Снежная гроза Глава 19

Глава 19.

В комнате, куда его привела Жанет, находилось трое мужчин. Один из них был ее отец – начальник управления и еще двое приятных, но, как сделал для себя вывод Влад, каких-то безликих мужчин. Их лица портили колючие глаза и короткие, словно блеск острия ножа, взгляды.
- Снимите балаклаву! – потребовал один из мужчин. – Я ваш новый начальник отдела, а это начальник службы внутренней безопасности. С начальником управления вы знакомы.
Влад внимательно посмотрел на своего нового начальника отдела. Весь его вид говорил о том, что сорокалетний мужчина пришел на должность начальника диверсионной работы за границей с единственной целью – существенно улучшить работу отдела.
- Я пока воздержусь от того, чтобы снимать балаклаву, - ответил Влад. – Меня знают в лицо всего четыре человека. И время, чтобы увеличить их число, еще не наступило.
- Это мой приказ, как начальника отдела: снимите балаклаву!
- Вы не поняли меня! Меня в лицо знают начальник управления, связник, присутствующий здесь, полковник Сельцова. - Влад остановился на несколько секунд, изучая оторопевшие лица присутствующих офицеров, - и Президент страны. Узкий круг лиц, которые знают меня в лицо, позволил мне избежать провалов за восемь лет моей работы. А восемь лет работы – это около сорока успешных диверсионных операций.
Офицеры быстро взяли себя в руки:
- Но многие ваши диверсии не подтверждены агентурно! Или вы хотите сказать, что спецслужбы других стран сознательно скрывали свои потери? Вам теперь придется работать по-другому.
- С подтверждением? Вы шутите? – ядовитый оттенок сарказма в голосе Влада разобрали все.
Обстановка накалялась, и начальник управления взял бразды разговора в свои руки.
- Что ж, что-то со знакомством у нас не получилось!.. Чтобы сгладить об-становку, сменим тему. Владислав Павлович, расскажите в подробнейших де-талях, как вы освобождали из полицейского участка капитана Чернову.
Прежде, чем начать рассказ, Влад на пару секунд задумался. Он понимал, что ведет себя слишком дерзко, но его, умевшего себя держать в руках, всегда бесило, если он чувствовал к себе и своей деятельности недоверие. Сельцова прекрасно знала своего подчиненного, и у него с ней таких недоразумений ни-когда не возникало. А вот новые начальники наступали на одни и те же грабли - начинали сомневаться в подвигах своего подчиненного, так как «таких подвигов просто быть не могло!».
- Товарищи офицеры, я приношу свои извинения, но и вы должны понять меня. Что касается освобождения капитана Черновой, то хочу повторить банальность: многое совпало, чтобы удача сопутствовала. Об инциденте своевременно стало известно Сельцовой, и она немедленно вылетела ко мне. Хорошо зная обстановку в регионе, я принял решение силового освобождения Черновой. Были изготовлены документы на двух офицеров ЦРУ, подобрано американское оружие, подготовлен легкомоторный самолет с опознавательными знаками США. Вылетели мы с Сельцовой рано утром, чтобы сесть на аэродроме Боготы и отбить Чернову при ее передаче американцам. Уже на территории Колумбии, пролетев стороной от полицейского участка и обнаружив, что возле участка есть пространство для посадки, я изменил задание и посадил самолет прямо у участка. Нужно было на глазах полицейских-зевак проявить самообладание и уверенность. Поэтому, выйдя из самолета и не обращая внимания на полицейских, я постучал ногой по колесу самолета, надел темные очки, и мы с Сельцовой подошли к полицейским. Представились, что мы сотрудники ЦРУ: офицер Харрис и офицер Хатчинс. Попросили отвести к начальнику полиции. Перед ним мы снова показали документы и потребовали, чтобы начальник полиции Даниель Коста передал шпионку нам. В качестве вознаграждения я выложил перед ним десять тысяч долларов, предупредив, что если шпионка окажется ценным источником, то через американское посольство он получит еще десять тысяч. Вдобавок я пообещал Косте, что в благодарность за сотрудничество мы подыщем ему должность в центральном управлении полиции в Боготе. Поддавшись моему напору, а я не давал ему передышки для размышлений, требуя то документы задержанной, то чтобы задержанную освободили от наручников, так как для нее у нас приготовлены в самолете цепи, то ругался на Сельцову, что она не торопится отводить шпионку к самолету, начальник полиции, как на психологических тренингах, делал все, что я требовал от него. Отвлекающую роль, конечно, сыграли и деньги, так как десять тысяч долларов – это громадное состояние для южноамериканцев. А в конце, когда мы остались наедине, я по-приятельски заметил, что он что-то слишком заторможен и предложил размять ему плечо. Найдя нужные точки на шее, я обездвижил его, вызвав начало инсульта. Покидая кабинет, я предупредил полицейского, чтобы он пока не заходил к начальнику, так как тот пересчитывает гонорар, чтобы поделиться с другими полицейскими. Уходя, я попрощался с полицейскими у входа в участок за руку и когда мы взлетали, то они нам даже помахали руками, желая благополучного полета. Это все, товарищи офицеры.
