Азия. Сибирско-восточное освоение или освобождение

И Л Л Ю С Т Р А Ц И И

       1. Местное население встречало отряд Ермака крайне враждебно, не подпуская струги к берегу и осыпая их сотнями стрел (рисунок из летописей).
       2. Ермак вступил в бой, разбил отряды татарских князей и разграбил их селения (рисунок из АиФ [см.прим.1])
       3. Царю Ивану Васильевичу дары Ермака понравились и вся Москва ликовала (рисунок из летописей).
       4. Поклонный крест Ермаку и его дружине в Тюмени от потомков-казаков. Патриарх Алексий II читает молитву «Атаману Ермаку" (1994 г.)
       5. В.В.Верещагин. Апофеоз войны [см.прим.10]


       Испепеляющие годы!
       Безумья ль в вас, надежды ль весть?
       От дней войны, от дней свободы —
       Кровавый отсвет в лицах есть.
       ________________Александр Блок



П О К О Р Е Н И Е   И Л И   О С В О Б О Ж Д Е Н И Е   С И Б И Р И   ?

       В одном из номеров газеты «Аргументы и факты» [1] опубликована статья обозревателя газеты с непонятным названием «Споры с сибирской язвой».
       Во вступлении автор уточняет время описываемых событий: «440 лет назад в ночь на 6 августа 1585 года, «на диком бреге Иртыша»... Дальше можно, наверное, не продолжать. Даже те, кто не помнит стихи Кондратия Рылеева «Смерть Ермака», уже догадались, о ком речь».
       Подзаголовок статьи «Ермак не покорял Сибирь, а освобождал от жестоких захватчиков, угрожавших уже и Руси» содержит явную политическую конъюнктуру обозрения далёких событий на Руси по отношению к военной политике на современном уровне.

       В Российской империи всех бунтовщиков, в том числе и бандитов, которые выступали против царской власти, делали народными героями, слагали о них песни.
       В советские времена из них лепили образ идейных борцов  с царизмом, озабоченных тяжкой судьбой простого народа. Школьные учебники величали их выдающимися руководителями крестьянских войн против феодально-крепостнического гнёта и царского произвола, а о бесчинствах Ермака, Болотникова, Разина, Булавина, Пугачёва и других атаманов старались не упоминать, чтобы не бросать тень на светлый образ.

       Автор вышеупомянутой газетной статьи предпринял очередную попытку введения ещё одного смягчающего определения захвата Ермаком и его отрядом Сибирского ханства – освобождение.

       В моей предыдущей статье на тему Сибирско-восточного освоения Азии [2] упоминалось, что подобная замена терминов отмечалась ещё в годы советской власти: «Современные историки России избегают пользоваться терминами «покорение», «захват», «завоевание», «колонизация», «отряд», предпочитая им более мягкие «освоение», «присоединение», «вхождение», «географическое открытие»,  «поход», «экспедиция»... Тем не менее, любой даже из самых «мягких» терминов подразумевал завоевательный характер самого процесса. Вспомним ещё раз сюжет знаменитого холста Василия Сурикова с его истолковывающим названием «Покорение Сибири Ермаком Тимофеевичем».


Б Е Г С Т В О   Е Р М А К А   Н А   У Р А Л

       Ещё до прихода Ермака татарский хан Кучум добился существенных достижений в становлении Сибирского ханства. Кроме татар и кипчаков, он подчинил себе ханты-мансийские народы, проживавшие на Оби и Урале, барабинцев и часть башкирских племён, населявших восточные склоны Урала. Границы его государства на севере доходили до Оби, а на западе кое-где переходили на европейскую сторону Урала.

       В 1570-е годы Кучум стал нападать на пермские владения Строгановых, знаменитых солепромышленников, владельцев земель по Каме и Чусовой. Набеги сопровождались мятежами других проживавших здесь народностей. Были сожжены несколько деревень, ограблены и убиты «торговые люди». Восставшими руководил Кучум. Именно за эти набеги хан назван в газетной статье «настоящей сибирской язвой, беспокоящей окрестные территории».

       Царь Иван Грозный разрешил Строгановым собрать для обороны собственное войско. Строгановы решили привлечь волжских казаков и послали на Волгу вербовщиков. Грамота, отправленная Ермаку Тимофеевичу, призывала: «Имеем крепости и земли, но мало дружины: идите к нам оборонять Великую Пермь и восточный край христианства».

