Глава 23. 2010 год. Расследование

Савелий Игнатьевич быстро соображал. Слух о профилактическом осмотре кабинетов уже до него докатился. Игорь сказал, что у них ничего не обнаружили, но он перепроверил. И вправду, всё тихо. По крайней мере, работающих жучков прибор не обнаружил. Но нужно было понять, зачем была поднята эта шумиха. Неужели на оборотня напали? Он решил поговорить с техниками.
— Ну, ребята, рассказывайте, что тут у нас за шмон такой? — здороваясь с Михаилом и Владом, поинтересовался Кашин. — Не успел порог участка перешагнуть, как ко мне Рановская с новостью: "У нас проверка, наверное, из-за Поливайко или на след его сообщника напали". Молодёжь — как их обучают? Она так всех преступников спугнёт.
— И не говори, Игнатьич, — разулыбался Миша, — да и проверка эта чисто профилактическая, а тут такое раздули. Ну, значит, Валерию Анатольевичу будет, какие выводы сделать и кого надо приструнить, а то и погнать из органов метлой поганой за длинный язык.
— Точно чисто для проверки молодых кадров? — уточнил Кашин. — Может, всё-таки из-за Никиты Николаевича?
— А ты сходи, спроси у начальства, — предложил Влад. — Они тебе точно расскажут из-за чего.
— Всё остроумием своим блещешь? — стрельнул на него взглядом Савелий. — Ну, ну, продолжайте веселиться…
Кашин вышел из кабинета.
"Никакого указания сверху не было, — заключил он. — Эти придурки самостоятельность решили проявить. Видно, крупно косякнули в чём-то, вот и выслуживаются. Вот узнает Валерий Анатольевич Митяев, посмотрим, как они отшучиваться будут".
Савелий Игнатьевич направился в свой кабинет, размышляя над услышанным. Версия с самодеятельностью техников казалась весьма вероятной. Молодые, амбициозные, им бы сейчас перед начальством выслужиться. Но зачем так топорно? Подняли шум на весь отдел, переполошили всех. Неужели не понимают, что такая активность может навредить серьезным операциям? Или это было сделано специально? Может, они не договаривают чего и в самом деле хотят испугать оборотня?
— Ладно, мне надо с Власовым решать, как поступить, — сам себя остановил Кашин. — Не до них сейчас.
Он достал лист бумаги и стал записывать всё, что успел запомнить из дела Маркова в кабинете руководителя Администрации Президента.
МАРКОВЫ: Вячеслав Юрьевич, его родной брат — Пётр Юрьевич. Первая жена Маркова — Зинаида Львовна, её первый муж — Коперайнен Изольд Бенович и их дочь Коперайнен Марина Изольдовна. У Зинаиды Львовны есть брат — Власов Григорий Петрович, а его сын — Павел Григорьевич работает исполнительным директором в головном офисе Маркова. Вторая жена Вячеслава Юрьевича — Маркова Ольга Константиновна. Её первым мужем был Каменщиков Виталий Лакрентьевич, и у них есть сын — наш несравненный Каменщиков Игорь Витальевич.
— Вот же семейка, — усмехнулся Савелий Игнатьевич. — Ну, везде своих родственничков имеет: и в ФСБ, и в банке, и в следственном кабинете. Надо быть осторожнее с Игорем, пока я не выяснил, какие у него с отчимом отношения.
Кашин зарыл лицо руками. — "Теперь Григорий Петрович Власов, брат первой супруги Маркова. Разведчик, руководитель управления ФСБ по особо важным делам, генерал-майор в отставке. Ушёл на пенсию в зените славы. Это он обнаружил подпольную лабораторию и с помощью Маркова Вячеслава Юрьевича прикрыл её, арестовав всех участников и освободив подопытных. А препарат хорошо припрятал в государственных архивах ФСБ под грифом "Совершенно секретно". Это он Удальцову дал испить из той бутылочки, вот зуб даю. А как тот поднял на нужный уровень компанию, убрал с дороги. Теперь подбирается к Маркову, чтобы завладеть плодом своих испытаний. Вот тут-то я его и схвачу! И он понесёт наказание за всё: и за отца моего, что он в застенках мучил, и за то, что меня с семьёй разлучил. Вот только действовать нужно очень осторожно. Не спугнуть его."

— Савелий Игнатьевич, — в кабинет влетел Каменщиков, — у нас труп под мостом. Думаю, это связано с нашим делом.
— Почему ты так решил? — спросил Кашин.
— У него в руке журнал "Мурзилка" обнаружили, — ответил Игорь.
— Что!? — Савелий Игнатьевич вскочил со стула. — С этого нужно было начинать! Быстро за мной.
