Как зовут Ангела

Пролог

Представьте себе Вечность. Не что-то пафосное и занудное, а некое подобие офиса открытой планировки, где вместо столов – мерцающие сгустки чистого света, а вместо кофе-машины – источник бесконечной космической энергии. Именно здесь и парил наш герой, ангел по имени Лео. Он обожал свою работу, но иногда ему жутко надоедало быть частью бесконечного целого. Хотелось хоть немного приватности и, возможно, персональный кофе-стаканчик со своим именем.

Как раз в один из таких моментов вечного легкого недоумения его и вызвали в Зал Совета. Лео почувствовал  – это Назначение. То самое, о котором все ангелы с надеждой перешептываются у кулера с космической энергией.

Архангел Ариэль, чья форма постоянно менялась (сегодня – мягкое золотистое свечение внутри полупрозрачного облака, завтра – почти человеческие очертания), простер руку в направлении собравшихся на Совет. В воздухе материализовалось что-то вроде голографического экрана, по которому побежали картинки будущего. И Лео увидел Ее. Маленькую девочку лет пяти с милыми ямочками на щеках и невероятно красивыми васильковыми глазами.

– Алиса, – представил ее Архангел. – Ее путь будет… скажем так, полным неожиданных поворотов. Она забудет о самом главном – о своей божественной сути. Будет полагаться только на свой человеческий разум, отрицая все волшебное. Лео, твоя задача – ненавязчиво напомнить, когда придет время. Не грубым вмешательством, а легким шепотком. Подбросить знак. Провести к счастью, но так, чтобы она чувствовала, что это и ее заслуга, а не только удачное стечение обстоятельств.

Лео смотрел на малышку, которая в этот момент на экране смеялась над чем-то невероятно веселым, и почувствовал, как его ангельская сущность наполняется умилением, нежностью и легкой паникой. Это был его первый человек! Его ответственность на всю ее земную жизнь! Наконец-то, спустя тысячу лет обучения, он не просто помощник-практикант, а самостоятельный специалист – личный Ангел-Хранитель!

– Я сделаю ее счастливой! – решение Лео было ясным и твердым, как алмаз. – Я буду всегда рядом. Никогда не оставлю!

Архангел кивнул, и в его сиянии мелькнула тень легкой печали, которую Лео в своем рабочем энтузиазме пропустил мимо ангельского сознания. Портал на Землю сиял, маня красками и хаосом. Лео ринулся вперед, полный решимости и предвкушения. Он представлял жизнь Алисы как увлекательный сериал и был уверен, что поможет ей пройти все испытания и научит радоваться каждому моменту бытия.

Он еще не знал, что самая сложная часть миссии начнется в тот момент, когда его клятва «всегда быть рядом» сыграет с ним злую шутку. Ошибки совершают даже высшие силы, но иногда по-другому они не могут. Впереди – долгие годы молчаливого наблюдения, во время которого он будет оглушительно кричать: «Да возьми же ты зонт, сейчас дождь пойдет!», а она не расслышит ни единого слова сквозь децибелы тяжелого рока, звучащего в ее наушниках в режиме нон-стоп. Но пока он летел навстречу приключениям и думал лишь об одном – он ее Ангел, и это навсегда!

Глава 1, в которой активируется закон подлости

Город Талон, выросший вокруг гигантского машиностроительного завода, встретил утро ноябрьской изморосью, которая явно имела что-то личное против горожан. Алиса Кузнецова, несущаяся на планерку в редакцию «Талонского вестника», уже мысленно добавляла этот день в топ-5 самых отвратительных в своей жизни. Сначала произошел предательский технический сбой в смартфоне, и не прозвенели будильники. Потом на единственной приличной блузке она обнаружила пятно, которого вчера вечером почему-то не заметила, когда отпаривала на ней складки. А теперь вот автобус №17, словно издеваясь: «Ну, тебе уже не все ли равно?!», вильнул в сторону тротуара и попал колесом в глубокую грязную лужу – крупные брызги долетели даже до лица Алисы. Пока она в ужасе осматривала свою одежду и искала в сумке влажные салфетки, водитель-паразит сделал вывод, что единственного человека на остановке данный маршрут не интересует, и, слегка притормозив, но так и не остановившись, снова набрал ход и умчался вдаль, оставив ее застывшей в онемении с раскрытым ртом, выпученными глазами и разведенными в сторону руками.

Когда, опоздав на 2,5 часа, она все же добралась до редакции, ее, конечно же, встретил в дверях лифта Сергей Петрович, главный редактор, чье лицо всегда напоминало смятый лист тонкой серой бумаги для черновиков.

– Кузнецова, где шляешься? У тебя тема номера горит! – бросил он, минуя этап приветствия. – Завод празднует юбилей. Нужно не банальное поздравление, а душевный материал. Рабочая династия, лет эдак сто пятьдесят общего семейного стажа. Разберись.

Алиса кивнула, с трудом выдавив улыбку, больше похожую на кривой оскал, поспешила за свой стол у окна. Она смотрела через стекло с высоты 15 этажа на маленьких людей, бегающих между автобусной и трамвайной остановками. Они пытались перепрыгнуть ледяные лужи в ямах на разбитой дороге, чтобы не промочить обувь и не загреметь на больничный. Ведь болеть совсем нельзя – нужно платить ипотеку, кредиты, сдавать деньги в школу и детский сад. А рассчитывать на чью-то помощь не приходится – во многих семьях основной кормилец – мама, а на иждивении – два подростка и три хвоста.

День прошел впустую. Телефонные звонки упирались в стену чиновничьих «некомпетенций» и заводских «секретностей». Единственный свет в конце тоннеля – Николай Степанович Ягодкин, ветеран труда из записной книжки Алисы, согласившийся поговорить о бывших коллегах по цеху в пятом часу вечера в своем гараже на окраине города. Именно там, в царстве пыли и ароматов машинного масла, случился финальный аккорд этого злосчастного дня. Уже прощаясь, разговорившийся старик, всю беседу активно жестикулировавший, неловко задел открытую банку с олифой. Перед глазами Алисы как в замедленной съемке, поехала цилиндрическая тара – по диагонали по поверхности металлической полки стеллажа, от правого рукава телогрейки Степаныча к левому плечу его гостьи. Вжууууух, и густая, маслянистая жидкость темно-коричневого цвета, словно змея, скользнула прямиком в открытую сумку Алисы из поклонившейся банки. Смартфон с диктофонной записью, блокнот с заметками, дорогущий ноутбук, за который Алиса успела внести только два платежа по кредиту из пятнадцати – все оказалось обильно политым.
 
Она выскочила из душного гаража на свежий воздух, чувствуя, как по щекам катятся жаркие слезы бессилия. На улице стемнело, а до ближайшего автобуса нужно было пройти пару километров по промзоне. На середине пути с подлым хрустом в щель между булыжников провалился каблук. Алису охватило безразличие. Она престала волноваться о том, как сейчас выглядит, перестала чувствовать холод, усталость, боль. Она превратилась в робота с четкой целью – добраться до своей квартиры, упасть и закрыть глаза.
 
Дома, скинув промокшие сапоги, она плюхнулась на диван в полной темноте и застыла в оцепенении. Брошенная на пол сумка источала резкий запах технической олифы и ее поражения – завтра предстояло как-то объяснять произошедшее Сергею Петровичу, чье лицо наверняка сомнется еще сильнее – от презрения.

Голова трещала от боли. Алиса потянулась к тумбочке, за таблетками, но блистер выскользнул из руки и залетел под диван. Сдавленно всхлипнув, она опустилась на колени и, шаря рукой по полу, наткнулась на угол тонкой картонки. Это оказалась старинная коробка из-под конфет из ее детства, на крышке которой кривым почерком было выведено: «Мои сокровища». Механически, чтобы отвлечься, она открыла ее. Пахнуло слежавшейся старой бумагой и беззаботным детством. Внутри – тонкая тетрадь с девичьей анкетой и несколько поблекших рисунков. На одном была изображена она, маленькая, а рядом – высокий мальчик с густыми золотистыми кудрями и большими белыми крыльями за спиной. Внизу детской рукой была оставлена надпись: «Я и мой ангел. Он меня всегда найдет. Просто нужно позвать его по имени…». Но имя было размазано – похоже, что кто-то именно в этом месте пролил на рисунок свой чай.

Алиса с горькой усмешкой провела пальцем по бумаге.

– Вот бы сейчас ты нашел меня, помог добраться до завтрашнего дня и пережить его без потерь, – прошептала она в пустоту. – Только как я тебя позову по имени, если я его не помню?

Глава 2, в которой царит правило невмешательства

Тем временем Лео наблюдал за всем этим хаосом. Наблюдать – это все, что ему было позволено долгие годы. Ему было так больно смотреть, как ее день катится под откос с грацией слона на роликах. Он знал, что она проспала, и мысленно кричал: «Вставай! Бери зонт! Нет, не эту блузку, вон ту, синюю – она вообще не мнется, ты про нее забыла, а она так тебе идет!». Но ее сознание, замутненное утренней паникой, игнорировало все его мысленные подсказки, временами принимаемые ей за интуицию.

