Глава тридцать пятая. Ужасные дни

 Книга четвёртая. В объятиях рынка.
 Глава тридцать пятая. Ужасные дни.
 
 Рабочий день у сотрудников Крутояровского отделения милиции шёл к концу без всяких приключений и ЧП. Заместитель начальника отделения майор Белюк, закончив свой рабочий день, немного задержался в своём кабинете, чтобы привести в порядок кое-какие рабочие документы. Начальник отделения подполковник Пётр Петрович Косин был в отпуске, но скоро должен был возвратиться и все документы к его приходу должны быть в полном порядке.
 В этом отношении он был строг, все протоколы должны быть подшиты и прошиты. Но вот уже он навёл порядок на своём рабочем столе, сложил папки в сейф и направился домой. Но лишь только перешагнул порог своей квартиры, как тут же был остановлен в прихожей телефонным звонком: «Похищена девочка лет десяти-одиннадцати…».
 Немедля, тут же он дал по телефону ряд указаний и приказал собрать поисковые группы. Время было дорого. И вот он уже вновь на своём рабочем месте, в своём рабочем кабинете. Что же случилось?
 По сбивчивому рассказу родителей девочки выяснилось, что часов в пять вечера их дочка играла во дворе своего дома со сверстниками. К ребятам подошёл какой-то дядя и спросил: «Как пройти в ближайшую деревню Головлёво, что уже территориально почти срослась с Крутым Яром. Ребята ему рассказали и продолжили играть.
 А тут, минут через пять, опять к ним подошёл ещё один дядя, схватил девочку за руку и потащил в сторону административно-бытового корпуса дочернего предприятия комбината «Строитель».
 Ребята сразу же бросились к родителям девочки. А те на место происшествия и пустились в самостоятельные поиски дочери. Но безуспешно. Лишь после этого обратились в милицию.
 В результате чего прошло не менее часа, так что время было уже потеряно. Теперь милиционерам необходимо было спешить и торопиться. Действовать более решительно. «Лишь бы успеть,– думал Белюк,– нужно как-то девочку спасти, не дай Бог убьёт?!». Рисовалась картина самая страшная. И потому дорога была каждая минута.
 Тут, второпях, он принимает, к счастью, верное решение: разделить поисковые группы, каждую на две. Одну из них он посылает в сторону деревни Головлёво, другую непосредственно по следу похитителя.
 Прочесали третья группа весь парк "Берёзовая роща". Потом та группа, что шла по следам, вышла к пивному бару, что примыкает к роще, а затем собака повела её дальше в посёлок Западный, который не так был далёк от Крутого Яра. И привела там на улицу Грибоедова, к двухэтажным баракам, приготовленным к сносу.
 В это время четвёртая группа успела провести оперативную работу по поиску преступника и в самом Крутом Яру, взяв под контроль всех подозрительных лиц. Но результат был нулевой.
 Далее события разворачивались следующим образом: около десяти часов вечера в отделение милиции пришли сами родители с похищенной девочкой. Она была в шоковом состоянии. Напугана, избита и плакала.
 С трудом она рассказала о том ужасе, что испытала. Схватив её за руку тот нелюдь, которого никак нельзя назвать человеком, поволок её неизвестно куда. Она сопротивлялась и не хотела идти. По дороге похититель её бил, тащил за руки и за шиворот.
 Девочка плакала, кричала, обращалась за помощью к идущим навстречу мужчинам: «Он меня украл, помогите!..». А взрослые дяди только смеялись и шли мимо. А тот, кто её тащил, только ухмылялся и говорил им:
 - Сестрёнка моя, не хочет домой идти…
 Преступник был в тот же день пойман. Поиздевавшись над девочкой, он её бросил. Кто-то из взрослых помог ей добраться до дома. Сейчас идёт следствие. И потому фамилию этого преступника, пока что, оглашать Белюк не стал. Но Сергея он заверил, что за то, что он совершил, конечно же, получит по заслугам. И здорово получит!
Решение о наказании примет суд.
 - А сейчас мне хотелось бы сказать,- зло выдохнул Белюк,- те, кто прошёл мимо чужой беды, не лучше того мерзавца. Этот случай говорит о нашем равнодушии. Ведь это первый случай в нашем посёлке. Неужели же мы все так очерствели душой, что можем переступить даже через ребёнка? Отвернуться от его беды!
 - Видимо, это так,- согласился Сергей. Его тоже трясло от негодования.
 Белюк замолчал, глядя мимо Сергея в окно. Сергей почувствовал себя тоже в чём-то виноватым. Быть может, в том, что мало уделял внимания в своей газете работе милиции? Всё больше писал о проблемах комбината, а не посёлка? Теперь он будет больше уделять этому внимания. Вопросам нравственности и воспитания. В том числе, и школе, комнатам школьника.
