Эпилог. 2010 год

Григорий Петрович стоял в лесу возле железной двери в кирпичной стене секретной базы. Он огляделся по сторонам, повернул ключ, взял огромную сумку и вошёл внутрь.
— Есть кто живой? — громко позвал он. С громким, весёлым лаем к нему навстречу бросился пёс.
— Мурзилка, дружок! — Власов присел на корточки и протянул к нему руки, — Соскучился, чертяга?
Пёс с разбегу вскочил к нему на колени и стал облизывать лицо.
— Я тоже рад тебя видеть! — зажмурясь, рассмеялся Григорий Петрович. — Ну, где твой хозяин? Веди меня к Санычу.
Мурзилка, виляя хвостом и подпрыгивая, помчался вперёд. Власов поднялся и последовал за ним. Из-за угла показался Саныч.
— Какие люди! — поприветствовал он гостя. — А мы с Мурзилкой с утра по грибы сходили. Я как раз их почистил. Сейчас как пожарим, да с лучком, чесночком и картошечкой, да под сметанку!
— Как ты вкусно рассказываешь, Саныч, — протягивая руку для приветствия, восхитился Власов, — я уже слюной давиться стал.
— Так а чего стоим тогда? — отвечая на приветствие, спросил Саныч, — давай в дом. Сейчас приготовлю и поедим!
Саныч колдовал у плиты, наполняя помещение изумительным ароматом жареных грибов.
— Я тут продуктов вам с Мурзилкой привёз, — раскладывая содержимое сумки по холодильнику, объяснил Власов, не забыв отсыпать корма псу, — а я новости хорошие тебе привёз. Мы нашли убийцу Марины, арестовали его. Прошёл суд, и он надолго сел за решётку. Так что ты теперь в полной безопасности и можешь возвращаться в город.
— Новость и вправду приятная, — согласился Саныч, — только что мне в городе-то делать? Опять под мостом ночевать? А тут у меня и дом, и лес, и грибы да ягоды. Мурзилка вон рядом — преданный и верный друг. Кто меня в городе ждёт? Кого я помню, все уж померли давно, а если кто и жив ещё, тех я не помню. Вот в лесу уж и трав, и кореньев собирал, отвары пил и настойки. Всё впустую. Не помогают они мне память вернуть.
Он поставил на деревянную доску горячую сковородку с картошкой и грибами.
— Так что, если тебе не в тягость, я лучше тут свой век доживать останусь.
Григорий Петрович с загадочной хитрецой посмотрел на Саныча.
— А я тебе как раз дорогущее лекарство привёз. Новинка, такого ещё в аптеках нет. — Он достал из сумки бутылку из тёмного стекла. Горлышко было запечатано воском. Тягучая жидкость сверкнула благородным янтарным оттенком. — Утром и вечером добавляй по две капли в чай. Очень хорошо память восстанавливает. Я уверен, что тебе поможет.
Саныч с любопытством взял подарок и рассмотрел его.
— Тут никаких надписей нет, — вопросительно взглянул он на Власова.
— Так говорю же, новинка. Прямо с завода хапнул, специально для тебя, — улыбнулся Власов.
Саныч принюхался.
— А какой аромат изумительный! — протянул Саныч, — погоди… я его уже где-то слышал. Точно, я помню этот редкий букет.
— Говорю же, что отличное лекарство! — обрадовался Власов, — смотри, ты только аромат вдохнул, уже память просыпаться стала! Представляешь, что начнётся, когда ты пить будешь?
— А давай прямо сейчас и начнём! — с азартом предложил Саныч.
— А чего откладывать, давай! — согласился Власов.

Через пару часов Григорий Петрович распрощался с Санычем, потрепал за ухом Мурзилку и, убедившись, что железная дверь наглухо закрыта, направился к автомобилю, оставленному на трассе. Он подошёл и посмотрел через стекло. На первом пассажирском сиденье, откинув спинку, посапывал Марков. Власов тихо постучал по стеклу. Тот моментально открыл глаза и поднялся. Григорий Петрович обошёл машину и уселся на водительское место.
— Ну как? Взял? — с любопытством поинтересовался Марков.
— Как миленький, — улыбнулся Власов, — я сказал, что это лекарство. И оно ему очень понравилось!
— Ну вот и отлично, через пару недель он начнёт всё вспоминать. Я уже не могу с этой Тамарой Васильевной. Надо быстрее возвращать Удальцова на место президента корпорации.
— Вячеслав Юрьевич, предприниматель вы наш, скажите-ка мне, откуда у вас взялась эта бутылка? — спросил его Власов.
— Григорий Петрович, повторяю уже в сотый раз — это государственная тайна. Я не могу вам этого сказать. Главное, что есть и передана в правильные руки.
Они, посмотрев друг на друга, дружно рассмеялись.

***
2015 год.

В квартире сталинского дома, на кухне пожилая женщина поставила на стол вскипевший медный самовар. Кинула в сотейник горсть иван-чая и, усевшись на дубовый табурет, открыла пузырёк, капнула в чашку две капли ароматной густой жидкости и стала заливать всё это кипятком.
— Ну, Клавдия Семённа, — проговорила она вслух, обращаясь сама к себе, — вот и ты осталася совсем одна. Сегодня тобе ровно сто лет исполнилось, а ни Мариночки рядом, ни Сан Саныча…
Она смахнула покатившуюся по щеке слезу, отхлебнула из чашки. Вздохнула. — Даже, вон, непутёвый внук Савелий, да правнучка Алина с ним на пару, и те укатили надолго в лагеря, — и ворчливо заключила, — тышу лет их не видывала, и есшё стока ж глаза б мои на них не глядели бы…
И тут раздался звонок.
— Это ково ещё не лёгкая приташила? Генерал опомнился, да почтить вздумал? — старушка, кряхтя, посеменила к двери.
— Кто там? — спросила она.
— Открывай, бабуля, внук с подарками прибыл! — раздался до боли знакомый голос.
— Ах ты Божечки мои! Свят, свят, свят! — быстро открывая замок, запричитала старушка. — Я ж думала помёр ты, дурочина, а вон, погляди-ка, живой и здоровый!
Она распахнула дверь и увидела на пороге одетого в дорогой костюм Сан Саныча, с огромным букетом алых роз, с тортом и бутылкой шампанского. Рядом с ним во всё лицо улыбалась Тамара Васильевна, и ещё несколько человек, выглядывая на лестничной площадке, дружно скандировали Клавдии Семёновне:
— С Днём рождения! Со столетием! По-здра-вля-ем!!!