Он парил рядом в автобусе, пытаясь создать вокруг нее иллюзию личного пространства, но безуспешно. А потом был тот злополучный гараж. Лео чувствовал исходящую от старика доброту и его эпическую неуклюжесть. Он видел, как банка с олифой пошатнулась, и его ангельская сущность сжалась в один сплошной импульс: «Лови!». Но свод Правил висел невидимыми оковами. Он мог лишь смотреть, как темная жижа хоронит ее смартфон и ноутбук – главные инструменты и источники дохода.

Дорога домой была адом. Он шел рядом, пытаясь согреть ее ледяной затылок едва уловимым теплом и отвести ветер от лица. Каждый ее всхлип отзывался в нем острой болью. Когда она споткнулась, провалившись каблуком между камнями, он инстинктивно попытался ее подхватить, но его руки прошли сквозь нее, оставив лишь легкую дрожь в воздухе. Это было невыносимо унизительно для Ангела-Хранителя.

И вот она водит рукой по полу под диваном, разыскивая последний блистер с таблетками от головной боли. Ее отчаяние достигло пика. И в этот миг Лео не выдержал и нарушил правило. Не грубо, но все же – он спустился в более плотные слои мироздания и подтолкнул под ее ладонь коробку с детскими сокровищами. Еле слышно шепнул на ушко ее душе: «Ищи там, в прошлом. Там есть утешение». И она нашла. Он замер, наблюдая, как она разглядывает тот детский рисунок. Он видел, как ее глаза наполняются не просто ностальгией, а смутным воспоминанием и узнаванием. В его мир проник громкий, ясный, полный надежды сигнал! Она вспомнила! Сейчас она позовет, и я смогу, наконец, ей помогать!

Но эйфория длилась недолго. Рядом с Лео материализовалась другая сущность – холодная, строгая, словно сделанная изо льда и правил. Ариэль, его наставник и блюститель порядка.

– Ты вмешался, Лео. Ты направил ее.

– Да она страдала! Она была на грани! – мысленно парировал Лео, не отрывая взгляда от Алисы.

– Ее путь – это ее выбор. Ее падения так же важны, как и взлеты, – голос Ариэля был спокоен и неумолим. – Ты же знаешь, что ее жизни ничего не угрожало, а значит, было прямое нарушение. Это первое предупреждение. Следующее может стать последним. Подумай, готов ли ты навсегда исчезнуть из ее жизни ради сиюминутного порыва?

Ариэль растворился. Лео наблюдал, как Алиса с горькой усмешкой откладывает рисунок. Его надежда сменилась леденящим ужасом. Он едва не потерял ее из-за своего порыва. Но и бездействие было пыткой. Он оказался в ловушке между своей любовью и законом, который эту любовь делал абсолютно бесполезной.

Глава 3, которая разрезала тишину эхом воспоминания

Тишина после ухода Ариэля казалась Лео оглушительной. Он замер, не в силах оторвать глаз от Алисы. Она все еще сидела на полу, перебирая пожелтевшие рисунки, но взгляд ее был пустым, устремленным внутрь себя, в те воспоминания, которые она давно заперла в закоулках своего подсознания.

Он видел, как ее губы дрогнули, шепча почти беззвучно:

– Ангел... Как же тебя звали?

Лео почувствовал, как его невесомая форма наливается свинцом отчаяния. Он не мог говорить, не мог явиться. Все, что ему было позволено – это быть тихим фоном. И тогда он сделал единственное, что мог. Он сконцентрировал всю свою волю и направил на нее один-единственный импульс, лишенный слов, но полный значения: «Ты не одна».

Алиса вдруг резко вздрогнула и потерла предплечья, ощутив на них дуновение теплого ветра, будто кто-то коснулся легким перышком.

– Показалось, – быстро убедила она себя, смахнув слезу. – Устала, нервотрепка, вот мозг и глючит.

Она захлопнула коробку и засунула ее обратно под диван. Потом встала, пошла в кухню и громко, почти демонстративно, начала готовить чай, стуча посудой, чтобы заглушить тишину, верную спутницу своего одиночества.

Лео наблюдал, как она прячет воспоминания обратно в пыльный угол, и его охватила новая волна бессилия. Его попытка достучаться лишь оттолкнула ее. Он видел, как она механически пьет чай, уставившись в стену, и как ее мысли снова и снова возвращаются к проблеме. Испорченная техника, злой редактор, проваленная тема номера.

И тут его осенило. Он не может восстановить запись в ее диктофоне, но может подсказать идею. Явиться ей озарением. Он снова собрал всю свою энергию в плотный сгусток, превратился в мысль, состоящую из двух слов «синяя тетрадь», и залетел в ее мозг.
 
Алиса вдруг замерла с чашкой в руке. Ее глаза расширились.

– Эврика! Я ведь уже брала интервью у ветеранов несколько лет назад. Томиловы! Мы тогда очень долго общались, меня угощали чаем у себя дома милые старички – Олег Васильевич и Тамара Федоровна. Нужно было написать короткую заметку про работу в военные годы, но парочка оказалась такой разговорчивой, что я за вечер узнала почти все про их жизнь. И про то, что у них в семье уже три поколения заводчан. Даже стаж мы общий считали. Осталось только вспомнить, какой это был год, выяснить, все ли продолжают работать, и пересчитать. И тогда у меня еще был диктофон с лимитом памяти, я не особо ему доверяла, поэтому подстраховывалась, записывала все от руки в синюю тетрадь. Где же она? Я должна была ее сохранить.
Она поставила чашку с недопитым чаем на стол и почти побежала к антресолям. Недолго перебирая стопки газет, журналов и ежедневников, Алиса нашла то, что искала. Открыв тетрадь, она заплакала от счастья.

Глава 4, в которой успех оказался бракованным – не радует

Успех Алисы в редакции был оглушительным. Благодаря данным из старой тетради она создала не статью, а настоящий шедевр – живой, наполненный цитатами и деталями. Сергей Петрович, что случалось крайне редко, похвалил ее и даже улыбнулся (это зрелище было немного пугающим). Но странное дело – чем громче звучали дифирамбы, тем тише становилось внутри у самой Алисы. Ее не отпускала мысль о том, что идея пришла слишком внезапно, почти мистическим образом. У нее пробегал холодок по коже – похвалы в ее честь звучат незаслуженно, она не приложила много усилий, чтобы написать эту статью, просто пересказала то, что ей поведали когда-то ветераны. Она даже забыла об этом. А вот почему вдруг вспомнила? У нее было навязчивое ощущение, что кто-то сказал ей об этом. И она даже не понимает, услышала она это в своей голове или наяву. Уж не тронулась ли она умом?

Лео тоже не особо радовался. Ему было не столько важно, чтобы статья была написана, сколько, чтобы Алиса была счастлива. Но что-то шло не так. Он предстал перед Ариэлем в безвременном пространстве.

– Ты не просто подсказал, ты направил ее сознание по конкретному пути. Это уже не намек, это управление, – голос Ариэля был холоден. – Ты перешел черту, Лео.

Наказание было суровым и изощренным. Его не отстранили сразу. Его начали «приглушать». Он оставался рядом с Алисой, но теперь между ними будто опустилось толстое звуконепроницаемое стекло. Он видел ее, чувствовал ее эмоции, но не мог посылать даже малейшие импульсы – ни теплого ветерка для утешения, ни мысленных  подсказок. Он был обречен на роль немого зрителя в самом прямом смысле. Это была пытка тоньше и больнее, чем полное изгнание и забвение.

Алиса, сама того не зная, ощущала эту новую пустоту. Тот самый холодок одиночества стал постоянным фоном. За кружкой чая с коллегой Ниной она, запинаясь и смущаясь, рассказала про странный случай с рисунком ангела из коробки с детскими воспоминаниями, внезапным голосом в голове и судьбоносной находкой синей тетради.

Она ждала насмешки, но Нина вдруг замерла, а потом тихо сказала:

– Знаешь, а ведь у меня было похожее.

И она рассказала историю про своего трехлетнего сына, который почти год назад чуть не выпал из окна на 8 этаже, но словно бы поскользнулся на подоконнике и упал внутрь комнаты. А потом весь день рассказывал про «веселого мальчика с крылышками, который пролетал мимо окна и подтолкнул его назад».
Рассказ Нины повис в воздухе, и его уже нельзя было списать на совпадение. В голове у Алисы что-то щелкнуло.

– И что... ты думаешь, это был за мальчик? – спросила она.

– Я уверена, что моего сына спас ангел! – ответила Нина.

Лео, наблюдая за этим диалогом сквозь свое «стекло», впервые за долгое время почувствовал слабый проблеск надежды. Его жертва была не напрасна. Он не мог с ней говорить, а значит, у него больше не было шансов показать ей, что у нее есть свой ангел-хранитель, который имеет право помогать ей, если она снова в него поверит и сама об этом попросит. Он не мог, но Вселенная была добра. Кто-то выше и главнее Ариэля оценил его чистый порыв спасать своего человека без просьбы, даже обрекая себя на вечные мучения, и этот кто-то решил помочь.

