Стабилизация частиц

Ещё не пробило семи часов, а учитель информатики Сергей Аванесович уже галопировал к месту работы в весьма растрёпанных чувствах. Расстроенная его физиономия во всяком любителе живописи отозвалась бы лицом постаревшего "Мальчика, укушенного ящерицей" с картины Караваджо.
Впрочем, в костюме этого физика и лирика в одном флаконе тоже был непорядок. Нервному кадыку над неправильно застёгнутой верхней пуговкой ходилось совсем тяжело и неуютно... И как сутки не спавший информатик ни дёргал воротничок, легче кадыку не становилось.

Беспокойная натура педагога не могла найти себе то места, то собеседников. Она пыталась прислониться к гнутой батарее в холле, но это быстро оказалось неприятно. Старалась донести что-то умственное и тревожное до охранника и уборщиц, но те в столь раннее время или зевали от минутного безделья, или были вовсю заняты подготовкой к новому дню. Спровадив информатика, весь техперсонал перекрестил, не сговариваясь, его взлетающую по лестнице спину и выдохнул с громадным облегчением.

— Вот ты ж лапоток! — нежно выразилась завстоловой Надежда Ивановна, случайно застрявшая в слушателях, до которых добрался источник знаний. — Чего-то там лопочет, там лопочет.. Аж на душе приятно. Ну пошла, девоньки, слышь?! Пирожки ставить пошла. Приходите с охраной за горячими!

"Девоньки", раздарившие свою горячку прошлому веку и холодные к нынешним временам, как замороженное копыто, при упоминании пирожков оживились, словно встарь. И даже дружно начали тереть пока и так чистые полы. А охранник страшно крикнул — где сменка??? — репетируя в пустую дверь и представляя себе ученика-нерадивца Севостьянова, который из сплошного ёрничанья переобувался только посуху.

Сергей Аванесович прошёл в свой кабинет и даже сел за учительский компьютер, создав видимость подготовки к уроку. Однако натура не унималась. В мучениях выждав полчаса, любимец женщин и детей протёр очки, причесал короткие седоватые кудри пятернёй и расстегнул напрочь своего душителя — верхнюю пуговку. Погладив на прощание гитару, висевшую на стене закутка-лаборантской, примыкавшей к классу, он вышел вон не оборачиваясь. Готовый на всё.

В половине восьмого утра у директора школы трещали все телефоны. Местный же вызов в такой час был нонсенсом, секретарь чётко знала своё дело. Но сейчас "местный" точно звонил! Директор, навсегда и однозначно "интересная женщина" без даты рождения (которая, как её ни вымарывали, всё время всплывала в каких-то документах, попадавшимся на глаза бессовестным сплетницам), вызову искренне изумилась. Настолько, что вышла в приёмную самолично. Там она застала свою секретаршу, до слёз огорчённую сумятицей. И главного компьютерщика всея учреждения — учителя информатики. Учитель, Сергей Аванесович, вёл себя экстраординарно, сверх всякой меры даже для кибернетика.. Стоя к руководству спиной и не слыша появления лица вышестоящего, он что-то взволнованно объяснял. Напоминая драматическими жестами совсем не информатика, а физкультурника, показывающего некие лечебные упражнения на вытянутых руках несчастной секретарше.

Директор чутко вслушалась опытным ухом.

— И вот когда сюда зайдут протоны, — правая рука информатика нерасторжимо слилась с левой — то может возникнуть большой барабум! Гигантский глобальный взрыв, вы понимаете? Надо эвакуацию объявлять, выводить всех. Хоть это ничего и не даст, но вести уроки при такой угрозе мы не имеем морального права!

— Пи.. Пиристаньте, пожалуйста, — жалко пискнула секретарь, напирая на "и". — Вот директор, ей и докладывайте!

Сергей Аванесович наконец развернулся. Директор смотрела на него чрезвычайно спокойно, но с хитрым прищуром, чуть скрадывающим слабость прочей мимики, к неопределённо небольшим летам начальства не подходящей.

— Что такое случилось, дорогой мой педагог? — вкрадчиво спросила она и расцвела, как роза на клумбе, своей знаменитой "мягкой" улыбкой.

Пошедший пятнами смущения информатик опустил руки по швам и попробовал сократить развёрнутый в голове многочлен до коротких нерешаемых уравнений.

— Понимаете.. Доброе утро!! Но оно не доброе, понимаете?! У них скоро запуск, а мы сидим как ни в чём не бывало! А надо же спасаться!.. Предпринять попытку помощи.. Во имя будущего. Совещание нужно провести в связи с экстренной угрозой, — неожиданно разборчиво закончил он.

— Ну конечно, — обворожительно проворковала директор, не снимая улыбки и ласково беря учителя под руку. — А как же. Совещание сейчас созовём. Вы извините, Любовь Петровна просто не разобралась в ситуации. Идёмте! У вас первый урок есть?

— Да! Но сейчас это не имеет значения, пуск через полчаса! — отшатываясь от своей ящерицы, воскликнул седенький мальчик с полотна кисти классика, всё сильнее поддаваясь глубокому страху.

