Ося Громный и Смерть Емельяновых

Ося Громный и Смерть Емельяновых


Действующие лица

Емельянов Олег Васильевич, за 50, предприниматель
Емельянова Елена Петровна, за 40, его жена
Емельянов Алексей Олегович (Лёша), их сын 19
Емельянова Софья Олеговна (Софа, Соня), 17
Андрей, молодой человек, влюблённый в Софью, 18
Ося (Иосиф Абрамович) Громный, сосед Емельяновых, 35

Время действия: наши дни
Место действия: дача Емельяновых и дача Оси Громного



Картина 1

Дача Емельяновых. Спальня. Ночь

Слабый свет луны освещает спальню. На кровати класса «брачная двуспальная» храпит Елена Петровна и пытается уснуть Олег Васильевич, седовласый и располневший за цельно прожитые годы седовласый господин. Он пытается уснуть, но не получается - только ему одному невесёлые мысли снова берут верх, отбивая сон.
Вдруг дверь в спальню начинает медленно и со зловещим скрипом открываться.

Олег Васильевич (испуганно). К-кто здесь?
Голос Смерти (из-за двери). ЯЯЯЯАААААААААААА…
Олег Васильевич (скороговоркой, бешено крестясь). Отче наш, иже еси на небеси, да святится имя твое…
Молитва обрывается на полуслове – с разинутым ртом Олег Васильевич глядит на застывшую в дверях Смерть. Смерть в буквальном смысле этого слова – чёрный балахон и череп вместо лица.
Смерть. ЯЯЯЯ ПРИШЛАААА ЗА ТОБООООЙ… (протягивает руки к Олегу Васильевичу…
Олег Васильевич (кричит). ААААААААААА!!!!
Смерть исчезает.
Елена Петровна (поднимается, сонная). Олежа, что случилось?
Олег Васильевич (весь потный, взъерошенный, дрожит). С-с-с…
Елена Петровна. Не поняла?
Олег Васильевич. С-с-с-смерть!...




Картина 2

Дача Оси Громного. Утро
Ося (в миру – Иосиф Абрамович Громный), начинающий лысеть и полнеть персонаж, одетый в застиранные футболку и трико, блаженствует за столом, прихлёбывая из чашечки чаёк и заедая баранками. На столе творческий беспорядок: закрытый ноутбук с торчащими из него черновиками нового романа, ручки-карандаши, стопка чистой бумаги, мятая пачка сигарет и набитая окурками баночка-пепельница.

Робкий стук в дверь

Ося. Войдите!
Дверь открывается, и входят Лёша с Софой, со вкусом одетые молодые люди.
А-а. Здорово, соседи!
Лёша (закрывая за собой дверь). Здравствуйте, Иосиф Абрамович, мы к вам по делу.
Ося. Понял, что ко мне и по делу. (указывает на табуретки). Присаживайтесь. Чайку?
Лёша. Нет, спасибо.
Ося (достаёт из пачки сигарету, зажигалку, закуривает). Ну, раз так, то чем могу помочь?
Софа. Понимаете, Иосиф Абрамович, дело в том, что… как бы вам это объяснить…
Ося. Словами.
Лёшка (Софе). Дай я объясню (Осе). Дело в том, что мы очень беспокоимся за нашего отца. Вы ведь его знаете?
Ося. Олег Васильича-то? Ну как же, знаю. Известный в городе человек, бизнесмен… И?
Лёша. Так вот – с ним начало твориться что-то странное. В смысле он и до этого странным был с тех пор, как Мишу на СВО убили…
Ося (перебивая). … Э-э, как тебя там, забыл…
Леша. Лёша. Алексей. А это Софа, моя сестра.
Ося. Да, точно… Что хочу сказать… Лёш, рассказывай всё по порядку, а то я не пойму ничего – «странный», Миша какой-то ещё, СВО…
Лёша. В общем, Миша – это наш старший брат, он погиб в прошлом году под Бахмутом. Снарядом накрыло. Так вот, с тех пор отец начал вести себя странно. Мишу он очень любил и поэтому гибель его так потрясла. Раньше общительным был, весёлым, а потом как подменили – стал замкнутым, нелюдимым.
Софа. Лёш, ты ещё про приступ забыл сказать.
Лёша. Точно! У отца после смерти Михи приступ случился сердечный, еле откачали. Потом оклемался, но, как я вам уже сказал, его как подменили. А в последнее время ему начала мерещится смерть.
Ося. Мерещится смерть?
Лёша. Да. Отец до этого замкнутым был, но в последнее время совсем умом тронулся – ходит, оглядывается, раздражается по любому поводу.
Софа. А вчера ночью весь дом перебудил – говорит, смерть за ним приходила.
Лёша. с тех пор сидит он у себя в кабинете с ружьём и носа не высовывает.
Ося. Во как… (тушит окурок в пепельнице, закуривает новую сигарету).
Лёша. Я закурю?
Ося. Кури.