Глава 5, в которой Алисе снится сон

Тишина, установившаяся вокруг Алисы, была хуже всякого шума. Раньше ее жизнь наполняли звонки, гул города, тревожные мысли. Теперь же внутри воцарилась странная, звенящая пустота. И именно эта тишина заставила ее задуматься всерьез.

А что, если Нина права? Что если эти «совпадения» – не случайность?
Сидя вечером в кресле, она чувствовала себя невероятно глупо. Но любопытство пересиливало. Она закрыла глаза и мысленно пробормотала:

– Ну... если ты тут правда есть... Ангел... помоги найти вторую сережку. Ту, что с фианитовой каплей. Ты же знаешь, как она мне дорога!

И тут же фыркнула на саму себя:

– Это же детский сад! Ангелу больше делать нечего, как помогать мне украшения искать, доказывая свое существование.

Эти серебряные серьги Алиса носила уже не один десяток лет, и ни одна золотая пара так и не смогла их заменить. Они оставались самыми любимыми и никогда не терялись. Но вот уже третий день, как впервые упала и куда-то закатилась одна серьга. Алиса перевернула вверх дном все вещи в комнате, даже сдвигала мебель, но сережки нигде не было. Не теряя надежды, она откладывала уборку с пылесосом, светила фонариком по полу, водила ладонями по всей его поверхности, но все было тщетно.

Лео, находясь в своем «тихом режиме», услышал ее. Это был робкий, смущенный шепот, но он прорвался сквозь стекло изоляции. И он взорвался от отчаянной активности! Он знал, где эта сережка! Она закатилась под тумбочку, подпрыгнула и как-то зацепилась за  деревянную ножку с внутренней стороны, и поэтому ее не было видно. Вся его сущность рванулась туда, пытаясь поднять пыль, создать блик, шевельнуть край ковра. Но его сила по-прежнему была заблокирована – ведь она пока не верила, а только устраивала проверку. Он был как призрак, лишенный даже способности шолохнуть занавеску. Он мог только смотреть, как Алиса, вздохнув, открывает глаза и пожимает плечами:

– Ну, и дура я. Конечно, ничего нет.

Ее разочарование было горьким. Она решила больше не заниматься ерундой. Но через час, передвигая тумбочку, чтобы достать упавшую за нее зарядку от телефона, увидела блеснувший в луче света от настольной лампы фианит. Сережка лежала тут все время. Сердце ее пропустило удар. Слишком уж загадочное совпадение. Кто-то вновь помогал молодому ангелу возобновить связь со своим человеком.

На следующее утро – новый эксперимент.

– Ладно, – мысленно сказала Алиса, направляясь на интервью. – Если ты здесь, помоги мне подобрать такие вопросы, помимо заготовленных, которые возникнут в ходе беседы и органично впишутся в нее, чтобы материал получился достойным Пулитцеровской премии.

И интервью с потомственным рабочим пошло не так, как обычно. Она вдруг отложила блокнот с дежурными вопросами о стаже работы, о выборе профессии, об отношениях в коллективе, достижениях в профессии и прочей формальностью и просто начала внимательно слушать, глядя в глаза собеседнику, задавая человеческие вопросы. И мужчина, на первый взгляд суровый и неразговорчивый, вдруг почувствовал в ней друга, проявившего живой интерес к его личности, его самым важным событиям в судьбе, его увлечениям, принципам. Он рассказал историю о своем отце-фронтовике с тяжелой инвалидностью. О том, как тот нашел подход к сыну-подростку, связавшемуся с плохой компанией, рисковавшему оказаться на нарах. Он воспитал в нем такие мужские, лидерские качества, что парень не только сам выправил свою судьбу, он еще и спас от тюрьмы всех своих друзей. Вместе они перенаправили горячую юношескую энергию с задачи победить всех вокруг на цель всем вокруг помогать. Четыре друга создали некое братство и взяли на себя пожизненное обязательство – творить добрые дела. При встречах они меряются именно этими достижениями – рассказывают друг другу, кто, кому и как помогал за прошедшее время. И каждый стремится стать круче в этом деле. А вот посторонним людям они об этом не рассказывали, считали это хвастовством, и уж тем более, заводчанин не собирался так открывать душу ни одному журналисту. Но на удивление, когда Алиса, прощаясь, пообещала прислать текст на согласование, он мягко ответил ей, что это лишнее, он ей полностью доверяет, и будет ждать готовый выпуск газеты со статьей о нем. А еще он планирует предъявить его друзьям, как вклад в копилку добрых дел. Потому что уверен, что их история может повлиять на умы подрастающих мальчишек и помочь им выбрать правильное направление в жизни.

– А Вы не думали с друзьями о том, чтобы организовать для городских ребят секцию, выделять пару часов в неделю, заниматься с ними спортом, а заодно и прививать правильные ценности, передать им эстафету добрых дел? – спросила Алиса, и удивилась своей смелости.

– Еще нет, но мне нравится Ваша идея – обсудим ее с друзьями. Если решимся, обратимся к Вам за рекламой, – с улыбкой пообещал собеседник на прощание.
Алиса возвращалась с задания с ощущением легкой эйфории. У нее был уникальный материал. И странное чувство, что она была не одна. Что кто-то подсказывал ей нужные слова. Она мысленно обратилась в пустоту:

– Спасибо!

Ответа не последовало. Только знакомая тишина. Но на этот раз она показалась ей не такой уж пустой. В ней было напряжение, будто от сжатой пружины.
Лео слышал и ее просьбу, и ее благодарность. И его охватила жестокая, холодная ясность. Он понял правила игры. Ему было позволено видеть, как его человек начинает в него верить. Но пока ему было запрещено подавать любые знаки в ответ – в наказание за прошлые промахи. Он должен был ждать. Ждать, пока ее вера не станет настолько сильной, что прорвет любые барьеры сама. И это могло занять годы. Но он был готов!

Глава 6, в которой был шанс до рассвета

Дни сливались для Лео в одно сплошное полотно молчаливого наблюдения. Он видел, как искра интереса в Алисе постепенно гаснет, подавляемая рутиной и рациональными объяснениями. Его забвение становилось все более ощутимым.

Наблюдая, как она до ночи корпит над статьями, сгорбившись от усталости, Лео ощущал приступы боли. Он осуждал несправедливость Правил, холодную логику Ариэля, собственную беспомощность. Он не мог больше этого вынести и рванул прочь из ее квартиры, в то самое безвременное пространство.

Он нашел Ариэля у Источника – места, откуда ангелы черпали силы для своих скромных вмешательств.

– Я не могу больше! – мысленный крик Лео был полон отчаяния. – Она так близка! Но ее вера угаснет без единого знака! Ты же сам говорил – ей нужен знак!

– Знак придет, когда придет время, – ответил Ариэль, не оборачиваясь. Его спокойствие было невыносимым.

– У нее нет времени! Человеческий век летит с ускорением, она давно уже не юная девочка, в ее буднях случается все меньше чудесных событий, рутина подавляет ее искренний интерес к жизни. Ее кожа становится тусклой, пропал блеск в глазах, я давно не видел улыбки на ее губах. Я требую... нет, я умоляю! Дайте мне последний шанс. Один. Если она не услышит – я отступлю. Навсегда.

Ариэль медленно повернулся к нему. В его сиянии что-то изменилось.

– Ты предлагаешь пари. На кону – твое вечное право быть ее Хранителем. Готов ли ты?

– Да, – без колебаний ответил Лео.

– Тогда слушай. Правила запрещают тебе являться и говорить с ней до тех пор, пока она не будет твердо верить, а значит, знать, что ты есть. Но они не запрещают показать одно воспоминание. Самое яркое. То, что связывает вас бессознательной памятью. Ты можешь войти в ее сон. Если она узнает тебя и вспомнит твое имя – ты победил. Если нет – ты будешь заменен до рассвета.

Лео не стал ждать ни секунды. Он ринулся обратно, к спящей Алисе, и собрал всю свою сущность, всю свою память, всю свою любовь в один сверкающий сгусток. И послал его прямо в ее подсознание.

Алисе приснилось, что она снова маленькая. Она потерялась в густом лесу, плачет, зовет маму. Вокруг сгущаются сумерки. И вдруг сквозь ветви пробивается теплый свет. К ней выходит тот самый высокий мальчик с ее рисунка – с густыми золотистыми кудрями и большими белыми крыльями за спиной. Он не говорит ни слова, просто берет ее за руку. Его ладонь теплая и мягкая. Он ведет ее по тропинке к опушке, где ее уже ищут взрослые. Перед тем как отпустить ее руку, он оборачивается, и она ясно видит его лицо – доброе и немного грустное. И слышит внутри себя его голос: «Я твой ангел. Я тебя всегда найду. Просто позови меня по имени…». Но имя услышать она не успела – в этот раз будильник прозвенел ровно секунда в секунду, но так не вовремя!

