Человеческое сердце

То есть он говорил? Это ещё не значит быть человеком.
М.А. Булгаков «Собачье сердце»

Красноярск в середине июня. Вечернее шестичасовое солнце палит так же сильно и крепко, как в пустыне, что где-нибудь на севере Африки. Замученные ежедневной сорокаградусной жарой, столь нехарактерной для Восточной Сибири, и уставшие после рабочего дня и ещё одной рабочей недели, будущие пассажиры прячутся за остановочный павильон, туда, где сплошная тень и лёгкая, еле ощутимая прохлада образуются за счёт берёз, поднявшихся до самого неба. Раздаются слова знакомых песен, играет весёлая музыка. Да, сегодня пятница, а через несколько метров, за палисадником, есть отличное кафе, в котором кто-то отмечает день рождения или юбилей, одним словом, праздник. Там – радующие душу и тело фонтаны, там – качели и беседки, там – огромные, ломящиеся от еды и напитков столы. И всё это расположено под теми же берёзами. В общем, там, в кафе, свежо и отрадно, а здесь, за остановочным павильоном, хоть солнце и не бьёт по голове молотком, но воздух, как и асфальт, раскалённый, горячий и душный. И всем желающим не поместиться.

Взгляни: самые отважные сидят на скамейке, и они – это, в основном, бабушки-дачницы со всевозможными авоськами, тележками, тростями, вёдрами и прочим добром. Бесстрашные. Но основная масса будущих пассажиров стоит посередине тротуара, время от времени поглядывая на расписание движения общественного транспорта, электронное табло, которое на остановке, слава богу, имеется. Это люди среднего возраста, молодёжь, граждане с детьми. Одни наспех едят мороженое или жадно пьют минералку или квас, чтобы хоть немного охладиться; другие же усердно машут веером, сделанным только что из магазинной листовки. Вон те двое, никого не стесняясь, обнимаются и целуются. Пять человек различного возраста и пола слушают музыку в проводных и беспроводных наушниках, ещё десять-пятнадцать – прильнули к ярким экранам смартфонов. Итого: здесь пятьдесят человек, ни больше ни меньше.

С тех пор, как проехал последний автобус, пролетело три машины скорой помощи и семь бесконечных минут знойного дня. При этом через остановку, согласно данным мобильного приложения «2ГИС», проходят шестнадцать маршрутов: тринадцать автобусных и три троллейбусных. Таким образом, напрашивается только один вывод: город опять встал в девятибалльные пробки, и разъедемся мы по домам не так скоро, как хотелось бы. Вдобавок ко всему, сквозь эту бесформенную, неоднородную и необъятную толпу то и дело лётают электросамокаты, реже – велосипеды. Раз даже детскую коляску уронили. Хорошо, что ребёнок был на руках у матери.

Но вдруг чудо! К нам через груду иномарок пробирается долгожданный троллейбус, первым вырвавшийся из автомобильного плена. Завидя его издали, человек десять-двадцать, поднимая сумки, рюкзаки и пакеты с асфальта, выстраиваются вдоль края остановки. Троллейбус притормаживает около них, открываются средние и задние двери. Выходят человек пять-семь, а заходят все десять. И всё. Другим желающим опять не поместиться.

Через пару минут подъезжает долгожданный автобус. Толпа из десяти-пятнадцати человек снова торопится к открывающимся дверям. А позади, в её хвосте, инвалид-колясочник. Оказывается, всё это время он был за киоском, и потому его не было видно. К сожалению, в автобусе нет аппарели, только ступеньки, круто уходящие в салон.

Следующий автобус – белый ПАЗик с узкими дверями и тоже со ступеньками.

В полседьмого подходит ещё один автобус, что едет до Таймыра. Это семьдесят первый маршрут. Очередная толпа спешит к автобусу, а в конце тот самый инвалид-колясочник. Пассажиры, бывшие и будущие, обступают двери со всех сторон. Наконец, когда все расходятся по местам и автобус должен уже начать движение, ничего не происходит. Двери: и передние, и средние, и задние – стоят открытые. Кондуктор, молодая женщина интеллигентной наружности, желая узнать, в чём дело, шагает к водительской кабине и, проходя мимо средних дверей, вздыхает и закатывает глаза. А водитель, наоборот, выходит из автобуса. Он идёт навстречу инвалиду-колясочнику и здоровается с ним. Затем осторожно выдвигает пандус и помогает будущему пассажиру заехать внутрь.

На горизонте появляется и рейсовый автобус четырнадцатого маршрута. Я, довольная и счастливая, что он не сломался, чуть-чуть опоздал и что есть свободные сидения, покидаю остановку, на которой провела больше часа. Четырнадцатый автобус отправился вслед за семьдесят первым: их маршруты на этом промежутке пути одинаковы. Кстати, тот самый инвалид-колясочник вышел на остановке «Посёлок ГЭС». Я увидела его, когда он, попеременно вращая колёса руками, проезжал напротив водопроводной колонки, в нескольких метрах от моего автобуса. Далее его путь лежал вдоль частных домов (вероятно, в одном из которых жил и он сам), а там узкая дорога с односторонним встречным движением, а там выпирают палисадники, гаражи, автомобили, припаркованные у ворот… А ближе остановки нет. Вот и приходится добираться своими силами, как можешь. Можешь – не можешь, а надо! И это ещё лето. А зимой, когда из-за гололедицы даже автобусы не рискуют ехать до конечной? Ладно, если водитель заметит тебя, если не поленится выйти. Бывает, что в автобусе нет аппарели, а если и есть, то место для инвалидной коляски уже занято: или мамочка с детской коляской, или другие пассажиры расположатся. А порою такая давка, что и аппарель не отодвинуть: люди жмутся к самым дверям. Только колясочника не хватает для полной картины. Это я всё к чему? К тому, что тяжело быть инвалидом, а к тому же колясочником – тем более. Вокруг столько людей, неинвалидов, без колясок и костылей, что понять тебя почти некому. Конечно, бывают и отзывчивые люди, и добрые, и внимательные. Жаль, что их немного. Кстати, на эту тему замечательно высказался А. Н. Радищев: «Только тогда станешь человеком, когда научишься видеть человека в другом».

Среди моих друзей и родных, соседей и коллег добросердечных людей достаточно. Теперь я знаю ещё одного, только мы не знакомы лично. Но думаю, что ты, мой дорогой читатель, догадался, о ком я. Да-да, это водитель семьдесят первого автобуса. Возможно, он, твой друг или муж, отец или сын, коллега… Неважно. Просто передай ему, что на такое зоркое и чуткое человеческое сердце, как у него, следует равняться.

05.04.2025