Гибель Бабеля

Гибель Бабеля: Из очерков о расстрелянных Сталиным советских писателях

После Б. А. Пильняка (фон Вогау) (1894–1938) самая серьёзная потеря художественной литературы от репрессий И. В. Сталина – Бабель, Исаак Эммануилович (1894–1940), одесский еврей, выразительно описавший Одессу в своих «Одесских рассказах». Но невзлюбила Советская власть Бабеля не за эти невинные этнографические зарисовки. «Конармия» - сборник очерков о 1-й Конной армии красных под командованием народного героя С. М. Будённого во время Польского похода 1920 года – вот главное преступление писателя против Советской власти. И. Э. Бабель находился при этой армии как военный корреспондент и не скрыл факты зверств красных против мирного, правда, антисоветски настроенного польского, а, частично, и еврейского населения. Чтобы избежать неприятностей от антиеврейски настроенных красноармейцев И. Э. Бабель находился в Первой Конной по подложным документам на русское имя.
«Конармия» И. Э. Бабеля, опубликованная в 1927 году, – продукт относительно свободных времён в советской литературе и журналистике во времена нэпа (1921–1927). Сам И. Э. Бабель, вполне по-советски настроенный, как-то вдруг проговорился, что не так уж и гладко воевали красные во время иностранной интервенции в Россию 1918–1920 гг.
С. М. Будённый, бывший командующий Первой Конной, возмущённый текстом И. Э. Бабеля, сразу же после выхода книги предлагал за «Конармию» писателя просто расстрелять как контрреволюционера. Тогда, в 1927 году, И. Э. Бабеля спасло заступничество М. Горького – непогрешимого литературного авторитета в глазах И. В. Сталина. М. Горький всегда поддерживал писателя из Одессы. И. Э. Бабель работал в журналах и газетах, издаваемых М. Горьким ещё до революции и в 1917–1918 гг., когда М. Горький был ярым особенно ярым контрреволюционером. Как видно, М. Горький – «Буревестник революции» - вовсе не всегда был ярым коммунистическим писателем, как его часто представляют. В 1917–1927 гг. он был скорее антикоммунистом, яростно критиковавшим Советскую власть за излишние репрессии.
И. Э. Бабель прямо говорил, что пока жив «старик» (М. Горький) ему, И. Э. Бабелю, и другим, согрешившим против Соввласти писателям, ничто не угрожает. В 1936 г. М. Горький умер – начались расстрелы, в том числе и писателей.
Но скандал был велик. С 1927 г. И. Э. Бабель фактически перестал заниматься литературой, перестал публиковать что-нибудь серьёзное. Ждал ареста.
И снова И. В. Сталин повторил с И. Э. Бабелем тот приём, что был применён к Б. А. Пильняку – перед арестом писателя стали выпускать в поездки на Запад. Правитель прямо намекал – останься на Западе, сохрани себе жизнь. И. В. Сталин очень высоко ценил литераторов, может быть, это был один из самых больших любителей литературы среди всех правителей мира. В И. В. Сталине боролись желание расквитаться с писателями-врагами коммунизма (с теми же Б. А. Пильняком и И. Э. Бабелем) и почтение к этим мастерам художественного слова.
Одно время И. Э. Бабель служил в ЧК. Во время сталинских репрессий это могло сильно осложнить положение человека – людей, связанных со спецслужбами репрессировали значительно чаще, чем обычных граждан. Палачи больше страдали от репрессий, ими организуемых и ими проводимых, чем обычные люди.
Многолетнее ожидание ареста приводило к довольно необычным ситуациям. Однажды, будучи в гостях у М. Горького, писатель сумел переговорить с главным тогда чекистом в СССР Г. Г. Ягодой, тоже евреем по национальности. Как надо вести себя при аресте «органами», чтобы выжить, откровенно спросил писатель главного советского палача. Ответ не затруднил главного советского Г. Г. Ягоду – на допросах и в камере всё отрицать, на всё говорить «нет», молчать. Тогда есть шанс выжить. Сам Г. Г. Ягода вскоре был расстрелян безо всякой вины перед Советской властью, всё отрицать на допросах ему не удалось. Пытки абсолютное большинство людей не выдерживает – не говоря уж о физических страданиях, жертве страшно за близких, безопасности которых может угрожать палач.
Убийство писателей И. Э. Бабеля и Б. А. Пильняка очень похожи – оба были нерусскими среди русских, оба были весьма успешными советскими деятелями, когда-то, в 1920-х годах, открыто, скандально и даже по-свойски обругали Советскую власть и потом долго, мучительно, годами ждали ареста, пыток и гибели. Советская власть предлагала неявно им бежать на Запад, отказались – оба были очень советскими и жить вне своей родины не хотели. Ужасна смерть от руки палача, после тяжких пыток. Но и ждать ареста годами, безошибочно зная, что этот арест, эти пытки и эта казнь обязательно будут – ужасное мучение!
Необъяснимый феномен – советский человек. Быть абсолютно преданным своей стране, работать на неё прилежно и много, но при этом знать, что она, эта страна, тебя непременно убьёт, замучит. И при этом – не пытаться бежать, скрыться. Потому что и бежать-то некуда советскому человеку – слишком он со своей страной, со своим коммунизмом. Коллективизм в советском человеке пересиливал страх ареста, пыток и казни.