Чебурек

Она проснулась рано утром без будильника от давно позабытого шебуршания в груди. Оно, это шебуршание, возникало, когда она влюблялась или ела торт с масленичным кремом. Исключив последнее, ибо торт, вызывающей шебуршание, последний раз употребляла, когда была неосознавшейся и закидывала в храм своей души, как в топку, продукты с глютеном, сахаром и прочей вредной составляющей, она поняла, что влюбилась. От этой мысли румянец вспыхнул на её помятых от подушки щеках. Нет, не надо было экономить на шелковой наволочке, - подумала она, глядя на свое отражение в зеркале. Похлопав тыльной стороной руки по подбородку и шеи, потянувшись, она занялась рутиной, которая, как она свято была убеждена, исцеляет её тело и дух: вода с лимоном, сельдеревый сок, смузи из черники с кинзой с добавками, которые, как верные стражи её здоровья, в ряд выстроились на кухне, контрастный душ, приветствие солнцу, готовка животворящей еды на день.
Почему-то всё чаще и чаще её стала посещать мысль, что задолбалась она каждое утро мыть ненавистную соковыжималку, бегать ни свет, ни заря на рынок за зеленью и сельдереем, выписывать себе дорогущие добавки с чистым составом, и не дай боже, чтобы капсула была из желатина, из-за зарубежа, а в конце месяца судорожно сводить дебет с кредитом из-за своего здорового образа жизни.
Но сегодня утром она поняла, что всё было не зря, все вложенное в себя и в благосостояние пирамиды под названием ММ, было отплачено ей сторицей. Она встретила мужчину своей жизни в теле, в котором текла чистейшая без примесей тяжелых металлов и вирусов кровь, и он оценил это по достоинству.
Несмотря на то, что все её знакомые шаманы, астрологи и тарологи, а они, как и полагается одинокой женщине постбальзаковского возраста с магическим мышлением, были ещё одной основной статьей расхода ее бюджета (наравне с дорогущими бадами, водорослями далс, спирулиной, соком ячменя и прочими суперфудами), на сведение которого она горбатилась офисным планктоном, ибо была до неприличия бесталанна и не приспособлена ни к чему в этой жизни, кроме как создавать видимость работы, перекладывая из одной кучки в другую бумажки, которые к её ужасу оцифровывались быстрее, чем наступал её пенсионный возраст, и перетекали в интернет измерение, которое она считала от сатаны, как и когда-то полученный с большой неохотой СНИЛС, убеждали её, что ей мужчина пока не светит, потому как она ещё не очистила родовую карму, не проработала все свои ограничивающие убеждения, не покормила всех духов, способствующих встречи с мужчиной, не продышала в полной мере свою матку, не очистила свои энергоцентры и не докрутила свои чакры, не распутала кармические узлы и ещё много чего, что было записана в её блокноте, в котором она, кроме всего прочего, каждое утро уже несколько лет писала благодарности, прощала и посылала любовь всем людям планеты земля наравне с поклонами на коленях родителям, которых она когда-то считала виновниками её одиночества, а сейчас узрела в них ресурс. Вчера, послушав очередного новоявленного гуру, она решила, что пора завязывать со своим одиночеством, надо брать судьбу в свои руки, скачала ВПН и зарегистрировалась на вражеском сайте знакомств, указав локацию Рима. А что мелочиться, если уж и выходить замуж, то сразу за харизматичного итальянца с набриолиненными черными с проседью волосами, аккуратно подстриженной бородкой, одетого в кожаные мокасины на босу ногу. А такие водились именно в Риме. Она следила за ними в рилсах своих соотечественниц, кто оказался успешнее в личной жизни и сумел охомутать итальянца. Правда, эти соотечественницы почему-то никогда не выкладывали фото и видео со своими мужьями, наверное, боялись, что сглазят или уведут, а снимали видео с улиц Рима, наполненных одинокими тестостероновыми метросексуалами примерно её возраста, ищущих славянских женщин для того, чтобы решить все их проблемы, переписывать на их имя своё имущество, возить их в круизы и вообще одаривать их своею любовью и всем, что имеют, не ожидая ничего взамен.
Иностранный сайт знакомств повёлся на ВПН, дал ей всего два дня пробного режима до того, как стать платным. Решив, что эта сама судьба постучалась в её жизнь, выложив самые лучшие свои фотографии, она упивалась сообщениями, в которых лились комплименты от итальянцев всех возрастов. Будучи относительно честной женщиной, она сразу предупреждала претендентов на руку и сердце, что она из России, все они, как один, были только рады этому и предвкушали встречу с ней. Но её закрытое сердце, натренированное годами одиночества, и жившими в её подсознании установками женщин её рода, что все мужики - сволочи, не откликалось особо на все эти комплименты, хотя ей было безумно приятно внимание одновременно большого количества мужчин.
И вот она увидела его, пославшего ей сердечко. В груди зашебуршало, она в ответ послала ему сердечко, и понеслась переписка. Сначала писали, как он любит Россию, а она – Италию, потом перешли на личное. Всю ночь на пролёт он спрашивал о ней, она отвечала, замалчивая не особо приглядное о себе, показывая всё лучшее, что в ней имелось и даже больше. Он одаривал её комплиментами, писал, что именно она смогла зажечь в его сердце надежду, что любовь возможна. С сайта знакомств перешли, как полагается, на месенджер. Он записывал ей сообщения, в которых через слово ей слышалось «аморе». Она практически уже была готова завтра утром бежать в итальянское посольство за визой, потому как в фантазиях уже вышла за него замуж и жила в его скромном домике с десятью комнатами под Римом.
Чёрт её дернул утром написать подруге. Подруга была лет тридцать замужем, последнее время говорила ей, что дура ты, не понимаешь своего счастья: быть свободной, без старого пердуна рядом, детьми, которым постоянно что-то надо от тебя, внуками, с которыми ухайдокаешься так, что радуешься их отъезду так сильно, что становится даже стыдно. Подруга выслушала её, и как-то не особо, как ей показалось, была рада её новой жизни, попросила выслать фото сказочного принца. Через пять минут после отправки фото итальянского претендента на её руку и сердце, стала отправлять одно за другим сообщения со ссылками. Правильно говорят, что с такими друзьями и врагов не нужно. Ну и что, что он был скамером, всё равно она не смогла бы ему отправить деньги, учитывая, что за безопасность её сбережений (которые и сбережениями назвать было смешно) позаботился весь «цивилизованный» мир. А так хоть какое-то время пожила бы в иллюзии с ощущением чуда. Короче, не дала ей подруга даже в фантазиях пожить жизнью её мечты
На следующий день, проснувшись утром, она выместила свою боль на том, что попалось первым на глаза: с какой же неподдельной радостью она закидывала стоившую кучу денег ненавистную шнековую соковыжималку в мусорный бак. Нарушив все свои правила, не вкусив даже живительного смузи, пошла на работу. На остановке, ожидая автобуса, почувствовала чебуречный запах. Ещё вчера она бы сморщила нос и закатила глаза, выражая так своё отношение к поедающим «трупы», а сегодня внезапно этот запах напомнил ей воскресное утро, когда они всей семьей ездили к бабушке, которая жарила чебуреки, лучше которых она ни в жизни не ела. И так ей захотелось оказаться там, в том своём отравляющем её тело детстве с «токсичными» родителями и бабушкой, которая так смешно ей говорила: вытирай-ка давай руки «шалфеточкой». Она оглянулась, чтобы посмотреть, откуда идёт этот запах. Рядом стоял мужчина, одетый в дорогой костюм, и с аппетитом ел чуберук, сок от которого тёк по его руке. Он, заметя её взгляд, смутился и извинился, сказал, что давно мечтал поесть запрещённые женой чебуреки, его водитель всегда их себе здесь покупает в проверенной годами кафешке на остановке. Она, ничего не сказав, протянула ему бумажную «шалфеточку» из неотбеленной химикатами бумаги. И внезапно так хорошо и спокойно стало на душе у неё, как было только в детстве, как-то легко и свободно, будто сняли с неё непосильный груз не пойми чего.
Купила она себе чебурек или нет – история умалчивает. Не в чебуреке же, право, дело. А, может, и в нём.