Соло для скрипки с Маргаритой

ПРОЛОГ

За полтора года до этой истории, в Москве, в первых числах мая у здания бюро судебно-медицинской экспертизы остановился белый «Мерседес». Из него вышла молодая женщина в черном костюме и бархатной шляпке с вуалью. Она молча прошла мимо дежурного милиционера, обдав проходную какими-то божественными духами, и направилась на второй этаж.
На лестнице ее ждали трое мужчин: два судебных эксперта и старший следователь прокуратуры Виктор Дрянцев. Женщине накинули на плечи халат, и повели в лабораторию, выложенную белым кафелем и меблированную всего одним металлическим столом. На столе лежала цинковая коробка метр в длину и полметра в ширину. Прежде, чем открыть ее, патоморфолог внимательно посмотрел на гостью и предостерегающе произнес:
- Мужайтесь, Виктория Эдуардовна! Зрелище не из приятных.
Женщина вцепилась в край стола и напряглась. Судмедэкспорт открыл ящик. В нем лежали человеческие останки, выуженные из Москва-реки. По существу - только кости, череп и часть одежды.
- Экспертиза установила, - произнес следователь, - что рост найденных останков составляет один метр семьдесят восемь сантиметров. 
- У моего мужа был метр восемьдесят, - прошептала женщина, давя в себе ужас. - Хотя я точно не знаю. Точный рост записан в его медицинской карте.
- У большинства рост с возрастом уменьшается от одного до пяти сантиметров из-за деформации позвонков и суставов, - пояснил эксперт. - Рост вопросов не вызывает. Вызывает вопросы другое: рентгеновский анализ обнаружил на черепе в области темени небольшой деформационный участок, о котором ничего не сказано в амбулаторной карте вашего мужа.
- Он ударялся головой, - произнесла женщина. - Это было четыре года назад в Париже. Мой муж был приглашен на фестиваль исполнительского искусства и попал в аварию. Перевернулся автобус с музыкантами. Многие получили серьезные ранения, а один виолончелист из Австралии скончался на месте. Об этом много писали. Мой муж отделался легкими ушибами и ударом головы. От госпитализации он отказался, поскольку на следующий день должен был играть концерт. Когда он вернулся домой, то в поликлинику не обратился. Сначала было некогда, а потом мы забыли.
Патоморфолог достал из ящика раздробленный в области лба череп без нижней челюсти и протянул женщине.
- Посмотрите внимательно на зубы. Зубы без единой пломбы.
Женщина с ужасом отшатнулась от того, что протянул ей судмедэксперт. Дрожащими руками она откинула вуаль и пристально вгляделась в останок, не рискуя взять его в руки. Прежде, чем открыть рот, женщина два раза судорожно шмыгнула носом.
- Зубы у него всегда были хорошие, - произнесла она с дрожащим подбородком. - За всю жизнь мой муж только два раза был в зубном кабинете.
- Совершенно верно, - кивнул головой судмедэксперт. - В стоматологической карточке указано только о наличии двух запломбированных зубов на нижней челюсти. Но нижняя челюсть отсутствует. Теперь посмотрите на фрагмент одежды.
Патоморфолог вытащил из ящика комок грязной ветоши.
- Узнаете?
Женщина пожала плечами. Тогда он достал из стола целлофановый пакет и пинцетом вытянул из него клочок постиранный ткани коричневого цвета.
- Да! - воскликнула женщина. - Это от его пиджака. Он купил его в Милане. Именно в этом пиджаке он отправился в тот день на репетицию.
- А какие на нем были брюки? - спросил из-за спины следователь.
- Темно-синие в крупную полоску, - ответила женщина.
- В такую? - спросил эксперт, вытягивая пинцетом из пакета клочок синей ткани.
- Да, это от его брюк, - кивнула женщина.
- И последнее: носил ли он какие-нибудь украшения на теле?
- Он не любил ни цепочек, ни медальонов. Даже обручального кольца не одевал. Но он всегда носил на мизинце левой руки малахитовый перстень. Перстень, по его словам, давал ему здоровье.
- Этот? - спросил эксперт, вытягивая из пакета перстень.
- Да, это он. Это его перстень, - заплакала женщина и закрыла лицо руками.
- Спасибо! На этом все. Извините за эту процедуру! - сказал следователь, беря женщину за локоток. - Понимаем, что для вас она мучительная. Но что поделать? Такова наша работа. Вам еще нужно расписаться в протоколе, и можете быть свободны.
Через пятнадцать минут вдову, поддерживаемую следователем и дежурным милиционером, вывели на крыльцо. Лицо женщины было бледным, взгляд мутным.
- Спасибо, - еле слышно произнесла она. - Дальше я сама.
- Может вас отвезти домой? - услужливо предложил следователь.
- Нет-нет! Спасибо. Мне нужно побыть одной.
Она, покачиваясь, поплелась к своему «Мерседесу», дважды запнулась, с трудом открыла дверь и без сил плюхнулась на сиденье. Затем уткнулась лбом в руль и сидела так несколько минут. Следователь, наблюдавший эту сцену с крыльца, покачал головой и произнес со вздохом:
- Шикарная вдовушка!
- Долго не задержится во вдовах, - выдал свое резюме дежурный.
Женщина оторвалась от руля и повернула ключ зажигания. В эту минуту на мобильном раздался звонок. Она вяло поднесла телефон к уху, и мужской голос в трубке произнес:
- Вы убедились?
- Да! - ответила она и тронулась с места.
В этот же день на другом конце Москвы в Измайловском парке четыре наряда милиции оцепили небольшую поляну с огромным дубом посередине. На нижней ветке дуба на бельевых веревках друг напротив друга висели два окоченевших трупа. Это были юноша и девушка лет двадцати. Вокруг копошились эксперты, а неподалеку перед милицейским кордоном собралась толпа любопытных. Милиции было дано указание не пускать на поляну никого из посторонних, особенно корреспондентов. Единственный, кто был допущен из прессы к месту происшествия, - спецкор газеты «Коммерсанта» Анатолий Калмыков. Журналист по пятам ходил за начальником отдела по борьбе с организованной преступностью полковником Кожевниковым и настойчиво допытывался, какое отношение этот инцидент имеет к организованной преступности, если юноша с девушкой, судя по предварительным данным, повесились добровольно?
- Совершенно верно, - солидно отвечал полковник милиции. - Никаких следов насилия у пострадавших не обнаружено. Скорее всего, они действительно повесились по обоюдному согласию. Но дело в том, что за ними мы гоняемся уже восемь месяцев. На счету у этой сладкой парочки восемь заказных убийств... 


1

Маргарита не любила осени. Осень всегда наводила на нее тоску. Другие времена года тоже не отличались особой веселостью, но осень высасывала из груди последние капли жизни. Каждой осенью Маргарита умирала, впадая в тяжелую депрессию, но в то октябрьское утро она проснулась с твердым намерением противостоять судьбе.
Хозяйка поднялась с постели и подошла к зеркалу. То, что отразилось в нем, не произвело особого восторга, но и не вызвало обычного уныния. Женщина как женщина, среднего роста, нормального телосложения, тридцати двух лет. Маргарите было ровно столько, сколько отразилось в зеркале. Старше своих лет она не выглядела, но и меньше ей не давали. В ее внешности не было ничего отталкивающего. Почему же она до сих пор одна?
Маргарита сбросила сорочку, чтобы осмотреть свое тело более детально. Ноги, конечно, не от ушей, но короткими их не назовешь: прямые, гладкие, женственные. Бедра средних размеров. Более того, при пристальном рассмотрении можно заметить, что ее ножка маленькая, подъем изящный, пятки и щиколотки довольно тонкие, а на ступнях очень милые подушечки. Ягодицы тоже безукоризненные, еще довольно упругие, сорок четвертого размера. Талия, конечно, не шестьдесят, а шестьдесят пять сантиметров. У некоторых женщин ее возраста и того нет, однако живут. И даже с мужчинами. Грудь вполне обыкновенная, один к одному как у Венеры Милосской. Такая сейчас не в моде, но говорить о том, что у нее вообще прыщики, тоже нельзя. Шея, не сказать чтобы лебединая, но и не короткая, самая что ни на есть нормальная. Словом, сложена она безукоризненно, классически, по всем законам золотого сечения. Это тоже сейчас не в моде.
Маргарита вздохнула и стала пристально разглядывать свое лицо. Губы обыкновенные. Нормальные отечественные губы, интеллигентные, без всяких куртизанских припухлостей. Нос, как нос, тонкий, чуть вздернутый. Глаза, как глаза, конечно, не таких размеров, как у коровы, но поросячьими их тоже назвать нельзя. Более того, глаза даже могут показаться красивыми: кошачий разрез, и серые, больше к голубому зрачки...
Женщина вгляделась в собственные зрачки и увидела в них такую тоску, что стало тошно. Вот, что отталкивает мужчин, - глаза. Говорят, мужчины в первую очередь смотрят на ноги, но это неправда. Без сияющего взора даже самые красивые ноги покажутся костылями. Она попробовала улыбнуться, но улыбка в сочетании с ее унынием в глазах смотрелась затравленной усмешкой. «Классическая старая дева», - подумала она и поплелась в ванную. Там, через силу шаркая зубной щеткой, она подумала, что с глазами нужно что-то делать: либо закапывать в них капли для блеска, либо прятать под очками, либо выкалывать к чертовой матери!
Сегодня она решила действовать, а не ждать у моря погоды. Высушив феном волосы, подкрасив ресницы и надев самое лучшее, Маргарита залезла в копилку и выгребла из нее все свои накопления за три года. Это три стодолларовые банкноты. Она без всякого сожаления положила их в сумочку, надела шляпу, плащ, очки, и вышла на улицу.
Погода была омерзительной. Тяжелые тучи висели над головой, и от этого казалось, что на безлюдных улицах столицы еще раннее утро, хотя часы показывали двадцать минут двенадцатого. Дождя не ожидалось, но ветер был настолько ледяным, что хотелось плюнуть на все и вернуться домой. Однако Маргарита твердо решила либо изменить свою судьбу сегодня, либо вообще никогда. Конечно, она зря напялила широкополую шляпу в такой ветрище. И очки одела зря. Но не возвращаться же назад.
Маргарита решила не ждать маршрутки, а дойти до метро пешком. Это всего две остановки. За все время пути, ни один мужчина не взглянул в ее сторону. А ведь на ней очки. Значит дело не только в глазах. Дело в чем-то еще. Сегодня она это выяснит.
В метро было пусто, поскольку день субботний. Она спокойно доехала до Кропоткинской, без труда нашла нужную улицу и дом. Произошла, правда, небольшая заминка с проникновением в подъезд, поскольку она не знала кода. Но пока Маргарита раздумывала, дверь подъезда отворилась и из него вышла молодая женщина с ребенком. Наша героиня, воспользовавшись моментом, тут же нырнула в дом, поднялась на лифте на седьмой этаж и позвонила в нужную квартиру. Когда она услышала за дверью шаги, в груди неопределенно екнуло. «Если и на этот раз она наткнется на жуликов, то так и умрет старой девой», - мелькнуло в голове.
В то же мгновение дверь широко распахнулась, и перед Маргаритой предстала стройная блондинка лет двадцати двух в вельветовых джинсах, розовом джемпере и с обворожительной улыбкой на устах. «Вот на таких мужчины западают», - отметила про себя Маргарита и произнесла:
- Могу я видеть потомственную колдунью Анжелику?
- Можете, - обаятельно кивнула девушка и провела ее в какую-то маленькую комнатушку с занавешенными окнами. - Посидите, Анжелика сейчас вас примет!
Милашка исчезла, а Маргарита осмотрелась. Это была бывшая кухня, переделанная в жилую комнату. Из нее убрали плиту и мойку, наскоро обклеили дешевыми обоями под дерево и занавесили окна, чтобы посетители не замечали засаленных углов и желтых потолков. Даже с мебелью тут поскупились: два обшарпанных кресла и сильно поцарапанный журнальный столик, видимо, по дешевке приобретенные в комиссионке. Вот, собственно, и весь интерьер вестибюля салона магии и астрологии.
Через пару минут в комнату вошла сияющая девушка и сообщила, что предсказательница ждет. Она повела посетительницу через коридор в самую дальнюю комнату. По пути от внимания Маргариты не ускользнуло, что эту стандартную двухкомнатную квартиру изо всех сил пытаются выдать за офис при помощи приглушенного света, дешевых обоев под дуб и какой-то нелепой чеканки, развешанной по стенам. Подобное открытие не подняло настроения. Если она заподозрит обман, то фиг они получат, а не деньги.
Маргарита вошла в полутемную комнату, крепко обкуренную благовониями и обвешанную красочными иконами. Посередине стоял огромный стол, накрытый бордовым бархатом. На столе горели две тоненькие свечки. За столом сидела пухлая женщина лет тридцати пяти с белым лицом и распущенными волосами. «У этой талия все восемьдесят, - подумала Маргарита, - и наверняка мужики от нее без ума».
За ее спиной висела огромная плюшевая занавеска в виде панно с каким-то азиатским орнаментом.
Черные глаза предсказательницы очень внимательно всмотрелись в гостью. Она взяла в руки хрустальный шар и, не отрывая глаз от посетительницы, принялась его вращать.
- Кто вас направил ко мне? - спросил хозяйка строгим, но в то же время вкрадчивым тоном.
- Никто, - оробела Маргарита. - Я прочла объявление в журнале «Семь дней».   
- Я так и думала. Вам не случайно попалось на глаза мое объявление. Садитесь! - произнесла Анжелика ласково. - Вижу, у вас большие проблемы с мужчинами. Рассказывайте!
Маргарита опустилась на стоящий у стола стул и посмотрела предсказательнице в глаза. Эта упитанная чужая тетенька почему-то вызывала доверие.
- Да, у меня проблемы с мужчинами, - честно призналась Маргарита. - Они меня в упор не видят, словно я завороженная. Мне уже тридцать два года, а я все одна...
Предсказательница молча изучала посетительницу и крутила пухлыми руками шар. Она сурово осмотрела ее с головы до пояса, насколько позволял стол, затем неожиданно спросила:
- Вы кто по гороскопу?
- Телец, - ответила Маргарита.
Колдунья расширила глаза.
- Как вы вовремя! Сегодня последний день новолуния. Завтра начинается власть Сатурна. А он не любит тельцов. Вам покровительствует только луна. Сегодня решающий день в вашей жизни. Само провидение послало вас ко мне.
Колдунья закрыла глаза и принялась что-то страстно шептать над горящей свечей. Затем внезапно взяла левую руку Маргариты и вложила в нее шар. Кисть сделалась полупрозрачной.
- Вижу причину вашего одиночества, - произнесла предсказательница. - На вас карма предков, поэтому вас не хотят мужчины. Был человек, который хотел вас как женщину и который мог бы снять вашу карму. Но вы его отвергли.
- Да-да, было! - закивала головой Маргарита. - В десятом классе один тип из параллельного класса приставал ко мне на дискотеке. Пьяный. А потом чуть не изнасиловал на скамейке.
- Вижу! Это была ваша судьба. По звездам именно он должен был лишить вас девственности.
Глаза Маргариты сделались круглыми.
- Что? Тот пьяный козел? Он вонял блевотиной, мочой и потными носками?
- Такова жизнь, - сурово вздохнула колдунья. - В этом мире ничего не дается даром. Чтобы получить желаемое, нужно принести жертву. Древние приносили человеческие жертвы, чтобы остальные жили в мире. Святые ради возвышения духа отдавали на поругание тело. Ты же свое тело оставила себе и теперь его ненавидишь. Запомни, никому не нужное сокровище, не нужно и тому, кто им обладает. Оно имеет цену только в том случае, когда его хотят другие. 
Маргарита растерялась.
- Как это? Значит, мне не нужно было сопротивляться?
- Что было, уже не вернешь, - неопределенно ответила колдунья.
- И уже ничего не исправишь? - пробормотала Маргарита, побледнев.
Колдунья тяжело вздохнула и отрицательно покачала головой. Гостья с мольбой заглянула прорицательнице в глаза, но та потупила взор. Маргарита проглотила слюну и произнесла не своим голосом.
- Так я и знала. Сколько с меня?
- Моя такса триста долларов, - ответила Анжелика. - Но я не беру денег с тех, кому не могу помочь.
- Значит мой случай безнадежен, - через силу улыбнулась Маргарита, нехотя поднимаясь со стула. - Но, может быть, вы посоветуете, к кому можно обратиться еще?
- Обратиться можно, - покачала головой предсказательница. - Но времени у вас уже нет. Сегодня последний ваш день, в который еще можно избавиться от кармы. Дайте правую руку!
Колдунья схватила руку своей расстроившейся клиентки и положила ее на шар. Она долго всматривалась в полупрозрачную кисть с розовыми ветками вен, после чего устало опустила веки и еле слышно выдохнула:
- Вижу!
- Что? - прошептала Маргарита, холодея от ужаса.
- Вижу рядом с вами мужчину. Это не просто мужчина. Это ваше спасение.
Глаза Анжелики вспыхнули фосфорическим светом.
- Слушайте меня внимательно: первому попавшемуся в брюках, который сегодня обратиться к вам на улице, вы должны сказать так: «Я хочу, чтоб вы пошли со мной...» Кто бы это ни был, что бы он у вас не спросил.
- И вести к себе? - испугалась Маргарита.
- Разумеется, - ответила Анжелика.
- Но со мной обычно не заговаривают на улице.
- Сегодня заговорят.
Маргарита дрожащими руками расстегнула сумочку, вытащила из нее свои стодолларовые купюры и робко положила на стол. Она взглянула предсказательнице в глаза, скороговоркой поблагодарила и поспешно покинула квартиру.


2

Едва дверь за ней захлопнулась, занавеска за спиной колдуньи откинулась, и из-за нее вышел высокий брюнет с кобурой на ремне.
- Слушай, у меня очко сыграло, когда ты сказала, что не берешь денег с тех, кому не можешь помочь. Ну, ты артистка! Даже я поверил!
- В нашем деле главное не столько раскрутить клиента, сколько сделать так, чтобы он не потребовал бабки обратно. Понял? Тут нужно очень капитально влезть в доверие. А доверие у таких теток можно добиться только единственным способом: когда делаешь вид, что ее несчастные баксы тебя не интересуют. Это же училка! Такая десять раз удавится, прежде чем расстанется со своими кровными.
- Тебе бы, Петровна, в театре работать! Ты так правдоподобно заливала про то, как люди жертвуют телом ради возрождения духа, что я чуть не прослезился. Ты откуда про все это знаешь? Тебя же в школе всегда на осень оставляли.
- Еще раз назовешь меня Петровной, отправлю обратно в деревню, - раздраженно дернула плечами предсказательница, гася пальцами свечи.
- Извиняюсь! - виновато засмеялся парень. - Больше не буду. И меньше тоже. Хотя отчество у тебя, как отчество. С именем вполне сочетается... Кстати, как твоим родителям в деревне угораздило назвать тебя Анжеликой?   
- Не меня одну так назвали. И не только в моей деревне. Это по всей стране такое поветрие было. После фильма «Анжелика - маркиза ангелов». Помнишь? 
- Слушай, а как ты узнала, что на эту бабу вообще кто-то западал?
- Дурак! По пьянке западают на всех. Неужели ты думаешь, что она никогда не была в пьяной компании? В России все-таки живет. И потом, не забывай, у меня бабка была колдунья, - улыбнулась прорицательница, пряча гонорар в сейф за занавеской.
- Э-э! - поднял палец брюнет. - Про свои колдовские способности заливай кому другому, только не мне. Тебя я знаю, как облупленную. Мы с тобой все-таки в одной деревне росли. Нет, серьезно, откуда ты узнала, что она старая дева?
- Старых дев видно по глазам. У них взгляд тоскливый и осуждающий. К тому же у старых дев полностью атрофировано обаяние. Запомни, любая женщина, какой бы красивой ни была, без мужика - всего лишь бумажный цветок.
В это время в квартиру снова позвонили.
- Быстро на место и ни звука! - цыкнула на парня Анжелика.
Брюнет спрятался за занавеску, а колдунья зажгла свечи и приняла серьезный вид. Она услышала, как помощница впустила в квартиру клиентку и проводила ее на кухню. Затем проследовала к ней.
- Кто это, Вика? Опять она? - прошептала колдунья.
- Нет! Другая женщина. Светская львица!
- Так уж и львица…
- Сто пудов! Пахнет французскими духами. Плащ баксов за восемьсот. Костюмчик тянет на все пятьсот. Туфельки, как у золушки. Эта выложит двойную цену и бровью не поведет.
- Зови! - приказала Анжелика.
Через минуту в комнату вошла красивая женщина в черном деловом костюме, излучающая тонкий аромат дорогой парфюмерии. Ее светлые волосы были аккуратно уложены под золотую заколку, на лице минимум косметики, в ушах бриллиантовые сережки, тонкие пальцы унизаны изумрудными кольцами.
- Я слышала о вас, как о самой проницательной ясновидящей, - грустно улыбнулась гостья, - поэтому к вам и приехала.
- Вижу, что само провидение направило вас ко мне, - ответила Анжелика, насторожившись лестью посетительницы. - Сядьте и расскажите, что вас беспокоит?
Женщина элегантно опустилась на стул и посмотрела предсказательнице в глаза:
- Можете вы по фотографии определить, жив человек, или нет?
- Это элементарно. Фотография при вас?
Светская львица щелчком открыла сумочку, вытянула двумя пальцами фото и протянула колдунье.
- Это ваш муж? - спросила Анжелика, внимательно всматриваясь в фото.
- Муж, - ответила посетительница.
- Ушел из дома и не вернулся?
- Да, - еле слышно пролепетала львица и судорожно вздохнула. - Прошло уже два с половиной года.
Анжелика около двух или даже трех минут смотрела на фото, с которого смотрел улыбающийся мужчина в концертном фраке с красивой скрипкой в руках. Колдунья подняла глаза и заметила, что посетительница бледна, как бумага, и все это время не сводила с нее глаз.
- Да, не расстраивайтесь вы так, - неожиданно улыбнулась предсказательница. - Жив ваш муж.
- Что вы сказали? - встрепенулась женщина. - Он жив?
- Жив! - подтвердила ясновидящая. - Я его вижу живым и невредимым. И рядом с ним какая-то женщина.
- Глаза клиентки расширились до невероятных размеров.
- Нет! Этого не может быть, - простонала она. - Он всегда был верным мужем. И всегда любил только меня! Посмотрите лучше!
Анжелика положила обе руки на стеклянный шар и закрыла глаза. С минуту она молчала, качаясь взад вперед, затем торжественно произнесла:
- Эта женщина лет тридцати. Она среднего роста, глаза голубые, волосы пепельного цвета. Ничем особенным не отличается. Таких в Москве тысячи.
- Значит мой муж в Москве? - ужаснулась женщина.
- В Москве, - кивнула Анжелика.
- А где именно, в каком районе?
Казалось, глаза посетительницы сейчас выпрыгнут из орбит. Ее волнение не ушло от внимания колдуньи. Она закрыла глаза и напрягла лоб.
- Нет! Район определить невозможно. Требуется очень большое напряжение. Всю энергию я потратить не могу. У меня еще сегодня посетители.
- Я заплачу двойную цену! - воскликнула женщина и полезла в сумочку. Она вытащила из нее шесть стодолларовых купюр и бросила на стол.
- Немедленно уберите деньги, они мешают сосредоточиться, - сердито рыкнула ясновидящая, поднимая ладони к вискам, но едва посетительница протянула руку к столу, колдунья воскликнула:
- Стойте! Вижу! Вижу Казанский вокзал!
Предсказательница отняла от висков ладони, тяжело вздохнула и устало покачала головой. Она подняла глаза на женщину, которая продолжала пожирать своим сумасшедшим взглядом, и произнесла:
- Это все, что на данный момент я могу сказать про вашего мужа.
Посетительница не поняла намека.
- А чем он занимается? - спросила она, не сводя с ясновидящей глаз.
- Играет в метро на скрипке, - ответила предсказательница, покосившись на фотографию.
- Этого тоже не может быть, - растерянно прошептала женщина. - Он все-таки неоднократный лауреат международных конкурсов.
- В наши дни все может быть, - отрезала Анжелика.
На этих словах в прихожей снова раздался звонок. «Клиент пошел косяком», - подумала колдунья и покосилась на деньги на столе.
- Что ж, - произнесла женщина, расстроено поднимаясь с места, - пожалуй, я пойду. - Но насколько, Анжелика Петровна, можно доверять вашей информации?
- На сто процентов! - рявкнула ясновидящая, неприятно удивившись, что незнакомка знает ее отчество.
- Можете вы сообщить еще какие-нибудь подробности относительно моего мужа? - спросила женщина.
- Могу, но в следующий раз. Сегодня я израсходовала весь свой энергетический потенциал.
Женщина щелкнула сумочкой и достала визитку.
- Я оставлю вам фотографию и визитку. Очень прошу вас, если увидите поподробнее, позвоните мне на мобильный. Это будет оплачиваться отдельно.
Женщина тяжело вздохнула и вышла из комнаты.
- Эта бабенка - золотая жила, - прошептал из-за занавески охранник. - А ты правда думаешь, что ее мужик жив?
- Вряд ли он жив, - задумчиво ответила Анжелика.
- А вдруг найдут его труп. Тогда твоей репутации хана, - хихикнул за спиной парень.
- Скорее найдут твой труп, если ты не заткнешься.
В комнату с недоуменным лицом влетела Вика:
- Какой-то парень подозрительный. В кожаной куртке, в джинсах средней паршивости, пахнет пивом. Для клиента слишком веселый.
- Зови!
Через минуту в комнату вошел высокий, небритый мужчина лет тридцати пяти в коричневой куртке. На плече у него весела кожаная сумка, в руках был мобильник. Он веселым и несколько ироничным взглядом осмотрел комнату, после чего широко улыбнулся хозяйке и плюхнулся перед ней на стул.
- Добрый день! Вы потомственная колдунья Анжелика... Извините, не знаю вашего отчества?
- Не важно, - ответил колдунья.
- Меня интересует вот что, - шаловливо подмигнул парень, нисколько не смутившись ее холодным тоном, - я слышал, что вы заряжаете кошельки с целью приманивая денег. Такое действительно возможно, или это сказки?
- Никакие не сказки, - обиделась Анжелика. - У людей бывает кармическая бедность. Такие никогда не богатеют, если маги не снимут с них блокировку на прибыль. Обычно такие люди трудятся день и ночь, но все равно бедствуют. Это говорит о том, что в прошлой жизни они либо сами были ворами, либо их предки прибирали к рукам все, что плохо лежало. В этой жизни они искупают свою вину. Но такая карма бедности снимается также как порча, или сглаз. Процедура это не простая. Но для меня нет ничего невозможного.
- Прекрасно! - обрадовался посетитель. - Сколько это стоит?
- В зависимости от тяжести кармы. В среднем от трехсот, до пятисот долларов.
- Не так уж и дорого, если учесть, что в перспективе навсегда расстанешься с бедностью! Значит вы полагаете, что деньги нужно не зарабатывать, а приманивать! - сделал свой дурацкий вывод клиент.
Анжелике это не понравилось.
- Вы хотите, чтобы я посмотрела вашу карму?
- Почему бы нет? Если вы зарядите мой кошелек, я буду счастлив. Но учтите, я не совсем клиент. Я журналист.
Посетитель вытащил из кармана удостоверение и сунул в лицо колдунье. «Леонид Берестов, - прочла она. - Газета «Московские Вести».
- Колдовство и магия - это моя тема. Но прежде, чем посмотрите мою карму, не согласились ли бы вы ответить на несколько вопросов?
- Нет! - отрезала колдунья.
- Нет, потому что боитесь разоблачения? - добродушно улыбнулся журналист.
- Нет, потому что устала, - произнесла как можно спокойнее Анжелика. - Сегодня я потратила много энергии, поскольку работала с фотографией. Это отнимает такие силы, которые надо восполнять неделями.
- Вы лечили? - иронично полюбопытствовал Берестов, покосившись на лежащее перед ним фото.
- Определяла, живой, или мертвый.
- Это у той красивой женщины, с которой мы столкнулись в коридоре? - оживленно заерзал журналист. - У нее пропал родственник? Ушел из дома и не вернулся?
- Я не имею право разглашать тайны клиентов.
- Какие же это тайны? У нас в газете есть специальная рубрика под названием «Найди меня». Мы помогаем разыскивать людей. Так что можете смело дать координаты вашей клиентки. Я ей помогу реально, а не виртуально.
Анжелика, не раздумывая, протянула назойливому посетителю визитку только что ушедшей женщины и сказала:
- Оставьте моей помощнице ваш телефон. Она вам позвонит.
- Так вы не отказываетесь от интервью? - обрадовался журналист. - Прекрасно! Только запомните, порча, лечение, сглаз меня не интересуют. Меня интересует механизм приманивания денег...


3

Когда Маргарита вышла на улицу, то заметила, что небо немного просветлело. Ветер утих, но теплее не стало. Прохожих на улице было по-прежнему мало, да и те с озабоченными лицами неслись по своим делам, не замечая встречных. Какие к черту мужчины? Кто с ней заговорит? Сегодня суббота. Все сидят в теплых квартирах. Жены хлопочут по хозяйству, мужья вытягиваются перед телевизорами.
Тем не менее ощущение, что сегодня произойдет нечто судьбоносное осталось. Она решила поехать на Пушкинскую. Там шатается много всякого праздного сброда.
Маргарита вспомнила, того придурка из параллельного класса и представила, как сложилась бы ее жизнь, отдайся она тогда ему на скамейке? Несчастную бросило в дрожь. Грязные руки, отвратительный запах, тупая похотливая физиономия! Воспоминание вызвало такое омерзение, что к горлу подкатила тошнота. И она, согласно звездам, должна была принести свое тело в жертву этому чмо? Ну, уж нет! Лучше умереть старой девой. И плевать она хотела на звезды, если они действительно предначертали ей такую судьбу.
Честно говоря, Маргарита не особенно верила в судьбу. Она никогда не давала объявления в газеты о знакомстве, но всегда их читала. Читала с улыбкой и когда попадалась подходящая партия, обводила ее ручкой. Однако никогда не звонила. Также скептично она относилась к брачным агентствам и своим подружкам, обещавшим познакомить ее с будущим спутником жизни.
Ее знакомили шесть раз. С двумя неженатыми и четырьмя разведенными. Оба неженатых после вечеринки провожали ее до дома. Оба обещали позвонить на второй день, но так и не позвонили. Из четырех разведенных трое ее обнимали, но все трое избегали притрагиваться к интимным местам. Один из них даже трижды поцеловал в засос, а потом расстегнул две верхние пуговицы. После чего расплакался у нее на груди с признанием, что развод с любимой женой - это самая большая глупость в его жизни. В тот вечер Маргарита успокоила кавалера чем могла, в основном - валерьянкой и советами объясниться с бывшей супругой. После чего проводила его с Богом.
Это было четыре года назад. С тех пор в ее квартиру не ступала ни одна мужская нога. Жизнь текла своим чередом, скучно и безрадостно. Маргарита преподавала в музыкальной школе гитару, иногда вела дополнительные занятия с целью подработки, но самое печальное, что в подработке никакой нужды не было. Все у нее было, и всего у нее хватало. Люди вокруг мучились безденежьем, отсутствием жилья, безработицей, падением рубля, повышением цен. Всех каким-то образом задевал кризис, волновал хаос, коррупция в верхах, беспредел в низах. Ее странным образом ничего это не коснулось. Квартира у Маргариты была двухкомнатная - светлая, прекрасная, просторная. Досталась от бабушки. Мебель тоже была. Подарила тетка из Америки. С одеждой тоже никаких проблем. То приносили подруги, то присылали родственники. Никогда она не испытывала «напряга» с деньгами. Зарплату ей выплачивали вовремя, долги возвращали в срок, если не хватало - сотрудники давали взаймы. Как-то так получалось, что все социальные, коммунальные и бытовые проблемы всегда проходили мимо нее. И только не было в жизни самого главного - любимого человека.
Маргарита, не спеша, цокала по Тверской в сторону Красной площади и тайком посматривала по сторонам. Даже на Тверской в этот час народу было немного. В основном - малолетки и иностранцы. Коренные жители столицы по субботам выползают из квартир ближе к вечеру. Уныние и отчаяние опять стали расползаться по телу и соляной кислотой разъедать душу
И вдруг под козырьком гостиницы «Интурист» она увидела красивого хорошо одетого мужчину лет сорока в длинном стильном пальто и фетровой шляпе. Это был единственный мужчина на всем ее пути. Он явно относился к иностранцам, поскольку смотрел на нее с широкой приторной улыбкой.
Сердце Маргариты встрепенулось. Если он обратится к ней на иностранном, то, интересно, на каком языке она должна отпарировать своей заветной фразой? В случае чего, Маргарита может ответить по-английски, поскольку владеет им свободно. И даже по-французски. А вот с немецким у нее сложности. Но кажется, это не немец, а американец.
Мужчина грациозно сошел со ступеней и двинулся к ней навстречу. Только бы не заметил ее собачью тоску в глазах. Нужно срочно натянуть улыбку!
Когда он подошел совсем близко, Маргарита внезапно сообразила, что он смотрит не на нее, а куда-то за ее спину. Она оглянулась и увидела роскошную женщину в шикарном пальто-разлетайке и шелковом кашне с кистями. Красотка улыбалась мужчине и кокетливо делала глазки. Маргарите ничего не оставалось, как позорно потупиться и прибавить шаг. Она услышала сзади французскую речь и оглянулась. Парочка мило обнималась.
В переходе «Торговых рядов» с Маргаритой неожиданно заговорила сидящая на ступенях старушка. Одной рукой она крестилась, другую руку протягивала к женщине. 
- Подай, дочка, сколько сможешь, на хлеб!
Еще не отошедшая от смущения после облома с иностранцем, Маргарита остановилась, внимательно вгляделась в бабульку и протянула ей пятьдесят рублей. «Поскольку она не в штанах, ее незачем тащить домой», - сыронизировала про себя женщина и уныло поплелась дальше.
Она походила по торговым рядам, пересекла по диагонали Манежную площадь, послушала стихи какого-то поэта, читающего под памятником Жукову, и, немного подумав, решила перекусить в кафе около ГУМа.
Вокруг по-прежнему было безлюдно и сонно, как в утренние часы, а между тем стрелки уже крались к трем. В кафе сидели молодая пара иностранцев и две девушки со скрипками в кофрах. Больше никого.
Маргарита заказала себе кофе и два бутерброда с горбушей. Не успела она приложиться к чашке, как с улицы вошел какой-то мужчина средних лет с озабоченным лицом. Он очень внимательно посмотрел на Маргариту и проследовал к бару. Заказав пицу и бутылку пива, посетитель целенаправленно направился к ее столику. Маргарита побледнела и отвернулась к окну. Мужчина сел напротив и бесцеремонно впился глазами.
- Извините, это вы, Сверилина? - произнес он, поморщив лоб.
Маргарита вне себя от волнения подняла на него испуганные глаза и уже почти открыла рот, чтобы произнести свою судьбоносную фразу, как в этот миг в кафе влетела запыхавшаяся женщина в сиреневом пальто. Она сразу бросилась к их столику с вопросом:
- Извините, вы случайно не Олег?    
- А вы Маша Сверилина? - оживился незнакомец. - Слава Богу! А то я подумал, что зашел не в то кафе. Что вам заказать?
Они пересели за соседний столик и начали оживленную беседу по поводу какого-то загородного дома. Маргарита быстро проглотила бутерброды, допила свой кофе и поспешно покинула заведение.
На улице она отдышалась и вдруг внезапно поняла, что колдунья ее обманула. Вся инсценировка в той двухкомнатной квартире на Кропоткинской с фальшивыми обоями, благовониями и свечами была задумана для того, чтобы с нее, с бедной несчастной преподавательницы, содрать ее последние триста долларов.
На глаза навернулись слезы. Денег было не жалко. Было обидно за этот жалкий мир, привыкший наживаться на чужих несчастьях, но если бы только на несчастьях, на самом сокровенном - на людских надеждах.
Маргарита достала из кармана сотовый, но он оказался разряженным. Она подошла к автомату и набрала номер своей подруги Светки. Всегда, когда ей плохо, она изливается Светке. Это конечно гнусно звонить лучшей подруге только тогда, когда плохо. У Светки и без нее хлопот полон рот. У нее два сына. Младший нормальный, а старший имбецил, с которым она мучается уже двенадцать лет, и еще не разучилась улыбаться. И все же кроме Светки, у которой самой не жизнь, а сплошной ад, Маргарите пожаловаться было некому.
Светка оказалась дома. Звонку Маргариты она обрадовалась.
- Я сегодня отдыхаю! Я сегодня кайфую! - радостно воскликнула подруга. - Муж забрал пацанов и повез их к родителям. Я одна в тишине пью кофе, лопаю банан, спокойно, без страха, что сейчас подбежит Кирилл и с криком вырвет банан из рук. Словом, я наслаждаюсь жизнью. А у тебя как дела?
Маргарита подумала, что это очень эгоистично омрачать своими проблемами праздник Светке, который выпадает раз в три месяца, однако не выдержала и рассказала о своем визите к колдунье, и о том, как ее по-детски обвели вокруг пальца. Когда она закончила Светка долго молчала. Потом неожиданно спросила:
- А как сложилась жизнь того парнишки из параллельного класса, которому ты не далась?
- Странный вопрос. Откуда я знаю? - пожала плечами Маргарита. - Шпаной он был уличной и пьянью гидролизной. Наверное, сейчас на зоне отбывает очередной срок. А может, уже скопытился, или спился. А зачем ты спрашиваешь?
- Видишь ли... - задумчиво ответила Светка, - в этом что-то есть: никому не нужное сокровище, не нужно и тому, кто им обладает. Слушай, когда он тебя лапал, твое тело как-нибудь отзывалось?
- Бр-р! О чем ты говоришь? Я вспоминаю об этом с омерзением.
- Значит, все-таки отзывалось?
- Если чувство омерзения можно назвать отзывом.
- Можно! Тело противится, значит что-то чувствует. Понимаешь? Слава Богу, что ты не знаешь полного равнодушия тела к мужским рукам. Не души, а именно тела. Иногда душа может откликаться, а тело равнодушно.
- Кажется, я понимаю, о чем ты, - неуверенно произнесла Маргарита, вспоминая прикосновение тех мужчин, с которыми ее пытались свести подруги. Ни на одно прикосновение ее тело не отзывалось.
- Я много думала на эту тему, - произнесла после задумчивого молчания Светка. - У меня в жизни был один человек. От его прикосновения вздрагивала каждая клетка. Понимаешь? Это было перед свадьбой. Мы уже подали с Вадькой заявление, и он уехал в командировку. А я поехала на турслет. И вот вечером к нам в палатку подселили одного туриста. Как звать - не знаю. Ложится в спальнике рядом со мной. И вдруг среди ночи начинает меня лапать. Подружки храпят, а он лапает. Я, естественно, сопротивляюсь, насколько хватает сил, а сама не могу. Каждое его прикосновение, пронизывает меня насквозь. Понимаешь, собрала я в себе последнюю волю и заставила себя уйти в другую палатку. Вот за это меня Бог и наказал.
- Чем? - удивилась Маргарита.
- Неужели не понимаешь, чем? Кириллом! Если бы я отдалась ему в ту ночь, у меня бы родился нормальный ребенок. Вместо этого я три дня ходила, как пьяная, чувствовала его прикосновения и отводила от него взгляд. Потом приехал Вадька и лишил меня невинности. Ни одна клетка не шевельнулась во мне. И не шевелится до сих пор.
- А куда потом делся тот парнишка?
- Утонул...
Между подругами возникло новое неловкое молчание. Маргарита окончательно приуныла. Она уже хотела попрощаться и повесить трубку, как Светка неожиданно воскликнула:
- Слушай, как у меня вылетело из дырявой башки! У нас на работе один сотрудник из конструкторского отдела развелся с женой. Он попросил меня в шутку познакомить с интересной женщиной. Я ответила, что у меня есть подруга, симпатичная, отзывчивая, интеллигентная, с двухкомнатной квартирой. Он сразу заинтересовался.
Маргарита криво усмехнулась и со вздохом произнесла:
- Ты читала «Божественную Комедию» Дантэ? Обратила внимание, что сводники в аду находятся на самом дне, гораздо ниже убийц и садистов. А знаешь, почему? Потому, что сводить людей для совместной жизни - прерогатива Богов, а никак не презренных смертных.
- А разве я хочу вас свести для совместной жизни? - удивилась Светка. - Я просто хочу познакомить любимую подругу с интересным человеком. Не более. Словом, так, Марго! Сейчас я с ним переговорю. А ты мне перезвони через пять минут. Добро?
Ровно через пять минут Маргарита снова набрала телефон Светки, и та, не спросив даже «кто?», взволнованно защебетала:
- Он нас ждет! Встречаемся через час у Казанского вокзала! Не вздумай отказаться! Убью!
Маргарита повесила трубку и поморщилась. Это новое знакомство ей совсем не нравилось. В этом было что-то унизительное. Она поглядела на часы и направилась к метро.
Через двадцать минут женщина была на «Комсомольской». Маргарита, не торопясь, вышла на площадь, миновала три длинных перехода, осмотрев по пути все киоски, и только после этого подошла к зданию Казанского вокзала. Однако до встречи все равно оставалось еще долгих полчаса.
Она побрела в сторону универмага. У вокзала наблюдалась железнодорожная суета. Сновали носильщики с тележками, к поездам спешили пассажиры со своими баулами, таксисты зазывали приезжих, отъезжающих обрабатывали какие-то предприимчивые юноши, предлагая в качестве подарка утюги и миксеры. Бомжы с бордовыми лицами рылись в урнах и тянули к прохожим свои немытые ладони.       
Маргарита остановилась у пустой скамейки, чтобы взглянуть на себя в зеркальце. Она расстегнула сумочку, достала помаду и вдруг услышал сзади усталый мужской голос с хорошей дикцией:
- Девушка, скажите, какой это город?
Маргарита удивленно обернулась. Перед ней стоял бомж. Он был в ушанке, потасканном пальто, раздолбанных ботинках и рваных джинсах. Бродяга был с длинными слипшимися волосами и кучерявой бородой. Его лицо давно не видело мыла, однако перегаром от него не пахло. На вид ему было не больше сорока. Лицо белое, а не бардовое, как у классических алкоголиков, глаза большие, синие, печальные. В них была какая-то растерянность, а не желание выпросить на пиво.
- Я хочу, чтобы вы пошли со мной, - неожиданно выпалила Маргарита и, испугавшись, рванула прочь.


