Стыд и срам

Подъезжаю к  «Сибтяжмашу» и вижу подозрительно много людей, идущих к проходной и от  неё, в одинаковых красно-синих куртках.
 Припарковал «Волгу» на привычном, неудобном и всегда пустом месте, далековато от входа на завод и не рядом с отделом кадров и завкомом, не спеша иду к проходной, выглядывая знакомые лица.

 Прошёл, показав пропуск, мимо скучающего вахтёра в красно-синей куртке и вышел на заводскую площадь.

  Чу! Что за неприятный запах какого - то запущенного курятника?  Странно слышать запах куриного навоза на заводской территории.
Здесь может пахнуть чем угодно, но не птицефабрикой. Горелое машинное масло, отходы СОЖ (смазывающе - охлаждающая жидкость) мерзко пахнут, вонь от  газорезки и сварки, горелый металл от металлургов, да что угодно, но почему пахнет курятником?

Жду кого - нибудь из знакомых, пусть объяснят. Да и соскучился по своим, заводским, почти месяц мотался по Белоруссии в командировке, есть о чём поболтать.

 Заводская площадь - перекрёсток - где поневоле встречаются все. За спиной проходная, с левой стороны технические службы завода и проектного института, налево наискосок - начинается аллея, ведущая к цехам металлургического производства. Прямо, перед собой, шоссе, иначе не охарактеризуешь, идущее в глубь завода на добрых пять километров к сборочно - сварочным цехам.
 Наискосок справа - инструментальный, редукторный  и другие механические цеха. Направо - заводоуправление, автотранспортный, ремонтно-строительный и череда складов.

 Огромный завод, бывший «Красный Профинтерн» из города Бежица, спутника Брянска. Профинтерн - интернационал профессиональных союзов. Бежица - сокращённое от «Прибежища» - позднее название посёлка  Губонино.  Губонино - это Пётр Ионович Губонин - основатель завода.  Годы жизни 1825-1894, родился двести лет назад. Крепостной крестьянин, сам себя выкупивший из помещичьего владения в 1858 году. В дальнейшем строитель железных дорог, получивший в 1878 году право на потомственное дворянство. Герб рода Губонина гласит: «Не себе, а родине». Отмечен у Николая Алексеевича Некрасова, «Кому на Руси жить хорошо» и в мемуарах Сергея Юльевича Витте, как выдающийся строитель и промышленник. Его отмечали и Николай 1, и Александр 2, и Александр 3. Николай 1 отметил медалью за строительство храма, но от крепостной зависимости, от рабства, не освободил. Наградил Бог Русь царями - недоумками... Довели страну до гражданской войны.

В августе - сентябре 1941 года, завод эвакуирован в Красноярск, на подготавливаемые к строительству с 1940 года, площади. В годы ВОВ выпускал грузовые паровозы серии «СО», Серго Ордженикидзе, миномёты и снаряды, литейные краны большой грузоподъёмности. Вместе с оборудованием завода прибыли шесть тысяч рабочих и их семьи.
  С первого рабочего дня  в Красноярске, завод выпускал продукцию для фронта. В 1943 году некоторые работники вернулись на родину, в Брянск, возрождать свой старый завод, ныне Брянский машиностроительный.

 Коллективы заводов, и в Сибири и на родине, оправдывали девиз рода Губонина, «Не себе, а родине».

Сравните с Чубайсом, Абрамовичем и прочими современными персонажами.

Наконец - то!
Вижу бежит Леонид Степанович, тоже в красно - синей куртке. Машу рукой. Увидел. Подбежал.
- Чёрт. И от него запах.
 Спрашиваю, показывая на куртку: «Что за дерьмо?»
- Ты что не знаешь?
- Нет, только приехал из Белоруссии.
- Китайцы рассчитались за краны для ГЭС, ну и выдали зарплату...
- Денег, говорят, нет.
- А где они, китайцы?
- Да вон, смотри...
- Извини, некогда.
Леонид Степанович убежал. Смотрю.

 По аллее двигаются четыре маленькие скукоженные фигурки в неуклюжих драповых пальто. Звонкий, какой - то птичий говор. Идут к заводоуправлению...

 До 2004 года завод поставлял оборудование на все крупные стройки Китая, Индии, Египта, Вьетнама, Пакистана и так далее, включая Гейропу. Оснащал грузоподъёмными механизмами крупнейшие металлургические комбинаты, АЭС и ГЭС по всему земному шару.

Приватизирован за  два мерседеса и ликвидирован в 2011 году, за ненадобностью!

Очень много работников смогли пережить завод только на несколько месяцев...

Верной дорогой идём, товарищи?...