12. Прощай, тётушка

Ночью приснилась Марианне тётушка. Была она красивая, помолодевшая. Протянула Ане перстень с камнем невиданной красоты. Тётушка надела тот перстень ей на палец. И переливался он всеми цветами радуги. "Тётя Люда..." - прошептала девушка, проснувшись. Вроде ничего такого особенного не было в этом сне, но отчего-то стало тревожно на душе. Глянула на часы: 5 утра. Больше не сомкнула глаз. Бежать к тётке было, наверное, глупо. Да и у неё есть телефон, если что позвонила бы, успокаивала себя девушка. Списала тревогу на собственные нервы. Ждала, пока встанет отец. Слонялась по комнате, смотрела в окно на первый снег, выпавший ночью.

Наконец, отец и дочь вышли за порог и двинулись в сторону дома Людмилы Алексеевны.
- Ты иди, а я зайду за тортом и подарочком. - сказал дочери Фёдор Петрович.
Аня привычно отперла калитку. Дружок, жалобно поскуливая, смотрел на неё грустными глазами.
- Голодный, бедняжка! Погоди, сейчас вынесу тебе еды. - сказала Марианна, входя в дом. - Людмилочка Алексевна! Вот и я!
В доме было тихо. Черныш - тётушкин кот, вышел откуда-то и сел перед девушкой, глядя на неё серьёзными, словно человечьими глазами.
"Тоже голодный. Что ж тётя Люда вас не покормила? " - подумала Марианна.
Прошла в комнату, и сразу всё поняла. Людмила Алексеевна лежала на застеленной кровати. На тётушке было её нарядное выходное платье, на голове косынка. Марианна ощутила, как в ногах разливается предательская слабость. Проверила пульс, хотя ей и так уже стало всё ясно. Отдёрнула руку от холодной кожи старушки. Зажала рот. Глаза заметались по комнате. На столе лежал листок бумаги и ещё что-то маленькое. Подошла. Прочла: "Это тебе, Аня. Надень..." Взяла кольцо. Оно оказалось ей ровно по размеру. Хлопнула калитка. Отец пришёл. Выбежала навстречу...

               
                ***
В день похорон снова пошёл снег. Марианна рядом с отцом стояла возле свежей могилы. Когда установили надгробие, из-за туч на миг выглянуло солнце. Луч его упал на табличку "1941 - 2022". Девушка подняла лицо к небу. "Словно привет от тётушки" - подумалось ей.
- Вот, тётя Люда, твой последний дом. Спи спокойно... - произнёс Фёдор Петрович, смахивая скупую слезу.
"Всего-то 81 год, совсем и не много. Рано, ох, рано померла!"... "Хоть не мучилась, во сне ушла"..."А говорят, ОНИ тяжело умирают"... "Все там будем"... - Слышалось за спиной. А Марианна стояла и смотрела на фотографию Людмилы Алексеевны. Снежинки щекотали щёки и становилось как-то спокойно и светло на душе. От долгого взгляда в одну точку показалось, что тётя едва заметно улыбнулась уголками губ.  "Надеюсь, она так хочет сказать, что ей там хорошо..."
Пришедших проститься с умершей оказалось не очень много, но больше, чем можно было ожидать; помимо немногочисленной дальней родни, нарисовались какие-то кумушки и тётушки, утверждавшие, что дружили с "Бабой Людой", которых никто не знал и которые слегка обиделись, что их не позвали на поминки. Фёдор Петрович не хотел толпы и разговоров, ведь тётя имела репутацию неоднозначную. Сослались на то, что дом небольшой и места мало, позвали только пару человек, приходившихся роднёй и соседку. "Только б папа не запил. Ему ни капли нельзя." - думала Марианна. Она строго следила, чтоб он наливал себе только компот, не поддаваясь на уговоры "пропустить хоть рюмочку из уважения к покойной".
Поздним вечером, когда вспомнили всё хорошее о тёте Люде, разговоры были переговорены, песни спеты, со стола убрано, а посуда помыта, стали решать, куда уложить гостей. Двоюродную младшую сестру усопшей и троюродного брата Фёдора. Они приехали из деревни и нельзя было отпускать их в ночь, да ещё и выпивших. Решено было разместить их в комнате Марианны. Сама она сказала, что заночует в домике тётушки.
- А не боязно тебе ТАМ одной будет?
- Дочь, может дома на раскладушке?...
- Нет.

Никинув шаль поверх пуховика, девушка зашагала к опустевшему без хозяйки домику на окраине. Снег скрипел под ногами. "Эх, Людмила Алексевна, Людмила Алексевна, Вы так и не увидели первый снег!" Вспомнила, как много раз ходила по этому маршруту, как старалась купить тёте её любимые конфеты. Как возвращалась домой с тёплыми яйцами от тётиных курочек и жарила омлет. Как училась "ремеслу" и не верила в себя. Да и сейчас, если честно, не верилось, что сможет она лечить людей, гадать и много чего ещё делать, что делала Людмила Алексеевна; для себя, для близких - да, но чтоб по-настоящему "дела творить"... Горло сжалось в спазме, а на глаза навернулись слёзы. Меньше полугода она здесь прожила, а как будто полжизни.
Отворила калитку: пустая конура, пустой курятник. Дружка они с папой решили забрать к себе, всё-таки собака была им нужна. Отцовский старый пёс в прошлом году издох, а нового щенка Фёдор всё никак не мог выбрать. Кур ненадолго "приютила" соседка - отец хотел оставить себе, но надо было сначала справить курятник. Черныша тоже взяли, но, наверное, придётся кому-то отдать, так как они дрались с Беляшом. Эпично выглядели эти битвы: чисто-чёрный против чисто-белого. Нахохлившиеся, со вздыбившейся шерстью они вставали друг напротив друга, выгнув спины, и шипели, а глаза "метали молнии". Бесконечно долгие секунды, длилось это кошачье "противостояние", во время которого каждый всем своим видом убеждал противника, что именно за ним будет победа; пока, наконец, не сцеплялись в яростной схватке. Рычание, визг, клочки шерсти, расцарапанные руки Марианны. Отец, тот не церемонился - разбивал веником. Потом одного выдворяли в сени, второго закрывали в комнате...
Девушка зашла, не включая свет. Потёрла озябшие руки. "Надо дров принести и растопить печь". Они с отцом незадолго до смерти тёти купили запас дров на зиму. Заботились, чтобы та не мёрзла. Аня прошлась по дому, погладила старенькую клеёнку на столе, провела руками по кровати. Подняла руку с кольцом, поблёскивающим в свете незашторенного окна. "Спасибо, тётушка". Вспомнились рассказы о приходящих призраках.
- А я бы даже хотела, чтобы она пришла... - Вслух сказала девушка.
Отчего-то не хотелось зажигать электричество. Выдвинула ящик комода, на ощупь нашла большую свечу, рядом же оказался коробок спичек. Чиркнула, прищурившись на яркий всполох, поставила живой огонёк в жестяной крышке, служившей подсвечником, на стол.

В окно постучали...