Верный слуга двух императоров

«Всей России притеснитель,
Губернаторов мучитель
И Совета он учитель,
А царю он — друг и брат.
Полон злобы, полон мести,
Без ума, без чувств, без чести,
Кто ж он? Преданный без лести,
Б. . . .   грошевой солдат».
А. С. Пушкин

Известнейший государственный и военный деятель эпохи Павла I и Александра I, одна из самых противоречивых фигур того времени.
Военный министр Российской империи, новатор и талантливый реформатор,  блестящий военный организатор, главный начальник военных поселений, генерал от артиллерии, граф.
Имя его ассоциируют с целым периодом в политической жизни России первой четверти XIX века, получившим название «аракчеевщина».
Это слово стало символом государственного полицейского деспотизма, насаждения в армии палочной дисциплины и муштры, а в обществе ограничения свобод. В общем, всего самого худшего, что есть в самодержавии.
Как только его не называли:
• и «гатчинский капрал»,
• и «обезьяна в мундире»,
• и «временщик»,
• и «Змей Горыныч» и пр.
В исторической памяти этот усердный служака остался лишь воплощением грубого деспотизма – «аракчеевщины». Это клеймо скрыло от потомков и положительные качества графа, и то хорошее, что он сделал – или пытался сделать – для России.
Человека этого звали -  Алексей Андреевич Аракчеев.

***

Алексей Андреевич Аракчеев появился на свет 4 октября (23 сентября по старому стилю) 1769 года.
Родился он в семье мелкопоместных дворян (20 «душ» крепостных) в селе Гарусово. Сейчас оно находится в Тверской области, а раньше входило в Новгородскую губернию.
Род Аракчеевых не отличался родовитостью и знатностью. Он происходил от Фомы Аракчеева, пожалованного поместьем в Бежецкой пятине в 1607 году. Правнук этого родоначальника Иван Степанович отличился в войне с Польшей при царе Алексее Михайловиче, проявив и «ратоборство и храбрость». Прадед Аракчеева участвовал почти во всех войнах Петра I. А дед Василий Степанович был убит в 1735 году, во время похода русской армии в Крым.
Отец Аракчеева - Андрей Андреевич - служил в лейб-гвардии Преображенском полку. Вышел в отставку в чине поручика. Женился на Елизавете Андреевне Витлицкой  и полностью отдался хозяйству.
 Семья Аракчеевых богатством не отличалась, жила бедно, нанимать учителей возможности не имела. Поэтому обучением мальчика занимался местный дьячок Павел Соколов, который дал ему основы грамоты и арифметики (обучил мальчишку читать, писать и считать).
Так что хорошим домашним образованием похвастаться Алексей Андреевич не мог.
С детства Аракчеев отличался блестящими способностями, особенно к математике. И  удивлял своего учителя тем, что мог в уме складывать и умножать большие числа.
Позже он часто говорил, что на его образование отец потратил всего 4 рубля медью. А также, что был бы великим человеком, если бы имел, хоть треть ума Сперанского. В письме к тому же Сперанскому он назвал себя «истинно русским новгородским неучёным дворянином» (1819).
Воспитанием Аракчеева занималась мать - набожная, умная, властная и энергичная женщина, державшая всю семью в строгости и послушании. Она привила Аракчееву стремление к постоянному труду, строгому порядку, аккуратности и бережливости.

***

Военные и управленческие способности у паренька рассмотрел уездный предводитель дворянства Михаил Храповицкий, который дал Алексею рекомендацию на поступление в Артиллерийский и инженерный шляхетский кадетский корпус в Санкт-Петербурге. Аракчеев был ему за это очень благодарен и долгие годы поддерживал с ним отношения.
Отец, когда сыну исполнилось 14 лет, продал трех коров и на вырученные деньги повёз его в Петербург – Алексей очень хотел учиться в Шляхетском инженерном и артиллерийском кадетском корпусе.
Собеседование мальчик успешно прошёл. Но, чтобы его зачислили, необходимо было заплатить 200 рублей. Таких денег у отца не было. И он долго ходил по влиятельным людям, униженно моля о заступничестве и помощи деньгами.
Ожидание решения судьбы сына длилось долго, семья поиздержалась и даже просила милостыню.
В итоге Аракчеев-старший пробился на приём к директору корпуса Петру Мелиссино. И тот, сжалившись, велел взять тощего долговязого смышленого юнца на обучение на казённый кошт.
 Юный Алексей запомнил, на какие унижения приходилось идти отцу ради того, чтобы он смог учиться. Поэтому позже он старался помогать кадетам. Возможно, именно тогда Алексей и понял, что его путь наверх возможен лишь при полном повиновении сильным мира сего.
Как бы там не было, отец добился своего: Алексея Аракчеева приняли на учёбу в один из лучших кадетских корпусов — Петербургский  артиллерийский  и инженерный шляхетский корпус.
Так в 1783 году начался его путь наверх: всем остальным он был обязан способностью к точным наукам, прилежанию, свирепой исполнительности и организационному дару.
В корпусе преподавали арифметику, геометрию, начала тригонометрии, фортификацию и артиллерийское дело, изучали французский, немецкий и латинский языки. В «верхних» классах преподавание велось только на иностранных языках. Из «изящных» дисциплин кадет обучали танцам и фехтованию. Кадет воспитывали «в страхе Божием и в страхе розог».
Несмотря на огромные пробелы в своём домашнем образовании, Аракчеев, благодаря редкому упорству и прилежанию, очень быстро стал в корпусе одним из первых учеников. Уже через 7 месяцев он был переведён в «верхний» класс, где преподавание велось на иностранных языках.
Вскоре Алексея стали ставить в пример другим кадетам, поскольку учился он превосходно. Но однокашники его не любили, потому как Аракчеев всегда оставался мрачным и нелюдимым.
Другие воспитанники, стремясь добиться хороших отношений с учителями, постоянно делали им различные подарки. Юный Аракчеев быстро добился их расположения успехами в учёбе и примерным поведением.
Побочным результатом стало неприязненное отношение к нему других кадетов. Вначале они от всей души издевались над полунищим однокашником, принимая его усердие и старания за подхалимство. А потом, когда за успехи в учёбе того повысили до сержанта, стали дружно жаловаться на его требовательность, придирчивость и строгость.
Аракчеев получил репутацию отличного кадета «как по наукам, так и по поведению». Он особенно отличался в изучении военно-математических наук, не имея больших склонностей к гуманитарному циклу.
Он свободно читал по-французски, но имел плохое произношение.
 По-немецки же говорил довольно бегло.
Алексей быстро обратил на себя внимание – не столько успехами в учёбе, сколько готовностью выполнить любой приказ начальства.
В 15 лет он стал сержантом и получил право наказывать нерадивых товарищей.
 Аракчеев так усердно орудовал палкой и кулаками, что, по его собственному признанию, «самых неуклюжих и неповоротливых обращал в ловких, а лентяи и малоспособные вытверживали уроки».
Командование вставало на сторону Аракчеева, а кадеты едва его не угробили во время одной из попыток мести.
В 1786 году как усердного кадета и одновременно наставника младших по корпусу его наградили серебряной, вызолоченной медалью, учреждённой за отличие.
В 1787 году, по завершении курса обучения, Аракчеева как одного из лучших выпускников в чине армейского поручика оставили в корпусе преподавателем арифметики, геометрии и артиллерийского дела. А также он стал заведующим библиотекой.
В 1789 году Аракчеев получил чин подпоручика артиллерии и был назначен командиром одной из лучших, специально отобранных артиллерийских команд корпуса.
Алексей Андреевич с увлечением занимался теорией применения артиллерии во время боевых действий и даже составил «Краткие артиллерийские записки в вопросах и ответах».
Уже тогда, в молодые годы, в нём проявились чрезмерная строгость и грубость по отношению к ученикам, поэтому вскоре его перевели в артиллерийский полк.

