Глава 22

Её голова лежала на его колене, рука обхватила его правую ногу, словно что-то как золото ценное, а благодаря ветру ее черные локоны казались и вовсе бесценными.
– Эта была тяжелая неделя. – потянулась Кира, разведя по сторонам руки. – Но я рада что она закончилась.
– И не говори. – согласился Лёха, волнуясь в этот момент лишь о двух вещах: чтобы его левое колено не сдало под давлением и чтобы его левая рука не сломалась пополам удерживая её тело.
– Знаешь, я много с кем общалась в последнее время… – начала она, смотря куда-то в небо, казалось что именно благодаря взгляду её голубых глаз оно казалось сегодня таким безмятежным. – Писала старым знакомым, заводила новые знакомства, как например в электричке на пути сюда.
Лёха продолжал кивать, вспоминая, что единственной из всех его знакомых по электричке за последнее время была лишь та двенадцатилетняя отличница, которой он нанес психологическую травму на всю жизнь.
–...и оказалось, что ей где-то под тридцать, прикинь! – её глаза в этот момент устремились на него, брови же уже стояли домиком. – У неё уже есть муж, а я с ней общалась на “ты”!
– Ха-ха, бывает, чё? – он аккуратно скинул с неё мушку, которая пыталась вскарабкаться ей на ушко.
Она лишь улыбнулась и в ответ поймала одну из комах, которая позарилась на её белую рубаху: схватила своими тоненькими пальчиками за крылышки и закинула ему за шиворот.
– Весьма-весьма! – засмеялся он и подняв футболку избавился от мушки так быстро как мог. – Я полагаю, совместное ожидание сплочает?
– Это да, талон мы ждали где-то два часа, и по меркам Одессы это реально лишь пыльца! – она засунула ноги в песок и зевнула слегка.
– Ты сдавала не тут? – спросил он смущенно, стараясь вникнуть в суть, уж слишком сильно отвлекал его факт того, что она лежала прямо тут.
– Ещё бы! Не тут. – ответила она сладким тоном. – Но была всего до вторника, бабушку не навещала долго я!
Он лишь умилялся, глядя на её правильные черты лица и безгрешные глаза, – каким нужно быть идиотом, чтобы на неё обиду держать? Тем более, учитывая состояние в котором он пребывал тогда, очень даже хорошо что не видела его она.
– Лёш, это просто было так круто: ехать самой за рулем! Прямо как свободная птица которая летит куда её сердце влечёт! – она положила руки за голову и закрыла глаза. – далёкий-далёкий полёт!
“Господи и на что мне это?” – вопрошал Лёха, чувствуя как тепло ее тела всё в нём прожигает. – “Я же уже почти смирился!” – нарекал он, ибо на встречу с ней шел оставив все иллюзии о ее симпатии за бортом, дескать друзьями быть норм, а отношений не хотел и сам он.
“Чёрт, а всё ведь было хорошо!” – и вправду, после неожиданной встречи со старым знакомым на автовокзале больше сюрпризов в этот день не возникало: они шли по Пушкинской, любуясь пейзажами которые за время учёбы здесь стали ему суженными: – “По этой улице я четыре квартала нёс передачки, не сказать что момент особо значимый, но не рассказывать же про дачу мне? – Малые, Большие Арнаутские, сказать особо нечего, ибо были тут одни лишь банки, да ЦУМы, но когда они наконец дошли до Успенской, то улыбка на его устах засияла как в сороковом году армия немецкая:
“А вот и оно!” – говорил он.
“Остановка? И что?” – удивлялась она.
“Помнишь историю с троллейбусом и кулаками? Так вот, именно тут я зацепился с тем парнем!” – гордо поглядел он, показывая на то самое место на мостовой! – “Вот тут троллейбус остановился, я вышел и начал показывать ему средние пальцы, паршивцу, а он налетел на меня с правой и посадил на задницу быстро, однако я потом вскочил и сам накидал засранцу жирно!”
Рассказывал он это с нескрываемой гордостью, хотя в момент когда их взгляды с тем пацаном пересеклись, то страх за жизнь чуть не сковал его полностью, однако “страх - это и есть жизнь!” - только вера в это спасет твою жизнь!
Она же лишь умилялась его рассказам, как никак парни любят разное такое рассказывать, но когда прошли они то место, то всё мигом вернулось в состояние базовое.
