Глава 49. Свадьбы

Глава 49
Свадьбы


Киев на Днепре, осень 626 года


Урожай нового года был собран, и начались праздники. Князь Переслав отпустил свою дружину гулять две седмицы, да и сам с ближними боярами откупорил несколько амфор греческого вина. Они сидели и весело, и чинно, когда в горницу князя ввалился уже изрядно набравшийся крепких медов воевода Ждун.
Воевода был, как обычно, на кулачных боях, и яростно поддерживал то одну, то другую ватагу по одному ему известной системе, и выпивал полный рог за победу, и два – в случае поражения. Поскольку в этот день сходились кузнецкий и гончарный концы, а также плотники и кожемяки, то воевода опустошил, как минимум, три рога, что обычному человеку было бы не по силам.

Воевода рухнул на лавку, походя двинув задом Изяслава, старого дружинника князя:
– Кузнецы себя показали! Эти их – так, а кузнецы – ого! Эти их – эдак, а кузнецы – оба-на! Эти их – швырь, а кузнецы, – воевода размахнулся, и едва не упал с лавки.
– Мёда воеводе, – бросил гридням Переслав.
Воеводе налили раз, другой, тот допил третий рог, и свалился, наконец, под лавку.
– Накройте ветерана, – приказал князь, – не хватало нам, чтобы он охрипший, ополчением командовал.
Бояре посмеялись, гридни накрыли воеводу тяжёлой медвежьей шубой, и он сладко захрапел на полу.

– Не пойму, Переслав, – произнёс молодой боярин Вышата, – что ты этого Ждуна держишь? Он же не воевать, не пить не умеет, только горло дерёт.

– За это и держу, – признался князь, – такую глотку до самой Африки ещё поискать.

Бойцы ещё немного выпили греческого вина, закусили, и разговор пошёл о свадьбах – этой осенью их сыграли целых пять.

– Как же ты, князь, аж троих девиц у хазар сумел украсть? – недоумевал Изяслав.
– Не поверишь, не моя это работа. Помнишь, мальца нашего, Лютика, племянника нашего Боромира?

– Смутно припоминаю!
– Так вот, это он девок украл. Он же и посла к хазарам от орды Гуннугундур убил. Талантливый парнишка растёт.

Изяслав погладил усы:
– Вот это дела! Не ожидал! А ты, князь, новую жену себе не приглядел?

Переслав не ответил ничего, и оглянулся, пряча лицо. Остальные дружинники с осуждением посмотрели на Изяслава – князь уже несколько лет ходил вдовцом, и новой жены не собирался заводить.
Он жил в большом доме, стоявшем на месте резиденции самого конунга готов Германариха. У Германариха дом был длиннее, а у князя – выше. По дому ему помогали около десятка молодых дружинников, и несколько стряпух, что кормили и его, и его многочисленную дружину. А вот хозяйки в доме так и не появилось, что было причиной немалого огорчения для киевских словен – наследник князю всё же был нужен.
[Германарих – король готов, погиб в 376 году. Непродолжительное время контролировал территорию от Прибалтики до северного Причерноморья до прихода гуннов. Окончательно уничтожил могущество скифов. Покончил с собой при поражении от гуннов.]

Изяслав покачал головой:
– Извини, князь. Но ты же себе не принадлежишь. Преемник-то нужен. Так что ты подумай, а то всё ждёшь, пока император константинопольский тебе свою дочку пришлёт!
Шутка пришлась по сердцу дружинникам, и бояре захохотали.

– А что, бояре, не пойти ли и нам на кулачках с молодыми побиться? – предложил Вышата.
– Остынь! – прикрикнули на него.
По старой традиции, молодые должны первыми бросить вызов, а то получится, что опытные воины «примучивают» молодёжь. Вышата ещё помнил те времена, когда с «молодыми» – легковооруженными воинами-застрельщиками, бросал вызов бойцам основной линии, и постепенно набирался опыта и сил. А теперь ему полагалось с достоинством ждать первого вызова, а вот сегодня такого как раз и не случилось – все молодые пляшут на свадьбах, есть чем и кроме стеношного боя развлечься.

Выпили ещё, поели, и снова захотелось доброй шутки.
– А я всё думал, князь, что ты Ждуна за другое ценишь – произнёс один из бояр, Рогволод, одинаково способный и к пешему строю, и к конному бою.
– За что же? – подхватил Вышата.
– За скрепы, – отозвался Рогволод, – Ждун у нас первый по части сохранения традиций, уж он не даст Руси прельститься не хазарскими идолами, не греческим Христом.

Князь выпил сегодня не одну чарку вина, и оттого всех дружинников проняло, когда он в упор уставился на Рогволода абсолютно трезвыми глазами:
– Что ты знаешь о скрепах? – усмехнулся он.
– Ну, наши, родовые, обычаи, вера наша словенская. Не Христос там какой греческий...

– Наша, значит, – усмехнулся князь, – словенская! И какова же она?

– Ну, в воде русалки, в лесу леший, на небе громовик, – вымолвил Рогволод.

Князь покачал головой:
– Русалки – это те же наяды, леший – это бог леса Пан, громовик – это Зевс, что мечет молнии. Вот так и во всем мы, словене – особые. Лишнего уда у тебя, случаем не выросло? Было бы забавно.

То есть, мы ничем не лучше греков или хазар, по-твоему? – обиделся Вышата.
– Ничем, – просто ответил князь, – мы просто немного другие. Хозяйство иначе ведём, воюем иначе. Иногда хуже.