***

В 1790 году Аракчеев стал адъютантом директора своего корпуса – Петра Мелиссино.
Тот рекомендовал Алексея в качестве репетитора для сыновей президента Военной коллегии графа Н. И. Салтыкова (учителя цесаревича Павла Петровича).
Судя по всему, молодой Аракчеев учёл ошибки и вёл себя с сыновьями Салтыкова почтительно. Поэтому, когда наследник престола Павел Петрович - будущий император Павел I - обратился к своему учителю с просьбой найти ему в Гатчину толкового артиллериста для службы в гатчинском «потешном» войске, тот порекомендовал Аракчеева.
Случилось это в 1792 году.
 Командуя артиллерией гатчинских войск, Аракчеев вошёл в круг лиц, близких к «малому двору» наследника и как нельзя лучше вписался в него.
 Его привычка  к точной и безукоризненной самоотверженной исполнительности, его железная воля и крутой нрав очень понравилась Павлу.
И это способствовало быстрому продвижению Аракчеева по служебной лестнице.
Новый офицер настолько впечатлил всех своими знаниями и усердием, что уже через 3 недели службы получил звание капитана и право обедать с наследником.
В обязанности Аракчеева входило заниматься с войском, которое размещались в Гатчине при дворе цесаревича. Аракчеев требовал чёткого исполнения приказов и жёсткой дисциплины. Он показал себя поклонником строгой муштры и вскоре установил в гатчинских войсках идеальный порядок.

• Сам Аракчеев так вспоминал о том времени:
«В Гатчине служба была тяжёлая, но приятная, потому что усердие всегда было замечено, а знание дела и исправность отличены».

Служа Павлу, молодой Алексей Андреевич оказался на своём месте.
 Хорошо знающий артиллерийское дело, дисциплинированный и исполнительный, преданный и строгий к себе офицер был также поклонником жёсткой дисциплины среди солдат и офицеров.
 Его качества и верная служба очень импонировали Павлу Петровичу, который быстро сдружился с Аракчеевым.
Павел сразу отметил знания и энергию молодого офицера, который в короткий срок привёл «потешную» артиллерию в образцовый порядок.
В 1793 году Аракчеев был произведён в майоры артиллерии.
Кроме заведования гатчинской артиллерией Аракчееву поручили устройство школы для младших офицеров.
В 1794 году Аракчееву поручается хозяйственная часть гатчинских войск - комиссариатская (вещевое довольствие, обмундирование и снаряжение) и провиантская.
В начале 1796 года на него были возложены инспекция гатчинской пехоты, а также должность коменданта города. В подчинении Аракчеева оказались все гатчинские войска и жители Гатчины.
Аракчееву поручили также устройство Павловского военно-сиротского дома.
 Тогда же Аракчееву был присвоен чин подполковника, а в конце года и полковника артиллерии.
Со свойственными ему энергией и рвением Аракчеев распространял порядки гатчинского полка на всю армию.
Он беспощадно боролся с мздоимством. Устанавливал жёсткую дисциплину. Внедрял выработанные ещё в Гатчине уставы. Безжалостно увольнял не принимавших новые порядки офицеров. Неудивительно, что всё это вызывало недовольство, особенно в привыкших к вольной жизни и лёгкой службе гвардейских частях.
Зато при Аракчееве заметно улучшилось содержание и условия службы нижних чинов, поскольку он видел в этом залог существования сильных вооружённых сил.
Злопыхатели и недруги Алексея Андреевича сказывали, что в Гатчине Аракчеев, наводя железный порядок, жутко солдат наказывал, вырывая у них запрещённые новым уставом усы и калеча палками. А одному рядовому, рассвирепев, даже  откусил ухо.
Но историк Владимир Мединский, изучив войсковую Книгу приказаний аракчеевского периода в Гатчине, размышляет: если бы кто оторвал у солдата ус, это бы обязательно записали в Книгу. Потому как у пунктуального Аракчеева строго всё отмечалось. Но в этой Книге за период 4,5 месяцев аракчеевской службы отмечены 38 наказаний. Из них 22 выговора, 8 замечаний, 3 вычета из жалования, 2 ареста, 2 разжалования и 1 случай исключения во флот, где служба была значительно тяжелее сухопутной. Судя по этой Книге, рассказы о жестокости Аракчеева сильно преувеличены.
А ещё Аракчеев строго наказывал офицеров, воровавших солдатские деньги – эти «безгрешные доходы»  были тогда нормой.
Его пытались задобрить подарками, но он каждый раз отсылал их обратно.
К взяткам был нетерпим и всю жизнь пытался искоренить их как «главнейшее для империи зло».
Павел Петрович был доволен такой службой.
 
Когда в 1796 году Павел Петрович после смерти матери взошёл на престол, его любимцу было обеспечено блестящее будущее.
Карьера Аракчеева понеслась просто семимильными шагами:
• 7 ноября 1796 года  - комендант Петербурга,
• 8 ноября - произведён в генерал-майоры,
• 9 ноября  - майор гвардии Преображенского полка,
• 13 ноября - кавалер ордена Св. Анны 1-й степени,
• 5 апреля 1797 года ему было пожаловано  баронское  достоинство и  орден Святого Александра Невского.

Насколько император доверял ему видно из того, что Аракчееву были одновременно поручены 3 ответственные должности:
-   коменданта Петербурга,
-   командира Преображенского полка и
- генерал-квартирмейстера армии (фактически эта должность соответствовала должности начальника Главного штаба).
А ещё Аракчеев обучал военному делу наследника престола - великого князя Александра Павловича, будущего Александра I.

***

Ему также было пожаловано село Грузино в Новгородской губернии с 2-мя тысячами душ крестьян.
К слову. Вотчина Грузино – единственный, имеющий материальную ценность подарок, который принял Аракчеев за всю свою жизнь.
Он превратил его в образцовую общину, в которой всё делалось на основе жёстко регламентированных инструкций.
 При этом было организовано медицинское обслуживание населения, бесплатное обучение и развитая система различных социальных выплат.
 Казалось бы, что здесь плохого?
Тем не менее, заведёнными Аракчеевым порядками крестьяне были недовольны.
 Ведь составленные им инструкции регламентировали буквально каждый шаг крепостного, в том числе и личную жизнь.
Согласно этим правилам, в каждой крестьянской семье должна была быть лошадь и определённое количество коров. Если скотина умирала, то сельский голова должен был купить новую. Однако если в гибели животного был виноват хозяин, он платил штраф. Животным, как и людям, предписывалось благопристойное поведение.
 Так, например, Аракчеев распорядился посадить на привязь всех кошек, чтобы они не отравляли жизнь певчим птицам. Считая, что свиньи только портят пейзаж, граф выпустил специальный указ, запрещающий жителям окрестных сёл держать свиней.
Личная жизнь крепостных также шла по составленному Аракчеевым плану.
Например, один раз в год составлялись списки молодых людей, которые хотели жениться. Великим постом женихи подвергались экзамену на предмет знания молитв. Результаты экзаменов передавались графу, который давал или же не давал разрешение на брак. Против каждого имени он писал свою резолюцию.
 При этом он следил за тем, чтобы браки не расстраивались из-за бедности жениха или невесты. Если возникали проблемы, то он оказывал новобрачным материальную помощь, а невестам из хороших, но бедных семейств выдавал деньги «для построения шубы или какого платья».
Каждый аракчеевский крепостной имел специальную «винную книжку», в которую записывались все его провинности.

***

Стремительное возвышение нисколько не изменило характера Аракчеева.
Его по-прежнему отличала жёсткая требовательность, доходящяя до жестокости, холодность в обращении с сослуживцами, колоссальная воля и невероятная работоспособность, личное самоограничение и рвение по службе.
     Его верность государю была полной и беспредельной. Выискивая даже мелочные упущения по службе, Аракчеев немедленно докладывал о них императору. Это вызывало к нему стойкую ненависть со стороны подчинённых.
Однако в  стремлении Аракчеева к порядку была и положительная сторона:
-    Под властью нового коменданта столица приняла опрятный вид.
-    Солдаты были обеспечены хорошим питанием и обмундированием.
 -    Казармы ремонтировались и содержались в надлежащей чистоте.
-    К офицерам, допускавшим воровство и беспорядок в своих частях, Аракчеев был неумолимо строг. 

Его заслуги в реорганизации и укреплении боеспособности российской армии очень высоки и неоспоримы.
Аракчеев полностью разделял презрение Павла I к распущенным и развращенным прежней императрицей столичным гвардейским полкам. Их знамёна он открыто называл «юбками Екатерины» (явный намек на активное участие их офицеров в удовлетворении немалых сексуальных аппетитов императрицы).

В 1798 году в столь блестящей карьере Аракчеева произошёл сбой – он был отправлен в отставку.
Причиной стало самоубийство обиженного им подполковника Лена.
Оскорбленный Аракчеевым, Лен пытался вызвать его на дуэль, но не застал его дома. Вернувшись к себе, он застрелился, оставив письмо с объяснением причин самоубийства. Дело это вызвало большой шум.
 Павел, расследовав его, нашёл Аракчеева виноватым и  уволил его в чистую отставку (18 марта 1798 года) с производством в генерал-лейтенанты.
Поэтому пришлось новоиспечённому графу ехать в своё имение и заниматься там хозяйством.

