Великолепный Рокер

Автор: Джорджетт Хейер.
***
I — КОРОЛЬ И ЕГО ФАВОРИТКА 1 II. Король и его советники 10 III. Кристофер Дарт 19 IV — ПОКРАСНЕНИЕ 30 V — МЕЙНХЕР ДЕ СТААЛ 42 VI — РОДЕРИК ДАРТ 51
 VII — ВИЛЛАМ ОРАНСКИЙ 56 VIII — ДОБРЫЙ МИСТЕР МИЛВАРД В ЗАТРУДНЕНИИ 67
 IX — КОРОЛЬ АНГЛИИ 76 КНИГА II — ПУТИ РАСХОДЯТСЯ I — ЯНВАРЬ 1669 85
 II — ПРЕДЛОЖЕНИЕ 97 III — ЕЁ ВЕЛИЧЕСТВО 110 IV — ЗАТРУДНИТЕЛЬНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ ЕЁ ВЕЛИЧЕСТВА 116 V — ЛЕДИ КРУ 120 VI — ЦЕНА 126 VII — ПЕРВОЕ ЗЕРНО СОМНЕНИЯ  VIII — МАДАМ 141 IX — РОСТ ЗЕРНА 153 X — МАЙ 1670 ГОДА 160 XI — БЕСПОКОЙСТВО 168 КНИГА III — КАМО ЭНГЕЛЬС? I — УАЙТХОЛЛ 177 II — МУЖ 184 III — ВЫЗОВ 194
 IV — ПРОГРЕСС 202 V — ВЫСШИЙ СОЦИАЛ — МАРКИЗ 211 VI — КОРОЛЬ И ЕГО ВОЛЯ 224
 VII — РУКА СУДЬБЫ 232 VIII — МИЛЫЙ МИСТЕР МИЛВУД СНОВА С НАМИ 242
 IX — РАЗОЧАРОВАНИЕ 252 X — Тяжёлый час 264 КНИГА IV — ЕДИНСТВЕННАЯ ЧАСТЬ
 I — НОВЫЙ ХОЗЯИН 275 II — ПРИБЫТИЕ УИЛЬЯМА 285 III — ЛА-КЕРОУАЛЬ 296
 IV — ВСТРЕЧА 304 V — РАЗДОРЫ 310 VI — РЕШЕНИЕ 320 VII — МЕСТЬ 323 — ГАВАНЬ 326 КНИГА V — ДРУГАЯ ЧАСТЬ Я — тройная игра 339 II — СЦЕНАРИСТЫ 347
 III — ВОЛНЕНИЯ 353 IV — ТРИУМФ КОРОЛЯ 360 V — ЗАГОВОРЫ 365 VI — МОНМУТ 375
 VII — ФЕВРАЛЬ 1685 ГОДА 383 VIII — ПРОИГРЫШ 392 IX — САНДЕРЛЕНДС 399
 X — ВЫСТРЕЛ 407 XI — ВЕЛИКИЙ РОКСИФ 412
***
ГЛАВА I

 КОРОЛЬ И ЕГО ФАВОРИТ

 Крупный джентльмен переходил от одной группы к другой в одной из больших галерей Уайтхолла. Он был очень изыскан, этот джентльмен, облачённый во все цветастые шелка, бархаты и меха, которых требовал 1668 год. На его голове был большой парик с ниспадающими тёмными локонами, которые доходили ему до груди и спускались ниже плеч. Он держал в руке шляпу с пером и время от времени хвастался ею.
Он поигрывал им, словно собираясь отпустить остроумное замечание. В другой раз он изящным движением руки открыл шкатулку для конфет, украшенную драгоценными камнями, и с некоторой осторожностью выбрал цветное драже. Один или два раза он низко поклонился какой-то знакомой даме, но по большей части был занят придворными, которые присутствовали при этом, и всегда лениво улыбался, а его карие глаза были скучающими и ничего не выражали. Благодаря своему росту и ширине плеч он легко выделялся в весёлой толпе, так что те, кто хотел с ним поговорить, быстро находили его.
и направились к нему. Он был благороднейшим маркизом Рокситом, фаворитом короля и любимцем дам, и его имя было у всех на устах.

 Моему лорду, уже не юному, не нужно было учиться светским манерам. Он был идеальным придворным, сочетавшим в себе изящество и дерзость даже в большей степени, чем его светлость Бекингем. Его лоб был
необыкновенным, его манеры — французскими, его остроумие — пикантным, а его портной — просто невероятным, выдающимся. Даже в те дни великолепия и безграничной расточительности он считался сказочно богатым.

Всего этого было достаточно, чтобы завоевать его популярность, но у него было ещё одно преимущество. Это было ухо короля.

 Ибо ни к кому Карл не относился с такой теплотой.
Никогда не слышали, чтобы он резко говорил с фаворитом, а фаворит никогда не позволял себе вольностей по отношению к своему добродушному господину. Он сопровождал Карла в его путешествиях, сражался на его стороне в Вустере,
прибыл в Лондон в его свите в 1660 году и теперь был одним из самых влиятельных людей в городе.

Он был чем-то вроде загадки. Такой же ленивый и распутный, как и его
Королевский мастер, обладавший сильным личным магнетизмом, многими привлекательными
качествами и превосходными способностями, никогда не интересовался текущими делами и не использовал своё влияние ни в своих интересах, ни в интересах какой-либо «партии». Он не принадлежал ни к одной из фракций; он не был государственным деятелем; его ленивое безразличие было широко известно.
Он никогда не строил планов и не беспокоился о делах
государства. У него было мало друзей и несколько врагов. Брат короля,
герцог Йоркский, открыто недолюбливал его за то влияние, которое он имел
Чарльз; влияние, которым его светлость не обладал; влияние, которое
могло быть обращено против него. Многие придворные тайно ненавидели его
по той же причине, но никто, по какой-то необъяснимой причине, никогда
намеренно не раздражал его.

Сегодня днем, когда он шел по галерее, он обнаружил, что
разговор был более серьезный, чем это было прилично и обычно. По всем
сторонам было говорить о тройственном союзе с Голландией и Испании, которые
Король подписали, но несколько недель назад. Никто толком не понимал, почему
Чарльз так поступил, но почти все были довольны. Недовольные патриоты
Те, кто опасался ига французского короля, видели в этом новом союзе защиту
от Франции и от нападений голландцев; в то время как
ревнивые религиозные деятели, возмущавшиеся женитьбой короля на
папистке и его добродушным отношением к католической религии,
считали этот протестантский союз доказательством добросовестности Карла.

Король настолько мало занимался делами, что многие из его окружения пришли к выводу, что у него не было собственного мнения по этому вопросу и он слепо следовал за своими советниками.
указания министров. Другие, кто лучше понимал проницательный и компетентный ум короля, признавались, что не могут объяснить, почему он согласился на сделку, которая наверняка была невыгодна для него. Это были его приближённые, люди, которые имели некоторое представление о дружбе короля с его кузеном Людовиком и знали о состоянии его личного кошелька. Они удивлялись, строили догадки и переглядывались, но их было немного, и большинство людей считали короля ленивым принцем, неспособным к делам и уж точно не склонным к запутанным интригам.

Казалось, что единственным человеком в Уайтхолле в тот день, который не
удивлялся и не строил догадок, а спокойно и без возражений принял эту новость, был, как обычно, лорд Роксит. Он провёл время, отвечая на
торжественные вопросы о том, что он думает об облигации,
рядом легкомысленных реплик. В конце концов ему надоело пытаться направить мысли мужчин в более лёгкое и приятное русло, и он отошёл в сторону миссис Честер, одной из фрейлин королевы. Там он и остался, обмениваясь с ней вялыми шутками, когда подошёл паж
Он ворвался в комнату, где все собрались вокруг кушетки дамы, и низко поклонился.

Его Величество просил милорда немедленно явиться к нему.

Для Карла не было ничего необычного в том, чтобы вызвать к себе своего фаворита, и никто не счёл это поводом для подозрений, даже сэр
Томас Киллигрю, который необоснованно ревновал свою соперницу.

Милорд Роксит бросил умоляющий взгляд на миссис Честер и поднялся.

— Ну что ж, сэр! — пожала плечами дама, слегка поморщившись в притворном гневе. — Я знаю, что вы никогда не останетесь со мной, когда Его
Величество призовет меня!

 — Милая, — дерзко возразил Роксит, — я бы остался с тобой
Я бы с радостью, но, видя, что не могу, как я могу это сделать?

 Миссис Честер нескромно рассмеялась, обмахиваясь веером.

 «Вы сбиваете меня с толку своими «хотел бы» и «мог бы», сэр!  Я не знаю ответа на вашу загадку, но если я потребую вашего общества...?»

 «Тогда моё общество будет востребовано с двух сторон, причём обеими сторонами будет королевская семья».

 «Как?» — спросила она, и на её щеках появились ямочки.

— Но, прекраснейшая, если Его Величество — король Англии, то ты — королева красоты, и я не знаю, чьи притязания сильнее.

 Поскольку миссис Честер была не более чем заурядной красавицей, этот щедрый комплимент очень ей понравился.

 — И что же ты будешь делать?

— Я бы пошёл на компромисс, милая.

 — Компромисс!  Не думаю, что мне нравится это слово.  Но как?

 Роксит взял шляпу и перчатки и поклонился.

 — Я бы взял тебя с собой к Его Величеству, чтобы вы оба могли составить мне компанию.


Она смеялась ему вслед, пока он шёл за пажом в личные покои короля.

Чарльз сидел за столом, подперев подбородок рукой, но при появлении Роксита он встал и вышел вперёд, протягивая руки.

Роксит взял их и поднёс к губам.

«Ты оправился от недомогания, Дэви?» — спросил король
нежно. “ Знаете ли вы” что я не видел вас пять дней?

“ Разве нет, сэр! ” улыбнулся Роксайт.

“И даже сейчас я вынужден посылать за тобой, потому что ты не приходишь! Что за дурной обычай?
”Никаких, сэр", - последовал быстрый ответ.

“Никаких”. “Я был просителем у вашей
двери и отвернулся, потому что ваше величество были сильно заняты
государственными делами”.

— У них не было приказа не пускать тебя, Дэвид! Чёрт возьми, но можно было бы подумать, что дело важнее тебя!

 — Можно было бы, — согласился Роксит и рассмеялся. — Они бы объявили
я, но, услышав о занятиях вашего величества, я запретил им.

“Вы так много думаете о бизнесе!” - вздохнул король. “ Ну, я был
уткнувшись носом в точильный камень все утро и еще не закончил
. Садись, Дэви! Он вернулся к столу.

Роксайт сел напротив него и положил шляпу.

Тяжелое лицо Чарльза было мрачным. Его печальные глаза, остановившиеся на лице
фаворита, были нахмурены. Роксайт поднял брови и откинулся
на спинку стула.

“Дэвид, ” сказал, наконец, король, “ я нахожусь в некотором затруднительном положении”.

Роксайт ничего не сказал.

«Если я в ближайшее время не получу денег, то окажусь в ещё худшем положении. Этот
голландский союз мне не поможет».
«Что ж, мы всегда это знали, сэр. У вас есть для меня поручения?»

«Просьба».

«Назовите её, сир».

«Осторожно, Роксит! Сначала тебе нужно многое понять».

Роксит придвинулся ближе к столу.

“Это секрет, сэр?”

“В настоящее время, да. Дэвид, дело обстоит так: очень скоро я должен иметь
значит, или я упаду. Палата общин ничего мне не даст, и я не буду просить
у них. Есть Луи .... ” Он сделал паузу.

Роксайт сделал легкий жест отвращения.

— Вы против того, чтобы иметь дело с французским королём, да? Что ж, я тоже против.
Я не собираюсь нести его ярмо на своих плечах, потому что, по-моему, мне придётся напрячь всю свою изобретательность, чтобы перехитрить его. Я знаю, что он прыгнет туда, куда я укажу пальцем. И всё же... Он снова сделал паузу.

— Вы же не хотите, чтобы Англия оказалась у него под каблуком, сэр?

“ Я не хочу быть у него под каблуком, Роксайт. Его христианское величество
очень жадный. Поэтому я вынужден подумать о другом
альтернативе.

“ Ну, сэр?

“ Мой племянник.

На мгновение Роксайт был озадачен. Затем его глаза сузились.

“ Вильгельм Оранский.

Чарльз кивнул.

«Вы видите, какие возможности открывает эта идея?»

«Я вижу множество невозможных вещей, сэр».
«Вы не слишком воодушевляете меня, Роксит. Вы ещё не слышали, что у меня на уме».

Роксит поклонился.

«Я жду, когда Ваше Величество объяснится».

«Вот в чём дело. Де Витт правит Голландией и держит моего племянника в плену.
И всё же у меня есть веские основания полагать, что его положение не слишком безопасно.
 В народе уже поднимается ропот. Нассау всегда был
Нассау — в Голландии. Если бы Вильгельм восстал против Их Величеств,
толпа бы сплотилась вокруг его знамени. Толпа помнит
никогда не бывает самым длинным. Перед лицом его нынешней непопулярности
они забудут о том хорошем, что сделал Де Витт в Голландии, и снова поддержат
Оранского. При поддержке английской армии Вильгельм мог бы с лёгкостью
свергнуть Де Витта и занять своё законное место в качестве штатгальтера.
Его могли бы даже сделать королём».

«А цена, сэр?»

«Ежегодная дань мне».

— Значит, вы будете считать провинции зависимыми от Англии?

 — Формально.  Этого достаточно, чтобы удовлетворить Эшли.

 — Эшли.  Значит, он в заговоре?

 Чарльз пожал плечами.

 — В какой-то степени.  Он не знает всех моих планов.  Он видит перспективы
для себя в этом. И для блага Страны. Патриот этот Эшли.

“ А кто еще знает об этом, сэр?

Король слегка встревожился.

“ Бекингем, ” коротко ответил он.

“ Ваше величество слишком доверяет этому человеку.

Глаза короля вспыхнули.

“ Мое величество не терпит исправлений, Роксайт.

“ Прошу прощения, сэр.

Одна из собак залаяла во сне и зарычала.

Король снова наклонился вперед.

“ В Голландии сегодня сильная партия оранжистов. Влиятельные люди,
некоторые из них... ” он назвал имена.... “ И несколько более богатых
торговцы. Таких не так много. За Оранского выступают дворяне и чернь, но бюргеры поддерживают Де Витта. Если Людовик
в ближайшее время вторгнется в Нидерланды, а я думаю, что он это сделает, положение Де Витта станет ещё более шатким. Чернь обвинит его во вторжении и набросится на него. Тогда и наступит время для появления принца с небольшим отрядом за спиной. Англия бы это одобрила, и таким образом я мог бы стать независимым от Людовика».

«Это неплохой план, сэр, — медленно произнёс Роксит. — Но есть один момент, который Ваше
Величество упускает из виду».

«Что это?»

«Сам принц, сэр».

Карл отмахнулся от возражения.

«Всего лишь мальчишка. Моя приманка должна быть достаточно соблазнительной».

«А ты не думал, что другие могли использовать ту же приманку?»

«Людовик. Конечно. Но с моей стороны есть вот что: я его дядя; Англия протестантская, как и он. Людовик католик, и кровное родство не такое близкое».

— Вы тоже уверены, что принца можно подкупить, сэр?

 Мрачное выражение исчезло с лица короля.  Он улыбнулся, обнажив зубы в озорной улыбке.

 — Роксит, Роксит, ты что, забыл, что он Стюарт?

 Фаворит рассмеялся.

 — Нет, сэр.  И что он ещё и Нассау?

“Гордость расы”, - кивнул король. “Все-таки молодости мне
вместо него”.

“Он, возможно, старше и мудрее советники, Сэр, не так легко ослепить”.

“Я еще никогда не встречал государственного деятеля, которого не мог бы подкупить”, - цинично ответил король
.

На губах Роксайта промелькнула улыбка.

“Чем вы собираетесь их подкупить, сэр? Я думал, это ваше величество, кому
нужны деньги.

“Я готов потратить немного денег, чтобы получить больше”, - возразил
король. “Я верю, что Палата общин помогла бы мне в этом деле”.

“Все возможно, сэр”, - пессимистично сказал Роксайт.

— Так я и думал. Но сначала я должен узнать, что на уме у моего племянника. Насколько я могу судить, он молод и амбициозен. Я бы хотел обсудить с ним своё предложение,
потому что без его согласия ничего не получится.

 Роксит покрутил свои кольца.

 — И вот мы подошли к той роли, которую должен сыграть я.

 Чарльз ласково взглянул на него.

 — Я бы не стал давить на тебя, Дэвид. Я лишь прошу.

Губы моего лорда дрогнули.

«Ваше Величество знает, что я ни в чём не могу вам отказать», — сказал он.

Король быстро протянул руку.

«Ах, Дэвид! Если бы у меня было больше таких преданных людей, как ты!»

«Тогда, сэр, не будь я так благосклонен, — улыбнулся Роксит. — Я должен отправиться в
в Гааге?»

«Да. Вы передадите пакет с... взяткой... как и написал Эшли.
Но вы знаете мои намерения, в отличие от него, и сами будете ходатайствовать за меня перед принцем. Помните, я настроен решительно, если это можно осуществить».

Роксит встал.

«Я буду служить вам изо всех сил, сэр. Полагаю, мои указания я получаю от _месье_ Эшли и Вильерса?


— Они ждут вас в комнате напротив. Роксит, я буду очень недоволен, если вы разозлите этих людей! Им уже не нравится, что я выбрал вас в качестве посланника, а я не потерплю мелких ссор!
Помните, что вы мой друг!» Он тоже встал и протянул руку. Он был очень великим принцем.

Роксит поцеловал его пальцы.

«Я запомню ваши слова, сэр. Но я никогда не ссорюсь».

«Нет, — со смехом признал король. — Но ты чертовски раздражаешь!»

«Возможно», — спокойно согласился мой господин и покинул покои.

Выйдя на улицу, он остановился и посмотрел в конец коридора. Поблизости никого не было.
- Эшли и Вильерс, - пробормотал он.

- Что случилось с моим маленьким хозяином? ГЛАВА II. - Что случилось? - спросил он. - Что случилось с моим маленьким хозяином?




 ГЛАВА II

 КОРОЛЬ И ЕГО СОВЕТНИКИ


У камина, развалившись в одном из резных дубовых кресел и время от времени выбирая сладости из шкатулки с драгоценными камнями, сидел высокий светловолосый мужчина с довольно румяным лицом, очень изогнутыми бровями и огромным париком. Его одежда и аксессуары были богатыми и сильно надушенными; лицо было накрашено и припудрено; вид у него был скучающий. Он был одет в розовое с серебристым отливом и с серебряными лентами. Его сюртук был
чудесно расшит; рукава были отвернуты от локтя, чтобы
тонкая батистовая рубашка не стесняла движений и не сбивалась в складки.
Мехлин. Его наряд был щедро украшен драгоценными камнями, а рукоять его шпаги была сделана из кованого золота с вкраплениями рубинов и бриллиантов.

В целом он был красивым, щеголеватым джентльменом, в манерах которого было достаточно дерзости и очарования, чтобы смягчить слегка отталкивающую дерзость, которая была ему свойственна. Его светлость Бекингем.

У окна стоял лорд Эшли-Купер. Его светлость не претендовал ни на
красоту, ни на обаяние. Даже в то время его лицо было
морщинистым и осунувшимся, а манерам не хватало лоска придворного.
Его одежда была простой, по меркам того времени, и выглядела несколько небрежно. Он не играл с конфетами и не напевал, чтобы скоротать время, как это делал его светлость Бекингем, но нетерпение читалось в том, как он притопывал ногой, и в подрагивании его тонких губ.

 Вильерс с интересом наблюдал за ним.

 Затем в комнату вошла Роксит.

Оба мужчины обернулись, и Бекингем, зевая, поднялся со стула, прикрываясь надушенным платком.

Эшли чопорно поклонился. Роксит заметила, что ему не по себе. Он
интересно, что этот человек на самом деле знал о замыслах короля?
намеренно ли он играл на руку королю. Роксайт был немного
знаком с ним, но он увидел, что поклон Эшли не был сердечным. Он
вернул его, великолепно поигрывая своей шляпой с плюмажем. Затем поклонился
Его светлости.

И вот они стояли: Бекингем явно забавлялся; Роксайт был совершенно
невозмутим, продолжая кланяться; а Эшли чувствовал себя очень неловко. И всё же именно он произнёс первое слово.

 «Милорд Роксит, для нас большая честь. Прошу вас, не изволите ли присесть?» Его голос звучал резко, но не без сочувствия.

Роксит закончил свой поклон эффектным жестом. Он положил шляпу на стул,
положил перчатки на поля шляпы и сел за стол, жестом указав на два других стула. В этот момент он стал хозяином положения.


 Бекингем растянулся на своём прежнем месте и съел ещё одно печенье. Роксит поймал раздражённый взгляд Эшли, брошенный на него, и усмехнулся про себя. Чарльз выбрал для этого дела неподходящую пару.


«Джентльмены, я жду, когда вы будете готовы», — сказал он.

Бекингем передал свою шкатулку с конфетами Эшли, который сидел ближе всех.

— Могу я не искушать вас, милорд? Уверяю вас...

 — Благодарю вас, ваша светлость, нет! — резко ответил Эшли.

 — Тогда, милорд Роксит?

 Роксит взял конфету фиолетового цвета и вернул коробку его светлости.

 Вильерс с тревогой наблюдал за ним.

 — Нежный вкус, согласитесь, милорд? Я объездил весь Лондон и не нашёл другого кондитера, который мог бы сравниться с этим.

 Роксит поднял руку.

 — Кажется, я улавливаю название по вкусу, сэр...  Чамплин — нет...  А!
 Тонье!

 — Вы правы, — кивнул Бэкингем.  — Тонье.  Я очень дорожу своими конфетами.

Эшли прервал его, видя, что Роксит, похоже, готов продолжить эту тему.


— Джентльмены, мы собрались, чтобы обсудить более важные вопросы, чем ваши сладости! — быстро сказал он.


Бекингем надменно приподнял брови. Затем он опустил их и зевнул.


— Милорд Роксит простит меня за резкость, — протянул он. — Надеюсь, мы продолжим наш небольшой разговор в другой раз, сэр.

«Ваша светлость по-прежнему даёт мне смысл жить», — сладко ответила Роксит.


Эшли ударил сжатым кулаком по столу.

“ Джентльмены, джентльмены! ” воскликнул он. “ Я должен попросить вашего внимания!
Роксайт мгновенно повернулся к нему.

“ Прошу прощения, милорд! Я выношу упрек. Что ж, у меня была беседа с
Его Величеством. Он откинулся на спинку стула, ожидая, когда заговорит Эшли.

“ О, неужели? ” сонно спросил Бекингем. “ Как поживает Его Величество? Я не видел его последние два дня.


 — Очень хорошо, сэр, — учитывая...

 Эшли сердито вспыхнул.

 — Ну, господа!  И разве сейчас подходящее время и место для того, чтобы задавать вопросы о здоровье Его Величества?  Мы здесь по очень важному делу...

 Бекингем с трудом заставил себя сесть.

“Милорд! Здоровье его величества ...”

“Это очень важно, ваша светлость, как я прекрасно понимаю! Но
сейчас мы не можем терять времени! Мы должны немедленно приступить к нашим делам!
Мы уже тратим время на все эти разговоры о сладостях и...

“ Джентльмены, я прошу вас не ссориться здесь, в апартаментах Его Величества
, ” очень холодно вмешался Роксайт. — Милорд, не могли бы вы уделить мне минутку вашего внимания?


 Не успел Эшли, возмущённый этим намёком на упрёк, сделать что-то большее, чем просто открыть рот, как Роксит начала говорить — кратко, но с видом человека, которому это смертельно надоело.

«Его Величество оказал мне честь, попросив меня явиться сегодня утром,
когда он изложил мне план, который у него был на уме. Об этом
мне нет нужды говорить с вами, джентльмены, ибо я знаю, что вы
участвуете в этой интриге». Здесь он поклонился. «Его Величество
также оказал мне честь, обратившись ко мне за помощью в этом деле,
желая, чтобы я стал его посланником при его племяннике, принце Оранском. Я взялся за это дело,
и Его Величество сразу же приказал мне найти вас для дальнейшего обсуждения этого вопроса. Позвольте мне также сказать, господа, что я полностью в вашем распоряжении.

— Очень красиво сказано, — прокомментировал его светлость, приоткрыв один глаз. — Клянусь, я бы не смог так гладко произнести эту речь.

 — Насколько я понимаю, милорд, его величество сообщил вам о наших намерениях?

 — Его величество сказал мне, что принца Вильгельма нужно переманить на нашу сторону, а провинции должны платить Англии ежегодную дань.

 — Так и есть.

 Роксит почувствовал на себе взгляд Бекингема. Тогда он понял, что Чарльз не скрывал своих намерений от герцога.
Он пока не мог судить о том, что известно Эшли, но считал маловероятным, что этот человек посвящён в планы короля.

— Я вижу, вы всё знаете, — продолжил Эшли. — Осталось только
устроить так, чтобы вы уехали так, чтобы шпионы французского посла
вас не заподозрили, и зачитать вам ваши инструкции.

 Роксит поклонился.

 — Его величество желает, чтобы вы отправились морем во Флашинг, где, как полагают, у вашей светлости есть друзья.

 Роксит снова поклонился.

«Вы должны отправиться в Гаагу, но так, чтобы не вызвать подозрений. Поэтому в первый день вы поедете не дальше Берген-оп-Зома; во второй — в Гертруйденберг; в третий — в Роттердам,
и так до самой Гааги. Мы оставляем на ваше усмотрение, сколько времени вы проведёте в каждом из этих городов. Возможно, вам придётся развеять подозрения, пробыв в каждом из них несколько дней. Почти наверняка за вами будут следить. Если герцог Йоркский или французский посол, господин де Рувиньи, узнают об этом, они сделают всё возможное, чтобы помешать вам встретиться с принцем. Когда вы наконец прибудете в Гаагу, вы каким-то образом...


 — Это мы оставляем на ваше усмотрение, сами ничего не знаем, — вставил
 Бекингем.

«...каким-то образом проникнуть во дворец. Вы должны передать королю его пакет, а принцу — его ответ. Таков
весь план в общих чертах, милорд».

«Ловко, не правда ли, милорд?» — лениво сказал Бекингем. «Однако вам следует позаботиться о том, чтобы развеять подозрения шпионов. По всей вероятности, они будут
с вами на корабле, но, без сомнения, вы придумаете, как избавиться от них
во время путешествия, даже если они прибудут в Гаагу, чтобы встретить вас.

 — вмешался Эшли.

 — Другой вопрос, который имеет большое значение, милорд, — это способ вашего отъезда.

— Но ведь его сопровождают до самого Харвича... — удивлённо спросил Вильерс. — Значит, он не сможет причинить много вреда по эту сторону воды.

 — Ваша светлость изволит надо мной насмехаться, — с тихим достоинством возразил Эшли. — Милорд Роксит, у вас нет никаких предложений?

 Роксит перестал теребить кисточку на перчатке и поднял глаза.

 — Почему бы и нет, сэр. Разве что я попаду в немилость к Его Величеству и буду вынужден на какое-то время покинуть страну.


Эшли ударил костяшками правой руки по ладони левой.

“Вы попали, сэр! Почему, это очень вещь! Общественный отпор;
холод от Его Величества! Это придает жизненность дела в
раз!”

Вильерс с любопытством посмотрел на милорда.

“ Так вы сделаете это, да?

“ Почему бы и нет, сэр? Роксайт довольно широко раскрыл глаза.

“ Будь я проклят, если бы захотел! — заметил его светлость. — Ну, ну! что дальше?

 Эшли начал перебирать какие-то бумаги, лежавшие на столе. Его лицо стало ещё более напряжённым.

 — Есть ещё один вопрос, о котором мне не хотелось бы упоминать при вашей светлости. А именно — прямо говоря — э-э — несмотря на Его
Его Величество, я бы сказал, находится в весьма стеснённых обстоятельствах. Это... э-э...

 Бекингем громко расхохотался.

 «Клянусь кровью, этот человек спотыкается, как кошка на раскалённых углях!  Он пытается говорить о платеже, Роксит!»

 «Мы... конечно, оставляем это на усмотрение вашей светлости».

— Вам понадобится изрядная доля осмотрительности! — усмехнулся герцог.


 — Ваша светлость! — на ваше усмотрение — сколько денег вам потребуется на дорожные расходы. Он остановился и с некоторым беспокойством взглянул в ироничные глаза моего лорда.

Бекингем протянул что-то насчёт королевского кошелька, и рука моего лорда внезапно сжалась на перчатке, которую он держал. Недовольство Эшли позабавило его. Он выдержал паузу. Затем начал говорить, очень медленно.

 «Успокойтесь, джентльмены. Его величество знает, что я не буду просить у него денег». Он сделал паузу и нахмурился. Лёгкий насмешливый смешок со стороны  Вильерса ничуть его не задел. Эшли внимательно наблюдал за ним. “ Одно
, Однако, я должен был сделать.

“ Ого! Бекингем бросил взгляд на Эшли.

“ Можем мы узнать, что это, сэр? ” спросил Эшли.

Роксайт снова поиграл перчаткой.

— Мне нужен джентльмен, который пойдёт со мной.

 Облегчение, отразившееся на лицах обоих мужчин, было просто смехотворным.

 — Ну что ж, сэр! — быстро сказал Эшли.  — Это не так уж важно!

 Роксит поморщился.

 — Простите, сэр. Я имею в виду человека, который, возможно, в какой-то степени осведомлен
об интриге; который будет верен мне; который возьмет на себя все
транспортные дела за меня; который не будет выполнять приказы ни от кого, кроме меня;
который будет действовать в беспрекословном повиновении мне. Короче говоря, джентльмены, тот, кто
заслуживает доверия и осмотрителен.

Бекингем мрачно уставился на него.

“В наши дни!” - сказал он, терпеливо изображая раздражение. “В самом деле, милорд!”

Но Эшли приложил палец к зубам и грыз ноготь.

 — Вы слышите, сэр? — спросил Бекингем.

 — Да. Я слышу, — рассеянно пробормотал Эшли. — Подождите!

 — Он знает такого человека! — выдохнул Бекингем. — Ну и ну! Он закинул ногу на ногу и окинул взглядом свои пёстрые розетки.

 — У вас никого нет на примете, лорд Роксит? — внезапно спросил Эшли.

“ Я? Нет.

“ Откуда ему знать? - усмехнулся герцог.

“ Тогда я полагаю, что знаю человека, которого вы ищете.

- У меня очень хороший слух, сэр. Кто он?

“Его зовут Дарт. Кристофер Дарт. Он немногим старше мальчика,
Это правда, но я хорошо знал его отца и знаком с его братом. Я могу поручиться за его характер. Они происходят из очень старинного саффолкского рода и очень патриотичны. Крис приходил ко мне домой только на прошлой неделе и спрашивал, есть ли у меня для него работа. Я пообещал, что буду иметь его в виду. Он именно тот человек, который вам нужен, милорд, и даже больше, чем когда-либо, ведь его брат служит принцу в Гааге.

Даже Бекингем был воодушевлён.

«Роксит, все твои трудности меркнут перед этим юношей», — заметил он.
Роксит отложил свою перчатку.

«Продолжайте, сэр, прошу вас!»

«Мальчик будет служить вам верой и правдой, в этом я уверен. Что касается его брата Родерика, то он был приписан к Его Высочеству самим Де Виттом, так что принц и его советники не подозревают его. Юный Кристофер говорил о нём, когда я его видел. Он сказал мне, что Родерик научился боготворить принца и готов умереть за него, а также много других героических вещей. Если вы сможете использовать Кристофера, чтобы заполучить его брата, то половина ваших трудностей будет решена!»

— Что ж, похоже на то! — поклонился Роксит. — Я в долгу перед вами, сэр.

— Я пошлю за Крисом, чтобы он пришёл ко мне завтра, — продолжил Эшли.
— Если только вы сами не навестите его, сэр?

 — Где остановился блудный сын? — спросил Роксит.

 — На Милфорд-лейн, дом семь.

 — Тогда я сам навещу его, сэр, и узнаю, что он думает. Я могу назвать ваше имя?

 — Конечно, милорд!

 — Тогда он прибежит к вам, чтобы услышать ваш совет, и, следуя ему, примет должность секретаря, которую я предлагаю.

Эшли понял, что в этом есть смысл.

«Хорошо, сэр. А что насчёт остального?»

«Я буду ждать вас», — сказал Роксит. Он повернулся к Бекингему и поклонился.
Затем он поклонился Эшли. «Вам больше нечего мне сказать?»

Эшли покачал головой.

— В данный момент ничего, сэр. Если вы навестите меня в конце недели, я всё проясню.

 Роксшит взял шляпу.

 — Тогда, с вашего позволения, джентльмены, я вас покину.
 — Одну минутку, Роксшит! — заговорил Бекингем. — Мы можем поручить вам сообщить Его Величеству о вашем решении?

 — О моём решении? — переспросил Роксшит.

«Та слепота по отношению к французским шпионам, о которой вы говорили. Публичный отказ».
Насмешка была едва уловимой.

Роксит оглянулся через плечо.

«Да. Можете оставить это мне. Я поговорю с Его Величеством».

— Я рад, — улыбнулся герцог. Он посмотрел, как мой господин выходит из комнаты, и улыбка сошла с его лица. Он откинулся на спинку стула и коротко рассмеялся.
 — Глупец! — воскликнул он. — Влюблённый глупец!

 — Нет, я так не думаю, — сказал Эшли. — Но я бы хотел, чтобы это был кто-то другой. Я ему не доверяю; он слишком скрытен. Я бы предпочёл, чтобы он был
ещё большим глупцом; мне было бы спокойнее.
— Конечно, он глупец! Какой здравомыслящий человек возьмётся за самые
дорогостоящие поручения короля и не потребует оплаты? Безумный глупец, вот кто он!

— Думаю, он очень любит короля, — медленно произнёс мой господин. — Или
в остальном он хорошо притворяется. И всё же я ему не доверяю, потому что считаю его эгоистом и не думаю, что он слишком заботится о стране».

«О, вы слишком высокого мнения об этом человеке, сэр! Публичный отказ! Тот, кто никогда не терпел пренебрежительного отношения со стороны короля! Он безумен!»

«Нет, он любит короля. Но я бы хотел, чтобы это был кто-то другой». Он вздохнул и собрал свои бумаги. “ Я не скрываю от вашей светлости,
что у меня серьезные опасения относительно этого дела.

Бекингем усмехнулся.




 ГЛАВА III

 КРИСТОФЕР ДАРТ


РОКСАЙТ направился обратно в галерею. Зал показался ему переполненным, и он
в другом конце зала заметил короля, сидящего с красавицей Стюарт,
и громко смеющегося над какой-то остроумной шуткой Киллигрю,
стоящего рядом. Леди Каслмейн была у двери, когда он вошел, в одной
ее черное настроение. Он обратился к ней, слегка, поклонившись. Она обернулась.

“Ах, Roxhythe!” Хмурый взгляд несколько разгладился. «Вас не было при дворе последние несколько дней. Что с вами случилось?»

 «Пустяковое недомогание, мадам. Я польщён тем, что вы заметили моё отсутствие».

— Мы скучали по тебе на балу, — ответила она. — Это был прекрасный вечер.
Ты слышал?

 — Я слышал, что ваша светлость вызвала всеобщее восхищение. Седли говорил о жёлтом платье, о голубых лентах, о...

 — Да. А что сэр Чарльз сказал о мисс Стюарт? Она выплюнула эти слова ему в лицо.

 — Он не говорил о ней, — спокойно ответил Роксит. — Она была там?

 — Да, эта распутница! Леди Кастельмейн ударила веером по ладони. — Шалунья! Выставляет себя напоказ перед моими глазами!
 Мисс, которая зарабатывает на хлеб!

 Роксит тихо рассмеялся. Её светлость бросила на него гневный взгляд.

— О, смейтесь, Роксит, смейтесь! Я не сомневаюсь, что вы страдаете от того же безумия! Красавица Стюарт! Тьфу! — Она сердито отвернулась.

 Роксит почувствовал на себе взгляд короля. Как только ему представилась возможность, он направился туда, где сидел Карл, и заговорил с Дигби, который стоял позади королевского кресла с одним или двумя другими придворными.

Вскоре Чарльз встал и вместе со своей прекрасной спутницей направился к двери.
Он небрежно кивнул Рокситу.

«Дэви, обязательно навести меня завтра». Это было сказано с любовью; монарх оказывал услугу своему придворному. Роксит поклонился.

«Благодарю ваше величество».

 Чарльз прошёл дальше.

 Аудиенция на следующее утро была короткой. Чарльз был в игривом настроении,
и хотя сначала он возражал против публичного унижения своей фаворитки,
вскоре он согласился. Его больше заинтересовал рассказ Роксит о вчерашнем интервью, и он от души рассмеялся,
когда она описала эту неподходящую пару. На несколько мгновений он был склонен отменить свои приказы, упрекая себя за то, что отправил Роксит в опасное путешествие.
Затем это желание прошло, и он начал обсуждать с Роксит различные мелочи.

Вечером Роксит отправилась навестить Кристофера Дарта.

 Кристофер жил в доме с видом на реку, над ювелирной лавкой, в которой он снимал комнаты. В тот вечер он уже собирался ложиться спать, когда маленькая служанка постучала в дверь и прокричала в замочную скважину, что какой-то джентльмен хочет видеть мистера Дарта. Кристофер уже задул две свечи и остановился, собираясь задуть третью. Он подошёл к двери и открыл её.

Горничная не знала, кто этот джентльмен.

Кристофер удивлённо посмотрел на неё. В Лондоне у него было мало друзей
и они не стали бы навещать его в одиннадцать вечера.

Горничная разгладила платье пухлыми красными руками.

«Я сказала джентльмену, что вы, скорее всего, уже легли спать, сэр», — сказала она, дерзко вздернув голову. Она взглянула на Кристофера из-под ресниц. Он был симпатичным юношей.

«Ну, я ещё не лёг, Люси. Но я как раз собирался, когда ты пришла».

— Не послать ли мне его по делам, сэр? Её тон подразумевал, что она с радостью возьмётся за эту задачу.


— Нет, — медленно произнёс Кристофер. — Ко мне не так часто приходят гости, чтобы я мог себе позволить отказать. Его серьёзность улетучилась.
улыбка. “ Ты не проводишь его наверх, Люси?

- Огромное создание, похожее на мельничный столб, закутанное в пальто! ” она
фыркнула. “И не волноваться, его лицо было видно на его шляпу на
нос!”

“Согласовано Кристофер опасный человек”, мерцающим. “ Но у меня есть мой меч
вон там, в углу! Не заставляй его ждать, дитя.

Он попытался вспомнить, кто из его знакомых мог бы прийти к нему переодетым.
Его друзья были миролюбивыми людьми, и среди них не было никого, кто был бы выше среднего роста. Пока служанка с грохотом спускалась по лестнице, он снова зажёг две потухшие свечи и
помешал угасающий огонь. Он был достаточно молод, чтобы бросить
взгляд в зеркало над каминной полкой и поправить
волосы. Это был его собственный, и он носил его в естественных завитков о его
плечи.

Горничная открыла дверь. Она просунула голову в комнату, объявив
возмущенно: “Джентльмен!” - и исчезла.

Роксайт вышел вперед, снимая шляпу.

Кристофер в недоумении уставился на него. Следует помнить, что он
недавно приехал из провинции и почти не общался с местными аристократами. Лицо его гостя было ему совершенно незнакомо.

Роксайт сбросил свой тяжелый плащ. Он был великолепно одет в розовый бархат
с пурпурной отделкой, поскольку прибыл прямо из Уайтхолла. Как он
бросил свой плащ на стул, он улыбнулся Кристофер, который смотрел на
сложнее.

“Я должен очень извиниться”, - сказал Roxhythe, своим неподражаемым способом. “ Это
довольно постыдно с моей стороны прислуживать вам в такой час, мистер Дарт. Но, поверь мне, я был очень занят. Я рад, что ты ещё не спишь; очень рад.


Кристофер дважды сглотнул и пробормотал что-то бессвязное. Глубокие карие глаза околдовали его, и это околдование только усилилось от
Странное поведение его гостя. Почувствовав, что его невнятное замечание было неуместным, он поклонился и сказал Рокситу, что тот оказал ему честь. По поведению милорда он предположил, что где-то с ним встречался, но забыл об этом. Он не знал, как ведут себя Рокситы.

 Милорд снял перчатки с бахромой. На его пальцах сверкнули кольца.

— Ты, наверное, гадаешь, какого чёрта я с тобой связался, — заметил он.

 Кристофер ответил довольно холодно.

 — Признаюсь, сэр, я в замешательстве.

 — Естественно.  Мне придётся объясняться, а я никогда не был силён в этом.
 Можно мне присесть?

Кристофер покраснел. Роксайт заставил его почувствовать себя неотесанным школьником. Он не без негодования выдвинул
стул.

“ Прошу вас, сэр. Сожалею, что не могу предложить вам лучшего развлечения,
но, как вы знаете, я не ожидал этого визита.

Роксайт взял стул и откинулся на спинку, глядя на застывшую
молодую фигуру с некоторым удивлением.

— Мой дорогой мистер Дарт, я никогда не смогу объяснить, зачем я пришёл, если вы будете так неодобрительно на меня смотреть.


 Несмотря на лёгкое чувство обиды, Кристофер подошёл к другому стулу.


 — Я вижу, сэр, что вы знаете моё имя. Могу я не удостоиться чести узнать ваше?

Его светлость приподнял бровь.

«Я Роксайт, ” сказал он с легким удивлением.

Наивный эгоизм пролетел мимо ушей Кристофера. Он застыл как вкопанный.
изумление, которое ясно отразилось на его лице. Он пришел в себя,
и снова поклонился.

“Я действительно польщен”, - сказал он.

Губы Роксайта задрожали.

“Напротив”, - ответил он. “Это честь для меня. Да, пожалуйста, садитесь. Я больше не могу держать вас на ногах. И прежде чем мы продолжим, позвольте мне сказать, что этот серьёзный молодой человек — Купер — Эшли-Купер — будет нести за меня ответственность.

 Кристоферу показалось, что над ним смеются.

— Лорд Эшли-Купер — мой большой друг, сэр, — холодно произнёс он.

 — Весьма достойный и энергичный джентльмен, — кивнул Роксит. — Он рекомендовал меня вам.


До Кристофера начало доходить.

 — У моего лорда есть для меня работа? — спросил он, забыв о своей напускной холодности.

 — Именно так, мистер Дарт. Работайте на ... э-э... короля и страну, если хотите.
Он заметил, как в глазах молодого человека вспыхнуло нетерпение. “Работа очень частного характера".
"Работа очень частного характера”.

“Я могу быть ... сдержанным, сэр!”

“Так уверяет меня Эшли. Мне нужен секретарь”.

На мгновение Кристофер выглядел озадаченным. Затем он сердито покраснел.

“Сэр!..”

— Я не смеюсь над тобой, — взмолился Роксит. — Это очень серьёзное, срочное дело.

 — Я...

 — Я не могу доверить своей нынешней секретарше работу, которую мне нужно сделать.
— О! Значит, я должен работать не на тебя?

 — Мне очень жаль, — сказал Роксит. — Боюсь, мне придётся потребовать от тебя...

— Я имел в виду... это как-то связано с государственными делами?

 — Государственными делами? Да, мистер Дарт, именно так.  Я работаю на своего хозяина, а вы работаете на меня.  Такова наша позиция.

 — Ваш хозяин — король, сэр?

 Роксит снова удивился.

 — Разумеется.

 Кристофер наклонился вперёд.

 — Не соблаговолите ли изложить суть дела, сэр?

Роксит лениво перебирал перчатки в руках. Он не смотрел на
Кристофера. Вкратце он изложил ту часть сюжета, которую
Кристоферу следовало знать, и закончил описанием роли, которую
должен был сыграть Кристофер. Он извинился за то, что не
разбирается в искусстве красноречия, но его рассказ был очень
лаконичным и последовательным. Он довольно скучным тоном объяснил всю ситуацию, как будто для короля и его министра было самым обычным делом заключать тайные договоры с заключёнными в тюрьму принцами за спиной у других министров. Но
Он так хорошо это рассказал, что этот аспект ситуации вообще не показался юному Дарту странным. Когда Роксит закончил, он глубоко вздохнул.
Его глаза блестели.

Роксит съел сладкое мясо.

На мгновение Кристофер замолчал. Затем он резко встал, подошёл к окну, открыл его и посмотрел на реку и дома за ней. В открытое окно врывался ночной воздух, трепал его светлые кудри и холодил комнату. Где-то внизу лодочник окликнул своего товарища, но звук его голоса донёсся
приглушенный тишиной комнаты. Кристофер говорил со сдерживаемым волнением.

“Я ... очень осознаю ... великую честь ... которую вы оказываете мне, доверяя мне,
мне, сэр”.

“Да”, - согласился Роксайт. “Но согласитесь ли вы занять пост, который я предлагаю?”

Юношеская пылкость кричала "да"! Врожденная осторожность колебалась. Врожденная
осторожность победила.

— Если бы я мог... подумать об этом, — осмелился Кристофер, отчасти стыдясь своей робости.


— Я дам вам... — Рокси взглянула на часы, — ...четырнадцать часов.

Кристофер закрыл окно.

— Спасибо, сэр. К тому времени я буду знать, что мне делать.

“Теперь вы это знаете”, - лениво ответил Роксайт. “Но обязательно спросите
его совета”.

“Сэр!” Кристофер был захвачен врасплох. На мгновение он выглядел глупо,
затем на его лице появилась мальчишеская улыбка. “Ну да, сэр; я мог бы посоветоваться с лордом
Эшли. Он был старым другом моего отца, и поскольку мой брат сейчас
в отъезде...

“ Не извиняйся. Конечно, посоветуйся с ним. Ваш брат, кажется, служит у принца Оранского?


 — Да, сэр. Он очень тепло отзывается о принце. Может быть, он сможет быть вам полезен в этом предприятии?


 — Это вполне вероятно, — сказал Роксит. Он встал. — Вы знаете, где находится мой дом?


 — Нет, сэр.

“ Неужели? "Бивен-Хаус" на Стрэнде.

“О, да, сэр! Рядом с Чаринг-Кросс”.

“Совершенно верно. Я могу ожидать от вас вестей не позднее четырех.
завтра в четыре?

“Я буду там в это время”, - пообещал Кристофер. Он наблюдал
Roxhythe подобрать шляпу, и внезапно понял, что он ложил
нет освежения.

“Милорд, вы останетесь, чтобы взять бокал вина со мной? Я
к сожалению, не хватает хороших манер, чтобы забыть. Молю простить”

Пристальный взгляд остановился просьба на лице.

“ Я уверена, вы извините меня, мистер Дарт. Уже поздно, и я бы не хотела
причинять вам дополнительные неудобства.

— Ничего подобного, сэр! Если вы присядете...

 — Что ж, это очень любезно с вашей стороны, сэр, но вы должны простить меня за то, что я не останусь ни на минуту. Завтра мы займёмся этим делом! Он запахнулся в плащ. Затем он улыбнулся.

 В этот момент Кристофер впервые почувствовал, что очарован. Он поклонился.

“Я не буду настаивать на вас, сэр, но я был крайне небрежен”.

“Мой дорогой мальчик, ” ответил его светлость, “ "Я занимал все ваши мысли
в течение последнего часа. Нет, не спускайтесь со мной; я сам найду дорогу
очень хорошо.

“ Конечно, сэр, я так и сделаю!

Роксайт снова улыбнулся.

Когда Кристофер вернулся в комнату один, он вдруг подумал, что Роксит не взяла с него клятву хранить тайну и не попросила быть осмотрительным.
 Некоторое время он размышлял над этим странным упущением.
 Если это не было проявлением беспечности, значит, Роксит считала его выше подозрений.
 Он слегка вздёрнул подбородок.


  Той ночью он долго не мог уснуть, вспоминая всё произошедшее. Пока он ворочался с боку на бок на огромной кровати с балдахином, он пытался рассуждать здраво.  Роксит был прав, когда заметил, что  Кристофер уже принял решение, но мальчик был ещё молод.
он чувствовал себя неопытным и хотел получить совет от того, кто старше и мудрее.

 Романтическая сторона этого дела сильно привлекала его. Роксит говорил о шпионах и возможной опасности: Кристофер не мог и мечтать о большем.
 Но не это заставляло его колебаться. Он с трудом признавался себе в том, что заставляло его отступать. Это был Роксит.

 Сам не зная почему, Кристофер чувствовал, что тот ему не нравится. Он
засомневался, подходит ли такой беспечный _фланер_ для этой
задачи. Не было ли это делом рук одного из приспешников Эшли, который навестил его,
Будь он здравомыслящим человеком, он бы не колебался. Но этот
щеголеватый придворный с его жеманством и ленью отнёсся ко всему этому так,
как будто это не имело никакого значения. В то же время его личность
притягивала Кристофера. Юноша признался себе, что к концу разговора
он позволил себе немного увлечься, но теперь, когда он остался один,
он стряхнул с себя чары и мог здраво и непредвзято оценить ситуацию.

Когда он наконец заснул, часы пробили три, и
В окно уже пробивался серый свет зари. Он проспал до девяти, а потом проснулся только потому, что Люси стучала в дверь и требовала, чтобы он вышел к завтраку, который, как она сообщила, был готов уже час с лишним.

 В одиннадцать часов утра Кристофер пришёл к лорду Эшли-Куперу и, к счастью, застал его дома. Его провели в строго обставленную квартиру, где Эшли диктовал что-то своему секретарю.
Он коротко указал на стул.

Эшли закончил диктовать и отправил секретаря в соседнюю комнату.

“Ну что, Крис? Тебе нужна моя помощь?”

Кристофер пожал его протянутую руку.

“Я думаю, ты знаешь, с каким поручением я пришел, сэр”, - сказал он. “Вчера
вечером милорд Roxhythe почтил меня”.

Эшли кивнула. Он снова сел за стол, наблюдая, Кристофер рисовать
стул для себя.

“И тебе нужен мой совет?”

“Я знаю, милорд”.

«Это вполне правдоподобно».

«О, я в этом не сомневался, сэр!»

«О? Предприятие рискованное, а результат весьма неопределённый. И всё же, если удастся расположить к себе принца, это будет большим достижением для Англии.
»Один лишь Тройственный союз мало что нам даст, и если король Людовик тоже задумал уговорить принца, то наше дело становится ещё более неотложным. Ну, ну, а каково ваше мнение?

 — Я думаю так же, как и вы, сэр. Я сомневаюсь не поэтому. Дело в том, что я не считаю лорда Роксита подходящим посланником.
Он с тревогой поднял глаза, но Эшли выпрямился в кресле, и на его лице появилось множество тревожных морщин.

 «Если бы это был кто-то другой! — сказал он. — Но король ослеплён своей любовью к Роксит. Отправить этого человека с государственным поручением! Да это же
безумие!» Он замолчал, вспомнив, с кем говорит. «Этого не должно
произойти, Крис!» — резко сказал он. «В конце концов, сам король
знает, что я не доверяю Рокситу. Но он был полон решимости и
поклялся, что не пошлёт никого другого».

 Кристофер, который
вошёл в комнату с такими же мыслями, теперь был готов вступиться за Роксита. Он
понял, что ведёт себя крайне непоследовательно, и удивился собственной порочности.

Эшли хмыкнул.

«О, он поймал тебя в свои сети! Я и не ожидал ничего другого. Ну что ж, что ты будешь делать?»

«Я пойду с ним, сэр».

— Полагаю, что так. Держи голову на плечах, Крис, и, самое главное, не позволяй себе поддаваться влиянию Роксита. Чёрт, я не уверен, что
правильно поступил, упомянув при нём твоё имя! Может быть, твой бедный отец
бы...

— Мой отец, сэр, хотел бы, чтобы я служил стране как можно лучше.

— Может быть, может быть. «Загляни ко мне ещё раз перед отъездом, Крис».

 Кристофер встал.

 «Конечно, сэр. Я в долгу перед вами за то, что вы вспомнили обо мне в этом деле».

 «Посмотрим», — вот и всё, что соизволил ответить Эшли.

 Проходя через холл, Кристофер встретил мистера Хайда, которого он
Он уже раз или два видел его в доме Эшли. Он поклонился и направился к входной двери. Лошадь Хайда стояла наготове под присмотром слуги.
 Кристофер лениво взглянул на мужчину. Затем он пошёл дальше по улице.

 В тот же день, минута в минуту, он прибыл в Беван-Хаус, и его проводили в библиотеку. Это была просторная комната с эркерами, выходящими на юг, и широким камином с дубовой каминной полкой, искусно украшенной резьбой. В одном конце комнаты, рядом с дверью, отличной от той, через которую он вошёл, стоял письменный стол. Он сел рядом с ним и стал ждать.

Минуты шли, и он начал терять терпение. Роксит велел ему прийти не позднее четырёх часов; он повиновался, и вот! Роксита не было. Он сердито притоптывал ногой. Когда Роксит наконец вошёл в комнату, он встал и чопорно поклонился.

 «Я пришёл, как вы и просили, сэр, в четыре часа», — сказал он. Он многозначительно взглянул на часы.

 — Да? — сказал Роксит. — Теперь я вспомнил, что просил вас прийти. Прошу, садитесь!

 — Спасибо, — ответил Кристофер. Он остался стоять. Роксит был невыносим, решил он.

Мой лорд подошёл к столу, на котором лежала стопка бумаг. Одну из них он взял и сложил втрое.


— Ну что, мистер Дарт?

 — Я обдумал этот вопрос, сэр, и поговорил с лордом Эшли.
Остаётся только сообщить вам о своём решении. Он говорил очень холодно.
В этот момент он понял, что собирается отказаться от предложенной ему должности. Затем Роксит подняла глаза и улыбнулась ему.

— Но почему бы вам не присесть, мистер Дарт?

Кристофер сел.

— Я... думал... принять ваше предложение, лорд Роксит.

На него смотрели вопрошающие карие глаза.

— Но раз уж вы снова меня увидели, то понимаете, что работать с таким отвратительным вам человеком, как я, невозможно.


 Кристофер на мгновение застыл с открытым ртом.

 — Признаюсь, сэр, я так и думал. Однако я надеюсь, что ставлю свою страну выше личных чувств. Я поеду с вами в Голландию. Он не собирался этого говорить. Едва слова сорвались с его губ, он пожалел о них.

— Что ж, это очень хорошо, — кивнул его светлость. — Но вы совершенно уверены, что хотите этого?


Повисло ещё одно молчание.

 — Да, сэр, — робко ответил Кристофер.




 Глава IV

 Так Кристофер поступил на службу к Рокситу против своей воли, вопреки внутреннему голосу. Сделав этот шаг, он решительно заглушил внутренний голос, предостерегавший его, и отказался пересматривать своё решение.

 Он приступил к своим обязанностям секретаря в течение недели и с величайшей добросовестностью занялся личными делами своего хозяина. По большей части они были довольно незначительными, и у него оставалось много времени на развлечения.

В те дни он внимательно наблюдал за Рокситой, но так и не смог понять
этот милорд ставил его в тупик. Он был поочередно очаровательным и невыносимым.
Были моменты, когда неприязнь Кристофера к нему становилась острой;
моменты, когда его светлость был резок или рассеян на грани
грубости; но так же, как гнев Кристофера больше нельзя было
контролировать, Роксайт рассеивал его каким-нибудь взглядом или замечанием, что
Кристофер не выдержал. Постепенно неприязнь уступила место
веселью, а затем переросла в симпатию.

 Помимо описания этапов путешествия, Роксит не упоминал об их миссии в Голландии с того самого вечера, когда он впервые встретился с Дартом. Он
казалось, он больше не думал об этом, и его безразличие
подлило масла в огонь энтузиазма Кристофера.

За одну короткую неделю мальчик увидел еще в городе и его способами, чем во всех
время, которое он уже провел в Лондоне. Он встречал людей, которые для него были
до сих пор всего лишь именами; он привык принимать придворных,
политиков и поэтов, на которых месяц назад он был бы рад взглянуть
. Он слегка повернул голову, но не так, чтобы это выглядело неприятно.
В Кристофере никогда не было ничего от щеголя.

Он с удивлением узнал, что Роксит впал в немилость при дворе. Он
слышали сказку через различные источники и вряд ли зачисленных на
первое. Модный Лондон гудел от этой новости. Оказалось, что
Роксайт позволил себе некоторую вольность с королем, за что получил
не только публичный отпор, но и впоследствии холодный прием.
Кристофер рассмеялся над этой историей. Невежественной придворной жизни он, может быть,
но он не был настолько безграмотен, что он не знал о Roxhythe почти
пожизненная преданность Чарльз. Мой господин никогда не сталкивался с пренебрежением.
Затем поползли слухи, что Роксит решила, что ей лучше покинуть Англию
заклинание. Этот набор мозг Кристофера к работе. Пожалуй, отпор был
штора для шпионов. Он решил задать Roxhythe.

Внешне милорд оставался бесстрастным; Кристофер попытался представить, какими
должны быть его настоящие чувства. Он мог себе истирания деградации
его, и он чувствовал себя немного нервным говорить Roxhythe на эту тему.

Однажды утром, когда он сидел в библиотеке и писал, он наконец осмелился поднять этот вопрос. Мой лорд вошёл в комнату с несколькими бумагами и положил их на стол рядом с Дартом. Он повернулся, чтобы уйти, и в этот момент Кристофер встал.

“ Могу я ... спросить вас ... кое о чем, сэр?

Роксайт сделал паузу.

“ Возможно, вы сочтете меня дерзким, сэр, ” продолжал Кристофер,
запинаясь. “Я едва ли ... хотел бы...”

Роксайт сел.

“Конечно, спрашивайте меня, о чем хотите”.

Кристофер воспрянул духом.

“Это ... касается этого ... дела при дворе, сэр”.

“ Мой дорогой мальчик, я не обижусь, если ты скажешь именно то, что имеешь в виду.
Это мой позор, да?

“ Да, сэр. Сначала я был озадачен, потом немного подумал. Это что,
штора для шпионов?

“ Для всех. Я подумал, хватит ли у вас ума понять это.

Кристофер покраснел и рассмеялся.

— В конце концов, это не так уж и хитро!

 — Но ловко, должен признать, — сказал Роксит.

 Глаза Кристофера расширились.

 — Это был ваш план, сэр? — Его голос звучал недоверчиво.

 — А чей же ещё?

 — Я думал... Его Величество...

 — О боже, нет! А теперь признайся, Крис, ты ведь не думал, что я на такое способен?

«Я восхищаюсь не его остроумием, — сказал Кристофер. — Я думаю, это был смелый поступок».
«Но ведь вы не знакомы с Его Величеством», — сказала Роксит.

На этом разговор закончился, но он произвёл на Кристофера неизгладимое впечатление. Именно в тот момент зародилась его вечная любовь к Роксит.

Неделю спустя они уже плыли на паруснике во Флашинг.
 Их путешествие было скучным до невозможности.

 Во Флашинге они остановились в гостинице «Скипетр», и Кристофер, оправившись от морской болезни, вновь обрёл свою бурлящую _joie de
vivre_ и начал осматриваться по сторонам. Ему почти нечего было делать, так как Рокси почти не нуждалась в его обществе, поэтому, когда он встретил мистера
Эдвард Милвард был доволен.

 Он наступил ему на ногу, когда проходил мимо в кофейной, и извинился на ужасном голландском. После чего мистер Милвард упал в обморок.
образно говоря, обнял и назвал его другом. Оказалось, что
Мистер Милворд не видел соотечественника несколько месяцев; естественно, он
был рад познакомиться с Кристофером. Они вместе отведали сакэ.

Мистер Милворд был великим путешественником. Он даже сейчас находился на пути в
Гаагу, где намеревался остаться на неопределенный срок. Он
недавно был в Италии. В общем, ему нужно было многое рассказать Кристоферу. На самом деле он был удивительно приятным собеседником, и Кристоферу он нравился.

 Роксит вернулся на следующий день из Миддлбурга, где он был в гостях
Друзья, представьте себе, что его секретарь полон впечатлений от знакомства с новым человеком.

 Кристофер признался, что мистер Милвард — удивительно интересный человек, который многое повидал и которому есть что рассказать.

 «Попросите его оказать нам честь и поужинать с нами», — добродушно предложил Роксит.

 Так мистер Милвард оказался за ужином в личной гостиной лорда Роксита и получил огромное удовольствие.

Кристоферу показалось, что Роксит сам не свой. Он был, если такое возможно, ещё более вялым, чем обычно, и пару раз опускал голову на руки, как будто она невыносимо болела. Измученный этим, он
с усилием поднялся, отрицая, что ему вообще нехорошо.

“ Надеюсь, вы не подхватили небольшой жар, сэр! ” воскликнул Дарт.
встревоженно.

Роксайт презрительно рассмеялся над этой идеей, но извинился и ушел в столь ранний
час, оставив своего секретаря развлекать гостя.

“ У лорда Роксайта вид больного человека, ” заметил Милуорд и
мудро кивнул.

Кристофер постарался скрыть своё беспокойство.

«Мы собирались завтра отправиться в Берген, — сказал он. — Но я боюсь, что мой господин будет не в состоянии сесть в седло».

«В Берген? Я должен был отправиться туда сегодня, но моя лошадь
«Брось это дело! Я решил остаться здесь на несколько дней, но если ты уедешь завтра, то зачем...!» Он не закончил фразу.

 Кристофер был вежлив, но не проявлял энтузиазма.

 Позже он навестил Роксита и застал его в постели. Он стоял и смотрел на него с тревогой, пока милорд не попросил его сесть. Он терпеть не мог беспокойных собеседников.

Кристофер присел на край кровати.

«Сомневаюсь, что завтра вы сможете сесть в седло, сэр», — серьёзно сказал он.

«Ты пессимист», — последовал ленивый ответ. «А что твой друг Милвард?»

— Я как раз о нём и хотел поговорить. — Кристофер в замешательстве наморщил лоб. — Он... он хочет поехать с нами завтра.

 Карие глаза открылись.

 — Вот как? Что ж... мы не будем одиноки.

 — Я не знал... то есть я думал, что вы предпочитаете ехать один, сэр.

 Глаза снова закрылись.

— Пусть этот человек придёт. Что в этом такого?

 — Ничего, сэр. Я просто подумал...

 — Ох, ай, ай! Боже правый, у меня голова раскалывается! Иди спать, Кристофер!


Кристофер неохотно поднялся.

 — Я ничем не могу вам помочь, сэр?

Его изящная белая рука легла на лоб Роксита, закрывая верхнюю
часть его лица, но Кристофер заметил, как изогнулись его губы.

«Бедный Крис! Тебе не придётся быть не только секретарём, но и телохранителем!»

«Я сделаю для вас всё, что в моих силах, сэр!»

Рука убрала ладонь. Кристофер посмотрел прямо в глаза милорду.

«Тогда иди спать», — сказал этот сонный голос. — И Кристофер!

 Кристофер замолчал. Он задергивал шторы вокруг кровати.

 — Ну что? — улыбнулся он.

 — Не беспокойся обо мне!

 За дверью Дарт встретил слугу Роксит.

— Боюсь, его светлость болен, Джон, — сказал он. — И он не признает этого.

 Мужчина с любопытством посмотрел на него. Затем он хмыкнул.

 К удивлению Кристофера, на следующее утро, когда он вошёл в комнату Роксита, тот был уже одет. Мой господин как раз прикалывал бриллиантовую булавку к своему галстуку, когда в дверь постучали.
Он встретился взглядом с Кристофером в зеркале, и на его лице отразилось искреннее веселье.

 «Ты думал застать меня в постели, друг мой», — заметил он.

 «Да, — признался Кристофер. Но я рад, что застал тебя не в постели. Вам лучше, сэр?»

“ Я достаточно здоров, ” пожал плечами его светлость. Он в последний раз поправил
свои ленты и повернулся. “ Что ж, за завтрак... и за любезного мистера
Милворда.

“ Вы бы предпочли, чтобы он не ехал с нами? - быстро спросил Кристофер.

“ Напротив, ” улыбнулся Роксайт.

Так получилось, что мистер Милвард присоединился к небольшой кавалькаде
и своими искромётными беседами скрасил скуку путешествия. Он неплохо знал местность и в совершенстве владел голландским, так что Роксит, который говорил по-голландски достаточно бегло, но с ужасным английским акцентом, позволил ему вести переговоры с хозяевами
из гостиниц, на которых они останавливались.

Кристоферу, для которого это был первый визит за границу, поездка очень понравилась
. Он пил в каждый свежий вид и звук с жадностью; ничего
сбежал его внимание, его глаза были на все. Roxhythe считали его
вдумчиво.

Время от времени Кристофер с беспокойством поглядывал на его светлость.
Он видел, как тот ослаб, какими усталыми были его движения, но догадывался, что
Роксит не хотел, чтобы он привлекал внимание к своему недомоганию, и поэтому промолчал.

 Некоторое время Роксит болтал с мистером Милвардом о всякой чепухе.  Кристофер
Он жалел, что ему приходится вести себя так глупо, и нервничал. Ленивые глаза
ни разу не взглянули в его сторону.

 Вскоре Роксит заговорил о своём позоре при дворе. Такт мистера Милворда
был достоин всяческих похвал. Роксит объяснил, что ему необходимо
удалиться из Уайтхолла, пока буря не утихнет. Он сказал
мистеру Милворду, что хочет отправиться в Гаагу, где намерен навестить всех своих старых друзей. Мистер Милвард был полон любопытства.
Друзья, которых он, без сомнения, приобрёл за время своего изгнания вместе с королём?
Роксит задумчиво кивнул и продолжил рассуждать на эту тему.

Кристофер заметил едва скрываемое презрение на лице Милворда и разозлился про себя. Роксит продолжал говорить.

 И вот наконец они прибыли в Берген-оп-Зом. Роксит был измотан и отказался от ужина.

 Милворд и Кристофер ужинали вдвоём. Кристоферу показалось, что в голосе мистера Милворда, когда он говорил о Роксите, прозвучала покровительственная нотка. Он решил, что мистер Милвард ему больше не нравится. Как только представилась возможность, он оставил его и поднялся в комнату Роксита.

 Милорд сидел у камина, укутавшись в роскошный
в халате. Остатки ужина стояли у него под рукой.

«Сэр, вы не можете ехать завтра верхом», — твёрдо сказал Кристофер.

Его брови поползли вверх.

«Вот как!» — вежливо сказал Роксит.

«Можете говорить что угодно, сэр, но я знаю, что у вас жар, и я не позволю вам ехать верхом, пока вы не поправитесь».

«Что ж, это очень занимательно, мистер Дарт».

Кристофер покраснел.

«Вы считаете меня дерзким, сэр, но...»

«Нет. Слишком усердным и... назойливым».
«Тем не менее, сэр, вы не поедете завтра».

Мой лорд поправил парик, и его взгляд стал твёрдым, как сталь.

— Я вижу, вы не отступитесь, мистер Дарт. Вы вынуждаете меня напомнить вам, что вы здесь для того, чтобы беспрекословно подчиняться.

 Кристофер с трудом сдерживал гнев.

 — Но, сэр, я не понимаю, почему мы так спешим...

 — Думаю, нет нужды продолжать эту тему, — сказал Роксит.

 Кристофер выпрямился.

 — Вы правы, лорд Роксит, в этом нет нужды. Вы больше не увидите во мне чрезмерной заботливости.


 — Это не входит в ваши обязанности, — согласился Роксит. Он откинулся на спинку стула и закрыл глаза.


 Кристофер кипел от злости.

 — Тогда, если у вас нет для меня поручений, сэр, я пойду. Ничто не могло
был холоднее, чем этот обиженный юношеский голос. Мой господин ничего не сказал.

 Кристофер был очень молод; он едва сдерживался, чтобы не хлопнуть дверью, выходя. Он был в ярости из-за того, что Роксит так с ним обошлась. Он сказал себе, что был прав, назвав его светлость невыносимым; его будет нелегко переубедить.

 На следующее утро их отношения были натянутыми. Кристофер
обращался с Рокситом с изысканной вежливостью и весь разговор
вёл с Милвардом. Он украдкой наблюдал за милордом и
не раз он задавался вопросом, будет ли он последним путешествием. Roxhythe роде
молча, глядя прямо между ушей его лошади. По пути они останавливались очень редко
и совсем не спешивались, поэтому Кристофер не был
удивлен, когда в Гертруйденберге, который был их пунктом назначения,
Роксайт, спешившись, пошатнулся и упал бы, если бы не его
быстрая помощь. Он помог ему войти в гостиницу и передал Джону
заботам. Устроив лошадей в конюшне и сменив сапоги, он навестил моего господина в постели и заговорил с плохо скрываемым торжеством.

— Вы хотите, чтобы я позвал аптекаря, сэр, или вы поедете завтра?


 — Ни то, ни другое, — сказал Роксит, прижимая платок к губам. — Вы... передадите мои...
извинения... любезному мистеру Милворду... и скажете, что я... надеюсь встретиться с ним... в гостинице «Пуассон д’Ор» в Гааге. Чепуха! у меня голова вот-вот лопнет!

— Я опечален, сэр, — чопорно ответил Кристофер.

 Милвард ждал его внизу.

 — Милорд, ему хуже?

 Кристофер покачал головой.

 — Он не поедет ни завтра, ни послезавтра. Он болен.

 — О! — неуверенно произнёс Милвард. Он вглядывался в лицо Кристофера.

«Он велел мне передать вам, что сожалеет о том, что нам приходится расставаться, но надеется увидеть вас в «Пуассон д’Ор» в Гааге».

«О!» — снова сказал Милвард. «Я тоже на это надеюсь».


На следующий день мистер Милвард уехал в одиночестве, очень не желая расставаться со своими попутчиками, но с нетерпением ожидая встречи с ними в Гааге.


Глядя ему вслед, Кристофер вдруг почувствовал себя очень одиноким. Он
жалел, что поссорился с Рокситом. Он медленно вернулся в дом.

 Проходя через переполненную кофейню, он остановился, чтобы осмотреться
постояльцы. По большей части это были унылые бюргеры, которые его не интересовали, но в одном углу, у окна, сидели двое мужчин, которые привлекли его внимание. Они играли в домино, и поначалу Кристофер наблюдал за ними из праздного любопытства. Затем он вгляделся в лица мужчин. Ему показалось, что тот, что сидел ближе к окну, был смутно знаком. Он напрягал память, пытаясь вспомнить, где видел его раньше, но безуспешно. Он решил, что, должно быть, ошибся, когда мужчина обратился к хозяину с заказом на превосходном голландском.

Он поднялся наверх в очень подавленном состоянии.

Вместо того чтобы застать Роксита в постели, как он ожидал, он увидел его в халате за письменным столом. Он уставился на него в изумлении, потому что Роксит больше не походил на больного. Его лицо утратило вялость, а глаза — сонливость. Роксит поднял на него взгляд, когда тот вошёл, и мальчик был поражён его непривычной живостью.

 — Джон! — коротко обратился Роксит к своему слуге.

Мужчина вышел вперёд, держа в руке один из париков своего хозяина.
 Роксит склонился над работой.

 — Я хочу поговорить с мистером Дартом наедине.

 Кристофер смотрел, как Джон выходит из комнаты, поражаясь переменам в Роксите.

Когда дверь закрылась, милорд быстро поднял глаза.

 «Садись, Кристофер».

 Значит, он снова в фаворе? Кристофер пододвинул стул, размышляя о том, что если кто-то и имел право великодушно отнестись к недавнему
_contretemps_, так это он сам. Однако он уже начал привыкать
к нравам Роксита и был не так возмущён, как раньше.

Несколько мгновений рука Роксита продолжала водить по пергаменту.
Но он закончил довольно быстро. Он отодвинул бумагу и откинулся на спинку стула.

“Бедный Крис! Я должен тебе объясниться, а?” Тон был таким обаятельным
что остатки злобы Кристофера улетучились.

“Признаюсь, сэр, я в растерянности”.

“Конечно, вы в растерянности. Милуорд уехал?”

“Да, сэр. Я ускорил его путь как раз перед тем, как прийти к вам.

“ И вы передали ему мое сообщение?

“ Да, сэр.

«И вы показали ему, что беспокоитесь о моём здоровье?»

«Я решил, что лучше притвориться безразличным, сэр».

Веки Роксита внезапно опустились. Его губы дрогнули.

«Очень хорошо, Крис. А что насчёт других гостей?»

Кристофер в замешательстве поднял глаза.

«Что насчёт них, сэр?»

«Опишите их».

До мальчика начало доходить. Он с готовностью описал людей, которых видел в кофейне. Затем он вспомнил мужчину у окна, который играл в домино. Он замолчал, напрягая память. Роксит сидел неподвижно, наблюдая за ним.

 Внезапно Кристофер встрепенулся.

 — Чёрт возьми! Конечно, я знаю!

 — Ну? Роксит снова заговорил своим обычным протяжным голосом.

«В тот день у Эшли! На улице с лошадью!»

«Мой дорогой Крис!» — возмутилась Роксит.

Кристофер снова сел, слегка посмеиваясь.

«Я и забыл, что ты не знаешь! Это был тот день, когда я... ты сделал мне предложение. Я
Я заходил к лорду Эшли и, выходя, встретил в холле мистера Хайда. Тогда я не придал этому значения, но заметил его слугу снаружи. Он держал лошадь мистера Хайда, а сам мистер Хайд был внизу!

 — Вы хотите сказать...

 — Да ведь мистер Хайд — зять герцога Йоркского! Этот человек — шпион!

 Роксит небрежно кивнул.

— Он среднего роста, с выпуклым носом и светлыми бровями?

— Ну да! — с улыбкой признался Кристофер.

— А! Я так и думал.

— Когда вы его видели, сэр?

— На днях во Флашинге.

Кристофер уставился на него, разинув рот.

— Но я его не видел!

“Нет? Но ты не был начеку”.

“Я... я и не думал, что ты там был!” Кристофер выпалил.

“ Я стар в интригах, дитя мое, ” сказал Роксайт. “ Значит, он креатура
Хайда? Что ж. Тогда Милвард, вероятно, на жалованье у французов.

“Милворд!” Кристофер снова встрепенулся. “Я - никогда- не-думал-об-этом!
Почему... почему я такой болван! Конечно, Милворд шпион! Почему вы не
сказали мне, сэр? Предупредили меня?

“От тебя было бы меньше пользы”, - объяснил Роксайт.

“Но я мог бы упустить что угодно! Если бы ты сказал мне, я был бы настороже".
"Я был бы настороже”.

“ Совершенно верно, ” кивнул его светлость. “ А вы молоды в интригах.

“ О! ” довольно безучастно произнес Кристофер. Он на мгновение задумался. “Неужели
Вы только притворились больным, сэр?”

“Чтобы отделаться от него; да”.

“Тогда почему вы вчера не остались в Бергене? Зачем приехали сюда? Он
ничего бы не заподозрил, потому что у тебя действительно был вид больного человека.

— Потому что я строил другие планы — планы, которые ты, мой юный вспыльчивый друг, сделал всё возможное, чтобы разрушить.

 Кристофер покраснел.

 — Простите, сэр.  Но я не знал.  Неужели вы всё это предвидели?

— Это было так очевидно, — вздохнул его светлость.

 — Да, сэр? — восхищённо спросил Кристофер.  — И что теперь?  Или... или я так и буду в неведении?  Он говорил почтительно.

 — Нет, я собираюсь всё объяснить.  Мой лорд взял перо и лениво его осмотрел.  — Завтра я останусь в своей комнате; в среду мы отправимся на дилижансе в Роттердам. Боюсь, я снова заболею, Крис. Ты будешь
соответствующим образом встревожен и позовёшь некоего минхеера де Стааля, аптекаря и моего друга. Он скажет, что у меня
лёгкая лихорадка и меня нельзя беспокоить. Я сделаю всё, что в моих силах.
Ночью я сбегу через окно и отправлюсь в дом де Стааля,
где буду ждать до утра. Затем я поеду в Гаагу,
а вы с Джоном обманете шпиона, заставив его думать, что я в постели. Де Стааль будет приходить каждый день; я могу ему доверять. В Гааге я остановлюсь в «Трёх рыбаках» и с помощью твоего брата получу доступ к принцу, после чего изложу ему предложение Его Величества.
После того как я дал принцу ответ, я возвращаюсь в Роттердам и
оправляюсь от лихорадки. Остальное несложно. Мы приступаем к
Хейг, мы встречаемся с нашим другом Милвордом. И вот, смотрите! Его величество простил меня! Мы возвращаемся в Лондон. Думаю, любезный мистер Милворд будет озадачен.


 Глаза Кристофера засияли.

  «Это удивительно хорошо продуманный план, сэр. Но я боюсь».

  «Чего вы боитесь?»

  «Вас могут разоблачить. У французских шпионов может быть приказ любой ценой помешать вам получить доступ к принцу.

 Губы Роксит высокомерно изогнулись.

 — Они не посмеют.

 — Не посмеют?

 — Я Роксит.

 — Тогда вы думаете, что они не убьют вас?

 — Я это знаю.  Они не посмеют меня тронуть.  Они ни в чём не уверены
относительно этой экспедиции. Они подозревают, но не могут мне досаждать.
свои подозрения. Будь это человек поменьше, они, возможно, осмелились бы. Но
Я... я Роксайт.

“Понятно”, - смущенно сказал Кристофер.




 ГЛАВА V

 МЕЙНХЕЕР ДЕ СТААЛ


ВО время поездки в дилижансе в Роттердам Кристофер страдал от
сдерживаемого волнения, к большому удивлению Роксайта.

 Как только они добрались до гостиницы, Роксит удалился в свой номер,
оставив Кристофера объяснять хозяину, что его светлость очень
он нездоров, и ему нужно соблюдать полный покой. Сначала хозяин не хотел
принимать у себя больного, но когда ему ясно дали понять, что Роксит — английский милорд и будет щедро платить, его возражения сошли на нет.


Кристофер отправился в комнату Роксита и застал его за написанием письма де Сталю.


Милорд отказался от предложенных услуг и закончил письмо росчерком.

«Скажи хозяину, чтобы его отнесли на Принсен-страат, 19, Крис».

«Я отнесу, сэр».

«Мой дорогой мальчик, делай, как я говорю».
«Да, сэр», — пристыженно ответил Кристофер и унёс его.

“Шпион М. прибыл?” - спросил Роксайт по возвращении.

“Пока нет, сэр”. Кристофер покачал головой. “Я нигде его не вижу”.

“Мне было бы жаль, если бы де Стааль прибыл раньше него”, - заметил милорд.

Вскоре Кристофер под тем или иным предлогом снова спустился вниз.
и небрежно осмотрел кофейную комнату. Шпиона там не было, но
когда Кристофер повернулся, чтобы уйти, по булыжной мостовой застучали лошадиные копыта.
 Почувствовав, что он по уши увяз в интригах, Кристофер сделал вид, что ничего не заметил, и направился к лестнице.

— Компания из трёх человек, — пророкотал хозяин, выходя из соседней комнаты.
 — Чёрт бы их побрал, мы и так почти переполнены.

 Он, переваливаясь, подошёл к двери и распахнул её.  Сквозь неё Кристофер
углядел вновь прибывших.  Двое из них стояли к нему спиной, третий подошёл, чтобы поговорить с хозяином.  Он был одет просто и выглядел весьма респектабельно.  Кристофер его совсем не знал.
Затем один из мужчин обернулся, и он увидел, что это был шпион. Он
поднялся наверх с напускным спокойствием, но сердце его бешено колотилось
Он ворвался к Рокситу, и его глаза сверкали и горели от волнения.

 «Дьявол тебя побери, Кристофер! Что на этот раз?» — возмутился Роксит, приоткрыв один тяжёлый веко.

 «Он приехал!»

 Второй глаз открылся с трудом.

 «Неужели?» — усмехнулся Роксит. «Что будем делать?»

 «Нет!» — покраснел Кристофер. — Но вы должны признать, что это чудовищно увлекательно, сэр!


 Милорд зевнул и приготовился снова заснуть.

 — Всё это чертовски неприятно, — пробормотал он.  — Хотел бы я быть дома.

 — Я тоже, — парировал Кристофер.  — Клянусь, я получаю удовольствие.
Я никогда раньше этого не делал. Я удивляюсь, что ты можешь засыпать таким
образом!

“Я не могу, когда у меня в ушах столько болтовни”, - пожаловался его светлость. Он
открыл глаза, чтобы посмотреть на Кристофера смеяться. Он всегда утверждал, что
увидеть Криса смехом приносил ему особого удовольствия.

“Ну, могу я идти, сэр?” - спросил Дарт в нетерпении.

“Во что бы то ни стало. Вы найдёте Роттердам скучным и невыгодным местом, но пусть это вас не
останавливает.
«Я не настолько слеп, чтобы не видеть из окна, какое это причудливое
место», — ответил Кристофер. Он подошёл к двери. «Я бы хотел, чтобы вы
пошли со мной, сэр».

«Уходи!» — взмолился Роксит.

 Кристофер нашёл Роттердам процветающим городом. Он некоторое время бродил по его улицам и в ходе своих странствий встретил
толстого торговца, с которым разговорился. Он хотел узнать,
что думает торговец о государственных делах и как он относится к
принцу Оранскому. Оказалось, что этот человек был мясником. Он
долго рассказывал Кристоферу о ценах на мясо. Он сокрушался из-за того, что три его быка, все как один очень красивые и в расцвете сил, недавно заболели и умерли от неизвестной болезни. Он был мрачен
Он подозревал, что это дело рук его врага, который жил на другом конце города и хвастался, что у него гораздо больше клиентов, чем у минхеера Дагвелта. Кристофер, который понимал его лишь наполовину, попытался на ломаном голландском перевести разговор на принца.
 Минхеер Дагвелт сказал ему, что его сосед затаил на него злобу с того дня, как двое его клиентов ушли к Дагвелту, у которого их было гораздо больше. Кристофер недовольно пошёл дальше.

Он вернулся в «Пылающее солнце» вскоре после захода солнца. Роксит
немного стряхнув с себя сонливость, он изучал карту Голландии. Он
переоделся, а его ногти были тщательно отполированы. Он
поднял глаза, когда вошел Кристофер, и улыбнулся.

“Ну, а что с городом?”

Кристофер не рассказал ему о своей встрече с Минхеером Дагвельтом.

Джон просунул голову в дверь и сообщил, что мейнхеер де Стааль
внизу. Роксайт кивнул.

“ Сию минуту, Джон.

Кристофер встал, собираясь уходить.

“ Не уходи, Крис, ” томно сказал милорд. “ Тебе понравится де Стааль.

Через минуту дверь снова открылась, и на пороге появился невысокий седовласый джентльмен
нерешительно вошёл в комнату, держа шляпу в руке.

 Кристофер стоял между ним и Рокситом, загораживая последнего. Пара нежных голубых глаз посмотрела ему в лицо, а изящно очерченные губы неуверенно улыбнулись.


— Милорд... Роксит? — сказал де Сталь.

 Роксит поднялся со стула и шагнул вперёд, протягивая руки.


— Де Сталь!

«Милорд!» — задрожал нежный голос. Прежде чем Роксит успела его остановить, де Сталь поднес обе руки к губам. «Милорд! Ах, милорд...!
Снова видеть вас после стольких лет!» Он говорил по-голландски.

“ А вы, де Стааль! Вы здоровы? Английский акцент Роксайта
исчез.

“Я старею”, - ответил другой. “Да, я здоров. Один ваш вид
освежил бы умирающего, милорд.

Роксайт подвел его к креслу.

“ Вы скучали по нам, де Стааль? Что ж, мы скучали по тебе и по всем старым друзьям.
друзья. Иногда мы тоскуем по старым местам - мой маленький хозяин и я.
- А, принц!

С ним все в порядке? Он счастлив в своей Англии?" - Спросила я. "Да, принц!" "Он здоров?”

“Да, он счастлив, де Стаал”.

“А ты?”

“О, я! Ну конечно!”

Де Стаал задумчиво посмотрел на него.

«Мы слышали, как вы велики в Англии, милорд; как вы могущественны; какой вы
придворный. Eh, eh! И ты ей нравишься, этой жизни?

“Я ей очень нравлюсь, де Стаал. Я, как и мой хозяин, не собираюсь
снова отправляться в путешествие.

Де Стааль медленно кивнул. Его глаза не отрывались от лица Роксайта.

“Вы находите, что я изменился?” - спросил милорд.

“Немного”, - признался де Стааль. «Там, где их не было, появились морщины,
а твои глаза стали не такими ясными».

«Это возраст», — улыбнулась Роксит.

«Это праздная жизнь», — ответила де Сталь. «Я не вижу солдата, милорд».

Милорд странно вздохнул.

«Он давно ушёл, друг мой». Он снова вздохнул.

— Ты почти заставил меня снова захотеть стать странником. Его улыбка была довольно кривой. — Ты удивился, получив моё письмо?

 — Я не мог поверить своим глазам! Вид слова «Роштайн» на странице ошеломил меня. Я пришёл, как только смог выйти из дома. Тебе нужна моя помощь?

 — Ты догадался?

 — Иначе ты бы не послал за мной, милорд.

Кристофер откашлялся. Де Сталь выглядела жалко, и от этих спокойных слов, произнесённых без тени горечи, у него вдруг защипало в глазах.


Роксит не стал возражать.

— Я здесь по поручению короля, де Сталь; по очень личному поручению.
— Природа, а за мной шпионят.

 — За вами и раньше шпионили, — улыбнулась де Сталь.  Они оба рассмеялись.

 — Да, но сейчас всё серьёзнее.

 — Ваша жизнь в опасности?

 — Ничуть.  Но я должна избавиться от назойливого джентльмена.  Он сейчас внизу, думает, что я лежу в постели с небольшим повышением температуры. Я должен ехать в Гаагу
не позднее завтрашнего вечера, и я не желаю общества
моего друга.

“ Ах! Ты убил его?

Роксайт закусил губу.

“ Их трое, иначе я мог бы поддаться искушению. Нет, я оставляю его здесь.
Де Стаал, я хочу, чтобы ты объявил внизу, что я действительно
плохо-помните, вы никогда не видели меня раньше, - и что я не должен быть
нарушается. В мою комнату должны быть допущены только Крис и мой слуга.
И вы будете приходить каждый день, пока я не вернусь из Гааги. Это я
надеюсь сделать через три-четыре дня. Вы сделаете это?

“ Милорд! Де Стааль посмотрел с упреком. “ Вы спрашиваете меня, сделаю ли я
это?

“ Сделаете. И еще одно. Я хочу, чтобы ты раздобыл мне лошадь и
поставил ее в стойло, пока я не приду за ней. Ты и это сделаешь?

“ Конечно. Значит, ты убегаешь ночью, хейн?

“ Через окно. С твоего разрешения, я проведу остаток дня.
«Ночь с тобой».

Де Стаал кивнула.

«Как бы я хотела поехать!» — вдруг сказала Кристофер.

Роксит покачала головой.

«Ты бы всё сильно усложнила, моя дорогая Крис».

Де Стаал вопросительно переводила взгляд с одного на другого. Роксит перевела.

«Ага! Тебе нравятся приключения, _hein_?»

— Я бы хотел быть там, чтобы помочь лорду Рокситу.

 Де Сталь одобрительно улыбнулся.

 — Вам следует взять его с собой, милорд.

 — _Sacr; nom!_ Думаю, нет.

 — Если бы только вы согласились, сэр! Кристофер умоляюще посмотрел на него.

 — Де Сталь, зачем ты вкладываешь такие мысли в голову ребёнка? Нет,
Крис, это невозможно.

— Я не ребёнок.

 — Я прошу у вас прощения.  Если бы я думал, что вы ребёнок, я бы не оставил вас обманывать мейнхера Шпиона в моё отсутствие.

 Кристофер не успокоился.

 — Здесь так мало дел, сэр!

 — Крис, это твоя первая интрига, и ты рассчитываешь сыграть в ней главную роль!  Я и так дал тебе слишком сложное задание. Будьте уверены, это очень важно.


 Кристофер промолчал. Он проводил де Сталь до дома и снова заговорил на эту тему.


 — Я бы хотел уговорить моего господина взять меня с собой, минхер.

“Он сказал мне, что ты можешь быть полезен им здесь”, - ответил голландец.

“Правда? Я боялась ... я имею в виду, я не так уж и мало-я не думаю, что я был
любое использование”.

“Но да. Он т'ink сделку песчинкой ты, Дарт господин”.

“О, это правда?”

Де Стааль бросил на него проницательный взгляд.

“Я бы не стал этого говорить, если бы не было. Он сказал мне, что вы настоящий принц
секретарей. нечасто милорду приходится считаться с мужеством мужчины
.... Они вам нравятся, да?

“ Да, ” сказал кристофер. “Но я его не понимаю”.

“Никто его не понимает”, - спокойно ответил де Стааль. “Он такой, какой вы есть".
Английский звонок - энигма. Он очень выдержанный человек. Он околдовал
тебя, хейн? Он заставляет тебя делать то, что он говорит?”

“Он очень обаятелен”, - признал Кристофер.

“Он заставляет всех мужчин любить его, если ему нравится. Только нравится ему не очень часто”.

“Нет. Иногда он очень... очень...

“ Он тебя злит, хейн?

“Да, очень”.

“Я знаю. У Иэта свой путь. Ты всегда должен делать то, что он говорит, никогда не - как
ты называешь иэта? - спорить с ним”.

“Я учусь этому!” - поморщился Кристофер.

“Это хорошо. Когда-нибудь ты полюбишь их всех, только предупреждаю
ты, не люби его слишком сильно, потому что он Роксит’э, и ему нет дела ни до кого, кроме себя и своего принца».

«О, — возразил Кристофер.

«Ты мне не веришь. Ты думаешь, что он эгоистичный и очень хороший. Что ж, я предупреждаю тебя, что это не так. Помни об этом всегда, и тебе не будет больно».

“Но, мейнхеер, почему я должен страдать?”

“Если ты любишь человека очень сильно, у этого человека есть сила причинить боль"
ты просто бездельник. Меня, я люблю Хем Вер’ gritly, но я знаю, т. ч. Он
ЕЭС--Roxhyt е. В один прекрасный день, возможно, он причинил тебе боль попрошайка ЭЭФ Вер-ты не берем
уход. Поэтому я предупреждаю тебя.

— Большое вам спасибо, мейнхеер. Но... о, я уверен, что он не такой!


 — Поживём — увидим. Ты мне сейчас не веришь, но однажды вспомнишь, что я сказал сегодня вечером, _хейн_?


 — Надеюсь, что нет, — серьёзно ответил Кристофер.


 Возвращаясь в «Пылающее солнце», он решил, что де Сталь очень обаятельна, но очень мрачна. Он больше не вспоминал о вчерашнем вечере.

 Де Сталь навестил моего лорда незадолго до полудня следующего дня, и Кристофер проводил его до дверей. На глазах у всех, кто мог его слышать, де Сталь дал ему подробные указания относительно
Лечение «пациента». Кристофер надеялся что шпион был где-то рядом.

 Он с трудом сохранял самообладание до конца дня, и спокойствие Роксита вызывало у него удивление.

 «Можно подумать, ты пытаешься убраться с дороги, — поддразнивал его милорд. — Я лишь надеюсь, что ты не сунешь голову в петлю, пока  меня не будет, в своей жажде приключений. Садись и пиши своему брату».

— Почему? — спросил Кристофер.

 — Какой же ты упрямый! Скажи ему, что ты едешь в Гаагу с неким мистером Кёртисом и что у тебя есть комнаты в «Трёх рыбаках». Скажи
Пусть он навестит вас завтра в шесть часов вечера. И скажите ему, чтобы он спросил о Кертисе. Не говорите ничего такого, что шпионы не могли бы прочитать без последствий.

 Кристофер поднял глаза.

 — О, Родерик вне подозрений, сэр! Его нанял сам Де Витт.

 — Но ведь он принц, его человек?

 — Теперь да.

 — А! — сказал Роксит.

Кристофер что-то нацарапал на пергаменте.

«Запечатай и подпишись», — приказал Роксит.

Кристофер подчинился и протянул ему письмо.

«Больше ничего, сэр?»

«Думаю, нет. Ты знаешь, что тебе нужно делать. Береги моего шпиона
довольствуйтесь этим и каждую ночь прислушивайтесь к уханью совы, которое повторяется дважды».

«Я верю, что с вами ничего не случится, сэр», — с тревогой сказал Кристофер.

«Вам лучше пожелать успеха моей миссии», — последовал мрачный ответ.
«Видит бог, она в этом нуждается», — добавил он себе под нос.

В половине одиннадцатого он был готов отправиться в путь.
Его богатое платье для верховой езды скрывал объёмный плащ, а на ногах были тяжёлые ботфорты. Он засунул перчатки за пояс и надел бобровую шапку.

 — Ну что ж, Крис, желаю тебе удачи! Ты отнёс этот свёрток де Стаалу?

 — Для твоего путешествия? Да, сэр.

