20-21 Первое возвращение Петра. Второе возвращение

 

Петр вернулся в родную Старую Руссу из мест не столь отдаленных, или как говорили на зоне, “откинулся”. За эти годы, что он здесь не был, город мало чем изменился. Его как магнитом потянуло в родные места, к родному дому. Но там его уже никто не ждал. Отец погиб еще когда Петру было 10 лет, а мать умерла через три ода после того, как его посадили. Он узнал, что мать незадолго до смерти переписала дом на свою сестру Ксению, которая жила в Твери. После смерти Анфисы Ксения продала дом. Теперь в нем жили другие люди. Об этом он узнал из писем соседей. Но все равно его тянуло туда. Он прошелся по улице мимо дома. Дом новые хозяева немного перестроили, теперь он был под железной крышей и выкрашен голубой краской. Теперь он стал совсем другим и совсем чужим.
В доме напротив на ступеньках крыльца сидел Митрофаныч. Старику было за восемьдесят. Он воевал еще в финскую. Крепкий был старик. Жил один и до сих пор содержал свой дом в полном порядке.
-Привет, Митрофаныч! Как здоровье? - приветствовал его Петр.
-Привет. Подойди поближе, никак не разберу кто ты.
Петр подошел к забору.
-Петька что ли? Освободился уже?
-Да, вот только сегодня приехал.
-Жаль мать не дожила. Последние годы она сильно болела. Она даже свою сестру Анфису выписала из Твери. Ходить сама уже не могла. А как Ксюша умерла, Анфиса дом продала и умотала. Там теперь новые хозяева.
-Митрофаныч, а сам ты как? Как здоровье?
-Ааа, какое там здоровье в 85.. - махнул рукой старик.
-А кто из соседей еще остался?
Петровы на старом месте. Дети в область уехали, старики одни доживают. Захаровы тоже на месте, внука выращивают, дети в столице.
-А как там Зина  Маркова?
Зинка тоже тут. Через год как тебя забрали она дочку родила. Замуж так и не вышла, сама растит девку. Красавица получилась. Сейчас она уже в школу ходит. А Зинка так сама и живет. Сколько к ней мужиков сваталось, а она ни в какую.
От этих слов старика у Петра что-то сжалось в груди. В голове мелькали обрывки его фраз: “Зинка одна…”;  “через год родила…”  Через год! Может чуть меньше? Не могла она так быстро с кем-то другим после него  связаться. Значит, скорее всего, девочка моя дочь.
-Митрофаныч, не помнишь, как дочку Зинкину зовут?
-Как не помню? Помню. То ли Ленкой, то ли Аленой. Хорошая девочка, приветливая такая. Часто забегает к нам по-соседски. Спрашивает: “Дядя, Митрофаныч, может вам что-нибудь помочь?” Ну, что она мне может помочь? Разве только сбегать в аптеку купить лекарство? Ходить мне уже стало трудно, ноги болят.
Ушел от соседа Петр полный раздумий. Так ему вдруг захотелось сразу нагрянуть к Зиночке, его первой любви. Но что он ей скажет? Что сможет предложить? У него сейчас в прямом смысле ни кола, ни двора. Нет, он должен к ней явиться не жалким зэком, а “на белом коне” богатым и состоятельным. И тут же вспомнилось ему приглашение Рябого, то бишь Николая Ивановича. Только там он сможет быстро поправить свое материальное состояние. И он твердо решил: сейчас Зине на глаза не показываться, стать на учет в милиции и военкомате, получить паспорт и тогда можно будет отправляться в Сибирь на прииски.
Так и получилось. Через месяц он уехал, а вернулся только через долгих 13 лет.

Глава 21. Второе возвращение Петра.

