Анна обретенная. Не тем

ул        Аня не шла к себе в квартиру – летела. Она вымечтала это кафе – тихая ица, неподалеку от шумных, центральных, полных туристами. Компаньон, о котором можно было только благодарить небеса. Не жадный, что значит не жадный?, щедрый старик-грузин, не впитавший за все время пребывание тут повсеместную мелочную экономность. Достаточно ещё крепкий и бодрый, как бы, кстати, не начал домогаться любви. – Аня не предусмотрела такой возможности. - А даже если и попробует, тактично его отошьем. Идеального ничего не бывает в этой жизни,  как нибудь отобьемся, не обижая гордого грузина.  Ценно, что Вахтанг одинок, а это значит, никто не будет вмешиваться в её дела. Потому как любая женщина, сколько бы ей не было лет, непременно устроит соперничество.

        Постепенно ресторан «Золотое руно» стал наполняться людьми. Шашлыки Вахтанга, его мастерство в изготовлении деликатеса – экзотического для города блюда, великолепное вино, подававшееся в его подвальчике; его он сам лично ездил выбирать, и, пробуя, придирался ко всему - вкусу, букету, рубашке, наконец, и заполнил подвал самыми  лучшими; сделали ресторанчик весьма популярным местечком.
        - Разве это вино? – Кокетничал он, смакуя напитки, но Аня видела, что старик доволен.
        Сумасшедше-соблазнительные запахи жарящегося на углях мяса влекли туристов – Вена весной наполнилась людьми, которые, гуляя по городу и любуясь его красотами, с радостью бросались посидеть и отдохнуть в маленьких кафе, но скоро пресыщались венскими сосисками, венскими пирожными и венским кофе. И желали чего-то поострее.
          
        Но в школе танцев дела шли неважно. Аня дала объявление в газету, что ищет партнера - профессионального танцовщика танго. Пришло около тридцати мужчин, Ане не понравился никто. Профессионала среди них не было! Лезли какие-то помятые неудачники, мало кто из них знал даже основы танца. Аня отвергла всех! И стала уже сомневаться, стоит ли открывать школу. Может быть, ограничится банальным кафе, и в качестве экзотики – грузинским рестораном? Тем более что они отнимали все её время – на первых порах приходилась быть и хозяйкой, и  официанткой, и многим другим.  Но, наконец, штат был набран –  Вахтанг стал - шеф-поваром и сомелье. Шашлыки, кебабы, лобио, капуста по-гурийски – составили славу нового уютного кабачка. А молодая грузинка, так решили завсегдатаи, увидев рядом с Вахтангом темноволосую девушку, её красота, как магнитом манили мужчин, с приветливой улыбкой разносила яства. И вино, и экзотическая музыка, и веселая, радушная атмосфера, умеренные цены при высочайшем качестве блюд и обслуживания - всё дарило успех и процветание новому предприятию.
        Но Аня не была удовлетворена! Конечно, она была рада, что сбылась мечта Вахтанга, но это была чужая мечта! Она снова и снова давала объявления в газеты, но забраковывала всех приходящих мужчин – кто-то был техничен, но бездушен, кто-то пришел с партнершей, но большинство не умели танцевать – дилетантское топтание под звуки танго ни в счет!
        Однажды, среди претендентов мелькнула девушка. Аня удивленно поговорила с ней – та, нисколько не смущаясь, сообщила, что она бывшая фигуристка, из-за травмы была вынуждена покинуть высокий  спорт. Но она восхищалась Родниной и Зайцевым и разучила их коронный номер – бессмертное танго.
         - Я буду танцевать за мужчину - в смокинге, брюках и с цилиндром. – Сообщила девушка. – Я физически очень сильная. 
        После пробы, Аня стала подозревать, что девушка покинула большой спорт уже довольно давно, и зарабатывала себе на жизнь стриптизом. Но Аня осталась довольна – та превосходно танцевала – чувство ритма и грация её не имели изъянов. Аня решила дать ей испытательный срок. И подумала, что так даже лучше – две женщины – это пикантно, это будоражит порочное воображение.
        Девушку звали Анна.
        - Мы сделаем красивый дуэт – «Анна и Аннет»!  Получилось в рифму, - со смехом сказала Аня.