4

Выйдя на улицу и заведя машину, журналист внимательно вгляделся в визитку, которую ему сунула прорицательница, чтобы он от нее отвязался. Это было очевидно. Однако к такому обращению Берестов привык. Что делать? Такова журналистская доля - сносить пренебрежение и неприязнь. Также было очевидно, что колдунья добровольно не даст интервью и ни за какие деньги не согласится сфотографироваться. Берестов на жуликах подобного рода съел собаку. Она будет откладывать свою встречу на неделю, на месяц, на два, а потом съедет с квартиры, потому что к этому времени накопится порядочное количество клиентов, которые захотят вернуть свои деньги обратно. Так что Берестов по поводу нее никаких иллюзий не питал. Ему нужна была обманутая клиентка, которой прорицательница зарядила кошелек. 
Выцыганенная у колдуньи визитка была шикарной: из черного пластика, на которой с обеих сторон на английском и русском языках было выгравировано золотыми буквами: «Баскакова Виктория Эдуардовна - директор международного концертного агентства «Орфей». Там же было несколько телефонов, в том числе и два мобильных.
Берестов позвонил по одному из них, и ему ответил обаятельный женский  голос:
- Да, я слушаю!
- Добрый день, Виктория Эдуардовна! Вам звонит журналист Леонид Берестов. Ваш телефон мне дала хозяйка магического салона «Анжелика». Она мне сказала, что вы разыскиваете своего пропавшего мужа. Может быть я вам смогу чем-нибудь помочь?
- Чем же вы сможете мне помочь? - спросила женщина, после некоторого молчания.
- В нашей газете есть рубрика под названием: «Найди меня!» Вы расскажете, где, когда и при каких обстоятельствах исчез ваш муж. Поместим его фотографию. Может, кто-то откликнется. Наши читатели довольно активные.
Женщина долго раздумывала. После чего произнесла:
- Спасибо. Я обойдусь своими силами.
- Вы меня удивляете, Виктория Эдуардовна! - мягко возразил Берестов. - Вы обращаетесь к проходимцам, платите им большие деньги и отказываетесь от бесплатных услуг тех, которые могут помочь реально.
- По-вашему, Анжелика Петровна проходимка? - удивились на том конце.
- А кто же еще? Я этой колдовской братией занимаюсь десять лет. Девяносто девять процентов из них шарлатанов. Настоящих - один на тысячу, и то не всегда.
После этих слов в трубке воцарилась пауза.
- Ну... хорошо, - неуверенно ответила женщина. - Раз вы настаиваете, давайте встретимся... Когда вам удобно?
— В любое время!
Они встретились через час на Кузнецком мосту. Берестов пересел из своих «Жигулей» в ее белый «Мерседес», и сразу же его обдало какой-то божественной парфюмерией.
Красивая молодая женщина, холеная, ухоженная в бриллиантовых сережках и золотом колье, смотрела своими синими глазами так внимательно, что Леонид смутился.
- Вы сказали, что Анжелика проходимка? - спросила она, чуть сощурив глаза.
- Естественно! Кто действительно обладает даром ясновидения, тот не берет денег. Таков закон. Понимаете? Те, кто свой божественный дар использует в коммерческих целях, очень быстро его лишается. Бог его отбирает. Так говорят настоящие маги.
- А вы мне можете найти настоящую ясновидящую?
- Без проблем! Но, может быть, вам следует производить розыск более традиционными методами, например, через средства массовой информации?
- У меня не совсем обычный случай, - покачала головой женщина. - Два года назад моего мужа объявили в розыск. А потом его останки нашли в Москва-реке. Меня пригласили на опознание. Это было ужасно. - Глаза женщина наполнились слезами. - Он был такой высокий, сильный, обаятельный, а тут мне подают его кости, которые уместились в какой-то коробочке метр на полметра. Что я могла узнать? Ну, часть полуистлевшей одежды. Вроде она. Зубы без единой пломбы. Тоже вроде его. И все.
- Значит, вы не уверены, что это были останки вашего мужа? - спросил Берестов.
- Тогда была уверена. Экспертиза доказала, что это именно он. Но недавно мне сказали, что его снова видели в Москве.
- Что значит, снова? - удивился Берестов.
- До того, как выловили труп, его ежедневно видели на улице, - пояснила женщина. - Но после того как я его похоронила, он перестал встречаться моим знакомым. Я уже смирилась с его смертью, но вот вчера мне позвонила моя знакомая и сообщила, что видела Антона у Казанского вокзала.
Женщина шмыгнула носом и полезла в сумочку за платочком.
- А вы хорошо знаете вашу знакомую? - сощурился Берестов.
- Причем здесь это? - удивилась женщина. - Какой ей резон вводить меня в заблуждение? 
- Я думаю, есть резон, Виктория Эдуардовна. Так она сама видела, или видели ее знакомые?
- Говорит, что муж ее видел собственными глазами. Хотя я не верю. Так уже было: начинаешь выяснять, кто видел, оказывается, никто не видел. Только слышали, что кто-то видел.
- Типичный случай, - кивнул Берестов. - Так что вы зря поспешили выложить Анжелике деньги.
- Есть одно «но», - возразила женщина, промокнув платочком глаза. - До вчерашнего дня никто не указывал места пребывания Антона, а на этот раз место было указано: Казанский вокзал. И Анжелика Петровна мне сказала, что мой муж обитает у Казанского вокзала.
- Так-так! - скептично улыбнулся журналист. - А скажите, Виктория Эдуардовна... за эту подробность колдунья взяла с вас дополнительную плату? Ну, аргументировала тем, что на это уходит много энергии, а ей сегодня еще работать и работать…
- Да, именно так, - расширила глаза женщина. - Хотя нет. Я сама предложила деньги...
- Ну это понятно, что сами! А теперь вспомните, кто из ваших знакомых сказал, что видел вашего мужа у Казанского вокзала?
- Моя бывшая одноклассница.
- А не знакома ли ваша бывшая одноклассница с потомственной колдуньей?
- Нет! Точнее… знакома, но не близко. Пользовалась ее услугами пару лет назад...
И вдруг глаза Виктории Эдуардовны изумленно сверкнули. Она бросила на журналиста возмущенный взгляд и тихо произнесла:
- Вы думаете, они меня обработали?
- Не думаю, а уверен, - снисходительно улыбнулся Берестов. - Я вам сразу сказал, что знаю эту братию, как облупленную. У них даже приемы по обработке клиентов одни и те же. Если маг говорит, что у него недостаточно энергии для более скрупулезного выявления деталей, то это явный намек на доплату...
- Но моя знакомая выбралась из нищеты благодаря Анжелике Петровне. 
- Это она вам сказала?
- Почему сказала? Все происходило на моих глазах. Ей никогда не везло с деньгами. С мужчинами тоже. Тогда она пошла к Анжелике. Та подкорректировала ее карму, и деньги повалили.
Берестов рассмеялся.
- Верю, что после посещения салона вашей подруге стало фартить. Только не потому, что Анжелика подправила ее карму, а потому, что та стала поставлять ей клиентов.
- Не может быть? - ужаснулась женщина. - Со мной она не могла так поступить. Мы с ней знакомы с детства.
- А вы не могли бы дать мне ее телефон? - спросил Берестов.
- Без ее разрешения, не могу! - покачала головой женщина.
- Я вам взамен дам адрес настоящей ясновидящей, - подмигнул Берестов. - Бабки Матрены. Она, правда, живет не в Москве, а в Тверской области, однако, говорят, что по силе она не уступает Ванге.
Женщина подумала и сказала:
- Что ж, записывайте. Но учтите, я вам не давала.
- Заметано! - обрадовался Берестов и полез в сумку за записной книжкой.
После того, как они обменялись адресами, настроение журналиста улучшилось. Главное было достигнуто: он получил клиентку, о которой мечтал, однако смываться сразу было неудобно.
- Если вы сомневаетесь, что ваш муж погиб, я могу поместить его фотографию в нашей газете. А, кстати, при каких обстоятельствах он исчез?
- При весьма странных, - ответила женщина. - Два года назад он, как обычно, отправился на работу, и с тех пор я его больше не видела. Антон работал в музыкальном театре «Рубикон». Первая скрипка в оркестре. Победитель двух международных конкурсов. Музыкант в Москве довольно известный. Антон Баскаков! Наверняка вы слышали?
- Как же! Конечно, слышал! - воскликнул Берестов, выкатывая на собеседницу удивленные глаза. - Так это ваш муж? Надо же? - почти искренне покачал головой Берестов, сожалея о том, что за свои тридцать пять лет ни разу не был в «Рубиконе».   
- С утра была репетиция, - продолжала Виктория Эдуардовна. - После нее Антон должен был поехать в автосервис поменять шины, но почему-то не поехал, а отправился куда-то пешком. Назад не вернулся. Машина несколько дней стояла у театра. А он исчез. Через год его останки нашли в Москва-реке. Случайно. Во время очистительных работ. Он был убит из пистолета двумя выстрелами в голову.
- Кошмар! Что говорят правоохранительные органы?
- Уголовное дело еще не завершено. Прокуратура уверена, что убийство заказное.
- Заказное? У него были враги?
- В том-то и дело, что не было. Есть версия, что его убили по ошибке. Следователь уверяет, что Антон похож на одного авторитета из Можайской группировки.
Женщина судорожно вздохнула и отвернулась к окну. После некоторого молчания она произнесла:
- Возможно, я воспользуюсь вашим предложением, хотя я не люблю газеты.


5

Словно в забытье неслась Маргарита по переходу, и сердце бешено колотилось. Незнакомец молча следовал за ней, не отставая ни на метр. Не оглядываясь, девушка прибавляла шаг и чувствовала, что идущий за ней мужчина тоже ускоряет ход. Бомж не стремился поравняться с ней, а шел на одинаковом расстоянии, в полутора метрах от нее, шаркая своими разбитыми ботинками. Беглянка прошла через турникет метро и помчалась вниз по ступеням, услышав, как сзади захлопнулись створки.
Маргарита оглянулась. Бомж покорно стоял перед турникетом и растерянно смотрел вслед. К нему уже спешил контролер, чтобы выгнать на улицу. Сердце Маргариты сжалось. Она оглянулась второй раз и увидела, что контролер тащит бомжа за рукав в сторону милицейского пункта, а тот растерянно указывает рукой вниз, пытаясь что-то объяснить.
Женщина решила больше не оборачиваться, чтобы не терзать сердца. Она прошла на другой конец зала, села на скамейку и закрыла лицо руками. Сейчас домой, поставить к ногам обогреватель, плюхнуться лицом в подушку и обо все забыть.
Маргарита услышала грохот подходящего поезда, оторвала от лица руки и обомлела. Он стоял в полутора метрах от скамейки, робко прислонившись к стене, и украдкой посматривал на нее. «Как его пустили, Боже мой? - мелькнуло в голове. - Сказать ему, чтоб отвязался?»    
Пассажиры высыпали из вагона. Маргарита вошла в переднюю дверь. Бомж вошел в соседнюю. Она села на свободное место. Он прислонился к двери водителя и опустил голову. За все время пути бородач ни разу не поднял глаз.
Они доехали до станции «Спортивная»: Маргарита, устроившись на сиденье, украдкой поглядывая на внезапного спутника, а он, прислонившись к двери водителя, не сводил глаз с собственных ботинок. «Здесь нужно что-то предпринимать», - подумала женщина и вышла из вагона.
Бомж вышел следом и поплелся за ней в том же темпе, что и она. «Сейчас доеду до верха и укажу на него милиционеру», - решила Маргарита на движущейся лестнице, потом подумала, что это будет подло. Она ему просто скажет, как только они выйдут из метро, чтобы канал на все четыре стороны. И даст сто рублей.
Но когда они вышли, Маргарита, оглянувшись, увидела в его глазах такую детскую доверчивость, что язык тотчас онемел. Она не сказала ничего. Молча развернулась на каблуках и через дворы поцокала к своему дому. Он потопал следом, но уже не в полутора метрах, а метрах в пяти. Когда женщина подошла к подъезду, бомж растерянно застыл на середине двора, не решаясь подойти поближе. Маргарита, распахнув дверь, оглянулась, затем быстро посмотрела по сторонам и вдруг неожиданно для себя скомандовала:
- А ну, быстро в подъезд!
Он сорвался с места, приблизился к ней и испуганно остановился, не решаясь пройти вперед хозяйки. Маргарита впихнула его в помещение и захлопнула за собой дверь. Главное, чтобы не встретились соседи!
Соседи, слава Богу, не встретились. Маргарита вызвала лифт и, когда он подъехал, распахнув свои расхлябанные двери, бомж решился шагнуть только после хозяйки. В абсолютном молчании они доехали до пятого этажа. Прежде, чем выйти на площадку, Маргарита внимательно осмотрелась по сторонам, затем быстро отперла решетку, за ней - обе двери, ее и соседей. И только после этого строго приказала гостю.
- Входите! Обувь снимайте.
Бомж робко поднял глаза и вежливо произнес.
- Только после вас.
Маргарита молча схватила мужика за воротник и втащила в прихожую, досадуя на его излишнюю воспитанность. Она захлопнула дверь и, наконец, вздохнула с облегчением. Гость скромно вжался в стену в ожидании дальнейших приказаний.
- Что ж, раздевайтесь, раз уж вы здесь! - произнесла хозяйка и скинула с себя плащ со шляпой.
Гость разулся, обнажив свои рваные, разящие потом носки. Затем несмело снял пальто, оставшись в черной рабочей куртке. Пальто он перекинул через руку, не решаясь повесить его на вешалку. И снова врос в стену.
- Положите ваше пальто на пол и идите в ванную, - приказала Маргарита.
Бомж аккуратно положил пальто на пол и прошел в ванную. Хозяйка включила свет и сказала:
- Можете принять ванную. Шампунь наверху, мыло на полке. Вот это розовое полотенце ваше.
- Спасибо! Вы очень добры, - вежливо ответил гость и защелкнулся на щеколду.
Маргарита прошла на кухню и открыла форточку. От его пальто несло помойкой. Хозяйка немного поразмыслила, после чего решительно бросилась в прихожую, брезгливо подняла пальто с башмаками и отнесла в мусоропровод. Затем спустилась на третий этаж к тете Лиде, которая на мужниных поминках всем навязывала костюмы и рубашки супруга, и спросила, не осталось ли что-нибудь из одежды?
- А вам зачем, Риточка? - поинтересовалась тетя Лида.
- Знакомые просили для беженцев из Чечни.
Кое-что из одежды осталось. Тетя Лида достала две рубашки: одну байковую, клетчатую, почти новую, другую - белую, на выход. Нашлись также брюки в стрелочку, джинсы, пиджак и турецкий джемпер, почти неношеный, потому что покойный не любил синтетику. Кроме того, обнаружился спортивный костюм и черная болоньевая куртка.
- А как насчет нижнего белья? В Чечне ужасный дефицит.
Тетя Лида порылась в шкафу и извлекла из него две белые майки, кальсоны на лямочках и трусы в горошек. Упаковав все это в четыре пакета, Маргарита пробормотала, что для полного счастья не хватает еще чистых носков и каких-нибудь шлепанцев. Носков нашлось целых четыре пары, синих, из чистого хлопка, а вот шлепанцев - увы. Зато остались китайские кеды сорок второго размера.
- Пойдет? - спросила тетя Лида.
- Вполне! - улыбнулась Маргарита.
Она поднялась в квартиру, и, кажется, вовремя. Распаренный и благоухающий ее французским шампунем гость уже вышел из ванной облаченный в свою старую одежду. Он дожидался ее в прихожей, не решаясь без команды пройти в комнату.
- Помылись? Прекрасно! - произнесла с поджатыми губами Маргарита и сунула ему в руки пакет. - Теперь снова зайдите в ванную и переоденьтесь. А старую одежду сложите в пакет. Я ее выброшу в мусоропровод.
- Спасибо, - кротко произнес бомж и послушно закрылся в ванной.
Через две минуты незнакомец вышел облаченный в клетчатую рубашку и синие джинсы, которые ему были коротки на целую ладонь. Зато рубашка и носки пришлись впору.
Маргарита критично осмотрела его с ног до головы. Русые, мокрые волосы были аккуратно зачесаны назад. Вымытая борода тоже выглядела вполне цивильно. Глаза бродяжки немного прояснились и потеплели, но были по-прежнему настороженными.
- Пойдемте на кухню, - сказала Маргарита. - Есть хотите?
- Спасибо, я сыт! - торопливо ответил гость.
Его вежливость начала раздражать хозяйку.
- Вы вообще кто? - спросила она миролюбиво, поставив на плиту чайник.
Глаза гостя сделались тревожными. Он напряг лоб, затем грустно улыбнулся и виновато пожал плечами.
- Я не знаю, - прошептал он.
- Как это вы не знаете? - нахмурилась Маргарита. - Зовут вас как?
Его взгляд снова сделался растерянными.
- Я не знаю.
Маргарита присела напротив и, сощурив глаза, принялась по хозяйски разглядывать незнакомца. «Может быть, шизик? Сбежал из больницы, а я, дура, привела», - подумала она.
- Ну, а где вы жили до этого?
- Не знаю, - ответил он.
- Вы что, инопланетянин, ничего не знаете. А что вы знаете? Вы, может быть, лежали в больнице?
Глаза бродяги совсем потухли.
- Нет. Больницу я не помню. Только помню, как мыл бутылки...
- Их немытыми не принимали, что ли?
- Нет. Я мыл бутылки из шланга в цехе, на каком-то заводе. На мне был резиновый фартук и резиновые сапоги.
Он замолчал и задумался. После чего посмотрел на хозяйку уже более осмысленным взглядом:
- Еще помню, как я ехал в тамбуре какого-то товарного вагона и чего-то опасался. А вокруг были леса. С обеих сторон деревья, сосны. И так долго-долго... А потом я оказался в этом городе. Три дня назад меня разбудил и согнал с лавочки милиционер. Я вышел на улицу. Это был вокзал.
- И вы все три дня ошивались на вокзале?
- Да. Потому что я не знал, куда мне идти. А там, на вокзале, я помогал пассажирам таскать чемоданы. Мне платили. Много платили. У меня есть деньги. Я вам заплачу за одежду.
Гость полез в карман и вытащил несколько скомканных десяток.
- А где же вы спали? - поинтересовалась Маргарита, игнорируя его деньги, все больше убеждаясь, что он больной.
- Я можно сказать, почти и не спал, - вяло улыбнулся бомж.
И только тут Маргарита заметила в его глазах ужасную усталость. Она всмотрелась внимательнее и увидела, что гость буквально валится с ног, и только робость и вежливость удерживает его в сидячем положении. Сердце ее сжалось.
- Сейчас я вас уложу, - произнесла она мягко. - А вы пока поешьте.
- Нет-нет, спасибо, я сыт, - ответил бомж скороговоркой.
Маргарита налила в огромную чашку чаю, моментально сделала три больших бутерброда, с сыром, горбушей и ветчиной, и, строго приказав съесть, пошла застилать диван. Когда она вернулась в кухню, то увидела, что гость уже почти спит, прислонившись головой к стене. Однако при виде хозяйки встрепенулся и растянулся в виноватой улыбке. На столе не было ни крошки. Большая чашка из-под чая стояла около мойки кверху дном в мокром виде. Тарелка, на которой лежали бутерброды, тоже была помытой и аккуратно поставлена на полку.
«Не похоже, что он из больницы, - подумала Маргарита. - У него манеры хорошего семьянина. Впрочем, возможно это профессиональное. Ведь он мыл бутылки».
- Пойдемте, я вас уложу, - произнесла хозяйка.
Гость покорно поплелся в зал. Увидев диван с белоснежной постелью, он испуганно попятился.
- Что вы. Мне лучше на полу.
- Быстро ложитесь. И больше ни слова, - повысила голос Маргарита.
- Спасибо. Вы очень добры, - произнес гость растроганно и стал расстегивать рубашку...


6

В субботу вечером колдунья с охранником праздновали удачу. Вика сгоняла им за огненной водой и ушла домой, отказавшись участвовать в пьянке. Анжелика, распахнув все форточки, чтобы выветрить благовония, нетерпеливо разлила водку по стаканам и подмигнула охраннику. Парочка весело чокнулась и залпом опустошила содержимое.
- Если бы каждый день, как сегодня, - мечтательно причмокнул Валера. - Девятьсот баксов за день. Не фигово!
- У меня эти журналисты, вот где сидят, - прохрипела прорицательница, хлопая себе по горлу. - Из-за них я уже в седьмой раз меняю квартиру.
- Кстати! - воскликнул охранник, давясь ветчиной. - Ты зачем журналисту отдала визитку этой тетки. Ее еще доить и доить.
- Второй раз с такой лучше не встречаться, - покачала головой Анжелика. - Поверь моему опыту.
- Так она же еще придет.
- Если успеет. В понедельник мы сматываемся на другую квартиру.
Колдунья разлила остатки по стаканам, но выпить парочке не удалось. В прихожей раздался звонок.
- Это еще кто? - удивилась Анжелика. - Иди посмотри! Если вернулся кто-то из сегодняшних, скажи, что я уже ушла и буду только в понедельник.
Охранник отправился в коридор. Поговорил с кем-то через дверь и вернулся.
- Там какая-то девица. Ей срочно нужно приворожить начальника. Примешь?
Анжелика подумала и спросила:
- Как я выгляжу? Нормально?
- Да, чего тебе будет со стакана.
- Зови! Водку оттащи на кухню.
Парень взял бутылку со стаканами и вышел. Анжелика быстро сгребла в стол порезанную закуску, закрыла форточку, зажгла свечи, благовония и поправила волосы. Она услышала, как в коридоре щелкнул замок. И вдруг до ее слуха донеслась какая-то неприятная возня. Явно послышался глухой удар кулаком, стон охранника, и несколько тяжелых ботинок громко затопали по квартире. Через мгновенье в комнату предсказательницы ворвались четверо здоровых стриженых парней. Самый высокий из них при виде хозяйки салона презрительно скривил рот:
- Ты потомственная колдунья Анжелика?
- В чем дело, мальчики? Я никому ничего плохого не делала... - испуганно залепетала прорицательница. 
- Заткнись! Так это ты, сука, воду мутишь? Давай рассказывай, когда и у какого вокзала ты видела скрипача?
Анжелика покосилась на лежащую перед ней фотографию мужчины во фраке и все поняла.
- Ничего я не видела. Вы меня с кем-то перепутали...
- Заткнись! - зло скривился незнакомец. - Ты днем сказала женщине, что ее муж жив. Так?
- Я наврала! - выдохнула колдунья.
Орлы переглянулись, а глава шайки медленно наклонился к ней и зловеще прошептал:
- Ты знаешь, что бывает за такое вранье?
- Я знаю. Простите! Больше не буду, - по-детски залепетала взрослая тетенька.
- Так, я не понял, - произнес главарь, поднимая со стола фотографию, - этот скрипач жив, или нет?
- Не знаю! - прошептала Анжелика, сильно побледнев.
- Ты же колдунья!
- Нет, я не колдунья. Как на духу вам говорю, что не колдунья.
Парни снова переглянулись и кривой рот их главаря растянулся в веселой усмешке.
- Чего же ты людям голову морочишь, да еще такие деньги берешь?
- Я больше не буду...
Непрошеный гость вытащил из кармана сотовый телефон и протянул хозяйке.
- Звони!
- Кому?
- Клиентке! Скажи ей, что вышла ошибочка. Никакого мужа у Казанского вокзала не видела, денежки возвращаю и выплачиваю компенсацию в таком же размере...
- Но у меня нет ее телефона.
- Как нет? Она тебя оставляла свою визитку.
- Я отдала ее журналисту, Леониду Берестову...
Воцарилась жуткая тишина. 
- Зачем же ты, сука, чужие визитки раздаешь, тем более журналистам, - произнес сквозь зубы детина и вдруг схватил своей могучей пятерней женщину за волосы. - Ты знаешь, что за это бывает?
Слезы брызнули из глаз несчастной Анжелики. Бандит тяжело вздохнул и великодушно произнес:
- Набирай. Диктую!
Анжелика дрожащими руками взяла телефон, набрала продиктованный гостем номер и, услышав «алло» своей утренней клиентки, жалобным голосом сказала все, что от нее требовали.
- Деньги я вам верну, - добавила колдунья упавшим голосом. - Так что не волнуйтесь.
- В двойном размере, - подсказал парень.
- В двойном размере, - повторила Анжелика.
Затем обвела орлов заискивающим взглядом и кисло улыбнулась.
- Что? - спросила она в трубку. - Как на духу вам признаюсь, никакого дара у меня нет. Бабка моя, говорят, была колдуньей, а сама я - нет. Никогда! Да-да! Простите Христа ради! Что? Сверилину не помню. Два года назад? Вообще не помню. Как на духу! Вот вам святой крест! Я многим вообще-то заряжала кошельки. Да? Ну, это случайность...
Гости слушали разговор с чрезвычайным вниманием, не шелохнувшись и не отрывая от нее глаз. Только когда хозяйка закончила, главарь позволил себе усмехнуться.
- Ну что Анжелика Петровна, пора платить по счетам? Тысячу двести ты должна вернуть бедной вдове, четыре - нам за вызов и тысячу - за то, что ты работала без лицензии. Итого шесть двести чистоганом. Извольте, сударыня!
Колдунья растерялась:
- Но у меня нет таких денег!
- Чего? Ты берешь шестьсот баксов за сеанс и у тебя нет денег? - поднял брови главарь. - Ты, может, нас за лохов держишь? А может, ты хочешь, чтобы мы тебя поставили на счетчик?
- Нет. Я отдам!
- Еще штуку за вранье.
Анжелика тяжело поднялась с места и зашла за занавеску. В наступившей тишине было слышно, как проскрипела тахта, затем послышался хруст пакета, наконец, зашелестели купюры. Всю эту процедуру четверо стриженных слушали затаив дыхание, дисциплинированно, стоя по стойке «смирно». Наконец Анжелика вышла из-за занавески и дрожащими руками протянула проклятому бандюге пачку стодолларовых купюр.
- Надеюсь, не фальшивые, - улыбнулся он.
- Обижаешь, начальник, - скривила губы Анжелика.
Парень сунул пачку в карман, стремительно развернулся и быстро пошел на выход. За ним, так и не вымолвив ни слова, дисциплинированно потопала вся команда. Когда дверь за архаровцами захлопнулась, колдунья простонала:
- Козел, ты зачем их пустил?
В конце коридора послышался виноватый шорох, затем жалобный стон. Через минуту в дверях, покачиваясь и держась за распухшую челюсть, нарисовался салонный охранник. Глаза его были мутными, на лице кровоподтеки.
- Профессионалы, собаки! - прохрипел он, прислонившись к косяку. - Вот бы мне с ними... с собаками... Ну что, Петровна, пора уматывать в деревню.
- Тащи водку, идиот!
Угрюмо допив остатки, Анжелика произнесла:
- Дисциплина, как в римских легионах. С такими ребятишками можно далеко пойти.
- И откуда ты все знаешь: «римские легионы», «древние приносили жертвы, чтобы жить в мире?» Ты же в школе на одни трояки училась. Я сейчас думаю, знаешь о чем? Хорошо, что Вики не было. Ее бы они точно пустили по кругу.
- Ну и дурак, - прошипела сквозь зубы Анжелика. - Мы полные банкроты, а ты о какой-то Вике...


7

Когда  минут через двадцать Маргарита заглянула в комнату, то увидела, что ее гость давно спит. Джинсы и клетчатая рубашка аккуратно повешены на стул. Рядом с кроватью стоят кеды, и в них трогательно вложены синие носки. Сам же он лежит на спине, залихватски запрокинув руку под голову.
Вторая рука лежала поверх одеяла на животе. Он спал очень тихо, почти не сопя, и его поза была красивой. Это Маргарита отметила сразу, как только вошла в зал. Поза у этого бомжа с Казанского вокзала была как Греческого Бога.
Маргарита видела спящих бомжей на лавочках, в углах каких-то забегаловок, в метро и просто на тротуарах. Их позы были жалкие, съеженные, сгорбленные. Они всегда лежали на боку, положив одну ладонь под щеку, а второй - непременно закрывая солнечное сплетение, словно ожидали удара. Этот, не помнящий своего имени, спал в позе уверенного мужчины, ибо Маргарита читала у Юнга, что уверенные в себе мужчины спят на спине.   
Теперь, когда гость был в забытье, можно было разглядеть его в деталях. Собственно, деталей было не так уж и много - то, что выползло из-под одеяла: голова, обе руки и половина ступни. Голова у него была как голова - простая, спящая, бородатая голова отечественного бродяги, а вот руки (теперь наконец отмытые от привокзальной грязи) были белыми тонкими с длинными красивыми пальцами, хотя и с черными подушечками под ногтями. Маргарита обратила внимание и на довольно тонкую кожу, обтягивающую кисти, из-под которой выпирал синий ажур кровеносной системы.
Вылезшая из под одеяла ступня была не вполне отмытой, однако, несмотря на это и несмотря на давно не стриженые ногти, сразу бросалось в глаза, что нога изваяна довольно аккуратно: ровные пальцы, мелкие щиколотки и размер не более сорок второго при росте в метр восемьдесят. Благородная, можно сказать, нога. Даже странно.
Скрупулезно рассматривать лицо Маргарита не стала. Спящих нельзя рассматривать пристально. Плохая примета. Отметила только, что напряжение в лице исчезло. Его лоб разгладился и полностью исчезла его глубокомысленная морщина между бровей.
Хозяйка на цыпочках вышла из комнаты и посмотрела на часы. Еще не было семи. Светка должна уже вернуться с вокзала. Маргарита унесла телефон из прихожей в спальню и набрала ее номер. Когда позывные гудки оборвались, женщина вздохнула свободно.
- Алло! - услышала она Светкин голос.
- Светка, это я. Прости! - произнесла Маргарита полушепотом. - Ты приходила?
- Я-то приходила. А вот ты куда делась? И почему ты шепчешь?
- Понимаешь, это сразу не объяснишь... Словом, у меня отдыхает один человек. Он не спал три ночи. Я боюсь его разбудить.
- Это мужчина? - удивилась Светка.
- Не совсем, - замялась Маргарита. - Как бы тебе объяснить?
- Что значит, не совсем? - еще больше удивилась Светка. - Ты затрудняешься в определении пола? Или он голубой?
- Да нет, пола он мужского. Но это не совсем то, что ты думаешь...
- Ты что, бомжа сняла?
- Как ты догадалась? Можно сказать, бомжа. Понимаешь, это не совсем бомж. Как бы тебе объяснить?
- Ритка, кончай юлить. Ты можешь сказать определено? - потеряла терпение Светка. - Не совсем мужчина, не совсем бомж. Я ничего не понимаю!
- Я сама ничего не понимаю. Словом, у меня в зале спит мужик. Он ничего не помнит. Даже как его зовут.
- Он в дупель что ли?
- Нет. От него не пахнет.
- Обколотый?
- Да нет, вроде не обколотый.
- А ты посмотри на сгибе локтя, там должны быть следы от иглы.
- Сейчас посмотрю, ты подожди, Светка!
Маргарита на цыпочках прокралась в зал и внимательно осмотрела сгиб локтя, закинутой за голову руки. На сгибе было чисто. Осмотр второго сгиба представлял некоторую сложность. Рука была прижата к животу. Маргарита вернулась к телефону.
- Светка, одна рука чистая, вторую рассмотреть не удалось. Что скажешь?
- Вообще-то наркоманы колют в обе. Значит, говоришь, три дня не спал?
- Да! Сейчас спит, как убитый.
- Говоришь, ничего не помнит. Ну, это обычное явление, если долго не спишь. Как проснется, все вспомнит. Но я тебе не советую дожидаться, когда он проснется и что-то вспомнил. Вызови милицию, и пусть его заберут.
- А что я им скажу?
- Это уже твои заботы. Ой, звонят! Мои приехали! Я тебе перезвоню! Пока!
Как только Светка бросила трубку, Маргариту охватила жуткая тревога. «Действительно, нужно вызвать милицию, - подумала она. - Страшно оставаться с неизвестным мужиком на ночь».
Однако никакую милицию она не вызвала. Легла в спальне на кровать и включила телевизор. По телевизору шла криминальная хроника: «Пойманы трое азербайджанцев, нигде не работающие и нигде не зарегистрированные. Они врывались в квартиры москвичей в тот момент, когда хозяин открывал квартиру...» - Маргарита поежилась. К ней и врываться нет никакой необходимости. Сама впустила. - «Опергруппой Ленинского района московской области задержан маньяк-убийца. Он проникал в квартиры одиноких граждан под видом работника РЖЭУ, после чего убивал хозяев и расчленял их в ванной...» - Маргарита прикрыла ладонью рот и покачала головой. В данном случае и проникать не надо. Сама привела и в ванной помыла. Надо будет спрятать куда-нибудь все ножи. - «Двадцатилетние юноша и девушка выбросились из окна девятого этажа...»
- Ну его к черту! Нашли чего на ночь глядя показывать... - прошептала Маргарита и переключила канал. 
На другом канале шли новости культуры: «Победителем международного конкурса виртуозов, который прошел в Нью-Йорке, стал Российский скрипач Олег Кирсанов. Он исполнил сонату собственного сочинения, за авторство которой был учрежден специальный денежный приз в двести тысяч долларов...»
«Неужели еще кого-то интересует классическая музыка? - усмехнулась про себя Маргарита. - Неужели за нее еще отваливают такие деньги?»
Маргарите в музыкальной школе за преподавание классической гитары платили гроши. Если бы не репетиторство, пришлось бы, возможно, туго. Но учеников хватало. Больше пятерых Маргарита старалась не брать. Каждый день по одному дополнительному после работы, вполне достаточно. Кстати, к понедельнику нужно будет разучить для ученика одну пьеску из Палау.
Ноты был в зале, где спал бомж. Там же на стене висела и гитара. Маргарита выключила телевизор и, сняв шлепанцы, прокралась в зал. За окнами уже было темно. Она не стала зажигать свет в комнате, чтобы не тревожить гостя. Войдя в зал, хозяйка кинула взгляд на диван, но в темноте ничего не увидела. Она тихо подошла к тумбочке, открыла ее и нащупала пачку нот. И вдруг сзади скрипнул диван и следом раздался тихий стон. Маргарита замерла. После тягостной тишины из темноты внезапно донеслось:
- Нужно вспотеть и выйти на ветер...
- Что? - переспросила Маргарита, холодея от ужаса.
Ее рука сама дернулась к торшеру. Хозяйка зажгла свет и увидела, что незнакомец по-прежнему спит в той же позе на спине, если не считать, что его рука из-под головы перекочевала на лоб, ладонью вверх. Эту бессмысленную фразу он сказал во сне. Взор Маргариты привлек огромный рубец на его ладони. Лицо же его по-прежнему было спокойным, а дыхание ровным.
Маргарита облегченно вздохнула, взяла ноты, сняла со стены гитару и выключила свет. После чего отправилась на кухню и плотно закрыла за собой дверь. Она всегда играла на кухне. На кухне хорошая акустика. Однако поиграть не удалось. В спальне зазвонил телефон. Это звонила Светка.
- Ты как, живая? Бомжик тебя еще не расчленил?
- Типун тебе на язык! Криминальных новостей насмотрелась?
- Он по-прежнему спит?
- Спит.
- Милиция уже едет?
- Знаешь, я решила не вызывать. Пусть поспит до утра.
- А не боишься?
- Боюсь.
- Это прекрасно, если боишься. Значит чувство самосохранения у тебя еще не совсем атрофировано. Ну, теперь расскажи подробно, как тебя угораздило притащить в квартиру бродяжку с вокзала.
Маргарита рассказала подруге все, вплоть до его только что сказанной фразы и увиденного шрама на ладони. Светка долго раздумывала. Затем внезапно спросила:
- Ты ножи спрятала?
Маргарита вздрогнула.
- Светка, перестань пугать. И без тебя у меня все поджилки трясутся. Как психолог ты можешь сделать какое-нибудь заключение по поводу него.
- По поводу него - нет! По поводу тебя - могу.
На этом распрощались. Светка настоятельно посоветовала сдать его в милицию. Маргарита ответила, что подумает. Она достала из стола ножи и сунула их под холодильник. Туда же, немного погодя, засунула и никелированный топорик для разделки мяса. Затем хорошо порылась в сумочке и извлекла из нее газовый баллончик.
Эта находка несколько успокоила хозяйку. Она направилась в спальню, придвинула к двери пуфик и, не выключая светильника, легла в кровать. Баллончик на всякий случай решила держать в руках.
Вообще Маргарита всегда спала чутко. Ее часто мучила бессонница. За ночь она просыпалась по двадцать раз. Однако на этот раз едва коснулась головой подушки и - тут же улетела в Бог знает какие пространства. Она проспала без снов всю ночь, и только на утро ей пригрезилось такое, какое бы никто не рискнула назвать сном, настолько это было реальным.
Маргарита брела по красивой аллейке, обсаженной с обеих сторон розами. Аллейка вела к шикарному дому с двумя колоннами в виде муз, держащих в руках лиры. Из окон дома доносилась удивительная музыка.
Наша героиня была в длинном вечернем платье из бардового бархата и в золотых туфельках. На ней были дорогие украшения, а в руках белая лилия. И дом, и парк, и пруд из которого она выудила лилию, принадлежали ей. Также она знала, что в доме находится тот единственный мужчина, которого она всю жизнь ждала, и маленькая дочка. «Все-таки, я дождалась его, - сладко подумала Маргарита во сне, и тепло разлилось по ее красивому телу. - Интересно, кто же он?»
И в тот же миг с мраморного крыльца спорхнула и бросилась ей навстречу маленькая кучерявая девочка в розовом платьице и трогательно белых панталончиках. За ней, полный достоинства, вальяжно спустился по ступеням высокий, молодой брюнет. Он улыбнулся ослепительной улыбкой и пошел навстречу. «Кто же он, кто? - терялась в догадках Маргарита, пытаясь рассмотреть его лицо, но это никак не удавалось. - Сейчас, сейчас он подойдет поближе, и я его увижу...»
Однако когда он подошел поближе, сон оборвался. Последнее, что запомнилось из его облика, - высокий лоб и гладкий подбородок.
Было уже достаточно светло. Сквозь тюль можно было разглядеть, что над Москвой по-прежнему тучи. И ветер порывами налетал на стекла. Словом, действительность, в отличие от сна, не радовала глаз.
Маргарита еще некоторое время лежала в постели, наслаждаясь нездешним обаянием только что прерванного сна, досадуя на то, что так и не разглядела лица своего избранника, но тут внезапно вспомнила, что в ее квартире чужой человек.
Она сжала ладони в кулаки и не обнаружила в руках баллончика. Бедняжка ощупала постель, залезла под подушку, посмотрела в карманах пижамы, - баллончик словно канул. Маргарита прислушалась. В зале царила убийственная тишина. Хозяйка тихо поднялась, влезла в шлепанцы и тут увидала, что баллончик валяется на ковре.
Маргарита накинула халат, сунула баллончик в карман и бесшумно направилась в зал. Заглянув в него, она с удивлением обнаружила, что диван не только пуст, но и заправлен покрывалом. Простыня с одеялом аккуратно свернуты и положены вместе с подушкой на кресло. На стуле не висело никакой одежды.
Маргарита робко заглянула в кухню, но и там была пусто. И тут она увидела, что в ванной горит свет. Хозяйка осторожно торкнулась в дверь. Так и есть - заперто изнутри.
Однако в ту же минуту дверь ванной распахнулась, и из нее вышел гость. Он интеллигентно улыбнулся и вежливо произнес:
- Доброе утро! Я хотел уйти, но не нашел ни ботинок, ни пальто. Извините.
- Куда же вы хотели уйти? - спросила Маргарита.
Незнакомец задумчиво пожал плечами.
- На вокзал. Там нужны носильщики.
Его взгляд сегодня был более осмысленным, чем вчера.
- Вы что-нибудь помните? - спросила Маргарита.
- Я помню все. Я вчера у вас спросил, что это за город, а вы сказали, чтобы я пошел с вами. 
- А почему вы именно ко мне подошли с таким дурацким вопросом?
- Я ко многим подходил. Но мне отвечали все по разному: кто говорил, что это Лондон, кто - Париж, кто - Милан. Один даже сказал, что это Рио де Жанейро. Но в Рио де Жанейро у самого входа в вокзал растут две пальмы. Это я хорошо помню.
Последние слова вызвали у Маргариты улыбку.
- Пройдите на кухню и сядьте за стол. А я умоюсь, - сказала Маргарита и зашла в ванную. - Можете включить телевизор, - крикнула она вдогонку и пустила воду.
Но гость не включил телевизор. То ли постеснялся, то ли не знал, как пользоваться пультом. Он тихо сидел за столом и терпеливо ожидал хозяйку. Когда она зашла, то увидела на столе шесть грязных разглаженных десяток и горсть мелочи.
- Это что? - поинтересовалась хозяйка.
- Это вам. Извините, что так мало, но у меня больше нет.
- Уберите немедленно.
Маргарита добавила в чайник воды и поставила на плиту. Она посмотрела на его руки. Они сияли неправдоподобной белизной. Из-под длинных ногтей было выскоблено до мельчайшей соринки.
- Этот город называется Москва, - произнесла она.
- Москва? - удивился гость и задумался. - Москва... как много в этом звуке. Москва златоглавая... звон колоколов.
Он неожиданно поднял влажные глаза на Маргариту и взволнованно пролепетал:
- Вы знаете, мне кажется, я когда-то жил в Москве. Сретенский переулок, дом номер шесть. Есть такой?
- Сретенский переулок есть. Насчет дома, не знаю, - равнодушно ответила Маргарита.
- А может, не дом, - пробормотал он. - Может, палата номер шесть?
Маргарита насторожилась, но виду не подала. Она поставила на стол две чашки, положила перед ним батон и колбасу.
- Порежьте хлеб и сделайте бутерброды. Нож в столе.
Гость открыл стол и принялся греметь ложками, но никакого ножа, естественно, не нашел. Маргарита вспомнила, что вчера спрятала все режущие предметы под холодильник. Под недоуменным взглядом бомжа хозяйка извлекла из-под холодильника самый маленький тесачок с деревянной ручкой и подала ему. Он ловко нарезал батон и колбасу. Намазал маслом и аккуратно положил на них ровные дольки колбаски. «Режет, как в ресторане, - подумала Маргарита. - Уж не официантом ли он работал?»
Закончив эту процедуру, гость смел крошки в ладонь и быстро кинул себе в рот. После чего взял нож и снова положил его под холодильник.
- Вам чай, или кофе? - спросила Маргарита, едва сдерживая смех.
- Мне все равно.
Она разлила по чашкам кипяток и поставила перед ним банку растворимого «Нескафе». Он сыпанул себе в чашку кофе, и глаза его стали блуждать по столу в поисках еще чего-то. Маргарита пододвинула ему сахарницу. Бомж благодарно кивнул, продолжая с напряжением осматривать стол.
- Вы что-то ищите?
- Щипчики для сахара.
- Можете взять руками, - разрешила Маргарита и отвернулась к окну, чтобы он не заметил улыбки.
Гость аккуратно взял комочек сахара и опустил его в бокал. Маргарита незаметно наблюдала за ним. Размешивал и пил он довольно интеллигентно, бесшумно, маленькими глотками.
Разделавшись с кофе и двумя бутербродами, он поблагодарил. И вдруг спросил:
- Извините, а как вас зовут?
- Маргарита. А вас?
Он напряг лоб и долго смотрел в пространство.
- Вы не помните?
- Помню маму, платье в горошек, фонтан... Она меня звала Антошей... Чехонте... Хотя не уверен. Нет-нет, точно: она мне говорила: Антоша, отойди от фонтана!
- И больше ничего не помните?
- Напротив фонтана большой дом с колоннами... И колесница на фасаде...
Он долго молчал, морщил лоб и шевелил губами.
- Себя четко помнить начал только четыре дня назад. Милиционер сильно тряс за плечо, ругался и сгонял с лавки. Меня вытолкнули из помещения, и я увидел поезда. Это был вокзал. Я спросил, что это за город, и мне сказали: Рио де Жанейро. Три дня я жил на этом вокзале, а потом подошли вы и привели меня сюда.
Гость поднял взволнованные глаза на Маргариту.
- Вы меня знали?
- Нет.
- Вы меня никогда не знали и привели к себе? - удивился он. - Это очень опасно. Вокруг так много нехороших людей.
На лбу у незнакомца появилась испарина. Он был напряжен и взволнован. Было видно, что бомж изо всех сил старается припомнить что-то очень важное, но у него не получается. Неожиданно Маргарита вспомнила:
- Вы ночью сказали странную фразу: «Нужно вспотеть, а потом на ветер».
С минуту гость осмысливал сказанное женщиной, и вдруг глаза его наполнились ужасом. Он посмотрел на свою ладонь со шрамом, и боль перекосила его бледное лицо.
- Нет! Это невозможно, - прошептал он, трясясь от ужаса, и вдруг рухнул лицом на стол...


