Была у меня подруга...

Серия – Майя Карлова вышла погулять         

Эпизод девятый




 –  Да жива она, слава Богу, жива! – Начала свой рассказ Майя Карловна. – Деятельная была – жуть! Из категории людей, у которых ещё мысль не успевает сформироваться, как  включаются ноги. Почему была? Да потому что решила писать любовные романы. Пишет, подруги восхищаются, со слезами вспоминают свои истории. И решила она сделать своё творчество источником доходов. Мысленно представила себя за плетёным столиком в саду скромного особнячка, а вокруг столика мы, её друзья. Сидим пьём чай с малиной... А в банковском приложении на карточку ежеминутно поступают деньги от продажи её произведений. Приблизительно так выглядел её бизнес план. Но, всё-таки по старой памяти, решила обратиться ко мне.
 –  Допускаю, говорит, что я не всё учла. Должно быть больше! Пересчитай, пожалуйста.
 –  Я уже догадываюсь, о ком ты говоришь. Это одна из твоих однокурсниц, с которой ты жила в одной комнате в общежитии? – включилась в разговор Ларисея. – Та, которая по любому поводу бегала консультироваться с преподавателем? А то – «Была у меня подруга...» Навела туману. Жива – и хорошо. Вы поссорились?
 –  Нет, общаемся. Но в некотором роде её уже нет. Стала жертвой искусственного интеллекта. Собственный утратила почти полностью. Полем сражения стала электронная платформа Литрез. Её мечту стать известной писательницей убила наповал рецензия. Рецензия, написанная ИИ. Как ни пыталась я её успокоить, рассмешить – мне это не удалось. «Всё, что я прочитала в этой рецензии – правда», – печально ответила моя подруга. И перешла на изготовление вязанных куколок. Кстати, очень милых куколок, большую часть которых поначалу купила я. Но потом она всё-таки нашла способ явить миру свои произведения через торговлю. И получив на свой банковский счёт первые успехи в виде русской валюты, купила большую банку малинового варенья. Всё-таки полностью отказаться от своей мечты распивать чаи на пленэре с подругами, видимо не отказалась. А вот это я считаю главным. Хорошая, сильная мыслеформа сформирует вокруг себя действительность.
    Взглянув на маленькие часики в виде зайчика, висящие над столом, Майя Карловна возопила:
 –  Лорка! Уже 8.20 утра! А мы ещё не в магазине! – Майя Карловна выбежала на балкон, но продолжила разговор с подругой через открытую дверь:
 –  Чудеса! 8 утра – и ни одного человека во дворе! Посмотри, какой красивый у нас двор – яркое мягкое покрытие на детской площадке, новый школьный стадион, машины прижались к поребрикам – и ни одного человека на улице! Ни одного сабачника с собачками. Может быть произошёл какой-то апокалипсис, а мы его проспали, и сейчас мы единственные люди в мире?!
 –  Тьфу на тебя! Иногда такое тебе приходит в голову! Нам идти в магазин за продуктами, а там, что? Ни одного продавца?
 –  Не умеешь ты видеть прекрасного в апокалипсисах. Продавцов нет, а продукты-то есть. – Ответила Майя Карловна, таща с балкона за собой сумку на колёсиках.
 –  И зачем нам это чудовище? Нам надо что-то купить к завтраку.
 –  Кончился порошок  для стирки. И надо заполнить холодильник продуктами. Например – капустой. Без средств передвижения не обойтись. Я холодильник полностью опустошила перед поездкой в Ярославль. Прежде чем ты уметелишь в свою Москву, мне ещё надо чем-то тебя кормить. А питаться, как ты – микроскопическими творожками с утра, я не умею.

    И Майя Карловна, пропела песенку: «...жена его, Софья Толстая, соблюдала дворянскую честь –  не ходила по саду босая, любила мясного поесть», –  и потащила сумку по красивому плиточному полу в сторону лифта.

