Senex. Книга 2. Глава 1

Книга Вторая. Трудоголики и алкоголики

Глава 1. Крым наш!

И взор я бросил на людей,
Увидел их надменных, низких,
Жестоких ветреных судей,
Глупцов, всегда злодейству близких.
Пред боязливой их толпой,
Жестокой, суетной, холодной,
Смешон глас правды благородный,
Напрасен опыт вековой.
А. Пушкин

          Василий Порфирьевич робел только в первый день работы в комнате 218, на следующий день его робость уже прошла. Ему было нелегко, но он старался умертвить свои прежние амбиции.  Он полностью погрузился в новую работу, которая его устраивала, и он уже понял, что именно здесь сможет привести в порядок своё душевное равновесие после общения с Королёвой.
          Кожемякина увидела Василия Порфирьевича в коридоре и спросила:
          - Как Вам на новом месте? Ведь мы теперь друзья по несчастью.
          - Нормально, - ответил он. - Ребята хорошие.
          Из комнаты 220, где не осталось никаких признаков соблюдения трудовой дисциплины, Василий Порфирьевич переместился в комнату 218, где все сотрудники вовремя приходили на работу, по-настоящему работали весь день, в положенное время шли на обед и уходили с работы, когда рабочий день заканчивался. Это позволяло ему выйти из состояния неопределённости и погрузиться в реальное ощущение происходящего.
          Сидя в комнате 218, Василий Порфирьевич теперь мог смотреть со стороны на обитателей комнаты 220 и видеть их именно такими, какими их видели его сослуживцы. Пешкин несколько раз заходил в комнату 218 с вопросами, и Василию Порфирьевичу сразу стало видно, что он ведёт себя неуклюже, глупо, по-детски. А Королёва теперь со стороны производила впечатление очень простой, милой, обаятельной, доброжелательной, приветливой и даже немного робкой женщины. Все люди видели только эту маску Королёвой, а Василию Порфирьевичу удалось увидеть её истинное лицо - злобное, циничное, бесчеловечное, способное лишить человека жизни.
          Состоянию неопределённости Василия Порфирьевича пришёл конец, а Королёва осталась в более подвешенном состоянии, чем до его ухода. Василий Порфирьевич освободился от Королёвой, а Гайдамака от неё не освободился. Кроме того, Василий Порфирьевич освободился и от Гайдамаки, а Королёва от него не освободилась.
          Василий Порфирьевич стал печатать документы на принтере БОП, потому что он для них теперь стал своим, а они стали его союзниками. Поэтому он решил, что теперь будет участвовать в корпоративах.
          Пришла сотрудница фирмы «Машиностроение», в которой изготавливают изделия МСЧ, увидела Василия Порфирьевича и сказала Денису с обидой:
          - Я просилась к вам, даже заявление написала, а меня не взяли!
          После этих слов Василий Порфирьевич понял, что с его появлением в этой комнате по воле Гайдамаки цена места «возле параши» стала повышаться. И это не удивило его, потому что он знает корпусное производство, он знает, как работать с обеспечением секций изделиями МСЧ. Он оказался ещё и в выигрыше перед своими новыми коллегами, потому что у него есть модуль «Планирование верфи» в программе DRAKAR, и он может выбирать оттуда технологические наряды на изготовление изделий МСЧ для насыщения секций.
          На новой работе общение Василия Порфирьевича не только расширялось, но менялась и его структура. Он прекратил общаться с Гайдамакой, потому что в этом не было необходимости, с обитателями комнаты 220, с «менеджерами успеха». Он теперь общался с соседями по комнате 218, с сотрудниками цехов фирмы «Машиностроение», с которыми его познакомил Полянский, с сотрудниками БОП.
          Новое, более обширное, общение повлияло на самооценку Василия Порфирьевича, и он уже без малейшего стеснения мог заходить в любую комнату, потому что у него теперь была реальная работа, а не бесконечные пустые разговоры о работе. Пользуясь своей осведомлённостью, он взял у Старшинова график изготовления секций по всем заказам, который Денис никак не мог заполучить.
          Премьера Василия Порфирьевича в качестве сотрудника бюро МСЧ прошла удачно, и он утвердился в своём мнении: «Я нашёл работу, которую искал. Но почему эта работа далась мне с таким трудом? Я мог бы уже давно занять эту должность, потому что „место у параши“ почти всегда пустовало... Но мне мешали мои амбиции! И только три года, проведённые рядом с Королёвой и Пешкиным, имеющими непомерные амбиции, заставили меня направить свои амбиции в новое русло. Они „отжали“ меня от моей законной должности Начальника БАП и не подпускали к ней все эти три года. Конечно, я пока ещё ощущаю внутреннее сопротивление своему новому положению, во мне ещё сильна обида на Гайдамаку, и я придумываю разные варианты мести... На самом деле на меня влияет прежний стереотип: я продолжаю сопротивляться давлению, которое оказывала на меня Королёва. Когда исчезнет этот стереотип, моё сопротивление новой работе прекратится».
          21 февраля в обед сотрудники ПДО отметили День Защитника Отечества, но в корпоративе участвовали не все. У Хана накануне умер отец после операции на сердце, и он после полученного трагического известия уехал домой. Королёва так и не появилась на работе, и даже верный раб Пешкин не знал, что ответить на вопросы сослуживцев. Он звонил ей по телефону, но она так и не объявилась. Но, к слову сказать, кроме Гайдамаки, мало кто интересовался её отсутствием. Народная мудрость в таких случаях утверждает: «Баба с воза — кобыле легче». Гайдамака на корпоративе не пил, но пытался участвовать в беседе. А Василий Порфирьевич, уже демонстративно, в пику начальнику, не участвовал в общем разговоре и даже не смотрел в его сторону. Постепенно центром общения стал словоохотливый Глушко, сидевший на противоположном от начальника конце стола, Василий Порфирьевич полностью переключился на него, и Гайдамака вскоре ушёл.
          Спустя две недели работы Василия Порфирьевича на новом поприще, Чухнов намекнул, что он должен «проставиться» за новую должность, и он решил не сопротивляться. Через несколько дней после Дня Защитника Отечества, в обед, он организовал корпоратив по случаю своей новой работы, и всё было прекрасно. На корпоративе, который состоялся в комнате 218, присутствовали: Василий Порфирьевич, Лёня Парамошкин, Полянский, Гниломедов, Грохольский, Булыгин, Кондратьева и Рогуленко. Кондратьева и Рогуленко с удовольствием пили армянский коньяк «Ной», Василий Порфирьевич пил вино, которое в конце корпоратива допили Грохольский и Полянский... Чтобы не оставлять следов.
          - А Диана Ефимовна снова на больничном! — сообщил Грохольский. — У неё высокое давление.
          «Это странно, - решил Василий Порфирьевич решил. - Меня, человека, который три года нарушал её равновесие, уже нет рядом с ней, а у неё всё равно повысилось давление!» 