Лео сжался в точку, готовый взорваться с первым лучом солнца. У детей есть такая игра – закрыть лицо руками, если хочешь остаться незаметным. Вроде, если я никого не вижу, то и меня никто не видит. Не желая видеть надвигающийся рассвет, ангел, предчувствуя свое финальное поражение, зажмурился. Он весь превратился в слух. 
Алиса проснулась с одним-единственным словом на губах: «Имя…» Она отчаянно пыталась вспомнить имя, которое забыла на несколько десятилетий. Она села на кровати, сердце колотилось. Сон был настолько ясным и реальным, что не оставлял места для сомнений – к ней приходил ее ангел. Все с теми же большими белыми крыльями за спиной и густыми золотистыми кудрями – как грива у льва. Как у льва!

Она глубоко вдохнула и с замиранием сердца прошептала в предрассветную тишину:

– Лео?

В мире Ангелов Ариэль медленно одобрительно кивнул и даже довольно улыбнулся. Пари было выиграно его подопечным. Наказание было отменено. Кроме того, в этот великий день, когда человек вспоминает своего ангела и призывает его по имени, ангелу полагается праздничный подарок – встреча со своим человеком в земном мире в человеческом обличии.   

Глава 7, в которой происходит встреча

Тишина в комнате после ее шепота длилась одно мгновение. Алиса сидела, сжав простыню в кулаках, почти не дыша. И вдруг воздух перед ней сгустился и задрожал, словно над раскаленным асфальтом.

Из этой дрожи возник свет. Мягкий, теплый, золотистый. Он формировал очертания, и через пару секунд перед ней предстал Он. Тот самый мальчик с ее рисунка. Только теперь он был взрослым. Те же добрые глаза. И за спиной – большие, настоящие крылья.

– Лео? – снова выдохнула она.

– Да, Алиса, меня зовут Лео, – его голос прозвучал в самой ее голове, тихий и мелодичный. – Я так рад, что ты меня вспомнила!

Он медленно поднял руку, передней стороной ладони кверху. Алиса, движимая порывом, коснулась его. Она ожидала, что пальцы пройдут сквозь его ладонь. Но нет. Его рука была хоть и не такой твердой, как у обычного человека, но вполне ощутимой и очень теплой, почти настоящей.

В тот же миг в ее сознание хлынули обрывочные воспоминания. Как он подсказывал ей спрятаться за штору, когда она играла с друзьями в прятки. Как он отгонял страшные тени, ползущие ночью по стене напротив окна. Как она, шестилетняя, болтала с ним вслух по дороге в магазин за хлебом и молоком. И как потом, ближе к подростковому возрасту, сама выбросила его из своей жизни, назвав детской фантазией.

Слезы текли по ее щекам сами собой.

– Прости меня, – прошептала она. – Я... я так долго...

– Не извиняйся, – его мысленный голос был полон понимания. – Ты просто забыла. А я не мог напомнить. До сегодняшнего дня.

Он опустил руку, но связь не прервалась. Они сидели друг напротив друга в предрассветных сумерках – журналистка в мятой пижаме на краю своей широкой кровати и ангел с огромными крыльями – на голографическом стуле, который неизвестно откуда возник – лишь для того, чтобы их глаза оказались на одном уровне.

– Что теперь? – спросила она.

Лео улыбнулся. Это была его первая по-настоящему счастливая улыбка за несколько десятилетий.

– Теперь я, как и прежде, всегда буду рядом. Но раньше я мог только наблюдать, а с сегодняшнего дня мне дано право помогать тебе во всем, если ты об этом попросишь, и если это никому не навредит. Ты можешь советоваться со мной – я буду подсказывать, как лучше поступить, куда пойти, от чего отказаться. Я смогу лечить твое тело и душу на квантовом уровне. В самых серьезных случаях я даже смогу влиять на физическое пространство. А ты... просто делай то, что умеешь лучше всего. Задавай вопросы. И слушай. Только теперь ты умеешь слушать не только людей. Воспользуйся максимально этой возможностью во благо себе и свету, частью которого ты являешься.

Глава 8, в которой начались дела в четыре руки

Утро после явления Лео было самым странным в жизни Алисы. Она пила чай на кухне, а он сидел напротив. Его крылья слегка мерцали в утреннем солнце. Тонкие нити золотистой энергии струились из пространства в область его сердца. Они дружно подкреплялись перед новым днем!

– Да, Сергей Петрович сегодня будет не в духе, – мысленно произнес Лео. – Вчера у него были проблемы с поставщиками бумаги. Будет искать, на ком сорвать злость.
Алиса чуть не поперхнулась.

– Ты что... читаешь мои мысли? – спросила она смущенно.

– Нет, – он мягко улыбнулся. – Я чувствую энергии. Его раздражение было таким сильным, что я ощутил его, словно запоздалые раскаты вчерашнего грома. А твои мысли... они закрыты для меня. Я слышу только то, что ты хочешь мне сказать. Это правило.

В редакции все шло по предсказанному сценарию. Сергей Петрович ходил мрачнее тучи, и ей с порога досталась порция негатива от него. Он высказал свое мнение по поводу выбора фото на обложку газеты, но это была не ее зона ответственности, а выпускающих редакторов. Алиса, готовая вспылить, вдруг почувствовала легкое, успокаивающее тепло в затылке и услышала знакомый голос:

– Не оправдывайся, – прозвучал внутри совет Лео. – Согласись и сразу перейди к другому вопросу. Спроси, что он решил насчет твоего предложения провести журналистское расследование на скандальную тему о реконструкции многострадальной набережной.

Она так и сделала. Главред, сбитый с толку ее спокойствием, пробурчал: «Разбирайтесь с этим сами, а я в отпуск на месяц. Остаешься тут за меня», видимо, не до конца поняв, что она от него хочет, отвернулся и быстро зашагал в другой конец коридора.

Алиса, приятно удивленная, мысленно произнесла:

– Сработало!

– Это было несложно, – ответил Лео. – Его гнев был поверхностным. А теперь нас ждет серьезное дело.

Он провел ее мысленным взором к пластиковой папке с файлами, в которой она собирала материалы, связанные с набережной. Одним из самых серьезных документов было постановление администрации Талона о проведении конкурса на лучший проект ее реконструкции. Было заявлено много вариантов – как от подрядных организаций, так и от молодых талантливых архитекторов. Но в конкурсе почему-то никто не победил, и о нем вроде как потихоньку все забыли. Но вот удивительная деталь – на этот проект были выделены солидные деньги из федерального бюджета. Как за них отчитались? Или они были не освоены и возвращены в казну государства?

– Никто не освещал итоги, – констатировал Лео. –  Людей несколько месяцев кормили надеждами, а потом обманули. Это твоя тема. Возьми интервью у чиновников. Спроси, куда делись деньги, что будет с набережной.

Алиса загорелась. Это была настоящая журналистика. Она чувствовала, как Лео мягко направляет ее, прислушивалась к своим ощущениям, когда составляла план работы – с кого начать, на какие документы сослаться, как оформить официальный запрос, чтобы получить полноценный ответ, а не чиновничью отписку. Он подбадривал ее и придавал уверенности в действиях, подбрасывая знаки – в виде нового билборда за окном со словами «Я все могу!», случайно услышанной фразы «Пора действовать» во время телефонного разговора пассажира автобуса, внезапно распустившегося цветка кактуса – впервые за все пять лет, что она за ним ухаживает.

Целый месяц они работали в тандеме. Она – в реальном мире, изучая документы, задавая вопросы людям. Он – в невидимом, улавливая нюансы, отмечая фальшь в ответах. Ближе к Новому году у нее был не просто материал, а настоящее расследование. Она чувствовала себя следователем и прокурором в одном лице.

Глава 9, в которой наступают последствия

Статья вышла под броским заголовком «Набережная забытых обещаний». Эффект был мгновенным. Телефон в редакции разрывался. Сергей Петрович, которому пришлось внезапно прервать свой отпуск, багровея от гнева, вызвал Алису на ковер:

– Ты чего натворила, Кузнецова?! Мне только что звонили из мэрии – зам главы по строительству, он требует твоей головы!

Алиса, чувствуя странное спокойствие (спасибо теплу в затылке), парировала:

– А в чем проблема, факты неверны? Или люди не имеют право знать, куда делись их налоги.

Начальник развел руками от бессилия. В его глазах читался страх за свое кресло, но где-то в глубине души он питал уважение к смелости своей подчиненной. Когда-то он и сам был бунтарем, искателем правды и справедливости, а сейчас не может себе этого позволить. И, несмотря на внешние проявления злости, сложившаяся ситуация его искренне радовала. Его детище – «Талонский вестник», пусть и разово, но вновь стал рупором народа, как в прежние времена, когда он только зарождался в условиях хаоса, царившего в новоиспеченной стране. Воспоминания унесли его в далекую молодость, где он вместе с единомышленниками наслаждался свободой слова и самовыражения. И ему вдруг стало так обидно за Алису – у нее ведь уже почти не было шанса проявить свой талант журналиста, сделать что-то стоящее в любимой профессии – не ради гонорара, а для пользы своих земляков. Оставить созидательный след в истории родного города. Он понимал, что придется пожертвовать ценной сотрудницей, спасая от преследования властей свой успешный на сегодняшний день коммерческий проект. Но его грела мысль, что она успела натворить дел, благодаря существованию его издания и удачному стечению обстоятельств.    
    
