Мракодум

В стародавние времена, когда леса были гуще, а реки темнее, чем в памяти людей, ходили слухи о существе, коего звали Мракодум. Не в книгах, не в летописях его именья — лишь среди шепота старцев и в сонных видениях детей он жил. Говорили, что Мракодум не есть зверь, и не есть дух лесной, но тень от тени — мысль, что ожила, забытая миром.
Он появился там, где ночи длиннее дней, где ветер сквозь сосны звенит как струнный звон, а ручьи отражают небо чернее чернил. Люди, что случайно забредали в его пределы, возвращались иные: молчаливые, с глазами, что видели не свет и тьму, но сами пределы мысли. Никто не смел рассказывать, что они видели, ибо слова ломались на зубах, и язык словно замирал от ужаса и понимания.
Мракодум любил думать о людях так, как люди не умеют думать о себе: о скрытых страхах, неосознанных желаниях, о том, что спрятано за улыбкой и за замком дома. Он не нападал, не пугал открыто — лишь сидел в глубине леса, в старой расщелине, и наблюдал, как люди живут и погибают, как вершится судьба их беззвучно.
Были легенды, что он может войти в сон и показать человеку самую горькую его мысль, ту, что человек не хотел бы знать даже о себе. И тогда человек просыпался, и мир казался другим: лица родных были тише, лес — глубже, а река — темнее. Те, кто видел Мракодума дважды, говорили, что лес больше никогда не был лесом, а жизнь — не жизнью.
Старики верили: Мракодум — хранитель мыслей, которых мир не вынес. И если встретишь его взгляд, не смей смотреть прямо — ибо он знает всё, что ты прячешь в себе, и иногда лучше жить с неведением. Но если сумеешь услышать его без страха, говорят, можно понять язык ветра, речной звон и даже шёпот собственных мыслей, до которого никто другой не добирается.
Так Мракодум оставался в тенях, в забытых лесах, в забытых снах, а люди лишь шептали его имя, боясь услышать эхо собственного сердца.