Фото-ловушка в капкане. Глава вторая

                Шиворот - навыворот
    
     Завершив борьбу с беспорядком в комнате, Вэ Эн поспешил открыть остальные окна в доме.
    
     А как иначе-то?
    
     В противном случае, опять придется убегать из хаты, чтоб не задохнуться.
    
     Ведь своей давней привычке приготовить "кофею" на буржуйке изменить было нельзя.
    
     И невозможно было объяснить, что иной раз дрова в печи прогорали с гулом в трубе, а в другой - буржуйка начинала беспощадно дымить.
    
     И не только коридор, где стояла печка, но и весь дачный домик наполнялись едким дымом.
    
     На месте двери в комнату зиял пустой дверной проём, и Вэ Эн предусмотрительно закрыл его занавеской-шторой.
    
     Она уже который месяц висела на куске проволоки в проеме.
    
     Считалось, что это все временно, ненадолго.
    
     Но, увы, дверь все никак не поставили на место.
    
     Она всё ждала своей очереди, при завершении ремонта в домике.
    
     Приготовленными заранее щепой и корой березы старичок растопил печь, почти до отказа наполнив ее смолистыми сосновыми поленьями.
    
     Причем, отдельные из них пришлось запихнуть в печь почти вертикально.
    
     И зря: одно из разгоревшихся поленьев через неплотно прикрытую дверцу печи упало на предтопочный лист.    
    
     И, как назло, несколько раз крутнувшись на металлической печной подложке, уткнулось в стенку коридора.
      
     Этого было достаточно для того, чтоб старые бумажные обои на стене начали дымиться, а затем и фанерная облицовка стены занялась огнем.
    
     Мгновение, и уже полстены домика пылало.
    
     Вэ Эн пожалел, что закрыл на двери занавеску.
    
     Иначе, он гораздо раньше почувствовал бы запах гари от печи.
    
     Он бросился бегом к двум пятилитровкам с водой, стоящих возле умывальника.
    
     Воды из них хватило лишь для того, чтоб сбить со стены пламя.
    
     Сбить, но, увы, не потушить, а лишь приглушить.
    
     До дачного озерца было недалеко, метров пятнадцать-двадцать погорелец с ведрами в руках преодлел секунд за пять.
    
     Тогда его поспешности могли бы позавидовать мустанг с гепардом!
    
     Пяти минут хватило, чтоб совершить четыре броска к водоему с тем, чтоб затушить огонь.
    
     Внутренняя стена прихожки еще парила остатками воды, когда огнеборец решил для страховки принести еще воды.
    
     На этот раз, потеряв всякую осторожность, он поскользнулся на крыльце и упал с него как-то неправильно, шиворот-навыворот.
    
     Не просто тупо шмякнулся на изумрудную траву, а кувыркаясь в воздухе, преодолев земное тяготение, оказался сидящим в озерце по горло.
    
     Он широко раскрыл глаза: падал не так, и, приводнившсь, как говорится, бомбочкой и задом наперед, смекнул, что все кругом не так.
    
     И озерцо было другое, и дом возле него - иной, и сад затветавшей вишни был не его.
    
     Он привстал с колен и дождавшись, когда водица успокится, посмотрел на зеркальную гладь.
    
     И, чтоб не "слететь с катушек", зажмурился, себя осенив крестом.
    
     Сказать, что Вэ Эн был истым православным, было нельзя.
    
     Но с прожитым багажом лет, в случае чего, не забывал вспомнить о высших небесах.
    
     Троекратно сотворенный им животворящий крест не вернул его в рельность обстановки: в отражении в воде он признал самого себя.
    
     Себя, но на добрых полстолетия моложе.
    
     Немыслимым образом время побежало вспять.
    
     Всему виной - та странная химера, которая облюбоавала его дачный пруд.
    
     И он еще, конечно, вспомнит, что расколол уже один из трех орешков, которые ему подарил внеземной гость.
    
     Орешек расколол - и получи желанный результат.
    
     Узнает он и то, что за орешки придется заплатить.
    
     Примечание: Продолжение следует