Джон Макартур Атака открытого теизма на искупление

АТАКА ОТКРЫТОГО ТЕИЗМА НА ИСКУПЛЕНИЕ
Джон Макартур

Открытый теизм возник в евангелизме более десяти лет назад, когда евангелисты
провозгласили Бога, с которым можно легко общаться и которым можно управлять, вместо Бога, Который наказывает грешников за их грехи. Они сделали это, предложив модель искупления Христа, которая не была заместительной. Для этого они взяли за основу модель социнианской ереси XVI века, которая учила, что Бог может простить без
уплаты выкупа. Однако библейское учение гласит, что искупление Христа было
заместительным. Это учение не сразу получило определение в ранней церкви, но
Ансельм чётко сформулировал его в XI веке. С другой стороны, открытые теисты
склонны колебаться между неадекватными позициями Абеляра и Гроция в своих
взглядах на искупление. Из-за своих искажённых представлений об искуплении открытые
теисты не принадлежат к евангелическому движению.
Более десяти лет назад в журнале Christianity Today была опубликована спорная статья, возвестившая о расцвете открытого теизма. Статья “Евангелический мегасдвиг” была написана Робертом Брау, выдающимся канадским теологом. Броу описал радикальную перемену, надвигающуюся на евангельский горизонт - “грандиозный сдвиг” в сторону мышления “новой модели”, уход от классического теизма (который Броу назвал теологией “старой модели").1 В статье описывалось то самое движение, которое сегодня известно как “открытый” взгляд на Бога, или “открытый теизм”.
Хотя сам Брау активно выступает за открытый теизм, в своей статье 1990 года
он не поддерживал и не осуждал мегасдвиг. В ней Брау просто описывал, как новая теология радикально меняет евангелическую концепцию Бога, предлагая новые объяснения таких библейских понятий, как Божественный гнев, Божья праведность, суд, искупление - и практически всех аспектов евангелической теологии.

В поисках управляемого божества

В своей статье Брау описывал богословие новой модели в благожелательном ключе. Он рассматривал это движение как попытку переработать некоторые из наиболее сложных истин Священного Писания с помощью новых, более понятных парадигм для объяснения Бога. По словам Брау, теология старой модели представляет Бога в суровом свете. В старой модели евангелизма Бог - это суровый судья, выносящий жёсткий и
непреклонный вердикт; грех - это нарушение Его Божественного закона; гнев Бога - это ярость разгневанного правителя; ад - это безжалостное возмездие за грех; а искупление
возможно только в том случае, если будет полностью выплачено наказание за грех.
Однако в богословии новой модели модель Бога-судьи отбрасывается
в пользу более приемлемой модели - Бога как любящего Отца. Сторонники новой модели хотят избавиться от негативных коннотаций, связанных с такими сложными библейскими истинами, как Божественный гнев и справедливое возмездие Бога за грех. Таким образом, они просто переосмысливают эти понятия, используя модели, которые вызывают в памяти «теплоту семейных отношений»2. Например, они предполагают, что Божественный гнев на самом деле является не чем иным, как своего рода отцовским недовольством, которое неизбежно побуждает Бога с любовью подбадривать нас. Бог  «судья» только в том смысле, в каком были судьи в Ветхом Завете («такие как Девора, Гедеон или Самуил»3), то есть Он - защитник Своего народа, а не власть имущий, который судит его. Грех - это всего лишь «плохое поведение», которое разрывает связь с Богом, а его исправлением всегда является раскаяние, а не возмездие. Даже ад на самом деле не является наказанием; это высшее проявление свободы грешника, потому что, согласно представлениям новой модели, «попадание в ад происходит не по судебному приговору»4, так что если кто-то и попадает туда, то исключительно по собственному выбору.
Ушли в прошлое все проявления Божественной суровости. Бог стал мягче и
приручился. Согласно богословию новой модели, Бога не следует представлять как праведного и  разгневанного непослушанием своих созданий. На самом деле статья Брау называлась «Почему вы, возможно, не слышали о гневе, грехе и аде в последнее время». Он охарактеризовал Бога богословия новой модели как более доброе, мягкое и удобное в использовании божество.
Действительно, одной из главных целей мегасдвига в сторону открытого теизма, по-видимому, является полное избавление от страха перед Господом. По словам Брау, «никто не станет отрицать что с Богом, которого воспринимают как доброго и любящего, легче найти общий язык»5Конечно, Бог старой теологии тоже бесконечно милостив,
сострадателен и любвеобилен (что невозможно понять из грубой карикатуры). Сторонники новой модели любят прибегать к метафорам, когда описывают «ортодоксию старой модели»). Но богословы старой модели, опираясь на Священное Писание, учат, что Божественный характер - это не только благость. Бог также свят, праведен и каждый день гневается на нечестивых (Пс. 7:11). Он свиреп в Своём негодовании на грех (см. Пс
78:49; Ис 13:9-13; Зах 3:8). Страх перед Ним - суть истинной мудрости (Иов 28:28; Пс 110:10; Притч 1:7; 9:10; 15:33). И «страх Господень» даже является побуждением к нашему благовестию (2 Кор 5:11). «Бог наш есть огонь поядающий»6 (Евр. 12:29;
ср. Втор. 4:24), и «Страшно впасть в руки Бога живого» (Евр. 10:31).
Тем не менее открытые теисты полны решимости устранить или объяснить что угодно. Они не признают никаких черт Божественного характера, кроме тех, которые сразу «воспринимаются как добрые и любящие». Они не хотят иметь ничего общего с Богом, Которого нужно бояться. Их теология направлена на создание управляемого божества, бога, с которым «легче взаимодействовать», - квазибожественного существа, лишённого всех черт Божественной славы и величия, которые могли бы вызвать у создания страх или ужас. Вместо этого они превратили Его в доброго, не представляющего угрозы небесного слугу.

