Глава 7 Тёмное дело

Посмотрев на разделённый надвое круг, Хикаморе ободрился, сомнения с выбором разрешились, зелёная половина выглядела значительно больше, следовательно нужно голосовать за двести лет. Японец и помыслить не мог, чтобы пойти против мнения большинства. Он старательно придерживался местных порядков, чтобы не записали в хикикоморе, которым он не считал себя ни разу. В отличие от этих жалких затворников, Хикаморе работал в ресторане, ходил к фонтану смотреть на застывшие в бесконечном полёте фигуры первых поселенцев, регулярно посещал «Замок». Нет, никакой он ни хикикоморе! Вот ещё! Ну, во всяком случае, в японском значении этого слова! Наблюдательный взгляд якудза заметил рядом с красным автобусом фантики от конфмет.

«Странно, – подумал Хикаморе, – почему все голосуют за двести лет, а фантики лежат в противоположной стороне? Пренебрежение так показывают? Всё-то у них наоборот. Вдруг запутать хотят, вдруг здесь что-то не так? Однако, вот, зелёный круг значительно больше. В чём дело? А если подсчёт будет в конце, ну когда все проголосуют, и зелёный круг ничего не значит, может, он просто так моргает, а все напротив голосуют за межпланетный автобус? Тогда я потеряю лицо, тогда я упаду в глазах председателя ЦКа!» – опять засомневался Хикаморе.

Этого он никак не мог допустить. Тогда получалось, что и жил напрасно. Тогда вся жизнь исчезнет, как утренний туман над озером Кавагутико. Тогда он никто. Тогда его имя даже и произносить будет стыдно. Хикаморе поднял один фантик.
«Скрученный, почему именно три раза?»
Он взял в руки ещё один.

«И этот. Так не может быть случайно. Один ещё куда не шло, но чтобы несколько – здесь явно прослеживается закономерность. Точно, у них есть негласный знак, о котором я не знаю. Великий Хатиман, помоги раскрыть секрет этого послания»

Хикаморе со всем тщанием осмотрел пол рядом с зелёной половиной и не нашёл ни одного фантика. Он расправил бумажку с изображением белого медведя.

«Даже медведи у них небесного цвета. Какой в этом прок? Так, спокойно. Надо поставить себя на место жителя стратосферы: живёт без всяких хлопот – неправда, здесь у них почище будет, чем на Земле: постоянно думают о продолжении жизни, копят деньги на очень дорогую процедуру омоложения, опять же скука их съедает, всё-то они попробовали, всё-то знают. Да-а, не позавидуешь. Живут без настоящей цели, никому не служат. Разве для этого создан человек, разве не должно у него быть господина, и разве не должно быть слуг? Роботов каких-то придумали. Никакого удовольствия. Это всё одно что спать с мёртвой женщиной – действие есть, а чувств никаких. Начальник есть, а страха настоящего нет. Как такого можно уважать – непонятно. Я боюсь, и меня боятся, оттого что все видят с каким почтением я исполняю приказы господина. Тогда и самому не стыдно. Ну не робота же! Никто не может меня обвинить, что я сам придумал этот страх, не имея никакого на него права. А я имею. Вот, смотрите, меня унижают, значит, и я вас нагну, и ешё как, и вдвойне! Я не жалуюсь, и вы трепещите. Вот основа общества! Разве не так? А они здесь фантики всякие разбрасывают... с медведями... с белыми!» – Хикаморе нахмурился, хотя сторонний наблюдатель ничего бы и не обнаружил, оттого что мимика у якудзы отсутствовала, ну за исключением ритуальных случаев. В его культуре проявление настоящих чувств считалось неуважением к окружающим. Никто не должен знать о твоих переживаниях. Никто не будет тебе сочувствовать, коль ты занимаешься публичным раздеванием. Да никто и не поймёт. Посчитают за сумасшедшего. Так можно потерять лицо. После этого, куда бы ты не поехал, куда бы не пошёл, везде будут вслед шептать, что ты человек, потерявший лицо. Исправить одну единственную ошибку невозможно.

