111

- Что там светится?
- Не знаю…
Ребята замедлили шаги, прислушиваясь к малейшему шороху.
- По-моему, поёт кто-то.
- Ага, девчачьи голоса.
- Мне уже плохо от этих… - Петя не знал, как объединить одним словом всех встреченных лесных обитателей, но Лёша понял.
- Мне тоже.
- Кажется, с андроидами было легче.
- Конечно легче. От этих совсем непонятно чего ожидать. И, тем более, мы тогда были вместе…
- Да… А теперь одни.
- Мы-то не одни, а вот Анютка…
Не доходя до крайних деревьев, за которыми виднелось освещённое пространство, мальчики стали прятаться за стволы, пытаясь разобраться, что впереди.
А впереди была широкая поляна, залитая голубоватым светом яркой луны, сбоку то ли озеро, то ли река, и на берегу несколько девушек ходили в хороводе и пели что-то тягучее.
- Это кто?
Девушки были в длинных белых платьях, похожих на ночнушки. Во всяком случае, так показалось ребятам. И с распущенными длинными волосами. Столько длинноволосых девушек в одном месте мальчики ещё не видели.
- Ну… то, что это могут быть просто люди, мы такой вариант не рассматриваем?
- Не рассматриваем.
- Я такую картину видел у какого-то художника. Это русалки.
- Так у этих же ноги. А у русалок рыбьи хвосты.
- Да... А как же они тогда ходят?
- Они плавают.
- А Пушкин писал, что на ветвях сидит… Глянь! На дереве тоже…
- Волосы чешут. Или русалки, или что-то типа того.
- Слушай, может, у иностранных русалок хвосты, а у наших ноги? Как думаешь?
- Я думаю, что мимо этих девок идти опасно.
- Точно. Что будем делать?
- В обход?
- Ой, Лёха, сдаётся мне, что в обход-то мы пойти сможет, только вернуться с обхода не удастся.
- Не удастся, - согласился Лёша.
- Пойдём, значит, знакомиться?
- Ты что… Их слишком много. Если они всей своей ордой навалятся, от нас мокрого места не останется.
Поглядели на золотую дорожку. Она тянулась вдоль поляны. Девушки иногда ступали на неё и, кажется, не замечали.
- Помнишь… ту первую?
- Которая нас пирогами угощала?
- Да. Она нам тогда ещё показалась придурковатой.
- Ну да. Кричала, что мы без пальцев.
- А пальцы мы вымазали золотой пылью. Поэтому она их и не увидела… Может, и эти не увидят?
- Пальцы? Так краска давно сошла.
- А мы снова намажемся.
- Ты хочешь с головы до ног разукраситься?
- Можно попробовать…
Петя с сомнениями поглядел на золотую нить.
- Давай…
Лёша первый наклонился и зачерпнул ладонью золотую струйку. Рука пожелтела. Он провёл по одежде. Краска легла широко.
- Ну как?
- Нормально, - одобрил Петя и нагнулся за порцией для себя.
Вскоре ребята помогали золотить друг друга со стороны спины.
- Всё… - подытожил Петя.
Лёша прыснул, глядя на друга:
- Ты светишься, прямо как фонарь.
- Ты тоже. Пошли?
Сердце чуть дрогнуло, но на лице волнение не сильно отразилось. Да на лице и места для него уже не осталось, всё сияло маленьким солнцем.
- Пошли.
Ребята шагнули на голубую поляну. Может, ноги тоже дрогнули, но не остановились.
Пока ничего. Никакой реакции. И правда, не видят?
Прищурили глаза, стараясь поглядывать из-под золотистых ресниц. Глаза не разукрасишь.
- Я их спрошу: петрушка или полынь? - хихикнула одна и мотнула зелёными патлами, в которые вплелись водоросли. – И пусть только ответят петрушка!
- Говорят, что чистые снова на землю пришли.
- Да… Не только эти двое, ещё есть.
- И девка пробегала…
- Откуда они взялись?
- Из-за тридевять земель, видимо. У нас поблизости их давно не было.
- Ещё говорят, их много. Только в наш лес не заходили пока.
- А эти нахалы пришли. Как будто их кто-то звал.
- Девку леший с лешачихой звали.
- Зачем?
- Говорят, она сильная. Её надо к себе перетянуть... Пока каких бед не натворила.
- Мы могли бы затянуть...
- Нет. Хотят, чтобы она сама перешла... По своей воле.
- Зачем она им? От людей одни лишь беды. Уж я-то знаю.
- Сами когда-то были такими.
- И столько страдали.
- Ну где же эти двое? – снова нетерпеливо мотнула головой первая.
- Скоро появятся.
Разговоры были уже позади…