Но  опала длилась недолго.
Людей подобных Аракчееву было мало. И император вскоре почувствовал, как сильно ему его не хватает. Ведь Алексей Андреевич, в отличие от многих других, каким-то образом умудрялся добросовестно исполнять служебные обязанности на всех своих  должностях.
Уже в мае он возвратил Аракчеева на службу, восстановил в должности генерал-квартирмейстера.
 
 А 4 января 1799 года он был назначен командиром гвардии артиллерийского батальона и инспектором всей артиллерии.
 
5 мая  1799-го ему был пожалован графский титул.
Именно тогда на гербе Аракчеевых был утверждён знаменитый девиз «Без лести предан». Такой девиз призван был подчеркнуть абсолютное бескорыстие Алексея Андреевича и твёрдое желание беспорочно служить Отечеству.

***

Однако со временем непопулярность Аракчеева в обществе достигла таких невероятных масштабов, что этот благородный девиз завистники и недоброжелатели как только не переиначивали – «без лести преданный холоп», «бес, лести предан».
Но это уже была откровенная клевета.
Упрекнуть Аракчеева в любви к лести и расположении к подхалимам невозможно даже при очень большом желании.

В эпиграмме на Аракчеева девиз обыграл и Пушкин.
«Отчизны врагом, слугой царя» называл Аракчеева поэт Евгений Баратынский.
 
«Неистовым тираном родной страны» величал его же поэт-декабрист Кондратий Рылеев и называл его «подлецом».

Такое мнение сложилось в обществе об Алексее Андреевиче.
Ведь в среде петербургских аристократов он был чужаком и выскочкой. К тому же он не пожелал «встраиваться в систему». Покусился на дарованное Екатериной II «священное право» аристократов без всяких обязательств сидеть на шее у русского народа и Российского государства.
Именно работа Аракчеева по наведению элементарного порядка в гвардейских частях стала причиной ненависти к нему аристократов Петербурга.
Тогда и было положено начало «чёрной легенде» о «бездушном тиране» и «жестоком временщике».
И ведь не поспоришь: заставить «поручиков Голицыных» и «корнетов Оболенских» ходить на службу и выполнять свои обязанности в казармах, действительно, было верхом «жестокости и бесчеловечности».

Правда, были и исключения.
Например, попечитель Московского университета генерал-лейтенант Александр Писарев сделал такую надпись к портрету графа: «Без лести преданный Монарху своему, Он жизнь, и время, труд, всё посвятил Ему».

***

При Павле служить Аракчееву оставалось недолго.
В октябре 1799 года его постигла вторая опала.
На этот раз причиной гнева императора стала попытка Аракчеева выгородить своего младшего брата Андрея.
 Дело в том, что в артиллерийском складе кто-то украл позумент со старинной гвардейской колесницы. По уставу Аракчеев должен был немедленно сообщить о пропаже императору. Но караул во время кражи нёс батальон его брата Андрея.
Стараясь выручить его, Алексей Андреевич солгал императору, что кража произошла раньше, когда охрана была якобы от полка генерал-лейтенанта Вильде. Тот и был немедленно отстранён от должности.
Но оклеветанный офицер обратился к другому выдвиженцу Павла – Кутайсову. Тот с удовольствием доложил об этом императору.  Таким образом, обман открылся.
 Император такой выходки «преданному без лести» Аракчееву не простил.
И оба брата «за ложное донесение» были отправлены в отставку. Причём старшему Аракчееву было запрещено приезжать в столицу.

По одной из версий, Аракчеева могли подставить будущие организаторы покушения на Павла I, удалившие от царя одного из самых преданных ему людей.
Некоторые исследователи считают, что именно благодаря опале Аракчеева и стал возможен заговор, закончившийся убийством этого императора.

***

В Грузине опальный граф обратил свою энергию на преобразование крестьянского хозяйства.
Он велел снести убогие избы и построить каменные дома, которые вытянулись в шеренгу вдоль идеально прямых улиц.
 Село украсили большая церковь и графский особняк.
 Был разбит парк с прудом, по которому плавали лебеди.
 Грузино стало одним из немногих селений, где работали (конечно, на деньги владельца) лазарет и школа, в которых крестьян и их детей лечили и учили бесплатно.
В отличие от многих своих современников, Аракчеев видел в крепостных крестьянах людей и старался понимать их потребности.
Каждый понедельник жителей собирали на площади, чтобы зачитать им новые инструкции барина – непременно с указанием, сколько плетей полагается нарушителям. При этом хороших работников Аракчеев награждал деньгами и одеждой со своего плеча.
Занимался он и устройством личной жизни крестьян: раз в год достигших брачного возраста парней и девок спрашивали, с кем они хотят жить. Когда составлялись пары, граф тут же перетасовывал их, приговаривая: «Долг заставляет забыть удовольствия».
В бытовом отношении аракчеевским крепостным жилось очень хорошо.
 Однако самих крестьян эта жизнь приводила в ужас, и многие предпочитали удариться в бега.
Требуемая Аракчеевым высокая интенсивность труда воспринималась крестьянами как гнёт. А жестокие наказания за провинности порождали ненависть к нему.

***

В 1801 году, после убийства Павла I, на престол взошёл Александр I.
 Он хорошо знал Аракчеева ещё по Гатчинским временам, так как тот обучал его военным и прочим премудростям
Он вернул Аракчеева на службу – и не ошибся.
Отставной фаворит был вызван новым царём Александром I в Петербург 14 мая 1803 года и принят на службу с назначением на прежнее место. То есть инспектором всей артиллерии и командиром лейб-гвардии артиллерийского батальона.
 С этого момента карьера Алексея Андреевича неустанно шла вверх. Более 20-ти  лет он был ближайшим императорским сотрудником.
 Первые годы александровского правления были временем фавора реформатора Михаила Михайловича Сперанского. Но после его опалы в 1812 году положение Аракчеева упрочилось окончательно.

Аракчеев получив пост инспектора всей артиллерии за 5 лет полностью преобразовал артиллерийское дело в русской армии.
• Артиллерийские подразделения  выделились в отдельный, самостоятельный от армейских полков,  род войск и были сведены в роты и бригады.
• Почти наполовину уменьшились  калибры орудий, что привело к уменьшению их веса и увеличению их маневренности.
• Он учредил новые положения, в частности, касавшиеся офицерских экзаменов, манёвров и содержания лошадей.
• Также он ввёл новые технические приспособления для орудий.
• Ещё одной мерой по улучшению боеспособности артиллерии была оптимизация методики преподавания соответствующих наук и открытие офицерского училища.
• Были сформированы высокоманёвренные подразделения конной артиллерии.
• Значительные перемены произошли на заводах, выпускавших оружие и боеприпасы. Аракчеев очень интересовался техническими новинками и был всегда в курсе дела по этой части.
• Он написал несколько статей по вопросам технологии изготовления пороха, селитры и выполнения боевых стрельб.
Всё это заметно увеличило боеспособность артиллерии.
Благодаря его руководству, его идеям была создана одна из лучших артиллерий в Европе - «аракчеевская система орудий».
Его система прекрасно проявила себя в сражениях 1805–1809 годов и внесла громкий и весомый вклад в победу в Отечественной войне 1812 года.

В 1805 году Аракчееву  впервые довелось понюхать пороха – он принял участие в битве под Аустерлицем.
Он  командовал пехотной дивизией. Атаковал уланов Мюрата.
 Но эта атака провалилась, а сам Аракчеев был ранен.

***

Удивительно, что император Александр I, отличавшийся своими либеральными взглядами (на первом этапе правления), очень ценил этого жёсткого человека, относящегося с невероятной строгостью и к себе, и к другим.
Чем же так привлекал либерального и просвещённого Александра Павловича этот жёсткий офицер?
Вероятно, монарх видел в нем то, чего так не хватало ему самому.
Аракчеев действительно обладал многими качествами, столь необходимыми для государственного человека.
Алексей Андреевич Аракчеев был не только строгим и педантичным исполнителем, требующим того же и от других.
 Он был невероятно трудолюбивым.
Александр I говорил, что его ставленник груб и невежественен, но выделял его мужество, инициативность, презрение к материальным благам и работоспособность.
Аракчеев был человеком кристально честным.
Он никогда не присваивал казённых средств, жестоко боролся со взяточничеством и казнокрадством.
Он был очень талантливым администратором и военным деятелем.
 Он был  искренне и до конца предан государю.