       Преследуемый царскими воеводами за ограбление накануне казны, предназначенной для строительства Астраханского кремля, Ермак с дружиной казаков был поставлен перед необходимостью уйти с Волги  и приглашение Строгановых пришлось очень кстати. [3]

       «Латинская летопись» так описывает это событие: «В числе многих, бежавших от строгости царя Ивана Васильевича и производивших всюду грабежи, находился некоторый разбойник, по имени Ермак. Он грабил на реке Волге и около берегов ее путешественников; но когда услышал, что против него идет сильный отряд войска, то, бросив свои лодки, ушел с товарищами и направил свой путь к востоку». [4]

       Достигнув владений промышленников и купцов Строгановых, казацкая вольница повела себя в гостях настолько  бесцеремонно, что начало похода Ермака от уральских владений Строгановых назвать освободительным язык не поворачивается уже с начала грабежа купеческих складов. Скорее всего, это было паническое бегство от правительственных войск, преследующих разбойников, с беспрецедентными грабежами по пути отступления.
       «Летопись Сибирская краткая Кунгурская.–СПБ. 1880.» [5] так описывает разбой Ермаковского отряда в отношении уральского заводчика Максима Строганова:
       «А в поход Ермак на струги дружине своей у Максима взимая с пристрастием, а не вовсе в честь или взаймы, но убити хотеша и жита его разграбить и дом его и при нем живущих разорити в конец, и приступи к Максиму гызом. Максим же увещеваше их Богом и государем, что числом им запасов дати, и о том прося у них кабалы: егда возаратитеся, на ком те припасы по цене взяти и кто отдаст точно или с лихвою? Из них же войска паче всех Иван Кольцев с есаулы крикнуша: о, мужик! Не знаеши ли, ты и теперь мертв, возмем тя и ростреляем по клоку: дай нам росписку  по имяном на струги поартелно 5000, по именном на всякого человека, по 3 фунта пороху и свинцу и ружья и три полковые пушки, по 3 пуда муки ржаной, по пуду сухарей, по два пуда круп и толокна, по пуду соли, и двумполоть и колико масла пудов, и знамёна полковые с иконами всякому сту по знамени».
       Максим же страхом одержим и с подданными своими отворил анбары хлебные и по именом полковых писарей и весом успевающе, дающе день и нощь коему ждо по запросу числом на струги, и струги их грузу занимать не стали и под берегом тонути. Они же приправили набой, излегчили приимать запасов по стругам, и управишася вси, по совету, вси в путь свой июня в 13 день смиренно. И обещаеся вси Максиму: аще бог управит путь наш в добыче и здравии имать быти, заплатим и наградим по возвращении нашем; аще ли же избиении будем да помянет нас любовь твоя в вечном успении». [5]


П О Х О Ж Д Е Н И Я   Е Р М А К А   В   С И Б И Р И

       В народных песнях и преданиях инициатива прибытия с Волги на Каму-Чусовую и похода в Сибирь принадлежит исключительно Ермаку, трезво оценившему своё и своей вольницы положение в социально враждебном государстве Ивана Грозного. [5]

       Начало бегства Ермака с дружиной за Камень (Уральские горы) проходило по малохоженным в то далёкое время уральским и сибирским тропам и рекам.

       Преодолев Урал и сплавляясь по рекам Тагилу и Туре, Ермак с дружиной увидели и осознали, как богата и обильна огромная Сибирская страна.
       Но при всём том местное население  встретило отряд Ермака крайней враждебно, не подпуская струги к берегу, осыпая их сотнями стрел. (см.рис.1)
       Ермак вступил в бой (см.рис.2). Разбил на Туре князя Епанчу с его войском, победил главу татарского поселения Карачу. Затем бился на Тоболе с царевичем Махметкулом. Повсюду брал в трофеи несчётное количество золота,  серебра, драгоценных камней и жемчуга, мёду, скота.

       Как писал «Кунгурский летописец»: «И воеваше все лето и августа в 1 день взяша град Тюмень, еже Чингида, и царя Чингыза убиша, и многие припасы и богатства взяша, и ту зимоваша, яко видя множество басурманского языка по Туре и не смеяше плыть до Тобольска».