Переулки, Деволановский спуск и парк Шевченка обошли они без устали: “Она, конечно, хороша, но не стоит тебе увеселительным газом дышать!” – напоминал он себе, стараясь игнорировать все “знаки” подаваемые ей:
“Взгляды. Если ты нравишься человеку, то он смотрит только на тебя.” – Ну да, в данной ситуации у неё нету другого собеседника, кроме меня!
“Прикосновения. Это когда человек всегда пытается тебя потрогать или ущипнуть.” – Ты знаешь, Димон ведь меня в последнее время хлопал по плечу и пытался за локоть ущипнуть где, так что, может замутить с этим лохом, почему нет?
“Глупые шутки. Если ты нравишься, то человек засмеется над любой твоей, даже самой тупой шуткой.” – скромничать не буду, но у меня талант на прибаютки, однажды я даже в класс принес утку…хотя знаешь, можно и поставить галочку на этот пунктик.
Собственно, оборона стояла неплохо: они пришли на море где было свежо так, даже не смотря на количество людей на шезлонгах.
“Идём босиком по песку?” – “Я думала, ты и не предложишь!”. Песчинки забивались под пальцы, такого кайфа не ловил лет с пятнадцати!
“Вода безумно хороша!” – воскликнул он, когда до колен его достала одна из волн.
“Да уж, это и вправду оно!” – не закатив штаны она сама обрекла их на участь утенка мокрого.
“Ну ты, конечно, Кир, да…” – единственное что он смог сказать, но потом сориентировался и начал водой на неё брызгать.
“А-ах! Лови ответку!” – она была более меткой, вода попала прямо в разрез на футболке его ветхой.
“Ладно, ты победила!” – признался он.
“Победила-победила, а теперь пойдём посидим на валуне том!” – подобное предложение от неё звучало странно, ибо обычно на прогулках она, казалось, могла дойти до стамбульского вокзала.
“Пойдем, ладно!”.
Этот разговор от других ничем не отличался: повседневка была хаотично смешана с философскими размышлениями и абстрактностями по типу “Чей шлем это?”, с указанием пальца в сторону моря четного. В один момент она встала и начала закапывать его ноги:
“Заняться нечем, что-ли?” – улыбнулся он, стараясь рассмотреть за слепящим солнцем лицо ее.
“Да нет, как видишь есть: закопать тебя ведь возможно, в теории?” – она перестала пинать песок и выжидающе глянула на него.
“В теории да, правда яма должна быть такая же глубокая, как и я!” – он усмехнулся озадаченно, а она, пожав плечами, продолжила реализацию своей задачи.
“Не надоело?” – спросил он через пять минут, пока она старалась как можно больше песка на него навернуть.
“Ещё чуть-чуть!” – смахнула она прядь волос и продолжила сминать всё на своём пути, как колос.
“Ладно, пойдем тогда!” – сказал он, не прошло и десяти секунд.
“Давай, ты первый!” – раздраженно сказала она, и как только прошли они пару шагов, то толкнула его настолько сильно, насколько могла.
 – “Смешно, Кир!” – повернулся он, но услышал от неё: “Дальше иди!” дальше и пошёл, только в этот раз полубоком, чтобы был лучше обзор, и как только увидел начало движения ее ног, то сыграл на опережение как сам знаешь кто.
Песок заскрипел под ее весом.
“Хей, Кир, с тобой всё хорошо?” – спросил он её, присев на кортаны рядом, она же после приема “скамейка” перешла в положение горизонтальной тяги. – “Давай я тебе помогу!”
“Не надо, лучше присядь рядом!” – подруга императивно указала ему.
“Ладно.” – и он сел рядом, ожидая что-то неведомое никому.
“Вот теперь намного лучше, правда!” – и она подвернулась всем телом к нему.
“Вот теперь послушай правду, упрямый! Лежит она рядом не от любви к тебе ярой, а чтобы другие ребята на пляже ее замечали! Так что не серчай, малый, ты изначально знал во что играешь!”
– …хей, Лёш, ты со мной? – спросила его Кира, которая уже даже на бок легла, чтобы он её лучше слышал.
– Да-а, я тут. – ответил он, хотя чувствовал что локомотив мыслей всё несётся вперёд.
– Так вот, его машина не особо удобная, но такая маневренная! Хотя так даже и не скажешь! – она продолжила восторженно рассказывать про свои “Форсажи”.
– Кстати, а как там твои дедушка и бабушка? – спросил он, словно выходя из спячки.
