Марья-искусница vs Роспатент

В фойе Федерального института промышленной собственности (ФИПС) пахло старыми чертежами, свежей краской и тленом человеческих надежд. В эту атмосферу строгого формализма, как вспышка света из другого измерения, вписалась Марья-искусница.

Она была в расшитом платье, из-под которого виднелись современные кеды (сказка сказкой, а до метро от терема расписного идти далеко). В руках она бережно несла нечто, завернутое в рушник с традиционным орнаментом. Её появление вызвало лёгкий шок. Секретарша за стойкой с табличкой «Приём заявок» поперхнулась латте.
— Здравствуйте, — голос Марии звенел, как колокольчик, нарушая монотонный гул принтеров и разговоров о коэффициенте полезного действия. — Мне бы, голубушка, запатентовать сиё изобретение.

Она развернула рушник. На бархатной подушечке лежало изящное серебряное блюдечко с наливным яблочком. Оно излучало мягкий, тёплый свет и казалось невероятно живым.

Секретарша, девушка Катя с идеальной укладкой и пустыми глазами, посмотрела на блюдечко, потом на Марию.
— Это… сувенир? Подарочный набор? — спросила она, потянувшись к бланку.
— Нет, милая, — улыбнулась Марья. — Устройство для отображения информации в реальном времени. С функцией ретроспективного анализа и прогнозирования. По-простому – показушка да вещуночка.

Катя замерла с ручкой наготове.
— Э-э-э… Патент на что? На промышленный образец? Полезную модель? Или изобретение?
— Да на всё сразу! — с энтузиазмом сказала Марья. — Штука-то универсальная! Покатаешь яблочко по блюдечку – и тебе любое место на земле покажет. Али человека любого. Что было, что есть, а что будет – тоже подсветит, если попросить учтиво.

Катя медленно отложила ручку.
— Мария… Ивановна? Вам нужен, наверное, не патент, а свидетельство на товарный знак. Название придумали? «Волшебное блюдечко»?
— Какое там «волшебное»! — возмутилась Марья. — Это технология! Высокоточная! Безо всякой там магии! Чистая оптика, механика и… э-э-э… нано-био-интерфейс на основе яблочного экстракта!

Деваться было некуда. Марию записали и направили в кабинет 322 к эксперту высшей категории, старшему государственному патентному поверенному Игорю Семёновичу Петрову.

Игорь Семёнович был человек-папка. В очках, с седыми бакенбардами и взглядом, насквозь прошивающим любое изобретение булавкой формализма. Его кабинет был завален стопками дел с громадными печатями «СЕКРЕТНО» и «НЕ ПОДЛЕЖИТ ПАТЕНТОВАНИЮ».

Он посмотрел на блюдечко, как на очередную блажь.
—Так-с, Мария Ивановна… — он надел перчатки, взял лупу. — Объект. Серебряное блюдечко. Проба есть? Справка из пробирной палаты? Яблоко… Наливное. Сорт? Происхождение? Фитосанитарный сертификат? Не внесено в реестр запрещённых к ввозу растений?
— Оно вечное! — попыталась объяснить Марья. — Не портится! Не гниёт!
— Вечных продуктов не бывает, — отрезал эксперт. — Нарушаем закон о защите прав потребителей. Теперь о сути. Заявляемая функция: «отображение информации». Это, простите, что? Монитор? Селектор каналов? Устройство видеонаблюдения?
— Ну, вроде того, — обрадовалась Марья.
— Тогда где технические характеристики? Разрешение? Частота обновления кадра? Пиксели на дюйм? Подключение к сети? Разъёмы? Антенна? Инструкция по эксплуатации? Электробезопасность? Оно хоть от чего работает? От сети? От батареек? От…
— От искренности, — честно сказала Марья. — И от чистоты помыслов.

Игорь Семёнович снял очки и протёр их.
— Мария Ивановна. У нас серьёзное учреждение. Давайте по порядку. Для начала, ваше устройство… Оно явно не уникально. Есть признаки плагиата.
— Какого ещё плагиата?!
— Во-первых, функционально оно повторяет систему спутникового наблюдения «ГЛОНАСС» вкупе с сервисами видеонаблюдения. Во-вторых, интерфейс (яблоко на тарелочке) – это явный намёк на логотип американской корпорации Apple. Они могут подать в суд за нарушение авторских прав! В-третьих, прогнозирующая функция – это, по сути, калька с нейросетей и Big Data. Где ваша уникальная техническая идея?

