6. Партия войны

6. ПАРТИЯ ВОЙНЫ. Принимая из рук императора христианство, великая княгиня Ольга делала этот не от имени всего государства, а от себя лично, как частное лицо. По всей видимости, Ольга рассчитывала, что ее примеру последует киевская знать, а чуть позже и Святослав одумается. Однако этого не произошло. Святослав, любивший мать, креститься отказался наотрез, ссылаясь при этом на мнение дружины, которая в массе своей была языческой, а киевской знати сложные политические игры с Западом, которые затеяла княгиня, были и вовсе непонятны, а непонятное всегда пугает.

Святослава вопросы веры на первых порах вообще мало интересовали. Единственным его желанием было возродить славу русского оружия, как при Вещем Олеге. С детства увлекаясь ратными делами и дальними походами, он создал в окрестностях столицы знаменитый киевский «Самбат» - своеобразный военный городок, в который были собраны лучшие бойцы со всей Руси. Армия Святослава Игоревича создавалась по сарматским «чертежам» и вела спартанский образ жизни - его воины умели обходиться без обозов, ночевали на голой земле под открытым небом, ежедневно совершенствовали свое боевое искусство в изнурительных тренировках. Самого Святослава было трудно отличить от простых дружинников – он жил вместе с ними и вместе с ними переносил все тяготы воинской службы. Воины Святослава подчинялись своему вождю беспрекословно и понимали его с полуслова.

Говорят, что киевский Самбат был последней в истории человечества сарматской ордой. Безусловно, в его состав входили и балтийские варяги, и выходцы из знатных славянских семей, и, даже, представители финно-угорской знати, но основной костяк «орды» все же составляли прямые потомки борусков, росомонов и роксалан, приазовские русы. Азовская Русь в ту эпоху переживала не лучшие свои времена - передовая для своего времени «салтовская культура» рассыпалась в прах под ударами кочевых племен. Славянские земледельцы покинули свои села и городища на берегах Дона и Азовского моря и ушли на север под защиту лесов. Белокаменные крепости русов превратились в руины. Лишь Саркел с Азовом продолжали еще одинокими скалами торчать в кочевом половодье, но и они уже давно перешли под контроль хазар. «Салтовские» русы оказалась в кольце враждебных племен. А что чаще всего делает русский, оказавшись во вражеском окружении? Правильно! Он пробивается к своим. Свои тогда были только на Северском Донце, на Днепре, и в «матери городов русских» Киеве. Вместе с Игорем Старым русы дважды ходили на Константинополь, с варягами Свенельда «бомбили» Каспий, с дозволения Ольги целыми отрядами отправлялись на заработки в Империю, теперь, вместе со Святославом, они готовили русский реванш в Приазовье, одним своим присутствием в Самбате предвосхитив волжско-донской вектор внешней политики Киевской Руси на ближайшие годы.

Но были в окружении молодого князя и совсем иные русы - те, что еще не так давно прочно сидели на Дунае, получая неплохой доход с Дунайского Торгового Пути. Они селились там издревле. Западный образ жизни им был привычней и милей чем образ жизни их балтийских и, уж тем более, их приазовских сородичей. Однако всему хорошему когда-нибудь приходит конец. Сначала на Дунай всеразрушающим смерчем обрушились полчища угров-мадьяр, затем на его берега, громыхая железом, начали прибывать полки германского короля. И у степняков и у немцев были свои виды на главную торговую улицу Западной Европы. Независимая Дунайская Русь в их планы не входила. А куда уходит русский, если не может справиться с врагами? Правильно! Он уходит к своим, потому что знает, что свои его поймут и пожалеют, а если появится такая возможность, то и помогут чем смогут, потому как, русскому всегда обидно, когда «наших бьют». О массовом переселении дунайских славян и русов на восток в последней четверти 10 века говорят и археологи. Вместе с переселенцами на Днепр пришло и христианство, но уже не как свободный выбор отдельных личностей, а как массовое явление. Появилась и первая церковь в Киеве – храм Святого Ильи. Присутствие в киевском Самбате дунайских русов предопределило еще один вектор внешней политики Киевской Руси на ближайшие годы - дунайский. Война была неизбежна. Это давно уже понимали представители «партии войны», входившие в ближайшее окружение Святослава, но по-прежнему не хотели признавать сторонники мира из окружения Ольги. Таким образом, в середине 10 века на Руси назрело столкновение двух течений: миролюбивого славяно-русского и воинственного русско-славянского. Нежелание Ольги тратить силы и средства на военные предприятия с непредсказуемым исходом шло в разрез с чаяниями Святослава и его окружения. Возможно также, что новаторские идеи Ольги о сближении с христианским Западом были не приняты и не поняты большинством представителей киевской знати. Все это привело к тому, что Святослав, выражаясь словами летописца, «возмужал» и отстранил мать от власти. Впрочем, отстранил от власти – это сильно сказано. Ольга по-прежнему оставалась правительницей Киевской Руси. В Европе ее до самой смерти величали «русской королевой». Святослав просто вышел из подчинения матери и полез в драку.

В 964 году мирный для Руси период правления Ольги Святой закончился. Началась эпоха великих походов Святослава Воителя. Первым пунктом в грандиозных планах киевского князя значился Волжский Торговый Путь.