 Конечно же, неизмеримо горе родителей и горе маленького человека, но это и наше общее горе. Ведь среди нас вырос этот ублюдок, монстр, это чудовище. Он же ещё молод и вырос в наши перестроечные годы. Как же это так могло случиться в нашем-то, столь небольшом, уютном, да столь благополучном посёлке?
 Неужели теперь на наших улицах будет небезопасно находиться нашим детям? Видимо, так. Но это же очень страшно! Куда катится наша страна и вся наша жизнь?
 Быть может, пришло время задуматься о ней и принять хоть какие-то меры для нашей безопасности? При нынешнем-то росте преступности не только в посёлке, но и вообще по всей стране. Ужасное время.
 Нужно быть и нашей милиции более мобильной и профессиональной, при всём её стремлении хорошо работать. Но только ли тут дело в самой милиции? Вряд ли ей одной удастся навести порядок на наших улицах и во дворах, у неё просто на это не хватит сил.
 Возможно, пришла пора возродить народные дружины, позаботится нам самим о своей безопасности? Но как? С уходом в небытие комсомола, кто же теперь займётся воспитательной работой с молодёжью? Как показывает жизнь, без помощи самой молодёжи милиция одна не способна навести порядок даже в том же Доме культуры.
 На молодёжных вечерах теперь постоянно возникают драки, парни и девушки курят где попало, танцуют прямо в верхней одежде, в пальто и в шубах. А ведь много лет на комбинате работал комсомольский оперативный отряд, который дежурил во время молодёжных вечеров не только в Доме культуры, но и проводил рейды в парке, по улицам Крутого Яра.
 Недавно на семейном вечере в Доме культуры произошёл вообще ужасный случай:  пьяный «стриптиз», когда при всём народе одна из женщин стала раздеваться до нижнего белья! Позор!
 Завершился тот семейный вечер всеобщей дракой. К сожалению, общий уровень культуры в посёлке стремительно падает. И здесь нравоучений и воспитательной работы мало, вряд ли она теперь поможет. Тут нужна сила иного порядка. Это сила милиции и рабочей самообороны.
 "Дальше такое положение терпеть нельзя,- в сердцах подумал Сергей,- оно чревато необратимыми последствиями в нашей повседневной жизни". Вот на что он должен теперь нацелить ныне работу своей газеты, так как по сути она является не только комбината, а и всего посёлка.
 Сергей сдержал своё обещание, но только это слабо помогло в снижении хулиганства и преступности в Крутом Яру. Криминализация постсоветского общества только усиливалась. Взламывались сараи, гаражи и дачи. Угонялись и бесследно исчезали автомобили. Выносилось всё, что можно продать или сдать в металлолом.
 Особенно тяжело Сергей переживал случай, когда у молодого, очень замечательного, парня, талантливого инженера Валеры Привалова, что из планового отдела, из гаража, сняв ворота с петель, угнали новенькие "жигули", которые он купил по бартеру. Причём, собирал нужную сумму из своей небольшой зарплаты в течении многих лет, экономя с женой на всём.
 Автомобиль пропал бесследно и милиция оказалась бессильной. А он не выдержал этой потери, заболел и вскоре умер. По посёлку поползли слухи, что не надо было ему обращаться в милицию, а к какому-то "крутому" и за определённую сумму машина была бы найдена.
 Дважды взламывали железную дверь в сарае и у Сергея с Ниной. И всё, что там хранилось, было вынесено. Особенно, было жаль Сергею настольного сувенирного письменного прибора, в виде тульского Левши с молотом, выполненного из цветного металла, а Анне, как память об её детстве, необычно красивые ёлочные игрушки и другие новогодние украшения, купленные Ниной в Германии, когда она там временно работала.
 В августе 1996, среди белого дня, у них была взломана однокомнатная квартира, что была получена Сергеем в июне 1993 года. Эта квартира была им очень нужна, но досталась она им неожиданно быстро. Сергей, после развода с Людмилой, жил в старой их коммунальной квартире, в которой были прописаны все Гончаровы, кроме родителей, которые к этому времени уже умерли.
 Ко времени знакомства Сергея с Ниной квартира пустовала, а он жил в их "родовом гнезде" вместе сестрой Верой, её детьми и старшим братом Аркадием. Однако же, он всё чаще и чаще стал оставался у Нины, в её двухкомнатной квартире "хрущёвке". 
 Но такое его соседство не очень нравилось Анне, дочери Нины. И потому им срочно потребовалась отдельная квартира. Коммуналка без современных удобств Нину совсем не удовлетворяла. И потому она, не говоря Сергею, в середине 1992 года записалась на приём к директору металлургического комбината Литвинову. Он её принял и тогда она, от имени Сергея, обратилась к нему с просьбой выделить ему нормальное жильё, ибо из-за своей скромности он об этом никогда бы не заявил. И рассказала директору в каких допотопных условиях проживает их редактор газеты.