Лёша закуривает


Что ж… У меня вопрос и очень простой: а причём тут я? Я ж не психиатр, не психолог…
Лёша. Но вы же частный детектив.
Ося. Ну-у, когда это было! Сейчас, можно сказать, я в отпуске. Бессрочном. Да и к тому же, как я вам найду то, чего нет? Точнее, смерть есть, но ведь она не оставляет улик. Поэтому извините. Могу вам только совет дать: обратитесь к психиатру.
Лёша. Извините, у меня тут… кое-что есть.
Ося. Ну?
Лёша достаёт из кармана и протягивает Осе обрывок чёрной ткани вроде той, из которой был балахон у Смерти.
Ося (беря обрывок в руки). Что это?
Лёша. Как вы говорите, улика.
Ося. И что бы это значило?
Лёша. То, что её оставила Смерть.

Пауза

Ося (рассматривая обрывок) И где же она её оставила?
Лёша. На заборе. Выхожу из дома, смотрю – висит. И как раз после того кошмара отца.
Ося (продолжая рассматривать обрывок). Понятненько.
Софа. Иосиф Абрамович, помогите нам, пожалуйста! Мы заплатим вам, если надо. Только помогите!
Ося (отрываясь от изучения обрывка). Кстати, а ваша мама в курсе, что вы пошли ко мне? Это во-первых. А во-вторых, откуда вы узнали, что я раньше занимался расследованиями?
Лёша, Ну, сначала мама против была, но мы её убедили. Выбора-то у нас, по сути, нет.
Ося. Согласен. Полиция от этого дела отмахнётся – нет состава преступления, а психиатру это до фонаря – он болезни лечит.
Лёша. А что касается второго вопроса, то в нашем кругу о вас давно слухи ходят. Да и папа как-то сказал, когда вас увидел в посёлке, мол, благодаря вам он главный в городе, а не какой-то Мироедов.
Ося. А-а-а… Мироедов… Вспомнил, вспомнил… Было дело… Ну что ж… (встаёт). Идёмте. Только я сперва переоденусь…

Картина 3

Дача Емельяновых. Гостиная. День.

Гостиная обставлена со вкусом. Под стать ей и Елена Петровна, молодящаяся дама в шикарном домашнем халате, которая сидит в мягком кресле. В кресле напротив неё сидит прилично одетый – в джинсы и летнюю рубашку -  Ося, а на диванчике пристроились Лёша и Софа.