        Она по утрам больше не открывала кафе, и они репетировали неделю. Помогали друг другу: конечно, тело Ани  не забыло ни одного па, но танцовщицы, как и балерины должны тренироваться  по несколько часов  у станка каждый день. Аннет тоже не слишком хорошо исполняла латиноамериканские танцы, но выручил видеомагнитофон с учебными курсами, а так же художественные фильмы. Анна и Аннет с поразительной скоростью обретали мастерство, более того, в Аннет, которая танцевала за мужчину, стала проявляться подлинная страсть к латинским танцам.
        - Вот, что значит – профессионал. - С удовлетворением, что танцуют все лучше и лучше, и скоро смогут давать сами уроки, подумала Аня.
       Но было в Аннет что-то такое, что тревожило Анну. Она сама не понимала – что? Резкие перепады настроения – то она весела, беззаботна, полна энтузиазма, смешлива. То становится мрачной, чуть ли даже не больной загадочной болезнью. Но она была жестким профессионалом, она многому научила Анну. Она же предложила для выступления потрясающие прически – на головах золотые косы, закрученные возле ушей в виде бараньих рогов.
        -Это мы – золотое руно! Представь, как эффектно мы будем выглядеть? На нас сбежится посмотреть половина Вены. А вторая половина, дамская, будет кусать локти от зависти к нашей красоте и выдумке. – Сказала слишком умная Аннет, чем кстати чуточку встревожила Аню.
        Через три дня состоялся дебют. Аня в белом, облегающим её фигуру, как вторая кожа, расшитом золотистым стеклярусом платье - на него она потратила все деньги, что заработала самостоятельно, обслуживая кафе.  Аннет в черном смокинге. Их выступление произвело сильное впечатление, и в конце программы Аня объявила о наборе в свою школу танцев.

        Кафе Алекс нашел довольно быстро. Человек, позвонивший ему по объявлению, рассказал, что видел эту девушку и знает, где она сейчас находится. Встретились в Центральном парке – высокий, чем-то неуловимо похожий на Гитлера, мужчина ждал его на лавочке. Он предъявил Алексу необыкновенный снимок – две женщины, одна в белом платье с бахромой, в парике с золотыми косами,  закрученными в бараньи рога по обеим сторонам лица, другая – повыше, во фраке, и в таком же парике, держали друг друга в объятиях.
        - Она – лесбиянка? - Алекс вздрогнул от нехорошего предчувствия. У женщины в платье было Анино лицо, её глаза, её губы. И эти губы улыбались женщине в мужском костюме. – Не может этого быть. Любое отклонение от нормы он бы почувствовал уже тогда, в машине, когда они вместе преодолевали перевал, направляясь в Италию.
        - Странный снимок, - обронил Алекс, – очень странный!
        - Дамы танцуют танго, и этот их трюк вызывает самое заинтересованное внимание публики. Но это та самая девушка, что вы разыскиваете, сударь?
        - Очень похожа, разве такое лицо забудешь, но меня смущает её прическа… - обронил Алекс.
        - Это не прическа, это – парик.  От природы у дамы волосы, как черный шелк – очень красивые волосы!
        - Сколько вы хотите за этот снимок? – последние слова мужчины, развеяли все сомнения Алекса.
        - Обещанное вознаграждение.
        Алекс вынул бумажник и отсчитал десять крупных купюр.
        Мужчина передал в руки Алекса фотографию и поднялся с намереньем уйти.
        - А адрес? – опешил Алекс.
        - Столько же, адрес стоит столько же. - Негромко произнес мужчина.
        - Интересный вы человек. Вознаграждение было обещано за адрес, а не за фото.
        - Но вы же попросили снимок?
        Вздохнув, что допустил промах, Алекс снова достал бумажник. Купюры быстро перешли из рук в руки.
        - Она, как я понял, совладелица ресторана и кабаре «Золотое руно». И хозяйка школы танцев, кстати, школа пользуется большой популярностью! А вечерами они выступают с Аннет. Их номер имеет бешеный успех. Сами видите, какие это две пикантные штучки – разговоров и сплетен об их сексуальной ориентации хватает многим. Но я знаю, что девушка Анна – правильная девушка. Чего не скажешь об Аннет. Несчастной Аннет. – добавил он. - Вот адрес.
        - Надеюсь, на этот раз надувательства не будет?
        - Каждый зарабатывает, как может. И такая роскошная женщина стоит гораздо дороже, чем те деньги, что вы заплатили за информацию.
        - А почему вы назвали Аннет – несчастной?
        - Я её отец и знаю что говорю. Кокаин разрушит её молодую жизнь! Это она послала меня к вам. И эти деньги ей нужны на её неизлечимое пристрастие. – С этими словами  мужчина покинул, оставшегося сидеть на скамейке Алекса. К нему подошел детектив, наблюдавший за их встречей по просьбе барона.
        - Все в порядке? Не стоит ли проследить за гражданином?
        - Спасибо, не нужно.
            