       В следующем году на месте впадения Туры в Тобол состоялось очередное сражение с татарскими князьями. «Напоследок Ермак одержал над ними совершенную победу, и побивши великое множество татар столько получил добычи, что не можно было с собой на судах вести, но некоторую часть принужден был закопать в землю». [6]

       Три дня шла битва с татарами за их столицу Искер. Татар было десять тысяч, а казаков всего восемьсот человек, в соотношении больше десяти на одного. Но когда ранили их предводителя Махметкула, растерялись татары и побежали в отступление вместе со старым Кучумом.
       Обильные трофеи достались тогда казакам -  великое множество сибирских соболей и лисиц, дорогих куньих мехов и драгоценностей. Все стали богатыми.

       «Промчеся слых о Ермаке и о казацех ва всю Сибирскую страну, и западе Божий страх на вся живущие басурманы во всей стране той». [5]

       Населением началось «добровольное» приношение Ермаку даров, потребных запасов и дача ясака в виде «мягкой рухляди» (пушнины) и рыбьего зуба (моржового клыка).


П О К А Я Н И Е   Е Р М А К А

       Обретая огромные богатства, Ермак быстро проявил находчивость и сочинил покаянное послание великому князю всея Руси Ивану Васильевичу, что «принося вину свою и изъявляя службы, яко низложил Кучюма, царя прегордаго, и все грады его поят, и многих князей и мурз татарских, вогульских и остяцких с протчими языки под державную руку его привёл, и ясак собрал, и послал к тебе государю с атапманом Иваном Колцовым и служилыми декабря 22 день, волчьею дорогою, нартами и лыжи, на оленях, их же вожь Яскалбинский князь Ишбердей со своими Вогуличи в Великую Пермь, и оттоле к Москве дойдоша».

       В Москву с богатыми дарами царю Ивану Грозному Ермак отправил кандидата в висельники атамана Кольцо. Но Грозный ласково принял бывшего волжского  пирата, а подарок Ермака: шестьдесят сороков сибирских соболей, двенадцать – чёрных лисиц, пятьдесят – бобров, очень понравился царю (см.рис.3).

       «И вот загудели опять  московские колокола, по церквам везде служили молебен, и вся Москва ликовала. Все говорили о Ермаке, который «поклонился белому царю Сибирским царством», но теперь это был не бурлак, не донской атаман и не волжский разбойник, а сибирский князь, как пожаловал его Грозный. Все вины казаков, атаманов, и Ермака царь простил и послал всем подарки. Ермаку пожаловал дорогую шубу со своего царского плеча, серебряный ковш, две дорогие кольчуги. Вместе с Кольцо из Москвы были отправлены на помощь Ермаку двое воевод, Семен Болховский и Иван Глухой, да триста стрельцов». [7]


Г И Б Е Л Ь   Е Р М А К А

       В одном из походов по реке Вагай небольшой отряд Ермака, за продвижением которого наблюдали лазутчики Кучума,  расположился на ночлег. Прежде, чем напасть на спящих казаков, лазутчики пустили по течению струги Ермака.
       «Кунгурский летописец» сообщает: «году 1584 августа в 6 день, в полунощи, нападе на Ермака с дружиною Кучюм со множеством вои, яко спя без опасения; час приде смертный и побиша их, точию един казак утече во град и возвестив бывшим. Ермак же, видя своих убиение и помощи ни откуда животу своему, бежа в струг свой и не може скочити: бе одеян двумя царскими пансыри; струг же отплыл от берега и не дошед утоп, месяца августа в 6 день».[5]
 
       Отряд во главе с предводителем погубило либо русское авось, либо тривиальное засыпание дозорного на посту, что до этого проходило безнаказанно... Все спали.

       Именно с подобным разгильдяйством перекликается стихотворение «Смерть Ермака» Кондратия Рылеева.

«Страшась вступить с героем в бой,
Кучум к шатрам, как тать презренный,
Прокрался тайною тропой,
Татар толпами окруженный.
       Мечи сверкали в их руках –
       И окровавилась долина,
       И пала грозная в боях,
       Не обнажив мечей, дружина...

       Спал и утомлённый Ермак, до этого «объятый думой» о святой Руси и своих товарищах-ратниках.