– Сходи пока в отпуск, Кузнецова, исчезни с глаз долой, а там посмотрим, как все повернется, – уже мягким голосом окончил разговор главред и, демонстративно раскрыв папку с документами на подпись, погрузился в бумажную работу.

Когда вечером Алиса возвращалась домой, у подъездной двери ее встретил невысокий щуплый мужчина средних лет в длинном пальто. Его вытянутое лицо напоминало крысиную морду. Писклявым голосом он окрикнул ее по фамилии:

– Кузнецова? Хорошая статья. Очень... резкая! Но знаешь, в нашем городе большие стройки – это вопросы больших людей, в которые маленьким людям, таким, как мы с тобой, свой нос лучше не совать. Займись лучше своей жизнью, своей семьей. Или у тебя ее нет? Вот, о чем тебе думать надо, Кузнецова. Из-за таких, как ты, демография в стране падает. Сама родилась, а других людей на свет производить не хочешь. Не стыдно? Эгоистка! Кстати, у тебя же на соседней улице мама живет, да? В старом доме, в котором на следующий год запланирован капитальный ремонт.   

У Алисы похолодело внутри. Откуда у этого незнакомца, неприятного как внешне, так и изнутри, столько подробностей о ее жизни? С этими вопросами она мысленно обратилась к Лео. И услышала в голове твердый ответ:

– Он блефует, пытаясь тебя запугать. Его власть иллюзорна. Информация, которой он о тебе располагает, не является тайной за семью печатями – достаточно заглянуть в соцсети. Ты и твоя мама в безопасности.

Его уверенность была как стальной стержень. Алиса молча выслушала монолог незнакомца, выдержала паузу, глядя ему в глаза, и спокойным голосом спросила:

– Для начала, позвольте поинтересоваться, кто Вы и с какой целью так глубоко изучили подробности моей личной жизни?

Крысиная морда ехидно улыбнулся.

– Вам, мадам, достаточно будет знать, что я работаю в управлении градостроительства и имею некоторый вес при решении вопросов о распределении бюджетных средств. Как чиновника, меня естественно волнует, в каких условиях живут наши горожане. Владеть информацией о них – моя прямая обязанность. 

– Спасибо за заботу, – кротко начала Алиса. –  Я как раз думаю о цикле материалов о ветхом жилье. Может, начнем с вашего управления? Правда, с сегодняшнего дня у меня бессрочный неоплачиваемый отпуск, но ради благополучия наших горожан я готова поработать бесплатно. Вам когда удобно встретиться со мной завтра у Вас в кабинете – до или после обеда? Кстати, Вы так и не представились, Юрий Алексеевич, но я думаю, что легко найду табличку с фамилией Нестеров на одной из дверей в правом крыле…

Она не успела договорить. Улыбка с лица мужчины исчезла. Он грозно прошипел: «Не советую, Кузнецова», развернулся и быстро удалился.

Дома Алиса спросила у Лео, откуда он был так уверен, что Нестеров (его имя и фамилия всплыли в голове, как только она узнала его должность, – профессиональная память) не опасен.

– Я чувствую энергию лжи, – объяснил он. – Его слова были окрашены страхом. Он боялся тебя больше, чем ты его. Но он прав в одном – ты зашла на опасную территорию. Нужно быть осторожнее. Скорее всего, кто-то его подослал.

Алиса понимала, что ее желание искать и писать правду может создать проблемы тем, кто ей дорог. К тому же, у нее больше не было возможности публиковать свои статьи в главной городской газете. Она уже задумалась о том, чтобы остановиться и прийти с повинной головой к Петровичу, согласиться на унизительное опровержение своей статьи про набережную. С тяжелой головой она легла спать, оставив решение этого вопроса до мудрого утра. Но среди ночи ее разбудило уведомление – в личку в соцсети пришло сообщение от пользователя с закрытым аккаунтом, без фото, с ником Николай Николаевич: «Спасибо Вам за статью. Я один из тех, кто участвовал в организации проекта реконструкции набережной. Там масса нарушений. Я выступал против многих решений, но мое мнение никто не учитывал. Все это время меня мучает совесть, хоть и знаю, что сам ни в чем не виноват, но не смог пойти против системы, смалодушничал. После Вашей статьи совсем сон потерял. Есть на руках кое-какие интересные документы. Хотите взглянуть?».

Лео коснулся воздушным крылом ее плеча и с гордостью произнес:

– Видишь? Твоя статья оказалась не одиноким голосом в пустыне, она запустила процесс, и теперь другие находят смелость говорить правду. Это и есть настоящая работа журналиста!

А потом он добавил с нотками грусти в голосе:

– Но будь готова – впереди сложный путь. И я имею в виду не только внешние угрозы. Гораздо более опасным может оказаться то, с чем тебе придется встретиться внутри себя. Постарайся, пожалуйста, не заблудиться снова, как тогда, в детстве. Я обязан тебя предупредить, что нам, ангелам, запрещено спускаться в низшие миры, даже если нас будут призывать наши люди по имени. Очень боюсь снова тебя потерять, но чувствую, что ты на пороге своей важной миссии, и не могу тебе мешать. Когда с головой погрузишься в дело своей жизни, не повторяй привычный сценарий – действовать в одиночку. Помни, что у тебя теперь есть я, почаще зови, особенно если однажды заметишь, что мой голос становится тише.

Глава 10, в которой бродит тень сомнения

Встреча с информатором, Николаем, была в городской библиотеке. Он передал ей папку. Внутри были копии смет, накладных, подправленных отчетов. Документы указывали на систему откатов. Сердце Алисы заколотилось – это был джекпот!

Лео, невидимо присутствовавший, почувствовал острое ощущение опасности.

– Алиса, будь осторожна, – мысленно предупредил он. – Эти бумаги пахнут большим риском.

Но азарт разоблачения заглушил его голос. Алиса уже строила планы на следующие публикации, запросы в прокуратуру.

– Спасибо вам, Николай, – горячо сказала она. – Это многое меняет.
Вечером она разложила документы на столе. Лео стоял рядом, его крылья были напряжены.

– Это ловушка, Алиса. Я чувствую. Кто-то позволил этим документам «утечь». Ты становишься пешкой.

Но Алиса почти не слушала. Она уже писала черновик.

– Это шанс, Лео! Самый большой шанс в моей жизни! Мы не можем его упустить!

Лео замолчал. Он видел огонь в ее глазах, ее веру. И впервые почувствовал леденящий холод страха не за себя, а за нее. Он был ангелом-хранителем, но не всесильным богом. Он мог предупредить, но не мог заставить ее быть осторожной. Ее свободная воля была и ее даром, и ее уязвимостью.

Глава 11, в которой победа оказалась Пирровой

Статья с громким заголовком «Кое кто на набережной попутал берега» вышла через два дня в мелком сетевом издании. Алиса была уверена, этот материал сделает хорошую рекламу порталу, повысит посещаемость. А мстить будет некому – ведь доказательства крупного преступления неопровержимые. Этим и убедила бывшего сокурсника опубликовать свое расследование на его сайте. Она ждала социального взрыва, громких отставок, арестов. Реальность оказалась прозаичнее и горче.

Первой жертвой пал Николай. Его уволили по статье «халатность». Он прислал смс: «Они вычислили меня и отомстили. Хором дали показания против меня. Прощайте. Берегите себя».

Затем под удар попал еще один мелкий чиновник – видимо, он тоже кому-то долго мозолил глаза, и подвернулся удачный повод его убрать, аккуратно выведя из-под удара всех настоящих виновников. Система сработала безупречно.

Никаких арестов. Никаких разбирательств. Только тихое уничтожение двух стрелочников. Ее бомба оказалась хлопушкой.

Алиса сидела перед монитором. Комментарии под статьей были полны злорадства. Она чувствовала себя не победительницей, а палачом.

Лео молча наблюдал за ее мукой. Он хотел сказать, что предупреждал, но это было бы жестоко.

Вдруг зазвонил телефон. Незнакомый номер. Голос в трубке был приторно-вежливым.

– Алиса Сергеевна? Поздравляю с публикацией. Смелый материал. Хочу предложить сотрудничество. У меня есть информация на одного очень влиятельного человека. Встретимся?

Алиса замерла. Лео мгновенно среагировал.

– Нет! Это ловушка. Положи трубку. Сейчас же.

Но в ее душе боролись осознание провала и жгучее желание все исправить. Этот звонок казался шансом.

– Кто вы? – спросила она.