        Это верно! Правильно сказал продавец информации, Анна заслуживала только самого хорошего. В отличие от многих легкомысленных  девчонок, глупо бы потративших все внезапно появившиеся деньги на наряды и удовольствия, она с толком отнеслась к ним и сумела с выгодой вложить в дело.

        Алекс сидел за мраморным столиком в кафе, ожидая начала представления – афишка у входа сообщала, что Анна и Аннет начнут выступление в девять часов. А пока играла тихая музыка,  небольшой зальчик заполнялся публикой – в основном мужчинами самого разного возраста. Одни проходили в ресторан в подвале – оттуда доносились такие запахи, что Алекс почувствовал приступ голода. Но остался сидеть на месте.
Он не мог уйти поужинать в ресторан, потому что чувствовал, место его сразу же займут.    
         Зеркала увеличивали площадь кафе вдвое, льющие алый свет фонарики, делали зал уютнее, запах кофе и коньяка тек между столиков. Алекс полез в карман и вынул сигареты, но пепельницы на столе не обнаружил и снова убрал их в карман.
        - Каким нужно быть магнитом, чтобы привлекать в кафе для некурящих мужчин, которые не расстаются с сигаретой. – Алекс улыбнулся. – Я не ошибся  выборе.
        И тут в его сердце бухнул стопудовый колокол – вспыхнули прожектора, осветив очерченный плитками темного гранита круг. Зазвучала музыка – давешний хитрый информатор играл на аккордеоне, а молодой, немного испанец с явной примесью индейской крови выводил страстную мелодию на гитаре.
        Девушки танцевали превосходно – казалось, что их одолевает страсть, сумасшедшая жажда обладания этим телом и бешеное желание обладания полной властью над ним! Во время первого танца он почувствовал смутное беспокойство. Оглядевшись вокруг себя, Алекс увидел горящие похотью глаза мужчин, их нескромные взгляды, направленные на гибкие, соблазнительные, красиво извивающееся тела  девушек. Сам он смотрел на этот откровенный, почти греховный танец с таким же выражением лица.
        У него внезапно вспотели руки. Неужели? Неужели? Нет, не может этого быть! Анна не может продаваться! Или эти мужчины приходят сюда, чтобы насладится танцами и красотой тел девушек, а ночью за деньги пользоваться этими телами!
        Отец Аннет сказал, что та – наркоманка! А, значит, за деньги готова на всё! Но Анна, Анна! Та девушка, о которой он мечтал зимними днями и ночами. Та, которую он хотел сделать своей женой и матерью своих детей.  Неужели и она?
        Он нагнулся к соседу по столику, потягивавшему через соломинку какой-то замысловатый коктейль и с томной, порочной улыбкой наблюдающим за следующим танцем – девушки медленно кружились, приблизив друг другу лицо и чуть ли не касаясь губ.
        - Скажите, - он улыбнулся сидящему рядом с ним  господину, самой своей милейшей улыбкой, – эти дамы, если я их приглашу к себе  в замок, на вечеринку, на сугубо мужскую вечеринку, - добавил он, чтобы у соседа не осталось никаких сомнений для чего пригласят танцовщиц, - согласятся? Я не привык считать деньги, получая удовольствия.
        Мужчина перевел томный взгляд с девушек на Алекса, мгновенно оценил его костюм, баснословной стоимости часы и весь его холеный, аристократический вид.