Подробный рассказ операции в мельчайших деталях, скорее всего, был нужен, чтобы сравнить показания полковника Сельцовой и капитана Черновой с его изложением хода операции. Совпадения должны вызвать доверие к деятельности агента.
- Где вы взяли самолет? Откуда у вас навыки пилота?
- У меня международная лицензия на управление легкими самолетами. Я прошел полный курс обучения в канадской летной школе и владею несколькими самолетами для обучения начинающих пилотов.
- А кто изготовил вам документы сотрудников ЦРУ? Насколько они являлись подлинными?
- Для изготовления документов я воспользовался своими связями в криминальной среде города. Конечно, пользоваться ими на территории США нельзя, но в Южной Америке их вполне можно было применить.
- Но вы понимали, что ставили под угрозу жизнь полковника Сельцовой и капитана Черновой? Ведь трудно даже представить последствия, если бы американцы захватили группу – подчеркиваю, группу! - действующих сотрудников СВР!
Вопрос последовал от начальника собственной безопасности. Его подозрительные глаза превратились в два жала буравчика, настолько у него оказалось большое желание уличить действующего агента в безалаберности.
- Любая диверсионная операция, тем более за границей, - это всегда риск и угроза для жизни агентов. Но для спасения капитана Черновой я готов был полностью разгромить полицейский участок и не сомневайтесь – у меня это обязательно бы получилось. Она один раз была моим напарником, задание мы выполнили успешно, а я напарников не забываю. Ради них я готов рисковать жизнью.
- Скажите, - продолжал вкрадчивым голосом уточнять некоторые детали начальник безопасности, - а почему вы работаете в основном с женщинами-агентами, а не с мужчинами?
На секунды в комнате установилась тишина. Влад оглянулся на Жанет, присутствовавшую при разговоре в качестве уже назначенного руководством его будущего связника. Ее большие глаза переливались оттенками радуги из-за жгучего  нетерпения в ожидании ответа Влада.
- Я сталкивался с мужчинами в начале своей диверсионной карьеры. Мой начальник отдела раскрыл меня перед резидентом по Центральной Америке, а резидент, работающий на ЦРУ, пытался меня – пока еще обычного русского студента и начинающего агента! - подставить и сдать американцам. Мало того, он едва не вспорол мне живот бритвой. Пришлось, как и заслуживает обычный предатель, пустить ему пулю в затылок. Что касается женщин, то объяснять даже нечего. Женщины, если с ними не просто вместе работать, но и честно дружить, пусть даже с оттенком влюбленности, – это самые верные и надежные напарники. Они не подведут и не предадут! А это для агента самое главное.
- А вы допускаете половые контакты между агентами? – не унимался начальник службы безопасности.
- Допускаю. Но это не касается меня. Моя жена в курсе моей деятельности и у нее со мной договор: если я ей изменю, то я потеряю ее, своих детей и положение в обществе. А это, вы сами понимаете, крах моей деятельности как агента. С момента свадьбы я держу данное ей слово!