    По дороге к магазину, Майя Карловна рассказывала подруге о своей поездке в Ярославль к их одноклассницам.
 –  В какой бы точке города не находишься, обязательно видишь луковки православных храмов. Название храмов не запомнила, но некоторые забыть нельзя. Например величественный храм Казанской Божьей матери и его небольшой дворик, заполненный цветами! Божественный дворик! Церковь Ильи Пророка произвела на меня впечатление! Люди ступают по полу  в храмах тихо, женщины в платочках, на брюки накинуты платки, в церковных лавках всегда кто-то стоит у прилавка – покупают иконы. Люди ставят свечки и молятся своим избранным святым, надеются на их помощь и защиту. Но просьб так много, что святые не в силах всем помочь. Поэтому, наверно, и не помогают. Или земной путь человека состоит из испытаний, и их надо пройти самостоятельно. Не знаю. Не знает никто.
 –  Слушай, не богохульствуй. Просто очень верь, что помогут. И обязательно помогут! А не веришь – не ходи в церкви, как туристка. Меня лично оскорбляют толпы туристов.
 –  Согласна с тобой полностью. Иногда я ловила свои мысли на том, что церковные иконы люди рассматривают, как портреты в музеях, или в картинных галереях. Но страх в душе притаился. Растворяясь в атмосфере такого скопления храмов, начинаешь ощущать себя как-то по другому. Отходишь от одной церкви или храма, под влияние которого попал, и попадаешь под притяжение другого храма. Город оказывает очень сильное влияние на людей. Особенно на туристов. На нас, грешных, не верующих.
 –  Да ладно! Неверующих! Все мы верим. И ты тоже.
 –  Верующий немножко – это не верующий вообще. Тут верю – там не верю. На церковные службы люди не ходят, но посты соблюдают. Соблюдают, но по своему – не едят скоромного, но не отдаются молитвам. Не проводят время в чтении православной литературы, смотрят телевизор. И лукаво радуются, что происходит очищение души. Но радуются-то по сути очищению организма. Это полезно. И, о, да!– радуются улучшению своей фигуры после поста. Уверена, что по окончанию поста, многие дамы начинают измерять свои талии.
 –  Не правда. Я – читаю Библию.
 –  Это потому что ты на пенсии. Вспомни себя пару десяток лет, когда ты, как ошпаренная, летаешь по дому, на ходу засовывая своим дочерям куски завтрака. Прилетаешь на рабочее место – и бац! – первый телефонный звонок. И поскакал трудовой день. Какие молитвы. И уже совсем меня влюбил в себя Женский Монастырь Толгской Иконы Божьей Матери! Чудо началось с самого начало. К причалу на посадку причалил катамаран. Белояр, так назвала его наша подруга. Представь себе огромную белую птицу, которая опускается на водную гладь! Белая, белая, гладенькая, гладенькая! Я её погладила в разных местах. И всё в ней беленькое и гладенькое. И уютный салон внутри катамарана с пушистыми букетиками на столиках. И белые "кожаные" диваны по периметру верхней палубы. И крошечные столики на двоих. Кораблик медленно двигался по глади реки, позволяя рассмотреть берега Волги. Очарование охватило меня  ещё до того, как на высоком берегу появился красивый монастырь. Красивый – убогое слово при описании монастыря. Маленький рай на земле. Женский рай. Красив сам монастырь, но его двор меня ошеломил. Такого количества цветов я никогда и нигде не видела. А где я была? Мало где. И чистый девичий голосок, повторяющий речитативом: "Господи помилуй! Господи помилуй! Господи помилуй!..", звучащий после мужского голоса, читающего молитвы, производит на  туристов ощутимое впечатление, с придыханием в сердце. Богослужение транслируется во дворик. Впечатляет! Да, всё это хорошо, но ты посмотри – действительно ни одного человека на улице! В это время на автобус спешат те,  кто начинает работать с 9 утра. – Майя Карловна и её подруга стали оглядываться по сторонам.
 –  Ни одного человека! Проболтали полночи и прошляпили такое событие –  Апокалипсис. А нас с тобой почему оставили? Да успокойся ты! Я шучу! Сейчас в магазине увидишь своих любимых голодных соплеменников. – И женщины продолжили свой путь. У Ларисеи был настороженный вид.