Роксит тихо открыл окно и выглянул. Было очень темно.

«Не слишком бдительный шпион», — заметил он. «Ты сказала, что он играет в пикет?»

«Пять минут назад играл. Но тебе лучше поторопиться».

«О, я иду, я иду! Боже, как же ты хочешь от меня избавиться!»
Он протянул руку. — Прощай, Крис; береги себя и помни, что Джону можно безоговорочно доверять.

 — Да, сэр.  И, о!  пожалуйста, будь осторожен.

 — Мне нечего бояться.  Он на мгновение посмотрел на Кристофера.  — Я бы не справился без тебя, дитя моё.

Две руки сжали друг друга. Затем Роксит перекинул одну ногу через подоконник.

 «Быстрее, Крис! Веревка».

 Через две минуты он был на улице, и его окутала темнота.

 Кристофер закрыл окно. Он чувствовал себя странно покинутым и одиноким.

 Внизу шпион продолжал играть в пикет.




 ГЛАВА VI

 РОДЕРИК ДАРТ
РОКСИТ скакал по улицам Делфта, пока не добрался до приличной таверны. Там он спешился и пообедал. Несмотря на то, что он выглядел расслабленным, уже через час он снова был в пути. К трём часам
во второй половине дня он был в Гааге.

 «Три рыбака» — это скромная маленькая гостиница на окраине города, которую нечасто посещают знатные люди, поэтому отсутствие багажа у Роксита не вызвало подозрений. Небольшое замешательство вызвало желание милорда уединиться в отдельной комнате, но когда он объяснил, что к нему на ужин должен прийти друг, которого он не видел много лет, все успокоились. Хозяин был впечатлён, когда узнал, что его друг служит при дворе принца, и с готовностью согласился доставить записку Кристофера мистеру Дарту.

Роксит был готов быть начеку с Родериком.
 Кристофер сказал ему, что его специально нанял Де
Уитт, но с тех пор он стал преданным сторонником Уильяма. Роксит был циником; услышав это, он приподнял брови. Кристофер заверил его, что его брату можно доверить пакет Эшли; Роксит предпочёл не рисковать. Он вполне ожидал, что мистер Дарт окажется доносчиком,
притворяющимся, что любит молодого принца, лишь бы втереться к нему в доверие
и узнать о готовящемся заговоре оранжистов.  Роксит знал, что
Уильяма охраняли очень тщательно; он также знал, что Де Витт тщательно подбирал себе слуг и хорошо им платил. Он не доверял мистеру Дарту.

 Без помощи Родерика он не мог надеяться попасть во дворец, но с его помощью он мог легко угодить в какую-нибудь ловушку. Он с любовью взглянул на свои пистолеты.

 Ровно в семь часов был объявлен приход мистера Дарта. Мой господин поднялся при его появлении,
внимательно вглядываясь в него из-под полуопущенных век.

 Дверь за Родериком закрылась.  Он быстро вошёл в комнату и огляделся.  Затем он посмотрел на Рокситу, и его губы сжались.

Он был не очень похож на своего брата, разве что глаза у него были серые и такие же честные, как у Кристофера. Губы у него были тонкие и прямые;
выражение лица — холодное и настороженное. Он был одет в простой тёмный костюм, без модных меховых оторочек. Весь его вид был суровым.


— Имею ли я честь обращаться к мистеру Кёртису? Его голос звучал резко.


— Этого имени будет достаточно, — ответил его светлость. — Вы, кажется, мистер Дарт?


Родерик поклонился.

— Я приехал по просьбе моего брата, сэр, но я его не вижу.

Роксит проигнорировала враждебность в его тоне.

“Кристофер находится в городе Роттердам, господин Дарт. Это я, кто просил
компании”.

Рука Родерика пошел к поясу.

“О, нет!” - протянул милорд. “ Это не имеет отношения к стрельбе. Прошу вас, не могли бы вы
присесть? Ужин будет подан через минуту.

Родерик сбросил с плеч плащ и положил шляпу.

“Я благодарю вас. Полагаю, вы пожелали моей компании не ради того, чтобы просто увидеться со мной. Вы пришли по делу, милорд Роксит?

 Милорд восхищённо раскрыл глаза.

 — Поздравляю вас, — сказал он.

 Родерик презрительно скривил губы.

 — С моей проницательностью, сэр?

— На вашу способность к узнаванию, мистер Дарт.

 Родерик отмахнулся от этих слов.

 — Я много раз вас видел, милорд.  Слова прозвучали резко.

 * * * * *

 — ...можно было бы подумать, что я не пользуюсь его благосклонностью, — заметил впоследствии Роксит.

 — Я рад, — вздохнул его светлость.  — Это значительно упрощает дело.
Вы знали, что Кристофер — мой секретарь?

 — Нет.  С каких это пор, сэр?

 — Полагаю, почти месяц назад.  Он не очень похож на вас.
 — Кристофера легко вести за собой — на него легко повлиять! — сказал Родерик.

Роксит понял, что новость о последнем предприятии его брата не встретила одобрения у Родерика.

 «Так и есть, — согласился он. — Очень полезный мальчик».

 В этот момент в комнату вошла единственная служанка, которой могла похвастаться гостиница, с подносом. Когда она ушла:

 «Я должен извиниться за такое скудное гостеприимство, — сказал Роксит. — Это лучшее, что может предложить гостиница».

Родерик сел за стол. Он слегка выпрямился.

 Пока служанка наконец не ушла, оставив мужчин наедине с вином, они говорили о Кристофере, об ужасном состоянии дорог или
Лондонские сплетни. Именно тогда Роксайт про себя окрестил Родерика
строгим пуританином. Его неодобрение хозяина было совершенно очевидным,
как и его неодобрение короля Карла и его двора. Роксайт был
поглощен весельем.

“Я полагаю, у вас во Дворце относительно неплохие развлечения, мистер
Дарт?” лениво спросил он. “Но, без сомнения, вы скучаете по лондонской жизни”.

— Нет, — ответил Родерик. — Уайтхолл и его обычаи мне не по душе. Мы, придворные принца, живём очень тихо. Мы наблюдаем за Уайтхоллом и Лувром издалека и не стремимся им подражать.

— Боже мой! — сказал Роксит. — Значит, принцу не по душе придворная жизнь?


 — Совсем не по душе.

 «Не дай бог, я найду для принца поющего псалмы квакера!» — подумал
 Роксит. А вслух сказал: — Вы меня удивляете, сэр! Я думал, что у такого молодого человека — и к тому же Стюарта — есть тяга к веселью. Ну и ну!

«Его высочество, сэр, с отвращением смотрит на то, как ведёт себя двор его дяди.
Двор», — намеренно произнёс Родерик.

«Удачи мне в моей миссии!» — подумал Роксит.

«Он не видит, что у короля Карла есть хоть один человек — за исключением одного или двух, — который может ему доверять».

Роксит уставился на него поверх бокала с вином.

«Значит, Его Высочество окружён людьми, которым он может доверять?»

«Принц и его слуги верны ему до смерти», — последовал гордый ответ.

«Его Высочеству необычайно повезло», — сухо заметил Роксит.

Родерик отодвинул стул от стола.

«Мы достаточно долго тянули время, сэр? У вас дело к моему
хозяину?

Какое-то время Роксайт не отвечал. Затем он медленно заговорил, не сводя глаз с
Дарта.

“Почему, я не знаю, сэр. Это зависит.

“От чего?”

“От того, кто твой хозяин”, - сказал милорд.

Родерик выглядел озадаченным. Он гневно покраснел, когда значение слов Роксайта
дошло до него, и привстал в кресле.

“ Вы оскорбляете меня, милорд?

“Ни в коем случае”, - ответил тот же невозмутимый голос. “Мне сказали, что Де
Витт выбрал вас в качестве одного из своих кавалеров принца. Вы говорите о
себе как о принце, его верном слуге. Что я должен понимать?”

— Я слуга принца.

 — Но ведь де Витт не подозревает вас?

 — Нет.

 — Вам повезло, — улыбнулся его светлость.

 — Я не обязан ничего вам объяснять, сэр, но вы
возможно, вы знаете, что я был нанят не как информатор, а как человек, которого вряд ли удастся расположить к себе Его Высочеству. Так сказал минхер де Витт.

 — Я так понимаю, минхер де Витт ошибся?

 — Да. Вы не знаете Его Высочество, иначе вы бы поняли.

 Роксит поклонился.

 — Я с нетерпением жду возможности познакомиться с этим принцем.

“ Вы посланник? Родерик критически оглядел его. “ Посланник от
Короля Карла?

“ Я имею такую честь.

“ Вы хотите” чтобы я передал пакет Его высочеству?

“ Нет, ” сказал Роксайт. - Я хочу, чтобы вы помогли мне получить доступ к
Принцу.

Родерик ахнул от его дерзости.

“ Невозможно!

— Я не знаю этого слова, — протянул его светлость.

 — Принц не примет вас!

 — Думаю, примет.

 — Ему потребуется подтверждение вашей личности!

 — Оно у него будет, — Роксит снял с пальца тяжёлое кольцо с печаткой и положил его перед гостем.

 Родерик уставился на волшебные инициалы: К. Р. Сомнений не было.
Это было его кольцо. На минуту он сидел задумавшись. Roxhythe начистил
эскиз.

“Я могу взять это на Его Высочество?” - спросил Родерик, наконец.

“Можно”.

“И нет никакой посылки для передачи?”

“Ничего такого, что я не мог бы передать сам”.

— Думаю, его высочество потребует, чтобы вы его отправили! — выпалил Родерик.

 — Увы! Мне приказано лично передать его ему в руки.

 — В таком случае больше нечего сказать. Вы, кажется, думаете, что попасть к принцу — это
просто. Скажите, вы уже придумали, как это сделаете?

 — Нет, — ответил Роксит. — Я никогда не беспокоюсь понапрасну.

— Не стоит!

 — Видишь ли, я оставляю это на твоё усмотрение, — мило улыбнулся мой господин.

 — В самом деле! Помни, я не питаю никаких надежд.

 — Я в отчаянии, — спокойно сказала Роксит.




 Глава VII

 Вильгельм Оранский


На следующее утро Роксит едва успел закончить завтрак, как ему снова доложили о приходе мистера Дарта.

 Родерик был холоден как никогда. Он вернул милорду кольцо короля Карла.


— Его высочество велел передать, что он примет вас сегодня вечером, сэр.


— Да? — сказал Роксит. Он пододвинул стул. — Могу я предложить вам позавтракать?

— Спасибо, я позавтракал два часа назад, — сказал Родерик.

 — Тогда вы, должно быть, очень голодны, — посочувствовал милорд. — Позвольте мне отрезать вам кусочек этого превосходного бекона!

 — Нет, спасибо.

 Роксит вздохнул.

“Вы должны знать, сэр, что его высочество последние несколько дней страдал от небольшого
недомогания, которое вынудило его оставаться в своей
комнате”.

“Я не знал”. Роксайт был серьезно обеспокоен. “Я опечален слышать
это”.

“Вы неправильно поняли меня, сэр. Принц намеревался сегодня выйти из своей комнаты,
но, поскольку вы должны были встретиться с ним, он счёл более
разумным позволить шпионам де Витта думать, что он всё ещё нездоров. Если вы придёте во дворец сегодня в восемь и спросите меня, вас проводят в мои покои, которые находятся на некотором расстоянии от покоев принца. Вы
поймите, что я вне подозрений, так что мои гости могут приходить беспрепятственно.
Я уже говорил о вас губернатору, Мейнхееру Ван Генту, и
он доволен. Вы можете доверять мне, чтобы переправить тебя к князю его
квартир”.

“Очень аккуратно”, утвержденным Roxhythe. “Будьте уверены, что я буду пунктуален.”

“ Если вам угодно, ” поклонился Родерик и удалился.

«Если манеры принца такие же, как у его слуг, то я, пожалуй,
получу удовольствие», — размышляла Роксит. «Кровь Одда, но этот молодой петушок
мог бы стать конюшим Его Христианнейшего Величества, учитывая, что он
влияет... Проклятые пуритане, — мрачно добавил он.

 Несмотря на эту беспечность, Рокситу было любопытно увидеть принца Уильяма. Он всегда слышал, что тот был хорош собой, и теперь подумал, что тот, должно быть, очень хорош собой, если всё, что он узнал из разговора Родерика, было правдой.

 В восемь часов он явился во дворец. Его провели через большой зал, вверх по лестнице и по коридору в маленькую, скудно обставленную комнату.


Родерик встал и вышел вперёд, протягивая руки.

«А, Кёртис! Значит, ты пришёл!» Он обратился к слуге на голландском.
— Принеси бокалы, Ганс.

 Мужчина вышел.

 — Я вынужден попросить вас подождать его возвращения, — натянуто произнёс Родерик.

 Роксит едва сдерживал смех. От сердечности мистера Дарта не осталось и следа.

 Родерик посмотрел на него с холодной враждебностью.

 — Я также считаю, что вам лучше не снимать шляпу, сэр, или стоять спиной к двери.

Мой лорд склонился над камином, чтобы согреть руки.

«Надеюсь, за твоим лицом не слишком пристально наблюдали», — продолжил Родерик.

Роксит всегда жаловался, что мистер Дарт считает его дураком.

Снова появился слуга. Он поставил на стол бокалы, вытащил пробки и
удалился.

«Я не хочу, чтобы меня беспокоили, Ганс», — предупредил Родерик.

«Нет, минхер». Дверь тихо закрылась.

Роксит взял шляпу и перчатки. Родерик кивнул.

«Пожалуйста, следуйте за мной».

Из глаз милорда исчез насмешливый огонёк. Родерик посмотрел в дуло маленького пистолета с золотым покрытием.

«Я сожалею о том, что моё поведение может показаться грубым, — сказал Роксит, — но если дело дойдёт до нечестной игры, мистер Дарт, вы за это поплатитесь».

Родерик презрительно фыркнул.

«Можете убрать эту игрушку, милорд. Никакого предательства не будет».

“ Вы меня сменяете, ” сказал его светлость, все еще держа пистолет. - Ведите,
вперед!

Родерик пожал плечами. Он направился к двери в противоположном конце комнаты.
“Сюда, сэр”.

Они прошли в узкий коридор, слабо освещенный масляной лампой в
один конец. Родерик повел нас вдоль него и вверх по винтовой лестнице
, которая ответвлялась от него. Они вышли на широкую лестничную площадку,
которая была погружена во тьму, если не считать света, лившегося из открытой двери.
Кто-то вышел из этой двери и обернулся, чтобы посмотреть на них.

Родерик, казалось, ничего не заметил. Он сердито обратился к Роксит на голландском.

— Не стоило оставлять это до столь позднего часа, Франц. Если его
высочество спит, я не смогу достать для тебя перчатки, и я думаю, что он, скорее всего, спит. Он будет очень недоволен, когда обнаружит, что они всё ещё не почищены... Добрый вечер, Ван Дрюслет!

 Добродушный голос рассмеялся:

 — Опять эти перчатки, Дарт!

— С ними уже было достаточно хлопот, — сказал Дарт, продолжая идти.

 — Да. Спокойной ночи.

 Они пошли дальше по другому коридору, более освещенному и не такому узкому.
У одной из дверей, по бокам которой стояли низкие кушетки, стоял мужчина.
коридор. Roxhythe прочно завладели его пистолетом.

Мужчина вышел вперед, разглядывая Roxhythe любопытно. Он обратился
чтобы дротик.

“ В кабинете принца, Родерик. Он заговорил по-английски.

“ Спасибо, Хенвлит. Губернатор посетил Его высочество?

“ Полчаса назад. Его высочество притворился, что у него мигрень. Это вполне безопасно,
но на случай непредвиденных обстоятельств я буду кашлять за дверью, а вы, милорд, — он повернулся к Рокситу, — спрячетесь в шкафу у камина.


 Роксит поклонился. Родерик открыл дверь, и они вошли в большую
хорошо освещённая комната. Она была пуста и, как и весь дворец, богато, но строго обставлена.

Родерик протянул руку.

«Пистолет, пожалуйста, милорд».

Роксит с улыбкой протянул его.

«Вы думали, я собираюсь убить принца?»

«Я не рискую, сэр», — тихо сказал Родерик. Он подошёл к тому месту, где висела тяжёлая
занавеска, и отдёрнул её. «Его высочество будет с вами почти
сразу». Он исчез.

 Мой господин снова покатился со смеху.

 «Чёрт возьми! это так же хорошо, как у Этериджа!» — сказал он себе. «The
маленький принцен!... Но, похоже, у него хорошие слуги, ” добавил он.
добавил, думая о человеке в коридоре.

Во Дворце было очень тихо. Зола, упавшая в камин, заставила
его светлость вздрогнуть, как от взрыва. Свечи горели ровно.
даже ветер не завывал.

“Чертовски мрачное место”, - сказал Roxhythe. Он привлек громоздкий пакет из
его грудь, и положил его на резной столик.

Нигде не было слышно ни звука, ни движения, ни признака жизни;
всё было пугающе тихо. Роксит вздрогнул.

«Я на стороне Вильгельма Оранского», — пробормотал он.

Тяжёлые шторы бесшумно раздвинулись. В комнату быстро вошёл худощавый юноша с горящими глазами на неестественно бледном лице.
 Дарт последовал за ним, и штора снова опустилась.

 Юноша был одет так же просто, как и Дарт. Светлые кудри ниспадали ему на плечи и обрамляли ястребиное лицо. У него были карие глаза, холодные и проницательные, орлиный нос и тонкие губы. Он произвёл на Рокси впечатление человека, который слишком много сдерживает себя и выглядит старше своих восемнадцати лет.

 Мой лорд отвесил низкий придворный поклон.

 — Ваше высочество!

 Уильям говорил с запинкой. Даже тогда его голос звучал резко.

— Ми... лор... Рош... —

Мой лорд снова поклонился.

— Я должен поблагодарить Ваше Высочество за то, что вы приняли меня в столь поздний час.  Я очень ценю оказанную мне честь.

Уильям серьёзно кивнул.  Он обратился через плечо к Дарту.

— Родриг, ты можешь меня оставить.

Родерик быстро нахмурился.

“Не желает ли Ваше Высочество не позволить мне остаться?”

“Не надо. Heenvliet покажет Roxhyt Милор’ е обратно в вашем
номер. Желаю вам идти”.

“ Очень хорошо, сэр. Родерик вышел.

Уильям снова перевел взгляд на Роксайта. Он продолжал говорить по-голландски.

“ Ну что, милорд? Вы привезли мне послание от моего дяди?

— Да, ваше высочество. Я должен представить вам предложение от имени его
величества, — сказал Роксит тоже по-голландски.

— Оно здесь? Уильям подошёл к столу, на котором лежала папка Эшли.
Он взял её в руки.

— Здесь содержится предложение, сэр, написанное лордом Эшли.

Принц быстро поднял глаза.

— Так? Эшли. Он сел за стол и сломал печати. «Присаживайтесь, милорд». Он разложил перед собой исписанные мелким почерком листы и, подперев голову рукой, начал читать.

 Тишину нарушало лишь потрескивание пергамента и изредка раздававшийся кашель принца.

Пока он читал, Роксайт изучал лицо мальчика, ожидая, что он
выдаст свои чувства каким-нибудь изменением выражения.

Уильям продолжал читать спокойно. Ни одно веко не дрогнуло.

Роксайт все больше и больше восхищался этим необыкновенным юношей. Он
понял, что здесь была личность сильная, как, или даже сильнее
чем собственного хозяина, и в то же время совершенно непохожи.
Манера поведения Уильяма была почти отталкивающей; он не прибегал к уловкам, чтобы привлечь к себе внимание; он редко улыбался. С Рокситом он был резок до грубости, но при этом его светлость испытывал непреодолимое
магнетизм. Теперь он мог понять, почему Уильяму так хорошо служится.
Он инстинктивно чувствовал, что Уильям обладает силой характера, которой не хватало его дяде. Он также чувствовал, что Уильям может внушать безграничное доверие, и знал, сам не зная почему, что даже он, циник до мозга костей, будет безоговорочно ему доверять.

Уильям сложил простыни и слегка коснулся их рукой.
Некоторое время он молчал и сидел, глядя прямо перед собой, нахмурив брови. Его тонкие пальцы барабанили по столу.
на сложенном пергаменте в свете свечей отразилось рубиновое кольцо.
и многозначительно подмигнуло. Это было единственное украшение, которое он носил.

“Итак, это предложение Эшли ...” - медленно произнес он. “Что имеет сказать мой
дядя?”

“Его Величество одобряет то, что вы прочитали, ваше высочество”, - ответил
Роксайт.

Уильям задумчиво посмотрел на него.

«Я не понимаю, какую выгоду от этого получит король Карл», — он отодвинул пергамент.


Роксит был ошеломлён. Он не был готов к такой безжалостной проницательности.


«Ваше высочество хорошо разбирается в людях», — сказал он.

“Вероятно ли, что король Карл предложил бы это...” - он снова щелкнул пальцами по пергаменту.
“и ничего не потребовал бы взамен?”

“Нет, ваше высочество, это маловероятно. И все же королю Карлу достанется самое худшее в сделке.
Впервые Уильям улыбнулся.

"Я не могу в это поверить, милорд".

“Тем не менее, это так, сэр.” - сказал он. - "Я не могу поверить в это, милорд".

“Тем не менее, это так, сэр. Вы позволите мне высказаться?

Уильям кивнул. Его взгляд не отрывался от лица моего лорда.

 «Дело вот в чём, ваше высочество: король Карл желает видеть своего племянника на его законном месте, а не в качестве государственного заключённого. Он не питает к нему любви
для Де Витта, и он думает, что у народа Голландии тоже ничего подобного нет.
Он поможет вам свергнуть их Высокое Могущество, и он сделает
вас штатгальтером - даже королем, если бы это было возможно. Это не должно быть сложно.
Это должно быть. Вы знаете, сэр, что люди устают от этого
Пенсионера и снова бормочут ваше имя. В Роттердаме, в Миддлбурге,
в Амстердаме и в десятке других городов, которые я мог бы упомянуть, настроение настроено
очень сильно в вашу пользу. Король Людовик — слишком могущественный враг, и провинциям нужен лидер. Считается, что вы, сэр, унаследуете
гений вашего прадеда. Если бы вы освободились от Де Витта
и подняли свое знамя в нужный момент, к нему стеклись бы толпы.
Знать на вашей стороне, и средний класс последует за вами, когда
они поймут, что в вас заключается спасение. Король Карл поможет вам
изгнать французов, и комбинация, несомненно, окажется слишком сильной
для Людовика.

“ Да, ” перебил принц. “ И какова цена?

— Вы это прочли, сэр.

 Уильям нетерпеливо пошевелился.

 — Я прочёл много бессмысленных слов и расплывчатых формулировок, милорд.

 — Вкратце, ваше высочество, дело обстоит так: в обмен на то, что вы
законное место, Его Величество требует, чтобы государство выплачивало ему определенную сумму
ежегодно, решение будет принято позже. Конечно, будет заключен какой-то договор.
”

“Я думаю, это еще не все”, - сказал Уильям. “Что насчет того договора, о котором
вы говорили?”

“Союз между двумя странами, подобный существующим узам”.
Роксайт поднял глаза. “ Это должно пойти вам на пользу, сэр.

— Это должно пойти на пользу и королю Карлу, — сухо заметил Уильям. — А вашему английскому парламенту? Им бы это понравилось?

 — Ваше Высочество читали письмо лорда Эшли.

 — Лорд Эшли поддерживает короля... Странно! Или лорд Эшли
работать в темноте? Он ничего не говорит о дани уважения королю
Карлу.

Мозг Роксайта работал быстро. Было совершенно очевидно, что Уильям
не был дураком. Он увидел сквозь предложить, и он будет видеть сквозь все
отговорки, однако Глеб. Единственное, конечно, был Фрэнк.

“Ваше высочество, король Карл очень нуждается в деньгах. Вы достаточно осведомлены об отношениях между королём и палатой общин в Англии, чтобы понимать, что ему придётся искать поддержки за границей. У него есть два варианта: обратиться к Франции или к вам. Франция потребует слишком многого взамен; она захочет держать Англию в ежовых рукавицах...

“Как король Карл хочет удержать меня”, - кивнул принц.

“Ни в коем случае, сэр. Его Величество хочет, чтобы помочь вам
Stadtholdership. Он выиграет от соглашения; вы выиграете еще больше
и палата общин будет думать, что они выиграют ”.

“Щепетильность Его Величества очень приятна”, - сказал Уильям. “Он не заставит
Англия - придаток Франции, но он хотел бы сделать Провинции такими же.
Придаток Англии. Тонкое различие, милорд’.

“Ваше высочество едва ли излагает суть дела”, - мягко сказал Роксайт. “Здесь нет вопроса о кошачьей лапке".
”Нет?

Тогда я вас совершенно неправильно понял, сэр!“ - Воскликнул я. "Нет!" - "Нет". ”Нет"?

“ Ваше высочество так сказали.

Уильям опустил взгляд на бумагу, которую держал в крепко сжатой руке. Внезапно
он напрягся, и его глаза сверкнули. Он заговорил быстро,
сдерживая чувства.

“Король Карл, его предложение - не что иное, как оскорбление! Он пытается подкупить меня!
чтобы я продал ему мою страну - обменял мою честь! Он совершил большую ошибку
, сэр! Он думает напугать меня, Нассау! своими уклончивыми разговорами о Людовике. О, да! Я прекрасно понял, что он имеет в виду! Он совершенно уверен, что меня можно подкупить, купить или обмануть! Он думает меня одурачить
Он кормит меня этими туманными обещаниями, — он ударил по пергаменту, — но я его знаю! Эти армии, которые он предоставит в моё распоряжение, — этот король Людовик, которого он изгонит из моей страны! Он что, считает меня таким глупцом, что я не понимаю: он никогда не оскорбит французского короля! Ба! Это я должен сражаться!
 Я должен найти деньги, чтобы снарядить свою армию! Я должен возглавить её! Я должен делать всё сам, пока он стоит в стороне, подбадривая меня и обманывая своими уловками и пустыми обещаниями! Компакт?
 Я легко могу себе это представить, милорд! Целая череда уклонений с помощью
среди них есть одно чёткое условие! И оно заключается в том, что я должен платить ему дань
ежегодно! Он считает меня ребёнком, с которым не стоит считаться. Он не знает
Нассау! Ты говорил о духе моего прадеда, который, по мнению моего доброго дяди, я унаследовал. Скажи ему, что он прав и что Вильгельм из
Нассау относится к его предложению так и эдак! Вильгельм разорвал пергаментные листы в клочья.

— Ваше Высочество, вы очень несправедливы к Его Величеству...

 — Неужели?  Ба!  Он боится!  Он опасается, что Людовик может сделать мне такое же предложение, а он не может позволить себе потерять Францию и провинции
объединён. Его благие намерения! — Он коротко и яростно рассмеялся. — Ему не нравится видеть меня пленником!
Но он видел меня таким все эти годы и в знак протеста поднимал лишь слабый пальчик. Он не торопится с решением, ваш король! Что ж, вот мой ответ! — Он указал на разбросанные по полу листы бумаги. — И ещё передайте ему, что Вильгельм Оранский не опустится до интриг за спиной государства и не продаст свой народ ради собственного продвижения! Он сделал паузу и прижал ко рту платок. Его стройное тело сотряс сильный приступ кашля.

Роксит подождал, пока он закончит. Когда принц откинулся на спинку стула,
теперь уже спокойный, с усталостью в глазах, он ответил ему.


«Ваше Высочество, вам следует подумать. Вы сами не понимаете, что неразумно оскорблять короля Англии?»

 Бледные губы приоткрылись.


«Пока я остаюсь пленником, король Карл не может причинить мне вреда. Когда я выйду на свободу, он сделает это».
Штатгальтер не осмелится. Есть ещё Людовик.

 — Ваше высочество очень оптимистичны. Если вы не продадите свою страну, как вы её называете, то с чьей помощью вы надеетесь свергнуть олигархию?

— Я разве говорил, что надеюсь свергнуть их? Я хочу занять свой законный пост, но я не подниму руку на правительство, которое полностью признаю. Только по воле народа я стану штатгальтером.

 — А если народ этого не захочет?

 Глаза Вильгельма снова вспыхнули.

 — Разве ты не уверял меня, что они готовы принять мой штандарт?

— Для вашего штандарта, сэр, да. Но если вы его не поднимете, они не смогут его поддержать. Они не поднимутся за принца Уильяма в одиночку. Принц Уильям с войском, которое его поддержит, — да. Это совсем другое дело.

 — Я не боюсь. — Теперь принц говорил спокойно.

“ Ваше высочество молоды. Вы не знаете нравов толпы.

“ Тогда я научусь, милорд.

“ На горьком опыте.

“ Возможно, даже так.

Наступило долгое молчание. Было бесполезно пытаться продолжать спор.
Принц имел в виду то, что сказал, и он знал, что говорил. И все же мой
господин попытался урезонить его еще раз.

«Ваше высочество, я искренне советую вам не отвергать предложение моего господина с такой лёгкостью. Вы должны понимать, насколько невыполнимую задачу вы перед собой поставили. Ваша страна будет расколота, одни будут
стою за вас, другие за Пенсионера. Кроме того, на вас двинется
Французская армия; возможно, также английская армия. Вам бы
не мешало подумать.

“Я подумал. То, о чем просит король Карл, невозможно. Я не Стюарт.
Я не могу так беззаботно продавать свою страну. Милорд Роксайт, я
умоляю вас, не тратьте свое дыхание, пытаясь убедить меня. Вы думаете
Мне ещё не делали такого предложения? Я всё хорошо обдумал, и вот мой ответ.


Роксит поднялась.

— Тогда мне больше нечего сказать, ваше высочество. Надеюсь, вы не будете
Я сожалею о том, что произошло сегодня. Я снова умоляю вас хорошенько всё обдумать. Я вернусь в Гаагу через несколько дней и остановлюсь в отеле «Пуассон д’Ор».
Весть дойдёт до меня очень быстро. Хорошенько всё обдумайте,
ваше высочество, и помните, что вместе Англия и провинции станут очень могущественными. Он взял шляпу. «Я должен поблагодарить вас за эту аудиенцию, сэр. Боюсь, она вас утомила».

— Нет, милорд. Уильям снова прижал платок к губам. — Мне жаль, что вам пришлось пережить эти ненужные хлопоты. Ваш
король отправил вас с дурацким поручением. Мой ответ окончателен.

— Тем не менее, ваше высочество, я пробуду в Пуассон-д’Ор десять дней.

 Вильгельм покачал головой. Он ударил в колокольчик, висевший у него на поясе.

 Появился Хенвлит.

 — Проводите милорда к минхееру Дарту, — приказал Вильгельм. — Милорд, — он устало повел головой, — я не буду вас больше задерживать. Я благодарю вас за терпение.

Роксит поклонился так, как поклонился бы королю, своему господину.

 «Я не отчаиваюсь, ваше высочество. Позвольте мне похвалить вас за вашу честность».


Так он оставил Вильгельма, принца Оранского, сидеть в кресле с высокой спинкой,
а у его ног валялись разбросанные обрывки пергамента.
физически слабый, но с неукротимой отвагой, сияющей в его тёмных глазах, и непоколебимой целью.

 Он знал, что потерпел неудачу; он знал, что маленький принц, которого он жалел — и которого он всё ещё жалел, — был одним из величайших людей в мире; принцем, с которым однажды придётся считаться; принцем, которого нельзя купить; принцем, который к тому же был честным человеком.




 ГЛАВА VIII

 ДОБРЫЙ МИСТЕР МИЛУОРД В ЗАБЛУЖДЕНИИ

 Кристофер, ожидавший у окна, дважды услышал уханье совы
повторил он. В одно мгновение он вскочил на ноги и высунулся из окна. До него донёсся голос Роксита.

«Эта верёвка, Крис! Она здесь ужасно мокрая».

Кристофер исчез. Когда он появился снова, в руках у него была верёвка, один конец которой он закрепил на прочном крюке в стене. Другой конец он осторожно спустил вниз.

Роксайт грациозно вскочил. Он перелез через подоконник в комнату,
и сбросил шляпу и плащ. Кристофер втянул веревку и
смотрел, как милорд идет к камину. Он увидел, какими мрачными были линии вокруг
его рта.

“ У вас не возникло проблем, сэр? Никаких происшествий?

“ Никаких, ” коротко ответил Роксайт. “ А вы?

“ Все прошло очень хорошо, хотя, боюсь, шпионы начинают беспокоиться.
Они переехали в гостиницу через дорогу на следующий день после того, как вы оставили меня.
Он налил бокал вина и протянул его милорду.

“ Вы видели принца, сэр?

Роксайт опустился в ближайшее кресло. Он широко зевнул.

— Да, я его видел. — Он не стал делиться дополнительной информацией, и
Кристофер не стал его расспрашивать. Вместо этого он рассказал ему обо всём, что произошло за последние несколько дней.


 — ... Значит, мейнхер де Стаал сегодня сказал, что тебе лучше, и
он подумал, что вы можете вернуться завтра».

«Очень хорошо, — сказал Роксит. — Это ваше предложение?»

«Да, — признался Кристофер. — Я подумал, что вы вряд ли вернётесь позже завтрашнего дня, и мне показалось, что будет жаль тратить время впустую».

«Вы бесценны», — вздохнул милорд.

Вскоре Кристофер почувствовал, что больше не может сдерживать своё любопытство.

— Ваша миссия прошла успешно, сэр? — осмелился спросить он.

 — Она провалилась, — ответил Роксит. — Необычный опыт. Я пойду спать.

 На следующее утро он ненадолго спустился вниз и провёл
остаток дня проспал в кресле. Он жаловался, что ему скучно.

Через три дня он объявил, что устал от Роттердама и хочет поехать в Гаагу.

Кристофер был удивлён.

«Я думал, мы вернёмся в Лондон», — сказал он.

«Да? Но ты такой импульсивный. Ты забываешь о нашем милом друге».

«Милварде? А он имеет значение?»

«Он так и подумает», — сказал милорд и больше не удостоил его ни единым словом.

В тот же день они простились с де Сталем. Старик был расстроен. Кристофер оставил его наедине с Рокситой.

_По пути_ в Гаагу он рассказал о нём милорду.

«Минхер де Стаал очень уважает вас, сэр».

 «Да», — невозмутимо ответил Роксит.

 Они нашли мистера Милворда в «Золотом гусе». Он, казалось, был рад их видеть. Роксит пригласил его на ужин, а Кристофер отправился навстречу брату.

 Они с Родериком ужинали в маленькой гостинице недалеко от дворца. Они не виделись два года, и им было что обсудить.
Родерик заговорил о Роксите только после ужина. Затем он перешёл прямо к делу.

«Кристофер, что заставило тебя поступить на службу к этому человеку?»

— Этот человек? — переспросил Кристофер, подняв брови.

 — Лорд Роксит.

 — Ему нужен был секретарь, а мне — работа.
 — Есть множество людей, которым нужны секретари получше!

 — Правда?

 — Не говори так, дитя моё! Тебе следовало посоветоваться со мной. Я мог бы догадаться, что ты поступишь глупо, когда умер мой отец.

— Я прекрасно могу позаботиться о себе! И мне неприятен твой тон!

 Родерик проигнорировал это.

 — Если бы мой отец был жив, он был бы более чем недоволен, увидев тебя в такой компании.

 — Родерик, что ты имеешь в виду? Что ты имеешь против моего лорда?

“То, что каждый здравомыслящий человек имеет против него. Он распутник, чертов повеса
парень без морали и еще меньше чести”.

“Как ты смеешь так говорить? Он больше не грабли-черт возьми, чем в другие
Уайтхолл! И честь!--Вы говорите, что вы не знаете!”

“У меня так? Даже если то, что ты говоришь, правда, а это не так, — что он такой же повеса, как и остальные в этом распутном кругу, — это не повод поступать к нему на службу. Я бы не хотел, чтобы мой брат был в компании одного из них.

 Кристофер попытался усмехнуться.

 — Ты что, пуританин?

— Как вам прекрасно известно, я не более пуританин, чем когда-либо был. Если бы я был в Англии месяц назад, я бы не позволил вам совершить этот роковой шаг.


— А я говорю вам, что не позволили бы! Милорд Роксит — очень благородный и храбрый джентльмен, и я горжусь тем, что состою у него на службе!


— Полагаю, он ещё и патриот?


— Да!


— Вы без ума от него.

— Тогда и ты тоже! Что заставило тебя поступить на службу к принцу Оранскому? Я бы не стал работать на иностранца!

 Родерик схватил его за запястье и встряхнул.

— Глупец, молчи!

— Почему? Кристофер уставился на него.

— Ты что, думаешь, ни один голландец не понимает по-английски, раз ты кричишь то, что может меня погубить, в гостиничном зале?

 — Прошу прощения! ... Кристофер ласково растягивал слова.  — Я и забыл, что ты играл двойную роль.  Чёрт возьми, Родерик!  Я бы не стал обслуживать двух человек, как ты.  По-моему, это не по-джентльменски.

 Родерик сердито покраснел.

— Ты не понимаешь. Я служу принцу и никому другому!

 — Кто теперь неосторожен? — усмехнулся Кристофер. — Я думал, ты когда-то служил
Де Витту? Твоя преданность Оранскому несколько попахиваетмошенничество”.

“Я не собираюсь ссориться с тобой, Кристофер”.

“Тогда не пытайся очернить моего хозяина передо мной! Я знаю его лучше, чем ты,
и я говорю тебе, что он - воплощение чести!

“Ты дурак”, - тихо сказал Дарт. “Ты веришь в это? Я предупреждаю вас, что
однажды вы разочаруетесь. Роксайт работает только на себя.
Он бы обманул тебя, если бы возникла такая необходимость, или раздавил бы тебя своей пятой.
 Ты считаешь его человеком с принципами, но я говорю тебе — и я знаю, — что у него нет ни сердца, ни чести. Крис, ты очень молод, послушай моего совета и уйди от него. Ты ему нужен только как инструмент.

“Это ты дурак! Мой господин хочет, чтобы я для секретаря! Есть
не вопрос оболванивания, или инструменты”.

“Значит, вы отрицаете, что находитесь с ним исключительно с целью
передать королю Карлу его послание принцу?”

Кристофер молчал.

“Roxhythe имеет это в виду, чтобы использовать вас в своих махинациях за его
мастер. А если ты будешь слишком щепетилен, он тебя обманет. Будь осторожен, Крис, умоляю тебя!


— Ты, несомненно, сошёл с ума, — убеждённо сказал Кристофер. — Если бы меня заставили работать на Его Величество, не было бы нужды в обмане. Я
отдал бы жизнь за Его Величество и Страну.

“ Ты не можешь умереть дважды! ” рявкнул Родерик.

“ Король и его Страна едины, как тебе следует знать.

“Неужели?” - тяжело переспросил Родерик. “Не ваш король и не его страна”.

“Вы неверны! Мой король? Он также ваш!”

“Увы, да!”

Кристофер изобразил беспокойство.

— Родерик, общение с этими упрямыми голландцами плохо на тебя влияет. Я не притворяюсь, что понимаю твои странные речи.
 Тебе лучше уехать из Голландии и вернуться домой!

 — Мой дорогой брат, живя так, как я живу, я имел возможность учиться
Я разбираюсь в политике и вижу политиков и принцев такими, какими вы их не видите. Я видел интриги внутри интриг, которые всегда в ходу, — предательство, ложь! Больше я ничего не могу сказать, но будьте уверены, я говорю правду. Я видел, какие люди живут в Англии и Франции, и знаю, что среди них нет ни одного честного. Есть только один человек, которому можно доверять. Я служу ему.

— Ты стал нетерпимым и жестоким, Дик. То, что ты говоришь, — абсолютная ложь. Неужели ты думаешь, что твой хозяин — единственный честный человек?
 Даже я, кого ты так свободно называешь дураком, не настолько безумен!

Родерик вздохнул.

«Я вижу, ты пойдёшь своим путём, Крис. Ты пал жертвой пресловутого обаяния Роксита и, полагаю, последуешь за ним
в бездну».

Кристофер обхватил голову руками и беспомощно
рассмеялся. Когда он пришёл в себя, Родерик заговорил на другую
тему. В тот вечер они больше не говорили о Роксите.

Мой господин был в халате, когда Кристофер вернулся в гостиницу.
Он бросил на своего секретаря проницательный, оценивающий взгляд.

«Ты выглядишь взвинченным, Крис. Ты поссорился со своим братом».

— Почти, — ответил Кристофер. — Я боюсь за его рассудок. Он говорит так необдуманно и так глупо.

 — На самом деле он искренне не одобряет моего лорда Роксита, — кивнул его светлость. — Он что, хочет уберечь вас от моего дурного влияния?

 — О да, сэр! Я думаю, он хочет запереть меня в стеклянной витрине, потому что он признает
что сегодня в живых есть только один честный человек, и он не позволит мне
служить ни под чьим другим началом!

“Боже! Неужели он ожидает, что ты запишешься под знамена принца?
Не делай этого, Крис! ’Это мрачный юноша”.

“Не я, сэр!” - легкомысленно ответил Кристофер. “Я бы скорее пошел по этому пути
к разрушению в твоем обществе.

“Ну и ну!” - сказал Роксайт своему отражению в зеркале. Он сидел
перед своим туалетным столиком. “Так вот откуда дует ветер? Имей в виду,
Крис! Я беспринципный человек.

“Я знаю”, - сказал Кристофер, улыбаясь. “Он мне так и сказал”.

“Что ж, это чистая правда”.

“Так ли это, сэр?” Голос Кристофера зазвенел от возмущения. «Ты пытаешься предостеречь меня против самого себя?»

 «Похоже на то», — сказал Роксит.

 Три дня спустя милорд вошёл в их гостиную и сел за стол. Он обмакнул перо в чернила и придвинул к себе лист пергамента.

“ Милворд присосался, как пиявка. Я чувствую, что мне следует написать моему
маленькому хозяину. Он склонился над пергаментом.

Кристофер неопределенно согласился.

Перо спокойно царапало по бумаге. Вскоре Роксайт откинулся на спинку стула и
стряхнул пыль с листа. Он сложил его, надписал и запечатал.

“Это отправится специальным курьером. Это должно заинтересовать Мейнхеерского Шпиона.

“Если это отправляется с курьером, как на это посмотрит Милворд”, - спросил Кристофер.

“Есть способы”, - спокойно ответил его светлость.

“ Но вряд ли он осмелился бы украсть у вас письмо к его величеству,
сэр!

— Нет, — согласилась Роксит. — Однако он вполне мог бы осмелиться взять его на несколько минут.


 — Чтобы прочитать содержимое? Он надеется узнать результат вашей миссии — или... или вообще узнать, были ли у вас какие-то миссии, — чтобы
Луи мог поднять шум?

 — Что-то в этом роде, без сомнения.

 — Понятно, — глубокомысленно произнёс Кристофер. — Но как он посмел сломать печать?

«Вы не понимаете, что я был настолько любезен, что поставил печать на пластинку, — с досадой сказал Роксит. — Он её не сломает».
«Вы что, родились в интригах, сэр?» — спросил Кристофер.

«Полагаю, что так», — ответил его светлость.

Таким образом, случилось так, что, когда неподкупный курьер отсыпался от
своих подправленных напитков в Делфте, его покойный хозяин, аккредитованный агент его
Христианнейшее Величество, достал из бумажника некий документ и
в опустевшей кофейне осторожно вскрыл запечатывавшую его пластинку
. Он хорошо разбирался в шифрах, но счел, что шифр не нужен.
Письмо было коротким и написано по-английски.

 “YR. ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ, — достаточно ли Ваше Величество наказало Своего слугу,
или Рокситу суждено остаться скитальцем? Если бы он мог молить о Твоём прощении
 Он снова делает это, ещё более смиренно и с ещё большим раскаянием, чем прежде. Но ещё более горячо он умоляет Ваше Величество позволить ему вернуться,
когда он попытается показать Вашему Величеству, насколько велико его раскаяние
за то непростительное преступление, которое он совершил.

 «Он — самый преданный и смиренный слуга Вашего Величества, РОКСИТ».

Аккредитованный агент Его Христианнейшего Величества был раздосадован и озадачен. Он ловко вставил вафлю на место и вернул конверт в бумажник курьера. Затем он отправился обратно в Гаагу.

 Милый мистер Милвард, узнав о содержании письма
— Он неуверенно наморщил лоб.

 — Похоже, мы пришли с бесполезным поручением, Дюпон.  Рокситу не хватает ума, чтобы написать такое правдоподобное письмо.  Король Карл не дурак, а только дурак посылает другого дурака плести интриги.

 — Значит, вы уверены, что милорд — дурак?

 — Он безмозглый придворный.  И всё же... Было странно, что он так внезапно впал в немилость. Я считал его слишком безупречным придворным, чтобы он мог так поступить. Признаюсь, я в недоумении. Он не разговаривал ни с принцем, ни с кем-либо из его слуг, если не считать мистера Дарта
кто такой человек Де Витта. Я шел по его следам, и он ничего не подозревает!
Он презрительно рассмеялся. “Я считаю, что мы выполняем дурацкое поручение!”

“ Может быть, мсье. Но я не думаю, что милорд совсем такой
безмозглый болван, каким он притворяется. Я бы хотел оказаться в Роттердаме
на месте Гранта. Мне не по себе”.

«Он либо глупец, либо удивительно проницательный человек. В любом случае, что ещё можно сделать?»


«Ничего, — печально ответил Дюпон. — Но я ему не доверяю».
В своё время Рокситу пришло письмо. Его принесли, когда он ужинал с Кристофером и мистером Милвордом.

— От моего господина, — сказал он. — Вы меня извините? Он сорвал печати и прочитал. Затем он облегчённо рассмеялся и положил лист так, чтобы мистер Милвард мог легко прочитать написанное.

 — Его величество милостиво прощает меня! Так что нам пора в путь, Крис, как только это станет возможным.

 В письме короля Карла говорилось:

 МОЙ МАЛЕНЬКИЙ ДЭВИ, — моё величество должно тебя простить, ведь я не могу без тебя жить. Я окружён болванами и подхалимами; мне нужна моя Роксита. Возвращайся немедленно. — ЧАРЛЬЗ Р.

 Мистер Милвард пытался заглушить свои страхи.

Перед отъездом из Гааги Родерик снова поговорил с Рокситом.

 «Его высочество желает, чтобы я передал вам, сэр, что его ответ окончателен».

 «Это его последнее слово?»

 Родерик поклонился.

 «Мне жаль», — сказал Роксит.

 Братья расстались вполне дружелюбно.  Родерик, видя, что это бесполезно, больше не настаивал на том, чтобы Кристофер покинул службу у моего лорда.

Мистер Милуорд трогательно попрощался с путешественниками. Роксайт обратился к
нему со скорбью.

“Мне будет не хватать вашего приятного общения, мистер Милуорд. Мы часто виделись
в последнее время ”.

Г-Милворд смотрела маленькая кавалькада отойти. Ему стало известно о
Дюпон в его локоть.

“Он смеется над нами”, - сказал хмуро француз. “Он проскользнул
наши пальцы, как вода. Меня, я уже имел с ним дела раньше. Я
подозревал, но доказательств? Пуф!”

“Бред!” - сказал Милворд беспокойно. «Я почти не отходил от него с тех пор, как он уехал в Гаагу!»

 «Его бы это не беспокоило. Говорю тебе, он дьявол. Ты можешь быть прикована к нему цепями, а он всё равно ускользнёт. Он не человек. Он дьявол». Он ушёл в подавленном состоянии.

Четыре дня спустя, на борту корабля, Роксайт затронул тему, которая
тяжелым грузом лежала на душе Кристофера. Он положил руку на плечо
молодого человека и заговорил с некоторой нежностью:

“Ну, Крис, итак, путешествие подошло к концу. Через несколько часов мы
будем в Лондоне. Что тогда?”

Кристофер посмотрел на него.

“ Вам больше не понадобится секретарь, сэр?

— Я? О, конечно, мне нужен секретарь.

 Кристофер расстроился ещё больше.

 — Я... вы... то есть вы хотите, чтобы я сейчас ушёл, сэр?

 — Нет. Но я думаю, что вам было бы разумно посоветоваться с этим превосходным
ваш брат.

“О, сэр, никогда не думайте о нем!” - воскликнул Кристофер. “Если бы я мог,
останься с вами, я буду служить вам - беспрекословно”.

“ Очень хорошо, ” сказал Роксайт. “ Ты останешься.




 ГЛАВА IX

 КОРОЛЬ АНГЛИИ


Великолепный в бледно-голубом бархатном костюме с малиновыми вставками и лентами,
в окружении роскошных кружев, достопочтенный маркиз Роксит вошёл в
двери Уайтхолла. В одной руке он держал перчатки и трость,
а в другой — коробку с конфетами. Паж у двери поклонился.
Один взгляд на красивое лицо под широкополой шляпой с опущенным пером — и каждая линия его тела выпрямилась.

Сонные глаза Роксита скользнули по нему.

— Его величество? — сказал он.

Паж поклонился.

— Думаю, его величество в своих покоях, сэр. Послать за мастером Хатчинсом, чтобы он объявил о вашем приходе?

— Да, — ответил Роксит.

 К нему через зал направился элегантный джентльмен.

 — Клянусь, я рад снова вас видеть, Роксит, — промурлыкал он. — Как прошла ваша поездка?

 — Кажется, хорошо, — ответил милорд. — Как поживает её светлость?

— Очень хорошо, очень хорошо, — сказал элегантный джентльмен. — Его Величество с нетерпением ждёт вас. Он будет в восторге. Он не ожидал, что вы приедете так скоро.

 Поднимаясь по парадной лестнице, Роксит встретил с полдюжины джентльменов, которые с должным энтузиазмом приветствовали его возвращение. Он подумал, что это было что-то вроде триумфального въезда.

Приблизившись к королевским покоям, он обратился к стоявшему рядом пажу:

«Его Величество свободен?»

«Думаю, с ним лорд Лодердейл, милорд».

«В таком случае ты можешь доложить обо мне», — сказал Роксит.

«Да, милорд. Его Величество приказал привести вас к нему
немедленно. Он постучал в дверь гардеробной.

 Голос Чарльза пригласил его войти. В нём слышалось раздражение.

 Паж широко распахнул дверь.

 — Его светлость маркиз Роксит!

 Роксит вошёл в комнату со шляпой в руке.

Чарльз сидел за столом напротив лорда Лодердейла, но при появлении
фаворита он отодвинул стул и быстро поднялся
на ноги.

“ Дэвид! Уже! Он обнял Roxhythe перед милорд успел сделать
его лук. Он держал его за плечи, оглядывая его лицо.

“Животных, Дэви! как я ждал этого момента!”

— Не так нетерпеливо, как я, сэр, — Роксит улыбнулась ему в ответ.

Лорд Лодердейл поднялся, на его щеках выступили красные пятна.

— Полагаю, ваше величество больше не нуждается во мне, — проскрипел он.

— Вовсе нет, милорд, — весело ответил Чарльз. — В другой раз...

Лодердейл поклонился ему и ещё раз — Роксит. Он в гневе вышел из комнаты.

 «Скатертью дорога его угрюмости», — сказал Чарльз.

 «Дэви, Дэви, я так сильно по тебе скучал, что, клянусь, больше никогда тебя не отпущу!»  «Я рад, что вы по мне скучали, сэр, — сказал Роксит. — Значит, вы можете
хоть какое-то представление о моих жалких чувствах. Эти недели показались месяцами!

Чарльз увлек его к кушетке.

“Клянусь, ты получил от этого все самое лучшее, Дэвид. Меня преследовали и
завалили петициями, и чем только не, и пустоголовыми болванами рядом.
Вы не поверите, сколько людей пытались занять ваше место!
Но есть только один Роксайт. Как у тебя дела?”

Роксит помрачнел.

«Очень плохо, сэр».
«Что такое? У вас были неприятности? Опасность?»

«Не у меня, сэр. Я говорил о своём поручении».

Чарльз удивился.

«Ты потерпел неудачу, Дэвид?»

«Да, сэр. Надежды на успех не было».

Король рассмеялся немного печально.

“Ну, ну! И поэтому вы проиграли! Есть такая штука раньше прийти к
пройти?”

“Редко”, - сказал Его Светлость. “Но в этот раз мне было очень тяжело
избили”.

Король уселся на подушки.

“Если бы не так чертовски раздражает, будет занимательно”, - сказал он.
“ Скажи мне, Дэвид.

Роксит продолжил рассказывать о своих приключениях вплоть до появления Родерика.


«Хотел бы я, чтобы ваше величество увидели этого человека! — вздохнул он. — Он важничал, как герцог, и выставлял напоказ свои пуританские взгляды».
назидание. Уверяю вас, сэр, что я никогда в жизни не был так
бесполезен. Он говорил о принце так, словно тот был владыкой
вселенной, и держался так же официально, как никогда не вели себя
придворные вашего отца. На второй день он пришёл с новостью,
что принц окажет мне аудиенцию, как будто это была какая-то
грандиозная милость с его стороны. Я отправился во дворец в восемь часов вечера — должен вам сказать, сэр, что меня попросили быть пунктуальным — и меня проводили в комнату Дарта. Он вывел меня через другую дверь, мимо бесчисленных мрачных
подвалы, один темнее другого, пока мы не пришли в зал. Потом мы встретились.
один из не очень верных джентльменов принца, и я стал лакеем,
и получил строгий выговор. Мы стряхнули с себя мужчину и направились к
покоям принца. За одной из дверей стоял еще один мужчина.
Однако он был одним из верных людей принца. Он ускорил наш путь
. Дарт торжественно проводил меня в комнату. Затем он забрал у меня пистолет.
Полагаю, он думал, что я могу убить его высочество в приступе депрессии.
Во всяком случае, он забрал его и оставил меня одного.
Я стоял на каблуках, ожидая принца. И всё это так, словно я был простым лакеем! Я, Роксит, посланник короля!

 «Затем появился Вильгельм Оранский...» — он сделал паузу.

 Чарльз, который едва сдерживал смех, выпрямился.

 «Ей-богу, Дэви, я бы многое отдал, чтобы оказаться на твоём месте! Значит, тебя швыряли из угла в угол, мой бедный маркиз?» О боже! Он снова задрожал.
 — А что с моим племянником?

 Роксит говорил серьёзно.

 — Сэр, он выдающийся юноша. На вид он хрупкий, с крючковатым носом и глазами, которые видят всё с первого взгляда. Он холоден в общении,
резкий, сдержанный. Его личность ошеломляет.

“И что?” - заинтересованно спросил Чарльз. “Такой же великий, как мой?”

“В своем роде, сэр, больше. У него нет обаяния вашего величества, но он
заставляет запомнить себя. Он привлекает и отталкивает. Несмотря на
свою молодость и отсутствие лоска, он удерживает сцену ”.

“ О, Роксайт, это просто чудесно! Продолжайте!

 «Он принял меня с той церемониальной строгостью, к которой я к тому времени уже привык. Он держался как император, дающий аудиенцию одному бедному подданному. Он прочитал письмо Эшли. Затем он спросил меня, что Ваше Величество надеется получить от этой сделки».

Чарльз снова расхохотался.

«И я пропустил всё это!»

«Признаюсь, сэр, я был ошеломлён. За очень короткое время он показал мне, что, несмотря на юный возраст, он мудр не по годам. Он понял, что Эшли — не более чем выскочка; он посмеялся над мыслью о том, что вы поможете ему занять достойное место. На самом деле, сэр, он хочет знать, почему вы не пришли ему на помощь раньше».

«Наглый молодой петушок!»

«Вы бы так не подумали, если бы не видели и не слышали его, сэр. Он спросил меня, какова будет цена всего, что вы предлагаете. Я ответил ему — с жаром
достаточно уклончиво. Он поймал меня на слове и совершенно справедливо
понял, что я имел в виду. Он насквозь видел это предложение, сэр, и
наконец я был с ним откровенен. Я объяснил позицию Вашего
Величества — с оговорками. Затем разразилась буря. Честное
слово, сэр, когда принц выходит из себя, мурашки бегут по коже. Он
наговорил обо мне всякого.
Он кричал, что Ваше Величество просит его променять свою страну и честь на собственное продвижение по службе. Он велел мне передать вам, что он не Стюарт. Он сказал, что прекрасно понимает, как вы пытаетесь его обмануть
вступить в союз, от которого выиграете только вы. Наконец он разорвал письмо в клочья и велел мне передать вам, что это его ответ. Затем он закашлялся, а я попытался собраться с мыслями. Сэр, я спорил с этим юношей до изнеможения, и у него всегда был готов ответ, которым он ставил меня в тупик. Он ничего не говорил просто так, и я не мог понять, каковы его намерения. Но он, очевидно, получил авансы от короля Людовика и, думаю, надеется запугать вас, угрожая этим.  Он готов вступить в союз с кем угодно
Я ни на секунду не допускаю мысли о том, что иностранная держава может получить власть в Штадтхолде.
 Он честен, как день, и проницателен, как сам старина Ник.  Он
думает, что сможет возвыситься без иностранной помощи, но он сказал мне, что не будет пытаться свергнуть правительство, которое он полностью признаёт.  Его стоит опасаться, сэр.
— Мой дорогой Дэвид, я должен познакомиться с ним поближе.  Он
больше не присылал мне оскорбительных посланий?

 — Целую кучу. Он не доверяет ни вам, ни кому-либо другому, сэр, и он так и сказал мне.
 Он велел передать вам, что Нассау не опустится до этого
чтобы плести интриги за спиной у своих министров. Думаю, у него уже есть свой небольшой двор».

Чарльза это очень заинтересовало.

«И вы считаете, что с ним нужно считаться?»

«Более того, сэр. Я считаю его великим человеком, которого нужно задабривать любой ценой. Я предвижу, что он внезапно возвысится, и это произойдёт совсем скоро».

«Мы должны пригласить его в Англию», — сказал король. «Я с нетерпением жду встречи с ним».
«Сомневаюсь, что он придёт. Он презирает Англию и англичан. А также короля Людовика. Всё это он мне рассказал. Я провёл приятный вечер, сэр».

Чарльз покатился со смеху.

“А я-то думал, что смогу обвести его вокруг пальца! Черт возьми, почему меня не было
там, чтобы посмотреть?”

“Это не повод для смеха, сэр. Я слишком стар, чтобы мной командовали
мелкие принцы и их слуги.

Чарльз внезапно посерьезнел.

“ Но, Роксайт, это досадная неприятность. Это означает, что я должен обратиться к
Франции. Он, нахмурившись, прикусил ноготь. Затем он снова улыбнулся. «Значит, ты ушла с блохой в ухе, моя бедная Роксит? Боже правый, как же я с тобой плохо обошёлся! Но расскажи мне ещё об Уильяме. Ты говоришь, что у него есть характер; он привлекает к себе. Но внушает ли он своим последователям уверенность?»

“ Судя по поведению Дарта, да, сэр. Ему очень хорошо служат. Похоже,
его слуги скорее подвергнутся любым когда-либо изобретенным пыткам, чем предадут
его.

Чарльз выступил с разочарованной гримасой.

- И, - продолжил Roxhythe, “он сам говорит, что он не будет иметь никакого
человек, про которого он не мог полностью доверять.”

“ Если бы я так сказал, у меня остался бы только ты, ” заметил Чарльз.

“ Совершенно верно. И, похоже, он не допускает фамильярности — никаких вольностей. Он живёт в атмосфере мрака и уныния. Роксит оглядел роскошную комнату.
— Слава богу, что есть Уайтхолл и мой собственный принц! — благоговейно произнёс он.


Чарльз улыбнулся.

“Он более царственный, чем я, да?”

“Нет”, - мгновенно ответил Роксайт. “Он слишком молод, чтобы разгибаться. Но в
интриги, Сэр, вы встретили свой матч в Вильгельма Нассау”.

“Я должен заботиться”, - улыбнулся король.

“Да, сэр. Помните, что оранжевый-это человек, а тот, кто не должен
забудется. Я предвижу неприятности. Защититься от него”.

— Я так и сделаю, — пообещал король. — А теперь, Дэвид, нам нужно обратить внимание на Францию.




 КНИГА II

 ПУТИ РАСХОДЯТСЯ




 ГЛАВА I

 ЯНВАРЬ 1669 ГОДА


КРИСТОФЕР очень быстро остепенился по возвращении из Голландии
и поселился в Бивен-Хаусе на Чаринг-Кросс. Его обязанности
секретаря не были тяжелыми и состояли по большей части в том, чтобы
заниматься делами загородного поместья Роксайта и отвечать на
многочисленные приглашения, которые поступали.

Он был в высшей степени счастлив. Несмотря на все мрачные прогнозы Родерика
его любовь к Роксайт неуклонно росла. Да, ему пришлось в некоторой степени пересмотреть свои взгляды. Он больше не считал милорда образцом хорошего поведения; он знал, что Роксит беспечна, легкомысленна и
иногда безжалостен. Год назад этих фактов было бы достаточно, чтобы
подчеркнуть ничтожность моего лорда в его глазах, но теперь он
льстил себе тем, что мыслит шире. Он больше не осуждал аморальный
образ жизни Роксита и его приятелей. Их легкомыслие и распутство
иногда вызывали сожаление, но Кристофер не видел в них бесчестных
людей. Родерик намекал, что те, кто часто бывал у Роксита,
Уайтхолл был совершенно безнравственным. Он сказал, что каждый готов променять свою честь на положение или деньги. Он даже намекнул
что мало кто постеснялся бы предать свою страну.

Насколько Кристофер мог видеть, о подобном не могло быть и речи.
непредвиденные обстоятельства. Это может быть правдой для некоторых, но для других это было явно
не соответствует действительности. Что касается Roxhythe это было смешно. Он никогда не интересовался
в политике; он смеялся над интригой. Вся его жизнь прошла в
ожидая короля, и забавные себя либо в Уайтхолле или на
Лувр. Он был выше мелочных интриг того времени; он не принадлежал ни к какой партии; он никогда не плел интриг ради собственной выгоды.

 Кристофер не делал вид, что понимает его. Казалось, что он почти
Хотя у него была раздвоенная личность, вторая его сторона проявилась так ненадолго, что Кристофер почти усомнился, не было ли это иллюзией.

 В Голландии Роксит показал себя хладнокровным, энергичным и проницательным.  Прежде всего он проявил себя как опытный интриган.  Он избавился от большей части своего ленивого цинизма; его апатия таинственным образом исчезла. Но когда
интрига подошла к концу, вернулся прежний Роксит, такой же
вялый и безразличный. С его губ не слетало ни слова о политике;
не было и намёка на заговор.

Кристофер был в замешательстве. В конце концов он пришёл к выводу, что
Роксит не был интриганом по призванию. Он брался за дело, только когда этого требовал его величество.


Родерик предположил, что Роксит действует не в интересах Англии, а в своих собственных. Эта мысль была достойна презрения. Роксит ясно дал понять, что работает только на короля. Король, конечно же, работал на страну. Всё дело в этом.

 Кристофер понимал, что Роксит не хочет, чтобы его способности интригана стали известны. Это естественно. Если его раскроют, он сможет
не мог действовать с той же свободой. Сначала Кристофер думал, что его привычное безразличие — это маска, но со временем он решил, что оно так же реально, как и другая его половина. Он понял, что никогда не сможет постичь глубины натуры моего лорда; возможно, он и не хотел пытаться. Он был доволен тем, что любит загадку. Он знал, что Роксит может быть проницательным; он знал, что тот по большей части глуп; он мог быть безжалостным или, наоборот, воплощением доброты. С Кристофером он был добр. Казалось, ему доставляло забавное удовольствие быть его отцом; он представил его
в «Джереми», одной из самых известных кофеен; он брал его с собой на прогулки и балы. Он давал ему советы по всем вопросам, связанным с одеждой и модой; его дом и слуги были в распоряжении Кристофера.

 Это была странная дружба. С одной стороны, безграничная привязанность и безграничное доверие; с другой — случайная симпатия и абсолютная сдержанность. Отчасти это объяснялось разницей в возрасте.
Роксит был старше Кристофера более чем на двадцать лет, и вряд ли можно было ожидать, что он станет откровенничать с молодым человеком.
в какой-то степени. Но Кристофер ничего не знал о жизни Роксита. Поверхностный слой был открыт для изучения. Там было бесчисленное множество _амуров_, бесчисленное множество
пустяков, но то, что лежало под ними, мальчик видел лишь мельком. Больше он этого не видел; всё, что представало его взору, было циничным _rou;_, то очаровательным, то отталкивающим. Он любил этого _rou;_, как никогда раньше не любил. В его недолгой жизни не было женщины, и до сих пор нет. Рокси завладела всем его сердцем. Что бы там ни говорил Родерик, Кристофер знал
что Роксит всегда будет принадлежать ему. Бесполезно было пытаться
анализировать, почему и за что он его полюбил; для этого не было никаких причин, кроме того тонкого влечения, которое мой господин испытывал к нему. Он был доволен своей любовью,
уверенный в том, что его никогда не предадут. Он ничего не хотел
взамен; он не просил о доверии и не был разочарован тем, что не получил его. Он отдавал всё лучшее, что в нём было, и был счастлив,
что так и должно быть.

До того как он поступил на службу к Рокситу, его жизнь была на удивление бесцветной. Его мать умерла, когда он был ребёнком, а отец
у него был такой же холодный характер, как у Родерика. Они происходили из старинного пуританского рода; они были очень набожными, но в то же время очень сдержанными. Мадам Дарт, которая не разделяла убеждений своего мужа, передала свою жизнерадостность Кристоферу. Больше она ему ничего не могла дать. Из-за этого между Кристофером и его отцом не было взаимопонимания, а между Кристофером и его братом — почти никакого. Оба мистера
Дарт и Родерик чувствовали, что он не похож на них; они боялись, что он слаб и легко может сбиться с пути. Они осуждали его за то, что он так рано возжелал
Они были в восторге и делали всё возможное, чтобы утолить эту жажду. Затем, вскоре после отъезда Родерика в Голландию, мистер Дарт умер. Сначала
Кристофер чувствовал себя потерянным и немного напуганным, но это чувство угасло и уступило место восхитительному ощущению свободы. Затем в его жизнь ворвалась Роксит, поразив его. Недовольство, в свою очередь, уступило место любви. Его кругозор расширился; он утратил остатки нетерпимости,
которые были ему привиты. Единственное, что он сохранил, — это любовь к
Стране, которая превыше всего. Кредо его отца, как и кредо Кристофера
также. Ничто не имело значения, как сильно, как Англия. Ей честь и благополучие должно
стоять на первом месте.

Родерик задумал, что они не первый стенд с
Roxhythe или Король. Несомненно, он был сумасшедшим. Король, естественно, был
безупречен. Столь же безупречен был Роксайт. Кристофер развеял
предостережения своего брата на все четыре стороны.

Он интересовался политикой и внимательно прислушивался ко всем спорам, которые велись у Джереми.  Обычно речь шла о внутренних делах и намерениях короля.  Было хорошо известно
что Карл растратил больше денег, чем у него было, и люди
удивлялись, как он собирается расплатиться с долгами.

 Обсуждались и международные дела, особенно угроза, которую Франция представляла для
Голландии. Все знали, что Людовик не успокоится, пока не присоединит к своим владениям
те провинции, на которые он претендовал, и все надеялись, что Англия
всерьёз вступит в конфликт. Такой поворот событий наверняка
склонил бы чашу весов в пользу Англии. Короля Людовика боялись все.
он становился слишком могущественным и агрессивным. Также было известно, что
что он возжелал трон Испании для одного из своих собственных детей. Если бы
больной молодой испанский король умер, дела приняли бы серьезный оборот. Ни в коем случае
Людовику нельзя позволить захватить Испанию.

Кристофер был глубоко заинтересован. У него была ненависть к средней
Англичанин времени для Франции. Он хотел, чтобы Роксайт обсудил с ним эти вопросы.
но Роксайт только рассмеялся и запротестовал.
что такой разговор был слишком глубоким для него.

В данный момент милорд находился в Париже. Он отсутствовал неделю, и на плечи Кристофера легла непростая задача —
Он извинялся перед разными людьми, чьи приглашения на балы и ужины проигнорировал.

 Эти визиты во Францию всегда были неожиданными.  Внезапно милорд заявлял, что больше не может выносить Лондон.  Он уезжал, предупредив об этом, может быть, за день.  Ещё более внезапно он возвращался, вообще без предупреждения.  Кристофер полагал, что он уезжал из-за какой-то француженки.
 Так говорили сплетники, и он, зная Роксита, верил сплетникам.

Однажды утром он сидел в библиотеке и разбирал корреспонденцию милорда, как вдруг услышал неторопливые шаги за дверью. Он поднял голову
Он поднял голову, прислушиваясь, потому что шаги были знакомыми.

 Занавеска над дверью раздвинулась. Роксит вошёл в комнату.

 Несмотря на то, что Кристофер привык к манере поведения милорда, он всё равно был удивлён. Он вскочил.

 «Сэр! Я и не подозревал, что вы в городе!»

 Роксит улыбнулся ему.

 «Я и сам не подозревал ещё час назад». Он подошел к столу и перелистал свои письма.
 “У тебя все хорошо, Крис?”

“Очень хорошо. А у тебя? У тебя был приятный визит?”

“Весьма забавно”, - кивнул Роксайт. “Мне нужно взглянуть на все это?” Он
перевернул стопку писем пальцем.

Кристофер просмотрел их.

“Есть одно или два письма от Леди Флора, сэр”, - сказал он.

“Они будут держать. Она становится утомительной”. Он сел. “Есть ли у вас
Новости, Крис?”

Кристофер убрал письма в ящик стола.

“ Ничего особо важного, сэр. Лорд Бакхерст просит доставить ему удовольствие
составить вам компанию на званом ужине, который он устраивает в среду. Я принял приглашение
ради вас. Сэр Малком Дигби просит вас оказать ему честь в пятницу в Шон-Хаусе
. Мистер Карвер дает танец для мисс Розиленд в следующем месяце. Я еще
не ответил на это.

“Карвер? Я не думаю, что имею честь...

“ Вы забыли, сэр. Это тот человек, который дал нам приют в ту ночь, когда
мы ехали в Биван во время шторма.

“ Тот богатый торговец? ” спросил его светлость. “Какая наглость!”

“Я должен отказаться?”

“Естественно. Останьтесь... эта Розилэнд ... Вы ее видели?”

“Она молода и застенчива, сэр”.

“ О, отказывайся, отказывайся! ” нетерпеливо сказал Роксайт. — Чёрт возьми, что же происходит в мире, если этот выскочка приглашает меня к себе домой?
 Больше ничего?

 — Больше ничего, сэр, если только это не приглашение милорда Арлингтона на ужин и партию в карты. Я согласился.

 — Что ж, мне не нужно идти, — заметил мой лорд.

— Тогда, я думаю, вы сильно оскорбите лорда Арлингтона, сэр.

 Одна надменная бровь приподнялась на долю дюйма.

 — О? Что за блажь пришла в голову Беннетту?

 — Он, кажется, очень хотел, чтобы вы поехали. И... и у него есть влияние. Ему не понравилось, что вы отказались от его последнего приглашения.

 — Ого! Вы считаете, что мне лучше не оскорблять его светлость?

— Что ж, сэр, из него получится могущественный враг.

 — Но, думаю, не такой могущественный, как Роксит.  Мой лорд встал и потянулся.  — Полагаю, мне нужно в Уайтхолл.  Он неторопливо вышел.

Час спустя, переодевшись, напудрившись и надушившись, он предстал перед королём.

Карл находился в окружении придворных и беседовал с леди Каслмейн.
Для милорда проложили путь к его трону.  Он грациозно прошёл вперёд, кланяясь направо и налево в ответ на многочисленные кивки и улыбки.

«А, вот и наш добрый Роксит!» — воскликнула её светлость, приветствуя его.
“Смотрите, сэр!”

“Я вижу подлого дезертира”, - сказал Чарльз. Он протянул руку. “Я верю, что
вы любите его французское величество больше, чем меня, Дэвид”.

Роксайт склонился над ним.

- Нет, - сказал он, неподражаемо. “Его французского Величества была интермедия, нет
более того”.

Чарльз включилась в общий смех.

“Как что, король?” спросил он.

“Очень хорошо”, - сказал Роксайт. “Очень дорого”.

“Конечно, это Роксайт?” - раздался голос сзади. “Я так и думал!
Итак, милорд? Значит, ты вернулся к нам?»

Роксит поклонился стройному, изящному юноше, который подошёл к группе, окружавшей короля.

«Как видит ваша светлость», — сказал он.

Монмут облокотился на спинку кушетки, на которой сидел Карл, и улыбнулся.
Он был обаятелен.

«Я думал, что не могу ошибаться. Я бы поклялся, что вижу тебя в
в зале на тысячу человек!»

«Вы льстец, — покачал головой Роксит. — Вам лучше посетить Версаль».

Монмут вздохнул. Он убрал свои кудри назад изящной белой рукой.

«Я бы хотел. Я очень хочу посетить французский двор».

«О нет!» — быстро сказал Чарльз, поднимая руку. Он ласково положил её на руку сына. «Я не могу отпустить тебя, Джеймс».

 «Ты отпустил Роксита», — пожал плечами Монмут. В его взгляде, брошенном на милорда, мелькнуло что-то похожее на торжество.

 «Такова необходимость, — с сожалением произнёс Чарльз. — Роксит никому не принадлежит».

“Даже для вашего величества?” - спросила леди Каслмейн.

Чарльз улыбнулся.

“Интересно?” сказал он. “Можно ли поймать звезду?”

“Я так понимаю, это вопрос удержания звезды”, - заметил Киллигрю,
подходя к ним. “Было бы интересно испытать лорда Роксайта на его
преданности”. Он говорил легко, шутливо, но в его голосе было слишком много насмешки, чтобы Чарльзу это понравилось. Он холодно посмотрел на него.

— Вот он, негодник! — воскликнула леди Каслмейн. Сегодня она была в прекрасном расположении духа. — Клянусь, он ищет свою возлюбленную! Разве нет, Роксит?

Роксит отвернулся.

— Которую, леди Каслмейн?

 Она в притворном протесте развела руками.

 — Последнюю, самую дорогую! — улыбнулся Монмут.

 — Увы! Самой дорогой нет.

 — Что! Умерла, милорд?

 — Нет. — Роксит села. — Исчезла, сэр.

 — Уже? Я думал, эта маленькая женщина из Кросби...»

— Но я так быстро устаю, — пожаловался его светлость.

 — Ты негодяй, Роксит. Это сказал король. — Клянусь, я не знаю, почему держу тебя при себе!

 — О, я могу дать Вашему Величеству ответ на этот вопрос! — спокойно ответил Роксит.

 — Так дай же его! Карл повернулся, готовый повеселиться.

Взгляд Роксита медленно скользнул по комнате.

«Среди стольких добродетелей...» — начал он и не смог продолжить. Раздались протестующие и смеющиеся голоса.

Карл поднялся.

«Вы все, кажется, в ужасе от мысли, что среди вас может быть хоть какая-то добродетель, — вздохнул он, и его глаза заблестели от смеха. — Что ж, я вас успокою. Без сомнения, вы самые возмутительные подданные в христианском мире. Дэвид, иди сюда!» Я намерен устроить бал, который превзойдёт все остальные, когда-либо проводившиеся в этих стенах. Мне нужен ваш мудрый совет. Он взял Рокситу под руку и укоризненно погрозил пальцем своему небольшому двору. — Я оставлю вас наедине с вашими делами.
нечестивцы, ” сказал он. “Боже мой, вы неподходящая компания для меня!”

Легкое шевеление у двери возвестило о появлении королевы. Она
медленно пересекла комнату, направляясь в свои апартаменты, невысокая,
невзрачная фигурка, чопорно одетая в костюм для верховой езды.

Чарльз убрал руку и пошел ей навстречу.

Ее темные глаза, в которых светилось смутное несчастье, подсказали ему какую-то мысль.
Он с тревогой склонился над ее рукой.

“ Ну что, мадам? Вы катались верхом? Король говорил ласково, как разговаривают с ребенком.
Кэтрин склонила голову.

"Да, сэр". Некоторая апатия исчезла из ее голоса.

”Нарциссы". “Нарциссы
В парке уже цветут розы».
«Неужели? Поездка была приятной, милая?»

«Не очень, сэр. Я бы хотела, чтобы вы были со мной». Она грустно посмотрела на него. «Люди бы ликовали».

«Да ведь они и так ликуют, мадам!» — сказал Чарльз, похлопывая её по руке.

«Нет, — сказала королева. — Нет». Она оглядела комнату. Леди Каслмейн сделала реверанс, когда тусклый взгляд скользнул по ней.  Кэтрин никак не отреагировала.
  Затем она увидела Роксита и улыбнулась.  Улыбка преобразила всё её лицо.
В ней было очарование, застенчивое кокетство; она немного смягчила её скованность.

  — Я не знала, что вы в Лондоне, милорд, — сказала она.

Роксайт сразу же подошел и поцеловал ей руку.

“ Надеюсь, вашему величеству лучше, чем когда я покидал вас? В его тоне было
что-то близкое к теплоте.

“Я в полном порядке”, - ответила Екатерина. “Мы скучали по вам, милорд”.

“Ваше величество слишком добры”, - серьезно сказал он.

“Вы должны были с нами в день,” - продолжила она. “Весна
прийти так рано в этом году! В парке распускаются цветы. Это было очень красиво.
Она с тоской перевела взгляд на короля. Чарльза не интересовали цветы; он не присутствовал на церемонии.
Ответила Роксита.

«Я буду умолять вас позволить мне однажды снова сопровождать вас, мадам, — сказал он. — В последнее время вы меня об этом не просили».
 «Потому что я думала, что вам будет всё равно, — ответила она. —
Однако я бы хотела, чтобы вы меня сопровождали».
 «Для меня это будет большой честью, мадам, — поклонился он. — Я буду ждать ваших указаний».

 «Можно подумать, что он хочет ехать с ней!» — пробормотал
Киллигрю шепчет на ухо Бекингему: «Возможно ли, что привередливый
Роксит испытывает _;pris_ в этом направлении?»

 Бекингем качает головой.

 «Нет. Он всегда был с ней таким. Полагаю, он пытается выслужиться
благосклонность! Он усмехнулся.

Роксайт последовал за Чарльзом в его гардеробную. Там король плюхнулся
на роскошное мягкое сиденье у окна.

“Я сомневаюсь, что королева не в восторге”, - заметил он, нахмурившись. “Она не
интерес к нашей радости и она всегда имеет воздух одного мопеде
смерти”.

“Королева питает большое уважение к Вашему величеству”, - сказал Роксайт
подчеркнуто.

Чарльз нетерпеливо дернул плечом.

«О, да! Ты думаешь, я не обращаю на неё внимания. Ей следовало бы быть веселее. Она меня утомляет — бедная женщина, — добавил он. — Ты слышал сегодня;
люди не любят её и не приветствуют, когда она проходит мимо. Что ж, это не моя вина.


 — Если бы Ваше Величество пошли с королевой, люди бы приветствовали вас, — ответил мой господин.


 — Рошшит, я не позволю тебе так со мной разговаривать! — раздражённо сказал Карл.
— Тебе лучше пойти с ней! Люди всегда приветствуют тебя, когда ты выезжаешь. Может, она подумает, что это для неё.

“Вы совершаете ошибку, сэр, когда называете ее величество дурой”.

Чарльз уставился на него.

“Вы ее поклонник?” он спросил.

“Я восхищаюсь и всегда восхищался храбростью ее величества”, - сказал
Роксайт.

Чарльз промолчал. Вскоре он сменил тему и заговорил холодно.

«Ну что, ты выяснил, как настроен Луи?»

Роксит пожал плечами.

«Он понимает, что должен плясать под твою дудку, сэр».

Лицо Чарльза прояснилось, как по волшебству.

«Я всегда так думал! Он может быть уверен, что я буду двигать этой дудкой в нужном направлении.
Он может быть уверен, что я буду двигать этой дудкой в нужном направлении. Говорю тебе, Роксит, мне нужны деньги, иначе я разорюсь. Сколько стоит Луи?


— Я не знаю, сэр.
— Арунделл сказал, что два миллиона.

 — Мне жаль, что я не могу согласиться с лордом Арунделлом, но это слишком много.

 — Ты уверен, Дэвид?

— Так же уверен, как и в чём-либо другом, сэр.

 — Жаль.  Чарльз подпёр подбородок рукой.  — Вы считаете Арунделла дураком?

 — Нет.  Я не думаю, что он понимает французов.

 — Я тоже.  Именно поэтому я хочу, чтобы вы мне помогли.  Кольбер хочет представить мне свои предложения.
Кольбер, министр финансов Франции.

Роксит был заинтригован.

«Будет интересно послушать, что он скажет», — заметил он.

«Я тоже так думаю. Роксит, я вижу, что Клиффорда можно переубедить».

«Наш неподкупный канцлер!» — сказал Роксит. «Ну и ну!»

— Вовсе нет. Он очень верит в мою честность. Из того, что он сказал, я
понял, что Кольбер собирается изложить дело очень правдоподобно.
Арлингтон, конечно, мой человек, как и Арунделл. Я собираюсь вызвать Клиффорда к себе на следующей неделе, когда я также буду принимать месье Кольбера. Тогда мы
посмотрим, как Клиффорд отнесётся к этому делу.

 Роксит кивнул.

— А что насчёт его светлости Йоркского, сэр?

 — Джеймс без ума от продвижения католической веры в стране.
 Всё остальное померкнет перед этим.
 — Кажется, всё идёт хорошо, — сказал Роксит. Он вздохнул.

 Чарльз услышал этот вздох.

 — Тебе это не нравится, Роксит?

Повисла пауза.

«Нет, сэр, не нравится».

«Вам не нравится, что я заключаю союз с Францией?»

«Я бы хотел, чтобы всё было иначе».

«Но иначе быть не может», — раздражённо произнёс король.

«Нет, сэр?»

«Вы же знаете, что не может! Я пытался избежать этого, заключив союз с Нассау, но он и слышать об этом не хотел. Что еще я могу сделать? У меня должны быть средства, иначе я
буду полностью зависеть от парламента. Я в ужасном положении! И теперь, если
вы отвернетесь от меня...

“Я никогда не буду этого делать, сэр”.Ответ пришел тихо, но очень
решительно. “Если вам нужен компактный с Францией вы должны иметь его. IT
вопросы не ко мне. Только одна вещь, считаю ли я и это твое
удовольствие”.

Чарльз протянул руку.

“Ах, Дэвид! И пока вы не любите его?”

“Мне это не нравится - да”.

“Потому что вы думаете, что я планирую продать Англию Людовику?”

В глазах Роксайта появилась улыбка.

“Теперь вы смешны, сэр”.

Чарльз сжал его руку.

«Ты веришь в меня?»

«Я верю, что ты придумаешь, как перехитрить Людовика».

«Это увёртка. Ты думаешь, я действую не в интересах Англии?»

«Я знаю, что это не так».

Чарльз рассмеялся.

«Полагаю, ты прав. Но я не думаю, что причиню ей вред».

— И я тоже, сэр. И я не думаю, что вы принесёте ей пользу.

 Чарльз с любопытством посмотрел на него.

 — Роксит, ты заботишься об Англии?

 — Раньше заботился, сэр.
 — А теперь?

 — Ничто не имеет значения, кроме твоего удовольствия. Я либо выиграю, либо проиграю вместе с тобой.

 Карие глаза встретились с карими.

 — И ничто другое не имеет значения... — Даже не в Стране? — медленно произнёс Чарльз.

Роксит поднёс руку, которую держал, к своим губам.

— Раз уж ваши пути расходятся, сэр, то нет.




 Глава II

 ПРЕДЛОЖЕНИЕ


ДЖЕЙМС, герцог Йоркский, сидел за столом и беспокойно барабанил по нему пальцами.
пальцы. Чарльз, Король, развалился, как обычно, на подоконнике, играя
с одним из своих спаниелей. Сэр Томас Клиффорд, канцлер, недвижно сидел
у костра и смотрели не по себе, что действительно он был. Там был
тишина сохранить для тявканья из-спаниель.

В настоящее время герцог отодвинул стул.

“Мужчина никогда не придет?” сказал он.

Чарльз не поднимала глаз. Сэр Томас взглянул на часы.

«Э-э... осталось десять минут до часа, сэр», — заискивающе произнёс он.

Джеймс нетерпеливо пожал плечами. Он посмотрел на брата. Лай спаниеля раздражал его.

— Сэр, разве лорда Роксита не ждут раньше трёх часов? — спросил он.

 — Нет, — ответил король.

 — Не лучше ли было бы встретиться с ним до месье Кольбера?
 Джеймс плохо скрывал своё нетерпение.

 — Почему?

 Карл зевнул.

 В коридоре послышались быстрые шаги.

 — Может, это он? — предположил Клиффорд.

— Милорд Роксит никогда не торопится, — усмехнулся Джеймс. — Это месье Кольбер.

 Французский посол вошёл и быстро оглядел комнату.
 Он поклонился королю.

 — Сир! Он повернулся. — Ваше Величество! Он снова повернулся. — Сэр Томас!

 Карл непринуждённо кивнул.

“ Прошу вас, садитесь, месье. Мы рады вас видеть.

Джеймс резко поднялся и подошел к нам.

“ Вы очень пунктуальны, месье Кольбер. Не могли бы вы занять это кресло? Нам по-прежнему
не хватает лорда Роксайта.

“ До часа еще три минуты, сэр, ” заметил Клиффорд.

“Без сомнения, вы слышали от его французского Величества?” - спросил Джеймс, игнорируя
прерывания.

Кольбер поклонился.

«Проклятый сырой день, не так ли, месье?» — протянул король.

Тёмные глаза француза блеснули.

«Как говорит Ваше Величество», — согласился он.

«В вашей стране нет такой погоды, — продолжил Карл. — Это счастливая земля».

Герцог в раздражении закрыл глаза. Чарльз взглянул на часы.

«Час», — сказал он. «И — я думаю — Роксит».

Трое других мужчин повернулись и посмотрели на дверь.

Она открылась. Мистер Чиффинч, доверенный паж короля, объявил:
Лорд Роксит и милорд неторопливо вошли.

Его каштановый парик был красиво завит и ниспадал на плечи; его костюм был тщательно подобран. В одной руке он держал шляпу, в другой — шкатулку для драгоценностей и трость. Его спокойный, скорее ироничный взгляд медленно скользил по комнате и остановился на короле. Он очень низко поклонился.
Он поклонился. Затем он поклонился ещё раз, уже всему залу.

 Герцог Йоркский нахмурил брови.

 — Дэви, — вздохнул король. — Ты само воплощение пунктуальности! Как, чёрт возьми, тебе это удаётся?

 — Я правда не знаю, сэр, — сказал Роксит. — Думаю, это привычка.

 — Порок, — печально ответил Чарльз. “ Тот, которым я не обладаю. Я
думаю, вы знакомы с месье Кольбером?

“ Имею честь, - поклонился Роксайт.

“ Тогда мне не нужно никого представлять, - сказал король. “ Какое счастье! О,
садись, Дэви! садись! Он указал ему на стул.

Роксит сел, закинув ногу на ногу. Он выглядел выжидающим.

Чарльз вздохнул.

«Продолжайте, джентльмены», — посоветовал он, поглаживая собаку по голове.

«Вы хотите, чтобы я... вёл беседу, сэр?» — прямо спросил Джеймс.

«Пожалуйста!» — взмолился король.

Джеймс повернулся к французу.

— Месье Кольбер, некоторое время назад вы сообщили Его Величеству, что у вас есть
определённые предложения, которые вы хотели бы донести до него от имени короля Людовика. Не будете ли вы так любезны повторить их для этих господ?
 Он откинулся на спинку стула, его взгляд был проницательным и настороженным.

Месье Кольбер покрутил одно из своих колец.

“Но, конечно, мсье’. До ушей моего хозяина дошло, что король Карл
был не совсем согласен со своим кабинетом по поводу союза с Голландией. Он испытывает
облегчение, _naturellement_, потому что он всегда был королем Карлом
очень хорошим другом и кузеном. Когда-то он опасался, что союз может
привести к войне между Англией и Францией - о, смешно, конечно! но
такой шанс был — и ему не хотелось бы сражаться с тем, к кому он так хорошо относится. Конечно. Он знает, что в Англии много джентльменов-католиков... — он поклонился Клиффорду. — ...из которых сэр
Томас — один из них. Он предан интересам Церкви, как и любой хороший католик... — он поклонился Джеймсу. — ... он желает, чтобы Англия вернулась к старой вере. Он также считает, что король Карл многое отдал бы, чтобы увидеть это.

 Король Карл поднял уши спаниеля над его головой и задумчиво посмотрел на получившийся эффект.

«Однако он понимает, что королю Карлу будет непросто
привить истинную веру в своей стране — без посторонней помощи. Но ради такого дела — дела, которое всегда было ему ближе всего, —
его величество с готовностью окажет помощь.

«Есть и другая сторона, господа. На протяжении многих лет Англия и
Франция были врагами. Его Величество желает, чтобы так было не
всегда. Он хотел бы заключить с Англией договор, который навсегда
скрепит дружбу двух стран, расположенных у границ друг друга, —
двух самых могущественных стран в мире. Он считает более чем
прискорбным, что такие страны находятся во вражде, как это будет в
случае, если Англия вступит в союз с провинциями.

«Его Величество знает, что вместе Англия и Франция непобедимы.
Вместе они могли делать всё, что им заблагорассудится. Можно подумать, господа, что его величество захочет присоединить Англию к своим владениям. Это невозможно. Его величество никогда не будет вмешиваться в дела Англии без её согласия. Можно подумать, что он захочет, чтобы Англия платила ему дань. Это не так. Если Франция объявит войну, он захочет, чтобы Англия присоединилась к ней, если он призовёт на помощь. Он разделит с королём Карлом не расходы, которые он оплатит сам, а военную добычу. Он бы
Он считает себя обязанным прийти на помощь Англии, если она когда-нибудь призовет его, не требуя ничего взамен, господа, кроме доли в прибылях.
 Более того, он готов сделать даже больше: он возьмет на себя все расходы на любую войну, которую он развяжет, и большую часть расходов на войну на стороне Англии. Вы должны согласиться, господа, что его величество великодушен.

 Клиффорд пошевелился и повернул голову.

— С какой целью, месье?

 — С той целью, сэр Томас, чтобы он мог доказать, что является другом Англии и другом Церкви.

 Клиффорд поджал губы.

«Если это так, то Его Величество действительно великодушен», — сказал он.

Француз склонил голову.

«Есть ещё одно личное дело, — продолжил он, уже не так быстро. — Его
Величество опасается, что королю Карлу трудно жить так, как подобает монарху его ранга». Он повернулся к Карлу. «Ваше
Величество простит меня, если я буду говорить слишком прямо».

Карл небрежно кивнул.

— Благодарю Ваше Величество. Король Людовик, я говорю, знает об этом. За годы изгнания король Карл, несомненно, растратил все свои средства, что было вполне естественно, в попытках вернуться к неблагодарному народу.
Многие тяжёлые потери, которые он понёс, не могли быть возмещены ему в полной мере. Его Величество, мой господин, очень уважает своего кузена; ему больно видеть, что король Карл испытывает финансовые трудности. Ему, королю Людовику, не приходилось нести такие расходы из своего личного кошелька, и, как вы, господа, несомненно, знаете, он довольно богат. Из-за этой любви, которую он питает к королю Карлу, он стремится обеспечить его всем необходимым для достойной жизни. Он знает, что король Карл слишком благороден и добр, чтобы облагать свой народ налогами, как это делал — простите меня,
Сир — его отец. Он считает почти постыдным то, что из-за этого истинного благородства души король Карл находится в нужде. В частном порядке он хотел бы назначить королю Карлу содержание. Но он не мог бы этого сделать, как вы понимаете, господа, если бы Англия была во вражде с Францией. Но это частное дело не имеет никакого отношения к другому делу, о котором я уже говорил. Это подарок от одного кузена другому, если король Карл не будет против и не сочтет себя оскорбленным предложением короля Людовика.


 Повисла долгая пауза.

Роксит лениво поигрывал кисточками на перчатке, его лицо было непроницаемым. Джеймс смотрел на Клиффорда, который сидел, уставившись в огонь.


— Вам, сэр Томас, и говорить, — наконец сказал герцог.

 Клиффорд поднял голову. Он говорил прямо.


— Месье Кольбер, предложение короля Людовика кажется до крайности щедрым. И всё же это предложение денег Его Величеству слишком сильно попахивает подкупом, на мой вкус.


 Герцог Йоркский напрягся.  На лице месье Кольбера отразилось болезненное удивление.  Роксит перестал играть со своими перчатками.  Только Чарльз не обратил на это внимания.

“Сэр Томас, я уверен, вы не можете понять, что подобное предложение - это
немногим меньше, чем оскорбление Его Величества!” - резко сказал Джеймс.

“И мой хозяин”, - последовал надменно от Кольбера.

“Я прошу прощение Его Величества, если бы я обиделся”, - ответил Клиффорд, красный
уши. “Но я все еще говорю, что предложение выглядит именно так”.