В комнате снова повисла тишина. Ее нарушил Влад:
- Ко мне еще есть вопросы? Вы же обо мне многое знаете, тем более что Ирина Михайловна наверняка поделилась информацией. Не так ли?
Ему ответил начальник управления:
- Ты сейчас проходил определенную проверку, хотя своей задиристостью старательно портил ее итоги. Зачем ты это делал, можешь объяснить?
- Алексей Владимирович, объясняю: терпеть не могу, если меня начинают в чем-то подозревать! Таким агентам, как я, надо верить и помогать. Уверен, что лучше меня обстановку в Южной Америке никто не знает.
- Ладно, мы тебя выслушали, - согласился начальник управления. – От имени присутствующих офицеров объявляю, что ты контактную проверку прошел! Предлагаю мир!
Влад откинулся на стуле, изучая лица внимательно наблюдавших за ним офицеров. От него в данную минуту требовался радикальный шаг для восста-новления рабочего взаимопонимания между агентом и курирующими его офицерами Центра.
- Мир!
Влад сдернул с головы балаклаву и тряхнул своими длинными, немного спутавшимися волосами. Он заметил, как острым взглядом в его лицо вцепился начальник службы безопасности, с жадностью изучая его лицо и запоминая детали внешности. Заметив это, Влад улыбнулся, показывая, что своим успехам он в некоторой части обязан своей незаурядной киношной внешности.
- Алексей Владимирович, а вы правы! Ни одна женщина не устоит перед внешностью такого мужчины! – не удержался от комментария начальник отдела. – А это на нелегальной работе та-аки-ие возможности!.. Жаль, что он дал клятву однолюба. Можно было столько дел натворить!..
Он первым приподнялся и протянул Владу руку:
- Начальник отдела Сергей Сергеевич Вольский!
- Владислав Павлович Севернин.
Они пожали руки и от клещей-пальцев Влада Вольский поморщился:
- Можно было и полегче!
- Я по-другому не могу! Это и так в четверть силы.
Зато начальнику службы безопасности, так и не представившемуся, Влад так сжал руку, что тот вскрикнул.
- Ты что делаешь?! Чуть руку не сломал!..
- Простите, так получилось!.. – извинился Влад, в мыслях адресуя полковнику злой посыл: «А это тебе за взгляд инквизитора!..»
И повернувшись к начальнику управления, он спокойно поинтересовался:
- Алексей Владимирович, предполагаю, что помимо знакомства с новым начальником отдела, у вас ко мне есть еще вопросы!
- Да, ты не ошибся! Но это уже в нашем рабочем кругу. У вас, Борис Аркадьевич, к Владиславу Павловичу еще есть вопросы?
Начальник службы безопасности приподнял брови, на лице у него мельк-нула досада, что общение с «объектом» закончено, и встал, чтобы покинуть кабинет.
- Пока я удовлетворен! Остальное  - в рабочем порядке. Всем до свида-ния!..
Подождав, когда «инквизитор» закроет дверь за собой, Влад заявил:
- Зря вы меня ему показали! Он вызывает у меня беспокойство, а мое внутреннее чутье меня никогда не подводило.
- Владислав Павлович, успокойся! – заговорил генерал. – Борис Аркадье-вич проверен так, как нам и не снилось – до седьмого колена! В управлении начальником службы безопасности он работает уже полтора года.
- Я предполагаю, что меня ждет новое задание. О нем и об участниках Борис Аркадьевич не должен ничего знать. Думаю, что он собрался взять меня в детальную разработку. И своими проверками он может демаскировать и меня, и других исполнителей. И второе. Предлагаю легенду: агент «Зеро» устал, психологически выгорел, находится на грани срыва, начальник отдела после знакомства, получив консультации по заданию для другого агента, разрешил ему перейти на год в «спящий режим». После выполнения задания я с семьей действительно на некоторое время перееду в другую страну. Связь через спутник с Жанет один раз в месяц. Время и знаки связи мы с ней отработаем самостоятельно. А теперь давайте к делу.