– О, я просто источник. Очень надежный. Встреча сегодня, в девять, кафе «Нора» за вокзалом. Приходите одна. И никому ни слова.

Связь прервалась. Лео повторил голосом полным тревоги:

– Это ловушка. Они хотят заманить тебя в безлюдное место. Не ходи.
Но она подняла на него взгляд, и в ее глазах он увидел не страх, а опасную решимость.

– А если это не ловушка? Это мой шанс все исправить. Я не могу просто сдаться.

Она встала и направилась к выходу. Лео понял, что не может ее остановить. Он мог только следовать за ней, в самое пекло.

Глава 12, в которой приходится сделать выбор

Кафе «Нора» за вокзалом было темным и душным. В девять вечера здесь почти пусто. Алиса нервно теребила ремень сумки с диктофоном внутри.

– Уходи, пока не поздно, – мысленный голос Лео звучал отчаянно. – Здесь пахнет обманом.

Но Алиса уже не могла уйти. Адреналин заглушал все.

Ровно в девять вошел тот самый мужчина. Невысокий, щеголеватый. Он улыбнулся маслянистой улыбкой.

– Алиса Сергеевна? Очень приятно. Виктор.

– Вы говорили о важной информации, – начала она.

– Да, конечно, – он кивнул, оглядываясь. – Но здесь небезопасно – камеры, свидетели. У меня в машине все документы. Пойдемте, я покажу.

Это была классическая уловка. Но Алиса как под гипнозом медленно поднялась и уже готова была последовать за Виктором.

– Нет! – мысленный крик Лео был таким мощным, что она вздрогнула. В тот же миг официант с подносом неловко споткнулся. Тарелки с грохотом приземлились на пол, брызги от соусов полетели во все стороны. Виктор вскрикнул, отпрянув.

Хаос длился секунды, но этого хватило, чтобы Алиса вышла из оцепенения. Лео создал крошечное отвлекающее вмешательство. Она увидела перекошенное злобой лицо собеседника, и ее охватил ужас.

– Знаете, я, пожалуй, пас, – резко сказала она, пятясь к выходу. – Если действительно есть что-то стоящее – присылайте документы на почту.

Она выскочила из кафе и бросилась к такси. Только в машине смогла перевести дух.

– Ты... ты это сделал? – мысленно спросила она, дрожа.

– С большим трудом, – его голос звучал изможденно и слабо. – И это было последнее, что я мог сделать. Правила... они сейчас накажут меня за это. Но ты спасена.

Он умолк. Алиса чувствовала, как его присутствие становилось все более призрачным. Впервые за долгое время в ее голове воцарилась полная тишина. Это было страшнее, чем угрозы реальных людей. До нее начало доходить – она теряет его из-за своих низменных страстей. Соблазнившись лаврами славы, она поставила все на кон в погоне за сенсацией, и одержала двойное поражение. 

Глава 13, в которой безмолвие становится оглушительным

Тишина следующего дня была самой громкой вещью, которую Алиса когда-либо слышала. Лео исчез. Его отсутствие было физически ощутимо. Она пыталась звать его и мысленно, и вслух, шептала, кричала, молила: «Лео! Прости! Вернись!». В ответ – лишь пустота.

К обеду ее вызвали в редакции, там ее ждал новый удар. Сергей Петрович положил на стол приказ об увольнении – ее карьера в «Талонском вестнике» была закончена.

Алиса бродила по промозглым улицам города, не видя ничего перед собой. Без Лео он потерял краски. Она зашла в парк, села на скамейку и закрыла лицо руками.

В голове крутилось: «Я твой ангел. Я тебя всегда найду. Просто позови меня по имени…». Но она уже столько раз звала – а он не приходит. Почему? И вдруг вспомнила, как совсем недавно он говорил еще об одном правиле для ангелов – он не мог найти ее в  низших мирах. Значит, она опустилась так низко! Это падение началось в кафе «Нора», но он продолжал оставаться рядом, спасая ее ценой собственной сути. Он пожертвовал всем ради нее. Теперь ее очередь. Она была уверена, что нужна ему, что он тоже ее зовет. Она не могла вернуть его в свою жизнь силой желания. Но могла доказать – ему, миру и самой себе, что способна выкарабкаться со дна, вернуться в высшие слои мироздания. И найти его там. Она посмотрела на темнеющее небо и мысленно произнесла:

– Я найду тебя, Лео. Обещаю.

Алиса встала. В глазах появилась решимость, а в голове четкий план. Для начала, нужно найти Николая. На этот раз не ради статьи, а затем, чтобы загладить вину и исправить ситуацию. Она считала, что это правильно, по-человечески.

Глава 14, в которой начинается искупление

Алиса попыталась найти Николая, но его телефон не отвечал, а по адресу, который ее удалось раздобыть с помощью друзей, открыла дверь его жена с заплаканными глазами.

– Его нет. Уехал к родне. Не звоните ему больше. Из-за вас его жизнь сломана, – сломленным голосом произнесла женщина.

Дверь захлопнулась. Алиса стояла на лестнице, и чувство вины душило ее. Внезапно ей захотелось поехать в гаражный кооператив, в котором, как она знала, был гараж и Николая. Он был закрыт. Сосед отрицательно мотнул головой и произнес:

– Кольку вчера забрали санитары. Сказали, что он не в себе. Документы жег.

Это было хуже, чем она думала. Его сломали морально. А семья теперь помимо разлуки с мужем и отцом вынуждена врать про родственников, к которым он якобы уехал неизвестно насколько. Алиса прислонилась к стене, пытаясь совладать с паникой. Что делать?

И тут она почувствовала легчайший толчок в сознании. Ее посетил не голос, а чистый образ. Она ясно представила себе старую записную книжку Николая с телефонами его бывших коллег, тех, кто его поймет и придет на помощь.

Это была ниточка. Алиса рванула к жене Николая, принесла ей тысячи извинений и убедила в том, что она хочет помочь. Женщина нашла номер одного из лучших друзей мужа, который имел большой вес в столичной мэрии. Они к нему никогда не обращались за помощью. Но сейчас была именно та ситуация, когда требовалось вмешательство сверху. Алиса набрала номер Альберта Васильевича, представилась и коротко ввела в его в курс дела. Мужчина тяжело вздохнул, но твердо ответил: «Я позвоню, куда нужно. Разберемся. Спасибо, что сообщили. Сам бы он, конечно, никогда не попросил о помощи - гордый».

Через два часа Алисе позвонила жена Николая: «С Колей все в порядке. Девушка, а вы... не лезьте больше. Оставьте нас в покое».

Ее отстранили. Снова. Но на этот раз она не чувствовала горечи. Она сделала то, что могла. И сквозь тяжесть вины пробилось новое чувство – тихое удовлетворение от того, что поступила правильно. Не как журналист, а как человек.

И тогда это случилось. Словно кто-то положил руку ей на плечо и слегка сжал его. Тепло разлилось по спине. Его не было видно и слышно. Но он бы где-то рядом. Она знала, что он все видел. Этот крошечный знак одобрения значил для нее больше всех громких статей.

Она закрыла глаза и мысленно произнесла:

– Я поняла. Я буду тихо делать свое дело и слушать сердце, потому что ты живешь в нем. Спасибо, что ты есть, Лео!

Глава 15, в которой ведется тихая работа

Алиса больше не рвалась в бой, не стремилась к сенсациям и громким заголовкам, не пыталась никого выводить на чистую воду, арестовывать. Она села за компьютер в соей квартире и начала вести дневник. Педантично, как архивариус, она собирала все обрывки информации по набережной – старые вырезки из газет, сканы протоколов, воспоминания старожилов.

Она мысленно делилась с Лео находками: «Смотри, вот проект 1968 года...». Иногда в ответ приходило тихое чувство одобрения, которое могла распознать только она – например, кошка мяукнула под окном.

Однажды она нашла на городском форуме ветку почти двадцатилетней давности, где люди обсуждали, каким хотят видеть центр. Там было сообщение от молодой мамы: «Мне нужна безопасная набережная, где я могла бы спокойно гулять с коляской, не боясь сломать колесо». Алиса отыскала в сети эту женщину. Они встретились во дворе ее дома, котрый был рядом с набережной. Разговор был не для статьи – просто беседа двух неравнодушных людей. Женщина с той же болью говорила о заброшенной набережной, о страхе за детей, теперь уже не за своих – они выросли, за соседских.

После встречи Алиса пришла на набережную и начала просто все фотографировать. Трещины в асфальте, осыпающиеся ступени лестница, разбитые фонари, кучи мусора. Просто документировала.

Она создала авторский блог. «Талон. Набережная. Хроники одного безразличия». И стала выкладывать фото с сухими подписями: «Парапет, трещина глубиной 5 см. Требует немедленного ремонта».

Люди стали лайкать, репостить и комментировать. Сначала единицы. Потом десятки. Они присылали свои фото. Блог превращался в движение.