Джеймс собирался ответить, но Кольбер с осуждающей улыбкой
опередил его.

«Вы совершенно правы, сэр Томас. В мире, где царят злые умы, где никому не позволено желать добра ради самого добра, король
Совершенно бескорыстное предложение Людовика попахивает взяткой. Именно по этой причине он хотел бы сохранить это дело в тайне. Он не рассчитывает ничего получить от этого предложения. Оно продиктовано его любовью к королю Карлу, а не желанием получить выгоду для себя. Разумеется, он не мог бы озвучить такое предложение, если бы Англия и Франция были в ссоре. Я привёл вам причины, по которым он желает их дружбы; это частное предложение королю Карлу не имеет к ним никакого отношения. Это не имеет никакого отношения к государству; это касается только человека и человека. Однако Его Величество предвидел, что общественность, которая
будучи недалёким, приписывает всем остальным те же мотивы, стал бы стыдить короля Карла за то, что тот взял взятку. Мерзкие людишки,
 сэр Томас, не поверят, что человек может быть щедрым, не надеясь ничего получить за свою щедрость. Я не считал вас человеком такого сорта;
 и до сих пор не считаю. Я знаю, что вы говорили сгоряча, не дав себе времени подумать. Если бы вы это сделали, то увидели бы, насколько ошибочными — простите — насколько низменными были ваши подозрения.

 Клиффорд встретил его укоризненный взгляд и безнадежно забормотал.

— Его Величество знает, что я... что вы... что я не хотел никого обидеть... тем, что сказал.
Возможно, то есть, конечно, я говорил сгоряча. Я бы не стал
обвинять короля Людовика... в том, что он опустился до... взяточничества. Я не мог подумать, что Его Величество... — он бросил беглый взгляд на Карла, —... будет
допускать... взяточничество. Я... я только сказал, что это пахнет именно так, как ... как я.
думаю, что так оно и есть, сэр!

“Именно по этой причине это дело следует держать в секрете, сэр
Томас. Признаюсь, если бы я думал, что вы примете такой тон, я бы не стал
говорить вам об этом. Зная, что вы честный человек, я
я едва ли ожидал, что вы будете приписывать другим бесчестные мотивы».

 Сэр Томас побледнел.

 «Сэр, вы меня неправильно поняли! Я... я не хотел грубить Его Величеству!
 Я...» — он беспомощно замолчал.

 Месье Кольбер вытер губы изящным кружевным платком.

 «Я очень рад слышать это от вас, сэр Томас. Могу я перейти к следующему пункту?


 Герцог коротко кивнул.

 — Дело в том, что Его Величество прекрасно осведомлён о том, что в вашем английском кабинете министров много честных джентльменов, которые, однако, очень упрямы и ограниченны.
 Они, как и многие другие невежественные люди, противятся
общаясь с Францией. Они протестанты, господа. Они могут быть
тянет на правильном пути, глядя на французского союза, но в настоящее время
они не прислушаются к голосу разума. Как только было доказано, что
Франция необходимый ничего, кроме дружбы из Англии, свои возражения
можно было бы замять. Они увидели бы, что союз с Францией был на их
страна хорошая. В проведении подальше от этого они, все невольно работы
большой вред на Англию. В настоящее время их невозможно переубедить, но можно ли допустить, чтобы они так сильно обидели Англию? Они
Они проявили упрямство; они показали, что не станут слушать доводы. Значит, их можно игнорировать? Они поднимут шум; они воспользуются невежеством народа; они помешают заключению союза. Тогда они ничего не узнают, пока дело не будет сделано, и вскоре поймут, что это не великое зло, а великое благо.

 — Вы имеете в виду тайный договор? — непонимающе спросил Клиффорд.

— Только на данный момент это секрет, — быстро ответил Кольбер.
— Подумайте над тем, что я сказал, месье, и скажите мне, не помешает ли этому великому делу для Англии группа упрямых протестантов.

— Я вижу правду в ваших словах, сэр, но есть много «но».

 — Не могли бы вы их перечислить, сэр Томас?

 — Первое и самое главное из них, сэр, заключается в том, что ваше предложение — не что иное, как нарушение Тройственного союза, в рамках которого мы обязались в случае необходимости поддержать Голландию против Франции. Ваше предложение — это договор с вражеской страной, заключённый за спиной у остальных членов кабинета. Мне это не нравится.

«Это правда, что мы игнорируем этих невежественных джентльменов. Но разве я не доказал вам, что это на благо Англии? Цените ли вы этих
чувства джентльмена превыше чувств вашей страны?

“ Не я, сэр. Но я раньше узнал, что они в курсе дела.
дело.

“Значит, они могут провести длительные дебаты, поднять шум и подавить это?
Вы должны понимать, что это невозможно. Впоследствии они поймут, что
это для блага их страны ”.

Теперь Клиффорд говорил с сарказмом.

— Нет, если вы хотите силой навязать им католицизм, сэр.

 Джеймс нахмурился и прикусил губу.  Кольбер выразительно взмахнул рукой.

 — Вы не слишком высокого мнения о проницательности моего господина, если не
Я понимаю, что он предвидел это, сэр Томас. Он не импульсивный человек. Он понимает, что внедрение — или, я бы сказал, продвижение — католицизма в Англии должно происходить медленно и с большой осторожностью. Он не собирается поднимать шум. Он не собирается «навязывать» веру Англии. Он даже понимает, что пока это невозможно. Он готов ждать, пока король Карл не призовет его. Если король
Чарльз считает, что нет необходимости звонить, он будет только благодарен.
Он не хочет вмешиваться в чужие дела. Он очень серьёзно относится к
он советовал королю Карлу не торопиться с завершением этого великого дела, которое может привести к его краху.
Время ещё не пришло.

Джеймс беспокойно зашевелился и, казалось, собирался что-то сказать. Затем он взял себя в руки.

После короткой паузы Кольбер продолжил.

«Я не прошу вас принимать поспешное решение, сэр Томас. Я прошу вас обдумать всё, что я сказал, прежде чем вы ответите».
«Я непременно так и сделаю», — сказал Клиффорд. «Я не могу не признать, что
в этом плане есть много положительных моментов, но, как я уже
говорил вам, есть и те, которые мне не нравятся. Но я подумаю об этом. Есть ли ещё что-то?»

«На данный момент ничего, сэр».

— Тогда?.. — сэр Томас нерешительно посмотрел на короля. — Имею ли я право, Ваше Величество, удалиться? Он поднялся, произнося эти слова. То же самое сделал Кольбер. То же самое сделали Карл и Роксит.

 — Я тоже, — сказал француз.

 Карл кивнул. Он заговорил впервые с начала беседы.

 — Мы должны поблагодарить вас, мсье Кольбер, за ваше терпение. Мы поговорим об
этом подробнее позже. Мы вас не задерживаем.

Кольбер поклонился ему через руку и вышел.

Чарльз повернулся к Клиффорду. На его лице засияла чудесная улыбка.

“ Вы подумаете, что я говорю это всерьез, сэр Томас? И вы не
«Вы плохо думаете о своём бедном короле?»

 «Сир!» Клиффорд схватил его за руку и поцеловал. «Я снова и снова прошу прощения у Вашего Величества».

 «Да что тут прощать, — мягко сказал Карл. — Я лишь прошу вас не думать обо мне плохо».
 «Я не мог бы, сэр! Я... я...» Клиффорд снова поцеловал его руку. «Я сказал это сгоряча».

— Тогда всё в порядке, — улыбнулся Шарль. Он с улыбкой наблюдал за тем, как тот выходит из комнаты.

 — Месье Кольбер очень хорошо о вас отзывается, сэр, — сказал Джеймс.

 Шарль задумчиво посмотрел на него, и в его глазах заплясали смешинки. Он перекинул собаку через плечо.

“Проклятые правдоподобно, не правда ли, он?” он усмехнулся и медленно пошел обратно к
его сиденье.

Герцог с беспокойством следил за ним. Роксайт продолжал теребить свои
перчатки.

“ Вы не верите в предложение французского короля, сэр? ” резко спросил Джеймс
.

- Я хочу знать, что за этим кроется.

“ Вы слышали месье Кольбера.

— Я слышал много льстивых речей.

 Джеймс вздохнул.

 — Вы не доверяете Людовику, сэр?

 — А вы? — парировал король.

 Джеймс уставился на свою сжатую в кулак руку, лежащую на столе.

 — Я мало кому доверяю, сэр.  Я не хочу, чтобы на наших шеях лежало французское ярмо.
 Но разве это ярмо?

“Людовик, без сомнения, хотел бы, чтобы это было так”, - ответил король. “
Вопрос в том, смогу ли я обойти его?”

“Да”. Заговорил Роксайт. “Людовик не может позволить себе оскорбить вас,
Сэр”.

“Если уж на то пошло, я не могу позволить себе оскорбить Людовика”, - заметил
король.

“Лучше, чем он, сэр. Он должен во что бы то ни стало добиться того, чтобы Англия была если не на его стороне, то хотя бы не против него. Англия склоняет чашу весов.


— Это так, — согласился Джеймс. — Если Людовик планирует новые войны на континенте, он должен быть уверен в помощи Англии. И в этом причина. Поэтому союз так важен.


Карл начал раздражаться.

— Джеймс, я думаю о деле, как ты его называешь. Какая нам разница, католическая Англия или нет? Это второстепенный вопрос. Я думаю о том, как извлечь выгоду из этого союза и при этом не дать Людовику превратить меня в марионетку.

 — Тогда, сэр, мы действуем из разных побуждений! Удивительно, что вы ставите свои мелкие выгоды выше великого дела! Я
в курсе дела только ради блага, которое оно может принести стране! С Францией за спиной мы можем успешно распространить веру в стране.
Похоже, ты в курсе дела ради материальной выгоды, которую оно может принести тебе!»

Чарльз приветливо кивнул. Порывы своего брата никогда не было ни малейшего
влияние на его хорошее настроение.

“Совершенно верно, Джейми. И если я не склонен извлекать чрезмерную выгоду, я не буду иметь
ничего общего с альянсом, который претендует на то, чтобы быть чумной помехой.

Роксайт положил шляпу на стол. Чарльз с нежностью посмотрел в его сторону
.

“ И это приводит нас к Роксайту, к его доле в бизнесе. Дэви, я
перекинулся с тобой всего одним словом с тех пор, как ты вернулся из Парижа. Расскажи нам
, что именно ты выяснил.

Герцог, нахмурившись, откинулся на спинку стула. Роксайт ему никогда не нравился.

“ Рассказывать особо нечего, сэр. Пока план находится в зачаточном состоянии. Мадам
д'Орлеан хранит все в строжайшей тайне.

“Интересно, правильно ли я поступил, что вел переговоры через нее?” - спросил король. “Но
Я мог доверять Холлсу”.

“Вы поступили совершенно правильно, сэр. Мадам можно доверять. В настоящее время она рассеянна
отчасти потому, что Луи рассеян. Мы должны действовать осторожно. Мне дали понять, что Людовик хочет держать Англию в ежовых рукавицах.
 Предложение помощи — это, конечно же, взятка.  Если ему не удастся заманить вас в ловушку, он попытается подкупить наиболее продажных членов парламента.
Дом. Он должен во что бы то ни стало заручиться поддержкой Англии в своих войнах с
Голландией. Грубо говоря, он хочет, чтобы Англия помогала ему в этих войнах и поддерживала его в праве на любые новые титулы, которые могут ему достаться.
— Я догадывался, что он подумывает об испанских делах, — сказал Чарльз.

— Это мне не повредит. Война с голландцами? Хм! Интересно, знает ли он, каков нрав моего народа?


 — Думаю, он очень верит в ловкость Вашего Величества.  Он также настаивает на том, чтобы в Англии распространялась католическая вера.  Но помните, сэр, что война с Голландией — это его главная цель!

“Неужели?” - весело спросил Чарльз. “Хотя я не думаю, что это мое”.

Джеймс поднял глаза.

“Распространение Веры - это первое, на что следует обратить внимание”, - сказал он
.

Чарльз поджал губы.

“Я мог бы оговорить это, Дэви. Я должен выиграть время”.

“ Вы могли бы, сэр.

“ Вы должны! ” резко поправил Джеймс. «Это служит двойной цели. Если
вам удастся укрепить веру в себя, вы сделаете своё положение более
устойчивым и будете знать, что выполнили свой католический долг».

 «Очень утешительно, — сказал Чарльз. — Первая цель мне нравится больше.
 Есть ещё кое-что, Роксит».

“Что это, сэр?”

“Если Людовик покорит Провинции, я хочу, чтобы моему племяннику выделили средства”.

Джеймс уставился на него.

“Почему?”

Чарльз не смотрел на него.

“Ты понимаешь, Роксайт?”

“Да, сэр”.

“Но почему?” - настаивал Джеймс.

“Еще одна двойная цель, Джейми. Потому что я дал слово его матери
защищать его интересы».

«За все эти годы ты мало что сделал для их защиты!»

Чарльз говорил со спокойным величием.

«Я сделал всё, что было в моих силах».
«Помимо протестов Де Витту...»

«Я ничего не мог сделать. Да и не было необходимости. С принцем всё было в порядке
о нём заботились, а он был всего лишь ребёнком. Теперь всё по-другому.

— Очевидно! — сказал Джеймс. — Но в чём заключается ваша двойная цель?

Король встретился взглядом с Рокситом.

— Я считаю, что было бы разумно успокоить моего племянника. Я хочу наладить с ним отношения.
Джеймс прикусил губу.

— Всего лишь ребёнок. Почему?

— Потому что я думаю, что однажды он станет силой, с которой нельзя будет не считаться. Ты доволен?

 Джеймс молчал.

 — А теперь, Роксит, тебе решать, сколько он будет стоить. Луи отказался от двух миллионов.


 — Двух миллионов? — воскликнул Джеймс. — Какая глупость! Он встал. — С твоей
уходите, сэр, я удаляюсь. Вам лучше устроить это одному!

“Очень хорошо”, - сказал Чарльз. Он смотрел, как тот уходит. “Роксайт, ты должен
выяснить позицию моей сестры в этом вопросе”.

“Я верю, что мадам справедлива, сэр”.

“Что вы имеете в виду под этим?”

“Что она не поддержит ни одну из сторон. Если бы это было возможно, она бы
стремиласьe именно для вас. Как она держит себя нейтрально. Она мудрая
посредник, сэр”.

“Так кажется”, - сказал Чарльз. “Мы увидим. А пока, Роксайт,
отправляйся в Париж. Я поставлю этот вопрос перед Арлингтоном. Думаю, у нас с ним
будут неприятности.

“Я думал, это ваш человек, сэр?”

“Так и есть. Но его жена — голландка, и она из Оранской династии».

 «Верно. И всё же, я думаю, он поддержит вас».

 «Посмотрим», — повторил Карл.




 ГЛАВА III

 ЕЁ ВЕЛИЧЕСТВО


 Так начались переговоры между королями Франции и Англии.
Они неизбежно были медленными и требовали от фаворитки множества поездок в Париж и обратно. Кристофер заметил, что визиты французов становятся всё более частыми, и решил, что дама, должно быть, необычайно привлекательна. Он совсем не беспокоился по этому поводу.

  К концу года в переговорах наступило затишье. Стороны зашли в тупик, и казалось, что союз не состоится. Лорд Арлингтон колебался и возражал, чем вызывал раздражение
Король Людовик и мадам, прекрасная посредница, не позволили бы Роксите
однозначного ответа на вопрос о цене, которую заплатит Людовик, не было. Обе стороны были недовольны друг другом, обе требовали того, чего другая не могла дать. На какое-то время Роксит перестал ездить в Париж и развлекался с некой леди Кру, невестой, недавно приехавшей в город. Она была молода, красива и довольно наивна. Она была очень влюблена в своего мужа, но ей льстили ухаживания Роксита.

В октябре ситуация в некоторой степени разрешилась. Поездки в Париж стали более частыми. Во время одной из них произошло небольшое происшествие
В модном лондонском обществе появились слухи о приезде леди Фрэнсис
Монтгомери, дочери покойного герцога Рошфора и жены сэра
Джаспера Монтгомери, дипломата. Она вернулась из Испании, где провела последние три года.
Она была кузиной милорда Роксита, и до того, как она вышла замуж за Монтгомери, было много разговоров о союзе между ней и милордом. Этого хотел её отец,
но, очевидно, они с Рокситой так не считали, потому что Лондон был лишён
удовольствия увидеть, как моего лорда наконец поймали. Герцог не смотрел
Монтгомери был настроен благосклонно. Его дочь могла бы выйти замуж за самого знатного человека во Франции или Англии, если бы захотела. Она выросла при французском дворе; она была красива, умна и обладала тем загадочным качеством, которое называют обаянием. У неё было много поклонников, но она не приняла ни одного из них. Она предпочитала оставаться незамужней, и, поскольку герцог не мог ей ни в чём отказать, она так и осталась незамужней. Когда она появилась при дворе Реставрации, она имела огромный успех. Сам Карл осыпал её экстравагантными комплиментами; мужчины падали к её ногам. Ходили слухи, что она была так же проницательна, как мадам
Герцогиня Орлеанская не раз приложила руку к различным интригам.
Затем она встретила сэра Джаспера и взбудоражила общество своим решением выйти за него замуж. Как обычно, она добилась своего.
Свадьба была великолепной, и она уехала с честным, но скучным Монтгомери, и больше её никто не видел.


Теперь она вернулась, потому что её мужа отправили домой. Как только эта новость стала достоянием общественности, все сплетни о ней были пересказаны. Многие задавались вопросом, не наскучил ли ей Монтгомери и не решит ли она развлечься со своим кузеном.

О ней говорили, что она была единственной женщиной, с которой Роксит не заигрывал. Они никогда не были ближе, чем просто хорошими друзьями.

 Пробыв в Лондоне около недели, она устроила приём, на который съехался весь Лондон. Она не пригласила Роксита, потому что считала, что он в Париже.
Поэтому она была немало удивлена, когда в середине вечера объявили о приходе двух джентльменов, одним из которых был его светлость маркиз Роксит, а другим — мистер Дарт.

Роксит был великолепен в пурпурном и золотом. Бриллианты сверкали
Он снял с груди несколько орденских планок и перебрал их длинными тонкими пальцами. Он величественно вошёл в зал и окинул его взглядом.

Леди Фрэнсис стояла рядом с молодой герцогиней Монмутской. Он сразу увидел её, узнав стройную изящную фигуру. Она оживлённо говорила, сопровождая свою речь множеством едва заметных жестов, которым научилась при французском
дворе, и часто улыбалась, обнажая жемчужные зубы за красными губами.

Кристофер наблюдал за ней, чувствуя, что она очарована. Он не мог отвести глаз от её лица. Дело было не столько в её красоте, сколько в
Его привлекала не столько она сама, сколько её невероятная живость. Её карие глаза блестели, когда она говорила; на щеках играли ямочки. Вокруг неё собрался небольшой кружок, все ловили каждое её слово, ждали взгляда или улыбки.

 Роксит весело взглянул на своего секретаря.

 «Она просто очаровательна, не правда ли?» — спросил он.

 Кристофер затаил дыхание.

 «Это... это леди Фрэнсис?» сказал он.

“Это леди Фрэнсис. Печальная шалунья”. Он тихо рассмеялся Кристофер
возмущенное лицо.

Фрэнсис видел их. Она пересекла комнату, протягивая руки.

“Мой дорогой Дэвид! Какая честь!”

Роксайт поцеловал ей руку.

“Вы меня не приглашали”, - сказал он. “Но я пришел”.

“Конечно, я рад! Я думал, что вы уедете, иначе я бы, несомненно,
попросил вас прийти”.

“Так я и думал”, - задумчиво кивнул его светлость. “Могу я представить мистера
Дарт? Крис, леди Фрэнсис Монтгомери”.

Миледи сверкнула своими яркими глазами на Кристофера. Она, казалось поиска
его лицо на долю секунды. Затем она улыбнулась. Её улыбка была чудесной. Кристофер влюбился в неё с первого взгляда.

 «Я должна познакомить тебя с одним очень милым человеком, — решила она. — Пойдём со мной! Дэвид, я хочу поговорить с тобой, так что не убегай к леди Кру».
но на стороне”. Она родила Кристофер в другой конец комнаты. Когда
она вернулась, она нашла Roxhythe говорил Лорд Бакхерст, и одного или
две других.

“ Нет, ” решительно сказала она. “ Никто из вас не может пойти с нами. Я
не видела Роксайта три года, и мне нужно многое ему сказать. Чарльз,
если ты любишь меня так сильно, как клялся, ты будешь развлекать мисс
Дуглас ради меня.

Бакхерст поморщился.

«Это жалкая замена тебе, Фанни!»

«Дорогой Чарльз, Арабелла тебя на дух не переносит! Это тебя позабавит».

Бакхерст помрачнел.

«Может быть. Будь по-твоему, Фанни!» Он ушёл.

Леди Фрэнсис и Роксит удалились в небольшую комнату, примыкающую к бальному залу.  Оказавшись там, Роксит обнял свою кузину и поцеловал её.  Леди Фрэнсис не стала возражать.  Напротив, она ответила на поцелуй и устроилась на сине-золотом диване.

  «Дэвид, ты знаешь, как приятно снова тебя видеть?»

 Её весёлый взгляд бросал ему вызов.  Роксит сел рядом с ней.

«Должно быть, так и есть». Он вопросительно посмотрел на неё. «Комплимент засчитан».

«Ты всегда был провокатором», — парировала она. «Но разве ты не рад меня видеть?»

«Предельно рад. Ты же не ждёшь, что я буду заниматься с тобой любовью».

— Конечно, я польщена, — сказала она.

Его светлость оценивающе смотрел на неё.

— Я боялся, что климат может вас испортить, — произнёс он наконец.
— Слава небесам, вы прекрасны, как всегда!

Она склонила голову набок.

— Я думала, что стала ещё красивее! — сказала она.

— Дорогая моя, Джаспер не так хорошо разбирается в красоте, как я. Говорил ли он вам
что, он солгал. Это было невозможно для вас, чтобы быть более красивым. Рипер
возможно”.

“Мне не нравится слово”, - ответила она серьезно. “Следующим буду я"
”перезрелый".

“А после этого - разложение”, - кивнул милорд.

“ Как невежливо с твоей стороны! ” воскликнула леди Фрэнсис, роняя веер. Затем
она рассмеялась. “ По правде говоря, мы стареем, Роксайт.

“Так и есть”, - согласился он. “Опять облажались, Фанни. Теперь тебе нужен Лондон?”

“Думаю, да. Если только Джаспера снова не отправят за границу, что маловероятно. Кто
этот очаровательный мальчик?

“Я не знаю”, - ответил Роксайт. “Ты нашел кого-нибудь?”

“Дэвид, ты действительно не должен пытаться произвести на меня впечатление своим жеманством! Я
имею в виду мальчика, которого ты привел сюда сегодня вечером”.

“О, Кристофер! Да, он довольно симпатичный, не так ли?

“ Кто он? ” настаивала Фрэнсис.

— Он мой секретарь. Один из Дартов из Саффолка.
— Ваш секретарь? Как он стал им?

— Я правда не помню. Кажется, он был у меня какое-то время.

— Его не было с вами, когда я покидал Англию.

— Нет. Думаю, это было вскоре после вашего отъезда. Мой последний секретарь был дураком. И таким ненадёжным.

— А? Полагаю, вам нужен был сдержанный мужчина для какой-нибудь интриги?

Роксайт посмотрел на нее с обиженным изумлением.

“Моя дорогая Фанни, у меня когда-нибудь потребуется помощь в
_affaire_?”

“Я имел в виду политические интриги”.

“О, боже!” - воскликнул Роксайт и затрясся от смеха. “Да, Фан, это
так ли это? В моем возрасте я стала заговорщицей. Это очень печально.

Она пристально посмотрела на него мгновение.

“ Я бы хотел, чтобы ты не считал меня дураком, Роксайт. Как поживает твой возлюбленный
Король?

“ Такой же, как всегда. Он будет рад тебя видеть.

“Я думаю, он согласится. Я собираюсь в Уайтхолл с Джаспером в четверг. Ты
будешь там?”

«Раз уж ты уходишь, то да. Комплимент принят».

«Знаешь, я очень рада, что не вышла за тебя замуж», — сказала она ему.

«Я тоже рад, — ответил милорд. — Мы бы поссорились. Так всегда бывает, когда оба не лишены ума. Полагаю, ты никогда не ссоришься с Джаспером?»

“ Невыносимый человек! Я пойду. ” Она встала и протянула руку. - Пойдем.,
Дэвид! Ты должен быть очень любезен со всеми.

“Да я уж думал уехать!” запротестовал он. “Я пришел только повидаться с
вами”.

“Тогда вы меня очень сильно оскорбите. Пойдемте!”

Он позволил поднять себя на ноги.

«Если ты поддашься праздным страстям, то потеряешь свою главную
привлекательность, — вздохнул он. — Если мне удастся тебя обидеть, я потеряю всякий интерес».


«Какая ужасная участь меня ждёт!» — усмехнулась она. — О, вот и Джаспер пришёл меня искать! Джаспер, Роксит хуже, чем когда-либо!»

Монтгомери пожал руку милорду.

 «Я очень рад вас видеть, — улыбнулся он. — Но я не могу допустить, чтобы моя жена была в полном вашем распоряжении».

 «Вы ошибаетесь, — возразила Фрэнсис. — Это я в его полном распоряжении! Он — великий Роксит! Фу!» — она послала ему воздушный поцелуй и упорхнула.

 «Она невероятно очаровательна», — подумал про себя милорд. «Но, без сомнения, она бы мне надоела».


По дороге домой Кристофер сообщил Роксит, что леди Фрэнсис попросила его прислуживать ей. Он также сообщил Роксит, что она была самой милой и очаровательной леди, которую он когда-либо встречал.

Мой господин устроился поудобнее в своём уголке кареты.

«Проказница, — пробормотал он. — Значит, она и тебя в свои сети поймала? Я уже почти решил, что ты неуязвим».

«Я очень восхищаюсь её светлостью и уважаю её», — с достоинством ответил Кристофер.

Мой господин закрыл глаза.

«Да, так всегда и бывает. Одного не могу понять, как я мог так сильно влюбиться в девчонку!»
Без сомнения, она была на много лет старше меня.

“ Ты сегодня очень провоцируешь, ” раздраженно сказал Кристофер.

“ Так она сказала, ” согласился его светлость.




 ГЛАВА IV

 НЕДОУМЕНИЕ ЕЕ СВЕТЛОСТИ


— Сегодня здесь был тот милый ребёнок, — внезапно заметила леди Фрэнсис. — Я в замешательстве.

 Её муж поднял глаза и улыбнулся.

 — Для тебя это в новинку, дорогая. Какой ребёнок?

 — Кристофер Дарт. Секретарь Дэвида.

 — А? Почему ты в замешательстве?

 Леди Фрэнсис неуверенно нахмурилась.

— Я не могу понять, почему он должен служить Рокситу.

 Монтгомери отложил перо.

 — Продолжайте!

 — Только не смейтесь! — взмолилась её светлость.  — Я серьёзно.

 — Я смеялся?

 — У вас был такой вид.  Этот мальчик честный.

 — Да?

— Хотела бы я, чтобы ты был умнее, — вздохнула её светлость. — Хотя
Рокси уверяет меня, что мы бы поссорились, если бы ты была такой».

«Я не знала, что была предметом вашего разговора в тот вечер в прошлом месяце».

«О, это не так! Пожалуйста, не обижайся! Мы поздравляли друг друга с тем, что не поженились. Это было очень странно».

«Очень забавно», — сухо согласился Монтгомери.

«Действительно, так и было! И мы почти сделали это, ты знаешь. Но не обращай внимания; это
не то, что я хотела тебе сказать. Это о Кристофере. Он был
с Roxhythe в течение почти двух лет, и он поклоняется ему!”

“Ну?” - спросил ее муж. “Что это?”

“Это еще не все. Он... он уважает его! И он такой честный мальчик!
Такой благородный!”

“Вы, кажется, внимательно наблюдали за ним”.

“Фо!” - воскликнула леди Фрэнсис. “Он прозрачен как воздух! Он ничего не знает
о заговорах и заговорщицах. Он очень наивен в делах и, по-видимому,
слеп к тому, что происходит вокруг него. И он с Роксайтом! ”

“ Не понимаю, почему тебя это удивляет, Фанни. Роксайт не заговорщик.

Леди Фрэнсис оперлась обоими локтями о стол. Она подперла подбородок
руками и пристально посмотрела на мужа.

“ Ты действительно так думаешь, Джаспер?

“Конечно, я так думаю!” - удивленно ответил он. “Роксайт - заговорщик? Моя
Дорогая, у тебя в голове какие-то черви! Этот человек ни о чем не думает
кроме одежды, женщин и острот!

“ Ты думаешь, он дурак?

“ Типичный придворный, ” поправился он.

Странная улыбка изогнула губы ее светлости.

“ Вы считаете короля дураком?

Монтгомери погладил перо.

— Нет. Увы!

— Как вы думаете, зачем ему дураки?

— Низачем. Разве что он использует их в качестве простаков.

— Как вы думаете, стал бы он держать при себе дурака?

Монтгомери понял, к чему он клонит.

— Роксит его забавляет.

— Как и другие мужчины. Но они исчезли. Роксит остался.

 — Он, конечно, не без достоинств, — признал Монтгомери.

 — Более того. Он умен как черт.

 — О, моя дорогая Фанни, ты его переоцениваешь!

 — Нет. Я готова поспорить на свою репутацию, что глупость Дэвида — всего лишь маска.

“Воображение твоя женщина убегает с тобой, моя дорогая. Если бы он был
умный человек, как ты говоришь, почему он хотел бы скрыть его качества?”

“Так он может служить Царю лучше”.

Монтгомери накрутил на палец локон своего парика.

“ О. Значит, вы предполагаете...?

Леди Фрэнсис опустила веки.

“ Ничего, ” спокойно ответила она. “ Я знаю только, что не стала бы доверять
Роксайту.

“ Доверяй ему! Нет, и я тоже. Но не потому, что я считаю его умным.

“ Роксайт играет свою роль, ” медленно проговорила Фрэнсис. “ В этом я уверена. В
его положении человек многое видит в Уайтхолле. И все же он всегда остается
невежественным. Он всегда безразличен, циничен; он ничего не знает. Если кто-то
говорит об интригах, он фехтует и ведет себя легкомысленно. Он хотел бы, чтобы мир
поверил ему, как праздному придворному, каким вы его считаете. Мир действительно
верит этому. Но не леди Фрэнсис!

“Леди Фрэнсис очень проницательна”, - саркастически заметил Монтгомери.

— Леди Фрэнсис знает Уайтхолл и его порядки! — парировала она.
— Я всю жизнь провела при дворе! Я знаю, зачем королям дураки.
Джаспер, Джаспер, где твоя смекалка? Ты что, забыл, что
Роксит ни на шаг не отходил от Карла с тех пор, как они бежали из страны?
В те годы у Карла не было места ни для кого, кроме самых проницательных.
Это был заговор, заговор, заговор, всё время заговор!

— Через Роксита?

— Через Роксита и других. Но в первую очередь через Роксита.

Монтгомери некоторое время молчал.

— Как ты знаешь, я очень уважаю твою мудрость, моя дорогая. И всё же я
думаю, в этом ты ошибаешься. Если бы Чарльз был нужен заговорщиков, он должен был
также нужно людей, чтобы отвлечь его. Такова Roxhvthe”.

Леди Фрэнсис решительно захлопнул ее губы. Через мгновение она заговорила снова.

“ Однажды ты поймешь, что я была права, Джаспер. И ты будешь удивляться, как и
я, тому, что Кристофер Дарт когда-либо служил ему.

“ Возможно, ” пожал плечами Монтгомери. Он продолжил писать.

 Леди Фрэнсис вышла из комнаты. Она поднялась в свой будуар и взяла со стола письмо от своей очень дорогой подруги, Эме де Сент.
 Морни, фрейлины мадам, герцогини Орлеанской.

 «... Вчера я была заинтригована, моя дорогая Фанни, встречей с родственником
 мистера... Я имею в виду маркиза де Роксита, который, возможно, _;pris de
Madame_, которая, _sans doute ;prise de lui_. Он всегда при ней и показывает себя _tr;s beau cavalier_...»

«О!» — сказала моя леди. «О!... Что ж, возможно. Это даже вероятно».
И все же ... Я думаю, что буду следить за моим добрым Роксайтом. Она быстро кивнула
и заперла письмо в свой стол.




 ГЛАВА V

 ЛЕДИ КРЮ


Прошло несколько недель, и Кристофер встретил старого друга, с которым у него было
не виделись несколько лет. Однажды утром он увидел его на Стрэнде, выходящим из одного из домов. Он схватил его за руку.

«Сидни Харкорт!»

Харкорт на мгновение растерянно уставился на него. Затем его лицо прояснилось, и он пожал Кристоферу руку.

«Крис!»

Кристофер взял его под руку. Вместе они зашагали по Стрэнду.

— Я не думал, что встречу тебя сегодня, Сидни!

 — Я тоже не думал, что встречу тебя.  Ну, парень, ты изменился!  Он рассмеялся.  Теперь ты мужчина!

 — Мне нужно было им стать!

 — Да?  Родерик всё ещё за границей?

 — С принцем Оранским, — кивнул Кристофер.  — Я его не видел
в течение двух лет. Я был в Гааге в 1968 году и обнаружил, что он сильно изменился.


 — Неужели? Он был очень умным юношей, когда я его знал!


 — Теперь он похож на поющего псалмы пуританина, — мрачно сказал Кристофер.

 — Но расскажи мне о себе, Сидни! Чем ты занимаешься?


 — Я работаю у Рассела в качестве его доверенного секретаря, — ответил Харкорт.

 — А ты?

“Полагаю, у меня почти такая же должность”, - улыбнулся Кристофер. “Я лорд
Роксайт, его секретарь”. Он сказал это с гордостью и был польщен
Харкорт вздрогнул от неожиданности.

“ С Роксайтом? Ты, Крис?

Кристофер кивнул.

«Я с ним уже почти два года. Родерик очень злится на меня из-за этого».

Харкорт быстро поджал губы.

«Признаюсь, я тоже... удивлён. Ты с каким-то странным человеком, Крис».

«Я с очень великим человеком, — возразил Кристофер. — Если ты хочешь предостеречь меня насчёт моего господина, позволь сказать, что я очень плохо отношусь к таким предостережениям».

Проницательные серые глаза смотрели прямо на него.

«О? — сказал Харкорт. — Значит, я должен вас поздравить?»

«Если хотите», — ответил Кристофер.

«Тогда, конечно, поздравляю. Зачем мне вас предупреждать?»

«Бог знает! Многие пытались».

“Я не буду, уверяю тебя. Ты должна считать, что тебе повезло быть рядом с
возможно, одним из самых влиятельных мужчин современности ”.

Кристофер был доволен. После этого они больше не говорили о Роксайте. Он
отказался от приглашения поужинать в тот вечер, сославшись на то, что собирается на
Маскарад леди Крю, но согласился на пятницу. Затем они расстались.

Когда Кристофер вернулся в Бивен-Хаус, он обнаружил, что Роксайт
неожиданно вернулся из Парижа. Вне себя от радости, он поспешил в библиотеку.
где сидел милорд.

“Как восхитительно, сэр! Я не ждал тебя раньше, чем через неделю!” - Воскликнул он.
Кристофер поцеловал руку Роксита.

Милорд улыбнулся ему.

— Ты правда так рад меня видеть, Крис?

— Ну конечно, рад! — удивлённо ответил Кристофер. — Как ты можешь спрашивать об этом?

— Мало кто рад меня видеть. Король, Фанни и ты. Это так приятно.
У тебя всё хорошо?

— Да, всё прекрасно. О, я совсем забыла! Леди Крю приезжала сюда в
Среду. Она... была очень раздосадована.

“Какой же она неосмотрительный ребенок!” - сказала Роксайт. “Что с ней случилось?”

“Кажется, ты не был на ее балу на прошлой неделе”.

“Разве нет? Нет, теперь я вспомнил”.

“Она сказала, что ты обещал присутствовать. Я нашел это совершенно невозможным
для того, чтобы успокоить ее. Я объяснил, что вы были в Париже, но она была
еще больше разозлило. Она оставила для вас письмо”.

Кристофер усмехнулся немного, охотящаяся на рабочий стол для нее.
Роксайт наблюдал за ним с огоньком в глазах. Когда ему вручили записку,
он неторопливо развернул ее и начал читать.

“Письмо женщины”, - заметил он в конце, “на все времена вещь
поражаюсь. Письмо от разгневанной женщины — это то, на что можно не обращать внимания. Помни об этом, Крис! Он бросил записку в огонь. — У меня сегодня вечером назначена встреча?

 — Да, — ответил Кристофер, всё ещё посмеиваясь. — назначена. Сегодня вечером
Маскарад леди Крю.

Губы Роксайта дрогнули.

“ Это будет забавно, - сказал он. “ Мы пойдем на это.

Только когда тем вечером они сели в карету по дороге
к Круз, Кристофер вспомнил свою утреннюю встречу с
Харкортом. Он рассказал об этом Роксайту. Он всегда все ему рассказывал.

Милорд слегка заинтересовался.

“ Харкорт? Харкорт? Конечно, у меня есть ...? Чьим секретарем, вы сказали, он
был?

“ У лорда Рассела, сэр.

“ Один из лидеров нашей уважаемой партии в сельской местности. Мне кажется, я, должно быть,
встречался с Харкортом в его доме. Он высокий, с орлиными чертами лица?

— Да, и глаза у него серые.

 — Значит, я с ним встречался.  Мне кажется, он из тех, кто не одобряет моё существование.

 — О нет, сэр!  Он похвалил меня за то, что я состою на службе у одного из самых влиятельных людей нашего времени.

 Роксит немного встрепенулся.

 — Да неужели?  А ведь он из партии консерваторов.  Ну что ж! Он закрыл глаза.

 Кристофер разбудил его.

 «Мы почти у Крузов, сэр. Не лучше ли вам надеть маску?»


«Кажется, я её забыл», — спокойно ответил Роксит.

 Кристофер протянул ему полоску бархата.

 «Я так и думал. Поэтому взял запасную».

— Ты бесценна, — вздохнул Роксит.

В бальном зале Сток-Хауса было очень многолюдно. Когда Роксит вошёл, леди
Крю отделилась от группы гостей и направилась к нему, шурша шёлком.

Роксит остановился. Леди Крю стояла прямо перед ним, закутанная в жемчужно-серое домино, с поджатыми красными губами.

— Итак, милорд Роксит! Вы соблаговолили навестить меня?

 Роксит посмотрела на золотистые локоны.  Одной рукой она прижимала к груди домино моей госпожи.  Тонкие ноздри трепетали.

 — Я действительно польщена, — продолжил этот дрожащий голос.  Госпожа
самообладание было потеряно. «О, как ты посмел так меня оскорбить? Как ты посмел?»

 «Я?» — переспросил Роксит. «Милая Миллисент!»

 «Вы вольны называть меня этим именем, лорд Роксит!»

 «Это такое красивое имя», — взмолился мой лорд.

 «Не пытайтесь меня уговорить! Почему вы не пришли на мой приём? Почему вы проигнорировали моё письмо?»

“Дорогое дитя, я была в Париже во время вашей вечеринки? Поверьте мне, я
была опустошена”.

Она издала короткий, злой смешок.

“О да, милорд! Я не сомневаюсь, что так и было! Мы слышали о твоих
похождениях в Париже! Безутешен, воистину!

“Мой дорогой, прекраснейший, предположим, мы уедем из этого самого
в общественном месте и спокойно обсудить этот вопрос? Я покажу вам, что я был
действительно опустошен. Милорд предложил руку.

На мгновение леди Крю заколебалась. Затем она посмотрела в Roxhythe по
лицо и увидела его улыбку.

“Очень хорошо, сэр”. Она позволила ему проводить ее к нише, слегка
отдельно от остальной части комнаты.

“Итак, в чем дело?” - мягко спросил милорд. «Неужели ты обижаешься на меня за то, что я не смог прийти на твою вечеринку?»

«Ты даже не попытался прийти! А потом проигнорировал моё письмо!»

«Дорогая моя, никогда не стоит обращаться ко мне с оскорбительными просьбами».

Прекрасные губы опустились. Моя леди отвернулась, теребя веер. До Роксита донеслось тихое всхлипывание.

 — Скажи мне, — сказал он. — Неужели я так сильно согрешил, что мне нет прощения?

 — Ты жесток! Жесток!

 — Неужели? Мне кажется, это ты мучительница. Миллисент...? Дорогая...?

 Она не ответила. Он привлек ее к себе так близко, что ее голова оказалась
почти у него на плече.

“ Самая красивая?

Его близость опьяняла ее. Она прильнула к его пальцам.

“ Тебе нет дела до ... меня! Тебя ... только притворяйся... потому что это забавляет
тебя! Ты очень, очень холоден!

Она чувствовала его руки на ее талии, его дыхание на ее волосах. Выше
все, она понимала его странного, неустанное восхищение, что не
все его пренебрежение может уничтожить.

“ Должна ли я была бы противостоять твоему гневу сегодня вечером, если бы мне было все равно?

“ Чтобы... подразнить меня. О, ты делаешь меня такой несчастной!

“ Я мог бы сделать тебя счастливой, Миллисент, если бы ты даровала мне свое милое
прощение. Приди! Неужели я настолько отвратительна?

 Она намотала на палец одну из лент его домино.
Его сильная белая рука взяла её руку и прижала к губам.

 — Я не могу не простить тебя, — прошептала она.  — Ты... ты... не должен так крепко держать меня... здесь!

— И я не должен тебя целовать? Роксит склонился над ней.

 — Нет, о нет! Она почувствовала его губы на своих волосах и вырвалась. — Если кто-нибудь нас увидит! Ты должен меня отпустить! Если бы мой муж увидел! Она
проскользнула обратно в бальный зал.

 Роксит медленно последовал за ней. Некоторое время он стоял и разговаривал с лордом  Финчхельмом, но вскоре снова разыскал леди Кру.

«Моя милая, я хочу с тобой поговорить».

Её уныние улетучилось. Она озорно улыбнулась.

«Да, сэр? Почему?»

«А ты можешь спросить? Я не видел тебя почти месяц!»

Она склонила голову набок.

«Что ты хочешь мне сказать?»

Роксит взял её за руку.

«Я хочу сказать тебе, какая ты прекрасная».

Она была ребёнком, играющим с запретной игрушкой.

«Не думаю, что хочу это слышать».

«Тогда я скажу тебе, как сильно я тебя люблю».

«А это я слышать не должна!»

«Ты почувствуешь это, милая».

«Знаешь, ты очень порочный», — серьёзно сказала она.

“ Я бы тебе не понравилась другой, дорогая.

“ А разве я не должна? Ты думаешь, женщины такие?

“Женщины, дитя мое, самые непостижимые, безумные, божественные создания на этой земле"
. Пойдем со мной, и я расскажу тебе, как прекрасна одна женщина”.

“Я не должен этого делать. И это всего лишь игра”.

— Ничто так не манит, как «не следует», возлюбленная.

 — Нет.  Но стоит ли поддаваться искушению?

 — Конечно, стоит, ведь если не поддаться, дьявол останется без дела.

 — Разве ему не лучше оставаться без дела?

 — Вовсе нет.  Если он бездействует, то отдыхает какое-то время, придумывая новые искушения, которые соблазнительнее предыдущих.

— Ты ужасно порочный! — кивнула Миллисент. Она вышла с ним.

 Через два дня Рокси уехала в Париж, чтобы продолжить переговоры между королём Англии и вражеской страной. Миллисент, ревнуя к неизвестной сопернице, проливала горькие слёзы.




 ГЛАВА VI

 ЦЕНА


 Прежде чем Роксит снова отправился в Париж, он попросил о встрече с королём, и ему было позволено встретиться с ним. Герцог Йоркский присутствовал при этой встрече, и по его встревоженному виду и мрачному выражению лица Роксит догадался, что его одолевали сомнения, которые в последнее время стали его преследовать. Он сидел у камина, угрюмо глядя на пламя. Он едва ответил на поклон милорда.

Король радушно приветствовал своего любимца.

«Ну что, мой Давид? У тебя для меня свежие новости?»

Роксит поцеловал ему руку.

“ Да, сэр. Я хотел ознакомить вас с этим перед возвращением во Францию.
Поэтому я попросил этой аудиенции.

Чарльз кивнул.

“Наконец-то дела продвигаются?”

“ Совершенно справедливо, сэр. И все же, я думаю, вам не следует надеяться на заключение в этом году.
в этом году.

“_Mort de ma vie!_ Как долго мне еще ждать? Сейчас декабрь, а мы ведём переговоры уже больше года!»

«Если вы уступите требованиям Людовика, то сможете сразу же завершить дело».

«Я не уступлю! Вы ведь не советуете мне этого?»

«Ни в коем случае, сэр. Я советую вам подождать. Я думаю, что всё закончится весной, если не раньше».

“ Тогда, полагаю, я должен быть терпеливым. Но вы уже выяснили цену?

Роксайт наблюдал, как герцог сердито двигался и хмурился.

“Мадам всегда расплывчата. Очевидно, Луи принимает желаемое за действительное, видя, как много ему нужно предложить.
”Да, он скуп на слова.

Что говорит моя сестра?" - Спросила я. "Да, он очень скупой. Что говорит моя сестра?”

“ Она намекала на шестьдесят тысяч фунтов в год, сэр.

“ А вы?

“ Я? О, я отмахнулся от этого, сэр! Я сказал ей, что если короля Англии
хотят купить, то его цена высока.

Джеймс покраснел и снова пошевелился. Король рассмеялся.

“ Несравненный Роксайт! Что она на это сказала?

“ Почему она настаивала на окончательности, сэр. Луи надеется, что вы уступите.

Чарльз поиграл с одним из своих густых локонов. Он слегка нахмурился.

“ Роксайт, ты ходишь вокруг да около. Сколько я могу требовать с учетом
безопасности?

Милорд изучал свои отполированные ногти. Мгновение он молчал
хмурый взгляд короля отразился на его лице.

— Всего, сэр, двести тысяч, — сказал он наконец. Он говорил взвешенно.

 Герцог выпрямился в кресле.

 — Это нелепо! — прохрипел он. — Двести тысяч! Вы, должно быть, сошли с ума, милорд!

Роксит ничего не ответил. Чарльз, который гладил одну из своих собак, опустил руку. Он был весь внимание.

«Ты так думаешь, Дэви?»

«Я это знаю, сэр».
«Как?»

Роксит покрутил одно из своих колец.

«Мадам очень уважает вас, сэр. Она не полностью находится во власти короля Людовика». Она помнит, что если она приходится Луи его невесткой, то она и твоя сестра».

«О. Ты как-то сказала, Роксит, что если бы это было возможно, она бы играла на моей стороне, а не на стороне Луи».

«Я также сказала, сэр, что она очень мудрый посредник. Я и сейчас так считаю
Итак. Она не может открыто принять вашу сторону, но всё же может помочь.


 — Она сказала вам, что Луи пойдёт к этому человеку?

 — Н-нет. Мадам не была бы так неосторожна. Она настоящая королева интриг. Скорее... у меня сложилось такое впечатление.

 — Вы быстро производите впечатление, лорд Роксит! — усмехнулся герцог.

 Чарльз проигнорировал его.

“Ты уверен в этом, Дэвид?”

Милорд пожал плечами.

“Я никогда не бываю уверен, сэр”.

Это, казалось, удовлетворило короля. Он сидел, подперев подбородок рукой,
размышляя.

“Луи никогда не заплатил бы мне такую сумму без борьбы”, - размышлял он. “Если
Я стою слишком твердо, я могу потерять все...»

«Нет», — сказал Роксит.

«...но, как вы так мудро заметили, если меня хотят купить, то цена будет высокой».

«Милорд Роксит говорит легкомысленно! — отрезал Джеймс. — Он не может быть уверен в таких фактах. Людовик никогда не согласится на такую сумму. Возможно ли это?»

Роксит окинул его спокойным взглядом.

— Это более чем вероятно, сэр.

 — Значит, придётся побороться, да? — спросил Чарльз.

 — Вещь не стоит того, чтобы за неё бороться, сэр.

 — Король не торгуется! — возразил Джеймс.

 — Повторяю, сэр, если вас хотят купить, то пусть цена будет справедливой
цена. Если Людовик хочет заключить союз с Англией, он должен дорого за это заплатить.
— Роксит прав, — согласился король. — Я считаю, что нужно выжать из французского
короля всё, что он может дать.

 Джеймс с силой ударил кулаком по столу.

 — Всё это унизительно и недостойно короля! Мне не нравятся тайные
переговоры. Мы показываем, что боимся правительства, торгуя с Францией за его спиной. Почему бы не сделать это открыто и по-королевски?

 «Почему бы не покинуть страну прямо сейчас?» — пожал плечами Чарльз.

 «Сэр, вы слишком напуганы!  Армия на вашей стороне.  Вам нечего бояться».

“ Нет? Джейми, я думал, ты мудрее. Ты бы хотел еще большего кровопролития в
Англии? Ты бы подверг опасности наши головы?

“У меня были бы честные отношения и Вера любой ценой”.

“Ты не получишь этого безрассудством. Ты только погубишь мою
популярность; поставишь под угрозу мою корону”.

“Все было бы лучше, чем этот договор о дырах и углах!”

Чарльз поморщился.

«Даже изгнание? Нет, нет, Джейми! Это более простой путь».

«Коварный путь! Трусливый путь!»

«Давай будем честны, моя дорогая. Мы боимся правительства, увы!
Оно слишком могущественно. Поэтому его нужно обмануть и настроить против себя
сам по себе. Так я получу власть.

“ Ты потеряешь свою популярность, когда о договоре узнают, ” возразил
герцог.

У короля вырвался легкий смешок.

“ А мне, Дэви?

“ С некоторыми группировками, ” серьезно ответил Роксайт.

“ Только на данный момент.

“ Это зависит, сэр, от того, насколько вы играете на руку Луису.

Герцог встал и подошёл к окну. Несколько мгновений он стоял,
глядя на сад. Затем он повернулся и вернулся к столу.


«Людовик потребует, чтобы вы сыграли по его правилам, сэр», — сказал он.


«Он может требовать, но я не думаю, что сделаю это», — улыбнулся Чарльз.

— Вам придётся это сделать, — коротко ответил Джеймс. — О, против этого союза есть много возражений! Он расхаживал взад-вперёд по комнате, заложив руки за спину. Внезапно он остановился и повернулся к королю. — Сэр, умоляю вас, поставьте этот вопрос на рассмотрение кабинета министров! Настаивайте на своём, но заключите честный и безопасный договор! Никто не хочет этого союза больше, чем я, но я не хочу играть роль
кошачьей лапки перед Людовиком, как мы должны будем делать, если заключим эти тайные соглашения. Мы покажем
Людовику, что боимся парламента. О, это безумие, сэр! Я хорошо всё обдумал и знаю, что это безумие.

Чарльз положил руку на плечо брата.

«Джеймс, ты ошибаешься. Разве ты не видишь, что не я буду играть роль кота в сапогах?»

Джеймс уставился на него.

«Тогда кто?»

На лице короля мелькнула самая странная из всех улыбок.

«Людовик, мой друг».

Джеймс стряхнул его руку.

«От напряжения у тебя помутился рассудок! Ты, должно быть, действительно сумасшедший, если ты так думаешь!
- Я не думаю, Джеймс.

Я знаю. - Тьфу! - воскликнул он. - Я знаю.

“ Тьфу! Если ты подпишешь этот секретный договор, который они состряпали, Людовик удержит тебя
в своих руках! Если ты не выполнишь свою часть, он
донесет на тебя правительству! И он не сможет выплачивать тебе зарплату!”

“Разоблачить меня? Ты действительно так думаешь?”

“Конечно!”

“Мой дорогой брат, он не посмеет. Он потерял бы всякую надежду завоевать
Англию, если бы он это сделал. Нация была бы готова к войне с Францией. Говорю тебе
Джеймс, Людовик - единственная сила, которой я не боюсь. Будь благоразумен! Предоставь
это дело мне! Ты не был создан для роли интригана.

— Слава богу, нет! — воскликнул Джеймс. — Я вижу, что ты пойдёшь своим путём,
но я молюсь, чтобы ты не утопил нас всех в море бедствий!

 — Ты такой непоследовательный, — вздохнул Чарльз. — Мгновение назад ты сам говорил
были бесстрашны. Теперь ты такой робкий, каким я никогда не был. Ты так сильно
любишь правительство?

“Нет, клянусь небом!”

“Тогда зачем колебаться, чтобы обмануть их, как они бы не колеблясь, чтобы обмануть
вы? Имеет то правительство, которое так хорошо отнеслись к нам, что мы должны рассмотреть его?”
Он щелкнул пальцами. “Ба! Вот и все для правительства!”

“Я не придираюсь к...”

«Вы боитесь, что я, в свою очередь, попадусь на удочку Людовика. Я этого не сделаю. Вы боитесь французского ига. Вам не придётся его нести».

 «Я боюсь, что вы продадите Англию Франции!» — импульсивно воскликнул Яков.

«Я никогда этого не сделаю, будьте уверены. Чарльз Стюарт — не чья-то собственность. Если я приму предложение Людовика, то только ради достижения своих целей. Я вступаю в эти отношения с открытыми глазами».

«Если бы я мог в это поверить...!»

«Вы можете в это поверить».
«И это ваше последнее слово? Вы не будете выносить этот вопрос на рассмотрение кабинета министров?»

Впервые Чарльз проявил раздражение.

«Джеймс, как я могу это сделать, учитывая Тройную клятву?»

Джеймс устало покачал головой.

«Я не знаю. Кажется, ты можешь почти всё». Он помолчал. «Что ж, спорами ничего не добьёшься. Я оставлю тебя».

“Ты поддерживаешь меня в этом вопросе, Джейми?”

“Я должен”. Джеймс бросил через плечо. В следующее мгновение он исчез.

“ Я никогда не был так заодно с Его светлостью, ” заметил Роксайт.




 ГЛАВА VII

 ПЕРВОЕ ЗЕРНО СОМНЕНИЯ


В пятницу, через два дня после отъезда Роксайта во Францию, Кристофер
отправился навестить своего друга Харкорта в его доме на Грейт-Куин-стрит.

Он был рад возобновить знакомство, но не мог отделаться от ощущения, что у них с Харкортом теперь будет очень мало общего. Страна
Партия всегда решительно выступала против придворной партии, и большинство её членов испытывали отвращение к двору и его порядкам. Когда-то Кристофер и сам придерживался этих взглядов, но с тех пор, как он связался с Роксит, его мнение изменилось. Его отец всегда делал серьёзное лицо, когда
упоминался король Карл. Он торжественно предупредил своих сыновей, чтобы они не имели ничего общего с порочным двором и распутным королём. Кристофер никогда не воспринимал его всерьёз; он безгранично доверял честности Чарльза.
 Он считал невозможным, чтобы король был достоин
Он с подозрением относился к мрачным прогнозам отца и смеялся над ними. Мистер Дарт предсказывал, что король станет жалкой заменой
Протектора. Он снова и снова повторял, что ни один Стюарт не может идти прямым путём: они всегда должны выбирать кривую дорожку. Он предупреждал своих сыновей, чтобы они не доверяли ни королю, ни кому-либо из его окружения.
Теперь Кристофер понимал, как он ошибался: жизнь с Рокситом научила его этому. Он надеялся, что Харкорт не будет выступать против
Короны, потому что чувствовал, что не может спокойно обсуждать этот вопрос.
С тех пор как он поселился в Бивен-Хаусе, он познакомился со многими придворными и так сильно привязался к большинству из них, что ему было невыносимо слышать, как о них плохо отзывается «деревенская партия», членов которой он считал очень достойными, но очень скучными. Он также надеялся, что Харкорт не посоветует ему покинуть Роксит. Судя по его поведению на днях, он думал, что не посоветует, но после стольких зловещих предупреждений он всегда был начеку.

Итак, он прибыл на Грейт-Куин-стрит. Его представили мадам
Харкорт. Она происходила из старинного пуританского рода и была очень благоразумна
огорчалась из-за компании, которую водил Кристофер. Несколько раз он ловил на себе её взгляд, полный печальной серьёзности, которая раздражала его до невозможности. Он был рад, когда ужин подошёл к концу и дама оставила мужа и его гостя наедине с вином.

 Харкорт пододвинул к нему графин.

 «Наполни свой бокал, Крис, и расскажи мне всё, что ты делал с тех пор, как я тебя видел!»

 Кристофер подчинился первому требованию.

— Не думаю, что я что-то сделал, — сказал он. — В моей жизни почти ничего не происходит. Вам есть что мне рассказать.
— О, я...! Нет, я делаю свою работу, а в остальном ничего нет. Пойдёмте!
Расскажите мне о себе!

 Кристофер рассмеялся.

 «Я делаю свою работу, иногда выхожу в свет, а что касается остального...»

 «Вот это да!  Вы служили у Роксита, когда отправились в  Голландию?  Или это было до того, как вы к нему присоединились?»

 Кристофер наклонил бокал так, что красное вино заиграло на свету.

 «Я служил у него», — ответил он.

«Странно! Я думал, что мой господин не стал бы так надолго покидать
Уайтхолл».

«Если вы вспомните, — медленно произнёс Кристофер, — то
вспомните, что между Его Величеством и мной была небольшая разница».
мастер. Роксит счёл целесообразным на время уехать за границу».

«Я припоминаю что-то в этом роде, — нахмурился Харкорт. — Я помню, что
Лондон гудел от этой новости».

«Да?» — сказал Кристофер. — Ну, вот почему он уехал».

«В Голландию... Лорд Роксит обычно ездит в Париж!» — сказал Харкорт,
улыбаясь.

“У него много знакомых в Голландии, кого он хотел бы посетить”, - ответил
Кристофер.

Харкорт выхватил его на предмет принца Оранского. Он хотел
чтобы знать, если Кристофер не видел его. На самом деле, было много такого, что
он хотел знать. Он настоял, чтобы Кристофер рассказал ему о своей
жизнь с Роксайтом. В конце концерта он посмотрел на Кристофера
на мгновение довольно странно. Затем улыбнулся.

“Кажется, тебе очень повезло”, - сказал он. “Я отдал бы многое, чтобы быть в
ваша обувь!”

Кристофер чувствовал, что это неправда.

“Вы хотели найти моего мастера смены от лорда Рассела!” - сказал он. “Я знаю
не думаю, что тебе понравилась бы моя жизнь”.

“Возможно, нет. Кстати, на днях я видел лорда Роксайта в спектакле.
 Какой приятный мужчина!

Кристофер потеплел.

“Он очень красив”, - согласился он. “И он больше этого. Он очень
велик”.

“Действительно, да. Он обладает большой властью”.

— Я не имел в виду власть. Я имею в виду, что у него благородная натура.

 Харкорт отодвинул стул от стола, так что его лицо оказалось в тени.

 — А? Признаюсь, я не думал, что у него такой глубокий характер...

 — Вы его не знаете! — быстро сказал Кристофер. — Он храбрый, честный и... Он остановился.

— Умён? — невозмутимо закончил Харкорт. — Он этого не показывает.

 Кристофер взял себя в руки.

 — Ну... нет! — рассмеялся он. — Может, он и не умён! Я слишком сильно его люблю. Нет, он храбрый и благородный. Я никогда его не знал
совершить подлый поступок. Но я не думаю, что он умён.

 — У него очень живой ум, если верить тому, что я слышу.

 — У него бойкий язык, — сказал Кристофер. — Он очень ленив.

 — Да, — Харкорт рассеянно чистил орех. — Полагаю, именно по этой причине он не ввязывается в интриги.

 — Ему не нравится плести заговоры, — искренне ответил Кристофер.
«Он и впрямь смеётся над интригами».

«Очень мудро», — сказал Харкорт, всё ещё занятый своим орехом. «И что он делает сегодня вечером?»

«Я не знаю, — ответил Кристофер. — Его нет дома».

Хитрый взгляд на мгновение поднялся и снова опустился.

“ Опять? ” спросил Харкорт. “ Боюсь, у твоего хозяина очень веселый нрав.
Крис! Полагаю, в Париж?

Кристофер пригубил вино.

- Да, в Париж. Я полагаю, он встретил очень красивую леди, которую он обожает.
В данный момент. Это в его стиле.

“ О! В доме мадам, да? Мы слышим сказки это, даже в этом
Тихий дом. Некоторые говорят, что это сама мадам».

 «Может быть». Кристоферу было неинтересно. Он уже достаточно наслушался на эту тему. Очевидно, Харкорт так не считал.

 «Она, должно быть, очень привлекательна, кем бы она ни была, — заметил он. — Милорд так часто бывал во Франции в прошлом году. Мы думали, что это
Не может быть, чтобы это было из-за женщины и ни из-за чего другого. У него ведь там какие-то дела, верно?

 Кристофер многозначительно нахмурил брови.

 — Нет, никаких. Для милорда нет ничего необычного в частых поездках в Париж! Ты проявляешь большой интерес к его делам!

 Харкорт съел свой орех.

 — Прости мою дерзость! Меня интересует всё, что касается тебя, Крис. Давайте поговорим о чём-нибудь другом!

 Кристофер отправился домой, погрузившись в раздумья. Каким бы невнимательным он ни был,
он был достаточно мудр, чтобы понять, что Харкорт проявлял не просто
случайный интерес к его делам. Он мысленно прокрутил в голове весь вечер. Сначала
вопросы, касающиеся поездки в Голландию; затем вопросы, касающиеся поездок милорда во Францию. Кристофер вспомнил, что леди Фрэнсис говорила с ним на эту тему. Она хотела знать, что именно привлекло милорда в Париже. Что ж, он не знал. И до сих пор не знает. Он догадывался, что это была какая-то женщина, потому что всегда так было. Он совсем не задумывался об этом. В поездках Рокситы в Париж не было ничего необычного.
Никто, кроме леди Фрэнсис и Харкорта, не считал это чем-то из ряда вон выходящим.  Почему эти двое так стремились получить объяснения
от него? Что они подозревали? Почему они подозревали? Он решил сам поговорить с Рокситом. Если бы ему было что рассказать, разве милорд не поделился бы с ним?

 Кристофер вошёл в библиотеку и зажёг свечи. Он нашёл приглашение от леди Фрэнсис навестить её однажды. Она упрекала его за то, что он называла пренебрежением. Она думала, что он уже устал от неё!

Это было письмо, которое могла бы написать его мать. Кристофер
аккуратно сложил его и убрал.

 На следующий день он отправился к ней домой, и его провели в личные покои миледи
гостиная. Это была со вкусом обставленная комната, отделанная в синих и золотых тонах, под стать цвету лица моей дамы. Окна выходили на юг, в сад.

 Фрэнсис подошла к нему, чудесно одетая и с великолепной причёской.

 — Ах ты негодник! Подумать только, мне пришлось посылать за тобой! Она позволила ему поцеловать свою руку. — Признайся! У тебя нет оправданий?

— Я не хотел слишком часто докучать вам, леди Фрэнсис! — запинаясь, произнёс
Кристофер.

 — Что за чепуха!  Она села.  — Разве ты не знал, что мне нравится, когда рядом кто-то помоложе?

 — Это очень мило с твоей стороны, — сказал Кристофер.  — Я люблю приходить.

“Это очень хорошо”, - кивнула ее светлость. “Но на этот раз ты мне нужен для
определенной цели”.

“Если я могу что-то сделать...”

“Ну, есть, но не слова об этом, мой мальчик. Я мимо
возраст таких сует. Оставляем их для своей возлюбленной”.

“У меня ее нет!”

“Тогда тебе пора! Неважно; ты еще молод. Лучше держись подальше от таких вещей... — Она вздохнула. — Сейчас неспокойные времена, Крис, а я вела порочную жизнь! Так что я всё об этом знаю! Если только ты не найдёшь очень милую девушку, я не позволю тебе завести возлюбленную!

 — Да я и не хочу её заводить!

“Неблагодарный мальчишка! Но послушайте! Я созерцаю маскарад в
Hatchley, когда теплая погода приходит. Конечно, он должен превзойти всех
другим блеск”.

“Конечно, будет, если ты будешь там!” - ответил Кристофер.

“Естественно, я буду там. Не произноси мне красивых речей!
Что ж, как я уже сказал, это должен быть очень большой успех. Ибо я намерен спросить
Его Величество почтит нас своим присутствием».

«Он придёт?» — спросил Кристофер, широко раскрыв глаза.

«Конечно! Его Величество питает ко мне слабость, даже несмотря на то, что я исправился. Он придёт. Поэтому, Крис, я должен заполучить Роксит. Понимаешь?»

— Неужели он так важен для успеха вашей вечеринки? — улыбнулся Кристофер.

 — Ты же знаешь, что да! Никто бы и не подумал приглашать королевскую особу, если бы не был уверен в присутствии Роксита. Так что я должен быть уверен в его присутствии. В этом-то и сложность. На Дэвида нельзя положиться. Кажется, что всё в порядке, пока не наступает последняя минута, и — бац! Роксита нет!»

— Он бы никогда так с тобой не поступил, — Кристофер покачал головой. — Тебе
нужно было только попросить его.
 — Конечно, поступил бы! Он уже делал это раньше! О, ла-ла! в каком я был состоянии! Я поклялся, что никогда не прощу этого негодяя — нет, и не приму его
И он тоже. А потом он однажды пришёл к ужину, и у меня не хватило духу отчитать его. — Она вздохнула. — Так всегда. Ты можешь сколько угодно злиться на него, когда его нет рядом, но как только ты его видишь — пуф! Гнев улетучивается! Но я сбиваюсь, сбиваюсь. Мой муж говорит мне, что я никогда не могу дойти до сути. Разве это не грубо?
 Да. Что ж, мне нужен Роксайт. Вот почему я хотел тебя увидеть.

“Чем я могу тебе помочь?” - удивился Кристофер.

“Скучный мальчик! С одной стороны вы можете видеть, что он принимает никаких других
приглашение на тот вечер. Ах, да, что, как известно, бывает,
Крис. Рокси принимает все приглашения наугад и обнаруживает, что на один вечер их целых шесть. Поэтому он отбрасывает их все и идёт в тот дом, куда его не приглашали. Только не смейтесь!
 Это очень серьёзно. Вы даёте мне слово, что не допустите этого?


— Я обещаю, что этого не случится! — усмехнулся Кристофер. — Но что мне делать, если твоё приглашение придёт не первым?

«О, в таком случае вы должны уничтожить первое!» — легкомысленно сказала её светлость. «Он никогда не вспомнит. Да ему и дела нет до этого»
он так и сделал. Еще одна вещь, которую ты должен сделать, Крис, это проследить, чтобы он этого не сделал
не поехал в Париж или что-то еще в тот день. Ты должен заставить его прийти ко мне.
_C’est entendu?_”

“Я постараюсь”, - пообещал Кристофер. “Но никто не ‘заставляет’ моего господина делать
что угодно”.

“Он сделает то, что ты попросишь, не бойся! Я действительно верю, что он какой-то
из любви к вам.”

Кристофер покраснел.

«Что-то вроде...?» — переспросил он.

Леди Фрэнсис на мгновение посмотрела на него. Её взгляд смягчился.

«Крис, дорогой, не люби Рокси слишком сильно», — сказала она. Смех исчез из её голоса.

Мысли Кристофера перенеслись на два года назад. Он представил, как гуляет с де Сталем в Роттердаме, и услышал предостережение де Сталя:
«...Однажды ты влюбишься в него по уши, только — предупреждаю тебя — не влюбляйся в него слишком сильно, потому что он Роксхид, и ему нет дела ни до кого, кроме себя, а он принц...»

«Леди Фрэнсис, почему вы так говорите?» — быстро спросил он. — Почему я должна не любить своего лорда?


Леди Фрэнсис опустила взгляд на свои кольца.

— Ты мне нравишься, Крис. Я... не хочу, чтобы тебе... было больно.
— ... Однажды он причинит тебе сильную боль, если ты не будешь осторожна.
Так что я тебя предупреждаю...

“Пожалуйста, скажи мне, почему ты так говоришь!” - взмолился Кристофер. “Почему он должен был причинить мне боль?
По какой причине ты так недооцениваешь его?" ”Я не могу сказать тебе, Крис." - Спросил я. - "Почему он должен был причинить мне боль?"

“Я не могу сказать тебе, Крис. Я не знаю. Но Роксайт - это Роксайт, и
Я думаю, однажды ты будешь разочарован. Ты считаешь его очень великим,
очень хорошим; а если бы это было не так? А если бы он не был таким правдивым?

“ Это невозможно! Когда ты убедился, что он лжет? Какое ты имеешь право
предостерегать меня против него?

Она импульсивно положила руку ему на плечо.

“ Нет, нет! В самом деле, это может быть невозможно! Но ... о, он бы никогда этого не сделал
Он не отвечает вам взаимностью! Он не заботится ни о ком, кроме себя! Я не хочу, чтобы вы считали его идеальным — чтобы вы так сильно его почитали! Я не хочу, чтобы вы так сильно находились под его влиянием!»

 Глаза Кристофера сверкнули.

 «Возможно, вы посоветуете мне уйти от него, леди Фрэнсис? Это не первый раз, когда я получаю такой совет!»

 «Боюсь, это бесполезно», — сказала она. — Я лишь прошу тебя не слишком ему доверять. Он крайне, крайне эгоистичен.

 — Он любит своего короля — свою страну!

 — Давай больше не будем об этом! Я знаю, ты на меня сильно обижен! Но... помни, Крис!

Гневный блеск в его глазах угас.

 «Простите, если я был груб, леди Фрэнсис! Я не хотел этого, но мне невыносимо слышать дурное о моём господине! Из-за того, что он ленив и не интересуется делами, люди считают его ненадёжным.
 Это несправедливо! Даже вы считаете невозможным, чтобы человек был вне подозрений! Я... что ж, давайте поговорим о чём-нибудь другом!» Его мальчишеская улыбка
выглянул в коридор.

Леди Фрэнсис кивнул.

“Чего мы действительно хотим, чтобы обсудить, как вернуть его в мой маскарад”
сказала она. “Только я снова отклонился”.

“Я пришлю его к тебе”, - пообещал Кристофер. “Я думаю, он будет только
слишком польщен.

“ Фо! Миледи щелкнула пальцами. “ Вот и все! И ты должен
привести его. Конечно, я приглашаю тебя.

“Как... как вы добры!” - воскликнул Кристофер. “Большое вам спасибо
но вы думаете, что хотите меня?”

“Я не спрашивал вас иначе. Теперь послушай, Крис! Я решила, что
маскарад лучше всего провести в июне, так что, если я не передумаю, это будет июнь
. Я еще некоторое время не буду рассылать приглашения, но
ты можешь сказать Роксайту. Скажи ему также, что успех моей вечеринки
зависит от его присутствия. Это польстит его тщеславию.

“ Я так и сделаю. Я скажу ему, как только он вернется домой. Едва эти слова слетели с его губ, как он тут же пожалел о них.
Леди Фрэнсис резко подняла голову.

- Домой? - Спросила она.

“ Домой? Где же тогда он?

“Я думаю ... в Париже”, - неловко сказал Кристофер.

“Опять! Потом...” Она замолчала. “Да. Он очень влюблен в мадам,
не так ли?

“Я... я думаю, что да!” сказал Кристофер, которого тошнило от звука прозвища
Герцогиня Орлеанская. Он приготовился совершить побег.




 ГЛАВА VIII

 МАДАМ


РОКСИТ отправился в Париж во всём своём великолепии и по прибытии сразу же отправился в Лувр, в покои господина графа де Сен-Эньяна. Двери распахнулись перед ним, и его провели в личные покои господина графа.

Комната была роскошно обставлена и богато украшена позолотой. Господин граф, облачённый в чудесную атласную мантию, отдыхал на диване, покрытом шёлком. В одной руке он держал книгу стихов, а другую держал его камердинер, который стоял на коленях рядом с ним и делал маникюр его изящным пальцам.
 Воздух был наполнен каким-то сладким ароматом, в камине горел огонь.
На каждом вышитом сиденье лежали подушки; ковры, покрывавшие полированный пол, были очень толстыми и мягкими.

Когда объявили о приходе Рокситы, граф от удивления уронил книгу и спустил ноги на пол.

«_Mon Dieu!_ Роксита!»

Роксита грациозно вышла вперёд.

«Если я не вовремя, так и скажите, мой дорогой граф».

— Не вовремя! _Mais non!_ Как такое могло случиться? — воскликнул
Сен-Эньян. Он поднялся и пожал руку моему господину. Через плечо он обратился к слуге. — Франсуа, можешь идти. Скажи им, чтобы позаботились о
покоях господина и его багаже. _Vite!_

“ Здравствуйте, месье. _ ” Мужчина выскользнул.

Сент-Эньян подвел своего гостя к стулу.

“ Но присаживайтесь, дорогая! Зачем вы здесь?

Роксайт положил шляпу на стол. Он бросил на графа насмешливый взгляд.

“ Мой дорогой Анри, ты знаешь не хуже, возможно, лучше, чем я сам.

Граф сделал небольшой протестующий жест.

«Роште! Как грубо! Как резко!»

«Прошу прощения! Вам нужна красивая фраза, да? Что ж, я пришёл из-за _прекрасных глаз_ мадам».
«О, это!» Граф всплеснул руками. «Этого достаточно. Они думают, что в Англии…»

«Я правда не знаю. Это вполне вероятно».

“Они не знают тебя в Англии? Даже сейчас?”

“Анри, ты негодяй. Ты думаешь, что знаешь меня?”

“_Mais oui! Tu es un grand poseur, mon ami!_”

“ Значит, в Англии меня знают?

“ Нет. Они не считают вас интриганом.

Роксайт вытащил свою коробочку с удобствами.

“ Позвольте предложить вам конфету!

Граф с улыбкой принял ее.

“ Вы находите, что это хороший способ сменить тему?

“ Превосходный способ. Я никогда не видел, чтобы он подводил.

“Только не со мной!”

“О, ты! Ты неисправим, Анри! Но постарайся помнить, что я
праздный фланер!”

“Я постараюсь. Вы не собираетесь мне доверять?»

— Но конечно! Я купил эти довольно модные ботинки в «Пикатс».
Перчатки я с большим трудом раздобыл в «Дормон».
Вы видите золотую бахрому с синей вышивкой. Это моя идея.
Так что теперь у нас есть перчатки в стиле Роксит. Видите ли, они мне нужны.

 Граф не смог удержаться и не рассмотреть перчатки. Он сделал это украдкой и притворился, что ему всё равно.

 «_Peste!_ Зачем мне твои перчатки? _Va donc!_ Ты ничего не хочешь рассказать мне о своих делах в Париже?»

 «Ты всё узнаешь от его величества. Зачем ты меня мучаешь?»

 Сен-Эньян чуть не надул губы.

“ Ты такой же таинственный, как мертвые. _Eh bien!_ Скажи мне свой холод,
Темный город. Что из Уайтхолла?”

“Как обычно. И холодный, темный город, очень светлая и
по-весеннему”.

“_C’est vrai?_ Ah! Роксхит! Он выпрямился в своем кресле.

“Ну, и что теперь?” Милорд лениво взглянул на него.

«Как ты посмел остаться с де Гишем в прошлом месяце? Почему ты не пришёл сюда, как раньше?»

«На то было две причины».

«Назови их, _vaurien_! Я знаю, что ты будешь отвратительно груб!»

«Так и будет. Во-первых, де Гиш явно стремился к моему обществу; во-вторых, я не стремился к твоему обществу. Ты удовлетворён?»

— _Parfaitement!_ — подвижное лицо графа расплылось в улыбке.
 — Неподражаемая! И как долго ты собираешься оказывать мне честь?

 — Я не уверена. Не больше десяти дней. Ты сможешь терпеть меня так долго?

 — Я могла бы терпеть тебя гораздо дольше. Ты меня освежаешь. Ты уже поклонилась королю?

— Нет, я сразу к вам.

— Ах, вам нужно пойти к Его Величеству! Он будет рад снова вас увидеть.
Говорю вам, Рокси, вас ценят только во Франции.

— О нет! Меня ценят и в Англии, уверяю вас.

— Перчаточница! Тьфу! Я возьму тебя с собой сегодня вечером.

Роксит вопросительно посмотрел на него.

«На смотр», — кивнул Сен-Эньян.

Роксит вздохнул.

«Кажется, я буду не в форме. Ваш Великий Монарх такой чертовски суровый».

Сен-Эньян рассмеялся.

«Это пойдет тебе на пользу, _mon cher_! Передышка от твоего короля,
а?»

— Да, — сказал Роксит. — Король Карл, слава богу, не отличается крепким здоровьем.

 — Но вы приедете?

 Роксит поднялся. Он улыбнулся энергичному графу.

 — Ради спасения своей души, — поклонился он.

 Он отправился на смотр, великолепно одетый в серебристо-голубое.
Розовые всполохи. Даже придирчивый Сен-Эньян был вынужден признать, что костюм ему понравился. Он заметил, что Роксит «привлекает внимание».

 Его Величество был очень любезен. Он позволил Рокситу поцеловать свою руку и задержался на несколько минут, чтобы поговорить с ним. Затем он продолжил свой царственный путь, величественная маленькая фигура, державшаяся со всем присущим ему высокомерием и благородным великолепием.

Роксит всегда утверждал, что Его Христианнейшее Величество был забавным персонажем, но в глубине души он, должно быть, уважал его, хотя никогда не
Он признал это. Когда на него надавили, он заметил, что Людовик пробудил в нём чувство юмора.

 Когда король ушёл, мой господин сделал несколько экстравагантных комплиментов Ла Вальер под пристальным взглядом мадам де Монтеспан, которой он каким-то странным образом нравился, пока этот взгляд не вспыхнул гневом. Затем он оставил Ла Вальер и сделал ещё более экстравагантные комплименты Ла Монтеспан, к удовольствию мадемуазель. После этого он исчез вслед за де Гишем, и в следующий раз его видели в свите мадемуазель де Фушерон, одной из фрейлин королевы.

Месье, как называли герцога Орлеанского, прошёлся по комнате,
увидел Роксита, окликнул его и привлёк его внимание. Рокситу стало скучно.
Брат короля не казался ему интересным. Вскоре он ушёл,
забрав с собой некоего Филиппа де Курсийона, маркиза де Данжо. В тот вечер он больше не появлялся.

Сен-Эньян нашёл его в элегантном полурасстёгнутом сюртуке в его комнате несколько часов спустя.

«_Mais, mon ami!_ Мадам спрашивала о тебе!»

«Увы!» Роксит села. «Вместо этого я встретила месье».

«Мадам пришла только через час. Я сказала ей, что ты...»
устал с дороги и рано лег спать. И зачем ты потащил с собой
де Курсийона? _Mon Dieu, mon Dieu, tu es incorrigible!_”

“О? Разве это было запрещено? Де Курсийон забавляет меня. Мы ходили в
сады и обменивались воспоминаниями. Я никогда не верю в то, что можно злоупотреблять моим
гостеприимством. ”

Сент-Эньян увидел свое отражение в зеркале.

«Этот парик меня не устраивает, — задумчиво произнёс он. — В нём не хватает чего-то неописуемого...
Мой дорогой маркиз, вы не могли бы задержаться у нас подольше?
Но, конечно, каждый из них в десять тысяч раз лучше
заинтригован видеть вас теперь, когда вы ушли. Это очень любопытно.

“ Нет, очень естественно. Я никогда не задерживаюсь на дамской площади дольше часа.

Сент-Эньян расхохотался.

“ Пардье, Рокситье! Que tu es amusant!_ И они терпят тебя в
Уайтхолле? Ля-ля! Вот почему они называют тебя загадочным! Потому что ты делаешь то, о чём никто другой и мечтать не смеет! И ты никого не обидел сегодня вечером! Нет. «_Вуаля_, — говорят они. — _C’est Roxhyt’e!_»
_О, великий позёр!_”

“Иди спать, — улыбнулся мой господин. — Ты меня утомляешь!”

“Я бы хотел, чтобы ты остался здесь на сто лет, — продолжил Сен-Эньян.
«Ты никогда не наскучишь мне!» Он вышел, всё ещё посмеиваясь.

 На следующий день Рошфиш прибыл во дворец Пале-Рояль и спросил о
мадам.

 Лакей покачал головой.

 «Мадам не принимает сегодня, месье».

 Рошфиш нетерпеливо постучал пальцем по коробке с конфетами.

 «Друг мой, ты меня не знаешь. Я — Роксит».

Мужчина тут же поклонился.

«Простите, милорд! Если милорд войдёт, я сообщу мадам. Мадам сказала, что примет милорда».


Роксит провели в большую комнату с видом на внутренний двор.

Через несколько мгновений лакей вернулся.

— Если милорд соблаговолит последовать за мной...

 Он повёл Роксита вверх по парадной лестнице и через холл в комнату поменьше, которая была личным салоном мадам.

 Герцогиня встала при его появлении и протянула руку.

 — Я ждала вас, милорд.

 Роксит поклонился и прижался губами к её пальцам. Если он когда-либо и преклонял колено перед женщиной, то этой женщиной была Генриетта Стюарт, герцогиня Орлеанская.

«Для меня это честь, мадам».

Она указала ему на стул и сделала знак своей фрейлине, чтобы та вышла из комнаты. Фрейлина грациозно удалилась.

«Садитесь рядом со мной! _C’est cela!_ Скажите, вы узнали меня?»
_девица для чести_?”

Роксит нахмурился.

“Она была с вами в Дюнкерке, мадам?”

“И в Лондоне. Вы не помните?”

“Напротив. Мадемуазель де Керуаль. Его Величество проникся к ней симпатией.”

Большие глаза мадам скользнули по его лицу.

“ Мадемуазель желает присоединиться ко двору в Уайтхолле.

Губы Роксайта дрогнули.

“ Понятно. Что ж, вы выбрали подходящего посланника.

“Я тоже так думаю. Чарльз разрешит это?”

“Без сомнения, он будет в восторге”.

У мадам были очаровательные ямочки на щеках. Сейчас она их показала.

“Он грустный человек”, - сказала она. “ Бедный Чарльз! Ямочки на щеках исчезли.
“Что ж, месье Кольбер де Круасси сообщает нам, что Его Величество ... рассматривает”.

“Что меня восхищает в месье Кольбере, так это его тщательная правдивость”, - заметил
Роксайт.

“Тогда Его Величество еще не пришли к решению?”

“Ни в коем случае. При определенных условиях он передаст дело в его
серьезного рассмотрения”.

“Ах!” Мадам вытащила подушку на место. “Продолжай, Роксайт”.

Милорд выбрал и съел конфету с большой осторожностью. Затем он защелкнул
коробку и убрал ее.

“Мадам, вы должны простить меня за то, что я утомил вас, но я хотел бы прийти к
взаимопониманию. Вы позволите мне вернуться немного назад. В феврале
как вам известно, мсье Кольбер был удостоен аудиенции в Уайтхолле.
На ней присутствовали Его Величество, Его Превосходительство герцог Йоркский, сэр Томас Клиффорд и я.
Мсье Кольбер изложил нам план, сформулированный так изящно, как мне только доводилось слышать. Второе, что меня восхищает в мсье Кольбере, — это его способность использовать расплывчатые формулировки. Предложение, которое он выдвинул, было радужным — для Англии. Единственный момент, когда мы остались в
темно считать Францию. Его Величество был, и до сих пор, интересно знать, в
каким путем Франции выигрывает альянс”.

“ Разве месье Кольбер вам не сказал? - уклонилась от ответа мадам.

«Месье Кольбер проявил себя как весьма проницательный человек, за исключением одного момента. Это была его оценка короля Карла. Он не считал его умным, мадам».
«Месье Кольбер знает, что его величество очень мудр».

«Тогда он не собирался льстить ему, демонстрируя свои знания. Он сказал нам правду, но не уточнил, чего именно Франция требует от Англии».

“Возможно, он думал, что Его Величество достаточно, чтобы догадаться, что проницательный.”

“Это может быть так. Но, мадам, это не кинг чарльз своему обычаю в знак
договоры на предположениях”.

“ Роксайт, разве я сам тебе не говорил? Зачем вспоминать все это?

“Мадам”, - ответил он, кланяясь. “Я всегда говорил, что вы рождены
чтобы быть политиком. Вы также дали мне туманные объяснения и справедливые слова.
Я хочу говорить прямо; вот почему я вспоминаю об этом. До сих пор ты
отказывался говорить прямо.

Она сидела неподвижно, накручивая кисточку с подушки на палец.

“ Вы очень смелы, милорд.

“ Прошу прощения, мадам, нет. Скорее уж это вы с королём Людовиком осмеливаетесь пытаться обмануть моего господина.

 На её лице появилась неудержимая улыбка.

 — Думаю, ты, возможно, права, Роксита.  Я буду более откровенна.

 Он снова поклонился.

«Король Людовик воюет с Голландией. В любой момент его могут призвать на войну с Испанией. Франция очень могущественна; она легко может покрыть расходы на эти войны. Но... — Мадам подняла глаза. — ... она должна быть уверена, что Англия не вступит в конфликт на стороне Голландии. Это может — я говорю «может», Роксит, — склонить чашу весов. Людовик осторожен. Он не хочет рисковать и потерпеть поражение». Итак, он стремится заключить этот договор. Вы всё это знаете.


 Да, мадам, но я хотел услышать это из ваших уст. Эта война с  Испанией — я так понимаю, она начнётся только в случае смерти испанского короля?

“Это так. Этот вопрос очень близок сердцу Людовика”.

“Я так понимаю. Итак, месье Кольбер говорил со своей очаровательной легкомысленностью о
войнах. Он сказал нам, что королю Людовику потребуется помощь Англии в
этих войнах. Относится ли это к возможной войне с Испанией?

“Конечно, относится”.

“Интересно, король Людовик когда-нибудь обращал внимание на Тройную облигацию?”

“Почему?”

“Потому что, если бы он внимательно прочитал эту облигацию, он бы увидел, что
Англия обещала сохранить неприкосновенность Испании”.

“Он знает это”.

“И все же он предлагает это?”

“Роксайт, весь этот договор является нарушением Тройственных уз!
Зачем придираться к этому пункту?»

 «Этот пункт, мадам, очевиден. Остальное расплывчато и может быть названо нарушением. Это слишком категорично».

 «Вы хотите, чтобы это не вошло в договор?»

 «Да. Для короля Карла не имеет значения, узурпирует ли Франция трон Испании. Но вполне возможно, что Клиффорд и Арлингтон не сойдутся во взглядах с его величеством. Вы не можете использовать один из
эти расплывчатые термины, мадам?”

“Оставить петли-отверстия для Чарльза? Roxhythe, Roxhythe!”

“Все, о чем я прошу, это не указывать какую-либо конкретную войну. Вы можете
Делайте это так, как вам заблагорассудится, но, пожалуйста, подумайте о господах Клиффорде и Арлингтоне и об их сомнениях.

 — Они должны знать, что задумал Людовик?

 — Да, они знают. Но они могут закрывать глаза на очевидное, пока оно не становится слишком очевидным.

 Она расхохоталась.

 — Как ты мудра, Роксита!  Я расскажу об этом королю Людовику. Это всё, что вам от меня нужно?


 — Боюсь, я отнимаю у вас время, мадам. Это ещё не всё. Есть ещё два момента.


 Она вздохнула.

 — Давайте начнём с первого.


 — Первый момент, мадам, касается того, что вы... простите
я... постоянно избегал меня. Вы говорите, что король Людовик желает видеть, как в Англии укрепляется
Католическая религия. Он также желает, чтобы Англия присоединилась к
нему в подчинении провинций.”

“Эти два понятия не являются несовместимыми”, - сказала мадам.

Роксайт слегка улыбнулся.

“Не так ли, мадам? Тем не менее, я думаю, вы согласитесь, что они не могут быть выполнены одновременно.
”

Мадам поправила платье дрожащими пальцами.

 — Роксит, я устала от этой темы.

 — И я, мадам. Поэтому я хотел, чтобы этот вопрос был решён. Его
 Величество постановляет, что распространение католицизма в Англии должно
предшествовать войне с голландцами».

«Да, Роксит. И король Людовик настаивает на том, что война с голландцами должна быть на первом месте».

«Прошу прощения. Могу я изложить свою точку зрения?»

«Пожалуйста, излагайте».

— Вот в чём дело: если Англия снова станет католической, положение короля Карла укрепится. Тогда он сможет спокойно начать военные действия против Голландии. Если он сделает это сейчас, в палатах поднимется шум, возможно, этот договор будет раскрыт, и его ждёт провал.

 Мадам подняла глаза. Она задумчиво вгляделась в лицо Роксита.

 — Милорд, вы знаете моего брата много лет.

 — Я имел честь быть с ним знакомым, мадам.

— Я тоже знаю его много лет.

 — Да, мадам?

 — Да, Роксит.  Я знаю, что он проницателен; я вижу, что он хочет избежать войны с Голландией; я также знаю, что он стремится к католицизму
закрывает глаза на короля Людовика и, возможно, подыгрывает моему брату Джеймсу.
Его угрызения совести. Король Карл может извратить и одурачить свой парламент с
предельной легкостью. Я прав?”

“ Не совсем, мадам. Мой аргумент все еще в силе.

“ Из-за Джеймса?

“ Нет. Таково желание короля Карла.

Мадам прикусила губу. Казалось, она раздумывает.

— Значит, я должна передать это послание королю Людовику?

 — Я буду вам очень признателен, если вы это сделаете, мадам.
 — Думаю, я это сделаю, Роксит.  Поживём — увидим.  Это всё?

 — Я вас очень утомляю, мадам.  Есть ещё второй пункт.

Внезапно самообладание покинуло её. Она рассмеялась и всплеснула руками.

«Я знаю, что сейчас произойдёт!» — в отчаянии воскликнула она. «_Мордье_, я больше никогда не буду посредником! Цена!»

Роксит не улыбнулась.

«Очень важный вопрос, мадам».

Она сложила руки.

«Продолжайте».

— Месье Кольбер — кажется, я уже говорил вам, что восхищаюсь его неопределённостью?

 — Тьфу! — упрекнула она его.

 — Я так и думал. Месье Кольбер говорил о взятке — нет, прошу прощения, о пособии, которое король Людовик хотел предложить моему господину. Мы оба были удивлены и обрадованы, услышав об этом. Но м.
Кольбер умудрялся и до сих пор умудряется оставлять нас неудовлетворенными.
В конце концов. Он забыл упомянуть цифры. Боюсь, он очень рассеян,
Мадам.

“Разве я не упоминала цифры, когда вы были здесь в последний раз?” - спросила мадам.

“Я этого не помню. Я помню, вы отпустили какую-то
шутку на эту тему”.

“ Шутка, сэр?

- Полагаю, что да. Вы говорили о шестидесяти тысячах фунтов или о какой-то подобной мелочи.

 — Это была не шутка, Роксит.

 Мой лорд приподнял брови.

 — Я оказал вам честь, приняв это за шутку, мадам.

 Мадам рассматривала бахрому на подушке.

 — Ну?  Чего хочет Чарльз?

— Он подпишет ваш договор, мадам, на ежегодные выплаты в размере двухсот тысяч фунтов, выплачиваемых ежеквартально. Не меньше.

  Мадам прикусила губу.

  — Это невозможно!

  Рошфиш взял шляпу.

  — В таком случае, мадам, мы теряем время. Переговоры не имеют смысла. Он встал, произнося эти слова.

  Мадам подняла руки.

“ О, ля-ля! Такой надменный? Нет, нет, сядь, Роксайт! Мы должны поговорить об
этом.

Роксайт снова расслабился.

“ О чем тут говорить, мадам? Таковы условия короля Карла. Это
но вам остается поставить их перед королем Людовиком.

“Будем ли мы совсем честны?” - ласково спросила мадам. “Вы называете эту цифру
почему?”

“Это кажется справедливой ценой”, - ответил Роксайт. “Или ты хочешь, чтобы я был
действительно честный?”

“Я так сказал”.

“Очень хорошо. Я, как мне сообщили, на днях, очень быстро
впечатления. Я получил от вас письмо, которое побудило меня посоветовать моему хозяину
запросить эту сумму в луидорах.”

«Ага! Я-то думал, что вы такой же тупой и недалёкий, каким кажетесь.
Похоже, это не так. Поздравляю вас, милорд. Но не думаю, что произвёл на вас такое сильное впечатление».

«Вы дали мне понять, что Людовик готов пойти на многое, чтобы...»
сумма больше шестидесяти тысяч. Остальное я вычислил сам.
интуиция и различные другие источники.

“ Милорд Роксайт, вы либо очень умный человек, либо дурак. Я
не думаю, что Луи пойдет на эту цифру. Сто тысяч
возможно. Но двести тысяч! Это совсем другое дело.

“Вы увидите, мадам. Это его последнее слово за королем Карлом”.

Она восхищённо посмотрела на него.