«И всё же, за что голосовать? За межпланетный автобус? Все жители в него не поместятся, тогда зачем? Опять для начальников? Так они и сами могут отправиться на отдых и в более комфортных условиях, чем в общественном автобусе? Абсолютно ненужная вещь! А вот дополнительные двести лет – это вещь! За это время можно многому научиться, стать мастером, основать школу, завести собственных учеников, приобрести уважение».

Времени на раздумья не осталось, и Хикаморе с бесстрастным лицом самурая прижал браслет из полированного тантала рядом с зелёной половиной круга.
 
В отличие от инородца жители высотки не боялись потерять лицо, им вообще было наплевать на мнение окружающих. А как не наплевать, когда этот вздорный генерал в очередной раз пытается уничтожить «Винтаж 2000»! То бардель открыл с гермафродитами, а то и вовсе окружил боевыми мониторами, позитронные пушки навел, но слава тебе Великий Космос, удалось совместными усилиями отстоять любимый подъезд: зелёная плесень сдохла не выдержав общественного призрения. Все прекрасно знали о взаимоотношениях генерала с женой, а как не знать, когда именно от них зависела жизнь двадцати тысяч вполне благополучных граждан. Конечно, времени дали чрезвычайно мало: утром повестка, и уже через два часа голосование! Но многоопытных архонтов не проведёшь на подобных фортелях. Ничуть не бывало! Нет ни разу! Все сразу сообразили, что дело тёмное и весьма опасное, иначе бы так не торопили, иначе бы и секретность не делали. А тут на тебе: если откажешься, то сразу в распылитель и с домашним роботом впридачу. Ага, и кто после этого поверит в безобидность лотереи. Поэтому все голосовали от души, то есть от сердца, не обращая внимания на мерцающие огоньки. Вот ещё, мало ли что они там наморгают, когда речь идёт о жизни и смерти. По крайне мере перед собой будет не стыдно. Ну эту материю вообще сложно объяснить дремучему азиату из 20-го века, впрочем никто и не собирался. Для этого требовалось родиться и вырасти в стратосфере, в отсутствии чего, конечно, нельзя обвинять вчерашнего японца. Ах, да, и нужны эти проклятые доски почёта. А как без них, без них и всё удовольствие побоку, без них, можно сказать, и жизнь не состоялась. Когда есть к чему стремиться, то самый мрачный день покажется праздником. Есть чему радоваться. А что для этого нужно? А и правильно, требуется взять в сердце ответственность за всех, не взирая на окрики сбоку и прочие неприятности. Поэтому, глядя на пульсирующий круг, каждый житель высотки считал себя обязанным думать о благополучие соседей, даже если они не очень-то этого и хотят. Опять же многие полагали, что идущие следом, увидев результат голосования на табло, обязательно захотят поддержать доброхота. А как иначе! Да даже что и не поддержат, хотя конечно и обязательно поддержат, то всё одно о людях нужно заботиться, коль сами с придурью. Так считали многие, увидев рядом с красным автобусом скрученные фантики от конфет «Мишка на Севере». А вот угроза отключить коммунальные услуги, в которые между прочим входил и кислород, которого естественным образом не хватало в стратосфере, только подстегнула особенно ответственных граждан (отобранных, между прочим, Марой Филлиповной) голосовать со всей ответственностью за результат. Тут уж извините не до приседаний, когда нагибают к полу без особых на то оснований, тут и сдохнуть можно, коль такие дела творятся. А фантики это так, это можно сказать что и ерунда, мало ли кто что набросает. Дураков, пардон, в каждом подъезде хватает. Мусорят, извините, везде. И не только в нашем, а, кстати сказать, и в «Де Борха» полным-полно злобных типов, да ещё и с горкой! Так что обращать на них внимание совсем пустое дело. В конечном счёте можно и у соседей переночевать, если отключат кислород, а для чего тогда выбирали ответственных за этаж? Пусть теперь отрабатывают доверие, коль на доску почёта забрались. Так рассуждали граждане высотки, выходящие из тесного коридора со светящейся зелёной надписью «Запасной выход» над тяжёлой дубовой дверью тетра «Стратосфера».