Операция должна была пройти в Канаде. Уничтожить требовалось хорошо охраняемого английской разведкой МИ-6 предателя. Раз в году он приезжал в Канаду на встречу с такими же предателями разных времен и рангов. После встречи с «соратниками» посещал культурные мероприятия, участвовал в приемах и раутах, делился воспоминаниями и хвастался перед западной прессой своими «подвигами». Его постоянно охраняли сотрудники МИ-6.
- Подступиться к нему очень трудно!.. – заявил Вольский. – Есть сведения, что дополнительную охрану обычно выделяют и канадцы. Ну, что скажешь? Есть возможность его ликвидировать?
Новый начальник отдела буквально ел глазами Влада в ожидании его за-ключения. Не спускали глаз с Влада и Жанет, и начальник управления. И Влад как-то сразу понял, что эти трое доверяют ему полностью.
- Заранее невозможно ничего сказать. Все будет решаться на месте. Если мне удастся найти хотя бы малейшие недостатки в его охране, он будет ликви-дирован. Но мне нужен и безопасный отход, причем несколько вариантов. А для этого…
Они не заметили, как прошло несколько часов. В основном обсуждали схемы ухода Влада после выполнения ликвидации. Задание выполняет только Влад, остальные участники, не зная, кто он такой, обеспечивают его отход.
В конце совещания Влад откинулся на спинку стула и задумчиво произнес:
- Теперь осталась сущая мелочь – постараться попасть на встречу предателей, а это, насколько я понимаю, невозможное дело.
- Владислав Павлович, я несколько лет отслеживаю эти встречи в Канаде и обнаружил, что в качестве «гостей» туда приглашаются молодая поросль будущих агентов из разных стран, включая Южную Америку. Может, ты смог бы определить в Каракасе, кто из венесуэльцев будет приглашен на встречу и вклиниться в их группу?
- Это труднее, чем найти иголку в стоге сена. Не афишируются будущие предатели даже в разнополярном социуме Южной Америки.
- И что же, отступимся?! – повысил голос Вольский.
Влад усмехнулся:
- В вас сейчас играет инстинкт охотника-первопроходца! Отбросьте эмо-ции и включите логику: исполнитель, даже если он попадет внутрь, не имеет никаких шансов на спасение! Вспомните Кузнецова, который на личной встре-че должен был застрелить во Львове немецкого гауляйтера! Охрана была так выстроена, что он только успевал выхватить пистолет и тут же был бы убит. Кузнецов, понимая это, отступил. Вы хотите, чтобы я повторил его судьбу?
- Владислав, извините, я погорячился! Тогда что, откладываем попытку ликвидации предателя?!
- Нет, не откладываем. Готовьте мне пути отхода, но с целью исключения утечки информации не подключайте агентов. Пусть в разных местах города просто стоят припаркованные машины с ключами в замке, чтобы у меня была возможность покинуть место ликвидации. Сведения о машинах я должен получить лично от связника, то есть от Жанет. Возможность, чтобы попасть на встречу с «объектом», я проработаю самостоятельно.
- Но как мы будем знать о ходе твоей подготовки?
- Никак! Если я почувствую, что появляется даже сотая доля утечки ин-формации, я откажусь от выполнения задания. Но если получится, то обо всем узнаете из западной прессы. Скажу честно – мне лично это задание нравится! В своей деятельности я всегда старался наказать цэрэушников, унизить их. Постараюсь наказать и МИ-6. Мне нужна только точная дата приезда Гвардиевского.
За столом восстановилась тишина. Начальник управления, переглянувшись с начальником отдела, спросил у Влада:
- Тебе точно не нужна помощь других агентов, работающих в Канаде?
- Успех операции возможен в том случае, если никто ничего не будет знать. Что мне нужно будет, я попрошу у вас через Жанет. Кстати, насколько я помню, у нее в Канаде есть родственники по матери. Было бы хорошо, если бы она заранее приехала к ним в гости и отследила прессу Канады. Корреспонденты наверняка анонсируют точную дату приезда «объекта».
- Да, такая возможность у нее есть! Может, у тебя еще есть вопросы?
Влад вспомнил об обещании Каомо найти ему жену.