Переосмысление искупления

Прежде всего, бог новой модели никогда не требует платы за грех в качестве
условия прощения. Согласно взглядам новой модели, если Христос и пострадал за
наши грехи, то только в том смысле, что Он «поглотил наш грех и его последствия» -
и уж точно не в том смысле, что Он принял на Себя Божественное наказание за нас
на кресте. Он просто разделил с нами человеческую проблему боли и страданий. (В конце концов, земные «боль и страдания» - это едва ли не худшие последствия греха, которые только могут себе представить богословы новой модели.). Самая тревожная фраза в статье Роберта Брау - почти случайное, брошенное на ходу замечание в конце, в котором он утверждает, что, согласно новой модели теологии, “крест был не судебной расплатой”, а всего лишь видимым пространственно-временным выражением того, как Христос всегда страдал из-за наших грехов.7
Другими словами, согласно теологии новой модели, искупительная работа Христа не была по-настоящему заместительной; Он не внес никакой платы за грех; Ему не вменялось никакой вины; и Бог не наказывал Его как замену грешникам. Ни одно из
Его крестных страданий не было совершено Богом. Вместо этого, согласно новой
модели, искупление означает, что наши грехи просто «прощаются» по щедрости
Божьей любящей терпимости; наши отношения с Богом нормализуются; а Христос
«принял на себя последствия» нашего прощения (что, предположительно, означает, что Он испытал унижение и стыд, которые сопутствуют прощению).
Так что же означает крест, по мнению богословов новой модели? Многие из них говорят, что смерть Христа была не более чем публичной демонстрацией ужасаКроме того, Бейсингер описывает пропасть «между Богом и людьми» без каких-либо упоминаний о грехе . Это просто «первоначальная неспособность Бога и людей взаимодействовать в той мере, в какой это возможно» [там же]. Он описывает Евангелие как «благую весть - радость и воодушевление от правильного отношения к Богу» [там же]. В его рассуждениях о евангелизационных последствиях открытого теизма полностью отсутствуют какие-либо упоминания о кресте Христовом или значении искупления.
Неудивительно, ведь если Бейсингер и другие атеисты правы,
то крест действительно не нужен для Божественного прощения. Распятие Христа становится не более чем мелодраматическим проявлением чувств, а не выкупом за что-либо. Он имеет дело с последствиями греха вместо того, чтобы пролить Свою кровь ради удовлетворения Божьей справедливости Христос просто продемонстрировал последствия греха, чтобы соответствовать общему понятию справедливости.8. Другие богословы новой модели идут ещё дальше, фактически отрицая необходимость какого-либо искупления за грех.9 Действительно, сама концепция платы за искупление вины за грех бессмысленна, если правы открытые теисты.10
Таким образом, богословы новой модели довольно радикально пересмотрели учение об искуплении Христа и в процессе создали систему, которая ни в коем случае
не является истинно евангелической, а скорее представляет собой отрицание основных отличительных черт евангелизма. Не будет преувеличением сказать, что их выхолощенное учение об искуплении стирает истинный смысл креста. Согласно открытому теизму, крест - это всего лишь наглядное доказательство «готовности Христа страдать», и в этом упрощённом представлении об искуплении Он страдает вместе с грешником, а не вместо него.
Я убеждён, что эта ошибка - горький корень порочного дерева, которое никогда не принесёт добрых плодов (см. Мф. 7:18–20; Лк. 6:43). История церкви изобилует
примерами тех, кто отвергал заместительный характер искупления Христа и тем самым подрывал основы веры.