          Зато у Василия Порфирьевича появился образец для подражания, у которого можно учиться спокойствию в любых обстоятельствах — собутыльник Грохольского Полянский. Все, и особенно Рогуленко, ругали его за то, что он вместе с Грохольским в субботу допил начатую бутылку водки, хранившуюся в холодильнике бюро МСЧ, а он с философским спокойствием отвечал на выдвигаемые обвинения:
          - Вы не понимаете: если процесс пошёл, то его уже не остановить! – и смеялся, но не совсем обычно, а сквозь зубы: - Сы, сы, сы…
          Через три дня, в обед, они отпраздновали Масленицу, и в этот раз корпоратив организовал Грохольский в комнате 221: они ели блины с разными начинками, пили чай, и не было никакого спиртного. Василий Порфирьевич принёс блины, которые напекла Анна Андреевна, и они всем понравились. Ильюшин пришёл на блины, а Пешкин не пришёл.

          * * *
          В конце февраля пришло время планировать работу цехов фирмы «Машиностроение» на март, и Василий Порфирьевич приступил к главной процедуре - планированию. Он в этом ничего не понимал, его это злило… Но он вынужден был унять свои амбиции и начать учиться новой профессии. Рогуленко помогала Василию Порфирьевичу освоить новую профессию, подсказывала, как правильно планировать изготовление изделий МСЧ, а молодого Лёню Парамошкина она опекала совершенно по-матерински. Её поведение не шло ни в какое сравнение с поведением Королёвой, которая «уматерила» и «опекала» Пешкина, что нисколько не помешало ей забрать у Пешкина свои «эксклюзивные» разработки, когда ей не понравилось его поведение. Рядом с такими людьми, как Королёва, Василий Порфирьевич не мог находиться в душевном равновесии. А в комнате 218 он находился среди людей, которые не позволяли себе лишнего, потому что постоянно были заняты работой. Даже Самокуров выразился о них:
          - Сотрудники бюро МСЧ — это дятлы!
          А если у сотрудников бюро МСЧ и появлялись свободные минуты, то им не позволял вольностей уже Начальник бюро МСЧ Денис Петров. Он оказался очень жёстким и требовательным начальником, и даже Василию Порфирьевичу, приверженцу порядка и дисциплины, не всегда нравилось то, что Денис требовал от него. Рогуленко учила Василия Порфирьевича планировать работы, она и Дениса в своё учила планировать, когда он только пришёл в ПДО молодым и неопытным… Но теперь Денис настолько окреп, что даже с ней не церемонится: он сказал ей, что она неправильно планирует, и стал исправлять проставленные ею сроки...
          Поскольку в планировании изделий МСЧ Моряков ничего не понимал, то Денис разговаривал с ним так же высокомерно, как Королёва разговаривала с Пешкиным. Этот стереотип мгновенно подействовал на Василия Порфирьевича, и вначале он вёл себя так же, как Пешкин, когда его «экзаменовала» Королёва: пытался казаться знающим, очень хотел показать свои знания. Был даже момент, когда Василий Порфирьевич хотел плюнуть на всю эту затею Гайдамаки и объявить, что ему это не нужно... Но потом он преодолел своё оцепенение и откровенно признался Денису, что пока не понимает того, что он ему объясняет. Зато Василий Порфирьевич понял главное: чтобы планировать работы цехам корпусной группы, достаточно иметь примитивное мышление… Как, например, у пенсионера Старшинова... Чтобы планировать изделия МСЧ, надо иметь более сложное мышление, которое позволяло бы учитывать сразу несколько цехов. Но он ещё плохо разбирался в кооперации цехов фирмы «Машиностроение», это сильно нарушало его равновесие, об этом он продолжал думать дома, и из-за этого сон его нарушился. Василий Порфирьевич понял, что ему надо просто смириться с тем, что несколько месяцев неспособность самостоятельно планировать кооперацию цехов будет нарушать его равновесие, а потом это пройдёт. Он был кровно заинтересован в повышении профессионализма: ведь если он уйдёт на другой завод, на новом месте его профессионализм аннулируется, он снова окажется на самом дне жизни, и ему заново придётся учиться. Так не лучше начать учиться именно здесь?
          А пока Василий Порфирьевич для себя решил, что его удел на ближайшее время — сплошные ошибки. Механообрабатывающий цех попросил Василия Порфирьевича перенести срок на работе, которую они хотели сдать сборочно-достроечному цеху. Он удовлетворил просьбу и перенёс срок, а Денис стал отчитывать его, потому что в программе DRAKAR установлен запрет на промежуточные операции на необеспеченных материалами работах. И когда Денис отчитывал Морякова, у него снова возникло ощущение, что Денис разговаривает с ним примерно так же, как Королёва разговаривает с Пешкиным: как будто Денис разговаривает с ним, как взрослый с ребёнком. Василий Порфирьевич по привычке впал в уныние... Но прошло совсем немного времени, и он понял, что на самом деле это Денис ведёт себя как ребёнок, а Василий Порфирьевич ведёт себя как взрослый, потому что ему стало очевидно: отчитывая пенсионера Морякова, который всё ещё находится в должности Начальника БАП и является профессионалом в корпусных работах, Денис на самом деле тешит свои амбиции — детские амбиции. К тому же Василий Порфирьевич вспомнил, как когда-то накричал на Дениса, поэтому вынужден был признать, что пришло время отвечать за свою былую несдержанность… Как в Екклезиасте: «время говорить, и время молчать»... Наверное, поэтому он, в ответ на крик Дениса, спокойно попросил его разъяснить ситуацию, после чего ему всё стало понятно.
          Василий Порфирьевич, наконец, осознал самое главное: конфликт с Денисом будет возникать каждый раз, когда он будет строить из себя Начальника БАП, то есть вести себя как Пешкин, который, будучи безнадёжным дилетантом в производственных вопросах, вместо того, чтобы учиться, изображает из себя крутого программиста. Если Василий Порфирьевич будет всё дотошно спрашивать у Дениса и вести себя так же, как молодой неопытный Лёня Парамошкин, которой только что закончил институт и производства в глаза не видел, тогда всё будет в порядке. Василий Порфирьевич должен вести себя как простой инженер. Если он будет вести себя как Начальник БАП, то повторит ошибку Королёвой, которая с первых дней стала вести себя как человек, который выше его по должности. Этим она вырастила до невероятных размеров свою детскую душевную боль, болезненную привязанность к состоянию несчастья, к состоянию жертвы. Чтобы уменьшить ощущение состояния жертвы, надо с более высокой ступеньки социальной иерархии опуститься на предыдущую… Где он сейчас и находится... Значит, он попал в нужное место.
          Василий Порфирьевич более тщательно проанализировал своё поведение и отметил ещё один нюанс: когда Денис подошёл к нему, он был в наушниках. В комнате 220 Василий Порфирьевич привык отгораживаться от агрессии Королёвой, слушая музыку, поэтому по инерции и здесь всё ещё пытался отгородиться от общения. А Денис, отчитывая Василия Порфирьевича за ошибки сильнее, чем это было необходимо, возвращал его к общению. 
          И когда Василий Порфирьевич сложил все свои наблюдения над самим собой, то получил конечный результат: «Если мне приходится многому учиться, то это значит, что в комнате 218 я прохожу очередной урок, а состояние, в котором находится любой обучающийся — хоть школьник, хоть студент — это временное состояние. Это значит, что моё пребывание здесь — временное, и теперь я точно знаю, что долго работать в комнате 218 мне не суждено. Зачем же я тогда стараюсь? Ответ прост: моя голова должна постоянно работать. Если я не буду давать пищу своей голове, то стану таким же косным пенсионером, как Старшинов. При этом мне вовсе не надо становиться самым лучшим специалистом в планировании изделий МСЧ. Чтобы комфортно существовать в этой социальной среде, мне надо быть, как все: в конце месяца работать в субботу, чтобы успеть запланировать работу цехов, и всё делать по команде Дениса. И моё ощущение состояния жертвы, разбуженное мощным потоком космической энергии Королёвой, начнёт ослабевать».
