Мёртвое озеро

Когда я вернулся к костру, Ульфия уже крепко спала, расположившись на мягкой траве. Костёр почти догорел, но ещё излучал тепло, создавая уютное свечение в темноте леса. Я тихонько сел у огня, стараясь не разбудить её. Прислонился к дереву, чувствуя усталость после ночных переживаний. Но спать я не мог. Как можно было уснуть после всего, что случилось?

Внутри меня роились мысли. Я понимал, что в лесу есть кто-то, кто меня защищает, кто-то, кто вмешался в мою судьбу. Но полной уверенности в том, что этот неизвестный спаситель придёт на помощь в любую минуту, у меня не было. Искушать судьбу второй раз было опасно. Решение не спать до утра давало мне время обдумать произошедшее и подготовиться к предстоящим испытаниям.

Рассвет медленно начинал разгораться на горизонте, окрашивая небо в нежные оттенки розового и оранжевого.

Ульфия продолжала спать, и я не хотел её тревожить. Осторожно поднялся и подошёл к ней, присмотревшись. Она выглядела спокойно, словно не замечала ничего вокруг. Я тихо обмотал её пледом, чтобы защитить от утренней прохлады, и убедился, что она в безопасности.

— Скоро новый день, — прошептал я, — и новая глава моего путешествия.

С этими мыслями я вернулся к дереву. Лес вокруг меня просыпался, наполняясь звуками утренних птиц и шелестом листьев под лёгким ветерком. Я знал, что впереди меня ждут новые испытания, но внутри меня росло чувство уверенности. Я был готов встретиться с любыми вызовами, чтобы выполнить свою миссию и восстановить баланс между мирами.

— У нас больше не осталось запасов мяса, — сказал я, как бы невзначай, когда Ульфия проснулась

Она кивнула и, казалось, нисколько не расстроилась. На её лице снова появилась лёгкая, добродушная улыбка.

— Ничего страшного, Фабиан, — отозвалась она без тени беспокойства. — Позавтракаем ягодами. Их в лесу предостаточно, и, к тому же, они полезны.

Я удивился её оптимизму. Хотя я знал, что она всегда умела находить позитив в самых неожиданных ситуациях, сейчас её спокойствие выглядело даже немного странным. Но спорить с ней не имело смысла — её добродушие было непреклонным, и я не хотел портить утро.

Искать ягоды долго не пришлось. Всего в нескольких шагах от нашего привала росли густые заросли малины. Ягоды были крупные, наливные, и, несмотря на мои сомнения, оказались довольно вкусными и сытными. Конечно, называть это полноценным завтраком было бы преувеличением, но в сложившихся обстоятельствах это было лучше, чем ничего. Я даже поймал себя на мысли, что наслаждаюсь этим моментом — мы вдвоем, среди зелени леса, с пальцами, перепачканными в малиновом соке, и с лёгким, приятным чувством сытости.

Когда малиновые кусты опустели, мы решили продолжить путь. Лес становился всё гуще и темнее, но было в этом нечто успокаивающее. Ветви старых деревьев образовывали над нами плотный зелёный шатёр, а мягкий мох под ногами заглушал шаги. Ульфия шла чуть впереди, ловко обходя корни и камни, и её лёгкость в движениях казалась почти неземной.

Я пытался сосредоточиться на нашем пути, но мысли всё время возвращались к ночному происшествию.

И ещё я был благодарен судьбе, что Ульфия пошла по другой тропинке. Мне бы очень не хотелось и самому опять увидеть мёртвого волка, который ещё, вероятно, лежал где-то там, впереди, ни, тем более, чтобы его видела Ульфия. Лишние тревоги были ни к чему.

Что-то подсказывало мне, что наша цель уже близка.

Мы шли уже несколько часов, и казалось, что лес тянется бесконечно. Время от времени среди деревьев мелькали проблески света, но в остальном окружение не менялось: зелёные листья, плотные кусты и узкие тропинки, которые то появлялись, то исчезали. Мы двигались молча, будто боялись нарушить это спокойствие.

Прошло около трёх часов, если верить солнцу, когда лес вдруг начал редеть. Мы наконец вышли к большому озеру.

Оно простиралось перед нами, гладкое и неподвижное, как огромное зеркало, отражающее небо. Его тёмная гладь завораживала своей глубиной, словно манила к себе. Но больше всего привлекала внимание гора на противоположном берегу.

Плачущая Гора. Наша цель.

Я вгляделся в её очертания. Она возвышалась над лесом, мрачная и величественная, с вершиной, окутанной белым туманом, который придавал ей почти мистический вид. Казалось, гора действительно плачет: на её склонах виднелись тонкие серебристые нити водопадов, текущих вниз с её утёсов, словно слёзы. Я ощутил странное волнение — мы так долго шли к этой цели, и вот она перед нами, почти на расстоянии вытянутой руки.