- Вопрос у меня очень деликатный! Одному индейцу, моему побратиму из венесуэльского племени пиаро, нужна жена. Так получилось, что в своем племени он упустил время и все женщины разобраны другими индейцами. Язык пиаро очень близок к языку чукчей, примерно как белорусский и русский. Если подобрать незамужнюю сотрудницу разведки из чукчей, то появляется со сменой имени и фамилии шанс ее полной натурализации в Венесуэле.
- А в чем здесь интерес разведки? – поинтересовался начальник управле-ния.
- Открывается канал для других агентов. Но главное – в землях племени богатые месторождения золота и урана. Месторождения в соответствии с законами о землях индейцев не разрабатываются. Но, я думаю, когда-нибудь их разработка начнется. И наш контроль не помешал бы.
- Да, это интересно! – согласился Вольский. – Но кто их сведет?
- Это я беру на себя. И вторая новость, должен признаться - случайная новость, из кругов, близких к венесуэльским агентам ЦРУ – это то, что в Америке создали какой-то новый вирус, подсунули его за деньги китайцам для исследования, и теперь цэрэушники в предвкушении большой эпидемии в Китае.
- Это тоже чрезвычайно интересно! – согласился генерал. – Пока мы с Сергеем Сергеевичем выясним интересующие тебя вопросы, можешь пообщаться с родителями. Уводи его, Жанет!
Они попрощались, пожав руки, Влад снова натянул балаклаву и они с Жанет покинули кабинет.
Расставшись с Владом, генерал поинтересовался у полковника:
- Как думаешь, то, что он полностью отказался от помощи других агентов, вызывает подозрение?
- Конечно, вызывает! Или у него есть свои агенты, работающие только на него, или… - полковник заглянул в глаза генералу, - он двойной агент!.. Его поведение на нашей встрече у меня вызывает неимоверные подозрения!.. Сказочник, да и только! Сорок ликвидаций!.. Надо Сельцову распотрошить – она до сих пор не передала мне его дело.
- Почему?
- Ссылается на уговор с сотрудником, что передача личного дела только с его личного согласия, так как он состоит на учете в канцелярии Президента.
- Ладно, держи его по максимуму на контроле! Я предупрежу Жанет, что-бы с тобой делилась информацией. И давай подождем, что же получится у этого высокомерного «сказочника». Тем более, что эту операцию мы с тобой придумали, и никто о ней ничего не знает. Свернет шею, да и хрен с ним! Он агент Сельцовой, а она уже в шаге от пенсии – приказ по Службе будет подписан завтра. Поэтому начинай работу с нуля: отбирай новых агентов, а этого готовься исключить из списков.
- Понял, Александр Владимирович!..
- Куда тебя везти? – спросила Жанет. – К родителям?
- Довези до ближайшего метро. Хочу снова окунуться в обычную российскую жизнь. Поэтому: метро, маршрутка, торговый центр, цветочный магазин. Немного посижу на детской площадке перед домом, вспомню детство и только после этого позвоню в дверь родителей.
- Мы еще встретимся до твоего отъезда?
- Обязательно. Мы с тобой должны обговорить все технические нюансы взаимодействия.
В торговом центре Влад, как обычно, когда приезжал в Россию, накупил целый пакет колбас, копченого мяса, соленой красной рыбы и ржаного хлеба. В цветочном ларьке его узнала продавщица:
- Как обычно, букет для мамы? Я выберу сейчас самые свежие розы. Сколько штук завернуть?
Влад подумал и решил:
- Заверните двадцать одну розу. В возрасте двадцати одного года я уехал из дома на Дальний Восток и вот теперь к родителям наведываюсь до обидного редко.
Нагруженный пакетами с едой и напитками и большим букетом красных роз, Влад вошел в знакомый с детства двор. В нем, как обычно, суетились дети, таял снег, а бабушки-няньки, контролируя каждый шаг своих внуков, постоянно их громко одергивали. Неожиданная тоска от детских воспоминаний и ощущений, что он в чем-то виноват перед родителями, охватила его, и он торопливо нажал на кнопку вызова домофона, в надежде, что они обязательно окажутся дома.
Как обычно, отец потребовал:
- Говорите!