 «Ты безгранично уверен в себе, Роксит. Ты хочешь сказать, что это последнее слово моего брата? Мне кажется, что за этим стоишь только ты. Ты, должно быть, очень уверен в себе».

“Я совершенно уверен”, - ответил он.

“Так же был уверен и лорд Аранделл, когда просил два миллиона”.

“Но я, мадам, не лорд Аранделл”.

“ Нет, ” вздохнула она. - Я бы хотела, чтобы вы были. Вы совершенно уверены?

“ Да, мадам.

“ Тогда мы понимаем друг друга. Я передам королю Карлу его последнее
слово - Людовику. Ты доволен?

Он поднялся.

«Поскольку я уверен, что вы поддержите меня в этом вопросе, да, мадам».

«Вы само нахальство, — сказала она. — Вы подождёте меня... нет, я сообщу вам, в какой день. Вы остановились у де Гиша, как и раньше?»

«Нет, — сказал милорд, беря её за руку. — На этот раз я
в честь Сент-Эньяна».

«Как это, должно быть, приятно для него!» — ответила она. «Что ж, вы получите от меня известие».

Роксит поцеловал ей руку.

«Я буду ждать ваших указаний, мадам. Я должен поблагодарить вас за то, что вы приняли меня сегодня».

«Вы виделись с мадам?» — спросил Сент-Эньян два часа спустя.

«Да», — ответил Роксит.

“Ну? Что насчет интервью?”

“Она самая очаровательная, красивая леди, которую я когда-либо знал”,
ответил милорд.

“Я полагаю, что вы предложили мне свой "комфорт-бокс"!” - рассмеялся
Сент-Эньян. “Значит, я тупой?”

Роксайт одобрительно кивнул.

— Никогда не поддавайся праздной любознательности, — сказал он. Он критически осмотрел своего друга. — И мне не нравится сочетание лососево-розового и оранжевого.




 Глава IX

 РОСТ СЕМЯН


 ЛОРД ЭШЛИ-КУПЕР хотел видеть мистера Дарта. Лорда Эшли-Купера проводили в библиотеку. Кристофера там не было, поэтому милорда попросили подождать. Мой господин сел. Он оглядел комнату, которая была очень красивой.
Комната была отделана в коричневых и золотых тонах; стулья были с кожаными сиденьями и резными деревянными спинками; стол был из
массивный дуб. У окна стоял письменный стол Кристофера. Комната выходила
окнами в сад.

Вскоре в комнату быстро вошел Кристофер.

“Милорд! Это действительно большая честь!”

Эшли взяла его за руки, мрачно глядя на него. Это был другой
Кристофер, непохожий на того мальчика, который навещал его два года назад. У Кристофера
теперь были непринужденные манеры, присутствие. Он хорошо одевался, и в его облике не было прежней сдержанности. Он по-прежнему носил свои светлые волосы, но стал очень тщательно их укладывать, и они ниспадали на плечи аккуратными локонами. Эшли издалека наблюдал за этими постепенными переменами
но он редко подолгу видел Кристофера одного. Отсюда
Удивление Кристофера.

Он пододвинул более удобное кресло.

“Прошу вас, садитесь, сэр! Я рад вас видеть. У вас есть распоряжения для
меня, хотел бы я знать?

- Нет. Эшли наблюдала, как один из ливрейных слуг милорда ставит на стол вино и
бокалы. “ Это чисто дружеский визит.

Кристофер кивнул слуге.

«Можешь идти, Роджер. Я не принимаю других посетителей».

Мужчина поклонился и ушёл. Кристофер занялся бокалами.

«Немного канарейки, милорд? Да?» Он протянул ему бокал и налил
другой — для себя. Затем он сел.

 «Что ж, мы с вами давно не беседовали наедине, сэр. Это очень приятно».

 «Да, действительно. Кажется, я не разговаривал с вами с тех пор, как вы вернулись из Голландии».

 Кристофер слегка нахмурился. Тогда Эшли попросил его оставить службу у Роксита, поскольку его работа была завершена.
После этого между ними возникла небольшая размолвка.

«Нет, думаю, что нет», — сказал Кристофер. «Вы вообще получаете весточки от Родерика, сэр?»

«Очень редко», — ответил Эшли. «У вас есть какие-нибудь новости о нём?»

Некоторое время они говорили Родерика и мелочей. Затем Эшли взяла
воспользовавшись паузой, чтобы сменить тему.

“Господь Roxhythe еще далеко?”

Кристофер внутренне вздохнул.

“Да”, - ответил он, насторожившись.

“В самом деле? Он часто бывает за границей, не так ли? Я полагаю, вы управляете его
делами?”

“Имею честь, - сказал Кристофер. Он наполнил бокалы.

«Кристофер, ты уже понял, что лорд Роксит — очень сложный персонаж?»

«Нет, — ответил Кристофер. — А ты понял?»

«Я подозреваю, — сказал Эшли. — Я боюсь. На самом деле я боюсь Роксита».

Кристофер промолчал. Он устал обсуждать Роксита со всеми подряд.


— Боюсь, он не такой лентяй, каким хочет нас выставить. Эшли
ударил костяшками одной руки по ладони другой. — Я ему не доверяю. Я всегда ему не доверял. Можно сказать, я разбираюсь в людях.


— О! — сказал Кристофер.

 Эшли развернулся в кресле так, чтобы оказаться лицом к лицу с ним.

“ Почему он в Париже? - резко спросил он.

Кристофер поставил бокал.

“ Он в Париже, потому что влюблен в мадам. Что еще вы хотели бы знать?
Что еще вы хотели бы знать?

Некоторые тревожные морщины на лбу Эшли разгладились.

«Это правда?»

К щекам Кристофера прилила кровь. Его глаза опасно сверкнули.

«Я не привык лгать, милорд».

«Нет, нет, — успокоил его Эшли. — Я знаю, что ты, по крайней мере, честен. И я знаю, что ты не интриган. Ну и ну! Значит, вы можете поручиться за то, что говорите мне?


 — Да, могу! — воскликнул Кристофер, воодушевившись.  — Мой господин у ног мадам!  Вот почему он так часто ездит в Париж!  Ни по какой другой причине!

 — Возможно, я ошибался.

 — Вы всех подозреваете в заговорах, сэр?

“Все!” - быстро ответила Эшли. “Все!”

“Даже Роксайт!” Кристофер иронически рассмеялся. “Да говорю тебе, нет!"
мысли дальше от его головы!” Он говорил с безграничной уверенностью.
Эшли прочел откровенность в его глазах и откинулся на спинку стула.


“ И я полагаю, ты знаешь его так же хорошо, как и все остальные. О, не сердись,
Крис! В мои обязанности входит защита от возможных интриг. Вы
говорите, что Роксит влюблён в мадам. Я об этом не думал. Да, это
очень вероятно. Он, должно быть, всегда влюблён в какую-нибудь женщину. Он усмехнулся.

“Предположим, мы говорим о чем-то другом?” - предложил Кристофер, контроль
ярость в его голосе.

Эшли наклонился вперед.

“Ах, Крис! Не говори со мной так! У меня и в мыслях не было оскорблять вас. Я
желаю вам всего наилучшего.

Кристофер смягчился.

“ Я не оскорблен, милорд. На самом деле, я сожалею, если говорил грубо. Но
Мне не по душе критика в адрес моего лорда Роксита.

 — Значит, мы друзья, Крис?

 Кристофер пожал протянутую руку.

 — Конечно, милорд!

 Тяжёлая штора, висевшая на открытой двери, бесшумно раздвинулась.
 Там стояла высокая фигура, облачённая в чёрно-золотое, с густыми каштановыми волосами
Его лицо обрамляли кудри. Одна белая рука покоилась на рукояти меча, другая теребила кружево на шее. Спокойные карие глаза смотрели на двух мужчин у камина.


 Благородный маркиз Роксит поклонился лорду Эшли-Куперу.


 Кристофер в мгновение ока вскочил на ноги.


 — Милорд! — радостно воскликнул он и поспешил вперёд.

Роксит протянул руку. Он обратился к Эшли.

 «Я врываюсь. Прошу прощения. Я думал, что Крис один».

 Эшли увидела, как Кристофер целует пальцы моего лорда, и почувствовала, как Роксит быстро сжал его руку. Он тоже поднялся.

“Я думаю, что это я незваный гость”, - сказал он. “Я был в гостях".
"Кристофер, которого я не видел некоторое время. Теперь я удаляюсь”.

Роксайт высвободил руку.

“ Умоляю тебя, не делай этого! Он направился к двери.

Эшли жестом остановила его.

“ Я как раз собирался уходить, ” заверил он его. “ Я и так пробыл здесь слишком долго.
Я занятой человек, лорд Роксайт. Крис! - Крикнул он. - Я и так здесь слишком долго. Я занятой человек, лорд Роксайт.

Кристофер проводил его до выхода.

Когда он вернулся, Роксайт уже сбросил свой длинный, подбитый золотом плащ и сидел
на краю стола, болтая ногой в сапоге.

“Ну что, Крис? Все так, как и должно быть?”

“Да, сэр. Есть одно или два письма от судебных приставов на Беван. Я
не думаю, что он честный. Ты их видишь?”

Roxhythe кивнул.

“ А что касается остального?

“ Ничего предосудительного не произошло, сэр. Вы вернулись раньше, чем я
ожидал. Он перевернул стопку бумаг, ища письма.

“ Раньше, чем я сам ожидал. Я понял, что устал от Парижа». Он взял у Кристофера два листа пергамента и начал читать. «Я не знал, что ты в хороших отношениях с Эшли», — заметил он, не отрывая глаз от бумаги. «Примирение?»

“Что-то в этом роде”, - признал Кристофер. “Я почти не разговаривал с ним
с тех пор, как он посоветовал мне оставить службу у вас. Сегодня он
пришел навестить меня. Доброе намерение, но он умудрялся вывести меня
более того”.

“Ой?” Roxhythe перевернул лист и продолжил чтение.

“Да”. Кристофер нахмурил брови. «Он хотел знать, почему ты был в Париже, почему ты так часто туда ездил и многое другое. Меня уже тошнит от расспросов о твоих передвижениях!»

 Роксит перестал болтать ногой. Но он по-прежнему не поднимал глаз.

 «Надеюсь, ты его удовлетворил?»

— Ну... да! Теперь я думаю, что поторопился и не имел права говорить то, что сказал. Но я был зол, и слова сами вырвались.

 Роксит отложил газету.

 — Что вы сказали?

 — Я подтвердил распространённую версию, сэр. У Эшли было какое-то дурацкое представление об интригах. Я сказал ему, что вы у ног мадам. Он говорил довольно нервно.

Роксит снова взял в руки газету.

«Правдивый парень», — сказал он.

Кристофер помолчал, всё ещё хмурясь.

«Милорд, — сказал он наконец. — Эшли не первый, кто пытается выведать у меня новости о вас. На днях я обедал с Харкортом
всю ночь напролёт он говорил о тебе, пока мне не пришлось осадить его. Все
хотят знать, чем ты занимаешься и почему. Даже леди Фрэнсис
спрашивала меня! А я не знаю! Я... я могу полагаться только на сплетни,
и я так измучилась и переволновалась, что тоже начинаю
задаваться вопросом: зачем ты поехала в Париж?

 Роксит продолжила читать.

 — Ты сама мне только что сказала.

«Я лишь пересказал тебе то, что говорят сплетники. Ты никогда не откровенничала со мной — да я и не ждал этого. Я не придавал значения этим внезапным приходам и уходам. Но другие люди относятся к этому с подозрением. Почему они
подозрительный? Почему они думают, что вы ... не тот, кем кажетесь?

“ Бог его знает!

Кристофер взволнованно махнул рукой.

“Милорд, вы знаете, что я не любознателен. Но... но... есть ли хоть капля правды
в подозрениях Эшли?

Наконец милорд поднял глаза.

“ В чем именно заключаются его подозрения?

«Он сказал мне, что не доверяет тебе; он сказал, что ты сложный человек. Он намекал на интриги. Я знаю — я думал, что знаю, — что тебе бы такое и в голову не пришло. Я так и сказал; я высмеял эту идею. Он успокоился, но, несмотря на все это, я задумался. Есть ли доля правды в их подозрениях?»

— Никаких, — ответил Роксит. Он сложил письма.

 Кристофер вздохнул с облегчением.

 — Я так и знал! — сказал он. — Но когда ты в следующий раз уйдёшь, пожалуйста, оставь мне какое-нибудь объяснение для этих людей!

 — Ты дал им правильный ответ, — ответил Роксит.

 — Да, но я не знал, правильный он или нет. Мне нужно было что-то сказать, и, о боже! «Какой хороший совет я получил!» Он печально рассмеялся. «Все советуют мне немедленно уволиться, и почему
 одному Богу известно! Я был в ярости, сэр!»

 «Бедный Крис! Ты можешь уволиться, если хочешь».

— Сэр! Неужели я настолько равнодушна к вам, что вы могли так подумать? Я никогда этого не хотела. Я... я так рада узнать, что вы не ведёте... ну, двойную жизнь! Конечно, я так не думала, но когда несколько человек начинают что-то подозревать, невольно задумаешься. А ещё было это дело с голландцем. Тогда вы плели интриги, но это было ради короля, а король плел интриги ради страны, так что это одно и то же. Я знаю, что вы никогда бы не стали плести интриги против страны. Я также не думаю, что вы склонны участвовать в интригах.

— Ты ведь хорошо меня знаешь, не так ли? — улыбнулась Роксит.

 — Лучше, чем эти... проказники, — ответил Кристофер. — Я достаточно мудр, чтобы безоговорочно тебе доверять.

 Роксит с любопытством посмотрела на него.

 — Да? Я польщена. Он опустил взгляд на свои письма. Его лицо было совершенно бесстрастным.

“Странно, что так много людей предупреждают меня о тебе”,
беззаботно продолжал Кристофер. “Сначала был де Стаал ...”

Карие глаза поднялись и снова опустились.

“... Потом Родерик, потом Эшли, потом леди Фрэнсис. Они что, все
сумасшедшие?”

— Похоже на то. Кристофер, я думаю, тебе стоит пойти к Бевану и заняться этим делом. Роксит постучал пальцем по пергаменту. Мне не нравится тон письма этого человека. Я попрошу тебя внимательно следить за его действиями и, если понадобится, уволить его и нанять на его место другого.

 Лицо Кристофера немного помрачнело.

 — Хорошо, сэр. Полагаю, я пробуду там несколько недель?

 — Боюсь, что так.  Мне будет вас не хватать, но ничего не поделаешь.

 — Когда вы хотите, чтобы я уехал, сэр?

 — Как можно скорее.  Роксит встал.  — Я ещё раз всё проверю
это сейчас”. Он бросил письма на стол. “Что я
делаете сегодня вечером?”

Кристофер сослался на планшет.

“ Вы собираетесь присутствовать на рауте леди Кэролайн Сауэрби, сэр.

Роксайт покачал головой.

“ Что побудило вас согласиться на это? Сауэрби, черт возьми! Нет, это слишком.
вы не можете ожидать от меня многого. Я прислуживаю леди Крю. Он вышел.




 ГЛАВА X

 МАЙ 1670 ГОДА


 В последующие недели Роксита почти всё время жила во
Франции. Сначала Людовик отказывался выполнять требования Карла, и
Чтобы убедить его, потребовались немалые дипломатические способности и деликатный подход.
 Милорд Арлингтон тоже доставил немало хлопот, возражая то по одному, то по другому поводу. В конце концов Людовик согласился, что распространение католицизма в Англии должно предшествовать войне с голландцами, но в вопросе цены он остался непреклонен. Казалось, что они снова зашли в тупик, и Карл, остро нуждавшийся в деньгах, был склонен смягчить свои требования. Именно Роксит посоветовал набраться терпения; именно Роксит продолжил переговоры, спокойно и неторопливо.

Кристофер оставался в Биване почти два месяца. Всякий раз, когда он объявлял о своём намерении вернуться, словно по волшебству возникала какая-то новая проблема, и его просили её решить. Он вернулся только в начале марта 1670 года, и к тому времени переговоры с Францией практически завершились.

 В середине месяца Роксит получил личную аудиенцию у короля. Карл был в приподнятом настроении.

— Мой дорогой Дэви, мы дошли до конца!

 Роксит был спокоен.

 — Я всегда говорил, что весна закончится, — заметил он.

 Чарльз усадил его в кресло.

“ Ты это сделал, Дэвид. Месье Кольбер де Круасси был со мной. Луи дает мне
сумму, которую я прошу. Биллинг должен составить проект договора. Мы победили.

“Да, сир, мы побеждаем. Я был полон решимости, чтобы больше не было ни одной неудачи".
Чарльз нажал ему на плечо.

"Вы думаете об интриге в Нассау?

Это раздражает?“ - Спросил я. "Вы думаете об интригах в Нассау?" Это раздражает?”

— Полагаю, что так, — ответил Роксит.

 Однако договор был подписан только в мае.
Было много споров о том, как это сделать, но в конце концов было решено, что мадам д’Орлеан должна приехать в Дувр
якобы для того, чтобы повидаться с братом, и чтобы представители обеих сторон подписали его там.

 Людовик и его двор совершали поездку по стране вокруг Дюнкерка, так что для мадам не составило бы труда ненадолго отплыть в Англию.


Шестнадцатого числа Карл с помпой отправился в Дувр.
Его сопровождал весь двор, за исключением герцога Йоркского, который смог приехать только через несколько дней.

Празднества в Дувре были невероятно экстравагантными. Каждая минута каждого дня была посвящена развлечениям мадам, но в самый разгар
Несмотря на всю эту суету, Карл нашёл время, чтобы поговорить с сестрой наедине.


Разговор был недолгим, но решающим. В тот же вечер король вызвал своего фаворита.


«Дэвид, я согласился с пожеланиями моей сестры».

«А!» — сказал Роксит. «И в чём же они заключались?»

«В том, чтобы я уделил первостепенное внимание войне с Голландией». Говоря это, он пристально смотрел на моего господина.

«Таким образом, вы ставите себя в зависимость от парламента, сэр».
«Не совсем. Людовик ежегодно выделяет мне три миллиона ливров на время войны».

Роксит подошёл к окну.

“Частично я приветствую вас, сэр. Это было лучше отложить объявление
сам католик”.

Чарльз рассмеялся.

“Я всегда знал, что будет хуже, чем неосмотрительно”.

“Конечно. Я думаю, его светлости Йоркскому поправка не понравится”.

“Возможно, и нет. Но я думаю, что я мудрее Джеймса”.

“Я тоже”, - сказал Роксайт.

На этом всё и закончилось.

Через несколько дней приехал герцог Йоркский. Услышав, что Карл уступил Людовику, он сначала пришёл в ярость, а потом впал в отчаяние. Он умолял брата отказаться от обещания; он произносил торжественные предостережения
и настойчивые просьбы. В ответ на все это Чарльз улыбался и снова улыбался.

 Мадам сразу же заметила недовольство Джеймса. Как только ей представилась возможность, она упрекнула его в этом. Однажды вечером он вошел в комнату, где она сидела с Роксит у окна и смотрела на костры вдалеке. Когда вошел герцог, мадам бросила на свою спутницу повелительный взгляд. Милорд поклонился и вышел.

Джеймс сел сильно. Через некоторое время мадам подошла к нему и возложила
лаская руку ему на плечо.

“Что такое, Джеймс? Есть что то не нравится?”

Герцог накрыл ее руку своей.

“Я не рвусь и так и этак, Генриетта. Я мало знаю про себя, что беспокоит
меня”.

Она присела рядом с ним.

“Почему вы так рвались, _mon ami_? Это из-за этой связи? У тебя все еще есть
опасения?

“Глубокие опасения. Мне совсем не нравится эта секретность. Мы как будто
были ворами - ночью ”.

Она молчала. Сказанного было достаточно.

«Я хочу этого союза, — мрачно продолжил он. — Я молился об этом.
Но не таким способом».

«А как бы вы хотели?»

«Открыто. С согласия парламента».

«Они никогда не согласятся».

«Их можно заставить. Есть армия».

— Это неосуществимо, — ответила она. — Ты же знаешь.

 Он провёл рукой по столу.

 — Генриетта, то, что мы делаем, неправильно! Это бесчестно! То, что короли тайно торгуют друг с другом, вызывает у меня отвращение!

 Она снова промолчала.

 — А теперь ты убедила Карла начать войну с Голландией до того, как он объявит себя католиком!

— Джеймс, поверь мне, Чарльз сейчас не может этого сделать. Он не осмелится. Ещё не время.

 — Вы все одинаковы, — с горечью сказал герцог. — «Ещё не время».
 Ждите, ждите, ждите, пока не станет слишком поздно! Говорю вам, я смертельно болен
всего этого дела.

“ Тогда предоставь это нам, Джеймс! Чарльз действует из лучших побуждений, как и я.
Тебя беспокоит только этот вопрос католицизма? Ее глаза
изучали его лицо.

“Нет”, - сказал Джеймс. “Я боюсь ловушки”.

“Кто мог расставить для тебя ловушки?”

Он прямо ответил на ее взгляд.

“Луис”.

Мадам взяла его за руки.

«Клянусь тебе, ничего подобного нет».

«Ты можешь не знать».

«Если бы это была ловушка, Чарльз первым бы её заметил», — сказала она.

Джеймс презрительно и немного грустно скривил губы.

«Чарльз не думает ни о чём, кроме денег и женщин. Он беспечен — слеп».

— Ты его недооцениваешь, — ответила она. — Чарльз не дурак.

 Он устало покачал головой.

 — Я его не понимаю. Я никогда его не понимал. Его совсем не волнуют важные вопросы; он проводит дни в праздности — и в любви.

 — Ты не знаешь, — тихо сказала она.

 — Может быть, и так. — В его глазах вспыхнул гнев. — Он не доверяет мне! Он смеется надо мной, и заборы, когда я вопрос ему. Все
его уверенность идет к тому, что человек!” Он мотнул головой в сторону двери.

“Roxhythe?” - спросила она, наблюдая за ним.

Его рука медленно сжалась.

“ Да, Роксайт. Этот наглый позер! Этот придворный любимец!
Роксайт никогда не на его стороне. Он использует его всегда--говорит ему
весь его разум. Да, они правильно подобраны! Оба без чести!
без приличий!”

“Не говори так громко. Помни, Карл - король”.

“Красивый король!” - с горечью ответил он. «Его не волнует ничего, кроме собственных удовольствий. Думаете, он заключает этот договор из чувства патриотизма? Нет! Он видит в этом способ заработать деньги!
Деньги, которые он потратит на своих женщин и игрушки! Он и
его любимица! О, они подходящая пара! Роксайт поощряет его в его
экстравагантности! Он потворствует его тщеславию! Говорю вам, этому мужчине нельзя
доверять! Он работает только на себя”.

“Нет. Он работает на короля. Никогда не забывайте об этом, Джеймс. В том, что один человек, которого я
верю, что он всегда будет предан. Почему он тебе так не нравится?

Джеймс резко вскочил на ноги, протащив стул по деревянному полу.


— Потому что я завидую ему, — проворчал он. — Я честно в этом признаюсь! Он занял место, которое должно было принадлежать мне! Он пользуется расположением короля.
Чарльз не делает ничего такого, о чем Роксайт не знал бы. Есть много вещей,
о которых я не знаю!

“Ш-ш! С какой стати ты это говоришь?”

Он ходил взад-вперед по комнате.

“ У меня есть глаза. Я не такой дурак, каким меня считает Чарльз. Я знаю, что он что-то замышляет
за моей спиной. О, у меня нет доказательств! Но я все равно знаю.”

Мадам усадила его обратно.

 «Джеймс, ты несёшь чушь. Твоя ревность застилает тебе глаза.
 У Чарльза нет от тебя секретов, клянусь. Не стоит наживать себе врага в лице Рокситы из-за такой глупой причины». Так она отчитала его, взяв за руку.

“Да, именно так”, - кивнул он. “Я не стал бы наживать врага в лице столь могущественного
человека. Я, брат короля! _Cordieu_, чем
довольно пройдет!”

“Ой, тьфу! В течение курса вы Roxhythe его влияние. Вы знаете, что вы стоите
сначала с царем”.

“Я бы хотел, чтобы это было так”, - ответил он, подперев голову рукой.

“Это так. Джеймс, до чего же ты опустился, если ревнуешь к придворному?


 Он выпрямился.

 — Я переутомился.  Я не ревную его.  Я просто не доверяю ему.
Эта история действует мне на нервы, я уже не понимаю, что говорю.  Забудь об этом, Генриетта!

“Все забыто”, - заверила она его. “И Джеймс! Выбрось из головы все мысли о
ловушках и ложных сделках. Я, Генриетта Стюарт, клянусь
, что ничего подобного не существует.

Он улыбнулся ей, и все его лицо смягчилось.

“ Я бы не стал обвинять тебя в обмане, дитя мое.

Она потрепала его по щеке.

“ Ну вот! Теперь ты стал разумным! Еще одна вещь, я вам скажу: Чарльз
не так бездушен, как вы думаете. Упование на него, чтобы увидеть, что не тронете
Союз”.

Улыбка исчезла. Джеймс отвернулся.

Кто-то постучал в дверь. Вошел паж, придерживая дверь для
Роксайта.

Джеймс быстро поднялся.

Милорд поклонился сначала мадам, а затем герцогу.

 «Прошу прощения за вторжение, — сказал он. — Его величество послал меня, чтобы я попросил вас явиться к нему в покои, сэр».

 Джеймс поправил галстук.

 «Благодарю вас, милорд. Мадам, вы меня извините?» Он вышел из комнаты.

 На улицах внизу было много огней. Проходила факельная процессия
. Было много шума от криков и приветствий. Милорд подошел
к окну, выглянул наружу.

“ Роксайт, ” резко сказала мадам. “ Почему вы не нравитесь моему брату?

Милорд взглянул на нее через плечо.

“ Правда? - спросил он.

— Ты же знаешь. Ты его раздражаешь?

 — Видишь ли, — извинился Роксит. — Я легкомысленный человек.

 Это было всё, что он сказал. Недовольная мадам на следующее утро подняла эту тему в разговоре с королём.

 — Чарльз, ты знаешь, что Джеймс ненавидит Роксита?

 Король валялся на кушетке.

— Дорогая моя, он бы и муху возненавидел, если бы она его дразнила.
— А Роксит его дразнит?

— У него такой вид, что это огорчает бедного Джейми, — улыбнулся король.

— Жаль, — задумчиво произнесла она. — Джеймс думает, что ты не доверяешь ему полностью.


Печальные глаза Чарльза расширились.

— Боже мой, боже мой!

“Он боится, что ты попадешься в какую-нибудь ловушку Людовика. Он
считает тебя дураком”.

“Я знаю”, - сказал король. “И я думаю, что он дурак. Все-таки мы действительно очень
любят друг друга. Забавная ситуация”.

“Я хочу, чтобы вы понимали друг друга лучше”, - она вздохнула. “Вернее
Джеймс понял ты”.

“Я тоже не думаю”, - сказал Чарльз. “Нам и так хорошо”. Он окинул её томным взглядом. — Завтра договор будет подписан?

 — Вашими представителями и де Круасси. У вас нет никаких опасений?

 — Никаких, — ответил он. Их взгляды были полны смысла.

— Я должен поблагодарить вас за терпение, Генриетта.

 Она покачала головой.

 — Нет, нет!  Я так рада, что смогла быть полезной!

 Он обнял её.

 — Ты очень милое дитя, — сказал он и поцеловал её.  — Я бы хотел забрать тебя с собой в Лондон.

 Что-то блеснуло на кончиках её ресниц.

— Возможно... я тоже этого хочу, — сказала она.

Он погладил её светлые локоны. На какое-то время воцарилась тишина.

— Значит, я получу Ла Керуаль? — наконец спросил король.

Мадам снова улыбнулась.

— Вы давно её хотели, — парировала она. Она нашла себе новое увлечение
Она с удовольствием поворачивала его руку так и этак, чтобы свет падал на кольца на его пальцах.

— Так и есть. Людовик, должно быть, хорошо о ней отзывается, раз прислал её ко мне.
— Она очень красива, — сказала мадам, всё ещё держа его за руку.

— И очень хитра? Длинные пальцы сжали её руку.

— Чарльз, ты не хочешь, чтобы она была в Уайтхолле?

“Я буду рад заполучить ее”, - парировал он.

“Она приедет не как шпионка, а как...”

“Секретный агент. Приятное отличие. Но это неважно”.

“ Я действительно не удивляюсь, что Джеймс сердится на вас, ” строго сказала мадам.





 ГЛАВА XI

 ВОЛНЕНИЯ


Лето. Кристофер сидел на широкой террасе в Бивен-Корт, глядя
через сады в голубую дымку. Перед ним возвышался огромный дом
на фоне безоблачного неба вздымались увитые лианами башенки.
Подстриженные тисовые изгороди усеивали лужайки у его ног; цветы росли в каменных горшках вокруг него.
горшки. Было очень тихо, очень жарко. Где-то сонно чирикала птица, обращаясь к своей подруге.
На земле рядом с Кристофером лежал огромный мастиф, его верный спутник.


Кристофер спокойно наблюдал за происходящим.  Он чувствовал умиротворение.
мир. Настолько, что в конце концов он закрыл глаза.

Леди Фрэнсис вышла из старинной готической двери на террасу. На мгновение она замерла в нерешительности. Затем она увидела Кристофера и улыбнулась.

Кристофер почувствовал, как чьи-то лёгкие руки коснулись его глаз.

«Угадай!» — прошептала моя леди у него за спиной.

Он вскочил.

«Леди Фрэнсис, конечно!»

Она обошла кресло и села. Мастиф завилял хвостом; затем
он снова заснул.

“Как жарко!” - сонно произнесла ее светлость. “Как красиво!”

Кристофер согласился.

“Я вышла, чтобы отдать тебе это”, - продолжила Фрэнсис. Она протянула ему
пакет. “Только что прибыл курьер”.

Кристофер лениво перевернул его.

“Родерик”, - сказал он. “У вас есть какие-нибудь новости о милорде?”

“Короткая записка. Он сопровождает короля сюда через два дня. Он
умоляет вас привести все в готовность.

“Я не думаю, что можно что-то еще сделать”, - сказал Кристофер.
«Я ломал голову, пытаясь что-нибудь выяснить».

«Ничего нет. Прочти это письмо! Возможно, у твоего брата есть новости о принце».

Кристофер сломал печати.

Был конец августа 1672 года. Последние годы прошли довольно спокойно
дома, за исключением того, что в октябре 1670 года принц Оранский
приехал с визитом в Англию. Родерик был в его свите,
и братья часто виделись. Родерик умудрялся раздражать
Кристофера своим нарочитым унынием, а Роксита — едва скрываемым неодобрением. Кристоферу от этого было не по себе. Он был благодарен милорду за то, что тот попросил Родерика
Он жил в Бивен-Хаусе, но в то же время жалел, что сделал это.
Он чувствовал, что Родерик не оправдывает его ожиданий. Это давало ему некоторую
Он с удовлетворением отметил, что Родерик впечатлён его положением в обществе. Было очень приятно, когда лорд Бакхерст вошёл в библиотеку, где они сидели, и обратился к нему по имени, задав несколько вопросов о местонахождении Роксита. Родерик был так высокомерен и так важничал, что подобные мелочи наполняли его нечестивой радостью.

 За границей многое произошло. Во Франции мадам внезапно скончалась при загадочных обстоятельствах. Поговаривали, что её отравили. В Голландии Вильгельм Нассау постепенно отдалился от Де Витта. В последнее время он был занят,
Ему был 21 год, он был генерал-капитаном армии и сражался с Людовиком со всей энергией и неукротимой отвагой, присущими его народу.

 Французские генералы Тюренн и Конде захватили три голландские
провинции, сея перед собой ужас. Тогда-то и настал момент для восстания Нассау. Многие крупные города призывали его. В Мидделбурге и Амстердаме люди становились неуправляемыми. Де Витт был вынужден согласиться на восхождение Вильгельма. Он потребовал от него клятвы, что тот будет соблюдать условия упразднения должности штатгальтера, и отправил его в
во главе армии. Надежда возродилась; Голландия приветствовала принца как своего спасителя.


Де Витт, заподозрив переговоры между Англией и Францией, заключил договор с Испанией, который разорвал последние нити, связывавшие Тройственный союз. Карл воспользовался возможностью, чтобы убедить свой кабинет министров объявить войну Голландии.


Кристофер с большим интересом наблюдал за происходящим. Он не
делал вид, что понимает, почему Эшли так рвался на войну; было
не похоже на него — желать союза Англии с Францией. Кристофер
решил, что политика — очень загадочная штука.

Дома Карл представил свою Декларацию о помиловании,
разрешающую свободу вероисповедания. Она была одобрена обеими палатами и встречена
с недовольным ропотом. Герцог Йоркский был публично принят в лоно Римско-католической церкви. В Лондоне было неспокойно. Внезапное закрытие казначейства вызвало переполох и ещё большее недовольство.

 Сейчас было позднее лето, и Карл направлялся в Беван-Корт с визитом. Леди Фрэнсис исполняла обязанности хозяйки, а Кристофера заранее отправили подготовить всё необходимое.

 От его возгласа леди Фанни вздрогнула и открыла глаза.

«Де Витты убиты!»

 Леди Фрэнсис выпрямилась.

 «Крис!»

 Кристофер указал на письмо.

 «Родерик пишет так, будто это было естественным событием! Чёрт возьми, у этого человека сердце как у рыбы!... Вчера нам сообщили, что Ян и Корнелиус Де Витты были убиты толпой в Гааге. Да погибнут все враги Его Высочества! ... Чёрт возьми!
 Кристофер скомкал пергамент в руке.  — Убийство!  Жестокое убийство!  Интересно...

 — О чём ты думаешь?  Не...

 — Интересно, какую роль сыграл принц в этом подлом деле.

 — О нет, Крис!  Нет, нет!

“ Родерик сказал только: ‘Да погибнут все его Высочество, его
враги’. Великие Небеса!

Леди Фрэнсис взяла у него письмо.

“ Могу я взглянуть?

“О, вы можете прочитать это! Что у меня должен быть такой брат!”

Она развернула листы на коленях.

“... По всей стране люди призывают к назначению штатгальтера. В
В Роттердаме и Амстердаме они Growe непокорных. Князь его Oathe де
Витт оправдает Deathe, берет власть в свои руки хозяин Мухтара.
Нове-он наконец попустил его полноправной место, после ГП многих комнатная пациента
Жду. Нове-он взял командование над всем сущим, и нет Пенсионный в
Выступите против Него. У Него есть решительные планы по отражению Наглости
Француза, которые, руководствуясь Его Высочайшим Мужеством и непоколебимой
Целью, Он вскоре приступает к Осуществлению. Да поможет Бог и благословит Его
Начинания! Он очень Честный, решительный принц, мудрый не по годам.
Он не знает отчаяния. Мы, Его Домашние, видим Его изо дня в день.
День, когда он всегда стремился к своей стране, показал, насколько железной была его воля и насколько благородной — его правда. Я советую тебе, брат мой, оставить этого
развратника на службе и присоединиться ко мне здесь, под началом его величества
Великолепный Стандарт. Я умоляю Тебя сделать это ради Любви, которую я несу.
Ты, чья Любовь ненавидит видеть, как Ты работаешь на Нечестивого Слугу
короля, которому не хватает Чести, Верности и всего того, что должно быть у Короля
.... ”

“Ба!” - рявкнул Кристофер. “Что еще?”

“Больше почти ничего нет. Остальное касается только тебя.” Она протянула ему пергамент, который он сердито сунул в карман.

Леди Фрэнсис подпёрла подбородок рукой.

— Так вот что говорит Родерик? Предупреждения, Крис, предупреждения!

— Да! Вы все очень хотите, чтобы я бросила своего лорда! Но я этого не сделаю! Я
знаю его так, как не знаешь ты! И я презираю эти предупреждения!

Она вздохнула.

“Не ешь меня, Крис. Я очень редко говорю с тобой на эту тему.
в конце концов!

Он быстро взял ее руку и поцеловал.

“ Прости меня! Я не имел права так с тобой разговаривать! Ты такой хороший
ко мне! очень хорошо!”

— О, какая чепуха! — Она похлопала его по плечу. — Интересно, что об этом думают в Лондоне? Новость наверняка уже дошла до них. Я бы многое отдала, чтобы узнать, как всё было на самом деле.
 — Вы бы? Я бы предпочёл не знать. Должно быть, это было по наущению принца.

“Возможно, так и было. Де Витт был препятствием на его пути. Следовательно, это было
правильно, что Де Витт ушел ”.

“Правильно? Как ты можешь так говорить?”

Глаза леди Фрэнсис сузились.

“Мне кажется, что день Де Витта уже давно закончился.
Единственный человек, который может спасти Голландию, - это Нассау. Мы видели, как ему мешали
осторожные вето Де Витта. Что ж, долой Де Витта”.

“Не могу согласиться!”

“Совершенно верно, дорогой мальчик. Надеюсь, ты никогда не согласишься.

Он пристально посмотрел на нее.

“ Ты надеешься ... но почему?

“ Потому что это означало бы, что ты приобрела черствое сердце, даже если
все мы, у кого есть ... Неважно! Давайте сообщим новость Джасперу.

Они медленно пошли обратно к дому.

Весть об этом дошла до милорда в Бивен-Хаусе, когда он был занят тем, что
писал любовную записку леди Крю.

В комнату поспешно вошел его слуга. Он был с Роксайтом
с детства, и ему были позволены эти вольности.

“Милорд, Де Витты мертвы! Убиты!”

Джон почувствовал нечто большее, чем обычный интерес к новостям. Он несколько раз
видел Великого пенсионария.

Роксайт поднял глаза.

“ И что из этого?

“ Но, милорд!..

Роксайт вернулся к своему письму.

“ Вы меня беспокоите.

Позже он отправился в Уайтхолл и обнаружил, что там все только и говорят об этой истории. Ему было очень скучно.

 Визит в Беван-Корт был во всех отношениях успешным. Короля чествовали и ублажали самым экстравагантным образом. Мадемуазель де Керуаль, ныне
Герцогиня Портсмутская, главная фаворитка, прибыла в его свите и была рада произвести на него впечатление. Герцог Монмутский, пребывавший в приподнятом настроении, не мог говорить ни о чём, кроме своего предстоящего путешествия в Голландию в следующем году во главе английских войск.

 Кристофер провёл эти несколько дней в постоянном волнении.
Он был очень занят, потому что Роксит не обращала внимания ни на одно из приготовлений, но его это не беспокоило. Он помогал развлекать самого любезного короля в мире; он целовал руку этого короля; король несколько раз заговаривал с ним; его чаша была полна.

 Всю зиму Роксит продолжала вести легкомысленную и беспорядочную любовную игру с леди Крю. Кристофер с тревогой наблюдал за этим. Он видел,
что Миллисент очень серьёзно относится к его хозяину, и ему было жаль,
потому что он знал, что Роксит начинает уставать от неё. Он не осмелился
поговорите с ним на эту тему, но он был чувствительным мальчиком, и он
жаль, что мой господин хотел позабавиться с кем-то старше и более
привыкнув к игре. Он видел, что Миллисент больше не воспринимает это как
игру. Он видел также, что сэр Генри Крю все меньше и меньше бывал рядом с
своей женой и начал смотреть на нее холодно. Он задавался вопросом, чем
это закончится.

Тем временем в Англии происходили большие перемены. Эшли, ныне граф Шефтсбери, был канцлером и возглавлял кабинет министров.
Долгий перерыв в работе парламента всё ещё продолжался. Партия страны была более чем
Он всегда был против придворной партии, и разногласия между ними нарастали.

От Харкорта Кристофер узнал, что Декларация о помиловании
становится всё более непопулярной. Война с Голландией была неизбежна;
король продолжал развлекаться.

Роксит по-прежнему игнорировал всеобщее недовольство. Кристофер был как никогда уверен, что политика его не интересует, что он не принадлежит ни к какой партии и стоит выше всех мелких завистников и интриганов, которые ежедневно плетут свои сети. Время от времени он ездил в Париж, но в основном жил в Уайтхолле,
продолжая свой блестящий курс обучения. Кристофер больше не задавался этими вопросами
визиты во Францию. Роксит заверила его, что его смутные опасения беспочвенны; он доверял Роксит.

Так пролетел год, и наступил Новый год.




 КНИГА III

 QUO VADIS?




 ГЛАВА I

 УАЙТХОЛЛ


«Никогда ещё человек не был так измотан!»

Роксит с любопытством посмотрел на своего хозяина.

 — Разве нет, сэр?

 — Никогда.  — Чарльз говорил мрачно.  — Клянусь, я не знаю, зачем я вообще вернулся к таким назойливым и неблагодарным людям.

Они находились в личных покоях короля. Стояла поздняя осень, и было прохладно.
В широком камине горел огонь, и в комнате было душно. Чувствовалось
присутствие собак.

Чарльз скрестил ноги и продолжил разговор.

“Они бы не моя декларация снисхождения; они настаивали на
акта, который должен запретить католикам занимать официальные должности в соответствии с
Корона. Поэтому я позволил им провести Тестовый Акт, чем привел в ярость моего брата. Я думал, что смогу немного отдохнуть. Но нет. Клиффорд уходит в отставку, потому что не может пройти тест. А теперь они спорят и препираются
Джеймс женат во второй раз. _Mordieu_, как это здорово - быть
Королем! Он вздохнул.

“Герцогу не мешало бы подумать”, - сказал Роксайт. “Брак
с католической Марии Эсте будет только служить, чтобы получить его более
непопулярность”.

“Так я думаю. Далее общин будут требовать его исключения из
преемственность. Я предвижу это очень ясно. Он такой неразумный.... И он был чертовски хорошим адмиралом, — добавил он со вздохом. — Вот так! Это так мало что значило. Он мог бы быть католиком в душе, если бы только внешне соответствовал Тесту. Однако он не соответствовал.
Он отказался от этого и оставил свой пост. Теперь он такой раздражительный и вспыльчивый, что
изводит всех подряд и настраивает их против себя. Он не слушается
моих мудрых советов; он идёт своим глупым путём. Я знаю, что палата
общин рано или поздно потребует его исключения. И что тогда делать?

 Роксит знал, что в этом вопросе его хозяин, скорее всего, будет непреклонен. Он испытывал некоторую привязанность к брату.

«Я правда не знаю, сэр. Сомневаюсь, что вам удастся перехитрить
Палату общин, когда придёт время — если оно придёт».

«О, оно точно придёт, если только он не исправится, чего он не сделает».

“Тогда вы умело обойдете Палату общин”, - улыбнулся Роксайт.

“Но какие неприятности! Какая усталость!” - сказал Чарльз. “Я не был рожден
для такой напряженной жизни”. Он устало закрыл глаза. Затем снова открыл их
. “Дэвид, я пресыщен Эшли”.

Эшли теперь возглавляла Кабинет министров.

Роксайт тихо рассмеялся.

“Вы были похожи на того, сэр. Это скучный пёс.

 — Мой дорогой Дэвид, это самый злобный пёс во всём христианском мире — и вдруг такой.
 Он должен уйти. — Он сказал это совершенно спокойно.

 — Хорошо, — ответил Роксит.  — Хотя мне не нравится, что Эшли настроен против нас.

«Я ничего не могу с этим поделать. Он должен уйти. Он противостоит мне на каждом шагу, притворяясь, что помогает мне».
«И что же?»

«И со, я имею в виду другого человека». Чарльз вопросительно посмотрел на него.

«Я мог бы угадать его имя, сэр», — протянул фаворит.

«Мог бы, Дэви, но я думаю, что никто другой не угадает».

«Возможно, нет. Он родом из Йоркшира?»

Чарльз кивнул.

«Если ты когда-нибудь перейдёшь на сторону оппозиции, Дэви, мне конец. Ты будешь знать все мои намерения. Тебе нравится мой выбор?

 «Осборн, — задумался Роксит.  — Инструмент.  Следовательно, ему нельзя доверять».

 «Я об этом думал.  Его, должно быть, подкупили».

 «Так могут подумать другие».

 «Дэви, почему ты всегда такой пессимист?  Ты изо всех сил стараешься меня расстроить!»

Мой лорд встал и подошёл к окну.

«У меня нет к этому склонности, сэр».

Чарльз беспокойно заёрзал.

«К чему, Роксит?»

«Ко всему этому подкупу, обману и двуличию».

«Тогда, Дэвид, почему ты стремишься идти по прямому и узкому пути?»

Роксит молчал, глядя в окно. В его холодных глазах мелькнула горечь и даже немного грусти.

Чарльз обеспокоенно вгляделся в его профиль.

«Что такое, Дэви?» — мягко спросил он.

Роксит улыбнулся.

«Я просто задумался, сэр. Возможно, мы были счастливее в старые добрые времена, на другом берегу».

— Тогда мы строили козни и подкупали, — быстро сказал Чарльз.

 — Это было совсем другое.  Тогда нас было мало против всего мира.  Нам нужно было думать только о себе.  Теперь от нас зависит вся Британия, а мы строим козни, хитрим и унижаем её честь.

 — Дэви, я не причиняю ей вреда!  Ты ведь это видел?  Тебе не понравился Дуврский договор, но что плохого он сделал?

Роксит пожал плечами.

«Ничего, кроме того, что король лишился своей чести».

Чарльз прикусил нижнюю губу.

Роксит продолжил тем же ровным, бесстрастным голосом.

“Мне кажется, у меня есть желание снова быть честным, сэр. Иногда я
думаю, что многое бы отдал, чтобы снова быть в своем полку - не интриганом, а
просто солдатом”.

“Дэвид!” Глаза короля были полны боли. “Вы так думаете?”

Улыбка снова появилась на губах Роксайта.

“Пока я не вспомню вас, сэр”.

Король взмахнул рукой.

— Ах! — и что же потом?

 — А потом я понял, что, если бы мне снова пришлось выбирать, я бы последовал за вами.
Он вернулся к креслу короля и преклонил колени. — Не позволяйте этому вас расстраивать, сэр. Это всего лишь пустые сожаления, которые даже не являются сожалениями. Я буду вашим человеком до самой смерти или до тех пор, пока не паду.

Чарльз положил руку ему на плечо.

«Роксит, что это за разговоры о падении?»

«Я и сам не знаю, сэр, кроме того, что никто не верит моим словам. Они подозревают меня в каждом движении. Из-за Дуврского договора, о котором они догадываются».
«Неужели ты думаешь, что я когда-нибудь брошу тебя?»

«Только не я, сэр. Сегодня я настроен пессимистично. Я прошу у вас прощения».

Чарльз сжал его плечо. Он был встревожен.

«Сожаления — сожаления. Я не думал, что у тебя есть какие-то сожаления, Роксит».

Мой лорд поднялся, откидывая назад тяжёлые локоны своего парика.

«У меня их тоже нет, сэр. Просто осенняя сырость пробирает меня до костей. Забудьте
это! Я давно выбрал, по какому пути мне идти, и ни о чем не жалею. Я
ни за что на свете не потерял бы твою дружбу.

Чарльз все еще был встревожен.

“По какому пути ты бы пошел.... Что ты имеешь в виду, Дэвид?”

“Когда-то я думал, что это один и тот же путь. Потом они разошлись, и я
последовал за тобой. Выбор лежал между королем и страной.

“ Значит, это была борьба?

Роксит замялся.

«Немного, сэр. Но я решил поцеловать руку стране, и вот я здесь.
Я!»
«И ты счастлив, Роксит?»

«Несмотря на эти мрачные моменты, сэр, да. У меня есть всё, чего может желать человек: деньги, власть, благосклонность короля».

“ А друзья?

“ Скажем, популярность, сэр.

“ Нет, друзья.

Роксайт на мгновение замолчал.

“ Тогда, сэр, не считая вас, один. Возможно, двое.

“ Кто они?

“ Моя прекрасная кузина Фрэнсис и моя секретарша.

“ Странная пара. Это все, кого вы можете назвать?

“ Они все.

Чарльз медленно кивнул.

«Ты многим пожертвовал ради меня, да, Дэвид?»

Эгоизм Роксита вырвался наружу.

«Нет. Я получил всё. У меня есть всё. Друзья? Тьфу! Имя, не более того.
Не сомневайся, эти подхалимы внизу, — он презрительно махнул рукой, — без колебаний назовут меня так».

— И всё же ты сказал, что у тебя только один?

 — Два. Остальные втайне меня ненавидят. Я слишком силён.

 Чарльз снова кивнул.

 — Ты не пытаешься сделать их такими же, как ты. Я думаю, ты глупец, Роксит.

 — Может быть. Они меня не понимают и поэтому не доверяют мне.

 Чарльз неудержимо улыбнулся.

— Ну, я не думаю, что многие мне доверяют, — сказал он. — Но все меня любят.

 Роксит отвесил поклон.

 — Сир, я не Стюарт.

 — Нет, ты Роксит, что, пожалуй, даже лучше. _Мордieu!_
 Великий Роксит! _Кстати_, Дэвид, что там у Джереми произошло?

Роксит сел. Он достал коробку с конфетами.

«Да, это было забавно», — признал он.

«Расскажи мне свою версию. Я вчера услышал её от Седли, но предпочёл бы услышать её из твоих уст».

«Что сказал Седли? Я почти не знаю, что произошло в самом начале».

Король усмехнулся.

«О, Седли был полон историй!» Он говорит мне, что твоя юная секретарша
была у Джереми в четверг и играла в карты с Фортескью. Седли рисует их обоих в стельку пьяными. Затем
Фортескью с издёвкой отзывается о великой Роксит, и следующее, что
они знали только то, что с его лица капало вино, а юный Дарт в чёрной ярости перегнулся через стол. Седли в этот момент начинает смеяться.
Но я так понимаю, что двух молодых петушков разняли силой.
Дарт что-то бормотал в ответ. Похоже, остальным гостям ситуация очень понравилась, и поднялся страшный шум.
Фортескью — Седли говорит, что он едва держался на ногах, — икнул,
бросил _свой_ вызов и попросил Дигби поддержать его. Затем
началось самое неприятное: никому не хотелось ввязываться в ссору с моим
Лорд Роксайт. Итак, еще больше шума. Дарт призвал Флетчера обслужить его.
Флетчер считает, что ему лучше не вмешиваться в ссору тех мальчиков. Другие придерживались
его мнения. Итак, у нас есть молодой Дарт, предлагающий подраться со всем залом
, и Фортескью, пьющий еще бургундского, чтобы успокоиться. Седли
говорит, что к этому моменту вся комната была в реве, и большинство из них спорили.
что было делать. Затем — в этом месте Седли очень хорош — дверь открылась.
Вошёл тот, кто невольно стал причиной всей этой суматохи: лорд Роксит. Он был само очарование; он хотел знать, в чём дело.
весь этот шум. Шесть человек, объясни ему. Милорд смотрит вокруг с
интерес. Флетчер говорит ему, что никто не будет второго ребенка. Мой
Господь скорбит. Он смотрит на Фортескью. ‘ Ты должен извиниться, - говорит он.
- Нет, - иккинг, - Будь... проклят, я это сделаю! ‘ Тогда вы должны извиниться, ’ говорит
милорд, поворачиваясь к своему секретарю. Дарт был не так уж пьян.
чашки. - Никогда! - говорит он. - Тогда я извинюсь, - говорит милорд. ‘Ваш
простите, господа, за то причиной стольких неприятностей’. Затем Седли
растет бессвязными. Расскажи мне остальное, Роксайт.

Роксайт прикоснулся к губам носовым платком.

«Мой юный Крис был очень храбр. Он усмехнулся. „Если бокала вина в лицо недостаточно“, — сказал он и сделал изящную паузу. Фортескью схватил его. „Нет, чёрт возьми“, — сказал он. „Я буду с тобой драться!“ Крис поклонился. У меня возникло мимолетное подозрение, что он подражает моему стилю. „Я рад“, — сказал он. — Мистер Флетчер, я ещё раз спрашиваю: вы будете мне прислуживать? Флетчер кивнул.
— Кто будет прислуживать Фортескью? — спрашивает этот негодяй Седли.
Тогда все они смутились и заёрзали. Я решил, что пора внести нотку веселья. Я изо всех сил направился к Фортескью, который был
держась за стол. ‘ Сэр, - говорю я, ’ для меня будет честью прикомандировать вас.
Он достиг стадии вежливости. Он ответил на мой поклон и
ухитрился не совсем упасть. ‘Сэр, ’ говорит он, ‘ благодарю вас. Т-вы
настоящий джентльмен!’

“Мой Крис был в такой ярости, что готов был убить меня на месте.
Он развернулся на каблуках и с грохотом выбежал из комнаты. Я ушёл.

 «На этом всё и закончилось. Я надеялся на забавную дуэль,
но, очевидно, с Фортескью поговорили по душам. Во всяком случае, на следующий день он пришёл ко мне, и вся его бравада улетучилась. Вот так,
но ему было стыдно! Он пришёл, чтобы извиниться! Он не
понимал, что говорит; он умолял меня простить его. Затем он сильно
покраснел и сказал мне, что не может взять меня в секунданты в
данных обстоятельствах. Поэтому я послал за Крисом. Фортескью
был за то, чтобы драться, но я заставил их пожать друг другу руки.
Вот и всё. Теперь моё имя в безопасности. — Он слегка улыбнулся.

“Неудивительно, что об этом говорит весь город!” - воскликнул Чарльз. “Оддсблад, я бы хотел, чтобы
Я был там!” Затем он стал серьезным. Через мгновение он сказал:
“Роксайт, эта голландская война становится чрезвычайно неприятной для моего народа”.

Роксайта это позабавило.

— Что с тобой такое? — спросил Чарльз. — Это что, повод для смеха?

 — Конечно, нет. Я рассмеялся от неожиданной смены темы. А ты только что узнал, что людям это не нравится?

 — Нет. Они начинают злиться. Что ещё важнее, палата общин тоже начинает злиться. Думаю, мне нужно передохнуть.

 — Как?

“С меня хватит парламента”, - сказал Чарльз, глядя на него. “На данный момент".
”Отсрочка!" - улыбнулся Роксайт. - "На сегодня".

“Отсрочка!” “Я восхищаюсь вашей непревзойденной смелостью, сэр”.




 ГЛАВА II

 МУЖ


Леди Кру была безутешна. Краем глаза она наблюдала, как милорд Роксит выражает своё почтение мадемуазель Шарлотте д’Альмонд.
Шарлотта была из окружения герцогини Портсмутской, немного стервозная, но, несомненно, очаровательная. Леди Кру искренне её ненавидела.
Леди Кру сидела одна, играя веером. Вскоре появился мистер Дарт. Его хозяйка, Фанни Монтгомери, приветствовала его с теплотой.
Она велела ему быть полезным. Поэтому он прошел через комнату к
Миллисент и поклонился ей.

— Вы совсем одна, леди Кру?

Она выдавила из себя улыбку.

— Нет, мистер Дарт, вы здесь.

Кристоферу нравилась Миллисент. Он сел рядом с ней.

“ Мы останемся на этом очень красивом диване или потанцуем?
- спросил он.

“Я... я не думаю, что буду танцевать, спасибо”, - ответила она. Она была
молода и плохо скрывала свои эмоции.

Кристофер оглядел зал.

“Сегодня вечером здесь собрался весь мир”, - заметил он. “Что за сборище! Я не вижу сэра Генри.


 — Он здесь, — вяло ответила она.  — Наверное, играет.

 Год назад сэр Генри Крю ни на шаг не отходил от своей жены.  Кристофер
посмотрел на Рокситу через всю комнату, поджав губы.  Он попытался
сделать ещё одно замечание.

“Это считается не очень солидным возрастом, так как мы виделись в последний раз, Леди Кру. Я посмотрел
на маршруте Ковентри на прошлой неделе, но кто-то сказал, что вы были в
страны. Это было так?”

- Нет, - ответила она. “Мне было не хорошо. Я не думаю, что городской воздух согласен
со мной. Я устал так легко”.

Время, отраженное Кристофер, когда это не так. Тогда щёки её светлости были румяными и не такими худыми.

 — О, прошу прощения! — сказал он. — Вы должны уговорить своего мужа на время увезти вас за город, хотя, клянусь, нам будет вас очень не хватать.

 Леди Кру не присутствовала при этом. Раздался ленивый, циничный голос.
Уши Кристофера. Он резко обернулся. Рядом с ними стоял лорд Роксайт.

“ Моя дорогая Миллисент! Я не видел тебя до этого момента. Умоляю,
где ты была? Он поцеловал ей руку. Кристофер заметил, как
краска залила ее лицо.

“Вы были заняты другим, милорд”, - ответила она. “Я была здесь некоторое время".
"Я была здесь”.

Кристофер видел, что он никому не нужен. Он исчез. Роксит заняла его место.

«Дитя моё, — сказал он, — где же все твои розы?»

«Неужели я такая бледная?» — улыбнулась она. «Наверное, я потеряла румяна».

«Очевидно, — сказал он. — И что же тебя беспокоит?»

Её взгляд был тревожным.

“Милорд... Милорд....”

“Но почему такой отчужденный?”

От умоляющего тона на ее ресницах выступили слезы.

“Дэвид, я очень несчастна”.

Он встал.

“ Моя дорогая, мы должны осмотреть это повнимательнее. Я знаю комнату, где нас
никто не потревожит.

“ О нет! ” воскликнула она. “ Конечно, я не должна!

“ Не должна?

“ Ты... ты знаешь, что мне неприлично так часто показываться ... с тобой.
Мой... мой муж...

“ Дьявол схватит твоего мужа. Приди!

“Я не должен-я не должен - ” даже когда она говорила это, она встала и положила свою
руку ему на плечо. Вместе они вышли.

Роксайт провел ее в маленькую, тускло освещенную гостиную. Он закрыл дверь,
и обнял её.

«Что случилось, милая?»

Мгновение она пыталась вырваться, а потом вцепилась руками в его широкие плечи.

«Дэвид, это неправильно! Я... я не такая! Боже, помоги мне, я
жалею, что встретила тебя!» Крик оборвался.

Роксит наклонил голову, и их губы встретились. Это была миссис Диана
Шелтон, который назвал поцелуй Рокситы «божественным опьянением».

«Признайся! Это ложь?»

«Нет, нет! Я правда этого хочу!»

Он снова поцеловал её.

«Ты меня не любишь?»

«О да! Нет! О, что я говорю?» Она отстранилась от него и
стул. “Прежде чем я ... встретила тебя ... пока ты ... занимался со мной любовью ... я думала, что
столько заботилась о Генри. Теперь-Теперь мы почти не разговариваем. Вы заполняете все мои
мысли, и он смотрит на меня ... как будто он ненавидел меня. Я не суд
красота. Я не смогу ... играть в любовь, как они это делают. Это... не в моем характере.

Милорд опустился на колени рядом с ней, держа обе ее руки.

“ Значит, ты так сильно заботишься о Генри? Я что, ничтожество?

“ Разве я тебе не говорила? О, мое сердце почти разбито! Ты не любишь меня на самом деле
ты только... притворяешься ... и это так много значит для меня. Я дура;
глупая, истеричная мисс! Я... ” Она попыталась рассмеяться, но ее голос сорвался,
и она, рыдая, уткнулась лицом ему в плечо.

Роксит смотрел поверх её головы на стену. На его лице было написано скорее любопытство. Внезапно он наклонился к сгорбленной фигуре, которая так отчаянно цеплялась за его руки.

«Дитя моё, ты напрасно себя расстраиваешь. Сколько тебе лет?»

«Д-двадцать один. Почему... почему ты спрашиваешь?»

Мой господин загадочно улыбнулся.

— Двадцать один. А мне — сорок два.

Она подняла голову.

— И что с того?

— Кажется, я слишком стар для тебя, дорогая.

— Дэвид — милорд — я не — понимаю.

— Нет? Думаю, наша маленькая комедия подошла к концу.

Она медленно отстранилась от него.

“ Вы ...называете это комедией. У меня ... есть для этого другое название. Возможно, для вас это действительно было
... комедией. Для меня... для меня... - она замолчала, переплетя пальцы.

“ О нет! ” спокойно сказал милорд. “ Ты обманываешь себя, моя дорогая. Это был
симпатичный фарс, и, возможно, вы были немного ослеплены. Но это все.”

“ Ты... заставляешь меня ... ненавидеть тебя.

“ Ну, так и должно быть.

“ Ты... ты занимался со мной любовью; ты ... ослепил... меня, а теперь устал от
этого... фарса... ты бросил меня.

“ Ни на йоту. Я не устала от этого. Я думаю, что устал ты.

Она покачала головой. По ее щекам медленно потекли слезы.

“Я люблю тебя. Я не могу тебя отпустить.

— Что ж, моя дорогая, я не понимаю, как ты собираешься держать нас обоих на привязи, если относишься к этому так серьёзно.

 — Я не хочу ни того, ни другого.

 — Тогда выбери себе мужа, дитя моё.

 — Я не могу, не могу!  Я хочу тебя!  Это был крик ребёнка.  Роксит закусила губу.

 — Это пройдёт.

Она подняла голову.

«Ты говоришь... всё это... ради меня или... из-за... Шарлотты д’Альмонд?»

«О боже!» — сказал милорд. Он поднялся на ноги. «Боже мой!»

Она тоже встала.

«Это не так? Ты любишь меня, как часто клялся?»

Роксит безмятежно посмотрел на неё.

— Дорогая моя, я не думаю, что кого-то люблю.

В её голубых глазах читалась трагедия и непонимающая обида.

 «Ты считал меня... просто... дешёвой женщиной!»

 «Нет».

 «Тогда... тогда... о боже, как ты смеешь так унижать меня? И я... и  я... пожалуйста, отведи меня обратно в бальный зал!»

 Она вышла на свет свечей, выпрямившись и возмущённо сверкая глазами.
 Роксит критически оглядела её.

— Дитя моё, ты должна вытереть слёзы.

 Несмотря на её напускное спокойствие, что-то блеснуло на кончиках её длинных ресниц.

 — Ох, ну же, ну же, Миллисент!  Ты забудешь обо всём этом безумии.  Давай, я вытру твои слёзы.

 Миллисент оттолкнула его дрожащими руками.

— Нет! Пожалуйста, не пытайтесь быть со мной добрым! Я этого не вынесу. За последний год я побывала и в раю, и в аду, а теперь... а теперь... — Она подавила всхлип. — Вы были... очень жестоки, милорд. Вы заставили меня притворяться, что я люблю вас, а потом... когда я перестала притворяться... вы отвернулись и... назвали это... милой комедией. И вы разговариваете со мной... как будто вы... мой отец!

«Что вполне возможно», — заметил его светлость. «Дорогая моя, ты слишком молода для этой игры. Я должен был это предвидеть. Прости меня. А теперь позволь мне осушить твои слёзы».

Его голос звучал очень мягко; всё его обаяние было на виду. Оно
Оно охватило Миллисент, и она не могла ему противиться. Гордость была забыта.
В тот момент она чувствовала, что важно только одно — чтобы он не оставил её. Она позволила ему притянуть её к себе и вытереть ей глаза своим надушенным платком.
В её горле бешено пульсировала жилка. Он был таким невыразимо дорогим, таким сильным, таким чудесным. Слезы навернулись на глаза; она услышала его голос сквозь пелену отчаяния.

«Дитя мое, я того не стою. Я всего лишь интерлюдия».

«Это все — для тебя. О, ты совершенно, совершенно безжалостен! Я развлекался
ты на время, так что... ты... разбил мое сердце ... для своего удовольствия, и
опустил меня ... так низко! Я была так счастлива до того, как ты появился! Так счастлива.”

“ Ты снова будешь счастлива, ” философски заметил Роксайт. “ Сердца
легко залечить. Скажи своему мужу, чтобы он забрал тебя на время.

“ Мой муж! Мы почти не разговариваем! Он презирает меня! Он считает меня — такой, какая я есть, — дешёвой, неверной женщиной!

 — Похоже, ваш муж — дурак.  Ну вот!  Слёзы высохли?

 — Пожалуйста, отведите меня обратно в бальный зал.  Я... я сошла с ума.  Что подумает... Генри, если обнаружит, что меня нет?  О, пожалуйста, отведите меня обратно.

Роксит слабо улыбнулась.

«Да. Я не думала, что эта страсть настоящая. Утешься, моя дорогая.
Ты любишь Генри». Он протянул руку.

Дверь открылась.

«Так я и думал!» Слова прозвучали яростно, с шипением разнеслись по комнате.
Спиной к двери, сжимая руки в кулаки, стоял сэр Генри
Кру.

Миллисент отскочила от Роксита, её щёки пылали.
Сам Роксит задумчиво смотрел на незваного гостя.

— Голубое и розово-красное... — пробормотал он. — Чудесно!

Кру подошёл ближе, его тёмный бархатный плащ мягко шуршал о стол, когда он проходил мимо.

— Я позвал вас не для того, чтобы говорить о моей одежде, лорд Роксит! — сказал он. Он даже не взглянул в сторону жены.

 — Нет? — ответил Роксит. Он с любопытством посмотрел в сердитые молодые глаза. — Тогда зачем?

 Кру с трудом сдерживал голос. Он был очень бледен, но глаза его горели.

 — Я пришёл сказать вам, что мои друзья будут ждать ваших, лорд
Роксит!

 — Большое вам спасибо, — сказала Роксит.  — Но могу я указать вам на то, что сейчас не самый подходящий момент?

 — Думаю, нет!  Я вряд ли мог выбрать более подходящее время!  Он горько усмехнулся.  — Надеюсь, я ясно выразился?

“Вовсе нет”, - сказал Роксайт. “Я в растерянности”.

“Вы необычайно тупы, если не понимаете меня! Вещи
это все закончится, что ты так нагло взять свою жену на куски! Что
достаточно объяснений?”

Roxhythe уставился на него в Великом надменность. Затем он повернулся к Миллисент
и поклонился.

“ Позволь мне проводить тебя обратно в бальный зал, моя дорогая.

Крю встал между ними.

«Леди Крю может остаться и выслушать то, что я хочу сказать! Ей больше не нужен ваш эскорт!»

Голос моего лорда стал чуть более томным.

«Мой добрый юноша, ты бредишь. Я разрешаю тебе отойти».

Мало кто осмеливался противостоять этому приказу. Сэр Генри стоял на своём.

«Это вы должны отступить, сэр! Вы не посмеете тронуть мою жену!»

Миллисент то сжимала, то разжимала руки. Она была на грани срыва.

«Из вас получился бы отличный герой мелодрамы, — сказал Роксит. — Но вы забываете, с кем имеете дело».

«Будь ты хоть сам дьявол, я не позволю тебе пройти!»

 «Детские разговоры», — сказал милорд. Он опустил руку на плечо Кру и крепко сжал его. Он резко повернул руку, и Кру с придушенным возгласом отлетел назад. Роксит взял в свою холодную руку руку Миллисент.

“Я вернусь к тебе”, - сообщил он разъяренному молодому человеку. “Открой
дверь”.

“Возможно, леди Крю лучше удалиться”, - усмехнулся сэр
Генри. Он широко распахнул дверь.

Роксайт не ответил ему. Он вывел Миллисент, уже без слез, ледяное создание
, в пустынный холл.

“ Ты подождешь здесь, дитя мое? Я пришлю к вам своего кузена.
Её губы зашевелились.

«О... нет! Я не могу! Я...»

«Дорогая моя, ты не в том состоянии, чтобы возвращаться в бальный зал. Сядь».

Она без сопротивления опустилась на стул. Роксит поцеловал её руку. «Позволь мне заверить тебя, милая, что никакого скандала не будет. Ты можешь доверять моему кузену». Он
Он вошёл в бальный зал.

Леди Фрэнсис не танцевала. Увидев Роксита, она быстро подошла к нему.


— Где леди Крю?

— Я хочу отвести тебя к ней. Этот молодой глупец, её муж, ворвался к нам, и она чуть не упала в обморок от страха.


— Боже правый, Роксит! В моём доме! Неужели ты не мог вести себя прилично хотя бы один вечер? Где девочка?

“ В холле. Могу я попросить вас проявить к ней доброту? Ей следует отправиться домой.

Леди Фанни стремительно вышла. Роксайт, последовавший за ней более неторопливо, увидел, как она склонилась
над поникшей фигурой в кресле. Он слегка улыбнулся и вернулся в
маленькую гостиную.

Фрэнсис взяла девушку за руки.

«Моя дорогая! Поднимешься со мной наверх?»

Большие смущённые глаза поднялись к ней.

«Я… думаю… мне лучше… пойти домой», — прошептала Миллисент.

Фрэнсис помогла ей встать.

«Чуть позже, дорогая. А сейчас пойдём со мной и расскажи мне всё».

“Леди Фрэнсис ... Мне действительно жаль ... быть причиной ... беспорядков в вашем доме"
. Я...

“Ерунда! Пойдемте, мы останемся наедине в моей комнате”.

Она отнесла девочку в ее будуар и усадила в кресло.

“ Ну вот! Бедняжка! Расскажи мне” что случилось.

Миллисент склонила голову.

— Я была такой порочной — ты, наверное, знаешь. А сегодня... я позволила... лорду
Рокситу... увести меня в другую комнату... и... и... мой муж застал нас... и... о боже, что ты обо мне подумаешь?

 — Что ты глупая девчонка! Нет, нет, не плачь! Ничего страшного не произошло. Мой кузен позаботится о том, чтобы не было скандала. Но, ради всего святого, что заставило тебя играть с Рокситом, из всех мужчин на свете?

 «Я люблю его», — безучастно ответила Миллисент.

 Леди Фрэнсис широко раскрыла глаза.

 «Любовь — моя дорогая, глупая девочка, это невозможно».

 «Я люблю его.  И всё кончено — всё кончено».

“И это тоже хорошо!” - подумала миледи. Но она этого не сказала. Она
обняла Миллисент.

“ Ты не расскажешь мне все, дорогая?”

Девушка покраснела.

“Вы очень, очень добры, леди Фрэнсис, но ... о, полагаю, ты знаешь все
что нужно знать обо мне!”

«Дитя моё, я часто видел Рокси рядом с тобой и, признаюсь, гадал, чем ты занимаешься — играешь с огнём».

 «Я не играла! О, сначала, три года назад, да. Никто не возражал; мой муж не придавал этому значения. Но в последнее время я была так... несчастна,
а когда он был со мной, я была так счастлива! И он ничего не значил; он не...»
Он не любит меня. Это была... игра. Думаю, любая другая женщина поняла бы это, но я... я... о, мне кажется, моё сердце разобьётся!


— Я совершенно уверена, что этого не произойдёт, — ответила леди Фрэнсис. — Это всё безумие летнего солнцестояния. Как ты могла подумать, что Роксит был серьёзен? Неужели тебя никто не предупредил?


— Нет. Есть только Генри... и теперь он... ненавидит меня. Что мне делать?”

“Начать все заново”, - сказал Фанни резво. “Roxhythe не стоит
слезинки-капли. Вы должны забыть его и не играть больше с огнем”.

“Забудьте! Ах, миледи, легко так говорить. Я люблю его! Я так люблю его
настолько, что, если бы он только пошевелил пальцем, я бы пошла с ним — куда угодно!»

Леди Фрэнсис кивнула, глядя на склоненную голову.

«Что ж, моя дорогая, он и пальцем не пошевелит. Он живет только для себя. Это не первый его _роман_».

Миллисент вздрогнула.

«Я думала, я ему действительно небезразлична. Я знала, что есть... другие женщины... но...»

Леди Фрэнсис продолжала проявлять жестокость во имя доброты.

 «Я знаю Роксита — не буду говорить, сколько лет, — и я знаю, сколько в нём сердца. То есть совсем нет. Он очаровал тебя, и ты думаешь, что любишь его. Но это не так. Ах нет, моя дорогая, это не так!»

Миллисент молчала. Через мгновение Фанни похлопала её по плечу.

«Ну же! Выше голову! О, я знаю, это тяжело, но ты должна держаться молодцом.
Никогда не показывай ему, что он причинил тебе боль».
«Вы не знаете, леди Фрэнсис».

Фанни безудержно расхохоталась.

«Да неужели вы думаете, что я не влюблялась десятки раз в тех, кого не должна была любить? Дитя моё, я испытал на себе все твои чувства и уверяю тебя, что ты поправишься.

 — Я бы хотел умереть!

 — Чепуха!  Ты переутомился сегодня вечером; завтра ты будешь думать иначе.  Я сейчас отправлю тебя домой и, если позволишь,
я приеду навестить тебя через несколько дней».

«Тебе... тебе будет всё равно. Разразится ужасный скандал — о, как бы я хотела никогда не приезжать в этот город!»

«Никакого скандала не будет, моя дорогая. Поверь, Рокси позаботится об этом».
«О да, да! Они собираются драться, и один из них будет убит — и всё из-за меня, никчёмной!»

— Бьюсь об заклад, что никто не погибнет, — сказала леди Фрэнсис.

 — Генри так зол!  Я никогда не видела его таким ужасным!  Он... он причинит вред моему лорду.

 — Увы!  Такое вряд ли случится! — язвительно заметила Фанни.




 ГЛАВА III

 ВЫЗОВ


 РОКСАЙТ закрыл дверь.

 — Ну и что теперь?

 Кру стоял у камина. Услышав слова милорда, он резко обернулся.

 — Вот что, сэр! Я не позволю, чтобы имя моей жены было опорочено такими, как вы! Это продолжается уже почти три года! Сначала я ничего не предпринимал;
У неё были поклонники, но она любила меня. А потом ты постепенно украл её у меня, и теперь она не думает ни о чём, кроме того, когда снова будет с тобой! О, я не слеп! Я наблюдал и ждал. Но сегодня вечером я
не мог больше сдерживаться! Один из нас умирает, милорд!

“Очень хорошо”, - зааплодировал Роксайт. “Но вы заключаете сделку из ничего.
Допустим, я очаровал леди Крю. Мы играли в любовь, _bien
s;r_. Теперь мы договорились закончить игру. Как ее доброе имя, ни
вреда это как прийти к этому”.

“Никакого вреда, говоришь? Об этом будет говорить весь город. Откуда мне знать, что между вами нет чего-то большего?


 Тонкие губы презрительно изогнулись.

 — Право, ты слишком хорошего мнения о своей жене! — сказал Роксит. Затем он посерьёзнел. — Глупый мальчишка, где ты был всё это время?
Вы говорите, что наблюдали за нами? Тогда почему, во имя всего Святого, вы бездействовали? Клянусь
небом, я бы никому не позволил похитить сердце моей жены!

“Если это можно украсть, я не хочу этого! Я не приложу никаких усилий, чтобы завоевать ее
у вас, милорд! Она ... она заслужила мое презрение! мою ненависть!”

“ Трагический герой, черт возьми! Можно было бы подумать, что за этим _романом_ стоит нечто большее, чем череда весьма сдержанных флиртов.

 — Я так и думаю!

 — Тогда ты глупый мальчишка.  Старайся быть мудрее.  Я предлагаю тебе увезти свою жену и начать ухаживать за ней заново.  Она очень скоро меня забудет.

 Кру вцепился в спинку стула.  Его лицо побелело от гнева.

— Как ты смеешь надо мной насмехаться? Можно подумать, что я во всём этом виноват!


 — Несомненно, так и есть. Вместо того чтобы пугать девушку, тебе следовало хорошенько встряхнуть её и увести. _Мордье_, ты сам толкнул её в мои объятия своей холодностью и хмурым видом!


 — Я думал, что она выше... таких интриг! Я... боже, что я только о ней не думал! Я обнаружил, что она ничем не лучше самой обычной шлюхи, что бродит по улицам!


 — Ха-ха! Какая ярость! Я начинаю жалеть твою жену.


 На щеках сэра Генри вспыхнули два ярких пятна.


 — Если позволите, мы закончим, сэр...

Роксит с облегчением вздохнула.

«Слава богу, наконец-то ты заговорил разумно!»

«Ты назовешь имена своих друзей?»

Роксит оглядела его с ног до головы.

«О. Ты хочешь отомстить? Подумай, ты навредишь репутации своей жены, чего я не делала все это время».

«Я позабочусь об этом, спасибо. Ты назовешь имена своих друзей?»

— Нет, — сказала Роксит. — Я не буду.

Казалось, Кру был ошеломлён. Он уставился на неё с изумлением.

— Ты не будешь? Ты не будешь? Значит, я могу назвать тебя трусихой?

— Мой дорогой мальчик, можешь называть меня как угодно, если тебе от этого легче.
Роксит не сражается с каждой мухой, которая жужжит у него над ухом.

 Кру швырнул стул через всю комнату.

 — И всё же вы сразитесь со мной, сэр!

 — Если вы будете продолжать в том же духе, это весьма вероятно.  Я советую вам успокоиться.  Сражаться с Рокситом — дело непростое.

 — Я не боюсь!  Правда на моей стороне!

— Но в этом мире чаще побеждает сила. Мой трагический герой, разве ты не понимаешь, что я могу обесчестить тебя за... одну минуту?

 — Мне всё равно! И я верю, что могу убить тебя!

 — Тем хуже для тебя. Ты был так же обречён. Ты бы...
чтобы сразиться с королём Карлом. Я бы не позавидовал тебе в этом. Нет, я не буду с тобой драться.
— Тогда ты трус! трус! трус! Весь мир будет называть тебя трусом!

— Весь мир будет смеяться над тобой за твои старания, Кру. Мир знает, что я за человек.
— Ты оскорбляешь меня! Неужели я недостоин твоего меча?

“ Ни в коем случае. Но я не убиваю младенцев.

Крю посмотрел в насмешливые глаза. Его рука пошарила на груди
пальто и вынырнула. Одной зашнурованной перчаткой он ударил милорда по лицу
.

“ Этого достаточно? он тяжело дышал.

Прямые брови быстро сдвинулись.

— Почти достаточно, чтобы я тебя выпорол, Кру, — сказал Роксит с ноткой мрачности в мягком голосе.

Сэр Генри отступил. У него перехватило дыхание.

— Боже мой, ты что, каменный? Ты проглотишь это оскорбление?

Милорд пожал плечами.

— Я уже сказал тебе: я не убиваю младенцев.

“ Черт бы тебя побрал, мне снова тебя ударить?

Роксайт улыбнулся.

Рука Крю сжала перчатку, крутя ее снова и снова.

“ Могу я ничего не сказать, что могло бы тебя тронуть? Что я такого сделал, что ты должен презирать
чтобы драться со мной? Разве ты не обязан мне хотя бы этим?”

“ Нет, мое доброе дитя. Я не наносил ущерба репутации леди Крю; я
даже мешаю тебе сделать это.

“ Я оплакаю этот позор против тебя! Весь Лондон узнает, что вы
отказались драться! побоялись драться!

“ Вы поступили бы очень опрометчиво. Вы погубили бы свою жену и сделали
себя посмешищем. Ты думаешь, я не могу себе отказать в
бороться, не повредив честью?”

Кру стоял неподвижно, кипя от ярости и бессилия.

«Почему ты не сражаешься со мной? Что тебе мешает?»

«Кажется, я уже говорил тебе об этом», — ответил Роксит.

“Ба! Это не из желания сохранить мне жизнь, я знаю!”

“Ну что ж, тогда мы скажем, что это не моя воля”.

“ Ты думаешь отделаться от меня под этим предлогом? Ты обращаешься со мной так, как будто
Я ничего не значу! как будто ты не разрушал моего счастья,
не опозорил мою жену!

Милорд поправил свой галстук.

— Мне не по душе героизм за пределами сцены, друг мой.

 Дыхание молодого человека стало прерывистым и частым.  Его руки дрожали;  глаза горели на бледном лице.

 — Не смейся надо мной!  Ты... ты подталкиваешь меня к тому, о чём я и подумать не могу!  Я мог бы убить тебя на месте, ты, ухмыляющийся дьявол!

Мой господин всё ещё возился со своим галстуком. Он стоял спиной к Кру и смотрел в зеркало.

“_Eh bien!_ Убейте меня.”

Кру развернулся на каблуках. Он ходил взад-вперёд по комнате с побелевшими губами и дрожащими руками. Наконец он остановился лицом к моему господину.

“Ещё раз спрашиваю: вы назовете своих друзей?”

Роксит задумчиво изучал своё отражение.

«Я не буду этого делать».

Кру был на грани истерики от ярости. Он рванул свой меч, вытаскивая его из ножен.

«Ты будешь сражаться! Если ты не приведёшь себя в порядок, это произойдёт здесь и сейчас! На караул, милорд!»

Роксит закончил завязывать шнурки и повернулся.

 «Что это у нас тут? Чёрт возьми!_ Меч! Мне что, броситься на его острие?»


«Вытащи его, будь ты проклят!»

 Роксит презрительно щёлкнул пальцами.

 «Вот тебе и красивая игрушка! Я не буду сражаться с тобой ни сейчас, ни когда-либо ещё. Тело моё, должен ли я сражаться с каждым юным петушком, который считает, что я его ранил? Убери свой меч и будь благодарен, что я не хочу тебя обижать.

 Меч с лязгом упал на землю.

 — Дьявол! Дьявол! — выдохнул сэр Генри и бросился на него.

 Последовала короткая схватка, и Кру сдавленно выругался. Роксит
Он сжал оба запястья мальчика, как в тисках. Казалось, он не прилагал никаких усилий, но Кру не мог вырваться. Хватка становилась всё сильнее.


— Глупец! — спокойно сказал милорд. — Я мог бы десять раз погубить тебя за это.
 Что за безумие на тебя нашло, что ты осмеливаешься бросать мне вызов таким образом?


Сэр Генри молчал, крепко стиснув зубы.
Хватка на его запястьях причиняла боль. Роксит презрительно посмотрела на него сверху вниз.


— Если хотите, я поклянусь, что леди Кру не причинили никакого вреда, разве что немного помучили. Этого достаточно?

“Нет, нет! Черт бы тебя побрал, отпусти меня! Я не позволю ни одному мужчине ... заниматься любовью с... моей
женой... и уйти... безнаказанным!”

“Я аплодирую тебе. Но твое было бы наказанием, если бы я встретил тебя ”.

“Я воспользуюсь этим шансом! Отпусти мои запястья! Ты думаешь, меня волнует
жить мне или умереть? О, назовите своих секундантов! Назовите их!

“Нет”.

«Ради всего святого, забудь хоть на мгновение, что ты Роксит!»

«Хорошо, что хоть один из нас помнит об этом».

«Сдед! Ты что, существо из плоти и крови? Я ударил тебя! Я оскорбил тебя! Неужели ты всё ещё можешь отказать мне в удовлетворении?»

“По правде говоря, я очень терпеливый”, - вздохнул Роксайт.

Крю изо всех сил пытался освободиться от него.

“Тогда я снова называю тебя трусом! Я не успокоюсь, пока не встречу тебя!

Роксайт отпустила его.

“ Если ты будешь приставать ко мне, моим болезненным долгом будет убрать тебя. Я
повторяю: ни сейчас, ни когда-либо еще я не буду драться с тобой. Это мое
последнее слово.

Крю отступил. На его руках были следы пальцев Роксайта; сухие
Его сотрясали рыдания. Он рухнул в кресло, уронив голову на
руки.

Роксайт встряхнул оборками.

Дверь открылась; сэр Генри услышал щелчок, когда она снова закрылась.
Он был один.

Десять минут спустя Роксит уже стояла рядом с миссис Картью и отпускала остроты.

Леди Фрэнсис подошла к ней, ведя под руку мистера Флетчера. Она мило улыбнулась.

— Миссис Картью, позвольте представить вам мистера Флетчера?

Дама поклонилась.

— Вы будете танцевать, мадам? — промурлыкал Флетчер.

Мадам колебалась. Было очевидно, что ей нравилось общество Роксайта. Но ее собеседница
хозяйка уже привлекла его внимание.

“ Спасибо, сэр. Ее увели.

Леди Фрэнсис села рядом с милордом.

“ Роксайт, зачем ты вмешался в жизнь этого бедного ребенка? Ее голос был
очень спокоен.

“Моя дорогая Фанни, нужно ли нам продолжать эту тему? Я не хочу останавливаться на
мои ошибки».

«Ты признаёшь, что это была ошибка? Дэвид, умоляю тебя, давай на этом закончим!»

«Это закончилось час назад. Я поймал себя на том, что становлюсь сентиментальным».

«Я благодарен за это. Девушка думает, что влюблена в тебя. Я молю небеса, чтобы это было всего лишь воображением. Я сказал ей, что ты за человек».

«Серьёзно? Что я за человек?»

Она не обратила на него внимания.

 «Дэвид, это было неправильно, это было несправедливо. Я бы ничего не сказала, будь она придворной дамой, сведущей в таких вещах. Но она не такая. Она не знала, что такое зло, пока ты не вошёл в её жизнь. А теперь — только Бог и ты знаете, какой вред был причинён».

 «Никакого».

“ Это правда, Роксайт?

“ Пока я жив. Мне кажется, я всегда испытывал к ней отеческие чувства. Это
была очень легкая интрига.

Леди Фрэнсис вздохнула с облегчением.

“Я боялась ... Она была так взволнована ... Если ты говоришь, что это не так, я
верю тебе. Но, о, Дэвид, почему? Зачем пытаться разбить ее бедное, глупое сердечко
? Неужели не было других женщин, кроме неё? Женщин, которые знали тебя и твои повадки?


 — Меня привлекала её милая простота, — сказал Роксит.

  — Значит, ты сломал её ради своего удовольствия. Иногда мне кажется, что у тебя совсем нет сердца, Дэвид.

— Может быть. Однако вы согласитесь, что я не лишён снисходительности, когда говорю вам, что весь последний час я был наедине с мужем,
отказываясь с ним драться.
— Ах! Вы не будете с ним драться?

— Конечно, нет. Зачем мне это?

— Я знаю, почему вам не стоит этого делать! Если бы вы это сделали, леди Кру была бы опозорена.

— Так я и думал. К несчастью, он этого не сделал. Он сделал все, что было в его силах, чтобы вызвать
мой гнев.

“Ему это не удалось?”

“Ты можешь спросить? Я сказал ему, что я не встречусь с ним сейчас, или в любое
в другой раз”.

“Давид, пообещайте мне, что вы не вернетесь на что!”

“Я обещаю”.

Она коснулась его руки и слегка дрогнувшим голосом улыбнулась.

«Ты не такой уж плохой, Дэвид. Я верю, что ты сожалеешь об этой... ошибке».
«Я сожалею об этом всем сердцем. Ребёнок воспринял меня серьёзнее, чем я
думал».

Леди Фрэнсис украдкой вытерла глаза.

«Дорогая моя, — сказал Роксит, — если ты заплачешь, я уйду. У меня весь вечер не было
ничего, кроме слез и бреда.

“Бедный Дэвид! О боже! Наверное, я должна сердиться на тебя. Почему-то я
не могу. В следующий раз тебе лучше заняться со мной любовью. Тогда никому из нас не будет
больно.

Роксайт поцеловал ей руку.

“ Фанни, есть две женщины, которых я ценю больше всех остальных. Одна теперь стала
воспоминанием.

Фрэнсис подняла глаза.

“ Кто она была?

“ Она была мадам.

“Мадам! Роксайт, вы любили ее?”

“Я уважал и восхищался ею больше всех женщин. Другая - это вы, милая
сама. Если я когда-нибудь и любил женщину, то это ты.

«Как мило с твоей стороны!» — вздохнула моя госпожа. «Скольким женщинам ты это говорил?»




 ГЛАВА IV

ПРОГРЕСС


На Друри-Лейн Кристофер встретился с Харкортом. Они сидели бок о бок в
Пит и в антрактах обменивались откровениями. После спектакля
они вместе отправились ужинать. Когда блюда были расставлены на стол.
Харкорт покачал головой, глядя на Кристофера.

“О, Крис, ты очень хитрый!”

Кристофер попробовал пирожное.

“Правда? Почему?”

“Ты заставил меня думать, что твой хозяин не был заговорщиком”.

Это была смелая атака, но она провалилась.

— И он тоже, — Кристофер продолжил есть пирог.

Харкорт громко и низко расхохотался.

— Крис, ты что, не слышал ни одного из городских слухов?

— Я слышу много лжи. О чём речь?

— Что король заключил договор с Францией — тайно.

 — Ах, это!  Кристофер презрительно фыркнул.  — Удивительно, что ты прислушиваешься к этим слухам, Харкорт.

 — Но, мой дорогой мальчик, люди говорят, что именно по этой причине мы вступили в войну с Голландией!  Он пристально наблюдал за Кристофером.

 — Люди могут сказать что угодно, — ответил Дарт.  Это была очень точная имитация
В стиле Роксита.

 Харкорт прищурился.

 «Ты что, издеваешься надо мной?»

 Кристофер поднял глаза и улыбнулся.

 «О да! Я? Нет».

 Невозможно было смотреть в его ясные, честные глаза и не верить его словам. Харкорт был озадачен.

“ Я слышал также, что Роксайт организовал интригу. Ты
помнишь, как часто он бывал в Париже?

“ Да. И я знаю почему. Это была не интрига.

“ О! Значит, вы не думаете, что король вступил в союз с Францией
за нашими спинами?

“ Конечно, нет. Это дикая утка?

Харкорт пододвинул блюдо к нему. У Кристофера был прекрасный, здоровый аппетит
.

“Я не доверяю королю”, - глубокомысленно заметил Харкорт.

“Ты, должно быть, всегда кому-то не доверяешь, Сидни”, - сказал Кристофер,
забавляясь. “Что теперь делать?”

“Почему нас лишили Шефтсбери? Зачем нам этот Денби?”

— Бог его знает. Я не вмешиваюсь в политику. Вам лучше спросить самого Шефтсбери. Я слышал, он часто бывает у вашего господина.

 Харкорт нахмурился.

 — Может, и спрошу. Можно ли доверять Дэнби?

 — Я его почти не знаю, — сказал Кристофер. Он с жаром набросился на дикую утку.

 — Но его политика! Это всё из-за подобострастия перед двором».

«Неужели?»

«Мне не нравится, как он распределяет деньги. Это попахивает взяточничеством».

«Сидни, я рекомендую эту птичку — о, прошу прощения! да, взяточничеством.
Конечно».

«Общение с Рокси сделало тебя очень беспечным», — упрекнул его друг.

— Я уже говорил вам, что не вмешиваюсь в то, чего не понимаю. Я безгранично доверяю благоразумию Его Величества — вот и всё. Как поживает мадам Харкорт?

 Харкорт сдался, и Кристофер тут же забыл об этом разговоре.

 Позже на той же неделе он навестил леди Фрэнсис, к которой был привязан больше, чем когда-либо.

 Она весело поприветствовала его. С ней была леди Кру, и Кристофер заметил, что Миллисент плакала.

 «Я не помешал?»  — спросил он с улыбкой.

 «Ни в коем случае!» — ответила Фрэнсис.  «Мы рады тебя видеть, не так ли, Миллисент?»

Леди Кру согласилась. Кристофер поцеловал им обе руки и сел.
 Некоторое время он развлекал их сплетнями. Леди Кру явно чувствовала себя не в своей тарелке и хотела поскорее уйти. Вскоре она встала и сказала:э, бормоча извинения.

 Леди Фрэнсис взяла её за руку.

 — Ты должна уйти? Что ж, я не буду уговаривать тебя остаться, ведь я знаю, как ты занята. Крис, подожди меня! Она вышла вместе с Миллисент.

 Когда она вернулась, Кристофер посмотрел на неё, вопросительно приподняв бровь.

 — Ну?

— Ну что? — спросила её светлость, расправляя парчовый халат.

 — Я хочу знать.

 — Любопытная девочка! Опять что-то?

 — Между леди Крю и Рокситом всё кончено?

 Фанни села рядом с ним.

 — Слава богу, да! Значит, ты заметила?

 — С марта он почти не бывает рядом с ней.

“И она хандрит и не спит ночами, думая о нем. Это печальный поворот событий,
Крис ”.

“Я всегда так думал. Леди Крю выглядит очень больной ”.

Фрэнсис постучала веером по столу.

“ Потому что у нее муж - дурак! ’Послушай, Крис, у меня нет терпения"
с этим мужчиной! О, я расскажу тебе всю историю! Ты можешь быть сдержанным.,
Я знаю. В марте я устраивал бал; помнишь? Ну, они оба были там.
Роксит отвела Миллисент в мою маленькую гостиную, и, насколько я
могу судить, там произошла какая-то ссора. Он обнаружил, что испытывает к ней отцовские чувства, и, полагаю, понял, что она слишком много
Он искренне желал мира и спокойствия. Справедливости ради стоит отметить, что он хотел быть добрым. Они попрощались или сказали что-то в этом роде, и ребёнок очень горько заплакал. Роксит слишком очаровательна. В этот момент вошёл муж! Представьте себе эту картину! Роксит подвела Миллисент ко мне и вернулась к сэру Генри. По его словам,
сэр Генри был за дуэль, но он отказался и оставил беднягу в расстроенных чувствах. Несомненно, он был очень груб. С тех пор он избегает общества Миллисент. _Tant mieux._ Тогда всё было бы
все было бы хорошо, если бы не героизм Крю. Так Роксайт называет это.
Вместо того, чтобы рассматривать тактично дело, сначала он бредил в детстве,
а потом повернул холодный прием к ней. Они почти не говорят; каждый идет
своя дорога, и каждый очень правильно недовольны.