 Литвинов, бросив недовольный взгляд в сторону присутствующего при этим разговоре своего зама по общим вопросам Щекатихина, спросил:
 - А мне ты говорил, что в Крутом Яру теперь нет ни одного барака или же коммуналки?
 - Михаил Ильич,- зачастил нервно Щекатихин,- всё это так. Это правда. Только в трёх старых двухэтажных домах, дореволюционной постройки, осталось несколько коммунальных квартир. Но дома эти очень красивые и крепкие. Там всё есть: газ, вода, центральное отопление и канализация.
 Нина добавила:
 - Ванны нет и туалет на две семьи...
 - Все сделаем, но не сразу.
 И потом Нине:
 - А он в очереди на квартиру стоит?
 - Нет.
 - А почему? Так пусть подойдёт ко мне с заявлением и я его поставлю на очередь. Без вопросов.
 Сергей так и сделал, но надежды на скорое получение квартиры у него не было. А  тут вот повезло им с этим семейным общежитием, которое стало теперь жилым фондом.
 Построено оно было чрезвычайно быстро. В течение года. Сергей с Ниной часто ходили на его стройку и мысленно торопили это строительство.
 Видно это тоже сыграло свою роль. И не успели строители вбить сваи, как дом моментально вырос и уже в июле 1993 года они с Ниной получили ключи от новой квартиры.
 Ещё никто не успел вселиться в этом новый доме, как они уже купили два мягких кресла и диван-кровать, а Сергей, с помощью Аркадия и Олега, затащил эту первую их мебель на четвёртый этаж и остался там ночевать. Охранять в этом, пока пустующем, доме мебель и их квартиру.
 И это было не зря. С воровством и грабежами в посёлке было уже довольно неспокойно. Появились бомжи и спившиеся люди, даже наркоманы. Воровство становилось будничным явлением.
 Дверь в новую его квартиру была слишком хлипкой, как сам замок. Увидев это, Олег, младший брат Сергея, привёз ему на следующий день французский замок в подарок.
 Сергей с Ниной решили поставить вторую деревянную дверь, более мощную и красивую, облагороженную. Тогда это было модно. Резчик на комбинате, по его просьбе, вырезал в тон двери красивый номер.
 Она оказалась самой красивой на лестничной площадке, где было семь квартир. Сергей с Ниной не переставали ею любоваться. Дверь выглядела очень богато и красиво. Видно, это и привлекло грабителей.
 И вот, в конце августа 1996 года, Нина уехала в Москву на курсы повышения квалификации. Остановиться решила у своей тёти, проживающей в двухкомнатной квартире недалеко от метро "Пражская". К тому же, в Москве проживал и её старший брат с семьёй.
 Так что поездка эта показалась ей, весьма, кстати. Нина давно не виделась со своими родственниками. Кроме того, появилась у неё возможность походить по столичным магазинам и прикупить наряды к зиме: для себя, дочери и Сергея.
  Деньги имелись. Нина работала заведующей аптеки. Сергей пятый год был уже редактором многотиражной газеты. В новых экономических условиях комбинат получил полную самостоятельность и возможность напрямую продавать всю свою продукцию за рубеж или обменивать её на товары по бартеру.   
  Продавая же выплавленный металл за доллары за рубеж и обменивая их на рубли при их обесценивании, Литвинов имел возможность повышать зарплату работникам комбината и его Управления, выплачивать неплохие премии инженерно-техническому персоналу, не забывая и все остальные службы, включая и редакцию газеты "Калининец".
 Так что деньги у них были. К тому же, Нина оказалась рачительной хозяйкой. Умела экономить деньги и многое делать своими руками.В том числе, и шить.               
 В сравнении с другими жителями Крутого Яра, их можно было бы назвать вполне обеспеченными людьми. Хотя деньги, в лихие девяностые, не играли значительной роли. Всё дорожало, а они обесценивались. С одеждой и едой было в магазинах посёлка слишком скромно и дорого.
 Забирая с собой все имеющиеся деньги, Нина старательно их прятала, боясь предстоящей дороги и говорила Сергею:
 - Не бойся, они у меня в самом надёжном месте. Всё будет в целости и сохранности.
 - А я и не боюсь,- отвечал тот со смехом,- деньги ныне ничто. Ты только почаще звони домой, чтобы самой не потеряться!
 - Куда же я теперь без вас? Вы без меня пропадёте! Вы только сами друг о друге беспокойтесь, перезванивайтесь. Продуктов на неделю каждому заготовила, первое в холодильнике. Не забывайте разогревать.
 Нина Ивановна жила уже почти три года на два дома. В её двухкомнатной квартире осталась Аня.   