- Папа, это я, Владислав! Открывай!
Владу было слышно, как отец позвал мать:
- Полина, Владик приехал!..
Войдя в квартиру, Влад отставил в сторону пакеты и вручил матушке бу-кет, а потом после того, как она окунула в цветы сохранившее былую красоту лицо и вдохнула пьянящий аромат свежесрезанных роз, осторожно обнял ее.
- Привет, мама!..
- Привет, сынок! – ответила приглушенно Полина Александровна, скрывая появившиеся в глазах слезы. – Ты один приехал? Как твои?..
- Один! По-другому пока нельзя. Дети растут, уже умеют читать и писать, хорошо плавают, в этом году пойдут в школу. Селена расцвела еще больше…
Отец терпеливо ждал своей очереди и когда они обнялись, не преминул помериться силой с сыном, крепко прижимая его к себе.
- Молодец, не теряешь силу! Мать, накрывай на стол!..
После небольшого застолья родители отправили Влада спать:
- Иди, отдыхай! Завтра на дачу поедем.
Оказавшись на своей кровати, он неожиданно так доверчиво провалился в глубокий сон, что очнулся только утром, когда его за плечо тронул отец:
- Вставай! Пора! Мать тебе гору блинов напекла, а я уже машину пригнал из гаража – на шашлыки поедем.
Уже в машине отец предложил:
- Не хочешь порулить?
- Да нет! Я лучше пассажиром. Если честно, то уже забыл, как ездить по снегу. Так что, папа, рули давай, рули!..
- Ты к нам надолго? – спросила матушка.
- Точно не знаю, но три-четыре дня пообщаемся.
Дача оказалась в полном порядке: тропинки расчищены от снега до бетонных дорожек, забор поправлен, дров заготовлена целая поленница. Пока разгружались, вытаскивали на улицу мангал и разжигали древесный уголь, Влад пару раз заглянул в телефон.
- Звонок ждешь? – поинтересовался отец. – Может, хотя бы сегодня без работы обойдешься?
- Папа, сегодня отдыхаем! Но к нам должен подъехать мой друг. Мы давно с ним не виделись, есть желание пообщаться.
- Значит, снова дела! – недовольно пробормотал отец.
Запах дыма стелился по воздуху давно позабытым ароматом детства, когда с ребятами Влад разжигал костры в гаражном кооперативе  и регулярно получал нагоняй от владельцев гаражей.
- Какой аромат дыма от смолистой сосны! Надышаться не могу!
- Подожди, сынок, вот когда пойдет на свежем воздухе аромат от шашлыков – вот тогда будет настоящий аромат! – поправлял сына Павел Дмитриевич.
Вдалеке послышался звук мотора приближающейся машины, и Влад вы-шел за территорию дачи. Он не ошибся – это подъезжала Сельцова. Остано-вившись рядом с машиной Северниных, она вышла из машины налегке: в тонком свитере и джинсах.
Оглянувшись на Влада, Ирина вытащила из салона удлиненный с капю-шоном пуховик и, надев его, поздоровалась:
- Здравствуйте!
- Здравствуйте, Ирина Михайловна! – ответил Павел Дмитриевич. – Вы к нам вовремя – сейчас начнем жарить шашлыки.
Он узнал Сельцову. Это она, начальник Влада, регулярно передавала приветы от сына, подтверждая, что все с ним в порядке. Сельцова вызвалась помочь нанизать мясо на шампуры, но Полина Александровна возразила:
- Ирочка, надевать мясо на шампуры – это строго мужская работа! Вы лучше с Владиком пообщайтесь, пока готовятся шашлыки.
- Моя матушка права! Пойдем, немного погуляем.
Проезд между дачами расчищен не был, но на спуске к большому пруду снег подтаивал, его оказалось мало, и они без помех подошли прямо к кромке льда. Сельцова не выдержала:
- Чего молчишь? Рассказывай подробности.