Марья онемела.
— Да какая нейросеть?! Да это ж яблочко волшебное! Оно само всё знает!
— «Само всё знает» – это не патентоспособный признак. Это коммерческая тайна или, простите, шарлатанство. Вы можете описать алгоритм? Математическую модель? На чём основан прогноз? На анализе данных или на… энтропии макроквантовых состояний?
— На чутье! — выдохнула Марья.
— Не катит. Далее. Ваше устройство не имеет идентификационного номера, серийного производства, не прошло сертификации Роскомнадзора как устройство связи. А показ «чего бы ни было» — это же сбор и распространение данных! Вы Федеральный закон «О персональных данных» читали? У вас лицензия есть? А если вы покажете государственную тайну? Или частную жизнь? Это уголовно наказуемо!

В кабинет вызвали юриста патентного ведомства, сухую даму в строгом костюме.
— Рассмотрим другой вариант, — сказала она. — Как произведение декоративно-прикладного искусства. Но и тут проблемы. Орнамент на блюдечке – он уникален? Есть справка, что это не копия узоров народов Севера? Яблоко… а не использовали ли вы прототип яблока Серебряного копытца? Это может быть нарушением прав другого правообладателя.

Игорь Семёнович тем временем листал классификатор.
— Если настаиваете на «устройстве», то нужно определить код МПК. Возможно, G06F 17/00 – для вычислительных устройств. Или H04N 7/00 – для систем передачи изображений. Но для этого нужны принципиальные схемы! Чертежи! Технические условия! Описание формулы изобретения!

Мария смотрела на них, и её чудесное яблочко начинало тускнеть от всей этой безысходности.
— Я могу продемонстрировать! — отчаялась она. — Иван-царевич, например, где он? Покатаю – и вы его видите!
— Не надо! — взметнулись руки экспертов. — Несанкционированный сеанс связи! Нарушение тайны частной жизни царевича! А если он на совещании у батюшки-царя? Это шпионаж!

В итоге совещание длилось три часа. Вынесли вердикт.
— Мария Ивановна, — устало сказал Игорь Семёнович, вытирая лоб. — Мы не можем выдать патент.
Основания:
1. Неочевидность и отсутствие новизны. Функции вашего устройства реализованы в современных аналогах (смартфоны, спутники, нейросети).
2. Непатентоспособность. Алгоритм работы не поддаётся техническому описанию и воспроизведению промышленным способом. Это скорее «ноу-хау» или объект авторского права.
3. Юридические риски. Высокий риск нарушения законов о связи, персональных данных и авторских прав корпорации Apple.
4. Отсутствие документации. Нет ТУ, ТЗ, паспорта безопасности, сертификатов.

Рекомендации:
1. Обратиться в Росстандарт для получения сертификата на сувенирную продукцию.
2. Обратиться в Роскомнадзор за лицензией на осуществление деятельности по сбору и распространению информации (маловероятно).
3. Подать заявку в Роспатент на товарный знак «Серебряное блюдечко» (словесное обозначение) и промышленный образец (дизайн блюдечка).
4. На всякий случай – получить справку от Роспотребнадзора, что яблоко не является пищевым продуктом и не подлежит сертификации.

Мария молча завернула своё блюдечко в рушник. Она шла по коридору ФИПСа, и сотрудники провожали её сочувственными взглядами. У выхода её догнала секретарша Катя.
—Знаете, — тихо сказала она, осторожно озираясь вокруг. — А оно… оно хоть «Инстаграм» показывает?
— Показывает, милая, — грустно улыбнулась Марья. — И лайки считает. Но без патента.

Она вышла на улицу. Город шумел, мигали экраны, люди смотрели в свои смартфоны – современные блюдечки с стеклянными яблочками.

Мария вздохнула и достала своё серебряное блюдечко. Она катнула по нему яблочком.
— Покажи-ка мне, милое, патентное бюро… в тридевятом царстве. Может, там попроще? Или хоть избушку мою на курьих ножках… Может, её хотя бы как самоходное транспортное средство записать? С правом управления по наитию.

Яблочко блеснуло, и в его гладкой поверхности поплыли знакомые образы. Здесь, среди стекла и бетона, её патент был никому не нужен. Его уникальность была в другом – он работал без сети, без розетки и без дурацких справок. И это было главное. А бумажки… бумажки могут подождать.