Много воды утекло с тех пор, как Петр первый раз вернулся в Старую Руссу после отсидки в колонии. А вернулся он, конечно, не на белом коне, а на дорогой иномарке, что оказалось более эффективней. И вот в конце августовского дня белый Пежо, проехав по улицам старого города, остановился у дома, где жила Зинаида. Из машины никто не вышел. Петр ждал, когда кто-нибудь появится из дома. Но двери были закрыты, никто не вышел. Тогда Петр взглянул на часы. Было 7 часов вечера. Он вспомнил, что Зина работала в универмаге. Там рабочий день заканчивался как раз в это время. Если она еще там работает, то должна уже скоро вернуться домой. И он остался ждать ее в машине. Прошло полчаса, и вот одинокая женская фигура появилась из-за поворота. Больно сжалось сердце в груди у Петра, когда понял, что никто иной, а сама, его первая любовь идёт ему навстречу. Всё та же лёгкая походка, стройная фигура, красивые длинные ноги. Только лицо немного постарело….
Женщина мельком взглянула на автомобиль и не меняя походки прошла мимо.
Пётр рывком открыл дверцу и почти не помня себя выскочил на улицу, громко хлопнув дверцей. Женщина вздрогнула и оглянулась. Ноги словно приросли к земле. Она прижала обе руки к руди, да так и осталась стоять, не дойдя до поезда метров пятьдесят. Она явно узнала Петра. Побелевшими губами она старалась вымолвить что-то, но так и не смогла. Так и стояла, глядя на приближающуюся фигуру мужчины в дорогой одежде. Этого мужчину она бы узнала из тысячи мужчин. Это ему она отдалась, будучи несовершеннолетней, это его ждала она  все эти годы, звала длинными ночами, о нём плакала в подушку.  О нём шептала новорождённой дочери. Потом молилась тайно, молилась в храме за здравие Петра. И теперь он собственной персоной надвигается, словно сон на неё, а она не в силах даже шага сделать навстречу.
-Зина… Зиночка, солнышко моё…..
-Петя! – только и смогла вымолвить женщина. Тут силы покинули её она почти без чувств упала на грудь мужчины.
-Любимая моя Зиночка! – гладил ласково волосы женщины одной рукой, а другой крепко прижимал к себе Пётр.
– Дай же мне поцеловать твои губы, милая. Я так ждал этого момента.
И она подняла лицо к нему навстречу и приоткрыла губы. С тех далёких времён юности её губ не касались ничьи губы. Она сама припала к его губам и отдавала всю страсть, которая копилась долгие годы в разлуке. Так и стояли эти двое слившись в длинном поцелуе. Мимо проходили люди. Кто-то ехидно улыбался, кто-то смотрел равнодушно, а кто-то говорил поощрительные слова. Но эти двое ничего не слышали и ничего не видели. Они были сейчас в своей далёкой юности. Первой опомнилась Зинаида.
-Пойдём в дом, - коротко сказала она и, не оглядываясь, пошла к подъезду.
Пётр, как в тумане шёл за ней.
Всё здесь, в квартире было пропитано любимой женщиной, её духами, чистотой, свежестью.
-Простишь ли ты меня, любимая? – тихо спросил Пётр лишь только дверь за ним закрылась.
-За что я тебя должна прощать? – внимательно глядя ему в глаза спросила женщина. И сама начала отвечать.
– За первую любовь? За девичий позор. За слёзы в подушку?. За длинные ночи одиночества? За ожидание писем от любимого? За рождённую без отца дочь? за всю мою несостоявшуюся жизнь?….
-Зиночка! Остановись, милая! – ласково попросил Пётр. – Я ведь тоже не на курорте был. Я сполна рассчитывался за грехи молодости. Знай одно, что я любил тебя одну. И, если ты позволишь, я до конца своих дней буду тебя любить. Я знаю, что у тебя никого, кроме меня не было. Значит мы созданы Богом были друг для друга. И теперь я предлагаю оставшееся время идти рядом, поддерживая друг друга и помогая в любой беде. Ты согласна, милая?
Зинаида молчала. Только слёзы медленно текли по лицу и крупные капли падали на белоснежную блузку, оставляя мутные озёра на груди.
Пётр ласково притянул её голову к себе и начал губами впитывать эти слёзы.
-Теперь я знаю, что женские слёзы – горькие, - тихо сказал он. Обещаю, что ты больше никогда не будешь плакать. – а теперь ответь на мой вопрос, любимая моя женщина.
-???
-Ты выйдешь за меня замуж? Ведь я теперь очень изменился. Я уже не такой бравый парень и весельчак. Жизнь по мне прошлась тяжёлым катком, но не сломала, а закалила. Или ты хочешь дать мне испытательный сро?7
-Нет, не хочу никаких больше сроков, - твёрдо ответила женщина. Я хочу быть за твоей спиной, как за стеной. И, чтобы наша дочь почувствовала, наконец-то, что у неё есть отец. Чтобы наш внук приезжал к нам и радовался бабушке и дедушке.
-Милая моя, Зиночка, мало на свете таких как ты женщин! – воскликнул Пётр. – Ты никогда больше не пожалеешь о том, что связала свою жизнь со мной.
Дальнейшие подробности их первой встречи мы опустим.
Только вспомнила Зинаида поздно ночью, когда Пётр крепко спал, прижав её к себе, о словах цыганки. Вот и сбылось её второе предсказание, - усмехнулась про себя Зинаида и тоже уснула, чтобы проснуться в новом дне совершенно другой женщиной: теперь богатой и счастливой.

продолжениеhttp://proza.ru/2025/09/11/418