8

До Марии Сверилиной Берестову удалось дозвониться только в понедельник.
- А я выходные провожу на даче, - радостно сообщила она. - Надоела, знаете ли, эта Москва.
Такая словоохотливость понравилась журналисту. Опыт подсказывал, что при грамотной постановке дела из такой дамочки можно выцыганить любую информацию. Представившись, как можно обаятельней и популярно объяснив то, что от нее требуется, Берестов попросил о встрече.
- Не подумайте, что это нечто разоблачительное. Наоборот, это будет реклама для Анжелики, - уверил журналист.
- Но ведь никто не поверит, - рассмеялась в трубку Сверилина. - Знаете, я тоже поначалу не верила, а потом нищета так меня достала...
- Стоп-стоп, Мария Александровна! - мягко прервал журналист. - Давайте с вами встретимся в кафе, как цивилизованные люди, - что-нибудь выпьем, съедим, и вы мне, не спеша, расскажите все по порядку.
Они встретились через час в какой пустой кафешке на Тверской.
Мария Сверилина была высокой румяной девахой лет тридцати. С первого взгляда безошибочно определялось, что она из той категории людей, у кого душа всегда нараспашку.
- Вы знаете, - начала она, едва они опознали друг друга, - я сама не верила во всякие эти чудеса, ворожбу, сжигание кармы. А привлечение денег при помощи магии, мне вообще казалось диким бредом. А сейчас, - Мария расплылась в счастливой улыбке, - коттедж под Москвой покупаю. Около Солнечногорска. В Ленинградском направлении. Сорок минут на автомобиле. Еще два года назад я о таком даже мечтать не смела. Знаете, - счастливица интимно наклонилась к журналисту, - три этажа! Пятьсот квадратных метров. Двенадцать соток участок. И знаете за сколько? Всего за семьдесят тысяч.
Берестов мысленно себя поздравил. Она находка для журналиста.
- И все благодаря колдунье? - улыбнулся он.
- Исключительно благодаря ей, - просияла Мария. - Дай Бог ей крепкого здоровья! Дело в том, что я рентгенолог. Ну, какая у рентгенолога зарплата? Посудите сами! А с деньгами мне вообще никогда не везло. Мои родители были обыкновенными советскими инженерами. Жили мы от получки до аванса. Ни машины, ни дачи. Так, какой-то задрипанный участок - двести километров на электричке. Прикиньте!
- Далековато, - согласился Берестов.
- Не только далековато, а вообще невозможно! - горячо поддержала Сверилина. - Замуж я вышла рано. В девятнадцать лет. Нам с Сережкой накидали на свадьбу столько, что можно было купить два «Жигуля». А тут - бац! Реформа. Ну, сняли мы с книжки все деньги и купили себе по паре джинсов и две пары кроссовок. И пошло-поехало: опять безденежье, как у родителей, опять эта тягомотина от аванса до получки. Ну, помните, в девяносто третьем все торговали. Мы тоже, заняли денег, начали торговать, заработали кругленькую сумму, - положили в Русский Дом Селенга - бац! И там надули. Опять остались без копейки. Что делать? Снова заняли. Начали «челночить». Вернее, муж «челночил». Я-то работала в своей поликлинике. Только более-менее начали вставать на ноги - бац! - августовский кризис. А муж перед этим занял в долларах. Чтобы отдать долги в новой котировке, пришлось выгрести все свои рублевые накопления. Так мы в третий раз остались у разбитого корыта. Мои подруги к этому времени уже все имели роскошные квартиры, дачи, иномарки; они объездили весь мир, а мы как сидели с мужем в своей однокомнатной хрущебе, так и сидим. Муж с горя запил. Руки опустились. За что-либо браться уже нет никакой охоты. Сами понимаете. Я получаю в своей поликлинике жалкие гроши. На них мы и жили. Делать нечего, выбираться как-то надо. Вот я, можно сказать, с отчаянья и поперлась к этой потомственной колдунье. Выгребла из загашника последние триста долларов, думаю, все равно Сережка пропьет, и пошла к ней. Анжелика посмотрела мою карму и сказала, что мой дед по материнской линии был вором, и мне предписано отбывать за него наказание. Но это можно исправить. Анжелика пошептала что-то над свечой, покрутила свой магический шар и говорит: «Чтобы избавиться от кармы, ты должна отдать последнее». Словом, все деньги, которые у меня еще оставались, я должна раздать нищим. А перед этим я у первой попавшейся женщины должна купить то, что она мне предложит. И вот то, что я у нее куплю, принесет мне удачу.
Маша окинула сияющим взором Берестова и расползлась в широкой улыбке. Журналист улыбнулся в ответ:
- Очень интересно! Продолжайте!
- Выхожу я от этой Анжелики. В кошелке денег - вот только со слезами дотянуть до аванса. Иду через переход и раздаю последние рубли нищим. А был конец мая. Везде продают клубнику, которую я уже не ела пять лет. У меня текут слюни, а я бездарно раздаю свои последние десятки, кому попало. Выхожу я из метро на своей станции, половины денег уже нет, но продолжаю совать десятки во все протянутые ладони. И ни одна торговка с клубникой не предложила мне купить ягод. И вот у самого выхода подлетает ко мне какая-то тетенька и сует в нос «Московский Комсомолец». Мол, купите свежий номер! Я его покупаю, раздаю последние деньги и прихожу домой. Валюсь на диван, открываю газету и сразу натыкаюсь на объявление «Фирма ищет сотрудника на высокооплачиваемую работу. Предпочтение медработникам». Звоню. Подтверждают. Действительно фирма нуждается в медработниках. Однако поясняют, что в данный момент у них открытая вакансия рентгенолога. Я отвечаю: «Я и есть Рентгенолог». «Прекрасно! Приходите завтра на собеседование». Прихожу! Оказалась солидная зарубежная фирма.
- Название? - спросил Берестов.
- Название? - поморщилась Сверилина. - Это было российское представительство международной организации ЮНИСЕФ. Оно проводило независимые медицинские исследования учащихся. Но у представительства, насколько я поняла, что-то не ладилось с Министерством здравоохранения. Ну, сами знаете, какая у нас бюрократия: и сами ничего не делаем, и другим не даем! Тогда в мае представительство намеривалось обследовать группу студентов, но они не знали, как организовать это официально. За каждого обследуемого фирма платила пятьсот долларов. Естественно от таких деньжищ голова у меня пошла кругом. Я тут же вспомнила, что рядом с моим домом находится Автомеханический техникум. Я говорю иностранцам: «Давайте передвижную лабораторию, сейчас сниму с занятий любую группу из Автомеханического техникума и заставлю пройти флюорографию». Меня тут же сажают в автобус. Оборудование в нем - последний писк. Рентгеновский аппарат - я таких не видела. В мое распоряжение дают сотрудника - иностранца, симпатичного мужчину. По-русски - ни бельмеса. Подъезжаем мы к техникуму, захожу я в первую попавшуюся аудиторию, там сидят две группы. Ждут преподавателя. Спрашиваю, что за курс? Они отвечают: «Четвертый! Ждем, «препода». Сейчас должна быть консультация. А завтра экзамен». Я им: «Кто не прошел флюорографию, к экзаменам допущен не будет. Поторопитесь, пока машина во дворе! Они все с криком «ура!» рванули во двор. Буквально за полчаса я прогнала обе группы в пятьдесят человек через свой аппарат, и вдобавок мой сотрудник сделал студентам прививки?
- Прививки от чего?
- От всего. Новая прививка от всех болезней. Гарантия три года. Мне тоже сделали. И вот уже два года прошло, а я, тьфу-тьфу-тфу, ни разу не болела.
- Понятно. Дальше! Деньги вам заплатили?
- В тот же день, как с куста двадцать тысяч баксов! Представляете? За полчаса работы. Более того, мои организаторские способности им очень понравились. Мы с ними сотрудничаем до сих пор. Они ко мне частенько обращаются с просьбой найти студентов для независимого обследования.
- Вы продолжаете нелегально снимать группы с занятий? - улыбнулся Берестов.
- Да, продолжаю снимать нелегально! А что делать? - Развела руками Маша. - Один раз я попробовала договориться легально с директором одного колледжа. Абсолютный нуль! «Без разрешения Минздрава никаких независимых обследований!». Я вышла из его кабинета, сняла с занятий первый же попавшийся класс и на улицу! Прогнали через автобус тридцать человек, и ни один преподаватель не сказал ни слова.
- И много таким образом вы прогнали через иностранный рентген? - скептично спросил журналист, догадываясь, что девушка, кажется, склонна к великим фантазиям.
- Два раза в год, как часы, перед летними и зимними каникулами, господа из ЮНИСЕФ мне звонят, и я им нахожу группу студентов для обследований. Всего, благодаря мне, они обследовали более двухсот человек.
- Это сто тысяч долларов? - поднял брови Берестов.
- Больше! - замахала руками Сверилина. - Только вы про это не пишите. И фамилию мою не ставьте. Мне об этом вообще запрещено рассказывать. 
- Почему?
- А завистников много. Да, и сами видите, какие у нас чиновники в Минздраве. Сами ничего не предпринимают для улучшения здоровья нации и другим не позволяют.   
Берестов продолжал дурацки улыбаться, понимая, что его разыгрывают. Все это придумано заранее для того, чтобы подчеркнуть убийственную силу потомственной колдуньи. 
- Вы потом поделились гонорарами с предсказательницей, или забыли о ней тотчас, как разбогатели?
Сверилина смущенно захихикала.
- С моей стороны, конечно, форменное свинство, но эту милую женщину я так и не отблагодарила. Но знаете, зато Анжелику я рекомендую всем своим знакомым. У моей подруги, муж гулял. Уже дело доходило до развода. Я посоветовала сходить ей к предсказательнице. Та сходила, и чтобы вы думали - сейчас они с мужем не разлей вода... Или, вот, у моей одноклассницы пропал муж. Он знаменитый скрипач...
- Это который Баскаков? - проявил осведомленность Берестов.
- Да, Баскаков! - обрадовалась Сверилина. - Вы слышали? Так вот, он был мужем моей лучшей подруги, Вики. Мы с ней вместе учились в школе. Два с половиной года назад ее муж пошел на репетицию в театр и не вернулся. Он был объявлен в розыск, однако никакого результата. Как в воду канул. И вот по Москве начинают гулять слухи, что видели его то в одном месте, то в другом. Договорились до того, что, якобы, Антон Вику бросил, а сам ушел к другой бабе.
Сверилина зыркнула глазами по сторонам и снизила голов до интимного шепота:
- А ее было за что бросить.
- За что? - насторожился Берестов.
Сверилина снова покосилась по сторонам:
- Вы только никому не говорите: стерва она! Гуляла направо, налево от такого мужика - красивого, талантливого, удачливого, богатого. Нет! Ей все чего-то не хватало. Впрочем, она с седьмого класса была такой. Вот так! Что имеем, не храним. А сейчас раскаивается и ждет. Не верит, что он погиб. Замуж не выходит. Однако поезд уже ушел! Раньше нужно было любовь свою проявлять, - покачала головой Сверилина.
- То есть вы думаете, что он жив? Просто живет с другой женщиной?
- Да нет, конечно, - вздохнула женщина. - Его останки нашли в реке.
- Тогда зачем вы посоветовали вдове сходить к колдунье?
- Откуда вы знаете? - захлопала ресницами Сверилина.
- Вы сами только что сказали.
Мария почему-то смутилась и задумалась.
- Понимаете... Мы все-таки с ней подруги. Мне Вику жалко до слез. Она мучается. Не верит, что Антона давно нет. Вот я и посоветовала сходить ей к колдунье, чтобы та убедила ее, что муж давно в раю. Ну, чтобы Вика смирилась, успокоилась и нашла в себе силы жить дальше...
- Хотели сделать как лучше, а колдунья сказала ей, что муж жив и слупила с бедной вдовы шестьсот баксов, - произнес укоризненно Берестов.
Мария ахнула и побледнела.
- Не может быть! Это какая-то ошибка...
- Почему не может? - понимающе подмигнул Берестов. - Когда вы сами сказали своей подруге, что видели ее мужа живым и здоровым у Казанского вокзала.
- Нет, я не видела! - замахала руками Сверилина. - Это муж мой видел. Хотя нет! Сам он тоже не видел. Видел, кажется, его знакомый...


9

Минут десять на кухне царила тишина. Казалось, гость умер на обеденном столе Маргариты. Она трижды подносила к нему руку, чтобы тряхнуть за плечо, и трижды отдергивала. Наконец бомж оторвал лохматую башку от стола и виновато посмотрел на хозяйку.
- Извините, что принес вам столько беспокойства. Я не могу больше пользоваться вашей добротой. Мне надо срочно уходить.
- Куда? - спросила Маргарита.
- Не знаю. Но вам рядом со мной находиться опасно. Меня ищут.
- Кто, милиция?
- Нет. Милиции я не нужен. Меня ищут здоровые парни в черных куртках. У них под куртками пистолеты с глушителями.
«Шизик!» - подумала Маргарита, и холодок пробежал по затылку.
- Что вы натворили?
Глаза гостя потухли.
- Я знаю то, чего мне знать нельзя.
- Что именно?
Бородач низко наклонился к столу и, снизив голос до шепота, произнес:
- Только, ради Бога, никому ни слова. Это очень опасно. - Он испуганно поднял глаза на люстру и, не шевеля губами, спросил: - Вы уверены, что это не камера?
- Это светильник, - ответила Маргарита.
- Хорошо, я скажу, - произнес бомж, продолжая недоверчиво коситься на люстру. - Я знаю способ, как стать самим собой. Нужно сначала вспотеть, а потом выйти на ветер.
«Точно «шизик», - заключила про себя Маргарита. - Вот это влипла…»
Гость немного помолчал, затем медленно поднялся из-за стола.
- Я пойду. Отдайте мое пальто.
- А вашего пальто уже нет, - ответила хозяйка, поднимаясь с табуретки и направляясь в прихожую. - Но есть куртка. Вот примерьте!
Она достала из пакета болоньевую куртку и помогла одеться гостю. Куртка пришлась ему впору. Маргарита мигом отыскала в шкафу свою черную вязаную шапочку и напялила бородачу на голову. Он безропотно выдержал и эту процедуру. Вид у него получился вполне приличный. Мужик как мужик. Ни один милиционер не докопается. Единственно, что его портило, это кеды и короткие, выше щиколоток джинсы. Гость стеснительно посмотрелся в зеркало и благодарно улыбнулся хозяйке.
- Прощайте, - пробормотал он перед тем, как толкнуть дверь. - Вы очень добрая и... очень красивая!
Незнакомец тотчас развернулся и вышел вон. После того, как хлопнула входная дверь, а следом - железная решетка, Маргарита спустилась на пол по стене и закрыла ладонями глаза. Сердце внутри сжалось. Ей никто никогда не говорил, что она красивая.
Маргарита не спеша встала на ноги и посмотрела на себя в зеркало. Какая же она красивая? Дура она бездушная! Выпроводила больного человека на улицу...
Женщина прошла на кухню, чтобы посмотреть из окна, как он выйдет из подъезда, и вдруг увидела на столе его мятые шестьдесят рублей с горкой мелочи.
«Как же он без единой копейки поедет на метро?» - мелькнуло в голове, и глаза тут же наполнились слезами. Маргарита соскребла со стола деньги и, зажав их в кулаке, бросилась на лестничную площадку. Бедняжка догнала его внизу, когда он пытался открыть дверь подъезда.
- Антон! - крикнула женщина из открытого лифта.
Мужчина повернул голову и замер. Маргарита подошла к нему, схватила за рукав и потащила обратно. Он почти не упирался. Только в лифте произнес.
- Зря вы вышли в халате. Так можно простудиться.
Маргарита ничего не ответила. На пятом этаже молча выпихнула его на площадку, а затем втолкнула в квартиру.
- Никуда вы не пойдете, - властно произнесла она. - Вам некуда идти. Вам нужно в больницу. Там вам восстановят память.
- Что вы? - грустно улыбнулся он. - Больницы те парни проверяют в первую очередь.
Гость снова был раздет и посажен за кухонный стол. На этот раз Маргарита решила активно вовлечь его в домашнюю работу. Через полчаса выяснилось, что картошку он чистить умел, но очень плохо. Кожуру снимал толсто и медленно. А перед этим очень тщательно и долго мыл ее под краном. Зато нарезал начищенный картофель очень ровными и тоненькими квадратиками. После чего, спросил, можно ли из части того, что он начистил, сделать салат по-корейски.
- Валяйте! - разрешила Маргарита. - Вы были в Корее?
- В Корее не был. В Китае, кажется, был.
Картофельные кубики он только на минуту опустил в кипяток, после чего промыл, высыпал в тарелку, приправил солью, уксусом, перцем и тертым яблоком. Ничего подобного Маргарита не пробовала за всю жизнь.
- А что вы еще умеете готовить?
- Салат из мяса Омаров. Омаров можно заменить креветками.
Маргарита закатила глаза.
- Вас этому тоже научили в Пекине?
- Нет. В Милане.
- Так вы, может быть, были поваром?
Антон задумался.
- Нет, поваром точно не был. Я мыл бутылки.
После неловкого молчания он продолжил:
- Это был какой-то огромный завод за колючей проволокой по производству водки. Таких, как я, там было много.
- Таких, как вы? Что это значит? - насторожилась Маргарита.
Антон замер и долго мучительно двигал бровями. Затем взглянул на свою ладонь и произнес:
- Это значит, меченых. Работали там только меченые. Немеченые присматривали.
Снова пошел какой-то бред. Стоящая у плиты хозяйка на всякий случай повернулась к нему в пол-оборота.
- Кто же вас метил? - поинтересовалась Маргарита.
- Сатана, - ответил Антон.
Маргарита вздрогнула и развернулась к нему полностью.
- Вы его видели своими глазами, Сатану?
Ложка, которой Антон мешал салат, полетела на пол. Глаза сделались безумными.
- Кажется, да, - прошептал он, еле слышно. - Он высокий, черный. Глаза карие. Брови широкие, сросшиеся. На нем длинное черное пальто, а поверх пальто белый шарф. Он всегда в бабочке и в блестящих лакированных ботинках. Над бровью шрам. Под ухом родинка, величиной с монету. Он видит насквозь и слышит все, до самых затаенных мыслей.
«Он очень больной», - подумала Маргарита и посмотрела на часы. Уже первый час. Светка уже должна явиться с прогулки. По воскресеньям они с Кирюшкой гуляют до обеда.
Хозяйка оставила гостя на кухне, приказав следить за кипящей кастрюлей, а сама направилась в спальню звонить Светке. Подруга попала в точку. Светка только что возвратилась с прогулки, не успев еще даже разуться.   
- Что? - изумилась она. - Бомж до сих пор у тебя?
- Он не совсем бомж. Он просто меченый...
- Меченый? Немедленно выгони, дура!
- Я уже пыталась, но у меня не получилось. Помчалась за ним и вернула обратно.
- Даже так? - задумалась Светка. - А звонишь чего?
- Его нужно поместить в больницу. По-моему, он не совсем здоров. В понедельник прозондируй у себя в больнице. Может, у вас есть свободные места?
- Он тебе дорог что ли? Ладно, не отвечай! Я поняла. Сиди! Я сейчас подъеду.
- Спасибо Светка! И вот еще какая просьба. Прихвати какие-нибудь штанцы своего мужа... И обувь...
Светка явилась через полчаса, запыхавшаяся, красная, полная энергии. Сразу стало легко и весело. Не успев захлопнуть за собой дверь, она оттолкнула подругу и, не разувшись, прошла на кухню. С минуту гостья молча разглядывала «Казанское чудо», после чего кашлянула и дурашливо произнесла: «Здрасьте!» «Сейчас поставит руки в боки и выгонит», - подумала Маргарита.
- Доброе утро, - вежливо ответил бомж и перевел растерянный взгляд на Маргариту.
Светка взяла подругу за рукав и вывела в коридор.
- А мужик-то породистый, - со свистом прошептала она, на ходу сбрасывая дубленку. - Ставь чайник, сейчас я его выведу на чистую воду...
После того, как чайник вскипел, Светка выпроводила Маргариту из кухни и принялась тестировать незнакомца по всем направлениям. Маргарита даже из соседней комнаты слышала, как испуганно отбивался гость от лавины ее разоблачающих вопросов. Но потом его ответы сделались более уверенными и бубнение превратилось в членораздельную речь. «Такая разговорит кого угодно, - подумала Маргарита. - Что значит профессионал!»
Таким образом они беседовали около часа. Маргарита все это время сидела как на иголках. Наконец на кухне воцарилась тишина, и Светка вошла в зал.
- Ну что? - прошептала хозяйка.
Вид у гостьи был усталый. На лбу испарина, на щеках румянец. Она опустилась в кресло и промокнула платочком лицо.
- По-моему, никакой шизофрении у него нет. Просто сильно напуган. На первый взгляд может показаться, что у него мания преследования, но у кого мания, тот, прежде всего, боится за себя. Твой кадр боится за окружающих. Это, можно сказать, самая больная его точка. С чем это связано, выяснить не удалось. А вообще он очень чувствительный. Все ловит как собака. Пролетарию это несвойственно. Он не из пролетариев. На физической работе, судя по всему, недавно. Чем занимался до этого, не помнит. Но его потеря памяти связана не со стрессом.
- А с чем? - удивилась Маргарита.
- Не знаю, - ответила Светка. - Память мужику можно вернуть только в том случае, если поместить его в ту же среду, из которой он вышел. Разбудить память можно даже посредством предметов из его бывшего обихода. Понимаешь? Твоя кухня - ему чужда. И предметы, которые находятся в твоей кухне, ему непривычные. 


10

У корреспондента от Сверилиной осталось двоякое впечатление. Либо эта девушка не так проста, как кажется на первый взгляд, либо он, тертый и остро чувствующий жулье журналюга, вконец потерял нюх. Ни единого факта, ни единой зацепки, ни даже пространного намека на связь Сверилиной с колдуньей. Как не крути, получался не материал, а одна сплошная реклама для Анжелики.
Абсолютно не в духе возвратившись в редакцию, Берестов сел за свой компьютер и задумался. Что же получается, эта простодыра Маша его переиграла? Нет-нет, здесь что-то не то...
Подошел замредактора Топоров и поинтересовался:
- Мага нашел?
- Найти-то нашел. И клиента, которого избавили от бедности, нашел. Да, что-то все это подозрительно...
Берестов вкратце обрисовал ситуацию.
- Нечего думать. Отлично! Давай фотографию этой тетки и пиши с ней интервью. Правда, действительно получается как-то через чур слащаво для колдуньи. Но поговори с ней: может она отстегнет пару штук? Тогда сделаем ей рекламу. Если нет - ее салон упоминать не будем.
Вариант конечно не блестящей, но что делать, если журналистское расследование не удалось? Берестов позвонил в магический салон «Анжелика», но трубку взяла женщина далеко не с магическим тембром голоса.
- Анжелика съехала, - мрачно произнесла она.
- Куда? - удивился Берестов.
- Понятие не имею.
Выяснилось, что с журналистом разговаривает хозяйка квартиры, которая сдавала колдунье свою самую лучшую площадь, из тех, которые имела. Причем сдавала ее за сущие гроши - всего за триста баксов. Однако мерзавка не заплатила и этих денег. Можно сказать, что мэтр магии не съехала, а сбежала самым постыдным образом, втихомолку, не предупредив и не расплатившись за три последних месяца. Более того, содрала с коридора обои и сняла светильники. А ведь при въезде обещала сделать евроремонт. Собственно, из-за этого хозяйка и согласилась на такую мизерную плату.
Обиды, которые выливала женщина на лохматую голову журналиста, были для него слаще нектара. Сразу же в голове зародился подзаголовок: «Специалист, избавляющий от бедности, сбегает, не заплатив за квартиру».
- Не плохо бы ее разыскать, - мечтательно пробормотал Берестов. - Вот это была бы бомба...
- Ну, куда она драпанула, я приблизительно знаю, - ответила женщина. - Это дом у метро «1905 года», через дорогу от «Московского Комсомольца». Квартиру только не знаю...
- Квартиру найти не проблема. Лишь бы дом оказался тот.
Записав адрес, Берестов положил в сумку редакционный фотоаппарат и уже хотел выбежать из отдела, но у самых дверей ему преградили путь трое неизвестных мужчин. Один из них спросил.
- Вы Леонид Берестов?
- Да, - ответил журналист.
- Старший следователь прокуратуры Виктор Дрянцев. Вам нужно поехать с нами.
- Это еще зачем?
- Объясним на месте.
Однако на месте, куда привезли Берестова, а это был институт судебно-медицинской экспертизы, тоже ничего не объяснили. Его молча втолкнули в какую-то жуткую лабораторию из белого кафеля и подвели к лежащему на столе трупу под белой простыней.
- Узнаете? - спросил следователь, резко откинув простыню.
Берестов вздрогнул и попятился. На столе лежала женщина с остекленевшими глазами. Ее волосы были в крови, лицо обезображено. Она была в сиреневом пальто и красном шарфе.
- Сверилина, - прошептал Берестов и поднял глаза на экспертов.
- Узнали? - кивнул головой Дрянцев, не сводя с него взгляда. - Прекрасно! Теперь пройдемте со мной...
Журналиста отвели в соседнюю комнату, усадили на стул, и расположившийся напротив следователь впился в него глазами.
- Вы сегодня с ней встречались?
- Да, в кафе на Тверской! - чистосердечно признался Берестов, замечая, как дрожит его челюсть. - Мы с ней расстались около двенадцати.
- А в половине первого она выбросилась с девятого этажа, - докончил мысль следователь. - Вы последний, кто видел ее живой.
- Не может быть, - затряс головой журналист.
- Что не может быть?
- Что она взяла и выбросилась?
- Почему? - удивился следователь.
- Потому что, когда мы с ней расстались, у нее было прекрасное настроение. Я не заметил на ее лице никакой озабоченности. Не может быть, что она сама.
- В том-то и дело, что сама, - понизил голос следователь. - После того, как вы расстались, она добралась до дома, вошла в подъезд, села в лифт и нажала на самый последний двенадцатый этаж, хотя живет но восьмом. Затем из окна лестничной площадки кинулась вниз головой. Сама. Заметьте! Сама! Так вот, я хотел бы знать, о чем вы с ней говорили?
Лицо Берестова одновременно выразило испуг и недоумение. Он пожал плечами и растерянно посмотрел по сторонам.
- Да ни о чем таком, из-за чего можно броситься вниз башкой. Ей Богу, ума не приложу. Главное, в ее облике не было ничего трагического. Клянусь!
Журналист рассказал следователю про ее патологическую бедность, про колдунью, которая сняла с нее карму за триста долларов, наконец, про объявление в газете и про то, как она вышла на российское представительство ЮНИСЕФ. На Дрянцева откровение журналиста не произвело ни малейшего впечатления. Но когда Леонид обмолвился о том, что она собиралась купить загородный дом, следователь встрепенулся:
- Об этом, пожалуйста, подробней! Где она собирать купить дачу, и у кого?
- У кого, не знаю. Но по моему, где-то под Солнечногорском. Даже назвала цену: семьдесят тысяч.
В глазах Дрянцева появился блеск.
- Я правильно понял, она вам сказала, что покупает дачу за семьдесят тысяч долларов?
- Поняли совершенно правильно.
- Вот так, запросто, постороннему человеку, которого видит впервые в жизни?
- Ну... да, - неуверенно ответил Берестов, соображая, что это звучит не вполне правдоподобно.
Следователь откинулся на спинку стула и хитро усмехнулся.
- Может быть, она вам еще и показала эти семьдесят тысяч?
- Ну, это уже слишком! - обиженно шмыгнул журналист.
- Почему же? - хищно оскалился следователь. - В половине десятого она снимает эту сумму в сберкассе, а в одиннадцать встречается с вами. Не правда ли странно?
- Вы хотите сказать, что эти деньги были у нее с собой? - вытаращил глаза Берестов.
- Вполне возможно. Какая у нее было сумка?
- У нее не было сумки, - повел плечами Берестов, - если не считать маленькой, кожаной сумочки через плечо. Но в ней не было семидесяти тысяч. Это я вам гарантирую. Потому что она при мне ее открывала. И потом, вы сказали, что в половине десятого она была в сберкассе. Но в десять она уже была дома. Я ей звонил. Сберкасса в соседнем доме что ли?
- Вы звонили ей в десять? - удивился следователь.
- Ровно в десять. Как раз перед летучкой. Это может подтвердить наша секретарша.
Следователь замер. После минутной задумчивости, он неожиданно улыбнулся.
- Вероятно, в сберкассе что-то напутали. Не могла же она за полчаса доехать до дома. Но это уже не так важно. Спасибо! Вы нам очень помогли. Возможно, еще понадобитесь в качестве свидетеля. Распишитесь вот здесь!  Это подписка о невыезде.
Берестов вышел на улицу в некотором замешательстве. Точно сомнамбула доехал он до газеты и, когда вошел в редакцию, коллеги дружно высыпали навстречу.
- За что тебя замели, рассказывай!
- Понимаете, я в двенадцать взял интервью у одной женщины, а в половине первого уже находят ее труп.
- Ну, Леня, даешь! Ты опять в своем репертуаре, - покачали головой коллеги и в замешательстве разошлись по своим местам. А Топоров произнес, хитро улыбнувшись:
- Фотография Сверилиной есть?
- Есть! Я успел ее щелкнуть.
- Быстро неси на проявку! И сегодня же с этой фотографией езжай к колдунье. Я распоряжусь, чтобы в бухгалтерии тебе выдали триста долларов. Заплатишь и спросишь про здоровье этой дамочки на фото. Если колдунья скажет, что она здорова и процветает, считай - ты ее разоблачил! Триста баксов заберешь обратно и вернешь в бухгалтерию.
- Кому что, а лысому гребенка, - нервно засмеялся Берестов.


11

В воскресение Светка пробыла у подруги до позднего вечера, хотя намеревалось приехать только на час. Она провела с гостем еще несколько тестов, после чего привлекла его к хозяйственным работам.
В результате, они вместе починили кухонный кран, который не закрывался до конца, поменяли две прокладки, под ванной и в сливном бачке, помыли посуду, перестирали белье, отремонтировали выключатель, ввернули недостающие лампочки и приготовили обед из трех блюд с экзотическим салатом из креветок. Антон инициативу гостьи поддерживал весьма охотно и все ее команды выполнял молча и безропотно. О своих результатах и выводах Светка докладывала подруге на ухо:
- Сантехником не работал. Даю сто процентов. Разводной ключ видит впервые. Электриком тоже не был. С проводами теряется, лампочки заворачивает с большим напряжением. Вручную стирает с трудом. Стиральную машину тоже, кажется, никогда не видел.
Кухонные достижения Антона были более приемлемы.
- Шинковать капусту вручную не умеет. Зато с кухонным комбайном управляется виртуозно. Чай заваривает по всем правилам, четыре ложки на чайник и после заварки пытался поставить его на большой чайник.
- Что это значит? - удивилась Маргарита.
- Из самовара привык пить, мерзавец. Но сорт чая, который есть у тебя, не производит на него впечатления. Видимо, пользовался другими сортами. Растворимый кофе также ему чужд. Жаль, что у тебя нет зерен.
- Ты полагаешь, бомжы пьют только в зернах?
Подруги хмыкнули и Светка поделилась еще:
- А вообще он старательный, усердный, терпеливый. Не исключено, что когда-то он был хорошо воспитан. Ни разу не прошел вперед меня. Всегда пропускал вперед, как в лучших домах...
- В туалет, или в ванную?
- Зря иронизируешь. На кухню тоже.
За полдня незнакомец привык к Светке. Он слушался ее, словно собака, на лету ловя каждое слово. Гостье это нравилось. По ее оценкам, бомж прогрессировал на глазах.
Во время обеда Светка была поражена тому, как бродяга с Казанского вокзала безукоризненно управлялся вилкой и ножом. Салат же, сделанный его руками, был верхом совершенства.
- Из вас может получиться толк, - произнесла наставница с умным видом, критически осмотрев его с ног головы.
- Спасибо, - вежливо улыбнулся он.
Светка покровительственно похлопала ему по плечу, и вдруг ее озарило:
- А что если вам побриться и постричься?
Светка терпеть не могла бородатых. Подруга это знала. Поэтому вопрос не вызвал у Маргариты удивления. Он же застенчиво пожал плечами:
- Я бы с удовольствием, но у меня нет бритвы. К тому же, я не знаю, где поблизости находится салон красоты?
Подруги переглянулись и расхохотались.
- Бритву мы найдем. А оболванить я вас могу почище, чем в салоне красоты.
Мужика посадили посреди кухни, обернули вокруг шеи простыню, и Светка принялась энергично встригаться в его пышную шевелюру кухонными ножницами. Волосы клоками полетели на пол и на простыню.
- Вшей нет! - шепнула Светка подруге.
- Ты где научилась стричь? - удивленно спросила Маргарита.
- Спокойно! Стригу впервые.
Через десять минут незнакомец, назвавший себя Антоном, был пострижен под расческу. В каких-то местах на голове зияли позорные залысины, зато в области висков и за ухом было выстрижено вполне профессионально. В целом для Светкиного дебюта было неплохо. Антон преобразился. Выглядеть он стал значительно моложе и современнее. Светка тут же всучила ему ножницы с бритвой и бесцеремонно втолкнула в ванную.
- Чтоб с бородой я тебя больше не видела.
В ванной Антон находился более часа. Женщины сильно изнервничались, пока дождались его выхода. Было слышно, как мужчина включал воду и что-то бормотал. Потом заклацали ножницы и все затихло. Тишина была весьма подозрительной, но все на свете кончается, - даже она. Наконец гость вышел с бритым подбородком и с застенчивой улыбкой на губах. Подруги переглянулись. Теперь не осталось и последних доказательств того, что этот дяденька бомжевал у Казанского вокзала. У него были хорошо окаймленные губы, и имелся породистый подбородок с ямочкой. Внешне он напоминал актера Николая Еременко.
- Слушай, а красивый получился мужик, - прошептала подруге Светка. - С таким и прогуляться не стыдно. Собирайтесь! Идем гулять!
- Чего ты еще придумала? - нахмурилась Маргарита.
- Сейчас свозим его на Сретенку.
Брюки, которые притащила Светка, свиснув их у собственного мужа, в длину оказались нормальными. Ботинки на липучках, были несколько великоваты, но Антон не ощутил никаких неудобств. Теперь, после того, как его облачили в куртку и вязаную шапочку, в его облике не просматривалось ничего неестественного, что могло привлечь косые взгляды милиционеров. Он также безропотно и без лишних слов позволил себя вытащить на улицу и повести в сторону метро.
По дороге Светка продолжала свои наблюдения.
- Он не москвич, потому что пропускает всех женщин вперед. Теряется перед турникетом. Значит провинциал. Или с детства привык ездить на персонально авто. Точно! Невооруженным взглядом видно, что метро для него - редкость. «А вообще, - продолжала наблюдательница, - те, которые находятся на воле, быстрее восстанавливают память. У них больше возможностей попасть в знакомую среду, чем у тех, которые в стационаре.
Когда троица вышла из метро, Светка решила провести эксперимент. Отправила его к киоску, купить им по шоколадке.
- Посмотрим, чего он купит? - хитро подмигнула Светка.
Антон потоптался у киоска, что-то поспрашивал у продавщицы и грустно вернулся ни с чем.
- Шоколада там нет. Один пластилин, - вздохнул он.
Светка пожала плечами и не сделала никакого вывода. Однако, когда они проходили мимо другого киоска, Антон указал пальцем на шоколад «Вдохновение».
 - Вот этот есть можно, - произнес он неуверенно.
Это был самый дорогой шоколад в киоске. Светка его выбор не одобрила. Еще кое-что заметила Светка, а Маргарита не придала этому значение: их питомец как-то болезненно реагировал на уличных музыкантов. Он вздрагивал и морщился. Что это означало? Светка не могла объяснить. В остальном - ничем особенным их путь до Сретенского переулка не ознаменовался.
Ближе к Сретенки Светка взяла Маргариту под руку и сбавила шаг. Антон оказался впереди. Он сам завернул в Сретенский переулок и пошел медленнее. После чего, растерянно оглянулся. Светка подмигнула, махнула рукой, и он зашагал по Сретенскому переулку более уверенно, с интересом посматривая по сторонам. У дома номер шесть Антон неожиданно остановился и вдруг направился во двор. Дамы переглянулись и последовали за ним. Во дворе не было ни души. Подшефный остановился посередине и принялся растерянно озираться.
- Что-то не так? - поинтересовалась Светка, останавливаясь рядом.
- По-моему, вон там, - кивнул он на гаражи, - был летний кинотеатр. А вот здесь, - указал он на детскую песочницу, - стояла деревянная беседка.
- Но подъезд, ты какой-нибудь узнаешь?
Антон неуверенно подошел ко второму подъезду и дернул за ручку. Разумеется, попытка не удалась. Дверь была под кодовым замком. Однако, некоторое время спустя, из соседнего подъезда выползла какая-то старушенция.
- Вы не подскажете код этого подъезда? - нагло спросила Светка.
- Нажимайте одновременно на три первые кнопки, - ответила старушка и присела на лавочку.
Фокус с тремя кнопками удался. Дверь отщелкнулась, и странная троица вошла в подъезд. Антон прежде, чем проследовать дальше, осмотрелся, сосредоточив внимание на желтом потолке. Потом медленно ступил на лестницу. Дамы на некотором расстоянии следовали за ним. На третьем этаже Антон остановился и, не моргая, уставился на дверь, которая была ближе к лестнице.
- Знакомая дверь? - спросила Светка и, не дождавшись ответа, нажала на кнопку.
Сразу же, не поинтересовавшись «кто?», на звонок выползла хозяйка квартиры, женщина лет пятидесяти в очках и байковом халате. Она обвела гостей недоуменным взглядом и, не задержав его на мужчине, спросила:    
- Вам кого?
- Вы узнаете этого человека? - строго спросила Светка, указывая на Антона.
Женщина осмотрела мужика с ног до головы и ответила:
- Нет! А вы кто?
- А вы давно живете в этой квартире, - спросила Светка, игнорируя ее вопрос.
- Да, уже так... лет восемнадцать. А в чем дело?
- Вы помните, кто жил в этой квартире до вас? - продолжала напирать Светка, не удовлетворяя ее любопытство.
- Понятия не имею! - развела руками женщина, уже начинавшая терять терпение. - Объясните, наконец, в чем дело и что вам надо?
Светка шепнула ей что-то на ухо, и та уставилась на Антона, открыв рот.
- Вспомнила, кто здесь жили до нас! Киселевы.
- Куда они переехали, знаете?
- Нет!
Троица дружно развернулась и поцокала вниз. Когда делегация вышла во двор, Светка спросила у Антона.
- Ты не напутал с квартирой?
- Возможно, напутал, - застенчиво ответил Антон. - Возможно, я и с двором напутал. В том дворе был летний кинотеатр и большая деревянная беседка.
Сидевшая на лавочке старушка, с живейшим интересом наблюдавшая за компанией, неожиданно вмешалась в разговор:
- А здесь был летний кинотеатр! Вон на том месте, где сейчас гаражи. И беседка была, где сейчас песочница. В нее всегда радиолу выносили. Это было этак лет двадцать... нет! тридцать назад.
Светка борзо метнулась к старушке.
- Скажите, бабуля, а вы здесь давно живете?
- Всю жизнь.
- Вы не знаете, случайно, вот его, - указала Светка на Антона.
- Нет, не знаю, - покачала головой старушка.
- А может быть, вы помните Киселевых? Они жили во втором подъезде на третьем этаже.
- Клавку что ли Киселеву? - поморщилась старушка. - Кто же ее не помнит? Она весь дом на уши ставила. Стерва была еще та. Они с Федькой, мужем, глушили по черному. Федька как напьется, начинает голым по двору бегать. А Клавка - мебель из окна выбрасывать. Потом Федька умер от перепоя. В канаве нашли. Вот здесь же во дворе. А Клавка совсем спилась. Ее даже родительских прав лишили. Ее сына семилетнего отправили в детдом, а саму выселили.
- Выселили? И куда услали?
- А кто его знает? На исправление куда-то...
Обратный путь был унылым. Впереди шел Антон, виновато опустив голову, в полутора метрах от него в полном молчании вяло плелись подруги. У входа в метро Светка со вздохом прошептала:
- Теперь понятно, почему он ничего не умеет по хозяйству. В детдоме воспитывался. Если он унаследовал гены родителей, то труба... Ты не расстраивайся, завтра я его определю в стационар. Может, сегодня определим его в ночлежку?
Маргарита отрицательно покачала головой, и подруги расстались. До Спортивной Маргарита с Антоном доехали в гробовом молчании. Также, не проронив ни слова, они дошли до подъезда, поднялись на пятый этаж и только, когда пара переступила порог, квартирант неожиданно произнес, подняв на хозяйку свои влажные глаза:
- Мне кажется, моя фамилия была не Киселев. Я завтра обязательно вспомню. Я знаю способ, как снова обрести себя...
- Ложитесь спать! - устало отозвалась Маргарита.
Антон виновато улыбнулся и покорно отправился в зал. Сама же Маргарита забилась в спальню, поставила к дверям пуфик и всю ночь не выпускала из рук газовый баллончик. Спала она отвратительно. Ей без конца казалось, что по квартире ходят. Когда она проснулась окончательно, было уже половина одиннадцатого. Предстоял тяжелый день. С половины второго занятия в музыкальной школе, а после них урок с учеником в Кузьминках.
Маргарита надела халат, тихонько заглянула в зал и вздрогнула. Антон в спортивном костюме лежал на полу, положив ладонь под щеку. Диван был даже не разобран. Он поднял голову и виновато улыбнулся:
- Доброе утро.
- Вы что, спали на полу? - спросила хозяйка вместо приветствия.
- Ничего, я привык на полу...
На душе у Маргариты заскребли кошки. Она вчера не разобрала ему постель, а сам он не посмел к ней притронуться.
Перед тем, как выйти из дому с гитарой в руках, Маргарита дважды позвонила Светке. Только ни дома, ни на работе ее не оказалось. Пришлось закрыть гостя в квартире и отправиться на работу. В школе среди урока Маргариту неожиданно позвали к телефону. Звонила Светка.
- Ритка - труба! Мест в диспансере нет. Возможно, к концу недели появится одно место, но это не точно. Я сегодня целый день выясняла про семью Киселевых, жившей в Сретенском переулке, и вот что узнала в жилуправлении: жили они там семь лет. Отец, Федор Киселев там и скончался в начале семидесятых. Клавдия умерла десять лет спустя в спецприемнике. Их сын, Кирилл Киселев, воспитывался в Ивановском детском доме, а потом - в детской колонии. После этого он не вылазил из тюрем. Слушай дальше: два года назад он бежал из колонии строгого режима и до сих пор не найден. Числится в розыске. Судим был трижды, и все три раза за разбойные нападения с особой жесткостью. А последний срок отбывал за убийство с расчленением...
- Боже мой! - ужаснулась Маргарита.
- Вот и я говорю, Боже!..
      

12

Через полчаса фото Сверилиной было готово. Мария получилась на нем на редкость жизнерадостной. Ничего такого, что через час она расстанется с жизнью, не читалось в ее сияющих глазах. А еще говорят, что люди заранее чувствуют свою смерть.
Берестов сунул фотографию в сумку и побежал вниз. Часы уже показывали половину пятого. Нужно было поторапливаться. Еще неизвестно, удастся ли разыскать колдунью у метро «1905 года»?
Дом, на который указала хозяйка квартиры на Кропоткинской, журналист отыскал без труда. Он находился строго через дорогу напротив здания «Московского Комсомольца». Основная задача заключалась в другом: вычислить квартиру, или хотя бы подъезд, в который въехала Анжелика.
Берестов поставил машину во дворе рядом с мусорным контейнером и принялся энергично расспрашивать сидящих на скамейках старушек о новых жильцах, въехавших в дом в эти выходные. Те дружно пожимали плечами и советовали обратиться в ЖРЭУ. Уж кто-кто, а домоуправы знают всех, кто сдает квартиры в этом доме. По счастью домоуправление находилось в том же дворе.
Однако в ЖРЭУ сказали, что в выходные администрация не работала, а сегодня к ним с просьбой о регистрации никто не обращался. Скорее всего, новоселы въехали в квартиру без из ведома. Поэтому с таким вопросом лучше всего пойти к участковому. Уж кто-кто, а участковый по долгу службы обязан знать всех тех, кто на его участке сдает жилплощадь без регистрации.
Опорный пункт тоже был неподалеку. Но участковый, курирующий дом, оказался в отгуле. Берестов вернулся во двор и принялся активно опрашивать всех, кто входил и выходил в подъезды. Только все старания были напрасными. Никто ничего не знал и понятия не имел, кто в их доме сдает квартиры?
«Вполне возможно, что хозяйка квартиры на Кропоткинской ошиблась с домом», - подумал Берестов и сел в машину. Он уже почти тронулся с места, как вдруг внезапно увидел, что из третьего подъезда вышла Вика. Берестов выскочил из машины и бросился к ней.
- Добрый вечер! Вы меня не узнали? Я хочу увидеться с вашей работодательницей, ясновидящей Анжеликой!
Девушка удивленно распахнула глаза на журналиста и произнесла:
- Но Анжелика сегодня не принимает.
- Меня примет! - браво воскликнул Берестов.
- Она вам дала свой новый адрес?
- Конечно.
- Но меня она не предупреждала, что сегодня ожидает вас.
- Не важно! Какой этаж?
- Седьмой.
- А квартира?
Девушка подозрительно всмотрелась в журналиста и все поняла.
- Ну, если она сказала вам адрес, то квартиру вы знаете.
В это время дверь третьего подъезда снова открылась, и Берестов оперативно метнулся к ним, чтобы не выведывать про код. Успел он вовремя, едва не сбив с ног выходящего во двор офицера.
Журналист доехал до седьмого этажа и позвонил во все четыре квартиры. Из двух не откликнулись. В третьей - старческий голос прошамкал, что никакие Анжелики тут не проживают. На звонок из четвертой квартиры вышел молодой мужчина с распухшей челюстью и кобурой на ремне.
- Я к Анжелике! - доверительно произнес Берестов, сообразив, что на этот раз попал в точку.
- С какой целью? - нахмурился парень.
- С целью выявления на предмет живучести по фотографии, - серьезно произнес Берестов, полагая, что чем витиеватей он объяснится с охраной, тем больше у него шансов повидаться с потомственной колдуньей.    
- Ставка известна? - спросил охранник с кобурой.
- Триста долларов! - прошептал Берестов и для сущей достоверности показал парню три стодолларовые купюры.
Столь великодушный жест снял с припозднившегося клиента все подозрения. Телохранитель прорицательницы попросил подождать и исчез, захлопнув перед носом дверь. Через минуту дверь отворилась, и охранник сделал пригласительный жест.
Берестов последовал за ним через длинный коридор в дальнюю комнату, с изумлением отмечая по сторонам все те же обои под дерево, как и на старой квартире, та же чеканка и те же светильники, висящие на прежних местах. Приглядевшись, он заметил, что обои прикреплены на канцелярские кнопки.
Когда он шагнул в комнату, то унюхал запах того же дешевого благовония. А на столе, покрытом бордовым бархатом, стояли те же зажженные свечи в медных подсвечниках. По углам на прежних местах были развешены те же иконы и она, потомственная колдунья, восседала за столом в той же величественной позе.
Однако когда Берестов переступил порог комнаты, царственное величие прорицательницы сдуло как ветром. Глаза колдуньи округлились, и в них появился нехороший блеск. Она бросила укоризненный взгляд на охранника и тот, собравшийся было выйти, замер у стены.
- Вы насчет интервью? - спросила предсказательница мрачно.
- Нет! - ответил Берестов, нагло усаживаясь перед ней. - Я к вам не в качестве журналиста, а в качестве клиента. Меня интересует вот эта девушка. Ставку я знаю. Могу заплатить вперед.
Берестов вытащил из кармана триста долларов и небрежно бросил на стол. Затем достал из сумки фото Сверилиной и положил перед колдуньей. Глаза Анжелики потеплели, но подозрительность осталась. Она метнула взгляд на охранника, и он вышел. Колдунья внимательно всмотрелась в фото. Берестов уставился на нее. По всему было видно, что она не узнает этой девушки. Или делает вид, что не узнает ту, которая поставляла ей богатых клиентов. Минуту две Анжелика, не моргая, смотрела на фотографию, после чего медленно подняла глаза.
- Что вас интересует в этой даме?
- В первую очередь, жива она, или мертва? - улыбнулся Берестов, и сердце его замерло. Что бы сейчас ни сказала эта потомственная авантюристка, все будет не в ее пользу.
- Она мертва! - произнесла колдунья тихо.
- И давно? - спросил Берестов шепотом, несколько растерявшись.
- Более двух лет назад.
Берестов ожидал услышать все что угодно, но только не это. Он недоверчиво всмотрелся ясновидящей в глаза, пытаясь понять, иронизирует она, или откровенно издевается. Однако колдунья смотрела на журналиста строго. Берестов сглотнул слюну и произнес с дурацким смешком:
- Странно! А я с ней сегодня разговаривал. И снимок этот сделал сегодня. И разговор, кстати, у нас шел о вас. Она вас очень хвалила. Рассказывала, как два года назад вы зарядили ей кошелек, и после этого она разбогатела. Вы ее помните?
В глазах колдуньи не мелькнуло ни единой искры. На ее лице не дрогнуло ни единой жилки.
- Я ее помню, - спокойно ответила она. - Сразу же после визита ко мне она умерла. Так что сегодня вы беседовали не с ней, а с ее призраком.
Берестов вздрогнул.
- С призраком? - повторил он машинально. - Хм. А на вид была как живая. Выходит, сегодня днем с двенадцатого этажа выбросилась не она, а ее призрак?   
В глазах колдуньи снова не отразилось ничего. Также невозмутимо она ответила, не отрывая взгляда от журналиста:
- Вы не так поняли. Два года назад она умерла для Бога, ибо избрала себе путь служения маммоне.
- А! Ну, так бы и сказали! - облегченно выдохнул корреспондент. - Предупреждать надо, что это иносказание. Если смотреть с такой точки зрения, то в живых уже никого не осталось, поскольку маммоне сейчас служат все. Вы сами-то кому служите? - нервно засмеялся Леонид. - Богу что ли? Вы морочите голову бедным гражданам и берете за это деньги. Ваша ложь поставлена на поток. Вы существуете за счет своей лжи, и вы еще имеете наглость решать, кто умер для Бога, а кто нет. Вы, значит, умерли, несмотря на то, что наживаетесь на доверии несчастных. А Сверилина, значит, умерла, потому что ей обломились легкие деньги!
- Во всяком случае, на мне Сатана не ставил свою печать, - произнесла Анжелика, и взор ее сделался мутным.
- А на Сверилиной, значит, поставил? - ни на шутку раскипятился Берестов. - Совесть у вас есть, Анжелика Петровна?
- Уходите! - скрипнула зубами колдунья. - И деньги ваши сраные заберите.
Берестов поднялся, не спеша взял со стола редакционные доллары и фото Сверилиной, затем молниеносно вытащил из сумки фотоаппарат и, не дав колдунье опомниться, сделал быстрый снимок со вспышкой.
- На память! - радостно щелкнул пальцами Леонид и поспешно ретировался в коридор.
С обаятельной улыбкой он проскользнул мимо парня с кобурой, и тот беспрепятственно выпустил его на лестничную площадку. Тут же подвернулся лифт. Берестов запрыгнул в него, спокойно доехал до первого этажа и не почувствовал никаких следов погони. Главное, чтобы сразу завелся «Жигуль». Он иногда барахлит. Однако «Жигуль» не подвел.
Мотор уже вовсю тарахтел, когда из подъезда с искаженной физиономией выскочил охранник. Берестов надавил на газ, и машина сорвалась с места. Парень понесся за ней, но куда там? Водитель завернул за угол, выехал на шоссе и развил полную скорость.
Это была удача! Леонид не только разоблачил магический салон, но и сделал снимок. Сработал по высшему классу, - счастливо улыбался Берестов, и уже набрасывал структуру завтрашней статьи. Вот это будет настоящая бомба! Да еще с фотографией. «Два года тело ходило без хозяина, а потом бросилось с двенадцатого этажа», - мелькнул в голове подзаголовок. - «Такой вывод сделала известная в Москве колдунья Анжелика, бросив беглый взгляд на фотографию...»
Берестов на ходу набрал телефон редакции и спросил, не ушел ли еще фотограф.
- Нет, но уже собирается домой! - ответила секретарша.
- Тормозни его! Мне нужно срочно передать ему пленку...
И пока Берестов в приподнятом настроении мчался по вечерней Москве в направлении Китай города, охранник с кобурой на ремне в совершенно ином настроении топтался перед столом своей работодательницы.
- Значит, не догнал? - зловеще прохрипела колдунья.
- Он на машине, а я своих двоих... Как догнать?
- Ты зачем вообще его впустил? - метала молнии колдунья. - Это же тот самый журналюга, который приходил в пятницу.
- А я откуда знал? Я его морду не видел. Я был за занавеской.
- А по голосу не мог определить?
- У меня с детства не было слуха.
Колдунья швырнула в охранника подсвечник, но он увернулся.
- Я какого черта тебя держу! Идиот! Недоносок! Скотина! Этот журналюга принес нам несчастье на той квартире. Теперь надо сматываться и с этой, а я уже заплатила за три месяца вперед!
- Я запомнил, номер его машины! - пробормотал охранник.
- И что? Завтра его статья с моей фотографией облетит всю Москву. Все! Мне конец. Надо менять профессию!
Анжелика закрыла лицо ладонями и громко зарыдала.
- Эти журналюги поганые всю жизнь мне отравили! С ментами еще можно договориться, с бандитами можно договориться. Этих же - только убивать. Боже мой, я ему такое наплела: если он все опишет - все московские маги будут валяться без памяти.
- Зачем же ты ему наплела? - удивился охранник.
- Сначала ляпнула, что первое пришло в голову. А потом понесло. Остановиться не могла... Черт!
Она взглянула на охранника совершенно озверевшими глазами и крикнула:
- Чего ты на меня уставился, как олух! Придумай что-нибудь...
Около семи Берестов подъехал к гастроному, который находился на его улице. Он тормознул машину, вышел и нырнул в магазин. На улице уже было темно. В магазине почти никого. Леонид купил, батон, пельменей, креветок, кетчуп и бутылку пива. Рассчитавшись и сложив покупки в пакет, Берестов вышел из магазина, кинул продукты на заднее сиденье машины и уже хотел завести двигатель, но тут к окошку подошла незнакомая женщина с гитарой и взволнованно прошептала:
- Молодой человек, сейчас в вашей машине возился какой-то подозрительный тип в кожаной куртке.
- Что? - не поверил ушам Берестов и, сунув руку под магнитолу, нащупал два посторонних провода, которые вели под сиденье.
Бедняга тут же выскочил из машины и, поблагодарив женщину, помчался обратно в магазин. Там, на свету в присутствии всех продавщиц, управляющего магазином и четырех покупателей он позвонил в оперативный отдел УВД и сообщил, что в его автомобиль, возможно, заложили бомбу.