        - Та, что изображает мужчину, поползет на карачках, другая – нет!
        Эти слова наполнили все существо Алекса восторгом! Он не ошибся – девушка работала в придорожном ресторане по четырнадцать часов в сутки за гроши. Таскала неподъемные подносы, гробила свои молодые ручки в мыльной пене, моя посуду, убирая зал. Но не стала торговать своим телом! А уж с её-то внешностью богатого покровителя найти было не сложно!
        Но мысли Алекса прервал похотливый стон рядом с ним – мужчина побледнел, глаза его, следящие за выступлением танцовщиц, горели сатанинским огнем.
        - Ах, с каким бы удовольствием я трахнул Аннет в задницу, - хрипло прошептал он.
        Алексу огляделся – все мужчины в зале с вожделением пожирали глазами девушек. Ему стало противно – сама того не подозревая, Аня притягивает к себе порочных людей – вот сидит рядом яркий пример. Наверное, какой нибудь затюканный клерк в банке – одет чисто и аккуратно, но в вещи, купленные на распродаже.  Видно, что имеет семью, детей. И ото всех скрывает свой тайный грешок – глубоко загнанный в подсознание гомосексуализм. По этому и смотрит с таким вожделением на Аннет. Вроде женщина, а вроде и не совсем. И скрытый пед до голубых соплей вожделеет её.
        - Уж лучше бы ты следовал своей природе! - Произнес жестко Алекс и поднялся.
        Он больше не хотел смотреть на эти развратные, доводящие мужчин и женщин до экстаза пляски. Он подождет Аню в машине у входа.
        Когда он направился к выходу, Анна внезапно бросила в его сторону взгляд и опешила. Она застыла, пропустив несколько тактов, пока Аннет не ткнула её в бок: - Очнись, не спи! 
        - Показалось, - подумала Аня, - не может здесь быть Алекса. Но сердце, разгоряченное танцами, музыкой, всеобщим возбуждением, почти электрическим накалом страстей, казалось, что еще мгновение и посыпятся искры, сердце угадало: – Это он!
        Аня оторвалась от Аннет и бросилась к дверям, услышав за спиной возмущенный рокот.
        Он спускался по ступенькам.
        - Алекс? - Окликнула она его.
        Он обернулся и бросился к ней.
        - Я приехал за тобой. - Прошептал мужчина, нагнувшись и поцеловав её в губы.
        - Ты так внезапно исчез… - Сказала Аня, глядя на него с удивившей её саму необыкновенной радостью. И только сейчас она поняла, что ждала его – ждала, не сознавая сама, что ей хочется быть рядом с этим мужчиной. Что она – …любит его?

        А как же – Сандро?
        Прошло четыре года. Шел 84-й. Она не знала, что скоро стены падут – сначала берлинская. А потом и самая главная – стена железобетонного коммунизма, системы, ощетинившейся на весь мир ракетами. Но Аня не знала и не могла этого знать – мир Социализма казался незыблемым. И они никогда больше не пересекутся – он живет в том мире, где осталось детство и юность, где остались её мама, её сестра.
        И Сибирь.  А она живет на другой планете. И домой возврата нет!
        Они, обнявшись, не вспоминая об оставленном незаконченном представлении, пошли на квартиру к Ане.