И что вы думаете, через несколько часов вся высотка знала о голосовании. Да что там часов, можно сказать что и мгновенно по этажам пролетела весть о странном выборе между космическим автобусом и двумя столетиями. Народ попрятался по кухням, крепкое спиртное мгновенно исчезло из круглосуточных магазинов включая сухое вино и прочие слабоалкогольные напитки. Самые невероятные догадки рождались в разгорячённых умах стратосферных жителей. Черкасовы ничем не отличались от соседей, за исключением полного отсутствия друзей. Поэтому на кухне они расположились в компании с бутылкой марочной Массандры, которую хранили для особого случая. Настал!
 
– Ну что думаешь, – без предисловия спросил Сергей Иванович свою супругу.

– Ты лучше скажи.

– У нас кто заведует поликлиникой?

– Только не надо сюда примешивать работу. И так тошно!

– Аго, так значит? Вытягиваешь, чтобы упрекнуть.

– Это ты этим постоянно занимаешься. Не успели сесть за стол, как сразу упрёками занялся.

– Не переводи на личность!

– Кто бы говорил. А сам чем занялся?

– Пытаюсь узнать твоё мнение, но как всегда мимо.

– Что значит мимо.

– Минное поле, Пупсик.

– Не называй меня Пупсик. Ты знаешь, я не люблю.

– И как тебя называть: Галина Михайловна?

– А ты как будто не знаешь?

– Ты хоть на один вопрос в состоянии нормально ответить?

– Ну если ты не умеешь разговаривать.

– Ходим-водим хороводы?

– Какие такие хороводы? Не морочь мне голову. Здесь серьёзный вопрос, а ты глупости говоришь.

– Извини, хотел пошутить.

– Всё, проехали. Ты лучше скажи, что обо всём этом думаешь?

– О лотереи?

– Опять! – подняла брови Галина Михайловна.

– Нужно пересидеть на Венере. Вдруг и взаправду взорвёт?

– Как надоела эта работа. Эти дряхлые земляне постоянно ноют, то не так, это не так, а нам исправляй. Ненавижу.

– Здесь я должен догадаться, что никуда мы не летим?

– Черкасов, ты болван! Женщине что, пожаловаться нельзя?

– Значит летим?

– Я не знаю. Ещё этот дурацкий автобус. Как считаешь, у Мары получится?
– Наверняка, взрыв из позитронов. Этот генерал никак не может со своей половиной расстаться, а мы автобус обсуждаем? Тебе не кажется всё это фантасмагорией? Нет, ну действительно, бред сумасшедшего. Ещё и распылителем грозит. Кстати, где наш Франкенштейн?

– На подзарядке. У него детали от разных производителей. Не мог нормального купить? Обязательно антиквариат захотел?

– Мы не можем себе позволить ширпотреб. Статусная вещь! А запчастей нет, вот и приходиться шаманить.

– И что предлагаешь?

– Что-что пусть заряжается!

– Великий Космос, как с тобой трудно, Черкасов! Вещи собирать?

– Пара недель не меньше. Я за это время всех сотрудников девочками сделаю. Представляешь, придётся изо дня в день аборигенов лицезреть.

– Да-а, у гермиков самомнение непрошибаемое. Опять с Майбахом начнёшь за ними гоняться?

– С секатором и побольше.

– Как они тебя только терпят?

– Как я их терплю. Вот вопрос. Будем считать, что едем в командировку. И это... поторопись. А то возьмут и как в прошлый раз карантин откроют. Я пойду плазмолёт заправлю.

Глава 6 Женские секреты http://proza.ru/2025/09/08/651

Глава 8 Больные глаза http://proza.ru/2025/09/13/769

Книга здесь: https://litmarket.ru/books/bezumnyy-avtobus