С вождём покой в объятьях сна
Дружина храбрая вкушала,
С Кучумом буря лишь одна
На их погибель не дремала
       Ермак, воспрянул ото сна
       И, гибель зря, стремится в волны,
       Душа отвагою полна,
       Но далеко от брега челны!
Иртыш волнуется сильней –
Ермак все силы напрягает
И мощною рукой своей
Валы седые рассекает…
       Плывет… Уж близко челнока –
       Но сила року уступила,
       И, закипев страшней, река
       Героя с шумом поглотила.
Лишивши сил богатыря
Бороться с ярою волною,
Тяжёлый панцирь – дар царя –
Стал гибели его виною».


З А С Л У Г И   Е Р М А К А

       Известный советский историк А.А.Преображенский поддержал гипотезу о самостоятельных действиях Ермака в начале Сибирского похода, впоследствии одобренных властями:
       «Царское правительство значительно преувеличивало силы Сибирского хана Кучума. В неменьшей мере это относится и к Строгановым. Они были почти постоянными и очень заинтересованными информаторами Москвы о восточной окраине России. Поэтому мы не склонны считать поход Ермака давно и тщательно подготавливаемой военной экспедицией, рассчитанной на последствия вроде разгрома Сибирского ханства. Всё, что случилось потом, было, по-видимому, приятной неожиданностью, как для правительства, так и для Строгановых. «Опальная» грамота Строгановым предписывала вернуть Ермака с казаками из похода на Сибирь, чтобы разместить их в Перми Великой для несения караульной службы».[8]

       В будущем правительство предусматривало нанесение казачьей дружиной ответных ударов против «сибирских людей» не только для защиты наших земель, но и чтобы «их в нашу волю приводить».
       Таким образом, государственные власти всё же не были безучастны к событиям на уральских границах и в сибирских землях и не отступались от возможности контролировать возникшую там обстановку. 
       В упомянутой выше «опальной» грамоте, «после упоминания о прежних прегрешениях казаков на Волге сказано: «и им  было вины свои покрыти тем, что было нашу пермскую землю оберегать».

       Вчерашние «разбойничьи» казаки, нападения и грабежи которых на суда на Волге и Каспии, ещё недавно так тревожившие Москву, получив карт-бланш на сибирскую вольницу, вполне профессионально её использовали как для личного обогащения, так и на пользу Московского  государства.


П А М Я Т Ь   О   Е Р М А К Е   Н А   З Е М Л Е   Т Ю М Е Н С К О Й

       Соединяясь на стрелке высокого обрывистого мыса слияния рек Туры и Тюменки, две  современные главные улицы города Тюмени образуют Историческую площадь. Четыре века назад на этом мысу предположительно зимовала дружина Ермака, а в 1586 году государевы воеводы Василий Борисович СукИн, Иван Никитич Мясной и письменный голова Даниил Григорьевич Чулков на этом месте «поставиша град Тюмень, еже Чинги слых».
       В годы советской власти на Исторической площади создали небольшой треугольный сквер, в центре которого в 1952 году установили памятник В.И.Ленину. В 1987 году памятник из сквера вдруг исчез. Областная газета пояснила, что решением городского комитета партии этот монумент передан Тюменскому высшему военно-инженерному командному училищу.
       За освободившееся место памятника Ленину неожиданно возникла острая борьба, вплоть до националистических разборок между казаками, сторонниками установки здесь памятника Ермаку, и противодействующими этому местными мусульманскими структурами, считающими Ермака завоевателем Сибирского ханства. В конфликт были вовлечены администрация города, местное православное духовенство и казачество.

       Потомки казаков установили скромный четырехконечный Поклонный крест из квадратной стальной трубы и памятный камнень из змеевика «Ермаку и его товарищам вечная память. Потомки-казаки 6 декабря 1992 год» .
       В начале 1993 года вандалами крест был согнут под основание, а памятный камень вдребезги разбит. Казаки крест восстановили сваркой, памятный камень склеили.
       Во время приезда в Тюменскую область в 1994 году патриарх Московский и Всея Руси Алексий II посетил сквер и осмотрел памятный знак казакам-основателям Тюмени. По этому случаю к кресту были добавлены еще несколько гранитных глыб. Алексий II прочитал молитву «Атаману Ермаку со товарищами». Это был первый случай в новейшей истории, когда была прочитана молитва атаману Ермаку и его дружине (см.фото 4).
       Тем не менее, предшествующий эпизод националистского вандализма перерос в более цивилизованный «чиновничий вандализм». Под предлогом, что «памятник ценности не представляет», в 2002-2010 годах возникла вязкая бюрократическая переписка между представителями тюменского казачества, духовенства и администрации города о сносе креста. Причём со стороны администрации города настойчивая попытка сноса Поклонного креста предпринималась, по крайней мере, не менее трёх раз. Трудно предположить, чем руководствовались власти города, но инициаторами сноса в разное время становились главный архитектор, гендиректор ООО «Реконструкция-2000», заместитель главы города Тюмени и другие личности.

