Душечка

(Театр «Школа Драматического Искусства». Режиссер, автор инсценировки, музыкальное оформление — Артем Черкаев)

    «Спасибо, трагедия, за то, что ты откровенна,
     как колуном по темени, как вскрытая бритвой вена,
     за то, что не требуешь времени, что -- мгновенна».
(Иосиф Бродский. «Портрет трагедии»)

Из года в год, входя в класс литературы после летних каникул, созерцали мы, ученики простой московской школы, на стенде справа от доски альбомный лист со тщательно выписанными словами Ленина о «социал-демократической Душечке».  Так вождь пролетариата клеймил бесхребетность некоего «товарища Старовера». Отношение Владимира Ильича к героине чеховского рассказа было более чем ясно:  резко отрицательное. Понятно, что в таком же ключе раскрывался нам образ Душечки и на уроках литературы.
Много лет цитировали ленинские слова на экзаменах те счастливчики, коим попадался лёгенький билет по рассказам Чехова. И я тоже цитировала, сделав, однако, многозначительную  паузу перед именем ветеринара — «Колечка». Ибо он вообще-то Володечкой был у Чехова… Но никто из нас не решался сказать, что Ленин мог ошибиться…

Владимир Ильич «безвольных, не имеющих своего мнения» женщин, не любил. И очень зря. Душечки — они ведь очень удобны, и безропотно пошли бы делать революцию вслед за своими Ванечками, Васечками и Володеньками…

Спектакль «Душечка» в Школе Драматического Искусства, что на Сретенке, 19, я мечтала посмотреть давно. Ибо театр сей — один из моих любимейших, и отзывы о спектакле были самые что ни на есть положительные. Плюс к тому, «Душечка» — участник «Молодежной программы», и одно это наполняло театральное сердце мое приятными ожиданиями. Видели, видели мы эти постановки, и громко им рукоплескали!

В чем я была уверена на все сто? В том, что этим вечером НЕ увижу некий прямолинейный, не требующий возражений и облепленный «ярлычками» образ Душечки, коий диктовала нам в детстве школьная программа. Ибо ШДИ всегда отличалась тонким и мягким исследованием души героев произведений, отобранных для постановки. И изображение главной героини рассказа Чехова безвольной, беспомощной и легко впадающей в депрессию женщиной для этого театра  неприемлемо. Слишком все это просто…

Тем более, — давайте уж будем честными? — кто из мужчин не мечтал о такой жене: преданной, верной, хозяйственной, спешащей помочь, утешить, одобрить? Считающей каждое слово супруга чуть ли не золотом… Готовой в любое время заменить мужа в конторе, и с пылом отражающей атаки недоброжелателей своего благоверного?
Да все мужчины без исключения о такой жене мечтают!
Иное дело — женщины. От них-то, Нагайн злобных, в адрес Душечки весь змеиный яд и источается! Ещё бы: примите эту самую Оленьку Племянникову за образец Настоящей Жены, да закрепите это законодательно — так все мужики к Душечкам разбегутся!  Если отыщут  их, конечно: они ведь давно  в Красную Книгу занесены!

Но…  перейдём наконец к самому спектаклю. Сказать, что я увидела именно то, что хотела — Душечку во всей ее красе и (да-да, не спорьте!) многранности — значит не сказать ничего. Я увидела гораздо больше. Душу Оленьки Племянниковой — верную, страстную, обнаженную…
Кто-то из женщин пишет гениальные картины, и на выставки их народ валит валом; иные водят самолеты и поезда, покоряют горные вершины… «Она — состоялась!» — с гордостью и даже некоей завистью говорят о таких женщинах. И Душечка наша тоже состоялась… в любви, преданности, верности. Такой — чтоб рукава свитера или шуба лесника — одни на двоих; чтоб каждое дыхание мужа любимого чувствовать; жить его интересами и получать от жизни этой огромное удовольствие. 

Рельсы, проложенные через всю сцену Тау-зала ШДИ, это, безусловно, жизненный путь Оленьки, чью роль очень ярко исполнила актриса  Алина Чернобровкина. По рельсам время от времени разъезжают сундуки — гробы, увозящие в последний путь мужей главной героини.

Маленький домик Душечки ютится у самой железной дороги,  и она едва в нем помещается. Потеряв очередного мужчину, а вместе с ним — и смысл жизни, она появляется на пороге своего жилища… вся заросшая паутиной.  А зачем, спрашивается, быть ей привлекательной, если любимый этого не видит?

И это не единственная «фишка» спектакля. Будет здесь и дуэль Душечки с лего-образными зрителями, не желающими признавать вклад ее мужа, антрепренера Кукина, в воспитание масс… Изготовление и запуск воздушного змея, посадка деревьев. «Суфлирование»  басни и, подобное воплю души, исполнение стихотворения Бродского «Портрет трагедии» — сначала невнятное, а потом всё более громкое и сильное. 
В борьбе со Смертью одни из нас увядают, а другие хватаются за малейшие проявления Жизни, чтоб та снова приняла их в свои объятия. Душечка в исполнении Алины Чернобровкиной — из них, не теряющих надежды и готовых все начать с чистого листа.

В очередной раз удивил  меня в этот вечер великолепный артист ШДИ Кирилл Фёдоров. Он сыграл роли не только трёх мужчин, которых Оленька любила, но и Сашеньку, сына ветеринара Владимира Платоныча Смирнина. Верите — даже в росте как будто артист уменьшился, выходя на сцену в образе Саши!
 Василий Андреич Пустовалов, заведующий лесным складом, являет собою солидного высокого мужчину-старовера, привлекшего Душечку рассказами о любви, которая «долготерпима и милосердна»… Антрепренер Иван Петрович Кукин — очень творческий и очень любящий поныть и пожаловаться на жизнь мужчинка… И, наконец, стройный, подтянутый ветеринар Смирнин, обаявший Оленьку своими яркими, а-ля Доктор Астров, рассказами о необходимости спасать и сажать леса…
Какие разные персонажи — и внешне, и внутренне! И все они удались Кириллу Федорову, перевоплощавшемуся с невероятной быстротой!

Сколько ни перечитываю «Душечку» — а один и тот же вопрос  всё в голове вертится. Вот интересно, за что ей Чеховым эти скоропостижные смерти посланы? Неужто только затем,чтобы показать нам, что время идёт, мужчины сменяют друг друга, а Оленька остаётся все той же — рабски покорной и хронически влюблённой?

После просмотра спектакля в ШДИ я поняла: эта «цепочка» ничто иное, как гимн бессмертной, нескончаемой, не оскудевающей любви.  Просто любви — без всякой выгоды и меркантильных соображений. И спектакль сей — не только о падении под ударами судьбы, но и об умении подняться для того, чтобы вновь почувствовать себя счастливой.
И дай-то Боже, чтобы Сашу у Оленьки не отняли, и она нашла бы ещё бОльшее счастье в любви и заботе об его детях и внуках.

Спасибо тебе, ШДИ, за такой простой ответ на мой вопрос.  Не знаю, понравился  ли бы он самому  Антону Павловичу, но Льву Толстому — уж точно пришёлся бы по вкусу.  Недаром великий писатель отозвался о Чехове и его героине так: «Он хотел свалить Душечку и обратил на нее усиленное внимание поэта и вознес ее».