 Возвращение социнианства

На самом деле нововведения «новой модели», описанные в статье Роберта Брау 1990 года, а также отличительные принципы открытого теизма, в том числе взгляд открытых теистов на искупление, ни в коем случае не являются «новой моделью». Все они отдают социнианством - ересью, которая процветала в XVI веке.
Как и современный открытый теизм, социнианство XVI века было попыткой избавить Божественные атрибуты от всего, что казалось суровым или жестоким. Согласно социнианству, любовь - это главная черта Бога; Его любовь по сути своей превосходит и аннулирует Его недовольство грехом; Его благость делает Его гнев бессмысленным. Поэтому социниане утверждали, что Бог совершенно свободен прощать грехи, не требуя никакой платы. Более того, они утверждали, что сама идея о том, что Бог может требовать плату за грехи, противоречит самому понятию прощения. Они заявляли,
что грехи можно либо отпустить, либо искупить, но не то и другое одновременно. Если за что-то нужно платить, то грехи на самом деле не «прощены». А если Бог действительно готов простить грех, то выкупная цена не нужна. Более того, согласно аргументу социниан, если за что-то нужно платить, то благодать не более благостна, чем любая юридическая сделка, например оплата штрафа за нарушение правил дорожного движения.
На первый взгляд этот аргумент может показаться привлекательным для человеческого разума. Но с библейской точки зрения он несостоятелен. На самом деле он полностью противоречит тому, что Писание говорит о благодати, искуплении и Божественной справедливости. Он основан на определениях этих терминов, которые игнорируют то, чему ясно учит Писание. Благодать не противоречит оплате выкупа. Именно по благодати Бог (в Лице Христа) заплатил за нас. На самом деле
согласно 1 Иоан. 4:9-10, это высшее проявление Божественной благодати и любви: Бог по Своей воле послал Своего Сына, чтобы тот взял на Себя вину мира и умер за грех, чтобы
умилостивить Его праведное негодование, полностью удовлетворить Его справедливость и тем самым искупить грешников: «В этом проявилась любовь Бога к нам, потому что Бог послал Своего единородного Сына в мир, чтобы мы жили через Него». В этом и заключается любовь: не в том, что мы любили Бога, а в том, что Он любил нас и послал Своего Сына в качестве умилостивления за наши грехи»
Христос стал «Агнцем Божьим, Который берёт на Себя грех мира» (Иоанна 1:29). Этот язык - прямая отсылка к ветхозаветной системе жертвоприношений, намеренно вызывающая в памяти концепцию искупления, которая в иудейской
системе жертв подразумевала уплату кровавой цены, наказание за грех. Более того, любой, кто изучит, что Писание говорит о прощении грехов, очень быстро поймёт, что пролитие крови Христа - это единственное основание, на котором грехи могут быть прощены. Прощения не может быть, если выкуп не уплачен кровью. Помните, что именно это отрицают как социниане, так и открытые теисты. Они говорят, что прощение несовместимо с уплатой штрафа - грехи, за которые нужно заплатить, на самом деле не были отпущены. Но в Евр. 9:22 ясно опровергается их утверждение: «Без пролития крови [не бывает] прощения».

