Свалка Ржавое Море

**Свалка "Ржавое Море"**

Солнце, огромное и медное, висело над бескрайним морем металла. **Свалка.** Не просто куча хлама, а целый выжженный, окислившийся ландшафт. Песок, ржавчина, выцветшее железо – все слилось в палитру огня и пыли: **рыжий, оранжевый, желтый.** Здесь и там, как оазисы в пустыне, торчали редкие артефакты ушедшего мира: искривленная антенна старого радио, потускневшая юла, заржавевшее удилище. А над всем этим вздымались **"леса"** – горы спрессованного времени и отбросов, уходящие пиками в выцветшее небо.

По этим исполинским руинам, словно по знакомым дворовым качелям, скакал **мальчишка.** Лет двенадцать, **смуглый** от вечного солнца и пыли. **Темные**, почти черные волосы слиплись от пота, такие же **темные**, живые глаза зорко высматривали добычу в грудах металлолома. И – фирменная примета – широкая, **белоснежная улыбка, лишенная одного переднего зуба справа.** Он был **бос, в широких, потертых шортах до колен** и едва держащейся на плечах **безрукавке.** Но неудобств не чувствовал. **Ловкий, как обезьянка в родных джунглях,** он порхал с выступа на выступ, с башни на башню, его босые ступни будто знали каждую неровность, каждый надежный уголок ржавого рельефа. Он **улыбался,** иногда **вскрикивал** от радости, выуживая из груд хлама очередную «драгоценность» – винтик, блестящую штуковину, кусок цветного стекла. Все находки мгновенно оказывались на **съемном широком поясе,** перекинутом **по диагонали через все тело,** как тактическая разгрузка юного искателя.

Внезапно земля **задрожала.** Не глобально, а точечно, под его ногами. Сухая, потрескавшаяся, как пустынная такырь, почва **зашевелилась.** И из недр, с хриплым шипением, **вырвались двое.**

**Черные,** словно вылитые из ночи. Головы – точеная злоба акулы, пасти – частокол **толстых, острых как бритва клыков.** Они молниеносно хватали и проглатывали куски мусора, не разбирая. Тела, кроме этих кошмарных голов, напоминали мускулистых ящеров. По горбам торчали короткие **острые шипы,** лапы заканчивались крючковатыми **когтями.** Чешуя на мощных спинах **переливалась** под солнцем маслянисто-зелеными и синими отсветами. И у каждого – странный **карман на брюхе,** как у кенгуру. Они рыскали, что-то ища, совершенно не замечая мальчишку, замершего на вершине ржавого холодильника.

Увидев их, паренек **заулыбался еще шире,** сияя беззубой улыбкой. Азарт зажег искры в его темных глазах. Он схватил свой верный **шест** – добротный, обточенный руками кусок трубы или древка. На верхушке шеста болтались и звенели **разноцветные погремушки** – его личный «волшебный посох». И **побежал** навстречу чудовищам.

Не страх, а **восторг** двигал им. Его «бой» был похож на безумную, **веселую игру.** Он скакал, кувыркался, отталкивался шестом, как заправский акробат из **аниме в стиле "железобетон"** или бесшабашный герой **"Ванпанчмена".** Он смеялся, **кричал "Вухуу!",** атакуя не с яростью, а с упоением ребенка, несущегося с самой крутой горки. Монстры, явно **озадаченные** этой вихревой песчинкой, пытались **уклониться,** зарыться обратно, проигнорировать неудобного гнома. Но он был слишком быстр, слишком у себя дома в этом мире ржавчины.

Догнав крупного, мальчишка **впился** в его черный бок руками, цепко, как ястреб. Одной рукой ухватился за шип на горбу, другой – **сложил ладонь лодочкой.** И с криком, вложив в движение всю силу своих худых рук, **рванул** ее вниз, как стрелу, точно в сочленение между холкой и массивной головой ящера.

**ВЩЩЩЩ!**

Вверх, фонтаном, взметнулась **струя.** Не красная, а **фиолетовая,** густая и **блестящая,** как жидкий аметист под солнцем – **кровь монстра.** Чудовище **взвыло,** неистовый рев потряс воздух. И его тело... **резко начало раздуваться.** Кожа натянулась, лоснясь чернотой, превращая монстра в **гигантский, злобный шарик.** Мальчишка на мгновение увидел в этой глянцевой, пульсирующей плоти свое собственное **улыбающееся отражение** – кривое и ликующее.

**БА-БАХ!**

Монстр **лопнул.** Не с кровавым месивом, а с эффектом **конфетти.** Тысячи блестящих, фиолетовых ошметков разлетелись во все стороны, **окрашивая** ржавые склоны и пыльное небо в сюрреалистичный, **фиолетовый блеск.** Запахло озоном и чем-то кисло-сладким.

Мальчишка, чуть заляпанный фиолетовыми блестками, повернулся к второму монстру, поменьше. Но **свалка, застывшая в своих неподвижных, как морские волны, очертаниях,** была пуста. Маленький ящер, пользуясь суматохой, **уже был далеко-далеко,** лишь черная точка, мелькнувшая у подножия далекой кучи мусора, и **исчез.**

**"ВУХУУУУ!"** – **вскрикнул** мальчишка победно, его голос звенел в внезапно наступившей тишине. Он **довольно вздохнул,** отер лоб тыльной стороной руки. Затем уперся шестом в ржавую плиту, использовал его как **пружину,** и **взметнулся вверх** с невероятной легкостью. **Высоко-высоко,** выше вершин мусорных гор.

Оттуда открылась **панорама:** на километры вокруг раскинулось **"Ржавое Море"** – рыжее, мертвое, бескрайнее. А на самом горизонте, контрастируя с выжженным миром, стояла стена. **Лес.** Но не светлый и зеленый, а **темно-зеленый, почти черный.** Дремучий, непроницаемый, угрожающе высокий. Улыбка мальчишки на мгновение сползла, он **слегка сморщился,** всматриваясь в эту далекую, мрачную полосу. Что-то там было... неладное.

**Темная Комната. Тень в Маске.**

Тишину нарушал лишь едва слышный гул вентиляторов и мерцание экранов. **Комнатка** была заставлена **мониторами** – большими, главными, и маленькими, вспомогательными. Их холодный, синтетический свет выхватывал из мрака странную **фигуру.**

**Широкие одежды,** струящиеся темные ткани, напоминающие **кимоно,** но лишенные яркости, поглощающие свет. И **маска.** **Ханья.** Демонический лик японского театра Но – рогатый, с оскаленным ртом в вечной гримасе ярости и скорби, вырезанный из темного дерева. **Голова в маске** была **повернута** к центральному экрану.

На нем, в потрескивающем, немного зашумленном изображении, только что завершилась сцена: **фиолетовый взрыв,** оседающий на рыжих склонах, и **мальчишка,** взмывающий на шесте вверх, его беззубая улыбка на миг крупно заполнила кадр, прежде чем сменилась панорамой свалки и мрачного леса на горизонте.

Рука в широком рукаве, бледная и тонкая, медленно протянулась. Длинные пальцы коснулись клавиатуры, заморозив изображение на кадре с лицом мальчика – ликующим, покрытым пылью и фиолетовыми блестками, с темной дырочкой вместо зуба. В комнате не прозвучало ни слова. Лишь **маска Ханья** смотрела на застывшую улыбку в мониторе, ее вечная гримаса казалась еще глубже в мерцающем свете экранов. Наблюдение продолжалось.


Рецензии