13

Непонятно, что Маргариту заставило обернуться. Она уже почти подошла к своему дому, как внезапно заметила, что за ней следуют двое высоких парней в кожаных куртках. Ей показалась, что она видела их в Кузьминках, где сегодня проводила урок с учеником, затем в переходе метро, и даже, кажется, в вагоне поезда, в котором она возвращалась домой. После этого орлы мелькнули на выходе у киоска, где она покупала хлеб, и вот сейчас они снова угрюмо маячили сзади, не отставая ни на шаг. Но возможно Маргарита ошибалась. Ведь это не шутка, увидеть, как на твоих глазах в автомобиль подкладывают бомбу. Да еще дома... Боже мой, что ждет ее сейчас дома?
Маргарита отперла чипом бронированную дверь подъезда и сразу бросилась к лифту. Лифт долго не приходил. В тот момент, когда он, наконец, спустился на первый этаж, женщина услышала, как сзади запищала подъездная дверь. Сердце ее оборвалось. «Это они», - мелькнуло в голове и она, заскочив в лифт, скорее нажала на пятый.
Бедняжка услышала торопливые шаги, явно намеривающиеся поспеть к лифту. Но тщетно. Испуганная женщина выскочила на своей площадке и принялась торопливо скрежетать ключом в решетке. А лифт тем временем поплыл вниз.
«Надо было выйти на другом этаже, - подумала она. - Снизу элементарно засечь, на каком этаже остановился лифт».
Решетка, наконец, поддалась. Хозяйка вставила ключ в замок своей первой бронированной двери. Дверь открылась без проблем. Вторая дверь, к счастью, оказалась открытой, а лифт, между тем, ехал обратно. Интересно, где он остановится? Она шагнула в квартиру, захлопнув бронированную дверь, и прислушалась. Лифт остановился на четвертом этаже.
«Слава Богу», - облегченно выдохнула Маргарита и, наконец, оторвала от двери ухо. И вдруг вспомнила, что не заперла за собой решетку. Она выскочила из квартиры, со скрежетом пошерудила в замке и прислушалась. На четвертом этаже царила тревожная тишина. Видимо те, кто приехал, уже вошли в квартиру. Теперь предстояло другая невозможная задача - посмотреть в глаза квартиранту.
В квартире было подозрительно тихо. Хозяйка заглянула в кухню - никого. На плите стояла сковородка, и пахло рыбой. Она открыла крышку и с удивлением обнаружила под ней жареную мойву в сухарях. Откуда? У нее не было мойвы. И вдруг сзади послышался осторожный шорох. Маргарита обернулась и вздрогнула.
В проеме двери стоял ее квартирант, но в каком виде: он был пунцовым, потным, со вздутыми на лбу венами и дрожащим подбородком; глаза его лихорадочно блестели и были совершенно невменяемы.
- Что с вами? Вы выпивши? - спросила Маргарита.
- Что вы? - улыбнулся Антон. - Просто меня немного продуло. Не обращайте внимания.
- Продуло? Где?
- На балконе.
- Вы выходили на балкон? И мойву вы пожарили?
- Да. Специально для вас. Это, конечно, не самая лучшая рыба, но на большее у меня не было денег.
- Вы выходили из квартиры? - подняла брови Маргарита. - Без ключей?
- Извините, - виновато улыбнулся квартирант и вытащил из кармана связку ключей. - Я нашел это в тумбочке прихожей!
- Вы лазили по тумбочкам?
- Еще раз извините! Я искал градусник.
- В тумбочке прихожей, - вытаращила глаза Маргарита.
- Я подумал, - странно улыбнулся квартирант, - что если вы храните ножи под холодильником, то почему бы градуснику не лежать в тумбочке прихожей?
- Нет-нет, - затрясла головой хозяйка, - градусник у меня в зале в правом ящике под телевизором. Возьмите! Я разрешаю!
- Спасибо! - произнес он вежливо и исчез.
Маргарита услышала, как в зале щелкнула магнитная дверца тумбочки, и без сил опустилась на стул. Сегодняшнее поведение квартиранта было очень настораживающим. «А что если сейчас вежливо предложить ему исчезнуть?» - мелькнула неожиданная мысль.
Хозяйка решительно поднялась со стула и направилась в зал. Он сидел на полу с расстегнутой рубашкой, из-под которой торчал градусник, и глаза его нездорово блестели. Антон поднял туманный взгляд на хозяйку и устало произнес:
- Я кое-что начинаю припоминать, дорогая Маргарита. Это ужасно. Это очень ужасно. Возможно, сегодня мне понадобиться скальпель. У вас есть скальпель?
- Нет, - рявкнула Маргарита и попятилась из зала вон.
- А вы можете спросить у соседей? - спросил он.
Но хозяйка не ответила, потому, что зазвонил телефон. К телефону Маргарита бросилась, как к спасению.
- Я слушаю, - произнесла она полушепотом, подняв трубку.
- Это я, тетя Лида, - послышался в ответ встревоженный шепот соседки. - Риточка, у вас все нормально? Я час назад звонила, никто трубку не брал. А свет на кухне горел.
- А почему вы решили, что у меня не нормально?
- Да, потому что у вас днем по балкону ходил голый мужик. Мало того, что голый, так он еще был мокрый и даже распаренный. Это так надо?
Маргарита не нашлась что ответить. Ее руки затряслись. Теперь она поняла, кто был этот человек, ночевавший у нее две ночи. Теперь было ясно, у кого он унаследовал такую идиотскую привычку - ходить голым. Соседка эту паузу поняла по-своему:
- Вы, Риточка, не можете говорить? - спросила она, приглушая звук. - Может, вызвать милицию?
- Вызовите! - шепнула Маргарита, испуганно покосившись на дверь. - И предупредите, что в моей квартире возможно известный рецидивист Кирилл Киселев, который объявлен в розыск.
- Боже! - вскрикнула соседка. - Бегите же скорее...
Связь оборвалась. Маргарита осторожно положила трубку на аппарат и несколько минут сидела не шевелясь. Затем собрала в себе силы, какие нашлись, и на цыпочках выползла из спальни. При этом кровать ее предательски дрогнула, дверь скрипнула, а из рук неожиданно выпрыгнул газовый баллончик, который громко покатился по паркету.
Маргарита подобрала его, прокралась мимо дверей зала, бесшумно влезла в туфли, сняла с вешалки плащ и принялась скрежетать ключом в двери. Это было непросто. В одной руке был плащ, в другой баллончик. Пришлось баллончик быстро сунуть в карман юбки. Дверь, наконец, поддалась и с изуверским скрежетом отворилась.
Маргарита выскочила наружу и кинулась к решетке. Ежесекундно оглядываясь назад, она тыкала ключом в решетку и все никак не могла попасть замочную скважину. Когда же попала, то не смогла его провернуть. Замок заедал довольно редко, но весьма метко. Вот и сейчас заартачился именно в такую минуту, в какую не пожелаешь и врагу. Женщина бросила плащ на пол и начала обеими руками давить на ключ. Замок щелкнул, и решетка с душераздирающим лязгом нехотя поддалась. Маргарита схватила плащ и выскочила на площадку.
Однако не успела она коснуться кнопки лифта, как сзади чья-то сильная рука заткнула ей рот, и напуганную женщину втащили обратно в квартиру. Она услышала, как двое неизвестных переступили порог ее прихожей и захлопнули за собой бронированную дверь. Маргариту бесшумно протащили через всю прихожую на кухню. Там ее развернули, и она с ужасом увидела перед собой тех самых стриженых отморозков, которые следовали за ней с Кузьминок. Один, который постарше, показался ей знакомым.
- Кто еще есть в квартире? - спросил он шепотом, не отрывая громадной ладони от ее рта.
Маргарита замычала и указала глазами на стену, за которой находился зал. Другой, который моложе, вытащил из-за пояса пистолет и бесшумно направился в коридор. Из кухни было видно, как он быстро юркнул в ванную, потому что в зале хлопнула дверца тумбочки.
Немного погодя послышался звук открываемой двери, а следом - донеслись приближающиеся шаги. Тот, что держал хозяйку, отпустил рот и вытащил из-за пояса пистолет. Он поднес к губам ствол и метнулся за холодильник. На пороге кухни появился квартирант. Настроение его было приподнятым.
- Уже тридцать восемь и две, - сообщил он весело и вдруг заметил в глазах Маргариты испуг. Улыбка моментально слетела с его лица.
- Вы чем-то напуганы? - спросил он озабоченно.
В ту же секунду из-за холодильника выскочил бандюга и наставил ему на лоб пистолет.
- Тише, дядя! Одно слово и ты труп.
В глазах у бывшего бомжа отразилось недоумение.
- Вы кто? - спросил он тихо.
- А вот кто! - произнес появившийся сзади второй и вмочил бомжу по макушке тяжелой рукояткой пистолета.
Квартирант рухнул на пол лицом вниз, беспомощно раскинув руки, а парень усмехнулся. Он направил на лежащего без чувств пистолет, но его товарищ остановил:
- Ты хоть глушитель одень, олух! Здесь стены тонкие, как бумага. А я пока займусь дамочкой.
Бандюга вытащил из кармана кусок пластыря и залепил Маргарите рот. После чего грубо поволок в зал.
Когда он почти бесчувственную бросил ее на диван и надвое разорвал юбку, Маргарита внезапно вспомнила, откуда знала этого типа. Да, это же тот самый подонок из параллельного класса, который тогда чуть не изнасиловал ее на лавочке. Тело узнавало его липкие руки и так же, как тогда, неприязненно отторгало. Так же, как в далекой юности, бедняжка извивалась в его мерзких объятиях, но тогда можно было кричать, а сейчас ее рот был залеплен пластырем. Бандит заломил обе руки за спину, но Маргарита продолжала отчаянно отбиваться ногами.
- Ух, мы какие! - произнес он с ухмылкой и ударил женщину в челюсть.
В ту же секунду на кухне произошло какое-то движение: послышался удар, короткий стон и звук падающего тела. Бандит замер.
- Леха, ты его кончил? - спросил архаровец встревожено.
Однако в ответ не услышал ни звука. Бандит отпустил одну руку жертвы и вытащил из-за пояса пистолет. В ту же секунду дверь в комнату отворилась, и на пороге возник Антон с топориком для рубки мяса в руках.
- Ты замочил Леху? - вытаращил глаза бандит. - Ну, ты козел...
Бандюга взвел курок, но в тот же миг Маргарита брызнула ему в глаза из газового баллончика, который неизвестно как оказался в руке. Раздался выстрел. Зазвенело разбитое стекло двери. Пуля прошла в сантиметре от виска квартиранта. Не дожидаясь второго выстрела, Антон подскочил к бандиту и шарахнул ему по макушке обухом топора. Архаровец коротко охнул и отключился.
В эту минуту из кухни донесся стон. Леха, видимо, приходил в себя.
- Бежим, - воскликнул Антон и схватил Маргариту за руку.
Они выскочили из зала и в две ноги пнули дверь, которая по счастью оказалась открытой. Открытой оказалась и решетка. Не дожидаясь лифта, парочка со всех ног понеслась на первый этаж. На площадке третьего этажа на ступенях сидели какие-то подростки с гитарами в руках. Они испуганно вскочили и метнулись в сторону от несущихся на них мужика с топориком для рубки мяса и полуголой тетки с разорванной до пояса юбкой.
Парочка выскочила из подъезда и бросились к первой попавшейся машине.
- Ключи у вас есть? - спросил Антон.
- Нет! - ответила Маргарита.
Мужчина, не долго думая, разбил топориком переднее стекло какой-то иномарки и открыл дверцу. После того, как они прыгнули на сиденья, Антон со знанием дела пошуровал кончиком топора в замке зажигания, и машина завелась. Минуту спустя автомобиль на невероятной скорости выскочил на шоссе, а с другого конца дома в это время во двор въехала милицейская машина.


14

После того, как взрывное устройство было обезврежено и автомобиль поставлен в гараж, Берестов возвратился домой и позвонил в «КоммерсантЪ» Калмыкову.
- Привет, Толик! Меня только что чуть не грохнули.
- Что? В тебя опять стреляли?
- Если бы стреляли! Подложили в машину бомбу. Под сидение, старик. Представляешь, чтобы со мной было? Если бы ни одна баба, мои кишки сейчас бы висели на проводах. А главное, где подложили? В двух шагах от моего дома. Я только на минуту отлучился в гастроном.
- Да ты, я вижу, растешь! Поздравляю! В качестве журналиста ты уже котируешься по высшему разряду.
Толик выдал раскатистый смешок и ненадолго умолк.
- Извини, это нервное. Ты опять занялся криминалом?
- Окстись! Какой к черту криминал? Всего лишь разоблачил одну предсказательницу.
Берестов в подробностях описал оба своих визита к потомственной колдунье, не опустив, конечно, что охранник мчался за машиной с револьвером наголо.
- Потрясающе! Это такие крутые стали предсказательницы? - удивился Калмыков. - Нет, старик, тут что-то не то. Вспоминай, что ты опубликовал на минувшей неделе?
Берестов удивленно сморщил лоб и отрицательно покрутил головой:
- Ты знаешь, самое странное, что за последнюю неделю я вообще ничего не опубликовал. Даже вшивой информации! Я только что вышел из отпуска! Еще, даже можно сказать, не раскачался, и тут на тебе! Сразу бомбу под задницу. Прикинь!
- Действительно странно. Может, тебя с кем-то перепутали? Хотя нет! Обычно в таких случаях не путают. Вспомни: позавчера, вчера, сегодня с кем ты беседовал? О чем?
- Да можно сказать ни с кем. Хотя нет! С одной из клиенток этой самой колдуньи. Она рентгенолог. Кстати, совсем забыл: через полчаса после нашего разговора она выбросилась с двенадцатого этажа.
Толик покатился со смеху:
- Мне нравится, что даже в самые тревожные часы ты не теряешь чувство юмора!
- Ты думаешь, я шучу? Клянусь Лондонской женой! Все правда! Понимаешь, тут дело темное. Буквально за час до нашего разговора эта бабенция сняла в сберкассе семьдесят тысяч баксов на покупку дома в Солнечногорске. Возвратилась из сберкассы домой, пристроила куда-то деньги и помчалась на интервью со мной. Ты можешь такое представить? А после интервью она доехала до дома, однако, войдя в подъезд, в квартиру не направилась, а доехала до двенадцатого этажа и бросилась вниз башкой. Не хило?
- Интересно... - задумчиво промычал Калмыков. - А деньги конечно исчезли?
- Конечно! Хотя нет! Такие подробности мне не известны.
- Расскажи подробней, о чем ты с ней говорил?
Берестов добросовестно пересказал байку про то, как несчастной всю жизнь не везло с деньгами, и тогда она решила отправиться к колдунье…
- Понятно! - нетерпеливо перебил Калмыков. - История известная. Вспомни, с кем еще ты разговаривал в последние три дня?
- В субботу у меня была беседа в «Мерседесе» с одной очень состоятельной и неописуемо красивой женщиной. Тоже, кстати, клиенткой колдуньи. У нее два года назад пропал муж.
- Так! - оживился Калмыков. - Труп нашли?
- Кажется, нашли. Однако колдунья по фотографии за шестьсот баксов установила, что он жив.
- За такую сумму я и сам кого хочешь оживлю. Значит, говоришь, два года назад он пропал? Вообще, к твоему сведению, начиная с середины девяносто шестого, в России начали пропадать люди целыми толпами. Самый пик приходится на девяносто седьмой год. А в феврале девяноста девятого в Москве обнаружили около двухсот человек, которые считались без вести пропавшие. Они не помнили ничего. Даже своего имени. Потом некоторые из них постепенно вспоминали жен, детей, родственников; вспоминали свое детство, прошлое, но только до того момента, как пропали. Где они находились все это время, чем занимались? - полнейший провал. Этого не добился от них ни один гипнотизер. Так вот, мое личное наблюдение: в девяносто седьмом году в России победила спиртовая мафия. По объему самые огромные поставки турецкого спирта в страну пришлись именно на девяносто седьмой год. Усекаешь?
- Честно говоря, нет!
- Я начертил два графика: объем завоза контрабандного спирта в Россию за последние четыре года и количество пропавших людей. И они почти идентичны. Ты понял?
- Понял.
- Ну, ладно. Это к слову. Я к чему все это веду, что предсказательницы подобного рода держат нос по ветру. Так что... Слушай, - неожиданно воскликнул Калмыков. - Я, кажется, догадался, куда ты вляпался. Точно! И как тебя угораздило? Ё-мое! Ты хоть из дома звонишь?
- Откуда же еще? - удивился Берестов.
- Пистолет есть?
- С ума сошел?
- Сиди и не высовывайся. Я сейчас подъеду...
Столь поспешное окончание разговора несколько удивило Берестова. Что это с Калмыковым? Никак припахали писать заметку? Да-да, скорей всего заметку.
Леонид пожал плечами и отправился на кухню. И вдруг ему послышалось, что за дверью ковыряются с замком. Хозяин вышел в прихожую, зажег свет и ясно услышал, как снаружи к его противотанковому замку на бронированной двери подбирают ключи. Не успел он что-либо сообразить и возмутиться, как дверь распахнулась, и в квартиру влетели двое плечистых архаровцев в масках. Они сбили беднягу с ног и сунули в нос тряпку с эфиром.
«Вот и каюк!» - последнее, что мелькнуло в голове. Вслед за этим откуда-то издалека раздался назидательный голос, сказавший про него почему-то в третьем лице: «Так Леонид Берестов и не узнал, в какую историю он вляпался, сам того не осознавая».
Несчастный очнулся на заднем сиденье машины. Рот его был заляпан пластырем, на глазах черная шапочка, руки и ноги крепко стянуты капроновой веревкой. «Если не убили сразу, значит будут беседовать. Может, тогда выяснится, что это недоразумение», - пронеслась в голове наивная мысль.
Голова болела, тело ныло, кости ломило. Похищенный попробовал пошевелить ногами, затем руками, но тщетно. Связали капитально. «Сколько же прошло времени?» - Берестов, разумеется, не мог определить, зато понял, что его везут на иномарке и, судя по шуму двигателя, в «Нисане». Также пленник догадался, что бандитов двое и что они не особо разговорчивы. 
Через полчаса автомобиль съехал с шоссейной дороги и покатил по неасфальтированной проселочной. Пока они прыгали по кочкам, несчастный забывался дважды. Как ни мучительна была дорога, но, когда автомобиль затормозил, сердце журналиста ускользнуло в пятки.
Сидящие впереди орлы вышли наружу, глухо хлопнув дверцами, и открыли заднюю со стороны головы пленника. Они без единого звука схватили его за голову и грубо выволокли наружу. При этом шапка немного съехала на затылок, и Берестов краем глаза увидел трехэтажный кирпичный дом, глухой забор и две скуластые физиономии. Шапочку ему поправили и поставили на ноги. Один из них выругался и развязал ноги. Пленника толкнули в сторону дома, довели до каких-то ступеней, затем поставили подножку, и он покатился вниз по шершавому бетону.
Ощутив спиной жесткую плоскость, журналист понял, что прибыл до места назначения. Дверь наверху со скрежетом закрылась, и сделалось тихо. Пленник полежал несколько минут на ледяном полу, затем поднялся на ноги и принялся на ощупь обследовать помещение. Доковыляв до стены, он потерся о бетон щекой и, тем самым, скинул с себя закрывавшую глаза шапочку.
Осмотрелся. Пленник находился в темном подвале с двумя крошечными окошечками с решетками. В одном виднелась часть двора с глухим забором и двумя тощими яблоньками. В другом, кроме забора, был виден белый «Нисан». Номера не просматривались из-за темноты.
Узник осторожно обошел весь подвал. В одном углу он наткнулся на пружинный матрас и ворох какого-то белья. В другом - на пустую деревянную бочку.
Предстояла нелегкая задача - освобождение рук. Леонид долго ходил вокруг бочки и все соображал, как снять с нее обруч, чтобы перепилить веревку. Он пару раз пнул бочку ногой, но в домашних тапочках это не возымело эффекта. Тогда журналист решил перетереть веревку о бетонную стену.
Через час оба запястья были ободраны в кровь и до самых костей стерты ладони. Однако время упорного трения у стены дало свои результаты. Веревка была перетерта. После того, как руки освободились, Леонид отлепил от лица пластырь и начал растирать затекшие кисти. Они плохо слушались, поскольку дико окоченели. Ничего не оставалось, как отправиться к пружинному матрасу и начать копаться в полусгнившем барахле. От холода зуб не попадал на зуб.
Бедняга напялил на себя сырую фуфайку, а шею обмотал какими-то холодными тряпками. Шапочку, которая осталась на полу, пришлось снова подобрать и надеть на голову. На ноги пленник натянул дырявые шерстяные носки, которые нашлись в куче с ветошью. Чтобы согреться Берестов сделал несколько приседаний, после чего повалился на матрас и укутался в пыльное одеяло.
Немного согревшись, журналист услышал, что из угла доносятся чьи-то голоса. Он встал и, не снимая с плеч одеяла, принялся обследовать угол. В него была впечатана идущая наверх труба. Если к ней приложить ухо, то можно было услышать, о чем говорили наверху. Однако наверху говорили мало. В основном слышался шум телевизора.
Берестов сел перед трубой на корточки и принялся тщательно ловить каждый звук. Его слух обострился настолько, что он даже начал различать отдельные слова диктора. Когда что-то вставляли бандиты, их голоса звучали значительно весомее. Они, судя по всему, играли в карты, поскольку произносили одно и то же.
За полчаса сидения на корточках Берестов не узнал для себя ничего полезного. Он встал, перетащил матрас к трубе и задремал. Лежа, да еще в полудремоте, слышимость была лучше. Он даже четко расслышал, как прозвенел телефон, и один из архаровцев сипло прохрипел в трубку.
- Слушаю. Это Макс! Что? Мы не в курсе. Они пошли за бабой, и их до сих пор нет. Баба увидела, как Стас возился в машине. Она предупредила журналиста. Журналист вызвал ментов. Да, нет! Все нормально! Потом мы его взяли. Прямо из дома. А Вальдемар с Лехой пошли за бабой. Нет! Они поехали на метро. Что? Повязали! По НТВ в новостях?
Было слышно, как бандит крепко выругался и дико вскрикнул:
- Переключай на НТВ. В новостях передают, что Леху с Вальдемаром повязали!
Канал, по всей видимости, переключили и прибавили звук. Минуты две длилась тишина, только диктор деловито сообщал какие-то новости. И вдруг бандиты оживились:
- Вон, вон они! Тихо ты, заткнись.
- Сегодня вечером сотрудниками уголовного розыска в квартире музыкального работника Маргариты Гореловой были задержаны двое грабителей. Их личности уточняются. У задержанных обнаружено огнестрельное оружие и взрывчатые вещества. Оперативники предполагают, что это не просто грабители, а члены одной из подмосковных криминальных группировок, предположительно Можайской.
Оба бандита покатились со смеху.
- Сами вы Можайские.
- Да заткнись ты, дай послушать!
- Между тем, - продолжала дикторша, - Маргарита Горелова до сих пор не найдена, хотя, как утверждают соседи, именно по ее настоянию они вызвали милицию. Обстоятельства этого происшествия выясняются.
Бандиты возмущенно загалдели:
- Козлы! Они чем там занимались? Вдвоем одну бабу не могли грохнуть...
- Тихо ты! Заткнись! Киселя показывают.
- Разыскивается особо опасный преступник Кирилл Киселев, - невозмутимо продолжала дикторша. - Тысяча девятьсот шестьдесят пятого года рождения. Приметы: рост метр семьдесят восемь, телосложение среднее, глаза карие, волосы русые, прямые. Особые приметы: большой шрам на лбу. Лиц, располагающих какой-либо информацией, просят позвонить по следующим телефонам...
- Ты чего-нибудь понял, Макс? Кисель-то здесь причем?
- Ничего не понял. Он чё, воскрес? 


15

Они летели по Ленинградскому шоссе куда-то за городскую черту, и у Маргариты никак не поворачивался язык спросить, куда они так сумасшедшее несутся? Во-первых, от удара ее челюсть распухла, во-вторых, от страха зуб не попадал на зуб, в-третьих, из разбитого окна так хлестало, что стоило открыть рот, как она сразу начинала задыхаться. Первым голос подал водитель.
- Как бы вам не простыть на таком сквозняке. Вы сорвите с заднего сиденья чехол и обернитесь.
Маргарита, немного подумав, так и сделала, быстро, по-деловому, без лишних слов, поскольку ее трясло как в лихорадке. Когда она завернулась в толстый вельветовый чехол и немного согрелась, то неожиданно тоже проявила заботу:
- А вы? Вы же с температурой, да еще на ветру.
Он улыбнулся какой-то новой, уже более уверенной улыбкой и ответил хриплым голосом:
- Ветер наоборот пойдет мне на пользу.
После этого некоторое время рассекали ночное шоссе молча. Он лихо лавировал с полосы на полосу, подрезая и оставляя сзади более крутые иномарки. Водитель не снижал скорости даже при виде поста ГИБДД, а на патрульные машины вообще не обращал внимания.
- Лихо вы водите, - произнесла пассажирка, несколько уняв дрожь.
- Когда машина классная, она сама идет, - улыбнулся водитель. - Кстати, сколько вы за нее дали?
- За что? - не поняла Маргарита.
- За ваш «Ауди».
Она бросила изумленный взор на попутчика и едва заметно усмехнулась.
- Вы думаете, это машина моя?
- А чья? - удивился водитель.
- Я не знаю, - пожала плечами пассажирка. - У меня вообще нет машины.
Он так долго с недоумением смотрел на нее, что Маргарита стала опасаться за дорогу.
- Тогда почему вы сразу бросились к ней? - спросил он с недоумением.
- Я бросилась? - удивилась Маргарита. - По-моему, мы вместе бросились.
- Выходит, мы угнали чужую машину, - лукаво улыбнулся бомж и вдруг рассмеялся.
Следом рассмеялась Маргарита. 
- Знаете, мне еще не приходилось угонять машины, - признался водитель.
- Вы это точно помните?
- Точно.
- В таком случае, если не секрет, куда мы едем?
- Черт его знает!
- Я думала, вы знаете, - удивилась Маргарита.
- А я думал, вы знаете, - ухмыльнулся он. - С вашей стороны не было никаких возражений, когда я выехал на эту трассу.
- Но почему вы выбрали именно эту дорогу?
- Она мне знакома.
Маргарита замолчала. Тревога снова охватила ее.
- А что если нам сдаться властям? - предложила она.
- Зачем торопить события? Загрести нас всегда успеют, - с философской рассудительностью произнес Антон. - Вы не беспокойтесь. Уже осталось недалеко. Я это чувствую. Кстати, извините за нетактичный вопрос, что это за джентльмены хозяйничали в вашей квартире.
- Понятия не имею! - дернула плечами Маргарита. - Я думаю, это те, кто подложили бомбу журналисту.
И Маргарита рассказала Антону обо всем, что произошло в Кузьминках: как она случайно увидела, что в автомобиль, из которого вышел мужчина, неожиданно прыгнул какой-то подозрительный тип с брезентовой сумкой. Тип несколько минут провозился на переднем сиденье, затем, оглянувшись по сторонам, выскочил назад, но уже без сумки. Сердце Маргариты екнуло, и она все рассказала вернувшемуся владельцу автомобиля. Тот заволновался и позвонил в соответствующие органы. И действительно, прибывшая через десять минут милиция, обнаружила в машине журналиста взрывное устройство.
Антон слушал Маргариту очень внимательно, хмурился и пристально вглядывался в глаза.
- Это наверняка меченые, - пробормотал он задумчиво под нос.
- Что вы сказали? - подняла брови Маргарита.
- Я говорю, что вы ввязались в историю почище, чем я...
Маргарита не стала расспрашивать про историю, в которую ввязался попутчик, поскольку челюсть уже не шевелилась. К тому же, едва показался Солнечногорск, беглянка почувствовала, как ее спутник за рулем напрягся. Он сморщил лоб и начал что-то вспоминать, всматриваясь в горящие огни и светофоры. Наконец водитель уверенно свернул налево и оставил город в стороне. После чего сполз с дороги и въехал в коттеджный городок.
Остановившись у одного трехэтажного дома с двумя башнями и глухим забором, он долго вглядывался в темные окна на втором этаже, затем, не сказав ни слова, вышел из машины и полез через забор. Минут через пять, к удивлению Маргариты, ворота отворились, и из них как ни в чем не бывало вышел Антон. Он загнал машину во двор и велел Маргарите подождать, а сам к ее ужасу полез по водосточной трубе на второй этаж. Беглянка увидела, как он легко прошел по карнизу вдоль окна, толкнул форточку и ловко влез в дом. «Если что, скажу, что он меня принудил», - подумала женщина.
Вскоре на первом этаже вспыхнул свет, двери отворились, и Антон сделал пригласительный жест. Маргарита вошла в совершено незнакомый дом и совершенно неизвестно с кем, но почему-то не испытала страха. Невыносимо болела челюсть, тело ныло, кожа от холода покрылась пупырышками.
- Предупреждаю, что этот дом не мой, - произнесла гостья, клацая зубами.
- И, кажется, не мой, - грустно улыбнулся Антон.
- Чей же?
- Если бы еще знать?
Он запер дверь, провел ее в каминный зал и посадил в кресло. Маргарита наблюдала за ним. Нельзя сказать, что он плохо ориентировался в этом незнакомом доме. Лишь время от времени вены на его лбу вздувались и глаза становились стеклянными, как будто он вспоминал что-то давно забытое. Не выходя во двор, Антон приволок в зал охапку дров и растопил камин. Затем спустился по лестнице откуда-то сверху с двумя бокалами и квадратной бутылкой Шотландского виски. Он налил ей полный бокал, а себе плеснул на донышко:
- Выпейте залпом, вам надо согреться!
- А вам не надо? - удивилась она.
- Мне наоборот...
Антон пригубил из своего бокала, поморщился, затем посмотрел на этикетку и ничего не сказал. Маргарита сделала три глотка и подумала, что такого шикарного виски она не пила никогда. Ей сразу сделалось хорошо, и потянуло в сон. К тому же со второго этажа бомж приволок длинную норковую шубку и настоял, чтобы она укуталась. Сам же снова куда-то исчез.
Не смотря на то, что на душе было тревожно, от виски стало легко и тепло. Маргарита даже почувствовала себя несколько уютно. «Прекрасная все-таки вещь - камин, пусть даже чужой, - подумала она. - Если завтра застукают хозяева, она свалит все на него. Авось не убьют».
Антон откуда-то притащил маленький телевизор и поставил перед госпожой на стул.
- Не скучай. А я пока соображу насчет ужина.
Его забота была подозрительной. Маргарита не верила в его бескорыстие. Так всегда поступают маньяки. Сначала заботятся, а потом расчленяют. 
По телевизору ничего интересного не было. Она без интереса пощелкала каналы и, оставив телик на НТВ, пошла бродить по дому. На первом этаже был зал с шикарной мягкой мебелью, комнатка со столом и просторной кроватью, огромная прихожая, невероятных размеров кухня и еще несколько подсобных комнатушек. На втором этаже было две спальни, кабинет с красивым антикварным столом и огромный музыкальный зал. В нем стоял рояль, должно быть, очень дорогой. Какой фирмы, Маргарита не посмотрела, не смея зажечь свет. Однако и без света все была видно, поскольку окна зала были огромны, и за ними горели уличные фонари.
Маргарита побродила по залу и заметила, что в музыкальной гостиной кроме рояля, на стенах висят еще несколько скрипок, виолончель и гитара. Она ущипнула гитарную струну, и от звука, который издал инструмент, все в душе перевернулась. О такой гитаре можно только мечтать. Ей за всю жизнь не заработать на такую прелесть.
Она осторожно сняла со стены инструмент и поставила ногу на подоконник. Подоконник был подходящий высоты. Он как будто для того и предназначался, чтобы на него ставили ноги гитаристы. Маргарита начала играть концерт из Палау, сначала робко, потом все более уверенно и вдохновенно. Звуки полились так свободно, что она обо всем забыла. Опомнилась только тогда, когда почувствовала на спине чей-то горящий взгляд. Гитаристка обернулась и вздрогнула.
В дверях вырисовывался чей-то громадный силуэт с длинным ножом в руках. Тут не могло быть никакой ошибки: в его руках был именно нож. Это было видно очень четко. Этот некто с ножом, не шевелясь, смотрел на нее и молчал.
- Антон, это вы? - произнесла гитаристка как можно спокойней, хотя от страха тряслись все поджилки.
Силуэт качнулся. Одна рука с шуршанием поползла по стене, другая с ножом напряглась. Наконец пальцы ползущей ладони пошевелились, и внезапно вспыхнул свет.
Это был он, Антон. Но в каком виде? Глаза его были мутными и совершенно невменяемыми, лицо красным, потным, напряженным. Он тяжело дышал, трясся и был явно не в себе. В одной руке действительно сверкал огромный никелированный нож. Взгляд безумца был устремлен куда-то мимо Маргариты и выражал усталую боль. Наконец его зрачки пошевелились. Он посмотрел на Маргариту совершенно не узнаваемыми глазами и жутким загробным голосом произнес:
- Антона давно нет. Остался лишь его призрак.
Призрак, покачиваясь, сделал шаг по направлению к Маргарите, и та с визгом бросилась за рояль. Антон остановился, выпучил глаза и принялся трясти головой. Когда он поднял голову, глаза его были уже менее безумными, хотя по-прежнему больными. Антон перехватил ее взгляд и посмотрел себе на руку с ножом. Едва заметная усмешка тронула его влажные губы. Он спрятал руку за спину и спокойным голосом произнес:
- Извините, Маргарита! У меня, кажется, сильная температура. Если я буду бредить, не обращайте внимания... - Антон переступил с ноги на ногу и выдавил из себя подобие улыбки, затем вздохнул и выронил из-за спины нож. - А я вожусь на кухне, слышу, вы играете... Знаете, не могу себя удерживать... когда искажают. Извините, в первой части нужно играть ре-диез, а не ре-бекар... И басы должны быть глубже по звуку...
Он качнулся и закрыл глаза. Постояв без движения несколько секунд, Антон поднес ладонь ко лбу и прошептал:
- И басы должны быть глубже по звуку...
- На традиционной гитаре это невозможно, - подала голос Маргарита, трясясь, как листок. - Нарсисо Йепес специально для этого концерта Палау заказывал десятиструнную гитару.
- Что? - спросил Антон, отняв руки от глаз. - Йепес? В Мадриде я три дня поил его в лучших ресторанах, а он мне так и не показал свою знаменитую десятиструнную гитару.   
Антон развернулся и, покачиваясь, пошел прочь. Остановившись на лестнице, он оглянулся и произнес, без какого-либо намека на иронию.
- Я закажу вам... десятиструнную гитару.
Когда он исчез, Маргарита метнулась к окну. «Бежать», - была первая мысль. Однако на пластиковых рамах она не увидела никаких шпингалетов. На форточках тоже. Все было глухо.
Гитаристка повесила гитару и на цыпочках прокралась в спальню. Как ни была напугана девушка, все же понимала, что в разорванной до пояса  юбке, блузке без пуговиц и домашних тапочках далеко не убежишь. Не бежать же ей в этой дурацкой норковой шубе.
Маргарита открыла шкаф одной из спален и увидела великолепно пахнущую мужскую одежду. Не то! Она отправилась в другую спальню и точно - та оказалась женской. Живут же люди!
В платяном шкафу Маргарита вцепилась в первые попавшиеся джинсы и розовый джемпер. Джемпер пришелся впору, а джинсы были длинноватыми. Это было не смертельно. Воровка загнула их и стала подбирать обувь. Из обуви ничего спортивного не нашлось. Пришлось влезть в полусапожки на длинном каблуке. Они были больше на два размера, но недостаток заключался в другом - сапожки сильно цокали по ступеням лестницы.
Маргарита на цыпочках спустилась в гостиную, прокралась мимо кухни в прихожую и подошла к двери. К ее удивлению, на дверях она также не обнаружила ни замка, ни ручки. Приглядевшись, женщина увидела на одной из створок горящий светодиод. «Не иначе, как здесь все двери открывается пультом», - догадалась она и услышала сзади шаги.
- Вика? - послышался сзади удивленный голос.
Маргарита обернулась. В дверях стоял Антон с серебряным подносом в руках, от которого валил пар. Он почему-то вытаращил глаза, затем сильно затряс головой.
- Извините! Что-то я совсем стал плохой. Вы ищите туалет?
Маргарита кивнула.
- Идемте, я вам покажу.
Пришлось отправиться за ним через гостиную к дверям, находящимся у входа в зал.
- Если вам нужна ванная, то дверь рядом, - галантно произнес бомж. - Ужин готов. Я жду вас в гостиной.
Когда она вернулась в гостиную, уже был сервирован маленький столик, и к нему придвинуты два кресла. На подносе дымилось какое-то ароматное блюдо из мяса, картошки сыра и майонеза.
- Мясо по-французски, - пояснил Антон и плеснул в ее бокал виски. - К этому блюду, конечно, полагается красное вино, но вам полезнее принять покрепче, чтобы не заболеть.
«Напьюсь до беспамятства, и пусть расчленяет», - подумала Маргарита и выпила залпом до дна. Сам же он едва пригубил.
Блюдо было исключительной вкусноты. Это она отметила рассудком, а не желудком. Насладиться яством ей не давала тревога. Тем не менее, леди энергично умяла одну тарелку. Сотрапезник же только ковырнул вилкой.
- Извините, - произнес он с виноватой улыбкой. - Я вынужден вас оставить одну. Мне еще нужно найти скальпель.
Маргарита вздрогнула и перестала жевать. Его глаза были красными и мутными. А сам он, кажется, далек от юмора. Со лба у него струился пот, дыхание было тяжелым. Он ушел на второй этаж и там затих.
«Бежать», - снова мелькнула мысль.
Однако виски ударили в голову. Мозги размякли, и размякло тело. «Что-то непохоже, что он намерен расчленять меня сегодня, - сладко зевнула Маргарита. - О здоровье заботится. К тому же, где он здесь найдет скальпель?»
Глядя на огонь в камине и раздумывая над тем, как побыстрее отсюда «сделать ноги», гостья и сама не заметила, как задремала. И ей даже приснился целый сон.
Маргарита брела по цветочной аллее к роскошному дому с колоннами и несла в руках лилию. И тут она вспомнила, что этот дом ей уже снился, и снился этот сюжет. Вот сейчас она дойдет до середины аллеи, и к ней навстречу выбежит дочка в розовом платье и в капоре с синей ленточкой. А потом выйдет он, ее мужчина, великолепный, стройный, изысканный в дорогом костюме и рубашке с жабо. И он действительно вышел, а дочка не выбежала. «Почему не выбежала? - удивилась во сне Маргарита, но тут же себя успокоила: - Это ничего. Ничего страшного. Зато сейчас я увижу его лицо…»
И вдруг откуда-то издалека раздался голос диктора НТВ. Впрочем, он и не умолкал. А теперь, когда мужчина вышел ей навстречу, голос диктора усилился и стал четче: «Кирилл Киселев, тысяча девятьсот шестьдесят пятого года рождения. Приметы: рост метр семьдесят восемь, телосложение среднее, глаза карие, волосы русые, прямые. Особые приметы: большой шрам на лбу...»
В ту же секунду Маргарита увидела лицо идущего к ней мужчины. Это был Антон. Лицо его было потным, красным и никак не сочеталось с белоснежным жабо на рубашке. Глаза его блестели совершенно безумным блеском, а губы искажала кривая хищная усмешка. На лбу, от волос до переносицы, у него действительно был шрам, огромный, багровый, безобразный. Как же она не замечала его раньше? И вдруг этот шрам на глазах стал распухать, и из него потекла кровь, сначала крупными каплями, затем тоненькой струйкой.
Антон улыбнулся, а Маргарита в ужасе отшатнулась: все его зубы были в крови, а два передних - выпирали в виде клыков. Он протянул к ней руки, и в одной - блеснул окровавленный скальпель.
Маргарита вскрикнула и проснулась. Рядом никого не было. Работал телевизор, и из него деловым тоном сообщалось: «Лиц, располагающих какой-либо информацией, просят позвонить по следующим телефонам...»
Проснувшаяся взглянула на экран. На нем мерцала полоска с телефонными номерами. 
Женщина выключила телевизор и минут пять сидела в тишине, прислушиваясь. Сердце колотилось, как у зайца. Вокруг ни малейших признаков жизни. «Как я могла вот так беззаботно заснуть?» - удивилась она и осторожно поднялась с кресла. Маргарита с опаской посмотрела наверх, но там не ощущалось никакого движения. Тогда гостья осторожно направилась в ванную, но сапоги предательски цокали. Сейчас она омоет лицо холодной водой и придумает, как убежать.
Свет в ванной почему-то горел. Это гостья заметила сквозь щели двери, но не предала этому значения. Маргарита рванула на себя ручку и в ужасе отшатнулась. Бомж стоял перед зеркалом в крови с разрезанным лбом, и в руке у него сверкал скальпель.


16

Калмыков так отчаянно звонил в квартиру Берестова, что из соседней квартиры вышла соседка.
- Ну, что вы названиваете? Нет Леонида дома. Вы ему звоните, а у нас все отдается. У него такой громкий звонок.
- Вы не знаете, где он?
- Откуда мы можем знать? Он нам не докладывает.
- Может, вышел куда, в магазин, или мусор вынести? Вы не слышали ничего? Я ему и на сотовый звонил - почему-то не отвечает.
Голос у Калмыкова был таким расстроенным, что женщина сообразила: с соседом что-то произошло.
- Вообще-то у него в прихожей слышалась какая-то возня, а потом как будто что-то упало на пол. Потом все затихло.
- Стон, крики, хрипы слышали? Запаха крови у вас в прихожей чувствуется?
- Что вы такое говорите? - попятилась соседка и быстро захлопнула дверь перед носом журналиста.
Калмыков позвонил своему знакомому, полковнику Кожевникову и вкратце обрисовал ситуацию.
- Стой на месте, сейчас подошлю ребят. По-моему, бомбой занимался капитан Горохов.
Ровно через двадцать минут опергруппа из трех человек в полном боевом обмундировании вышла из лифта.
- Анатолий Калмыков? - спросил один из них. - Очень приятно! Капитан Горохов! Где квартира журналиста?
Квартиру открыли легким движением руки при помощи какой-то отмычки. Оперативники внимательно осмотрели прихожую. На полу была разбросана обувь, и валялся раздавленный сотовый телефон. Капитан присел, внимательно осмотрел полы. Подобрал какой-то подозрительный комочек грязи, затем принюхался.
- Мужики, по-моему, пахнет эфиром.
Мужики начали водить носами и, кивнув, подтвердили: эфир вне всякого сомнения. Кроме этого, капитан унюхал еще и запах какого-то редкого английского одеколона. Он вошел в ванную, перенюхал все пузырьки и высказал предположение, что кроме хозяина в квартире было еще двое. Однако эти двое в комнату не входили.
- Стас, посмотри замок!
Один из милиционеров присел перед дверью и долго что-то высматривал через увеличительное стекло в скважине замка.
- Похоже, что открывали булавкой.
- Все ясно! - нахмурился капитан Горохов. - Открыли отмычкой и ворвались. Журналист, видимо, вышел на шум в прихожую, и они сразу накинули на него маску с эфиром. Затем отволокли в машину. Словом, сейчас работаем с соседями...
Милиционеры рассыпались по этажам и принялись опрашивать жильцов на предмет подозрительных звуков в подъезде. Калмыков тоже принял горячее участие в опросе. Именно он на пятом этаже нашел свидетельницу, заметившую, как полчаса назад трое пьяных молодых людей в обнимку выходили из лифта. Двое были в кожаных куртках. Они еще вязали лыко и даже пытались что-то петь. Третий был в одной рубашке и совершенно невменяемым. Но что ее поразило: от них воняло ацетоном.
- Это они! - насторожился капитан. - В какую машину сели?
- Насчет машины ничего сказать не могу, - развела руками свидетельница. - Я вообще на машины не обращаю внимания.
- Но, может быть, вам бросилась в глаза какая-нибудь посторонняя машина у подъезда, - продолжал допытываться капитан.
- Ничего постороннего у подъезда мне в глаза не бросилось, - ответила женщина на пятом этаже и закрыла дверь.
Опросили хозяев квартир первых этажей, чьи окна выходят во двор. В подъезде Берестова никаких посторонних машин не заметили, а в соседнем - сказали, что, кажется, видели какую-то белую иномарку. Но это не точно.
Вот, собственно, и вся информация, какую смогли собрать оперативники. Группа захвата с Калмыковым села в милицейскую машину и на всякий случай сообщила всем постам дорожно-патрульной службы, чтобы приглядывались к подозрительным белым иномаркам.
- Но вряд ли будут приглядываться, - покачал головой капитан Горохов. - Слишком уж не конкретные сведения. Одно не возьму в толк, зачем они его похитили, когда перед этим хотели взорвать?
- Кто? - вздрогнул Калмыков.
- Судя по амуниции, братки из Можайской группировки. Хотя это не точно. Их еще продолжают допрашивать.
- Что? Их поймали? Тех, кто подложил бомбу?
- Двоих поймали. Но еще неизвестно, они ли это? Хотя, судя по всему, команда одна.
Машина тронулась. Капитан закурил и откинулся на сиденье.
- Команда одна, как пить! Решили убрать свидетельницу, которая могла опознать минера. Выследили, проникли в квартиру и тут мы их накрыли...
Калмыков удивленно взглянул на капитана.
- Свидетельница не пострадала?
- Этого мы пока не знаем, - задумчиво выпустил дым капитан. - Она исчезла. И тот, который профессионально замочил бандитов в квартире свидетельницы, тоже исчез.
- А кто это был? - удивился Калмыков.
- Вот и я думаю, кто? Музыкантша одинокая. Сожителя, по словам соседей, у нее нет, и никогда не было. Кроме того, непонятно, кто вообще вызвал милицию? Вызывала женщина, но, кажется, не сама Горелова. И вот, что любопытно, она сказала, что в квартире Гореловой хозяйничает известный рецидивист Кирилл Киселев. Два года назад он совершил побег из мест не столь отдаленных, и, по слухам, его приютили люберецкие.
Капитан впал в окончательную задумчивость, а машина продолжала нестись по ночной Москве.
- Судя по почерку, это орлы из новой формации, - пробормотал себе под нос капитан, после длительного молчания.
- Что это значит? - поднял брови Калмыков.
Капитан выпятил вперед челюсть и обернулся к журналисту:
- Сейчас в бандитском мире происходит какой-то новый передел. Криминальные группировки второй год энергично теснит какой-то молодняк. Откуда он взялся, не понятно. Можно сказать, новое течение в криминале: без всяких предварительных ультиматумов отстреливают известных паханов и авторитетов, и даже некоторых промышленников, чьи деньги крутятся в криминале. Работает новая волна, как правило, либо в одиночку, либо парами: парень с девушкой. Ребята очень хорошо подготовлены - смелые, дерзкие, неуловимые. Где их готовят, неизвестно. Но главное, непонятно, кто за ними стоит?   
   