Кашин и Каменщиков пулей вылетели из кабинета и помчались к машине. Савелий Игнатьевич всю дорогу молчал, барабаня пальцами по колену. Ещё одна жертва. Не слишком ли много крови на совести этой восхваляемой в СМИ корпорации? Дав работу одним, из-за них погибают другие.
Прибыв на место, Кашин оттолкнул зазевавшихся прохожих и пробился к мосту. Под ним уже работали следователи и криминалисты. Москва-река мутно поблескивала в лучах полуденного солнца. Тело лежало на берегу, скрючившись в неестественной позе. Кашин опустился на корточки рядом с трупом. Обычный мужчина средних лет, одет довольно скромно. В руке он действительно сжимал старый, потрепанный журнал "Мурзилка".
Савелий Игнатьевич надел резиновые перчатки и с разрешения криминалистов осторожно вытащил журнал из мертвой руки. На обложке красовался знакомый с детства рыжий человечек в берете и шарфе. Кашин открыл журнал. На одной из страниц была напечатана история, как Мурзилка нашёл вора и вернул пионерам их велосипед "Школьник".
Кашин поднялся и посмотрел на Каменщикова. В глазах его читалось напряжение и решимость.
— Игорь, начинай пробивать всех, кто хоть как-то связан с детскими журналами, сказками, мультфильмами. Вот, посмотри, тут и наш "Школьник" тоже имеется, а?
— Это очень странно, — просмотрев страницы журнала, ответил Игорь и, обратившись к криминалисту, спросил: — Чем его убили?
— Скорее всего, отравили, — предположил тот. — Это видно по положению тела, посиневшим губам и высохшей пене в уголках рта. Точнее — после вскрытия.
Игорь посмотрел на мужчину. Его лицо показалось ему знакомым. Он видел этого мужчину в деле по похищению. Точно видел, но кто он?
— Я знаю, кто это! — Игорь вспомнил это лицо. — Это же один из телохранителей Удальцова, который был в день его похищения! Они с напарником были уволены с работы за такую халатность.
— Ты уверен? — заинтересованно спросил Кашин.
— На все сто процентов! — заявил Каменщиков. — Я на днях просматривал дело и обратил внимание на показания начальника отдела безопасности Буракова: два телохранителя из его команды, в том числе и этот, были приставлены к Удальцову в тот день. Их фото имеются в деле. И именно этот обнаружил брошенный джип, на котором похитили Удальцова.
— Ну, тогда живо в отдел, узнавай его адрес проживания, а также второго фигуранта и к нему домой. Бери ребят, я сейчас оформлю ордера на обыск их квартир. Задача ясна?
— Так точно!
— Тогда за дело!
В квартире первого телохранителя их встретила его жена с ребёнком на руках. Муж оказался на работе.
— Где ваш муж был этой ночью и утром? — спросил Игорь бедную женщину, прижимавшую к груди испуганного плачущего малыша. Полицейские тем временем перетряхивали все вещи в квартире в присутствии соседей - понятых.
— Так на работе, — дрожащим голосом ответила женщина. — У него график два через два. Он там и ночует, когда на смене, потом два дня дома. А что случилось-то?
— Адрес его работы сможете нам сказать? — продолжал задавать вопросы Игорь.
— Да, записывайте… — она продиктовала адрес. — Вы его арестуете?
— А есть за что? — посмотрел на неё лейтенант.
— У нас найдут за что, если надо будет найти крайнего, — слёзы потекли из глаз женщины.
— Не стоит так говорить, — строго возразил Игорь. — Сегодня ночью убили его напарника, Быкова Валерия Сергеевича. Ваш муж был с ним в день похищения Удальцова, президента Historical House Corporation of Russia.
— Как убили? — женщина побелела. — Так теперь, получается, и Сашеньке опасность грозит?
Игорь заметил, что женщина стала терять сознание. Он подхватил ребёнка.
— Нашатырь есть? — Каменщиков обратился к соседям.
— Есть, сейчас принесу, — засуетилась одна дама.
— Мужики, вы тут поаккуратнее, и, пожалуйста, потом приведите всё в порядок. Дама с ребёнком как-никак одна. Смотрите, в каком она состоянии.
— Вас поняли, — недовольно пробурчал полицейский. — Сделаем.
Хозяйку привели в чувство. Игорь извинился за вторжение и пообещал, что сделает всё, чтобы обезопасить их семью и мужа в частности.
Кашин тем временем с ребятами прибыл по адресу убитого. Они долго звонили в дверь. Никто не открывал. Тогда Савелий Игнатьевич пригласил понятых и при них была вскрыта дверь. Квартира была практически пуста. Панцирная кровать, пара стульев, да стол на кухне. Шкаф со скудным выбором одежды. А внизу лежал чемодан. Когда его открыли, все воскликнули от удивления. Там пачками лежали пятитысячные купюры. А прикрыты они были несколькими номерами журнала "Мурзилка".