        Лежа в её большой кровати, он гладил волосы девушки – и с благодарностью говорил.
        - Ты – прекрасна. Ничего прекраснее тебя я не видел в жизни. У тебя прекрасное тело – прекрасные глаза, волосы, губы. И прекрасна твоя душа. Я, когда смотрел ваше представление, понял, что так тянет в ваш зал людей – контраст между пороком и невинностью.   
        - Это я-то – невинность?
        - Да! Твое лицо – оно светлое, несмотря на то, что танцуете вы на грани фола. Очень провокационно. Но ты туда больше не вернешься…
        - Почему? – Спросила Аня тихим голосом. Но она уже знала ответ.
        - Потому что я сделаю тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться, милашка.
        - Делай, не томи.
        - Я люблю тебя. - Сказал он и вдруг запнулся. Она отвела глаза. На его признание она отвела глаза! Это было как удар по лицу. Он хотел бросить к её ногам целый мир, а она не любила его!
        - А ты, ты любишь меня? – Спросил он с замиранием сердца.
        - Алекс, я тебя совсем не знаю, я не могу произнести этих слов. Ты очень спешишь… И, потом, я любила и думаю, что люблю одного человека… - тут она совершила роковую ошибку, забыв правило тетушки Марты. Никогда не рассказывать мужчине о своей гранд амор.
        Он сел на кровать и стал молча одеваться. Его матушка любила другого. Его возлюбленная любит другого.
        - Я не хотела быть с тобой не честной.
        - Я оценил.
        - Алекс, я могу тебя полюбить! - С отчаянием произнесла Анна.
        - Прости, - сказал он, снова срывая с себя одежду, - я не могу уйти. Я просто не в силах этого сделать. Я больше ни одного дня не могу жить без тебя.
         
         - У меня было много женщин, но я искал тебя. – Сказал Алекс, когда в  очередной, бесчисленный раз они разомкнули объятья. Давно прошла короткая  весенняя ночь, наступило утро.
        Аня, чувствуя, что ей так хорошо и надежно с Алексом, только кивнула и поцеловала его в грудь, в то место, где сильно билось его сердце. Тепло. Надежно. Под губами трепещет любящее его сердце.  Она – впервые в жизни – защищена! С Сандро она не чувствовала себя такой защищенной. Они были – подростки. Они зависели от других – от родителей, отсутствия своего жилья, микроскопических зарплат.
        Они были – Ромео и Джульетта. Что было бы, если бы веронские самоубийцы остались жить? Осталась бы ненависть их семей. И скорая разлука.

        Сандро, мой Ромео, прости меня. Я любила тебя и никогда не забуду свою любовь. Но я хочу жить! Я хочу быть счастливой!