• Историк Андрей Зубов:
«Аракчеев, верующий и благочестивый с молодых лет православный христианин, одарённый блестящими организаторскими способностями и административным талантом и, что, наверное, самое главное, трудившийся не ради корысти и славы, а также, как и Император, следуя своему нравственному долгу…, такой сотрудник был бесконечно нужен Александру. Император прекрасно знал слабости и недостатки своего гатчинского друга — малокультурность, обидчивость, завистливость, ревность к царской милости, но всё это перевешивалось в глазах царя его достоинствами».

Помимо французского и немецкого языков, Аракчеев хорошо знал латынь.
Он обожал читать и собрал одну из самых больших библиотек в Петербурге (по разным оценкам, от 11 до 15 тысяч томов на 4-х языках).
 Нельзя не отметить дальновидность, практический ум Аракчеева, умение найти верные решения в той или ситуации.
Аракчеева отличала даже некоторая скромность: он никогда не приписывал заслуги себе, а  исключительно императору.
 Он не отличался ни жадностью, ни стяжательством.
Император так говорил об Аракчееве: «Всё, что делается дурного, он берёт на себя, всё хорошее приписывает мне».
Он был чрезвычайно самокритичен.
• Будучи влиятельнейшим вельможей и приближённым императора, отказался от пожалованных ему орденов:
-   в 1807 году – от ордена Святого Владимира и
-   в 1810 году – от ордена Святого апостола Андрея Первозванного, сославшись на то, что лично участия в походе не принимал.
• В 1814 году, после завершения наполеоновских войн Александр I хотел произвести Аракчеева в фельдмаршалы, но тот отказался, сославшись на то, что не руководил лично боевыми операциями.
• А когда император отправил ему свой портрет украшенный  бриллиантами, Аракчеев принял дар, но драгоценные камни отослал обратно.
• Говорили, что когда император пожаловал его мать званием статс-дамы, Аракчеев отказался и от этого.
Александр I с неудовольствием сказал: «Ты ничего не хочешь от меня принять!».
• На это Аракчеев якобы ответил:
«Я доволен благоволением Вашего Императорского Величества, но умоляю не жаловать родительницу мою статс-дамою; она всю жизнь свою провела в деревне; если явится сюда, то обратит на себя насмешки придворных дам, а для уединённой жизни не имеет надобности в этом украшении».
Пересказывая об этом событии приближённым, он прибавил:
«Только однажды в жизни, и именно в сём случае, провинился я против родительницы, скрыв от неё, что государь жаловал её. Она прогневалась бы на меня, узнав, что я лишил её сего отличия».

Аракчеев всю свою жизнь люто ненавидел традиционно укоренившееся в российском обществе взяточничество.
 Пойманные с поличным немедленно изгонялись с должностей, невзирая на лица.
Волокита и, как следствие, вымогательство с целью получения взятки преследовались им беспощадно.
Аракчеев требовал незамедлительного решения вопросов и строго следил за сроками исполнения.
И, наконец, о порядочности Аракчеева свидетельствуют чистые бланки указов, подписанные Александром I, которые оставлял царь Аракчееву, часто уезжая из столицы. Временщик мог использовать эти чистые бланки в своих целях для расправы с неугодными, ибо врагов у него было достаточно. Но ни один из доверенных царём бланков не был использован Аракчеевым в собственных личных целях.

Аракчеев заступился перед главой государства за либерально настроенного Сперанского, когда тот попал в опалу, и способствовал его возвращению на государственную службу.
 Николаю Карамзину Аракчеев помог заручиться поддержкой царя в вопросе издания «Истории государства российского».
Именно благодаря содействию Аракчеева бюджет российской Академии наук был увеличен с 9-ти тысяч до 60-ти тысяч рублей. Президент Академии А. Шишков до встречи с Аракчеевым безуспешно добивался этого на протяжении двух лет.


***

В 1807 году Аракчеев был произведён в генералы от артиллерии.
 А 13 (25) января 1808 года назначен был  военным министром Российской империи.
 17 (29) января император назначил его  генерал-инспектором всей пехоты и артиллерии с подчинением ему комиссариатского и провиантского департаментов.

Управлять Военным министерством Аракчееву приходилось в условиях военного времени. Россия продолжала вести войны с Ираном (1804–1813), Турцией (1806–1812), со Швецией (1808–1809), с 1809 года находилась в состоянии войны с Австрией и в результате участия в континентальной блокаде — с Англией.

И на посту военного министра Алексей Андреевич проявил себя блестяще, добившись максимальной боеспособности Российской армии.
Он сразу стал наводить порядок в делопроизводстве и создавать чёткую структуру управления войсками, реформировал военно-медицинскую и инженерную службу, взял под личный контроль расходование финансовых средств.
Во время управления министерством им были:
• изданы новые правила и положения по разным частям военной администрации,
• упрощена переписка,
• учреждены запасные рекрутские депо для начальной подготовки рекрутов перед отправкой в линейные части и учебные карабинерные полки для обучения унтер-офицерского состава и музыкантов;
• приняты меры к повышению уровня специального образования офицеров,
• упорядочена и улучшена материальная часть.
• В армии была окончательно введена дивизионная организация.
• Военная коллегия получила право самостоятельно решать многие вопросы,
• появилась должность дежурного генерала, в значительной степени освободившая военного министра от необходимости вникать во всевозможные мелкие дела.
• По новому штатному расписанию артиллерия получила более совершенную структуру и мобильность;
• вводились экзамены для фейерверкеров, юнкеров и обер-офицеров (до поручика включительно) при занятии тех или иных должностей,
• совершенствовались учебные занятия и боевые стрельбы.
Положительные последствия этих преобразований стали заметны в ходе Отечественной войны 1812 года и Заграничных походов русской армии.
При его непосредственном участии был создан Военно-учебный комитет и начат выпуск «Артиллерийского журнала».
Аракчеев восстанавливал в армии внутренний дух, который в значительной мере исчез во времена Екатерины.
Он обращал внимание на каждую деталь — например, ввёл отдание воинской чести, что существенно повысило уровень дисциплины.
Дисциплина внедрялась в армии на всех уровнях. Офицеров за нарушения массово разжаловали, арестовывали или отправляли в удалённые гарнизоны, солдат били шпицрутенами.
При этом министр заботился о снабжении войск и следил за тем, чтобы личный состав не переутомлялся без надобности.

***

В ходе Русско-шведской войны 1808–1809 годов Аракчеев с присущей ему энергией сумел наладить снабжение действующих армий всем необходимым: обученными рекрутами, провиантом, фуражом, оружием, боеприпасами.
Выехав на фронт, провёл кадровые перестановки в командовании армии.
Им были приняты необходимые меры по укреплению Балтийского побережья России от возможных враждебных действий со стороны Англии.
Но наиболее значительной оказалась роль Аракчеева не только в материальном обеспечении, но и в непосредственном воздействии на ход военных операций.
Его настойчивость заставила генералов Владимира Кнорринга и Михаила Барклая-де-Толли предпринять труднейший переход по льду Ботнического залива, перенести боевые действия на территорию Швеции и тем самым решить исход всей кампании и судьбу Финляндии.

***

В 1810 году Аракчеев в знак протеста против либерального курса, проводимого Михаилом Сперанским, и поведения императора, который скрыл от него подготовку «Учреждения Государственного Совета», покинул пост военного министра.
По рекомендации Аракчеева на пост военного министра был назначен Михаил Барклай-де-Толли.
 Вскоре по категорическому настоянию Александра I Аракчеев возглавил Департамент военных дел в Государственном совете, с правом присутствовать в Комитете министров и Сенате.
 По оценке великого князя Николая Михайловича, Аракчеев в области военной сделал «очень многое»
Аракчеев смог восстановить русскую армию во всей её мощи, что позволило ей успешно сразиться с наполеоновским войском, считавшимся сильнейшим в Европе, и победить его.

После того, как под опалу попал Сперанский, он стал чуть ли не самым близким к императору человеком, и самым влиятельным на него – Александр Павлович ему полностью доверял.

• Аракчеев сам о себе писал:
«В жизни моей я руководствовался всегда одними правилами – никогда не рассуждал по службе и исполнял приказания буквально, посвящая всё время и все силы мои службе царской. Знаю, что меня многие не любят, потому что я крут, да что делать? Таким меня бог создал!»