          Уже сейчас, на начальной стадии освоения новой профессии, он понимал, что у каждого человека есть внешнее состояние, а есть внутреннее, творческое состояние его личности. Внешне он должен, обязан быть таким же, как все остальные сотрудники бюро МСЧ, потому что этого требовала социальная среда, в которой он находился. Но внутренне он имел право позволить себе быть таким, каким хотел быть. Этому его научило трёхлетнее соседство с Королёвой, которая категорически не признавала необходимости внешне быть такой же, как все, то есть как того требовала социальная среда. Такой человек вызывал у окружающих его людей неприятные ощущения.

          * * *
          На работе всё было спокойно, Василий Порфирьевич вникал в свои новые обязанности, ему все помогали... Но в душе была какая-то непонятная пустота, ему постоянно чего-то не хватало... И вскоре он понял, что ему не хватает психологического давления, которое оказывала на него Королёва своей бешеной энергией. Только сейчас он начал физически ощущать, какое мощное давление она оказывала на него своей огромной душевной болью, которая заставила её ощущать себя жертвой, сделала социопаткой, душевнобольным человеком.
          За эти три года Королёвой удалось разбередить детскую душевную боль Василия Порфирьевича, его болезненную привязанность к состоянию несчастья и к ощущению себя жертвой, она вынудила его вытащить из тайников своей души наружу эти детские ощущения, она многократно усилила их своим состоянием жертвы, и эти эмоции продолжали беспокоить Василия Порфирьевича, хотя Королёвой уже не было рядом с ним. Состояние жертвы имеет главную черту: оно стремится обвинить других людей в своих бедах. Человек, считающий себя жертвой, реагирует на ситуации, создаваемые его воображением, а не на реальные ситуации. В комнате 220 Василий Порфирьевич не мог в полной мере ощущать себя жертвой на фоне запредельных негативных эмоций Королёвой, а в комнате 218 ощущение себя в роли жертвы сразу оказалось на виду. У него появилась возможность уменьшить это ощущение, и он решил, что ради этого стоит здесь поработать. Теперь это стало его целью, и он продолжил осваивать новую профессию.
          Василий Порфирьевич стал успокаиваться… Но его детская душевная боль неожиданно получила мощную подпитку, и основным эмоциональным фоном, который будоражил его состояние жертвы и усиливал другие страхи, стало падение законной власти на Украине. События там развивались стремительно.
          18 февраля 2014 года в Киеве возобновились масштабные уличные беспорядки. Это произошло в день заседания Верховной рады, на котором оппозиция требовала вернуть парламентско-президентскую форму правления, восстановив Конституцию 2004 года. Агрессивно настроенная толпа пыталась подойти к парламенту Украины, радикалы врывались в здания в центре Киева, жгли автомобильные покрышки, бросали в силовиков камни и коктейли Молотова. По данным милиции, радикалы впервые применили огнестрельное оружие. Сообщалось, что всего во время стычек 18-20 февраля погибли 78 участников Майдана, 278 получили ранения. При этом больше всего людей — около 50 человек — погибло 20 февраля на Институтской улице, рядом с Майданом. Следствие установило, что причиной их смерти стали огнестрельные ранения. Среди правоохранителей также были потери: за два дня противостояний были убиты 13 силовиков, 650 из них получили телесные повреждения.
          20 февраля Президент Украины Янукович объявил траур по жертвам столкновений. В этот же день неизвестные обстреляли одновременно и протестующих, и бойцов спецподразделения «Беркут».
          21 февраля 2014 года Президент Украины Янукович объявил, что инициирует досрочные президентские выборы и возврат к Конституции 2004 года с перераспределением полномочий в сторону парламентской республики. Также он призвал начать процедуру формирования правительства национального доверия. В этот же день 21 февраля Виктор Янукович и лидеры оппозиции при посредничестве представителей Евросоюза и России подписали Соглашение об урегулировании политического кризиса на Украине. Документ предусматривал возврат к Конституции с поправками 2004 года, проведение досрочных выборов президента и формирование «правительства национального доверия», а также вывод сил правопорядка из центра Киева, прекращение насилия и сдачу оппозицией оружия. В ночь на 22 февраля 2014 года Виктор Янукович покинул Киев. В эту же ночь на 22 февраля были захвачены здания Верховной рады, администрации президента, кабинета министров и МВД.
          22 февраля Верховная рада приняла постановление о самоустранении главы государства от выполнения конституционных полномочий и назначила досрочные выборы президента на 25 мая 2014 года. Спикером Верховной рады был избран депутат от партии «Батькивщина» Александр Турчинов. Янукович назвал эти решения противозаконными и заявил, что будет продолжать исполнять свои обязанности. Новые власти объявили его в международный розыск. Они возложили ответственность за гибель людей на Януковича.
          27 февраля 2014 года депутаты Верховной рады назначили Арсения Яценюка премьер-министром, был сформирован новый состав правительства. Все время до объявленных 25 мая выборов президента на площади Независимости и прилегающих к ней улицах оставался палаточный городок и возведённые ранее баррикады.
          28 февраля 2014 года Янукович созвал пресс-конференцию в Ростове-на-Дону и заявил, что не признаёт законы, принятые на Украине после 21 февраля 2014 года.
          Между тем в конце февраля 2014 года юго-восток Украины охватили массовые протесты против действий ультраправых радикалов, дискриминации русскоязычных граждан и русского языка. Люди требовали от новой власти учитывать их интересы и тесные связи с Россией.
          После государственного переворота на Украине снова, как и в 2004 году, воцарилась власть, враждебная России. Эти события лишили Василия Порфирьевича покоя, который он начал было обретать в комнате 218, ввергли его в уныние, после каждого просмотра телевизионных новостей у него появились неприятные ощущения в области сердца, и, справедливости ради, было от чего хвататься за сердце, когда он видел в новостях, как вооружённые люди непонятного происхождения угрожали оружием трясущемуся от страха милиционеру, заставляя его, представителя правопорядка, предъявлять документы. Василию Порфирьевичу было понятно, что власть на Украине захватили бандиты: «Всё это понятно… Но ведь это чужая страна, почему я должен расстраиваться из-за этого? – удивлялся он, но события на Украине всё равно не давали ему покоя, его душевное равновесие было нарушено, на работе ему было трудно сосредоточиться… И вскоре он понял причину своего уныния: - События на Украине и поведение Гайдамаки имеют одну природу, имя которой – Хаос, беспредел, беззаконие. Нормальные люди не могут комфортно существовать среди беспредела. В такой среде могут комфортно чувствовать себя только такие люди, как Гайдамака и Королёва.
          Для профессиональных психологов не является секретом, что в «цветных революциях» участвуют самые инфантильные личности, и в событиях на Майдане это блестяще подтверждают взрослые люди с кастрюлями на головах. Эти наивные люди абсолютно уверены в том, что им стоит лишь объявить себя настоящими европейцами, и они сразу станут жить богато и счастливо. А все те, кто утверждает, что надо работать на благо своей страны — это враги народа, «наймиты олигархов и Путина», которые из корыстных побуждений мешают истинным украинцам обрести европейское счастье. Они свято верят в то, что в Евросоюзе все миллиардеры и никто не работает». 