17

На утро полусонного журналиста выволокли за шиворот из подвала и молча втащили в дом. Несмотря на то, что ночью пленник промерз до самых кишок, спал он настолько крепко, что даже не слышал, как утром во двор въехал фиолетовый «Джип» с тонированными стеклами. Леониду пару раз засветили по физиономии, за то, что он перетер веревку, затем поставили в гостиной перед каким-то холеным мужчиной в кожаном пальто. Мужчина сидел в кресле нога на ногу и смолил сигару.
Незнакомцу было около тридцати. Коротко стрижен, чисто выбрит; сытый, пахнущий дорогим парфюмом. Голубые глаза были совершенно ледяными и наглыми, явно привыкшие к вседозволенности. Он молча осмотрел журналиста с ног до головы, и его тонкая ноздря презрительно дернулась.
Разумеется, заспанный, в рваной фуфайке и с грязными тряпками на шее Леонид выглядел не лучшим образом.
- Маргарита Горелова - твоя знакомая? - спросил незнакомец высокомерным тоном.
- Кто это? - поморщился Берестов, втягивая голову в плечи. - Подозреваю, что вы меня с кем-то путаете.
- Мы никогда никого ни с кем не путаем, - назидательно пояснил мужчина. - Та женщина с гитарой, которая подошла к твоему «Жигулю» предупредить о бомбе, до этого тебя знала?
- А вот кто! - тряхнул головой Берестов. - Нет! Я видел ее впервые.
В глазах мужчины промелькнула искра недоверия. Задумчиво пожевав губу, он лениво поинтересовался:
- Тогда зачем она к тебе подходила? Ей жизнь не дорога, или делать нечего?
- Это вы у нее спросите!
- Спросим, - криво усмехнулся господин. - Когда поймаем. А ты пока отдыхай!
Его снова схватили сзади за ворот и поволокли на улицу.
- Минуточку? - воспротивился Берестов, вырвавшись из рук архаровцев. - Могу я, наконец, узнать: что все это значит? За что мне бомбы суют под сиденье? Может, вы вообще меня с кем-то перепутали?
- Мы никого ни с кем не путаем, - назидательно повторил парень. - Ты журналист Леонид Берестов? Тогда все нормально. Расслабься. Тебя заказали.
- Кто? - вытаращил глаза пленник.
- Мы не разглашаем клиентов, - сквозь зубы процедил парень.
- Но за что?
- А это не нашего ума дело.
- Вы что же, меня убить можете? - ужаснулся Берестов.
- Если тебя не купят, - зевнул командир и махнул архаровцам, чтобы убрали.
Берестова выпихнули из дома и снова бросили в подвал. Он лег на матрас лицом вниз и затих. «Вот и конец? - подумал он. - Допрыгался. Точнее, дописался».
Впрочем, чего такого он написал, что его «заказали»? Журналист перебрал в памяти все свои публикации за последние три месяца, но не нашел ни одной, за которую можно подложить бомбу под сиденье. Единственная, кто искренне желала его смерти - это потомственная аферистка Анжелика. Но обладает ли бабенка такими средствами, чтобы «заказывать» неугодных клиентов, если у нее даже обои висят на канцелярских кнопках?
Берестов поразмыслил и пришел к выводу, что теоретически она могла нанять бандитов. Почему бы нет? Ее бизнес шел неплохо. От клиентуры отбоя не было. А разоблачительный материал, да еще с фотографией, означал полный крах ее трудовой деятельности.
Берестов вскочил с матраса и кинулся к решетке. Что же он так раскис-то? Что же сдался без борьбы и песен протеста? Ведь должен же быть выход.
Обе решетки были крепкими. Их не то, что руками, ломом не выломаешь. Если даже и выломаешь, в них не пролезешь.
Берестов обследовал металлическую дверь. К ней тоже без лома не подступиться. Да, и с ломом бесполезно. Журналист вернулся на матрас и задумался. Остался один способ удрать отсюда: попытаться «сделать ноги», когда за ним явится охранник. А что? Тюкнуть его по башке и - через забор. Только чем тюкнуть?
Берестов скрупулезно обшарил все затаенные места в подвале и не нашел ничего такого, чем можно тюкнуть по башке. Он критически осмотрел бочку, и ему пришла в голову мысль спрятаться в нее. Почему бы нет? Охранник отопрет дверь, спустится по ступеням, увидит, что в подвале никого и помчится в дом с криком: «пленник сбежал», а дверь впопыхах оставит открытой... Вполне возможно, что такой план был бы и ничего за неимением других, но бочка для Берестова оказалась маловата.
В глубокой задумчивости журналист присел на матрас, но неожиданно услышал во дворе какое-то движение. Кажется, к дому подъехали еще машины.
Берестов бросился к окну и увидел, что в ворота въехали две иномарки: «Форд» и «Вольво». Из «Форда» вышли двое: молодой парень в замшевой куртке, судя по всему, водитель, и высокий черноволосый мужчина в длинном пальто и белым шарфиком поверх него. Почему-то Берестову подумалось, что он здесь самый главный, потому что все вокруг засуетились, забегали, а, вышедший на крыльцо господин, интересовавшийся Гореловой, расплылся в подхалимской улыбке.
Из «Вольво» вышли четверо здоровых жеребцов в кожаных куртках. Один из них был высокого роста. Трое остальных - будто отлиты с одной болванки. И ростом, и лицом, и одеждой они были совершенно одинаковы. Берестову эта четверка была неизвестна, однако, если бы он каким-нибудь образом задержался в магическом салоне Анжелики на Кропоткинской, то наверняка бы узнал этих орлов.
Начальство ушло в дом, а к этим четверым подвалили хозяева. После рукопожатий до Берестова донеслась часть их разговора, из которого можно было понять, что журналиста «заказали» наверху, а музыкантшу архаровцы хотели грохнуть по собственной инициативе, поскольку она знала в лицо подложившего бомбу Стаса. Таким образом их команда разделилась: Вальдемар с Лехой отправились за той самой женщиной, которую нужно было ликвидировать, и с тех пор больше не возвращались. Что там у них произошло, неизвестно. Но в результате их повязали на квартире музыкантши, а сама она исчезла. Что особенно удивило бандитов, когда по НТВ показывали Леху с Вальдемаром, - они оба были с разбитыми головами.
- Крутая баба! - сплюнул один из них.
- Думаешь, ей кто-то помог?
Тут бандиты опять вспомнили про какого-то Киселя и долго качали головами, предполагая, что не случайно вслед за этим происшествием показали его фоторобот.
После чего у одного из них зазвонил мобильник. Поднеся его к уху, архаровец произнес «слушаюсь!» и направился к подвалу. Ключ в двери заскрежетал, железная дверь отворилась и в световом проеме нарисовалась его фигура.
- На выход, - приказал он коротко, и Берестов покорно начал подниматься по ступеням.
Его привели в ту же гостиную, что и утром, и поставили перед начальством по стойке смирно. Двое мужчин сидели в креслах и потягивали что-то из жестяных банок. Утреннего Берестов уже видел, но вновь прибывший, судя по всему, был главнее. На его шее красовалась черная бабочка в горошек, ноги были обуты в лакированные ботинки. Черные волосы набриолиненны и зачесаны назад. Глаза карие и очень внимательные. Брови сросшиеся. На правой бровью бордовый шрам.
Господин в лакированных туфлях осмотрел пленника с ног до головы и спросил с иностранным акцентом:
- Вы занимаетесь спортом?
- Нет, - ответил Берестов.
- А хорошо умеете стрелять?
- Нет. Стреляю я неважно. В Армии всегда мазал, - соврал пленник, потому что на самом деле стрелял хорошо.
- Это очень плохо, - покачал головой иностранец. - Вы русские очень ленивые, поэтому ничего не умеете.
- Не такие уж мы и ленивые, - криво усмехнулся Берестов. - Кое-что все-таки умеем. Например, морды бить. И бьем их получше, чем вы, американцы.
- Я не американец. Я англичанин, - поправил иностранец.
- Мне один черт!
- А мне не один. Вы товар не высшего класса. На вас сейчас спроса нет. Спрос сейчас на молодых, спортивных, сильных, а вы?
- Я журналист, а не спортсмен, - произнес Берестов с обидой.
- Мне не нужны журналисты. Мне нужны работники.
- А журналисты, по-вашему, не работники? - удивился Берестов.
- Русские журналисты не годятся даже на то, чтобы мести улицы. Но вас в виде исключения я куплю за полцены. Есть одно место в цехе.
- Но мистер Ричард, мы на бензин больше потратились... - зашевелился в кресле парень с рыбьими глазами.
- Или за полцены, или пускайте в расход, - отрезал иностранец. - На такого заявок нет.
Продавец в кресле махнул рукой, и Берестова, грубо схватив за руки, потащили к «Форду». Толкнув в салон, ему мигом закатали рукав и всадили укол. В ту же секунду, глаза его помутнели. Пленник дернулся в какой-то неистовой судороге и без чувств уткнулся носом в сиденье.
Берестов очнулся в какой-то чистенькой лаборатории на жесткой кушетке. Сколько он пробыл в небытие, бедняга не помнил. В голове шумело, в висках ломило, все кости ныли.
Леонид поднял голову и заметил, что он совершенно голый. Вокруг никого. У стены стоял какой-то медицинский аппарат, похожий на рентгеновский. Узник поднялся и подергал дверь. Она была закрыта довольно плотно. «Попробовать разбежаться и выбить ее плечом», - стрельнула в голове мысль.
Он отошел к противоположной стене и уже хотел скомандовать себе «марш!», как дверь открылась сама, и в нее вошел тот самый иностранец в бабочке и лакированных туфлях. За ним вошли два угрюмых бугая.
- Все русские начинают одинаково - с вышибания двери, - произнес он презрительно. - Ни один не пробовал вступить в переговоры.
- С кем? - удивился Берестов.
- Со своим новым хозяином, - ответил иностранец, и указал глазами на потолок, где висел светильник.
Берестов догадался, что это был наблюдательный глазок.
- Итак, - деловито произнес мистер Ричард, - пока вы спали, мы вас обследовали. Несмотря на то, что вы пренебрегаете спортивными занятиями, состояние ваше не такое уж и плохое. Встаньте на машину!
Иностранец указал на стоящий у стены рентгеновский аппарат. Берестов покорно взошел на него и прижался к экрану. Иностранец сел напротив и приложился глазами к перископу.
- Не плохо, - повторил он. - Легкие хорошие. Еще бегаете без одышки. Очень жаль, что вы не стрелок. Мне сейчас нужны стрелки. 
- Что вы заладили: «Мне, да мне!» - с раздражением произнес Берестов. - Вы кто здесь? Господь Бог?
- Забудьте о Боге, - приказал иностранец. - Теперь вы будете служить только мне.
- Откуда такая уверенность? - возмутился Леонид.
Англичанин поднялся с места, и Берестов заметил под мочкой его уха огромное родимое пятно. 
- Не только служить, но и поклоняться мне, как Богу. А кто не будет служить и поклоняться, тот будет убит.
- Да вы зверь! - удивился Берестов.
- Совершенно верно. Я - зверь, - удовлетворительно кивнул иностранец. - Это про меня сказано в тринадцатой главе Апокалипсиса: «И дано ему было вложить дух в образ зверя, чтобы образ зверя говорил и действовал так, чтоб убиваем был всякий, кто не будет поклоняться образу зверя. И он сделает то, что всем - малым и великим, богатым и нищим, свободным и рабам - положено будет начертание на правую руку их или на чело их». Так что, товарищ Берестов, готовьте свою правую руку и лоб. Я буду вас метить!


18

Маргарита, в ужасе издав короткий стон, попятилась назад. Безумец смотрел на несчастную мутными и совершенно неосмысленными глазами. Он сжимал в руке окровавленный скальпель и, кажется, не собирался узнавать. Около двух минут они молча смотрели друг на друга, после чего он, качнувшись, угрюмо двинулся на нее. Маргарита с визгом кинулась на второй этаж, забежала в спальню и забилась в платяной шкаф.
Через некоторое время она услышала на лестнице тяжелые шаги бомжа. Они протопали в музыкальный зал, затем - в кабинет, наконец, - в соседнюю спальню. После чего - зловеще направились к ней.
Антон переступил порог спальни и остановился. Несчастная услышала, как его рука заскользила по стене, наткнулась на выключатель и зажгла настенную лампу «бра». С минуту было тихо, затем его шаги стали тихо приближаться к шкафу.
Уже наполовину отключившаяся Маргарита почувствовала, что он остановился рядом. Она даже услышала его тяжелое дыхание, но преследователь почему-то не спешил распахнуть дверцы. Маньяк какое-то время безмолвно принюхивался, затем неожиданно постучал. От этого стука сердце женщины провалилось в бездну. Она мысленно попрощалась со всеми, и ее сознание отбыло куда-то очень высоко.
- Маргарита! - услышала она издалека. - Я чувствую по запаху, что вы здесь. Я очень болен. Мне нужно поспать. Извините, что невольно напугал вас. Я не хотел. Вы ложитесь здесь и ничего не бойтесь. Завтра я приду в норму.
После этого его шаги стали удаляться. Но за порогом бомж остановился, и девушка услышала:
- Знайте, что вы мне очень дороги.
Маньяк ушел, но Маргарита еще долго сидела в шкафу. Она дважды засыпала, но дважды рывком встряхивала голову, не позволяя себе отключиться. «Как можно спать, когда он рядом?» - думала она, и снова усталость наваливалась откуда-то сверху и клонила ее голову вниз. «А не перейти ли действительно на кровать? - мелькнула последняя мысль. - Ведь если сегодня ей суждено быть расчлененной, то пусть лучше это сделают во сне».
Как бедняжка наутро оказалась в разобранной кровати, для нее осталось загадкой. Утро было на редкость солнечным. За окном что-то уютно шелестело и чирикало. Лучи солнца были разбросаны по стенам спальни, в результате казалось, что этот райский уголок сотворен из чистого золота.
Маргарита подняла голову и прислушалась. В доме царила зловещая тишина. Она поднялась с постели и вдруг с удивлением обнаружила, что джинсов на ней нет и нет на ней джемпера, а сама она в каком-то шелковом кружевном пеньюаре. Маргарита сунула руку под пеньюар. Трусики, слава богу, были на месте, но бюстгальтер отсутствовал. Его вместе с джинсами и розовым джемпером она обнаружила на пуфике. Джинсы и джемпер были сложены аккуратно, и именно ее рукой. За это она могла поручиться.
Маргарита оделась и как можно тише поцокала на первый этаж. Она уже почти спустилась до конца, как вдруг услышала сзади мягкие шаги. Девушка испуганно обернулась и увидела его, выходившего из соседней спальни. Мучитель был в дорогом халате с огромным пластырем на лбу. Его глаза как-то непривычно светились, и на лице сияла широкая улыбка.
- Доброе утро, Маргарита! - обаятельно произнес бомж. - Как вы спали?
- Прекрасно спала, - скороговоркой ответила гостья.
- Я тоже прекрасно спал. И, кажется, не плохо себя чувствую. А вы себя как чувствуете?
- Нормально, - сухо ответила Маргарита.
Антон чутко уловил ее настроение.
- Извините, я вчера вас напугал. Ей Богу, это произошло ненароком. Вас нужно было сразу отнести в спальню, но вы так трогательно сопели в кресле, что я не посмел вас потревожить.
- А что вчера вы делали со своим лбом? Вы помните?
Улыбка моментально слетела с его лица. В глазах появились растерянность и тревога.
- Я все помню, дорогая Маргарита. Придет время, я вам расскажу. Но сначала мне нужно снова обрести себя...
Антон осекся на полуслове и закусил губу. Озабоченно поводив глазами, он посмотрел на девушку каким-то новым, мужским взглядом и начал спускаться по лестнице.
- А не плохо бы нам хлебнуть кофейку, - бодро произнес он. - Какой вы предпочитаете?
- «Пеле», - пробормотала Маргарита.
Антон весело расхохотался, оценив тонкую шутку. Маргарита впервые увидела его смеющимся и подумала, что ему это идет.
- Сколько в вас остроумия, Маргарита! Я приготовлю кофе по-бразильски, если вы не возражаете.
Мужчина легко сбежал с лестницы, коснувшись ее полами своего бежевого халата, и скрылся в кухне. Маргарита направилась в ванную. Умывшись, она подумала, что произошедшая перемена пошла ему на пользу. Исчезли застенчивость, робость и эта ужасная затравленность. В нем появилась мужская уверенность и стали проступать элементы какой-то не отечественной куртуазности. «Кто бы мог подумать, Боже мой, - это у бомжа-то с Казанского вокзала?»
Но все равно, вчерашний скальпель и кровавый лоб сильно смущали Маргариту. Все равно она его боялась и думала только об одном: «Как бы поскорее слинять?»
Когда пленница вышла из ванной, дом уже наполнился изумительным кофейным ароматом. Антон вошел в гостиную с подносом в руках, на котором дымились две чашки кофе и лежали в тарелке несколько бутербродов с ветчиной. Он элегантным жестом указал гостье на кресло и поставил поднос на журнальный столик. После чего мягко заглянул в глаза и произнес:
- Не знаю, понравится ли вам кофе по-бразильски. Большинство предпочитают по-турецки, но, на мой взгляд, у турков не столь изысканный вкус к кофе.
«Боже, откуда эти светские речи и жесты», - удивилась про себя Маргарита и пригубила из чашки. Кофе действительно был великолепный. Выпив его до капли и смолотив бутерброд, она вежливо поблагодарила и произнесла:
- Мне нужно срочно в Москву. У меня сегодня уроки.
- Понимаю, - ответил он. - Но вас ищут бандиты.
- Никто меня не ищет, - нахмурилась Маргарита. - Их вчера поймали.
Глаза Антона радостно блеснули.
- Откуда вы знаете?
- Вечером сообщали по НТВ.
- Что ж, это прекрасно! - бросился к телефону он. - Вам нужно будет дать показания в милиции. Я вам советую позвонить, чтобы они за вами приехали.
- Куда? Сюда? - вытаращила глаза Маргарита. - Чтобы сразу влепили срок за то, что я влезла в чужой дом.
На его лице появилась растерянность.
- А ведь точно, - грустно улыбнулся Антон. - Я совсем забыл, что это чужой дом. А мы здесь во всю хозяйничаем…
- Чей этот дом, вы знаете? - сощурилась Маргарита.
Бомж пожал плечами и отвел взгляд. Затем деловито сложил на поднос пустые чашки и отнес на кухню.
- Что ж, - произнес он деловито. - Я вас отвезу.
- На угнанной машине? Нет уж спасибо. Я лучше на электричке.
- Никаких электричек! Поедем на машине, - произнес он мягким, но в то же время категоричным тоном.
Антон отправился на второй этаж, пробыл там пять минут и вышел одетым в голубые джинсы, замшевую куртку и бейстболку, закрывающую безобразный пластырь на лбу. На ногах у него были супермодные ботинки с пряжками и квадратными носами, на руках тонкие перчатки. Все это так ему шло, что Маргарита подумала: «Подлецу все к лицу...»
- Вы решили украсть одежду? - спросила она.
Антон растерянно посмотрел на штаны с ботинками, снял бейстболку и виновато высунул язык.
- А ведь точно! Я как-то не подумал. Ведь если дом чужой, значит и одежда в нем чужая.
С минуту он думал, затем, надев бейстболку обратно, произнес:
- Знаете, Маргарита. Что-то мне подсказывает, что я могу позаимствовать здесь одежду. Как, впрочем, и вы. Вы ведь тоже позаимствовали? Не правда ли? Не переживайте! Хозяева возражать не будут. Да и вещи не возражают.
- А разве бывает, что вещи возражают? - удивилась она.
- Бывает. И довольно часто, - ответил он и спустился с лестницы.
Когда они подошли к входной двери, Антон несколько раз нажал пальцем на светодиод и дверь открылась. После того, как парочка вышла на крыльцо, дверь сама без посторонней помощи захлопнулась.
Бомж вынул из кармана целлофановый пакет и ловко заделал разбитое окно автомобиля. Затем дотянулся до заднего сиденья, с усмешкой взял топорик и сунул себе за пояс. Только после этого он открыл перед Маргаритой дверь. Когда она, смирившись с судьбой, расположилась на переднем сиденье, водитель завел машину и хитро подмигнул:
- Какое счастье, что колющие и рубящие предметы вы храните под холодильником. Вчера, после того, как меня долбанули по затылку, и я упал, моя рука сама легла на этот топорик. Можно сказать, холод металла и возвратил меня к жизни. Пока этот болван наворачивал глушитель, я быстренько вскочил и тихонько стукнул ему обухом по лбу. Ну, а дальше вы знаете.
Маргарита одарила спутника теплым взглядом и ничего не сказала. Машина тронулась. Когда автомобиль приблизился к воротам, они открылись сами. Парочка выехала на дорогу и понеслась на огромной скорости в сторону Москвы. Маргарита была уверена, что их тормознут у первого же дорожно-патрульного поста, и тогда она, наконец, отделается от этого ужасного человека. Однако на всем протяжении пути ни один автоинспектор не посмотрел в их сторону.
Машина остановились у подъезда ее дома на том же самом месте, откуда вчера она была угнана. Парочка беспрепятственно вышла из автомобиля, и никто не обратил на них никакого внимания. Антон поправил за поясом топорик и застегнул куртку. Маргарита пригладила растрепавшуюся прическу.
Намаявшаяся женщина намеривалась подняться в квартиру переодеться, но не хотела, чтобы гость последовал за нею. Поэтому ей ничего не оставалось, как посмотреть попутчику в глаза и прощально протянуть руку.
- А сейчас мы должны расстаться. Извините! Я опаздываю на работу.
Он все понял. Бережно взял ее руку и грустно заглянул в глаза.
- Что ж, прощайте, Маргарита, - интеллигентно улыбнулся попутчик, но женщина, не дослушав, резко развернулась на каблуках и понеслась в сторону метро. 
Однако едва Маргарита завернула за угол, как путь ей преградили двое молодых парней в кожаных куртках. Один из них кивнул в сторону стоящей неподалеку иномарки, другой услужливо открыл дверцу. Маргарита узнала парня, который открыл дверцу. Это был тот самый террорист, подложивший журналисту бомбу.
Несчастная взвизгнула и побежала обратно. Один из бандитов понесся за ней. Вокруг ни души. Бандюга настиг ее на углу, грубо заткнул рот и поволок к машине. Тут же подскочил второй и схватил испуганную женщину за ноги. Они уже почти втащили ее на заднее сиденье иномарки, как один из орлов охнул и, схватившись за затылок, без чувств повалился на нее. Она увидела, как следом со стоном рухнул второй. В ту же секунду некто выволок за ноги лежащую на ней тушу и подал ей руку. Это был Антон.
- Бежим, - произнес он хрипло, пряча топорик за пояс.
Не оглядываясь, пара выбежала из безлюдного двора и вскоре влилась в многолюдный поток торгашей, возвращавшихся из Лужников. Беглецы отдышались только на эскалаторе.
- Это очень опасные ребята, - озабоченно произнес спаситель. - Вам надо сейчас в милицию, а не на работу. Напишите заявление, и пусть дадут вам охрану. Запомнили номер автомобиля?
- Нет.
- Ничего. Я запомнил. Расскажите все.
- И про вас?
- Про меня не надо. Мне еще нужно кое-что вспомнить.
Антон сдвинул брови и куда-то провалился. Сойдя с эскалатора он, точно сомнамбула, направился вглубь зала, совершенно забыв про спутницу. Там спаситель Маргариты сел на лавочку и, закрыв лицо руками, отключился. Когда он снова пришел в себя, Маргарита вздрогнула. Глаза его были красными и безумными. «У него снова поднялась температура», - подумала она и осторожно взяла его за руку.
- Вам надо в постель, - произнесла Маргарита мягко.
Он посмотрел на нее мутными глазами и вдруг улыбнулся.
- Да-да, меня здорово вчера продуло. Не берите в голову. За вами охотятся. Черт! Где же я видел этих двоих? Идемте, я вас провожу до милиции!
Они сели в поезд и доехали до Охотного ряда. В переходе Антон внезапно остановился около скрипача, вяло пилящего что-то из Моцарта. Антон долго слушал, напрягая лоб, и глаза его то светлели, то наливались кровью. Маргарита дважды дергала его за рукав, но он был словно бык. Наконец, когда музыкант закончил игру, Антон подошел к нему, молча отобрал скрипку и приставил к своему подбородку. С минуту он смотрел в пустоту совершенно отсутствующим взором и вдруг заиграл.
Он заиграл так внезапно, мощно и вдохновенно, что вся эта серая, равнодушная масса с чемоданами, сумками и баулами замедлила шаг и остановилась. Все удивленно уставились на музыканта, а скрипач от ошеломления сполз по стенке. Такой виртуозной игры не знал этот переход со дня своего основания. Музыка залила все видимое пространство, не оставив ни малейшей частички в этой безрадостной, подземной бытовухе.
Толпа закричала «Вау!», и в музыканта полетели монеты. Через минуту привычный ритм метро нормализовался. Толпа снова ринулась по своим делам, и только трое из всего перехода с Охотного ряда на Театральную никак не могли прийти в себя. Это сам музыкант, скрипач и Маргарита. Как преподаватель музыки, она не могла не догадаться, что такую скрипичную сонату мог выдать только виртуоз мировой величины.
Маргарита подошла к Антону, отобрала скрипку и, возвратив ошеломленному скрипачу, потащила прочь от этого места. Словно во сне они выбрались наверх и побрели по Никольской в сторону Лубянки. А у Маргариты в ушах продолжала звучать эта Божественная соната.   


19

Она не вошла, а буквально влетела в квартиру, в которой уже были ободраны обои под дерево и почти полностью упакованы чемоданы. Красивая женщина в элегантном плаще из мокрого шелка, с брильянтовыми сережками и золотой заколкой в волосах была бледна. Анжелика при виде ее нахмурилась.
- Что вам еще от меня надо? Я же вернула вам деньги!
- Плевать мне на деньги, - крикнула женщина. - Вы должны напрячься и сказать, где сейчас мой муж. Я вам заплачу столько, сколько вы запросите.
Женщина бросила фотографию на стол и изнеможенно опустилась на стул перед колдуньей. Анжелика внимательно всмотрелась в ее безумные глаза.
- Скажите прямо, что вы от меня еще хотите? Я же вам все вернула в двойном размере. И вашим людям заплатила штраф. У меня больше нет ни гроша.
- Я вам все возмещу! - устало отмахнулась женщина. - Где мой муж? Говорите, вы должны знать.
- Да вы что? - выпучила глаза Анжелика. - Издеваетесь надо мной? Или это у вас такой вид бизнеса? Я не знаю и знать не хочу, где ваш муж?
Женщина вытащила из сумки пачку долларов и бросила на стол.
- Здесь десять тысяч! Вы мне должны сейчас немедленно сказать, где мой муж?
- Уберите ваши деньги и убирайтесь сами! - вскрикнула Анжелика, потеряв терпение. - Сначала вы даете деньги, а потом посылаете свою «крышу» стребовать с меня в десять раз больше. Валерка, выкинь ее отсюда! - крикнула в открытую дверь колдунья.
Охранник расторопно влетел в комнату и уже протянул к гостье руки, но она угрожающе прохрипела:
- Назад, козел! И только попробуй до меня дотронуться! Вон отсюда!
Охранник недоуменно покосился на хозяйку, пожал плечами и послушно удалился из комнаты.
- Сядьте, Анжелика Петровна, и прекратите вашу истерику, - властно приказала женщина. - Никакую «крышу» я к вам не посылала. Они приехали сами. Обещаю, что больше они к вам не сунутся. Сядьте и успокойтесь!
Анжелика послушно села на свое место за столом и с мольбой заглянула посетительнице в глаза:
- Ну что вы от меня хотите еще? Я же вам сказала по телефону, что предсказывать не умею. Я умею только дурачить. И вас я одурачила. Но я вам все возместила...
- Нет! - стукнула по столу посетительница. - Мне лгать бесполезно. Из всех предсказательниц, которых я знаю, вы единственная говорите правду. Я наводила о вас справки, Анжелика Петровна. Я лично беседовала со многими вашими клиентами: ни у одного из них к вам нет претензий.
Анжелика выкатила глаза и потеряла дар речи. Ее удивление было настолько искренним, что гостья пояснила:
- Может быть, вы не знали, но у вас настоящий дар.
- Вы шутите? - выдохнула Анжелика.
- Мне не до шуток.   
- Вообще-то, моя бабушка была колдуньей... - произнесла неуверенно внучка. - В деревне так считали. Но сама я не знаю... Честное слово. А клиентам я обычно плету первое попавшее, что взбредает в голову. Не задумываясь.
- Вот и скажите, не задумываясь, где сейчас этот человек? - указала на фотографию женщина. - Вы мне сказали, что он жив, а, между тем, год назад меня приглашали в бюро судебной экспертизы на опознание его останков. И я их опознала.
Анжелика вздрогнула.
- Тогда зачем вы пришли ко мне, если опознали его труп?
- А затем, что на днях его снова видели. И видели именно у Казанского вокзала, про который вы упоминали. Он был с той самой бабой, про которую вы говорили. Скажите, где они прячутся? Вы можете это сказать, я знаю! Умоляю, напрягите мозги!
В глазах клиентки появилось отчаяние. Анжелика растерянно взглянула на фотографию мужчины со скрипкой и задумалась.
- Честно говоря, ничего не вижу...
- Сосредоточьтесь, - подбодрила женщина. - Задерните шторы, зажгите свечи, возьмите в руки свой магический шар, наконец... Я жду!
- Стоп! - воскликнула Анжелика. - Вижу! Вижу его в казенном доме. То ли в тюрьме, то ли больнице. Скорее всего, в тюрьме! Или даже нет! В тюремной больнице.
- Повязали? - удивилась женщина.
- За убийство, - кивнула Анжелика.
Глаза клиентки подозрительно сощурились.
- Вы опять дурачите?
- На этот раз, клянусь, что нет.
- А в какой он тюрьме?
- Из красного кирпича.
- В Бутырке?
- В ней.
Львица долго смотрела предсказательнице в глаза, но не увидела в них ни тени насмешки.
- Вы это серьезно? - переспросила она.
- Серьезнее некуда.
Посетительница поднялась со стула и, не попрощавшись, направилась на выход. Едва дверь за ней захлопнулась, Анжелика, схватив со стола деньги, истерично закричала:
- Валерка, быстро заканчивай с чемоданами, и тикаем!
- Куда? - удивленно донеслось из коридора.
- Из Москвы, дурак! Я такое ей наплела...
- Зачем же ты ей наплела? - пожал плечами охранник, войдя в комнату.
- А вот зачем! - хихикнула Анжелика, сунув ему в нос пачку долларов.
В ту же секунду в квартиру позвонили.
- Не открывать! - приказала колдунья.
Охранник на цыпочках подкрался к двери и, приложившись к дверному звонку, прошептал:
- Это милиция! Я открываю! Все равно они видели, как от нас вышла женщина.
Охранник звякнул задвижкой, и в квартиру вошли пятеро: четверо в форме и один в штатском. Тот, что был с погонами капитана, насмешливо поздоровался и спросил у хозяйки:
- Так это вы потомственная колдунья Анжелика, а это, насколько я понял, ваш магический салон? - Он скептично обвел взглядом ободранные стены и вытащил удостоверение. - Отдел по борьбе с организованной преступностью. Капитан Горохов.
- Чем обязана? - нахмурилась Анжелика.
- У меня к вам несколько вопросов. Заподозрю, что лжете, поедете с нами. Кстати, - повернулся он к охраннику, - дай-ка свой пистолетик. Разрешение на него есть?
- Ну какое разрешение, - пробормотал охранник, расстегивая кобуру. - Он же пневматический.
Капитан подержал в руке копию пистолета «Макарова» и вернул владельцу. Блюстители прошли в зал и расселись на стулья:
- Итак, - строго начал капитан, - где вы были вчера вечером с девяти до одиннадцати?
- Ужинали в ресторане «Монарх», - ответила Анжелика.
- Кто это может подтвердить?
- Персонал ресторана. Мы были единственными посетителями.
- Позвольте полюбопытствовать: часто вы ужинаете в ресторане?
- Не часто. Можно сказать, только в исключительных случаях. Вчера как раз был исключительный. Мы отмечали «отвальную». Я решила завязать с магической деятельностью. Вот это мы и отмечали.
- Что так? - улыбнулся капитан.
- Убыточно. Клиентуры почти нет.   
- Кроме того, еще «крыша» большие бабки дерет? - понимающе подмигнул капитан.
Анжелика с охранником переглянулись и обиженно скривили рты.
- У нас нет никакой «крыши». Не такие у нас обороты, чтобы позволить такую роскошь.
Капитан обвел глазами ободранные углы комнаты и сочувственно покачал головой. Это было похоже на правду.
- Не наезжают без «крыши»? - поинтересовался блюститель.
- Да, как-то все бог миловал, - чистосердечно призналась Анжелика. - Ну, какой у нас доход? Только за аренду заплатить! А клиент сейчас пошел нищий...
- Кстати, о клиенте, - поднял палец капитан. - Кто эта нищая женщина, которая только что от вас вышла?
Анжелика потупила взор.
- Честно говоря, я не знаю ни имени, ни фамилии. Она уже второй раз приходит. Первый раз оставляла визитку, но я отдала ее одному корреспонденту.
- Берестову? - спросил капитан.
- Да, ему! - удивленно вскинула глаза колдунья. - Откуда вы знаете?
- Вчера в его машину подложили взрывное устройство. Как только от вас уехал, так сразу и подложили.
- Это не мы! - затрясла головой Анжелика. - Неужели вы вправду думаете, что мы? Мы были в ресторане «Монарх». Это вам подтвердит любой официант. Их там как собак нерезаных...
- Скажите, пожалуйста, - вмешался молодой человек в штатском, - эта женщина приходила к вам по поводу своего пропавшего мужа?
- Точно, по поводу мужа! Он у нее пропал два года назад. А через год его останки нашли в реке. Их опознали, похоронили, и вот на днях, как она рассказала, ее мужа увидели у Казанского вокзала живым и невредимым...
- Просто мистика какая-то, - рассмеялся капитан, поднимаясь со стула. - Ну что, Петров, дальше твоя работа, - обратился он к прапорщику, по всей видимости, участковому.
Все четверо, кроме Петрова, отправились на выход, а он сдвинул брови и строго произнес:   
- Ну-ка, ребятки, покажите ваши паспорта! Сдается мне, что по этому адресу вы не зарегистрированы...
Когда четверо мужчин вышли на лестничную площадку, капитан произнес, обращаясь к молодому человеку в штатском:
- Типичные лохи! Бомба - не их рук дело. Бомбу подложили профессионалы... 


20

Берестов со страхом и любопытством наблюдал за тем, как иностранец возится с каким-то прибором, напоминающим пистолет, но только с зауженным до величины иглы дулом.
- Сейчас - пшик! И все! - улыбался мистер Ричард, подкручивая что-то в этой штуковине тоненькой отверткой. - Пшик, и... прощай, немытая Россия! - Страна рабов, страна рабов.
- Страна рабов, страна господ, - поправил Берестов.
- Господ? - поднял брови иностранец. - Русские не рождены для господства. Русские рождены для рабства. Это сорная народность, которая будет уничтожена в ближайшие годы. В новом тысячелетии не должно быть русских. Ну, миллионов пять можно оставить для подсобных работ, но не более. Остальные должны быть уничтожены.
- Кем уничтожены? - спросил Берестов, поднимая взгляд на безучастных архаровцев, безмолвно стоящих у дверей.
Журналиста поражали не столько слова англичанина, сколько та бесцеремонность, с которой он произносил это в чужой стране в присутствии ее граждан, взятых им на службу.
- Русские будут уничтожены руками самих же русских, - радостно пояснил англичанин. - Потому, что Ваня завсегда дурак, и завсегда рад служить иностранцу. Русские уже начали эту работу. Не без нашей помощи, конечно.
Англичанин расхохотался и нажал кнопку на каком-то приборе, с которым соединялся шлангом его странный пистолет. У него явно что-то не ладилось. Иностранец вытащил из ручки своего агрегата плату с микросхемами и принялся протирать спиртом.
- Только русские, - продолжал он, - могут сначала победить, а потом добровольно пойти в услужение к побежденному. Только русские в угоду своим врагам уничтожают себе подобных. Вот какова загадочная русская душа! А загадки никакой нет. В русских просто течет рабская кровь. Русские не любят господствовать, они любят пресмыкаться. Они любят, когда их бьют плетью по спине. Вы потому в семнадцатом и прогнали своих господ, что они были для вас слишком либеральные.   
- В любом случае, с русскими все ясно, - хмуро произнес Берестов. - Еще Гитлер говорил, что с русскими всегда все понятно: они либо обнимают, либо бьют в морду, а эти проклятые англичане могут сто лет рассуждать о честности и добродетельности, но как только почувствуют выгоду, тут же предадут.
Мистер Ричард поднял голову и очень внимательно посмотрелся на Берестова.
- А я вижу, ты не так глуп, как кажешься. Хотя лучше бы тебе быть глупым.
В это время у иностранца зазвонил мобильный. Он поднес его к уху и переменился в лице.
- Опять сбой? - спросил он недовольно. - Хорошо, сейчас я подъеду.
Мистер Ричард положил телефон на стол и стал быстро заканчивать со своим пистолетом. Затолкав плату с микросхемами в рукоятку, он засунул дуло в гнездо прибора и произнес:
- Продолжим потом!
Иностранец поспешно покинул лабораторию, и сердце Берестова замерло. Его телефон остался на столе. А рядом на стуле висела одежда журналиста.
Леонид несуетливо поднялся с кушетки и направился к одежде. Англичанин, прежде чем выйти из лаборатории, что-то шепнул своим архаровцем, но в эту минуту Берестов умудрился смахнуть телефон со стола на собственные джинсы.
Мобильник был маленький, просто игрушечный, величиной не более чем с пол-ладони. Вцепившись в штаны, журналист большим пальцем захватил телефон. После чего ловко влез в одну штанину и заметил, что архаровцы молча направляются к нему. Берестов принялся дурашливо крутиться, прыгая на одной ноге, прикидываясь, что другая ступня никак не хочет вдеваться в штанину. Но все это делалось для того, чтобы незаметно засунуть телефон в карман. Это удалось.
Архаровец подошел к пленнику и, ни слова не говоря, грубо схватил за голову и вышвырнул в коридор. Вслед за хозяином он выпиннул рубашку и тапочки с носками.
- Повежливее нельзя? - подал голос Берестов, подбирая с пола свои бесхитростные пожитки, и думая о том, что если сейчас зазвонит телефон - ему конец.
Журналиста повели по длинному коридору куда-то вниз, где что-то шипело, шелестело и грохотало. Чем ниже спускались они по ступеням, тем мрачнее становились бетонные стены по бокам. Наконец его втолкнули в какое-то темное, объемное помещение, где он сразу же наткнулся на деревянный топчан. В ту же секунду дверь за ним закрылась, и стало совсем темно.
Прошло минут десять, прежде чем глаза журналиста привыкли к темноте. Он с удивлением увидел, что помещение по объему в полтора раза превышает спортивный зал. Оно сплошь состоит из стоящих в четыре ряда двухъярусных лежанок.
«Да, это казарма» - удивился Берестов и достал из кармана телефон. Он хотел набрать номер Калмыкова, но неожиданно в казарме зажглись две тусклые лампочки. Берестов быстро отключил телефон, сунул его в носок и кинулся на топчан.
Дверь в казарму распахнулась, и в нее вошли какие-то люди с равнодушными и совершено не осмысленными глазами. Они по двое проходили мимо журналиста и дисциплинированно ложились на лежанки, начиная с самой отдаленной: один сверху, другой снизу.
По началу Берестов пытался с ними здороваться, но они не только не слышали, но, кажется, в упор не видели новичка. Леониду сделалось страшно. Цепочка людей, бородатых, немытых, в старой, вылинявшей одежде текла монотонным потоком у его ног и без единого звука послушно занимала свои места. Только один, лысоватый, в какой коричневой фланелевой рубашке покосился на незнакомца и молча прошел мимо.
Когда все улеглись, свет потух. Берестова разделяло от этой безмолвной людской массы только три пустых топчана, поскольку он лежал с самого края. Леонид поднялся и направился к двери. Он три раза дернул за ручку, но дверь оказалась запертой наглухо. Ни один из них не поднял головы и не произнес ни звука.
Внезапно свет в казарме снова загорелся, дверь отворилась и в камеру вбежало двое парней. Они молча дали Берестову в челюсть, да так ловко, что он отлетел на три метра. Затем достали баллончик с аэрозольной краской и нарисовали на его груди красный крест. После этой процедуры охранники молча подхватили журналюгу под руки, отволокли и бросили на топчан рядом с каким-то бичом. Затем, слава Богу, ушли. Свет потух. Про себя пленник с изумлением отметил, что ни один из присутствующих в этой казарме мужиков не только не издал ни звука, но даже не пошевелился.
Прошло много времени, прежде чем журналист посмел перевернуться на спину. Он с изумлением заметил, что все вокруг него давно сопят, или храпят, но почти никто не возится и, кажется, не мается бессонницей. Берестов полез в носок за телефоном, но вдруг внезапно со стороны прохода услышал чьи-то осторожные шаги. Чья-то тень мелькнула перед его носом, и некто в черном лег рядом с ним на соседний лежак. Берестов напрягся. Тот, который пришел, некоторое время не подавал никаких признаков жизни, однако вскоре шепотом произнес:
- Вас еще не метили?
- Что? - вздрогнул Берестов, поворачиваясь лицом к незнакомцу.
- Тише! - цыкнули из темноты. - Закройте рот руками, или перевернитесь на живот. Здесь здорово секут, даже во время сна.
- Что значит, не метили? - забеспокоился Берестов, перейдя на шепот.
- Это типа прививки. Вы забудете все и будете делать только то, что прикажет внутренний голос. Но вы должны помнить самое главное: чтобы сохранить свое «я», нужно как можно чаще потеть и выходить на ветер. Повторяйте это день и ночь, как молитву: «Вспотеть и выйти на ветер!» Это должно у вас отложиться в подсознании. В этом ваше спасение. Ближе к утру секут меньше. Наденьте вашу рубашку наизнанку, чтобы ваш красный крест никому не бросался в глаза. Это знак, что вы не меченый. Здесь не оставайтесь. Идите вместе с нами в цех и делайте как мы. Делайте все, что вам прикажут. Если вы не будете выделяться из массы, про вас забудут.
Договорив это, незнакомец быстро поднялся с топчана и ушел на свое место. Берестов долго лежал с открытыми глазами, не шевелясь, и все обдумывал слова незнакомца. Страшная тоска овладела им. Ему тут же захотелось вскочить и броситься к дверям, но он боялся пошелохнуться. Журналист опять вспомнил про телефон и полез в носок. Если телефон с кодом, то включить его уже больше не удастся. Вытащив его и переложив в карман, Леонид не решился включить его. «Попробую включить его ближе к утру», - решил журналист. Так с рукой в кармане Леонид и заснул.
Проснулся он от того, что его дернули за ногу. Бедняга открыл глаза и увидел, что в помещении горит свет и рядом с его топчаном струится цепочка выходящих из помещения людей. Они молча, дисциплинированно следовали друг за другом, не обращая никакого внимания на новенького. Берестов вгляделся в их равнодушные лица и снова увидел того невысокого, лысоватого мужичка во фланелевой рубашке. Он покосился на журналиста и быстро отвел взгляд. Леонид вскочил с топчана и пристроился за ним.
- Встаньте впереди меня и выверните рубашку наизнанку, - послышался сзади шепот.
Берестов в одну секунду расстегнул рубаху, скинул ее с себя и мигом натянул ее наизнанку. Застегивался уже в коридоре. Журналист хотел заправить ее под штаны, но шепот сзади предостерег:
- Не суетитесь и не делайте резких движений. Смотрите только в затылок идущему.
- Вы тоже не меченый? - спросил Берестов, повернув голову. - И давайте на «ты»!
- Не оглядывайся! - шикнул мужичек. - Старайся говорить, не шевеля губами. Охранников лучше не замечать. Я меченый. Но срок годности моей вакцины прошел. Если ничем не выделяешься, то на это закрывают глаза, потому что делать повторную вакцину дорого... 
- Как тебя зовут? - спросил Берестов, не поворачивая головы.
- Не помню, - ответил новый друг.
Цепочка завернула в столовую. Берестов, как и все, прошел мимо стоящего у входа надзирателя, и тот задержал на нем подозрительный взгляд. Однако ничего не сказал.
Все по очереди подходили к стойке, брали по стакану чая, по железной миске с вареной мойвой и куску черного хлеба, после чего дисциплинированно садились на лавки за длинные столы. Весь этот процесс был настолько отлажен, что напоминал неторопливо падающее домино.
Берестов, как и предшествующий, взял тарелку со стаканом чая и сел за стол. Рядом с ним опустился на скамью и его новый друг в коричневой рубашке.
- Тарелка должна остаться чистой, - произнес он тихо, не разжимая губ.
Журналист украдкой посмотрел в тарелки других и увидел, что они уплетают мойву вместе с костями и кишками. Процесс этот был настолько быстрым и механическим, что, пока задние еще садились за столы, передние уже вставали и выходили в открытую дверь.
Проглотив свою порцию, и даже не заметив как, Леонид встал по примеру товарища, сидящего справа, взял в одну руку чистую тарелку, в другую пустой стакан и направился за ним. У двери он поставил и то и другое на стол у мойки, и на выходе снова почувствовал на себе пристальный взгляд охранника.
Шеренга безмолвных людей пошла по длинному коридору куда-то вглубь этого глухого бетонного бункера, где что-то шипело, грохотало и издавало странные звуки. Вскоре Берестов оказался в огромном, залитом искусственным светом цехе. Он увидел станки, конвейер и унюхал удушливый запах спирта. Все по очереди подходили к вешалке, одевали на себя клеенчатые фартуки и молча разбредались по своим местам. К Берестову подошла какая-то толстая женщина в белом халате и спросила:      
- Новенький?
Берестов молча кивнул.
- В таком случае, живо за мной! Будешь мыть бутылки.