В мае 1812 года Аракчеев сопровождал Александра в поездке в Вильно.
 А после начала Отечественной войны – в укреплённый лагерь при Дриссе.
Позже он посетил вместе с ним Москву и вернулся в Петербург.

В Отечественную войну 1812 года роль Аракчеева резко возросла.
Уже 14 июня 1812 года его вновь призвали к управлению военными делами.
Всю войну 1812 года провёл в ставке рядом с Александром I.
 В автобиографических отметках, сделанных им на семейном экземпляре Евангелия, Аракчеев не без основания отмечал: «Вся французская война шла через мои руки, все тайные донесения и собственноручные повеления императора».
 Он занимался тем, что умел лучше всего, – снабжением армии, мобилизацией и переброской войск. И действительно внёс немалый вклад в победу.
Он был одним из тех, кто уговорил Александра I поставить во главе армии Михаила Кутузова.
Он «исполнял должность почти единственного секретаря государя во время Отечественной войны».
 И выступал единственным докладчиком у Александра I практически по всем вопросам: военным, дипломатическим, по управлению, снабжению армии и т.п., ведя грандиозную работу, без которой невозможно было вести военные действия против Наполеона.

 Такова же оказалась его роль и в кампании 1813–1814 годов.
Созданная им резервная армия сыграла решающую роль в «битве народов» под Лейпцигом в 1813 году.

Таким образом, Аракчеев — одна из ключевых фигур Отечественный войны, достойная стоять в одном ряду с Михаилом Кутузовым и Михаилом Барклаем-де-Толли, Фёдором Ростопчиным и Александром Шишковым.

***

 Со 2-й половины 1814 года все дела, касающиеся государственного устройства и управления, рассматривались и готовились к всеподданнейшему докладу только канцелярией Аракчеева. Через него шли представления всех министерств и нередко даже «мнение» Государственного совета.
В августе 1818 года Аракчеев был назначен руководителем канцелярии Комитета министров.
 И сделался фактическим руководителем Государственного совета, Комитета министров и императорской канцелярии.
Тем самым он получил официальную возможность влиять на важнейшие решения.
Практически именно Аракчеев осуществлял в то время наряду с Александром I общее руководство внутренней политикой России, беря на себя бремя исполнения непопулярных решений. Лишь ему полностью доверял монарх.
К 1820 году в его руках сосредоточились все нити управления страной, так что он стал 2-м после императора лицом в государстве.
С 1822 года он был единственным докладчиком по большинству министерств и ведомств, даже по делам Святейшего Синода.
Любой министр, генерал или губернатор, добиваясь аудиенции у государя, должен был прежде являться со своей просьбой к Аракчееву, а уже тот докладывал её Александру. Ни одно существенное дело нельзя было решить без предварительного рассмотрения и одобрения его Аракчеевым. Приёмная графа значила тогда больше, чем Сенат, Государственный совет и Комитет министров. Все назначения на высшие военные и государственные посты также проходили только через него.

По сути, последние годы правления Александра I истинным правителем в государстве был Аракчеев.

• Декабрист Иван  Якушкин вспоминал:
«По возвращении в Россию императора в 1815 году... он передал почти все управление государством графу Аракчееву. Дума его была в Европе; в России же более всего он заботился об увеличении войск... Шагистика вошла в полную силу».

• Ф. Ф. Вигель писал о том, как Александр I использовал Аракчеева:
«Сначала был он употреблён им как исправительная мера для артиллерии, потом как наказание всей армии и, под конец, как мщение всему русскому народу».

Обратите внимание:
«Наказывал» армию и «мстил» русскому народу Александр I, но не сам, а руками Аракчеева.

***

Император настолько доверял Аракчееву, что поручил ему 2 проекта, очень важных для него самого.

А) 1-й проект касался освобождения крестьян от крепостничества.
 Об этом Александр мечтал с молодости. Но война с Наполеоном отвлекла его, и приступить к решению этого вопроса стало возможно только после победы. Чтобы сильно не будоражить общество, император решил, что работа над проектом реформ должна вестись в условиях строгой секретности. Поэтому разобраться в крестьянском вопросе и подготовить проект он поручил человеку, в преданности которого он был абсолютно уверен – Алексею Андреевичу Аракчееву.
В итоге из-под пера «жестокого, злого» Аракчеева вышел (в 1818 году) вполне реальный и серьёзный проект, который предусматривал для крестьян больше земли, чем предлагали затем даже декабристы.
Согласно этому проекту:
• Крепостные крестьяне и дворовые люди с согласия помещиков постепенно выкупались казной.
• Кроме того, государство должно было выкупать по 2 десятины пахотной земли на каждую ревизскую душу.
• На покупку крестьян и земли правительство обязывалось отпускать ежегодно по 5 миллионов  рублей, покрывая недостаток денег выпуском особых казначейских билетов.
Проект Аракчеева (по мнению историков, более прогрессивный, чем тот, что был осуществлён в 1861 году) получил одобрение Александра I.
Но вместе с тем, несмотря на его секретность, стал известен дворянским кругам и вызвал с их стороны мощное противодействие.
В итоге Александр I не решился представить его на обсуждение в Государственный совет.
И план этот так и остался нереализованным, остался на бумаге…

Б) 2-м проектом, которым занимался Аракчеев, было создание военных поселений.
 Это, пожалуй, основное, что вспоминают, когда говорят о деятельности Аракчеева.
На самом деле эта идея принадлежала Александру I и была вполне гуманистической.
Вообще, создание военных поселений не было чьей-то злой волей.
Оно было вызвано суровой необходимостью:
• После войны экономика разорённой страны оказалась в очень тяжёлом положении.
• Бюджет верстался с большим дефицитом.
• Между тем военные расходы съедали почти половину всех бюджетных поступлений.
Тогда у Александра родилась идея поселить часть войск по примеру казачьих полков вдоль западной границы и возложить на них помимо службы земледельческие работы. Такая система должна была значительно сократить государственные расходы на содержание армии.
1-е из военных поселений было основано в Могилёвской губернии ещё в 1810 году.

• К этой идее Александр I вернулся в 1816 году, заявив:
«Военные поселения будут основаны во что бы то ни стало, даже если мне придётся устлать дорогу от Петербурга до Чудова трупами».

Надо сказать, что служба в армии в ту пору продолжалась 25 лет.
• И император решил дать солдатам домашнее тепло, уют и возможность обзаводиться семьями.
• Кроме того, Александр рассчитывал таким образом сэкономить на армейских расходах.
• Также предполагалось, что солдаты будут помогать крестьянам во время посевной и уборки урожая, а крестьянские мужики, пройдя военную подготовку, станут резервом для армии.
• Сэкономленные при сокращении расходов на армию деньги император собирался отправить на выкуп крепостных крестьян.
• Планировалось создать зажиточное военно-земледельческое сословие.

Главной задачей военных поселений было сочетание боевой подготовки войск с различными хозяйственными функциями.
Задумка была благой.
На деле же вышло, как в поговорке «хотели, как лучше, а получилось как всегда». Все преимущества военных поселений нивелировались крайне жёсткими методами, с помощью которых Аракчеев воплощал реформу в жизнь.
Современники думали, что «людоед» и «страшилище», как за глаза называли Аракчеева, по своей прихоти хочет заставить всю Россию ходить строем.

Уже в 1816 году в Новгородской губернии в военное поселение была обращена целая волость. Тут же были расквартированы батальоны регулярного войска. Солдатам поручили заниматься землепашеством. А мужиков обрили, надели на них мундиры и заставили учиться строевой службе.