“Я сказала сэру Генри, что он дурак - да, разве это не храбрость с моей стороны? - и я
сказала ему, чтобы он забрал Миллисент и был добр к ней. О, он мог бы вернуть её! Вместо этого он отвёз её в деревню, где она извела себя до смерти. Теперь она думает, что ненавидит Кру. Я
разговаривал с этим человеком, пока не устал, но безрезультатно. Фактически, он отправил
меня по моим делам. И так они идут своей дорогой. Миллисент тоскует по
Роксайт, потому что она хочет любви, а у Генри, похоже, ее нет.
Она видит Дэвида во всех домах, которые они посещают, и таким образом рана
остается открытой.”

“ Понятно, ” сказал Кристофер. “У меня, конечно, было некоторое представление об этом, но я
не знала всего. Роксайт не подвергают сомнению”.

“Нет”, - согласилась ее светлость. “Не спрашивают. Я очень обеспокоен этим
_affaire_. Я должен сказать, что после скандала Роксайт не заплатил
большое внимание Миллисент. Но они встречаются повсюду - и Роксайт весь такой
слишком притягательный. Девочка воображает, что безумно влюблена в него ”.

“Я об этом не подумал. Правда, она неважно выглядит и не такая веселая.
Но она редко смотрит в сторону Роксайта.

“О, у нее есть своя гордость!” - сказала Фрэнсис. Она слегка вздохнула и замолчала
. Через несколько мгновений она задумчиво улыбнулась.

«Крис, как ты думаешь, кто вчера меня обслуживал?»

Кристофер покачал головой.

«Кто?»

«Наш новый граф!»

«Что, Дэнби?»

«Не меньше. Разве это не забавно? Я его почти не знаю, а он вдруг решил меня навестить!»

— Возможно, он уже давно питает к тебе нежные чувства, — сказал Кристофер, подмигнув.

Она лучезарно улыбнулась.

— Ничего подобного. Он хотел уколоть меня в том, что касается политических взглядов Джаспера.

— Да? А каковы его взгляды?

— Если бы я знала, то, полагаю, не стала бы тебе рассказывать, мой дорогой мальчик.

— Насколько я понимаю, вы знаете, и я воспринимаю это как явное пренебрежение!

— _Soit!_ Я вам вот что скажу: Джаспер не принадлежит ни к одной партии.

— Мудрый человек.

— Я тоже так думаю. Мне не нравится этот Дэнби.

— Любопытно, — заметил Кристофер. — На днях я встретил Харкорта, и он сказал почти то же самое.

— Харкорт часто оказывается прав. Почему он возражает против Дэнби?

 — Я не помню. Кажется, что-то насчёт взяточничества. Он никому не доверяет. Даже король не безупречен.

 — О? Леди Фрэнсис изучала свой веер. — В чём он подозревает короля?

 — Какие-то сплетни о продаже Англии Франции. Харкорт проглатывает
все дикие слухи, которые ходят, и твердо верит в них. Это
путь его партии ”.

“Я так не думаю, Крис. У Харкорта обычно есть основания для своих
подозрений.

- О, у него есть для этого основания: война с Голландией и отставка Шефтсбери
.

— Ах! Кстати, Крис, разве Шафтсбери не твой друг?

 — Едва ли. Он был другом моего отца и очень добр ко мне. В последнее время я избегаю его общества, потому что он не может встретиться со мной, не посетовав на то, что я питаю слабость к Роксит.

 — Понятно. Эта слабость так же сильна, как и прежде?

 — В сто раз сильнее! — горячо ответил Кристофер.

Леди Фрэнсис ничего не ответила.

Не прошло и десяти минут после ухода Кристофера, как в комнату быстро вошёл Монтгомери. Леди Фрэнсис отложила вышивку.

— Ну что, Джаспер?

Монтгомери рухнул в кресло. Его лицо было мрачным.

“ Его Величество был сегодня в Доме? Спор исчерпан?

“ Он завершил его очень кратко.

“ О? Что случилось?

“ У нас перерыв.

Леди Фрэнсис вздрогнула. В уголках ее глаз появились морщинки; она тихо рассмеялась
.

“ Мой дорогой Джаспер, он замечательный человек!

Монтгомери в отчаянии пожал плечами.

 «Это переходит все границы. Мы все были в смятении из-за этого вопроса о привилегиях — конечно же, это дело рук Шефтсбери. Связано ли это с испытанием или нет? Палаты готовы были вцепиться друг другу в глотки; король мог
ничего не предпринимайте, чтобы уладить спор. Поэтому он отложил нас. Говорю тебе, Фанни,
он скоро придет в себя. Сначала нам навязали Денби.
Только силой мы заключили мир с Голландией. Это было в феврале прошлого
год. Сделал Шарль отозвать войска? Нет! Он дает нам тасу ответы.
Это мое убеждение он по-французски платить. Возникли разногласия. Затем Дэнби
прибегает к небольшому подкупу, и всё успокаивается. Палата представителей выступает против
Лодердейла, как и следовало ожидать. Пошли разговоры об импичменте. Ещё один подкуп. Разговоров об импичменте больше нет. Затем мы слышим лозунг «Нет папизму»,
Дэнби возглавляет его, а король — якобы — поддерживает.

 «Затем законопроект был представлен лордам: ни один человек не может заседать ни в одной из палат или занимать какую-либо должность, не объявив сопротивление власти короля преступным и не поклявшись никогда не пытаться изменить управление церковью или государством. Мило, не правда ли? Что ж, оппозиция выступила и начала дебаты. Итак, у нас есть следующий постоянный порядок: не следует принуждать к присяге, отказ от которой лишает пэра его места или права голоса. Шефтсбери, очевидно, думал, что это пройдёт, так что
Ему ничего не оставалось, кроме как поссориться с лордами из-за привилегий. Мы все были в смятении. После этого Карл распустил парламент. Это скандал, Фанни!

Она кивнула.

«А что с Биллем?»

Он опустил уголки губ.

«Готов поклясться, что мы больше об этом не услышим».
«Значит, всё кончено. По крайней мере, это не триумф для Дэнби».

«Нет». Он замолчал, угрюмо глядя на неё.

«А что с Шотландией?» — наконец спросила Фрэнсис.

«Решение не принято; всё идёт своим чередом». Честное слово, Фанни, страна в плачевном состоянии! Король-распутник и подхалим на посту министра! Я
я бы предпочла Шафтсбери, несмотря на все его недостатки».

«Да...» — леди Фрэнсис нахмурилась. «Но Шафтсбери нельзя было доверять».

«Как мы уже убедились. Я думаю, что никому нельзя доверять, кроме милорда
Галифакса».

«О, Галифакс! — рассмеялась она. — Он ничего не сделает, потому что ему всё равно. Хотя он сообразительный».

— Я о нём очень высокого мнения... Кто был здесь сегодня?

 — Никто, совсем никто. Миллисент, а потом Крис Дарт.

 — Дарт. Фанни, ты хоть чему-нибудь научилась у этого молодого человека?

 — Он ничего не знает.

«Он не смог пролить свет на эти подозрения в отношении короля и Франции?»

«Он говорил об этом сегодня. Он в полном неведении».
«Значит, Роксит не был замешан в интригах на этом поприще?»

«Я этого не говорила».
«Моя дорогая Фэн! Если его личный секретарь ничего не знает...?»

Леди Фрэнсис отложила иглу.

«Роксит работает в одиночку». Я полагаю, что когда мадам приехала в Англию в
70-м, это было для переговоров с Чарльзом от имени Людовика. Я также верю, что
Роксайт был королевским агентом.”

Монтгомери был обеспокоен, но все еще не убежден.

“Я восхищаюсь твоим умом, моя дорогая, и верно то, что все мужчины
с тех пор, как пошли эти слухи, Роксайт косился на меня. И все же....

“ Подождите, ” сказала леди Фрэнсис. “ Мой инстинкт никогда не подводит.

В комнату вошел слуга, широко распахнув дверь.

“ Милорд Роксайт, ваша светлость.

“ Помяните дьявола...! ” пробормотал Монтгомери. Он встал.

Вошел Роксайт. Он был одет в розовато-лиловые и серебристые тона.

Леди Фрэнсис рассмеялась.

«Роксит, ты словно осенний вечер!» — сказала она ему.

«Тогда я одет неподобающим образом», — ответил он, склоняясь над её рукой.
«Монтгомери, ты кажешься таким серьёзным».

«Да». Джаспер выдавил из себя улыбку. «Ты слышал последние новости?»

“ Полагаю, что да. Фицджойс нанят для боя с Дигби в Ислингтоне. Благодаря
прекрасной супруге Дигби.

“Я сослался на государственные дела”, - натянуто сказал Монтгомери. “Король сделал
отсрочку в работе парламента”.

“Так он и сделал. Теперь я вспомнил”.

“Я боюсь, что он зайдет слишком далеко, если продолжит вести себя подобным образом”.

“О? Его поступок не одобрен?”

— Едва ли.

Роксит проводил леди Фанни к креслу и сел рядом с ней.

— Ну-ну. Он будет расстроен.

Монтгомери смело заговорил.

— Роксит, у тебя больше влияния, чем у кого бы то ни было. Почему ты его не используешь?

Леди Фрэнсис быстро переводила взгляд с одного на другого.

— Зачем мне это? — невозмутимо спросил милорд.

— Это в интересах страны.

— Хм, — глубокомысленно изрек Роксит. — Но я никогда не вмешиваюсь в то, что меня не касается.


Фанни увидела, как покраснели щеки ее мужа. Она тихонько рассмеялась.

— Вот тебе, Джаспер! А теперь давайте поговорим о чём-нибудь другом, если вам
это угодно.
— Тогда я не останусь, — резко ответил Монтгомери. — Я не хочу
мешать беседе милорда Роксита. Он вышел из комнаты, слегка
поклонившись Рокситу.

Леди Фрэнсис выглядела обеспокоенной. Роксит весело посмотрел на неё.

 «Кажется, я расстроил вашего достойного мужа», — заметил он.




 ГЛАВА V

 САМЫЙ ДВОРЯННЫЙ МАРКИЗ

 1676 год начался тихо. В Англии не было парламента, потому что в ноябре 1675 года он отказал Карлу в выделении средств и даже осмелился намекнуть, что у него должны быть излишки. Это было
навязчиво, и заседание было немедленно прервано.

 На континенте Людовик всё ещё вёл войну с Голландией, но Тюренн был
погиб в Зальцбахе, а де Рюйтер — в Италии. В
Нимегене состоялся конгресс, но война продолжалась, и принц Оранский упорно сдерживал натиск врага. Ему редко удавалось одержать победу в бою.
При Сент-Омере он понес большие потери, но ему все же удалось сдержать французов. Поэтому Людовик осторожно обратился к своему кузену Карлу.

Переговоры были начаты и продолжались через месье Барийона, французского посла
, герцогиню Портсмутскую и милорда Денби. В ходе
переговоров прогуливался милорд Роксайт.

Шарль был недоволен. Людовик проявил склонность к подлости. Шарль
посоветовался со своим фаворитом.

«Дэвид, это всё равно что выжимать деньги из камня».

«Да, сэр?»

Чарльз был раздражён. Он оттолкнул одного из спаниелей, который пытался запрыгнуть ему на колено.

«Это неудовлетворительно — вести дела через Барийона. Я не знаю, что на самом деле думает король Людовик. Как и прежде, мы окружены расплывчатыми формулировками.
Я сделаю это прямо сейчас или не сделаю вовсе».

«Ах!» Роксит вздохнул, поняв, к чему это ведёт.

Чарльз откинул назад свои кудри. В его глазах читалась задумчивая меланхолия, которую фаворитка хорошо знала.

“Barillon говорит со мной по-честному и предложений мало. Луиза----” он пожал плечами.
“Она не оставляет меня в темноте. Прежде чем я заключить второй договор с
- Луис, я знаю, где я стою. Он пытается заманить меня в ловушку.

“ Естественно. Итак, все дело в одной короткой фразе: Роксайт
должен отправиться во Францию.

Король слегка улыбнулся.

“Похоже на то, Дэвид”.

— Чтобы узнать, что на уме у короля Людовика?

 — Да. Роксит, я понятия не имею, сколько я могу запросить без риска. Я бы попросил столько же, сколько и раньше. Людовик попытался бы меня переубедить. Если я не буду знать, какую максимальную сумму он готов заплатить, я не осмелюсь настаивать.
Я должен знать. И никто не справится с этим лучше тебя. Я хочу, чтобы всё было сделано быстро; я устал от всех этих споров и торгов.

 Роксит кивнул.

 — А когда я всё выясню, что тогда?

 — Я хочу, чтобы ты написал королю Людовику письмо, в котором изложил бы мои мысли.

 — Но, сэр, почему бы тогда не провести переговоры через Барийона?

— Потому что мне не нравится этот пронырливый негодяй! Я выложу всё как есть перед Людовиком — он должен знать о моих желаниях только от меня, а не в переводе и с поправками его собственных слуг.

 — Хорошо, сэр.

“Ты должен ехать в Монмуте. Вы уже много раз, поэтому он не будет
дать повод для подозрений. А оттуда-в Париж”.

Roxhythe бросить вверх его глаза.

“ Проявите немного милосердия, сэр! Наймите кого-нибудь из ее приспешников герцогини.

“ Нет. Я никому не доверяю” кроме вас.

“ Конечно, я польщен, сэр.

Чарльз со смехом потянулся. Тени в его глазах немного рассеялись.

«Дэвид, ты становишься неучтивым!»

«Я становлюсь усталым, сэр, и старым», — ответил милорд.

«Тем не менее ты поедешь?»

«Полагаю, что должен, сэр».

Чарльз улыбнулся, полный ласкового понимания.

И Рокси снова отправился в Париж.

За время его отсутствия Леди Кру пришел однажды вечером к дому Беван, тесно
под покровом. Ее проводили в библиотеку, где Кристофер получил
ее. Когда он увидел, кто пришел, чтобы увидеть Roxhythe в таком
неофициальные час, он был в ужасе.

Миледи перешла заволновались руки.

“Мистер Дарт, я должна увидеть моего Господа Roxhythe.” Ее голос был бережно
контролируется, но Кристофер мог обнаружить трепещут под ее успокоить.

— Мне очень жаль, леди Крю, но...

 — Пожалуйста, не надо... оправдываться!  Я должна его увидеть.
 — Мадам, это невозможно.  Его здесь нет.

 Она непонимающе уставилась на него.

— Нет... здесь! О... я... я не знала! Я... — Она замолчала, заламывая руки.

 Кристофер наблюдал за ней. Он видел, как гордость борется с желанием, и удивлялся. Внезапно она повернулась к нему.

 — Мистер Дарт, я так хочу попросить милорда не... не... не ходить на бал к леди  Клермонт на следующей неделе!

 Кристофер пристально посмотрел на неё. Причина звучала скорее как оправдание. Он поклонился.

 Миллисент прочла сомнение на его лице и гордо выпрямилась.

 «Не могли бы вы передать это послание моему лорду, как только он вернётся?»

 Кристофер решил, что его подозрения беспочвенны. Он подошёл и взял её за руку.

— Не угодно ли вам присесть, мадам? Конечно, я передам ваше послание, но — простите меня — не слишком ли оно странное?

 — Я... да, полагаю, вы так считаете. Возможно, он... не поймёт... я... о, пообещайте мне, что вы передадите это...

 — Всё, что вы мне сообщите, я сохраню в строжайшем секрете.

 — Спасибо. Просто... люди до сих пор говорят о... моём лорде... и обо мне. А на прошлой неделе... мы... я была у леди Блетчли, и она представила мне... Роксита... и нам пришлось танцевать... и мой муж очень разозлился. Теперь он следит за каждым моим движением. Он слышал, как мой лорд спрашивал
он спросил меня, буду ли я на балу в Клермонте на следующей неделе. А потом в кофейне пошли мерзкие разговоры — и, о, я не знаю, как это вышло, но он твёрдо решил, что мы... что я договорилась встретиться... с милордом... там, потому что Генри не идёт. Он... он обезумел от ревности. Он не верит... что это не так. Я чувствую, что он
собирается приехать на раут — ближе к вечеру — и — если мой лорд будет там — и я буду там — он — он — такой буйный, что я боюсь, как бы не вышло скандала — или что он бросит вызов моему лорду.  Видите ли, в последнее время лорд Роксит совсем
шары... и... о, я не смею оставаться дома, потому что тогда Генри будет подозревать меня ещё больше! Пожалуйста, пожалуйста, не позволяйте Роксит отправиться в Клермонт!


 «Я обязательно постараюсь этому помешать», — успокоил её Кристофер. «Но вы уверены, что ваш муж действительно так безумен... как вы думаете?» Он говорил извиняющимся тоном.


 «Вы не представляете, насколько он необуздан!» И... и потому, что я хожу в дом леди Фрэнсис, которая приходится Роксите кузиной, он думает... он думает... о, это всё так ужасно!


 — Должно быть, так и есть, — с чувством сказал Кристофер. — Тебе станет легче, если я пообещаю, что Роксита не пойдёт на этот бал?

“О, да!” - вздохнула она. “Большое вам спасибо!”

Он проводил ее, желая, чтобы она ушла как можно скорее.
Истеричные женщины вызывали у него нервозность.

Когда он вернулся в библиотеку, он поджал губы.

“Гром Божий, что по хозяйству. И как нескромно, чтобы она приехала
вот!” Он покачал головой с умом.

Когда Роксит вернулся через два дня, Кристофер рассказал ему о визите моей леди.

 «Глупышка», — прокомментировал мой лорд.

 «Сэр, она ещё совсем ребёнок, и… мне кажется, я её жалею».

 Роксит налил себе бокал бургундского.

«Она ведёт себя так глупо. Стоит мне войти в комнату, как она бледнеет, а потом краснеет. Они — мелодраматическая пара. Я желаю им счастья друг с другом». Он осушил бокал и вышел.

 Вскоре после полудня следующего дня Роксит был в своей комнате, занимаясь делами. К нему подошёл лакей и объявил, что сэр Генри Крю внизу и хочет немедленно его видеть.

Одна надменная бровь приподнялась.

«Я не принимаю», — сказал милорд.

«Я так и думал», — прозвучал убийственно спокойный голос. «Поэтому я последовал за вашим слугой».

Возмущённый лакей бросил на своего господина умоляющий взгляд.
Роксит кивнул. Сэр Генри решительно вошёл в комнату; дверь закрылась за лакеем.

Роксит окинул посетителя взглядом.

— Могу я узнать, чем я обязан такой чести? — протянул он.

Кру был очень бледен, но на его лице читалась решимость.

— Год назад, сэр, вы отказались драться со мной. С тех пор я внимательно следил за вами. Я видел вас на каждом балу, иногда вы приходили вместе с моей женой. Я заметил, как много вечеров она проводит с вашим кузеном. Я не дурак и не слепой.

 Губы милорда дрогнули.

 — Я рад это слышать, — сказал он.

— Возможно, это тебя удивит! — усмехнулся Кру.

 — Признаюсь, я не считал тебя таким уж умным. Конечно, если ты уверяешь меня, что я ошибался, мне ничего не остаётся, кроме как поверить тебе.
 — Можешь сколько угодно насмехаться, милорд, но ты больше не будешь уклоняться от ответа. Мне стало известно, что моя жена приходила к тебе домой три ночи подряд. Я многое терпел, но это уже переходит все границы. Один из нас умирает, милорд. Вы встретитесь со мной?

Роксайт взвесил перо на пальце.

“ Я дал вам ответ на этот вопрос год назад, мой друг.

“ Ты по-прежнему отказываешься?

“ Конечно.

“Возможно...” - Крю иронично рассмеялся. “... возможно, вы будете отрицать, что моя
жена приходила в ваш дом?”

“Я не в том положении, чтобы отрицать это. Видите ли, меня не было в Лондоне.

Крю снова рассмеялся.

“ Ложь!

Роксайт поклонился.

“ Я назвал вас трусом; теперь я называю вас лжецом. Ты все еще отказываешься
встретиться со мной?”

“ Я верю.

Неприятная улыбка появилась на губах Крю. Он шагнул к двери,
повернул ключ в замке и сунул его в карман. Roxhythe мягко смотрел,
интересно.

“Очень хорошо, милорд. Вы выламываете мне руки”. Сэр Генри производится в случае
пистолеты. Он положил их на стол. “Вы найдете их готовыми , загрунтованными,
Сэр, они одинаковы во всех отношениях. Вы можете выбрать. Мы встанем в противоположных концах комнаты. Сейчас без двух минут час.
Когда часы пробьют в третий раз, мы выстрелим.

— Они не бьют, — извиняющимся тоном сказал Роксит.

Кру покраснел.

— Тогда можете считать.

— Вы очень добры, — пробормотал милорд.

— Вы выбрали оружие, сэр?

 Роксит оттолкнул их.

 — Мой дорогой, импульсивный глупец, ты всерьёз думаешь, что я собираюсь с тобой драться?

 — Если нет, я пристрелю тебя, как собаку, которой ты и являешься!

 — Только не в этом пальто, — сказал Роксит. Он с любовью погладил его бархатную поверхность.

Кру с трудом сдержался.

«Думаю, после сегодняшнего дня вам не понадобятся сюртуки, сэр».

«О, я на это надеюсь», — спокойно ответил Роксит.

Кру взял один из пистолетов.

«Вы стреляете с того места, где сидите, сэр»?

«Нет», — сказал Роксит.

В его сердитых глазах вспыхнул огонёк.

«Наконец-то! Откуда, милорд?

 — Из ниоткуда, — ответил Роксит.

 Нервные руки сжались в кулаки.

 — Я мог бы задушить тебя прямо в кресле, ты, дьявольский насмешник!

 — Сомневаюсь, — невозмутимо улыбнулся Роксит.  Он встал и подошёл к разъярённому молодому человеку.  — Через несколько мгновений я потеряю самообладание.
терпение, ” сказал он. “Поэтому я советую тебе уйти”.

Пистолет был поднят.

“Если ты позовешь на помощь, я выстрелю!” - пригрозил Крю.

“Что мне в тебе не нравится, так это твои отвратительные манеры”, - пожаловался
Роксайт. “Не размахивай этой штукой у меня перед носом!”

“Подбери пистолет! Клянусь Богом, если ты вынудишь меня гораздо дальше, я буду стрелять
у тебя из рук!”

“Я думал, что ты предложил делать это в любом случае. Я полагаю, вы не
мужество”.

КРУ палец был на спусковом крючке. Его глаза горели.

“ Это не мне недостает храбрости, милорд! Это вам!

Роксайт улыбнулся.

“ Вы сомневаетесь во мне? ” воскликнул сэр Генри.

“Вы страдаете галлюцинацией”, - ответил Роксайт. “Я не глухой”.

“Черт бы вас побрал, подберите этот пистолет!”

Улыбка стала невыносимой.

“ Черт бы вас побрал, поднимите это сами, ” сказал Роксайт очень вежливо.

Крю посмотрел в красивое, смеющееся лицо, увидел, что милорд
играет с ним, будет продолжать играть с ним, и побледнел. В этот момент он окончательно потерял рассудок. Он поднял пистолет.
Его рука дрожала, но он контролировал себя; он не думал о последствиях; он знал только, что Роксит смеётся над ним, издевается над ним. Он выстрелил...

Доклад был оглушительным; дым заполнил комнату. Как только он
нажал на курок Кру осознал всю чудовищность своего поступка, и пришел
насильно в себя. Вздрогнув, он выронил пистолет.

Дым рассеялся. Лорд Роксайт неподвижно лежал на полу. Ниже
на его правом плече росло большое красное пятно, росло, росло.

Крю оцепенело уставился на него. Пятно расползалось по платью моего лорда, и вскоре кровь должна была стечь на ковёр.  Было жаль.  Кру попытался представить, как это будет выглядеть, когда кровь начнёт неумолимо течь
должно было дойти до пола. Это испортило бы ковёр; он думал, что пятна крови не выводятся, но не был в этом уверен.

 В коридоре послышались бегущие шаги. Дверь пытались открыть; раздавались голоса; кто-то пытался взломать замок.

 Шум рассеял часть тумана, окутавшего разум Кру.

 — Подожди! подожди! Он пошарил в кармане в поисках ключа и, найдя его, дрожащими холодными пальцами вставил в замок...

 Комната казалась полной людей.  Они собрались вокруг моего господина
тело, возбуждённо что-то бормоча. Никто его не замечал. Какие же они глупцы! Зачем пытаться остановить кровь? Роксит был мёртв. Он, Кру, убил его... Как неподвижно лежал Роксит! Он не мог на него смотреть. Он прислонился к стене, ему было плохо и холодно.

 В суматохе быстро появился Кристофер.

 — Что это? Мне показалось, что я услышал... — он замолчал, увидев взволнованную группу людей в дальнем конце комнаты.
Он молнией пересёк комнату и оттолкнул двух мужчин в сторону.


Кру незаметно наблюдал за происходящим. Красное пятно становилось всё больше и больше; оно достигло
достигли ковра. Какими же они были дураками! Почему они не остановили это?

Кристофер издал сдавленный крик. Он упал рядом с милордом, в агонии,
нащупывая его сердце.

“Боже мой, нет!” - прошептал он. “Не мертв! Не мертв!”

Все вокруг внезапно притихли.

Кристофер поднял голову с груди милорда.

“Он жив. Джеймс, бежали к ближайшему хирургу! Быстро!”

Мужчина поспешно вышел.

“Джон?” Он был останавливать кровь ловкие, нежные пальцы, как он
говорил.

Старый слуга Роксайта стоял перед ним, дрожа.

Кристофер поднял глаза.

“Принеси мне белье и воду!”

Джон убежал.

“Остальные, идите!” - сказал Кристофер. Его взгляд упал на Крю,
Он прислонился к стене, отвернув лицо.

“Крю!”

Вперед протиснулся лакей.

“ Да, сэр! Он пришел час назад и силой ворвался в комнату. Я
тогда подумал, что он похож на педика...

“ Дурак! Зачем ты его впустил?

“ Но, сэр! Мой господин сказал...

 — О да, да!  Смотрите, чтобы он сейчас не сбежал.  Боже мой, если Роксит умрёт!..

 Два лакея схватили сэра Генри за руки и держали его.  Остальные, повинуясь приказам Кристофера, отошли в сторону.

 Джон прибежал с тряпками и водой.  Он и
Кристофер туго перевязал рану и расправил конечности милорда.
Затем, спустя, казалось, бесконечное время, появился мистер Бернест, хирург, и занялся раной.

Кристофер, затаив дыхание, наблюдал за его действиями.

Бернест закончил осмотр.

«По милости Божьей, рана не задела лёгкое. Он будет жить».

Кристофер почувствовал, как к щекам возвращается румянец. Джон упал на колени у письменного стола, всхлипывая от благодарности.

 Хриплый голос Крю, совсем не похожий на его обычный голос, разнёсся по комнате.

 — Ты говоришь, он выживет?

 Кристофер резко обернулся.

— И всё благодаря тебе, проклятый негодяй!

 Бёрнест быстро поднял голову.

 — Что такое? — резко спросил он.

 Прежде чем кто-то успел ответить, Роксит пошевелилась. Кристофер в ту же секунду оказался рядом с ней и опустился на колени, взяв в свои руки одну из её прекрасных рук.

 Глубокие карие глаза открылись. Они были озадачены; затем недоумение
прошло, и его место заняло веселье. Милорд молча посмотрел на хирурга
. Затем он перевел взгляд на Кристофера. Наконец он нахмурился.

“Тело Господне! Мое новое пальто!”

При звуке слабого голоса Кристофер неуверенно рассмеялся
вздохнул с облегчением и прижал руку милорда к губам. Роксайт увидел
кровь у него на рукаве.

“Испорчено!” - сказал он. Он выказал желание подняться, но был подавлен.

“Милорд, вы должны лежать спокойно!” - приказал Бернест.

“Если вы думаете, что я продолжу лежать на этом дьявольски жестком полу, вы
ошибаетесь”, - еле слышно сказал Роксайт. “Крис!”

Кристофер склонился над ним.

«Я умоляю вас не двигаться, сэр. Если вы пошевелитесь, кровотечение возобновится».

«Пошлите за Джеймсом и ещё одним человеком. Меня нужно перенести на кушетку». Он увидел, как Кристофер взглянул на хирурга. «Я серьёзно, Крис».

Бернест давно знал Роксита. Он пожал плечами.

Через пять минут милорд уже отдыхал на диване, его парик был поправлен, а бок аккуратно перевязан. Бернест дал ему укрепляющее средство, и голос Роксита стал сильнее.

Джон стоял рядом с ним, держа пустой стакан. В его глазах читалась немая мука.

Роксит протянул руку.

— Мой дорогой Джон, на этот раз я не собираюсь умирать.

 Джон поцеловал его руку.  По его щекам текли слёзы.

 — Милорд... милорд...

 — Да.  Сходи принеси канарейку для мистера Бёрнеста.  Отнеси её в библиотеку.  Он повернул голову и увидел Крю, стоявшего между ними.
лакеи. Он холодно посмотрел на своих слуг.

«Что, по-вашему, вы делаете?»

Один из них неловко заёрзал.

«Милорд, мистер Дарт сказал...»

«Я разрешаю вам уйти».

Они нерешительно взглянули на Кристофера.

«Я отдал приказ». Голос Роксита был холоден как лёд.

Оба мужчины поспешно вышли из комнаты.

«Мистер Бернест, Крис проводит вас в библиотеку. Вы, должно быть, хотите пить после пробежки».

«Нет, благодарю вас, сэр. Я жду, когда вы дадите мне кровь».
«Вы очень добры, — сказал Роксит. — Вам придётся подождать с полчаса».

«О нет! Это необходимо!»

— Мой добрый друг, я уже не в первый раз получаю ранение.
 Крис, уведи его.

 — Я не могу, сэр. Умоляю вас, будьте благоразумны.

 — Вы меня утомляете, — вздохнул его светлость. — Я веду дискуссию с сэром Генри. Меня нельзя так прерывать.

 — Меня уже прервали! Я хочу знать, что это было!
 — воскликнул Кристофер.

«Ты всегда была любознательной. Сэр Генри показывал мне свои пистолеты,
которые сделаны с большим мастерством. К сожалению, они имеют неприятную особенность взрываться — как ты видишь».

— Этого недостаточно, сэр. Вы не можете отделаться таким объяснением!

Карие глаза были похожи на камни.

— Это моё объяснение. Любой, кто сомневается в моих словах, может прийти и сказать мне об этом.
— Сэр, я кое-что знаю о том, что за этим стоит! Я...

— Отведи мистера Бёрнеста в библиотеку.

— Милорд...

— Ты меня слышишь?

Кристофер покраснел.

«Хорошо, сэр». Он угрюмо поднялся. «Мистер Бернест, не могли бы вы…»

«Это невозможно! Лорд Роксит, вы не можете…»

«Вы тратите время впустую», — устало сказал Роксит.

«Вам лучше пойти, — посоветовал Кристофер. — Споры ни к чему не приведут».

“ Но...! Боже мой, мистер Дарт, его нужно немедленно уложить в постель! Он не может
продолжать разговаривать со своими друзьями! Это безумие! Я...

“ Вы слышали его. Он всегда пойдет своим путем.

Бернест знал это. Он повернулся к милорду.

“Сэр, если я покину вас, пообещаете ли вы не двигаться и не напрягаться
каким-либо образом?”

“Как вам будет угодно”.

“Тогда я уйду. Вопреки своему желанию!”

“Благодарю вас”.

Бернест вышел вслед за Кристофером.

Наступила тишина. Роксайт прижал носовой платок к губам. Его
Лицо было довольно осунувшимся.

“ Подойди и сядь, Крю.

Сэр Генри хрипло произнес:

“Я не лишу себя жизни от твоих рук!”

“ Ты будешь делать в точности то, что я скажу. Сядь.

Крю вяло подчинился. У него был вид человека, который невыразимо устал.

“Что ж, я делаю вам комплимент”, - заметил его светлость. “Я не думал, что вы
сделаете это”.

Крю всплеснул руками.

“Перед Богом клянусь, я никогда не хотел! Это было внезапное безумие! Я выстрелил
прежде чем я успел подумать! Вы должны поверить! Ой ... ”

“Вы, как обычно, все портят. В том числе и мое пальто. Я надеялся, что это был
ваше намерение. Я был о тебе лучшего мнения.

Крю уставился на него.

“Ты, должно быть, ... сумасшедший!”

“Нет. К счастью, я в здравом уме. Так что мы можем прийти к взаимопониманию”.

Несчастный застонал, обхватив голову руками.

“Итак, что за чушь ты несешь о своей жене?”

“Ты знаешь! О, небеса, неужели ты должен добавлять к этому еще и дьявольщину?”

“Вы очень обяжете меня, сбрасывая героическую позу. Вы бредили
какой-то бред о моей встрече Миллисент каждый день в мой кузен ее
дом. Я никогда не встречал ее там”.

Крю поднял голову.

— Если бы я мог в это поверить!..

 — Можешь. Наш безобидный маленький _роман_ закончился в марте.
 Я поклянусь в этом, если моего слова будет недостаточно.

 — Нет-нет. Но она приходила сюда три дня назад! Ты не можешь этого отрицать!

“Я не пытаюсь это отрицать. Она пришла попросить меня не появляться на
рауте на следующей неделе”.

“Не приходить ... Это подтверждает ее вину!”

“Дурак. Она боялась своей безумной ревности подтолкнет вас устраивать сцен.
Вы так подействовали на нее со своими страстями, которые она почти
обезумевших себя. Нет ничего между нами”.

Крю вскочил.

“Поклянись в этом! Поклянись в этом!”

“Очень хорошо, я клянусь в этом. Ты можешь спросить ее. Она расскажет ту же историю.
В прошлом году она была без ума от меня. _Soit._ Все закончилось, как вы знаете.
Если бы вы тогда вели себя разумно по отношению к ней, все было бы хорошо. Вы
предпочёл сыграть роль героического мужа. С этим тоже покончено. Ты пойдёшь к ней и на коленях попросишь у неё прощения. Мало кто слышал этот ленивый голос таким суровым.

 Кру молчал, борясь с собой.

 — Если ты ничего не скажешь о сегодняшней работе, скандала не будет. Я не позволю никому усомниться в моих объяснениях. Но... — он сделал паузу.

 — Но? Крю выступил вперед.

“ Но вы должны отказаться от участия ... на год. Я предлагаю вам забрать
Миллисент. Кажется, я предлагал это раньше.

“ Понятно. Крю с трудом подбирал слова. “ Вы обращались со мной ... лучше, чем
Я ... заслуживаю, сэр.

— Да, — сказал Роксит. — До свидания.




 Глава VI

 КОРОЛЬ ХОЧЕТ СВОЕГО


 Мой господин лежал в постели, обложенный подушками, довольно слабый после обильного кровотечения, но в остальном в порядке. Хирург был поражён его невозмутимостью, ведь он хорошо его знал, а рана была глубокой, и извлечение пули было более чем болезненным. Мой господин не вздрогнул и не потерял сознание.

Кристофер сидел у постели и развлекал его, когда в комнату вошёл Джон.


«Милорд, король внизу». Он сказал это с величайшим безразличием. В
В его глазах король был ничтожен по сравнению с Рокситом.

 Роксит взял зеркало.

 «Впусти Его Величество, — сказал он. — Дай мне расчёску, Крис».

 «Может, мне не стоит идти сопровождать Его Величество?» — смущённо спросил Кристофер.

 «Нет. Дай мне расчёску».

 Кристофер наблюдал, как он поправляет два локона.  Он широко раскрыл глаза и посмотрел на дверь.

Джон поклонился его величеству. Роксайт с трудом поднялся.

Чарльз быстро подошел к нему, прижимая его обратно к подушкам.

“ Не двигайся, Дэви! Ах, какое преступление!

Кристофер осторожно удалился.

Роксайт поцеловал руку своего хозяина.

“ Сир, вы оказываете мне огромную честь. Я даже не знаю, как вас благодарить...

Чарльз сел.

“ Я пришел, как только услышал новости. Некоторые говорили, что ты мертв; так оно и было.
Я был в смятении! Никто не знал правды об этом деле. Дэви,
как ты посмел так напугать меня?

“ Я действительно прошу у вас прощения, сэр. Я не собирался, чтобы в меня стреляли. — Он слабо улыбнулся. Его рука лежала на руке короля. — Это был несчастный случай.

 — Странный несчастный случай! — сказал Карл. — Я хочу знать правду, Дэвид.

 — С какой целью, сэр?

 — Я не допущу, чтобы твой убийца остался безнаказанным!

 — Но я не мёртв. Повторяю — это был несчастный случай.

Чарльз не поверил своим ушам.

«Не в твоём духе играть роль великодушного, Роксит. Ты что, защищаешь этого человека?»

«Это что-то новенькое. Каприз».
«Ты не будешь мстить?»

«Ни в коем случае».

«Дэвид, я хочу знать правду!»

«Сир, я хочу получить ваше обещание».

— Что я не буду преследовать этого негодяя?

 — Да, сэр.

 Чарльз нахмурился.

 — Почему, Дэвид?

 — Потому что я так хочу.

 Король попытался сдержать смех, но у него не получилось.

 — Чёрт возьми, ты смелый!

 Роксит улыбнулся.

 — Хорошо, — сказал Чарльз.  — Я обещаю — раз ты так хочешь. Полагаю, вы знаете, что я ни в чём не могу вам отказать?

— Вы сами это сказали, сэр. Кру решил, что его задело моё внимание к его жене. Поэтому он вызвал меня на дуэль. Я отказался.

 — Вызвал тебя! Какая наглость!

 — Я так и думал. На днях леди Кру пришла ко мне домой — о, совершенно невинно! Кру узнал об этом и снова вызвал меня на дуэль. Снова Я отказался. Затем молодой нахал запер дверь и положил передо мной два пистолета
. Это было очень волнующе. Мы должны были встать в противоположных концах
комнаты и стрелять. Унс, но он был в ярости!”

“Дэвид, ты хочешь сказать, что действительно согласился на такое предложение?”

Роксайту было больно.

“Возможно ли это, сэр? Я продолжал отказываться. Ребенка было легко заманить в ловушку.
В конце концов гнев взял верх, и он пригрозил застрелить
меня... э-э, как собаку, которой я и был ”.

“Наглец!”

“Очень. Я не думал, что у него хватит смелости сделать это. Очевидно, у него хватило,
потому что вот я.

Лоб короля был очень черным.

— Если бы я мог, я бы его повесил!

 — К счастью для него, вы не можете, сэр.  Я обдумал этот вопрос и решил отпустить его.

 — Но почему?  Почему?

 — На то было несколько причин.  Во-первых, это было чертовски забавно.  А  Роксит не опускается до того, чтобы мстить мошкам.  Он был слишком
немного. И наконец, его жена.”

“_Сангдью!_ Ты что, так увлечён этой девчонкой?”

“Нет. Напротив. Я так устал от встреч с ней и от её
взглядов, брошенных на меня, что решил положить этому конец. Я отослал их. Если бы я отдал Крю в руки правосудия, Миллисент осталась бы.
По всей вероятности, она ожидала, что я на ней женюсь.”

Губы короля дрогнули.

«Значит, таким странным образом вы избавились от них обоих?»

«Именно так, сэр».
«Вы замечательный человек, — сказал Чарльз. — И совершенно уникальный».

«Полагаю, что так», — скромно ответил его светлость.

“Ты все еще в борьбе сплетни”, - предупредил Чарльз. “Лондон
с визгом новость о том, что вы были убиты Кру. Никто не будет
поверить в ваши сказки несчастных случаев”.

“ Неужели, сэр? Я думаю, они не посмеют открыто не верить.

“ Возможно, вы правы. Но вы не можете заглушить разговор.

“ Я не буду пытаться. Там не будет никаких разговоров, адресованных мне. И Крю будет вне досягаемости».

«И на этом всё! Признаю, это мудрое решение. Но мне бы хотелось наказать этого негодяя».

«Сэр, с меня хватит героизма. Вы окажете мне услугу, если отнесетесь к этому как к несчастному случаю».

Чарльз рассмеялся.

“ Вам будут повиноваться, милорд. А теперь есть еще одно дело.

“ Я знаю, сэр. Я весь день проклинал свое невезение.

“ Я тоже. Не часто ты подводишь меня, Дэвид.

“ Смиренно прошу прощения, сэр.

“ Нет, нет, Дэви! Это не твоя вина. Но дьявол забери нас всех, что же мне
делать?”

— Могу я внести предложение, сэр?

— Если оно будет разумным.

— Я советую вам продолжить переговоры через Барийона.

— Говорю вам, я не буду этого делать! Вы говорите, что пятьдесят тысяч — это цена Людовика. Этого недостаточно. _Кордье!_ в нынешнем положении это трудно сделать. Мне хорошо заплатят.

“Пятьдесят тысяч - очень справедливая цена, сэр”.

“До того, как он заплатил двести тысяч”.

“Верно. Но с тех пор вы играли с ним быстро и беспроигрышно, сэр.
Ты больше не получишь эту сумму.

Чарльз угрюмо прикусил губу.

“Неужели Людовик думает, что мне легко обмануть мой
парламент?”

“Он помнит, что вы делали это раньше с большой легкостью, сэр”.

— Да, но теперь они меня подозревают. Клянусь богом! Я не возьму жалкие пятьдесят тысяч за такое задание!

 — Что говорит Дэнби? — спросил милорд.

 — Он дурак.

 — Я так понимаю, ему не нравится Бонд?

— О, ему это вполне нравится, пока его не охватывает приступ добродетели.
Тогда он мрачнеет и ворчит. Я от них всех уже сыт по горло.

 — А его высочество?

 — Как обычно, он возражает против того, что называет «взяткой». У него нет головы.

 — А Лодердейл?

 — К черту Лодердейла!

 — Я с тобой. Берегитесь этого человека, сэр!

 — Пф!  Я его поймал.  Он боится импичмента.

 — Так!  И что теперь?

 — Я напишу Людовику.

 По лицу Роксита пробежала тень.

 — Ваше Величество говорит загадками.  Если это не бестактный вопрос, то что вы напишете?

 — Попрошу его об улучшении условий.

Крепкие губы скривились.

— Вы будете просить у Людовика, сэр?

Чарльз промолчал.

Роксит уставился на него.  Его лицо было суровым и непроницаемым.

Чарльз устало махнул рукой.

— У меня нет выбора.  Мне нужны деньги.  В прошлом году я пытался попасть в Палату общин.
Вы видели, чем это закончилось.  Что ещё я могу сделать?

Роксит повернул голову.

«Что ж... пусть будет так. В конце концов, какая разница?»

«Действительно, какая разница? Я знал, что ты поддержишь меня, Дэви!» Настроение короля улучшилось. Но вскоре оно снова испортилось.

«Я хотел, чтобы ты отвёз письмо в Париж — чтобы ты замолвил за меня словечко перед Людовиком. А мне говорят, что ты не выйдешь из своей комнаты ещё неделю».

“Они лгут”, - спокойно сказал милорд. “Но, боюсь, я не смогу путешествовать в течение
недели”.

“Я не позволю вам вставать с постели, пока не разрешит хирург.
Пойми это, Роксайт!

“ Это приказ, сэр?

“ Приказ, которому я подчинюсь.

“ Очень хорошо, сэр. И я не думаю, что я был бы подходящим посланником.

“Я уверен, что ты бы так и сделал”, - улыбнулся Чарльз.

“Нет. Я не сведущ в искусстве ... просить милостыню”.

“Роксайт!”

Фаворит откинулся назад. Вокруг его рта залегли мрачные складки.

“ Я не перенял бы такого тона ни от одного человека на свете, Роксайт.

Мой господин не произнес ни слова.

Король похолодел.

“Я жду ваших извинений”.

— Если я вас обидел, прошу прощения у вашего величества. Я просто высказал своё мнение.

 Чарльз был очень зол. Он встал и отодвинул стул.

 — Кажется, ты хочешь со мной поссориться, Роксит. Ты навлекла на себя моё недовольство.


Он мгновение смотрел на осунувшееся лицо. Затем наклонился и положил руку на плечо Роксита.

— Я и забыл, как близок был к тому, чтобы потерять тебя, Дэви. Честное слово, я не могу найти в себе силы наказать тебя за грубость. — Его голос звучал очень мягко.

 Роксит сжала его руку.

 — Сэр, вы знаете, как сильно я вас люблю! Если я был дерзок
— Это потому, что я не могу вынести, когда ты умоляешь Людовика.

 — Я знаю, Дэвид, я знаю!  Думаешь, меня это не раздражает?  Но что поделаешь, когда сам чёрт не брат.

 — Если вы так говорите, сэр, то этого достаточно.  И всё же я рад, что не могу вынести это письмо.

 — Теперь, когда я знаю, что ты об этом думаешь, я не буду тебя просить.  Димкок должен взять его.

Димкок был личным посланником короля.

«Или Чёрч», — сказал Роксит.

«Нет. Чёрч неверен».

«Когда вы это поняли, сэр?»

Чарльз улыбнулся.

«Я вижу, что вы торжествуете. Неделю назад. Я вспомнил ваши предостережения. Теперь остался только Димкок. Я не осмелюсь отправить неверного посланника».
с этим». Говоря это, он убрал руку. «Я должен идти, Дэви. Сомневаюсь, что я тебя утомил».
 «Вы подарили мне новую жизнь, сэр».
 «Да? Я приду снова, как только смогу. И, Роксит!»

 «Сир?»

 «Пообещай мне, что будешь слушаться хирурга! _Чёрт возьми_, если я потеряю тебя!..!»

— Я обещаю, сэр, — Роксит протянул руку к колокольчику, стоявшему рядом с ним.
 Чарльз позвонил в него.

 Как по волшебству, появился Кристофер.

 — Крис, проводи Его Величество вниз.

 — Ах, мистер Дарт!  Король был рад проявить любезность.  — Боюсь, у вас трудный пациент.

 Кристофер улыбнулся и поклонился.

— Нет, сэр. Мой господин вполне послушен.

 — Я никогда не считал его таким, — сказал Карл. — Я строго-настрого запрещаю вам обижать его.
— Он бросил на Роксита озорной взгляд. — Это был ужасный несчастный случай!

 — Да, сэр, — мрачно ответил Кристофер.

 Король снова склонился над Рокситом.

— Береги себя, Дэви. Я зайду через день или два.

 Роксит поцеловал ему руку.

 — Я не нахожу слов, чтобы отблагодарить вас, сэр. Вы очень добры.

 Кристофер спустился вместе с королем, едва не лопаясь от гордости.

 — Хирург доволен им? — спросил Карл, положив руку на
балясина.

«Да, сэр. Но он настаивает на полном покое. Милорд не должен двигаться на этой неделе».

«Позаботьтесь о том, чтобы он не двигался, мистер Дарт. Он мне очень дорог».

«Он мне очень дорог, сэр».

Чарльз добродушно посмотрел на него.

«Это очень хорошо. Вы, кажется, уже какое-то время с ним?»

«Да, сэр». Почти восемь лет».

«Он со мной уже тридцать лет. Ему нет равных на этой земле».

Кристофер покраснел, предвкушая, что он сейчас скажет.

«Кроме Вашего Величества, сэр».

Чарльз рассмеялся.

«Очень хорошо, мистер Дарт!»

Когда они пересекали зал, он снова заговорил.

— Кажется, некоторое время назад вы были его потенциальным защитником?

 Кристофер встретил его вопросительный взгляд и покраснел до корней волос.

 — Но, сэр, он бы этого не хотел... но...

 — Мне было очень интересно это услышать.  Я одобряю ваш поступок, мистер Дарт.
К нему присоединились два его конюха.  Он протянул руку  Кристоферу, который опустился на одно колено, чтобы поцеловать её. В тот момент он был готов
отдать жизнь за короля.




 ГЛАВА VII

 ДЛАНЬ СУДЬБЫ


 Рана заживала медленно, и Роксит начал терять терпение. Затем
неожиданно появился король. Как и прежде, его провели в комнату больного
но на этот раз он едва дождался, пока Роксайт заговорит, прежде чем тот
вырвался.

“Дэвид, дьявол кроется в это время, и не ошиблись!!!”

Roxhythe поддерживал себя на локте, морщась от боли в
движения дал ему.

“Что случилось, сэр?”

“Димкок слег с лихорадкой!” Чарльз всё ещё мог смеяться, хотя и с лёгкой грустью.


— Рука судьбы, — сказал Роксит.

 — Похоже на то.  И всё же я твёрдо намерен отправить это письмо.

 — Кого ты пошлёшь за ним?

“Разрази меня чума, я не знаю! Я никому не доверяю. Поэтому я пришел к вам”.

“Дайте мне три дня, сэр! Я сделаю это”.

“Нет, я не это имел в виду. Вы останетесь там, где находитесь. Я подумал.
может быть, вы знаете надежного человека?”

“Увы, не я, сэр! О, дьявол побери Крю и его творения! Чтобы я подвёл тебя, когда ты больше всего во мне нуждаешься!»

 Чарльз уложил его обратно на подушки.

 «Тише, Роксит! Есть ли кто-нибудь, к кому ты можешь обратиться?»

 «Нет никого».

 Чарльз опустился в кресло.

 «Удача не на моей стороне. Я думал о Луизе, но мы в
На данный момент разногласия возникли из-за бедняжки Нелли. Чёрт возьми, но Луиза может быть очень злобной, когда ей вздумается! Я к ней не подойду.

 — Сир, примите это как знак свыше! Судьба против этого. Поговорите с Барийоном.

 Чарльз был суеверен от природы, но его мольбы не увенчались успехом.

 — Чёрт возьми, нет! Я полон решимости. Подумай, Дэвид! Неужели никого нет?»

«Джастин?»

«Я думаю, он на жалованье у Шефтсбери».

«Черривуд?»

«Я бы послал его, но он во Фландрии с Монмутом».

«Тогда никого нет. Бекингем бы сделал это, но ты его отверг».

«Я бы ему не доверился. Подумай ещё раз, Дэвид!»

Наступило долгое молчание. Роксайт лежал, уставившись перед собой, его мозг
работал быстро. Чарльз, с тревогой наблюдавший за ним, увидел, как его губы сжались
внезапно брови сошлись на переносице. Казалось, он размышлял.

“ Роксайт, не подведи меня в этом! ” взмолился король.

Роксайт с тоской посмотрел на него. Он вздохнул.

“ Я не подведу вас, сэр. Я знаю одного человека.

“ А! Его зовут?

“Дарт”.

“Ваш секретарь? Я об этом не подумал. Но согласится ли он на это?

“Да”, - сказал Роксайт. “Он сделает это ради меня”.

“И ему можно доверять?”

“Безоговорочно”.

“Ну, Дэвид, лучше и быть не может!”

“В этом есть недостаток”.

“Ты всегда пессимист!”

“Возможно. Кристофер будет служить тебе очень хорошо при условии, что он делает.
не знает, что именно он делает”.

“Ого!” Чарльз поджал губы. “Ветер дует в ту сторону?”

“Кристофер считает тебя безупречной. Он понятия не имеет о французском языке.
интриги. Он всецело мне доверяет.

«Он не стал бы доверять ни одному из нас, если бы мы отправили его в Париж», — мрачно сказал
Чарльз.

«Мы не отправим его в Париж».

«Роксит, не надо загадок! Что ты предлагаешь?»

«Отправь его с твоим письмом во Фландрию, а другое письмо отправь с ним».
Вишня. Вы можете положиться на него?”

“Ай.”

“Он доставит пакет вишневого дерева, который вместе с ним
Париж. Крису нужно делать не более. Это очень просто.

“Это хорошо продумано”, - признал Чарльз. “Но что ты скажешь
Дарту? Не должно возникнуть ни тени подозрения”.

“ Я скажу, что в пакете содержатся частные заказы для Монмута. Вам не стоит бояться.


 — Если это приказы для Монмута, он удивится, почему их нужно доставить в Черривуд, — возразил Чарльз.


 — Нет.  Я скажу ему, что приказы нужно передать ему в руки и
не герцога, из-за французских шпионов, которые очень пристально следят за Монмутом.


— Это очень запутанно, Дэвид. Ты уверен, что можешь поручиться за Дарта?

— Уверен.

— Я бы хотел, чтобы Димкок не болел, — вздохнул король. — Мне не нравится этот план.


— Вы можете придумать другой, сэр?

— Нет. Этого должно быть достаточно. Вы проложите путь с помощью Дарта?

 — Да, сэр. Когда вы хотите, чтобы он приступил к работе?

 — Письмо ещё не написано. Вы сможете освободить Дарта к среде?

 — Раньше.

 — Среда — это достаточно скоро. Тогда я принесу оба письма.

 После ухода короля Роксит ещё долго не двигался с места.

Когда он нанял Кристофера восемь лет назад, то сделал это потому, что
думал, что мальчик может пригодиться в таком деле, как это.
 Постепенно он понял, что представления Кристофера о справедливости и чести были жёсткими и бескомпромиссными.
Он не раз заговаривал с ним об этом, и всегда натыкался на пуританскую
черту, которая была в глубине его натуры. Тогда он понял, что
Кристофер никогда не будет служить ему так, как он рассчитывал. Потому что мальчик
стал ему дорог, он держал его при себе, прилагая огромные усилия
чтобы заставить его забыть об интригах, которые велись в его доме.
 Оглядываясь назад, он понимал, как много значил для него Кристофер. Он привык к его тихому обожанию, стал ждать от мальчика небольших знаков внимания.

 В каком-то смутном смысле присутствие Кристофера было необходимо для его счастья.

 До сегодняшнего дня он отказывался от любых мыслей о том, чтобы использовать мальчика в своих махинациях. Но сегодня Карл обратился к нему за помощью. Это было что-то вроде борьбы. Если бы он решил уважать
 сомнения Кристофера, то подвёл бы короля; если бы он встал на сторону короля, то
Спасая его, он, возможно, разрушит любовь Кристофера к нему.  Тайны часто раскрываются.  Пока что он мог держать мальчика в неведении относительно истинной цели своей миссии, но однажды Кристофер может узнать правду.

  Дело короля выиграно.  Любовь Роксита к Кристоферу была ничем не примечательна по сравнению с его любовью к Чарльзу. Давным-давно он сделал свой
выбор; связал свою судьбу с королем; все остальное поблекло перед
единственным человеком. Маловероятно, что на этом этапе таблицы поменяются местами.
на этом этапе.

Чарльз позвонил ему, и этого было достаточно.

Когда Кристофер вскоре вошел в комнату, Роксайт указал на стул.

“Садись, Крис”.

Кристофер повиновался, несколько озадаченный.

“ Его Величество снова посетил меня сегодня, пока вас не было, ” начал
Роксайт.

“ Так скоро? Он пробыл здесь совсем недавно.

“ На этот раз он пришел с определенной целью. Я могу положиться на твое благоразумие,
Крис?

— Конечно, сэр. Кристоферу стало интересно.

 — Да. Вы, вероятно, знаете, что королю всегда приходится остерегаться французских шпионов; шпионов, которые без зазрения совести могут вмешаться в его переписку.

 — Полагаю, что так, сэр.

«По этой причине при нём находится несколько человек, которым он может безоговорочно доверять. Это его личные посланники. Когда он хочет отправить сообщение в частном порядке, эти люди доставляют его. Но недавно выяснилось, что двое из них ненадёжны, ещё один болен, а четвёртый находится в Монмуте».

 Кристофер неопределённо кивнул. Он не понимал, к чему клонится разговор.

— И я, — сказал Роксит, — тоже болен.

 — Вы гонец, сэр?

 — Нет, но я уже сыграл эту роль.  Король так мало кому доверяет.

 — Понятно.  Я почему-то не думал, что вы... Продолжайте, сэр!

«Так случилось, что король хочет отправить Монмуту очень личные распоряжения по разным вопросам, предупреждая его о некоторых людях, которые, как известно королю, получают деньги от французов. У милорда Дэнби есть курьеры,
но он не может за них поручиться. Вы понимаете, что будет катастрофой, если эти депеши попадут в руки французов или в руки некоторых из наших людей, которых мы считаем получающими деньги от французов».

 Кристофер начал что-то понимать.

— Да, сэр. Вы имеете в виду...

 — Я имею в виду, что король обратился ко мне с просьбой найти ему гонца, который
вне подозрений, который будет охранять этот пакет ценой своей жизни. Сегодня есть
очень мало людей, которым мы можем доверять, но я думаю, что один есть.

“Сэр, не могли бы вы ... говорить прямо?” Кристофер сцепил руки на коленях
.

“ Я сказал его величеству, что могу найти ему курьера. Я имел в виду вас.

“ О, сэр!

- Вы сделаете это? - спросил я.

— О... да! Я... я просто поражён! Я... едва могу поверить, что эта честь будет оказана... мне!


— Это очень большая честь, — серьёзно сказал Роксит. — Я заверил Его
 Величество, что вы достойны этого.

 Кристофер прижал руку к губам.

“Как вы добры! Всем этим я обязана вам! Я... я не знаю, как вас отблагодарить! Я
Клянусь, что буду хранить вам верность”.

“Я знаю это. Значит, вы принимаете это задание?

“ Принимайте! Я бы сделал все на свете для Его Величества - и для вас.

“ Я так и думал. Вы очень хорошо служили мне восемь лет назад. Ты стал старше
и мудрее. Я могу положиться на твое благоразумие.

«Я не понимаю, почему вы должны это делать, сэр! На самом деле я ничего для вас не сделал, кроме самых незначительных вещей! Я потрясён».

«У вас нет тревожных сигналов?»

«Сэр! Когда я показывал себя трусом?»

«На этот раз вы будете одни».

«Я не боюсь».

“Вам понадобится все ваше остроумие. Помнишь, ты пойдешь вместо меня”.

“Я помню это, сэр. ’Это из-за того что я верю
мои уши! Что Его Величество соизволил прислать мне на твоем месте!”

“Его Величество актов по моему совету. Если вы не ... если вы доставляете эти
письма ошибочно-на меня падет вина”.

“Я этого не сделаю! О, клянусь, я никогда не отдам их никому, кроме самого герцога!

  «Ты не отдашь их герцогу.
 Он тоже окружён шпионами. Чтобы отдать их ему, не создав проблем, нужен более опытный человек»
подозрение. Четвёртый агент короля находится в свите Монмута, как я вам и говорил. Вы отдадите ему пакет, а он сделает всё остальное.

 — Хорошо, сэр. Кто такойего человек?

“ Вы никогда его не видели. Его зовут Черривуд, Фредерик Черривуд.
Вы без труда найдете его, потому что он служит в доме Монмута.

“Поверит ли он, что я королевский посланник?” - спросил Кристофер.

“Король подарит тебе свое кольцо в знак благодарности. И он узнает
шифр. В этот вечер я опишу свой маршрут и давать вам все незначительные
инструкции. Ты начнёшь через два дня.

 — Два дня!  — ахнул Кристофер.  — Но вы, сэр!

 — А что я?

 — Вы больны!  Как я могу вас оставить?

 — Как бы странно это ни звучало, я и раньше болел, и ничего.
Кристофер. Воле короля нужно повиноваться, даже если я умираю,
а я не умираю.

“ Да, сэр, конечно! Но я бы хотел, чтобы вы не были больны. Я не люблю
оставлю тебя”.

“Если бы я был ну вы бы не попросили принести эти депеши,”
Roxhythe напомнил ему. “ Однако у вас не должно быть никаких сомнений относительно меня.
Я дал клятву Его Величеству подчиняться хирургу».

«Если это так, то всё в порядке», — сказал Кристофер.

«Да. Его Величество передаст вам депеши в среду. И помни, Крис! Ни с кем не разговаривай, ни с Харкортом, ни с леди Фанни».

“Конечно, нет, сэр”. Кристофер говорил с достоинством.

В среду Burnest был так доволен состоянием моего Господа, что
он позволил ему, на давление, чтобы быть одета и несла вниз, к
библиотека. Там он почил на широком диване, а измученные, но
веселый. Кристофер организовал его подушках поудобнее.

“Он устал, сэр. Вы лучше сохранили свою комнату”.

“ Мой дорогой мальчик, мне не нравится моя комната. Драпировки такие грубые. Я должен
позаботиться об этом.

“Ты никогда не возражала против них”, - сказал Кристофер, улыбаясь.

«Я никогда раньше не проводил так много времени в одной комнате. Думаю, что зелёный цвет замедляет моё выздоровление». Он съел конфету. «Ты сегодня очень умён, Крис».

 Кристофер покраснел, вспомнив о своём модном коричневом бархатном костюме с золотой вышивкой.

 «Вижу, ты знаешь, как угодить Его Величеству», — сказал милорд. «И, думаю, вот и Его Величество».

В коридоре послышались шаги, затем голоса, а затем тяжёлая штора отодвинулась, и в комнату вошёл король Карл.

 Лакеи выпрямились и исчезли.

Кристофер застыл. Краем глаза он заметил, что
Роксайт пытается подняться. Он бросил тревожный взгляд в его сторону
и еще один - на короля. Чарльз спокойно изучал его. Он заметил, что Роксайт бросил на него быстрый взгляд, и обернулся.
- Дэвид, я никогда не встречал такого своевольного человека!

Успокойся! - крикнул он. - Я никогда не встречал такого своевольного человека! Успокойся! Он обхватил
Силы Roxhythe ласково. “ Вам лучше? Хирург разрешил
вам спуститься вниз?

“ Должен ли я был осмелиться ослушаться приказа Вашего величества? ” улыбнулся милорд.
- Я не знаю!

“ Я не знаю! Чарльз рассмеялся. “Смею поклясться, ты издевался над Бернестом
к исполнению вашей воли. Он посмотрел на Кристофера. “А, мистер
Дарт?”

Кристофер поклонился.

“Было небольшое принуждение, сэр”, - ответил он. “Но Бернест
согласился очень быстро”.

“Я так и знал!” - сказал Чарльз. “Роксайт, я подумываю отправить тебя обратно
в постель!”

“ Я умоляю вас не делать этого, сэр. Цвет драпировок жестоко действует мне на нервы.


Чарльза это позабавило.

— Драпировки?

— Зелёные, сэр.  Они напоминают мне капусту, которую я терпеть не могу.

— Созерцание капусты! — усмехнулся король.  — Плодотворная тема для разговора?

— Очень, сэр.  Но утомительная.  Вы не присядете?

Чарльз опустился в кресло. Он снова обратился к Кристоферу.

“ Его слабость в том, что никто не должен стоять в его присутствии. Это нервирует
его.

Кристофер был повторно организацию подушки моего Господа, который упал в его
бороться, чтобы расти. Он засмеялся.

“Я обнаружила, что в течение недели, Сир.” Он отступил назад, рассматривая
дело своих рук. “ Вам это нравится, сэр?

“ Да, спасибо. Поскольку вы знакомы с моей слабостью, присаживайтесь!

Чарльз кивнул.

“ Да, мистер Дарт. Итак, к моему поручению. Роксайт сообщил вам о моем
завещании?

“ Да, сэр.

“ Ну?

Король был серьезен. Кристофер осознавал свое обаяние; теперь он
ощутил силу своей личности. Это было ошеломляюще.

“Я едва ли могу достаточно поблагодарить Ваше Величество за ту великую честь, которую вы мне оказываете.
Если позволите” я буду верно служить Вашему величеству.

Знаменитая улыбка Стюартов тронула губы короля.

“ Очень хорошо сказано, мистер Дарт. Вы все обдумали?

«Сир, я не нашёл ничего, что стоило бы учитывать, кроме того, что у Вашего Величества есть для меня распоряжения».
«Придворный, не иначе! Мы должны увидеться с вами в Уайтхолле. Тогда вы возьмёте на себя это поручение и поклянетесь выполнить его со всей тщательностью и
осмотрительность?

“ Да, сэр.

- Вы понимаете, что должны проявлять величайшую осторожность? Вы должны
ни в коем случае не допускать, чтобы пакет остался при вас; вы никогда не должны позволять никому
даже самому безобидному человеку подозревать вас в том, что вы мой посланник; вы должны передать
пакет в руки Черривуда. Что бы ни случилось, никто другой не должен
видеть это или знать о его существовании. Вы понимаете?

“Я понимаю, сэр”.

“Это хорошо. Когда вы передадите его Черривуду, вы сразу же вернётесь в Лондон с его ответом.


 — Ваше Величество может мне доверять.
 — Я доверяю вам, мистер Дарт.  В ваших силах предать меня, но я
Я верю, что ни одно искушение не будет достаточно сильным, чтобы заставить вас сделать это.
— Клянусь, Ваше Величество не разочаруется во мне! Я буду служить
Вашему Величеству до самой смерти!

— Благодарю вас. И делаю вам комплимент. — Король достал из-за пазухи два запечатанных конверта. — Этот, — он поднял тот, что поменьше, — для
Черривуда; другой вы отдадите ему, чтобы он отвёз его в Монмут.

Кристофер опустился на одно колено. Роксит смахнула пылинку с его рукава.


Чарльз положил руку на плечо молодого человека. Его голос звучал почти сурово. Он сжал пальцы.

«Я передаю их в твои руки. Позаботься о том, чтобы они не покинули их, пока ты не найдёшь Черривуд. Это моё самое строгое распоряжение».

 Кристофер взял письма. Он говорил хриплым голосом.

 «Ваше Величество может положиться на моё слово».

 «А теперь поклянись мне всем, что для тебя свято, что ты никогда ни словом, ни делом не раскроешь тайну этой миссии».

 «Я клянусь».

Рука соскользнула с его плеча. Чарльз снова улыбнулся.

«Я не могу предложить вам награду, мистер Дарт. Но мы будем очень рады видеть вас в Уайтхолле».

«Ваше Величество... очень добры», — пролепетал Кристофер.

Чарльз снял перстень с печаткой.

“Вы должны показать это Черривуду”, - сказал он.

Кристофер взял его и поднес к губам.

“Пусть это будет на мою голову, сэр!”

Глаза короля блеснули.

“Положите это в более безопасное место, мистер Дарт”, - посоветовал он.

На этом беседа закончилась.




 ГЛАВА VIII

 СНОВА ЛЮБЕЗНЫЙ мистер МИЛУОРД


Вопреки своим ожиданиям, Кристофер не встретил никакого сопротивления на пути во Фландрию. Он столкнулся лишь с одним любопытным джентльменом, и тот проявлял любопытство только в одном вопросе. Вопрос заключался в том, был ли он
Скорее всего, на борту корабля его будет тошнить. Кристофер не смог его просветить. Он оставил его в тревоге и отчаянии.

 Он высадился в Дюнкерке и отправился вглубь страны верхом на лошади. Страна его очень заинтересовала, но ещё больше его заинтересовали люди, которых он встретил. Он ехал на север, по голландской земле, и везде, куда бы он ни направлялся, слышал только похвалу в адрес штатгальтера. Каждый хозяин в каждой гостинице мог сказать что-нибудь на эту тему. Некоторые были настроены пессимистично и сомневались, что, несмотря на его мужество и решительность, принц сможет
был слишком молод для того, чтобы изгнать французов из Штатов. Другие были уверены в его окончательном успехе. Со всех сторон исходила ненависть к французам.


 Кристофер наконец прибыл в небольшой городок, рядом с которым Монмут расположил свою армию. Самого герцога не было в лагере, он жил со своим двором в одном из самых больших домов в городе. Он был полностью в его распоряжении, и, как сказал Кристоферу хозяин «Заходящего солнца», он умел коротать время с большим достоинством.


На следующее утро после своего приезда Кристофер увидел герцога
Он выехал в сопровождении весёлой кавалькады, чтобы отправиться на охоту. Он почти не изменился. Он загорел на солнце и стал более развитым, но в остальном остался всё тем же жизнерадостным и беззаботным принцем, который покинул Англию несколько лет назад.

 Проводив герцога взглядом, Кристофер отправился в город, чтобы всё осмотреть.

 Он слышал, как вокруг него говорили по-английски и по-французски.
К своему удивлению, он обнаружил, что город кишит французами и несколькими французскими офицерами. Он был озадачен, но вспомнил, что Англия теперь нейтральная страна и может принимать у себя кого угодно.
Он был доволен тем, как идут дела в её лагерех.

 Вскоре он добрался до большой рыночной площади в центре города и, к своему ужасу, столкнулся лицом к лицу с мистером Милвордом.

 Сбежать было невозможно. Кристоферу казалось, что его пальто прозрачное, а драгоценный свёрток лежит у всех на виду.

 Милворд уставился на него. Затем он громко расхохотался и хлопнул его по плечу.

 — Чудак! Мой юный друг из Флашинга!

 Кристоферу стало не по себе, но он согласился.  Он пожал руку Милворду с наигранной сердечностью.
Рука об руку они пошли через площадь.

— Какой сюрприз! Я не ожидал увидеть вас здесь, мистер Дарт!

 — Я тоже не ожидал увидеть вас, — честно признался Кристофер. — Я осматриваю достопримечательности. В свой отпуск, понимаете.

 — Вот как? Вы всё ещё с лордом Рокситом?

 — Да. Я давно хотел навестить войска, и он разрешил мне приехать.

 — Я в восторге! Еще одна интрига?

Кристофер уставился на него.

“Интрига? Насколько я знаю, нет!”

Милворд снова рассмеялся.

“О, вы ловко разыграли меня между собой! Я узнал об этом совсем недавно
. Боже, но я был озадачен! Я не знал, что и думать, и когда я
как доложили месье де Рувиньи, у него вытянулось самое длинное лицо, которое я когда-либо видел!
Однако из этого ничего не вышло. Некоторое время спустя секрет просочился наружу.

“Какой секрет?” - тупо потребовал Кристофер.

“ Ту-ту! Теперь нет необходимости изображать невинность. Я полагаю, мы работаем
вместе, а?

Кристофер безнадежно покачал головой.

“Вы говорите, что я ничего не знаю. Мы поехали в Голландию из-за моего
господа позор”.

“Ба! Вы знаете, это не так”.

“В самом деле, в самом деле, я ничего не знаю! Умоляю, объясните мне, что вы имеете в виду?”

“О, если бы вы ничего не знали, ну и хорошо! Что на этот раз?”

Кристофер увидел, что ему не поверили. Он вздохнул. “Ты говоришь
загадками. У меня отпуск”.

“Ого? Знаешь, тебе не нужно бояться говорить. Мы все одно за
это.”

Сейчас Кристофер был искренне озадачен.

“Все одно за что?”

“Почему, ваше поручение, чтобы быть уверенным!”

— Но я пришёл не по поручению!

 — Сохо! Ты ничего не знаешь о... месье Барийоне?

 — Я видел его несколько раз, но...

 — Но ты пришёл не от него?

 — Конечно, нет!

 Милвард выразительно погрозил пальцем.

 — Ты очень осторожен со мной. Это король, да?

— Кто такой Король?

 — Ваше поручение!

“Милуорд, прошу тебя, не будь смешным! У меня в голове нет ни малейшего представления о том, что
ты имеешь в виду!”

“Разве нет? О, я не давлю на тебя! Теперь мы одно целое. Барийон
предупреждал нас о чем-то подобном.

“Я не претендую на понимание”, - сказал Кристофер. “Ты говоришь как
безумец”.

“ Это хорошо, клянусь душой моей! Не обижайся! Я больше не буду тебя расспрашивать
. Ты благополучно добрался до переправы?

“Очень благополучно”, - сказал Кристофер. Они зашли в маленькую гостиницу.

Когда он наконец отделался от мистера Милуорда, то был безнадежно сбит с толку.
Судя по манерам этого джентльмена, он настроен дружелюбно,
но Кристофер не доверял его манерам. Казалось, что
Милворд почти поверил, что он находится на жалованье у французов. Что ж, пусть он так думает!

Незадолго до захода солнца он отправился в дом Монмута. Ему не составило труда
войти, и, спросив мистера Черривуда, его провели в небольшую
комнату с видом на сад.

Несколько джентльменов прогуливались по лужайкам. Все они, казалось, были в прекрасном расположении духа; их смех доносился из открытого окна.

 Мистер Черривуд быстро вошёл в комнату.  Это был невысокий, щеголеватый человечек с блестящими глазами и быстрой речью.

“ Мистер... Дарт? Я вам нужен? Имею ли я честь быть с вами знакомым? Он
говорил вежливо, но с оттенком удивления.

Кристофер поклонился.

“Как же, сэр, у вас нет. Я что-то частного характера
привить”.

“Ох? Вы не присядете? Мы здесь совсем частная. Нет, они будут
не услышите вы от газона. Что ты хочешь мне сказать?
Часть его сердечности исчезла.

 Кристофер неторопливо стянул перчатки. Во всём он подражал
Рокситу. Он снял с пальца королевское кольцо и пододвинул его через стол к мистеру Черривуду.

Черривуд взял его, взглянул и поднялся. Его манера поведения изменилась.


— Одну минуту, сэр! Он подошёл к окну и закрыл его. — Вы пришли от
Его Величества?

 — Я имею честь быть его слугой.

 — Я не знал, что вы один из нас? Тон был испытующим.

 — Я не один из вас, — сказал Кристофер. — Посланник Его Величества болен. Мне велено передать вам, что Черчу и Джастину нельзя доверять.

 — Ну-ну!  Возможно, я это знал.  У вас есть сообщение?  Или депеша?

 Кристофер достал из кармана два послания.  Он протянул меньшее Черривуду, который сломал печать и развернул листы
перед ним. Закончив читать, он довольно странно посмотрел на
Кристофера.

“О! Могу я взять депешу ... для Монмута?”

Кристофер отдал ее ему. Он почувствовал облегчение, что это было вне его
руки наконец.

“Я должен нести ответ Его Величеству, сэр, как доказательство того, что у меня есть
доставлен пакет”.

“Он у тебя будет. Извините, я отойду на минутку!” Он положил оба документа в карман и поспешил прочь.

 Кристофер взял королевское кольцо и надел его на палец.  Он почувствовал странное волнение, надев его.

 Элегантный джентльмен в галстуке-бабочке прошёл мимо окна и заглянул внутрь
любопытно. С ним был еще один, еще более элегантный джентльмен. Он тоже
заглянул внутрь. Затем пожал плечами, и они прошли дальше. Кристофер услышал, как он
сказал что-то по-французски.

Вскоре Черривуд вернулся. Он вручил Кристоферу запечатанный пакет.

“Вот мой ответ. Кольцо у тебя?”

Кристофер поднял руку.

“Это хорошо. Итак, вам еще что-нибудь от меня нужно?

— Нет, — сказал Кристофер. — Но я хотел бы кое-что тебе рассказать.


Черривуд сел.

— А! Ну что ж?

— Сегодня в городе я встретил некоего Милворда. Я знаю, что он в
Жалованье Барийона. По причинам, которые нам нет необходимости обсуждать, он не доверяет мне,
считая меня интриганом. Я хочу предупредить вас, что он может что-то заподозрить.

“Милвард? Милвард? Oh, ay, ay! Спасибо, мистер Дарт, это будет очень хорошо.


“Он шпион”, - предупредил Кристофер.

“Я буду осторожен, уверяю вас. И это все?

Кристофер Роуз.

«Это всё. Сколько же у вас в городе французов!»

Черривуд последовал за ним к двери.

«Да. Ну, мы же не на войне. Мы позволяем всем сторонам навещать нас».

«Я почти не видел голландцев».

«О, у нас их немного! Большинство голландцев воюют, сами понимаете».

— Понятно, — сказал Кристофер. — Я рад, что мы прекратили войну с Голландией.

 — Конечно. Да. — Мистер Черривуд поклонился ему на прощание. На ступеньках они на мгновение пожали друг другу руки.

 — Я восхищаюсь вами, мистер Дарт, я восхищаюсь вами. Из вас получился бы хороший посланник. Возможно, мы ещё увидим вас среди нас.

 — Я служу Рокситу, — сказал Кристофер. — Я не интриган.

 Черривуд одарил его ещё одним суровым взглядом.

 — А! Ты служишь Рокситу. Ну-ну!

 Кристофер не горел желанием снова встречаться с Милвардом и решил уехать из города рано утром следующего дня. Он был одновременно раздражён и возмущён
когда его враг вошёл в таверну «Заходящее солнце», где он ужинал.

Милвард заметил его и подошёл, чтобы сесть за его стол.

«Вот это удача! — прокомментировал он. — Я думал, ты остановился в «Уильяме»?»

«Нет, — ответил Кристофер. — А ты?»

«О боже, нет! Я остановился в...» — он сделал паузу. — «В «Оранжевом флаге»».

Кристофер сразу же ему не поверил.

“Нас здорово надули из-за вашего хозяина”, - продолжил Милуорд.
немного погодя. “Я считал его всего лишь любимцем двора. Дюпон знал”.

“Правда?” Кристофер был подчеркнуто вежлив.

“О, действительно, да! Теперь, конечно, мы знаем. С 70-го”.

“Почему с тех пор?”

“ Почему? Черт возьми, ты прелестная юная невинность!

“ Я рад, что нахожу благосклонность в твоих глазах, ” поклонился Кристофер.

- Возможно ли, что ты не знаешь? Разве ты не слышал?

“Я никогда не прислушиваюсь к сплетням”, - сказал Кристофер.

Милворд покачал головой. Он сделал большой глоток.

“Знаешь, ты меня озадачиваешь”, - сказал он.

— Прошу прощения, — сказал Кристофер и тут же сменил тему.

 Он прибыл в Лондон шесть дней спустя. Он сразу же поехал в Беван-Хаус,
где во дворе стояла королевская карета. Лакей, который его впустил, сказал, что Его Величество с милордом. Кристофер
Он решил, что ничего более подходящего и быть не могло. Он велел лакею заплатить кучеру и поспешил в свою комнату. Он сменил испачканную в дороге одежду на свой самый нарядный костюм, умылся и причесал свои светлые волосы. Затем он убедился, что письмо Черривуда лежит у него в кармане, и спустился вниз как можно спокойнее. Его щеки раскраснелись, а глаза блестели. Он
почувствовал себя значимой персоной; его патриотизм разгорелся с новой силой.

Два лакея стояли перед плотной занавеской, отделявшей библиотеку.
Кристофер махнул им, чтобы они отодвинули занавеску.

“Сэр”, - запротестовал один. “Его Величество внутри, навещает моего господина”.

“Я знаю об этом”, - сказал Кристофер.

Мужчина неохотно отдернул занавеску. Вошел Кристофер.

Король сидел с Роксайтом у окна. Ленивый голос милорда
было первое, что услышал Кристофер. Затем Чарльз разразился
громким смехом.

“Дэвид, ты негодяй!” Его взгляд, блуждавший по комнате, остановился на
Кристофере, который поклонился. Смех замер на его губах, и на лице появилось выражение удивления.


— _Кордieu!_ Это наш юный друг!

Рошфор повернул голову. Для него было характерно проявлять
без удивления.

«Ты как раз вовремя, Крис».

Чарльз снова рассмеялся.

«Боже правый, ты весь в своего хозяина! Ты подражаешь ему, мистер Дарт? Я тебя ещё не ждал, а ты тут как тут, разодетый, словно на бал собрался! Интересно, ты вообще был во Фландрии?»

Кристофер подошёл и опустился на колено перед королём. Это был один из величайших моментов в его жизни.

 «Имею честь сообщить Вашему Величеству, что моя миссия увенчалась успехом». Он протянул Чарльзу пакет.

 Король взял его. Роксит с интересом наблюдал за Кристофером.

Не говоря ни слова, Чарльз сломал печать и просмотрел то, что было написано
на пергаменте. Он бросил его Роксайту и склонился над неподвижной
коленопреклоненной фигурой.

“Мистер Дарт, я благодарю вас. Вы более чем оправдали мои ожидания”.
Больше он ничего не сказал, но Кристофер, слушая серьезный
голос, почувствовал, что ему сполна заплатили. Он не мог доверять себе
говорить. Молча он протянул перстень.

Чарльз надел его на палец. Затем он протянул руку.

 Кристофер целовал её так долго, как только осмеливался.

 — Сир... сир... — он запнулся.

— Скажите мне, — сказал Чарльз, — могу ли я чем-нибудь вам помочь?

 Кристофер посмотрел в меланхоличные карие глаза, в глубине которых всё ещё плясали искорки.

 — Ваше Величество...
— Ваше Величество... — меня переполняют чувства.  Достаточно знать... что я доставил удовольствие...
 Вашему Величеству... и что я был... полезен своей стране.

 Роксит посмотрел на деревья за окном.

 — Вы уверены? — настаивал Чарльз. «Я сделаю всё, что в моих силах».
«Ничего не нужно, сэр. Я не могу отблагодарить вас в достаточной мере. Я очень доволен».

«Тогда мы будем рады видеть вас в Уайтхолле. Роксит должна привезти вас».

“ Ваше величество оказывает мне большую честь. Кристофер встал и посмотрел
на милорда.

“ Вам лучше, сэр?

“ Я в полном порядке, Крис. Если бы не Его величество, я бы не оставался в этой комнате так долго.
”Он считает меня тираном, мистер Дарт", - сказал король.

Его серьезность исчезла. "Я не знаю, что делать". - Я не знаю, что делать. " Я не знаю, что делать". - Сказал король.
Его серьезность исчезла.

“ Я знаю, ” вздохнул Роксайт. «Если бы вы не навещали меня так часто, сэр, я бы сегодня уже был в могиле от тоски».

 «Бедный Дэви!» Король улыбнулся ему. «Я передаю его в ваши руки, мистер Дарт».

 «Ваше Величество может быть уверено, что я буду о нём заботиться», — сказал Кристофер.

Он не был до после обеда, что он был наедине с Roxhythe. Когда
вино было перед ними и слуги вышли из комнаты, милорд наклонился
назад в своем кресле.

“Ну, Крис, как твои дела?”

“Очень хорошо, сэр. Мое путешествие было довольно безоблачным, пока я не прибыл в
лагерь”.

“О? Что потом?”

“ Ты никогда не догадаешься, кого я там встретил!

“Тогда я не буду пытаться. С кем вы познакомились?”

“С Милвордом”.

“С тем любезным! Но каким очаровательным!

“Это было не так, сэр. Он... он сбил меня с толку.

“ Как? Роксайт снова наполнил свой стакан.

“Он был очень шумным ... Кстати, сэр, теперь он знает, почему мы отправились в
Голландия в 68-м”.

— Полагаю, что так. Продолжай.
 — Он спросил меня, какой новой интригой я занимаюсь. Я притворился, что не понимаю, и тогда он сказал, что не пытается меня прижать, так как считает, что мы с ним на одной стороне. Что он имел в виду?

 — Бог знает. Что ещё?

 — Всё в том же духе. Он спросил меня, не являюсь ли я посланником короля, и сказал, что ожидал «чего-то подобного». Похоже, он решил, что я на французской службе. И он сказал, что я его озадачил.
 «Должно быть, солнце повлияло на его рассудок».

 «Мне так показалось. Он вёл себя очень странно. Он сказал мне, что теперь всё понял
что ты за человек. Он рассказал о 1670 году и от души рассмеялся.
Он был удивлен, что я "не знал’. Я могу только предположить, что он
пострадавшим от жалобы Харкорта. Ты помнишь, как они подозревают вас
в то время?”

“Ай. Дураки”.

“Я думаю, Милворд больший идиот, чем любой из них. Я был только рад
избавиться от него”.

Роксит потягивал вино.

«Послушай моего совета, Крис; не обращай внимания на этих сплетников».

«Я и не обращаю. Я никогда на них не обращал внимания. Они подозревают каждого в нелояльности к стране. Но я-то знаю!»

«Да. Ты знаешь. И ты тоже любишь страну».

— Прежде всего, — просто ответил Кристофер.

 — Значит, вы бы никогда не присоединились к некоторым нашим уважаемым друзьям в их махинациях за спиной у страны?

 — Я, сэр?  Как вы можете такое спрашивать?  Я скорее умру!

 — Однако многие предостерегали вас от моих якобы гнусных делишек.  Вы остаётесь со мной, несмотря ни на что?

 — Да я смеюсь над ними!  Ваши гнусные делишки! Ой, ай, Господи!”

“И если их подозрения были верны: а что потом?” Он смотрел в
Ясные глаза Кристофера.

“Я ... думаю ... это разбило бы мое сердце, сэр,” ответил Кристофер
непрочно. “Но тогда, это не так, правда?”

Роксит коснулся губ салфеткой.

«Нет. Это не так».

«Конечно, не так!» — улыбнулся Кристофер. «О, сэр, я очень, очень
горжусь собой сегодня!»

«Да?» — сказал Роксит.




 ГЛАВА IX

РАЗОЧАРОВАНИЕ


Кристофер очень быстро вернулся к прежней жизни.

Англия была охвачена волнениями. В феврале следующего года
Парламент собрался снова. Царило всеобщее волнение, и некоторые выкрики
были направлены против короля. Харкорт сказал Кристоферу, что Чарльз
пытался вообще обойтись без парламента. Кристофер был
удивленный.

Roxhythe последнее время пал жертвой своей милости Бэкингема, когда-нибудь его
недоброжелатель, и Букингемский продолжил воевать на нем, писать цепляющие
doggerels которая распространила кофейни, и глумление над
любой на любую возможность. Роксайт жаловался, что он
становится надоедливым. Затем его светлость перешел все границы. Он был очень
категоричен по поводу отсрочки. Он присоединился к Шефтсбери в его
высказывании о том, что из-за длительного перерыва в работе парламент
перестал существовать. Он вложил в это дело всё своё язвительное остроумие, и
он пришел в возбуждение. Его секция получила перевес голосов, и он, Шефтсбери и
Уортон были отправлены в Тауэр. Сплетни перешли в шепот и постепенно перешли в крик
, что его заключение в тюрьму как одного из лидеров банды
движения было вызвано влиянием милорда Роксайта. Кристофер слушал,
наблюдал за милордом и верил сплетням. Милорд улыбнулся и ничего не сказал.

В марте Кристофер получил одно из редких писем Родерика. Он обнаружил, что это объёмная посылка, и удивился. Родерик не был склонен к пространным письмам. Он удобнее устроился в кресле и разложил перед собой листы.

Предварительных разговоров было очень мало. Родерик поинтересовался его здоровьем,
а после этого, не теряя времени, дал волю своим чувствам.

 «...Ты знаешь, мой дорогой Крис, как я хочу, чтобы ты покинул Роксита.
Его службу. Я ещё раз умоляю тебя уйти от него. С ним ты дышишь
воздухом интриг, всего того, что отвратительно». Я предупреждаю вас не из вредности,
а из заботы о вашем благополучии, которое мне всегда было небезразлично.
 Вы молоды: возможно, вы не знаете о махинациях этого человека в пользу его печально известного хозяина.  У нас в Голландии есть
На горьком опыте я научился никогда не доверять Карлу на слово. Вы в Англии наверняка уже знаете правду о том самом
позорном деле 1670 года. Вскоре мы узнали, что Карл продал себя Франции, заключив позорный договор втайне от
Людовика. Мы видели, как он хитростью заставил свой парламент выступить за войну с нами. Мы знаем, поскольку у принца есть ревностные агенты, какую роль сыграл милорд Роксит в этом договоре. Он торговался с Людовиком от имени
Карла и организовал тайную встречу для обеих сторон.
Если бы ты не была так ослеплена своей любовью к нему, ты бы с самого начала увидела правду.
 Меня одолевают сомнения в том, что ты знала и
 потворствовала этому. Я говорю себе, что ты слишком хороший патриот,
но сомнения остаются.

 «Твой король играет с нами в поддавки. Он заключил мир три года назад, в 1674 году.» Но тогда мы знали, что его заставили это сделать и что он не хотел отделяться от Людовика. Иначе почему он оставил свои войска под командованием своего распутного бастарда на этой земле? Он ловко
обманул свой парламент, но не обманул его высочество.

«В прошлом году мы поняли, что ему нужны деньги, чтобы тратить их на женщин и удовольствия, и он отправил моего лорда Роксита в
переговоры с его высочеством, где тот говорил красивые слова и требовал
дани для своего господина. Его высочество не согласился, потому что знает, какой король Карл вероломный.
Тогда мы ожидали, что английские войска снова выступят против нас, и не были разочарованы.
Мы опасаемся, что Карл снова продался Людовику.
Англия, без ведома своего правительства, выступает против нас.
У принца и его агентов есть серьезные подозрения, что были
Секретные депеши, передававшиеся от Карла к Людовику. Они знают, что М.
Барийон очень часто уединялся с королем в прошлом году.

“ Итак, я перехожу к сути дела. Те же самые агенты, которые действуют от имени
Его Высочества в Англии, знают, что в прошлом году один человек побывал в английском лагере
. Этим Человеком был Ты, Кристофер.

«Я молю небеса, чтобы ваша миссия была невинной, и, по правде говоря, у нас нет
доказательств обратного. Мы знаем лишь, что вы посетили лагерь, когда мой господин Роксит был ранен. Возможно, вы
но иди, как шли многие до тебя, но мы опасаемся иного, зная,
что ты на службе у Роксита. Не прошло и месяца с той даты, как
английская армия тайно двинулась навстречу французам.

 «О, мой дорогой брат, я умоляю тебя не иметь никаких дел с королём
Карлом!» Если ты скажешь мне, что твоя поездка в Голландию была невинной, я поверю тебе, но меня терзает страх, что ты поддался на Роксита и его уловки из-за своей влюблённости в него. Кристофер, прошу тебя, подумай о том, что ты делаешь! Вспомни об отце нашем, о его горе.
он жив и знает, что ты работаешь против страны, против её блага,
за её спиной, на короля, у которого нет ни чести, ни достоинства;
который без зазрения совести предаёт свою страну и её честь ради нескольких фунтов!

 «Ты отказываешься верить, что моему лорду Рокситу нельзя
доверять; ты закрываешь глаза на его вероломство, видя только его
обаяние. Однако вы должны знать, что он не считает деньги и не обладает моральными принципами. Он добьётся своего или поможет своему хозяину достичь цели честными или нечестными способами. Вы знаете о его хваленой любви к королю Карлу;
Страна напрасно с ним. Он ставит любовь к человеку выше любви
для страны.

“Кристофер, я боюсь от тебя слишком магазине терке на человека, чем на
Страны, и на права. - Прислушайтесь к моему совету, которые видели так много
Зла, не пусть это будет так. Помните, вы-год. Отец его
Son! Не заключайте никаких Тайных сделок Ни для Роксайта, ни для короля! Всегда заключайте сделки открыто и не работайте против своей страны, ибо я искренне говорю вам, что в эти неспокойные времена страна значит больше всего остального.  Страна нуждается в истинных патриотах больше, чем когда-либо.
Не вступайте в ряды тех недостойных англичан, одним из которых является король, а другим — Роксит! Умоляю вас, не отнеситесь легкомысленно к моему
предупреждению и не посмеивайтесь над ним, как вы посмеивались над всеми остальными.
Я не держу зла на Роксита; я предупреждаю вас, потому что знаю, что он за человек; потому что я не хочу, чтобы мой брат попал под его влияние.

Это может привести только к беде; умоляю вас, прислушайтесь к моему предостережению!

 «Принц не утратил своей отваги, несмотря на многочисленные бедствия, постигшие его.
 Он держит французского короля в узде, с каждым днём становясь всё сильнее
Разумнее в войне, более сильные в организме. Я бы вас тоже может быть привлечен к
Присоединиться к нему кто честный человек....”

Кристофер прочитал письмо намеренно. Когда он дошел до конца,
он отложил его слегка дрожащими пальцами. Каждое слово
звучало правдиво. Сначала его разум отказывался воспринимать все, что было изложено
перед ним; затем, когда первое оцепенение прошло, он горячо заспорил
с самим собой. Родерик, очевидно, поверил слухам 1670 года.
 Сколько раз он, Кристофер, смеялся над этими слухами? Но у Родерика, похоже, были доказательства... Ба! Неужели голландские шпионы умнее всех
другие? Они тоже прислушивались к слухам и, поскольку Роксит часто бывал в Лувре, делали поспешные выводы.
Невозможно было представить, что милостивый король, позволивший ему поцеловать свою руку, в которого он так безоговорочно верил, опустился до тайных сделок с Францией! А Роксит, ленивый придворный, на самом деле интриган?
Невероятно! И всё же... Сколько раз его предупреждали? Сколько
человек расспрашивали его о передвижениях моего лорда?

 Он снова обратился к письму.

 «...ибо он снова отправил моего лорда Роксита в Трафик с его  высочеством...»

В прошлом году... Должно быть, это случилось, когда Роксит якобы уехал в Париж. Кристофер не знал, что он отправился в Голландию. Он был в неведении... Что ж! Почему бы и нет? Должен ли был милорд довериться своему секретарю?.. Но сколько ещё раз он будет в неведении? Если милорд мог быть эмиссаром в Голландии, почему бы ему не стать эмиссаром во Франции?
 Почему он никогда раньше об этом не думал? Предположим, что слухи 1970-х годов были правдой.
 Действительно ли мой господин торговался с Людовиком ради личных интересов короля?
 Действительно ли он способствовал продаже Англии?

 Он снова взял в руки письмо.

«...И вот я подхожу к сути дела...»