Однако поединок выходил неравный — и ядовитый тяп случился. Ящерица сперва протащила мальчика за собой, будто суслика, а потом ловко втолкнула этот лёгкий завтрак первым в кабинет. Одновременно успев поглядеть на секретаршу (нахохленную, как реликтовый филин), закатить глаза, беззвучно расхохотаться и постучать себе по лбу.

Через несколько минут в приёмную руководства потянулась пёстрая стайка. Снятые с насестов заместители в порядке строгой очереди удивлённо взирали на Любовь Петровну, хранившую интригующее молчание на каменном желтоглазом лице. Не нарушая регламента по статусу, они проследовали и расселись так, как было утверждено при нынешней власти. Заключая процессию, в этот овальный кабинет вкатилась девушка с блокнотом, штатный баснописец учреждения и какой-то последний зам, присевшая с пустого края стола. Все вздохнули и встали пересесть — девушка была не замужем.

Собравшиеся моргали молча и степенно, последний зам строчила в блокноте вводные фразы к статейке "Об актуальности оперативных совещаний руководства в образовательном процессе". Мирную атмосферу нарушила укушенная натура Сергея Аванесовича. Совпадая с великим портретом в выражении момента ужаса, он объявил, смотря на настенные часы:

— Нам всем жить осталось двадцать минут..

На чём и умолк, словно пригвождённый директорским взором. Девушка, как самая молодая и не поднаторевшая пока в "оперативных совещаниях", раскашлялась, силясь что-то произнести. Ей помогли справиться с порывом, подвинув воду и предложив попить "прям подольше, только маленькими глотками". Прочих изменений за столом не произошло.

Директор поправила причёску экстравагантным жестом-волной:

— Коллеги, мы собрались по просьбе Сергея Аванесовича. У него сейчас идёт занятие, дети сидят одни за дорогостоящим оборудованием, но Сергей Аванесович счёл своим гражданским и педагогическим долгом информировать нас о возможной глобальной угрозе. Прошу вас, расскажите всё о вероятных рисках! Обстоятельно, если можно, Сергей Аванесович, чтобы все поняли специфику ситуации.

Она подняла информатика взглядом, зацепив девушку-зама, поперхнувшуюся водой.

— А что говорить?! — переполошился педагог. И вдруг зачастил, будто его шилом укололи:

— Коллеги! Мы с вами свидетели исторических событий!! Сегодня, десятого сентября две тысячи восьмого года, состоится первый запуск Большого адронного коллайдера, чаще называемого БАКом!

— А что же это такое? Поясните для гуманитариев, — начала игру первый зам, не просыпаясь под подёрнутыми ярким солнцем очками.

— Да для всех проясните, — поддержала матёрая вторая заместительница.

— И отдельно для началки, если можно, — сказала заместительница по начальным классам.

— Ну почему же только для вас отдельно? — парировала зам по воспитательной работе. — Это всем пригодится. А перед второй сменой вообще можно видео познавательное пустить.

— Поддерживаю идею с видео, — молвила директор. — Вот сейчас его и снимем, пока Сергей Аванесович так занимательно рассказывает нужные, правильные вещи, встроенные в образовательную плоскость! Распорядитесь про оператора, — бросила она в пустоту.

Пустота чихнула в блокнот и унеслась, пролив недопитое. Остальные не шевелились. Вода капала на пол. Директор рассекла взглядом стол, стену и остановилась на часах, кивнув головой.

— Мне можно продолжать? — спросил вдруг информатик, начинающий забывать, зачем он здесь.

— Обожди, Серёж, — по-свойски попросила первая заместительница, как бы не скрывающая возраста, но утаивающая факт совместного обучения в одном классе с директором учреждения. — Во сколько запуск?

— Он состоится.. Он уже состоялся!.. Должен был, по плану, во всяком случае, — засуетился мнительный учитель.

Все загалдели:

— Ой, как всё-таки интересно! В великое время живём, товарищи, ох, коллеги! Научно-технический прогресс набирает обороты. Не оскудевает международная мысль! Это же международный проект, правильно?

— Конечно! Наши учёные там тоже есть! — гордо подтвердил информатик.

— Ну вот и замечательно! — сказала ящерица, разминая уставшие челюсти. — Совещание окончено, коллеги, всем спасибо за плодотворную работу! Отдельная благодарность собравшему нас Сергею Аванесовичу! Спасибо, что держите в курсе ключевых событий мирового масштаба, а то за рутиной подчас за ними и не уследить... Вы сейчас зайдите к себе, проверьте класс, завершите урок. А на перемене запишите пятиминутку для второй смены об этом агрегате.

— О коллайдере.. — осмелел информатик.

— Именно! О прорыве научной мысли. На фоне новой активной доски, которую в результате местных скромных достижений отдали словесникам. Оператора я пришлю.

Появившаяся девушка-зам спиной вытолкнула оператора обратно.

— Как словесникам? А мы?! — обомлел информатик.

— А у вас в квартире газ! — в облике директора заплясали искорки огненной рептилии-саламандры. — У вас коллайдер. — Директор откровенно брызнула смехом. — Нечто куда большее впереди, чем эти доски. Раз уж мы все выжили, правда?

Мальчик, вышедший взрослым из рамы только сейчас, ещё долго чувствовал след от укуса.. И совсем немного иногда сожалел, что никакого барабума не было...