          Душевное равновесие Василия Порфирьевича оказалось нарушенным, поскольку он снова вынужден всё начинать с нуля, то есть опять оказался на самом дне жизни. И он возобновил попытки восстановить нарушенное равновесие. Его поддерживало понимание, что духовная составляющая, которую он сформировал к этому времени, никуда не делась, она стала настолько устойчивой, что до сих пор определяла его поведение и поддерживала относительное равновесие. И сейчас, когда Василию Порфирьевичу пришлось всё начинать сначала, он, на самом деле, начинает не с нуля. А душевное равновесие он потерял из-за того, что наружу снова вылезла детская душевная боль и ощущение себя в роли жертвы, и ему надо работать с этими эмоциями, чтобы опять восстановить душевное равновесие.
          «Но как вообще возникает эта детская душевная боль и ощущение себя в роли жертвы? – пытался понять Василий Порфирьевич. – И как возникла моя детская душевная боль и ощущение себя в роли жертвы? Может, её причиной являются родительские запреты? Я до сих пор осуждаю других людей за то, что они нарушают законы, даже за то, что они занимаются сексом... Я практически запрещаю им делать то, что запрещали мне родители, а они запрещали мне всё! Я до сих пор живу в границах этого стереотипа. Когда я вижу, как в продуктовом магазине какая-нибудь женщина с собачкой, которую она держит под мышкой, а другой рукой, которой она, несомненно, держала собачку, перебирает овощи, то меня возмущает такая простота... Но как только я возмущаюсь этой простотой, то неизбежно понимаю, что я злюсь не только на эту женщину, а вообще на всех, кто поступает не так, как я считаю, потому что в детстве родители запрещали мне всё. Наверное, так и возникла моя детская душевная боль и ощущение себя в роли жертвы… А как рождаются дети-инвалиды? Сдаётся мне, что родители передают им по наследству свою детскую душевную боль и ощущение себя в роли жертвы, и дети становятся инвалидами.
          Меня не покидает ощущение, что переворот на Украине — это бунт детей - в лице инфантильных взрослых с кастрюлями на головах — против строгих родителей, на роль которых они назначили нас, русских. А поскольку дети не могут самостоятельно победить более сильных родителей, то им нужна  внешняя поддержка. Поэтому не секрет, что любая "цветная революция" направляется и организовывается из-за рубежа.
          Поскольку главным тайным мотивом событий на Украине является бунт "детей" против "взрослых", то теперь я понимаю, что вина Гайдамаки и Королёвой гораздо масштабнее, чем я мог предполагать. Каждый из них должен добросовестно исполнять роль "взрослого", который предостерегает от ошибок молодых неопытных людей, в которых ещё очень сильна инфантильность… А они, вместо этого, занимаются растлением молодёжи: используют молодых людей, которые не являются их детьми, в своих корыстных целях. Они и сами поддались растлению западной цивилизации, и растлевают молодых людей».
          События на Украине не оставили равнодушными и других обитателей комнаты 216, и они бурно обсуждали всё происходящее, слушая новости по заводскому радио. Курс европейской валюты Евро непрерывно рос, и Полянский, который любил путешествовать по Европе, был в панике.

          * * *
          Василий Порфирьевич полагал, что Хан будет долго переживать смерть отца… Но он на удивление быстро оправился от трагического события, в чём Василий Порфирьевич убедился лично. В 16.30 начался матч чемпионата мира по хоккею, ночной дежурный по заводу Целовальников уже пришёл на дежурство, включил телевизор, и первыми смотреть хоккей прибежали в диспетчерскую «молодые перспективные специалисты» Гниломедов и Хан. Следом за ними в диспетчерскую зашёл Гайдамака, посмотрел на них, но ничего не сказал и ушёл. После Гайдамаки в диспетчерскую пришёл Жеребцов и сделал Хану и Гниломедову замечание:
          - Вы получаете по 50 000 рублей, и уже полчаса смотрите телевизор в рабочее время!
          - А Вы напишите на нас заявление! - ответил Хан с вызовом и засмеялся в лицо заместителю Начальника ПДО.
          - И напишу! - сказал Жеребцов обиженным тоном и ушёл, а «молодые перспективные специалисты» продолжили смотреть хоккей.
          Василий Порфирьевич, ставший невольным свидетелем этой сцены, пришёл к заключению, что в ПДО, стараниями Гайдамаки, появилась новая элита, и состоит она не из профессионалов, которые много лет работают на заводе и в совершенстве знают производство, а из высокооплачиваемых профанов во главе с Начальником ПДО. Василий Порфирьевич сделал вывод, что Пешкину Гайдамака платит тоже не меньше 50 000 рублей. И ещё он понял, что Гайдамака пока не может официально перевести его в бюро МСЧ простым инженером, потому что в своё время упразднил свободную единицу бюро МСЧ ради того, чтобы взять Пешкина. Он изуродовал ПДО до неузнаваемости в угоду своим прихотям... Но Василию Порфирьевичу на данный момент это было выгодно: Гайдамака пока не может ни понизить его зарплату до уровня простого инженера, ни сделать Пешкина Начальником БАП. При этом Василий Порфирьевич прекрасно понимал, что когда-нибудь Гайдамака обязательно переведёт его с должности Начальника БАП на должность простого инженера, и у него будет самая маленькая зарплата в ПДО. Это было очень обидно сознавать... Но, с другой стороны, если бы он решил устроиться на другое предприятие, то оказался бы в таком же положении, но его это не расстроило бы, а, наоборот, обрадовало, потому что он, почти пенсионер, получил бы средства к существованию. А раз так, то и здесь у него нет причины горевать.
          В начале марта сотрудники ПДО получили расчётные листки, и их содержимое подтвердило догадку Василия Порфирьевича о том, что в ПДО возникла новая элита. Тем, кто получал мало, Гайдамака заплатил ещё меньше; тем, кто получал много, Гайдамака заплатил ещё больше. Чухнов, который всегда защищал интересы сотрудников бюро МСЧ, спросил у начальника:
          - Владимир Александрович, почему так произошло?
          - Я не успел подписать у Ларионова положение о прибавках, и в следующем месяце я компенсирую потерю в деньгах.
          Но Василий Порфирьевич уже знал этот трюк, поэтому ни на что не надеялся: «Моя зарплата продолжает понижаться, как и в 2011 году, но теперь я переживаю это унижение вместе с сослуживцами. А это уже не так обидно».
          Самый мощный стереотип, который по воле Гайдамаки и в присутствии Королёвой обострился и постоянно лишал Василия Порфирьевича равновесия, звучал так: «Я виноват в том, что у меня нет работы». Этот стереотип преследовал его с детства, потому что родители не могли спокойно жить, если у него не было работы по дому. Василий Порфирьевич попытался разрушить этот стереотип, но не смог, потому что, уволившись с Балтийского завода, лишился средств к существованию. И теперь, чтобы избавиться от этого стереотипа, он, наконец, начал работать по-настоящему и зарабатывать своим трудом средства к существованию в неотвратимо наступающей старости и восстанавливать душевное равновесие. Работать по-настоящему он уже начал, и у него появилась надежда: «Если я не избавлюсь полностью от детского стереотипа, то хотя бы избавлюсь от чувства вины за вынужденное безделье».