Елена Петровна. Мне дети уже вами все уши прожужжали. Но раз вы здесь, то я требую от вас, Иосиф Абрамович, одного – никакой огласки. Я не хочу, чтобы на нашу семью показывали пальцем.
Ося. Как скажете. Но я тоже в свою очередь требую от вас, Елена Петровна, честные ответы на мои вопросы и, желательно, на все.
Елена Петровна. Хорошо, слушаю вас (Детям). Выйдите.
Ося. Пусть остаются, они не мешают.
Елена Петровна. Да, всё никак не могу привыкнуть, что они уже выросли (Осе). Слушаю.
Ося. Расскажите, Елена Петровна, что произошло вчера ночью?
Елена Петровна. Ну что произошло… Спали мы, вдруг просыпаюсь от крика, вижу – сидит мой муж и дрожит от страха. Сон приснился.
Ося. Он что-нибудь говорил?
Елена Петровна. Ну, одно только: «смерть». И всё. Договорился…
Ося. Виноват?
Елена Петровна. Вам, наверное, дети уже всё рассказали…
Ося. Да. С момента гибели вашего старшего сына на войне, Олег Васильевич резко изменился.
Елена Петровна. Не то слово, Иосиф Абрамович. То и дело всё «смерть» да «смерть». Особенно после сердечного приступа. Мне ещё однажды сказал, что видит её везде. Вот и договорился – приснилась она ему. Хорошо что сердце выдержало.
Ося. А не замечали ли вы ничего странного за последнее время?
Елена Петровна (задумавшись). Да нет… Всё как обычно…
Ося. Я заметил, что вы так спокойно относитесь к происходящему. Другие на вашем месте уже давно бы истерили и заламывали руки. Простите, просто на моей практике обычно так и бывало.
Елена Петровна. (усмехнувшись). Прощаю. А что мне истерить и руки заламывать? Я не такая. Я привыкла решать проблемы – такая уж у меня жизнь была тяжёлой.
Ося. Ну да. Окей. Пообщаться бы с Олегом Васильевичем…
Елена Петровна. Ой, не знаю, получится ли у вас. Закрылся он в своей комнате с ружьём и не выходит.
Ося. Но я всё равно попробую. А вдруг повезёт?
Елена Петровна. Как угодно. (детям). Лёша или Соня, проводите Иосифа Абрамовича наверх.
Лёша (встаёт раньше Софы). Я провожу! (Осе). Идёмте.
Уходит. Ося за ним.


Картина 4

Дача Емельяновых. Второй этаж. День.

Лёша и Ося подходят к запертой двери кабинета отца.

Лёша. Ну, вот и пришли (стучит в дверь). Пап! Па-ап! Открой, это я!

За дверью слышится какая-то возня, и наконец…

Олег Васильевич (из-за двери). Кто «я»?!
Лёша. Пап, ну хорош уже! «Кто». Я! Сын твой, Алексей! С тобой поговорить хотят!
Олег Васильевич. Не хочу я ни с кем говорить! Пошли вон отсюда!
Ося (Лёше, тихо). Дай-ка я… (Двери). Олег Васильевич, я сосед ваш, Иосиф Абрамович! Мне нужно с вами побесе…
Олег Васильевич. Я сказал, что ни с кем не буду разговаривать! Валите отсюда, или я буду стрелять!
Лёша (делает фейспалм). Опять двадцать пять… (Двери). Пап…
Олег Васильевич. Я что сказал?!!!

Щелчок ружейного затвора

Лёша (Двери). Хорошо, хорошо, мы уходим! (Осе, тихо). Ну, собственно, вот…
Ося (качая головой). Да уж… (Лёше). Пошли в спальню.
Лёша (не понимая). В смысле?
Ося. В прямом. Спальня у вас где? Осмотреть её мне надо. На предмет улик.
Лёша. Ааа… Понял. Идёмте…


Картина 5

Дача Емельяновых. Спальня. День.

В спальне ничего не изменилось с момента первой картины, если не считать аккуратно заправленной кровати. Дверь спальни со скрипом открывается и первым входит Ося, морщась от неприятного звука. Следом за ним – Лёша.

Ося. Что ж вы входную-то дверь смазали, а эту нет? Скрипит как потёртое седло!
Лёша. Да… Это я забыл… Дела были…
Ося (внимательно осматривая спальню). Понятненько.
Лёша. Ну, что-нибудь есть?
Ося (задумчиво, подёргав ручку окна). Ни-че-го…
Лёша. Может, Смерть через окна залезла?
Ося (так же задумчиво). Может и залезла, а может и не залезла… (Лёше). Ладно, пошли отсюда.
Лёша (растерянно). А что… Это всё, что ли? Я думал, вы что-нибудь найдёте.
Ося. Что я тут, по-твоему, буду искать, скажи мне на милость?
Лёша. Ну… улики…
Ося. Правильно. Улики. Только, представь себе, я их тут не нашёл. И поэтому я тебе говорю: пошли отсюда (Уходит).
Лёша (пожав плечами). Ну… ладно… (Уходит вслед за Осей).


Картина 6

Дача Емельяновых. Крыльцо. День.

