Ритины истории. История 8. Дорога на Урал

   

   Продолжаю знакомить читателей с воспоминаниями моей двоюродной сестры Риты. В первые дни Великой Отечественной войны в конце  июня 1941 года Риту и её младшего братишку Лёню няня Фрося благополучно привезла  домой в Великие Луки и в целости и сохранности передала  бабушке Ане. Маму Татьяну Петровну они потеряли в дороге. Вернее тётя Таня, на окраине  Минска оставив на несколько часов детей с няней, по возвращении с ж/д вокзала не нашла  на месте стоянки ни автобуса, ни пассажиров -  жён и детей офицеров Красной Армии. Кругом были одни развалины и воронки от разорвавшихся вражеских снарядов. (Подробности см. в рассказе "80 лет тому назад 22 июня 1941 года").  Отцу Риты и Лёни, офицеру Красной Армии Иванову Л.Ф.,при отступлении наших войск из Литвы удалось на пару часов заехать в Великие Луки, чтобы узнать, что случилось с его эвакуированной из Вильнюса семьёй. Далее публикую рассказ Риты.


  "Уезжая, наш папа сказал, чтобы мы, не теряя времени, немедленно покинули Великие Луки, т.к. враг приближался к городу очень быстро. Нужно было ехать на восток – на Урал или в Сибирь. Мы начали быстро собираться в дорогу. У бабушки Мани был поросёнок, которого недавно  зарезали, а мясо закоптили. Копчёный окорок, сухари, сахар и мешок сухофруктов  уложили в дорожные сумки, в чемодан положили только самые необходимые вещи. Ехать решили в Дзержинск к дяде Павлу. Из Великих Лук выехали в товарном вагоне, до  Дзержинска добирались почти месяц.
А наша мама все дни проводила на вокзале, встречала каждый поезд, который приходил с запада. Поезда прибывали с разбитыми и повреждёнными вагонами, из которых выходили  замученные долгой и страшной дорогой пассажиры, а также  выносили раненых, убитых и умерших в дороге. Это была страшная картина! Надежда увидеть живыми своих детей таяла с каждым днём.  Как мы приехали в Дзержинск, мама почему-то не заметила. Мы шли по улице города к дому дяди Павла и вдруг увидели  идущую впереди нас женщину, облик которой со спины показался нам знакомым.  Дети закричали – «Это наша мама!!!». Женщина обернулась, услышав детские  голоса,  и …потеряла сознание! Это действительно была наша мама! Мама долго не могла прийти в себя, не могла поверить, что мы живы, что приехала её мама, сестра и свекровь.


   У Павла Алексеевича была маленькая квартирка с двумя небольшими комнатами. Разместить надолго всех приехавших родственников было нереально, поэтому нужно было искать жильё. Но с этим оказались проблемы. Каждый день в  город прибывали беженцы из западных областей страны, из Белоруссии, с Украины. Местное население неохотно принимали в свои дома и квартиры приезжих.
 
   И вот мои мама и бабушка вспомнили  о том, что на Урале в Свердловской области живёт мамин двоюродный брат Берзин Анатолий Георгиевич.  В детстве и юности Таня и Толя были очень дружны, росли вместе как родные. Но вот беда -  мама не могла вспомнить адрес двоюродного брата, помнила только, что он работает начальником станции, название которой начинается с буквы «К».  В Свердловской области таких станций оказалось несколько. Но всё же рискнули поехать в Свердловскую область и там уже разыскивать дядю Толю. Помню, что на сей раз ехали мы в пассажирском  вагоне и людей в нём было очень много. На нижних полках пассажиры только сидели. Мы заняли одно купе полностью  и спали на верхних полках по очереди. На больших остановках кто-нибудь из взрослых бегал на станцию с большим медным чайником за кипятком . Бабуся Аня доставала из чемодана наши продовольственные припасы  и делала всем по бутерброду. За всю дорогу это было наше единственное питание. На третьей полке в нашем купе ехал мальчик лет 15-16.  Он рассказал бабусе, что его родители погибли в первые часы войны. Куда он теперь едет, он и сам не знал. Документов и денег у него не было. Когда бабуся открывала чемодан с едой, мальчик свешивал голову со своей третьей полки. Бабуся всегда делала и ему бутерброд и давала горячий чай.