          В процессе работы над собой Василий Порфирьевич заметил, что Рогуленко тайком читает книги в своём электронном ридере, когда у неё нет работы, и при этом, в отличие от него, она не испытывает никакой вины. И он решил, что ему надо учиться у неё не чувствовать вины в тех случаях, когда за ним на самом деле нет никакой вины. Он наблюдал за Рогуленко и учился новому для себя ощущению.

          * * *
          7 марта в 8.30 Моряков, Булыгин и Полянский пошли поздравлять женщин фирмы «Машиностроение» с Международным женским днём и вручать им традиционные подарки – шампанское и конфеты. Грохольский закапризничал и не пошёл с ними, хотя раньше он всегда ходил на такие мероприятия. Василий Порфирьевич впервые участвовал в этом, он сначала очень робел целовать женщин, потому что Королёва убила в нём нормальное отношение к любой женщине. Его робость усилил и неприятный случай в электричке метро, когда он ехал на работу: женщина, сидевшая рядом с ним, грубо оттолкнула рукой его ногу и сделала замечание, что он слишком широко раздвинул ноги, и его бедро касается её бедра:
          - Немного скромнее надо быть, а то мне неприятно! – добавила женщина.
          Напротив них сидел парень с широко раздвинутыми ногами, рядом с ним сидели женщины, и никто не делал ему замечания. Василий Порфирьевич посмотрел на правую руку своей соседки: на ней не было обручального кольца. «Всё понятно, - подумал Василий Порфирьевич, - эта женщина ненавидит мужчин, поэтому у неё нет мужа». Он нашёл в себе силы не наказывать эту женщину за её агрессивный жест, хотя в тесноте метро держать ноги так, как хотелось этой женщине, потребовало от него довольно значительных усилий — по причине интимных особенностей мужской анатомии. И в своей новой работе, где ему приходится общаться с ПРБ цехов фирмы «Машиностроение», где работают одни женщины, Василий Порфирьевич всегда старался вести себя так, чтобы не оказывать на них давление. Этим он устранял негативные последствия общения с Королёвой и восстанавливал нормальное отношение к женщине вообще. Королёва вела беспощадную войну против всех мужчин на свете, и Василий Порфирьевич, видя, как она истощает свою энергию этой войной, решил никогда не воевать против женщин.
          Утренние страхи Василия Порфирьевича оказались напрасными, их везде радушно встречали и угощали, всё было прекрасно, а Булыгин даже читал свои стихи. После нескольких рюмок водки Василий Порфирьевич пришёл в себя и без стеснения целовал всех женщин – и молодых, и пожилых, и худых, и толстых, и красивых, и невзрачных. Поздравив женщин фирмы «Машиностроение», они вернулись в отдел, все вместе отметили 8 Марта, и здесь тоже всё было прекрасно. После нескольких рюмок водки завязалась непринуждённая беседа. Грохольский, не стесняясь, сказал Хану, который говорил добрые слова своей учительнице Кожемякиной:
          - Рудольф, ну признайся честно, что ты «отжал» должность у Надежды Васильевны!
          - Ну-у… Я, собственно говоря, не отказываюсь… Так и есть… - промямлил Хан, стоя перед Кожемякиной с рюмкой в руке. - Но ведь это произошло не по моей вине…
          Все дружно согласились с его доводами и в итоге сошлись на том, что во всём виноват Гайдамака: он всё делает для того, чтобы сотрудники отдела ненавидели друг друга, он хочет, чтобы его подчинённые стали такими же злобными, как он.
          Королёва и Пешкин пришли к праздничному столу после столовой, и Королёва постоянно пыталась похвастаться своими подвигами: «Вот мы со Слизкиным... А вот у Слизкина... А вот начальник меня вызвал, и я ему такое устроила...» - и это говорило в ней неосознанное патологическое чувство вины за откровенное безделье, усиленно маскируемое пустой болтовнёй. Всем остальным сотрудникам не было необходимости оправдываться, потому что у них была конкретная работа, и Василий Порфирьевич невольно подумал: «Слава Богу, что я попал в число тех, кому не надо оправдываться за откровенное безделье!»
          Когда Грохольский обвинил Хана в том, что он «отжал» должность у Кожемякиной, Василий Порфирьевич подумал, что после этих слов Хан должен испытывать чувство вины... Если, конечно, он способен на подобные чувства. Королёва наверняка испытывает чувство вины за безделье, если старается замаскировать его болтовнёй. Василий Порфирьевич точно чувствовал вину за безделье, когда сидел в комнате 220, но в комнате 218 он уже не испытывал чувство вины за безделье, потому что у него полно работы. Может быть, чувство вины — это и есть детская душевная боль и ощущение себя в роли жертвы?
          В конце дня Денис обнаружил, что его подчинённый Полянский сильно пьян. Он откинулся в кресле и, глядя на Полянского, задумчиво произнёс:
          - Так, значит, мы напились...
          А Полянскому слова начальника — как с гуся вода.
          Вскоре после 8 Марта весь отдел собрался у Грохольского в 9 часов, чтобы поздравить Хана с юбилеем – ему исполнилось 25 лет. Гайдамака, поздравляя его, сказал:
          - Клуб завистников в полном составе...
          Василий Порфирьевич так и не понял, что он имел в виду: «Может быть, он имел в виду нас, пенсионеров, потому что мы завидуем юному возрасту Хана?.. Но не исключено, что имелась в виду и наша зависть к его зарплате».
          В реальной жизни старики завидуют молодым, потому что те молоды и здоровы, а молодые завидуют старикам, потому что у них, благодаря высокому профессионализму, зарплата гораздо выше. Но Гайдамака умудрился создать такую реальность, в которой старики завидовали молодым не из-за их молодости и здоровья, а из-за высокой зарплаты. А молодых инженеров он вообще лишил повода завидовать старикам. Лишив «молодых сцыкунов» повода для зависти опытным профессионалам, он породил в их душах высокомерие.
          В обед сотрудники ПДО отметили день рождения Хана. Он угостил сослуживцев узбекским пловом, который сам приготовил дома.
          В разговоре за праздничным столом выяснилось, что Хан, кроме работы, ещё поддерживает семейный бизнес - авторемонт, доставшийся ему в наследство от отца. Он уже несколько лет занимается этим бизнесом: сначала помогал отцу, а после его смерти возглавил бизнес. И Василий Порфирьевич сделал для себя интересный вывод: «Всё, к чему прикасается Рудольф Хан, превращается в деньги».
          - А как ваша семья оказалась в Санкт-Петербурге? - спросила Кожемякина, намекая на то, что его отец — кореец, а мать — узбечка.
          - Отец со своей астмой не смог жить ни в Узбекистане, ни в Крыму, а в сыром Питере он чувствовал себя комфортно, - ответил Хан. - Вот только сердце подвело...
          Грохольский пожаловался:
          - Гайдамака уже с утра пригрозил уволить меня за то, что я не присматриваю за «молодыми перспективными специалистами», которые совершают ошибки.
          Гайдамака фактически переложил на Грохольского вину за ошибки «молодых перспективных специалистов»… Но ошибки этих молодых дарований никак не отразились на их зарплате.