Ося выходит из дома, садится на крыльцо и закуривает. Рядом присаживается Лёша и тоже достаёт сигарету.

Лёша (нетерпеливо). Ну, что дальше-то, Иосиф Абрамович?
Ося (спокойно). Что «что»?
Лёша. Ну, расследовать…
Ося. Пока ничего. Осмотр спальни ничего не дал.
Лёша. Так, может, всё-таки она через окна залезла?
Ося. На окнах – сетки от комаров, их снаружи не снять, только внутри. Это во-первых. Во-вторых, окна закрыты. Да и хлопотно это – лестницу ставить, потом лестницу убирать. Хотя… всё может быть… Особенно сейчас, когда Олег Васильич закрылся на ключ.
Лёша. Ну, смогла же она проникнуть в дом. Думаете, в кабинет не проникнет?
Ося. Ну, есть у меня версия. Раз через окна нельзя, остаётся один путь – взлом. Причём, очень удачно ты двери смазал – никто и не услышал, пока Олег Васильевич хай не поднял.
Лёша. Ну да, я проснулся когда крик услышал. Сонька так вообще позже всех прибежала. Она-то любит спать…
Ося. Я б сейчас тоже поспал…
Лёша. Иосиф Абрамович…
Ося. Чего?
Лёша (понизив голос). А вы кого-нибудь подозреваете?
Ося. Запомни, Алексей! Пока я расследую, я подозреваю всех, включая кошек, собак и даже тараканов. Мыслишка у меня одна есть, но говорить её я тебе не буду, извини. Сглазить боюсь.
Лёша. Ну, не надо – не говорите. Лишь бы дело вы раскрыли, отца бы успокоили.
Ося. Кстати, а ты, Алексей Олегович, студент?
Лёша. Ну да. На юрфаке, третий курс.
Ося. А где учишься?
Лёша. В Верхнеобском Государственном.
Ося. А Софка твоя?
Лёша. Она поступать в этом году собирается. ЕГЭ вот только недавно сдала. Высший балл, между прочим.
Ося. Молодец девчонка! (тушит окурок об землю, встаёт, потягивается). Эх, ладно! Спасибо этому дому, пойдём к родному.
Лёша. А что, вы ничего дальше расследовать не будете?
Ося. Да нет, к себе пойду, прикину на досуге, как дальше быть. А завтра продолжим. Да, вот (достаёт блокнотик с ручкой, записывает в него, отрывает и даёт Лёше). Вот мой номер, забей себе в телефон. Если что-нибудь подозрительное увидишь – звони.
Лёша (прячет листок в карман). Ладно.
Ося. Ну всё, бывай
И, махнув рукой, уходит. Лёша же, немного постояв, топчет свой окурок ногой и скрывается в доме.


Картина 7

Дача Емельяновых. Ночь.

Тишина вокруг. Все в доме спят. Ну, или почти все – к стене, постоянно оглядываясь вокруг, тащит длинную лестницу человек, в котором мы без труда узнаём Лёшу, одетого в домашнее – шорты и безрукавку. Лёша, стараясь не шуметь, аккуратно ставит лестницу к стене.
Тихо, почти неслышно, входит Смерть в своём чёрном балахоне и… подходит к Лёше.
Лёша (шёпотом). Ну?
Смерть (тоже шёпотом - из-за балахона и маски её голос приглушён, поэтому мы не знаем, чей он. Пока не знаем). Все спят.
Лёша. Вот и отлично.
Смерть. Лёш…
Лёша. (с нарастающим раздражением). Ну что опять?!
Смерть. Лёш, может, не надо? Я не хочу…
Лёша. Расслабься, всё будет гуд. Тебе доля, мне доля. Как в аптеке. Или (неприятно улыбнувшись) мне рассказать кое-кому кое о чём?
Смерть (вздохнув). Не надо…
Лёша (повеселев). Вот и классно! Давай лезь!

Смерть нехотя лезет по лестнице наверх. Тем временем, Лёша тихо отходит от лестницы, достаёт свой айфон, и…

Голос Оси. Да не суетись ты, Лёша – я уже здесь!
Лёша оторопело смотрит, как из кустов вылезает Ося с пистолетом в руке.