Она остановилась и с ухмылкою на него посмотрела:
– Они хорошо, размеренная жизнь и такое всё! – пожала она плечами и её левая ладонь легла поверх его.
“Прямо игра со свечами, да только заебало не спать из-за этих моментов ночами!”
– Я думала, что это будет худшей неделей в моей жизни, Лёш! – сказал она, идя баш на баш, – Но я сделала всё что планировала, да ещё и тебя наконец увидела!
– Это хорошо. – прикусил он нижнюю губу, когда она вновь закрыла глаза.
“И почему забыть я её не могу?” – но срок годности на упаковке никто не указал.
Он некоторое время смотрел на её лицо, сравнения со спящей красавицей звучали бы как скованное село, потому он быстро обратил свой взгляд в сторону: мама натирала спину недовольному пацану, толстяк пытался загорать лёжа на своём животе, компания мажоров спорила с продавщицей кукурузы про цену, а муж предложил искупаться жене.
Собственно, ничего интересного, мало кто привлекал глаз, такое он видел еще с детства, а сколько еще перед смертью насмотреться раз? Но всё-таки один индивидуум выделялся на их фоне, это бы накаченный мужик сидящий на рифе так же гордо, как сидят в своём гнезде грифоны.
– Смешной мужичок! – опередила его Кира.
– Согласен, он будто позирует для глянца! – отметил Лёха к ней придвигаясь.
– А как он поставил на пояс руки и разглядывает всю округу! – она поправила волосы.
– Он владеет этим местом, и нами тоже! – передразнивал Лёха, удивляясь что на местного рэмбо с розовыми трусами больше никто не обращал внимание.
– О боже! Лучше не попадать ему на глаза, а то продаст ещё нас в рабство! – Кира схватила его за плечо и затрясла.
– Я думаю, мы откупимся! – как же её прикосновение меняло все оттенки. – Хотя пару дней панщины нам не избежать, придется поработать в “його маєтку”!
– Ха-ха, а ты забавный! – она отвела взгляд и постукала по последней ступеньке лестницы, - ах, как же они были близко к небу вместе ведь!
Во всё это можно было бы даже на секунду поверить, однако надпись на полуразрушенном здании мэрии заставит любого потерять веру: “Только замки сорвав все с подсознания получишь ты ключ от двери мироздания.”
“Умение пользоваться отмычками тут не проканает…” – мысленно добавил парень, ощущая, что ещё немного страданий и он им станет! Станет тем, кто горькую правду наконец принимает!
***
Возвращаться после забвения в реальность – это как получать от Баса Рутена по яйцам: тебе кажется, что ты выдержишь сколько тебе судьбой предначертано, однако как только его сапог касается твоего члена – у всех твоих вышибал заканчивается смена.
– С вас двести гривен! – сказал таксист, остановившись возле элитного жилого комплекса.
Лёха полез рукой в карман, достал кошелек, однако еще секунд тридцать прошло прежде чем он нужную сумму наскреб. Водила глянул на Замок Аркадии, а потом на пару погнутых банкнот, которые подсунул ему этот парень.
– Спасибо, хорошего вечера! – сказал Лёха и вышел из машины.
“Забавно выходит: гуляю с его дочкой, живу в его квартире, но ведь время платить по счетам всегда приходит?” – подумал он, глядя на свою пластиковую ключ-карту.
Портной спросил как он поживает и после щепотки small talk он зашёл в лифт с толпой. Люди были статные: накрахмаленные пиджаки, платья версачи и элитные духи, которые словно гопники в падике вытесняли из лифта воздух. Ситуация с последним напоминала ему детство, когда при курильщиках он закрывал нос свой, думая что это спасёт его легкие от никотинового яда, а на вопросы “Курил ли?” он всегда отвечал “Да нет, просто стоял рядом!”
Вышел из лифта: мраморная плитка, высокие потолки и деревянные двери: “Честно сказать, это всё, во что можно сейчас поверить”. Он открыл двери, зашёл в номер и почувствовал сдавленность в горле:
“Одни и те же места, одни и те же люди, – смотришь на себя, а изменился ли ты, дурень? Может ли быть мир быть серым, если не в твоей постели она? Можно ли передать привет со дна, если там нет места пастельным тонам?”
Он открыл холодильник и плеснул в кружку квасу, тот по вкусу напоминал пиво, однако алкоголь был теперь бабой, которую не хотелось даже по блату лапать.
“Включи уже телик! Харэ с тебя на сегодня патов!