          Услышав жалобу Грохольского, Хан стал с восторгом рассказывать о странном поведении Гайдамаки:
          - На совещании Гайдамака обозвал меня безмозглым молодым специалистом! Вы представляете?
          «Имея зарплату 50 000 рублей, можно выслушать ещё и не такое, - подумал Василий Порфирьевич. - А может, Гайдамака специально платит «молодым сцыкунам» большие деньги, чтобы они позволяли ему такое говорить о себе? Ведь сказать подобные слова, например,  профессионалу Булыгину язык не повернётся даже у Гайдамаки… А очень хочется, так хочется, что даже язык чешется! Ему позарез нужны такие, как Хан».
          Хан за два месяца работы освоил самые примитивные азы своей новой профессии и теперь старался вести себя на равных с настоящим профессионалом Денисом Петровым. Когда Денис начинал разговаривать с ним на конкретные производственные темы, Хан непременно принимал картинные позы, постоянно шутил и сам смеялся над своими шутками. Он шутил и кривлялся по той причине, что ещё не был готов разговаривать с профессионалом на равных. Поведение Хана напоминало Василию Порфирьевичу поведение автолюбителя-«чайника», который, едва научившись координировать движения рук и ног при вождении, уже считал себя настоящим асом и начинал лихачить.
          Гниломедов и Хан уже выдвинули рационализаторские предложения по цехам, которые они курировали, чтобы получить за это премию. Суть их предложений была в том, чтобы использовать неликвиды материалов. Подобные идеи невозможно было реализовать без Начальника ПДО... Но никому из профессионалов Гайдамака ничего подобного никогда не предлагал. Гайдамака заразил своей болезнью молодых специалистов, он всячески способствовал им заработать как можно больше денег. Работа на государственном предприятии постепенно стала превращаться для них в бизнес, на завод и на производство им было наплевать, и их амбиции росли, как на дрожжах.
          Гниломедов снова всех удивил: он написал заявление на имя Директора по безопасности Карлова, чтобы ему предоставили место для личной машины на территории завода. Карлов вызвал его и сказал:
          - Все места для машин на территории завода заняты. Если Вы хотите получить место для своей машины, то скажите: вместо кого, по Вашему мнению, я должен предоставить Вам место?
          - Вместо Дениса Петрова! - ответил Гниломедов, ничтоже сумняшеся.
          Когда корпоратив по случаю юбилея Хана был в самом разгаре, прибежала запыхавшаяся Королёва и стала требовать, чтобы ей оставили еду, потому что сейчас она не может присоединиться ко всем - её вызвал начальник, и она должна сделать для него очень срочную и очень важную работу. Еду ей оставили, она прибежала в конце обеденного перерыва, стала жадно есть, набив полный рот, при этом не переставая разговаривать, и женщины не могли скрыть своего отвращения, глядя на её безобразное поведение.
          Но Василий Порфирьевич уже знал, что с Королёвой шутить опасно, а презирать её ещё опаснее. Один из «менеджеров успеха», Директор по информационным технологиям Никонов, которому Королёва объявила войну, долго болел (у него был инсульт), он только недавно вышел на работу и ходил с палочкой, как настоящий инвалид. Похоже, Королёва всё-таки доконала его. Поэтому Василий Порфирьевич на всякий случай опасался её бешеной энергии и, в отличие от Королёвой, старался быть таким, как все. Все пили водку - и он пил водку, хотя ему больше нравился коньяк «Hennessy». Все работали в субботу - и он работал в субботу, хотя работать по субботам ему не хотелось.

          * * *
          Василий Порфирьевич и Анна Андреевна очень переживали из-за событий на Украине, потому что считали, что украинцы решили купить для себя лучшую жизнь в этом жестоком мире ценой национального предательства. Но в самой Украине мало кто понимал, что эта цена слишком велика, хотя в западной прессе неоднократно появлялись предупреждающие статьи: «На Западе полным ходом реализуется целенаправленный сценарий централизации власти относительно небольшой группой людей, которых ещё принято называть „теневым правительством“. Одновременно происходит нивелирование традиционных человеческих ценностей и искоренение морально-этических норм, которые были присущи человечеству практически всю историю его существования. Этот процесс направлен на то, чтобы заставить людей стыдиться своей истории, будь то история их семьи или национальная история. Чтобы в прошлом не было ничего, кроме вещей, за которые человеку будет стыдно, а значит, он будет стараться как минимум о них забыть. Такой обезличенный человек, оторванный от всех корней, традиционного уклада жизни, становится легким инструментом для манипулирования». Часть русских людей, то есть все граждане Украины, не захотела терпеть тяготы и лишения борьбы с Западом за место под солнцем, поэтому, чтобы не оказаться среди проигравших, а сразу примкнуть к победителям, они объявили себя украинцами. Таким образом, всякий русский, который провозгласил себя украинцем, сразу проводил черту, которая отделяла его, как нерусского европейца, от всех русских, которых он автоматически стал считать дикими азиатами. Василию Порфирьевичу и Анне Андреевне очень не нравилось, что их недавние братья стали считать их дикими азиатами. Для них была очевидна хитрость целого народа, который, объявив себя частью Европы, стал считать себя неотъемлемой частью «золотого миллиарда», а братский русский народ стал считать обречённым на историческое геополитическое поражение. Украинцы сами для себя решили, что «цивилизованный Запад» будет добивать Россию, а мудрые украинцы будут ждать момента, когда можно будет поживиться богатыми трофеями. А поживиться было чем: одни только нефть и газ чего стоили!
          Василию Порфирьевичу было не по нутру поведение бывших соплеменников: «Великая нация не стремится ни к кому под крыло. Дай Бог, чтобы Россия снова стала великой нацией. Украинцы сами причислили себя к западной цивилизации… Но они просчитались. Нынешний мировой порядок сложился при взаимодействии разных цивилизаций, поскольку общества, имеющие культурные сходства, сотрудничают друг с другом, страны группируются вокруг ведущих стран своих цивилизаций, и разные цивилизации традиционно враждуют между собой. Поэтому попытки переноса обществ из одной цивилизации в другую оказываются бесплодными. Украинцы никогда не принадлежали к западной цивилизации, сама западная цивилизация, основанная на протестантской этике, никогда не будет считать украинское общество себе ровней, поэтому будет использовать его для самых неблаговидных целей.
          Бывший украинский президент Леонид Кучма заявил в 2003 году: „Украину мы создали, а теперь нам нужно создать украинцев“. Поэтому новые украинские власти категорически против употребления русского языка... Но вот они набрали в правительство всякий сброд из США, Грузии и Прибалтики... И теперь все вынуждены говорить на русском языке, потому что ни один нормальный человек не станет учить украинский язык, если он говорит на русском».
          1 марта 2014 года Президент России Владимир Путин внёс в Совет Федерации РФ обращение «Об использовании войск Российской Федерации на территории Украины». Через несколько дней на пресс-конференции, посвященной событиям на Украине, Путин заявил, что произошедшее на Украине – антиконституционный переворот и вооружённый захват власти.
          Когда Путин ввёл российские войска в Крым, Василий Порфирьевич сильно испугался, что НАТО, которое разрушило Югославию, нападёт на Россию, и все эти дни он находился в унынии.
          16 марта 2014 года в Крыму состоялся референдум о будущем статусе и государственной принадлежности полуострова, и Василий Порфирьевич с Анной Андреевной с нетерпением ждали его результата. И это произошло: более 95% участников референдума проголосовали за вхождение Крыма в состав России. НАТО не напало на Россию, и Василий Порфирьевич почувствовал огромное облегчение.