Ося. Ловко придумано, Лёша! Стой на месте и не двигайся. А вы, дорогая мадам Смерть, спускайтесь.

С лестницы спускается Смерть

Ося. Ну вот. А ну-ка, Гюльчатай, открой личико!

Смерть снимает маску, откидывает капюшон и оказывается Софой.

Оба-на! Софья Олеговна! Догадывался, что без вас не обошлось!
Софа (со слезами на глазах). Я не виновата! Это он… я не хотела (прячет лицо в ладонях, всхлипывает).
Лёша (Софе). Заткнись!
Ося. Лёша, тебя разве не учили, что при девушке материться некрасиво? Тем более если она твоя сестра?
Лёша. Хорошо! Где же я прокололся?
Ося. Да в самом начале, Лёш, с тех пор как ты мне эту свою тряпку притащил. Ты бы её хоть и вправду порвал, что ли, нет – отдал сестре, а она её ножничками покромсала.
Лёша (Софе, злобно дёргается в её сторону). Ты, с-су…
Ося (Лёше). Лёш, давай без лишних движений? Пистолетик-то вот он!
(продолжает). Разумеется, будучи жертвой шантажа со стороны родного брата, Софа не могла не знать, что я буду заниматься расследованием, и специально сделала так, чтобы я догадался, что дело тут нечисто – и порезала тряпку ножницами. Я, как видите, догадался и понял, что Алексей Олегович нагло врёт, причём мне в глаза. Но я решил играть до конца, и вот мы все здесь.
Лёша (самодовольно ухмыльнувшись). Ну и что? Вы ничего не докажете.
Ося. Лёш, я уже лет десять слышу эту фразу, так что не беси меня, особенно когда я в отпуске. А насчёт доказательств – изволь… (Громко). Андрей Андреевич, выйдите, пожалуйста!

Опять шуршат кусты, и из них вылезает Андрей, простоватого вида плечистый молодой человек с Осиным смартфоном в руках – он снимает происходящее на камеру.

Андрей (увидев Софу). Соня!
Софа (увидев Андрея). Андрюша!
Ося (Андрею). Андрей Андреевич, можно уже не снимать (Остальным). Как видите, Андрей Андреевич любезно согласился мне помочь. А секрет, которым Алексей Олегович шантажировал свою сестру, прост: Андрей Андреевич из бедной семьи и работает где придётся, чтобы прокормить больную маму. Софа же влюбилась в него, однако аристократы Емельяновы были бы не в восторге от того, что за их прелестной дочерью ухаживает какой-то, пардон, быдло без связей и денег. Позор на всю округу! Пятно на репутации! Лёша же наш, разумеется, об этом узнал и ловко этим фактом манипулировал. А ради любви Софья Олеговна была идти даже на преступление, но, как видите, она сделала так, чтобы мне о нём стало известно.
Андрей. Соня, почему ты мне не сказала?
Софа. Прости, Андрюша (плачет). Я боялась…
Ося (сурово глядя в глаза Лёше). Ты думал, Лёша, что всех перехитрил. Но все перехитрили тебя. Так что лучший вариант – признаться.
Лёша. Я ничего говорить не буду.
Ося. И даже о своей доле в завещании не расскажешь? Ну-у-у! Опять мне языком молоть придётся.
Лёша. Да пожалуйста, я всё равно говорить не буду. Я чист.
Ося. Да как тебе сказать, Лёша… Видео подлинное, Софи тоже молчать не будет. А ещё юристом стать хочешь…
Лёша. Я и не хотел… Отец заставил…
Ося. Не удивительно – сколько проколов. Тебе надо было в артисты идти – ловко прикидываешься.
Лёша. Ну и как вы узнали о завещании? Вы же блефуете, да?
Ося (улыбнувшись). Да нет. Гляди (вытаскивает листы факса, показывает Лёше). Вот оно, завещание, согласно которому одна из долей после смерти вашего папеньки, достаётся некоему Емельянову Алексею Олеговичу. Приятно, когда у тебя везде есть друзья. Но мне любопытно – ради чего Алексей Олегович устроил весь этот цирк?
Софа. А я знаю!