В 1817–1825 годах по поручению монарха Аракчеев занимался организацией военных поселений со званием главного начальника военных поселений.
Военные поселения были созданы в Новгородской, Могилёвской, Витебской, Слободско-Украинской, Херсонской и Екатеринославской губерниях.
  На Украине в поселяне были зачислены 36 батальонов пехоты и 249 эскадронов кавалерии.
 На севере числилось 90 батальонов пехоты.
Около 500 тысяч солдат и крестьян были переведены в разряд поселенцев.
 Благодаря энергии и практической хватке Аракчеева фантастический проект Александра был воплощен в плоть и кровь.
За 10 лет в лесистой и болотистой Новгородской губернии появились ухоженные пахотные поля, пересекаемые ровными шоссе, обсаженные по сторонам подстриженными деревьями.
 Были воздвигнуты вытянутые в прямую линию длиной от 2-х до 3-х вёрст дома-связи для поселян, здания для штабов, школ, гаупвахт, дома для офицеров, новые церкви и плацы.
Аракчеев лично следил за ходом строительства, вникая в каждую мелочь. Все постройки были выполнены основательно и даже с большим художественным вкусом.
Однако всё это достигалось ценой тяжкого изнурительного труда солдат военно-рабочих батальонов и самих военных поселян. Они с весны и до поздней осени корчевали леса, рыли канавы в непроходимых новгородских болотах, проводили дороги, копали ямы, валили лес, подвозили строительные материалы и строили здания.
 Несмотря на хорошую и сытную пищу (Аракчеев тщательно следил за этим) многие не выдерживали суровой жизни. Смертность в одну десятую между работающими батальонами не считалась большой.
Огромное внимание уделил Аракчеев организации жизни военных поселенцев.
Их служба, быт и хозяйственная деятельность были детальнейшим образом регламентированы: в определенное время хозяйка дома должна была вставать, топить печь, готовить пищу, выгонять скотину на пастбище, а мужчины – идти в поле, на строительные работы, на военные учения.
 Было подробно предписано, где какая вещь  из домашней утвари должна располагаться. 
Подробно определялся порядок заключения браков, выкармливание младенцев и воспитания детей.
За каждое упущение или невыполнение инструкции следовало наказание.

Путём суровых, а часто и жестоких мер, Аракчееву удалось организовать в военных поселениях безубыточное хозяйство. Причём он не только возместил все расходы казны на их учреждение, но и составил значительный прибавочный капитал в 26 миллионов рублей.
Безжалостный, но рачительный хозяин, Аракчеев не терпел бедности и следил, чтобы все поселяне были обеспечены пахотной землёй, сенокосами и скотом.
 В основной своей массе поселяне были зажиточными людьми (так в южных районах многие из них имели на двор от 36 до 52 десятин земли, 6-9 лошадей и 12-16 коров).
 В приказном порядке Аракчеев вводил передовые способы хозяйствования:
• насаждал многополье,
• занимался селекцией пород скота и семян,
• применял удобрения, усовершенствованные плуги, молотилки, веялки,
• строил промышленные заведения и конские заводы.
Для торговых нужд поселений Аракчеев завёл в 1819 году на Волхове 1-й в России буксирный пароход для перевозки строительных материалов.
С 1825 года начались регулярные пассажирские рейсы 2-х пароходов от Старой Руссы до Новой Чудовской дороги.
Повсеместно были учреждены госпитали и школы.
По его предложению в ряде округов построили паровые лесопильные заводы, механические прачечные в госпиталях.

Защитники графа Аракчеева говорят о том, что было немало военных поселений, в которых идею удалось реализовать так, как и было задумано.
По воспоминаниям современников, в местах, где ещё недавно были болота, появлялись дома и сады. А отправленные на военное поселение крестьяне в некоторых населённых пунктах по качеству подготовки не уступали гвардейцам.
Но вот общая картина была не слишком радужной.
Крестьяне оказались в условиях тотальной муштры.
Сельская жизнь и без того не сахар. А здесь от них требовали строгого порядка в избе, постоянно чистой рубашки, установки изгородей и рытья канав «по уставу».
Ни праздников, ни развлечений, а только суровая военная дисциплина.
 За нарушение её крестьян пороли шпицрутенами.
Ко всему этому прибавлялись финансовые злоупотребления: зачастую в военных поселениях крестьян попросту обворовывали нечистые на руку воинские начальники.

Переход к новой организации проходил не без труда.
Глухой ропот нередко выливался в крупные восстания, на подавление которых бросались войска.
К примеру, в 1819 году в Чугуеве (Слободская Украина) имело место самое крупное их восстание. Аракчеев лично возглавил его подавление.

В 1821 году все военные поселяне были сведены в отдельный подчинённый Аракчееву корпус.

Удивительно, но за идею военных поселений держались почти полвека.
 Лишь в 1857 году, после сокрушительного поражения в Крымской войне, военные поселения были упразднены.
 Но в памяти крестьян эта напасть твёрдо была связана с «дьяволом-Аракчеевым».

***

Немного о личной жизни Алексея Андреевича.
Надо  сказать, что он не жил аскетом.
 Он нередко покупал в своё имение Грузино у разорившихся соседей - помещиков красивых крепостных девок и делал их своими наложницами.
 Через какое-то время - когда они ему надоедали, он выдавал несчастных любовниц замуж, снабдив приданым.

В Петербурге Аракчеев так же имел любовниц, судя по всему, весьма корыстных дам. Алексей Андреевич не обладал ни красотой, ни мужским обаянием. Но положение всесильного царского любимца, сглаживало, в глазах этих особ все его недостатки.
 Наибольшую известность среди них приобрела Варвара Петровна Пукалова - жена обер-прокурора Синода (!) Ивана Антоновича Пукалова.
Правда, все эти интрижки не оставляли заметного следа в сердце Аракчеева.
И всё-таки нашлась женщина, которая его зацепила.
Эти забавы прекратились в 1801 году, когда Аракчееву попалась на глаза 19-ти летняя дочь кучера-цыгана Настасья Минкина.
Смуглая, черноглазая, ловкая, очень красивая - она буквально заворожила хозяина.
 Аракчеев увидел в ней родственную душу, единомышленника, свою «вторую половинку»! С этого момента в сердце его безраздельно царила Анастасия
Со всеми суровый, с ней он был нежным и предупредительным, осыпал подарками, брал с собой в поездки и всячески её баловал.
 
Минкина поселилась в Грузино на правах экономки (а фактически хозяйки) и благодаря её внимательности и дотошности там водворился образцовый порядок (знала,  как угодить Алексею Андреевичу!).
 Аракчеев в Настасье души не чаял, построил ей отдельный флигель.

Правда, в 1806-м Алексей Андреевич для продолжения рода женился на дочке дочерью умершего полковника - Наталье Фёдоровне Хомутовой.
 Но брак продлился недолго. Ибо Аракчеев смирить свои чувства к Анастасии не смог.  И уже через год Наталья  Хомутова покинула мужа, не пожелав делить его с крестьянкой.

 Настасья Минкина была его любовницей на протяжении многих лет (в течение 25 лет). Алексей Андреевич любил её безумно.
Пользуясь этой графской слабостью, Анастасия вертела, крутила графом, как хотела.
И превратилась в жестокую и коварную ведьму, которую в поместье Грузино боялись все. Боялись куда больше, чем самого барина Алексея Андреевича.
Минкиной очень хотелось привязать к себе барина ещё сильнее. Она решила родить Алексею Андреевичу ребёнка. Но забеременеть у неё никак не получалось и в отчаянии Настя пошла на прямой обман. Сообщив Аракчееву о том, что она «в тяжести», Минкина имитировала беременность. А так как Аракчеев часто был в отъездах, это было несложно, как и «родить» без него.
На самом же деле она просто отобрала мальчика у крестьянки Лукьяновой и выдала за своего.
Граф был на седьмом небе от счастья. Он велел своему адъютанту Клейнмихелю любой ценой выправить мальчику дворянское звание. Тот где-то в Витебске раздобыл для «сыночка» своего «патрона» документы умершего малолетнего шляхтича Михаила Шумского. Настасья тоже взяла себе фамилию Шумская, хотя никаких прав на неё не имела.
Однако через 6 лет Аракчеев узнал от кого-то от своих дворовых правду.
После этого Аракчеев, казалось бы, должен был навсегда от неё избавиться. Но он возлюбленную простил. И его отношение ни к Анастасии, ни к мальчику не изменилось. Он никогда не попрекал её обманом. А Мише оказывал помощь и поддержку до самого конца жизни.
Однако Миша постоянно огорчал приёмного отца. Человеком он был добрым, но слабовольным. В Пажеском Корпусе, куда его устроил Аракчеев, учился плохо. Когда он подрос, откуда-то узнал правду о своём происхождении и стал сторониться Алексея Андреевича. Тем не менее, по протекции Аракчеева стал камер-пажем, а затем флигель-адъютантом императора. Однако, увы! Пал жертвою распространённого в России порока. Его много раз видели на службе «подшофе» и, в конце концов, он попался в таком виде на глаза Александру I. Тот, из уважения к Аракчееву, лишь пожурил Мишу и перевёл служить под начало приёмного отца, присвоив чин поручика. С тех пор Шумский находился либо в Петербурге, под присмотром Аракчеева, либо в Грузино, под приглядом Насти, которая искренне любила непутёвого «сынка» и смотрела на его «загулы»  сквозь пальцы. Говорят она сама вместе с ним начала прикладываться к бутылке, и растолстела. Но даже это не отвратило от неё Аракчеева.
Как многие люди вышедшие «из грязи в князи» Настасья упивалась обретённой властью над людьми. Жестокая от природы, она за малейшую или даже кажущуюся оплошность подвергала дворовых жестокому наказанию. Причём нередко исполняла его сама. Она изводила крестьян и тяжёлой работой, и постоянными придирками, и жестокими наказаниями, которые порой превращались в настоящие пытки. По её приказу нарушителей нещадно секли или запирали в «эдикуль» – холодный подвал, игравший роль домашней тюрьмы.