***

Григорий Власов впервые ступил на территорию корпорации. Его взгляд скользнул по роскошному убранству офиса, позолоте и лоску дорогих материалов.
— Вот куда, значит, утекают народные денежки, — проворчал он себе под нос. — Не старикам помочь, не детдомам… Кому эта показуха нужна? Думают, от мраморных стен работа спорится будет? Мы в своё время в кабинетах попроще сидели, и ничего, не померли от отсутствия бархатных кресел.
Он, скрипнув стоптанными ботинками, подошел к стойке ресепшен. Девушка за ней одарила его профессиональной улыбкой.
— У вас назначена встреча?
— Нет, дочка. Мне бы с Павлом Григорьевичем Власовым повидаться.
— По какому вопросу? — учтиво осведомилась девушка.
— Дело личное, можно сказать, секретное, — усмехнулся старик.
— Простите, но не могли бы вы уточнить? — настаивала девушка, не отрывая глаз от монитора.
— Милая, если я тебе всё выложу, какой же это секрет? Придётся тебя тогда… убрать, — попытался отшутиться Власов-старший. Улыбка девушки дрогнула, и её рука метнулась к тревожной кнопке.
В мгновение ока два амбала в форме охраны возникли возле Григория Петровича, пытаясь скрутить его. Но не тут-то было. Старик, словно пружина, сжатая десятилетиями службы, распрямился. Молниеносным движением ушел от захвата за локоть, перехватил руку первого охранника и с силой потянул на себя. Рослый детина согнулся в три погибели, его сустав хрустнул, и боль пронзила всё тело. Второго Власов просто пнул в пах, отправив корчиться на полу.
— Звони, дочка, Павлу Григорьевичу, скажи, что его отец тут охране вправляет мозги. Пусть спускается, пока я всем вашим головорезам не показал, как преступников задерживать надо. И спроси у сына, полицию вызывать будем или сами управимся.
В толпе зевак, выросшей вокруг них, раздался смех и редкие аплодисменты в адрес бравого старика. Бледная девушка, окончательно растерявшись, схватила трубку и нажала кнопку вызова директора.
— Павел Григорьевич, тут… похоже, ваш отец молодость вспомнил. Двоих охранников уложил и обещает остальным мастер-класс… Поняла…
Положив трубку, она обратилась к старику дрожащим голосом:
— Григорий… простите, как вас по отчеству?
— Петрович, — напомнил Власов, выпрямляясь во весь рост.
— Григорий Петрович, умоляю вас, отпустите нашего охранника и присядьте на диван. Я вам кофе сварю… с коньяком. Сейчас ваш сын спустится. Простите нас, пожалуйста. Сами понимаете, время такое, да и… события вокруг корпорации неспокойные. Если бы вы сразу представились, ничего бы и не было.
Власов отпустил руку охранника, слегка оттолкнув его. Ухмыльнулся:
— Захват отрабатывай, сынок. Не под локоть брать надо, а сверху и резким движением назад заворачивать. Тогда такого конфуза не случится. Понял?
Тот лишь злобно зыркнул на старика и, подхватив своего напарника, поспешил скрыться в подсобке.
Любопытные свидетели обступили Власова, засыпая вопросами: где он так научился драться? В какой спортзал ходит? Чем питается, что в его возрасте столько силы и такая реакция?
— Господа, — вмешалась девушка с ресепшена, стараясь восстановить самообладание. — Это Григорий Петрович, генерал-майор ФСБ в отставке. Прошу вас, оставьте в покое отца нашего исполнительного директора.
Люди неохотно стали расходиться, перешептываясь и обсуждая увиденное. Она поставила перед героем дня чашечку кофе, распространявшего аромат дорогого коньяка.
– Вы всегда так яростно идете в атаку? – спросила она, глядя ему в глаза.
– Что вы, только когда обстоятельства не оставляют выбора. А так я тише воды, ниже травы, – улыбнулся он уголком губ, – на улицах, например. А в такие хоромы я вообще не ходок.
– Я много о вас слышала. Сам Павел Григорьевич нет-нет да и обмолвится о ваших подвигах.
– Неужели? – Власов искренне удивился. Меньше всего он ожидал подобного от сына. Чтобы тот вдруг стал гордиться отцом? Но девушке он улыбнулся и ответил: – Право, порадовали, дочка. Приятно слышать, очень приятно.
В этот момент к ним, стремительно приближаясь, подошел Павел Григорьевич.
– Отец, что ты тут устроил? Не мог просто позвонить? Я бы всех предупредил, и тебя встретили бы, как подобает!
– Как тебя зовут, красавица? – спокойно обратился он к девушке, словно не слышал выговора сына.
