До первой звезды курсант

Рассказ мамы.

Был праздничный семейный ужин. Уж мама настаралась, наготовила. Любимый сын и виновник торжества наконец дома! Закончился учебный день. Он вернулся из университета, повесил аккуратно форму и сидел теперь за кухонным столом. Сидел на своём старом скрипучем табурете. Табурете излюбленном, с механизмом подъёма. Когда-то  сидение было в самом высоком положении, но с годами сидение опускалось всё ниже и ниже. Когда-то, он самый юный в семье, чуть возвышался над столешницей. Теперь табурет в крайнем нижнем положении, а сын возвышается над всеми другими домочадцами.
— Ну, как было? Как прошло? — в нетерпении спрашивала мама, любуясь героем дня. Одновременно она вынимала из духовки изтомившееся там своё фирменное блюдо: мясо по-французски. Разрезала на порции, укладывала каждому в тарелку. В продолговатом кювете из фольги остался сок из под жаркого. Согласованно, в четыре руки с сыном, она вылила этот концентрированный бульон в гарнир — так вкуснее…
— Как? — отвечал сын, — Да ничего особенного. А я с первого курса ждал этого момента! Можно сказать, дни считал! Думал, дожить бы, не сорваться, перетерпеть бессчётные наряды, взбучки по поводу и без, изнурительные тренировки и строевые. Так тяжко быть зелёным курсантом, — сокрушался сын, принимаясь за еду. Продолжал:
— И вот свершилось, долгожданный день настал. И... ничего особенного. Стояли строем всем курсом в Зале Славы парка Победы. Выстаивали час и два, ждали начала. Форма — парадная. Стрелки тщательно отутюжены. Ворот белой рубашки подпирает черный галстук. Зеркальный блеск начищенных туфель (но их носки всё же стоит терануть о штанину). Фуражка с кокардой.
И ничего вроде из ряда вон выходящего не чувствуем: будто обычный день, ерунда, даже обидно. Как всегда торчим здесь битый час, на жаре, спина вспотела, всё мешает и чешется. Только думаю про себя, что так и должно было случиться. В самом деле, я этот день заслужил! Как иначе?! И побоку тот всеобщий залёт на сборах, когда мы, за неимением ничего более подходящего, распилили вдоль 19-ти литровую бутыль с водяного диспенсера, в обоих её половинках сварганили пунш, и одуревшей казармой гужбанили всю ночь…
Построены в колонны по три поротно, напротив каждой — свой высокопоставленный генерал. Вызывали нас по списку. Само собой, список выслали на телефон заранее, чтоб не путаться по ходу пьесы. После очередного вызванного, вся коллонна продвигается вперёд на полшага, а вызванный, получив погоны, проходит в конец колонны. На народную игру в ручеёк всё смахивало.
И каждый выходящий курсант (каждый, без исключения!) "косячил"! Хотя, казалось бы, всё предусмотрено для облегчения задачи, построены согласно списку – надо сделать один только шаг до наградного столика. Один!.. Забыты многократные отработки чеканки шага, в какой момент какую руку прикладывать к умной голове. Кто-то шагнул не с той ноги, кто-то споткнулся, кто-то изобразил иноходца (левая нога — левая рука)… Ну, думаю: уж когда будет моя очередь, я не растеряюсь, не сплохую!
О боже, всё, вызывают! И тут вдруг меня охватило волнение. О, ё-мое! Шагнул с заранее вскинутой к фуражке рукой (спиной почувствовал, как в очередной раз передернуло начальника курса). Шагнул как во сне. Хоть не споткнулся, и то слава богу. А руку следует выкидывать в приветствии, завершая шаг, синхронно приставляя ногу! — и тут же рассказчик вскочил и продемонстрировал маме этот сложный приём строевой подготовки.
Сел, продолжил рассказ:
— А-а-а! Протянул за погонами правую руку! А руку жать какой? Левой что ли?! "Левой рукой погоны, правой рукопожатие," – тихонько поправил с понимающей улыбкой генерал. Я смутился, улыбнулся в ответ. Зато обратно пройти уверенно, чеканя шаг, было намного легче...
Рассказчик задумался, затем признался:
— Да, только здесь и сейчас пришло понимание, что это был знаменательный день. Мы теперь как никак обер офицеры! В старом-то удосе я значился курсантом, а теперь: слушатель! Остались в прошлом приборки, ночные патрулирования на морозе, нескончаемые чистки снега на плацу… и двойки по ОРД, и их исправление…
Мама подкладывала добавку в тарелку своего отпрыска.
— Что ж, пусть эта твоя первая маленькая звёздочка со временем вырастет в  генеральскую звезду! – произнесла мама и опустила её в бокал. Она словно бы и не слышала, пропустила мимо ушей все ужасные проступки и промахи своего чада. Как и всегда, она простила своего замечательного сыночка и отпустила все его грехи. Только хвалила, только радовалась его успеху.

А на утро наступил следующий рабочий день. И новоявленные слушатели предвыпускного курса по-лейтенантски тщательно мели территорию университета. Ведь осень — это пора, когда деревья преображаются в цыганок, трясут монистами на ветру и роняют как бы в небрежении позолотевшие листья. Но вот пробился косой солнечный лучик сквозь облачность. И показалось на миг, что листочки эти заиграли, заблестели как маленькие звёздочки, да и осыпались на несчастных кавалеров метлы.

4.09.2025

Вся повесть о сегодняшнем курсанте.
Фуражка. Вчера был школьником, сегодня курсант.
32-е АВГУСТА. Первое сентября для всех, но не для курсанта.
До присяги. Метаморфозы. Русский мир.
Присяга. Очерк-репортаж с Поклонной горы.
Очки. Вышел такой разговор.
Знал — сдал — забыл. О первой экзаменационной сессии.
Пилот дронов. Из геймера в оператора дронов.
Оплошность. Первый курс завершён.
«Ну и денёк!..», или один день из жизни курсанта. Дню сотрудников органов внутренних дел России посвящается.
Суточный наряд. Второй курс.
Патрон. Эксперимент с боеприпасом.
И бутылка рома... У курсанта первое задержание.
Лучшее поощрение. Что гласит закон службы?
Бобры в волчьей шкуре. Состязание с искусственным интеллектом.
До первой звезды — курсант. Рассказ мамы об одном знаменательном дне своего восторженного кавалера.