        И всё-таки самые дальние закоулки  души точил неистребимый червячок. Алекс не укладывался ни в какие рамки поведения людей его круга – сдержанных, расчетливых, холодных. Её напугала сила его страсти. Она не верила в любовь, которая так внезапно и сильно вспыхивает, что готова снести голову. И так же внезапно и скоро гаснет. И еще не зная почему, Аня не доверяла мужчинам. Может быть потому, что росла без отца.
        - О чем ты думаешь? Отвечай быстро. - Произнес Алекс, с тревогой читая на её лице схватку мысли и чувства.
        - Я думаю, что я хочу быть счастливой!
        - Я тоже так думаю. - С облегчением произнес Алекс. – Мы сегодня летим на Гоа.
        - Куда? – Аня с недоверием посмотрела на него.
        - Это дивный штат в Индии, возле океана. Я тебе его подарю. А если захочешь, забирай и весь океан.
        - И Барьерный риф? И Марианскую впадину? Ты невероятно щедр!
        - Какие пустяки. - Усмехнулся Алекс.
        - Но я не могу улететь просто так. Я подведу людей, доверившихся мне – Вахтанга, Аннет.
        - Я уже понял, что ты – мотор этого предприятия. И у тебя всегда есть выбор – вернуться в подвал, пропахший бараньим жиром. Танцевать  полуголой, возбуждая своим искусством отнюдь не высокие чувства.
        Анна побледнела от явного пренебрежения, прозвучавшего в его тоне. Еще мгновение и она взорвется. Как это несправедливо, так говорить, осуждать то, во что она вложила всю силу своей души.
       - Ты танцуешь и не видишь, какими глазами на тебя смотрят эти мужчины. – Он нехорошо усмехнулся. - Они смотрят на тебя, как на продажную женщину.
        - Неправда!
        - Правда, Анна. Правда. Ты совершила ошибку – либо кабаре со всеми пикантными штучками, либо – школа танцев. Учительницу уважают…
        - А артистку – нет?
        - Кокаинистка и стриптизерша Аннет вносит в ваш дуэт недвусмысленную струю доступности… - Алекс проигнорировал её вопрос. – Кстати, она профессионал и танцует лучше тебя.
        - Что ты сказал – кокаинистка? – Аня вскочила. – Не может этого быть!
        - Почему? – Он холодно улыбнулся. – Почему бы Аннет не быть кокаинисткой?
        Вспомнив то тусклые, то блестящие глаза Аннет, её постоянно меняющееся настроение, иногда глупый смех невпопад, Аня поняла, что Алекс говорит правду. И только она, наивная, не видела того, что другим  становилось абсолютно ясно с первого же взгляда.
        - И всё равно, я не могу подвести их… - Борясь с собой, произнесла Анна.
        - У тебя всегда есть выбор – счастье, безопасность, достаток и ко всем этим важным вещам – в придачу моя любовь.
        - А долг?
        - Выбор за тобой!
        - Ты предлагаешь мне сидеть в золотой клетке.
        - Аня, я – барон. Если я женюсь на женщине – это серьезно. Это повлечет перемены в жизни многих людей. Мы должны будем встречаться и общаться с влиятельными людьми, которые, кстати, дают мне работу, и они не должны знать, что я женился на танцовщице кабаре.
        Щеки Ани вспыхнули краской гнева, она открыла было рот, чтобы произнести слова справедливые, но совершенно не нужные. И не произнесла. В последний момент, сдержав негодование, она промолчала. Однажды уже её безрассудная гордыня сломала ей жизнь. Больше она не допустит этого!
        - У нас будут дети, - сказал он уже мягче, - и дети будут учиться в самых престижных школах, и если ты их любишь, то должна признать, что никогда твои  дети не должны услышать, что их отец женился на танцовщице кабаре, причем самого мелкого пошиба. Люди обожают злословить и высокородные господа даже с большим удовольствием, чем чернь, предаются своей маленькой слабости.
        Достаточно того, что я вчера сидел с тайным гомосексуалистом за столиком, и он распускал слюни, мечтая вслух, как проникнет в задний проход Аннет. Поверь, я отношусь с пониманием к безобидным гомосексуалистам, лучшие психиатры мира пришли к выводу, что это душевное заболевание, но общество к таким людям относится с брезгливостью.