 - Хорошо, хорошо, не волнуйся. Не маленькие мы дети!,- успокоил её Сергей.
 Сергей остался один. Прошло несколько дней. И вот однажды пришёл Сергей на обед домой с работы, чтобы одновременно проверить всё ли нормально с их новой квартирой.
 Разогревать первое не стал. Очистил несколько картошек, нарезал соломкой, как он любил, добавил лука и пожарил на сильном огне. Сварил сардельку и поставил чайник на огонь.
 Включил маленький телевизор, что был на полке вверху угла кухни, которую он сам и соорудил, и под последние новости из Чечни стал обедать. Миловидная женщина средних лет рассказывала о подписании Хасавюртовских соглашений, которые фактически предоставили Чечне независимость до 2001 года.   
 Это известие не слишком обрадовало Сергея. С одной стороны, хорошо, что закончилась эта бессмысленная бойня на территории России, с другой же стороны независимость Чечни грозила и уже распадом и России.
 Закончив трапезу, запив её крепко заваренным, чаем, Сергей направился к двери. Сегодня ему нельзя было опаздывать на директорскую оперативку. Тем более, что её вместо Литвинова, отбывшего в Москву в Министерство чёрной металлургии, должен был проводить заместитель генерального директора по коммерческой части Зиновий Ефимович Блейхер.
 Опоздание Сергея он мог счесть личным неуважение к себе. Сергей едва стал закрывать первую дверь, как к нему сзади неожиданно подошёл белобрысый молодой человек, приблизительно одних лет с ним, и спросил:
 - Мужик, у тебя сода есть?
 Сергей оглянулся и увидел перед собой худощавого человека в комнатной полосатой пижаме и в комнатных тапочках на босую ногу. Это его удивило. Но он спешил и с досадой бросил:
 - Какая, к чертям, сода! У женщин спрашивай, это по их части!
 Стал торопливо закрывать вторую дверь, в которой было два надёжных замка. Человек в пижаме криво улыбнулся:
 - Что же ты не знаешь, что у тебя есть?
 - Что мне нужно я знаю.   
 Сергей поспешил к лифту. Его уже не оставляла мысль о неприятном собеседнике. Выйдя из подъезда, он уже собирался было вернуться и остаться в квартире, но мысль об оперативке показалась ему более важной. И это было, как ему показалось, правильным.
 Оперативка началась, как всегда, вовремя. Но Блейхер очень долго говорил о том, что какой у нас замечательный генеральный директор Литвинов, что он только лишь по случаю сегодня в его кресле и проводит эту оперативку, долго просил всех присутствующих быть к нему снисходительными и отнестись серьёзно к её проведению. Докладывать ему точно и кратко, ничего не скрывая, о положении дел в цехах и отделах о том, какие меры принимаются сейчас к улучшению работы.
 Положение комбината было тогда совсем не из лёгких, в том числе, и в обеспечением сырьём и топливом. Потому Литвинов, с председателем профкома Кантемиром, находились ныне в Москве и все здесь в кабинете ожидали их возвращения, надеясь на лучшее.
 После окончания оперативки Сергей пришёл в редакцию, где его поджидали Егор и Лифляндская. Егор заканчивал материал о работе литейного цеха, Лифляндская что-то печатала.
  - Сергей Семёнович,- обратился к нему Егор,- заканчиваю материал, вы посмотрите?
  - Нет. Сразу на машинку Наталье Евгеньевне. Потом посмотрю.
 И тут же начал делать информацию с прошедшей оперативки. Но мысль о квартире и странном незнакомце его не покидала. И лишь только закончился рабочий день, он не пошёл с Егором в Крапивенку, а сразу же припустился домой.
 И вот он уже пересёк парк со стадионом, впрыгнул в лифт и оказался у двери своей квартиры. Подходит к ней, а она приоткрыта.               
 "Неужели приехала?",- обрадовался Сергей возвращению Нины. Разулся и в зал, а там на полу всё в огромной куче: книги, обувь, вещи из платяного шкафа и то, что было на вешалке, в прихожей в кладовке, и прочее, прочее. Ужасное было зрелище. 
 Сергей просто обалдел. Только лишь на кровати был аккуратно разложен сервиз "Мадонна", что Нина привезла из Германии. И ничего не разбито.
 Он не стал входить в зал, вернулся в прихожую, к входным дверям. Замки в них болтались на вырванных с "мясом" кусках дерева. Из той и другой двери. Сергей не знал что делать? И тут из соседской одной двери вышел молодой парень. Сергей обратился к нему:
 - Постой около моей двери, пока я добегу до спорткомплекса и позвоню в милицию...
 Парень сразу же согласился. Сергей почему-то ему доверился. В спорткомплексе он позвонил вначале Анне, потом в милицию. Анна пришла первой. 
А.Бочаров.
2025.