Бег в двадцать первом веке

Из цикла «Герои Михаила Булгакова – оживают в XXI веке».

«Бег» — трагедия Булгакова, насущная поэма,—
Разлом эпохи, гибель мира — не игра.
Перипетии судеб, лабиринты, перемены, —
Столетье минуло, реальность зримая — вчера.

Герои оживают в двадцать первом веке,
Сквозь временной портал спешат в Москву,—
Вихрь испытаний ждёт,— в хроническом побеге,—
Цель — переправиться к спасительному островку.

Эра перемен и личной драмы. И все — скитальцы, —
В плену иллюзий, призрачных неоновых огней.
Мы проходные гости на Земле, и постояльцы, —
Вытягиваем лихолетье — не собирание камней.

Мир современный, как голгофа, люди на распятье,
А в небесах нет солнце, светит плазменный экран,
И Серафима – в чёрном удлинённом ретро-платье,—
Жертва. Ей Башня выпала, четырнадцатый аркан.

Одежда благородной дамы,— символ боли и потерь,
И неприкаянность, вся в поиске тепла и света,
Надежды. Но сердце чуткое нашепчет ей: «Не верь!
Измена, цепкий взгляд и просьбы без ответа!»

А Голубков интеллигент – мечтатель в размышленьях,
И вечерами бродит среди пустынных площадей. Идеалы,
Ищет и царство долга, чести. Безвременья он пленник.
Однообразные глазницы окон, где смотрят сериалы.

Сфера интерактивных онлайн-досок, там люди-манекены,
Виртуальные проекты создают. Уменьшился, как пиксель,
Он в клетке цифровой. Враждебный суперсовременный
Мир чужой ему, — в пространстве абсурда заблудился.

Генерал отважный Григорий Лукьянович Чарнота,
Игрок азартный, и картёжник, но бравый кавалерист.
И непрактичный. Обманулся — нищий, без дохода,
К гражданской жизни не приспособленный, не карьерист.

С военной выправкой и в штатском, офицер в отставке,
Как бесприютный сирота, за славой бродит в сутолоке дней,
Нуждается в пайке, присмотре, денежной надбавке,—
Реалистичный. Ненастье на душе, мошна* линялая худей.

Парамон Корзухин – бывший муж-предатель Серафимы,
Циничный, меркантильный и богатый финансист.
Делец умелый,он очень хитрый, трудноуловимый,
Но неудачливый в игре и безрассудный преферансист.

И в снеге прибыль обретёт. Становится таких немного,
До нужной пристани по головам и в Ноев ковчег, —
И первый на борту. Роль сложная, не однобокая,—
Извечный спекулянт. Тревога, и на старте,— и в побег.

Проявился Роман Хлудов ретроспективой лет седых,
Где боль потерь, отчаяние сметались ураганом боя.
Казался странным. Генерал, герой романов несетевых,
И бродит средь мертвецов кладбищенской тропою.

Он совесть века. Отзвуки Иисуса, и пророческого сна,
Несёт в себе всю тяжесть прошлых переломных дней.
Раскаявшийся человек. И в небесах его Звезда честна, —
Страдает он за всех погибших и расстрелянных людей.

Уединился в Храме, молится за потерявших ориентир,
Вселенная, где ценности расплывчаты, стара как миф.
Трагедия Романа, симметрично отражает новый мир, —
Кто ищет смыслы бытия и борется, кто падает, себя казнив.

И покаяние. Освобожденье от грехов. Дождя звучанье.
Сквозь тучи пробиваются, как радуга, цветы надежды.
И Хлудов понимает, болезнь – не вечная и не проклятье,
Холодные, рассудочные страсти, и он не сумасшедший.

Прозревает, не суету мирскую замечает и дурную ложь,
Но искренность, и доброту, и милосердие человека.
И видит тех людей, кто борется за правду, ни за грош,
И помогает нищим и старикам, без внутреннего бега.

Встречает гуманистов Хлудов, и волонтёров-поисковиков,
Учёных, ищущих лекарство от рака и глазных болезней,
Художников, изображающих залив, где берег бирюзов,
И замечательных людей, живущих в сердце с песней.

Переродился Хлудов-генерал, становится другим опорой,—
Мирозданье полынный обретает вкус, он стержень новый,
И понимает, — у прошлого теперь нет смысла. Впору, —
Паломником по бездорожью, к вере обратили богословы.

*мошна - кошелёк.

2025 г.