Сбежать в одиночество

Есть особый вид вранья — социально одобренный и даже необходимый: «Извините, мне нужно срочно ответить на рабочий звонок» или «У меня разболелась голова, я лучше полежу в номере». Всё это — культурные эвфемизмы для простого «Оставьте меня в покое, люди, я больше не могу».

Во время нашего отпуска, где нас шестеро — три семейные пары с многолетней историей дружбы — я уже использовала все варианты этих отговорок. За три дня. Рекорд даже по моим меркам.
— Ань, ты уверена, что не хочешь с нами в аквапарк? — Марина заглядывает в дверь нашего с Юрой номера. На ней новый купальник и воодушевление человека, который искренне не понимает, как можно не хотеть кататься с водных горок при +35.

— Абсолютно уверена, — киваю я, демонстративно потирая висок. — Мигрень, знаешь ли. Полежу, почитаю, к ужину буду в форме.

— Жаль, — она действительно выглядит огорченной. — Юрка тоже остаётся?

— Нет, он с вами, — улыбаюсь я с плохо скрываемым облегчением.

Я люблю нашу компанию. Правда люблю. Но есть предел человеческой социальности, и мой был достигнут вчера за ужином, когда Петя в шестой раз рассказывал историю о том, как пронес в самолет бутылку коньяка в трусах. В четвертый раз эта история казалась мне терпимой, в пятой я корректно сделала вид, что говорю по телефону. В шестой я поняла, что готова заплатить за билет до Москвы, лишь бы оказаться в тишине своей квартиры.

Когда машина с друзьями уезжает, я выжидаю ещё пятнадцать минут (на случай, если кто-то что-то забыл) и начинаю операцию «Свобода». Переодеваюсь в любимое летнее платье, распускаю волосы, беру только самое необходимое — телефон, немного наличных, ключ от номера. Только я и минимум вещей. Ощущение — как будто сбросила рюкзак после долгого похода.

В лобби натыкаюсь на девушку - администратора:

— Добрый день, подскажите какое-нибудь интересное место, где не так много туристов. Решила прогуляться... — Спрашиваю я, чувствуя себя подростком, сбегающим с уроков.

— Отправляйтесь в старый город. Туристы после обеда там бывают редко, зато много маленьких кафе и интересных магазинчиков. Рекомендую. — Улыбается мне девушка.

Я благодарно киваю и выхожу на улицу. Жара обрушивается сразу, но даже она кажется приятной, когда не нужно слушать Маринино: «Ой, я таю, давайте в тень!»

Старый город встречает меня узкими улочками, запахом жареной рыбы и цветущих олеандров. Без карты, без плана, без чужих «а давайте туда!» я просто иду, куда глаза глядят. И с каждым шагом чувствую, как внутри разжимается пружина, которая сжималась все эти дни.

В маленькой пекарне покупаю булочку с корицей. Пожилая женщина с ястребиным носом спрашивает: «Вы русская?» — и, получив утвердительный ответ, улыбается и кладет в пакет еще одну булочку: «Подарок!»
На улице, названия которой я не запомнила, нахожу крошечный магазинчик с керамикой. Разглядываю глиняные тарелки, расписанные вручную. Без Юры, который бы непременно сказал: «И куда мы это поставим?». Без Пети, который бы начал торговаться, смущая всех присутствующих. Без Ларисы, которая каждую покупку сопровождает долгим: «А может, в другом месте будет дешевле?»

Покупаю синюю тарелку с белым узором. Просто потому, что могу. Просто потому, что она красивая. И никаких других причин мне не нужно.

В маленьком дворике обнаруживаю кафе — всего три столика. Сажусь за дальний столик и заказываю кофе и что-нибудь местное. Официант кивает и исчезает в помещении.

И уже через несколько минут приносит кофе — крепкий, с пенкой, и тарелку с медовыми шариками. Я пробую — сладко до безумия, но почему-то именно то, что нужно. В нашей компании я бы ни за что такое не заказала — Марина тут же начала бы считать калории, а Лариса рассуждать о вреде сахара.
За соседним столиком сидит мужчина, читает газету. Мы обмениваемся взглядами и легкими кивками. И всё. Никаких вопросов, никакой необходимости поддерживать беседу. Какое это счастье — находиться рядом с человеком и не чувствовать необходимости разговаривать!

После кафе брожу по улочкам еще часа два. Захожу в маленькую церковь, где старушка крестится у иконы. Сижу на скамейке в парке, наблюдая за детьми, играющими в футбол. Разглядываю граффити на стене заброшенного дома. Фотографирую кота, который важно восседает на мраморных ступенях.

Мой телефон вибрирует — сообщение от Юрки: «Все в порядке? Как твоя голова?» Отвечаю коротко: «Лучше. Как вы?». И понимаю, что действительно чувствую себя лучше. Физически лучше, словно эта прогулка в одиночестве вылечила не выдуманную, а настоящую болезнь.

Возвращаюсь в отель другой дорогой и случайно нахожу маленький магазинчик с открытками. Покупаю шесть. Вечером, за ужином, вручаю всем по открытке. Юрка смотрит с пониманием, остальные — с удивлением. «У тебя же была мигрень? А ты по магазинам ходила?» — подозрительно спрашивает Марина.

Я улыбаюсь: «Лучшее средство от головной боли — правильное одиночество. Его нужно пить маленькими глотками, как хороший коньяк».

Все смеются, и я тоже. Я снова рада их видеть. Я успела соскучиться.

Одиночество — как соль: необходимая приправа к жизни, но никто не хочет есть одну соль, но и без нее невозможно приготовить вкусное блюдо. Особенно если это блюдо - путешествие, куда мы отправляемся, чтобы терять и находить себя снова и снова, на улочках чужих городов, в шуме прибоя и тишине собственных мыслей.