21

На Никольской ноги Антона все более заплетались. Державшаяся за локоток Маргарита искоса поглядывала на него, и ее сердце обливалось кровью. Глаза спутника были больными, лицо воспаленным, спина напряженной. «Здорово его вчера продуло», - думала она жалостливо и еще нежнее прижималась грудью к его локтю.
После того, как Антон сыграл в метро на скрипки, все вопросы по поводу него отпали. Теперь нашу героиню удивляло, как она могла бояться этого великодушного, самоотверженного и тактичного человека. Маргарита не решилась спросить, где он так виртуозно научился владеть скрипкой. Да и он ничего бы ответил по этому поводу. Но это ничего. Он вспомнит. Он сильный.
Когда Антон в очередной раз споткнулся на ровном месте и, взглянув на спутницу, виновато улыбнулся, Маргарита остановилась и властно произнесла:   
- Все! Хватит! Возвращаемся домой. Вы очень больны. Вам надо в постель.
- Что вы, Маргарита, - нежно улыбнулся скрипач. - Обо мне не беспокойтесь. Главное, вы... Вам надо в милицию.
- Милиция никуда не денется! - сурово ответила женщина, и, развернув его на сто восемьдесят градусов, потащила обратно в переход.
Именно в ту самую минуту, когда она разворачивала Антона, Маргарита и заметила того человека, с изумлением уставившегося на ее спутника. «Уж не киллер ли? - подумала она. - Да нет! Лицо интеллигентное и, кажется, знакомое». Где-то она с ним встречалась, причем, совсем недавно. Но в то мгновение Маргарите некогда было вспоминать. Нужно было поскорее дотащить до дома падающего с ног виртуоза.
- Но вас могут ждать, около дома? - возражал он, заплетающимся языком.
- Но вы же меня защитите! - отвечала Маргарита.
- Да-да, конечно. На меня вы всегда можете положиться.
«Совсем расклеился, - подумала бедная женщина. - А до того, как сыграл, держался молодцом. Так и должно быть. Настоящие виртуозы выкладываются полностью».
Они благополучно добрались до «Спортивной». Также без происшествий добрели до дома, вошли в подъезд и поднялись на лифте на пятый этаж. Никто их не встретил. Только дверь ее квартиры была опечатанной.
Маргарита сорвала печать и толкнула дверь, которая оказалась не запертой. В квартире все было на месте, только в кухне на полу осталось несколько капель засохшей крови, и полы были сильно затоптаны. Видимо, криминалисты тут повеселились капитально.
Хозяйка раздела уже почти невменяемого Антона, вытащила у него из-за пояса топорик и бросила в ванную. После чего потащила его в зал. Но когда увидела мятый диван со скомканным покрывалом, Маргариту передернуло, и ей ничего не оставалось, как потащить беднягу в спальню. Там женщина быстро раздела его, уложила в кровать и засунула под мышку градусник. Мутные глаза Антона наполнились слезами. Он мягко взял ее руку и горячими губами приложился к ладони.
- Право, я этого не заслуживаю, - прошептал он растроганно и в ту же секунду отключился.
Хозяйка сидела над ним полчаса. Затем вспомнила про градусник, вытащила из-под одеяла и присвистнула. Тридцать девять и шесть. «Нужно вызвать «скорую», - сверкнуло в голове, но как только она представила, что его увезут, в глазах потемнело. 
Маргарита пошла на кухню, поставила чайник, достала из кладовки малиновое варенье, мед, отыскала ветку зверобоя и высыпала из аптечки на кухонный стол весь свой арсенал таблеток. 
Она заварила зверобой, намешала туда варенья, малины, растолкла аспирин и еще чего-то и отнесла ему выпить. Он послушно выпил и снова заснул. «Если через час температура не спадет, вызову «скорую», - подумала Маргарита.   
В это время зазвонил телефон. Прежде, чем поднять трубку, Маргарита хорошо подумала. Это могли быть бандиты, но могла звонить и милиция. Хозяйка поднесла трубку к уху и услышала встревоженный голос Светки.
- Ритка, ты живая? Слава Богу! Тебя в розыск объявили! Ты в курсе?
- В курсе. Видела по телевизору.
- Давай, рассказывай, куда ты делась? И кто тебя отбил от бандитов?
- А ты как думаешь?
- Неужели он? Потрясающе! Я так и поняла. Он по-прежнему с тобой? Какое счастье! Слушай, а я ведь кое-что выяснила! Когда ты пропала, я сразу же прозондировала по своим каналам. Так вот: это не Кирилл Киселев. Успокойся! Я видела фоторобот Киселева. Морда - совершенно противоположная. Я узнала, что до Киселевых, в той квартире в Сретенском переулке жила семья Баскаковых. У них был сын Антон, который потом стал известным скрипачом, чуть ли не мировой знаменитостью. Он шестидесятого года рождения, рост метр восемьдесят. На подбородке родинка. 
- Слушай, у моего тоже на подбородке родинка.
- Как? Уже твоего? Поздравляю! Только Баскакова похоронили год назад на Новодевичьем.
Маргарита вздрогнула.
- Одно другого не легче. Что с ним случилось?
- Сначала пропал без вести. Через полтора года его останки засосал из реки землесос. Экспертиза установила, что это был Баскаков.
- Боже мой, какой ужас! Лучше бы ты ничего не выясняла! Но возможно, что экспертиза и ошиблась.
- Запомни, милая: наша экспертиза не ошибается!
После того, как Светка положила трубку, Маргарита долго неподвижно сидела перед телефоном с поднятыми к вискам ладонями. Почему-то опять вспомнился человек на Никольской, который ошеломленно пожирал Антона глазами. И вдруг Маргарита вспомнила, где видела того типа: в кафе около ГУМа. Он сел к ней за столик и спросил: не она ли Маша Сверилина? А потом вбежала какая-то полоумная тетка в сиреневом пальто, и они стали разговаривать о загородном доме... Но странное дело, того человека она видела где-то еще, и тоже недавно. Ну да черт с ним! До него ли сейчас?
Хозяйка направилась в зал и принялась рыться в виниловых пластинках. Скрипичный концерт Антона Баскакова у нее имелся, но она не знала, была ли на конверте его фотография? Пластинка нашлась. И фотография на конверте тоже.
Маргарита долго всматривалась в лицо веселого, холеного, элегантного музыканта, облаченного во фрак, и вдруг заплакала. Это был он. Это был точно он. Совпадало все: овал лица, нос, губы, глаза, цвет волос и даже родинка на подбородке. В ее постели лежал двойник мировой знаменитости, либо его призрак. Но у призраков не бывает температуры тридцать девять и шесть, а двойники не умеют так виртуозно владеть скрипичными инструментами. Хоть пропади пропадом вся Москва, но год назад из реки выловили чьи угодно останки, но только не скрипача Антона Баскакова.
Маргарита поставила пластинку на проигрыватель и прибавила звук. То, что полилось из динамиков, было божественно и заполнило не только все видимое пространство, но и всю ее внутреннюю сущность. Маргарита подумала, что никогда особо не обращала внимания на это произведение, но оно оказалось тем самым, что нота в ноту ложилось на ее душу.
Она на цыпочках прокралась в спальню. Антон спокойно спал. Его лицо в сочетании со скрипкой, доносящейся из зала, было весьма одухотворенным. Маргарита подошла и потрогала лоб. Температура спадала. Веки больного дрогнули и глаза открылись. Он улыбнулся, взял пальчики сиделки в свои руки и поднес их к губам.
- Ты безумно красива, - произнес Антон шепотом, и вдруг притянул ее к себе.
Когда их губы слились, голова у Маргариты закружились. Его горячие ладони ложились на ее бедра и спину, и тело их принимало. Дальше она помнила очень смутно: с ее плеч как-то естественно соскользнул халат. Следом начало сползать все остальное…
- У тебя грудь как у Афродиты, - горячо шептал он, прижимаясь к ее мягкому животу, - а талия, как у Таис Афинской. Тебя ваяли по закону золотого сечения...
Через час, придя в себя, Маргарита выскользнула из-под его руки и, блаженно потянувшись, проследовала к телефону. Она набрала номер своей лучшей подруги и восторженно прошептала в трубку:
- Светка, тело отозвалось!
Маргарита набрала воздуха, чтобы на одном дыхании излить в подробностях все свои интимные тайны, но внезапно в прихожей раздался звонок. Хозяйка вздрогнула и, сказав, что перезвонит, бросилась к халату. У двери женщина задумалась. Может, лучше не открывать? Вдруг это бандиты. Впрочем, бандиты предпочитают вламываться без звонка.
Маргарита на всякий случай достала из ванной топорик и отперла бронированную дверь. Выглянув в коридор, она увидела, что перед запертой решеткой топчутся три милиционера. Увидев Маргариту, они оживились.
- Вы Маргарита Горелова? Отдел по борьбе с организованной преступностью!


22

Берестова привели на мойку с бетонным полом, дали в руки шланг, и показали как мыть бутылки. Их стояла целая гора в грязных проржавленных ящиках.
- Которые с этикетками, бросай в ванную отмокать, - пояснила женщина. - Мытые будешь ставить в пустые ящики. Ферштейн?
Берестов кивнул.
- Прекрасно! А сейчас можешь сходить в туалет. Как раздастся звонок - бегом на рабочее место.
Начальница указала в сторону цеха и исчезла. Берестов вошел в цех и увидел, дисциплинированную очередь в туалет. Он встал за последним. Однако из очереди вышел тот самый лысоватый типчик в коричневой рубашке и встал за ним.
- Если будет звонок, беги сразу на мойку, независимо от того, успел ты, или не нет, - произнес он шепотом.
Очередь двигалась быстро. Когда они вошли в огромное и вонючее отхожее место, Берестов с удивлением услышал человеческую речь. В основном, конечно, мат, но все равно было приятно. Он с изумлением отметил, что лица некоторых из этой массы приобрели цивильные черты, и кое у кого в глазах появилось некое подобие жизни.
- Здесь не секут, - пояснил, вошедший за ним товарищ. - Можешь говорить свободно. Но долго здесь находиться тоже нельзя.
Действительно, все кто заходили, быстро подходили к писсуарам, делали свои дела и, не задерживаясь, выходили обратно.
- Насколько я понял, это завод по производству фальшивой водки?
- Да, это завод.
- А где это? В каком месте?
- Не знаю. Завод стоит в лесу. Судя по деревьям - средняя полоса.
- Ты знаешь, как отсюда сдернуть?
- Год назад нам разрешали выходить на улицу. Но после бунта запретили. А тогда мы дружно выломали ворота и побежали. Половину вернули. Остальные исчезли. Куда делись - неизвестно...
На этих словах в цехе раздался звонок, и все поспешно стали разбегаться по своим местам. Всеобщему примеру последовал и Леонид, не рискнув начинать с бунтарства.
- Когда работают станки, по цеху ходить нельзя, - шепнул его новый друг и испарился.
Берестов вернулся на мойку и принялся за работу. Он усердно мыл бутылки и незаметно осматривался. В помещении мойки было две двери. Одна вела в цех, другая - черт знает куда. Туда-то и ушла женщина, видимо, вольнонаемная.
Прошло довольно много времени прежде, чем снова раздался звонок, может быть, даже часов шесть или восемь. Журналист устал и проголодался. Его никто не контролировал. Он был один, если не считать двух угрюмых мужичков, наведывавшихся на мойку. Они молча загружали тележку мытой посудой и отвозили в цех. В открытую дверь, Берестов видел, что в цехе все работают молча, сосредоточено и отлажено. Стоящие за конвейером работники не делали ни одного лишнего движения. «Точно механизм в часах», - удивлялся Берестов. - Здорово отдрессированны». И вот, когда прозвучал звонок, журналист увидел, что конвейер встал, и в наступившей тишине раздался дружный топот ног.
Берестов, бросив на пол шланг, направился в цех. Там опять стояла длинная очередь в туалет. Леонид пристроился самым последним и нащупал в кармане телефон. Тот лысый в коричневой рубашке, как и в первый раз, вышел из очереди и встал за ним. Когда они вошли в отхожее место, новый друг произнес:
- Руки в карманы никогда не клади. Они секут.
Вместо ответа Берестов извлек из кармана сотовый и нажал на красную кнопку. И, о чудо! Телефон включился, не запросив кода. Берестов принялся деловито набирать рабочий номер Калмыкова. Все, кто находился в туалете, притихли и угрюмо уставились на него. Воцарилась такая тишина, что стало больно в ушах.
- Алло! - радостно воскликнул Берестов, услышав голос Калмыкова, - Старик, это я!
- Леня, ты жив? - радостно откликнулся он. - Ты где? Откуда звонишь?
- Где я, не знаю? На каком-то подпольном ликероводочном заводе. Он находится в лесу. А где - понятия не имею.
- В шестидесяти километрах от Рязани. В южном направлении, - раздался чей-то бас из толпы.
- Вот здесь подсказывают, что под Рязанью. Шестьдесят километров на юг от города.
- Народу на заводе много?
- Много. И такое ощущение, будто все накачены наркотиками.
- Меченые Сатаной, - угрюмо поправил тот же бас.
- Мне подсказывают, что здесь все меченые Сатаной. Меня еще не метили. Но обещали. Хозяин, судя по всему, англичанин. Его зовут Ричардом. Это у него я свистнул «мобильник», по которому сейчас звоню.
В это время друг в коричневой рубашке сделал руками отмашку, чтобы Берестов прекращал разговор.
- Говорить больше не могу. Возможности звонить тоже нет. Отключаюсь!
- Нет, не отключайся! - крикнул Калмыков. - Я сейчас сообщу Кожевникову. Может быть, удастся засечь район.
Берестов сунул «мобильник» в карман, и в туалете снова все пришло в движение. Прозвенел звонок. Журналист с удивлением отметил, что все снова расходятся по своим местам. А ведь он подумал, что рабочий день закончился.
Трудно сказать, сколько времени прошло после этого? Может быть, часов восемь, а может, - все десять. Беднягу уже качало. Он был мокрый с головы до пят и валился с ног от усталости. А те мужички, которые приходили за бутылками, были такими же, как и утром: молчаливыми и невозмутимыми.
- Мужики, когда жрать поведут? - спросил у них Берестов, но они не ответили.
Но все на свете кончается. Прозвенел долгожданный звонок, и Леонид, покачиваясь, направился в цех. Все, кто там были, снимали фартуки и вешали на гвозди у входа. «Слава Богу», - подумал Берестов и встал последним. За ним, выйдя из строя, встал лысый в коричневой рубахе. Что удивительно, все это делалось само собой. Никакие надзиратели при этом не присутствовали. Охранник стоял только перед входом в столовую.
Также как и утром, он задержал подозрительный взгляд на новеньком, однако ничего не сказал. Впрочем, Берестов был настолько уставшим, что ему было все равно. Также как и в начале дня, он получил миску с вареной мойвой, кусок черного хлеба и стакан чая. Умяв все это за три секунды, Леонид поднялся и, словно сомнамбула, потопал за предыдущим, чувствуя, что его новый друг не отстает ни на шаг.
Процессия цепочкой вошла в казарму, освещаемую двумя сороковатными лампочками, и по порядку легла на топчаны. Свет потух, и Берестов тут же куда-то провалился. Проснулся от того, что кто-то толкал его в бок. Это был его новый друг.
- Я вам советую избавиться от телефона, - прошептал он. - Вдруг зазвенит. Вас застрелят.
Берестов полез в карман, вытащил телефон и увидел, что аккумулятор садится. Он отключил его и спрятал в носок. Если Калмыкову удалось поднять на уши Управление по борьбе с организованной преступностью, то это место уже должны запеленговать.
- Значит, говоришь: год назад здесь был бунт? - прошептал Леонид, прикрыв рот ладонью.
- Его организовал один человек. Он тоже, как и ты, мыл бутылки. Это он нас научил, как обрести себя...
В это время в казарме вспыхнул свет. Через секунду в помещение вошли четверо парней. Они сразу направились к Берестову и к его новому товарищу. Обоих, молча, стащили с топчанов, дали кулаком под глаз и начали обыскивать. Обыскав лысого, охранники отшвырнули его в сторону и принялись обшаривать Берестова. Когда они извлекли из носка сотовый телефон, их глаза чуть не выпрыгнули из орбит. Архаровцы растерянно переглянулись и поволокли новенького в коридор. Его поставили под лампу и очень внимательно всмотрелись в глаза.
- Да ты, оказывается, не меченый, - покачал головой старший.
И вдруг тяжелый удар в челюсть свалил журналиста с ног. После чего, его принялись энергично пинать.
- Кому звонил? - спросил начальник охраны, сунув в нос сотовый.
Берестов отрицательно покачал головой и снова получил ботинком в челюсть. От удара головой о стену пленник потерял сознание.
Бедняга очнулся на холодном бетонном полу. Было темно. Голова раскалывалась. Тело ныло. Любое движение причиняло боль. Казалось, что все внутренности отбиты в котлету. Берестов хотел встать и осмотреться. Но у него не было сил даже пошевелиться. Дернув ногой, он потерял сознание от прострелившей насквозь боли.
Так было несколько раз. Берестов приходил в себя, делал движение и снова терял сознание. Иногда ему казалось, что у него нет тела. Несчастный забывался и погружался в небытие настолько глубоко, что когда приходил в себя, удивлялся тому, что он еще жив. Сколько таким образом узник пролежал в темноте, он не ведал. Леониду показалось, что целую вечность.
Но внезапно за дверьми он ясно уловил какую-то нехарактерную суету. Это было странно, поскольку беготню за все время нахождения в темноте журналист слышал впервые.
Подняться на ноги Берестов не смог. Он на карачках дополз до железной двери и постучал. Стук получился очень тихим, поскольку бронированная дверь была толщиной с бункерскую. Леонид принялся шлепать по ней обоими ладонями и громко, насколько позволяли силы, стонать. За дверьми притихли. После чего раздались чьи-то приглушенные голоса. И вдруг Берестов услышал, как скрежещут в замке. Скрежетали долго. С замком явно что-то не ладилось. И вдруг раздались выстрелы, от которых журналист едва не оглох. Он испуганно пополз обратно, но в ту же минуту дверь со стоном отворилась, и луч фонаря вонзился пленнику в глаза.
С минуту царила тишина, и вдруг Леонид услышал плачущий голос Калмыкова.
- Леня, что они с тобой сделали, сволочи!
- Толик, мне снится, или это действительно ты?
Один человек тут же отделился от толпы, поднял на ноги беднягу и обнял. Это был Калмыков. Подошли какие-то люди в униформе и, взяв Берестова под руки, осторожно вывели в темный коридор.
- Носилки! - скомандовал кто-то.
И тут же из темноты вынырнули военные носилки, на которые тотчас с необычайной осторожностью уложили узника бетонного бункера.
- Старик, мы тебя нашли чудом? - признался Калмыков. - Ты хоть что-нибудь помнишь?
- А что, прошло так много времени? - удивился Берестов.
- Прошло не более суток, после твоего звонка. Ты мне звонил вчера в половине четвертого. Ты хоть это помнишь?
- Да, все я помню! Расслабься! Почему я не должен помнить? - возмутился Берестов.
- Тебя здесь чем-то кололи? Наркотиками накачивали?
- Нет! Но собирались поставить печать Сатаны.
В это время в конце коридора забрезжил свет. Пахнуло свежим воздухом и пряной осенней листвой. Берестова вынесли во двор, где стояло несколько бронетранспортеров, военных автомобилей, вертолет. К журналисту сразу направился высокий седой мужчина в униформе.
- Это Берестов, Вадим Александрович! - сказал ему Калмыков.
Командир подошел и протянул журналисту руку.
- Полковник Кожевников. Начальник отдела по борьбе с организованной преступностью. Как себя чувствуете, Леонид Александрович?
- Прекрасно чувствую! - расплылся в улыбке Берестов. - Так, слегка помяли. Но это пустяки!
- Искренне рад видеть вас бодрым и в полном здравии. А то мы такого здесь насмотрелись... До сих пор не понимаем: то ли люди, то ли зомби. Ни одного здравомыслящего.
- А начальство?
- Начальства нет. Разбежалось! Ни охраны, ни мастеров, ни начальников цехов. Кто хозяева - непонятно. Из рабочих не вытянешь ни слова. Как будто все немые.
- Но есть, которые говорят! - воскликнул Берестов.
- Вы их знаете?
- Двоих - знаю. Может быть, даже шестерых смогу узнать. Ведите!
Берестов резко вскочил с носилок, но почувствовал слабость. Его тут же заботливо подхватили оперативники.
- Лежите, вас донесут.
Его внесли в цех, где послушно стояла длинная шеренга рабочих. Они все, как один, стояли с опущенными глазами по стойке «смирно». Берестова пронесли по всей длине шеренги, и он удивленно поднял глаза на полковника.
- А где остальные?
- Больше никого не нашли. Вот только двести пятьдесят два человека.
- По-моему, не хватает еще человек пятнадцать. И как раз именно тех, у которых кончился срок вакцины.
- Искать! - приказал полковник.
Берестова накормили тушенкой и напоили кофе с коньяком. После этого его самочувствие значительно улучшилось. Через час он уже самостоятельно передвигался, хотя и слегка прихрамывал. Журналист рассказал полковнику, как его похитили, описал архаровцев, загородный дом, подвал, в котором провел ночь, наконец, - еще одну четверку бандитов, разъезжающих на «Вольво»; обрисовал их главаря с рыбьими глазами и англичанина, ездящего на «Форд Мондео». Последнего Берестов описал особенно подробно и даже пересказал полковнику свою короткую перепалку с ним, а также то, что написано о нем в тринадцатой главе «Апокалипсиса».
- Как вы сказали, Ричард? - задумался полковник. - Случайно не запомнили номер его машины?
Берестов развел руками.
- Зато я, кажется, знаю, чем он воздействовал на людей. У него здесь лаборатория, - пояснил журналист.
Мужчины поднялись в лабораторию и взломали двери. Однако того аппарата в виде пистолета с зауженным концом там не было. Тем не менее, лаборатория чрезвычайно заинтересовала военных экспертов.
Немного погодя к полковнику подбежал взволнованный лейтенант и шепнул ему что-то на ухо. Кожевников помрачнел.
- Пойдемте, Леонид Александрович, в подвал. Там найдено семнадцать трупов.
Берестов узнал всех. Среди них был и тот лысый мужичек в коричневой рубашке, и тот угрюмый бородач, который басом подсказал место расположения завода, и другие, в которых брезжило что-то человеческое. Они все были застрелены в голову.
Полковник положил Берестову руку на плечо и устало произнес:
- Теперь вы единственный свидетель…


23

Было около десяти утра, когда в кабинете старшего следователя Виктора Дрянцева раздался звонок. Звонили из Солнечногорска. Накануне следственная группа опросила всех жильцов коттеджного городка, но ни один не продавал своего дома. В бюро по недвижимости тоже ничего не знали о продаже особняка под Солнечногорском. Какой же коттедж осматривала Сверилина в выходные?
От мужа Сверилиной, который в дела жены не вмешивался, удалось узнать только одну подробность: тот дом под Солнечногорском был под номером шесть. Этому обстоятельству, по словам вдовца, Маша очень радовалась, поскольку шесть - ее число. Что касается продавца, то о нем супруг Сверилиной не знал ничего. Но предполагал, что он ездит на «Ауди» серого цвета. Автомобиль Сверилин видел из окна квартиры в воскресенье, когда продавец заезжал за женой. Сам же он в квартиру не поднимался, а позвонил с «мобильника», не выходя из автомобиля. Маша спустилась вниз, села в его иномарку, и они укатили.
Как выяснилось, в воскресенье в коттеджном городке пустовало шесть домов. Но только один из них был под номером шесть. Это дом погибшего скрипача Баскакова.
Дрянцев тут же связался с вдовой музыканта, и та очень разволновалась, когда узнала, что ее загородный дом кто-то продает. Сама же она ничего не продавала и на своей даче не была уже сто лет. Ее свозили в Солнечногорск, но никаких следов пребывания на даче посторонних Баскакова не обнаружила.
Однако вот что было любопытно: ее соседка утверждала, что в воскресенье в доме убитого музыканта Баскакова кто-то гостил. Она, правда, не видела кто, но заметила, как у ворот Баскаковых останавливался автомобиль. Какой марки, соседка не обратила внимания. Смотреть было некогда, поскольку была занята консервированием. И вот снова звонила она:
- Виктор Александрович, вы просили позвонить, если я замечу что-нибудь подозрительное. Так вот: в доме у Баскаковых кто-то есть. Гарантирую, что это не Виктория Эдуардовна. У нее белый «Мерседес». А у этих какая-то иномарка. Номеров к сожалению не вижу. Бинокль у меня театральный.
- Какого цвета иномарка?
- Весьма неопределенного. Ближе к белому. Но очень грязного.
- То есть, серого?
- Пожалуй, что серого.
- А марка? Может быть, «Ауди»?
- Может быть. Я не особенно разбираюсь в машинах. Если вам интересно, они приехали вчера вечером.
- Вы видели, как они приехали?
- Как приехали - не видела. Но свет в доме горел. В гостиной на первом этаже. И из трубы валил дым. Видимо, жгли камин. Я вам вчера вечером звонила, но вы уже ушли домой.
- А хозяйке дома звонили?
- К сожалению, у меня нет ее московского телефона. А позвонить ей на дачу я как-то не решилась. Мы с ней не в очень хороших отношениях...
Поблагодарив, следователь набрал телефон Виктории Баскаковой. Та, узнав в чем дело, очень разволновалось.
- Я немедленно еду туда.
- Ни в коем случае! Это очень опасно. Поедем вместе!
Через полчаса вдова пересела в машину к следователю на Ленинградском проспекте, около банка «Москва». Виктор Александрович уступил ей место впереди, а сам сел сзади, втиснувшись между двумя оперативниками.
- Кто бы это мог быть на вашей даче, у которого есть «Ауди» серого цвета?
Виктория Эдуардовна растерянно пожала плечами.
- У меня есть знакомый, у которого есть «Ауди». Но в данный момент он на работе. Я ему только что звонила.
- У вашего знакомого есть ключи от дачи?
- Конечно, нет!
- Зачем же вы ему звонили?
- На всякий случай.
Весь оставшийся путь группа проехала в гробовом молчании. Только у самого Солнечногорска водитель, кивнув на встречную машину, подал голос:
- Вон, кстати, «Ауди» катит. Не этот ли?
- Тот должен быть серым. А этот белый. К тому же у этого вместо стекла, целлофановый пакет...
Через пятнадцать минут прокурорская машина остановилась у краснокирпичного дома номер шесть с двумя башнями и глухим забором. Виктория Эдуардовна первой выскочила наружу и нетерпеливо нажала на пульт. Электронные ворота медленно открылись. Но во дворе уже не было никакого автомобиля. Тем же пультом хозяйка открыла входную дверь дом и вбежала в прихожую. За ней с пистолетами наголо влетели оперативники. Они оттеснили ее у входа в гостиную и принялись молча обшаривать дом. Заглянув во все двери и обследовав второй этаж, они разочарованно пожали плечами:
- В доме никого.
Только после этого следователь разрешил выпустить из коридора хозяйку. Она зашла, принюхалась и подошла к камину.
- Камин топили, - произнесла она.
Виктория Эдуардовна внимательно осмотрела кресла и вдруг испуганно замерла.
- Что-то не так? - спросил следователь.
- Телевизор, - указала она дрожащим пальцем на стул. - Он должен быть в спальне...
- Понятно, что здесь кто-то побывал. Мы же вам сразу сказали, - произнес следователь, удивляясь ее испугу.
- Но это же его привычка... - пробормотала хозяйка и, не договорив, поспешила на кухню.
В кухне она сразу бросилась к двум чашкам, покоившимся на подносе около мойки. Хозяйка схватила одну из них и ногтем черпнула осадок. Затем попробовала на язык и пробормотала:
- Кофе по-бразильски.
- Что вас удивляет, Виктория Эдуардовна? - изумился следователь, внимательно наблюдавший за ее поведением. - Вас удивляет, что их было двое? Кстати, руками ничего не трогайте. Мы будем снимать отпечатки.
Дрянцев платком отобрал у нее чашку и поставил на место. Хозяйка снова принюхалась и открыла духовку. Она вытащила противень с какой-то запеканкой, и глаза ее наполнились ужасом.
- Мясо по-французски, - прошептала она и посмотрела следователю в глаза.
- Да, в чем дело, Виктория Эдуардовна? Здесь хозяйничал кто-то из ваших знакомых?
- Муж, - выдавила она растерянно.
Пришло время вздрогнуть следователю.
- Какой муж? Который погиб?
Дрянцев сощурил глаза и начал соображать:
- Посмотрите еще, Виктория Эдуардовна. Только, умоляю, ничего не трогайте руками!
Хозяйка заглянула в хлебницу, в холодильник, скрупулезно осмотрела ножи, вилки и, не произнеся ни слова, отправилась на второй этаж в музыкальный зал. Следователь, точно тень, направился за ней. Он замечал, что Виктория находит все новые следы пребывания в доме покойника, однако с расспросами не приставал.
Виктория Эдуардовна в музыкальном зале подошла к одной из скрипок на стене и, скрупулезно ощупав, отрицательно покачала головой.
- Нет, это не муж, - облегченно выдохнула она. - Муж бы обязательно поиграл на этой скрипке. А на ней пыль.
- Вы посмотрите на другие скрипки, - посоветовал Дрянцев.
Хозяйка осмотрела остальные инструменты и задержалась у гитары.
- Точно не муж. Потому, что на гитаре играли, а на скрипке нет. Мой муж не любит играть на гитаре.
После этого хозяйка дома отправилась в спальню. Распахнув платяной шкаф, она с раздражением произнесла:
- Ну, здесь явно кто-то копался.
- Что-нибудь пропало? - поинтересовался следователь.
Виктория перебрала на вешалке платья и с удивлением извлекла из шкафа разорванную юбку, блузку с оторванными пуговицами и домашние тапочки.
- Это точно не мое, - с раздражением произнесла хозяйка и брезгливо швырнула вещи на пол. - По моему здесь побывали бомжы. Кстати, не вижу своих черных джинсов и розового джемпера... И Сапожек тоже нет...
Виктория Эдуардовна подошла к кровати, завернула одеяло и понюхала воздух.
- Боже мой, - поморщила она носик, - на моей кровати кто-то спал. Теперь постель нужно выкидывать...
В другой спальне она извлекла из шкафа чужие штаны, кеды и клетчатую рубашку. Рубашку она долго нюхала и сильно нервничала.
- Ну, что? Мужем пахнет, - спросил следователь.
- Пахнет больницей, - ответила хозяйка.   
Все вещественные доказательства были запечатаны в целлофан. Ничего ценного не пропало, кроме одежды. Наиболее ценные вещи: скрипка, стоимостью шестьдесят тысяч долларов, и гитара, стоимостью двадцать тысяч долларов, были на месте. На месте также остались видеомагнитофон, телевизор, видекамера, норковая и песцовая шубы, серебряные ложки с вилками и многое другое, что представляло ценность для воров. Явно, что здесь побывали не грабители. «Но кто же?» - напрягал извилины правоохранитель. А хозяйка думала о своем.
- Какие у вас по этому поводу соображения, Виктория Эдуардовна? - спросил следователь.
- Понятия не имею, - развела руками Баскакова. - А вы что думаете?
- Я думаю вот что... - почесал под глазам Дрянцев. - Ваш дом используют мошенники. Показывают его покупателям, берут с них деньги и исчезают.
- Но тогда были бы претензии ко мне, как к хозяйке.
- А претензии предъявлять некому. Как только покупатели снимают со счета деньги, их убивают.
- Боже мой, какой ужас! - дернула плечами Виктория. - Нет, я в это не верю!
После осмотра дома были опрошены соседи. Никто ничего не видел, не слышал, не ведал. Звонившая следователю соседка не заметила, как гости Баскаковой уехали на своем белом «Ауди», потому, что шинковала капусту.
- Пардон, почему на белом, когда на сером? - удивился Виктор Александрович.
- Разве я говорила о «сером»? - в свою очередь удивилась соседка. - По-моему, я говорила, что он был неопределенного цвета из-за грязи, и поэтому машина выглядела серой. А первоначальный ее цвет белый. 
«А ведь точно, - хлопнул себя по лбу Дрянцев. - Про серый «Ауди» говорил муж Сверилиной, и это сбило с толку». И тут следователь вспомнил про белую иномарку, выскочившую им навстречу при въезде в Солнечногорск.
- Вы не помните, у того белого «Ауди» все стекла были на месте? - спросил он у соседки.
- Не помню, - развела руками женщина. - Я шинковала капусту.
Когда все соседи были опрошены, следователь всыпал по первое число водителю за то, что он не запомнил номеров «Ауди» с выбитом стеклом. Водитель слабо пробормотал что-то в оправдание и виновато пожал плечами. Но внезапно Виктория Эдуардовна произнесла:
- Я запомнила!
Дрянцев даже подпрыгнул от неожиданности. Наконец в этой темной истории появилась хоть одна зацепка. Следователь тут же позвонил в городскую дорожно-патрульную службу и попросил отыскать хозяина иномарки с номерами, которые продиктовала вдова.
Пока они добирались до Москвы, дорожная служба отыскала по картотеке хозяина белого «Ауди». Им оказался некий Геннадий Петров, сотрудник частной продовольственной фирмы, проживающий на улице Доватора неподалеку от станции метро Спортивная. Получив его телефоны Дрянцев, не откладывая в долгий ящик, позвонил к нему на работу прямо из машины. Секретарша продовольственной фирмы попалась на редкость разговорчивой. Она охотно осведомила, что Петров на работе отсутствует вторую неделю по неизвестным причинам. Ничего не оставалось, как позвонить ему домой.
С домашнего телефона ответила женщина с хриплым голосом. Услышав, что звонят из прокуратуры, она чистосердечно призналась, что ее муж Гена в очередном запое. Бедняга седьмой день не может выйти из дома, хотя и рвется всей душой на работу, поскольку очень ответственный. И если милиция не верит, то пусть приедет и удостоверится.
- А машину у вас случайно не угоняли? - спросил следователь.
- Нет! - твердо ответила женщина. - Как торчала у подъезда, так и торчит. И некому ее загнать в гараж. Только какие-то идиоты выбили этой ночью стекло...
- Ну что ж! - произнес Виктор Александрович, пряча телефон в карман. - Кажется, это то, что мы ищем. Нужно срочно слать экспертов на улицу Доватора...
Однако мысль по поводу экспертов следователю не удалось довести до конца. В ту же секунду позвонили из отдела по борьбе с организованной преступностью.
- День добрый, Виктор Александрович! Это капитан Горохов. Найден Антон Баскаков, скрипач, пропавший два года назад. Вы, кажется, вели его дело! Нам нужен адрес его супруги.
- Так она со мной! - удивился Дрянцев. - А вы уверены, что это он?
- Не вполне! Сам он ничего не помнит. Однако женщина, у которой он скрывался, дает зуб, что это и есть тот самый скрипач, чьи кости выловили из Москва-реки. Словом, точку в этом деле может поставить только его жена.
- Сейчас я вам ее привезу, - произнес Дрянцев, метнув тяжелый взгляд в затылок сидящей впереди дамы.
Женщина оглянулась. В ее глазах была тревога. Виктор Александрович улыбнулся.
- Спокойно, Виктория Эдуардовна. Сейчас мы с вами заедем в одно место, и, кажется, по поводу ваших гостей кое-что прояснится.
Баскакова ни о чем не спросила, но следователь заметил, как задрожал ее подбородок. Она молчала всю дорогу до Москвы, молчала, когда ее вели по коридорам больницы, молчала, когда ее пригласили в палату. И только тогда, когда она увидела на больничной койке какого-то бледного человека с мутными глазами, бедняжка с визгом бросилась к нему на шею.
- Антоша! Милый! Что они с тобой сделали? - вскрикнула женщина, еще не зная, что ей делать: плакать или смеяться?
Глаза лежащего на койке прояснились.
- Вика! - простонал он и заплакал.


24

- Вы оказались правы, это действительно он, скрипач Антон Баскаков, - улыбнулся Виктор Александрович. - Его опознала жена.
- Жена? - ужаснулась сидящая напротив Маргарита.
- Жена, жена, - утвердительно кивнул Дрянцев. - Что вас удивляет? Или вы полагаете, что у скрипача с мировым именем не может быть жены? Все у него есть! В том числе и жена. Удивительно другое. Как это вы, Маргарита Николаевна, решились привести домой подозрительного бомжа с вокзала, который ничего не помнил?
Маргарита пожала плечами и тяжело вздохнула.
- Сама не знаю. Мне стало его жалко. У него был такой растерянный взгляд.
- И что же, за эти дни, которые вы с ним были, он ничего про себя не рассказал? - недоверчиво сощурился следователь.
- Ничего. Только вспомнил дом, в котором жил в детстве и... пожалуй, все.
- Ничего не помнил, а, когда увидел жену, сразу память вернулась. Разве так бывает?
- Наверное, бывает, - грустно улыбнулась Маргарита.
Следователь скептично покачал головой.
- А не показалось ли вам странным, что простой российский музыкант, гуманитарий, интеллигенция в четвертом поколении, мастерски вырубил двух вооруженных до зубов профессионалов?
- Когда мне было над этим думать?
- Ну да, понимаю: погоня, экстремальные обстоятельства. Можно сказать, чудом спаслись! Не до этого было. Однако не показалось ли вам удивительным, что человек, который ничего не помнит, привозит вас на собственную дачу?
- Во-первых, я не знала, что это его собственная дача, хотя догадывалась, что она не совсем ему чужая. Во-вторых, я полагала, что кое-что он все-таки вспомнил. Он мне обещал к понедельнику все вспомнить, но обстоятельства складывались так, что у нас не было возможности поговорить...
Следователь расхохотался.
- То есть, он взял обязательство вернуть себе память к понедельнику и в понедельник действительно вспомнил про свой загородный дом? Маргарита Николаевна, вы же взрослый человек. Если бы вам рассказали нечто подобное, вы сочли бы это за анекдот. Не правда ли? 
Маргарита опустила голову и подумала, что следователь прав. Со стороны это действительно воспринимается форменным идиотством. Но не рассказывать же следователю всю правду, начиная с того, что она каждой осенью умирает, и что в знак протеста против судьбы-злодейки Маргарита потащилась к колдунье. А та приказала ей привести в дом первого попавшегося в штанах. После такого признания следователь точно упечет в психушку. Свидетельница вздохнула и подняла усталые глаза.
- Не знаю… Может быть…
- Ну, хорошо. Допустим, вы были в эйфории. Но когда вы на даче успокоились, выспались, покушали, прилично оделись, - тут следователь подавил улыбку, - почему не отправились сразу в милицию? Ведь вы знали, что вас объявили в розыск.
- Так мы и отправились в милицию. На Лубянку!
- На Лубянку? - поднял брови следователь, едва удерживаясь, чтобы не покатиться от смеха. - Значит, вы решили сразу на Лубянку, а не в какое-то захолустное ОВД. А по пути замочили еще двух отморозков из белого «Нисана». Да еще номера запомнили.
- Нет, не совсем так! Он один их вырубил.
- Конечно-конечно! Понимаю! Простому российскому скрипачу помощники в таком деле не нужны...
- Все было не так! - замахала руками Маргарита.
- А как? - перегнулся через стол следователь.
Свидетельница помолчала и подумала, что из ее уст действительно получается как-то не очень правдоподобно. Карикатурно, можно сказать, получается.
- Понимаете: ну, вырубил он их. Что удивительного? Они же пытались затащить меня в машину. И тут не важно, интеллигент он в четвертом поколении, или в первом…
- Понятно, - перебил следователь. - Любой мужчина на его месте поступил бы так же. Это вы хотели сказать?
- А как бы поступили вы? - вспыхнула Маргарита.
- Я бы? - задумался Дрянцев. - Я бы, конечно, тоже… в первую очередь... также как он. Но не будем отвлекаться. Итак, почему вы все-таки не дошли до Лубянки?
- Ему стало плохо.
- Плохо? Почему?
- Потому что он сыграл в метро на скрипке.
Следователь открыл рот и, не мигая, уставился на Маргариту. После чего сглотнул слюну и хриплым голосом уточнил:
- Маргарита Николаевна, извините... правильно ли я вас понял: значит, пока он бомжевал, вырубал убийц, угонял машины, мочил можайскую мафию, ему было хорошо, а когда сыграл на скрипке - ему резко поплохело? Так?
- Совершенно не так, Виктор Александрович! - вышла из себя свидетельница. - Вы все извращаете. Ему и до этого было не очень хорошо. Просто скрипка его доконала.
- Да? - удивился следователь. - А где он взял скрипку? Он ее тоже за поясом носил, как топорик для мяса?
- Он ее одолжил у музыканта, - ответила Маргарита, поражаясь бестолковости следователя.
После этого Виктор Александрович серьезно задумался. Он отрешенно смотрел куда-то мимо Маргариты и молчал так долго, что девушка забеспокоилась. Наконец Дрянцев тяжело вздохнул и перевел взгляд на свидетельницу.
- Где вы были в понедельник с одиннадцати до часа?
- На работе, - ответила Маргарита, удивляясь прокурорскому тону, с каким был задан вопрос.
- А где был он?
- У меня дома.
- Он выходил в эти часы из вашей квартиры, Маргарита Николаевна?
- Выходил! - ответила Маргарита.
В глазах следователя блеснул охотничий блеск.
- Надолго?
- Не знаю. А в чем дело?
- А в том, что в понедельник в половине первого произошло убийство Сверилиной, - строго отчеканил следователь, впившись глазами в женщину.
- Это еще кто? - вздрогнула свидетельница, подумав, что где-то слышала эту фамилию.
- Это та, которая собиралась купить дачу Баскакова. В субботу в половине второго она встретилась с хозяином дачи. Они договорились в воскресенье поехать за город посмотреть дом. Съездили, посмотрели, Сверилиной понравилось. В понедельник с утра она сняла в сберкассе деньги, а в половине первого выбросилась с двенадцатого этажа.
- Сама? - удивилась женщина.
- Скорее всего, ей кто-то помог. И, скорее всего, хозяин дачи.
Маргарита побледнела:
- Вы хотите сказать, что это он? Какой бред! Все воскресение мы провели вместе. Это может подтвердить Светка...
- Вот и я говорю, что у него есть сообщник, - нахмурился следователь. - Процесс здесь накатанный: сообщник показывает дачу, а этот выслеживает покупателя. Под видом бомжа, собирающего бутылки, это делать значительно легче. Ну какой опергруппе из убойного отдела взбредет в голову задержать бомжа, тем более не помнящего своего имени. Бомжы - поле деятельности более мелких чинов. Да, и те ими брезгуют. Вот какой у нас получается бомжик: где надо помнит, где надо не помнит.
Маргарита посмотрела следователю в глаза.
- Вы это серьезно?
- Я только сопоставляю факты. Согласитесь, что бомж с суперменскими данными, не может не вызвать подозрение. Не правда ли? Человек с легкостью вырубает профессионалов, одним ударом в болевую точку. Бьет миллиметр в миллиметр. Такому столкнуть женщину с двенадцатого этажа так, чтобы это выглядело самоубийством, раз плюнуть.
- Но ведь он скрипач. Я слышала, как он играет.
- Это все эмоции! А факты - вещь упрямая. Вы подумайте, Маргарита Николаевна, может быть, вспомните что-то необычное. Может, он кому-нибудь звонил, или с кем-то встречался, или нервно поглядывал на часы, ну, я не знаю, - подумайте! А сейчас вас повезут на опознание. Там особо не теряйтесь.
Когда Маргарита выходила из кабинета Дрянцева, ее слегка покачивало. «Все это бред, - упрямо тикало в мозгах. - Человек, который умеет так виртуозно играть и так нежно любить, не может быть убийцей».
Ее вывели во двор, посадили в машину и повезли в Бутырку. За все время пути она не произнесла ни звука. Точно во сне свидетельницу подняли на четвертый этаж и препроводили в комнату, где уже стояло несколько человек для опознания.
Этих двоих, ворвавшихся в ее квартиру в тот вечер, она узнала сразу и без какого-либо ужаса указала на них пальцем. У одного на лбу красовался пластырь, у другого была перебинтована голова. Глаза у обоих были грустны и растеряны.
Маргарита расписалась в протоколе и еще раз взглянула на Вальдемара, с которым когда-то училась в школе. Он тоже поднял глаза на женщину, и они внезапно сузились. «Узнал! Наконец-то, узнал свою однокашницу из параллельного класса», - едва заметно усмехнулась Маргарита и вышла вон.
Когда она выходила из ворот Бутырки, где толпился народ, то неожиданно снова увидела глаза Вальдемара, быстро скользнувшие по ее лицу. Маргариту передернуло. Однако через минуту она сообразила, что женщина с глазами этого бандюги была его родной сестрой. Ах, да, как же она забыла, что у того придурка была еще сестра, учившаяся двумя классами младше. Она была такой же противной, как и ее братец, поэтому сразу бросалась в глаза. Вот и сейчас бросилась. В данный момент его сестра что-то суетливо доказывала стоящей рядом женщине.
- Он был художник, - услышала Маргарита краем уха. - Его в художественной школе считали самым талантливым. И вот какая-то девушка ему отказала. И все! Вся его жизнь покатилась наперекосяк. Кисти забросил, вступил в группировку. И все это для того, чтобы нравится женщинам...
Маргарита вышла на улицу и побрела к Савеловскому метро. День на редкость был солнечным, а воздух - на редкость легким. Пахло пряными красками осени, но они уже не наводили тоску. «Что-то изменилось на улице, - почувствовала Маргарита. - Флаги что ли вывесили? Или рекламу повесили новую?»
Женщина пригляделась к столбам на дороге и к вывескам на сияющих магазинах. Да нет, кажется, все по старому. Мир по-прежнему не радует разнообразием. И вдруг Маргарита поняла, что произошло нового: мужчины стали задерживать на ней взгляды. Причем, чуть ли не каждый. И это совершенно точно. А один с шаловливой улыбкой подошел и нагло преградил дорогу.
- Маргарита, позвольте поцеловать вашу руку.
- В чем дело? - возмутилась наша героиня, пряча обе руки за спину.
- Вы еще спрашиваете! Мало того, что вы красавица, вы еще спасли мне жизнь! Не узнаете? Я тот самый журналист, которого хотели взорвать...   