          В выходные Василий Порфирьевич и Анна Андреевна поехали на Невский проспект, увидели возле Казанского собора толпу и подошли. Это были украинские националисты с флагами Украины в окружении бойцов ОМОН. Василию Порфирьевичу стало не по себе от осознания ситуации: украинские националисты, которые устроили государственный переворот в своей стране, приехали в самый центр России и чувствуют себя здесь, как у себя дома! Василий Порфирьевич и Анна Андреевна попытались поговорить с националистами, но они были совершенно невменяемые и твердили своё:
          - Вы, русские, хотите войны!
          Василия Порфирьевича и Анну Андреевну возмутили эти слова, они высказали этим одержимым своё мнение и пошли дальше… Но настроение они им всё же испортили, и несколько минут они шли молча. И тут Василию Порфирьевичу пришла интересная мысль:
          - А ведь по сути своей они правы! – воскликнул он.
          - Что ты такое говоришь? – возмутилась Анна Андреевна.
          - А ты сама посуди: мы отвоевали назад свой Крым, но сделали это мирным путём.
          - А ведь ты прав! – согласилась Анна Андреевна. – Крым наш!
          - Не зря же умные люди без устали учат нас: «Призовите на службу своего врага, и он будет лояльнее друга, потому что ему есть что доказывать… Друзей вам следует больше опасаться, нежели врагов. Если у вас нет врагов, найдите способ ими обзавестись». Россия нашла себе врага – и это стало нашим спасением.
          - Но почему?
          - Потому, что все российские олигархи, в том числе и бывший владелец нашего завода Пугачёв, были «созданы» западной цивилизацией в недрах нашей славянской православной цивилизации при Ельцине. Российские олигархи - это пятая колонна нашего общества. Чего стоит один только олигарх Пугачёв. Но среди российских олигархов есть более одиозные личности.
          18 марта в 15 часов началось выступление Путина в Совете Федерации РФ по вопросу присоединения Крыма к России, и Денис включил в комнате 218 громкую трансляцию по заводскому радио. «Крым — это наше общее достояние и важнейший фактор стабильности в регионе, и эта стратегическая территория должна находиться под сильным, устойчивым суверенитетом, который по факту может быть только российским сегодня», — сказал Путин. В результате, по итогам референдума, Крым и Севастополь официально стали субъектами России. Теперь Россия и Крым – это новая страна. Со дня принятия Крыма в состав России постоянно проживающие на территории республики лица были признаны гражданами РФ и получили российские паспорта (в течение трёх месяцев). Кроме того, они получили право на получение пенсий, пособий и предоставление иных мер социальной поддержки, а также на охрану здоровья – в соответствии с законодательством РФ. И в этот же день был подписан договор о вхождении Крыма в состав России. Народ в России и в Крыму плакал от счастья и ликовал.
          В связи с этим ликованием Василий Порфирьевич невольно вспомнил, как несколько лет назад ликовала Европа, приняв в состав Евросоюза сразу десять новых стран, среди которых были страны Балтии. Тогда россияне чувствовали себя униженными: СССР развалился, а Европа приняла в свою «дружную семью» новых членов, которые совсем недавно входили в состав СССР. А теперь уже Европа чувствовала себя униженной, потому что Путин наказал её за то, что она решила нарушить все мыслимые законы. Такое не прощается.
          21 марта был ратифицирован договор о вхождении в состав России двух новых субъектов — Крыма и Севастополя. По такому случаю в 22 часа был устроен салют в Москве, Севастополе и Симферополе.

          * * *
          События на Украине продолжали развиваться довольно стремительно.
          7 апреля 2014 года в Донецке был создан Республиканский народный совет, который объявил о суверенитете Донецкой Народной Республики.
          13 апреля исполняющий обязанности Президента Украины Александр Турчинов объявил о начале антитеррористической операции (АТО) в восточных и южных регионах Украины. В украинскую Нацгвардию начали вступать добровольцами радикальные активисты Евромайдана. Лидер неонацистской организации «Правый сектор» заявил о создании «Добровольческого украинского корпуса» для участия в войне в Донбассе.
          27 апреля 2014 года на митинге в Луганске была провозглашена Луганская Народная Республика.
          События на Украине невольно заставляли Василия Порфирьевича испытывать стрессовое состояние, но его спасало то, что работа отвлекала его от его страхов, а в конце апреля работы у него стало очень много.  Цеха свалили в самый конец месяца отчёты и накладные, к тому же Денис приказал Рогуленко, чтобы она передала Василию Порфирьевичу на время своего отпуска три судна снабжения — в дополнение к его двум корветам. У него теперь было пять кораблей, и он находился в паническом состоянии, потому что понимал, что не успеет всё сделать вовремя. Василий Порфирьевич не хотел работать в субботу, но потом понял, что выходить придётся, и смирился с этой неизбежностью. Для чувства вины за безделье у него совсем не осталось ни времени, ни места.
          Василий Порфирьевич вышел на работу в субботу, у него дел было столько, что не поднять головы... А Грохольский гулял из комнаты в комнату, ему нечем было заняться. Раньше он кичился тем, что только БАП работает, а остальные (читай – именно Василий Порфирьевич) бездельничают. А теперь Василий Порфирьевич превзошёл Грохольского в занятости.
          2 мая 2014 года произошла трагедия в одесском Доме профсоюзов. В центре города столкнулись сторонники и противники Евромайдана. В ходе стычек правые радикалы загнали противников Евромайдана в Дом профсоюзов и подожгли здание. По официальным украинским данным, в тот день погибли 48 человек, большая часть из них сгорели заживо, а тех, кто смог спастись от огня, националисты добивали на улице.
          События на Украине добавили негатива в настроение Василия Порфирьевича, он более осторожно стал смотреть на своё ближайшее будущее, он стал опасаться идти на конфликт с Гайдамакой только из-за того, что тот его обидел. Было бы очень неосмотрительно остаться без общения и без средств к существованию в такое непростое время: никто не мог сказать, чем это всё закончится — и государственный переворот на Украине, и возвращение Крыма в состав России. События на Украине породили новые страхи: если Путин введёт российские войска на Украину, то в России поднимут голову всякие ненадёжные элементы, которые, подобно «умным украинцам», тоже считают себя не русскими, а европейцами, и поддерживают зверства националистов над русскими людьми. А таких в России, по мнению Василия Порфирьевича, было много, и к ним он относил инфантильного дебила Пешкина. Но он пересилил свои страхи и решил, что надо доверить Путину сохранение порядка в стране. Его для того и избирали.
          Анна Андреевна тоже чувствовала тревогу из-за событий на Украине, и она спросила у мужа:
          - Почему так зверствуют украинские националисты? Они совершили государственный переворот, Украина теперь взяла курс на вхождение в состав Евросоюза, чего же им не хватает?
          - Ты знаешь, я только сейчас понял, почему так зверствуют украинские националисты, - ответил Василий Порфирьевич после некоторого раздумья. - Путин постоянно держит весь мир в напряжении в ожидании вторжения российских войск на Украину. У украинских националистов - вернее, у их хозяев - сдают нервы, и они льют кровь реками.
