Орден порядка 33. Возвращение тени

Жизнь в Кулагоре становилась привычной. После побед люди начали верить в будущее. Кузнецы ковали доспехи, маги обучали новобранцев, воины маршировали во дворе. Орден рос.
Но в воздухе всё равно висело напряжение. Турос в груди гудел всё сильнее, предупреждая о надвигающемся.

И однажды ночью, когда над крепостью разлилась багровая луна, ворота содрогнулись от удара. Часовые закричали, и мы с Линой поспешили на стены.

Перед крепостью стояла фигура. Высокая, знакомая походка, знакомые черты… но искажённые. Его глаза светились фиолетовым, а на коже проступали чёрные линии, словно ожоги.
— Кайл… — прошептал я.

Он поднял голову. В голосе звучали чужие ноты, но слова всё ещё были его:
— Себастьян. Ты построил Орден. Ты собрал людей. Но всё это — ложь. Ты ведёшь их к смерти.

Лина напряглась, молнии пробежали по её пальцам.
— Это не Кайл. Это оболочка, марионетка Мефиса.

— Ошибаешься, — усмехнулся он. — Я вижу всё. Я помню всё. И именно поэтому пришёл. Чтобы сказать им правду.

Он обвёл взглядом стены, где собрались десятки воинов.
— Себастьян ведёт вас в гибель. Он будет жечь и разрушать, пока весь мир не обратится в пепел. Разве это порядок? Разве это спасение?

Люди зашумели. Я почувствовал, как дрогнула их вера.
— Замолчи! — крикнул я. — Ты не Кайл. Ты лишь кукла, которой движет Мефис.
— А если нет? — его глаза сверкнули. — А если это я? Твой друг? Ты не смог спасти меня тогда. А теперь я здесь, чтобы разрушить всё, что ты построил.

Он поднял руку — и тьма потекла к воротам. Стрелы и молнии Лины лишь растворялись в чёрном щите. Воины отшатнулись.
— Хочешь разрушить меня — разрушай, — сказал я. — Но крепость ты не возьмёшь.

Кайл улыбнулся мёртвой улыбкой:
— Смуту не нужно рождать в бою. Она рождается в сердце.

И растворился в тени.

Тишина на стенах была тяжелее удара. Люди смотрели на меня с сомнением.
— Он будет возвращаться, — тихо сказала Лина. — Его цель — не стены. Его цель — вера.
— Тогда я докажу им, что Кайл ошибается, — сжал я кулаки. — Мы устоим, даже если сам Мефис будет говорить их устами.

А где-то в тьме Кайл стоял перед своим хозяином. Мефис провёл пальцем по его плечу, словно по нити куклы.
— Хорошо, Кайл. Посей сомнение. Разрушь их изнутри. И когда они падут — Себастьян сам протянет мне руку.

После появления Кайла воины крепости стали настороженными. Одни не верили в то, что это действительно он, другие шептались, что я скрываю правду.
На третий день тревога переросла в открытые сомнения.

В казармах вспыхнул спор. Одни кричали, что Орден ведёт их в гибель, другие — что без него мир давно бы пал. Когда я вошёл, зал замолчал, но в глазах пылал страх.

— Мы видели его, Себастьян, — шагнул вперёд молодой воин Даррен. — Кайла. Он говорил, что ты предал его. Что Мефис не хуже тебя — он хотя бы обещает порядок. А ты ведёшь нас к смерти.

Гул прокатился по рядам.

— Кайл был нашим другом, — сказал я. — Я знаю, каким он был. Но теперь он — не он. Его слова — не его.
— А если ты ошибаешься? — спросила одна из новых магов. — Если это действительно он, а ты не сумел его спасти?

Эти слова ударили сильнее клинка. Перед глазами всплыло лицо Кайла, его смех, его рука, протянутая мне когда-то.

Лина шагнула вперёд, молнии пробежали по её пальцам.
— Довольно! Мефис использует его против нас. Вы все это видите! Неужели забыли, кто держал стены, когда враг ломал ворота? Кто вёл вас в бой?

Но её слова не заглушили сомнений.

Поздно ночью я почувствовал тревогу Туроса и вышел во двор. У старого колодца стоял он.
— Ты пустил сомнение в сердце, — сказал Кайл. — И теперь оно цветёт. Они больше не верят тебе, Себастьян. Они слушают меня.
— Лжёшь, — выдавил я.
— Я лишь показываю им то, чего ты боишься признать. Ты не лидер. Ты мальчишка, играющий в спасителя. А я — твоя вина.

Он растворился в тени, оставив лишь эхо:
— Я не буду сражаться с тобой. Я буду сражаться в их сердцах.

На следующий день Орден раскололся. Одни верили, другие требовали доказательств.
— Если мы не докажем, что Кайл потерян навсегда, он победит без удара, — сказал Шон.
— Нужно показать им правду, — добавила Лина. — Иначе мы потеряем Кулагор.

Я смотрел на карту узлов. Впервые огонь во мне был не оружием, а сомнением.

А в это время Кайл говорил с несколькими воинами у теней крепости. Его голос звучал тихо, но чужая сила в нём манила:
— Себастьян приведёт вас к гибели. Но я дам иной путь. Следуйте за мной — и выживете.

И несколько человек кивнули.

На рассвете меня разбудил шум. В казармах собирались люди, их вёл Кайл. Почти полсотни воинов стояли у ворот, глаза их горели сомнением и злостью.

— Сколько ещё мы будем слепо следовать за ним? — Кайл указал на меня. — Сколько жизней положим за его «порядок»? Он ведёт вас в смерть. А я веду — к жизни.

Толпа загудела. Некоторые кивали. Другие колебались.

— Ты лжёшь! — Лина шагнула вперёд, её руки заискрили. — Себастьян спас вас всех. Ты — лишь тень Мефиса!
— Если я тень, то почему мои слова звучат в ваших сердцах? — парировал он. — Потому что они — правда.

Я вышел вперёд. Пламя рвалось наружу, но я удержал его. Сейчас нельзя было сжечь врага — нужно было удержать людей.
— Слушайте! Да, Кайл был нашим другом. Я не смог его спасти. Это моя вина. Но сейчас он — не он. Он лишь кукла Мефиса.
— Легко сказать, — усмехнулся он. — Может, я всё ещё тот же? Может, именно я прав?

Я поднял руки, и огонь вспыхнул вокруг меня — не угрожающе, а как свет.
— Если бы это был Кайл, он бы стоял рядом со мной. Настоящий Кайл не стал бы вносить смуту в сердца своих друзей.

Толпа зашепталась. Несколько воинов шагнули от него назад.

Тогда он взревел, и тьма рванулась из его тела. Несколько человек вскрикнули и рухнули.
— Вы слабы! — закричал он. — И падёте вместе с ним!

Он бросился на меня, но Лина ударила молнией. Тьма сомкнулась вокруг него, и он растворился, оставив лишь гул.

Мы остались среди ошарашенных людей. Несколько упали на колени, прося прощения. Другие молча отвели глаза.

— Ты выиграл не бой, — сказал Шон тихо. — Ты выиграл веру.

Я посмотрел на лица людей. Они были напуганы, но в глазах снова горела искра.
— Запомните, — сказал я. — Орден стоит не на страхе. Мы держимся на вере. И если Кайл снова придёт, мы встретим его не сомнением, а единством.

Но в сердце я знал: это лишь начало. Кайл не отступит. Он вернётся. И каждый раз будет бить всё глубже.