– Странные вещи ты говоришь, князь, – произнёс Изяслав, – как же ты, князь, наши скрепы не защищаешь?
– Мне людей нужно защищать, – ответил Переслав, – а не исковерканные временем суеверия эллинов.
– И как же ты мыслишь их защищать? – спросил Ростислав, худой и высокий, постоянно жадный до пищи дружинник. Он и спрашивал, и рвал руками куски от запеченого гуся, жир так и брызгал вокруг, дразня ароматом.
– Да, собственно, никак – ответил князь, – переправа через Днепр будет постоянно нужна степнякам. Раз отобьемся, два, но потом всё равно не устоим. Да и теперь орда булгар теснит войско хазарское, хазарам дань собирать уже не с кого, того и гляди, хазары прямо к нам придут. Видишь ли, Ростислав, скорее этот жареный гусь улетит в окно, чем мы по весне отобьемся от хазар.

– Измена! – донеслось из-под стола, медвежья шкура полетела в сторону – это воевода Ждун привычным ухом уловил угрозу существующему строю.

Бояре вздрогнули, и посмотрели на князя и друг на друга.

– Не позволю! – воевода сделал резкую попытку подняться, и проломил головой доски стола. Блюда с яствами подпрыгнули, пироги и осетровая икра взлетели в воздух, остатки гуся вылетели в окно, а через дыру в столешнице показалась негодующая физиономия воеводы.

Пока приводили в порядок стол, пока выковыривали из него застрявшую голову Ждуна, пока заново наливали по чаркам греческое вино, Ростислав помалкивал, глядя то на князя, то на окошко. Наконец он не выдержал, и спросил:
– Так как же ты всё-таки собираешься людей защищать, и при этом не защищать?
Князь улыбнулся:
– Всё под контролем. Русь по большей своей части уже оставила Киев, и дошла до междуречья Днепра и Итиля. Люди ушли в леса, и продолжают расходиться на северо-восток.
– Но зачем? – недоумевал внимательно слушавший Вышата.
– В лесах безопаснее. Здесь мы в пределах досягаемости кочевников. Там их орды не пройдут. Кроме того, – князь сделал знак сидевшему поблизости кузнецу Боромиру, – расскажи им!
Боромир расправил пышные усы:
– Народы мира сего делятся на народы богатые, и народы крайне бедные.
Богатство народов проистекает от двух вещей – присвоения, то есть разбоя, и от торговли. Честным трудом за сохой можно прокормить себя, но богатства добиться невозможно. При пахотном хозяйстве вести разбой невозможно, ибо обиженный враг придёт, и подожжёт поля – мы потеряем урожай. А с торговлей у нас тоже беда.
– Что за беда? – поинтересовался Вышата.
– Мы можем продавать зерно, – пояснил Боромир, – и исстари греки закупают его у словен. Но между нами и греками лежит степь, и они забирают себе большую часть прибыли. В этом году мы снарядили обоз в Пантикапей, так он ещё не вернулся. Я буду рад, если они хотя бы пешком живыми придут. Когда степь неспокойна, то торговля через неё становится крайне затруднительной. И это несмотря на давний обычай не трогать пахарей. Обычай этот и Аттила уже нарушал, и обры, иначе авары, и хазары тоже готовы поступать неразумно.
Кроме того, нам самим нужно всё больше зерна. Люди стали птицу держать, а если продолжим контакты с племенем вятичей, то и коров научимся доить. А зимой нашим коровам зерно потребуется. Так что пора нам избавляться от зерновой торговли!
– Это как же так, – зашумели словене, а торговля с Тавридой, а вино?!

Боромир хитро прищурился, внимательно посмотрел на бояр:
– Есть у нас товар и получше зерна.
– Что же это такое? – спросил Вышата.
– Меха! – важно провозгласил Боромир.
– Меха, – повторил Ростислав.
– Сомневаюсь я, что мехами можно будет через степь торговать, – покачал головой Вышата.
– Именно! – подхватил Боромир, – зерно конные на лошадей не навьючат. А вот меха – это другое. За меха легко убьют, и за седлом в тюке увезут добычу. Поэтому возить меха через степь на телегах неразумно!
– А как же разумно? – спросили хором несколько бояр.
– Меха имеет смысл возить на лодках, – произнёс Боромир, – лодки конным гораздо труднее ограбить.
– Так как же мы их на лодках привезём? – вскричали бояре, – дальше порогов на лодках не пройти, придётся их на сушу вытаскивать, вот и всё, конец путешествию!
– Верно, – подтвердил Боромир, – весело поглядев на князя, а потому – что?
– Что? – бояре непонимающе смотрели друг на друга, выпучивая глаза так, что Переслав не выдержал, и расхохотался.
За ним расхохотался и Боромир.
– Так что же это значит? – поднял голос Вышата.
– Плыть нужно не по Днепру, а через Итиль, прямо в Персию! – объяснил Боромир.
– Вот оно как! – Вышата вскочил, хлопнув ладонями по столу, – ай да Боромир, ай да голова!
Бояре загудели.
– Это дело не ближних нескольких лет, – вступил в разговор князь, – сначала нужно как следует разведать пути, поставить городки, у северных племён поучиться большие ладьи строить. Тогда можно будет и с пушниной в Персию плыть.
Сейчас нужно народ на север переселять, и думать, как по весне от хазар отбиться, или от гуннугундур, если эти сюда придут.

Бояре стали вставать из-за стола, кланяться хозяину, благодарить его за доброе угощение и выпивку, чинно потянулись на выход.

Вдруг со двора раздался громкий крик десятка здоровых глоток:
– Бояре, а мы к вам пришли!

Молодые, похоже уже наплясались, и решились бросить вызов старикам.

– Наконец-то! – обрадовался Вышата.


Список глав романа "Вперёд, на Запад!":
http://proza.ru/avtor/alexeykuzmin&book=26#26