          Вечером Василий Порфирьевич пошёл на пробежку по берегу Невы, и когда он бежал мимо пожилой женщины с довольно крупной собакой, то собака, бегавшая без поводка и намордника, вдруг стала бросаться на него. Он возмущённо посмотрел на собаку, потом на женщину, и та, в ответ на его красноречивый взгляд, вдруг стала кричать:
          - Нечего здесь бегать!  Неужели не видите, что здесь собачка гуляет? Вон там есть другая дорожка, там и бегайте!
          Василий Порфирьевич покрутил пальцем у виска и побежал дальше. Через несколько метров он увидел на дорожке маленьких детей азиатской внешности, одна девочка бросила в него камень, и он пролетел в нескольких сантиметрах от него. Василий Порфирьевич опешил: «Я уже и детям мешаю? Что происходит? Наверное, это знаки, говорящие о том, что мир неуклонно становится более жестоким. Именно об этом говорят события на Украине. Значит, я должен понизить свой уровень сострадания - и к окружающим меня людям, и к самому себе. Это поможет мне приглушить своё чувство вины, свою болезненную привязанность к состоянию несчастья и ощущению себя жертвой. Теперь каждый раз, видя агрессивный жест против меня, я должен не обижаться, а говорить себе: „Мир становится более жестоким, и мне тоже надо меняться“. Когда окружающий мир становится жестоким, каждый человек старается отвоевать для себя территорию, которая даст ему ощущение безопасности. Но при этом люди сами становятся более агрессивными, и их внутренняя агрессивность становится угрозой для их жизни. Так ведёт себя эта женщина с собакой, так ведёт себя Королёва».
          На следующий день Самокуров сказал Василию Порфирьевичу, что Директор по безопасности Карлов получил в Москве инструкции о том, что на заводе надо ужесточать меры информационной безопасности: ограничить возможность копирования данных, забрать на хранение загранпаспорта руководителей и тому подобное.
          «Как я и предполагал, вольностей становится всё меньше, потому что мир становится более жестоким, - подумал Василий Порфирьевич. - А ведь предупреждение о том, что мир становится более жестоким, я получил несколько лет назад, когда на острове Утейа норвежцем Брейвиком были хладнокровно расстреляны десятки людей. Да, мир становится более жестоким… Но это не значит, что я тоже должен стать жестоким. Я должен стать более стойким к жестокости других людей… Европа и США своим оголтелым поведением предъявили миру новые нормы демократии, которые подразумевают большую, чем прежде, нетерпимость к инакомыслию. Путин отреагировал на это и принял более жёсткие к инакомыслию законы».
          Денис сообщил своим подчинённым, что Путин не будет вводить войска на Украину, нам пока хватит Крыма.

          * * *
          5 мая сотрудники ПДО вышли на работу после праздничных выходных с 1 по 4 мая и обнаружили, что во всех комнатах висят самодельные плакаты, размноженные на ксероксе. На них были изображены стоящие рядом Полянский и Парамошкин, Полянскому белой краской была дорисована лохматая причёска, а лысеющему в юном возрасте Парамошкину той же белой краской были дорисованы волосы и борода, из-за чего он стал похожим на Деда Мороза. Внизу плаката была подпись: «Они забыли производственный долг! Они устроили себе отпуск в период с 1 по 4 мая! Позор бездельникам и тунеядцам Полянскому и Парамошкину!»
          Булыгин с довольным видом показал Василию Порфирьевичу такой же плакат - и тут же добавил:
          - Это не моя работа!
          Но Василию Порфирьевичу почему-то показалось, что кроме Булыгина никто не мог это сделать, потому что он один работал 1 и 2 мая, и больше никто из ПДО в праздничные дни не работал. Это был очень злой поступок, который сильно напоминал другой поступок Булыгина,: он в начале февраля сфотографировал спящего в диспетчерской Самокурова и разместил фото в Интернете. Василий Порфирьевич допускал, что Булыгин таким образом отомстил Самокурову за то, что он обзывал сотрудников бюро МСЧ дятлами, потому что они, не поднимая головы от компьютеров, с утра до вечера занимались планированием цехов фирмы «Машиностроение»… Но, каким бы ни был мотив Булыгина, это был очень злой поступок.
          Василий Порфирьевич в праздничные дни находился в замкнутом пространстве, пропитанном сильными негативными эмоциями, связанными с событиями на Украине, общения с другими людьми, кроме жены, не было, и у него возникло угнетённое состояние. Но на работе он получил общение и сразу ощутил покой, поэтому с удовольствием стал звонить в цеха и требовать, чтобы они выполнили работы по срочным нарядам.
          У Василия Порфирьевича была однообразная, монотонная, достаточно примитивная, нескончаемая работа, от которой он не мог отвлечься ни на минуту, и когда он задумывался о том, что ему предстоит заниматься этим ещё несколько лет, то становилось не по себе. Если бы он знал, что его ждёт в комнате 218, то, наверное, не согласился бы. Но когда он вспоминал, как сидел в полном одиночестве среди галдящей, обезумевшей от вседозволенности своры в лице Королёвой, Ильюшина и Пешкина, ему тоже становилось не по себе: «Нет, я не хотел бы оставаться там дольше, чем мне довелось. На новой работе я обрёл нормальное человеческое общение, постепенно привыкаю к нему, и то, что дома в выходные дни мне иногда одиноко, говорит о том, что мне просто не хватает общения, к которому я привык на работе, и я рад общаться с женой. Несмотря на изнуряющую работу, я теперь ни за что не променяю обретённое на работе общение на более свободный режим, который у меня был в комнате 220! Это мой осознанный выбор».
          В общении у Василия Порфирьевича обозначилась позитивная тенденция. В комнате 220 он имел очень ограниченное время общения, и большую часть времени проводил в одиночестве — и на работе, и дома. В комнате 218 у него образовалось нормальное человеческое общение в течение всего рабочего дня, а после работы он стал больше общаться с женой, и ему некогда было скучать. И только в выходные дни, когда он по привычке вставал рано, а Анна Андреевна ещё спала, то чувствовал своё одиночество. Когда Анна Андреевна вставала, начинались привычные домашние заботы: приготовление обеда, культурная программа, поход в магазин, просмотр новостей по телевизору, обсуждение политических событий и своих собственных проблем. Его одиночество теперь длилось не более двух-трёх часов в выходные дни, а всё остальное время недели занимало общение.
          Василий Порфирьевич получил расчётный листок и обнаружил, что Гайдамака заплатил ему за замещение Рогуленко 1 500 рублей... Но ровно на такую же сумму уменьшилась его премия, и его зарплата в итоге не увеличилась ни на рубль. Этот «творческий» подход начальника к начислению зарплаты ранее заметил Ильюшин и отказался работать по выходным за деньги. Такое отношение начальника к честно заработанным его подчинёнными деньгам укрепило Василия Порфирьевича в намерении послать Гайдамаку подальше, если он снова попросит кого-нибудь замещать: «Гайдамака жёстко зафиксировал размер моей зарплаты, давая мне понять, что творчество здесь неуместно, и я стараюсь выполнять работу чисто механически. Строго ограниченная зарплата говорит о том, что в этой точке пространства мои материальные возможности жёстко ограничены, и если я хочу их расширить, то должен делать это в другой точке пространства. Ради этого, может быть, даже придётся уволиться после выхода на пенсию. Но этого я пока не знаю».