 Он внимательно прочитал письмо. _Чёрт!_ Родерик был болезненно подозрителен!


«...Не прошло и месяца с той даты, как английская армия тайно двинулась навстречу французам...»

 Что-то словно сдавило ему горло; он почувствовал, что задыхается. Эти слова Родерика были основаны не на подозрениях, а на неопровержимых фактах. Родерик был не из тех, кто увиливает от ответа, чтобы добиться своих целей... Но этого не могло быть! Роксит никогда бы так с ним не поступила! И король не опустился бы до того, чтобы продать свою страну Людовику. Это
Это было немыслимо, нелепо! Чарльз был самым царственным, самым благородным!
Кристофер вспомнил, как тот протянул ему руку;
он вспомнил, как по его телу пробежала дрожь, когда он поцеловал эту руку.
Конечно же, конечно же, Чарльз был честен? А Роксит!
Невозможно, чтобы он согласился использовать его намеренно, вопреки своим убеждениям!
Он не верил в это! Он не мог в это поверить! _Сангдью!_ Он рассмеялся над этими бессмысленными сплетнями!...
... Ты мне не веришь. Ты думаешь, что он эгоистичный и очень хороший. Что ж,
Я предупреждаю тебя, что это не так. Ты всегда помни об этом, и тебе не будет больно...


Де Стаал... А де Стаал любил Роксит... Эти могильные слова
звенели у него в ушах — он мог представить себе всю сцену. Это было девять лет
назад. Какой тихой была улица! Каким умиротворённым был де Стаал; какой жалкой была его любовь к Роксит!...

«Я... как и ты, Крис. Я... я не хочу, чтобы ты пострадал.

 Леди Фрэнсис.... Она не раз предупреждала его. Что же она говорила?


«...Ты считаешь его очень великим, очень хорошим. А что, если это не так?
 Что, если он не такой верный?..»

Был ли он ослеплён своей любовью к Роксит? Был ли милорд тем безжалостным интриганом, каким его все считали? Даже Эшли предупреждал его.

 «...Боюсь, он не так ленив, как хочет нам внушить...  Я ему не доверяю.  Я всегда ему не доверял...»

 Кристофер начал что-то понимать; сомнения терзали его.  Он не хотел верить — он не верил... но... о боже, если бы это было так!...

 Роксит вошёл в комнату, как обычно, не торопясь. Кристофер навсегда запомнил его внешний вид в тот день. Он был одет
из жемчужно-серого бархата с нежно-розовой отделкой и узлом в виде шпаги.
Розетки на его туфлях были из розового атласа; рубины сверкали на галстуке
и на пальцах. У него был с собой Рубин-шипованные камфит-коробки, учитывая
ему королем.

“Рассел waxeth сильно разгневался над Букингемским тюремного заключения”, - заметил мой
господа. Он подергал свой вздымающийся рукав рубашки. “Он и Ковентри"
обвиняют меня. Он поднял глаза и увидел лицо Кристофера. “О.
Ну, и что теперь?”

Кристофер протянул ему письмо Родерика.

“Пожалуйста ... прочтите это, сэр ... и отрицайте ... то, что там написано! Я ... это...
встревожило мой разум”.

Роксайт присел на край стола. Он прочитал письмо до конца в
тишине. Затем вернул его Кристоферу.

“ Могу я спросить, почему такая чушь должна вас беспокоить?

Кристофер быстро поднялся.

“Это нонсенс, сэр? Нет в ней правды?” Голос его дрожал
relievedly. “И все же, сэр----”

Роксайт пожал плечами.

“В этом есть определенная доля правды, я согласен с вами.
Остальное - бах!”

“Сэр, этот секретный договор с Францией, о котором он пишет, - это ложь?”

“Мой дорогой Крис, лучше спроси у его величества”.

“Ах, не увиливай от меня! Родерик говорит, что ты был замешан в этом!
Харкорт боялся этого, и Эшли тоже».

«У тебя не самая длинная память, Крис. Разве мы не обсуждали этот вопрос тогда?»

«Да, сэр. Вы сказали мне тогда, что это была ложь».

«Неужели я скажу тебе сейчас, что это была правда?»

«Скажите мне ещё раз, сэр! Вы не интригуете?»

«Нет».

«Я так и знал!» Я знал это! Но...

“Ну?”

“Родерик говорит, что в прошлом году вы были посланником принца Оранского.
Родерик не стал бы мне лгать!”

Роксайт, казалось, задумался.

“Почему бы и нет?” - сказал он наконец. “Я делал это раньше, и ты тоже”.

“Тогда все было по-другому! Мы действовали от имени страны; Эшли был посвящен в
IT. Родерик говорит, что на этот раз ты действовал в личных целях короля Чарльза
чтобы добыть для него деньги!

“Я восхищаюсь воображением твоего брата, Крис”.

“Хотел бы я, чтобы я мог думать только так! Но он пишет так искренне”.

“Да. Я заметил, что он казался обеспокоенным”, - кивнул милорд.

“Он обеспокоен. И, сэр, если вы можете заинтриговать штатгальтера
ради короля, я полагаю, вы можете заинтриговать его и с Людовиком. Ты сказал
меня нет вашего путешествия в Голландию; я не перестаю удивляться, сколько
раз вы сделали без моего ведома”.

“Я хочу, чтобы ты садись”, - пробормотал милорд.

Кристофер не обратил на него внимания. Он с трудом сдерживался.

 «И теперь я задаюсь вопросом, действительно ли я взял то письмо для Монмута.
 В тот момент я подумал — как странно, — что должен отдать его Черривуду.
 Я... о, милорд, милорд! Скажите мне, что мои подозрения беспочвенны! Не может быть, чтобы вы использовали меня как инструмент!
 Вы не могли этого сделать! Вы бы не стали!»

«Мой дорогой Крис, к чему весь этот переполох? Я бы не смог этого сделать. Я бы не стал этого делать! _Вуаля!_»

«Хотел бы я — о, как бы я хотел тебе верить!» — воскликнул Кристофер.

«О? Почему ты не можешь мне верить?»

— Сэр, простите меня, если я клевещу на вас, но вы так часто ездили во Францию... Я... а потом, когда вы заболели, мне пришлось поехать... и... о, меня столько раз предупреждали!  Он говорил с горечью.  Де Сталь
говорила мне не доверять вам; Харкорт, Эшли, леди Фрэнсис, Родерик!  И
я... считал... их... глупцами.

 — Похоже, так оно и было.

 — Вы имеете в виду... В его голосе слышалось сдерживаемое нетерпение.

— Я хочу сказать, что не причинил вам никакого вреда и не собираюсь этого делать.

— Это действительно было письмо Монмуту?

Роксит высокомерно посмотрела на него.

— Разве слова Его Величества недостаточно?

“Хотел бы я, чтобы меня убедили! Но вы же видите, что говорит Родерик! Армия
сейчас противостоит Голландии. Все возвращается ко мне! Милворд по
странные слова, которые я не понимаю; наличие стольких
Французы в лагере. О, мой Господь, не уйти от меня! Или - ” он остановился.
“Возможно ли, что вы тоже работаете в темноте? Вы ничего не знаете?”

Роксит напрягся. В его глазах читалось неподдельное изумление.

 — Я? _Кордье_, Кристофер, ты что, принимаешь меня за дурака?

 Кристофер нервно зашагал по комнате.

 — Полагаю, что нет. Значит, ты был в курсе всего происходящего. Король продал
себя во Францию, по правде говоря! Ты можешь отрицать это, если хочешь, но
что-то подсказывает мне, что это так.

Роксайт покрутил кольца.

“ Кажется, я должен объяснить. Садитесь.

Кристофер опустился в ближайшее кресло.

“Во-первых, - строго произнес милорд, - я бы хотел, чтобы вы вспомнили клятву, которую вы
дали Его Величеству”.

«Ни словом, ни жестом не разглашать — о, да! Теперь я всё понимаю!»

 «Постарайся быть менее безумным, Кристофер. В прошлом году я ездил к принцу Оранскому. Король Карл нуждается в деньгах, как мудро заметил твой брат. Но принц упрям. Он проникнут теми же
ложные представления, которых придерживается Родерик. И снова я потерпел неудачу. Так что волей-неволей
Его Величество обратился к Франции. Что касается продажи себя — тьфу! Он держит
короля Людовика на коротком поводке. Он не намерен вести серьёзную
войну с голландцами или продвигать интересы Людовика за границей. Он
стремится лишь выжать из Людовика деньги. Это правда, что у нас был своего рода договор,
но вам не стоит опасаться, что Людовик извлечёт из него выгоду. — Он сделал паузу и посмотрел на своего секретаря.

 — А это, — сказал Кристофер, — честь!

 — Это игра, Кристофер, которая называется политикой.  Вы не можете надеяться на
поймите, как работает игра; человек должен быть воспитан в ней. Вы можете
не осуждать то, чего не понимаете.

“Я раньше не понимал”, - ответил Кристофер. “Это слишком мрачно,
слишком бесчестно!” Он странно рассмеялся. “Политика! Никому не верить!
Пытаться обмануть своих товарищей!" - Воскликнул он. ”Политика!

“Это закон жизни, дитя мое”.

“Нет, сэр. Я никогда в это не поверю. И это не политично работы
за страну вернулся”.

“В стране не так хорошо отнеслись к нам ссыльных, которые нужно учитывать
это”, - ответил милорд.

“Страна должна стоять на первом месте перед каждым англичанином!”

— Так говоришь ты, у которого не было ничего, кроме добра от этой страны.

 — Ничто не заставит меня изменить своё мнение!

 — О, это очень благородно!  Мы смотрим на это с разных точек зрения.  Я не обязан хранить верность никому, кроме короля.

 — А я... думал, что король... О, я не могу этого вынести!

 — Ты считал короля не просто человеком. Он такой же, как и все остальные люди, за исключением того, что у него больше ума, чем у всех ваших патриотически настроенных болванов, вместе взятых.
 То, что вы называете любовью к стране, на самом деле является любовью к бестолковой, бессмысленной политике, которая не заслуживает этого названия. Ваши честные государственные деятели
Он бы унизил страну больше, чем когда-либо унижал король Карл. Ты думаешь, я не испытал всех твоих чувств? Я думал так же, как ты, когда был молод. Но я был мудрее тебя. Я видел, что король Карл был тем, за кем нужно было следовать, а не «страной». Мне тоже нужно было выбрать, по какому пути идти. Я решил служить королю. Я многое повидал на своём веку, Кристофер, но никогда не видел, чтобы король причинял вред стране. Я научился доверять ему. Вам тоже стоит усвоить этот урок. Если вы хотите принимать активное участие в
политика в-день, Вы должны следить за царя, или те, из нас
кого вы считаете ‘страны’.”

“Я бы с ними пошел! По крайней мере, они честны!”

“Какой толк? Что хорошего в честности в мире порока? Луи
Честный? Ты знаешь, что он не такой. Каким оружием мы будем с ним сражаться
кроме его собственного?”

“Ты не сражаешься с ним! Ты играешь ему на руку!”

“В этом говорит твое невежество. Король никому не играет на руку”.

“Спасай своих!”

Роксайт молчал.

Кристофер сжимал и разжимал руки.

“Я могу понять, что, решив следовать за королем, ты должен
говори в таком ключе. Я могу понять, что ты сделал бы все для
него. Но обмануть меня! заставить меня сыграть важную роль в продаже Англии
Франция! - Да, милорд, вы можете говорить что угодно, но это то, что было сделано!
-Я... это... о, милорд, я так вам доверяла!" - воскликнула она.-- Я... это...

Сдерживаемый крик не тронул Роксайта.

“Выбирал ты или король, Кристофер. Тебе следовало последовать совету брата и давно бросить меня.


 — Лучше бы я так и сделала! Лучше бы я с самого начала послушалась Родерика!
 Но я считала тебя таким хорошим! таким благородным! И всё это время ты был
Ты обманывал меня, лгал мне, как лгал в 170 году, когда я спросила, что ты делал в Париже! Милорд, было бы добрее с твоей стороны рассказать мне!

 В голосе милорда послышалась лёгкая жёсткость.

 — Может быть. Но ты была мне полезна. Ты защищала меня от подозрений своим невежеством.

 — Я... думала, что тебе не всё равно... на меня... немного! Я так сильно тебя любила! Я
сделал бы ... все на свете ради тебя! А ты... обманул меня.

“ Ты мне небезразличен, Крис.

“ О, нет! Ты бы никогда так со мной не обошелся! Я был... полезен... тебе.

Роксайт пожал плечами и открыл свою коробку.

“Вы делаете слишком много слишком мало”, - сказал он. “А вы говорите
вопросы, над головой”.

“Это может показаться немного, сэр. Вы заботитесь ничто для страны или
патриотизм. Но я, я был рожден, чтобы думать только об этом! Ты знал это!
Ты знал, как бы я отказался от этого задания, если бы знал правду.

Карие глаза сузились. Этот бесстрастный голос стал ещё холоднее.

 — Именно, — поклонился его светлость.

 — Понятно, — устало произнёс Кристофер. — Вы так безжалостны, как о вас и говорили.
 Неважно, что я почувствую, когда узнаю
правда. Единственное, что имело значение, было то, что король Карл должен был
его путь”.

“Ваше благоразумие-это довольно-таки серьезное”, - сказал Roxhythe.

“И Царь-я был так горд, выбранной для задач; так горжусь,
поцеловать его руку; я верил в него так безоговорочно. И он поступил с тобой
в обманываешь меня!”

Роксайт съел еще конфету.

Кристофер медленно взял в руки письмо брата. Его губы были плотно сжаты, а взгляд был растерянным и ужасно обиженным.

«Я пока не могу... до конца осознать... всё, — неуверенно произнёс он.
«Чтобы разрушить... веру... которой я был верен столько лет... нужно время, милорд. И это произошло так... внезапно».

«Когда вы обдумаете этот вопрос, вы измените своё мнение», —
ответил Роксит, щёлкая крышкой коробки с конфетами. «Ничего страшного не произошло;
только пострадала фанатичная любовь к стране».

 «Я не изменю своё мнение. Я... я должен подумать, что мне делать.
 Мой... мозг словно онемел. Я... я не могу поверить, что ты, кого я так любил и уважал, совершил этот поступок».

— «Эта штука» такая восхитительно трагичная, — заметил мой лорд.

 Кристофер подошёл к двери. Его рука дрожала, когда он отдёргивал занавеску.

 — Вы... выпустите меня, сэр?

 — Да, — сказал Роксит.

 Кристофер вышел.

Ещё долго после его ухода Роксит сидел, вертя в руках кольца и глядя в окно. Наконец он едва слышно вздохнул и пожал плечами. На его губах появилась улыбка, но не весёлая.




 ГЛАВА X

 Тяжёлый час


 Весь этот день и следующий Кристофер избегал Роксита. Он боролся с самим собой, сражался с тем, что считал неправильным.

Удар по его патриотизму был жестоким, удар по его любви к Рокси был ещё более жестоким, но самым жестоким из всех был удар по
Это задело его гордость. Он не хотел в этом признаваться, но это было правдой. В двадцать восемь гордость уязвима. Ему было неприятно думать, что его так легко обманули и использовали. Это невыносимо ранило его.

 Ничто не могло убить его любовь к Роксит. Она росла и крепла в течение девяти лет; одного удара было недостаточно, чтобы её погасить. Но доверие было утрачено. Он больше никогда не сможет доверять милорду. Он может притворяться, но в глубине души он всегда будет подозревать его. Теперь он знал, что Роксит был главным советником и переговорщиком короля.
Когда мой господин снова таинственным образом исчезнет, он будет знать, что отправился по секретному, гнусному делу. Люди будут продолжать задавать ему вопросы; как он сможет успокоить их страхи, зная правду?
 Если он убедит этих людей в невиновности Роксита, он будет действовать в интересах моего господина вопреки всему честному и доброму. Но если он бросит моего господина, что ещё ждёт его в жизни? Все эти годы он был поглощён одним человеком, управлял его делами, сопровождал его почти повсюду, жил только ради него. Все остальные перестали для него существовать.
Он не мог не считаться с ним; Роксит был началом и концом.

 Он с горечью подумал, что научился никогда не подвергать сомнению действия милорда, всегда доверять ему и браться за дубину от его имени.
 В ответ на это его хладнокровно обманули. Роксит был безжалостен; Кристофер понял, что и сам по уши влюблён в одного человека. Все должны склониться перед королём, даже тот, кто так долго и верно служил моему господину. Затем пришла ещё более горькая мысль:
Рокситу было всё равно, как сильно он его ранил. Он не мог, даже в
В момент разоблачения он отбросил свою легкомысленность. Он отнёсся ко всему этому как к забавному эпизоду и посмеялся над смущением Кристофера.

 Кристофер попытался представить, какой была бы его жизнь, если бы он остался на службе у Роксита. Это казалось невозможным. Его душа восставала против того, чтобы работать на человека, который плел интриги за спиной у всей страны. Со временем он, возможно, попадёт под влияние Роксита; он может стать таким же циничным, как Роксит; он может утратить всякий патриотизм, как это сделал Роксит.

 О короле он едва мог думать без содрогания. Чарльз околдовал его
над ним, внушил ему восторженную преданность. Он отказался
слушать о нем дурное; он считал его всем лучшим и наиболее
благородным. Теперь этот идеал был разрушен и лежал в пыли у его ног.

Кристофер сидел у открытого окна, глядя в сумерки, и его охватывало огромное
одиночество. Не было никого, с кем он мог бы
поговорить; никого, кто выслушал бы излияние его сердца. Он поклялся Карлу, что никогда не раскроет тайну своей миссии во Фландрии. Эта тайна должна была оставаться с ним до самого конца.
вечный позор, который будет преследовать его всю жизнь.

Он хотел служить своей стране. Вместо этого он работал против неё, помогал унижать её честь...

В окно задувал холодный ветер, и деревья за окном слегка постанывали. В камине тлело всего несколько углей; свечи не были зажжены. Кристоферу было всё равно. Он продрог до костей, но не стал закрывать окно. Он столкнулся с первым серьёзным кризисом в своей жизни и ужасно боялся, что проявит трусость.

Он знал, что принял решение и должен покинуть Роксит. Нет
Аргумент был достаточно весомым, чтобы убедить его в том, что будет правильно остаться. Возможно, Роксит снова обманет его, если возникнет такая необходимость.
 Теперь ему никто не доверяет, а подозрения наверняка убьют его любовь. Роксит ему безразличен. Он для неё всего лишь полезное приобретение. Он должен покинуть Роксит. Но это было трудно. В этот момент любовь к человеку была сильнее любви к стране. Добро в конце концов должно восторжествовать над злом, но не без борьбы...

 Кристофер оглядел знакомую комнату.  Она принадлежала ему восемь лет.  К горлу подкатил ком...

Появился ещё один аспект. Роксит был добр к нему до этой катастрофы. Он относился к нему скорее как к сыну, чем как к секретарю.
 Разве он не был чем-то ему обязан? Почему Роксит был так добр к нему? Неужели только потому, что он мог быть ему полезен? В 1970 году Кристофер успокоил многих встревоженных людей, потому что сам верил в Роксита. Ничто так не убеждает, как невинность. Теперь, когда он знал правду, он не мог успокоиться. Он не мог притворяться и играть чужую роль, даже если бы захотел. Казалось вероятным, что Роксит больше не будет в нём нуждаться.

Затем голова Кристофера в отчаянии опустилась на твёрдый подоконник...

 В тот вечер Роксит устраивал карточную вечеринку.  Кристоферу следовало поужинать с ним и убедиться, что всё в порядке.  Он не мог вынести бессмысленного веселья, глупого смеха и нелепых острот.  Он резко поднялся, взял шляпу и плащ. Вскоре должны были прийти гости; он слышал, как их голоса доносятся до его комнаты; сегодня он не мог этого вынести. Он быстро вышел из комнаты и спустился по лестнице.
 Изумлённый лакей открыл перед ним дверь и смотрел, как он уходит
по ступенькам. Кристоферу было всё равно, что он подумает; важно было только одно — чтобы его не было в доме до ужина.

 Он вернулся только после одиннадцати. Тот же лакей впустил его и
впоследствии заметил своим собратьям, что мистер Дарт выглядел так, будто увидел привидение.

 Кристофер медленно поднялся наверх. Из библиотеки донёсся взрыв смеха,
и он поморщился. Он очень устал...

Милорд Роксит не появлялся до двенадцати часов следующего утра.
Затем он спустился вниз со шляпой в руке и в перчатках.

Кристофер встретил его у подножия лестницы, преградив ему путь.

“ Милорд, могу я поговорить с вами ... наедине?

Роксайт остановился, положив руку на перила. Он стоял чуть выше его
секретарь, глядя в бледное лицо с глазами, которые были довольно
невыразительно.

“Мой дорогой Крис, У меня мало времени. Его Величество ждет меня”.

“ Я больше не могу ждать, сэр. Его величество не пожалеет для меня десяти
минут.

Прямые брови заметно приподнялись.

“Милорд”, - серьезно сказал Кристофер. “Я думаю, вы у меня в долгу”.

Роксайт продолжил свой путь вниз по лестнице.

— Не стоит говорить со мной в таком тоне, — заметил он.

 Кристофер положил руку ему на плечо.

 — Сэр, умоляю вас, поговорите со мной сейчас! Я... я не могу ждать!

 Рука была убрана.

 — Я тоже не могу, — сказал его светлость. Он спокойно пошёл дальше по коридору.

 — Вы не будете? — воскликнул Кристофер. Его глаза вспыхнули.

— Я буду в три, — ответил Роксит. В следующее мгновение он исчез.

 Это было единственное, что требовалось, чтобы окончательно решить вопрос. Если бы Роксит поступил иначе, если бы он хоть немного постарался
успокоить Кристофера, любовь к человеку могла бы восторжествовать. Но этого не произошло
Путь Роксита.

 Кристофер нервничал и злился из-за того, что всё пошло не так. К трём часам
у него не осталось сомнений в том, какой путь ему следует выбрать.

 Он пошёл в библиотеку, чтобы дождаться милорда.

 Роксит пришёл минута в минуту. Он холодно посмотрел на своего секретаря и положил шляпу на стол.

 Кристофер вышел вперёд. Он был твёрд в своём решении. При виде Роксита оно грозило ускользнуть. Никакие пренебрежительные
высказывания моего лорда не могли разрушить магию его присутствия.

 — Я... полагаю, вы... вы догадались, почему я хочу поговорить с вами, сэр, — неуверенно произнёс Кристофер.

Роксит снял перчатки.

«Нет. Могу я спросить, почему вас не было вчера вечером?»

Кристофер снова покраснел.

«Я... не мог. Я был не в настроении».

«Мне жаль, — сказал Роксит. — Возможно, в следующий раз вы предупредите меня, если будете чувствовать себя так же».

«Следующего раза не будет, — очень тихо ответил Кристофер.

— Я рад слышать, что вы так считаете.
— Вы не поняли, сэр. Я хочу... подать вам заявление об увольнении. Его голос дрожал, несмотря на все усилия сдержать дрожь.

 Наступила долгая тишина.

— О! — сказал Роксит. — Очень хорошо.

Значит, это конец. Кристофер медленно подошёл к двери. В ушах у него звенело, ноги были словно ватные. Он протянул руку, чтобы отдёрнуть занавеску. Он должен держать голову высоко, он не должен показывать  Рокси своё отчаяние.

  — Крис?

  До него донёсся протяжный голос, полный нежности. Он развернулся, увидел протянутую руку моего лорда и, спотыкаясь, вернулся на прежнее место, упав на колени рядом с ним и прижав руку к губам.
В горле у него встал ком; он отчаянно вцепился в эту сильную белую руку. Пальцы сомкнулись вокруг его.


— Значит, ты оставишь меня, Крис?

— Я должен, я должен! Милорд, как я могу остаться после... после... — он безнадежно замолчал.


 — Я не вижу причин, по которым ты не мог бы остаться.

 — Это... невозможно.  Я бы... никогда... не смог снова довериться тебе.  Если бы ты продолжил...
 заниматься делами короля Карла, я бы знал и... чувствовал, что помогаю строить козни против моей страны.

 — Ты слишком высокого мнения о себе, — сказал этот ровный голос. “А я, кажется, говорил тебе
что мы обманываем Францию, а не Англию?”

“Это почти так же плохо. О, мой господь, меня учили действовать честно
всегда - видит бог, я колеблюсь - но это нечестно
 Я не могу, не могу оставаться с тобой!  Всегда будут подозрения; я больше не буду тебе полезен, и... я буду несчастен!


 — Где же твоя хваленая любовь ко мне? — грустно спросил милорд.


 Кристофер поцеловал его руку.


 — Она всегда будет со мной, сэр!  Ничто не сможет ее убить... я... я бы отдал за вас жизнь.

«И всё же, когда я прошу тебя остаться со мной, ты отказываешься».

 «Не надо — о, не надо! Это значит — пожертвовать моей честью — моей гордостью — я — о, разве ты не видишь, что это невозможно?»

 «Честь и гордость важнее Роксита?»

“Сэр, это борьба добра и зла! Вы можете убедить меня остаться с вами.
но я всегда буду знать, что поступаю неправильно. Я... это... о, неужели
ты думаешь, что расставание с тобой не разбивает мне сердце?

“Крис, постарайся взглянуть на это дело в более разумном свете. Ты предполагаешь,
что я величайший злодей, которого не повесили. На самом деле, ты мелодраматичен.”

— Я не могу смотреть на это в том, что вы называете «здравым смыслом». Я вижу только то, что вы плетете интриги в личных интересах Его Величества, нарушаете договоры, продаете Англию — и я... я не могу быть в этом замешан!

 — Разве я просил вас быть в этом замешанным?

— У меня есть глаза, сэр. Я должен был знать, с какой миссией вы отправились во Францию. Я... не мог... оградить вас от подозрений. Люди всегда пытались надавить на меня в связи с вами. Как я мог их успокоить, зная правду? Он не поднимал глаз; он не осмеливался.

 — Возможно, вы правы, — сказал Роксит. Он вздохнул. — Мне жаль.

«Я... я не могу давать уклончивые ответы; я не умею притворяться. Возможно даже, что я... сам того не желая... предам тебя».
«Ты не мог этого сделать. Я не неуклюжий интриган. Но, полагаю, ты должен поступить по-своему». Он снова вздохнул. «Мы идём разными путями».

— Да... сэр. Вы решили последовать за королём; я... я верен... стране.

 — Но моя, Крис, лучше.

 — Нет, сэр, нет. Ваша — заманчивая, но я считаю, что моя — правильная.

 — Мы не придём к согласию по этому вопросу, — ответил Роксит. Он оглядел комнату. — Чёрт возьми, я буду скучать по тебе, Крис. Ты так долго был со мной.


 — Девять... лет, — сказал Кристофер чуть громче шёпота.  — О, мой дорогой господин, зачем ты это сделал?  Зачем ты меня обманул?  Я бы никогда не узнал об этом!  Зачем, зачем ты это сделал?

 Роксит улыбнулся.

— Ветер дует в ту сторону? Думаю, я мог бы легко тебя переубедить, если бы попытался.


 Кристофер покачал головой.

 — Нет, не пытайся!

 — Я и не буду.  Я не оставлю тебя здесь против твоей воли.  Девять лет!  Ты, должно быть, стал привычкой, Кристофер.

 — Да, это всё.  Ты не будешь... скучать по мне долго. У вас будет другой... секретарь... вы забудете, что когда-то был... Кристофер.
Но я-то... не забуду.

— Другой секретарь... Это кажется странным.

Кристофер крепче сжал его руку.

— Не говорите об этом, сэр! Я... не могу... этого вынести!

Роксит наклонился к нему.

— Посмотри на меня, Крис!

Серые, почти голубые глаза встретились с его глазами.

«Ты серьёзно, Крис? Ты бросишь меня?»

Кристофер попытался отвести взгляд, но карие глаза не отпускали его. Он глубоко вздохнул.

«Да, сэр. Я... должен».

Роксит выпрямился. Он убрал руку.

«Я думал, что смогу подчинить тебя своей воле, Крис», — сказал он. “Кажется, я
был неправ. Ну, и что теперь?”

Кристофер поднялся.

“Я останусь, пока вы не ... найдете... секретаря, сэр ... конечно”.

“Спасибо. А потом?

“ Потом... я не знаю. Я не могу думать о будущем ... пока.

Роксайт задумчиво посмотрел на него.

— Я хочу, чтобы ты всегда помнил одну вещь, Крис. Что бы ни случилось,
когда бы ты ни захотел, ты можешь вернуться ко мне. Не забывай об этом, дитя.
Я буду рад твоему возвращению, когда бы ты ни пришёл. И если тебе когда-нибудь понадобится помощь, зови меня.
— Вы... очень добры, сэр. Я... буду... помнить.

 Роксит кивнул. Он смотрел, как Кристофер выходит из комнаты. Затем он
взял свою шляпу и перчатки.

“Так заканчивается единственная дружба”, - сказал он вслух. “Интересно, стоит ли это того
оно того?”




 КНИГА IV

 ПЕРВАЯ ЧАСТЬ




 ГЛАВА I

 НОВЫЙ ХОЗЯИН

В апреле 1677 года Кристофер покинул Роксит после девяти долгих лет
и снял комнату в Чипсайде. После первых трудностей он, казалось,
впал в апатию. Он почти не выходил из комнаты и никого не
принимал. В то время он жил как в страшном сне; он даже сейчас
не мог осознать всё, что произошло.

 В мае того же года леди Фрэнсис
вернулась из Шотландии, где она гостила. Она сделала реверанс королю в Уайтхолле и некоторое время оставалась рядом с ним, смеясь и разговаривая с ним.
в ностальгическом ключе. После этого она обменялась шутками с лордом
Бакхерстом. В этот момент на сцене появился Роксит.

Некоторое время он стоял рядом с королём, но вскоре заметил свою кузину и направился к ней через весь зал.

Леди Фрэнсис подала ему руку.

— Ну что ж, Дэвид! Она скосила глаза на лорда Бакхерста. “Дорогой мой
Чарльз, я верю, что леди Финчли хочет тебя!”

Он рассмеялся в ответ на ее мерцающий взгляд.

“Что означает, что ты не хочешь? Очень хорошо! Я пойду!” Он отошел, чтобы
присоединиться к Киллигрю.

Леди Фрэнсис улыбнулась Роксайту.

“Чарльз очень обаятелен, не правда ли?” - сказала она. “Садись, Дэвид. Как
ты?”

“Такой же, как всегда”, - ответил он. “А ты?”

“ Как я выгляжу? ” парировала она.

“ Великолепно! ” лениво сказал он.

“ Значит, я так себя чувствую. Как Крис?

Милорд посмотрел на розетки на своих ботинках.

“ Я действительно не знаю. Он бросил меня.

Леди Фрэнсис ахнула.

“ Бросил тебя? Кристофер? Боже милостивый, Роксайт, что случилось?

“У нас были разногласия и он решил, что наши пути лежали друг от друга”.

Леди Фрэнсис в какой-то степени вернулось ее обычное самообладание. Она положила
убедительные руку ему на плечо.

“Роксайт, ты, должно быть, показал себя очень подло! Я настаиваю на том, чтобы знать
все!”

“Мне жаль разочаровывать тебя, моя дорогая. Достаточно того, что мы
согласились расстаться.

“ Этого недостаточно! Должно быть, случилось что-то ужасное, что заставило
Криса покинуть тебя.

“ Нет, вовсе нет.

“ Роксайт, не играй со мной! Он... разочаровался?

«Тщательно».

«Он знает, что ты не... так уж бездеятелен?»

Мой господин приподнял брови.

«О, фо! Ты прекрасно знаешь, что я вижу тебя насквозь! Другие могут быть слепыми, но не я. Ты — человек короля».

— Не слишком ли это публичное место для обсуждения подобных вопросов?

 — Крис узнал?

 — Почему бы тебе не спросить его?

 — Я так и сделаю!  Не бойся!  Но я хочу услышать это из твоих уст.  Да ладно тебе,  Дэвид!  Я тоже жил в мире интриг; я сам не безгрешен.  Крис узнал, что ты что-то замышляешь?

 — Что-то вроде того!

“ И поэтому он бросил тебя? Нет, этого недостаточно. Ты использовала его?

“ Тебе следовало родиться мужчиной, моя дорогая.

“ Моя мать знала лучше. Ты использовала Кристофера?

“ Ты утомляешь меня, ” сказал Роксайт. “ Ты никогда не имела обыкновения так поступать. Я действительно
использовала его.

“Тогда у тебя совершенно нет сердца, нет стыда! Ты
отвратителен!” - яростно сказала миледи.

“Ты всегда знал, что у меня нет сердца. Стыд - величина неизвестная.
Но что касается отвратительного... хм!

“ Это правда. О, Дэвид, зачем ты это сделал?

“ Я забыл. На то была причина.

“Ради бога, не будь легкомысленным!” - огрызнулась она. “Где
Кристофер?”

“В номерах. 94, Чипсайд”.

“Я скажу ему, чтобы он навестил меня. Возможно, он выразится более определенно!

“ Сомневаюсь. ” Милорд невыносимо улыбнулся.

“ Посмотрим. Полагаю, ты убила его любовь к тебе?

“ Напротив.

“Ты хочешь сказать, что Кристофер все еще обожает тебя?”

“Я верю в это”.

“И ты сидишь здесь и говоришь мне это таким спокойным, незаинтересованным тоном!
Роксайт, я никогда не находил тебя менее в своем вкусе!

Он посмотрел в ее сверкающие глаза. Она сидела очень прямо.

“ Что ж, моя дорогая, есть средство. Он встал. “ Умоляю, дай мне разрешение!

Она сердито кивнула. Мой господин вернулся к королю.

 На следующий день Кристоферу принесли записку. Служанка отнесла её в его комнату.


Кристофер пытался написать брату. Задача была не из лёгких
трудно. Это было трудно признать себя в
неправ во всем.

Выступающая-горничная дала понюхать и протянул записку. Когда он увидел Леди
Почерк Фрэнсис Бледные щеки Кристофера слегка порозовели
и он разорвал письмо. Оно было очень коротким.

“Дорогой Крис.-- Приходите ко мне сегодня после полудня. - Ф.М.”

“Они ждут ответа?” - спросил Кристофер.

«Нет, сэр». Девушка теребила фартук и слегка хихикала — просто потому, что восхищалась им. «Лакей сразу же ушёл».

«Спасибо».

Горничная удалилась, стуча по полу в обуви на два размера
большие для нее. Она была чем-то вроде отличие от хорошо подготовленных
лакеи в доме Беван.

В тот день Кристофер неторопливо осмотрел свои многочисленные костюмы. Если он
должен прислуживать леди Фанни, то должен быть тщательно одет. В глубине
шкафа висел коричневый бархатный костюм, обильно расшитый золотом.
Кристофер мечтательно потрогал его. Он надевал это пальто в последний раз, когда
вернулся из Фландрии...  Потом была синяя ткань с кремовойacings. Что было куплено для сада, вечеринки у Леди
Дом Pommeroy это. Roxhythe носил бархатистый абрикос.... Он положил его обратно
медленно. Сиреневый бархат? Нет.... Это был его летний костюм в магазине
Биван в прошлом году.... Серая ткань с бледно-голубыми лентами?... Не
это. Роксайт одобрила это платье. Что же это он такое сказал?...
Кристофер почти грубо засунул его обратно в шкаф. Из его глубин он извлёк зелёное пальто, расшитое серебром. Он редко его надевал,
считая его уродливым. Что ж, теперь его придётся надеть. Он закрыл шкаф.

Час спустя его провели в будуар леди Фанни.

Фрэнсис быстро подняла глаза, изучая его лицо, пока он делал шаг. Она
была потрясена произошедшей переменой. Нет искры в
его глаза, отсутствие цвета в его лицо. Он постарел необычайно момента последнего
она видела его.

“Мой дорогой Крис!” Она шагнула вперед, протягивая руки.

Он взял их в свои.

«Как мило с вашей стороны пригласить меня, леди Фрэнсис! Я не знал, что вы в городе».
Его голос звучал серьёзнее, чем обычно.

«Дорогой мой, это было скорее приглашение!» — улыбнулась она. «А теперь иди сюда и садись
Присядь рядом со мной и расскажи мне всё. Она усадила его на кушетку.

 «Не думаю, что мне есть что рассказывать», — сказал Кристофер, изо всех сил стараясь казаться невозмутимым. «Ты слышала, что я ушёл из Roxhythe?»

 «Да, Крис. Расскажи мне всё». Она погладила его по руке.
 «Ты же знаешь, что я могу быть сдержанной».

 «Ничего особенного, леди Фанни. Я обнаружил, что хочу уйти, поэтому я ... ушел.
Он говорил с напускной легкостью.

“Крис, этого недостаточно. Я видел Роксайта и знаю, что
что-то случилось.

“ О нет! Я устал играть роль секретаря. Теперь я человек досуга!

“И тебе это нравится, Крис?”

Он отвернулся.

“Скажи мне, дорогой мальчик...”

“Я не могу!”

“Ты можешь. Роксайт обошелся с тобой постыдно, я знаю.

Кривая улыбка искривила его губы.

“Только не говори, что ты предупреждал меня!”

“Конечно, я не буду! Он каким-то образом использовал тебя? обманул тебя?”

«Я не могу тебе этого сказать. Но ты будешь рада узнать, что мои глаза наконец-то открылись».
«Я не рада, дорогая. Мне очень, очень жаль. Ты думала, что он...»

«Я думала, что он воплощение чести и правды. Что ж, я ошибалась».

«Значит, он сильно тебя обидел. Это должно было случиться. Он живёт только ради...»
король. Это его единственное достоинство.

“ Вовсе нет. У него много хороших качеств. Не думай, что я перестал
заботиться о нем! Я люблю его так, как раньше ... но я ... не могу жить с
его. Мы будем говорить о чем-то другом?” Его глаза умоляли.

“Да, Крис. Мы поговорим о том, что ты собираешься делать.

“ Я почти не знаю. Я думал, что останусь человеком праздным. Я
обнаружил, что у меня должно быть какое-то занятие.

“ Совершенно верно. О чем вы подумали?

“ О должности секретаря, я полагаю.

Леди Фрэнсис энергично кивнула.

“ У вас есть кто-то на примете?

“ Пока нет.

“ Тогда я знаю, что именно для вас нужно!

Кристофер выглядел встревоженным.

 — Что такое, леди Фрэнсис?

 — Вы знаете сэра Ричарда Уорта?

 — Из партии консерваторов?

 — Да, он работает на Кавендиша.

 — Кажется, я его видел. Я его не знаю.
 — Так получилось, что ему нужен секретарь. Джаспер его знает. Вы должны подать заявку на эту должность.

“О... о... я так не думаю!”

“Действительно, да! Это то, что тебе нужно. Тебе нужно занятие, и оно тебе нужно.
лучше всего иметь дело с человеком, сильно отличающимся от Роксайта.

“Но я сомневаюсь, что ... я не гожусь для ... общественной работы”.

“Ты научишься. Ваше имя свидетельствует в вашу пользу...

— И мои девять лет службы в Роксите говорят в мою пользу.
— Это правда, конечно. Однако я посмотрю, что можно сделать. Я пригласила сэра Ричарда на ужин сегодня вечером. Я поговорю с ним по-хорошему.
— Пожалуйста, не надо, леди Фрэнсис! На самом деле я не думаю, что хочу быть его секретарём!

— А чьим тогда?

— Я не знаю... я...

“ Тогда очень хорошо! Нет, ты не должен спорить! Ты ничего не хочешь делать,
только хандрить дома. А я говорю, что ты не должен. У тебя есть какие-нибудь возражения против
Уорта?

“Нет. Я ничего о нем не знаю”.

“Тогда подай заявление на эту должность. Ах, Крис, пожалуйста!”

“Это очень любезно с вашей стороны, леди Фанни. Я подам заявление. В конце концов, какая
разница, кому я служу?”

“Вот! Я знал, что вы будете благоразумны. И ты примешь его завтра?

“ Если хочешь.

“ Мне нравится. И Крис... не надевай это платье! Действительно, зеленое тебе идет.
нет.

Он улыбнулся.

«Я пойду в строгом чёрном костюме».

«Нет, и это тоже не годится. Надень то красивое синее пальто с кремовым узором».

Повисла небольшая пауза.

«Да», — сказал Кристофер.

Он пошёл, хотя и не хотел. Когда он прибыл в дом Уорта, его проводили в кабинет, обставленный в строгом стиле.
В комнате было темно, и окна выходили на задние дворы домов. Кристофер поежился. В окно пробился единственный луч солнечного света и высветил миллион пылинок.

Дверь открылась. В комнату вошел невысокий мужчина средних лет с визиткой Кристофера в руке.

— Мистер Дарт? Голос был суетливым, слегка раздраженным.

Кристофер поклонился.

Сэр Ричард пожал ему руку.

«У вас старинная фамилия. Я знал вашего отца. Благороднейший джентльмен».

Кристофер снова поклонился.

«Да. Что ж, присаживайтесь. О, на стуле лежат бумаги!
Позвольте мне! Он выложил документы на стол. Кристофер
поблагодарил его.

Уорт сел за письменный стол и положил на него руки.

“Леди Фрэнсис Монтгомери сообщил мне о вашем приходе в день. Очаровательный
леди! Прелестно!”

Кристофер подавил улыбку. Очевидно, Фанни приложила все усилия, чтобы
очаровать сэра Ричарда.

Уорт вернулся на землю.

“ Да, очаровательно. Насколько я понимаю, вы были секретарем милорда
Роксайта?

“ Я имею эту честь, сэр Ричард, девять лет.

“ Так, так! Могу я спросить, почему вы ушли от него? Не сочтите меня дерзкой!
Но ведь лучше знать всё, не так ли?

 Это было почти забавно.  Уорт действительно сильно отличался от Роксита.
 Кристофер поймал себя на мысли о другом интервью, которое состоялось в одиннадцать вечера в комнатах с видом на реку.  Как это было типично для моего лорда!

 — Э-э... конечно, сэр.  Я ушёл, потому что хотел перемен.  Он будет говорить за меня, я знаю.

“Ах, да, да, конечно! Это превосходно. Вы понимаете, что это
несколько отличается от той работы, к которой вы привыкли?”

“Да, сэр”.

“Не думай, что я хочу сделать вывод, что ты не способен на
взяться за это! Но я думаю, что это было бы большой переменой. Не так ли?

“ Да, сэр. Я мало что делал, кроме управления делами поместья милорда
.

“Как я и думал. Точно. Неважно. Конечно, вряд ли мне нужно говорить
это Джеймс Дарт сына, но большой осторожностью потребуются
ты работал на меня. Здесь мы занимаемся государственными делами, которые не должны
можно говорить”.

— Я понимаю, сэр.

 — Ах да, да, конечно.  Я уверен, что вы будете осмотрительны.  Вы, кажется, сказали, что лорд Роксит будет говорить от вашего имени?

 — Так и есть.

— Да. Простите меня, мистер Дарт, но я поражаюсь, что вы так долго оставались у него на службе.


Кристофер напрягся.

 — В самом деле, сэр?

 — Я думал, что Джеймс Дарт, его сын, не стал бы водиться с такими, как Роксит.


— Сэр, думаю, мне стоит сообщить вам, что лорд Роксит принимает мои самые искренние поздравления.


— Боже, боже! Конечно, он очень обаятелен. Я слышал об этом.
Могущественный человек.

“Очень”, - сказал Кристофер.

“ Простите меня еще раз, но вы понимаете, что атмосфера в моем доме
сильно отличается от атмосферы в доме лорда Роксайта?

Кристофер обвел взглядом неопрятную комнату.

“Да”, - сказал он. Едва заметная улыбка мелькнула на его губах.

“Я живу очень тихо. Боюсь, я не блестящий придворный. Я всего лишь
патриот. Я надеюсь, вы не разделяете взглядов лорда Роксайта.

“К сожалению, сэр, я не могу сказать вам, каковы его взгляды”.

“Это очень хорошо, очень хорошо. И вы хотите занять должность моего секретаря?


 Кристофер вздохнул.

 — Это моё желание, сэр.

 — Да.  Что ж, мистер Дарт, не буду скрывать, что в наши дни хороших — и прежде всего сдержанных — секретарей не так-то просто найти.  Ваше имя
это говорит в вашу пользу. И, конечно, рекомендации сэра Джаспера Монтгомери
достаточно. С вашего разрешения я напишу лорду
Роксайту. И потом, если вы согласны, я должен предложить недели
судебное разбирательство”.

“Очень хорошо, сэр Ричард. Я постараюсь удовлетворить вас”.

“Конечно, конечно! Позвольте, у вас нет старшего брата?

“ Родерик, сэр. Он с принцем Оранским».

«Вот как? Это, конечно, очень интересно. Хотя в наше время мы не можем позволить себе терять хороших патриотов».

Кристофер поднялся.

«Родерик служит принцу уже много лет, сэр. Он очень преданный».

“Ах да, естественно. Замечательный молодой человек, не так ли? Замечательный”. Он
выпроводил своего посетителя.

Кристофер медленно шел по Бишопсгейт-стрит. Вдруг он засмеялся
невеселого, и его рука сжалась на его перчатку. Каким дураком он был
не возвращаться к Roxhythe! Почему он должен поступать на службу к этому
негениальному человеку? Почему он не должен пойти к своему хозяину и умолять о том, чтобы ему
позволили вернуться? Но он знал, что никогда этого не сделает. Каким бы дураком он ни был, он знал, что поступает правильно. Он подумал о том, как
Роксит был бы рад интервью с Уортом, и рассмеялся
снова. Его охватило непреодолимое желание снова увидеть эту высокую, грациозную фигуру, услышать ленивый голос, почувствовать прикосновение этих тонких пальцев. Он пошёл дальше, закусив губу.

 Через два дня пришло письмо от Роксит. Руки Кристофера задрожали, когда он вскрыл печать.

 «МОЙ ДОРОГОЙ КРИС. — Кто, во имя Господа, такой Уорт? Какой-то
 Пуританин, поющий псалмы, клянусь. Избегай его общества. Я очень хорошо о тебе отзывался, хотя и был склонен очернить тебя, когда увидел, кто твой будущий хозяин.

 «Мой секретарь — дурак. Умоляю тебя, сжалься надо мной. Или если ты
 Если нет, то хотя бы навестите меня как-нибудь. — РОКСИТ».

 Кристофер бережно сложил письмо и положил его в карман.
 Все его существо требовало, чтобы он отправился к Рокситу, который хотел его видеть, но воля удерживала его. Как только он окажется в присутствии милорда, чары снова накроют его, и вся прежняя боль вернётся.

 Он долго отвечал на письмо и сказал милорду, что пока не может встретиться с ним. Он заверил Роксит в своей вечной любви.
Это было трогательное, задумчивое письмо, в котором изо всех сил старались звучать бодро.

 Милорд прочитал его и отложил в сторону.

“Жаль”, - подумал он. “Он был гораздо спокойнее, чем этот болван”.




 ГЛАВА II

 ПРИХОД УИЛЬЯМА


“МОЙ дорогой Дэвид, это замечательный план”.

Роксайт повернул руку так, что кольца на ней блеснули в солнечном свете
.

“ Кажется, очень хорошо. Но что говорит принц?

Он прогуливался с королём в Тайном саду в Уайтхолле.

Карл пожал плечами.

«До сих пор он отказывался, но на этот раз, думаю, согласится».

«О. А что говорит леди Мария?»

«Она ещё ребёнок. А значит, глупа».

Мой господин улыбнулся.

— Я так и думал. А герцог?

 — Дэвид, бывают моменты, когда ты испытываешь терпение святого! Ты что, хочешь, чтобы я выслушал жалобы Джеймса?

 — В конце концов, она его дочь, — пробормотал Роксит.

 — Он не должен ставить её выше народа, — благочестиво ответил Чарльз.

 Плечи Роксита затряслись.

 — О боже!

Чарльз прикусил губу. Затем он тоже расхохотался.

«Тьфу на тебя, Дэвид! На этот раз я забочусь о благе нации».

«Хорошо, сэр. Значит, леди Мэри придётся принести в жертву».

«Принести в жертву!»

«Сир, вы лишь мельком взглянули на своего племянника. И всё».
семь лет назад. Вы не видели двор вашего племянника.

“ Нет. Здесь все еще так тоскливо?

“ Невыразимо. Мне действительно жаль леди Мэри.

“ Она привыкнет к этому, ” спокойно сказал Чарльз. “ В любом случае,
что бы ни случилось, это должно быть сделано.

“ Это мудро, я согласен с тобой. Но ты никогда не был так настроен на это до сих пор. Вижу ли я руку Дэнби?

 — Отчасти.  Он без ума от этого.  Думаю, у него приступ патриотизма.  Он им подвержен.
 — Сэр, Дэнби — колеблющийся.  Его сильно недолюбливают.

 — Он продержится ещё немного.  От него есть польза.

 Роксит нахмурился.

— Верно. Но осталось совсем немного. Когда прибудет принц?

 Чарльз сорвал розу и покрутил её в пальцах.

 — На следующей неделе. Честно говоря, мне не терпится снова его увидеть.

 — Он знает, зачем его пригласили?

 — Полагаю, что да. Ты же говоришь, что он не дурак.

 — Нет. Поэтому я ожидаю, что он с готовностью исполнит твои желания. Я никогда не понимал, почему он раньше отказывался. Он очень скрытный.

 Чарльз кивнул. Они продолжили свой путь по ухоженным дорожкам.
 Вскоре король махнул рукой в сторону южной части сада, где располагались покои герцогини Кливлендской.

«Бэб клянется, что едет в Париж», — заметил он.

 Роксит улыбнулась.

 «Полагаю, ее светлость из Портсмута ее разозлила?»

 «Бэб всегда была мегерой. Я надеюсь, что она вернется, хотя ее страсти измотали меня в клочья. Мне приходится нелегко».

 Роксит вопросительно посмотрела на него.

 «Почему? Из-за того, что две женщины поссорились?»

«О, нет! Я как раз думал об этом браке».

«Я думал, ты так этого хочешь?»

«С одной стороны, да; Людовик подбирается слишком близко. Но с другой стороны, я не хочу его обижать. Он очень болезненно это воспримет. Однако я надеюсь на мир».

Роксит был забавлен.

“Что! Неужели вы думаете, что муторно argufyers на Nimeguen будет
сделали наконец?”

“Я доверяю так что. Я на это рассчитывать”.

“ Вы стали оптимистичнее, сэр, ” сухо заметил Роксайт.

Через лужайку торопливо шел Денби. Он поклонился королю.

“ Сир, последние новости таковы, что Бекингем, Солсбери и Уортон
смиренно подчиняются и умоляют вас о пощаде.

Король посмотрел на своего фаворита.

“Очень прилично”, - сказал милорд. “А Эшли?”

“О, Шефтсбери упрям, сэр! Он апеллирует к закону”.

“ Неужели? ” удивленно спросил Чарльз. - И что хорошего, по его мнению, из этого выйдет
?

“Бог свидетель, сэр! Я думаю, он надеется поднять шум”.

“Весьма вероятно. Что ж, пусть подает апелляцию. Он вне опасности. Что с
остальными, Дэви?

“ Я должен освободить их, сэр, если они должным образом раскаются.

“ Ты слышишь, Денби?

“ Да, сэр. Вы подпишете приказы?

“ Не сейчас. В другой раз.

 — Хорошо, сэр. — Дэнби поклонился и ушёл.

 — Месть свершилась, Роксит?

 — В полной мере, сэр. Он больше не будет меня раздражать.

 — Если он знает, кого благодарить за своё заключение.

 — О, он знает! — ответил мой лорд. — Вероятно, он понимает, что бороться с этим бесполезно.

— Я рад, что ты мне не враг, — усмехнулся Чарльз.

 * * * * *

 На следующей неделе, в день прибытия принца, большой зал во
дворце был переполнен. Король стоял рядом с лордом Дэнби и весело болтал;
слева от него сидела королева, рядом с ней — Роксит, а за ней — дамы Мэри и Энн. Лорд Дорсет стоял у двери в окружении придворных.
Киллигрю стоял у окна в другой группе. Рядом с королём был герцог Йоркский; его жена Мэри сидела рядом с королевой.


Комната была наполнена яркими красками, и повсюду стоял гул голосов.
разговор. Затем, внезапно, наступила тишина. Огромный занавес на одном конце
был отдернут; в зал вошел худощавый, просто одетый молодой человек
с каштановыми кудрями, падающими на его ястребиное лицо. За ним следовали еще несколько человек
с полдюжины джентльменов.

Король выступил вперед. Когда он двигался, шелестели его шелка и бархат.

“Мой дорогой племянник! Мы приветствуем тебя!”

Все вытянули шеи, чтобы увидеть принца. Многие его помнили, но были и те, кто до этого момента ни разу его не видел.

Роксит почти не заметил перемен в Уильяме. Он постарел
Он немного изменился: лицо стало более худым и морщинистым. Он, как всегда, был одет в простую одежду, а в его манерах не было лоска придворного. Он казался странно неуместным посреди этой весёлой толпы.

 Уильям преклонил колено и поцеловал руку короля.

 «Для меня большая честь снова быть приглашённым в Уайтхолл, сэр», — сказал он. Он хорошо говорил по-английски, но с голландским акцентом.

Чарльз похлопал его по плечу.

 «Это мы удостоены чести, — сказал он. — Пойдём, я представлю тебя Её Величеству!» Он подвёл Уильяма к ней. «Вы помните принца Уильяма, мадам?»

 Екатерина безжизненно улыбнулась и протянула свою пухлую белую руку.

Взгляд короля скользнул по комнате.

«Думаю, ты знаешь большинство из нас, Уильям. Не буду утомлять тебя представлениями!» Он поклонился герцогине Йоркской. «Позвольте представить вам принца Уильяма, мадам».

Мария склонила голову.

Король улыбнулся хорошенькой озорной девочке, стоявшей позади неё.

«Иди сюда, дитя моё!»

Младшая Мария подошла к нему, покачивая своей парчой. Король взял ее
за руку.

“ Вы уже знакомы с нашей племянницей, Уильям.

Уильям испытующе посмотрел на нее и поклонился. Полные губы слегка надулись
, большие глаза были опущены. Мэри сделала реверанс.

— Тогда у нас есть твой дядя, Уильям. Джеймс, где ты?

 Герцог вышел вперёд и взял принца за руку.

 — Мы приветствуем тебя, Уильям.

 Король снова огляделся.

 — Я не буду утомлять тебя, мой бедный племянник, ненужными представлениями.
Достаточно, что там стоит Лорд Дорсет, кого вы знаете; там,
Лорд Дэнби, которых вы не знаете; рядом с ним, Киллигрю; немного
право, наши добрые Седли. Никчемный набор, уверяю вас.

Раздался взрыв смеха.

“Они ни во что меня не ставят”, - пожаловался король, подмигивая.

Уильям механически улыбнулся. Он никогда не одобрял отсутствие формальности у своего дяди.

 Чарльз поманил Роксита.

 «Дэвид!... Здесь есть один человек, Уильям, которого ты знаешь лучше, чем всех нас. Наш дорогой Роксит».

 Уильям резко обернулся. Роксит поклонился ему до земли.

 «Я рад снова видеть Ваше Высочество в Англии», — сказал он.

— Благодарю вас, милорд. Я тоже рад быть здесь. Сир... он сделал знак своей свите. — Могу я представить вам моего друга Бентинка?

 Король милостиво протянул руку. Уильям
представил свой небольшой двор. Чарльз нашёл доброе слово для каждого. Когда Родерик поклонился, он задержал его.


«Мистер Дарт? Мы очень рады с вами познакомиться.

 Мы знаем вашего брата».Родерик снова поклонился, покраснев.

 Он был категорически не согласен с Чарльзом, но не было на свете человека, который мог бы устоять перед его обаянием.
Чарльз обратился к Уильяму.

“Мы завидуем вам, нашим соотечественникам”, - улыбнулся он. “Мы не можем пощадить наших
патриотов”. Его взгляд остановился на Минхеере Хенвлите. Он подвел Уильяма к дивану
и махнул рукой остальным в комнате.

“Вы все можете продолжать свои разговоры!”

Он подержал принца рядом с собой несколько мгновений, а затем предложил
что Уильям, возможно, пожелает удалиться. Уильям с благодарностью согласился. Он вышел
в сопровождении своей свиты.

Роксайт неторопливо подошел к королю. Рука об руку они подошли к одному из
окон.

“ Он не сильно изменился, ” сказал милорд.

Король вздрогнул.

«Всё тот же айсберг, только теперь он ещё более ледяной. Я и забыл, какие у него глаза».

«Они просто восхитительны, не так ли, сэр? И вы ещё не видели, как они вспыхивают».

 * * * * *

Уильям молча оглядел свою спальню. Всё было очень роскошно,
очень богатый. Он повернулся к трем мужчинам, которые были с ним.

“Я устал”, - сказал он. “Путешествие было очень утомительным. Что у нас есть
на сегодня?”

Ему ответил Хенвлит.

“ Официальный обед, сэр. Вам не мешало бы отдохнуть.

Уильям кивнул.

“ Да. Как здесь тесно! Дарт, ты не откроешь мне это окно? И
потом я немного побуду один. Бентинк, побудь со мной.

Двое других мужчин вышли. Уильям опустился в кресло.

“Что за атмосфера! Какое великолепие!

Бентинк сел.

“Это удивительно хорошо оборудованный дворец, сэр. Его Величество был очень
милостив”.

“Да. Я и забыл, что это ваш первый визит. Вы видите, что мой
дядя пользуется большим уважением при всем своем отсутствии этикета”.

“Любопытный народ эти англичане”, - прокомментировал Бентинк. “ Но король Карл
при всей своей веселости очень царственный.

“ Я всегда это замечал. Вы видели мою будущую невесту?

“ Да, сэр. Она достаточно хорошенькая.

“ И дерзкий. ” Уильям вздохнул. — Полагаю, так и есть.
— Она очень молода, сэр.
— Но она выросла в атмосфере роскоши и порока. А её отец — католик. Одному Богу известно, чем это закончится.

 Бентинк говорил успокаивающим тоном.

“Ваше Высочество хандрит в день. Такая молодая девушка не должна быть
трудно влияния”.

“Наверное. Ты замечание Лорда Roxhyt е?”

“Да, сэр. Это был мой первый взгляд на него. Он очень высокий с
- Король, я сказал”.

Уильям поднял глаза.

“Ох? Вы разговаривали с кем-нибудь из них?”

“ С неким Дигби, сэр, пока вы были с королем. Похоже, что этот
Роксхит очень могуществен.

“ Я знаю. Он мне не нравится, и все же... ” Он замолчал, закрыв глаза.
Вскоре он снова открыл их. “ Государственный обед, вы сказали?

“ Да, сэр. В вашу честь. Сказать Джен, чтобы она разложила твое платье?

“ Спасибо.

Бентинк вышел из комнаты. Когда он вернулся, принц слегка нахмурился
.

“Уильям, ты сказал ему об оранжевом атласе?”

“Нет, сэр. Ты хочешь его надеть?”

“Думаю, да. Мы не будем выглядеть убогими перед этими англичанами”.

“Очень хорошо, сэр”. Бентинк снова вышел.

 * * * * *

Только на следующий вечер Родерик навестил брата. Он застал его дома, и его сразу же провели в комнату Кристофера.

 Кристофер вышел навстречу.

 «Ну что, Дик!»

 Они пожали друг другу руки.

 «Я тебя ждал», — сказал Кристофер. Он отодвинул стул от окна. «Садись. Я заказал ужин».

“Вы были очень уверены во мне”, - улыбнулся Дарт. “Так получилось, что мне было трудно
покинуть его высочество. Сегодня вечером его снова угощают”.

“Да? Но я думал, ты придешь. Он направился к двери. “ Извини,
я на минутку.

Родерик услышал, как он позвал служанку. Этот новый Кристофер был
для него почти незнакомцем.

“Ну, Крис! После семи долгих лет!”

«Так и есть! Право, мне так не кажется. Ты добрался без происшествий?»

«Довольно гладко. Хорошо снова оказаться в Англии».

«Должно быть, так и есть. Как твои дела с тех пор, как мы виделись?»

“Очень хорошо. Я все время был рядом с принцем”.

“Значит, ты многое повидал. Как принц?”

“Устал после веселья прошлой ночи. Мы не привыкли к таким поздним часам
. Мы живем очень тихо, когда не в лагере ”.

“Да? Я полагаю, вчера присутствовало много людей?”

“Комната была переполнена. Я увидел несколько знакомых лиц, но было много и тех, кого я совсем не знал. Например, лорда Дэнби.

 Кристофер улыбнулся.

 — О, мы уже давно страдаем от Дэнби. Элегантный джентльмен, не так ли? Довольно забавный, когда ему это нравится.

 — Вы его знаете?

«Я несколько раз встречался с ним в Бивен-Хаусе. Был ли Роксит там прошлой ночью?»

 Родерик пристально посмотрел на него.

 «Да. Милорд был в приподнятом настроении. Он много раз заставлял нас всех смеяться».

 «Полагаю, так и было. А Седли?»

 «Да. Крис, я был очень рад услышать, что ты ушёл от Роксита». Итак,
он бестактно перешел к сути.

“ Это были вы?

“ Вы убедились в правдивости того, что я сказал?

Кристофер немного унаследовал знаменитые манеры милорда. Достаточно
неосознанно он принял это мягко растягивая слова.

“Я действительно забыл, что ты сказала. Я оставил Roxhythe по личным причинам”.

Родерик уставился на него. Затем он улыбнулся.

«Хорошо, на этом и остановимся».

Кристофер широко раскрыл глаза.

«Конечно, на этом и остановимся. О, у меня для тебя приглашение!»

«Для меня?»

«Моя очень близкая подруга хочет с тобой познакомиться. Леди Фрэнсис Монтгомери».

«Не дочь герцога Рошфора?»

“Совершенно верно. Жена сэра Джаспера Монтгомери. Она кузина моего лорда
и самая милая, добрая леди, которую я когда-либо встречал”.

“Итак! Что ж, я буду рад ее увидеть. Когда мы приглашены?

“ Когда захотим. Днем она всегда дома. Я отвезу тебя.
всякий раз, когда вы на свободе”.

“Так будет лучше. Я не могу сказать пока, как я не знаю какие команды
Его Высочество может иметь для меня”.

Ужин прибыл шумно. Горничная, сознавая свою ответственность,
тяжело дышала ноздрями, раскладывая блюда.

Кристофер заказал очень изысканный ужин. Жизнь с
Роксайт многому научил его в этом отношении. Родерик приготовился
наслаждаться жизнью.

Кристофер начал разделывать жирную куропатку.

— Ты слышал мои последние новости?

— Нет. Что такое?

— Да ведь я секретарь у самого скучного пса в городе! Ричарда Уорта.

“Я не думаю, что знаю его. Кто он?”

“Он принадлежит к тому, что Роксайт называет ‘нашей уважаемой сельской партией’. Он
кажется, знал моего отца. На самом деле он никогда не называет меня иначе, чем
‘сын Джеймса Дарта ’. Он живет в атмосфере суеты и пыли.

Родерик рассмеялся, принимая куропатку.

“ В самом деле? К чему весь этот сыр-бор?

“ Бог его знает! Он постоянно беспокоился, и она полагает, что волнует
нации остальное только на своих плечах. Он дает каждый заказ дважды,
воображая, что тем самым он показывает себя очень острый мужчина. Он
очень утомительный.

“ Должно быть, такой. Контраст с Роксайтом.

Кристофер стиснул зубы.

«Совершенно верно. Мой господин умоляет меня избегать его общества».

«О... Ты всё ещё навещаешь Роксита?»

«Пока нет. Он мне написал».
«Действительно! Крис, почему ты такой скрытный? Я хочу знать, как обстоят дела между тобой и Рокситом».

Кристофер отложил вилку.

— Мой господин заслуживает моей любви и преданности, — нарочито медленно произнёс он.

 Родерик был озадачен.

 — Всё ещё?

 — Всегда. Я говорил тебе много лет назад, что буду любить его, несмотря на все твои предсказания. Что ж, так и есть. Он самый добрый хозяин, который только может быть у человека».

“ А? И ты верил в него, как клялся?

Кристофер передал ему вино.

“Конечно”.

“И твое доверие было обмануто?”

“Нет. Почему это должно было случиться?

“ Ты забыл, что я знаю, что ты был во Фландрии в прошлом году?

Кристофер откинул голову назад. Смеясь, он показал все свои белые
зубы.

“О, боже! Родерик, тогда ты был на ложном пути! Я поехал во Фландрию
для собственного удовольствия! Шансы есть, но я был удивлен, когда прочитал твое письмо!”

“Могу я спросить, зачем вы поехали в Черривуд?”

“Конечно, вы можете спросить. Я ездил, чтобы получить разрешение на посещение лагеря”.

“О.... Но почему Черривуд?”

«Так получилось, что в тот день он был одним из немногих в городе. Герцог и его свита отправились на охоту».

«Крис, это правда?»

«Правда? Как ты думаешь, что, чёрт возьми, происходит? Разве я мог передавать секретные послания Монмуту?»

«Признаюсь, я так не думал. И всё же...»

«Ты слишком подозрителен, Дик. Я не тот человек, который может отправиться на секретное задание.


 — Может, тебя обманом заставили это сделать?

 — Может, и так.  Настолько обманом, что я вообще не помню, как передавал какие-либо документы.  Может, я отправился во Фландрию в трансе; может, меня накачали наркотиками и подсунули мне эти бумаги!

— Не нужно надо мной насмехаться, — сухо сказал Родерик. — Конечно, я верю тебе на слово.

 — Спасибо, — Кристофер отодвинул стул. Он был очень бледен.

 — Ни один Дарт никогда не предавал свою страну, — продолжил
Родерик. Он с одобрением посмотрел на пирожное. — Ни один Дарт никогда не лгал. Разумеется, я тебе верю.

 Кристофер встал и распахнул окно.

«Как здесь тесно! Позволь мне — порекомендовать эту — пасту, Дик. Ещё немного вина?»

«Спасибо. Боже мой, ты прекрасно выглядишь, Крис».

«Да», — сказал Кристофер. Он закрыл окно и оглядел комнату.
— Как ты и сказал, я в порядке. Он улыбнулся, но улыбка была нерадостной.




 ГЛАВА III

 Ла-Керуаль


 Милорд Роксит сопровождал Его Высочество во время прогулки по Тайному саду. Вильгельм с интересом осматривался.

 «Это почти... Голландия!» — сказал он.

 Роксит улыбнулся.

 «Его Величество очень гордится этим садом. Как видите, он копирует голландский стиль».


«Здесь очень красиво, — сказал Уильям. — Я рад, что вы привели меня сюда».


«Я подумал, что ваше высочество оценит это место. Не хотите ли прогуляться?»
немного? За углом растут очень красивые деревья.”

“Я бы хотел.” Впервые Уильям посмотрел на Роксита с чем-то вроде дружелюбия в глазах.

“Вы правильно оценили мои вкусы, сэр!”

“Что ж, тогда я доволен!” Мой лорд повёл принца по аккуратной дорожке.

Уильям коснулся губ платком.

“Вы, конечно, привели меня сюда не просто так. Интересно... смогу ли я это предугадать?


Роксит знал своего собеседника.

— Я совершенно уверен, что сможете, сэр. Я прокладываю путь для Дэнби.


На тонких губах Уильяма мелькнула улыбка.

— Путь нужно проложить?

“ Похоже, они так думают. А Денби такой бестактный.

“ Тактичный... Ко мне следует подходить осторожно?

Они подошли к беседке. Уильяму представилась каменная скамья
. Он сел.

“Ваше высочество, мы уже имели дело друг с другом раньше. Я слишком высокого
мнения о вас, чтобы смазывать язык. Однажды я так и сделал, и ты разбил меня,
конный и пеший.

«Полагаю, на этот раз у вас другое послание. Что ж».

«Как известно Вашему Высочеству, я должен просить вас жениться на леди Мэри».

Уильям кивнул. Его взгляд был устремлён на павлинов вдалеке.

«Едва ли мне нужно говорить, что этот союз будет очень выгоден для вас
Ваше преимущество, сэр.

 Карие глаза остановились на его лице.

 — Докажете?..

 — Почему бы и нет, сэр?

 — Вы слишком многого ожидаете, милорд.

 — Нет.  Ваше высочество признало, что знало о моём поручении ещё до того, как я заговорил.  Я так понимаю, вы знали об этом ещё до того, как приехали в Англию.  И вот вы здесь.

 — Понятно. Нам действительно нечего сказать, не так ли?

“Ничего, ваше высочество”.

Уильям продолжал наблюдать за павлином.

“Скажите мне одну вещь, милорд’. Какой веры принцесса?

“ Вашей, сэр.

“ А? Это правда?

“ Почему я должен пытаться обмануть вас? Это бесполезно.

Уильям ничего не ответил. Павлин расхаживал за деревом.

«Чего хочет от меня король Карл?» — наконец спросил Уильям.

«Ничего, кроме этого союза, сэр».
«Никакого договора? никакого соглашения?»

«Никакого, если Ваше Высочество этого не желает».

«Всегда такой уклончивый ответ. К браку не прилагается никаких условий?»

«Никаких, сэр».

— Значит, он надеется, что я буду считать себя обязанным ему. Однако я не очень-то хочу жениться.


— Король Карл считает это политически выгодным, сэр. Людовик становится слишком высокомерным.


— А англичане слишком беспокойными. Должен ли я понимать, что мой дядя стремится
сбросить французское иго? Он поддерживает меня?

“Его величество всегда хотел поддерживать вас, сэр”.

Тонкие губы усмехнулись.

“Он дует горячий и холодный”, - сказал Уильям. “Я узнала, насколько он может быть
доверять”.

Roxhythe сломал сухую ветку.

“ Позвольте мне сказать, ваше высочество, что вы еще не поняли моего
хозяина.

Уильям поднял глаза. Была в замешательство блеск
глубины.

“Милор’, если вы считаете, что вы не знаете меня”.

Roxhythe поклонился.

“Тогда мне еще предстоит кое-чему научиться, сэр”.

“Я думаю, что вам предстоит многому научиться, милорд’. Среди них то, что это
неразумно никогда не поступать честно ни с одним мужчиной ”.

“Ваше высочество, когда я поступал нечестно по отношению к вам?”

Уильям печально улыбнулся.

“Давным-давно, милорд, вы пришли ко мне с позорным предложением. Я отклонил
его. Итак, вы торговали от имени своего хозяина с французским королем.
Позже ты снова пришел ко мне, лгал и говорил честные слова. И снова я
отклонил твои предложения. Итак, вы снова отправились к Людовику. Какую веру
будут иметь в вас люди?

Милорд открыл свою коробку с одеяниями.

“Сэр, похоже, вы меня не знаете. Роксайта не волнует ничье мнение.
”

“Это очень смело говорил, милор’, но наступает время, в каждом
жизни человека, когда хорошее мнение окружающих имеют большое значение”.

Милорд колебался между розовой и лиловой конфетами. Наконец он
выбрал розовую.

“Я достаточно тщеславен, чтобы думать, что смогу выстоять в одиночку, сэр”.

“Ты не одинок”, - неожиданно сказал Уильям. “За тобой стоит король
. Но настанет время, когда ты пожалеешь, что не разрушил веру всех людей в тебя».

Роксит убрал коробку с конфетами.

«Похоже, ваше высочество хорошо осведомлены о моих делах», — сказал он.
Он был слегка удивлён.

“ Я знаю только то, что известно всем, милорд. Вы не считаетесь с ценой. Вы
разрушили Фалмут ради своего удовольствия; то же самое вы сделали с Кавендишем. Вы
обманули Деревенскую вечеринку несколько лет назад. Вы пожертвовали всем ради
одного человека.

“ Всем?

“ Честью, дружбой, верностью. Что из этого выйдет, милорд?

“ Это еще предстоит выяснить, сэр. Я удивлён, что вы проявляете такой интерес к столь опустившемуся человеку.


 — Возможно, это потому, что я восхищаюсь умом любого человека.  Возможно, это потому, что я понимаю, кем вы можете стать, милорд.  В благом деле вы были незаменимы.
 Но вы непоследовательны.  Как ветер, вы сначала дуете в одну сторону, а потом в другую.
политика, а затем другая. Я знаю, что вы обладаете большим влиянием
на моего дядю. И все же вы никоим образом не пользуетесь им во благо. Это
тысяча сожалений. И они сказали мне, что вы были солдатом.

Роксайт, казалось, вздохнул.

“Это было давно, ваше высочество”.

Уильям не ответил. По гравийной дорожке шёл король под руку с герцогиней Портсмутской. Он слушал, что она говорила, слегка склонив над ней свою тёмную голову. Затем он рассмеялся и погладил её по щеке. Так они подошли к тому месту, где сидел принц. Прекрасные глаза мадам сияли от радости.

 Уильям встал.

— Я восхищаюсь вашими садами, сэр. Милорд Роксхите показал их мне.

 Король довольно огляделся по сторонам.

 — Я рад, что они тебе понравились, Уильям. Я приложил немало усилий, чтобы оформить их в голландском стиле. Вы в Голландии разбираетесь в искусстве.

 — Но никаких тюльпанов! — сказал Уильям, улыбаясь.

 — Сезон для них закончился. Весной у нас было весёлое представление. Роксит показал вам маленькое озеро?

 — Нет, сэр. Ещё нет.

 — О, вы должны это увидеть!  Он увёл племянника.

 Роксит остался с герцогиней.  Она села в недавно купленную Уильямом карету.
освободившееся место. Она была очень красива в обрамлении роз в беседке.

«Милорд, садитесь!» Она всегда говорила с Рокситом по-французски. «Да. Так вот он какой, наш маленький принц».

«Вы впервые видите его с тех пор, как он приехал, мадам?»

«Нет. Но я впервые вижу вас с тех пор. Я разговаривала с Барийоном».

“ А тебе? Я нахожу, что Барийон одному из них приелся.

“Конечно!” Медленная, обворожительная улыбка озарила его лицо. “Он такой достойный. И
ему не нравится видеть принца в Англии”.

“Если бы только он сказал нам раньше ...” - посетовал Роксайт.

— Он не в себе, _бедняга_!

 — Он всегда не в себе, — вздохнул мой господин.

 — Без причины, _хейн_?  Но на этот раз у него есть причина.  Он внимает слухам.

 — Как неразумно!

 — Возможно.  Он думает, что принц приехал, чтобы жениться на леди Мэри.

 — А ты?

 — Я тоже так думаю. Я знаю больше, чем _ce cher_ Барийон. Это правда, меня в этом уверяют. Король так и сказал. Но что насчёт короля Людовика?

 Роксита вдела розу в волосы. Её мягкий золотистый оттенок гармонировал с её платьем.


— Вам всегда следует носить цветы, мадам. Немногие женщины могут себе это позволить.

 — Ага! _C’est joli?_

— _Это чудесно._

“Ты думаешь, здесь еще один?” Она коснулась своей груди.

Роксайт обдумала это.

“Да. Это идеально”.

“О, для зеркала!” она вздохнула.

“ Вы никогда не заставите меня поверить, что у вас его нет, мадам.

“ Да. Вы знаете нас, не так ли? Она серьезно посмотрела на него.

“Видите ли, у меня есть опыт”, - сказал милорд.

«Вы знаете, как увести нас от сути, как отвлечь наше внимание от главных вопросов. _Ла-ла!_ Как слаба женщина! Но я — _ла Керуаль_».

«А я — Рошфиш».

«На самом деле мы подходим друг другу. А что же Луи?»

«На этот вопрос лучше всего можете ответить вы, мадам».

— Я могу ответить, да. Когда вы ответите.

 — Что вы хотите, чтобы я сказал?

 — Я хочу, чтобы вы сказали мне, что собирается делать Чарльз.
 — Вы признаёте своё невежество, мадам?

 — Частичное невежество, Роксит.

 — Тогда кто я такой, чтобы знать больше вас?

 — Вы сказали... Роксит. Король полностью доверяет вам, а мне — лишь наполовину.


 — Я думала, что недостаток прямоты в ваших речах компенсируется остроумием.


 — Иногда.  А иногда мои догадки нуждаются в подтверждении.  Нарушит ли Карл верность Людовику?


 — Из-за этого брака?

 Она кивнула, наблюдая за ним.

— Кажется, это неубедительное оправдание, — невозмутимо сказал Роксит.

 — А ему нужно оправдание?

 — Если Людовик стал слишком высокомерным, он мог бы обрадоваться такому оправданию.

 — А если нет?

 — Тогда этот брак — слишком неубедительное оправдание.

 — Так я и думал.  Предупреждение.

 — Уступка беспокойным пуританам.

 — И это тоже. Могу ли я считать, что Карл не желает Людовику зла?

 — Мадам, его величество слишком добродушен, чтобы желать зла кому бы то ни было.

 — Уклончиво.  Что ж, милорд, вот что я вам скажу: король Людовик будет в ярости из-за этого брака.

 — Это прискорбно.

 — Думаю, он не скоро снова объединится с Карлом.

Roxhythe улыбнулся.

“Нет?”

“Нет. И вы, милор’: Луис подумал, что вы заодно с ним. Он доверяет
еще до своего влияния. Вы как-то сказали, что это будет сделано в его пользу
. На чьей стороне вы стоите?

“ Ни на той, ни на другой, мадам.

“ Это дерзко, Рокситье. Вы хотите оскорбить короля Людовика?

“ Ни в коем случае. Я работаю на Чарльза. Если другого французского альянса
возможно она есть в моей поддержке”.

“Безопасный слова, Roxhyt е. Вы не посвящены в этот брак?”

“ Я не посвящен ни в что, кроме интересов моего хозяина.

“ Которые находятся во Франции. Вы хотите, чтобы я это понял?

- Вы сами это сказали, мадам.

“И я могу сказать это Людовику? Вы все еще работаете на него?”

“Я когда-нибудь работал на него?” - парировал милорд.

“Вы продвигали дело Франции вместе со своим королем. У нас есть большая вера
в вашем влияния”.

“Так кажется. Вы можете сказать королю Людовику, что я такого же ума, как
когда-нибудь.”

Мадам наклонила голову, чтобы понюхать розу на ее груди.

“Что означает, что Чарльз тоже. Что ж.

“Дэвид, ты очаровал Луизу вдали от меня!” - раздался веселый голос.
Король направлялся к ним, принц рядом с ним. “ И кто же
вплел розу в твои волосы, милый?

Герцогиня подняла к нему лицо.

“Вам нравится, сэр?”

“Это восхитительно. Роксайт - его работа?”

“По правде говоря, он льстец”, - сказала мадам. Улыбка дрогнула в
уголках ее рта.

“Негодяй”, - поправил Чарльз. “Уильям, здесь двое негодяев!”

“Но одна из них слишком хороша для такого титула”, - сказал принц.

Веки мадам на мгновение дрогнули от удивления. Она всплеснула руками.


— Так кого же из нас он имеет в виду?

 — Разве есть сомнения? — улыбнулся Уильям. Но взгляд его был суров.

 — Ха-ха! Ваше Высочество обидит одну из нас! Так кого же из нас?

 — Я скажу, что вы обе не сравнимы. Вы прекрасно подходите друг другу
— Пара, — в карих глазах появился блеск. Тонкие губы по-прежнему улыбались.

 — Сохо! — сказала мадам и кивнула в сторону Роксита. — Что я говорила?




 ГЛАВА IV

 ВСТРЕЧА


 Леди Фрэнсис приняла Дартов очень радушно. Ей удалось очаровать Родерика, что было непростой задачей, и впоследствии он сказал своему брату, что она была самой очаровательной женщиной, которую он когда-либо встречал.

 Фанни не терпелось узнать, как Кристоферу понравился его новый хозяин.
Её очень позабавило его описание причуд Уорта, и она
Она подумала, что Кристофер, должно быть, оправился от своей ужасной депрессии.
Однако она понимала, что его помолвка с Уорт не продлится долго. Она и не думала, что это возможно, но это помогло ему отвлечься на какое-то время.

Монтгомери появился на несколько минут, чтобы повидаться с Кристофером.
Он тоже хотел узнать мнение мальчика о Уорт. Они вместе присели на диван.

Леди Фрэнсис подвела Родерика к окну, расположенному немного в стороне.

 — Значит, вы не видели Криса семь лет, мистер Дарт? Это долгий срок.

 — Слишком долгий, — сказал Родерик. — Хотел бы я уговорить его вернуться
Холланд со мной в покоях принца».

«О!» Леди Фрэнсис прикусила кончик пальца. «Я так не думаю. Мы не можем его отпустить».
Родерик замялся. Затем он наклонился вперёд.

«Леди Фрэнсис, я знаю, что вы очень добры к Крису. Могу я говорить прямо?»

«Пожалуйста!»

«Тогда я вижу, что мальчик несчастен».

“В настоящее время, да. Я думаю, он поправится”.

“Не здесь. Простите меня, если я дерзок, но Роксайт слишком близко.
Он охотится за мыслями Кристофера. Ему следует уехать.

Леди Фрэнсис на мгновение замолчала.

“ Возможно, вы правы. Но я не думаю, что он это сделает.

“ Боюсь, что нет. Он невольно цепляется за Роксайта. Леди
Фрэнсис, я не знаю, что случилось, но могу догадаться. Он имеет
был ужасный удар Криса. Должно быть, он очень заботился о Roxhythe
абсурдно”.

“Он до сих пор переживает за него. Роксайт способен расположить к себе всех.
он... когда захочет. Поверьте мне, до недавнего времени он был
более чем добр к Кристоферу. Это даже удивило меня, знавшую его
с пеленок. По-своему он очень любит Криса. Но только по-своему
.

“Мадам, очевидно, в конце он очень плохо с ним обошелся. Крис бы
не бросила бы его из-за прихоти.

“ О, я согласна! Роксайт может быть дьяволом. Я предупреждала твоего брата много лет назад.

“ И я. Он был упрям. И это сломило его”.

“Чепуха! Он молод. Он поправится”.

“Это подорвало его веру в человечество. Нет, не качайте головой, леди
Фрэнсис, я говорю о том, что знаю. Кристофер, прежде чем поступить на службу к этому человеку
, был самым невинным юнцом из всех возможных. Он
верил в доброту человека. Теперь он этого не делает. Он ожесточен ”.

“О нет!” - запротестовала она. “Крис не мог быть”.

“Очень слабо, я признаю. Но горечь присутствует. У него был грубый
пробуждение, и оно совершенно изменило его. Он никогда больше не будет прежним
тем же жизнерадостным Крисом ”.

“Он, конечно, более тихий и более подавленный”.

“И менее откровенный ”.

“О, ты так думаешь?”

“Я уверен в этом. Он уклоняется, когда я задаю ему вопрос; он стал почти
непроницаемым. Когда-то я мог читать его, как открытую книгу”.

— Вы не учитываете, что он уже не мальчик, мистер Дарт.
 Помните, когда вы видели его в последний раз, он был подростком. Теперь он вырос.
 Мальчик стал мужчиной.

 — Дело не только в этом. — Родерик угрюмо смотрел в противоположный конец комнаты. — Как бы я хотел, чтобы он никогда не встречал Роксит!

“Нет. Roxhythe созрел он”.

“Ошибочно зрели его. Он дал ему образом придворный, в
речь интриганки, сердце циника”.

“ Скрипка! ” настойчиво повторила леди Фрэнсис. “ Скрипка!

Сэр Джаспер подошел к ним.

“ Я очень груб, ” улыбнулся он. “ Но я должен идти. Настали напряженные времена,
Мистер Дарт. Фанни, ты меня извинишь?

“ Как это утомительно с твоей стороны! ” вздохнула миледи. “ Полагаю, я должна. Она смотрела, как
он выходит из комнаты. “Он очень много работает”, - сказала она.

Личная беседа с Родериком подошла к концу, и леди Фрэнсис
побудила его рассказать кое-что о своей жизни за границей.

Кристофер обнаружил, что его брат может быть довольно интересно, когда
вытащить из его раковины. В середине концерта дверь была вышвырнута
открыть.

“ Благороднейший маркиз Роксайт! ” торжественно объявил лакей.


Родерик замолчал. Леди Фрэнсис бросила взволнованный взгляд по сторонам.

“Я не принимаю”, - сказала она.

Лакей разволновался. Было очевидно, что Роксит близко.

Кристофер поднялся. Он был бледен, но держался вполне спокойно. В горле у него пульсировала жилка.

 Послышались неторопливые шаги. Милорд последовал за лакеем. Он подошёл
в комнату, как обычно, неторопливо.

Лакей бросил на хозяйку извиняющийся взгляд и исчез.

Милорд склонился над рукой своей кузины.

— Моя прекрасная Фрэнсис, я поздравляю тебя.
— С чем? — спросила она немного раздражённо.

Роксит махнул рукой в сторону голубых штор в комнате.

— С восхитительным антуражем, — ответил он. Он поклонился Родерику. — Рад встрече, мистер Дарт. Затем он посмотрел на Кристофера и улыбнулся, протягивая ему руку. — Мой дорогой Крис!

 Кристофер быстро подошёл к нему. Он поднёс руку милорда к губам и задержал её там на мгновение.

“Какое очаровательное воссоединение!” заметил Roxhythe вежливо. “Я пришел в
счастливый миг”.

Леди Фрэнсис медленно обмахивать себя.

“Садитесь, Дэвид! Ты такой большой.

Роксайт выбрал кресло с высокой спинкой и подлокотниками. Он повернулся к Кристоферу.

“Скажи мне, Крис, чего ты стоишь?”

Кристофер улыбнулся. Сердце его бешено колотилось, но на лице, казалось, застыло безразличное спокойствие.

«Он доставляет мне массу хлопот, сэр. Он задает мне один и тот же вопрос по три раза в час, и это очень раздражает».

Милорд был уязвлен.

«Ты издеваешься надо мной, Крис?»

«Интересно!» — сказал Кристофер и рассмеялся.

Роксит повернулась к Родерику.

 «Кристофер давно понял, что моя слабость заключается в том, что я не могу найти себе беспокойного спутника. Он никогда не переставал подшучивать надо мной по этому поводу».

 Родерик ответил уклончиво.

 Леди Фрэнсис перестала обмахиваться веером и вступила в разговор.

 Вскоре Родерик взглянул на брата. Он встал.

— О, уже? — спросила её светлость.

 — Мы слишком долго здесь задерживаемся, — сказал Кристофер. — Да мы здесь уже целый час!

 — Ты обычно не такой вежливый, — надула губки Фанни. — Но я не буду настаивать
Я прошу вас остаться. Мистер Дарт, надеюсь, вы навестите меня снова. Вы можете привести с собой  Криса!

 — Вы очень добры, — поклонился Родерик. — Я воспользуюсь вашим разрешением.

 Когда Кристофер склонился над её рукой, Фрэнсис поспешно прошептала:

 — Прости, Крис! Я правда понятия не имела...

 — Ничего страшного, — ответил он. “ Рано или поздно это должно было случиться.
Он снова поцеловал ее пальцы. Затем он подошел к Роксайту, который что-то невнятно говорил
Родерику. “Милорд...”

Роксайт обернулся.

“ Ты уходишь, Крис? Когда ты собираешься оказать мне честь? Карие глаза
были почти умоляющими.

“Когда-нибудь”, - сказал Кристофер. “Не...совсем ... пока”.

Пальцы милорда крепко сжимали его руку.

“Пусть это не продлится слишком долго, дитя. Я скучаю по тебе”.

Юный рот плотно сжался. Кристофер не смотрел на него.

Когда они ушли, ее светлость посмотрела Роксайту прямо в глаза.

“ Ты дьявол? ” спросила она убийственно тихо.

«Я так не думал, но какая забавная идея! Возможно, так и есть».

«Вы знали, что Крис будет здесь сегодня!»

«Знал ли я?»

«Клянусь, знали! Или вы узнали об этом от моего лакея. Зачем вы пришли?»

«Я хотел его увидеть».

«Зачем? Чтобы бередить рану?»

«Возможно».

«Полагаю, теперь ты жалеешь, что разрушила его веру в тебя.
Ты хочешь, чтобы он вернулся. Могу сказать, что он никогда к тебе не вернётся».

«Сможешь? Поживём — увидим».

«Я попытаюсь уговорить его уехать!»

«Конечно. Я не буду слишком переживать. Я просто хотел его увидеть».

«Тогда с твоей стороны это было отвратительно! Вы могли бы знать, что будет
хуже для него после встречи с вами! Вы подлец!”

“Нет. Только человека”.

“Бесчеловечно!”

Roxhythe рассмеялся.

Леди Фрэнсис откинулась на подушки. Она тихонько вздохнула.

“ Нет. Я полагаю, ты просто Роксайт.

“ Новый вид, моя дорогая.

— Иногда такая милая, а чаще такая жестокая.

 — Фанни, ты нездорова!  Признайся, ты очень добра ко мне.

 — Увы, да.

 — Это ужасно, — сказал мой лорд.  — Почему «увы»?  Мы всегда были очень хорошими друзьями.

 — Я знаю.  Я ничего не имею против тебя.  Но, о, Дэвид!  оставь
 Кристофера в покое! Ты его сломала; не пытайся сделать ещё хуже».

 «Это не входило в мои намерения».

 «Это то, что ты делаешь. Ты пытаешься снова подчинить его своей воле! Ты этого не сделаешь, но это жестоко!»

 «Тогда, если я этого не сделаю, зачем беспокоиться?» — сказал мой господин.




 ГЛАВА V

 РАЗЛАД
Когда в ноябре Вильгельм Оранский женился на леди Марии, Англия ликовала. Накануне свадьбы улицы Лондона были заполнены ликующими горожанами, которые разводили костры и громко приветствовали короля, леди Марию и принца Оранского. Они даже приветствовали, хоть и сдержанно, герцога Йоркского, который наконец согласился на этот брак и теперь делал вид, что всё в порядке. Таким образом, энтузиазм достиг небывалых высот. Протестанты получили право на наследование престола, и этот союз, несомненно, указывал на то, что раскол между
Карл и ненавистный Людовик.

 Среди всех этих торжеств был один, кто совсем не радовался.
Это был французский посол, месье Барийон, который получил тревожные
известия от своего королевского господина о браке и знал, что
ему предстоит услышать ещё больше. И он не ошибся в своих
предчувствиях, потому что, когда мой лорд Дэнби выдвинул перед
Людовиком предварительные предложения о мире с Соединёнными
Провинциями, его христианнейшее величество отверг их в самых
резких выражениях. Он был очень зол и вспомнил о затравленном господине Барийоне
в тот самый момент, когда милорд Дэнби продемонстрировал твёрдую позицию против
Франции.

Будучи секретарём Уорта, Кристофер был в курсе всех этих событий. Его интерес к ним неуклонно рос.
На собственном горьком опыте он научился не доверять королю и поначалу
относился к патриотическому порыву Карла с насмешкой. Но когда было
принято решение о выделении средств на армию, которая должна была отправиться в Голландию против Франции, часть его недоверия исчезла. Когда войска действительно были отправлены в Голландию, оно почти полностью рассеялось. Он с новым рвением погрузился в работу, чувствуя, что наконец-то трудится на благо единственной неподкупной партии.

Затем начались разногласия, и он был озадачен. Он присутствовал на многих бурных дискуссиях и с растущим изумлением слушал моих лордов
Рассела и Робертса, которых внезапно охватил страх, что войска собираются не для войны с Францией, а для личных целей короля.
Последовали жаркие споры: одни отрицали это, другие защищали, а некоторые сохраняли нейтралитет. Последовал хаос, и народ, поддавшись панике, которая распространилась от
Партии страны до Палаты общин, стал громко требовать расформирования армии.
Именно тогда Кристофер обнаружил кое-что, что в десять раз увеличило груз на его душе.
 Эти люди, которых он считал такими честными,
вольно или невольно играли прямо на руку французскому королю. Даже
лорд Рассел, будучи патриотом, общался через Барийона с теми, кто выступал против трона.


Со стороны Кристофер ясно видел, как Людовик разжигал пламя недоверия к Карлу в партии сторонников короля. Когда он понял, что Луи и Партия страны фактически объединились против Англии, он сначала был ошеломлён.  Что
Он полностью признавал, что «Партия страны» сама этого не осознавала,
но тот факт, что они пошли на переговоры с откровенно враждебной страной против своего короля, вызывал у него тошноту.
 Ещё один идеал был разрушен и лежал в пыли у его ног; он снова пошёл по пути, который считал правильным, но который оказался неверным.

 Он подал Уорту заявление об отставке; он не мог участвовать в таких переговорах.

Он снова остался один, охваченный глубоким одиночеством и непреодолимым чувством собственной ничтожности. К нему вернулись прежние желания,
старая борьба. Если бы только он мог вернуться в Роксит! Роксит, который не колебался, который ясно видел, который спокойно работал ради одной цели.
 В конце концов, разве он не был лучшей частью? Партия страны была не более честной, чем он сам, и они были нечестны не для того, чтобы более успешно служить определённой цели. Они колебались и притворялись в поисках того, что Кристофер постепенно начинал считать смутным идеалом. Они разделились во мнениях; у них не было единой цели; их бросало из стороны в сторону. Но Роксит не колебался; он был спокоен; он стоял твёрдо.