Библейское учение о заместительном искуплении

На кресте Бог сделал Христа умилостивлением - удовлетворением Божественного
гнева против греха (Рим. 3:25). Жертва, принесенная Христом, была уплатой наказания за грех, установленного Богом. Христос принес Себя в жертву Богу на кресте. Он
“возлюбил нас и отдал себя за нас в приношение и жертву Богу как благоухание благовония» (Еф. 5:2). Его смерть была жертвой, принесённой для умиротворения Божьей справедливости. Это был единственный способ, которым Бог мог оставаться справедливым, оправдывая грешников (Рим. 3:26). Это был единственный способ, которым Он мог простить грех, не ставя под угрозу Свою справедливость и святость.
Писание прямо говорит об этом. Христос умер вместо нас и ради нас.
Он “однажды был принесен в жертву, чтобы взять на себя грехи многих” (Евр 9:28). Он “понес наши грехи в Своем собственном теле на древе” (1 Пет 2:24). И когда Он висел там, на кресте, Он претерпел весь гнев Божий от нашего имени. “Воистину, он понес наши немощи и понес наши печали; и все же мы считали Его пораженным, наказуемым Богом и уничиженным. Но Он был изранен за наши прегрешения, Он был побит за наши беззакония; наказание за мир наш было на Нём, и ранами Его мы исцелились» (Ис. 53:4-5). «Господь возложил на Него грехи всех нас» (ст. 6). «Христос искупил нас от
проклятия закона, сделавшись за нас проклятием» (Гал. 3:13). Это принципы, заложенные в системе жертвоприношений Ветхого Завета, а не концепции, заимствованные из греческих и римских правовых парадигм, как любят утверждать открытые теисты.
Именно Бог предопределил и организовал события, приведшие к распятию. В Деян.
2:23 говорится, что Христос был «избран по предвидению и предведению Бога». Рука Бога и Его предвидение определили каждый аспект страданий Христа (Деян. 4:28). Согласно Ис. 53:10, «Господу угодно было поразить Его; Он предал Его на мучение». В том же стихе говорится, что Господь сделал Своего Слугу «жертвой за грех».
Другими словами, Бог наказал Христа за грех на кресте и тем самым сделал Его грехом и
жертвою. Весь гнев и возмездие оскорблённого Всемогущего обрушились на Него,
и Он стал жертвенным Агнцем, который понёс грех Своего народа.
В этом и заключается весь смысл Послания к Евреям. «Невозможно, чтобы кровь тельцов и козлов уничтожала грехи» (Евр. 10:4). В ст.10 говорится : «Мы освящены через приношение тела Иисуса Христа однажды для всех».В ст.12 говорится, что Его смерть была «единой жертвой за грехи навсегда». Совершенно очевидно, что эти стихи учат тому, что Христос был принесён в жертву как Искупитель кровью, чтобы удовлетворить
требования Божьей праведности. Неудивительно, что многие находят эту истину шокирующей. Она шокирует. И это глубоко. Это должно заставить нас пасть ниц перед Богом. Любая «новая модель», которая принижает или отрицает истину о заместительных страданиях Христа от руки Бога, является «моделью» с серьёзными недостатками.
О чём вы думаете, размышляя о смерти Христа на кресте? Открытый
теизм подтверждает старую либеральную ложь о том, что Он был, по сути, мучеником, жертвой человечества, казнённым злыми людьми. Но Писание говорит, что Он Агнец
Божий, жертва Божественного гнева. То, что делало страдания Христа на кресте такими невыносимыми, было не насмешками, пытками и оскорблениями злых людей. Он нёс на Себе всю тяжесть Божественного гнева против греха. Самыми мучительными страданиями Иисуса были не только те, что причиняли кнуты, гвозди и тернии. Но, безусловно, самой мучительной агонией было то, что Христос понес на Себе всю кару за наши грехи - Божий гнев обрушился на Него в бесконечной мере. Помните, что когда Он наконец в отчаянии воскликнул, то это было из-за страданий, которые Он претерпел от руки самого Бога: «Боже Мой, Боже Мой, зачем Ты оставил Меня?»» (Мк. 15:34). Мы даже представить себе не можем, что Он пережил. Об этом страшно даже думать. Но мы не осмеливаемся исповедовать открытый теизм, отвергая идею о том, что Он понес наказание Своего Отца за наши грехи, ибо в этой истине заключена суть подлинного христианства. Это главная причина, по которой крест является таким оскорблением (см. 1 Кор. 1:18).
В Писании сказано: «[Бог] сделал [Христа] грехом ради нас, не знавших греха;
чтобы мы стали праведностью Божьей в Нём» (2 Кор 5:21). Наши грехи были вменены Христу, и Он заплатил ужасную цену, став нашей заменой. И наоборот, Его праведность вменяется всем верующим, и они предстают перед Богом полностью оправданными, облачёнными в чистое белое одеяние Его совершенной праведности. Другими словами, вот что означает произошедшее на кресте для каждого верующего: Бог поступил с Христом так, как если бы Он прожил нашу жалкую, греховную жизнь, чтобы Он мог поступить с нами так, как если бы мы прожили безупречную, совершенную жизнь Христа.
Отрицайте заместительный характер искупления - отрицайте, что наша вина была
перенесена на Христа и Он понёс её наказание, - и вы, по сути, будете отрицать основание нашего оправдания. Если наша вина не была перенесена на Христа и не была оплачена
на кресте, то как Его праведность может быть вменена нам для нашего оправдания? Любая неполноценная концепция искупления сталкивается с этой дилеммой. И, к сожалению, те, кто неверно истолковывает смысл искупления, в итоге
провозглашают другое Евангелие, лишённое принципа оправдания верой.