        - Можно подумать, что в вашем «высшем» обществе мало извращенцев. Я, вообще, считаю, что это болезнь верхушки.
        - Ты права. Но сейчас не время бичевать чужие пороки. Я хочу, чтобы ты поняла, что принятое тобой сейчас решение бесповоротно.
        - Но как же я исчезну бесследно?
        - Ты напишешь записку, что встретила любимого человека и улетаешь с ним. А твои денежные вложения в бизнес компенсируют Вахтангу твое внезапное исчезновение.
        - Какой это будет удар для него!
        - Мне нравится, что у тебя так развито чувство долга. И, надеюсь, твое прошлое не хранит, каких нибудь темных тайн, – добавил он со смехом, но пристально глядя в её глаза.
        Аня спокойно выдержала этот испытующий взгляд. Но в тот момент поняла, что не любит Алекса и не полюбит его никогда. Он был умен, красив, ласков, великолепен в постели, щедр и обладал ещё миллионом разных достоинств, но душа Ани сначала раскрывшись навстречу его душе, как раковина с чудесной жемчужиной, захлопнулась, словно в эту раковину капнули лимонного сока. Легкое презрение к её труду, её мечте, её творчеству закрыло сердце Ани.
        И ещё.
        У неё было темное прошлое! Да еще какое! Невинные пляски  не шли ни в какое сравнение с тем, ЧТО ОНА УБИЛА ЧЕЛОВЕКА!
        Она пристально взглянула на мужчину и удивилась. Он сидел на кровати спиной к окну, и над его головой первое утреннее солнце нарисовало нимб. Светлые, слегка кудрявые волосы, золотили первые лучи поднимающегося светила. Он был невероятно  красив в это мгновение, но легкое облачко, тут же набежавшее на солнце, погасило луч, и нимб святого мученика – прекрасного Себастьяна исчез.
        - Я так забочусь о будущем наших будущих детей потому, что в детстве я был одинокий  и очень несчастный мальчик. – Стал рассказывать Алекс. - Однажды, в закрытом пансионате, где я воспитывался после смерти моего отца, один мальчик из аристократического, но обедневшего рода; его держали там чуть ли не из милости, хотя я, лично, в такой альтруизм не верю, а скорее всего из расчета, дабы говорить, что в нашем заведении учатся отпрыски самых родовитых семей Европы, потомки королей; который страшно завидовал моим деньгам, моей независимости, смеясь мне в глаза и в присутствии других школьников, сказал, что я  - сын шлюхи. Ты хочешь, чтобы такие слова услышали твои дети?
        - Нет, - сердце Ани дрогнуло от жалости к тому одинокому мальчику, каким был блистательный барон де Нортбург в детстве. И он стал ей ближе. Она поняла, что Алекс совершенно прав и не хотел её обидеть, задеть её гордость, когда просил сегодня же исчезнуть из этого города и забыть и кафе, и танцы. Предать свою мечту во имя светлого будущего своих будущих детей.
        Всегда чем-нибудь в жизни поступаешься!
        - Я полечу с тобой на Гоа. – Твердо сказала Анна. – Но если когда-нибудь кто-нибудь узнает, что я танцевала в кабаре…
       - Об этом не печалься, - быстро сказал Алекс, - я смогу заткнуть рот шантажистам. Главное, что ты не принимала непристойных предложений.
       - Говорить об этом просто смешно! У меня были деньги, и я открыла успешный бизнес.
        - Иногда предложение может быть таким, что отказаться невозможно. Один арабский шейх за ночь с одной американской кинозвездой - дамой на вид ледяной и неприступной, подарил ей замок в Шотландии, как судачат злые языки.
        - Как хорошо, что наше «Золотое руно» не посещали арабские принцы из «Тысячи и одной ночи». Кстати  она была простуткой, твоя кинозвезда.  Дорогой, но, увы, проституткой.
        - Ну, теперь я спокоен, - засмеялся Алекс.
        Он был нежен и груб, изысканные ласки сменялись чуть ли не насилием, и Аня подумала, что Алекс - её эротический идеал. Он всё делал так, чтобы доставить её наивысшее наслаждение. Он был очень тонок и наблюдателен. Он хотел дать ей счастье.
        И за это Аня была ему благодарна. Даже на миг показалось, что прошлого – нет. Что все забыто и прощено.
        Но прошлое преследует нас по пятам и когда нибудь настигнет. Заставит заплатить по счетам!
               