Алиса сидела над своим архивом, и ее работа наполнялась новым смыслом. Она была не одиноким голосом в пустыне, а тем, кто привлек внимание к проблеме экологичным способом. Просто дала людям возможность размещать факты на своей площадке. Она чувствовала, что делает все правильно, и что он где-то рядом, гордится ею. Не за громкую победу, а за это тихое, упрямое, настоящее дело.

Глава 16, в которой начинают расходиться круги по воде

Тихая работа начала приносить плоды. В блог пришел комментарий от бывшего прораба одной из строительных компаний города: «Глубина трещины критическая. По СНиПам требуется замена. Могу рассчитать смету». Пошел разговор о конкретных цифрах.
Потом свою фотографию прислала старшеклассница из ближайшего к набережной лицея – свалка из битого стекла под мостом. Подпись: «Здесь гуляют дети. Это опасно».
Алиса добавила комментарий: «Стеклянные осколки. Риск порезов. Требует спецуборки».

Самое неожиданное произошло через неделю. На почту пришло письмо от женщины-юриста, старшей дочери той самой матери, которая 20 лет назад мечтала безопасно гулять по набережной с коляской: «Я вижу ваш блог. Я юрист. Могу составить коллективное обращение в прокуратуру. На основании имеющихся фотографий. Все сделаю сама. Цель – заставить власти привести в порядок городскую среду. Ничьей крови требовать не будем».

Алиса смотрела на письмо. Она не писала гневных статей. Просто молча собирала факты. И эти факты начинали жить своей жизнью, возможности стали появляться сами.

Она мысленно поделилась с Лео: «Смотри, что получается. Как в моем любимом романе – сами предложат и сами все дадут!»

Однажды вечером Алиса достала тот самый детский рисунок и вставила его в красивую рамку, поставила рядом с монитором. Теперь она смотрела ему в глаза, когда работала за компьютером и советовалась по каждому вопросу, и не могла понять, почему так долго не могла до этого догадаться.

Глава 17, в которой прошлое встретилось с будущим

Однажды Алиса получила письмо с темой «Наследство для набережной». Отправитель – незнакомый адрес. «Здравствуйте, Алиса! Я Ваша тезка, только немного постарше Вас – ну, может, вдвое. Мой отец, Андрей Павлович Лихачев, был главным архитектором города в 60-х. Он разработал детальный проект зоны отдыха на набережной. Проект не реализовали. Но у меня сохранились все чертежи. Если интересно – могу поделиться ими с Вами».

Алиса встретилась с пожилой, утонченной женщиной. Та принесла плотную папку. Внутри были доказательства огромной любви к родному городу, воплощенные в карандашных эскизах. Проекты ажурных беседок, удобных спусков к воде, озеленения. Все было красиво, практично и, на удивление, современно.

– Отец говорил, что город должен быть для людей, – тихо сказала женщина. – Но тогда победил вариант подешевле.

Алиса с благоговением перелистывала страницы. У них теперь был не только список нарушений. В противовес у них был образ идеальной набережной, к которому можно было стремиться.

Она отсканировала чертежи и выложила в блог: «Проект набережной, которую мы заслуживаем!» Люди впервые начали обсуждать не то, что плохо, а то, как могло бы быть хорошо. Появились молодые архитекторы, которые предлагали идеи по адаптации проекта.

И в этот момент пришло письмо от Вадима Иванова, главного редактора независимого сетевого издания «Сибирский взгляд». «Уважаемая Алиса, я давно слежу за Вашим блогом. Это уникальная работа. Хотите превратить ее в серию материалов для нашего издания? Блогерская колонка про историю одного архитектурного объекта, подкрепленная фактами и красивой мечтой из прошлого».
Это был шанс. Настоящий. Она мысленно посмотрела на рисунок ангела. И впервые за долгое время в комнате стало чуть-чуть теплее. Алиса ответила: «Да, давайте обсудим!»

Глава 18, в которой в окно пробивается свет

Сотрудничество с «Сибирским взглядом» стало глотком свежего воздуха. Ее материалы выходили под рубрикой «Талон. Перезагрузка». Она не критиковала, а показывала – вот проект мечты, вот современные эскизы, вот мнения людей, а вот – сухие цифры нарушений.

Однажды у ее подъезда ее ждала незнакомка. Она робко окликнула:

– Алиса Сергеевна? Я... читаю ваш блог. И... я хочу кое-что показать. Только вы не злитесь и не смейтесь, пожалуйста. Я бы не приходила к Вам с таким странным делом, если бы дочке не пообещала.

Женщина достала детский рисунок. На нем была изображена светящаяся фигура мальчика с большими белыми крыльями, протягивающего цветок розы.

– Моя Лиза, дочка, нарисовала. Говорит, что ангел помог ей найти мою потерянную сережку. Я сначала не поверила. А она продолжала рассказывать взахлеб. Говорит, мальчик залетел в окно, хотя оно было закрыто. Перед этим Лиза играла с моими украшениями и случайно уронила сережку. Где мы только не искали! Я уже смирилась, купила другие, похожие. Но дока, оказывается, сильно переживала, чувствовала свою вину и продолжала искать. Однажды она сидела посреди своей комнаты на полу, отчаянно рыдала и призывала на помощь ангела. Наверное, наревевшись, уснула и увидела во сне ангела. Он ее успокаивал, потом играл с ней в прятки, и когда она пряталась в шкафу, наступила на что-то острое – это и оказалась моя сережка. На прощание ангел просил ее помочь его другу по имени Лео. Он сказал, что нужно нарисовать ангела с розой в руке и предать рисунок тете Алисе, которая ведет блог про набережную. Простите, что я к Вам с такой глупостью обращаюсь, просто Лиза тут рядом, она хотела убедиться, что я ее не обману. Вон, стоит у качели, смотрит на нас.

Алису будто током ударило. Это было настоящее чудо!

– Спасибо, что показали мне это, – тихо сказала она. – Это очень ценно!

Она видела, что сама женщина не особо верит в ангелов, а просто желает душевного спокойствия своему ребенку. Поэтому постаралась быть сдержанной в разговоре с женщиной. Но позвала девочку. Когда та подошла, Алиса присела перед Лизой, нежно ее обняла и тихим голосом искренне ей сказала:

– Спасибо, Лизонька! Я тебе желаю, чтобы твой ангел всегда-всегда тебя оберегал. Ты только запомни его имя и когда вырастешь и захочешь с ним пообщаться, просто позови его по имени.

– Хорошо, Алиса, – ответила счастливая девчушка. – А рисунок – это тебе!
Она взяла маму за руку, и они вместе зашагали к качелям.

Вечером того же дня раздался звонок из мэрии. Оказалось, что в структуре городской власти за последние месяцы произошли некоторые кадровые перестановки. С ней желал поговорить новый заместитель главы города по строительству.

– Алиса Сергеевна, мы ознакомились с материалами Вашего блога и с проектом Лихачева. Хотим создать общественный совет по развитию набережной. Предлагаем вам войти в его состав в качестве независимого эксперта.

Она согласилась. Не из-за амбиций, а потому что это был шанс превратить слова в дела.

Возвращаясь поздно вечером с первого заседания, уставшая, но довольная, она шла по своему темному двору. И остановилась как вкопанная. В окне ее квартиры горел свет. Хотя она точно помнит, что выключала его.

Сердце бешено заколотилось. Она вставила ключ в замок. В квартире было пусто. И свет был выключен. Она проверила выключатель – «выкл».

Алиса стояла в темноте, прислонившись к двери. И тогда она почувствовала это. Будто кто-то только что был здесь. На столе, рядом с рисунком, лежал не ее блокнот, а старый, пожелтевший листок из папки архитектора. На нем была изображена ажурная беседка-ротонда. И кто-то обвел ее красным карандашом и написал сбоку: «Начни с этого».

Она не знала, было ли это чудом. Но она поняла главное – она снова не одна. Страха не было, на душе было спокойно и радостно.

Глава 19, в которой был заложен первый камень

Алиса принесла эскиз с обведенной ротондой на заседание совета.

– Друзья, мы можем годами спорить, с чего начать. А можем начать с малого. С символа. Вот этот проект – беседка-ротонда. Мы можем построить ее сами. Силами волонтеров и спонсоров. Чтобы люди увидели, что изменения возможны.

Идея повисла в воздухе. Чиновники одобрительно переглядывались – это было не затратно. Архитекторы оживились – наконец-то реальный проект. Жители закивали – быстро, понятно и осязаемо.

Нашелся местный предприниматель, который пообещал дерево по себестоимости. Студенты-архитекторы вызвались помочь с чертежами. Юрист помогла оформить все законно. Алиса стала мотором стройки и связующим звеном.

В одну из суббот на набережной появилась активность. Не митинг, а люди с инструментами, рулетками, чертежами. Разметили площадку, начали копать. Кто-то принес чай, кто-то – выпечку. Получился городской праздник.

Алиса, перепачканная землей, чувствовала себя на своем месте. Она не писала статей – она строила будущее своего города.