Битва за искупление

Искупление стало полем богословских баталий с тех пор, как Ансельм Кентерберийский (1033–1109) впервые обратил внимание на этот давно забытый
и часто неправильно понимаемый аспект искупления. Ранняя церковь, охваченная спорами о Личности Христа и природе Божества, более или менее принимала учение об искуплении как данность. Оно редко становилось предметом дискуссий или систематического анализа в раннехристианских текстах. Но когда отцы Церкви писали об искуплении, они использовали библейскую терминологию о выкупе и умилостивлении.
Мало кто станет спорить с тем, что у отцов было сформировавшееся представление об искуплении как о заместительной жертве, но Огастес Ходж отмечал, что "идея заместительного искупления была более или менее очевидна для них, даже если она «часто оставалась на заднем плане и смешивалась с другими элементами истины или суеверия».11 В частности, некоторые из отцов, похоже, не понимали природы выкупа, который заплатил Христос, - особенно в вопросе о том, кому предназначался выкуп. Некоторые из них, похоже, считали это выкупом, уплаченным сатане, как будто Христос заплатил дьяволу за освобождение грешников. Эту точку зрения часто называют теорией искупления как выкупа.
Тем не менее, по словам Ходжа, «за редким исключением вся Церковь с самого начала придерживалась учения об искуплении в смысле буквального умилостивления Бога посредством искупления греха» 12. Высказывания некоторых отцов об искуплении Христом не следует воспринимать как продуманные, осознанные доктринальные утверждения, а скорее как наивные выражения несформировавшейся и неполной доктрины об искуплении. Филип Шафф, комментируя отсутствие ясности в вопросе искупления в раннехристианских текстах, сказал: «Учителя ранней церкви больше наслаждались благодарностью за искупление, чем логически размышляли о нём. В их описаниях этой благословенной тайны мы видим скорее язык восторженных чувств, чем тщательное определение и острый анализ». 13 «Тем не менее, - добавил Шафф, - все основные элементы более позднего церковного учения об искуплении можно найти, в явном или скрытом виде, до конца II века». 14
До Ансельма ни один ведущий теолог не уделял особого внимания систематизации библейского учения об искуплении. Работа Ансельма на эту тему, Cur Deus Homo? («Почему Бог стал человеком?») приводит убедительные библейские
доказательства того, что искупление - это не выкуп, который Бог заплатил дьяволу, а скорее долг, выплаченный Богу от имени грешников, удовлетворение Божественной справедливости. Работа Ансельма о искуплении заложила основу для протестантской Реформации и стала краеугольным камнем евангелического богословия. Сформулированная Ансельмом доктрина, известная как теория заместительного наказания в искуплении, долгое время считалась важнейшим аспектом любой по-настоящему евангелической доктрины. Исторически сложилось так, что все, кто
отказался от этой точки зрения, отошли от евангелизма.
Близкий современник Ансельма, Пьер Абеляр, придерживалсятакого же взгляда на искупление, как и некоторые ведущие современные открытые теисты. По мнению Абеляра, Божья справедливость подчинена Его любви. Он не требует платы за грех. Вместо этого искупительная ценность смерти Христа заключалась в силе примера любви, который Он оставил грешникам, чтобы они могли следовать за Ним. Эту точку зрения иногда называют теорией нравственного влияния искупления. Взгляды Абеляра были позднее приняты и усовершенствованы социнианами в XVI веке (как обсуждалось выше).