            
        Вечером они улетели на Гоа. Алекс сходил в Индийское посольство и через час уже держал визы в руках. Перед его именем и деньгами широко распахивались все двери.
       А Аня встретилась со стариком. И сказала, что покидает его… И все оставляет ему. Пусть он ищет женщину…
       Но старик снова постарел на 90 лет…

       Алекс. Прекрасный муж. Прекрасный любовник. Мечта…Но более всего Аня ценила в нем то, что он был не только наследником, но постоянно работал и совершенствовался в искусстве создавать красивые здания. Он сам приобрел свою известность и приумножил деньги отца, в отличии от большинства никчемных бездельников-аристократов, кичащихся своим происхождением и кучей денег, заработанных предками и полученных баловням судьбы безо всяких усилий с их стороны, и по сути дела ничем не заслуживающим этого дара, и того почтения, с которым перед ними почти  все пресмыкались.

        И было всё, о чем мечтал Алекс долгими зимними вечерами, лежа в клинике. Был день, полный солнца, ласково, как преданный пес, лизавший их ноги Индийский океан, манил освежиться в волнах цвета индиго. Белый песок пляжа, рыжая корова, отдыхающая на песке с величием священного существа, соленые капли на плечах Ани, и его горячие губы, собиравшие эти капли в её тела, и был вечер – тяжелый алый апельсин солнца погружался в синие тучи на горизонте и еще более синие воды. Резко упала южная ночь. Начали свой круговорот звезды.
        Аня не понимала, почему, прилетев с ней в этот штат, стопроцентно похожий на Рай – колыбель человечества, Алекс, всегда такой страстный, готовый заниматься любовью когда угодно и где угодно – что творилась в туалете самолета, покраснела бы, увидев, Эммануэль, снял два номера и не прикасался к  Ане почти сутки.
        И сейчас он внес её в свой номер на руках.
        Нежный и внимательный к её нежным местечкам всегда, он превзошел самого себя – ласки были так чудесны, что Аня уплыла в страну блаженства раньше его. Но и он быстро присоединился к ней – протяжный стон огласил спальню.
        Обняв её, отдыхая, он шептал ей в ушко.
        - Сегодня мы зачнем нашего первого ребенка. Это будет мальчик – я знаю, я чувствую это. Мальчика назову я. Его будут звать – Максимиллиан, как моего отца.   
        - Ты – католик? – Анна вдруг подумала, что совершенно забыла о том, что они люди разных религий.
        - Да.
       - Но у католиков можно иметь и второе имя, и я тоже назову его именем своего отца – я никогда его не знала. Но сына назову Николай. Николя.
        - Чудесное имя. – Одобрил Алекс.
        - И ещё - я не буду венчаться по католическому обряду.
        - Почему? – Искренне удивился Алекс. - Ты фанатично верующая?
        - Нет. Но я буду венчаться только в православном храме, потому что это – главное.
        Алекс откинулся на подушки. Он долго молчал, и в душу Ани стали заползать сомнения, как холодные гады, что населяют глубины этого теплого океана. Ей стало страшно – если он не согласиться совершить этот обряд в православном храме, то ничего и не будет. В этом вопросе Аня ему не уступит! Она не была ортодоксом, она изредка заходила в церковь и ставила свечи, но она знала, сама не понимая откуда, что только это венчание и будет подлинным. Что клятву супружеской верности они должны произнести по-русски.
        - Ты хочешь, чтобы я принял Православие?
        - Да.
        - Я приму. – Твёрдо сказал он. - Ты даже не представляешь, на что я готов пойти ради своей любви…
        - Не ты один, - король Франции женился на дочери Киевского князя Анне и она произносила священные клятвы, положив руку на Евангелие, написанное на славянском языке. У нас есть даже такой фильм – «Анна Иоанновна – королева Франции». Кстати, там был один мерзкий епископ, который все время учинял ей пакости. Жанну Дарк тоже какой-то эпископ поджарил… Помнится. Слуги церкви.
        - Ну, раз король пошел на такие жертвы, мне сам бог велел. Неплохо ваши девушки устраиваются и дурят головы нашим парням. – Со смехом заметил Алекс, пропустив мимо ушей разглагольствования про епископов.
        - Между прочим, приехав из светлого града Киева, украшенного белыми церквями с золотыми куполами,  красивыми дворцами и упоительными садами, поразилась, что попала в какую-то вонючую клоаку. По улицам Парижа текли зловонные реки нечистот. И господа попахивали не лучшим образом. А Анна, как все тогда православные на Руси, привыкла раз в неделю париться в бане. И вообще, гигиену соблюдала безукоризненно. Кстати, именно она стала матерью легендарного короля - Ричарда – львиное сердце.
        - Молчи, я начинаю подозревать, что ты прямой её потомок.
        - Да, я родилась под знаком Огня. Я – огонь. Я – страсть! – Дразня его, прошептала томно Аня.
        - Это верно. Секса тебе не занимать.
        Они снова и снова любили друг друга, и казалось, утро не наступит никогда.
        Синяя, полнозвездная тропическая ночь мгновенно превратилась в сияющее утро. Долгого северного рассвета не было. Была ночь, и тут же стал день.