- На встрече присутствовали генерал Чернов, Жанет, начальник службы безопасности и новый начальник отдела Вольский. От последних двух так и сквозило недоверие. Потребовали в деталях описать освобождение Жанет, очевидно, сравнивая с твоим отчетом. Особенно старался начальник службы безопасности, иногда проявляя даже враждебность. Наша дискуссия набирала остроту. В какой-то момент Чернов предложил мир, и я сделал шаг им навстречу – снял балаклаву. И тут же догадался, что совершил ошибку – настолько жадно «безопасник» вглядывался в мое лицо, чтобы запомнить детали! Когда безопасник ушел, то Вольский с Черновым мне предложили уничтожить Гвардиевского, который должен прилететь из Англии на «слет» предателей в Канаду. Обсудив с ними некоторые варианты, я понял, что они о таких операциях не имеют никакого практического понятия, кабинетные теоретики, и своими утопическими идеями представляют опасность для работающих на них агентов.
- И что ты сделал? Отказался?
- Нет, согласился.
- Ты что?!..
- Ира, я иногда совершаю ошибки, но я не дурак! Мое согласие – это мас-кировка, чтобы улететь без препятствий со стороны службы безопасности. Перед отлетом уже в аэропорту я через Жанет откажусь от задания, назвав его на основании личного опыта неосуществимым.
Сельцова взглянула на него и спросила:
- И когда ты придумал этот финт? Наверное, всю ночь не спал, рассчиты-вая варианты.
- Решение было принято сразу, как только закончилось совещание.
На время они замолчали, вглядываясь в противоположный край озера, на лед которого вышло несколько рыбаков.
- Не хотела тебе говорить, но ситуация создается такая, что ты должен знать правду, - осторожно начала Сельцова. – Тебя нет в списках сотрудников СВР! И ты приказы генерала Чернова и полковника Вольского можешь не выполнять.
- Это как так получилось?! – удивился Влад.
- Есть правило, что ликвидатор-диверсант, чтобы не дискредитировать СВР, находится на отдельном учете вне штатного расписания. Это давняя практика. Бывали случаи, что самих ликвидаторов убирали другие агенты, чтобы не подставить службу. Твое личное дело в зашифрованном виде находится только у меня, твоего куратора, а перечень выполненных тобой заданий находится еще лишь у курирующего сотрудника из администрации Президента. Так что ты, Влад, только мой агент!
Влад слушал Сельцову, как он считал, своего друга, и удивлялся тому, насколько он не знал реальную обстановку в службе и насколько осторожничала она, чтобы не сломать своего агента.
- Ты лучший диверсант-ликвидатор за последние пятнадцать лет и я хотела тебя передать новому начальнику отдела, но потом – признаюсь, не сразу! - поняла, что эти дилетанты-выскочки когда-нибудь погубят тебя. Поэтому твое дело у меня в машине, как и новые награды. Прости, медаль Героя России не удалось выбить, хотя ты и заслуживал такого звания, только два ордена Мужества. Я думаю, что ордена сегодня стоит «обмыть».
- Ира, почему ты мне раньше ничего об этом не рассказала? Я столько лишнего наболтал этим офицерам!
- А здесь не опасайся! Я проверяла их биографии. Они люди туповатые, но честные – тебя они не выдадут. Знаешь, я до последнего надеялась, что меня оставят на должности начальника отдела, поэтому ничего тебе заранее и не говорила. Но захват полицейскими  Черновой в Колумбии подтолкнул ее отца отправить меня в качестве козла отпущения в отставку. А на них я тебя не могла оставить!
- Кстати, почему ты о Черновой ничего мне не сообщила? Я бы прикрыл ее!
- Она все хотела сделать самостоятельно, а потом уехать через Каракас, чтобы с тобой повстречаться и своим появлением сделать тебе сюрприз.
- Зачем?!
- Ты еще ничего не понял?! После выполнения задания в Баку она влюбилась в тебя по уши! Я однажды заметила, что ее даже в дрожь бросает при воспоминаниях о тебе.
Ошарашенный Влад даже некоторое время не знал, что сказать.
- Я даже не знаю – это хорошо или плохо. Скорее всего, что плохо. Ладно, у нас с тобой еще есть время, чтобы что-нибудь придумать. Наверное, заявлю, что выдохся и ухожу в «спящий режим» года на два, чтобы привести нервы в порядок.