Конечно, как и в большинстве ересей, в теории нравственного влияния есть доля истины. Искупительная жертва Христа - это высшее проявление Божьей любви (1 Иоан. 4:9–10). Это также побуждение к любви для верующего (ст. 7–8, 11). Но главная проблема подхода Абеляра заключается в том, что он сделал искупительную жертву всего лишь примером. Если Абеляр был прав, то дело Христа на кресте не принесло никакой объективной пользы грешнику, никакого реального оправдания и умилостивительного аспекта смерти Христа. Это, по сути, возлагает ответственность за искупление от греха на
самого верующего. Грешники “искупаются”, следуя примеру Христа. “Спасение” сводится к моральной реформе, мотивированной любовью. Это форма спасения делами. Взгляд Абеляра на искупление - это доктрина, лежащая в основе либеральной теологии. Как и любая другая форма спасения через дела, это евангелие отличается от Благой вести, изложенной в Священном Писании.
Третью точку зрения на искупление разработал Гуго Гроций (1583–1645) во время арминианских споров в Голландии. Эта точка зрения, известная как правительственная теория искупления, представляет собой нечто среднее между взглядами Абеляра и
Ансельма. Согласно Гроцию, смерть Христа была публичным проявлением Божьего правосудия, но не реальной расплатой за грешников. Другими словами, крест показывает, как выглядело бы наказание за грех, если бы Бог воздал за него. Но никакой реальной заместительной оплаты долга грешника Христом произведено не было. Гроций, подобно Абеляру и социнианцам, верил, что Бог может простить грех без какой-либо платы. Но Гроций утверждал, что достоинство и авторитет Божьего закона по-прежнему необходимо поддерживать. Грех - это вызов Божьему праву на власть. Если бы Бог просто закрывал глаза на грех, Он, по сути, отказался бы от Своего нравственного управления вселенной.
Таким образом, смерть Христа была необходима, чтобы подтвердить власть Бога как Правителя, потому что она доказала Его готовность и право наказывать, даже несмотря на то, что в конечном счёте Он отказывается от Своих притязаний на справедливость в отношении раскаявшихся грешников. Таким образом, смерть Христа не была заменой чьего-либо наказания, а была лишь публичным примером нравственного авторитета Бога и Его ненависти к греху.
Другими словами, в отличие от Абеляра, Гроций считал, что смерть Христа
демонстрирует не только любовь, но и гнев Бога. Однако, как и Абеляр, Гроций считал, что искупление было скорее примером, чем заменой. Христос не страдал вместо кого-то. Искупление не имело ничего объективного для грешника; это был скорее символический жест. Смерть Христа была только примером. И поэтому искупление полностью зависит от того, что должен сделать грешник. Таким образом, правительственная теория также неизбежно приводит к спасению делами.15
Сторонники открытого теизма новой модели, похоже, колеблются между двумя ошибочными мнениями - иногда они вторят правительственному теизму Гроция, а иногда звучат  подозрительно похоже на Абеляра.16 Но в одном все открытые теисты сходятся: Ансельм и его представление об искуплении как о заместительном наказании устарели, они являются частью устаревшей модели, от которой евангелическое движение с нетерпением избавится.