25

- И все-таки, кто вас «заказал»? - морщил лоб Кожевников, выпуская в потолок сигаретный дым. - Давайте все по порядку. Колдунью можно исключить. Это мелкая сошка. «Заказали» очень серьезные ребята. Исполнители сами не знают, кто. Разнарядка пришла сверху, а киллеры, как известно, лишних вопросов не задают. 
- Я и сам удивляюсь, - пожал плечами Берестов. - После нашей встречи с ясновидящей, я поговорил с Викторией Баскаковой, директором международного концертного агентства «Орфей».
- Напомните, Вадим Александрович, что это за дама, - перегнулся через стол капитан Горохов.
- Я навел о ней справки. Она может заказать любого. Ее фирма занимается устроительством концертов российских музыкантов за рубежом. Это весьма денежно, тем более что на музыкальном рынке Баскакова уже больше десяти лет. Практически агентство может сделать мировой знаменитостью любого провинциального музыканта.
- Но провинциалы их не интересуют, - улыбнулся капитан Горохов, закуривая сигарету.
- Совершенно верно. В первую очередь агентство раскручивает своих, и, надо полагать, не бескорыстно. В принципе Антон Баскаков своим победам на международных конкурсах обязан агентству своей жену. Через «Орфей» он имел доступ на престижные Европейские фестивали. И, кстати, скрипач Олег Кирсанов, который сейчас у всех на устах, своей победой в Америке тоже обязан «Орфею».
- Это понятно! Так о чем, Леонид Александрович, вы говорили с Викторией Эдуардовной? - спросил Горохов, поворачиваясь к Берестову.
- О ее пропавшем муже! Я предложил помощь нашей газеты. Еще предостерег ее, что Анжелика - шарлатанка. И, кажется, все. А! Вот еще! Дал ей адрес бабки Матрены, предсказательницы из Тверской области.
- Что же мы имеем? - прищурился полковник. - Колдунью, у которой есть причина вас заказать, но нет возможности, и Викторию Эдуардовну, у которой есть такая возможность, но нет причины. 
Полковник хмыкнул и вдавил окурок в пепельницу.
- С кем вы еще встречались?
- В тот день больше ни с кем. Но в понедельник встречался со Сверилиной, которая после нашей встречи выбросилась из окна.
- Разговор с ней поподробнее, - нахмурился полковник.
- В общем, разговор у нас шел исключительно об Анжелике, - пожал плечами журналист, - типа, какая она добрая и бескорыстная. Наколдовала и - сразу невезучей Сверилиной поперло, как золушке. По ее словам, не успела она выйти из салона и сразу наткнулась на объявление в газете «Требуется медработник на высокооплачиваемую работу». Ее сходу берут. Благодетели оказались ни больше, ни меньше, а представителями ЮНИСЕФ, которые сильно обеспокоены здоровьем российских граждан. У них трение с нашим Министерством здравоохранения, а тут такая удача: подвертывается энергичная тетка, которая в тот же день организовывает обследование пятидесяти студентов автомеханического техникума.
- Стоп! - стукнул по столу полковник. - Автомеханического техникума, вы сказали?
- Ну, да! У метро Текстильщики.
Полковник метнул зверский взгляд на своего коллегу. В кабинете воцарилась убийственная тишина.
- В каком году это было? - спросил он взволнованно.
- Ну, приблизительно так... - задумался Берестов. - Если минус два года, то где-то в девяносто восьмом. В конце мая.
- Ё... - вырвалась из капитана Горохова.
Полковник многозначительно взглянул на сотрудника и, вдруг поднявшись с места, принялся метаться из угла в угол.
- А в чем дело? - удивился Берестов.
- Помолчите! - бросил полковник, чего-то соображая.
Он резко остановился, метнул выразительный взгляд на капитана и тот молча кивнул:
Кожевников вернулся на свое место и уставился на Берестова пожирающими глазами:
- Вспомните все до слова. Что это была за организация, которая предложила Сверилиной работу, какому иностранному подданству принадлежит, и где располагается их контора.
- Насчет подданства не знаю, - поморщился Берестов. - Сверилина говорила, что это международная организация по линии ЮНИСЕФ. И все. Про их контору я не спрашивал. По ее словам, она в ней была только один раз, на собеседовании, а потом иностранцы сами стали выходить на нее.
Полковник с капитаном не отрывали от Берестова глаз и, затаив дыхания, ловили каждое слово.
- Как проходило обследование в автомеханическом техникуме? Она рассказывала?
- Очень просто. Ей дали автобус, оборудованный по последнему слову. В нем был рентгеновский аппарат, Узи и все остальное, что требуется для экспресс-обследования. Еще она говорила, что в ее распоряжении был иностранный сотрудник.
- Мужчина?
- Именно! По ее словам, она без разрешения дирекции сняла с занятия две группы четверокурсников...
- Выпускников?
- Скорее всего. Поскольку обе группы готовились к экзаменам. Но я не уверен. Если бы я знал, что это важно, то конечно бы уточнил…
- Не отвлекайтесь! Дальше! - перебил полковник. - Итак, Сверилина сняла эти группы с консультации и погнала на обследование. В чем конкретно заключалось обследование?
- Как я понял, в основном производился рентген.
- Что делал иностранный сотрудник?
- Кажется, прививки.
Полковник снова послал выразительный взор капитану и сдержанно произнес:
- Так вот, где собака зарыта.
- И дата выпуска совпадает, - ответил капитан.
После этого воцарилась тишина. Офицеры задумались. Берестов, глядя на них, тоже решил помолчать. Спустя несколько минут, полковник пошевелился, закурил и откинулся на спинку кресла.
- Это чудо, что вы еще живы, - подмигнул он журналисту. - Теперь от нас ни на шаг. Ходить только с охраной.      
- Объясните, в чем дело! - взмолился Леонид.
- Если коротко, - произнес полковник, - то полтора года назад в криминальных структурах началась война за сферы влияния. Начался новый отстрел авторитетов и близких к ним промышленников. Заказчики не известны. Исполнители - не из криминальной среды. Все больше - одиночки и пары. Так называемые, новые киллеры. Молодые, дерзкие, хорошо обученные. Действуют очень четко, профессионально. И, что удивительно, всегда ускользают. Едва мы нападаем на след, они тут же кончают жизнь самоубийством.
- Я нечаянно напал на след? - удивился Берестов.
- Возможно. Вот вам информация к размышлению: год назад в мае в Измайловском парке повесились парень с девушкой. Эта пара убила четверых влиятельных авторитетов, двух банкиров и двух директоров фирм. Они оба бывшие студенты автомеханического техникума девяносто восьмого года выпуска. Буквально через месяц, после их самоубийства, в Москве появилась новая пара киллеров. Она отстрелила шесть паханов, двух банкиров и четырех промышленников. Когда мы вышли на след, парочка выбросилась с балкона двенадцатого этажа.
- Просто русские камикадзе! - воскликнул Берестов.
- Совершенно верно! Что любопытно, эти двое тоже выпускники автомеханического техникума девяносто восьмого года.
- Из тех самых групп, которые обследовала Сверилина? - озарила Берестова.
- Очень похоже. Но здесь мы будем уточнять...
После беседы свидетеля под охраной отвезли домой, и оставили у него в подъезде милиционера. Однако ближе к вечеру за Берестовым приехал капитан Горохов.
- Разыскали одного из выпускников. Вадим Александрович хочет, чтобы вы на него взглянули.
Журналиста снова доставили в отдел и пригласили в кабинет к шефу, где за столом уже сидел молодой рабочий автозавода «Иж». Пока он беседовал с полковником, Берестов незаметно наблюдал за ним. Однако, как не вглядывался в этого молодого человека, не находил в его лице ни малейших признаков отклонения. Парень как парень. Нормальный российский мужик. Глаза умные, речи осмысленные.
- Вы помните, как вас перед экзаменами заставили пройти флюорографию? - напирал на него полковник.
Парень долго чесал затылок и недоуменно водил глазами.
- А! - наконец воскликнул он. - Что-то такое припоминаю. Это во время консультации по физике.
- Расскажите подробнее.
- Ну, сидим мы, значит, в классе, ждем физика. Вдруг вбегает какая-то сумасшедшая тетка с шарами на лбу и кричит: «Все, кто не прошел флюорографию, к экзаменам допущены не будут. Быстро всем пройти!» Ну, мы побежали во двор, где стоял автобус, и прошли. Какие проблемы?
- И много это заняло времени?
- Да нет! Минуты две. Заходишь в автобус, говоришь фамилию, раздеваешься до пояса, встаешь за аппарат, потом подходишь к мужику, он делает прививку, и готов.
- Что за прививка? - заинтересовался полковник.
- Новая какая-то. От всех болезней. После нее я действительно ни разу не болел.
- Укол под лопатку? - сощурился Кожевников.
- Типа того! Только укол делали не шприцем, а какой-то фигней с ручкой, типа пистолета. Вместо дула игла. И не под лопатку, а в ладонь.
- В ладонь? - удивился полковник.
- В ладонь и в лоб. Две прививки делали. Одну, как нам объяснили, от инфекции, другую — как профилактическое средство от рака...
Когда парня увели, полковник повернулся к журналисту:
- Ну, как он вам? Аналогия есть с теми, кто работал на спиртзаводе?
- Аналогии не заметил. Но шприц такой существует. Его я видел собственными глазами. Причем непосредственно в руках самого Ричарда. Он мне прочел два стиха из тринадцатой главы Апокалипсиса и приказал готовить лоб и ладонь.
- Для прививок?
- Если бы! Для его печати. Печати Сатаны.


26

После того, как Маргарита вышла из кабинета, Дрянцев запросил из архива материалы дела по убийству Антона Баскакова. Ему еще в прошлом году показалось, что останки скрипача были не найдены, а подброшены. Кому-то очень было нужно, чтобы розыск известного скрипача был прекращен. Только кому?
Следователь раскрыл толстую папку с документами и погрузился в их изучение.
Итак, останки были найдены весной при очистительных работах. Их вместе с песком и илом засосало в трубу землесоса. Еще тогда, полтора года назад Дрянцева удивило, что труп был утоплен на территории очистительных работ, словно специально с таким расчетом, чтобы он в конце концов быть обнаружен. Его гораздо проще было сбросить с любого Московского моста. Камень на шею - и вниз. Нет! Тело утопили именно на пути следования землесоса. А для этого нужен, как минимум, катер.
Удивило следователя и то, что жертва была прикончена двумя выстрелами, хотя для того, чтобы убить, хватило бы и одного. После выстрела в сердце не было необходимости в контрольном выстреле в голову. Все равно же собрались топить. Значит, убить было недостаточно. Нужно было продемонстрировать, что музыканта именно «заказали», что он не жертва случайного ограбления или какого-нибудь недоумения. И, наконец, тело было одето в одежду музыканта. Все признаки того, что тот, кто это делал, преследовал одну цель: показать, что всемирно известный скрипач отнюдь не без вести пропавший, а жертва покушения. Любопытно, для кого был сыгран этот спектакль?
Следователь трижды прочел результаты экспертизы и покачал головой. Окончательное заключение основывалось на опознании найденных останков вдовой. Еще тогда присутствующий на этой процедуре Дрянцев уловил в поведении вдовы какую-то брезгливую поспешность. Да-да, складывалось впечатление, что она хотела как можно быстрее признать выуженные из реки останки мужниными и чтобы это дело с его исчезновением поскорее положили в сейф. Тогда ее торопыжество старший следователь соотнес с потрясением. Ведь это не шутка копаться в костях родного супруга. Однако сейчас суетливость вдовы воспринималась совсем по-другому.
Дрянцев перечел протокол и снова покачал головой. Рост не совпадает на два сантиметра, на макушке черепа следы ушиба, о котором ни слова не сказано в амбулаторной книжке музыканта, нижняя челюсть, на которой стояло две пломбы, отсутствовала вообще. Подлинными были признаны только клочки одежды и малахитовый перстень.
Следователь почесал под глазом и вперил воспаленный взгляд в стену. После чего решительно набрал телефон вдовца Сверилина и поинтересовался, не вспомнил ли он еще каких-нибудь подробностей о продавце дачи.
- Ну, я же вам говорил, Виктор Александрович, что не вмешивался в дела жены, - ответил Сверилин. - К тому же, накануне мы круто поскандалили и были не очень разговорчивы. С кем она в воскресение ездила смотреть дачу, я не знаю. Я видел только машину. И то сверху.
- Но продавец был мужчиной, или женщиной?
На том конце провода воцарилась недоуменная пауза.
- Женщиной? Я как-то не подумал. Сейчас вспомню! Светка  приехала вечером радостная. Сказала: «Дача шикарная. Главное, что под номером шесть!» А вот кто ей показывал дом, хозяин, или хозяйка, я, честно говоря, сказать не могу.
- То есть, вы не исключаете, что дачу могла показать и женщина?
- Не исключаю...
Прервав разговор, Дрянцев позвонил на мобильный Виктории Эдуардовне. Она дежурила у постели найденного мужа.
- Вы день и ночь находитесь в больнице? - вежливо поинтересовался следователь.
- Если бы можно день и ночь, я была бы счастлива, - вздохнула женщина. - А так без конца дергают на работу.
«Надо же, какая любовь, а череп в руки взять побрезговала», - подумал Дрянцев и произнес:
- Извините, что вынужден докучать вопросами. Но такова моя работа. Скажите, Виктория Эдуардовна, какой марки у вашего мужа автомобиль?
- «Форд «Скорпи». Цвет - мокрый асфальт. Хорошо, что я его не продала, - ответила экс-вдова.
- Мокрый асфальт? - переспросил следователь. - Интересно… В отсутствии мужа на этом «Форде» кто-нибудь ездил?
- Ни единая душа! Я даже не заходила в его гараж. У меня и мысли не было продать автомобиль. Я как чувствовала, что он еще послужит Антону.
Следователь положил трубку и подумал, что эксперты определят потом точно, ездили на автомобиле скрипача, или нет. Кстати, с восьмого этажа «Форд» вполне можно принять за «Ауди».
Спустя полчаса Дрянцев покинул стены прокуратуры и, сев в машину, приказал водителю доставить в театр «Рубикон». В театре, без предварительного звонка, следователь встретился с дирижером оркестра Геннадием Быстрицким. Геннадию Ивановичу было около пятидесяти: тонкая сутулая фигура, благородная седина на висках, обаятельная улыбка. Узнав, что Баскаков найден, маэстро очень взволновался. Он тут же решил отменить репетицию и отправиться к Антону в больницу. Однако следователь охладил его порыв.
- Геннадий Иванович, об этом никто не должен знать.
- Почему? - поднял брови дирижер.
- Для его же личной безопасности. Преступники еще не пойманы. Так что наберитесь терпения.
- Господи! Кому понадобилось на него покушаться? - всплеснул руками дирижер.
- Вот об этом я и хотел поговорить с вами. Скажите, Геннадий Иванович, кому Баскаков мог перейти дорогу?
Дирижер закусил верхнюю губу и остекленевшим взором уставился в пустоту.
- Ума не приложу, кому? Дороги он ни кому не переходил. Закулисных интриг не плел. Побеждал в конкурсах всегда честно. Да и никто не сомневался в его таланте, и все его первые места принимали как должное.
- То есть, ему даже не завидовали?
- Завидовать-то завидовали, но не до такой степени, чтобы нанять убийцу. Все это очень странно. Человек шел в гору, что вполне для него естественно. В нашем оркестре он был первой скрипкой, что тоже вполне естественно. Я убежден, что в коллективе ни у кого не возникало и мысли по поводу того, что первой скрипкой должен быть кто-то другой.
- А кто сейчас первая скрипка оркестра?
- Пока Олег Кирсанов.
- Почему, пока?
- Наверное, потому, что Олег Ефремович у нас долго не задержится, - тонко улыбнулся дирижер. - Сейчас он у всех на устах. Победил в международном конкурсе виртуозов в Нью-Йорке. Получил большой денежный приз за авторскую сонату. Кстати, в нашем театре она будет исполняться завтра. Обязательно приходите! Это первое выступление в России, после Америки, естественно. Думаю, Олег Ефремович в России долго не задержится. - Дирижер интеллигентно покачал головой и вздохнул. - Вот такие метаморфозы откалывает жизнь. Просто удивительно.
- Что удивительно? - насторожился следователь.
- Я всегда думал, что Олег Ефремович - музыкант весьма невысокого полета. Но я всегда отмечал в нем бычье упорство и зверскую работоспособность. И вот, благодаря своим усилиям, он все-таки добился мировой известности. Что я могу сказать? Молодец! За два года сделать такой рывок. Конечно, тут сыграло не последнюю роль и его везение, что «Орфей» поставил ставку именно на него, а не на другого музыканта. Впрочем, «Орфей» редко ошибается.
- «Орфей» - это международное концертное агентство, - уточнил следователь, - которое возглавляет жена Баскакова?
- Совершенно верно, - кивнул дирижер. - В наше время международную раскрутку музыканту делают агентства подобного рода. Так что Антон своими музыкальными победами во многом обязан жене. Ни для кого не тайна, что это именно она отправляла мужа в Париж, в Брюссель и в Вену, где он занимал Гран при. Но не подумайте, что Виктория Эдуардовна делала это исключительно из родственных соображений. Она дама весьма принципиальная. Даже думаю, что если бы Антон ничего собой не представлял, то на конкурсы бы ездил другой. Вкус у Виктории Эдуардовны всегда был безукоризненным. Не каждое концертное агентство может похвастаться таким вкусом. Хотя сейчас какая угодно контора с международным статусом может раскрутить любого музыканта, даже бесталанного. Но у Баскаковой на талант чутье. Вот она и в Олеге Ефремовиче не ошиблась. Кстати, вы можете с ним побеседовать, если хотите. Я его приглашу.
Через пару минут в комнату дирижера вошел высокий, смуглый, черноволосый мужчина лет тридцати пяти в элегантном костюме и лакированных туфлях. Глаза его бы встревоженными.
- Это правда, что Антон нашелся? - спросил он с порога.
- Пока никому не слова, - произнес следователь.
Кирсанов присел на соседний стул и взглянул Дрянцеву в глаза.
- Преступников нашли?
- Пока еще нет. Баскаков не вполне здоров. Думаю, на днях начнет давать показания. Скажите, Олег Ефремович, вы давно знакомы с Антоном Павловичем?
- Уже лет десять. Он, можно сказать, был моим учителем.
- Были у него враги?
- Нет! Никаких врагов у него не было, - тряхнул головой скрипач. - Когда я узнал, что его застрелили, то был шокирован. Я, знаете, не поверил ушам. И оказывается правильно, что не поверил.
- Вы не в курсе, почему он ушел из дома? - спросил следователь.
- Ушел? - удивился музыкант. - Я слышал, что его похитили.
- От кого вы это слышали?
- От Виктории Эдуардовны.
- Когда она вам об этом сказала?
- На днях.      
- На днях, говорите? - задумался следователь. - Хорошо… Похитили, так похитили. Как вы думаете, кто его похитил?
- Понятия не имею, - пожал плечами Кирсанов. - Я даже не могу предположить, кому он понадобился? Ведь он не политик, не банкир. Если вас интересует мое мнение, то я думаю, его похитили по ошибке.
Следователь наклонился через стол и, приглушив голос, спросил:
- А не мог он сам себя похитить?
- Зачем? - вытаращил глаза музыкант
- Я не знаю, зачем. Но, может быть, вы знаете? Вы же с ним бок о бок десять лет...
- А сам он, что говорит?
- Он ничего не говорит, поскольку ничего не помнит. Даже своего имени.
Кирсанов задумался.
- А знаете... На него это похоже. Он бы мог бросить все и уйти из дома. - Олег Ефремович сощурил глаза. - Антон не фанат музыки, понимаете? Когда он учился в консерватории на четвертом курсе, то за месяц до экзаменов отбыл в какую-то четырехмесячную экспедицию на судне. Друг его позвал и он, не задумываясь, поплыл с ними матросом второго класса. А восемь лет назад он уходил из «Рубикона» на полгода. И ради чего? Ради презренной коммерции. Да-да! Бросил оркестр, где уже был первой скрипкой, занял денег и начал ездить в Турцию. Тогда музыкантам платили мало, и Антон таким образом решал свои материальные проблемы. Вернулся он в музыку только после того, как познакомился с Викторией, своей будущей женой. Тогда, благодаря ей, он стал ездить за границу и хорошо зарабатывать. Если бы это дело было безденежным, Антон бы бросил музыку. И даже не задумался бы. Я бы так не смог.
- Скажите, как у него шли дела перед тем, как исчезнуть?
- Я бы не сказал, что блестяще, - покачал головой Кирсанов. - За два месяца до исчезновения он приехал из Голландии с каким-то второстепенным лауреатским дипломом. Для него это было равносильно поражению...
Когда Дрянцев вернулся в прокуратуру, то немедленно позвонил прокурору и попросил санкцию на арест Баскакова.
- Обоснуйте, - ответил прокурор.
- У меня все основания полагать, что убийство Сверилиной с целью ограбления совершил Антон Баскаков. Разумеется, не без участия своей жены. Именно она в воскресенье показывала дачу покупательнице. В понедельник Сверилина сняла деньги в банке, вернулась с ними домой, а в подъезде ее уже ждал Баскаков под видом бомжа…
- Мысль понятна! - не дослушал прокурор. - Но это только ваше предположение. Какими-нибудь конкретными доказательствами располагаете?
- Самое главное доказательство - исчезновение денег. Я думаю, на допросе память к Баскакову вернется...
- Найдите конкретные факты, доказывающий причастность Баскакова к этому делу, - ответил прокурор. - Пока санкции дать не могу.


27

На следующий день оперативная группа отдела по борьбе с организованной преступностью совместно с дорожно-патрульной службой задержала объявленных в розыск архаровцев на белом «Нисане». Берестова привезли на опознание. Увидев журналиста живым и невредимым, задержанные были крайне изумлены. Это читалось по их угрюмым физиономиям. После Леонида в кабинет ввели Горелову. Она бесстрашно ткнула в грудь одному из них и громко воскликнула:
- Этот подложил бомбу.
Арестованных допрашивали более четырех часов. После допроса полковник вышел из кабинета хмурым и усталым. Увидев Берестова, он признался:
- Дела идут не так, как хотелось бы. От бандюг ничего добиться не удалось. Они знать не знают, кто их хозяева? Да им и наплевать! Кого заказывают, того и убивают, а кто заказывает - их не интересует. С рабочими спиртзавода тоже глухо. Ни от одного из них не удалось добиться показаний. Ни черта не помнят?
- А что говорят гипнотизеры? - полюбопытствовал Берестов.
- Гипнотизеры говорят одно и то же: у вызволенных очень мощная блокировка на воспоминание. Просто чертовщина! Хотя нельзя сказать, что все так глухо. Про вас я кое-что узнал. Вас «заказал» мистер Ричард. Это он велел вас взорвать. А затем внезапно переменил решение и приказал доставить к нему. Когда вас к нему доставили, он был очень разочарован и с большим скрипом дал за вас пол цены.
- Это сколько? - насторожился журналист.
- Две с половиной тысячи долларов.
- Не густо, - почесал макушку Берестов. - Лучше бы эту сумму он спонсировал мне. А за что он меня «заказал»?
- Этого никто не знает. Однако чутье мне подсказывает, что он очень не хотел появления в прессе информации о независимом исследовании ЮНИСЕФ в автомеханическом техникуме. Но это только мое предположение.
- А кто вообще этот мистер Ричард?
- Вот как раз об этом я и хотел с вами поговорить. Рассчитываю только на вашу помощь, Леонид Александрович. Зайдем ко мне в кабинет. Я покажу фото.
Они зашли, и полковник сунул Берестову в руки пачку фотографий.
- По данным миграционной службы, в России в настоящий момент находятся пятьдесят два английских бизнесмена с именем Ричард. Из них нет ни единого, который прибыл к нам по линии ЮНИСЕФ. Более того, на наш запрос организация ответила, что никаких независимых исследований в мае девяносто восьмого года она не проводила. Так, что придется перелопатить всех англичан. Смотрите внимательнее, Леонид!
Берестов бегло просмотрел фотографии и, скривив рот, вернул полковнику.
- Такого нет.
- Это точно? Впрочем, я так и думал, - покачал головой полковник. - Приготовьтесь к рутинной работе на компьютере. Сейчас вас отвезут в миграционный центр. Опознать Ричарда - это ваш гражданский долг...
К вечеру все эти английские физиономии, мелькавшие на мониторе, слились в одно огромное цветное пятно.
- Больше не могу! - вскочил со стула Берестов. - Продолжим завтра!
- Как скажете, - вежливо улыбнулся компьютерщик. - Осталось всего пятнадцать. А всего мы с вами просмотрели шестьсот шестьдесят.
- Какой ужас! Шестьсот шестьдесят! Ладно, продолжим! Еще пятнадцать осилю...
И вдруг шестой по счету оказался тот, кого искали. Берестов даже вздрогнул при виде его фото:
- Вот он! Надо же? Как живой...
«Джон Смит, - прочел Леонид под фотографией. - Медицинская фирма «Heart lions».
- Надо позвонить Кожевникову, - произнес компьютерщик.
Пока Берестов добирался до отдела, Кожевников успел сделать запрос по поводу деятельности Джона Смита в России. Оказалось, что в данный момент он пребывает на своей исторической родине в Англии. Как выяснилось, Смит вылетел из России в тот самый день, когда оперативники накрывали подпольный спиртзавод под Рязанью. Также после запроса в Министерство здравоохранения выяснилось, что Джон Смит осуществляет крупные поставки лекарственных препаратов из Англии. Причем, все препараты одобрены Минздравом.
- Свяжитесь с таможней, - приказал по телефону полковник. - Немедленно установите, были у Джона Смита случаи несоответствия поставляемой продукции с заявленной?
Водворив трубку на место, Кожевников взглянул на часы и весело подмигнул Берестову.
- Ну что, Леонид Александрович, устали? Ничего. Сейчас вас отвезут домой. Однако охрану я пока с вас снять не могу.
Но, видимо, в тот вечер Леониду было не суждено со здоровой головой возвратиться домой. Неожиданно позвонили из отдела информации УВД и сообщили, что медицинской фирмы «Heart lions» в Англии нет, и никогда не было. Зато с аналогичным названием существует электронная фирма.
- Час от часу не легче, - промокнул потный лоб Кожевников. - Как это переводится? Львиное сердце? Теперь понятно, почему его называют Ричардом. Хотя имя Джон Смит наверняка вымышленное. Нужно навести справки про электронную фирму. На сегодня все, Леонид Александрович! Езжайте домой...
Вечером Берестову позвонил Калмыков.
- Привет Леня! Как ты жив?
- Еще жив, не радуйся! Чего звонишь?
- Узнать, как ты себя чувствуешь. Органы еще не раскрыли, за что тебя «заказали»?
- За что - пока неизвестно. Зато с гордостью могу сообщить, кто меня «заказал»? Только не падай: некий Джон Смит, гражданин Великобритании, представитель медицинской фирмы «Heart lions».
- Поздравляю. Это солидно! - засмеялся Калмыков. - Твой рейтинг журналиста растет как доллар. «Heart lions», по-моему, какая-то электронная фирма, а не медицинская. 
- Ты о ней слышал?
- Да, мы о ней писали. В 1996 году эта фирма разработали микрочип для вживления под кожу человека.
- Боже мой! Это еще за каким чертом?
- Надо полагать, - вместо единой электронной карты. У англичан на одной электронной карте все: от счета в банке до номера будущей могилы. До недавнего времени они этих электронных карт носили с собой целую пачку. А сейчас носят только одну. Сам понимаешь, что потерять такую карту - эту в одну минуту лишиться всего. Вот фирма и разработала микрочип, заменяющий электронную карту, которая вживается в ладонь. Теоретически, это очень удобно: заходишь в метро, подставляешь ладонь к считывающему датчику и свободно проходишь. Или приходишь в банк, подносишь ладонь к автомату, и тебе сыплются деньги в ту же ладонь. Клево? Тем более что ладонь, как будто предназначена для микрочипа самой природой. Для его питания, насколько мне известно, нужна колеблющаяся температура. В человеческом организме она только в двух местах: в ладони и на лбу.
- Так! Начинаю соображать! Продолжай!
- Продолжать нечего. Это все, что я знаю. Да, в 1996 году эта фирма приглашала добровольцев участвовать в эксперименте.
- На халяву?
- Понятия не имею.
- Добровольцы нашлись.
- Тоже не знаю. Знаю только, что Национальный совет безопасности запретил эксперименты с вживлением электроники в человеческий организм. Сам понимаешь, почему? Если у тебя в теле микрочип, за тобой можно безнаказанно шпионить. А при грамотной постановке дела с такой системой не нужны ни армия, ни полиция. Все будет под электронным контролем, даже мысли. Да, что мысли! Человека можно превратить в послушного зомби - чернорабочего, солдата, киллера. Прикинь! Бесплатная рабсила!
- Так-так! - почесал затылок Берестов. - Кажется, начинаю допетривать. Скажи, а можно при помощи микрочипа приказать человеку выброситься с двенадцатого этажа?
- Хоть с двадцать первого.
- А стереть память?
- Как два пальца обделать!
- Теперь я понял, почему на них не действует гипноз. Ну, все, старик! До связи! Я звоню Кожевникову. Пусть делает эксгумацию «новых киллеров».


28

На следующий день в кабинете старшего следователя прокуратуры Виктора Дрянцева раздался звонок. Звонили главврач больницы, в которой лежал найденный Баскаков. Его голос был озабоченным.
- Больной собрался домой. Без специального предписания, я не имею право препятствовать. Состояние у него нормальное, так что вашу просьбу удовлетворить не могу.
- Черт, - закусил губу следак. - Еще пару дней, Виктор Павлович! Пару дней продержать можете?
- Пару дней могу? Но не более. У него полное право уйти под расписку.   
Дрянцев водворил трубку на место и задумался. К чему такая спешка? Скорее всего, на выписке настаивает Виктория Эдуардовна, а больному безразлично. Надо съездить в больницу и разобраться. Но прежде следователь решил побывать в центральном офисе концертного агентства «Орфей», которое находилось на Ленинградском проспекте.
Следователь приехал в агентство без предварительного звонка. Чем внезапнее, тем эффектнее. «Это даже лучше, что в данную минуту высокого начальства нет на месте», - подумал Дрянцев, побеседовав с охранником.
Офис поражал воображение. Одного взгляда было достаточно, чтобы определить, что агентство далеко не бедствует. Площади обширные, несмотря на то, что в международной фирме насчитывалось не более двух десятков сотрудников. Полы устланы коврами, стены украшены картинами, с потолка свисали старинные дорогие люстры. В огромных холлах раскинулись зимние сады и бассейны, на стенах мозаика. Сотрудники одеты с иголочки, женщины в драгоценных украшениях, мужчины в дорогих костюмах и галстуках. Даже охрана, стоящая у двери навытяжку, была в прекрасно отутюженных брюках и белоснежных сорочках. 
К следователю отнеслись настороженно. На вопрос, имеется ли у кого-нибудь из сотрудников автомобиль «Ауди» серого цвета, персонал недоуменно пожал плечами. Наконец, после каких-то недомолвок и многозначительных переглядываний, администратор твердо заявил, что серого «Ауди» ни у кого нет.
Вот, собственно, и все, что удалось выяснить следователю. По всем остальным вопросам заместитель настоятельно рекомендовал обращаться непосредственно к шефу Виктории Эдуардовне. Так бы Дрянцев и ушел ни с чем, если бы на выходе случайно не столкнулся с белобрысым парнем, который явно намеривался проникнуть в контору, но его не пускали охранники. Лицо посетителя было скандальным и обиженным. По тому, как к нему относились сотрудники агентства, можно было догадаться, что парнишка здесь не редкий гость. Следователь подошел к нему и спросил:
- Вы что-то хотели в этой конторе?
- А вы кто? - недружелюбно брызнул глазами молодой человек.
Дрянцев представился и для большего веса показал удостоверение. Глаза парня радостно вспыхнули.
- Идемте вниз, в кафе! Я расскажу вам всю правду про это долбанное агентство.
От внимания следователя не ушло, как встревожились охранники у дверей, когда они с молодым человеком направились к лифту. «Что-то здесь не чисто», - подумал Дрянцев, почувствовав зацепку. Спустившись в кафе и заказав себе кружку пива, парень страстно произнес:
- В этом агентстве работают жулики! Они нагло заныкали мою пьесу для флейты с оркестром. Я свое сочинение дважды слышал в Европе под чужим авторством. 
- Как заныкали? - удивился следователь. - Выкрали ноты?
- Да нет! - отмахнулся парень. - Им и красть ничего не надо. У них воровство поставлено на поток. В прошлом году агентство объявило конкурс. Я принес свое сочинение. Думал, правда, здесь все по-честному. Однако мне на второй день говорят, что моя вещь им не подходит. Словом, завертывают и говорят: «чао, бомбино!» А через месяц в Мюнхене за нее получил Гран-при какой-то неизвестный музыкантишко из Питера!
- Вы подали в суд?
- Откуда? Я не могу доказать авторство. Если бы моя пьеса была опубликована, или прозвучало в записи - другое дело. А так - как докажешь? Да у них все куплено! Вы думаете, они у меня одного украли сочинение? Держите карман шире! Здесь механизм отлажен - не подкопаешься! Находят талантливых ребят в провинции, самих отсеивают, а произведения распределяют среди своих.
Нельзя сказать, что разговор с флейтистом из Нижнего Новгорода не произвел на следователя впечатления, хотя кому, как не ему было известно, что провинциалам свойственно завышать свою гениальность.
Распрощавшись с обманутым музыкантом, Дрянцев отправился в больницу. Баскаков встретил его холодно. Видимо, до него дошли слухи о кое-каких подозрениях следователя.
Виктория Эдуардовна сидела в изголовье больного и не отрывала от него любящего взгляда.
- Как вы себя чувствуете, Антон Павлович? - как можно доброжелательнее спросил Дрянцев.
- Спасибо, прекрасно, - сухо ответил скрипач.
- Вы вспомнили что-нибудь из вашего прошлого?
- Я вспомнил все! - нахмурился Баскаков.
- Тогда позвольте задать вам несколько вопросов тет-а-тет?
Баскаков, нахмурившись, посмотрел на жену. Затем, немного подумав, сделал ей знак, чтобы ушла. Виктория Эдуардовна неодобрительно сверкнула глазами, однако удалилась без возражений.
- Все ли вы вспомнили, Антон Павлович?
- Я же сказал вам, что все! Точнее почти все. Я знаю, кто я, помню свое прошлое, родителей, дом, жену. Сохранил свои профессиональные навыки. Несмотря на то, что я больше двух лет не играл на скрипке, думаю, что за три месяца восстановлю свое прежнее мастерство.
- Вы отсутствовали два с половиной года. Вы помните, где вы были?
- Помню.
- Все?
- Кое-какие фрагменты еще отсутствуют, но общую картину нарисовать могу. 
- Тогда давайте по порядку. Два с половиной года назад вы ушли из дома и не вернулись. Что с вами произошло?
- На меня напали, - сдвинул брови Баскаков. - Это случилось после репетиции в час дня. Я на минуту зашел в магазин, чтобы купить бутылочку сока. После этого я собирался ехать в автосервис менять резину. До своей машины я не дошел буквально двух шагов. Меня окружили четверо каких-то парней и потребовали, чтобы я сел в их автомобиль. Я отказался. Тогда они брызнули мне в лицо газом и затащили в машину.
- Что за машина, помните?
- Да! «Вольво» черного цвета.
- Номера?
- Номеров не помню.
- Опишите парней!
- Один под метр девяносто. Остальные пониже. Высокого я узнаю сразу. Остальные - на одно лицо.
- Понятно! Что было дальше, помните?
- Рот мне заклеили пластырем, на глаза надели вязаную шапочку. Руки, ноги связали. И везли около двух часов.
- Куда?
- Не знаю. Я ничего не видел! Почувствовал только, что машина остановилась в лесу. Определил по щебету птиц. Меня впихнули в какой-то подвал. Там на бетонном полу со связанными руками я провалялся до следующего утра. На рассвете за мной пришли, выпихнули наружу, затащили в дом и сняли с глаз шапочку. Меня осмотрел какой-то иностранец. Судя по всему, англичанин.
- Почему думаете, что англичанин?
- По акценту. Его бы я тоже узнал. С ним был еще какой-то тип с такими, знаете, холодными, как у рыбы, глазами. Иностранец задал несколько вопросов относительно моего здоровья, затем кивнул своим ребятам, и мне снова надели на глаза шапочку. После этого меня затащили в машину и сделали в руку укол. Я тут же отключился. Очнулся уже в другом месте. Меня куда-то привезли. Руки развязали, пластырь отлепили. Я начал возмущаться, кричать - меня избили. Дальше не помню. Четко запомнил вот какой эпизод: иностранец метится в лоб из пистолета. А пистолет весьма любопытный: дуло на конце сужено. Помню щелчок. И лоб чешется. Потом он мне этим пистолетом выстрелил в ладонь. И дальше снова полный провал.
- Где все это происходило?
- В какой-то лаборатории. Не помню, в какой именно, но помню, как я начал себя осознавать. Работал я на заводе по производству водки. Мыл из шланга бутылки.
- Это где?
- Не знаю. До этого я тоже работал на этом же заводе, но как-то бессознательно. У меня было ощущение, что я этим занимался всю жизнь, и никакой другой жизни больше не знал.
- Вы работали один?
- Нет! Нас было много. Мы друг с другом не разговаривали. В этом не было необходимости. Нами руководил внутренний голос. Он говорил: «Подъем!» и мы вставали. Он говорил «Спать!» и мы засыпали. Я помню, что чувство страха ко всему, даже к смерти, у меня было атрофировано, а вот этого голоса я боялся панически.
Щека у Баскакова дернулась. Он поднял глаза на следователя и заметил на его лице скептическую улыбку. Больной нахмурился и отвернулся к окну.
- Что же вы замолчали? Продолжайте! - подал голос Дрянцев. - Это интересно.
- Я больше не помню, - буркнул скрипач, не поворачивая головы.
Воцарилась тишина.
- Где этот завод стоял, вы конечно тоже не помните? - спросил Дрянцев.
- Конечно, нет!
- И как вы потом оказались в Москве, тоже не помните?
- Нет, - ответил Баскаков.
- А говорите, все помните.
Скрипач резко повернулся к следователю:
- Скажите, меня в чем-то подозревают?
- Нет, - соврал Дрянцев.
- Тогда почему я нахожусь под арестом?
- С чего вы взяли, что под арестом?
- Потому что у моей палаты дежурит милиционер. Меня отсюда никуда не выпускают, а я уже давно здоров.
Следователь натянул на себя улыбку.
- Милиционер дежурит в целях вашей безопасности. А то, что вас не выпускают, это претензии к врачам. Если они выпишут вас сегодня, вы в ту же минуту отправитесь домой. Но учтите, те, которые покушались на вас, еще на свободе. Вы не боитесь?
Баскаков задумался.
- Я не боюсь, - произнес он, после некоторой паузы. - А вы можете сказать, кто на меня покушался и зачем?
- Судя из того, что вы рассказали, вас «заказали».
- Кто? - поднял брови Баскаков.
- Чтобы выяснить, кто, нужно сначала вспомнить, кому вы перешли дорогу? Вспомните и позвоните мне!
Следователь достал из карманы визитку и сунул в руку больному. Затем поднялся и, попрощавшись, вышел из палаты. В коридоре он наткнулся на Викторию Эдуардовну.
- К сожалению, еще пару дней придется полежать, - сказал Дрянцев. - Температуры нет, но сердце очень слабое. Кстати, Виктория Эдуардовна, что вы делали в минувшее воскресение?
В красивых глазах Баскаковой мелькнуло изумление.
- Это допрос?
- Что вы? Праздное любопытство!
- В воскресение я ездила в Тверскую область к бабке Матрене. 
- Бабка может подтвердить?
- Нет. Она там давно не живет. 
- Вы ездили одна?
- Как всегда.
- На своем белом «Мерседесе»?
- На чем же еще?
- Ну, хотя бы на «Форде» мужа. Кстати, вы не будете возражать, если сегодня его осмотрят наши эксперты.
Глаза Баскаковой сделались бешеными:
- Меня в чем-то подозревают? - спросила она сквозь зубы.
- Я обязан всех подозревать. В том числе и вас, - обаятельно улыбнулся следователь.
- В таком случае, я не даю разрешения на осмотр машины без санкции прокурора.
Женщина эффектно развернулась на каблуках и вошла в палату. Следователь пожал плечами и в дурном расположении духа направился на выход. Однако на лестнице ему преградил дорогу главврач. 
- Баскаков требует, чтобы его выписали немедленно. В принципе, он имеет полное право уйти под расписку.
- Никаких принципов! Продержите еще два дня...
Ближе к вечеру кабинет старшего следователя огласил звонок. Дрянцев как раз только что оформил бумагу на перевод Баскакова в лазарет Бутырки. Однако документу не суждено было выйти за пределы кабинета. На этот раз звонил муж Сверилиной. Его голос был растерянным и виноватым.
- Виктор Александрович, деньги нашлись! Все семьдесят тысяч, доллар в доллар. Оказывается, они никуда не пропадали. Деньги лежали в пианино, в пакете. Жена раньше имела привычку прятать деньги в пианино. Я только сегодня вспомнил...
Дрянцев долго молчал. Первой мыслью было, что деньги подбросили. Подбросили, чтобы отвести подозрение от Баскакова.
- Но ведь в вашей квартире был обыск.
- Какой к черту обыск, открыли пару антресолей и дали расписаться...
- Пакет узнали?
- Узнал! Наш пакет. Думаете, подбросили? Еще не нашелся такой дурак!
- Черт! - только и смог пробормотать в ответ Дрянцев.
В ту же минуту следователь набрал номер главврача и сказал:
- Баскакова можете выписывать. И принесите ему извинения. Можете, от моего имени!
После этого Дрянцев попросил соединить с начальником отдела по борьбе с организованной преступностью полковником Кожевниковым.
- Товарищ полковник, у меня все основания полагать, что найденный скрипач Антон Баскаков тоже работал на подпольном спиртзаводе под Рязанью.