- Поступить надо умно. А иначе она теперь, как твой связник, начнет дей-ствовать самостоятельно и может наломать дров.
- Ладно, об этом потом!.. А вот к тебе, Ирина Михайловна, как к другу, у меня деловое предложение. Ты не хочешь переехать, раз в отставке, на посто-янное местожительство в Каракас?
Сельцова удивленно вскинула голову и даже улыбнулась:
- И что я там буду делать? Долго думал над этим предложением?
- Я хочу предложить тебе возглавить одно туристическое агентство. Пер-спективы большие. На агентство замкнется несколько самолетов и вертолетов моего аэроклуба. Тебе останется лишь организовать потоки туристов из Европы для осмотра с воздуха водопада Анхель, и ты в Каракасе очень быстро станешь богатой и весьма уважаемой дамой. Натурализоваться я тебе помогу. Уже через месяц, после вступления в права владения турагентством, ты станешь гражданкой Венесуэлы. И запомни – мне нравиться твое греческое имя Инес.
- А что за агентство? Кто хозяин?
- Хозяин перед тобой – это я. Им вначале и останусь, чтобы на тебя не наезжали бандиты. Агентство возьмешь в аренду лет на десять с правом через год переоформить его в свою собственность. Пойми, мне нужны верные друзья в Каракасе, на которых я бы всегда мог положиться!
- Неожиданно! Хотя чего удивляться – ты всегда был талантливым вы-думщиком. Поэтому до сих пор находишься вне подозрений.
Сельцова помолчала, а потом вскинула голову:
- А знаешь, я согласна попробовать!..
- Владик, Ирина Михайловна! – позвал их Павел Дмитриевич. – Все готово! Давайте к нам.
Он дождался, когда они поднялись к границе дачного кооператива, и поинтересовался:
- Что, сын, нашим воздухом никак не надышишься?
- Ты прав, папа! Воздух Подмосковья – чистый кислород. Пьешь, как ка-кой-то волшебный бальзам!
- Где будем полдничать: на улице или в домике? Мать уже там печку про-топила: тепло, как в городской квартире. Стол накрыла…
- Давайте в домике, - согласилась Сельцова. – Я только сейчас схожу к машине.
- Ирина Михайловна, - возразил Павел Дмитриевич, - ничего не надо! Все готово.
- Я сейчас, Павел Дмитриевич!
Она вернулась в домик со своей сумкой и вытащила из нее небольшой пакет. После этого обратилась к родителям Влада и достаточно торжественно произнесла:
- Уважаемые Полина Александровна и Павел Дмитриевич, спасибо вам за вашего сына! За последние несколько лет он совершил достаточно подвигов на благо нашей Родины и награжден двумя орденами Мужества, а также ему присвоено звание майор. Поэтому позволь, Владислав Павлович, обнять тебя и вручить тебе правительственные награды.
- А обмыть?! – спросил растерявшийся Павел Дмитриевич. – Мы ничего не взяли с собой! Водка нужна!..
- Я, как куратор вашего сына, все предусмотрела, - и, заглянув в свою сумку, Сельцова вытащила бутылку водки. – Давайте стакан, Павел Дмитриевич!..
Немного захмелевший Влад, наблюдая, как увлеченно родители разгова-ривают с Сельцовой, а та лишь изредка окидывает его испытующим взглядом, размышлял, как все-таки неожиданно, даже можно сказать внезапно, иногда меняется жизнь.
 Еще несколько дней назад он строил планы, чтобы официально добиться разрешения на прекращение на какой-то период своей деятельности и перейти на время в «спящий режим», как все разрешилось само собой. Он оказывается агент только Сельцовой, его истинную биографию ликвидатора знает только Сельцова и курирующий сотрудник из администрации Президента, а для других начальников он «темная лошадка», вызывающая определенное недоверие.
Но он понимал, что совсем выйти из системы, наверное, не получится. Незримые нити принятых когда-то на себя обязательств сильнее пут повязали его дела и мысли в жизни, и от которых освободиться будет чрезвычайно трудно.