– Кристина.
– Вот видишь, Кристина, как мы теперь живем, – вздохнул старик, – чтобы в контору спокойно зайти, теперь нужно заранее созвониться и предупредить. Иначе должного почтения не окажут, хоть ты и заслуженный, и народный, и герой, и с медалями. Даже к сыну вот так просто нельзя. Раньше-то всех родственников, занимающих высокие посты, знали в лицо, без всяких предупреждений и звонков. Вот вам и последствия подражания загнивающему Западу.
– Отец, хватит политинформацию разводить, пойдем ко мне в кабинет. – Видно было, как Власов-младший нервничал.
– Иди, Кристиночка, мы тут сами теперь. У тебя же работа стоит, – проигнорировав сына, Григорий Петрович обратился к девушке.
– Пап, у меня мало времени! – тихо поторопил его сын.
– Можно кофе допить? – наконец ответил ему Власов-старший, – коньяк тут явно дорогой добавлен, да и сам кофе не из дешевых.
– Я тебе еще сделаю, пойдем уже, – нервно ответил исполнительный директор, – ты же сюда не кофе пить пришел.
– Совсем перестали вы ценить то, что имеете, – отец поднялся, поправил пальто и направился за сыном. Проходя мимо стойки регистрации, он слегка поклонился Кристине: – Спасибо, дочка, очень вкусный кофе.
Та мило ему улыбнулась.
Григорий Петрович окинул взглядом кабинет сына.
– А что, это он весь как на ладони? Кругом одни окна до пола? Это же для киллера просто находка.
– Папа! Прекращай свои шуточки! Мы не в СССР живем. Говори, что у тебя такого случилось, что ты меня своим визитом почтил?
– Насчет СССР я бы с тобой поспорил, – осматривая награды на стеллаже, ответил Власов, – а случилось не у меня, а у тебя, и я пришел научить тебя уму-разуму, пока не поздно. Ты, я смотрю, к власти рвешься? Спелся с неким Волком, ему дорогу к креслу президента этой корпорации расчищаешь. И Удальцова помог убрать, и двоюродную сестру не пожалел, а теперь и родного отца готов за решетку упрятать. И все ради чего? Ты рассчитываешь, что тебя на место Маркова посадят? Не слишком дорогая цена?
Павел Григорьевич, слушая отца, побледнел. Его глаза заметались. Он вжался в кресло. От былого величия не осталось и следа.
– Молчишь? – не глядя на сына, спросил Власов-старший, – боишься, что я всё записываю? Правильно боишься. Я не только записываю, я еще и видео снимаю. Так что твоя испуганная рожа там хорошо видна. Запомни: Волк за мной охотится, а я за ним. И я его перехитрю, ты же меня знаешь. А тебе сейчас нужно решить один важный вопрос. Или ты с ним, и твои руки обагрятся еще и кровью Маркова, ну и моей, может быть, тоже, и ты в итоге попадешь в ад. Или ты остановишься, послушаешь отца, напишешь добровольное признание, пойдёшь под суд и отсидишь положенный срок. Потом выйдешь с чистой совестью, продолжая жить здесь, на грешной земле. Что скажешь?
– Ты понимаешь, что я ввязался во всё это, чтобы тебя не трогали, чтобы ты дожил спокойно, не оглядываясь по сторонам, как раньше, в твоём СССР. Нет, тебе не сидится, сам взял и вляпался во всё это.
– Ну прости, сын, что из-за меня ты зря пошёл на сделку со своей совестью. Но я не могу спокойно жить, зная, что по земле ходит мразь, убившая мою племянницу. Ты же не знаешь, зачем всё это было затеяно, продумано и реализовано.
– А ты знаешь? – усмехнулся Павел Григорьевич.
– Теперь да, знаю. Всё из-за изобретения некоего Глебова Никодима Мироновича. Он вывел из пыли, осевшей от Тунгусского метеорита, препарат, который раскрывает скрытые возможности нашего мозга. Результатом экспериментального использования этого препарата и стала эта корпорация. И Волку не кресло президента нужно, а тот самый препарат. Только он даст ему безграничную власть. Понимаешь?
– Я одно понял, отец, что ты книжек фантастических перечитал, и у тебя фантазия разыгралась. Согласен, что Волк стремится к власти, и у него очень влиятельные родственники. Ты их уже наверняка знаешь. И остановить его очень сложно. У меня, например, таких сил нет.
– Мозгов у тебя таких нет, – перебил его Власов-старший, – вот поэтому я к тебе и пришёл, чтобы помочь. Вот я тут папку принёс. Ознакомься и реши: будешь ты спасать Маркова или позволишь ему повторить участь Удальцова? А я пока, с твоего позволения, ещё того замечательного кофе себе закажу.