Жан де Лафонтен. Орёл и скарабей

L’Aigle donnoit la chasse ; Ma;tre Jean Lapin,
Qui droit ; son terrier s’enfuyoit au plus v;te.
Le trou de l’Escarbot se rencontre en chemin.

;Je laisse ; penser si ce g;te
Estoit seur ; mais o; mieux ? Jean Lapin s’y blotit.
L’Aigle fondant sur luy nonobstant cet azile,
;L’Escarbot intercede et dit :
Princesse des Oyseaux, il vous est fort facile
D’enlever malgr; moy ce pauvre malheureux :
Mais ne me faites pas cet affront, je vous prie :
Et puisque Jean Lapin vous demande la vie,
Donnez-la luy de grace, ou l’;tez ; tous deux :
;C’est mon voisin, c’est mon compere.
L’oyseau de Jupiter, sans r;pondre un seul mot,
;Choque de l’a;le l’Escarbot,

;L’;tourdit, l’oblige ; se taire ;
Enleve Jean Lapin. L’Escarbot indign;
Vole au nid de l’Oyseau, fracasse en son absence
Ses ;ufs, ses tendres ;ufs, sa plus douce esperance :
;Pas un seul ne fut ;pargn;.
L’Aigle estant de retour, et voyant ce m;nage,
Remplit le Ciel de cris, et pour comble de rage,
Ne s;ait sur qui venger le tort qu’elle a souffert.
Elle gemit en vain, sa plainte au vent se perd.
Il falut pour cet an vivre en mere afflig;e.
L’an suivant elle mit son nid en lieu plus haut.
L’Escarbot prend son temps, fait faire aux ;ufs le saut :

La mort de Jean Lapin derechef est vang;e.
Ce second de;il fut tel que l’echo de ces bois
N’en dormit de plus de six mois.
L’Oyseau qui porte Ganimede,
Du Monarque des Dieux enfin implore l’aide ;
D;pose en son giron ses ;ufs, et croit qu’en paix
Ils seront dans ce lieu, que pour ses interests
Jupiter se verra contraint de les d;fendre.
Hardy qui les iroit l; prendre.
Aussi ne les y prit-on pas.
Leur ennemi changea de note,
Sur la robe du Dieu fit tomber une crotte :
Le Dieu la seco;ant jetta les ;ufs ; bas.
;Quand l’Aigle s;ut l’inadvertance,

;Elle mena;a Jupiter
D’abandonner sa Cour, d’aller vivre au desert :
Avec mainte autre extravagance.
Le pauvre Jupiter se tut.
Devant son Tribunal l’Escarbot comparut,
;Fit sa plainte, et conta l’affaire.
On fit entendre ; l’Aigle enfin qu’elle avoit tort.
Mais les deux ennemis ne voulant point d’accord,
Le Monarque des Dieux s’avisa, pour bien faire,
De transporter le temps o; l’Aigle fait l’amour,
En une autre saison, quand la race Escarbote

Est en quartier d’hyver, et comme la Marmotte
;Se cache et ne voit point le jour.

Погнался орёл за кроликом Жаном,
Что прямо в нору свою ветра быстрее бежит.
Жилище жука-скарабея ему на пути повстречалось.
Оставлю я мысли, что это жилище на вид
Уютнее было иль больше; к норе той крольчишка прижался.
Орёл же, сужая круги, почти задевал землю крыльями;
Но встал скарабей на защиту, промолвил, в мольбе глас возвысив свой:
"О птиц государь, конечно, легко вам бессильного
Зверька растерзать, невзирая на просьбы мои;
Но всё ж умоляю я не наносить оскорбленья
И коль кролик Жан живота у вас просит смиренно,
Помилуйте бедного, иль покарайте сразу двоих:
Ведь то мой товарищ, мой друг, мой добрый сосед".
Но птица Юпитера, не проронив ни единого слова,
Смахнула крылом благородного парламентёра,
Его оглушив, заставив на пару минут онеметь,
Схватила ушастого. Жук, глубоко возмущённый
Летит ко гнезду подлой птицы, пока её нет, разбивает,
Орлиные нежные яйца, на кои отец уповает:
И нет ни яиц ни птенцов; лишь только гнездо разорённое.
Орёл же, вернувшись, узрел опустевший дом свой -
Пронзил синь небес его крик, но в ярости дикой, слепой
Не ведал он, с кем посчитаться за боль и страданья.
Синь неба пронзал его крик, но разносил ветер стенанья
И сирым властитель небес прожил этот год.
На следующий год свил гнездо наш орёл на вершине, -
И ту кладку наш скарабей укатил в пропасть неторопливо;
Смерть кролика Жана, как видно, ещё не оплаченный счёт.
Првторный же траур орла так взбудоражил природу,
Что рощи окрест не могли успокоиться где-то с полгода.
И птица, когда-то принесшая Ганимеда,
Летит к царю всех богов за помощью и за советом;
На стёгнах Юпитера свито гнездо и яйца отложены;
Казалось бы, лучшего места найти невозможно,
Ведь сам Громовержец будет их защищать.
Рискнёт ли кто богу богов противостоять?
Но всё же мечты о птенцах у орла не сбылись:
Враг птичьего рода отправился снова в полёт,
На мантию бога он сбросил комок нечистот:
Юпитер почиститься встал - и гнездо летит вниз.
Узнавший об этом нечастии хищник
Грозить вседержителю стал, что отныне
Он двор оставляет, отходит в пустыню;
И много сказал совершенно излишнего.
Сначала король всех богов оробел,
Потом скарабею явиться велел,
Тот жалобу подал, где всё изложил.
Виновным признали орла наконец,
Но мир меж врагами, увы, не обресть.
Тогда Громовержец постановил
Орлу предаваться любовным утехам
Зимой холодной, когда скарабей,
Подобно сурку спит в норке своей,
В тепле, но не видя божьего света.