Лёша злобно глядит на неё

(Лёше). Да, да, Лёша! Ты же мне всё плакался, что отец тебе жить мешает, денег не даёт на разные хотелки! Было такое? Было!
Ося. Поэтому Лёша и совершил преступление…

Неожиданно Лёша бросается на Осю, валит его на землю и вырывает из руки пистолет.
Лёша (орёт, нервно водя пистолетом по сторонам). Не двигаться!

На крик вбегает Елена Петровна, растрепанная, в ночнушке

Елена Петровна. Что происходит?! (заметив Лёшу с пистолетом). Лёша! Ты что делаешь?!
Лёша (продолжает истерично орать). Стоять!! Не двигаться!!!
Ося (поднимаясь с земли). Брось пистолет, идиот, пока дел не натворил.
Лёша (целится в Осю). Назад!! Ещё шаг – и я стреляю!!!
Софа. Лёша, пожалуйста…
Елена Петровна. Лёша, сыночек, не делай глупостей! Давай поговорим!
Лёша. Мне не о чем с вами говорить!!
Ося (теряя терпение). Ну всё, Лёша, ты меня достал…
Идёт к Лёше.
Лёша (целясь в Осю). Сдохни…
Софа с криком «Неееет!» бросается между Лёшей и Осей. Лёша нажимает курок… БАХ! – и все с удивлением смотрят, что из пистолета торчит флажок. Недолго думая, Лёша пускается наутёк.
Ося. Э! Пистолет верни, сволочь! Не мой же!(досадно сплёвывает). Блин…
Елена Петровна. Иосиф Абрамович, может быть, вы объясните мне, что тут происходит?!
Ося. С удовольствием объясню. Только давайте в дом пройдём. И, кстати, можете обрадовать своего мужа. Смерть к нему не придёт. По крайней мере, сегодня.

Картина 8

Дача Емельяновых. Гостиная. Ночь.

Все действующие лица (кроме, разумеется, Лёши) в сборе и слушают Осю, который к моменту открытия занавеса уже закончил своё повествование.

Ося. В общем, выводы делайте сами. Ваш сын и ваш брат – аферист и мошенник, использовавший путём шантажа свою собственную сестру с целью получить наследство.

Олег Васильевич (сильно измученный и сильно похудевший после пережитых событий). Поверить не могу… Мой собственный сын хотел меня убить… Господи, в голове не укладывается… А Соня… Это я виноват… Замкнулся в себе…

Елена Петровна (заплаканная, то и дело прижимает свой носовой платочек к глазам). Соня, ну почему ты нам не рассказала всё?

Ося. Я уже говорил – Софа боялась своего брата, что он выдаст её секретный секрет (кивает на Андрея).

Олег Васильевич. Всё! Никаких больше секретов! Хватит с меня (Софе). Софьюшка, дочка, прости уж меня… Если вы собираетесь пожениться, то я только «за». Хоть как-то перед тобой вину загладить. И, да (Андрею). Андрей. Завтра зайдёшь ко мне по поводу работы.

Андрей. Спасибо вам большое.

Олег Васильевич (Осе). Я так понял, этот мерзавец больше не явится?

Ося (разведя руками). Честно, я не знаю. С другой стороны, в шортах и майке долго не побегаешь.

Олег Васильевич. Вот и пусть бегает дальше!

Елена Петровна (возмущенно). Олег!

Олег Васильевич. Молчи уж лучше! Всё защищала да жалела! Дожалелась! Своего родного отца до кондрашки чуть не довёл! Теперь пускай побегает и спасибо скажет потом, что я его не в тюрьму, а в армию отправлю! (Осе). А вас, Иосиф Абрамович, большое спасибо – раскрыли вы мне глаза. Просите что хотите!

Ося (немного засмущавшись). Да вот знаете, такое дело…

Олег Васильевич. Слушаю.

Ося. Я у соседского пацана пистолет брал игрушечный на задержание, да ваш Лёша его утащил. Нельзя ли мне, ну… немного денег, чтобы я пацану новый купил, а то, знаете, нехорошо получается: взял и не вернул.

Олег Васильевич (смеясь). Иосиф Абрамович, давайте уже серьёзно…

Ося. А я серьёзно…

Олег Васильевич. Ладно. Автомат ему купите.


Конец