— Вот она, Фабиан, — прошептала Ульфия, будто боясь нарушить этот момент. Её голос был тихим, но в нём слышалась радость и, возможно, лёгкая дрожь. — Мы дошли.

Я кивнул, все ещё не веря, что видение Плачущей Горы перед нами — это не сон. Я вспомнил все наши испытания, долгий путь через чащу, сомнения и страхи. Всё это казалось сейчас таким далеким.

— Да, — ответил я, улыбнувшись. — Наконец-то.

— Что будем делать дальше? — спросил я, слегка наклонив голову. — Поплывём на ту сторону?

Ульфия улыбнулась, и в её взгляде мелькнула тень лукавства.

— Я думаю, сначала нужно немного отдохнуть и набраться сил. Путь через озеро может оказаться не таким простым.

Я удивлённо вскинул брови.

— Это озеро носит название Мёртвое Озеро, — сказала она, её голос звучал неожиданно серьёзно.

Ульфия медленно провела рукой по воздуху, словно показывая на тихую, гладкую поверхность воды.

— Говорят, его вода настолько ядовита, что даже лёгкое прикосновение может убить. Если брызги воды попадут на кожу — через пять минут ты мёртв. А если бы мы рискнули переплыть его или поплыли бы на лодке и вдруг перевернулись — то шансов выжить не было бы вовсе.

Её слова прозвучали так спокойно и уверенно, что я почувствовал, как холодок пробежал по спине. Я взглянул на озеро новыми глазами. Гладкая, спокойная поверхность, так манившая своей красотой и кажущейся безмятежностью, теперь выглядела зловеще. В глубине этой воды, казалось, скрывалась смерть.

— Так просто на вид… — пробормотал я, глядя на неподвижные воды.

— Да, — кивнула Ульфия. — Именно это и делает его таким опасным. Многие путники, увидев озеро, теряли осторожность и думали, что смогут переплыть его или найти безопасный путь. Но все они погибли. Мёртвое Озеро не прощает ошибок.

Я вглядывался в тёмную воду, пытаясь осознать всю опасность, о которой она говорила. Если даже простое прикосновение могло убить, путь через озеро был исключён. Но как тогда добраться до другой стороны, к Плачущей Горе?

— И что же нам теперь делать? — спросил я, всё ещё пытаясь осмыслить услышанное.

— Здесь есть другой путь, — Ульфия поднялась, стряхнув с себя прилипшие к одежде травинки. — Я слышала о старой тропе, которая ведёт вокруг озера. Это займёт больше времени, но это безопаснее.

Я встал, не сводя глаз с озера. Мы так близко подошли к цели, но Мёртвое Озеро встало на нашем пути, словно зловещий страж. Я почувствовал раздражение, но в то же время понимал, что спешка может стоить нам жизни.

— Вокруг озера, значит, — вздохнул я.

Ульфия улыбнулась мне, и её привычная лёгкость вернулась в голос.

— Не беспокойся, Фабиан. Мы обязательно доберёмся до Плачущей Горы. Нужно лишь немного терпения.

Я посмотрел на неё и кивнул. Её спокойствие всегда придавало мне сил. Путь был ещё не закончен, но я знал, что с ней рядом мы справимся.

Мы медленно двинулись вдоль берега. Тропинка впереди обещала новые испытания.

Озеро раскинулось перед нами, словно огромная тёмная чаша, заполненная густой, почти чёрной водой, гладкой как стекло. Оно было абсолютно неподвижным, без единой ряби, как будто сама природа избегала касаться его.

Вода в озере выглядела странно. Она не отражала небо так, как это делает обычная вода. Вместо этого тёмные глубины поглощали свет, и солнечные лучи, касаясь её поверхности, исчезали, словно растворялись в бездне. В какой-то момент мне даже показалось, что вода слегка колышется — не от ветра, которого не было, а будто от движения чего-то в самой её глубине.

На берегу не росло ничего. Никаких камышей или водных растений. Мох, который в других местах обильно покрывал прибрежные камни и землю, словно отступил перед границей этой воды. Песок и галька на берегу выглядели безжизненными, сухими, будто отравленными. Здесь не было ни следов животных, ни звука птиц — полная, давящая тишина.

И даже воздух здесь казался другим. Он был плотным, неподвижным, как будто сама природа задерживала дыхание. Лёгкий туман стелился по поверхности воды, скрывая очертания дальней стороны озера. Этот туман двигался медленно, вяло, как живое существо, лениво ползучее по поверхности, словно что-то зловещее и древнее, обитающее в глубинах озера, отправило его на разведку.

Я поймал взгляд Ульфии — она тоже не сводила глаз с воды. В её лице было спокойствие, но в глубине её глаз мелькнуло что-то, что выдавало её волнение.

— Как будто оно живое, — прошептал я.