Перед лицом нынешних трудностей и неопределённости Кристофер нуждался в нём больше, чем когда-либо прежде. Вся его душа
тосковала по Рокситу; только чувство справедливости не позволяло ему
вернуться. Затем последовали дни и ночи непрекращающейся борьбы,
безнадёжного несчастья. До этого момента жизнь Кристофера была
спокойной и упорядоченной, наполненной великой любовью. Всё это
внезапно было отнято у него. Роксит был его опорой; он доверял ему больше, чем осознавал. Теперь эта поддержка исчезла, и он остался один. Он думал
обрести мир с Уортом, работая на свою страну. Это тоже было сметено
прочь. Жизнь казалась ему гигантским разладом; массой сложностей и
несчастья. Нет правды в человеке, только жажда власти и
деньги.

Два слова thrummed в его мозг: Господь мой. Сколько раз он уже повторял их
с болью в горле, туманом перед глазами! Без толку
. Всему пришёл конец: счастью, доверию, блаженным годам совместной жизни.
Осталась только любовь, любовь, которую ничто не могло убить; и горько-сладкие воспоминания. Больше ничего не осталось...

При дворе Карл был занят. Поскольку Людовик был зол, его нужно было умиротворить. Он отправил Роксита в Париж с заверениями в своей добросовестности.
 Роксит имел бурную встречу с Людовиком. Людовик прямо заявил, что не будет иметь никаких дел с милордом. Он узнал, что
Роксит был бескомпромиссен; ему сообщили, что мой господин содействовал королевскому браку и даже принимал участие в переговорах; он
верил, что мой господин приложит все усилия, чтобы предотвратить его
и защитить интересы Франции; он понимал, что мой господин был
Он работал на него в Англии и теперь видел, насколько пустыми были красивые слова моего лорда.

 Его Величество был в ярости.  Он кичился своим гневом.  Роксит оставался невозмутимым, как всегда.  Он спокойно ответил Людовику.  Брак был необходим; нужно было развеять опасения Англии.  На что Людовик ответил, что опасения Англии можно было развеять и другим способом, менее оскорбительным для его величества. Рокситу становилось всё скучнее. Его Величество с трудом понимал характер англичан. Величество ответил, что одно он понимает прекрасно
Что ж, таков был переменчивый нрав его кузена. Роксит набрался терпения. Он заверил Людовика в непоколебимой преданности короля Карла его тайному союзнику. Людовик щёлкнул своими августейшими пальцами. Он, Роксит, всё ещё работал над заключением обязательного к исполнению договора с Францией; он был не в силах помешать переговорам о браке. Его Величество переоценил его влияние. Но Величество возразил, что он переоценил вес своего слова. Роксит не сделал в Англии ничего, что могло бы помочь Франции. Много лет назад он говорил о том, как посеять раздор в
Палата общин по поводу возможного брака между Уильямом и Марией. Где
были разногласия? Всё прошло настолько гладко, насколько это было возможно!
Роксит мягко намекнул на многочисленные разногласия, возникшие в прошлом из-за
Людовика. Людовик в ответ заявил, что он пытался обмануть его светлость
христианнейшего монарха, заставив его довериться ему. Теперь он знал, что милорд играл на руку вероломному королю Карлу. Роксит был огорчён. Его
Его Величество совершенно неверно истолковал его позицию — и позицию своего господина. Людовик немного смягчился. Он согласился выслушать послание короля Карла.
 Но он не дал никакого ответа.

Роксит вернулся в Англию, зная, что во Франции его дни сочтены.

 Чарльз на мгновение погрустнел, узнав, что его фаворит не справился с заданием, но вскоре его жизнерадостный оптимизм взял верх, и он снова взялся за дело. Через Дэнби он написал Людовику, требуя новую пенсию в обмен на свои услуги. Была заключена ещё одна тайная сделка. Чарльз вывел свои войска из
Голландия при условии, что Людовик заключит мир с этой страной. Но не успела английская армия покинуть голландские берега, как
Людовик последовал примеру своего вероломного кузена и отозвал свои предложения о мире. Это очень позабавило неугомонного Карла, и он отошёл на второй план, позволив иностранным державам самим разбираться в своих ссорах. Он был совсем не обеспокоен таким поворотом дел, а скорее доволен, ведь в его распоряжении остались большие силы, а он даже не объявлял войну.

 И вот наконец мир был подписан без вмешательства Англии.
В основном это было выгодно Людовику, но в одном он потерпел неудачу:
Голландия осталась нетронутой. Вильгельм одержал победу, пусть и не полную.


«Значит, маленький Оранж победил!» — сказал Карл. «Этот мальчишка!»

«Я же говорил вам, что он не так прост, сэр», — спокойно ответил Роксит.


В это время Кристофер нашёл себе нового хозяина. К нему пришёл милорд Шафтсбери и предложил должность своего секретаря.
Его совсем недавно выпустили из Тауэра, и он горел негодованием и лютой ненавистью к королю.

 Кристофер поступил к нему на службу охотно, почти с радостью.  Эшли
был другом его отца; Эшли, по крайней мере, был честен. Он поселился
работать на него с тихой ум, ощущение, что в этой патриот он
бы найти друга, а в качестве ведущей. Его старая обида на
Эшли почти угасла, ибо все, что Эшли говорил против Роксайта
, было правдой. Теперь они никогда не говорили о милорде, потому что однажды, когда
Эшли пренебрежительно упомянула его имя, и Кристофер сразу же взял себя в руки
. Не желая снова отдалять молодого человека от себя, Эшли
после этого избегал этой темы.

 Какое-то время всё шло гладко. У Кристофера было много работы, но в
В постоянной занятости он находил душевное облегчение и никогда не жаловался на всё возрастающую нагрузку, ложившуюся на его усталые плечи. Затем, как гром среди ясного неба, разразился заговор Титуса Оутса, и Англия снова погрузилась в хаос. Слухи о готовящемся восстании католиков распространялись с невероятной скоростью, хотя король отнёсся ко всему заговору с пренебрежением, а к его разоблачителям — с суровым неодобрением. В лучшем случае доказательства, представленные Оутсом и его сообщниками, были абсурдными и заведомо неточными. Когда интерес и недоверие
Когда интерес к сюжету начал угасать, его подожгли с новой силой новые разоблачения, сделанные Оутсом, — более жуткие и невероятные, чем когда-либо.

 К удивлению Кристофера, Шефтсбери поверил этой истории и углубился в её изучение. Однажды Кристофер упрекнул его, спросив,
может ли быть так, что Эшли поверил лжи Оутса. Эшли бросил на него
быстрый взгляд и ответил, что это действительно возможно. Затем он разразился страстной речью, направленной против герцога Йоркского, который, по его
убеждению, стоял во главе заговора. Кристофер, зная, что
из-за постоянного плохого самочувствия Шефтсбери стал нервным и неуправляемым.
 Он сожалел, что его хозяин сбился с пути, но верил, что со временем тот придёт в себя.
 Но вскоре до него дошло, что за всеми зверствами, творимыми над католиками, стоял Шефтсбери и что именно  Шефтсбери разжигал жажду крови в толпе. Его последние сомнения развеялись, когда он приступил к работе над законопроектом, разработанным самим Шефтсбери, который лишал всех католиков права занимать места в обеих палатах.  Он смутно
он чувствовал, что это всего лишь ступенька на пути к отстранению герцога Йорка от престола, и хотя он сам боялся короля-паписта, он не мог не испытывать ужаса от того, что Шефтсбери использовал такие средства для отстранения герцога.  Он постепенно начал понимать, что Шефтсбери верил в правдивость заговора не больше, чем он сам, но просто притворялся, чтобы достичь своих целей.  День за днём
Католических священников судили и казнили с особой жестокостью; все тюрьмы были переполнены так называемыми подозреваемыми. И король не предпринимал никаких действий ни в ту, ни в другую сторону.

Законопроект Шефтсбери был принят обеими палатами, но в главном он потерпел неудачу, так как не затрагивал герцога Йоркского. Интерес к заговору угас, и Шефтсбери снова его подогрел, на этот раз выдвинув
нового сообщника Оутса, который дополнил первоначальную историю новыми подробностями и даже обвинил королеву в причастности ко всему этому.

 Карл отнёсся к этому с пренебрежением, но палата общин с жадностью ухватилась за эти доказательства.
Всем католикам в королевстве было приказано явиться на допрос, а отец
Коулман, агент герцога Йоркского, был казнён.

Кристофер снова подал в отставку. Он назвал моему лорду
Шафтсбери очень веские причины. Он понял, что мой лорд использовал
этот заговор в своих целях. Он не мог и не хотел оставаться на службе у того, кто допускал, более того, поощрял убийство невинных людей. Он покинул Шафтсбери в гневе.

 За этим последовала череда казней, от которых у
Кристофера кровь застыла в жилах.

Напрасно отцы-иезуиты заявляли о своей невиновности и полном неведении относительно
заговора. Их протесты были отвергнуты и высмеяны.

Одного Хилла, служившего в Сомерсет-Хаусе, судили и, несмотря на все доказательства в его пользу, приговорили к смертной казни. Кристофер был тесно связан с этим человеком, когда тот служил у Роксита. Он занимался для Кристофера различными мелкими делами, а когда той зимой он заболел, Кристофер помог ему деньгами. Когда Кристофер узнал о его приговоре, он сразу же отправился в Беван-Хаус.

Рокси оказалась дома, и Кристофера провели в библиотеку.

Милорд встал и протянул руки.

«Дорогой Крис!»

Кристофер крепко сжал их.

“Милорд, я пришел по очень срочному делу!”

“Итак?” Роксайт усадил его в кресло. “В чем дело?”

“Сэр, вы помните Хилла?”

“Нет”, - сказал Роксайт. “Ты возьмешь немного вина, Крис?”

“Нет, спасибо, сэр. Пожалуйста, выслушай меня! Я имею в виду Хилла, которого
вчера приговорили к смерти.

“О? — Вчера на Хилл пытались напасть?

 — Вы должны знать, сэр!

 — Мой дорогой мальчик, меня не интересуют все эти мелкие буржуа, которые ведут себя неосмотрительно.

 — И всё же я прошу вас обратить на это внимание!  Возможно, вы помните ту шкатулку с серебряной филигранью, которую мы с трудом раздобыли?

“Да, я помню это. Это была удивительно красивая шкатулка. Я хотела ее для
Его величества”.

“Я думала, вы помните. Это я нашла ее через посредника
на этом Холме. Харкорт рассказал мне о нем, и он достал мне шкатулку от
несчастного Прэнса, которого недавно допрашивали. Сэр, это тот самый
Хилл, который должен умереть. Я бы поклялся в его невиновности! Он был бедным, кротким существом!
Он не из тех, кто способен убить магистрата! Этот жалкий Пранс
обвинил его в этом. Неужели вы не вступитесь за него?

“Мой дорогой Крис!” - запротестовал Роксайт. “Вы ожидаете, что я буду вмешиваться в
эти низкие дела?”

“Это во имя справедливости, сэр! права! Если бы вы могли поговорить с
Ваше Величество, вы могли бы спасти его.
«Может быть. Но я точно не стану беспокоить короля».

«Милорд, милорд! Неужели вы можете смотреть, как всех этих невинных людей жестоко убивают, и даже пальцем не пошевелить, чтобы помочь?»

“Крис, Крис, ты сошел с ума! Откуда этот внезапный интерес к Хиллу?”

“Дело не столько в личности, сколько в причине! Уже убито достаточно невинных людей
! Почему Король велит?”

“Король не всесилен, Крис. Общественность не будет контента
если не льется кровь. Если он мешает, они от него отвернется. Его
положение шаткое.”

— Значит, он безропотно позволяет этим беднягам умирать!

 — Что значит несколько буржуа?

 — Милорд, не говорите так!  Это... это ужасно!  Что король так поступает!

 — Мой дорогой мальчик, король не осмеливается вмешиваться.  Ты не должен думать, что он
не смотрит с ужасом на все это кровопролитие. Но он ничего не может сделать”.

“Значит, вы не можете оказать свое влияние? Это так подло!”

“Без сомнения, я мог, но я, конечно, не должны. Это неразумно вмешиваться
с народной воли на данный момент”.

Кристофер вскочил на ноги.

“Ты веришь в этих людей виновен?”

“Я их почти не замечал. Осмелюсь предположить.

 — Тогда ты ведёшь себя так, как я и представить себе не мог.
 Робко!  Жестоко!

 — Ты пришёл сюда, чтобы поссориться со мной? — спросил Роксит.  — Сядь и поговорим о чём-нибудь другом.

“Я пришел умолять тебя помочь в деле справедливости! Я вижу, что с таким же успехом я мог бы
поговорить с камнем!”

“Мое доброе дитя, ты волнуешься по пустякам”.

“Разве ничего не значило, что отец Коулман был убит? Этот хороший человек!”

“Это было необходимо. Король сожалел об этом, но народ согласился”.

“ Полагаю, вы выступали за это? ” с горечью спросил Кристофер.

“ Конечно. Я думал, ты знаешь, что ничего с меня спасти его
Безопасность Величества и мира?”

“Я ... я не могу вам ответить, сэр. О-о, небеса, как бы я хотел, чтобы я этого не делал!
никогда не видел тебя!

Роксайт протянул руку.

“Крис, дорогой мальчик, ты сошел с ума. Успокойся”.

Кристофер проигнорировал его руку.

“Тогда это ты меня так довел! Вы сделали все возможное, чтобы разбить мне сердце
а теперь вы открываетесь мне - бессердечный, безжалостный! Это ... причиняет боль
чертовски, милорд.

Роксайт отвернулся. Он ничего не сказал.

“Я... я не могу успокоиться! Я... о, нигде нет правды! никакой чести! Я
считал Рассела и Уорта безупречными; я считал Шефтсбери выше подозрений! Я ошибался, ошибался, ошибался! Я покончил с англичанами!
 Каждый преследует свои цели и не заботится о том, какими средствами он их достигает. Даже вы, милорд!

— Полагаю, я должен быть благодарен за «ровно», — устало сказал Роксит.

 Кристофер быстро подошёл к нему.

 — О нет, сэр! Я... я не это имел в виду! Я в отчаянии... я... я никогда не хотел говорить вам такие вещи. Простите меня!

 Роксит положил руку ему на плечо.

 — Крис, ты в отчаянии, потому что не знаешь, куда плыть. Вернись ко мне!”

“No--no! Я не могу! Сейчас меньше, чем когда-либо. Я... я думаю, что скоро сойду с ума!
”Крис, ты был счастлив со мной." Я не могу." Я не могу!"

“Крис, ты был счастлив со мной. Возвращайся!

“ Ах, я так счастлива! Все уже никогда не будет как прежде. Я должна уйти - прямо сейчас,
туда, где я тебя не увижу.

“ Даже если я умоляю тебя остаться?

— Да... даже тогда, милорд. Не пытайтесь меня переубедить! Это и так достаточно тяжело.


— Значит, ты уедешь? Куда?


— В Голландию, сэр. Думаю, к моему брату.


— В Оранж, — тихо сказал Роксит. — Это будет конец, Крис.


— Да, сэр... конец.

“ И все в поисках... чего?

“ В поисках честности и истины. Я не пожертвую своей честью ради
любви к человеку.

“Значит, вместо этого ты пожертвуешь своим счастьем ради этой туманной вещи, называемой
патриотизм?”

“Я найду счастье в своем патриотизме!”

“Похоже, ты разочарован, - сказал Роксайт.




 ГЛАВА VI

 РЕШЕНИЕ


Кристофер писал Родерик, советуя ему о его пришествии в
Гаага, и быстро сделал все аранжировки. Теперь, когда он сделал свои
решение он был почти рад, что поедешь. Он страстно желал оставить Англию позади
а вместе с ней и все свои сомнения. За два дня до своего отъезда
он навестил леди Фрэнсис.

Она приняла его в своей гостиной. Она подумала, что никогда не видела его таким старым.
он выглядел таким старым.

— Ну что, дорогой Крис?

Он сел рядом с ней, пытаясь улыбнуться.

— Я пришёл... попрощаться, леди Фанни.

Она сидела неподвижно.

— Ах... Холланд.

“ Да, Холланд. Ты понимаешь, что я не могу оставаться в Лондоне?

“ Полагаю, что да, ” вздохнула она. “ Бедный Крис!

“ Не... жалей меня! Я этого не вынесу. В Англии для меня нет покоя,
и нет работы. Я всегда думаю о Роксайте, мечтая только увидеть его ...
услышать его голос ... почувствовать его руку в своей ...” Он остановился, закусив губу.
— Прости. Я не имею права утомлять тебя такими... глупостями.

 Она взяла его за обе руки.

 — Крис, разве мы не друзья? Как я могу устать? Может, ты... расскажешь мне всё?

 — Ты так добра, — сказал Кристофер. — Ты всегда была так добра... я... о, как же приятно с кем-то поговорить!

“Я знаю. Ты не вернешься в Роксайт?”

“Я не могу. Ты знаешь, что произошло. Ты слышал все истории
о моем господине. Я поступила бы ложно по отношению ко всему, что для меня важнее всего
свято, если бы уступила своему страстному желанию быть с ним.

Она снова вздохнула.

“ И ему ... не все равно, как мне. Этого нельзя было ожидать. Леди
Фанни, я не жалуюсь, но... я так сильно его любила! Я так ему доверяла! А он меня обманул. Всё кончено. Я должна всё это забыть. Я должна забыть Роксита и всё, что он для меня значил. Я должна немедленно уехать туда, где он не будет постоянно мне напоминать о себе.

Она нежно погладила его по руке.

“ Так ты за Голландию? Возможно, это все-таки к лучшему. Но я буду ужасно скучать по
тебе, Крис.

“ Пожалуйста, не говори об этом! Я так любил вашу дружбу! Но я должен
уйти.

“Я знаю, ты должен, Крис. И я знаю, как это тяжело”.

“Тяжело!” - прошептал он. “Это ... вырывает мое сердце из моего тела. Я... — он криво улыбнулся. — Я оставляю это... ему. Думаю, однажды я снова обрету покой. Но я всегда буду помнить эти чудесные годы, когда я был... так счастлив. Я должен... быть благодарен за них... за память о них. Когда-нибудь я буду спокойно вспоминать обо всём этом, но сейчас...
я не смею и думать об этом!»

 «Милый мальчик, я сожалею от всего сердца! Но ты прав;
эта великая, великая боль утихнет — ты будешь помнить только о счастье
и радоваться тому, что был счастлив. И ты снова будешь счастлив. У тебя есть брат».

 «Да. Он... не в счёт, сам понимаешь. Я... никогда по-настоящему не заботилась о нём,
а с тех пор, как я стала... Рокситом... вся моя любовь принадлежала ему.
Она принадлежит ему и сейчас. На его месте никогда не будет другого. Я слабая дура... но... о, леди Фрэнсис, я так сильно его хочу!

 Она потянула его за опущенные плечи.

“Не надо, Крис! Ах, не надо! Он того не стоит! О, почему, почему он поймал
тебя в свои сети?”

“Бог свидетель. На самом деле я не жалею об этом. Он был ответственен за так
много чего было замечательного в моей жизни. А теперь ... я ненавижу всех других мастеров.
Я сравниваю их видите, и они не несут сравнения. Роксит был — даже не знаю — бесподобен.

 — Он просто Роксит, — грустно сказала Фанни.

 Кристофер всхлипнул, но тут же рассмеялся.

 — «Я Роксит»...  Я так и слышу, как он это произносит — своим мягким голосом!  Так высокомерно!  Да, он просто Роксит.  Он встал, закусив губу. — Я
уезжайте послезавтра, леди Фрэнсис. Вы не... совсем забудете
меня?

“ Забудете моего Криса? Это вероятно? Однажды вы вернетесь. Я собираюсь
подождать до тех пор. Надеюсь, ты не забудешь меня?

Он поцеловал ей руки.

“ Это было невозможно. Я никогда не забуду ... всю твою доброту. Ты позволишь мне написать тебе?
”

«Ты должен написать, — сказала она. — Мне будет очень грустно, если ты этого не сделаешь».

«Я не знаю, как вас отблагодарить… До свидания, леди Фанни!»

Миледи положила руки ему на плечи и подняла голову.

«Можешь поцеловать меня, Крис. Бедный, бедный Крис!»




 Глава VII

 МЕСТЬ


Было очень холодно. Снаружи моросил дождь, заливая унылые сады.
Тощие ветви деревьев были мокрыми и блестели. Чарльз сидел у камина
в своей комнате, нянча спаниеля. Его темные глаза были задумчивыми, а пальцы беспокойными.
- Ты слышал, что сказал Дэнби, Дэвид? - спросил я.

“ Ты слышал, что сказал Дэнби?

Роксайт смотрел на дождь.

“ Да. Монтегю избран депутатом от Нортгемптоншира.

“ Денби сказал мне, что некоторое время назад они поссорились. Жизнь Бога, почему он должен
ссориться с моей посла Франции из всех людей?”

“Не Данби думаю, он означает вред?”

“ Да. Он говорил о компрометирующих документах. Ты знаешь, что это значит.,
Роксайт.

“ Письма Луису. Я всегда говорил, что это неразумно.

Король был раздражительным.

“Если вы не впадает в немилость у Людовика эти письма нужно
не прошли Монтегю. Теперь у нас будет Данби импичмент”.

“Мне кажется, я вижу руку Шефтсбери. Монтегю — инструмент.

 «Шафтсбери или кто-то другой. Больше всего он ненавидит Дэнби».

 «А Дэнби, будучи твоим инструментом, обернётся против тебя».
 «Ещё один налог на мою изобретательность! Дэнби намерен нанести удар по Монтегю
до того, как Монтегю успеет нанести удар по нему».

 «Ещё лучше избавиться от Монтегю».

“ Нет, Дэвид! С меня достаточно крови.

Роксайт пожал плечами.

“ Как Денби думает нанести удар по Монтегю?

“ Какие-то разговоры о том, что Монтегю совещался с папистами без моего ведома
. Денби планирует конфисковать его бумаги.

“ Что ж, это очень хорошо! Он будет действовать от вашего имени?

“Он так говорит. Он должен сообщить об этом Палате завтра».

Повисла долгая тишина. Наконец король повернул голову.

«Кстати, Дэви, Крю снова в городе».

«Крю?»

Король слабо улыбнулся.

«Уже забыл? Тот человек, с которым ты повздорил два года назад».

“Этот человек! Да, я помню. Я сказал ему отсутствовать в течение года”.

“Ну, его не было два года. Он осмелился появиться в Уайтхолле”.

“О? Что вы сказали?”

“Помня о вашей просьбе, я ничего не сказал. Но это была грубая самонадеянность
с его стороны”.

“Что насчет жены?”

“Она была там. Я верю, что она стала самой преданной мне ”.

“Я думал, что она будет”. Roxhythe подошел к камину. “Король Людовик имеет
его месть мне, сэр”.

Чарльз поднял свои густые брови.

“Луи? Почему?”

“Он понял, что я обещал действовать в его интересах. Он был
Он был в ярости, когда ты выдала леди Мэри за принца».

 «Жаль. В чём заключается его месть?»

 «Полагаю, он настроил против меня сторонников партии страны». Роксит довольно устало улыбнулась. «Я больше не могу плести интриги в частном порядке».

 «Это досадная неприятность. Право, Луи не джентльмен, раз так подставляет меня!»

 «Признаю, это с его стороны нехорошо. В таком случае я буду вам менее полезен, сэр.


Чарльз быстро протянул руку.

 — Не говори так, Дэви! Ты всегда был моим самым дорогим другом!

 Роксит опустился на колено.

 — Всегда, — сказал он и поцеловал руку короля. — Всегда.

 * * * * *

 Атака Дэнби на Монтегю провалилась, потому что Монтегю тщательно спрятал два самых важных документа, которые у него были. Одним из них было письмо, написанное по приказу Карла перед заключением Нимвегенского мира. При поддержке злейших врагов казначея он выдвинул обвинения против Дэнби.
 Последовал импичмент. В Палате представителей поднялся новый шум.

Дэнби едва избежал тюремного заключения, но большинство было против него. Общественное мнение было настроено против него.


Тогда Карл распустил непокорный парламент, а в январе, всего через месяц, распустил его окончательно.




 ГЛАВА VIII

 ПРИСТАНИЩЕ


 ЧЕРЕЗ ДЕСЯТЬ ЛЕТ Кристофер вернулся в Голландию. Многое он
забыл, многое пробудило в нём старые воспоминания, пронзительные
из-за своей близости к нему. Он проехал из Харвича в Роттердам,
проведя в этом городе всего одну ночь. Он навестил дом № 19 на
Принсенстраат, надеясь снова увидеть де Стаала. Для него было потрясением узнать, что дом перешёл в другие руки, и услышать, что де Сталь отошёл в мир иной четыре года назад. Он и не подозревал, как сильно ему хотелось увидеть старика. Он ушёл
Он шёл медленным шагом по той самой дороге, по которой они шли в тот вечер, так давно. Он зашёл в гостиницу, где останавливался, и посмотрел на окно своей комнаты. Всё было по-прежнему.
Казалось, ничего не изменилось: даже толстый хозяин не постарел.

Кристофер зашёл в кофейню. Здесь он видел шпиона, который следил за ними. Он с лёгкой улыбкой вспомнил, как был взволнован и каким спокойным он нашёл Роксита. Мой лорд дремал в кресле; он отказывался просыпаться.

 Он с трудом оторвался от гостиницы, понимая, что это глупо.
приехали. Он испытал облегчение, когда оставил Роттердам позади.

Гаага казалась еще более насыщенной воспоминаниями. "Пуассон д'Ор"
изменился не больше, чем гостиница в Роттердаме. Кристофер поднял глаза на
окно, почти ожидая увидеть Роксайта, стоящего там с
неизбежным Милвордом под локоть.

Он с усилием отвернулся. Он всегда помнил Гаагу
Веселым, жизнерадостным городом. Теперь оно казалось мрачным, заброшенным, населённым призраками.

 Родерик стал добрее и мягче. Он не упоминал о Роксите. Он искренне радовался встрече с Кристофером; он хотел
чтобы представить его принцу, но Кристофер отказался. Позже он
отправился в Хёйс-тен-Бос, но пока хотел побыть в тишине.

 Вскоре после приезда он купил лошадь и однажды отправился в
Схевенинген. Ему приглянулась тихая рыбацкая деревушка. Почти каждый день он ездил туда, иногда разговаривал с рыбаками, но чаще сидел в одиночестве у моря, не обращая внимания на посторонние звуки, и наблюдал за серебристыми чайками, которые кружили и ныряли на фоне ярко-голубого неба.

 Боль внутри него постепенно утихала, становясь всё менее острой.  Сидя на
Он сидел на берегу, прислушиваясь к крику чаек и непрерывному шуму волн, разбивающихся о песок. Казалось, всё, что произошло за последний год, растворилось в воспоминаниях. Это больше не была непрекращающаяся боль; она всё ещё была здесь, всё ещё была великой печалью, но она смягчилась и не присутствовала постоянно.

 Постепенно он начал интересоваться тем, что происходило вокруг него. Он
наблюдал за тем, как рыбаки вытаскивают улов, и ему было интересно смотреть на скользкую, блестящую рыбу, которая билась на дне сети. Однажды он
вышел в море на лодке, чтобы помочь рыбакам. Он стал сильнее, мужественнее.
менее мрачный.

 Родерик редко сопровождал его в Схевенинген. Кристофер этого не хотел. Присутствие брата беспокоило его, нарушало великий покой деревни. Он проводил там весь день, наслаждаясь бескрайним одиночеством, ощущая на лице брызги морской воды и сильный ветер. На закате он возвращался в Гаагу, уставший и голодный. Иногда он ужинал с Родериком, иногда — один.

 Через некоторое время он стал реже ездить в Схевенинген.  Желание общаться с людьми снова проснулось в нём.  Родерик заметил это и познакомил его с
Минхер Хенвлит и другие члены свиты принца.
 Кристофер завёл себе и других друзей, все они были голландцами. Один из них,
Ян ван ден Буш, показал ему окрестности. Кристофер
посетил Рейсвейк и Лоосдуинен. Это пробудило в нём интерес к осмотру достопримечательностей,
и он на время уехал, отправившись на север. Когда он вернулся,
Родерик был удивлён произошедшими в нём переменами. Его глаза заблестели ярче, осанка стала более прямой, а настроение — более приподнятым. Его смеху по-прежнему не хватало прежней непосредственности, улыбка была не такой радостной, но появлялась чаще и не была такой натянутой.

Родерик понял, что за один год Кристофер постарел больше, чем за всю предыдущую жизнь. У него не было юношеских иллюзий, юношеской пылкости. Он стал спокойнее, проницательнее. Он знал людей и мир. Родерик понял, что в некотором смысле Кристофер был старше его.

 Он снова поднял вопрос о знакомстве с принцем.
 На этот раз Кристофер согласился.

И вот однажды братья выехали из Гааги через лес, который
вёл к Хёйс-тен-Бос. Кристофер почти всё время молчал
отчасти, но когда они добрались до дворцовых садов, он выразил своё восхищение.


«Его высочеству будет приятно услышать, что вам нравятся его цветы, — сказал
Родерик. — Он очень ими гордится».

«А что здесь делает принцесса? — внезапно спросил Кристофер. — Я не
думал, что ей по душе одиночество».

«Сначала её высочество очень скучала по дому. Теперь она другая».

“Бедная леди Мэри! Она была такой веселой принцессой! Она получала такое удовольствие от
жизни в Уайтхолле”.

Родерик говорил натянуто.

“Не нужно ее жалеть. Она - его жена, принц.

“Бедная леди!” - снова сказал Кристофер. “Мне действительно жаль ее”.

“Ее высочество должна быть достаточно счастлива”, - ответил его брат. “Она изменилась".
"Она изменилась”.

Принца в доме не было. Один из лакеев видел его.
Не так давно он прогуливался по саду. Наконец они нашли его на
террасе, греющегося на солнце.

Родерик отвесил ему низкий поклон.

«Ваше Высочество, я привёл своего брата. Могу я его представить?» Это был момент его триумфа. Наконец-то Кристофер встретился лицом к лицу с принцем, которого он якобы презирал. Наконец-то он мог показать Кристоферу, насколько прекрасен его господин.

Уильям обернулся. Кристофер думал, что он никогда не встречал такой пирсинг
контроля. Тогда князь улыбнулся и поднялся.

“Я давно желал познакомиться с вами, мистер Дарт. Родриг
часто говорил мне о вас. Он протянул руку.

Кристофер опустился на одно колено, чтобы поцеловать ее.

“Ваше высочество очень добры”, - сказал он.

“ Кристофер очень восхищается садами, сэр, ” сказал Родерик.

Уильям выглядел довольным.

“Они прекрасны!” - тепло сказал Кристофер. “Я действительно восхищаюсь
ими, сэр”.

“Я люблю их”, - ответил принц. “Я не смог бы жить без моих
цветы». Он махнул рукой в сторону клумбы с тюльпанами. «Это мои цветы».

 Кристофер улыбнулся.

 «Даже мы в Англии знаем, какие цветы вам нравятся, сэр!»

 «Да? Они мне нравятся, потому что это часть Голландии. В Англии такие цветы не растут».

 «Нет, — сказал Кристофер. — Но у нас есть розы».

 «Да, у вас есть розы. Родриго, ему нужно показать западную часть!»

 И принц Оранский показал мистеру Дарту западную часть своих садов.

 Этот визит в Хёйс-тен-Бос был первым из многих. Кристофер подружился со многими из окружения принца, а принцесса пожелала, чтобы он
знакомый.

Он с трудом узнал леди Мэри в тихой, скромно одетой женщине.
которой его представили. У Мэри, которую он знал, были сверкающие глаза и
плутоватая улыбка. Глаза теперь были спокойны, почти грустно; улыбка была полна
достоинства. Он думал, что она выглядела несчастной, и позже он обнаружил, что
была холодность между князем и его женой.

Мэри не терпелось узнать все лондонские новости. Не раз
Кристофер видел, как наполняются ее глаза, но слезы не утихали. Он
не мог рассказать ей многого, но она была благодарна ему за очень малое. Она
Он расспрашивал о разных людях, задерживаясь на их именах, как на приятных воспоминаниях. Кристофер от всего сердца жалел её.

Желание работать росло с каждым днём. Ленивая жизнь, которую он вёл, начала его тяготить.
Кристофер понял, что ему нужно найти какое-то занятие.

Чем больше он узнавал Уильяма, тем больше убеждался, что нашёл честного и патриотичного человека. Он с растущим восхищением наблюдал за тем, как умело штатгальтер управляет делами.

 Родерик был удивлён, что его брат не поддался на уговоры принца.
ноги, поклонение. Он был еще больше удивлен, что Кристофер должен
чувствую никакого желания стать одним из княжеском хозяйстве. Он не мог
понимаю, что все Кристофера любовь осталась с Roxhythe.

“Ты не желаешь быть рядом с принцем лично?”

“Я бы предпочел присоединиться к его армии”, - ответил Кристофер.

“Вступить в армию! Тебе лучше войти в его дом”.

“Я не желаю служить ни одному человеку - лично”.

«Будь я проклят! Даже его высочество?»

«Никто».

Родерик уставился на него.

«Ты не солдат, Крис!»

«Я могу научиться».

«Тебе лучше было бы заняться политикой».

“Никогда! Я хочу, чтобы больше не слышать этого слова!”

“Но это смешно! Ведь вы нашли Шафтсбери действует
сомнительно никаких оснований думать, что ... ”

“Я не желаю слышать о политике. Они означают интриги и тайные сделки.;
подкуп и обман. Я ничего из этого не потерплю”.

Родерик изумленно покачал головой. Но он не затронул эту тему чтобы
его мастер.

Так получилось, что однажды солнечным утром Кристофер встретился с принцем в Хёйс-тен-Бос.

Уильям сидел за столом, подперев подбородок рукой. Он задумчиво смотрел на Кристофера.

“Родригес говорил мне о вас, мистер Дарт. Вы желаете служить
под моими знаменами?” Он заговорил по-голландски.

“Если позволит ваше высочество, я не прошу ничего лучшего”.

Кристофер увидел, как внезапно блеснули карие глаза.

“И все же, если я предложу вам пост о моей персоне, вы откажетесь от него?”

В принце было что-то смущающее. Кристофер
слегка заикнулся.

“Я надеюсь, что ... Ваше высочество ... не... предложит этого”.

“Садитесь”, - сказал Уильям. “Почему вы на это надеетесь?”

“Сэр, я не желаю служить никому лично. Я хочу служить как солдат
.

Уильям улыбнулся.

“ Ты хочешь служить идеалу, хейн?

— Возможно, это правда, сэр. Я не хочу служить — человеку.

 — Вы боитесь, что я предам ваше доверие?

 — Кристофер не успел среагировать на стремительную атаку.

 — Я... не понимаю, сэр.

 — Думаю, понимаете. Разве я из тех, кто предает доверие?

 — Нет, сэр. Почему вы спрашиваете?

“Потому что я не обслуживается любой человек, который не в меня его
все доверия”.

Кристофер колебался.

“Я считаю, что вы по крайней мере честны, сэр”, - сказал он наконец.

“Но вы не примете сообщение о моей персоне”.

Кристоферу стало жарко под пристальным взглядом.

“Нет, сэр”.

“Почему бы и нет?”

Кристофер на мгновение замолчал.

 «Ваше высочество, если вам так уж необходимо это знать, то вот что я вам скажу: девять лет я служил моему лорду Рокситу. Он достоин всей моей любви, всей моей преданности. Я не могу служить другому человеку так же, как ему. Я пытался, но у меня не вышло. Дважды не вышло».

 «Мистер Дарт, вы говорите, что Роксит достоин вашей любви и преданности. Что же тогда вы можете предложить мне?»

— Верная служба, сэр, и преданность.

 — Так!  Уильям легонько постучал пальцами по листу пергамента.  Его лицо стало суровым.  — Если позволите, мистер Дарт, мы поговорим начистоту.
Я кое-что знаю о жизни милорда Роксита и его делах.
 Откуда мне знать, что вы не прониклись его моральными принципами — или их отсутствием?


 Кристофер выпрямился.

 — Ваше высочество, может, оставим Роксита в покое? Я верю, что мои моральные принципы безупречны.


 — Я тоже так верю, мистер Дарт. Однако в 1777 году в этом были некоторые сомнения.
— Ваше Высочество объяснит?

— Это необходимо? В 1777 году вы везли письма в Черривуд; письма, которые, как мы полагаем, были адресованы французскому королю от короля Карла.
Вы согласитесь, что это даёт пищу для размышлений, мистер Дарт.

Кристофер смело встретил его взгляд.

«Я даю Вашему Высочеству слово, что если это так, то я ничего не знал об этом, когда брал письма. Я думал, что это обычные послания для Его
Графа Монмута».

«Так уверяет меня ваш брат. Он говорит, что вас обманули. Вы не хотите поступить ко мне на службу, потому что боитесь, что я могу вас обмануть?»

«Н-нет, сэр. Я думаю, что нет. Это потому, что я не мог служить вам с искренней привязанностью.
Это правда, что в последнее время я стал подозрительным, но я верю, что доверяю Вашему Высочеству.


— Спасибо. Это единственная причина?

Кристофер снова замялся.

«Нет, сэр, есть ещё кое-что. Каким бы честным вы ни были, всегда будут интриги. Я не хочу ничего знать об интригах. Я хочу... быть вне политики. Я хочу... забыть всё».

Уильям слегка кашлянул.

«Тогда, я думаю, вам лучше поискать работу у кого-то, кто не ведёт публичный образ жизни».

— Я думал об этом, сэр, но мне это не по душе.
— По правде говоря, мистер Дарт, вы сами не знаете, чего хотите.

— Нет, сэр, знаю! Я хочу сражаться с Францией — нашим общим врагом.

— Я не сражаюсь с Францией. Наступил мир.

Кристофер как-то странно посмотрел на него.

 «Ваше Высочество не всегда будет довольствоваться этим миром».

 Уильям заметно приподнял брови.

 «О! Значит, вы присоединитесь к армии — и будете ждать? Скучная работа, мистер Дарт».

 «Мне ещё предстоит изучить солдатские обязанности, сэр».

 Принц снова постучал по пергаменту.

 «Что ж... Возможно, я смогу найти для вас работу». Посмотрим.

Он взял перо. Несколько мгновений он быстро писал. Затем стряхнул пыль с
пергамента и сложил его.

“Вы совершенно уверены, что хотите служить Апельсину? Помните об этом.
вы англичанин; помните, что, поступив в армию, вы
Я не могу оставить это по своему желанию».

 «Я всё обдумал, сэр. Это не поспешное решение. Я долго размышлял и — простите меня — внимательно наблюдал за вашим высочеством. Я считаю, что наконец-то нашёл хозяина, который выше взяток; который работает не на себя, а на свою страну».

 Уильям поклонился.

 «Я восхищаюсь вашей прямотой, сэр. В свою очередь я считаю, что Вы тоже
честно. Я сомневался в одно время, но когда мне сказали, что вы были
покинул Господь Roxhyt е я пришел к выводу, что я ошибался”.

“Благодарю вас, сэр. Я могу поступить к вам на службу?”

Уильям протянул ему пергамент.

“Вы передадите это Бентинку. Родриг направит вас. Бентинк
даст вам задание, и вам останется проявить себя
.

Кристофер опустился на одно колено.

“Я буду верно служить вашему высочеству”, - сказал он. “Я должен поблагодарить вас
за вашу доброту”.

Уильям протянул руку.

“Это очень хорошо”, - сказал он.

Кристофер тихонько вышла из комнаты. Родерик ждал его,
всем рвением.

“Ну Что, Крис?”

“Я должен пойти в генерал Бентинк”.

Родерик был разочарован.

“ Я думал ... что когда вы поговорите с Его высочеством ... вы...
я хотел всегда быть рядом с ним».

Кристофер слабо улыбнулся.

«Мне уже не двадцать один, Дик. Пора иллюзий прошла».
«У тебя нет никаких увлечений?»

Кристофер вздохнул.

«Я даже не знаю. Возможно. Но не в отношении мужчин».

«Я тебя не понимаю, Крис. Я думал, что принц покорит тебя своей преданностью».

«Ты ещё не понял, Дик, что моя преданность принадлежит другому».

«Всё ещё?» Родерик не поверил своим ушам.

«Всегда».

«Но после всего, что произошло! после того, как он с тобой обошёлся...»

«Если ты думаешь, что причинённое мне зло может убить мою любовь к Рокситу, то ты ошибаешься».
вы не понимаете любви».

«Вы без ума от него! Молю небеса, чтобы это прошло!»

«Ради моего душевного спокойствия я надеюсь, что так и будет. Вы поужинаете со мной сегодня вечером? Я уезжаю из Гааги рано утром».

«Так скоро? Да, я поужинаю с вами. Хотя я бы хотел, чтобы вы остались при дворе. Я хотел, чтобы вы были рядом со мной после стольких лет».

Кристофер говорил довольно цинично.

«Нет, Родерик. Ты ревновал меня, когда я присоединился к свите принца».

«Серьёзно, Кристофер!» Родерик был готов обидеться. Затем он улыбнулся. «Возможно, ты прав. Но я буду скучать по тебе».

“Это пройдет”, - легко ответил Кристофер.

Родерик вернулся к своему хозяину.

“Ну что, Родриг? Ты видел своего брата?”

“Да, сэр. Я не могу понять его отношения”.

“Нет?”

“Он такой холодный! так не похож на себя прежнего”.

“Мой дорогой Родриг, твой брат страдал. Я понимаю его”.

— Но ведь вы, ваше высочество, понимаете всех людей, — тихо сказал Родерик.




 КНИГА V

 ДРУГАЯ ЧАСТЬ




 ГЛАВА I

 ИГРА В ТРОЕ


— БЕДА, беда, сплошная беда! Чарльз в отчаянии всплеснул руками. — Шефтсбери, Рассел, Кавендиш! Что же делать?

 Роксхит улыбнулся.

 — Вы в отчаянии, сэр?

 — Разве я когда-нибудь отчаивался? Но такое сочетание означает бесконечный труд, бесконечные разногласия. Шефтсбери — мой враг.

«Чтобы противостоять Шефтсбери, у вас есть Сандерленд».

«Я бы ему не доверял».

«Тем не менее он может оказаться полезным. А ещё есть Галифакс».

«Он то распаляется, то остывает».

«Но в основном остывает».

«Что вы имеете в виду, Дэвид»?

«Удивительно, что вы не присмотрелись к Галифаксу повнимательнее, сэр. Когда
большая партия дует горячо, он дует холодно. Вы увидите, что он настроен против
Шефтсбери.

“Может быть и так. Вы думаете, он поддержит меня?”

“Если вы проигравшая сторона, сэр, да. Если вы сильнее, он будет"
не имеет значения.

“Верно. Но это нам сейчас не поможет. Я вижу, что у Джеймса назревают проблемы.
Народ становится неуправляемым”.

«Его светлость действует крайне неосмотрительно. Вам следовало бы удалить его, сэр.
Пока он остаётся в Англии, протестантское дело будет у всех на слуху».

«Удалить его... да, но куда?»

«Какая разница? Отправьте его туда, где он не сможет сеять смуту своим глупым поведением».

Чарльз выпрямился.

«Думаю, ты прав, Дэвид. Я отправлю его в Брюссель».

«Этого будет достаточно. По крайней мере, он будет в безопасности».

«Да. Но я не думаю, что он меня поблагодарит».
«Возможно, нет».

«Он будет в ярости. Может быть, он заподозрит, что ты приложил к этому руку».

«Вероятно». Меня это не беспокоит».

 Чарльз задумчиво погладил одну из своих собак.

 «Думаете, сделав это, я предотвращу бурю, которая разразится из-за его престолонаследия? Я так не думаю».

 «Нет, сэр. Вы всё измените».
 «Это всё равно будет означать борьбу. Шефтсбери полон решимости исключить его из числа претендентов».

— Сир, большинство мужчин полны решимости. Почти все ваши новые министры единодушны в этом вопросе. Но я думаю, что будут разногласия.

 — Почему?

 — Не все будут хотеть одного и того же преемника.

 — Вы думаете, кто-то будет поддерживать Монмута?

 — Я этого ожидаю, сэр. Не все выбирают принца Уильяма.

 — Нет. А Монмут популярен. Он был бы избран народом, но я не могу поверить, что кабинет министров согласится на это.
— Поживём — увидим. А пока, сэр, я предлагаю действовать.

 Чарльз откинулся на спинку стула.

 — Без тебя я был бы не королём, Дэви. Ты поможешь мне свергнуть
— Ты что, собираешься выступить против исключения?

 — Да.

 Король с любопытством посмотрел на него.

 — Роксит, а что ты сам думаешь?

 — Я ничего не думаю.  Мне всё равно, что будет после твоей смерти.  В Англии может быть Яков, или Мария, или Монмут.  Мне всё равно.  Главное, чтобы тебе было хорошо.

— Хотел бы я, чтобы ты больше думал обо мне! Что ты собираешься делать?

 Роксит сел на ближайший стул.

 — Я вступлю в борьбу против его светлости Йорка.
 Тайно.

 Король в замешательстве нахмурил брови.

 — Продолжай.

“Его Светлость нелюбви-Йорк для меня это хорошо известно. Что добавляет цвет к
мое отношение. Я подхожу к Шефтсбери, когда придет время, с большим
осторожно. Я думал, опасаясь обнаружения, вы понимаете. Я думаю, что
что это было лучше для меня, чтобы действовать тайно, из боязни навлечь на себя ваш
Величества неудовольствие”.

“Я не думаю, что они будут доверять вам”.

“У них, несомненно, будут опасения. Но моя поддержка в этом вопросе
была бы неоценима. Они рассчитывали бы, что я использую свое влияние, чтобы
склонить вас на сторону герцога.

“ Да, но что тогда?

«Когда я убежу достопочтенного Шефтсбери в своей искренности, я глубоко погружусь в суть этого дела».

«И расскажете мне?»

«И расскажу. Думаю, я смогу поспособствовать падению нашего друга Эшли».

«Вы достаточно умны для чего угодно, — признал Чарльз. — Но это большой риск».

«Нет. Они могут не верить в меня, но я не думаю, что они так поступят. Они увидят, что, если герцог станет вашим преемником, я должен буду уйти.
Многие считают, что я действую в первую очередь в своих интересах.

  Чарльз кивнул.

«Если всё это дойдёт до ушей Джеймса, ты погибнешь — когда я умру, мой Давид».

«Это не имеет никакого значения, сэр».
«Я мог бы довериться Джеймсу...»

«Умоляю вас, не делайте этого, сэр! Он так неосторожен. И он мне не доверяет. Он не поверит, что я действую в его интересах».

«Не думаю, что он поверит». Особенно если он догадается, по чьему совету его отправляют в Брюссель».

«Он, конечно, догадается. Он во всём подозревает меня. Его недоверие только поспособствует моим махинациям».

«Хорошо, Роксит, я согласен».

Фаворит рассмеялся.

«Вы хотели отказать мне в своём согласии, сэр?»

“ У меня нет желания разорять тебя, Дэвид.

“ Да ведь я и так разорен. То, что произойдет после твоей смерти, не имеет никакого значения.
вообще.

“Ну, я не думаю, что я должен умереть,” сказал Чарльз спокойно.

 * * * * *

Поприветствовав новый состав парламента с диким восторгом, Англия
расположились, чтобы насладиться паниковать по поводу католиков и папистов наследников.
Эту панику с любовью разжигал мой лорд Шефтсбери. Он был храбрым человеком,
но остальные члены Совета такими не были. Они не решались внести
законопроект об исключении. Но они агитировали вместе с остальными.

Некоторое время Шафтсбери поддерживал предложенный королём законопроект о
гарантиях, но в конце концов решил, что он недостаточно убедителен,
и отложил его в сторону. Он убедил Совет внести законопроект,
исключающий Якова из числа наследников престола и передающий его следующему
протестантскому наследнику. Палате общин законопроект понравился, и она его приняла.
Шафтсбери предвидел проблемы в другой палате и поручил Палате общин подготовить возражение.

Карл счёл благоразумным распустить парламент.

 Недовольство нарастало. Милорд Шефтсбери проводил собрания и
Обсуждения. То же самое сделали милорды Галифакс, Эссекс и сэр Уильям Темпл,
Государственный секретарь. На этих встречах было представлено волшебное
имя Роксайт.

Лорд Холлс первым упомянул милорда. Он обедал с Шефтсбери.

“Я полагаю, что указал пальцем на слабое место в королевских доспехах”,
заметил он. Он очистил орех и съел его.

Граф был весь внимание.

«Что ты обнаружил, Холлес?»

Холлес съел ещё один орех.

«У меня есть основания полагать, что его фаворитка настроена против него».

«Роксит? Это невозможно!»

«Напротив. Если ты на минутку задумаешься, то поймёшь, что это так».
более чем вероятно».

«Вы думаете, что Роксит понимает, что восшествие на престол Якова станет его падением?»

«Что ж, он не дурак».

Шафтсбери отодвинул стул и нахмурился.

«Я бы никогда не стал доверять Рокситу».

«Разве что когда он работает на себя».

«Тогда ещё меньше, чем когда-либо».

«Я не согласен. Я замечаю признаки беспокойства у моего лорда».

«Не могу поверить, что Роксит когда-либо мог предать свои чувства».

«Признаю, это были очень слабые признаки. Мне кажется, он работает на исключение».


Шафтсбери сидел, грызя ноготь, и его лицо было озабоченным.

— Если бы это было так, это помогло бы делу больше, чем что-либо другое.

 — Я тоже так думаю.  Я знаю, что на прошлой неделе он дважды обедал с Сэвилом.

 — С Галифаксом!  Это значит, что он поддерживает восшествие на престол Марии!

 — Скорее всего, он не думал о Монмуте.  Монмут должен быть ему больше по душе.

 — Холлс, хотел бы я быть в этом уверенным! Если бы ему можно было доверять, он
был бы бесценен. У него такое большое влияние”.

“Почему бы не проверить его?”

“Как?”

“Пригласить его на ужин”.

“Совершенно невозможно. Я не навещаю его.

“ Тогда позволь мне. Я тоже приглашу тебя.

Эшли снова в нерешительности прикусил ноготь.

— Если бы он пришёл...

 — О, он придёт!  Он часто обедает у меня.
 — Не думаю, что он когда-нибудь согласится работать на вечеринке.

 — Поживём — увидим.  Вполне возможно, что наш великий Роксит немного опасается.

 * * * * *

 Два дня спустя Роксит показал хозяину письмо.

— Меня пригласили в Холлс на завтра, сэр.
— Правда? Чарльз взял письмо. — Какой он любезный! Они хотят прощупать тебя, Дэвид.

 Милорд безмятежно улыбнулся. Он принял приглашение.

 За ужином в доме лорда Холлса он был великолепен. Он говорил без умолку
Он говорил обо всём, кроме одного, и этим одним была политика; остроты слетали с его языка, и если они раздражали Шефтсбери, то радовали хозяина дома.

 Когда слуги наконец покинули комнату, лорд Холлз наполнил бокалы и, не без сожаления, перевёл разговор на домашние дела. Он начал осторожно, потому что Эшли умолял его быть очень осмотрительным в высказываниях перед Рокситом. Он откинулся на спинку кресла, слегка наклонив его.

«Мы все бездельничаем с тех пор, как нас отправили в отпуск, Роксит, и немного недовольны!» Он печально поморщился. «Полагаю, я не должен был говорить тебе это».

Роксайт уставился в свой стакан.

“ Да, Законопроект, похоже, провалился.

“ Бедный законопроект! Но мы не должны утомлять вас этим. Вы понимаете, что это
это что-то вроде навязчивой идеи! Однако я знаю, что вам это неинтересно.
Шефтсбери, немного бургундского?

“Почему мне должно быть неинтересно?” - спросил Роксайт. — Конечно, это действительно
меня не касается... — Он сделал паузу.

Холлс бросил взгляд на графа.

— Я-то думал, что вы выше наших споров! Но... что ж, вы ведь не всегда согласны с его светлостью Йоркским, не так ли?

Он лукаво улыбнулся.

Роксит вытер губы салфеткой.

“Не всегда”, - сказал он.

Холлс счел за благо сменить тему. Он был художником, он
льстил себе. В настоящее время он позволял разговору скользить
вернуться к политике. Он был раздосадован, когда Шефтсбери, всегда нетерпеливый,
резко вернулся к важнейшей теме.

“Конечно, если у нас будет Джеймс, мы уверены в преемниках-папистах”.

Роксайт быстро поднял глаза.

— О, дело не в преемниках... — он замолчал. — Вы так думаете?

 Холлс наполнил свой бокал. Раз уж Шефтсбери так бестактно
вернулся к этой теме, лучше продолжить.

“Если бы оба родителя были католиками, что бы ты сделал?” - спросил он. “Мы должны были бы иметь
наследника-протестанта”. Краем глаза он видел
Встревоженный взгляд Шефтсбери, полный предупреждения.

Роксайт был мрачен.

“Да, но Мэри имеет в виду принца Оранского”.

“Верно”. Холлс твердо ответил на взгляд Шафтсбери. “ Вам не нравится
эта мысль?

Роксит отхлебнул вина и внезапно почувствовал слабость.

«По правде говоря, меня это не касается».

В тот вечер больше не было политических разговоров.

Когда Роксит ушёл, Холлс с триумфом вернулся к Шефтсбери.

«Что я вам говорил?»

“ Да, ” согласился граф. “ Но он не горит желанием присоединиться к нам. Я думаю,
он все еще раздумывает.

“ Очевидно. И вы видите, что ему не нравится идея с апельсином.
Мы должны заполучить его, милорд.

“ Если сможем ... если это безопасно. Он мало что рассказывает.

“За исключением того, что он хочет исключения”.

“Интересно....” Шефтсбери неуверенно нахмурился. “Возможно, дело в том, что
он хотел, чтобы мы пришли к такому выводу”.

Холлс был насмешлив.

“Мой дорогой Эшли! По его поведению было видно, что он встревожен. Разве
Вы так не думали?”

“Да ... и нет”.

“Это было ощутимо! Его нужно переманить на нашу сторону.

“Мне это не нравится!” Шефтсбери резко заговорил. “Я не доверяю Роксайту.
Он может погубить нас”.

“Но погубит ли? Разве вы не понимаете, что он должен любой ценой исключить Джеймса?
Он знает, что герцог ненавидит его.

“Я не ожидаю, что он будет работать против короля”.

“Будьте уверены, что он никогда бы не сделал этого открыто. Тем лучше”.

«Если мы пригласим его стать одним из нас, мы сильно рискуем».

 «Я не согласен. Если мы не заманим его в ловушку, он может перейти на сторону Темпла.
Он слишком влиятельный человек в Верхней палате, чтобы не считаться с ним.
Ты же не хочешь, чтобы Оранж…»

“Нет, черт возьми! Но мог ли он влиять на Дом до такой степени?”

“Я думаю, это более чем вероятно. И если мы назначим Монмута наследником
Roxhythe может очень легко повлиять на короля, чтобы погубить его”.

“Если бы он стал одним из стороны храма, который, что бы он сделал, из
конечно. Хорошо.... Но мне это не нравится!”

“Предоставьте это мне!” - сказал Холлс.

 * * * * *

Милорд Роксит отправился в Уайтхолл. Король принял его наедине.

«Мы продвигаемся, — спокойно сказал милорд. — Я выступаю в защиту Марии, я выступаю в защиту Монмута».

— Чёрт возьми, Дэвид, неужели Шефтсбери действительно думает посадить Монмута на трон, когда меня не станет?


 — Насколько я понимаю, да. Темпл хочет привезти принца Уильяма в Англию, чтобы
приучить англичан к мысли о его наследовании. Но
 Шефтсбери этого не допустит.
 — А ты?

 — Втайне я на стороне Темпла — скажем, Галифакса. Не совсем. Они всё ещё сомневаются во мне. Вскоре я стану одним из приближённых Шефтсбери.
Тогда и посмотрим.

— Это должно быть чертовски увлекательно! — воскликнул король.

— Это чертовски тяжёлая работа! — возразил Роксит.




 Глава II

 ИНТРИГАНЫ

ОСТОРОЖНО мой лорд Холлс приступил к делу, чтобы заманить в ловушку
Роксита. Ему потребовалось некоторое время, чтобы переманить этого туза на свою сторону, но в конце концов ему это удалось, и он поразился собственной проницательности и хитрости.
В конце концов Роксит позволил себя уговорить и тогда, как он выразился, всей душой включился в дело. У Шефтсбери всё ещё были сомнения; в присутствии Роксита он всегда был осторожен в высказываниях.
Однако он не мог не видеть правды в словах Холлеса: Роксит должен был любой ценой способствовать отстранению герцога Йоркского.  Он неохотно согласился.
пригласил Роксита на беседу в свой дом.

 Единственными интриганами, присутствовавшими в тот день, были Холлс и некий лорд
Робертс. Робертс полностью разделял мнение Холлса о Роксите. Он
тепло пожал моему лорду руку.

«Я рад знать, что вы один из нас, милорд!»

«Для меня большая честь быть одним из вас, — улыбнулся Роксит. — Это серьёзное дело».

“ В самом деле, милорд! В самом деле!

Шефтсбери придвинул стул.

“ Вряд ли нужно говорить, лорд Роксайт, что мы полагаемся на ваше благоразумие.

“Конечно”, - поклонился милорд.

Он с интересом прислушивался к дискуссии. Оказалось, что
достойные джентльмены не знают, как победить милорд Галифакс и Эссекс
на их сторону. Также оказалось, что не многие из Совета нужные
Монмут для короля.

В середине спора милорд повысил свой ровный голос.

“Похоже, джентльмены, что противоборствующая сторона считает, что его светлость был бы
непопулярным королем”.

“Это верно!” - воскликнул Робертс. “Они не думают, что он когда-нибудь
быть получено. Я полагаю, что именно по этой причине они не присоединятся к нам. Многие из них на самом деле не хотят видеть Уильяма на троне.
— Тогда им нужно показать, насколько популярен герцог, — сказал милорд.

“Вы имеете в виду, что мы должны выдвинуть его на первый план?”

“Представить его народу.... Хм!” Шефтсбери засомневался.

“В последнее время он был на заднем плане”, - заметил Холлс. “Возможно, было бы
неплохо выставить его напоказ”.

“Где его светлость?” вежливо спросил милорд.

“Он не смог присутствовать сегодня”, - ответил Робертс, прежде чем Шефтсбери
успел его перехватить.

— Жаль, — сказал Роксит. Он пожал плечами и достал коробку с конфетами.

 — Почему? — спросил Шафтсбери.

 — Возможно, у него было какое-то предложение, — ответил милорд.

 — О нет! Робертс покачал головой. — Мы дадим ему совет.

— Что ж, так даже лучше, — очень учтиво сказал милорд.

 — Предложение лорда Роксита имеет смысл, — медленно произнёс Холлс. — Возможно, стоит ещё раз показать герцога народу.
Вы помните, каким популярным он был во время войны?

 — Люди восхищались его храбростью. Почему бы не отправить его в Шотландию? Лорд Робертс шагнул вперёд. «Если бы короля можно было убедить поставить его во главе войск!»

 «Чтобы подавить восстание? Я не думаю, что Его Величество пойдёт на это».
Роксит говорил пренебрежительно. «Он хочет, чтобы герцог оставался при нём».

“А вы не могли бы убедить короля?” - спросил Холлс.

Роксайт, казалось, задумался.

“Это трудно. Я не хочу становиться подозреваемым”.

“ Вы, конечно, могли бы сделать это так, чтобы король ничего не заподозрил
?

“ Я мог бы. Я не знаю.

“ Это не должно быть так сложно. Король верит в тебя.

“ Да. Что ж, я подумаю над этим. Если это будет безопасно, я воспользуюсь своим
влиянием. Но предложение должно исходить от Шефтсбери ”.

“Я с этим согласен”, - сказал Робертс решительно. “Вы могли бы также рекомендовать его
Его Величество, Эшли”.

«Я не уверен, что одобряю этот план. Лучше нам подождать какое-то время».


«Нет, нет! Если мы будем ждать, то потеряем преимущество, — ответил Холлес. — Если Монмут подавит восстание в Шотландии, народ снова будет его восхвалять.
Тогда его можно будет выставлять напоказ сколько угодно. Милорды Галифакс и Эссекс увидят, что народ без труда выберет его».

Шафтсбери всё ещё колебался.

«Это смелый шаг».

«Верный шаг».

«Думаю, Холлс прав, — мягко сказал Роксит. — Галифакс и Эссекс не уверены. Если бы им было ясно показано, на чьей стороне народ, они бы с большей вероятностью присоединились к нам».

— Это так, конечно. С другой стороны, они могут испугаться такого смелого шага.


 — Если вы считаете, что мне следует держать Монмута в тени, — сказал  Роксит.


 — Нет. Этот шаг стоит сделать, — сказал Робертс. — Роксит, вы думаете, что Галифакс и Эссекс испугаются?


 — Трудно сказать, — уклончиво ответил его светлость. — Признаюсь, я так не думал, но, возможно, я ошибался.

 — Вот!  Робертс повернулся к Шефтсбери.  — Ты слышишь?

 — И я всё ещё сомневаюсь.

 Роксит разгладил свои рюши.

 — Я советую тебе прислушаться к Шефтсбери.  Я очень мало разбираюсь в этих вопросах.

“Вы по-оцените сами, милорд!” - воскликнул Робертс. “Я выступаю за
схема”.

“И я”, - сказал Холлес.

Шефтсбери вздохнул.

“Очень хорошо, джентльмены. Раз вы настроены решительно”.

 * * * * *

Роксайт посетил короля в его кабинете в тот вечер. Чарльз посмеялся
над ним.

“Ну что, мой заговорщик?”

“Я по уши в интригах”, - сказал Роксайт. Он сел. “Я присутствовал на
встрече наших дорогих друзей Эшли, Холлса и Робертса”.

“Я бы многое отдал, чтобы увидеть вас в их компании”, - усмехнулся король.
“Что вы узнали?”

“Несколько вещей. Одна из них огорчит вас, сэр”.

“ Монмут?

— Монмут.

 — Он в курсе?  — В голосе Карла слышалась тревога.

 — Боюсь, что да, сэр.

 На мгновение король замолчал.  Он теребил свои кудри, его лицо было мрачным.

 — Я не думал, что он в этом замешан, — сказал он наконец.  — Это дурные вести, Дэвид.

 — Не такие дурные, как могли бы быть, сэр. Монмут, похоже, не более чем марионетка в руках Шефтсбери.


Чарльз опустил уголки губ.

«Жаль, что он такой слабый!»

«Что ж, сир, вы всегда знали, что им легко манипулировать».

«Вы с самого начала так говорили. Что ещё?»

«Я играл с этими достойными джентльменами. Это было очень забавно. Они спорили о том, как продвигать дело Монмута. Я предложил снова привлечь к нему внимание народа. Им понравилось моё предложение. Всем, кроме Шефтсбери. У него есть здравый смысл, но недостаточно веры в себя. Следующее предложение поступило от Робертса. Почему бы не отправить Монмута подавлять восстание в Шотландии? В конце концов они решили, что это блестящая идея. Я должен убедить Ваше Величество
согласия. Шефтсбери, чтобы предложить его вам”.

“Отель очень смелые!”

— Очень. Итак, сэр, суть в следующем: представив Монмута и распространив слух о том, что он является законным наследником, Шефтсбери, несомненно, взбудоражит народ. Я намекнул, что Галифакс и Эссекс тоже будут на его стороне.

 — Они не будут.

 — Определённо не будут. Они на стороне Оранского. И они никогда не поддержат Монмута из-за его происхождения. Ваше Величество,
вы простите меня, если я буду говорить слишком прямо».

Карл улыбнулся.

«Да, я вас прощаю. Продолжайте».
«Когда они увидят, как Монмут хвастается в Шотландии, а потом и в Англии, они поймут, что он лжёт».
через Англию они будут еще более отчуждены от Шефтсбери. И
Я думаю, что более робкие члены Совета, еще
вы будете потрясены внезапным переездом Шефтсбери, и либо
присоединяйтесь к оранжевой стороной, или отказаться от борьбы. Особенно если ваш
Величество проявляет признаки раздражения”.

“Очень мудро, Roxhythe. Но ты уверен, что Галифакс и Эссекс?”

“Прекрасно. И я почти уверен в нашем дорогом Сандерленде.

 — Сандерленд!  Он что, оранжист?

 — Пока не знаю.  Если дело оранжистов будет иметь успех, он
стать ярым членом. Если нет-он будет правильно возмущены
Билл Отчуждения”.

“Он не обратил свой взор в сторону Монмута?”

“Он слишком проницателен. Монмут никогда не смог бы стать королем”.

“Хм! Ну, я всегда считал его человеком с умом”.

“Он очень хитрый. Я советую вам, сэр, согласиться на то, чтобы Монмут возглавил войска.
командование войсками. Пусть он подавит восстание; он показал себя способным солдатом. Когда пойдут разговоры о том, что он станет королём после вас, я засомневаюсь. Возможно, я повлияю на других сторонников Шефтсбери. Возможно даже, что эти
в высшей степени сдержанные джентльмены немного отступят. Таким образом, у вас останется
Шафтсбери, который будет стоять в одиночестве. Тогда вы сможете нанести удар и быть уверенными в том, что Эссекс, Галифакс и Темпл одобрят ваши действия».

Чарльз перестал теребить свои локоны. Его глаза заблестели.

«_Кордье_, Дэвид, я верю, что ты прав! Эссекс и остальные боятся Шафтсбери с тех пор, как они поддержали приостановку работы парламента в мае». Если Шафтсбери победит, они падут. Да у меня Шафтсбери будет как на ладони!


— Это будет означать борьбу, — предупредил Роксит. — Он опасный человек.

«Что бы я ни сделал, это будет борьба. Когда я уволю его, Шефтсбери перевернёт небо и землю, чтобы победить меня, но это только первый шаг. А потом — конец нашему храброму графу!»

«Я тоже так думаю, сэр».

Чарльз снова расслабился. Но тут же нахмурился.

«Эх! Я разочарован в Монмуте. Я не думал, что он будет действовать у меня за спиной».

“ Вы бы не хотели, чтобы он занял ваше место, сэр? Роксайт взглянул
на него с любопытством.

Чарльз был искренне удивлен.

“Я знаю, что предоставила ему много прав и привилегий, но, конечно,
ты же не думаешь, что я поставлю его выше Джеймса? Да ведь он
незаконнорожденный!”

Роксит кивнула.

«Я так и думала».

«Моё нравственное чувство не настолько извращено, Дэвид!»

«Нет. Я рад этому».

Чарльз лениво открыл глаза.

«Значит, тебе не всё равно? Я думал, тебе всё равно».

«Так и есть. Но я бы предпочла Джеймса, а не сына Люси
Уолтерс».

“Конечно. Божье тело, но я должна быть довольно Стюарт, если бы я потворствовал
за что!”

Roxhythe взял шляпу.

“Но у вас не будет смотреть сквозь пальцы на это.... Ну, Сэр, я должна уйти. Я
за лорда Эссекса себя дома через час”.

“Бедный Дэвид! Вы когда-нибудь привел, так напряженной жизни раньше?”

“ Редко, ” ответил Роксайт. Он слегка улыбнулся.

— Полагаю, вам нравится эта игра! — воскликнул Чарльз, весьма забавляясь.

 — Она не лишена интереса, — признал его светлость. Затем он вздохнул.
 — Их всех так легко обмануть, — посетовал он. Он вяло вышел из комнаты.




 ГЛАВА III

 ВОЛНЕНИЯ


Итак, герцог Монмутский отправился в Шотландию.

Возникла загадочная история. Ходили слухи, что король женился на Люси
Уолтерс. Много говорили о свидетельстве о браке, запечатанном в
определённой шкатулке. Роксит приписывал эту историю Шефтсбери и с иронией отзывался о ней
смятение. Он сказал графу, что зашел слишком далеко. Он умолял его
не совершать опрометчивых поступков. Шафтсбери почти поверил в его честность.

Как только он должен был подавить восстание герцога Монмута возвращается
победные реляции в Лондон.

Тогда царь заболел. Монмут повсюду проявлял себя с положительной стороны
и милорды Сандерленд, Галифакс и Эссекс умоляли
Чарльза отозвать герцога Йоркского. Они очень боялись, что, если Карлу станет хуже и он умрёт, Монмут сразу же взойдёт на престол.

 Герцог Йоркский вернулся, возмущённый тем, что он называл своим изгнанием.
От Сандерленда он узнал, что Роксит был за его отстранение. Он
поблагодарил благочестивого лорда Сандерленда за эту информацию и признался,
что его это нисколько не удивило. Он набросился на Чарльза.
Чарльз, который уже выздоравливал, назвал его дураком и отправил в Шотландию.
Отчасти следуя совету Роксита, отчасти из-за собственного отвращения к сыну, он лишил Монмута звания генерала и приказал ему покинуть страну.


Шафтсбери упорно продолжал дело, за которое не брался никто, кроме него.

При поддержке лордов Рассела и Роксита он продолжил преследование
о католиках в стране. Несколько совершенно невиновных людей были казнены, в том числе восемь священников. Ужас перед папистским заговором разгорелся с новой силой. Роксит внимательно следил за происходящим и в конце концов торжественно предупредил Шефтсбери, что тот переходит все границы. Он советовал ему быть осторожнее, но к тому времени милорд уже был в ярости.

 Король вмешался в конфликт и отстранил его от должности лорда-председателя Тайного совета. Как и предсказывал Роксит, он заручился полной поддержкой Совета.


Затем он вызвал Роксита.

«Дэвид, нам грозит опасность».

“Большая опасность, сэр. Шефтсбери полон решимости победить”.

“И я тоже. Посмотрим. Я обратился к Франции”. Он нахмурился.

“Франция ответила?”

“Да. Предлагая мне унизительные условия! Это означает, что я должен созвать парламент.
Хей-хо!”

“Было бы мудро с вашей стороны подождать, прежде чем позволить ему собраться, сэр ”.

“Я должен выиграть время. Я отложу его сборку до ноября”.

“Ноября 80-го. Если сможешь”.

“Я знаю, что смогу”.

Несмотря на все ходатайства он твердо стоял на своем. Парламент не был допущен к
удовлетворения.

Шефтсбери вырос более дерзкими. Снова Roxhythe был наедине с
Король.

Чарльз был обеспокоен.

“ Шефтсбери переходит все границы, Дэвид. Я опасаюсь за результат.

“ Дайте ему веревку, сэр, - посоветовал милорд. “ Он еще повесится.

“Я в этом не сомневаюсь. Но в то же время он творит много зла. Что это за
история с памфлетами?”

“У нашего благородного графа есть мозг, сэр. Он сформировал тело. Я - один из
тела. Мы способствуем агитации. Со временем Эссекс присоединится к нам».

«Роксит, это серьёзно!»

«Не так серьёзно, как может показаться, сэр. Общественность устала от
 папистского заговора. Вместо казней мы теперь получаем оправдательные приговоры».

«Но если Эссекс присоединится к Шефтсбери, это будет означать большие неприятности!»

«Это обострит ситуацию. Будут проблемы, но если ты будешь твёрд, то победишь. Монмут должен вернуться».

Чарльз встрепенулся.

«Что это? Монмут бросает мне вызов?»

«Шафтсбери склоняет его на свою сторону. Он уговаривает его вернуться в Лондон».

«Это переходит все границы! Это прямое оскорбление для меня!»

“Поэтому пусть будет. Это дает вам еще одну ручку против наших добрых
Граф. Вы можете доверять мне в дальнейшем разногласия в Совете.
Галифакс по-прежнему на оранжевый. Сандерленд.... ” Он сделал паузу.

“ А что насчет Сандерленда?

«Он вызывает у меня восхищение. Он очень скрытен. Пока я не могу сказать, какую сторону он поддерживает: Оранскую или Якова. Он ждёт, кто победит».

«Боже правый! Меня прекрасно обслужили!»

«Так и есть, сэр».
«Чтобы Монмут так со мной поступал! Мой собственный сын!»

«Монмут — инструмент. Вам почти нечего опасаться с этой стороны.
Я убедился, что все здравомыслящие люди в стране выступают против него. Они хотят Марию. Если мы сможем поддерживать разногласия и использовать ваше влияние в Палате лордов, законопроект об исключении будет отклонён.

«А тем временем в каждом городе стоят гарнизоны, и я не смею двинуться ни в ту, ни в другую сторону, опасаясь, что общественное мнение может обернуться против меня! Всё это вооружение попахивает гражданской войной».
«Поэтому я помогаю продвигать эту идею. Никто не хочет новой войны, и с каждым днём всё больше людей переходят на вашу сторону».

«Вы так думаете, Дэвид?»

«Я в этом уверен, сэр. Но используйте своё влияние в Верхней палате». Законопроект будет внесён очень скоро, и я думаю, что он легко пройдёт через
Палату общин. Пэры — ваша единственная надежда.


Чарльз подпёр голову рукой.


— Мордieu!_ Я в отчаянии! Я должен снова обратить внимание на Францию.

“ Пока нет. Пусть Шафтсбери идет своим чередом.

“Oh, ay, ay! Но как быть с оранжистами?

“Я сказал вам некоторое время назад, сэр, что Галифакс веет холодом, когда остальные
дуть горячий. Я верю, что он будет выступать против законопроекта. Якобы это будет для
герцога Йоркского, но Уильям в глубине души думает о другом. Он говорит о
другом законопроекте о ценных бумагах, который передаст всю власть парламенту.
Палата общин никогда на это не согласится, я уверен. Так что, если лорды
отменят Акт об исключении, палата общин отменит Акт о ценных бумагах.
 Таким образом, вы выиграете время.

 Чарльз вздохнул.

“Ты замечательный, Дэвид. Так ты советуешь мне ничего не предпринимать?”

Фаворит потряс перчатками за кисточки. Он был спокоен и очень
собран.

“Пока нет. Оказывают свое влияние в верхней палате и оставить
фракции ссориться. Сама страна разделена пополам”.

Чарльз помолчал. Вдруг он поднялся.

“Возможно, было бы неплохо отозвать Джеймса”, - сказал он.

“ Если хотите, сэр. Это снова поставит его перед народом. Это может
еще теснее привязать к нему его сторонников; с другой стороны, это
вызовет новую оппозицию.

“На самом деле, ” сказал Чарльз, “ это вызовет еще больше разногласий, о которых вы говорите
мы хотим”.

“Тогда пошлите за ним, сэр”.

 * * * * *

Две недели спустя Монмут был в путешествие по Англии, приехав
в Лондоне тайно, ночью, и Эссекс вступил с Шефтсбери.
Рассел и Кавендиш подали в отставку, и в Лондон вернулся
Герцог Йоркский, разъяренный возвращением Монмута. Исключение
Билль был принят и отклонён; чаша весов склонялась в пользу короля.

Почти отчаявшись, Шефтсбери представил законопроект о разводе, который позволял королю избавиться от королевы и снова жениться. Карл был очень зол; герцог Йоркский был в ярости.

Затем Роксит принёс ко двору новые тревожные вести.

«Сир, Шефтсбери в отчаянии, но он задумал нанести последний удар».

«Что это?» — спросил Карл.

Герцог, присутствовавший при этом, злобно посмотрел на Роксита.

«Он хочет объявить импичмент лорду Стаффорду».

Карл откинулся на спинку стула.

«Это невозможно!»

“ Это позорно! ” рявкнул герцог. “ Это может сойти на нет.

Роксайт обернулся.

“ Прошу прощения, сэр, это может привести ко многому.

“Возраст лорда Стаффорда защищает его!”

“Не от ярости толпы”.

“Вы правы”, - устало сказал Чарльз. “Его судебный процесс снова воспламенил бы их".
. Шефтсбери это знает.

«Я сделал всё, что было в моих силах, чтобы отговорить его, но у него была мощная поддержка. Кроме того, через Эссекса до него дошли слухи, что я не один веду эту игру. Он снова смотрит на меня с подозрением».

«Ещё бы!»

Роксит мило улыбнулся его светлости.

«Ещё бы», — согласился он.

Чарльз нахмурился.

“ Я не потерплю пререканий! Роксайт работает в моих и твоих интересах,
Джеймс.

Герцог усмехнулся. Ему не понравилось, что его упрекали в присутствии
фаворита.

“Дэвид, если присяжные признают Стаффорда виновным, я пропал. Луи уже
Он выступает против меня, и если Шафтсбери добьётся своего, Сандерленд снова испугается. Что ты хочешь, чтобы я сделал?

 — Стаффорд не должен умереть! — резко сказал Джеймс. — Это было бы несправедливо!

 Роксит подошёл к окну. Он говорил, стоя спиной к комнате.

 — Это может означать Стаффорда или вас, сэр.

 Джеймс закусил губу. Взгляд короля был задумчивым.

«Я мог бы вмешаться».

Молчание.

«Что скажешь, Дэвид?»

«Ты должен вмешаться!» — воскликнул Джеймс.

«Дэвид!»

Роксит пожал плечами.

«Вы потеряете всё, за что мы боролись, сэр. Возможно, и свой трон».

«Ты так думаешь?»

«Ваше Величество знает нрав толпы. Если она лишится своей жертвы,
она может наброситься на вас».

«Но, _cordieu_! Ведь Стаффорд невиновен?»

«Несомненно. Но это ему не поможет».

«Ни одно жюри присяжных не признает его виновным!» — прохрипел Яков.

«Я думаю, ни одно жюри присяжных не осмелится оправдать его».

«_Sangdieu_, я король или нет?» — воскликнул Карл.

«В данный момент, сэр, вы король».

«Возможно ли, лорд Роксит, что вы советуете убить Стаффорда?»
— язвительно спросил Джеймс.

«Я ничего не советую, сэр. Решение за Его Величеством».

«Похоже, я бессилен», — сказал Карл. В его голосе слышалось
горечь. «Зачем я вернулся к этим неблагодарным людям?»

 «Бог знает, сэр».
 «А что, если я позволю им убить Стаффорда? Это конец? Могу ли я сделать так, чтобы это был конец?»

 «Вы будете близки к этому. Шефтсбери думает, что может держать вас в своей власти из-за бедности казначейства. Он рассчитывает на ваше вынужденное согласие на исключение. Если вы сможете выжать деньги из Франции
конец уже близок.

“ Фу! Джеймс откинулся на спинку стула. “Боже мой, к чему мы
приближаемся?”

Чарльз быстро соображал.

“Я все еще веду переговоры с Луи... возможно, это возможно”.

“Милла дьявольская, сэр, подумайте!”

“Прошу вас, успокойтесь, Джеймс. Вы хотите корону?”

“Да! Но не таким способом!”

“Как же тогда?”

Джеймс промолчал.

“ На месте Стаффорда я бы с готовностью умер, сэр.

Джеймс снова взорвался.

“ Очень благородно, лорд Роксайт, и легко сказано! Ты не на его месте!»

«В семьдесят лет, лежа в тюрьме, я был бы рад смерти», — невозмутимо сказал
Роксит.

«Смерть предателя? Ты мне противен! Ты вызываешь у меня отвращение!»

«Довольно!» — приказал король. «Либо Стаффорд, либо мы. А его ещё не судили. Подожди».

“ Вызывайте армию! ” рявкнул Джеймс. “ Арестуйте Монмута и Шефтсбери.

Роксайт улыбнулся. Эта улыбка привела его светлость в ярость.

“Да, глумитесь, милорд, глумитесь! Откуда мне знать, что вы не намеренно
советуете моему брату погибнуть? Вы очень оптимистичны в отношении
результата этой казни! Что ты знаешь? Вам не мешало бы иметь
все равно!”

Карие глаза надменно сверкнули.

 — Ваша светлость оскорбляет меня.

 — _Сандье!_ До чего же дошло? Я оскорбляю? Говорю вам, милорд...

 Шарль поднялся. Он больше не был одним из них. Он был королём.

“Вы оба не хватает в отношении меня. Я не ссорясь
вот. - Джеймс, ты говоришь, дико. Roxhythe, вы можете идти”.

Милорд взял шляпу и поклонился.

“ Прошу прощения у Вашего величества. Он вышел из комнаты.

Король повернулся к своему брату.

“ Джеймс, я прошу тебя не говорить так с Роксайтом. Вы уже должны были понять, что он действует только в моих интересах.«Этот человек двуличен! Он меня ненавидит!»

«Ты не давал ему особых причин любить тебя. Предупреждаю тебя, не зли его».

На скулах герцога выступили два красных пятна.

«Ваше Величество слишком многого от меня требует! У меня тоже есть предупреждение! Не доверяйте
Рокситу!»

Карл посмотрел на него с полуулыбкой. Казалось, он снова погрузился в своё обычное безмятежное состояние.

 «Ты дурак, Джеймс», — сказал он довольно приятным тоном.




 ГЛАВА IV

 ТРИУМФ КОРОЛЯ


 Сэр Джаспер медленно вошёл в комнату жены.  Леди Фрэнсис по его
По его лицу было видно, что он встревожен. Она могла догадаться, в чём дело. Она читала письмо от Кристофера, но оно упало на пол, когда она вскочила.

 — О, Джаспер, нет!

 Монтгомери взял её за руки.

 — Моя дорогая...

 На её глаза навернулись слёзы.

 — Они не дадут ему умереть! О, они не могут этого сделать!

«Приговор был оглашён сегодня».

Леди Фрэнсис отдёрнула руки.

«Это слишком ужасно! слишком жестоко! Ему и в голову не приходило... строить козни! Он был таким милым... таким...» Она разрыдалась.

Монтгомери с жалостью смотрел на неё.

«Дорогая...»

«Они не могут поверить... что он виновен... в этих чудовищных обвинениях!»

“ Они этого не делают. Но общественное мнение слишком сильно. Милорд провел
превосходную защиту, но безрезультатно. Судьи сделали вид, что поверили
лжи Тюбервиля. Тюбервиль поклялся, что Стаффорд нанял его, чтобы
убить короля пять лет назад.

Леди Фрэнсис пыталась сдержать слезы.

“ Король ... не... вмешается?

— Дорогая моя, я уже давно перестал ожидать от короля чего-то, кроме эгоизма.


Она сжала руки в кулаки.

— Это смерть?

— Да. Я не буду утомлять тебя подробностями.

Она вздрогнула.

— Он... такой старый! Они наверняка... не смогут его повесить... и... о, это слишком ужасно!

«Считается, что король не даст на это своего согласия. Мы можем надеяться только на обезглавливание».

 Леди Фрэнсис отвернулась, прикусив губу.

 «Я так хорошо его знала! Папа был одним из его... самых близких друзей. Я... о, в Англии нет ничего, кроме жестокости и... низости!»

 «Мы действительно дошли до крайности», — вздохнул Монтгомери. “Я никогда не
слышал ощутима ложь так легко проглотил. Вся интрига была
позорно. Король присутствовал, и герцогиня Портсмут. Ее
Я подумал, что Грейс могла бы вести себя более пристойно.

“ Осмелюсь предположить. ” Леди Фрэнсис взяла в руки письмо Кристофера. Ее голос
всё ещё дрожал.

«Крис — кажется, чувствует себя спокойнее. Он — пишет бодро. Он очень занят».

«Я рад, что он уехал до того, как все эти проблемы достигли апогея», — сказал
Монтгомери. «Интересно, какую роль играет Роксит?»

«Я бы предпочла — не знать», — сказала его жена.

 * * * * *

Один за другим приверженцы Шефтсбери отворачивались от него. Роксит по-прежнему
явно помогал ему в его деле, но граф не доверял ему, но и не
относился к нему с недоверием. Он считал, что Роксит хочет
исключения, но знал, что тот вступил в сговор с фракцией оранжистов. Дело было
Теперь ситуация была практически безнадёжной, поскольку казнь Стаффорда несколько отрезвила толпу. Монмут всё ещё был на слуху в Англии, и Яков требовал его ареста. Именно Роксит посоветовал королю держать руку на пульсе.


 Почувствовав, что толпа успокаивается, Шефтсбери попытался возродить страх перед папистским заговором. Роксит убеждал его действовать, зная, что в результате к короне присоединится больше людей.

Затем снова был внесён законопроект об исключении, и король наконец принял решение.

«Дэвид, — сказал он, — я объявляю парламент распущенным».

“Вы не могли бы сделать лучше, сэр”, - согласился Роксайт. “Ваша популярность среди
людей растет. Они начали задумываться”.

“Что они задумывают?”

“Ваше отношение. Они хвалят тебя за то, что ты отказался выслушать заявление Монмута
. Они видят в этом справедливое отношение к твоему брату ”.

“Откуда ты знаешь, Дэвид? ’Клянусь душой, ты великолепен!”

“Действительно, великолепен. За последние месяцы я сделал больше, чем когда-либо думал сделать за всю свою жизнь. И я часто бываю в тавернах и на общественных собраниях. Это очень забавно.

 — Тебя никто не подозревает?

 — Напротив, все меня подозревают. Сандерленд догадывается, что я
проинформировал вас о его двуличии; Галифакс больше не будет иметь со мной дел.;
Эссекс предупреждает Шафтсбери, чтобы он не имел со мной дел. Мой день близок к концу.
но я знаю достаточно. Разорение Шефтсбери уже на виду, и это всего лишь...
осталось заманить в ловушку остальных. Мне доверяет только один человек.

“ Кто он?

“ Монмут.

Король слегка отшатнулся.

— Я не хочу, чтобы его погубили, Дэвид! Я люблю его.

— Конечно, сэр. Но через него я могу добраться до остальных.

— Я... не могу... поверить, что он добровольно выступает против меня!

Роксит на мгновение опустил взгляд на свои руки.

— Сэр, — медленно произнёс он, — не переживайте. Монмут — это
он слаб; его увели».

 «Ты говоришь это, чтобы утешить меня, — ответил Карл. — Я не буду скрывать от тебя, Давид, что это ранит меня больше всего остального».

 «Я повторяю, сэр: он слаб. И очень молод».

 «Да, — согласился Карл. — Он, конечно, молод...» Он вздохнул. «Что ж, Давид, жалобы мне не помогут. Я намерен обратиться к народу».

«Декларация... Что ж, думаю, народ вас поддержит».
«Я тоже так думаю», — кивнул король уже более жизнерадостно.

Он был прав. Декларация была единственным, что требовалось для того, чтобы закрепить изменения в настроениях народа. Страна погрузилась в хаос
верность, и Шефтсбери, почти отчаявшись, вернулся в свой дом
на Олдерсгейт-стрит, где начал собирать вокруг себя некоторых
лондонцев, которые, как он хвастался, готовы были восстать по первому зову.

 Затем произошло событие, которое отвлекло внимание от Шефтсбери, — визит Вильгельма Оранского, который снова посетил
Лондон с согласия Карла, хотя герцог Йоркский, уже
настороженно относившийся к нему, просил короля запретить его приезд.

Уильям был, как всегда, скрытен, но его дядя мог догадаться о его намерениях.
 Он хотел, чтобы Англия объединилась с ним против
 Франции.  Он хотел, чтобы Карл созвал новый парламент.  Во время своего пребывания
В Лондоне он очень часто навещал герцога Монмута и его сторонников.
 При этих словах Чарльз приподнял брови и признался Рокситу,
что многое бы отдал, чтобы заглянуть в мысли своего племянника.

 Когда Вильгельм наконец покинул Англию, он взял с короля обещание,
что тот созовет новый парламент, если Людовик снова вторгнется в
 Нидерланды.

 — Сэр, — сказал Бентинк.  — Ваше высочество наконец-то доверяет его величеству?

“Я не доверяю ни одному англичанину”, - коротко ответил Уильям. “Но я думаю увидеть
потрясения в Англии”. Большего он бы не удостоил.

“ Сэр, ” сказал Роксайт. “ А что с Луисом?

“Дорогой Давид”, - ответил Шарль. “Я дурак? Я успокоил месье
Барийона. Людовик планирует напасть на Люксембург”.

“Ах! А ты?”

“Думаю, я не замечу этого”, - спокойно ответил Чарльз.

“Понимаю”, - сказал Роксайт. “К какой фигуре он относится?”

“Он очень подлый. Всего миллион ливров, ” вздохнул Шарль. «Я должен ещё раз напомнить о Джеймсе. В Шотландии он становится слишком дерзким».

 Тем временем Роксит сеял сомнения в умах сторонников Монмута. Молодой
герцог планировал восстание по всей стране, но Роксит каким-то чудесным образом удерживал его в нерешительности, не давая ему осмелиться
смело двигаемся в одном направлении, постоянно откладывая и вспашки
через, как ему казалось, болото непреодолимыми трудностями.

Шефтсбери, уже отчаявшийся и боявшийся быть преданным
Колеблющийся дух герцога обнаружил, что на его храбрых лондонских граждан
нельзя положиться, и, сломленный, отказался от борьбы. У него были основания
думать, что его снова арестуют и на этот раз не отпустят. Он
опасался Роксита, хотя у него не было доказательств двуличности милорда.
Больной телом и ещё более больной душой, он поспешно покинул Лондон и в середине ноября 1682 года прибыл в Голландию.

Он страдал от внутреннего заболевания, и это, в сочетании с
множеством забот, накопившихся в его голове, ускорило его конец. Спустя несколько
недель после своего прибытия в Амстердам он умер с разбитым сердцем, сознавая
полное поражение.

“Итак, я победил”, - заметил король.

“ Я говорил вам, сэр, что вы должны дать ему веревку, ” ответил Роксайт.

“ Я бы не осмелился без вас, Дэви.

“О, я думаю, вы бы так и сделали!” - улыбнулся милорд. “Теперь мы можем почти прикоснуться к
концу”.

“Все закончилось”, - сказал Чарльз.

“Нет, пока Рассел и Эссекс на свободе, сэр”, - ответил фаворит.
“Подождите!”




 ГЛАВА V

 «ДЭВИД, ты плут! Мы всё реже видим тебя в Уайтхолле!» — сказал
Карл.

Роксит улыбнулся.

«Прошу прощения, сэр. По правде говоря, я занят делами Вашего Величества».

«Пусть будет так! Дела идут хорошо».

— Сэр, может, они и в порядке, но пока Рассел, Эссекс и Сидни на свободе, проблемы будут продолжаться.


 Чарльз нетерпеливо махнул рукой.

 — Как ты можешь помешать им быть на свободе? Пусть будет так!

 — Сир, я, кажется, уже несколько раз повторил: подождите! Я по уши в интригах.


 — Я устал от интриг и интриганов.

“Ну, так и я. поэтому я ищу, чтобы сделать конец.”

“Вы-очень загадочная, Дэви! Вы играете в какую глубокую игру, я
интересно?”

“Я развлекаюсь, сэр.”

“Это означает, что вы больше ничего не скажу. Ну, ну!”

Милорд Roxhythe сопровождал его величество в Ньюмаркете рас, как и его
привычка. За пять дней до назначенного дня отъезда у него была назначена беседа
с Чарльзом.

«Сир, вы прислушаетесь к моему совету?»

Чарльз, развалившийся на кушетке, вытянул длинные ноги и зевнул.

«Роксит, ты стал таким же скрытным, как могила! Что теперь?»

«Я прошу вас вернуться в Лондон через два дня».

Сонные глаза открылись.

— Ого! Опять интриги?

 — Нити которых я собираю в свои руки.

 — И ты мне ничего не скажешь?

 — Пока нет, сэр. Сначала я должен заманить в ловушку своих жертв.

 Чарльз снова зевнул.

 — Меня тошнит от интриг.

 — Поэтому я не буду тебя беспокоить. Но возвращайся в Лондон послезавтра, взяв с собой герцога Йоркского.
— Хорошо, Дэвид. Как пожелаешь.

 Так получилось, что король и его брат спокойно проехали мимо дома мистера
 Рамболда в Ходдесдоне за два дня до назначенного срока. И мистер Рамболд, который договорился с неким Гуденафом и другими,
Он справедливо разгневался, когда узнал, что ему предстоит лежать в засаде, пока не проедет карета, а затем остановить её и убить пассажиров. Он увидел, как проезжает карета, но
он был один в доме и ждал своих сообщников, которые должны были
приехать на следующий день, и не осмелился совершить преступление.

 Тем временем милорд Роксит навестил его светлость Монмута, который жил в уединении.

 Монмут горячо приветствовал его.

“ Дорогой Роксайт! Я ждал вас.

Милорд высвободился.

“ Я был в Ньюмаркете, сэр, и не мог приехать раньше.

Монмут подвел его к креслу.

“ Садитесь, милорд! садитесь! Я думаю, вы знаете мистера Фергюсона?

Роксайт повернулся и посмотрел на мрачного шотландца.

“ Имею честь, ” поклонился он.

“ Да, я встречался с его светлостью, ” резко ответил памфлетист.

Роксайт обвел взглядом комнату.

“Я не вижу лорда Рассела?”

“Он далеко от города”, - ответил Грей, один из самых стойких приверженцев Монмута.
"Он работает над подъемом Западной части Страны". “Он работает над подъемом Западной части Страны”.