29

- Я ее убью! Возьму топор и убью, - всхлипывала в трубку Маргарита. - Представляешь, Светка, она сидит у его постели дни и ночи - эта светская львица, вся в золоте и в бриллиантах. Хоть бы драгоценности сняла. Все-таки в больнице находишься, а не на балу у Сатаны.
- Значит, ты к нему так и не прорвалась? - деловито осведомилась Светка.
- Я и не пыталась. А как? У дверей палаты дежурит мент, а в палате дни и ночи ошивается его, так называемая супружница, которая уже успела опознать, отпеть и похоронить.
- Откуда ты знаешь, что дежурит мент? Значит, ты все-таки была? 
- Да была, Светка, была! - простонала Маргарита. - Меня не пустили. Спросили, ты кто ему? Что я могла ответить?
- Ритка, кончай хныкать! Противно! Ты как относишься к тому, что его подозревают в убийстве?
Из Маргариты вырвался нервный смешок.
- Светка, ну, бред собачий! Какой он убийца? Он человек искусства! А этих ментов хлебом не корми, дай повесить на кого-нибудь убийство. Тем более, на скрипача. Тем более, видят, что маэстро не в себе.
- Значит, ты, Ритка, в трансе? А между прочим, этот наш сотрудник, который развелся с женой, о тебе каждый день спрашивает. Если хочешь, можем сходить к нему завтра. А хочешь, сейчас позвоню?
На этих словах в квартире раздался звонок. Маргарита вздрогнула и сказала, что перезвонит позже.
Когда она открыла дверь, ноги ее подкосились. У решетки стоял он, Антон Баскаков, с огромным букетом роз. Маэстро был в элегантном пальто, в черной бабочке на белоснежной сорочке и с сияющей улыбкой на устах.
- Привет, Марго! Я за тобой, - произнес он коротко.
Хозяйка отперла решетку и впустила гостя в квартиру.
- Вас уже выпустили из больницы? - еле слышно пролепетала она, чувствуя, что сейчас грохнется без чувств.
- Только что выпустили? - ответил он и потянулся к ее губам.
- Нет-нет! - отпрянула в сторону Маргарита. - Разве вы забыли, что у вас есть жена?
- Кое о чем я хотел бы забыть? - грустно покачал головой скрипач, затем встрепенулся. - Впрочем, что мы о печальном! Возьми эти розы и поставь в вазу.
- У меня нет большой вазы.
- Тогда брось их в ванную! Завтра я куплю тебя большую вазу.
Маргарита приняла от него розы, понюхала, и пол под ней поплыл. Антон подхватил хозяйку за талию, и розы мягко посыпались на пол.
Очнулась она на диване. Ее халат был расстегнут до пояса, балконная дверь распахнута настежь. Антон одной рукой легонько шлепал ее по щекам, другой - обмахивал газетой. Придя в себя, Маргарита первым делом начала торопливо застегивая халат, затем поинтересовалась:
- Вас больше не обвиняют в убийстве?
- Кажется, нет! - ответил он, отрывая ее руки от халата. - Не спеши застегиваться, тебе нужен воздух.
Глаза его заблестели, дыхание участилась.
- Что вы делаете, Антон Павлович? - произнесла хозяйка умирающим голосом, чувствуя, что горячие пальцы маэстро расстегивают халат уже гораздо ниже пояса. Вместо ответа гость припал губами к ее груди, и Маргарита снова поплыла...
Окончательно она очнулась, когда уже все свершилось. Размякший искуситель лежал рядом, зарывшись в ее волосах, и бессовестно засыпал. Но полу валялись халат и все остальное, что еще недавно было под халатом. Рядом на коврике в скомканном виде покоились дорогой костюм скрипача и его белоснежная рубашка. Бабочка каким-то образом попала на журнальный столик.
Антон сопел ей в ухо, а она гладила его волосы и была счастлива, хотя осознавала, что все это бессмысленно и тупиково. Маргарита потрепала его за вихры.
- Как тебя жена отпустила одного?
Музыкант лениво открыл глаза и посмотрел на часы.
- Сейчас мы с тобой поедем.
- Куда?
- В «Рубикон!» Сегодня Олешка Кирсанов играет концерт, за который он получил Гран-при в Нью-Йорке. Как автора я его никогда не слышал.
- Ты хочешь взять меня с собой? - удивилась Маргарита.
- И хочу, и возьму! - улыбнулся Антон, проведя пальцем по ее шее.
- Ты с ума сошел! А жена?
- Жены на концерте не будет.
Музыкант поднялся и вальяжно направился в ванную. Маргарита заметила, что в его движениях появилось что-то хозяйское. Нельзя сказать, что это ей не понравилось.
Когда он возвратился, хозяйка еще вытягивалась на диване в чем была, и нагота почему-то нисколько ее не смущала. Антон подошел к ней, опустился на колени и принялся осыпать поцелуями живот.
- Чистая Венера Милосская. Хотя, что Венера!
Когда они вышли из подъезда и направились к автомобилю, им неожиданно перекрыл дорогу милиционер.
- Это ваша машина? - строго взял он под козырек. - Прошу предъявить права!
- А в чем дело? - удивился Антон.
- Какой-то подозрительный субъект крутился около вашего «Форда» и, кажется, собирался в него сесть. Мне это не понравилось. Я попросил права. Он порылся в кармане и сказал, что забыл дома. И с тех пор его нет...
- Так и должно быть! - засмеялся Антон, распахивая перед дамой дверцу. - Вчера мы угоняли машины, сегодня чуть не угнали у нас. Не могу сказать, что в мире нет справедливости!
Водитель отстегнул блюстителю за бдительность, и автомобиль тронулся с места.
- А вдруг правда кто-то крутился у вашей машины? - тревожно произнесла Маргарита.
- Вряд ли, - ответил водитель. - Это один из способов выцыганить на чай.
Они ехали, и Маргарите было не по себе. Ее смущало, что она появится на людях с чужим мужем, и не просто с чужим мужем, а с известным скрипачом, привыкшим быть в центре внимания. Все будут коситься и понимать, что она его любовница.
Однако, вопреки ожиданиям, на нее никто не косился. Баскакова узнавали. Кто-то сдержанно протягивал руку, кто-то сразу бросался в объятия, и среди них - женщины, которые мазали его лицо своей помадой, и ни одну не смущало, что на это косо посмотрят. Антон радостно тряс знакомым руки и кивал на свою спутницу.
- Знакомьтесь, Маргарита!
Больше он ничего не пояснял, и никто пояснений не требовал. Женщины улыбались ей также как ему, а мужчины целовали руки. Словом, никакой неловкости Маргарита не ощутила. Единственно, чего она смертельно боялась, неожиданно наткнуться на его законную. Если жена посмотрит ей в глаза, то сразу все поймет. Ведь у Маргариты на лице написано все.
За пять минут до начала концерта Антон потащил ее за кулисы. Они вошли в гримерку к Кирсанову, и тот сразу бросился к нему навстречу. Мужчины обнялись и расцеловались.
- Боже мой, Антон! Как я рад тебя видеть живым и невредимым. Кстати, ты не плохо выглядишь, - говорил ему Кирсанов.
- Что, мондраж перед концертом? Бывает! - отвечал лауреату мэтр. - Кстати, познакомься! Это Маргарита. Она меня, можно сказать, и возвратила к жизни!
Маргарита протянула Кирсанову руку и улыбнулась. Где-то она видела этого музыканта, который сейчас у всех на устах. По телевизору? Это само собой. Но где-то еще вне телевизора. И кажется, совсем недавно. Скрипач поцеловал женщине руку и тоже задержал на ней долгий взор.
— Ну, что, старик, желаю успеха! Особо не волнуйся. Мы все с тобой.
Антон с Маргаритой сели в элитную ложу, где, кроме них, никого больше не было. Когда свет потух, кавалер неожиданно притянул даму к себе и страстно поцеловал. Маргарита испуганно оттолкнула маэстро, и после этого свет почему-то снова зажегся. Женщина строго посмотрела на музыканта:
- Вы всегда так делаете перед концертами?
- Извини, больше не буду...
Зал был битком, но выступление почему-то задерживалось. Прошло пятнадцать минут, концерт не начинался. При этом никто не сообщал о причинах задержки. Зрители начали волноваться и шуметь. Зал несколько раз взрывался аплодисментами, но за кулисами не реагировали. Наконец на сцену вышла пунцовая ведущая и, извинившись, объявила, что концерт переносится на другой день в связи с болезнью исполнителя. На какой день, будет объявлено дополнительно, а сейчас зрители могут сдать билеты в кассу.
По залу прокатился недоуменный гул. Зрители начали подниматься с мест и направляться к выходу. Антон пожал плечами и громко воскликнул:
- Что за черт? Пойдем, выясним.
Он взял Маргариту за руку и снова потащил за кулисы. В гримерке Кирсанова уже было много народу. В кресле скрипача сидел недоуменный администратор и разводил руками.
- А что я мог сделать? Ну заболел артист. Плохо стало с сердцем. Так что вот!
Выяснилось, что Кирсанов уже уехал домой. Баскаков закусил губу и потащил Маргариту обратно.
- И точно, он был не в себе! Я это сразу заметил, - пробормотал Антон и вдруг, посмотрев на Маргариту, хитро улыбнулся: - Честно говоря, я рад, что концерт отменился. У нас  с тобой целых три часа. Поедем в ресторан!
Пара вышла на улицу, и мужчина в бабочке потащил упирающуюся женщину к автомобилю.
- В одиннадцать я должен быть дома, а сейчас только восемь.
Маргарита помрачнела. Тем не менее, она дала усадить себя на переднее сиденье «Форда». Антон уже завел автомобиль и почти тронулся с места, как Маргарита, внезапно распахнув дверцу, резво выскочила наружу.
- Извините, Антон, но все эти встречи в свободное от жены время, не для меня! - бросила через плечо женщина и побежала прочь.
- Подожди, Маргарита! - закричал водитель. - Ты все не так понимаешь!
Она услышала, как сзади хлопнула дверца, и прибавила шаг. «Нет-нет, это ни для меня! - громко тикало в висках. - Так нельзя! Это не по-людски…»
Антон нагнал ее на углу, схватил за плечи и развернул к себе.
- Маргарита! - простонал он с отчаяньем в голосе. - Ты для меня больше, чем любовница... Ты для меня...
Он не успел договорить. В ту же секунду мощный взрыв потряс улицу и выбил все стекла театра «Рубикон». Пара на углу вздрогнула и повернула голову к автостоянке. «Форд», из которого они только что выбежали, разнесло на куски.    


30

- Видимо, вас хотели убрать, как свидетеля, - предположил полковник Кожевников, постукивая по столу ручкой. - Кстати, познакомьтесь, Антон Павлович, - это журналист Леонид Берестов. У вас с ним одинаковая судьба. Его также как и вас хотели взорвать вместе с машиной, но его спасла та же женщина, что и вас.
- Даже так? - вскинул брови скрипач и протянул журналисту руку.
- Его также как и вас, - продолжал полковник, - продали на ликероводочный завод под Рязанью и даже поставили на ваше бывшее место. Словом, Леонид Александрович полностью повторил вашу судьбу, но, разумеется, с той разницей, что ему не успели вживить микрочип, поскольку мистер Ричард спешно вылетел в Лондон. Но к концу недели он должен вернуться с новой партией лекарств. В них, я полагаю, спрятаны микросхемы.
Антон Павлович покачал головой и, не спеша, вытащил из кармана маленький целлофановый пакетик.
- Вот они, микрочипы, - хмуро произнес он и положил пакетик перед полковником. - Я их лично вырезал скальпелем.
Полковник с экспертом склонили головы над целлофановым квадратиком, в котором поблескивали два крошечных золотистых шарика, величиной с жало шариковой ручки.
- Отлично! - выдохнул полковник. - Теперь хоть будем знать, что они из себя представляют. Такие крохотные, а волю человека поражают полностью...
- Их можно закатать в таблетку с десяток, - деловито произнес эксперт, разглядывая микрочипы через увеличительное стекло. - Таможенников нужно серьезно подготовить.
- Подготовим! Время еще есть, - посмотрел на часы полковник. - Вы расскажите, Антон Павлович, как вам удалось вырезать эти шарики, а перед этим - выйти из-под их власти? Насколько мне известно, самостоятельно это невозможно.
Баскаков, тяжело вздохнув, подпер кулаком щеку:
- Я сразу догадался, что мне под кожу загоняют микросхемы, - начал он. - Кое-что об этом я знал. Я как раз накануне прилетел из Лондона и был в курсе их дискуссии по ТВ. Тогда, конечно, мне и в голову не могло придти, что одним из первых, на ком испытают микрочип, буду я.
Антон Павлович откинулся на спинку кресла и нервно потянулся к сигарете, хотя не курил.
- После того, как мне сделали уколы, - продолжил он, - мое сознание стало чистым, как лист бумаги. Это сейчас я сознаю, а тогда, конечно, не сознавал. Себя я сознавал только моющим бутылки. Знаете, даже в мыслях не было, что у меня до этого была какая-то другая жизнь. Во время мойки из шланга я, естественно, промокал с головы до ног, а, поскольку работа была тяжелой, я еще и потел. Я часто выходил во двор за ящиками и, видимо, меня прихватывало на сквозняке. И когда я заболевал, тогда в мое сознание прорывались фрагменты из прошлого. Я как-то сразу сообразил, что это происходит со мной из-за того, что я простужаюсь: чем больше у меня поднималась температура, тем отчетливее я осознавал, что я - это не только тот, кто моет бутылки. Знаете, это, как во сне: накатывает, оставляет впечатление и уплывает.
- Хочу добавить, - вмешался эксперт, - что температура тела более тридцати восьми и пяти временно выводит микрочип из строя. Но, наверное, трудно заболеть, потому, что в схеме дана установка на постоянную температуру?
- Верно. Мне пришлось постараться, чтобы капитально простудиться. Но после того как я простудился в первый раз, я вдруг сразу вспомнил, кто я на самом деле, и стал понемногу простужать окружающих. Не знаю, сколько прошло времени, но постепенно - это стало у нас как ритуал: чуть-чуть вспотеть и сразу выходить на ветер. Двор, кстати, плохо охранялся. За нами почти не присматривали. В основном нашими действиями руководил голос изнутри. Но мы научились его не бояться. А потом однажды после работы я заметил, что дверь в нашу казарму оставили не запертой. Ее часто оставляли не запертой, но к этому времени во дворе были сильные ветра и болели почти все. Я поднял всю толпу. Мы выломали ворота и понеслись в лес. Вскоре мы прибежали на железнодорожную станцию. Там стоял товарный состав. Мы рассыпались по вагонам, кто в тамбур, кто на крышу и таким образом добрались до Москвы. В Москве наших начала забирать милиция.
- Это было в прошлом году, в феврале? - спросил полковник.
- Кажется, да.
- Так вот откуда в столице появились эти пропавшие люди без памяти. Так-так! Продолжайте!
- Меня тоже схватили. Но не милиция. А те самые ребята, которые похитили весной. Мне снова надвинули на глаза шапку, заклеили рот и связали руки. Снова куда-то повезли, и я всю дорогу повторял как заклинание: «Вспотеть и выйти на ветер». Дальше помню очень смутно. Кажется, я снова видел того же англичанина, который собирался загнать в меня еще пару чипов. Но тут мы стали с ним о чем-то спорить. Больше не помню. Почему-то в сознании отложилось, что он не делал мне укола, а перепрограммировал старые чипы. И вот через некоторое время я снова начал осознавать себя, но уже не в качестве рабочего ликероводочного завода, а в качестве воина какого-то клана. Все было также, как на заводе. Я не знал своего прошлого, и мне казалось, что я всю жизнь пребывал в этой банде. Мы обитали в лесу, в каком-то доме. Спали на нарах. Нас было двадцать человек. Команды отдавал внутренний голос. Мы целыми днями дрались, изучали приемы, с оружием и без оружия. День и ночь драка с подсобными предметами и голыми руками. Мы изучали болевые точки на теле человека. Сначала били чучел, потом друг друга. Наши хозяева ставили нам задачу: отключать противника одним ударом.
- Вы помните хозяев? - сощурился полковник.
- Нет. Все их лица размыты.
- Сколько их было?
- Трое. Но больше всего мы боялись высокого в длинном пальто и широкополой шляпе. Лица не помню. В памяти отложились только очки без оправы, шляпа и тонкие усики.
- Ничего, продолжайте!
- Итак, я снова не помнил, кто я? Однако каждый раз, когда потел, стремился встать на сквозняк. Меня за это наказывали. Но однажды я заболел по настоящему, причем, сам не знаю, как? Помню, мне измерили температуру, дали выпить аспирин, укутали в три одеяла и оставили одного. Как только все удалились, я выбежал босиком во двор и вдруг четко вспомнил, как иностранец мне делал укол в ладонь. Я сразу сообразил, что он ввел под кожу микрочип, который не дает мне вспомнить прошлое. Не долго раздумывая, я через открытую форточку залез в дом. Сами мы жили в подвале, в дом нас не пускали, поэтому мне сложно было сориентироваться. Однако через некоторое время я пробрался в ванную, нашел там лезвие и располосовал себе ладонь. Насколько я помню, мне без особого труда удалось извлечь из ладони микрочип. Я хотел располосовать себе лоб, но тут услышал, как к дому подъехала машина. Я быстро смыл кровь, положил лезвие на место и тем же путем через форточку выбрался во двор. Пока машина въезжала в ворота, я быстро добежал до подвала и лег на своем месте. Никто ничего не заметил. На следующий день я внезапно выздоровел и снова про все забыл. Вспомнил только через некоторое время, когда нас вдвоем послали на какую-то дачу «пришить» хозяина. Мы подъехали к особняку за глухим забором. Мой напарник перелез через забор, а мой внутренний голос приказал следить за улицей. И вдруг, как будто было вчера: опускаю в машине стекло, ветерок обдувает мой потный лоб, и я ясно вижу, как мы идем с мамой мимо фонтана в Большой театр. Сразу мелькнула мысль, что нужно бежать. Я, не долго думая, завел машину и поехал знакомой дорогой в город а, когда проехал милицейский пост, завернул на вокзал. Это было нелегко. За все время пути, внутренний голос трижды спрашивал, спокойно ли на улице. Я отвечал, что все нормально.
- Вы отвечали вслух? - спросил эксперт.
- Вслух! - кивнул Баскаков. - Насколько я понимаю, микрочип не в силах считывать мысли, иначе меня бы поймали.
- Куда же вы поехали?
- Я же сказал: в сторону железнодорожного вокзала. Когда я остановился на привокзальной площади, внутренний голос приказал войти в дом и бесшумно вырубить охрану. Напарника, как я понял, скрутили. Вот тут мне сделалось по настоящему страшно. Во мне боролись два «я». Один хотел немедленно вернуться и выполнить приказ, другой настаивал на побеге. Последнее, что я помню - название города на центральном здании вокзала: «Казань». Как я потом очутился на Казанском вокзале в Москве, честно говоря, не знаю.
- То есть, вы уверены, что все это происходило в Казани? - сдвинул брови полковник.
- Уверен.
- И можете показать то место, где вас готовили в боевики?
Баскаков задумался.
- Право, не знаю... Хотя, пожалуй, если сесть за руль, то от вокзала, наверное, найду тот дом, в который нас посылали. А уже от того дома доехать до того места, где мы жили, я думаю, мне не составит труда. Оно находится в пятидесяти минутах езды...
- Этим мы займемся завтра. Продолжайте! Итак, вы оказались в Москве на Казанском вокзале…
- Совершенно верно. Оказался. Причем в полном сознании, хотя не вполне полном. Единственное, что я знал наверняка: мне нужно опасаться стриженых парней в черных куртках. Три дня я прожил на этом вокзале, а потом увидел женщину. Когда я взглянул в ее глаза, то понял, что она - мое спасение. Не знаю, как я осмелился подойти к ней. Я спросил, что это за город? Она вместо ответа велела следовать за ней. Я мало чего понимал. Но знал, что прежде, чем что-то вспомнить себя, я должен капитально простудиться. Как только представился случай, я тут же полез в ванную, распарился и вышел на балкон. Потом я пошел на улицу в одной рубашке, побродил по пустынным местам и вдруг ясно вспомнил, как работал на ликероводочном заводе. Я вернулся в квартиру с твердым намерением избавиться от микрочипа во лбу. Я запланировал вырезать его ночью, но тут неожиданно в квартиру ворвались эти парни. Нам удалось отбиться и убежать. Мы угнали машину, и моя память на автопилоте привезла нас на мою собственную дачу. Там я нашел скальпель и вырезал микрочип, чем очень напугал Маргариту. Ну, а дальше вы знаете. Мы вернулись в город, поставили машину на прежнее место и хотели расстаться. Но тут…
- На вашу спутницу опять напали? - подсказал полковник.
- Точно! Но нам опять удалось отбиться.
- Отбиться - это скромно сказано, - произнес полковник, подавив улыбку. - Что же потом стало с вашей памятью?
- Как только я вырезал микрочип, тут же почувствовал огромное облегчение. Будто пелена спала с глаз. В этот же вечер я вспомнил детство, двор в Сретенском переулке, своих родителей. Вспомнил, как учился в консерватории. Но окончательно все вспомнил, когда увидел жену...
Взгляд Баскакова задумчиво уперся в стол. Эксперт что-то пометил в своей записной книжке. А полковник произнес:
- Ну, что ж, Антон Павлович, вы очень много нам прояснили. Во-первых, стало ясно, откуда в феврале девяносто девятого года в Москве появились все эти пропавшие люди со стертой памятью. Во-вторых, теперь мы знаем, что волю пострадавшего блокирует микрочип. В-третьих, нам стало понятно, что зомбирование людей в России поставлено на поток. Одних зомбируют для черной работы, других для убийств. Зомбированный киллер самый дешевый и самый эффективный. Если так пойдет дальше, криминальных группировок скоро не станет. Их всех отстреляют новые киллеры. Полагаю, что их уже достаточно много. При помощи только одной Сверилиной было обработано около двухсот человек. Думаю, со временем мы всех их выявим и разблокируем. Но вся беда в том, что таких, как Сверилина, в России сотни. Они тоже зомбированы. Кстати, - поднял палец полковник, - теперь понятно, что смерть Сверилиной не связана с ограблением. Ей была дана установка покончить жизнь самоубийством, за то, что она выболтала журналисту механизм зомбирования. Отсюда понятно, кто и почему заказал Леонида Берестова. Но вот что по-прежнему не ясно, - почесал затылок полковник, поднимая глаза на Баскакова, - кто и за что «заказал» вас, Антон Павлович?


31

Через несколько дней на таможне был задержан гражданин Великобритании Джон Смит. Он пытался провести в лекарственных препаратах около тысячи микрочипов. По данным интерпола, медицинской фирмы, представителем которой являлся данный джентльмен, в Англии не было и нет. Все его документы, вплоть до торговой визы, оказались липовыми. Электронная фирма с аналогичным названием также не признала его своим представителем. Российским властям ничего не оставалось, как заключить мистера Смита под стражу до выяснения обстоятельств. На второй день во всех СМИ появились сообщения, обвиняющие английского контрабандиста в шпионаже.   
- Кто на самом деле стоит за этим Джоном Смитом, и для кого он вез эти микросхемы? - вопрошал с телеэкрана генерал ФСБ. - Думаю, в скором времени мы в этом разберемся.
Заместитель руководителя службы внешней разведки был более категоричен. Он намекнул, что его ведомство давно знает ответы на все вопросы.
- Скоро о деятельности Джона Смита в России будет знать весь цивилизованный мир, - пообещал он. - И цивилизованный мир содрогнется от ужаса. 
«Если за это дело взялась Федеральная служба безопасности, значит дело серьезное», - лениво думала Маргарита, равнодушно щелкая каналы телевизора. 
У нее опять началась депрессия, только не осенняя, как всегда, а совсем иная. Предмет тоски вообще не относился к времени года, а относился к одному человеку, который не звонил, не появлялся и не давал о себе знать уже девятый день. Нет, это депрессия была совсем иного рода, и близко не напоминала те, какие были у нее до этого. То были всего цветочки. Тогда Маргарита робко предполагала, что их причина отнюдь не в хмуром небе за окном, а в отсутствии одного человека. На этот раз она точно знала, какого именно человека? Зачем Маргариту угораздило сказать, что она не встречается с женатыми мужчинами? Надо же спороть такую глупость!
А, между тем, в криминальном мире происходили удивительные события: отдел по борьбе с организованной преступностью, кроме спиртзавода под Рязанью, накрыл еще два подпольных предприятия по производству лекарств, а также - целую сеть мастерских по пошиву верхней одежды.
- Оказывается знаменитый бальзам «Битнера» поступал к нам не из-за рубежа, а изготовлялся в Подольске из турецкого спирта и химических красителей... - радостно сообщала телевизионная журналистка, тыча в камеру коричневым флаконом.
- А вот эти джинсы фирмы «Левайс» сшиты в одном из подвалов города Коломны, - вторила другая.
- Недалеко от Казани, - деловито сообщала третья кнопка, - отдел по борьбе с организованной преступностью накрыл целую школа по подготовке криминальных кадров. Ни один из подготовленных боевиков не знал своего имени и не помнил прошлого.
Можно сказать, исключительно из телевизионных новостей Маргарита узнавала, что к потерявшим память людям, благодаря хирургическому вмешательству, стала снова возвращаться прошлое. Их показывали плачущими и немощными, бросающимися в объятия к своим родным, женам и детям. И у всех на лбу зияли пластыри.
Маргарита лежала на диване, переворачивалась со спины на бок, смотрела в потолок, но видела только Антона. Если бы хоть раз в месяц его руки могли касаться ее плеч, то о большем бы она не помышляла. Страдалица вздыхала и снова перепрыгивала с канала на канал, словно искала спасение в телевизионной жизни.
Со дня на день был готов разразиться международный скандал, связанный с именем Джона Смита. В чем суть скандала и в чем вина этого джентльмена с фальшивыми документами в СМИ не сообщали. Но Маргарита знала по секрету из уст журналиста Леонида Берестова, что в Подмосковье найден бункер с пультом управления людьми. Пульт рассчитан на четыре миллиона номеров. Половина ячеек уже была загружена. Около двух миллионов русских стояли на «подключке». Кто-то из зомбированных уже активно действовал, а кто-то еще, ни о чем не подозревая, жил своей обычной жизнью и ведать не ведал, что его могут призвать в любую минуту на убийство, или на пожизненный труд на каком-нибудь подпольном заводе.
В тот вечер Маргарита почти утухла. Не заснула, а именно утухла от своей невыносимой тоски, поскольку времени еще не было шести. Но внезапно из телевизора она услышала имя Антона Баскакова. Женщина встрепенулась и распахнула глаза. Нет, это были не новости культуры, а по-прежнему криминальное обозрение за минувшую неделю. Она увидела четырех архаровцев, лежащих на асфальте лицом вниз под черным «Вольво», а рядом снующих с автоматами оперативников.
- Поймана банда, специализирующаяся на похищении людей, - сурово сообщал тележурналист. - Предполагается, что именно эта группа два года назад похитила известного музыканта Антона Баскакова.
«Так вот в связи с чем упомянули его имя», - подумала страдалица и закусила губу, чтобы не застонать, поскольку следом показали самого музыканта. Он расхаживал по двору какого-то загородного особняка и что-то показывал вооруженным оперативникам в масках. В этом же сюжете Маргарита увидела и Берестова, который указывал на забор и на железную дверь подвала. А тележурналист, между тем, продолжал деловито тараторить, что на счету этой  братии около десятка похищенных людей. Снова показали физиономии архаровцев, но у Маргариты они не вызвали особого интереса. Она с раздражением выключила телевизор и уткнулась носом в подушку.
Однако в это же время в тысяча километрах от Москвы тот же криминальный сюжет смотрела еще одна женщина. И он ей доставил бешеную радость. До этого она, также как и Маргарита, скучно лежала на диване и, лениво зевая, щелкала каналы телевизора. За окном лаяла собака, тоскливо завывал ветер. А что же еще может происходить в глухой Самарской деревне? Однако, увидев этих парней со скрещенными над головой руками, женщина вскочила на ноги и принялась отплясывать Камаринского.
- Так вам, паразитам, и надо! - радостно завопила она. - Завтра же первым поездом в Москву...
Это была никто иная, как потомственная ясновидящая Анжелика, бывшая владелица московского магического салона имени ее самой.
А в далекой суетливой столице от спячки спасают только телефонные звонки. От этого звонка у засыпающей Маргариты чуть не случился разрыв сердца. Она вскочила с дивана и бросилась в прихожую к аппарату. Но это был не тот, кого она ждала. Звонил следователь Дрянцев.
- Маргарита Николаевна, стою у дверей вашего подъезда и звоню с сотового, поскольку не знаю кода входной двери. Я хочу к вам в гости.
- Зачем? - удивилась Маргарита.
- Чтобы расставить все точки над «и».
Пришлось открыть ему дверь, хотя Маргарите было не до гостей. Дрянцев вошел в квартиру, галантно поцеловал хозяйке руку и оперативно скинул плащ. После чего деловито вытащил из кармана кассету без опознавательных знаков и подал хозяйке.
- Я пришел к вам, как к эксперту. Вы все-таки музыкант. Не правда ли? Извините, что без предварительного звонка. Просто дело не требует отлагательства. Видите ли, Маргарита Николаевна, за всеми этими крупномасштабными разоблачениями, в которые вовлечены ФСБ и Внешняя разведка, осталась в тени одна история. Я надеюсь раскрыть ее с вашей помощью, и даже, может быть, сегодня. Давайте послушаем музыку!
Маргарита вставила кассету в магнитофон, и полилась знакомая скрипичная соната. Хозяйка сразу вспомнила, где слышала это сочинение. Ну еще бы не помнить! Она грустно улыбнулась и едва заметно покачала головой.
- Как называется эта вещь?
- Не знаю, - ответил следователь.
- А зачем вы мне ее принесли?
- Хочу вас спросить, вы когда-нибудь слышали это произведение?
- Слышала, - кивнула Маргарита. - Ее играл Антон Баскаков в метро.
- Вы это гарантируете? - насторожился следователь.
- У меня стопроцентный слух.
- Я так и думал! Я сразу догадался, что именно эту вещь Баскаков играл в метро, - произнес следователь, хитро сощурив глаза. - Собирайтесь! Внизу нас ждет машина. Вы мне нужны, как свидетель.
Маргарита без лишних слов накинула поверх халата пальто, но Дрянцев отрицательно покачал головой:
- Нет-нет, Маргарита Николаевна. Оденьтесь, пожалуйста, официально.
Хозяйку это удивило, но спорить она не стала.
За все время пути Маргарита не задала ни единого вопроса и, кажется, напрасно. Потому что, к ее изумлению, машина подкатила не к прокуратуре, а к музыкальному театру «Рубикон». Свидетельница удивленно спросила у следователя.
- Что это значит, Виктор Александрович?
- Это значит, что мы будем слушать концерт. Не спешите выходить, Маргарита Николаевна! Вас никто не должен видеть. Мы зайдем после третьего звонка. У нас еще десять минут, - покосился на часы Дрянцев.
- А в чем дело, Виктор Александрович?
- В том, что сегодня авторский концерт Олега Кирсанова. В прошлый раз вам не удалось послушать сонату, за которую он получил премию в Нью-Йорке. А ведь любопытно, не правда ли?
Маргарита пожала плечами.
- Я думала, в данном случае любопытство неуместно. Точнее, я хотела сказать, что мне еще не приходилось слушать музыкальные новинки в компании работников прокуратуры.
- Вы думаете, работники прокуратуры не интересуется музыкой? А знаете ли вы, что в прошлый раз я тоже был. Даже наблюдал за вами, и за Антоном Павловичем. Еще наблюдал за черным «Вольво». А хозяева «Вольво» наблюдала за вами. Да-да, это архаровцы из «Вольво» подложили взрывное устройство вам с Баскаковым. Не пугайтесь, мы их уже поймали. Но самое странное, Маргарита Николаевна, что я приезжал для задержания совсем другого человека. Он ездит на сером «Ауди»…
К этому времени вход театра опустел. Из холла вышел подтянутый мужчина и махнул рукой.
- Пора, - произнес следователь, и они с Маргаритой вышли из машины.
Одновременно из соседнего автомобиля вышел Баскаков в сопровождении высокого человека в штатском. При виде Антона сердце Маргариты замерло. Когда скрипач заметил свидетельницу, глаза его радостно вспыхнули. Он сразу бросился к ней, но человек в штатском вежливо указал на дверь.
Они вошли в театр. Сначала Маргарита со следователем, за ними Баскаков с человеком в штатском. Билетерша узнала бывшую первую скрипку и кинулась его обнимать.
- Тише! - цыкнул следователь, и все четверо направились на второй этаж.
Горелову с Баскаковым сопроводили в какую-то темную ложу и оставили вдвоем. Не успела Маргарита сообразить, что к чему, как он сразу заключил ее в объятья.
- Что вы делаете, Антон Павлович? Прекратите! - прошептала она сердито.
- Прости! - произнес он в ответ. - Я так соскучился. Я каждый вечер порывался тебе позвонить, но охрана не разрешала. Мне говорили, что за мной охотятся. Возможно, прослушивают телефонные разговоры. Я не звонил, чтобы не навлечь на тебя беду...
В это время свет в зале уже потух и раздвинулся занавес. Под аплодисменты вышла сияющая ведущая и принялась перечислять все заслуги и достоинства нового композитора, покорившего Америку. Под шум аплодисментов Баскаков дважды умудрился поцеловать Маргариту, которая с ужасом почувствовала, что от третьего поцелуя уплывет в заоблачные дали.
- Антон, прекратите! Закричу!
- Кстати, - прошептал он ей на ухо. - Тех ребятишек, которые похитили меня, уже поймали. Меня хотели сегодня везти на опознание, а привезли сюда. Ты что-нибудь понимаешь?
Маргарита уже ничего не понимала, поскольку губы маэстро слегка касались ее ушка, и соблазнитель в процессе нашептывания умудрился несколько раз куснуть мочку. Его рука уже обвивала ее талию и медленно, но верно ползла к груди. Вторая рука мягко опустилась на колено.
«Ну, все, кажется, я погибла, - вяло мелькнуло в голове. - Сил сопротивляться - никаких. Да и желания сопротивляться нет».
Раздались аплодисменты. На сцену вышел Олег Кирсанов. Он с улыбкой поклонился зрителям и поднял скрипку. К этому времени Маргарита молила только об одном: лишь бы не зажгли свет.
И вдруг с первых звуков скрипки Антон вздрогнул и, не выпуская из рук женщины, уставился на сцену. Маргарита понемногу пришла в себя. Первым делом оторвала от талии его горячие руки и положила ему на колени. Немного отдышавшись, она стала вникать в то, что играл Нью-Йорский лауреат. Играл он ту же сонату, что и ее спутник в метро.   


32

И вдруг Маргарита вспомнила, где раньше видела Кирсанова. На Никольской! Да где же еще? Это и был тот человек, который во все глаза уставился на валившегося с ног Баскакова.
Женщина покосилась на Антона и изумилась тому, как он слушал музыку. Мэтр реагировал на каждую ноту, вздрагивал, покачивался, закрывал глаза и взволнованно покрывался испариной. Он механически стирал со лба пот откуда-то взявшимся платком, который снова исчезал неведомо куда, напрягал мышцы на шее и играл скулами. Маэстро уже не видел ни Маргариту, ни зрителей, не этот зал; он витал где-то очень высоко, в каких-то заоблачных мирах вместе с этой музыкой. «Вот это настоящий музыкант, - думала сидящая рядом дама. - Вот это, я понимаю, человек слушает музыку...»
Она мягко прижалась грудью к его руке, но он не заметил.
- Ты играл в метро лучше, - ласково прошептала Маргарита, но музыкант не услышал.
Антон снова обтерся платком и сделался багровым.
- Когда ты успел выучить эту вещь? - спросила соседка, нежно коснувшись его руки.
И вдруг ее пронзило: а действительно, когда? Вещь совершенно новая, написаная Кирсановым всего месяц назад. Возможно, сонату уже передавали по телевизору, или по радио, но где бомж с Казанского вокзала мог слушать радио?
Маргарита внимательно вгляделась в Антона и подумала, что если даже эту невероятную сонату ему и удалось услышать из какого-нибудь тюнера, то где он мог раздобыл скрипку и ноты для ее разучивания? Ведь на слух такую сложную вещь не сыграешь! 
Изумленная женщина больше не смотрела на сцену, а смотрела на своего спутника. Он по-прежнему был напряжен и сосредоточен, но глаза его почему-то выражали досаду. Музыкант брезгливо морщился и время от времени шептал:
- С диезом надо играть, с диезом...
Когда мелодия оборвалась также внезапно, как началась, более минуты держалась тишина. Переполненный зал пребывал в шоке. И вдруг, словно опомнившись, публика дружно взорвалась аплодисментами. Антон был единственный, кто не хлопал. Он был словно в провале. Включили свет, зрители поднялись и аплодировали стоя. А маэстро все сидел и смотрел в пустоту.
Наконец Антон вскочил с места и, вылетев из ложи, быстрым шагом направился за кулисы. Маргарита встревожено засеменила за ним. Она заметила, что за ней с маэстро проследовали еще двое: следователь Дрянцев и высокий незнакомец в штатском.
Пара зашла за кулисы и направилась по длинному коридору в направлении гримерки Кирсанова. У дверей уже топталась праздничная толпа с цветами, восторгами и поздравлениями, а неподалеку суетились телевизионные журналисты. Уборная была полна народу. В центре стоял блистательный Олег Кирсанов и снисходительно принимал поздравления.
Баскаков влетел в гримерку в ту минуту, когда директор театра произносил хвалебную речь. Маэстро грубо растолкал стоящих у дверей администраторов и выскочил на середину. За ним по инерции вбежала Маргарита, а за Маргаритой вбежали представители прокуратуры, которые, впрочем, молниеносно смешались с толпой.
- Ты запорол сонату, Кирсанов! - негодующе прохрипел Баскаков.
В гримерной стало тихо. Все замерли, уставившись на маэстро. Только тележурналисты подмигнули своим операторам, и те без промедления подняли камеры.
Кирсанов побледнел и попятился назад. Баскаков схватил с зеркала скрипку и воскликнул:
- Третья часть вся играется с диезом, вот как!
И он заиграл. Он заиграл так мощно и ярко, с таким жаром и накалом, что у всех присутствующих вытянулись лица. Когда Антон внезапно оборвал сонату, еще несколько минут держалась тишина. Все были потрясены, даже журналисты. После этого по гримерке прокатился недоуменный гул, и раздались недружные аплодисменты. Кирсанов медленно опустился на банкетку и закрыл лицо руками.
- Прости, Антон! Это все она. Видит Бог, я не хотел.
В ту же минуту на первый план выдвинулся следователь Дрянцев. Он поднял над головой удостоверение и потребовал, чтобы народ немедленно очистил гримерку. Спустя некоторое время в ней остались только представители прокуратуры, Нью-Йорский лауреат и Антон с Маргаритой.    
- Кто она? - строго спросил Дрянцев, подсаживаясь к Кирсанову.
Но лауреат не услышал вопрос следователя. Он смотрел на Антона, и у него из глаз катились слезы.
- Я жалкий, ничтожный и бездарный. Но она любила меня. А тебя она не любила. Я ей говорил: «Зачем убивать? Скажи ему, что не любишь! Он поймет». А она: «Я хочу, чтобы мой муж был мировой знаменитостью. И ты будешь ей! У Антона одних скрипичных сонат - на три жизни. И они гениальны все...»
Баскаков зажмурил глаза и страдальчески затряс головой. В наступившую паузу Дрянцев деловито скомандовал в радиотелефон:
- Срочно задержать Викторию Баскакову.
- Только что отъехала от театра, - ответили из телефона. - Начинаем преследование.
Антон пришел в себя, презрительно поднял глаза на Кирсанова и треснувшим голосом спросил:
- Значит, меня «заказала» моя собственная жена?
- Да, Вика! - ответил Кирсанов.
- Я так и думал, - усмехнулся Баскаков и вышел вон.


33

Баскакова была задержана в тот же час. При задержании она оказала сопротивление, произведя два выстрела из газового пистолета. У опергруппы, доставившей ее в прокуратуру, были синие губы и красные глаза. У задержанной напротив - глаза струились лучезарным светом и выражали оскорбленное достоинство. «Сама невинность», - усмехнулся про себя Дрянцев и приказал привести Нью-Йорского лауреата. 
Когда Кирсанов вошел в кабинет, на нем не было лица. Баскакова, стрельнула в него глазами, нахмурилась.
- Что раскис, как барышня? - презрительно бросила она и отвернулась.
Лауреат еще ниже опустил голову и без сил плюхнулся на стул рядом со своей любовницей. Виктория Эдуардовна поморщилась и без разрешения потянулась к сигаретам:
- Какие будут вопросы, гражданин начальник? - спросила она, закурив. - Хотите знать, кто нанял чувачков прикончить моего мужа? Я наняла! Отметьте это в протоколе как чистосердечное признание! Но те из жадности продали его мистеру Ричарду, который в то время скупал всех «заказников».
- В то время? - поднял брови следователь. - А сейчас?
- Сейчас нет! - хмыкнула Баскакова, покосившись на любовника. - А зачем? Сейчас дешевле зомбировать студентов под видом независимой медкомиссии.
- Почему студентов, а не бомжей?
- Бомжей! - презрительно поморщилась Баскакова. - Какие из бомжей работники? Они ленивые и больные. К тому же - вшивые! Тьфу, мерзость!
- Даже так, - сдвинул брови Виктор Александрович. - Значит, вы про это знали, и молчали?
- Про это многие знали! - пожала плечами Баскакова, нагло обкуривая следователя. - В том числе и сотрудники правоохранительных органов. А некоторые высокопоставленные генералы даже способствовали.
Дрянцев выдержал театральную паузу и продолжил:
- Скажите, Виктория Эдуардовна, вы действительно поверили, что в институте судебной медицины вам предъявили останки вашего мужа?
- Да! - тряхнула сережками Баскакова. - Я искренне поверила, что это кости Антона. Непростительная наивность! До этого меня пугали слухами, что мой муж жив. Тогда у меня закралось подозрение, что ребята его не убили, а продали Ричарду. Я потребовала показать труп. Они сказали, что это невозможно: Баскаков убит двумя пистолетными выстрелами и сброшен в реку в то место, где производятся очистительные работы. Через полгода землесос действительно наткнулся на труп. Поэтому у меня не было оснований не верить этим козлам.
- А вам не показалось странным, что труп был сброшен в районе очистных работ, а не с моста?
Баскакова немного подумала и отрицательно покачала головой:
- Мне было не до этих тонкостей.
- И последний вопрос, Виктория Эдуардовна: зачем вы поручили продать дачу Кирсанову?
- И это вы знаете? - улыбнулась задержанная, покосившись на любовника. - Кто капнул, если не секрет?
- Никто! Его серый «Ауди» видел муж покупательницы.
Баскакова пожала плечами.
- Поручила, потому что у меня не было времени заниматься самой. И вообще, деятельностью подобного рода должны заниматься мужчины, а не хрупкие женщины.
Задержанная целомудренно потупила взор и поджала под себя ноги, показав, что с хрупкостью у нее все нормально.
- Но почему вы от нас скрыли, что продавец дачи вы? - спросил следователь.
- Я не всегда посвящаю органы в свои личные дела, - обаятельно улыбнулась женщина.
- Нет, Виктория Эдуардовна, - покачал головой следователь. - Открыто выставить на аукцион дачу известного скрипача вы не могли. Это наделало бы много шума. Поползли бы слухи, что пропавший муж на самом деле был вам не так уж и дорог. А это лишние подозрения… 
Когда Баскакову выводили из кабинета, у двери она неожиданно столкнулась с мужем. Виктория, нисколько не смутившись, счастливо улыбнулась и лукаво подмигнула:
- Учти, милый, квартира остается за мной!
Антон ничего не ответил. Он молча отступил, дав пройти своей супруге, затем долго смотрел ей вслед.
- Проходите, Антон Павлович, - подал голос следователь, видя, что тот застыл на пороге. - Сейчас вам предстоит опознать ту четверку, которая похитили вас…
Через полчаса все четверо были опознаны. Бандиты тоже опознали жертву и даже похвалились, что дважды продали похищенного этому английскому идиоту Ричарду.
- Это как? - удивился следователь.
Орлы переглянулись и едва заметно кивнули.
- Ну что ж, - сложил на груди руки главарь. - Можем и рассказать. Теперь это не тайна.
Он подсел к столу и закурил. Остальных увели.
- Дело обычное. Из гуманности мы решили не убивать скрипача, а продать мистеру Ричарду. Он как раз набирал людей на спиртзавод под Рязанью.
- Ричард был хозяином спиртзавода?   
- Нет, - расплылся в улыбке обвиняемый. - Он только продавал фабрикантам зомбированную рабсилу. Покупал по одной цене, затем зомбировал и продавал вчетверо дороже. А что! Верный бизнес! Людей у нас как грязи. И никто не хочет работать.
- Чей же труп вы подкинули под землесос?
Бандит загоготал так радостно, что к нему бросились охранники. Но следователь их остановил.
- Это Киселя из Можайской группировки. Он был такого же роста, что и скрипач. Не подумайте, что это мы его пришили. Его убили при разборке с Солнцевскими. Он был застрелен пулей в сердце и закопан в лесопосадке неподалеку от Рязанского проспекта. Когда Виктория Эдуардовна предъявила нам претензии, что якобы ее мужа видели живым, мы решили показать ей труп Киселя. Мысль была гениальной! На всякий случай порыскали по вокзалам и нам повезло. Мы наткнулись на скрипача. Но опять-таки решили не убивать, (прошу это занести в протокол!) а снова продать мистеру Ричарду. В то время он как раз искал крепкого мужчину для Казанской боевой школы. Мы выкопали труп Киселя, одели его в одежду скрипача, загнали в лоб еще одну пулю и оторвали челюсть. Затем бросили его тело в реку, неподалеку от землесоса.
- С катера?
- Естественно! Не с вертолета же.
- И снова удачно продали скрипача?
- Удачно! Ричард даже не чухнул! А зачем убивать? Мы очень хорошо относимся к людям искусства.
- А челюсть зачем оторвали?
- Затем, что перед этим полистали медицинскую книжку музыканта. У него на нижней челюсти две пломбы. А у Киселя ни одной. Ну, сами понимаете, в этом деле не должно быть разночтений.
- М-да, - только и сумел выдохнуть следователь, подивившись такому скрупулезному подходу к делу. 
Было уже пять часов утра, когда Маргарита с Антоном, покачиваясь от усталости, выползли на крыльцо прокуратуры.
- Куда вас вести? - спросил водитель с погонами сержанта.
- Меня на Спортивную, - ответила Маргарита.
- А меня... - задумался Баскаков. - Куда же меня? Вот дьявольщина! Машину мою взорвали. Квартиру, можно сказать, отняли. Да, и не хочу я больше жить в квартире жены. Ничего у меня не осталось, кроме тебя, - грустно улыбнулся Баскаков.
- Не прибедняйтесь, маэстро! - лукаво прищурилась Маргарита. - А ваша дача в Солнечногорске?
- Почему ваша? - оживился Антон, взяв ее за пальчики. - Наша дача!
Маргарита посмотрела ему в глаза и вдруг звонко рассмеялась.
- Сержант, нам обоим на Спортивную...


ЭПИЛОГ

На этом нашу историю можно закончить. Сегодня мало кому известно, что в конце 90-х российские спецслужбы остановили эксперимент на гражданах России по вживлению биочипов, экспортированных из Великобритании. После скандала английская электронная фирмы, разработавшая микрочип, никогда больше не упоминалась в прессе. Однако через несколько лет, в 2002 году американская компания Applied Didital Solutions открыто преступила к массовому выпуску микрочипов Didital Angel для вживления под кожу между большим и указательным пальцами. Как заявило руководство компании, электронная новинка предназначена вместо идентификационной карты для безналичного расчета в банках и магазинах, а также вместо ключа и удостоверения личности. На самом деле массовому производству биочипов способствовало принятие в США нового антитеррористического закона, расширяющего область применения электронных средств слежения за людьми. Как известно, причиной для принятия такого закона послужил теракт 11 сентября 2001 года.
В начале 2003 года в США создается Комитет Внутренней Безопасности, основная задача которого - массовое внедрение электронных средств для слежения за населением планеты. На первом же заседании ставится задача - завершить внедрение микрочипов по всему миру к 2010 году.
В октябре 2005 года Председатель Комитет Внутренней Безопасности зачитал перед Американским сенатом доклад, в котором заявил, что идентификационные номера имплантированы 95 проценту населения США и 80 проценту населения Европы. Начата активная работа по имплантации народов Африки. Однако не очень хорошо в этой области складывается ситуация в странах дальневосточного региона и в России.
После доклада Председателя Комитета перед Сенатом выступил известный американский режиссер Стивен Спилберг. Создатель «Звездных войн» призвал всех творческих людей отказаться от использования темы электронной идентификации в своем творчестве.
- Недопустимо паразитировать на государственной безопасности, - заявил он с патриотическим блеском в глазах. 
И действительно, с тех пор не было выпущено ни единого фильма и не написано ни одной книги о проблемах маленького человека с биочипом под кожей.
Четыре года спустя, 8 декабря 2009 года было созвано экстренное совещание Комитета Внутренней Безопасности США. На повестке дня стоял единственный вопрос - состояние дел с вживлением микрочипов среди населения Российской федерации. Подробности совещания автору этого романа не известны.