— Да, — тихо ответила она, не отрывая взгляда от поверхности. — И оно ждёт.

Мёртвое Озеро не было просто частью природы. Оно казалось проклятым, олицетворением смерти, тихо ждущим своей очередной жертвы.

Иногда казалось, что среди туманных завес появляются неясные формы — как будто тени, стоящие на далёком берегу, наблюдали за нами. Эти видения были едва уловимыми, расплывчатыми, но каждый раз, когда я пытался вглядеться в них, они растворялись, как будто озеро играло с моим воображением.

Я попытался отвлечься от этого мёртвого покоя, но в голову лезли мысли о том, что могло лежать на его дне. Сколько жизней было поглощено этой гладью? Какие тайны оно скрывает? Возможно, в его глубинах лежат кости тех, кто ошибся, решив, что смогут пересечь это коварное место.

— Это не просто вода, — произнёс я почти шёпотом, боясь потревожить эту зловещую тишину. — Здесь что-то большее… что-то древнее.

Я старался идти, как можно дальше, от берега, чувствуя, как сама природа этого места угнетает моё сознание. Мёртвое Озеро было больше, чем просто опасное препятствие. Оно было вратами в нечто иное, неведомое, и то, что скрывалось под его чёрной поверхностью, было слишком страшным, чтобы его можно было понять до конца.

Это место не было создано для жизни. Оно было территорией смерти.

Внезапно подул слабый, ледяной ветер, но даже он не потревожил воды — они оставались идеально гладкими.

Я прищурился, всматриваясь вдаль. По краям озера виднелись скалы, тёмные и угловатые, словно выточенные самой смертью. Они как-то странно блестели в свете тусклого солнца, покрытые тонким налётом чего-то похожего на кристаллы соли. Но это не соль. Этот налёт был словно высушенная смерть.

У края воды лежали несколько полуразмытых предметов, вросших в ил. Я пригляделся: это были останки какой-то старой лодки, её древесина разложилась, но очертания всё ещё различимы. Вокруг неё темнели клочки ржавых обручей и полусгнившие верёвки. Озеро словно сохранило эти обломки в качестве предупреждения. Я отвернулся, не желая больше смотреть на эти свидетельства чужой гибели.

Наконец, мы вышли на песчаную дорогу. Под ногами мягкий песок приятно хрустел, и шагать стало легче. Ощущение опасности, которое нависало над нами у Мёртвого Озера, постепенно исчезло, будто само озеро больше не имело власти над нами, теперь, когда мы отошли на безопасное расстояние. Я глубоко вдохнул свежий воздух, и лёгкая прохлада леса смешивалась с запахом сухого песка. Ульфия шла рядом, её шаги были быстрыми и уверенными.

До Плачущей Горы оставалось несколько часов пути, и эта мысль успокаивала. Теперь, когда путь стал безопаснее, я мог позволить себе немного расслабиться. Мысли снова возвращались к нашему путешествию. Мы уже преодолели столько опасностей, прошли через места, от которых кровь стыла в жилах, и вот, цель уже почти перед нами.

Но что ждёт нас у Плачущей Горы?

Этот вопрос не покидал мои мысли. С самого начала нашего пути гора казалась чем-то мистическим, почти живым. Мы знали, что гора нас позвала, но никто не говорил, что именно ждёт нас там. Меня не покидало ощущение, что что-то важное, может быть, даже судьбоносное, откроется, когда мы окажемся у подножия её склона. Но что? Я не мог найти ответа.

Я бросил взгляд на Ульфию. Её лицо оставалось спокойным, взгляд был сосредоточен на дороге впереди. Она, казалось, знала больше, чем говорила. Возможно, у неё были ответы на мои вопросы, но я не решался спрашивать. Что-то в её уверенности заставляло меня молчать, уважая её тайну. Может быть, она и сама не знала точно, что нас ждёт, но в её действиях была чёткая уверенность, что всё будет так, как должно.

Песчаная дорога вела нас прямо к горе, и с каждым шагом её очертания становились всё яснее. Серебристые водопады, стекающие с её склонов, блестели на солнце, и этот вид завораживал. Она стояла перед нами, высокая и величественная, как молчаливый страж времени, хранящий древние секреты. Но этот спокойный вид только усиливал моё беспокойство. Казалось, что сама гора ждёт нас.

— Мы почти у цели, — тихо сказала Ульфия, не оборачиваясь ко мне.

— Да, — ответил я, сдерживая беспокойство.

Она замедлила шаг, на мгновение остановилась и посмотрела мне в глаза. Её взгляд был серьёзным, но в нём читалась какая-то скрытая сила.

— Когда мы доберёмся до горы, она сама откроет нам свои тайны, — произнесла она.

Я не мог отрицать, что её слова были правдой. Что-то важное должно было произойти.

С каждым шагом я чувствовал, как растёт напряжение. Ответы были близки, но не приносили облегчения.