Особенно жестока она была с молодыми и красивыми девушками, возможно подсознательно чувствуя в них соперниц. Говорили, что нескольких Минкина довела до самоубийства. Неудивительно, что она возбудила в крепостных глубокую ненависть к себе. Её пытались даже отравить, но неудачно.
Особенно она ненавидела Прасковью - красивую комнатную девушку. Она постоянно истязала её, а однажды изувечила её молодое лицо, прижигая раскалёнными щипцами и вырывая куски мяса. Девушка вырвалась, прибежала на кухню, где был её брат - повар Василий Антонов. Тот схватил нож, бросился в комнату и перерезал Настасье горло.
Случилось это 10 сентября 1825 года.
Узнав о гибели любимой Аракчеев, казалось, лишился рассудка – он катался по земле, рвал на себе волосы и кричал:  «Убили! Убили её! Так зарежьте и меня! Без неё мне жизнь не нужна!»
 Тут же нарядили следствие. Вся дворня в Грузино была арестована и подверглась допросам с «пристрастием». Формально расследованием руководил новгородский гражданский губернатор Д. С. Жеребцов. Но в реальности – верный Клейнмихель (к тому времени генерал-майор, начальник штаба Военных Поселений), который не стеснялся в средствах, что бы развязать языки крестьян.
 Василий Антонов и его сестра были забиты кнутом насмерть. Ещё одна женщина умерла через несколько дней. Беременная жена Василия Дарья получила 95 ударов кнутом, выжила и была сослана в Сибирь. Пытавшийся смягчить её участь новгородский земский исправник штабс-капитан В. Лялин был обвинён в умышленном заступничестве за «преступницу», отрешён от должности, арестован и провёл более двух месяцев за решёткой. Всех остальных, кого следствие посчитало виновными, после экзекуции отправили по этапу в Сибирь.
При разборе бумаг покойной Аракчеева ждал новый удар - он обнаружил любовные письма Насти к другим мужчинам. Оказывается, все эти годы она ему изменяла. Кроме того, она принимала подарки от сановников искавших милости временщика. Алексей Андреевич приказал отправить все подношения (40 возов!) обратно дарителям, но те не признавались. Тогда он заявил, что опубликует в газетах их список, с приложением прошений генералов и вельмож крепостной девке Настасье. Разобрали!

***

 2-я половина 1825 года — начало 1826 года стали переломными в политической карьере Аракчеева.
В июне 1825 года, отправляясь на юг, после периода длительных раздумий и колебаний Александр І поручил Аракчееву разобраться с делом о декабристском заговоре, основные фигуры которого давно были известны царю.
 Однако после того, когда 10 сентября в Грузине дворовые люди убили Настасью Минкину, Аракчеев был настолько потрясён её смертью, что совершенно отошёл от государственных дел. И впервые в своей служебной деятельности не выполнил важнейшего поручения монарха.
Хорошо информированные современники считали, что если бы Аракчеев вовремя осуществил расследование, то «никогда бы возмущения гвардии 14 декабря на Исаакиевской площади не случилось — затеявшие бунт были бы заблаговременно арестованы».
Пока граф оплакивал возлюбленную, 2-м ударом для Аракчеева стала неожиданная кончина императора Александра I 19 ноября 1825 года.
Два удара за один год.
Лишившись – почти одновременно – двух самых близких ему людей, Аракчеев впал в апатию и проигнорировал приказ нового императора Николая Павловича явиться ко двору с отчётом.
Результатом стало высочайшее повеление подать в отставку, что бывший фаворит и сделал, удалившись в Грузино «на лечение».
После ухода в отставку Аракчеев постоянно жил в Грузино, много занимаясь устройством имения.
Он старался вникнуть во все стороны хозяйственной жизни, читал много литературы по экономике.
Его крестьяне в целом жили в достатке - среди тысяч крестьянских семей не было бедных.
Старым, больным, многодетным оказывалась всяческая помощь домашней живностью и продовольствием.
 Дети крепостных обязательно учились грамоте.
 Большинство домов крестьян было крыто железом.
Особенно Алексей Андреевич уделял внимание чистоте крестьянских жилищ, дворов.
 В Грузине размещался госпиталь, где крестьяне могли получить бесплатную медицинскую помощь (с обязательными прививками от оспы).
 Здесь же по инициативе Аракчеева создали заёмный банк для крестьян, где они были обязаны брать ссуды для покупки семян, скота и т.д.
Дороги в имении были в основном с твёрдым покрытием, их исправность поддерживалась самими крестьянами.
Аракчеев довольно строго наказывал за пьянство (оно было запрещено) и нерадение к хозяйству.
Само Грузино обустроили по проектам лучших архитекторов и художников того времени.
Аракчеев любил упорядочивание, граничившее с абсурдом: он лично написал «Правила о свадьбах» для своих крестьян, предписывавшие бедным жениться на богатых и наоборот, а также подробные наставления для матерей-крестьянок Грузинской вотчины.
 При этом он запрещал мужикам в своём поместье Грузиново петь и плясать, стремясь к максимальному порядку в своём понимании.

Незадолго до смерти он основал кадетский корпус для детей дворян Новгородской и Тверской губерний.
В императорскую сохранную казну он внёс 300 тысяч рублей и распорядился, чтобы проценты с них шли на воспитание кадетов.
 Ещё 50 тысяч он пожаловал Павловскому институту на воспитание девушек бедных семей тех же губерний.

Алексей Андреевич соорудил перед соборным храмом своего села бронзовые памятники императорам Павлу и Александру.
До последней минуты Аракчеев с чрезвычайным трепетом относился к памяти своего «благодетеля» императора Александра.
 Как ценнейшую святыню Аракчеев хранил под стеклом письма и рескрипты Александра. А в комнате, где император Александр I однажды провёл ночь, Аракчеев установил его бронзовый бюст с табличкой: «Кто осмелится тронуть сие, да будет проклят». Там же хранилась привезённая из Таганрога рубаха, в которой умер Александр, – в ней Аракчеев велел себя похоронить
Он положил в Государственный банк 50 тысяч рублей и завещал потратить их на сочинение, издание и перевод на иностранные языки исторического труда о царствовании Александра.
«Теперь я всё сделал, - писал он незадолго до смерти одному из своих друзей, - и могу явиться к императору Александру с рапортом».

21 апреля 1834 года Аракчеев скончался, «не спуская глаз с портрета Александра, в его комнате, на том самом диване, который служил кроватью самодержцу всероссийскому». Перед смертью он проговорил: «Проклятая смерть», — и умер.
Завещания Алексей Андреевич не оставил. А так как наследников у него не было, то Николай I распорядился передать всё его имущество и само имение кадетскому корпусу, и присвоить ему имя графа Аракчеева.

***

Удивительно, что выходец из обедневшей дворянской семьи смог стать значимой фигурой на шахматной доске империи.
При этом отношение к Аракчееву и современников, и потомков весьма неоднозначное.
Современники, подобно царю Николаю Павловичу, откровенно не жаловали Аракчеева и соглашались с уничижительной эпиграммой Александра Пушкина в адрес могущественного царедворца.
Однако нельзя полностью согласиться с великим поэтом. Алексей Андреевич не был глупым и бесчестным (а наоборот, очень даже умным и кристально честным).
 Его талант или беда состояли в умении беспрекословно подчиняться и успешно осуществлять любые проекты власти. Он был искренне преданным своему монарху, чрезвычайно жёстким и одновременно талантливым военным.
 Аракчеев был фигурой, отразившей своё время, столь же противоречивое, как и он сам.
С детства угрюмый и необщительный, он оставался таким и в продолжение всей жизни. При недюжинном уме и бескорыстии он умел помнить и добро, когда-либо кем ему сделанное.

Некоторых современников не устраивала даже внешность этого человека.

