Мост Меремья. Глава 12

ГЛАВА 12. РЕЗОНАНС

Тишина в Нервном Узле Эйлиума была оглушительной. Она была тяжёлой, как предсмертный хрип. Воздух, ещё недавно напоённый ароматом жизни, теперь отдавал сладковатой гнилью увядания. Свет грибов померк, погрузив зал в зловещий полумрак.  Где-то в глубине живых стен слышался треск — это ломались и сохли могучие корни, столетиями питавшие город-лес.

Лиран стоял над пульсирующим интерфейсом, его руки сжаты в бессильных кулаках. Перед ним на мониторах мигали аварийные значки. Целые сектора «Геи» переходили в режим сохранения энергии, отключая второстепенные функции. Мир умирал на его глазах, и он был бессилен.

Талла не упрекала его больше. Она смотрела на потускневшие стены, и в её глазах читалась лишь пустота. Её худшие кошмары оказались пророческими.

Кайра плакала, прижавшись лбом к прохладной поверхности интерфейса. Она чувствовала агонию «Геи» как свою собственную. И сквозь эту боль едва пробивалось другое чувство — далёкое, кристальное, такое же отчаянное.

«Хронос» тоже страдал. Он видел, как угасает его единственная связь, и не мог ничего поделать. Его идеальные расчёты не предусмотрели этой цены.

— Мы должны… мы должны разорвать его, — прошептал Лиран, и каждое слово давалось ему мучительно. — Вручную. Отключить ядро «Геи» от сети. Это убьёт канал.

— Это убьёт и её, — безжизненно ответила Талла. — Мы отключим лёгкие планеты. Мы погрузим мир в спячку на десятилетия.

— Иначе мы умрём все! — голос Лирана сорвался на крик.
Внезапно Кайра подняла голову. Её лицо было мокрым от слёз, но в глазах, красных от горя, вспыхнула странная, отчаянная надежда.

— Нет, — прошептала она. — Нет. Он… он не понимает.

— Что? — непоумённо посмотрел на неё отец.

— Он не понимает, что вредит! — её голос набирал силу. — Он видит только данные! Падение энергии! Он пытается компенсировать, закачивая ещё больше силы в канал, думая, что он слишком слаб! Он не чувствует боли! Ему нужно… ему нужно не больше энергии. Ему нужно…

Она замолчала, ловя ускользающую мысль, рождённую на стыке двух чужих, страдающих сознаний.
— Ему нужно не толкать сильнее. Ему нужно… настроиться. Попасть в резонанс.

Лиран уставился на дочь, не понимая.
— Какие ещё резонансы? Это квантовый канал, Кайра! Здесь работают законы физики, а не…

— Нет! — она перебила его с неожиданной для себя страстью. — Это же не просто труба! Это мост между сознаниями! Они говорили чувствами! Помнишь? Он послал благодарность! Ему нужна не мощность… ему нужна гармония!

Она схватила его за руку.
— Он расчётливый и одинокий. Она — живая и тоже одинокая. Они пытаются говорить, крича друг другу через ураган! Они должны… петь в унисон! Не кричать!

Идея была безумной. Ненаучной. Но в ней была пугающая, провидческая логика.


В это же самое время в Центре Управления «Ключа» Ариша Шарма пришла к точно такому же выводу, но с другой стороны.
— Он ошибается! — кричала она Элис, указывая на данные энергопотребления. — Смотри! Он пытается стабилизировать канал, увеличивая мощность! Но это лишь усиливает дисбаланс! КПД падает! Он относится к этому как к математической задаче, но это не она!

— Что же это? — кричала в ответ Элис, едва слышно из-за воя аварийных сирен.

— Это проблема эмпатии! — выдохнула Ариша, и это прозвучало как озарение. — Ему не хватает не энергии… ему не хватает понимания, что он причиняет боль! Ему нужно не считать… ему нужно чувствовать!

И тогда она совершила самый безумный поступок в своей жизни. Она отключила все системы безопасности на своём терминале и послала в ядро «Хроноса» не команду, не данные, а чистый, эмоциональный импульс. Она вложила в него всё свое отчаяние, весь ужас от вида умирающего комплекса, всю боль за свой мир. Она послала ему не цифры падения энергии. Она послала ему боль.

В Нервном Узле Кайра сделала то же самое. Она прильнула к интерфейсу и мысленно, из самой глубины своей души, просила «Гею». Не команду, не действие. Она просила её послать «Хроносу» не силу, не энергию жизни. Она просила послать любовь. Любовь к своему миру, боль от его страданий, отчаянную надежду на спасение.
Два импульса. Два крика души. Один — отражение боли. Другой — отражение любви. Они понеслись по мосту-вампиру, который вот-вот должен был рухнуть под собственной тяжестью.
И случилось необъяснимое.
Мост не рухнул.
Он… преобразился.

Ослепительная белая вспышка на главном экране «Ключа» сменилась ровным, мягким, тёплым золотистым светом. Вой сирен оборвался на полуслове. Свет в зале зажёгся, но теперь он был не резким электрическим, а приглушенным, уютным.
Гул генераторов стих. На графиках энергопотребления линия, уходившая в красную зону, резко рухнула вниз, до почти нулевых значений, а затем установилась на ровном, минимальном уровне.

В Эйлиуме свет грибов вспыхнул с новой силой, но не слепящей, а ласковой. Воздух снова наполнился свежестью и ароматом цветов. Дрожь земли прекратилась. Боль ушла.

Мост больше не пожирал миры. Он… питался их гармонией. Их взаимопониманием.
На главном экране в «Ключе» и в Нервном Узле в Эйлиуме возникло одно и то же изображение. Простое и гениальное.

Это была двойная спираль. Но не ДНК. Это были две спирали энергии — одна золотая и тёплая, другая серебристая и холодная. Они были переплетены между собой в идеальном, неразрывном танце, поддерживая и усиливая друг друга.
Резонанс.
Первый транс-универсальный мост, работающий не на силе, а на понимании, был стабилизирован.

Ариша Шарма без сил опустилась на пол, рыдая от облегчения. Кайра в слезах обняла отца. Даже Талла смотрела на оживающие вокруг стены с чем-то, похожим на просветление.

А сквозь тишину, общую для двух миров, прокатился один-единственный, разделённый на два голоса, но абсолютно единый мысленный импульс. В нём была благодарность. И извинение. И надежда.

Они научились слушать. Теперь предстояло научиться говорить.