Евангелизм? Вряд ли

Очевидно, что Брау, Пиннок, Грег Бойд и большинство других ведущих сторонников открытого теизма новой модели хотят, чтобы их считали евангелистами. Ближе к концу своей статьи Брау задаётся вопросом, есть ли место для мышления новой модели в евангелическом сообществе. Даёт ли оно более полное представление о Божьей Благой вести или это «другое Евангелие»?17
Предыдущие поколения евангелистов без колебаний ответили бы на этот вопрос, заявив, что послание открытого теизма - это «другое евангелие» (Гал. 1:8 9). Действительно, именно так они отвечали всякий раз, когда социниане, унитарии, либералы и другие распространители новых теологий выдвигали эти самые же вызовы «старой модели». К сожалению, у большей части этого поколения евангелистов
не хватает ни желания, ни знаний, чтобы решить, являются ли открытые теисты волками
в овечьей шкуре или настоящими реформаторами.18 Но давайте внесём ясность: согласно любому определению евангелизма, сохраняющему историческую целостность,19, открытый теизм противоречит самым основным истинам, за которые выступают евангелисты. И согласно любому истинно библейскому определению, они являются
еретиками, распространяющими другое Евангелие. Оба этих обвинения подтверждаются
отказом открытого теизма от заместительного искупления.
На самом деле единственное существенное различие между современными открытыми теистами и социнианами прошлого заключается в том, что социниане отрицали Божественность Христа, в то время как открытые теисты этого якобы не делают. Но на самом деле открытые теисты отрицают Божественность Самого Бога, очеловечивая Его и пытаясь примирить Его с современными стандартами политкорректности.
В книге «Евангелический мегасдвиг» Роберт Брау утверждает, что «ветер [новой модели теологии] проникает сквозь каждую щель, когда мы читаем «Хроники Нарнии» К. С. Льюиса» 20. Льюис не был теологом, и нет сомнений в том, что его взгляды на вопрос о вечном наказании были расплывчатыми. Он придерживался других взглядов, которые заставляют евангелистов старой модели содрогаться. Но возникает вопрос, действительно ли он сочувствовал стремлению открытых теистов к приручению и смягчению божества.
В «Хрониках Нарнии» Аслан, свирепый, но любящий лев, олицетворяет Христа. Его лапы пугающе ужасны, острые, как ножи, с выпущенными когтями,
но мягкие и бархатистые, когда когти втянуты.21 Он одновременно добр и страшен.
Когда дети из сказки Льюиса посмотрели на него, они «весьма задрожали» 22. Мистер
Бобёр говорит о нём: «Он дикий, понимаете? Не то что ручной лев» 23. А Льюис как
рассказчик замечает: «Люди, которые не были в Нарнии, иногда думают, что…»
нельзя  быть добрым и ужасным одновременно»24
Это же базовое ложное предположение стало отправной точкой для ереси
открытого теизма. Богословы новой модели начали с предположения, что Бог не может
быть добрым и ужасным одновременно, поэтому они решили лишить Его всех
атрибутов, которые им не нравились. Как и предшествовавшие им социниане и либералы, они отправились в ошибочное путешествие, чтобы сделать Бога «добрым» в соответствии с гуманистическим,  земным определением «доброго». Они придумывают собственного бога. В последней книге серии «Хроники Нарнии» злая обезьяна накидывает львиную шкуру на безмозглого осла и притворяется, что осёл - это Аслан. Это зловещее и опасное притворство, и в конце концов оно сбивает с пути бесчисленное множество нарнийцев. Бог открытого теизма подобен ослу в плохо сидящей львиной шкуре. И он уводит многих от славного Бога из Писания.
Бог одновременно добр и страшен. Его гнев так же реален, как и Его любовь. И хотя Он «милостив к тысячам, прощает беззакония, преступления и грехи, [Он] ни в коем случае не оправдает виновных», не удовлетворив при этом Свою справедливость и гнев (Исх. 34:7). Истинные евангелисты никогда не откажутся от этих истин. А те, кто не может принять Бога таким, каким Он Себя явил, не имеют права называться «евангелистами». За эти вопросы стоит бороться, что ясно доказывают как история Церкви, так и Священное Писание. Распространение открытого теизма представляет серьёзную угрозу для истинного Евангелия. Да воздвигнет Бог новое поколение воинов-евангелистов, обладающих смелостью и убеждённостью отстаивать истину заместительного искупления!