• В своих записках  генерал Н. А. Саблуков так говорил о внешности Аракчеева:
«По наружности Аракчеев похож на большую обезьяну в мундире. Он был высок ростом, худощав и жилист; в его складе не было ничего стройного; так как он был очень сутуловат и имел длинную тонкую шею, на которой можно было бы изучать анатомию жил, мышц и т. п. Сверх того, он как-то судорожно морщил подбородок. У него были большие, мясистые уши, толстая безобразная голова, всегда наклоненная в сторону; цвет лица его был нечист, щёки впалые, нос широкий и угловатый, ноздри вздутые, рот большой, лоб нависший. Чтобы дорисовать его портрет — у него были впалые серые глаза, и всё выражение его лица представляло странную смесь ума и злости».

В общем, как говорится, сразу видно «подлеца и мерзавца».
Между тем на портретах работы современников-художников мы не видим в облике Аракчеева ничего особенно ужасного.

• Из донесения Сардинского посланника графа  Жозефа де Местра:
«Он сделался военным министром и обеспечен неслыханной властью. Он жесток, строг, непоколебим; но, как говорят, нельзя назвать его злым. Я считаю его очень злым. Впрочем, это не значит, чтобы я осуждал его назначение, ибо в настоящую минуту порядок может быть восстановлен лишь человеком подобного закала. Остаётся объяснить, как решился его императорское величество завести себе визиря: ничто не может быть противнее его характеру и его системе. Основное его правило состояло в том, чтобы каждому из своих помощников уделять лишь ограниченную долю доверия. Полагаю, что он захотел поставить рядом с собою пугало пострашнее по причине внутреннего брожения, здесь присутствующего…
Он всё давит, перед ним исчезли, как туман, самые заметные влияния. Один высокопоставленный военный человек говорил мне намедни, что дело может кончиться страшным ударом со стороны кого-либо из обиженных, но у русских слишком твёрдые правила, чтобы убивать министров».

Мемуаристы, не стесняясь в выражениях, называли Аракчеева «гатчинским капралом», «Нероном» и даже «Змеем Горынычем».
Говорили, что одна голова двуглавого орла в российском государственном гербе принадлежит императору, вторая – Аракчееву.
Другие современники добавляют, что Аракчеев был вспыльчив, подозрителен и недоверчив.
Впрочем, в кругу близких людей он бывал весел, любил шутить, зачастую прибегал к едким словечкам и сарказму.

• Н. М. Карамзин назвал Аракчеева «вреднейшим человеком в государстве».
Тем самым он проявил чудовищную неблагодарность.

• М. Погодин вспоминал:
«Все старания и все посредства оканчивались ничем до свидания с графом Аракчеевым, который обещал исходатайствовать аудиенцию и на другой день сдержал своё слово: Карамзин был принят и осыпан ласками и милостями».

Да и сам будущий историограф писал о свидании с Аракчеевым:
«Я нашёл в нём человека с умом и с хорошими правилами».
После рандеву с императором, устроенного для Карамзина Аракчеевым, тот получил и средства на издание «Истории государства Российского», и орден Святой Анны I класса. Но сословная солидарность, как видите, оказалась выше благодарности.
Правда, Карамзин в дальнейшем с уважением относился к Аракчееву.
• 14 сентября 1825 года он писал:
 «Государственный человек, огорчённый ужасным домашним происшествием, отказался от всех дел, как слышно: заменить его другим нелегко. Дельных людей на большой сцене у нас не много».

Надо сказать, что на общем критическом (скорее даже – критиканском) фоне, звучали и более объективные отзывы.
В то время, когда недоброжелатели говорили, что Аракчеев, вникая во всё, «занимается мелочью», другие утверждали: граф «деятелен, как муравей».

• Даже критически настроенный Ф. Вигель писал в своих мемуарах:
«В то время, когда бессильная геронтократия дремала у государственного кормила... за всех бодрствовал один всем ненавистный Аракчеев».

Враги называли Аракчеева «ядовитым, как тарантул».
 Но имеются свидетельства людей, отмечающих его «снисходительность к нижестоящим». Утверждают, что он неоднократно наказывал офицеров за жестокое обращение с рядовыми солдатами.

• Фаддей Булгарин вспоминал:
«Главнейшее достоинство графа А. А. Аракчеева состояло в том, по моему мнению, что он был настоящий русак, как мы говорим в просторечии. Всё русское радовало его, и всё, что, по его мнению, споспешествовало славе России, находило в нём покровительство».

• Архимандрит Фотий Спасский писал в «Записке о графе Аракчееве» (1824):
 «О Графе Аракчееве кратко сказать можно то одно, что он, по примеру своих предков, предан царю, церкви и отечеству; слово царево было для него закон. Царь Александр из всех своих подданных никого более не любил, как графа Аракчеева, никто справедливее, точнее не исполнял царских велений, как Аракчеев. Сему одному все дела государственные, тайны сердца царева были более откровенны и известны; а посему самая императорская канцелярия с тайными делами вся была в руках его, все дела о церкви и вере в сие время ему же тайно были вверяемы».
«Всячески познавая, что граф А. А. Аракчеев совершенно всем сердцем Бога любит, царю и государю императору предан, верен, правдив, св. православную церковь истинно любит; содержит православную веру; мудр и разумен. Кратко скажу — он есть правое око царя, столп Отечества, и таковые люди веками родятся. В нём кроме добра я ничего не видел. Ему можно всё поверить, и с Божиею помощию всё может делать. Теперь и народ и все состояния любят его более, нежели прежде, и всяк чает от него более правды, даже и враг, нежели от кого другого. За что спаси его Боже, на многие лета для церкви и отечества».

В 1817 году Отто Коцебу (во время плавания на бриге «Рюрик») присвоил имя Аракчеева коралловому атоллу одного из Маршалловых островов в Тихом океане,  открытому русскими моряками.

В 1820 году  Фаддей  Беллинсгаузен  назвал в его честь один из открытых им островов (в настоящее время – Фангатау, Французская Полинезия).

Довольно лестное сравнение можно найти в романе Л. Толстого «Война и мир»: жёсткого и требовательного к подчинённым Луи Николя Даву писатель описывает как «Аракчеева императора Наполеона». Вероятно, Толстой хотел оскорбить Даву, но для знающего историю человека – это комплимент: и для маршала, и для Аракчеева. На репутации Даву нет, пожалуй, ни одного пятна. Стендаль называл его «великим человеком», а Наполеон – «одним из самых славных и чистых героев Франции».

• Пушкин, не щадивший Аракчеева в своих эпиграммах, узнав о его смерти, написал жене довольно неожиданное:
«Об этом во всей России жалею я один — не удалось мне с ним свидеться и наговориться».

Сам Алексей Андреевич прекрасно понимал, что ни народной любви, ни благосклонности со стороны творческой интеллигенции ему ждать не приходится.
Тем не менее, Аракчеев лишь раз посетовал об этом в беседе с военачальником и дипломатом генералом Алексеем Ермоловым: «Много ляжет на меня незаслуженных проклятий».
Слова графа оказались пророческими…

***

Деятельность Аракчеева А. А. противоречиво оценивалась не только его современниками, но  и последующими поколениями.
 С одной стороны — это видный государственный и военный деятель, во многом определявший ход внутренней политики страны.
 А с другой – человек,  установивший  жестокие порядки в армии, муштру, полицейский террор, ведший борьбу с инакомыслием и любыми прочими выступлениями.
Заслуживает уважения тот факт, что Аракчеев занимал видные посты в стране, что его деятельность была направлена на усиление военной мощи России, установление порядка в стране.  Во многом благодаря реформам, проведённым им в армии, Россия дала достойный отпор Наполеону в 1812 году.
Да и проект освобождения крестьян от крепостной зависимости — свидетельство дальновидности Аракчеева  А. А. как политика.
В советское время о нём писали как о «реакционере, гонителе суворовской школы, царском холопе и угоднике».
Многие современные исследователи оценивают его деятельность высоко, называя одним из самых достойных военных и государственных деятелей России. Они  характеризуют его «как одного из наиболее эффективных в отечественной истории администраторов».  И считают, что он был «идеальным исполнителем, способным воплотить в жизнь грандиозные предначертания».
Аракчеев — самый эффективный управленец своей эпохи. Интересы государства для него были превыше всего, чего сильно не хватало многим деятелям и до, и после него.
Алексей Андреевич Аракчеева имел много заслуг перед отечеством. Но за его угрюмый характер, чрезмерную строгость и жесткость его не любили, и в памяти он остался как деспот и основатель военных поселений, о которых вспоминают недобрым словом…