  На станции Кузино мы  вышли на перрон, и здесь произошло очередное чудо!  Мы увидели, что из здания вокзала выходит Анатолий Берзин! Всю нашу ораву дядя Толя забрал к себе домой. Из какого-то рабочего общежития принесли матрасы, подушки, одеяла. В большой комнате на полу постелили нам постели и путешественники легли отдыхать после тяжёлой и долгой дороги.  Через несколько дней для бабуси Ани и её младшей дочери Оли нашли небольшую комнату, бабуся устроилась на работу поваром в рабочую столовую, а Олю взяли  работать в агитационный пункт на вокзале. Остальные родственники тоже как-то устроились. Труднее всего было найти жильё маме, т.к.  у неё были маленькие дети – мы с братом,  свекровь Мария Михайловна и наша няня Фрося. Первое наше жильё оказалось очень неудачным – домик был маленький и холодный. В малюсенькой комнате стояла кровать и стул. У хозяйки была такая же маленькая комнатка и кухонька. Посреди домика  стояла русская печь.  Хозяйка жила одна, сын её добровольцем ушёл на фронт. Сама хозяйка спала на печи, мы с братом на кровати в комнате, няня Фрося устраивалась на лавке в кухне, а мама и бабушка Маня  спали  возле нашей кровати на полу. Надвигалась зима, и спать на полу становилось всё холоднее и холоднее. Мама начала искать для нас новое жильё.

   И опять нам улыбнулась удача. Рядом с нашим домиком стоял большой и крепкий дом с высоким фундаментом. Двор был огорожен хорошим крепким забором. Во дворе были хозяйственные постройки и большой огород. Узнав, что мама ищет жильё, хозяйка красивого дома предложила маме перейти жить к ним.  Для нас освободили одну комнату. В этой комнате были уже две кровати, стул и сундук. От хозяйской комнаты наша комната отделялась фанерной перегородкой. Жилая площадь в доме была большая.   Русская печь в середине дома разделяла его на две части:  хозяйская половина с кухней и  наша комната, рядом с которой была ещё одна маленькая комнатка, в которой жила  учительница-беженка. Эту учительницу мы видели очень редко. Она была или на работе в школе, или тихо сидела в своей комнатушке. Знаю только, что на протяжении нескольких месяцев она не получала известий от своего мужа с фронта и поэтому очень страдала и грустила.


   Хозяева нашего нового жилья оказались очень хорошие люди. Глава семьи дядя Коля  Бажин работал на железной дороге машинистом паровоза. У него была бронь от армии. Дома он появлялся очень редко, даже ночевать приходилось ему в каком-то рабочем общежитии. Когда он появлялся в доме,  то сразу становилось шумно и весело. Мама  говорила, что дядя Коля – это человек с очень лёгким характером. Его супруга Ольга Степановна была необычайно добрым человеком. В семье было трое детей: старший сын Гриша 12-13 лет, средний Юра 10-11 лет и дочка Аля 8-9 лет. Для меня Аля стала первой настоящей подружкой. Старая бабушка, мама тёти Оли, почти всё время проводила на печке. Мы, дети,  тоже любили лежать с бабушкой на печи и смотреть, что происходит на кухне.  А кухня у Бажиных была большая, в центральном углу висели иконы и горела лампадка. Стол был большой, деревянный, вокруг него лавки.  Все жители дома обычно собирались на кухне, обсуждали события на  фронте и всякие домашние дела. Тётя Оля Бажина любила петь, а моя мама ей подпевала. Часто они пели песню «Тёмная ночь», и бабушка на печи всегда плакала, когда слушала эту песню. Утром всегда топили русскую печь, готовили еду на день, грели воду для хозяйственных нужд. К этой печи с боку была пристроена плита с одной сплошной чугунной поверхностью без конфорок. Когда топили плиту, эта чугунная поверхность разогревалась почти до красна. На плите всегда стояло большое ведро с водой для постирушки или для мытья детворы. Купали нас по очереди в большом корыте на кухне.


   В доме был подвал со входом со стороны двора.  Это была большая дверь с амбарным замком. Бажины имели большой огород, на котором выращивали картофель. Из картошки готовили необыкновенное лакомство для детей и взрослых. Наша бабуся Маня чистила картошку, нарезала её кружочками. На предварительно вымытую и высохшую чугунную поверхность, пока она ещё не накалилась до красного цвета,  выкладывали кружочки картошки, сверху  солили. Когда картофельные кружочки снизу пропекалась, их  переворачивали  и после готовности перекладывали в большую миску. Миску с лакомством  ставили на стол, за которым собирались все обитатели дома. Печёные картофельные кружочки были такими вкусными, а особенно если ещё к ним из подвала приносили солёные огурцы или квашеную капусту. А ещё у Бажиных была корова,  и иногда мы, дети, ели эту картошку с молоком.


   Хозяйка дома тётя Оля была весёлым человеком. Я помню, как она часто играла с нами в прятки. Прятались в основном под стол, под лавки, за дверьми. Тётя Оля ходила, искала, делала вид, что не видит нас, а когда найдёт кого-то, то топала ногами по полу, делая вид, что бежит, а сама пропускала нас вперёд, чтобы мы застукались сами за себя.  А ещё тётя Оля учила нас ладошками играть в «капустку», пальцами в «закрутку» и в другие детские забавные игры. Зимой во дворе и взрослые, и дети делали снежную гору, заливали её водой  и потом съезжали с горы на фанерках".