1Robert Brow, “Evangelical Megashift” Christianity Today (19 Feb 1990):12-14.
2Ibid., 12.
3Ibid., 13.
4Ibid.
5 Ibid, 14.
6 Все цитаты по Библии короля Якова .
7Brow, “Evan gelical M egashift” 14. В ответ на ошибочное предположение о том, что Бог «страдает» от рук Своих созданий, прочтите главу Фила Джонсона, которая будет опубликована в книге  Taming the Lion: The Openness of God and the Failure of Imagination.
8 Это версия правительственной теории государственного искупления Гроция, обсуждаемой далее в этой главе. См. также Приложение ix 1 (“How do we understand the tone?” ) John McCartney's "Freedom and the Power of Forgiveness" (Wheaton, ill.: Crossway, 1998) 197–203, для более тщательной критики взглядов Гроция на искупление.
9Джон Сандерс, ведущий сторонник открытого теизма, начинает своё рассуждение о кресте со слов: «Я понимаю грех в первую очередь как отчуждение или разрыв отношений, а не как состояние или чувство вины» (The God Who Risks [Downers Grove  InterVarsity, 1998] 105). При таком определении греха зачем вообще нужно какое-либо прощение? На самом деле Сандерс характеризует крест как публичное проявление готовности Бога «претерпеть боль, отказавшись от мести, чтобы добиться примирения в разорванных отношениях». Другими словами, «цена прощения» в системе Сандерса - это жертва, которую приносит Бог ради Своей чести и достоинства, а не цена, которую Он требует в соответствии со Своей совершенной праведностью. Таким образом, Сандерс считает, что Бог в конечном счёте отказывается от законных притязаний на Свою справедливость и святость, вместо того чтобы удовлетворить их через искупительную жертву Христа. Это типичное отношение к искуплению в рамках открытого христианства.
10 Открытый теист Дэвид Бейсингер предполагает, что поток веры и свободный выбор - а не
искупление христа — заключаются в том, чтобы “преодолеть” “окончательное разделение ... между Богом и людьми” (Clark Pinnock, et al., The Openness of God [Downers Gro ve, Ill.: InterVarsity, 19 94] 173-75). Более того, Бейсингер описывает разрыв “между Богом и людьми” без ссылки на грех как бы то ни было, это просто “изначальная неспособность Бога и людей взаимодействовать в той мере, в какой это возможно” [там же]. Он описывает Евангелие как “благую весть” — радость и воодушевление от того, что они должным образом связаны с Богом" [там же]. Обсуждение евангельских последствий открытого теизма - это любое упоминание о кресте Христовом или значении искупления. Неудивительно, ведь если Бейсингер и другие открытые теисты правы, то крест действительно излишен в том, что касается Божественного прощения. Распятие Христа становится не более чем мелодраматическим проявлением чувств, а не выкупом за что-либо.
11A. A . Ho dge, The Atonement (Memphis, Tenn.: Footstool, n.d.) 267.
12Ibid., 269.
13History of the Christian Church, (reprint, Grand Rapids: Eerdmans, 1970) 2:584.
14Ibid.
15. Большинство сторонников теории управления подчёркивают, что покаяние - это решение, принимаемое человеком по своей воле. Чарльз Финни, убеждённый сторонник взглядов Гроция на искупление, выступил с проповедью под названием «Создание нового сердца», в которой он утверждал, что возрождение (и в частности изменение сердца, которое включает в себя удаление каменного сердца и внедрение сердца из плоти - ср. Иез. 36:26 ) - это то, чего каждый грешник должен достичь сам. Более того, в своей «Систематической теологии» Финни писал: «[Грешники] должны сначала изменить своё сердце или свой выбор цели, прежде чем они смогут проявить какую-либо волю для достижения какой-либо цели, кроме эгоистичной. И это, очевидно, повсеместно принятая философия Библии». Это единообразно представляет невозрождённых как полностью развращённых [добровольное состояние, а не врождённая порочность, согласно Финни], и призывает их покаяться, чтобы обрести новое сердце»
([M inneap olis: Bethany H ouse, 1994 ] 249 [emp hasis ad ded]).
16 В своей статье From Augustine to Arminius: A Pilgrimage in Theology » Кларк Пиннок рассказал о своём отступничестве от теории заместительного наказания, пройдя путь от Ансельма до Гроция и Барта (Pinnock, ed. The Grace of God, the Will of Ma n: A Ca se for Arminian ism [Grand Rapids: Zondervan, 1990]).
17Brow, “Evangelical Megashift” 14.
18 Недавний отказ Генеральной конференции баптистов уточнить своё доктринальное заявление и исключить ошибочное представление открытого теизма о Божественном всеведении является явным свидетельством того, что современные евангелисты колеблются и не могут определиться по этим вопросам.
19 Проще говоря, термин "белый евангелист" исторически использовался для обозначения тех, кто придерживался как формальных, так и материальных принципов Реформации -sola Scriptura (Священное Писание как высший авторитет) и sola fide (оправдание только верой). Несмотря на то, что в последние годы было предложено множество сложных определений , история распространения евангеликализма неразрывно связана с решительной защитой этих двух жизненно важных принципов. Абсолютно необходимым для доктрины оправдания
верой является представление о заместительном искуплении, при котором вина грешника вменяется Христу и оплачивается им, в то время как заслуги Христа вменены верующему как единственное основание для принятия Богом. Все , кто отрицал заместительное искупление, либо находились далеко за пределами исторического евангелического мейнстрима, либо возглавляли движения, которые быстро отказались от евангелических отличительных черт.
20Brow, “Evangelical Megashift 12.
21C. S . Lewis, The Lion, the Witch, and the Wardrobe (New York: MacMillan, 1950) 125.
22Ibid., 123.
23Ibid., 180.
24Ibid., 123.

Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn