Дед григорий и бабушка анна

  Напишу всё, что я знала  и помнила о дедушке Григории и бабушке Анне (родителях моей мамы.

  Дед Григорий был своенравный, с очень сложным характером был человек, но доброты необыкновенной и очень трудолюбивый. У него был собственный дом в деревне Гришки. После он выстроил собственный дом в посёлке Иванищи и перевёз туда свою семью. В Гришках он разрабатывал свои поля, выращивал лён, просо, сеял овёс, выращивал много картошки, чтобы прокормить свою большую семью и весь скот. Он держал своих лошадей, на которых возил песок для Иванищевского стеклозавода. Который сам копал на Серебряных горках, где было много песка, пригодного для стекловарения. Песок ногами мыли в больших колодах водой, которую брали из речки «Вижницы», протекающей по территории посёлка. Песок мыли для очищения от примесей перед применением его в стекловарении. На этой поистине каторжной работе работала и его жена – Анна Васильевна Шайкина (в девичестве Шумилова), моя бабушка по материнской линии. В старости она и умерла от болезни, приобретённой на этой работе,- водянки ног, промучившись не один год от этой болезни. Ноги у неё были все покрыты язвами.

  Дед Григорий был суров, вспыльчив, но всё равно, добрый. Странно, как это всё уживалось в одном человеке. Он мог накормить своим хлебом всех, кто придёт к нему во время «залоги» из гуты. Все голодные годы люди приходили к нему за куском хлеба, и он никому не отказывал, ведь хлеб у него был свой: сеял, выращивал, возил на мельницу, и бабушка выпекала свой хлеб. Содержал дед Григорий свою большую семью в сытости: сын Максим, сын Андрей, дочь Клавдия, дочь Евдокия, дочь Александра, дочь Федосья (моя мама), дочь Мария. Несколько детей умерло в младенчестве. Были в хозяйстве деда лошади, несколько коров, много кур, держал пасеку и засевал пашню и в посёлке (до сих пор это место известно, как Шайкина пашня недалеко от школы), справа от дороги в Неклюдово, на выезде из посёлка.

  В 1916 году 9 июня бабушка Анна родила двойню: мальчика и девочку (мою маму). Родила прямо в поле, на Гришковских полях, сама перевязала пупки и принесла их в подоле. Мальчик народился очень крепким, толстеньким, а мама худенькой, слабенькой и маленькой. Жизнь у бабушки была очень тяжёлая: на её руках уже было пятеро детей, лошади, коровы, всё хозяйство, работала в поле и на заводе. И она думала, что « Бог приберёт»  девочку, так как бабушка не надеялась, что девочка выживет. Настолько девочка родилась слабенькой. Но господь распорядился по своему, прибрав не слабенькую девочку, а здорового, крепкого мальчика. А мама впоследствии выросла крепкой, красивой девушкой, с хорошей фигурой, которая у неё сохранилась до глубокой старости, хотя она и родила пятерых детей.

  О доброте деда Григория говорит и тот факт: однажды дед Григорий привёз из Владимира сироту - мальчика Павла. Подобрал его на вокзале, пожалел и привёз жить в свою семью. После вырастил, женил, построил ему свой дом и отделил. Фамилия этому Павлу была Журавлёв. А после революции  этот факт выставили во вред деду Григорию, сочли Павла батраком, работником, так как  официально Павел не был усыновлен, да и не было тогда так принято, и не знал дед о таких порядках.

  За Павла, за собственные дома, за лошадей, за пасеку, за то, что был старостой в церкви, сообщила на деда Григория.  Толстова Мария Сергеевна - в то время местный председатель поссовета и деда сочли кулаком. Раскулачили и сослали в Соловки, с конфискацией всего хозяйства. Позже Соловки заменили четырьмя годами тюремного заключения.

  Семье еле удалось избежать отправки в Соловки вместе с дедом. Лишь по той причине, что почти к тому страшному году стали взрослые, совершеннолетние. А у Андрея, Максима, Дуси, Клавдии и Шуры были уже свои семьи. После того, как дед отсидел три года, его отпустили. Но, вернувшись домой, он сильно болел, у него был рак желудка и в июне 1948 года, вскоре после моего дня рождения он умер.

  Деда Григория в  80-е годы посмертно реабилитировали, об этом была статья в районной газете.

  О бабушке Анне знаю немного. Знаю, что она была сирота с детских лет. Помню, что у неё был очень мягкий характер, она была очень ласковой со всеми и доброй. Она хорошо пела, у неё был очень высокий, но мягкий голос. Имея такой тихий нрав и спокойный характер, бабушка беспрекословно подчинялась крутому нраву деда. Волосы у неё были русые, глаза серые. На бабушку Анну была очень похожа моя мама - Федосья внешне.

  Известен был факт, случившийся с бабушкой. Был в посёлке один нехороший человек, которого считали колдуном. Он пришёл к ним рано утром, она ещё лежала в постели. Положил ей на лоб свою перчатку и ушёл. Она с тех пор стала болеть, чахнуть и таять, сильно болела голова. Врач, который был в посёлке, сказал:      «готовьтесь, она умрёт». Приготовили всё.

  А детей была куча, дед Григорий испугался остаться один со всем хозяйством и детьми. Что станет делать один? Оседлал он молодого жеребца своего и поскакал в деревню Гришки, он знал там знахаря. Прискакал, тот попытался и сказал: « Ей сделано на смерть и она уже умерла, наверно. Вы приготовили ей в гроб-то уже всё?  Если успеешь, скачи, оденьте на неё, всё, что приготовлено в гроб. Если она уснёт, то выживет». Дед Григорий на обратной дороге, так гнал жеребца, так торопился, что загнал его. Вечером жеребец сдох. А бабушку Анну переодели в одежду, приготовленную в гроб, она и уснула. Спала она три дня и три ночи, а потом проснулась и говорит: «А голова-то у меня уже не болит!».

  Дед Григорий рассказывал, что после раскулачивания его увезли в Москву, в Бутырку, посадили в камеру. В камере набито было людей человек 40. Лежать нельзя было, только сидеть на корточках или стоять. Дед Григорий был худощавый, глаза серые, востроносый, носил бороду и усы, волосы русые. Детей своих называл уменьшительно-ласкательными именами: Ондрик, Дунечка, Санечка, Фенечка, Манечка. И т.д. Держал дед Григорий своих дочерей в строгости, не пускал  вечером гулять, не разрешал допоздна гулять. Женихи дочерей ему не нравились, он не хотел выдавать замуж дочерей за их женихов. Когда ему говорили: «Что ты держишь их около себя, гулять не пускаешь, в девках ведь останутся!». Он отвечал: «Чем за таких выходить лодырей, лучше в девках остаться!». Дочери его частенько обманывали, подкладывая под одеяло вместо себя одежду, убегали потихоньку от него гулять. Дед по вечерам проверял ходил, все ли дома, все ли спят. Семья жила хорошо, сытно, девок он своих рядил в шёлковые платья. В праздники дед Григорий запрягал своих лошадей и возил детей своих на базар, в город. Покупал им обновы, наряды, серьги девкам. Мама вспоминала, что однажды тятя (так они его  называли) купил ей серьги зелёного цвета, длинные, очень красивые, она очень их любила.

  Знаю, что у деда Григория был брат - Андрей Михайлович. Дети брата: сын Александр Андреевич 1889 г.р. его дочь - Нина Александровна. Дочь - Анна Андреевна. Дочь - Дарья Андреевна (по мужу Кучина), которая жила часто у деда Григория. Дочь - Антонина Андреевна, Иван Андреевич – его сын Геннадий Иванович.