    В магазине настежь  были открыты обе двери – и служебная, и главная. Около магазина движения людей не обнаружилось. Подруги вошли в открытую дверь и остановились. Напротив входной двери была касса, но кассира не было.  Осторожно двигаясь в сторону овощного прилавка, дамы снова  не увидели людей. Овощей тоже. Прислушались – тишина. Тут Майя Карловна, рванула к мясному прилавку в надежде увидеть свиную лопатку с косточкой. Обязательно с косточкой! Но витрина мясного отдела блистала своей чистотой! Ни кусочка мяса!
 –  Ни себе чего! – Обескураженно пробормотала Майя Карловна.
 –  Давай скорее уйдём отсюда. Мне как-то не по себе. – Нервно произнесла подруга и бросилась к дверям. И чуть не сбила с ног мужчину азиатской наружности! Лицо мужика было сурово.
 –  Что вы тут делаете?! Срочно покиньте магазин, а то я вызову полицию! – Повторять было не надо. Майя Карловна тарахтя тележкой, подцепила подругу под руку, и ловко проскользнув под рукой ошарашенного мужика, обе дамы оказались на улице. Оказавшись на безопасном расстоянии от разгневанного мужчины, Майя Карловна всё-таки выкрикнула своё возмущение, в котором звучало искренний, справедливый гнев :
 –  Почему на дверях нет объявления, что магазин не работает? Вы вводите в заблуждение граждан, а потом, потом... хамите ещё! – Плечи мужчины приподнялись в недоумении. «Не хамил он. Пусть скажут ещё спасибо, что не вызвал полицию». Так, под руку с подругой, возбуждённые и растерянные женщины повернули за угол магазина и влетели в парочку – мужчину и женщину, которые шли к ним навстречу. Оглянулись – появились люди. Они, как маленькие муравьишки, шли между гигантскими домами в сторону автобуса.
 –  Интересно, сколько сейчас времени? – И обе подруги взглянули на часы. Часы на руках у обеих отсутствовали. Ах, да! Их часы сейчас лежат на коробке в комнате, уголок которой Майя Карловна называет «Моя аккумуляторная». Договорились, что эти пять дней они будут только общаться вживую, и никакой электроники! Разве что – микроволновка и холодильник. Быстро добрались до дома, и  уставились на циферблат маленьких часиков, которые висели над столом – «8.20». Обе включили свои часы. На них было – 6.30.
 –  Сегодня особенный день в Санкт– Петербурге – 21 июня. Это самый длинный день года. Его продолжительность 18 часов 51 минута. И самая короткая ночь, которую мы почти всю проболтали с тобой.  Мы заснули ненадолго, и тебя разбудило солнце. Солнце встало в 3,30 утра. Ты разбудила меня, я взглянула на настенные часы и решила, что пора отправляться в магазин. Часы стояли на 8.20 – скончалась батарейка. Сейчас поставлю новую. – И вздохнула.
 –  Ну да, и заявились в магазин в 6 утра. Наверно уборщица пришла убирать помещение. А мужик – это охранник.
 –  Как жаль, – грустно произнесла Майя Карловна. – Такое приключение не случилось.
 –  Какое счастье, что никакого Апокалипсиса не произошло.


Майя Карловна грустно крутила ручку кофемолки, а её подруга весело выставляла на столик маленькие стаканчики с творожной массой и йогуртом.

12 этаж. Кухню заливало щедрое яркое солнце. На стенах – красные полосочки от жалюзи. В окнах – небо. Чистое, без единого облачка. Начало дня 22 июня 2025 года.