“Он слишком щепетилен”, - внезапно сказал мистер Сидней. “Слишком осторожен”.

Сидней был убежденным вигом. В прошлом он сражался под началом
Кромвеля.

“ О! ” запротестовал Монмут. “ Нам, безусловно, необходима осторожность!

Мистер Тренчард, грубоватый и прямолинейный, возвысил свой голос.

«Он не продвигается. Тонтон восстанет по моему зову».

Монмут улыбнулся.

«Мы действительно довольны вами, мистер Тренчард».

Роксит сдержал улыбку.

«Кажется, мы совсем не продвигаемся, — проворчал Сидни. —
Мы не можем рассчитывать на то, что какая-либо часть страны восстанет».

«Нам нужно набраться терпения», — уклончиво ответил Монмут.

«Терпение нам не поможет! Чем дольше мы ждём, тем больше теряем!»

 Кто-то горячо возразил. К нему присоединились другие.

«Тише, тише!» — воскликнул Армстронг. «Вы ссоритесь в присутствии его высочества?»

— Да, — кивнул Монмут. — Я не могу допустить этого хаоса.

 — Ваше высочество, все эти проволочки — признак слабости!

 — Лорд Грей прав! Фергюсон выпрямился. — Мы должны нанести удар в самое сердце!

 — Верно, — вмешался мистер Сидни. — Герцог должен умереть.

 — Как? — вмешался Роксит. Его тихий голос легко было расслышать
сквозь пререкания в другом конце комнаты.

Фергюсон сердито посмотрел на него.

«Есть много способов».

«Но нужно выбрать один».
«Его могут перехватить, когда он будет возвращаться из театра».

Монмут возразил.

«Джентльмены, джентльмены! Я не допущу убийства».

“Невозможно вести войну в перчатках, сэр,” ответил лорд Грей. “Должен же
быть убийство. Если мы ударим в корне мы должны избегать необоснованного убоя”.

“Я не могу допустить убийства”, - повторил Монмут. Чтобы выразить свое неудовольствие, он
отошел в сторону с неким полковником Рамси.

Фергюсон придвинул свой стул поближе к мистеру Сиднею.

“Мы хотим большего, чем герцог”.

Сидни бросила на него предупреждающий взгляд. Но Роксита не было на собрании; он
вёл вялотекущий спор с лордом Греем.

«Я с тобой согласен. Пока жив король, у нас будут проблемы».

«Он уничтожает наши права, он притесняет нашу религию!» В глазах Фергюсона горел фанатичный огонь.

“Монмут никогда не согласится”.

Фергюсон опустил глаза.

“Если Монмут утомителен ...” он выдержал паузу. “Что вы о нем думаете?”
Легким движением головы он указал на Роксайта.

Сидни нахмурилась.

“Ненадежный. Слишком секретный. Но его светлость слеп к этому”.

“ Я бы не стал иметь с ним никаких дел.

“ Я тоже. За исключением того, что он может оказаться полезным.

“ Как?

“ Он мог бы помочь свергнуть стражу в Уайтхолле. Всегда хорошо
иметь такого внутри.

“Да, но он бы этого не сделал. Он не остановится перед тем, чтобы убить Чарльза”.

“Ему не обязательно знать. Он жаждет избавиться от герцога”.

“Он двуличен. Я боюсь, что он предаст нас”.

“Ни на йоту. Ради собственной безопасности он не посмеет. Если герцог добьется успеха, его
день настанет. И Рамси ручается за него.

Монмут вернулся на середину комнаты.

“Джентльмены, до меня дошли слухи, что недавно был организован пеший заговор
с целью убийства Его Величества и герцога Йоркского по пути из Ньюмаркета!”

Грей пожал плечами и ничего не сказал. Армстронг взглянул на Роксайта.

“Милорд, вы знали об этом?”

“До меня доходили слухи”, - признался Роксайт. “Откуда у вашей светлости такие
знания?”

— От Уайлдмена. Похоже, он многое знал о заговоре и говорил об одном
Рамболде. Поймите меня, джентльмены, я этого не потерплю!»

 Мистер Сидни обиделся.

 «Ваше высочество намекает, что кто-то из нас был в этом замешан?»

 Монмут раздражённо пожал плечами.

 «Я знаю, что Уайлдмен был в этом замешан, так почему бы и вам не быть?» Я этого не допущу!


Наступила неловкая тишина.

— Может, перейдём к делу, сэр? — спросил Грей.

— Мы ничего не можем решить, пока не получим весточку от Рассела, — ответил Монмут.

— Тогда мы, скорее всего, ещё какое-то время будем бездействовать! — сказал мистер Тренчард
зарычал. “Вся эта нерешительность губительна для дела”.

“Лучше бы я не терял Шефтсбери”, - сокрушался герцог.

“Он сыграл роль труса! Хорошо, что мы от него избавились!” - огрызнулся
Тренчард.

“Шефтсбери был мудрым человеком”, - пробормотала Сидни. “Как и, я думаю, лорд
Эссекс”.

“ Кстати, ” протянул Роксайт. “ А где Эссекс?

“ Его здесь нет, ” вздохнул Монмут.

“ Я заметил это, сэр, ” сухо сказал Роксайт. “ Он бывает здесь когда-нибудь?

“ Редко. ” Монмут на мгновение приуныл. “Но я сомневаюсь, что он очень
в наших интересах”, - продолжил он, более ярко.

Тренчарда фыркнул.

«Я не вижу, чтобы отсутствие Рассела и Эссекса мешало нам принять решение о дальнейших действиях!» — воскликнул Фергюсон. «Мы бездействуем от недели к неделе! Забастовка! Забастовка!»

 «Ты говоришь как дурак!» Лорд Грей был зол. «Как мы можем действовать, пока не будем уверены в поддержке Западной Англии?»

 «Я не согласен!» Сидни взялся за дубинку. «Эти разговоры о восстании неосуществимы! Если бы с нами была армия, всё было бы иначе, но кто мы такие?
Всего лишь горстка людей, за которыми стоят возможности нескольких графств. Только глупцы рассчитывают на возможности!»

 — присоединился Армстронг.

“Ты оскорбляешь, Сидни! Мы должны подождать, и возможности
превратятся в уверенность”.

“Да!” - усмехнулся мистер Сидней. “В следующем столетии!”

“Сидни права!” Встрепенулся Фергюсон. “Мы должны нанести решающий
удар в корень проблемы! Убейте паписта Джеймса! У меня триста человек
сегодня в Лондоне шотландцев, и они восстанут по моему зову! Буря
Уайтхолл и овладеем городом! Другие округа
никогда не восстанут за нас, пока не увидят, что мы настроены серьезно”.

“Дико и невыполнимо”, - заявил Армстронг. “Мы должны подождать”.

Сидни стукнула кулаком по столу.

— Ждите, пока мы всё не разрушим своим ожиданием! О, да, сэр Томас! Хороший совет!

 — Вы меня провоцируете, сэр? Армстронг потянулся к рукояти меча.

 — Джентльмены, джентльмены! — взмолился Монмут. — Я вынужден просить вас замолчать.

 — Ваше высочество, я не потерплю оскорблений от мистера Сидни! Он насмехался над моим советом. Тогда пусть предложит что-нибудь получше или возьмёт свои слова обратно!»

«Я уже высказал своё предложение! Больше я его высказывать не буду! Оно предназначено для тех, кто не поддаётся брезгливым, трусливым сомнениям!»

Лорд Грей встал.

«Мистер Сидни, вы переходите все границы! Разве я трусливый человек? Ваши предложения
вы глупы и безрассудны!»

«Это для мужчин!» — воскликнул Фергюсон.

«Да, это для мужчин!» — сказал Сидни. «Всё, что вы с сэром Томасом делаете, Грей, — это призываете к бездействию! Что в этом хорошего?»

«Вам лучше поостеречься, сэр! Я не потерплю от вас критики!»

«Что это значит?» Мистер Сидни вскочил на ноги. — Вы за это ответите, лорд Грей!

 — Неужели никто не остановит эту вакханалию? — вскричал Монмут. — Это позор!
 Я этого не потерплю! Лорд Грей, умоляю вас, не говорите поспешно! Мистер.
 Сидни...

 — Мистер Сидни оскорбил меня, сэр!

 — Сидни говорит чистую правду! Вы колеблетесь и медлите, и у вас нет...
— Хватит смелости нанести удар!

 — Вам лучше следить за своим языком, мистер Фергюсон!

 — Да!  Армстронг покраснел.  — Если вы посмеете...

 Роксит встал.  Казалось, он возвышался над ними.  Его ленивый взгляд медленно скользил по комнате, от разгневанного, рассеянного Монмута до ссорящихся мужчин за столом.

 — Если я посмею? — воскликнул Фергюсон.  — Посмеете? Дерзаете? Должен вам сообщить, сэр, что
я дерзаю во всём! и...

— Спасибо. Этого достаточно. — Спокойный, надменный голос прорезал шум.
Внезапно воцарилась тишина. Все взгляды устремились на высокую, изящную фигуру, стоявшую рядом с Монмутом с поднятой рукой.

Роксит указала на стул.

«Мистер Сидни, присаживайтесь».

Глаза Сидни вспыхнули.

«Сэр!»

Холодный голос зазвучал ещё мягче.

«Мистер Сидни?»

«Я... я не потерплю такого... тона... в свой адрес...» Мистер Сидни сел, кипя от злости.

Роксит повернулась к Грею.

“ Вы тоже, милорд. Мистер Фергюсон, пожалуйста, помните о присутствии его светлости.
 Эта детская ссора бесполезна и неприлична.

“Да будет вам известно, сэр, что Фергюсон ни от кого не подчиняется приказам!”

В глазах милорда промелькнуло слабое подобие улыбки.

“ Вы пытаетесь вызвать мой гнев, сэр?

Улыбка скользнула по губам Роксайта.

— Вам лучше присесть, мистер Фергюсон, — тихо сказал милорд.

Фергюсон метнулся к окну.

— Спасибо. Позвольте мне сказать, что, пока вы все в разногласии, действовать невозможно. Он взял шляпу.

— Роксит затрагивает самую суть проблемы, — сказал Монмут. — Вы все в моём немилости.

— Как мы можем быть уверены в преданности лорда Роксита? — усмехнулся Сидни.

 — Любое оскорбление в адрес Роксита я воспринимаю как оскорбление в свой адрес! — вспылил Монмут.  — _Mort de ma vie!_ К чему мы идём? Можете молчать, мистер Сидни!

 — Какой совет мог дать Роксит? — ответил Сидни, распаляясь всё больше.
— Чем он нам помог?

 — Лорд Роксит дал мне более мудрый совет, чем любой из вас!

 — Я дам тебе один совет, Сидни, — сказал милорд. — Будь осторожен со своим непослушным языком. Он может привести тебя к беде.

 — Вы мне угрожаете, милорд?

 — Я никогда не делал ничего подобного, — улыбнулся милорд.

Мистер Сидней больше ничего не сказал. Роксайт повернулся к Монмуту.

“Ваша светлость, я советую вам дождаться возвращения лорда Рассела. Будьте уверены в своих сторонниках.
не делайте ничего опрометчивого. Когда придет время, нанеси удар
твердо и верно; прежде всего, наносите удар по цели. Но не ставьте под угрозу успех, совершая
поспешные действия. Позвольте мне откланяться.

Монмут любезно улыбнулся.

“Вы говорите с большим смыслом, милорд. Я полностью разделяю ваше мнение”.

Роксайт поклонился и вышел.

“Я аплодирую Роксайту”, - сказал Грей. “У него, по крайней мере, есть мозги”.

 * * * * *

Поздно вечером того же дня полковник Рамси явился в Бивен-Хаус. Его
провели в личную комнату Роксайта.

Милорд указал ему на стул.

“Садитесь, сэр. Они продолжали ссориться сегодня утром?

Рамси выбрал самый неудобный стул в комнате и осторожно сел
на краешек.

“ Они так и сделали, милорд. Они начали спорить о вашей лояльности. Грей поддержал
тебя; Армстронг, конечно, считает тебя верным. Но Сидни и Фергюсон
не доверяют тебе ”.

“Это не имеет ни малейшего значения. Я узнал достаточно, чтобы повесить каждый человек
среди них”.

Рамси посмотрел на него тревожно.

— Милорд, мне не нравится роль, которую я должен сыграть.

 — Нет? — сказал Роксит.  — Мне жаль.

 Рамси сцепил пальцы.

 — Милорд, раскройте заговор сами!  Не просите меня об этом!

 — Я и не прошу, — ласково сказал его светлость.

— Ты загнал меня в угол! Рамси всплеснул руками.

 — Да, — согласился Роксит.

 — Если я откажусь предать этих людей, ты сделаешь это и предашь меня вместе с ними. Милорд, проявите немного жалости!

 От презрения в глазах Роксита Рамси поморщился. Тонкие губы скривились.

«Я не знаю пощады к тем, кто замышляет заговор против Его Величества», — сказал мой господин. Его голос был холоден как лёд, но этот лёд скрывал огонь.
 «Если бы я следовал своим желаниям, я бы приказал вас повесить — да, и четвертовать. Но в качестве платы за ваше послушание я дарю вам жизнь, какой бы она ни была».

Рамси побледнел до синевы. Роксит очаровал его, как кот очаровывает мышь. Он не мог отвести взгляд от этого презрительного лица.

 «Милорд, — пролепетал он. — Сжальтесь! Стать доносчиком! Я...» Он безнадежно замолчал. Роксит улыбался. «Я боюсь!» — в отчаянии воскликнул он.

 «Я так и понял. Если ты откажешься выполнить мою просьбу, у тебя будут веские причины для страха.


 — Милорд, милорд, зачем вам это нужно? Почему бы вам не сделать это самому?


 — Это не моя воля. Если ты раскроешь мою причастность к этому делу, ты будешь знать, чего ожидать.


 Рамси облизнул пересохшие губы.

“А если я не подчинюсь? Если я подчинюсь?”

“Разве я не сказал? Я отдаю тебе твою жизнь”.

“Откуда мне знать, что ты не бросишь меня на погибель, когда моя работа будет
выполнена?”

“Это не стоило моих усилий”, - любезно ответил Роксайт.

“А Кейлинг? Он тоже в вашей власти? ” спросил Рамси.

“ Конечно.

— Ты... ты... дьявол! — почти в истерике воскликнул Рамси.

 — Я бы посоветовал вам быть повежливее, — сказал Роксит. — Я не из тех, с кем можно грубить.

 Рамси прикусил губу. Внезапно он поднял глаза.

 — Милорд, а вы не думали, что я могу вас выдать? Вы
— Я участвовал в этом заговоре... — Он замолчал, поражённый медленной, сочувственной улыбкой.


 — Вы думаете, его величество не знает о моей роли? — спросил
 Роксит.




 Глава VI

 Монмут


 — Всё готово для жертвоприношения, — заметил Роксит.

 Чарльз заинтересованно поднял глаза.

 — Так я наконец узнаю?

Роксит улыбнулась.

«По правде говоря, вы были в полном неведении, сэр. Вам следует знать».

«Тогда подойдите и расскажите мне! Вы собираетесь избавить меня от Рассела и Эссекса?»

«А также от Грея, Сидни и Хэмпдена. И Фергюсона».

“Боже милостивый, Роксайт, ты хорошо выполнил свою работу! Неужели все эти люди
заодно против меня?”

“Их гораздо больше”, - спокойно сказал Роксайт. “ Это главные действующие лица.

Чарльз с тревогой посмотрел на него.

- А что с Монмутом, Дэвид?

“Он планирует восстание по всей стране, но он решительно отказался"
слушать идею вашего убийства.

Король вздрогнул.

«Полагаю, я должен быть благодарен! Неужели существует заговор с целью моего убийства?»

«Их несколько, сэр. Все одинаково безумные, но одинаково подлые».

«Боже правый! Я и не подозревал, что всё так серьёзно!»

— Это не так, сэр. Но, создав такое впечатление, мы сможем заманить в ловушку ваших врагов.

 — Говори прямо, Роксит! Расскажи мне всё, что нужно знать.

 — Хорошо, сэр. — Роксит присел на стул. — Некоторое время назад я встретил одного Кейлинга, торговца солью, который был замешан в одной
ссоре с лорд-мэром. Он боится за свою
кожа на счет. Он также был настолько безрассудны, чтобы ввести в сюжет
гасит вашу жизнь. Он очень тщательный вигов, вы видите”.

“Подожди, Дэвид! Как, ради всего святого, ты с ним познакомился?”

“Я часто бывал в одной таверне в Олдгейте, где эти джентльмены
время от времени встречаются. Я очень внимательно наблюдал за ними всеми. Остальное я
узнал от Рамси.

“ Кто такой Рамси?

“ Мы придем к нему, сэр. Что ж, этот Кейлинг не слишком щепетилен,
и не слишком лоялен. Небольшой подкуп, и вуаля! _ он был моим человеком.
Он был более чем когда-либо, мой мужчина, когда я намекнул на роман с Господом
Мэр. Он стал доносчиком, чтобы спасти свою шкуру. От него я узнал, что
была группа людей, которые собирались расправиться с Вашим Величеством и
герцогом Йоркским. Возглавлял их некий Румбальд. Они планировали
застрелить вас по пути из Ньюмаркета. Местом встречи был Рай-Хаус,
недалеко от Ходдесдона, где живет Румбальд. Я советовал тебе уехать.
Ньюмаркет за два дня до назначенного срока, и заговор провалился.
ничего. Но они продолжают плести интриги, и на этот раз они стремятся убить
вас в Лондоне. Они проводят длительные собрания в некоей таверне Дьявола.
К ним присоединяются Рамси и Фергюсон, возможно, Сидни. ”

“Ты очень классный!” - сказал Чарльз, наполовину смеясь.

“Это так интересно. Потому что именно здесь сходятся два заговора”.

“Черт возьми! Что это за другой заговор?”

“Восстание Монмута, о котором я говорил. У Монмута много последователей:
Рассел, Эссекс, Армстронг, Грей, Сидней, Тренчард и ещё с десяток других. Монмут, Рассел и Эссекс хотят только одного — возвыситься и заставить вас объявить Монмута наследником, но Сидней и Фергюсон хотят вас убить.
 Фергюсон при необходимости убил бы и Монмута. Он далеко не приятный человек. Они проводят собрания в доме некоего Шепарда.
 Лорд Рассел бывал там много раз, и там велось много предательских разговоров. Всё это я получил от Рамси, которого я держу, как он сам выражается, в ежовых рукавицах.


Чарльз расцепил ноги и выпрямился.

— Кто такой Рамси?

Роксит широко раскрыл глаза.

«Никчёмное создание, — сказал он. — Один из последователей Монмута».

Король снова откинулся на спинку кресла и с облегчением вздохнул.

«Наконец-то! Зачем ты его в тиски зажал?»

«Я узнаю отступника, когда вижу его, сэр. Я легко его раскусил. Я сказал ему, что у меня есть достаточно доказательств его встреч с Рамбальдом в «Дьяволе»
Таверна. Я его напугал, и, волей-неволей, он стал моим мужчиной. Я
обещал ему свою жизнь, как цена на которую он обратит ИНФОРМЕРа, когда я
скажи ему”.

“Он обвинит Рассела?”

“Он обвинит любого, кого я пожелаю”.

Чарльз открыто восхищался.

“Ты замечательный, Дэвид!”

“Это было действительно очень просто”, - возразил милорд. “Но это окажется
полезным. Сюжет можно использовать так, как Шефтсбери использовал папистский сюжет. Ты
Этим получишь власть ”.

“И избавишься от тех, кто стремится добиться Исключения. Когда
эти люди передадут свою информацию?”

“Есть еще одна или две незначительные детали, которые мы должны открыть, если мы
в ловушку Эссекс. Примерно через неделю.
— А тем временем меня убьют, — весело сказал Чарльз.

— Ни в коем случае, сэр.  Если бы вы только могли увидеть этих интриганов, вы бы посмеялись над мыслью о том, что они когда-либо пойдут тем или иным путём.  Они
Они ссорятся между собой; они колеблются, они сомневаются. Монмут колеблется то в одну, то в другую сторону. Они собираются, чтобы решить, что делать, и, когда они собираются, они сетуют на то, что не могут прийти к решению, потому что одного из них нет на месте. Если кто-то выдвигает план, остальные набрасываются на него и разносят в пух и прах. Затем они переходят к драке — или перешли бы, если бы не вмешался Монмут. Это самая дикая и глупая шайка недовольных, в которой я когда-либо состоял.

 «Это потому, что Монмут не лидер.  В бою — да.  Но у него нет чёткой цели.  Жаль».

— В данном случае, сэр, это хорошо.

 Чарльз подпёр голову рукой.

 — Я бы хотел, чтобы он не поступал так со мной.  Это... больно, Дэвид, хотя, полагаю, я сам его поощряю.  Я никогда не должен был предоставлять ему те права, которые предоставил.  Это пробудило в нём высокие идеалы...  Он тебе доверяет?

 — Безгранично. Я дал ему очевидный совет, и он вообразил, что я полностью на его стороне. Сидни мне не доверяет, но Грей за меня горой.
 Рэмси уверяет остальных в моей преданности. Они думают, что могут держать меня в узде из-за
Герцог Йоркский ненавидит меня. Им и в голову не приходит, что я работаю
только на вас.

“ Понятно. Интересно, вас это раздражает?

“ Что меня раздражает, сэр?

- Двойная роль, которую вы играете: передача этих людей в мои руки.

Глаза Роксайта внезапно вспыхнули.

“ Сир, там, где дело касается вас, у меня нет жалости.

 * * * * *

И вот, наконец, Роксит, держа все нити в своих руках,
начал дёргать за них, так что Великий заговор вигов рухнул, как карточный домик.
 Роксит по-прежнему действовал в тени и делал это так ловко
он сыграл свою роль так, что его имя ни разу не было упомянуто. Одного за другим он заставлял своих несчастных подручных выполнять его приказы, будучи уверенным, что они не посмеют отказаться. Кейлинг и Рамси рассказали всё, что знали, но Роксит тщательно их проинструктировал, и при каждом удобном случае они отрицали, что Монмут когда-либо поддерживал идею убийства короля или герцога. Предательство совершалось очень умело, шаг за шагом,
пока наконец сеть информации не была полностью сплетена искусной рукой.


 Был издан указ об аресте Монмута и его военачальника
Его последователи: Грей, Рассел, Фергюсон и другие. Работа моего лорда была выполнена хорошо и настолько тщательно, что не осталось ни одной лазейки, через которую могли бы проскользнуть обвиняемые, кроме Монмута. Всё, к чему стремился Роксит с тех пор, как присоединился к Шефтсбери и Холлу, было достигнуто. Это потребовало бесконечного труда, постоянной напряжённой работы ума и неустанной настойчивости. И вот теперь всё было закончено — задача, которая была такой грандиозной и которая любому другому человеку показалась бы невыполнимой. Шаг за шагом мой господин участвовал почти во всех заговорах
Он готовился больше года и постепенно заманивал причастных в хитроумную сеть, за нити которой дергала безжалостная рука.
Проницательный ум моего лорда постоянно работал, связывая каждый мелкий заговор в единое целое, наводя на людей, которых он обманывал, пока их действия не давали ему против них улик. Он натягивал нити только тогда, когда улики были собраны.
Действовать слишком рано означало бы провал, а действовать слишком поздно — катастрофу.
Рокси хладнокровно ждала подходящего момента, не теряя терпения.
Он ослабил бдительность. Момент настал, и наконец его задача была выполнена. Враги короля были повержены, и король прочно восседал на троне. Оставалось сделать только одно. По желанию Карла Монмут должен был быть спасён.

 Так мой лорд Роксит отправился на встречу с его светлостью Монмутом.

 Молодой человек был в ужасе. Он чуть ли не вцепился в Роксита.

“ Милорд, вы видите, как нас предали!

Роксайт задумчиво посмотрел на него.

“ Что мне делать? ” продолжал Монмут. “ Король подозревает вас?

“ Нет, ” улыбнулся Роксайт. - Он не подозревает.

В комнату вошёл лорд Грей. Теперь он говорил со сдерживаемой яростью.

«У него есть веские причины не подозревать лорда Роксита!» — сказал он.

Монмут отпрянул.

«Что? Нет, нет! Роксит, ты меня не предавал?»

Мой лорд съел конфету.

«Я мог бы убить тебя на месте, лживый дьявол!» — сказал Грей.

“Нет, ты не мог”, - ответил Его Светлость спокойно.

“Roxhythe, Roxhythe, это не правда! Боже милостивый, вы не могли бы
меня предал!”

“Разве он не мог, сэр? Вы забыли предупреждения Сидни? Увы, я
проигнорировал их! Рамси стал осведомителем, но кто стоял за Рамси?
Кто побудил его говорить такую тщательную смесь правды и лжи? У него
не хватило ума, я знаю!

Монмут вцепился в стол.

“ Роксайт, говори! Он был близок к тому, чтобы расплакаться.

Роксайт закрыл свой чемоданчик.

“ Потише, сэр. Не волнуйтесь. Лорд Грей, либо покиньте комнату,
либо ведите себя разумно.

Грей обнажил шпагу. В его глазах была жажда убийства.

“ Вы обнажите оружие, сэр?

“ Конечно, нет.

Монмут схватил Грея за руку.

“ Дурак, дурак! Мы наверняка разорены, если ты убьешь Роксайта! Убери свой
меч! Я приказываю!

Грей неохотно подчинился. Монмут безвольно сел.

— Роксит, объяснись! Отрицай, что ты меня предал!

 — Удивительно, что ваша светлость когда-либо верила, что я могу поступить иначе. Я слуга короля. Вы все были очень простодушны.

 — Мы были честны! — воскликнул Грей. — Мы — по глупости — судили о вас по себе!

 — Тогда вы действительно были глупы. Вы рассчитывали на мою неприязнь к герцогу Йоркскому. Ты забыл о моей любви к королю.

“ О Боже мой! ” задохнулся Монмут. “ Как ты мог это сделать? Ты погубил
меня!

Улыбка Роксайта была саркастической.

“Я предотвратил ваше разорение, сэр”.

“Как вы можете так говорить? Не пытайтесь оправдываться!”

“Прошу прощения?”

— Я сказал, не пытайся оправдаться!

 Грей с болью в сердце наблюдал за тем, как на лице лорда снова появляется улыбка.

 — Я ни в коем случае не буду оправдываться, — надменно произнёс милорд.
 — Если бы это было необходимо, я бы погубил вашу светлость. Но я вас спас. Это не входило в мои намерения.

 — Вы сбиваете меня с толку своими загадками! Что вы сделали, чтобы спасти меня?

«Я весьма эффективно предотвратил ваше восстание против короля Карла. Неужели вы не понимаете, насколько бесполезным было бы такое восстание? Вы бы причинили немного вреда, ваша армия была бы
— Избавься от него, и ты бы умер смертью предателя на Тауэрском холме.

 — Я и сейчас на это похож! — простонал несчастный молодой человек.

 — Вовсе нет.  Именно поэтому я и разыскал тебя сегодня.  Поскольку его  величество питает к тебе большую привязанность, несмотря на твоё поведение, я должен помочь тебе избежать правосудия.

 — Не доверяйте ему, сэр! — резко сказал Грей.

“ Я не буду. Я больше не собираюсь слушать его советов!

Роксайт поклонился.

“ В таком случае я удаляюсь, сэр.

Монмут встал.

“ Нет, нет! Вернись, Роксайт! Вернись! Что я должен сделать?

“ Ваше высочество, прошу вас, не...

“Молчать, Грей! Роксайт, помоги мне!”

“Выписан ордер на ваш арест, сэр...”

“Будь вы прокляты! Неужели я этого не знаю?”

“... на ваш арест. Поэтому я советую вам скрываться, а не в Лондоне.
Когда эта буря утихнет, сдайтесь Его Величеству и
молите его о милосердии ”.

“Я сдамся сейчас! немедленно!”

«Вы поступаете опрометчиво, сэр. Против вас слишком много улик.
Многие из них через некоторое время будут отозваны, и вы сможете спокойно сдаться. А пока уходите».

Монмут нерешительно стоял.

«Откуда мне знать, что вы не пытаетесь полностью меня уничтожить? Я...»

— Вы не знаете. Но лорд Грей скажет вам, что я рассуждаю со свойственной мне рассудительностью.

 Монмут беспомощно посмотрел на Грея, который пожал плечами.

 — Это послание от короля? — внезапно оживившись, спросил герцог.

 Рошид посмотрел на свои руки.

 — Должен сказать, что нет, — ответил он.

 — Любопытный способ это сказать! Вам... запрещено... говорить «нет»?

 «Разве я могу вам сказать, сэр? Вот мой совет. Поступайте по своему усмотрению. Для меня это не имеет значения. Что я выиграю от вашего краха?» Он вышел.

 «Я пойду, Грей».

— Вы не хотите, сэр? Грей слабо улыбнулся. — Полагаю, вы не хотите. А мы... останемся.





 Глава VII

 ФЕВРАЛЬ 1685 ГОДА


 Леди Фрэнсис задумчиво посмотрела на своего кузена.

  — Я часто задаюсь вопросом, Дэвид, как ты одержал победу.

  Роксит проявил интерес.

  — Когда? И как?

«Когда Рассел умер, а Эссекс покончил с собой».

Роксит снова впал в уныние.

«Это старая история, моя дорогая».
«Но от этого не менее загадочная. В то время ты бы ничего не сказала. Теперь всё должно быть иначе. Все враги короля мертвы; остался только один».
никакой опасности исключения. Как вам это удалось?

“Это был триумф короля”.

“Несомненно. Но и ваш тоже”.

“Я, конечно, польщен. Но почему это был мой триумф?

“ Роксайт, я что, дура?

“ Ты мудрее большинства представителей твоего пола, моя дорогая.

Она скорчила легкую гримасу.

“Вы более чем добры! Что ж, я не дурак. Вам никогда
не удавалось обмануть меня, меньше, чем когда-либо сейчас. Почему Галифакс становится
как камень, когда произносят ваше имя? Почему Сандерленд скрипит зубами
? Почему щеки Ховарда краснеют?

“Правда?” - спросил Роксайт. “Как забавно!”

“Нет. Почему все это происходит?”

— По правде говоря, я слишком могущественен.

 — Почему ты слишком могущественен?  Что ты сделал, чтобы вызвать их неприязнь?
 Ты вставил им палки в колёса.

 — Несколько палок.

 — Ты помог свергнуть Шефтсбери, ты сверг Изгнание, ты погубил Монмута.

 — Кажется, я всемогущ.  Но я не губил Монмута.

— О, я знаю, что он был прощён, но ему пришлось покинуть страну из-за всего этого.
— Такова была воля короля.

— Роксит, скажи мне прямо: ты был в банде Монмута?

— Разве это возможно?

— Более чем вероятно, что ты подделал подпись, чтобы навредить ему.

— Боже, боже! — сказал Роксит.

— Дэвид, я знаю, что так оно и было. Все тебя недолюбливают, но не осмеливаются перечить. Ты обманывал и предавал, я в этом уверен.
— В таком случае мне больше нечего сказать.

— Ты признаёшь это?

— Я ничего не признаю.

— Ты и не отрицаешь. Это говорит мне всё, что я хочу знать. Я боюсь за тебя, Дэвид.

“Ставлю на кон жизнь! Почему?”

“Никто не поддержит тебя, кроме короля”.

“Похоже ли на то, что я требую поддержки?”

Леди Фанни не улыбнулась.

“Думаю, да. Роксайт, ты пожертвовал всем ради Чарльза. Это было
слабо.

Милорд был искренне поражен.

“ Слабо? Что дальше?

“Я знаю, это удивительная мысль. Кристофер был сильнее тебя".
”Кордье, почему я слабый?" - Спросил я. "Я знаю, что это удивительная мысль."

Кристофер был сильнее тебя“.

“Дэвид, когда ты был молод, и я был ребенком, ты был солдатом.
Ты сражался при Вустере. Тогда ты был честен и сыграл в одну игру
один. Постепенно вы увлеклись интригами; в конце концов вы уволились из армии.
С этого момента вы изменились. Вы забыли солдата в себя,
преодолеть свою любовь к Чарльзу. Вы положили чести и доброй воли за
вы. Ты утопила себя за Чарльза”.

“Это увлекательно! Приступайте!”

“В 60-м ты приехала с ним в Англию. С того дня ты никогда
когда-то я играл честно.
— Минутку! Я играл последовательно.

— Последовательно в том смысле, что это всегда было выгодно одному человеку.  Никогда не было честной игры.  Ты интриговал Людовика — заставлял его думать, что работаешь в его интересах.  Тебя больше не принимают в Лувре, потому что Людовик понял, что твои честные обещания ничего не стоят, что тебе нельзя доверять. Вы предали Шефтсбери, вы предали Монмута, Рассела и всех остальных. И всё ради одного человека. Я признаю, что вы всегда работали на Карла, и за это вам, несомненно, будет прощено в будущем.
Но, Дэвид! Ты пожертвовал правдой, честью, патриотизмом ради человека.
 Можешь смотреть на это с любой стороны, но это всегда будет слабостью — позором!

 — Будет ли? — невозмутимо спросила Роксит. — Это очень печально.

 — Ты пожалеешь об этом, Дэвид.

 — Если ты так думаешь, Фанни, значит, ты меня не знаешь.

 Она пожала плечами.

— Возможно, и нет. Разве тебя не мучает мысль о том, что ты стал причиной смерти невинных людей — просто чтобы угодить своему хозяину?


— Нисколько. Кто эти невинные люди?


— Рассел и Эссекс. Думаешь, я их не знал? Я знал их
Что ж. В деле Монмута они, может, и были замешаны, но в заговоре с целью убийства
Чарльза — никогда! Все эти лживые, бесполезные улики... кто помог их состряпать? Кажется, я вижу твою руку. А Стаффорд? Разве ты не могла убедить Чарльза спасти его?


— Нет.

  Она снова пожала плечами.

 — Может, и так. Но разве ты не могла спасти Рассела?

“ Возможно.

“ И все же ты этого не сделал. Я нахожу в своем сердце жалость к тебе, Дэвид.

- Тогда я умоляю тебя не делать этого. Я ни о чем не жалею. Вся моя жизнь была в
в распоряжении царя. Я жалею что?”

“Это вам сказать. Так я и думал, конечно. Я скажу тебе, Дэвид,
Кристофер выбрал лучшее.

 — И кем он стал?

 — Он честный человек.  Он боролся за то, чтобы не потерять свою честь, свою мужественность, как, должно быть, боролся ты много лет назад.  Ты поддался своим желаниям; Крис выиграл свою битву.  Он не стал бы жертвовать всем правильным и истинным ради одного человека.  Не думай, что ему было легко уйти от тебя!  Я наблюдал за этой борьбой и знаю. Теперь он обрёл
счастье. Он служит в своём полку, работает открыто и честно. Я не
говорю, что он когда-либо вновь испытал то блаженство, которое знал когда-то, но он
Он спокоен, потому что знает, что сделал правильный выбор. Может, он и не получил власть, но у него есть друзья — и доверие. У тебя есть власть, но как долго она продержится? Тебе никто не доверяет.

 Роксит повернул голову и посмотрел на неё. Он был слегка удивлён.

 — Ну и проповедь. Но если бы мне снова пришлось выбирать, я бы выбрал тот же путь.

 — Правда, Дэвид? Вы не одиноки?

 — Нет.

 — Тогда мне больше нечего сказать.  Полагаю, вы считаете меня слишком назойливой.

 — Дорогая моя, ты вольна говорить мне всё, что хочешь, но не пытайся меня перевоспитать.  Ты ждёшь, что я раскаюсь в своей порочной жизни и буду плакать?

Наконец она улыбнулась.

«Ты бы не был Рокситом, если бы так поступал, — сказала она.

— И ты бы меня презирал».
«Полагаю, что так. Ты мне нравишься — возможно, потому, что я тоже
жила в мире интриг. По правде говоря, Дэвид, мы старые и порочные».

«Милая Фанни, мне ещё нет пятидесяти, а ты...»

«Не надо!» Мне невыносимо думать о том, сколько мне лет!»

«...ещё нет сорока пяти. Мы в расцвете сил».

«Да? Роксит, ты когда-нибудь получал весточку от Криса?»

«Редко. Наши интересы расходятся».

«Ты... ты когда-нибудь... скучал по нему?»

«Я правда не задумывался об этом», — внезапно сказал Роксит.
томный. Он поднялся. “ Я должен идти. Я должен навестить лорда Уайлдмэя. Вы
наблюдали за его женой?

“ Нет, ” ответила она. “Но я вижу, что у вас есть”.

Дверь распахнулась. Вошел взволнованный джентльмен. Он не обратил внимания на
Леди Фрэнсис, которая смотрела на него с большим высокомерием. Он пошел прямо к
Roxhythe, затаив дыхание.

“Милорд ... я искал тебя везде!” Он помолчал, и говорит
ниже. “Вы должны прийти во дворец и сразу!”

Рука Роксайта медленно сжала его шкатулку.

“ В чем дело, Чиффинч?

Леди Фрэнсис придвинулась ближе.

“ В чем дело? Почему милорд требуется так срочно?

Чиффинч колебался.

— Мадам, я полагаюсь на ваше благоразумие. Король... болен.

 Роксит взял шляпу.

 — Прошу прощения, Фрэнсис.  Я пойду, Чиффинч.

 — Поторопитесь, сэр!  Они... они боятся... что он не... выживет!  Он отвернулся, скрывая своё горе.

 Леди Фрэнсис сильно побледнела.

 — О... мистер Чиффинч! Роксайт, уходи скорее! Она повернулась к нему и
обнаружила, что обращается в пространство. Роксайт ушел.

 * * * * *

Комната была полна людей. Врачи совещались у
окна; Джеймс стоял у камина с графом Февершемом.
Когда Roxhythe вошел он обернулся, нахмурившись. Милорд не загляни в
его направление. Он спокойно направился к большой кровати, где лежал его хозяин.
Чарльз глаза были закрыты; лицо его было ужасно; одна рука лежала на
лист. Roxhythe поднял руку и нежно поцеловал ее.

Глаза Короля открылись. Он с усилием улыбнулся.

“ Это конец, Дэви. Он говорил слабым голосом, почти шёпотом.

«Мужайтесь, сэр. Это ещё не конец».

Улыбка задержалась на его лице.

«Я не буду сожалеть, Дэви. По... правде говоря, моя душа... не находила покоя... столько дней. Останься со мной». Он закрыл глаза.

День тянулся бесконечно. Один за другим к нему приходили хирурги. Он был без сознания, но к вечеру пришёл в себя, и ему стало лучше.

 Несколько священников провели с ним ночь; герцог Йоркский почти не покидал спальню. Роксит сидела у кровати, бдительная и неподвижная.

 Карл едва открывал глаза. Он испытывал сильную боль, но с его губ не слетало ни одной жалобы.

На второй день стало известно о горе, постигшем нацию. За последние годы Карл вернул себе былую популярность. Люди были
опечалены его болезнью; в каждой церкви за него читали молитвы.

На четвёртый день его болезни все думали, что король
выздоровеет, и Лондон ликовал. Внезапно случился рецидив, и врачи поняли, что не смогут его спасти.


При виде страданий мужа королева упала в обморок и была вынуждена удалиться.

Когда стало известно, что король при смерти, герцогиня Портсмутская
встретилась с месье Барийоном, в результате чего месье Барийон
долго и серьёзно беседовал с герцогом Йоркским.

 Архиепископ Кентерберийский убеждал короля принять
Святое причастие. Карл, казалось, впал в апатию.

Томасу Кену, епископу Бата и Уэллса, пришлось не лучше.

Затем к постели подошёл Джеймс и приказал всем отойти. Он тихо заговорил с братом.

«Да... да! всем сердцем!» — выдохнул Карл.

Герцог снова прошептал что-то. Ответ короля не был слышен.

Милорд Роксит разговаривал с месье Барийоном, когда подошёл Джеймс. Он повернулся к герцогу.

«Ваша светлость должна найти графа Кастель-Мелхора».

Джеймс нахмурился.

«Там должен быть какой-то англичанин».

«Нет!» — поспешно вмешался Барийон. «Граф найдёт себе исповедника».

“Тот, кто не говорит по-английски. Какой от этого толк?”

“Это чуть ли не единственный шанс”, - сказал Roxhythe. “Где вы найдете
священник в эти дни?”

Джеймс поспешно вышел. Roxhythe вышел тоже.

Граф обещал найти духовника, но ни одна не была предстоящей кто
мог говорить по-английски или по-французски. Джеймс отвлекся. Потом появился
Roxhythe.

“Вы помните Хаддлстон, сэр?”

“Нет!” - рявкнул Джеймс. “Мне сейчас не нужны загадки!”

Роксайт презрительно посмотрел на него.

“Я вам их не предлагаю. Я говорю о человеке, который спас жизнь королю после
Вустера.

“Этот человек!” Джеймс вздрогнул. “Он священник?”

«Что-то в этом роде. Я отвёз его в Кастель-Мельор, где за ним присмотрят. Он готов исповедовать короля». Он вернулся к кровати.

«Ему очень холодно», — заметил месье Барийон. «_Ma foi!_ Я вас, англичан, не понимаю».

«Слава богу, не все мы такие, как Роксит», — коротко ответил Джеймс. Он вышел из комнаты.

Позже в комнате остались только Фивершем и Грэнвилл, и
Чиффинч тайком привёл Хаддлстона, переодетого.

Почти час дверь в покои короля оставалась запертой.
закрылась. В приёмной все многозначительно переглянулись.
Затем дверь снова открылась, и всем разрешили войти.

Детей короля привели, чтобы получить его благословение, но имя отсутствовавшего Монмута ни разу не сорвалось с его губ.

За ночь Карл немного пришёл в себя. Он отправил
сообщения королеве и порекомендовал нескольких человек на попечение своему брату. Он даже умудрился пошутить.

Наступил рассвет. Роксит стоял на коленях у кровати, держа короля за руку.
Его лицо было словно маска; казалось, он не замечал никого в комнате
спасти своего господина. Ночью Карл говорил с ним прерывистым, сдавленным шёпотом. Никто не знал, что он сказал. Его слабый голос был слышен только фавориту, и даже Джеймс, ревниво наблюдавший за происходящим, не мог уловить ни слова. Он видел только, как Роксит снова и снова целовал руку короля.

 В окна проник свет. Карл приказал раздвинуть шторы, чтобы он мог ещё раз увидеть дневной свет. Вскоре после этого он потерял дар речи.

 Медленно тянулись часы. Однажды веки короля дрогнули, и
Рокси почувствовала слабое прикосновение его руки. Он склонился над ней, спрятав лицо.

 Чарльз потерял сознание. Теперь всё зависело от времени.

 Герцог Йоркский то приходил, то уходил; время от времени врачи измеряли пульс короля. Больше ничего нельзя было сделать.

 Мгновения тянулись мучительно долго. Кроме шёпота мужчин у камина, не было слышно ни звука.

М. Барийон кивнул в сторону неподвижной фигуры, стоящей на коленях у кровати.

«Думаю, он это чувствует».

 Фивершем усмехнулся.

«Настолько, насколько он вообще что-то чувствует. Это означает его падение».

«Возможно, — сказал Барийон. — Возможно».

Был почти полдень. Доктор Шортт подошёл к кровати и склонился над королём. Он выпрямился и посмотрел на других хирургов.
Они подошли к нему...
Доктор Шортт отошёл от кровати.

«Джентльмены!»

Все с тревогой обернулись. Герцог был с другими врачами.

«Джентльмены, король мёртв». Шорт отошёл к окну и высморкался.

 Наступила долгая тишина.  Герцог отошёл от большой кровати с балдахином.  Его лицо было непроницаемым.

 Он быстро вышел.  Роксит всё ещё держал холодную руку.  Он не пошевелился за всё это время;
было сомнительно, слышал ли он предложение. Барийон посмотрел на него
с минуту с любопытством. Затем подошел к нему и положил руку на его
плечо.

“ Милорд... ” мягко произнес Он.

Роксайт поднял глаза. Его лицо было осунувшимся и серым.

“ Милорд... вы слышали?

Роксайт уставился перед собой.

“ Да. Я слышал. Ровный голос не дрогнул.

“_Eh, bien!_” Перед этой холодностью мягкость месье Барийона отступила.
Он отошёл.

Мой господин снова склонился над безжизненной рукой и поднёс её к губам.
Ответного пожатия не последовало. Он долго держал её в своих руках,
взяв его в последний путь. Потом он поднялся и посмотрел на любимого
состоит особенности.

Он повернулся, и столкнулся номер. Никто не говорил. Даже Feversham не может
усмешка.

Суровый взгляд медленно обвел комнату. Не говоря ни слова, милорд
направился к двери.

И он покинул Уайтхолл, который столько лет был почти его домом.
Никогда больше он по своей воле не переступит его порог. Король был мёртв.




 ГЛАВА VIII

 ПРОИГРАВШАЯ ИГРА


«МАДАМ, милорд никого не принимает».

Леди Фрэнсис топнула ногой.

«Говорю вам, я его кузина! Я войду!»

Лакей стоял на своём.

«Прошу прощения у вашей светлости, но я не смею вас впустить».

Леди Фрэнсис поджала губы.

«Я войду».

«Миледи...»

«Отойдите. Я должна увидеть Джона».

Лицо лакея прояснилось. Он проводил леди Фрэнсис в большую пустую комнату в задней части дома. Вскоре к Роксайт подошел старый слуга.
 Леди Фрэнсис вскочила.

“Джон, как он?”

“Хорошо, ваша светлость, но у него больное сердце.”

“Он ... он не ... стремится ... лишить себя жизни?”

Джон прочел ее страх.

“Это не по-милордовски, мадам”.

“Я так боялась.... Могу я увидеть его?”

— Думаю, он вас не примет, мадам.
— Ах, но попросите его! Скажите ему, что это я, леди Фанни, прошу его позволить мне поговорить с ним.

Джон колебался.

— Я едва ли осмелюсь, мадам...

— Да, да!

Джон поклонился.

— Я попрошу его, мадам.

Когда он ушёл, леди Фрэнсис заходила взад-вперёд по комнате, нервно сжимая пальцы.


Роксит тихо вошёл.  Он был одет во всё чёрное; его лицо было очень бледным, но глаза были такими же, как всегда, — то мягкими, то жёсткими, всегда непроницаемыми.


— Я действительно польщён, Фанни.  Он поклонился.  — Вам нужны мои услуги?

 Фрэнсис подошла к нему и взяла его за руки.

“ Дэвид... мой бедный Дэвид...

“ Нет, ” бесстрастно сказал Роксайт. “ Не это. ” Он убрал руки.

“ Дэвид, могу ли я... даже я, который всегда был твоим другом... не могу ли я...
Я... попытаться утешить тебя?

“ Я не хочу жалости. Ты не можешь утешить меня.

“Дорогая, неужели ты мне не доверяешь? Неужели ты не можешь показать мне себя настоящую?”

Роксайт поцеловал кончики ее пальцев.

“ Ты очень добра, моя дорогая. Нет.

Леди Фрэнсис молчала. Она поняла, что что-то непроницаемая маска будет
не за ради нее.

“Мне очень жаль, Дэвид. Что ты собираешься делать?”

“В каком смысле?” - спросил Roxhythe.

— Иди сюда и сядь! — скомандовала она. — Я знаю, что тебя не примут в Уайтхолле. Джеймс тебя ненавидит.

  Роксит улыбнулся.

  — Дорогая моя, если бы я захотел, я мог бы держать Джеймса в ежовых рукавицах.

  — Как? — недоверчиво спросила она.

  — Джеймс слаб, — сказал Роксит. — Со временем я мог бы стать при нём таким же великим, каким был при... при его величестве.

“Для него это означало бы возню с грузовиком”.

“Нет”.

“Тебе виднее. Так ты это сделаешь?”

“О, нет!” - ответил он. “Я не стану этого делать”.

“Это была проигрышная игра”, - сказала она.

“Любая игра, в которую я сейчас захочу играть, будет такой. Я не желаю иметь ничего общего
с Уайтхоллом”.

Леди Фрэнсис колебалась. Затем она повернулась к нему.

 «Дэвид, ты должен знать, что твой день сочтён. Я пришла отчасти для того, чтобы предупредить тебя. Я думаю, что Джеймс нападёт на тебя».
 «Возможно», — сказал Роксит. «За что?»

 «За твою роль в заговоре Монмута».

 «Я этого ожидал».
 «Ты вооружён?»

 «Я всё ещё Роксит», — сказал милорд.

 * * * * *

 Не прошло и двух недель после смерти короля, как милорд Сандерленд нанес визит лорду Рокситу в Беван-Хаус. Его провели в библиотеку, где к нему присоединился Роксит, мрачный, в черном с серебром.

 Он отвесил Сандерленду глубокий поклон.

— Для меня это честь, — протянул он.

Сандерленд сухо поклонился.

— Милорд, я прибыл с неприятным поручением.

— Я так и думал, что вы пришли не только для того, чтобы повидаться со мной. Прошу вас, садитесь!

Сандерленд остался стоять.

— Я прибыл по приказу Его Величества, который велит мне... посоветовать вам...
покинуть страну.

Роксит тихо рассмеялся.

 Острый подбородок Сандерленда покраснел.

 «Это не повод для смеха, милорд! Король Яков знает, насколько глубоко вы были вовлечены в заговор Монмута».

 «Тогда почему он меня не арестует?» — спросил Роксит.

«Он хочет проявить снисходительность. Поэтому он советует вам покинуть страну».

«Очень любезно с его стороны. Пожалуйста, поблагодарите его от меня».
«И вы уедете?»

«Ни в коем случае».

Сандерленд уставился на него.

«Вы очень хладнокровны, сэр!»

«Не вижу ничего, из-за чего стоило бы горячиться».

«Вы понимаете, что вам грозит тюремное заключение?»

— Нет, — сказал Роксит.

Сандерленд сел.

— Уверяю вас, что да. — Он вызывающе встретил загадочную улыбку его светлости. Но его глаза выдавали беспокойство.

— Это очень интересно, — сказал Роксит. — Можете быть уверены, что я не стану уклоняться от ареста.

Сандерленд заёрзал.

“Вам лучше уехать из страны”, - повторил он.

Улыбка стала более веселой.

“Милорд Сандерленд, вы всегда вызывали мое восхищение. Ваша
проницательность просто поразительна. Я бы посоветовал вам воспользоваться им сейчас.

Сандерленд поднялся.

“ Я вас не понимаю, сэр.

“ Да? ” сказал Роксайт, как всегда вежливый. “ Жаль.

“Я могу только повторить свое сообщение: "Вам было бы лучше покинуть страну"
. Он направился к двери.

“Ваша заботливость очаровательна, но так случилось, что мне следовало бы поступить лучше"
дождаться ареста.

Милорд Сандерленд отбыл в сильном раздражении. Он совещался
с миледи.

“ Этот человек опасен.

Миледи изучала себя в ручном зеркальце в серебряной оправе.

“ Роксайт. Ты только что это обнаружила?

“ Он слишком много знает. Он смеется над моими предупреждениями.

Графиня долго и тихо смеялась.

“Мой добрый Сандерленд, он держит тебя в своих руках!”

“Из-за моей доли в апельсиновом бизнесе. Будь проклят этот человек, я никогда ему не доверял!


 — Жаль, что ты вообще заинтересовался делом Оранского.
 Тогда было не время.  Тебе лучше быть осторожнее.  Мой господин знает, что твоё положение шатко, раз ты голосовал за исключение.

 Сандерленд погрузился в раздумья.

“Если Джеймс арестовал его за роль, которую он сыграл в деле Монмута
, он обвинит меня в торговле Апельсинами. Есть
многие, кто поддержал бы его ”.

“Поэтому он не должен быть арестован”, - сказала Миледи. Она переоформлена на
кружева на ее груди.

“Он должен быть очень уверен в своем положении, чтобы отказываться, чтобы бросить страну”,
задумался Граф. “Интересно, он письменного разрешения от Чарльза
его дела в участке? Мы знаем, что Чарльз сам пожелал, чтобы он присоединился к Монмуту.


 — Роксит намекал на это?

 — Возможно.  Он был очень скрытным.

— Тогда, я думаю, у него нет полномочий, — сказала графиня.

 — Но, возможно, стоит сообщить королю, что они у него есть.

 — Я тоже так думаю. И всё же мы не хотим, чтобы он был в Англии.

 — Мой дорогой Сандерленд, этот человек может вас погубить. Арестовывать его ни в коем случае нельзя.
— Он может погубить меня в любом случае. Сначала он был в Галифаксе, и я ему доверял.

«Если он раскроет это, то погубит себя. Он сделает это, только если его обвинят в заговоре Монмута».

«На самом деле это угроза».
«Серьёзная угроза, — улыбнулась миледи. — Он всё ещё великий человек. Успокойте его».
«Боже правый, я не хочу иметь с ним дело!»

“Иногда ты бываешь дураком, Роберт. Он был бы полезен”.

“Ча! В каком смысле?”

“Во многих отношениях.” Ее светлость деликатно зевнула. “Если бы он захотел, он мог бы
втереться в доверие к Джеймсу, на которого можно повлиять так или иначе. С
его помощью ты мог бы обрести силу, которой тебе не хватает ”.

“ Со временем я смогу получить его сам. Джеймс забудет об Исключении. Когда это Роксит работал с кем-то из мужчин?


 — Но король теперь мёртв, — мягко сказала её светлость.

 * * * * *

 Маркиз Роксит получил приглашение от графини Сандерленд.
 Не соблаговолит ли он принять её, когда ему будет удобно?

Роксит отложил записку.

«Стоит ли оно того?» — задумался он.

Власть была в его руках. И всё же... Зачем она ему?
Он не хотел служить Якову. Все эти годы он строил козни и работал на Карла. Теперь Карл мёртв, и жизнь больше ничего не сулила ему.
На самом деле он устал от жизни. Почему бы не отправиться в изгнание? Зачем оставаться в этой проклятой стране воспоминаний? Он был Рокситом... Все эти люди хотели увидеть его падение. Что ж... они не получат такого удовольствия.
 Он никогда не притворялся трусом... Но что ему было нужно?
Сандерленд? У него не было желания вмешиваться в политику. Яков мог идти к погибели своим путём. Был ещё Монмут... Боже, что бы он только ни сделал с Монмутом, если бы захотел! Монмут был слаб, на него можно было повлиять. Мой господин был твёрдо убеждён, что сможет возвести Монмута на трон. Но какой в этом смысл? Герцог его не интересовал — как и всё остальное. Зачем плести интриги ради этого ничтожного юнца? Это означало бы работу, тяжёлую работу. А его хозяин не хотел, чтобы Монмут взошёл на трон.

 Был ещё Оранский... Нет, клянусь небесами! Вильгельм не доверял ему. И
Уильям не нуждался в помощи. Уильям был мужчиной, даже таким, каким он был. Человеком, который
стоял один. Один!... Что ж, почему бы и нет? Почему бы не использовать "Сандерленд", чтобы подняться
до своего прежнего уровня? Вернуться на Уайтхолл.... Почему бы и нет? Должен ли он был
стать сентиментальным сейчас, после всех этих лет?

Уайтхолл ... наполненный горько-сладкими воспоминаниями. Уайтхолл....
Королевский кабинет.... Нет.

Внезапно он поднялся. Боже, почему бы не сдаться? Зачем защищаться?
В конце концов, это был бы лёгкий выход... Слишком лёгкий. И они бы его не арестовали. Не посмели бы.


Он взял в руки письмо леди Сандерленд. Почти повестка.
_Мордieu_, кто такие Сандерленды, чтобы снисходить до него? Он швырнул письмо в огонь. Он не станет обращать на него внимания.

 Было бы забавно держать Сандерлендов в страхе. И если они решат избавиться от него, тем лучше. Пока что он будет продолжать в том же духе, как и всегда. Они не увидят его страданий.

 Что будет завтра? Ужин у Бакхерста. Он пойдёт.
Бакхерст ему не враг. И Седли. И Дигби. И Фортескью.
Многим он нравился своим остроумием; многим он не причинил вреда.

Он оглядел тихую комнату. Воспоминания, ничего, кроме воспоминаний. Где
был Кристофер? Если бы только Кристофер был здесь сегодня, сидел на своем
старом месте.... Он прикусил губу. Кристофер выбрал лучшую часть.
Лучшую часть.... Лучшая часть ...?

Его взгляд стал менее жестким. Кристофер выбрал лучшую часть?

“Нет! _Mordieu_, нет!”




 ГЛАВА IX

 САНДЕРЛЕНДЫ


Милорд Сандерленд смиренно произнёс:

«Сир, я думаю, будет лучше, если мы покинем Роксит».

Глаза Джеймса вспыхнули.

«Что теперь? Он отказывается покидать страну?»

— Он намекнул, сэр, что ему лучше остаться в Лондоне.

 Джеймс закусил губу.

 — Что он имеет в виду?

 — Думаю, сэр, он считает, что в безопасности.
 — Как?  Что вы о нём знаете?  Я могу обвинить его в сговоре с Монмутом!

 — Сир, он сговорился с Монмутом, чтобы лучше служить королю  Карлу.

— Кто в это поверит? — Джеймс нахмурился.

Сандерленд многозначительно посмотрел на него.

— Возможно, сэр, у него есть доказательства.

Лоб Джеймса стал ещё мрачнее.

— Объяснитесь!

— Сэр, он почти сказал мне, что у него есть письменное разрешение от короля
Чарльз».

Повисла пауза.

«То есть я должен позволить ему строить козни и работать против меня?» В голосе короля прозвучала раздражённая нотка.

Сандерленд был обескуражен.

«Мне бы не хотелось давать советы Вашему Величеству...»

«Что вы посоветуете?»

«Ваше Величество, несомненно, считает, что Роксит станет могущественным союзником».

“Вы смеете намекать, что я должен умиротворять этого человека?” - гневно воскликнул Джеймс.


Милорд был потрясен.

“Сэр! Такой поступок был недостоин вас. Роксайт может попытаться умиротворить
вас.

“Я не хочу иметь с ним никаких дел!”

“Тогда, конечно, ваше величество не должны иметь никаких дел. Роксайт умный человек”.

“Ненадежный человек!”

“Ваше величество говорит совершенно верно. Тем не менее, ваше величество могло бы использовать
его”.

“Он мне не нравится!”

“В таком случае....” Сандерленд развел руками. “Зачем утруждать себя тем, чтобы
замечать его существование?” Он наблюдал за лицом короля тайно, и отметил
с удовлетворением отметил, что это семя обещали пустить корни. Джеймс сказал "Нет"
больше.

Дни проходили медленно. Однажды в марте леди
Сандерленд встретила Рокситаон.

Она отправилась на _званый вечер_ леди Данканнон. Леди Данканнон принимала
как вигов, так и тори, поэтому Уортон встретился с Галифаксом, а Сандерленды,
истинные тори, общались со всеми вигами, которые приходили. Например, леди
Сандерленд сидела в тесном кругу с лордом Маклсфилдом,
недавно замешанным в заговоре Монмута.

Появление лорда Роксита вызвало небольшой переполох. Леди
Сандерленд схватила Маклсфилда за руку.

«Ла! Роксит!»

Маклсфилд кивнул.

«Он вездесущ».

«Какая наглость!» Её светлость посмотрела на Маклсфилда поверх веера.

“Он храбр”, - неохотно признал милорд. “Хозяйки по-прежнему рады видеть его у себя".
”Ну и ну!" вздохнула графиня.

“Боже милостивый!” - Воскликнула она. - "Он храбрый". "Он храбрый". “Он храбрый". Вижу ли я Тренчарда?

“Он недавно прибыл в город. Это, конечно, неразумно”.

“Упрямый человек! Я восхищаюсь таким мужеством. Тренчард!”

Тренчард подошел к ней.

“Вижу ли я вашу светлость, или мои глаза обманывают меня?”

“Вы видите меня. Что вы делаете в городе?”

“Возможно, я хотел с вами познакомиться”.

“Возможно, вы так и сделали. И все же приходить сюда было безрассудством ”.

“Риск стоил проблемы”.

Леди Сандерленд поиграла веером.

“В чем проблема?”

“ Как я могу сказать, мадам? Это ты должен меня подтолкнуть.

Она приложила палец к губам.

«Вы слишком самоуверенны, сэр. Я не могу ничего обещать».

«Если я самоуверен, мадам, то вы слишком осторожны».

«Возможно. Я всего лишь рупор моего господина».

«Тогда ваш господин слишком осторожен. Неужели он не примет никакого решения?»

Она опустила взгляд на свои белые руки.

«Он ждёт. Кто знает, в какую сторону подует ветер?»

 «Ты имеешь в виду?»

 «Не больше, чем я говорю. Ты просишь нас рискнуть всем ради — может быть, ничего. Мы
хотим знать, что мы можем получить».
 «Тот, чьё имя мы не будем называть, скоро придёт».

 «Что ж, мы подождём до тех пор!»

 «А потом?»

 «Кто знает?» она улыбнулась. «Я должна пообещать?»

“Ты не будешь. Но ты продолжаешь надеяться?”

“Надежда есть всегда”, - парировала она. “Ты видел, кто здесь
сегодня вечером?”

Он нахмурился.

“Ай. Еще немного, дважды застенчивый”.

“Но король умер”, - сказала Миледи.

“Я хотел иметь никаких дел в этом квартале. К несчастью, я иначе
командовал”.

Она наклонилась к нему.

“ Запомни мои слова, Тренчард. В Роксайте ты обретешь могущественного союзника.

“ Я знаю это. Но кто станет доверять ему после того, что он сделал?

“ Разве я не сказал? - Король мертв.

Он пожал плечами.

Позже вечером Роксайт проходила мимо ложа леди Сандерленд. Она поманила его, и ему ничего не оставалось, кроме как подойти к ней.

“Подойди и поговори со мной”, - пригласила она. “Я очень снисходительна, не так ли?”

“А ты?” - сказал Роксайт. Он сел. “Почему?”

“Вы не ответили на мою записку”.

“Не я ли?”

“Вы говорите, что вы забыли что я написал! Я намеревался быть
честен с вами. Увы, время прошло!”

Он томно посмотрел на неё.

«Честность — добродетель, которая не пристала вашему полу, моя дорогая».
«Верно!» Она подняла глаза. «Нас привлекает наш милый обман.
Эй-хо! Вы были в Уайтхолле, милорд?»

Он приподнял брови.

«Леди Сандерленд притворяется, что не знает. Почему?»

Она прикусила губу.

“Вы не видели. Вы видели мистера Тренчарда?”

“Он навязывается, когда его замечают. Простой человек”.

“Я это заметил. Но он умеет разговаривать. Вам следует поговорить с ним.
он удивил бы вас.

“ Меня мало что удивляет, мадам.

“ Кроме меня? Она уставилась на него.

Он серьезно посмотрел на нее.

— По правде говоря, мадам, я привык к женским капризам.

 — Ага!  Но в чём-то я отличаюсь от остальных представительниц моего пола.

 — Во многом.  Немногие женщины способны на интрижки.

 Она опустила глаза.

 — Это комплимент, милорд?

 — Интересно, — сказал милорд.

 Тогда она подняла глаза — глубокие колодцы невинности.

“Давайте будем честны!”

“Я думал, мы решили, что это не подобает, мадам?”

“Но давайте попробуем. Вам не нравится мой бедный Сандерленд?”

Roxhythe поклонился.

“Я восхищался коварством Лорда Сандерленда”.

“Возможно, что чувства взаимны”, - ответила она. “Вы должны иметь
слова Моего Господа”.

“ В таком случае, есть двое, знакомство с которыми вы просили меня поддерживать. Ваш лорд
и Тренчард. Странная пара.

Она рассмеялась.

“ Не так ли? Но я не думаю, что просил вас говорить с обоими сразу.

“ Разговаривать с ними по отдельности было слишком утомительно, мадам.

“ Утомительно?

— Я устала от одной и той же темы.

 — Думаете, они оба скажут одно и то же?

 — Раз вы советуете мне поговорить с ними обоими, это кажется вероятным, мадам.
 — Значит, вы откажетесь от их общества?

 — Я не буду их искать.

 — Ах!  А если они сами вас найдут?

 — Без сомнения, я буду считать это большой честью.

“Интересно, что ты хочешь этим сказать?” - спросила она.

“Я тоже”, - улыбнулся Роксайт и оставил ее.

Миледи была задумчива. Она рано ушла домой, чтобы встретиться со своим господином.

Сандерленд вошел в ее будуар.

“Вы очень кстати”, - сказала миледи. “Я хочу вас”.

“Хороший лак!” - воскликнул Сандерленд. “Что тебя беспокоит?”

Она скривила губы.

«Я не стала вдруг такой сентиментальной, Спенсер, можешь быть уверен. Я сегодня поработала».

Он сел.

«Давай послушаем, моя дорогая».

«Я поговорила с Рокситом. А также с Тренчардом».

«Вот это да! Тренчард в городе?»

«Да, и он хочет получить ответ».

— Что ты ему сказала?

— Я сказала ему, что нам следует подождать, пока мы не увидим результат.
Он просил дать ему надежду. Я дала ему это. — Она медленно улыбнулась. — Монмут хочет заключить сделку с Рокситом.


— Этого следовало ожидать. Как настроен Роксит?

— Я не могу сказать. Его стоит опасаться, Сандерленд.

“ Да. Я бы серьезно подумал о Монмауте, если бы Роксайт занялся
его делами.

“ Как и многие другие. Роксайт обладает хладнокровной проницательностью, которой так не хватает Монмауту
. Он изменил бы всю суть дела ”.

Сандерленд постучал ногтем по зубам.

“Хм. Я не думаю, что он присоединится к Монмуту”.

“ Нет, но вы подумали, что еще он может сделать?

“ Предупредить Джеймса? Да.

Миледи встала, запахивая на себе накидку.

“Я дала тебе пищу для размышлений”, - сказала она и
рассмеялась. “Ты не был бы тем мужчиной, который ты есть, если бы я не была твоей женой”.

— Я не отрицаю вашего ума, — возразил он.

 * * * * *

 Когда мистер Тренчард пришёл к лорду Рокситу, он сразу перешёл к делу.

 — Милорд, однажды вы нас предали.

 Роксит сделал паузу. Он как раз наливал себе бокал вина.

 — Я не знал, что вы пришли предаваться воспоминаниям, — заметил он.

“Я тоже. Ты предал нас к своему хозяину. Возможно, я не виноват
вы.”

“Как великодушно!” Roxhythe подал ему стакан.

“Спасибо. Что ж, теперь у тебя нет хозяина. Все изменилось. Папист
Джеймс никогда не был в твоем вкусе. Он сделал паузу. Роксайт потягивал свое
вино и ничего не говорил. “Все изменилось. Его Высочество помнит
то, что вы помогли ему бежать, когда наш участок был взорван. Вы по-прежнему
любовь к ним?”

“Если бы я когда-нибудь?” - спросил Roxhythe, мягко говоря удивляет.

“ Это вам решать. Вы когда-нибудь задумывались о том, что Его высочество
может... снова устроить заговор?

— Я никогда не задумываюсь над очевидным, — сказал милорд.

 — Тогда задумывались ли вы о том, что вам было бы выгодно... вступить с ним в сговор?

 — Нет, — довольно сухо ответил Роксит.

 — Но ведь вы не задумываетесь над очевидным, не так ли?

“Не больше, чем я считаю невозможным”.

“Неужели это невозможно?”

“Скажи, скорее, нелепо.”

Тренчард покраснел.

“Его высочество предлагает вам... место командира, если вы присоединитесь к нему”.

“Восхитительно туманно”, - прокомментировал милорд.

“Проявите себя, сэр, и я могу смело обещать вам высокое положение”.

— Похоже, его светлость меня боится, — пробормотал Роксит.

 — Чего тут бояться? — усмехнулся Тренчард.

 — Зачем он так срочно меня вызвал?

 — Ему нужны все мужчины.

 — О? Знаешь, ты со мной не в том тоне разговариваешь. Мне не нравится это предложение.

 — Тебе нравится предложение, но не то, как я его делаю?

“Возможно, даже так”.

“Я так и думал. Позвольте мне сказать вам, что его высочество просит вас присоединиться к нему
в Голландии”.

“Я думаю, что климат мне не подходит”.

“ Вам так подходит английский климат?

“ Думаю, подойдет. Роксайт поиграл со своими кольцами.

Тренчард сдержал нетерпение.

“ Какие у вас есть возражения против моего предложения?

“Это слишком расплывчато. Какие перспективы у его светлости?”

“Вы ожидаете, что я скажу вам это?”

“Вы ожидаете, что я присоединюсь к вам в темноте?" Если "Сандерленд" этого не сделает, то как?
Я должен?

Случайный удар достиг цели. Тренчард вскочил.

“Что вы знаете о "Сандерленде”?"

Мой лорд улыбнулся.

«Что ещё ты знаешь?» — воскликнул Тренчард.

Мой лорд снова улыбнулся.Если бы он был легче, то мог бы получать удовольствие от этой игры.Он сделал ещё одну попытку.

«Я мог бы назвать имя одного шотландца, — сказал он.

«Если ты знаешь, что Аргайл с нами, чего ещё ты хочешь?»

«Ничего», — зевнул мой лорд. — Тогда я пожелаю вам доброго дня.

 — Вы не присоединитесь к нам?

 — Это слишком хлопотно, — извинился его светлость.  — Передайте мои наилучшие пожелания его светлости Монмуту.

 Он проводил гостя до двери и вернулся в библиотеку.

 Он упустил последний шанс; его хозяин не хотел видеть Монмута
взойти на престол. Что касается Сандерленда — тьфу! Он не хотел подчиняться ни одному человеку; его время прошло. Он лишь ждал, когда сможет присоединиться к своему королю.


 Его взгляд упал на золотую коробочку для конфет, подаренную ему Карлом. На крышке бриллиантами было выгравировано:


 «Роксит: К. Р.».
 Он взял её в руки, и на его губах появилась улыбка, которая была страшнее слёз. Он медленно сжал руку, державшую шкатулку, и его лицо стало совсем серым.
 Он сел, положив руки на стол, и уставился на шкатулку сухими глазами.
Он всё ещё улыбался, вспоминая прошедшие годы.

«...Значит, мы связаны, Дэви, ты и я».

«Всегда, сэр. Я с вами до конца».
«И ты всегда был любимцем моего сердца, Дэвид...»

 * * * * *

Наступила долгая, очень долгая тишина. Гордая голова склонилась над руками моего лорда; коробочка с конфетами была прижата к его губам.

«Ах, сир... Сир!..» — прошептал Роксит.




 ГЛАВА X

 ВЫСТРЕЛ


 ЛЕДИ ФАННИ перевернула страницу.

«... Моё сердце обливается кровью за моего дорогого господина. Передайте ему, что я его люблю, и скажите, как сильно я его уважаю. Новости о смерти короля Карла»
потрясло меня сверх всякой меры. Я не смею думать, что, должно быть, мой Господь
Чувства. Хоу я хотел бы от меня может быть с ним Нове! Увы, он не может
быть, но я жду с нетерпением того дня, когда я однажды может снова
жать ему руку. Я надеюсь приехать в Англию ул. сооне на время шортт.
Не могу передать, как я жажду увидеть Тебя еще раз. Я благодарю
Небеса, я приехал в Голландию, потому что обрёл покой и, в какой-то мере, счастье. Но после стольких лет всё моё существо жаждет снова увидеть Тебя, мой дорогой Господь. Я живу ради того момента, когда снова услышу Его любимый голос...

“Я бы хотела, чтобы он приехал сейчас”, - вздохнула Фрэнсис. “Действительно, действительно, Роксайт
нуждается в нем”.

 * * * * *

Мистер Тренчард посоветовался с мистером Уайлдмэем.

“Роксайт слишком много знает. Он не присоединится к нам”.

“А Сандерленд?”

“Колеблется. Я думаю, он всегда будет играть безопасно. Он ничем не рискует.
Но Роксайт.... ” Он сделал паузу, поджав губы. “ Он слишком много знает.

“ Что он знает?

“Что Аргайл идет, а Сандерленд колеблется”.

“Черт возьми, Тренчард! Если он расколется ...!”

“Он так и сделает. Каким-то образом он должен вернуть себе благосклонность при дворе. Что
более надежный способ, чем предупредить Джеймса о нападении на нас? Поскольку он отказывается присоединиться к нам,
должно быть, таково его намерение.

“Если только он не с "Сандерлендом" и не ждет ”.

“Он не с "Сандерлендом", я это знаю. И мне не понравилось его поведение.:
Это была слишком зловещая мысль ”.

Уайлдмей был встревожен.

“Что же тогда нужно делать?”

Тренчард придвинул свой стул немного ближе.

 * * * * *

В другом конце бального зала леди Фрэнсис заметила своего кузена. Она поманила его к себе.

“ Ты, Дэвид?

“ Почему нет? - спросил он.

“ Без причины. Я очень рад тебя видеть. У меня для тебя сообщение.

“ От Криса.... Что он говорит?

“Да, от Криса. Как ты узнал?”

“Полагаю, я думал о нем. Как он?”

“Очень хорошо. Он передает тебе свою любовь и желает быть рядом с тобой в это... несчастливое время.
Роксайт покачал головой.

"Слишком поздно", - сказал он.

“Да.” - "Слишком поздно". - сказал он. - "Слишком поздно".

“Да. Однако он надеется вскоре приехать в Англию и просит меня передать тебе, что... ну, я передам тебе его собственные слова: он живёт ради того момента, когда снова сможет услышать твой любимый голос.

 Взгляд Роксита смягчился.

 — Он так говорит?  И он скоро приедет?

 — Так он сказал.  Ты... ты ведь захочешь его увидеть, Дэвид?

«Можешь спросить? Спустя семь лет... И он по-прежнему любит меня. Он очень верный».

«Дорогая Крис! Да, он верный. Он отдал тебе всё своё сердце».
«Я думала, он уже давно вспомнил об этом — ради маленького
Крючконосого».

«Он с восхищением пишет об Уильяме, но я думаю, что он его не любит».

«Глупости. Из Уильяма получился бы прекрасный герой».

Фанни придвинулась к нему ближе.

«Как ты думаешь, Уильям... нанесёт удар по королю?»

«Ты становишься предательницей, Фанни. Это кажется возможным. Но он нанесёт удар только в нужный момент. В Оранском нет ничего безрассудного».

— Нет. Мне не нравится Джеймс. Я думаю, что будут проблемы.

 — Ты и правда очень неразумна, моя дорогая. Тебя запрут в Тауэре, если ты будешь высказывать эти возмутительные мысли вслух, — сказал Роксит.

 — Джаспер очень раздражён. Думаю, он надеется на Уильяма.

 Роксит развеселился.

 — Мне будет приятно увидеть, как Джаспер станет интриганом. Но скажи ему, чтобы он оставил Монмута в покое».

 Фрэнсис вздрогнула.

 «Боже!  Монмут собирается восстать?»

 «Я бы не удивился.  Он уже однажды строил планы — почему бы ему не сделать это снова?»

 «Он никогда не сможет стать королём!»

 «Конечно, не сможет.  У него нет головы».

“ И Джаспер никогда бы не поддержал его.

“ Тогда все в порядке. Роксайт обвел взглядом комнату. - Я советую тебе.,
Фанни, обратись к миссис Чаллис. Белокурая женщина с плутоватой улыбкой.
Да, с Березовым деревом.

Леди Фрэнсис послушно посмотрела.

- А что с ней?

“ Она довольно пикантна, не так ли?

“Должна ли я поверить, что ты снова влюблен?”

“О, нет! Она служит для того, чтобы отвлечь меня на время”.

Фрэнсис похлопала его веером по руке.

“Дэвид, я уверен, у вас есть какая-то темная схема в виду! Что вы
делает цель?” Она нашла это совершенно невозможно, чтобы прочитать его лицо.

— Ты такая любопытная, — вздохнул Роксит.

— Наверное, так и есть. Ты собираешься добиться расположения Джеймса?

— Если бы ты была мужчиной, дорогая, я бы предложил тебе свою шкатулку с конфетами.

Она уставилась на него.

— Что ты этим хочешь сказать?

— Я забыл. Ты не знаешь. Это была старая шутка Сент-Эньяна. Он
обычно говорил, что, когда я хотела сменить тему, я предлагала ему конфету.
Он слегка улыбнулся, вспоминая. Она надулась.

“Тогда я оскорблена. Как это противно с твоей стороны! Я не хочу, чтобы ты переходил к
Джеймсу.

“Так-так! Полагаю, ты хотел бы, чтобы я присоединился к Оранжевым?”

“Хорошо!... Почему бы и нет?”

“Кордье, я мог бы назвать сотню причин! Ты когда-нибудь разговаривал
с ним?”

“Нет. Какой он?”

“Он больше всего напоминает айсберг. И его двор состоит
из джентльменов-пуритан, которые напускают на себя вид маленьких султанов.
Жаль, что ты не познакомилась с ним; это бы тебя позабавило.

Фанни рассмеялась.

— Думаю, это меня бы расстроило! Я никогда не была пуританкой, Дэвид!

 — Нет, — сказал он. — Конечно, нет. Помнишь маленького виконта, интересно?

 Фанни была ещё достаточно молода, чтобы краснеть.

 — Дэвид, как ты смеешь? Я не хочу, чтобы мне напоминали о моей юности
неосмотрительность! Как страшно мне стало, чтобы быть уверенным! Папа был очень строгим для
все его злодеяния”.

“Вы были возмущенными. Так был Виконт”.

Она усмехнулась, прикрывшись веером.

- К счастью, ты в это время был в Париже. Я была так благодарна!

“ Виконт тоже не был.

“ Нет, боже мой, как же давно это было! Я плакал, когда услышал, что у тебя было
ранил его”.

“Ты? Но ты тогда был молод и глуп.”

“Так я был. А теперь я стар и глуп. Однако очень добродетельными”.

Roxhythe кивнул.

“Странно..”..он задумался. “Я никогда не думала, что Джаспер мог иметь никаких
увлечение для вас”.

“Нравится быть непохожим”, - парировала она. “Мы прозаически блаженны”.

“Ты такой и есть. На самом деле, это довольно угнетающе. Если бы ты вышла за меня замуж ... пуф!” он
щелкнул пальцами.

“О, я никогда не был настолько глуп!” - сказала она.

“Скажи лучше, что ни один из нас не был настолько глуп”.

“ Ты в высшей степени неприятен, ” на ее щеках появились ямочки, и она поманила Седли, который
проходил мимо.

 * * * * *

 Мой лорд спустился по ступенькам дома леди Митчем, натягивая перчатки.
 Как обычно, он рано уходил с бала.  Его карета ждала его.

Стояла прекрасная лунная ночь, очень тихая и прекрасная. Милорд постоял
мгновение на ступеньках, оглядываясь. Дверь за ним закрылась.
Он подошел к тому месту, где стояла его карета, и там снова остановился, вглядываясь
в тени у стены. Легкая, почти торжествующая улыбка
изогнула его губы. Он повернул голову.

“ Стреляй, друг мой.

Лакей уставился на него в изумлении. Мой господин замер.

 Что-то шевельнулось в тени. Раздался выстрел, грохот, а затем повалил дым.

 Благородный маркиз Роксит упал в руки лакея.


— _Туше!_ — выдохнул он. — Нет! Отпусти его!

Другой лакей остановился.

«Отпустить... его, милорд?» — глупо спросил он.

«А что ещё, дурак?» Милорд прижал руку к боку. «Отведи меня домой!»

«Сэр, вы ранены! Я отнесу вас в дом!» — рассеянно сказал Уильям.

«Нет». Роксит крепко держался за сознание. “Я
приказываю - вам-отвезти-меня-домой!”




 ГЛАВА XI

 ВЕЛИКИЙ РОКСАЙТ


“Миледи, лакей из Бивен-Хауса желает поговорить с
вами”.

Леди Фрэнсис была удивлена.

“ Итак? Я приду. Она спустилась вниз. Увидев Джона, она улыбнулась.
“ Ну что, Джон? У тебя беспорядок... ” Она резко остановилась, уставившись на него. “ Джон!
В чем дело?

Лицо мужчины исказилось.

“ Миледи... мой господин... - выдавил он.

Леди Фрэнсис придвинулась ближе.

“ Быстрее, Джон! Что... что это?

“ Он ... умирает! Голос Джона дрожал. “ Он ...желает вас видеть.

Краска медленно отхлынула от ее лица.

“ Боже Милостивый! Нет, нет!

“ Его ... застрелили... прошлой ночью. Голова Джона была опущена. “Я не могу вам сказать,
мадам. Он хочет, чтобы вы пришли”.

“Выстрел! О, небеса, значит, это мы слышали! Да, да, я сейчас приду
немедленно! Подожди минутку! Она развернулась и взбежала наверх.

Через три минуты она вернулась и сидела в карете. Она
приказала Джону сесть рядом с ней. Ее глаза были широко раскрыты.

“ Это было прошлой ночью? Когда он ушел с бала?

“Да, миледи. Они ... принесли его домой ... без сознания”.

“Болваны! Дураки! Почему они не отнесли его обратно в дом?”

Джон провел рукой по глазам.

— Это... это была не... воля моего лорда, мадам, — просто сказал он.

 Леди Фрэнсис расплакалась.

 — Разве они не могут... спасти его? Конечно же, конечно же, это не смертельно?

 — Доктор Бернест был с ним всю ночь, мадам. Ничего... нельзя сделать.


 Леди Фрэнсис рыдала.

За дверью комнаты милорда она встретила хирурга. Она с жаром схватила его за руку.


— Скажите, что он будет жить! О, он не может умереть! Не может!

 Бернест взял её за руку.


— Умоляю вас, успокойтесь, леди Фрэнсис. Пуля попала в жизненно важный орган.
 Не огорчайте милорда!

 Она вытерла глаза.

“Я буду спокоен. Он... он в сознании?”

“Да, мадам, но очень слаб. Он приказал, чтобы за вами послали.
Вы не будете его волновать?”

Она выпрямилась.

“ Конечно, я не буду.

Бернест открыл ей дверь.

Милорд лежал в постели, слегка приподнявшись на подушках. Он был завернут в
Он был в элегантном халате и в парике. Его глаза были закрыты, но он открыл их, когда вошла Фрэнсис.

 Он улыбнулся.

 «Моя дорогая Фанни, все мои трудности разрешены».

 Она склонилась над ним.

 «Дорогой, злосчастный Роксит!» Она не смогла сдержать слёз.

 Он нахмурил брови.

“ Я думал, ты знаешь, что я не выношу плачущих женщин? Его голос
был полон насмешки.

“ Поскольку ты не можешь плакать о себе, Дэвид... ” прошептала она и
Смахнула слезинки.

“ Плакать? Я? Слабый голос стал презрительным. “Я слишком хорошо
доволен.”

Джон поставил стул к Ее Светлости. Фрэнсис сел.

Роксит позволила ей взять его за руку. Он смотрел прямо перед собой.

«... желанный конец. Боже, как же я был рад увидеть этого парня... прячущегося в тени!... Он и не подозревал... не подозревал...»

«Кто это был, Дэвид?» Леди Фрэнсис удивилась собственному спокойствию.

«Тренчард. Он думал... что я его предам.... Мудрый человек».
Внезапно Роксайт усмехнулся. “ Я сказал ему... стрелять. Он был ... так
удивлен ... он... ” Он замолчал, кашлянув.

Burnest был на его стороне в минуту. Платочек, который ушел
из уст моего господина было в красных пятнах.

“Сэр, я прошу вас молчать.”

— Без сомнения. Вы хотите ... продлить ... жизнь. К сожалению ... я хочу ... покончить с ней.
— Сэр...

— Мой ... дорогой Бернест ... мы уже имели дело ... друг с другом ... раньше.
Разве ... вы не понимаете ... тщетность ... спора?

— Вы всегда были очень упрямы, сэр. — Бернест с улыбкой поднёс ложку к губам.

Роксит принял успокоительное. Его глаза закрылись.

Долгое время стояла полная тишина. Мой господин пребывал в каком-то оцепенении.
Вскоре между его бровями появилась глубокая морщина. Он начал говорить, бормоча что-то себе под нос.

«...напрасные ... сожаления!... Только не я, сэр. Никогда не было ... вопроса ... о
это так. Если ты ... думаешь, что ... Фанни ... ты меня не ... знаешь.
Я всегда Роксит. Роксит ... К.Р. ... вместе... Сир,
всю свою ... жизнь...» Его голос затих. Он беспокойно пошевелился; его рука была очень горячей.

«Мой дорогой ... Сент-Эньян! ... мастер по ... изготовлению перчаток. Синих ...
вплетённый. Неужели ... Кольбер сказал вам, мадам? Его глаза открылись. Они
сияли странным, лихорадочным светом. “Когда... вы ... уйдете...
ничто не имеет значения. Тот... лучше ... расстанься. Дураки! ... дураки! ... Кто-то
сказал ... это. Тем лучше ... расстанься!... Всегда твой ... верный ...
слуга, сэр. ” Он с трудом приподнялся на локте. “ Да... Кромвелю
повезло! Как ... мы могли ... надеяться на победу? Мужество, сэр! Это ...
это еще не конец!

Бернест уложил его обратно на подушки.

“Тише, сэр! Успокойтесь”.

Его стряхнули.

“Джентльмены... король... мертв!... Кто это был ?.. произнесенный
проклятый ... слова? Его рука ... холодная ... Сир ... Сир!”

“Отдай мне эту бутылку!”

Джон, плача, вложил его ему в руки. Бернест отмерил ложку.
Смесь тонкой струйкой потекла между приоткрытых губ милорда. Фрэнсис наблюдала за происходящим в
безмолвной агонии.

Карие глаза открылись.

— Фанни ... зачем плакать? Ты ... думаешь, я ... против?

 — Милорд, умоляю, не говорите так!

 — Ты ... вмешиваешься ... Бернест. Взгляд был надменным.

 — Простите, сэр. Я несу за вас ответственность, понимаете?

 Тонкие губы скривились.

 — Никто не несёт ответственности ... за Роксита ... спасти себя. Вы бы это сделали ...
сделайте мне одолжение... уйдя в отставку.

Леди Фрэнсис положила руку на руку хирурга.

“ Мистер Бернест, позвольте ему поступать по-своему. Вы не можете сейчас помочь.

“Мадам, я не могу позволить ему...”

“_мордье!_ Я... Я должен быть поставлен... ни перед чем?”

“ Ты только возбуждаешь его. Пожалуйста, пожалуйста, отойдите!

 Бёрнест пожал плечами и отошёл.

— Ещё один ... из тех ... кто меня недолюбливает. Я ... вызывал ... великую любовь или великую ... ненависть ... никогда не вызывал ... равнодушную ... симпатию, слава ... Богу!

 Фрэнсис погладила его по руке.

 — По правде говоря, ты и есть Роксит, — улыбнулась она.

 — Всегда. Они ... хотели бы ... увидеть, как я ... падаю. Я
жил ... Я бы показал им, что Roxhythe ... может стоять ... в одиночку!
Но ... лучше так. Я есть ... идем ... к господину моему.” Его глаза снова
закрылись. Минут через десять они открылись. Они не увидели леди
Фрэнсис.

“Да... не смешно, сэр!... Я ... слишком стар для этого ...
по приказу ... мелких князьков ... Слава Богу ... за Уайтхолл ...
и за моего ... хозяина. Проклятье ... этому болвану! Почему ... он должен сидеть ... на твоём месте?... Так ты оставишь ... меня, Крис? После всех этих ...
лет. Ты принёс мою маску?... Ты же меня ... очень хорошо знаешь ... не так ли? Ты ... не останешься со мной? Ты придаёшь слишком большое ... значение ...
 слишком малому. Я ни о чём ... не жалею.... Лучшая ... часть ... лучшая ... часть.... _Cor_ ... _dieu!_ Я бы выбрал то же самое ... то же самое....” Карие глаза нахмурились. “Почему ... должно
вы сядете ... на его место? Воспоминания ... только ... воспоминания.... Что, если я ... потеряю всё? Единственный ... единственный друг ... единственный друг.... Ничто не имеет значения ... кроме вашего удовольствия, сэр. Я ... занят ... вашими делами. Внезапно он рассмеялся. «Они ... напоминают мне ... капусту!...
плодотворная тема!» Он отдёрнул руку и провёл ею по глазам. “ Ты
помнишь ... зеленые портьеры ... Не так ли, Крис? Его рука упала
. Он посмотрел на склоненную голову леди Фрэнсис. “ Я... был ... мечтал.
Я думал, Крис был ... здесь. Фанни?

“Дорогой Давид?” Леди Фрэнсис пыталась заглушить рыдания, которые встали на ее
губы.

Roxhythe улыбался сейчас.

“Вы ... помню, как Крис ... посмеялись? Это всегда ... порадовал меня. Он
рассмеялся ... потому что я возражала ... против зеленого ... драпировки. Их
больше нет ... сейчас. Они были у меня ... изменились. Так и есть ... восемь лет. A... давно
, мой... дорогой.

“Да, Дэвид. У тебя все еще есть ... я”.

“Конечно. Ты... никогда не смог бы... вполне ... отречься от меня... ты мог бы?

“Я всегда... твой друг, Дэвид. Мы понимаем друг друга”.

Улыбка стала шире.

“Но тогда ты... нет... непроницаемый, ты знаешь!”

— Разве нет? Как же ты любишь... дразнить меня, Дэвид!

— _В самом деле_... Я — испытание. Не позволяй Джасперу вмешиваться... в дела Монмута!

— Я не позволю.

— Я... должен отправить... несколько прощальных... посланий. Мне всегда...
не нравилась... героическая поза... за пределами сцены. Ты... помнишь
Крю?

“ И глупую жену! Тебе не повезло, Дэвид.

- Это была ... ошибка... Я признаю. Передай ... мою любовь ... Крису. Я бы
Я... видела его ... только один раз ... снова. Ты ... не поверишь мне...
но я заботилась... он мне нравился.

“Я знаю, что это так, дорогая. Я всегда это знал. Если я сказал что-то обидное,
мне очень жаль!»

“Мой дорогой... согласно... твоему пониманию ... ты говорил ... правильно.
Ты ... не мог... понять.

Она покачала головой.

“Мы не будем говорить об этом, Дэвид”.

“ Мы могли бы ... поссориться ... и мы поссорились. Я сожалею... Я не могу ... раскаиваюсь,
плачу. IT... его нет внутри ... роль. Он сделал паузу, и его рука
сжала ее крепче. “Я мог бы ... вернул ... все, что я потерял...
власть. Это было ... в пределах моей досягаемости. Но это... не было ... стоило того.
Ты ... понимаешь?

“Прекрасно, Дэвид”.

“Твоя главная... достопримечательность. Что ... настало... время?”

Она взглянула на часы.

«Сразу после трёх, дорогая».

“Ах!... _ он_ умер ... в полдень. Я не буду ждать ... намного дольше. Я
доволен... очень доволен”. Усталые веки опустились. “Я должен ... Спасибо... за твою... доброту. Я знала... что ты ... придешь.

“ Я бы приехала с края земли, Дэвид.

“ К счастью ... ты был ... ближе. Я должен был ... не хотел подвергать
тебя ... такому ... неудобству. Здесь ... очень темно. Задерни
шторы ... раздвинься еще дальше! Нет... материя....” Шепот прекратился.

Бернест на цыпочках подошел к кровати.

“ Это почти конец, ” прошептал он на ухо леди Фанни. “ Просто сиди,
где стоишь.

Она кивнула. Её лицо было бледным.

Джон подкрался к кровати и опустился на колени, зарывшись головой в
подушку. Леди Фрэнсис положила руку ему на плечо.

«Не горюй, Джон, — жалобно сказала она. — Ты же знаешь, он бы этого не хотел». В ответ раздалось лишь сдавленное рыдание. Роксит пошевелился.
«Чёрт... забери тебя... Джон! Что теперь?»
Джон поднес руку к губам, покрывая ее поцелуями.
“Милорд! Мой дорогой лорд!”
“Чатт!” Роксайт слабо сжал его пальцы. “Есть... с заботой о нем... Фанни.
“Я обещаю”.
Наступило долгое, очень долгое молчание. Ничто не нарушало его, кроме натужного дыхание. Джон теперь молчал, сжимая руку милорда. Леди Фанни сидела неподвижно. У камина стоял хирург и смотрел на красные угли. Он не двигался.
 Прошла половина часа, потом ещё одна. Где-то снаружи печально пробили часы.
 Глаза милорда открылись. В них был далёкий, не от мира сего взгляд.
«Я должен... в Уайтхолл. К... моему маленькому... господину». Едва слышно, совсем тихо прозвучал шёпот. На губах моего лорда заиграла прекрасная улыбка.
«Сир... Сир...»
Веки затрепетали и закрылись. Рука моего лорда дрогнула. Он глубоко вздохнул, и на душе у него стало спокойно.
“Только ... ваше... удовольствие ... Сэр....”
Его голова немного склонилась набок на подушке. Улыбка все еще была на
его губах, но свет погас.


 КОНЕЦ