Старый Лиман и Море

На краю земли, где скалы остры, как зубы дракона, жил старый рыбак по имени Лиман.

Он был сед, как морская пена, и лицо его было изрезано морщинами, словно карта солёных ветров.

Другие рыбаки уважали его, они боялись водной стихии, Лиман же море понимал. Он не забрасывал сетей наугад, он прикладывал ухо к мокрой гальке и слышал, как в глубине переговариваются течения, куда идёт косяк рыбы, и какой шторм дремлет за горизонтом.

Однажды пришла беда.
Месяц сменял месяц, а морские воды стали опустевшими. Сети рыбаков возвращались рваными и без улова. Голод поселился в деревне, и отчаяние стучалось в каждую дверь.

И вот, в самую тёмную, безлунную ночь, Лиман вышел в водные просторы один. Он грёб не к рыбным местам, а к Чёрной Скале, где, по преданию, само Море имело свой голос.

Подплыв к скале, он перестал грести и заговорил, обращаясь к волнам, как к живому существу:

"Отец-Океан, ты видишь нашу нужду. Ты кормил наших дедов, так почему же отвернулся от нас?".

В ответ лишь волны бились о гранит, но Лиман не сдавался, он говорил всю ночь, рассказывая Морю о детях, что плачут от голода, о стариках, что угасают без силы.

 Он не просил — он взывал к древней памяти, к их общему прошлому.

И когда первый луч зари коснулся воды, из глубины раздался гул. Это был не гром, а нечто более древнее. И голос, сотканный из шума прибоя и скрипа льдин, ответил ему:

"Ты просишь рыбы...
Я дам тебе рыбы столько, что твои лодки будут тонуть под её тяжестью, но за всё есть цена. Отдай мне то, что тебе дороже всего, но что ты ещё не знаешь".

Лиман, не думая, согласился. Что может быть дороже жизни его деревни?

На утро сети были полны, рыба шла косяками, серебряной рекой вливаясь в лодки. Деревня была спасена. Лиман стал героем.

Прошли годы. Он почти забыл о ночном разговоре.

Однажды к нему приехала его единственная дочь, которую он не видел много лет, и привезла с собой внука — мальчика с глазами цвета морской волны.

Лиман взглянул в них и понял всё. Это был его первый и единственный внук, его надежда, его будущее.

Он был тем, кого старик любил больше всего на свете, ещё не зная о его существовании.

В тот же вечер поднялся страшный шторм.

Мальчик, играя на берегу, был утянут в море внезапной волной. Лиман, не раздумывая, бросился за ним в кипящую пучину.

Их обоих больше никто не видел. Море забрало свою плату. Но с тех пор, говорят, оно никогда больше не оставляло деревню без улова.

И в шуме волн у Чёрной Скалы старые рыбаки иногда слышат тихий смех — то ли мальчика, играющего с волнами, то ли старого Лимана, что навеки стал частью того, с кем говорил на равных.