       С другой стороны создавалась видимость увековечения памяти первооткрывателей Сибири. В 2010 году администрация города утвердила Положение о конкурсе на архитектурно-художественную концепцию Исторического сквера. Конкурсантами были внесены диковинные предложения —  установить здесь памятник «Труженикам тыла» (что повлекло третье удаление Поклонного креста в марте 2010 года); сохранение Поклонного Креста с установкой рядом с ним памятника Ермаку российского скульптора П.П. Забелло (по модели 1860 г.г.);  тема строителей тюменского острога воевод СукИна и Мясного с сохранением между их фигур Поклонного креста («два мужика стоят по обе стороны православного креста» писала газета «Тюменский Курьер» N150/2924). Было даже необычное предложение: в угоду местным казакам и татарам разместить рядышком фигуры будто бы примирившихся Ермака и Кучума
       Конкурс постепенно заглох. Ни одно предложение не пытались реализовать.

       Значение похода Ермака на Западную Сибирь местным населением до сих пор оценивается противоречиво. Даже бытуют предположения, что слухи о национальной нетерпимости к памятнику Ермаку, слишком преувеличены как некоторыми представителями власти, так и представителями мусульманских структур. [9]

       P.S. Впрочем, недавно на одном из форумов, посвящённых походу Ермака, мне встретилось такое заявление: «Хан Кучум настоящий хан и батыр своего народа. Покойся хан с миром, скоро твои потомки снова поднимут твой флаг и Сибирь снова станет независимой!!!»

       Восток – дело тонкое…




       Александр Соханский,
              сентябрь 2025



П Р И М Е Ч А Н И Я

       [1] Аргументы и факты, № 32, 2025 г.
       [2]  Азия. Сибирско-восточное освоение. Часть первая  http://proza.ru/2025/06/12/852
       [3] Строгановы.https://ru.wikipedia.
       [4  Ю.Крижанич. Повествование о Сибири. Латинская рукопись XVII столетия***
       [5] Ермак Тимофеевич. Славный сын земли русской. Летописные материалы. Народные песни. Предания. Свердловск, Средне-Уральское книжное издательство, 1989
       6] .Ф.Миллер, История Сибири***
       [7] Д.И.Мамин-Сибиряк. Покорение Сибири***
       [8] А.А.Преображенский. Урал и Западная Сибирь в конце  XVI - начале XVII века. Москва, 1972 ***
       [9]  «Взаимодействие казачества с РПЦ на IV Всемирном Конгрессе казаков». Новочеркасск,2013
       [10] Полотно «Апофеоз войны». В.В.Верещагин, 1871 г. (фото 5). На выжженной равнине изображена пирамида из человеческих черепов. Многие из них выписаны чрезвычайно натуралистично. Можно даже определить, от чего погиб человек – от пули, сабли или мощного удара. Некоторые черепа сохранила последние эмоции людей: ужас, страдание, нестерпимую боль. На горизонте виднеются руины уничтоженного города. Над жуткой пирамидой кружит вороньё. Для него, безразличного к судьбе людей разрушенного поселения, трупы убитых воинов и мирного населения – это как пир во время чумы.
       Свои эмоции автор «Апофеоза» сформулировал на раме картины: «Посвящается всем великим завоевателям — прошедшим, настоящим и будущим». Тем самым своей работой художник предупреждает какой ценой даются военные триумфы.
       С точки зрения пацифизма эта картина, отвергает саму возможность войн быть даже правомерными, освободительными, священными и т.п., тем самым подчёркивая аморальность всех видов вооружения от кистеня до ядерной бомбы.
       И всё же среди всех этих войн есть такая, которая не подпадает ни под одну классификацию, где неприменимы никакие законы, где отброшены все условности. Это самая страшная и самая жестокая из всех войн. Когда брат идёт на брата, сын на – отца, сосед – на соседа. Это гражданская война.