Настроение было прекрасным, но внезапно что-то стало меняться в ее мироощущении. Боковым зрением она увидела в толпе работающих людей того, кто не вписывался в этот органичный ансамбль созидания. Виктор. Он не улыбался. Его лицо было каменным. Он смотрел прямо на нее и что-то записывал в блокнот.

По спине прошел холодок. Она инстинктивно шагнула назад, ища поддержку. И вдруг ее локоть кто-то мягко поддержал. Пожилая женщина с термосом ласково сказала:

– Держись, милая, что это тебя шатает. Мы все с тобой.

Страх отступил. Его затмило чувство общности. Она была не одна. Виктор заметил этот взгляд, этот жест. Он медленно закрыл блокнот, повернулся и растворился в толпе.

Алиса глубоко вдохнула и вернулась к работе. Она знала, что призраки прошлого еще могут преследовать, но теперь у нее была команда единомышленников, и в этом обществе позитивных людей было столько тепла, что ледяному страху не оставалось шанса – он плавился в горячем потоке людской любви.

Глава 20, в которой она пожала то, что посеяла

Строительство ротонды шло полным ходом. Каждые выходные на набережной кипела работа. Общая энергия и воля к созиданию создавали невидимый щит для Алисы.

Но Виктор не исчез. Он появлялся то здесь, то там, всегда наблюдая. Алиса чувствовала его хищный взгляд.

Однажды к ней подошел предприниматель, который предоставил лес для беседки. Лицо его было озабоченным.

– Алиса, ко мне приходили. Спрашивали, на каких условиях я с Вами работаю. Намекали на проверки.

Потом подобное рассказала юрист – к ней наведались со странной «консультацией».
Студенты стали получать анонимные звонки с предупреждениями.

Страх снова подползал к горлу. Они все были такими уязвимыми по одиночке. Она мысленно кричала: «Лео! Они нас ломают!» Но в ответ была тишина.

И тогда случилось неожиданное. На следующую субботу пришло вдвое больше людей. Они принесли не только инструменты, но и свои истории. Оказалось, многие тоже сталкивались с давлением по разным вопросам. Ротонда для них стала символом сопротивления.

Они стояли вокруг почти готовой беседки и делились этими рассказами. Алиса поняла. Это была не только ее борьба. Это было общее сопротивление тех, кто хотел жить по совести. Она была просто примером, первой в городе, кто осмелился пойти против беззакония.

В тот вечер, когда стемнело, и все уже разошлись, она осталась одна у ротонды. Беседка пахла свежей древесиной и надеждой. Она положила ладонь на резной столб и закрыла глаза.

– Я не одна, – прошептала она. – Ты слышишь? Мы не одни.

И в ответ порыв ветра донес до нее с другого берега припев песни группы Queen
«We Will Rock You».

– Мы вас, мы вас зажжём! Мы вас, мы вас зажжём! – страстно вторила она по-русски. Она знала, что это знак от него. Он все видел, и ей этого было достаточно!

Глава 21, в которой кричит душа

Ротонда была почти готова. Оставалось покрыть дерево лаком и установить скамейку. Но судьба внесла коррективы.

Алисе пришло письмо от юриста. «Срочно! Ко мне вчера приходили с обыском. Забрали все бумаги. Но я успела кое-что сохранить. Смотри вложения. Там договор о продаже участка набережной частному лицу. По цене в десять раз ниже рыночной. Дата сделки – через неделю, 29 января. После этого все наши усилия могут стать бессмысленными».

Алиса скачала файлы. Это были сканы с печатями. Документы вели прямиком в мэрию. Это был приговор.

У нее похолодели руки. Если обнародовать это, грянет скандал. Но и, если ничего не делать, последствия будут ужасными. Люди потеряют веру в добро, в свои силы, да во все святое!

Алиса сидела, тяжело дыша. Она понимала, что нужно действовать. И ее осенило. Она не будет публиковать это сама. Какая разница, чья фамилия под сенсацией. Главное – дело, ради которого бьется сердце. Она отправит все Вадиму Иванову в «Сибирский взгляд». У него сильная команда, ресурсы, а что самое главное, защита.

Она набрала короткий текст письма. Приложила файлы. И перед тем как нажать «Отправить», положила руку на рисунок. От него шло тепло!

Глава 22, в которой наступает рассвет

Письмо ушло. Алиса чувствовала, что запустила необратимый процесс. Вадим был сильной акулой – он не разожмет пасть и не уступит никому добычу под натиском алчных крокодилов. Теперь оставалось ждать. Она не спала. Сидела и смотрела, как ночь сменяется зарей. И с первыми лучами солнца почувствовала легкое дуновение тепла у виска. Потом – сильнее. И вдруг послышался шепот: «Горжусь тобой!»

Это было не во сне, наяву! Он не вернулся в прежней форме. Она не видел его очертаний, но он стал частью реальности вокруг нее. Она снова могла его слышать – какое счастье!

В девять утра раздался звонок от Вадима Иванова.

– Алиса, материал беспрецедентный. Публикуем в 29 января в 12:00. Будет громко. Запасайся поп-корном.

Ровно в полдень вышла статья, обличающая всех фигурантов уголовного дела. Но это было еще не все. Через 15 минут появился новый материал в ветке про талонскую набережную. На основном фото – задержанные по делу о получении взяток – группа чиновников, среди них – тот самый Виктор. Покупатель земли на набережной пока остается под домашним арестом. Началась цепная реакция. Местные паблики, областные, федеральные СМИ. История была слишком грязной, и общественность гудела о ней еще несколько месяцев. Но Алису это уже не беспокоило.
 
В день выхода публикации и ареста чиновников, который организовал Вадим, благодаря своим связям в столице, в мэрии Талона началась паника. Вечером мэр экстренно собрал пресс-конференцию. Объявил, что его дезинформировали, договор купли-продажи, конечно же, аннулирован, назначена проверка, все виновные отстранены от должностей. Его лицо было серым, голос дрожал. Но самое главное, мэр прозрел, заметил, что набережная требует ремонта и дал распоряжение в течение месяца привести ее в порядок. И средства на это в бюджете, конечно же, волшебным образом появились! 

Алиса просматривала новости. Она не чувствовала триумфа. Только усталость и легкую грусть – от того, что так сложно жить в земном мире по совести. Но при этом она испытывала и огромную радость, потому что Лео снова подал ей знак – все эти чудесные события произошли именно сегодня, 29 января, в ее 48 день рождения!

Морозным вечером она зашла в магазин, купила бутылку шампанского, пришла на набережную, к ротонде, чтобы отметить праздник, глядя на яркие звезды. Она стояла там одна, ветер трепал ее волосы. И она поняла, что чувствует его присутствие. Не как отдельную сущность, а как часть всего – ветра, воды, дерева, тихой радости людей. Он не вернулся к ней, потому что не уходил. Он стал частью ее силы.

Она достала телефон, сфотографировала ротонду на фоне звезд и опубликовала снимок в блге - без слов. Подписывать было не нужно.

Эпилог

Прошел год. Набережная сильно преобразилась. Проект Лихачева взяли за основу. Ротонда стояла как символ того, что все великие дела начинаются с первого шага.

Алиса сидела за столом. Перед ней лежала стопка книг с запахом свежей типографской краски. На обложке – заголовок «Как зовут Ангела». Без вопросительного знака. Потому что это рассказ не о том, какие у ангелов имена, а о том, как жить, чтобы ангелы слышали и приходили.

Дверной звонок прозвенел. На пороге стояла дочь архитектора Лихачева. В руках – книга.

– Папа бы гордился, подпишите, Алиса – тихо попросила она.
Потом приходили другие. Нина с сыном. Бывший прораб. Даже Сергей Петрович зашел подписать экземпляр, пробормотав что-то насчет «таланта».

Алиса подписывала книги и чувствовала спокойствие. Она не стала знаменитым автором бестселлера. Но сделала свое тихое дело, без пафоса, и чувствовала, что это кому-то было нужно! А самое главное – было нужно ей!

Вечером она, как обычно, вышла прогуляться на набережную. Сделала несколько шагов по новой брусчатке и остановилась у той, первой, ротонды (сейчас их здесь было много – хватало всем желающим). Внутри сидела незнакомая девушка и что-то писала в блокноте. Рядом лежала раскрытая книга «Как зовут Ангела».

Алиса не стала ей мешать, улыбнулась и пошла к замерзшей реке. Долго смотрела на отражение разноцветных огней в ледяной глади. Ветер трепал ее волосы. Он всегда был разным – теплым, свежим, веселым, нежным, едва уловимым. Но он всегда был.

Она не говорила ему ничего сейчас. Просто знала, что они думают об одном и том же. Так же, как знала, что завтра будет новый день, новая история, новый человек, которому нужно будет тихо помочь. И она будет готова, если ее сердце ее позовет.

Алиса повернулась и пошла домой. Ее тень падала на брусчатку впереди нее. И на секунду ей показалось, что у этой тени за спиной есть два легких, едва заметных крыла.

Она не обернулась, чтобы проверить. В этом не было необходимости. Некоторые истины не требуют доказательств. Их просто знаешь!