О личности Грибоедова

Современники отмечали благородство, образованность Грибоедова. Писатель А. А. Бестужев*вспоминал о неприязни драматурга к светскому обществу. «Он не мог и не хотел скрывать насмешки над подслащенною и самодовольною глупостью, ни презрения к низкой искательности, ни негодования при виде счастливого порока... Никто не похвалится его лестью; никто не дерзнет сказать, будто слышал от него неправду. Он мог сам обманываться, но обманывать - никогда»
(А. С. Грибоедов в воспоминаниях современников. - М., 1980. С. 102. Далее ссылки на это издание).
«Знакомство с Грибоедовым, - поведал К. А. Полевой *, - оставило неизгладимый след в душе моей... Я видел в нем человека необыкновенного во всех отношениях, и это было тем драгоценней, что он никогда не думал блистать; напротив, он будто скрывал себя от многолюдства и высказывался только в искренней беседе или в небольшом кругу знакомых, когда видел, что его понимают... Зная, что я принимал деятельное участие в одном из тогдашних журналов... он удивлял меня иногда своей внимательностью ко многим статьям потому, что читал их все, искренно желая успехов литературе во всех отраслях ее» (С. 165).
«Сколько сведений Грибоедов имел по всем предметам!!! - рассказал его ближайший друг С. Н. Бегичев*. - Он первый познакомил меня с «Фаустом» Гёте и тогда уже знал почти наизусть Шиллера, Гёте и Шекспира... Он много читал по всем предметам наук и много учился.
Способность его к изучению языков была необыкновенная: узнал совершенно персидский язык, прочел всех персидских поэтов и сам мог писать стихи на этом языке» (С. 29, 26-27).
Как бы ни складывались жизненные обстоятельства, он постоянно пополнял спои знания. Находясь на гауптвахте в Главном штабе по делу декабристов, Грибоедов просит друзей прислать ему газеты, журналы, «Путешествие Чайльд-Гарольда», стихотворения Пушкина (СП6., 1826), книгу французского археолога Ж. Бартелеми,  Боброва «Таврида, или Мой летний день в таврическом Херсонесе» (Николаев, 1798), И. Дмитриева «Апологи»* в четверостишиях... (М., 1825), книгу по истории философии (Париж, 1823), 3 первые тома «Истории Государства Российского» Карамзина (СПб. 1818), труд Арсеньева «Начертание статистики Российского государства» (С.-П6
1818-1819), Дифференциальное исчисление Франкера по-французски или по-русски
Грибоедова занимала истории родного языка. Так, осенью 1823 г. он просит В. Ф. Одоевского*прислать труд Калайдовича «Памятники Российской словесности XII века» (М., 1821), исследования Арцыбашева «О первобытной России и ее жителях» (СПб., 1809).
«Да, возле тебя в книжной лавке не найдется ли Гесс де Кальве «Теория музыки» в 2-х ч. (Харьков, 1818) и Гаврила Успенский «Опыт повествования о древностях русских» (Харьков, 1811 и 1818)».
Вот какое примечание сделал В. Ф. Одоевский к письму драматурга: «Грибоедов был большой знаток нашей старины и едва ли не один из тогдашних литераторов (в собственном смысле этого слова) прилежно занимался русскими древностями. Летопись Нестора была его настольною книгою. Этим постоянным чтением Грибоедов приобрел необыкновенную в то время чистоту языка и те смелые русские идиомы, которыми отличается слог его» (А.С. Грибоедов. Соч. - М., 1988.C. 710-711).
Глубокое знание родного языка позволило Грибоедову заметить неточности в словоупотреблении В. А. Жуковского. В статье «О разборе вольного перевода Бюргеровой баллады «Ленора» он писал: «..будто невзначай попалась в руки «Людмила». «Читаю и на первом стихе второго куплета остановлюсь:
Пыль туманит отдаленье.
Можно сказать: пыль туманит даль, отдаленность, но и то слишком фигурно, а отдаление просто значит, что предмет удаляется...»
Современники отмечали необыкновенный ум Грибоедова. Пушкин, которого умом трудно было удивить, считал автора комедии «очень умным человеком» (А.С. Пушкин - А. А. Бестужеву. Конец января 1825 г. Из Михайловского в Петербург).
Воин и поэт Денис Давыдов сообщал генералу А. П. Ермолову* (12 мая 1824 г.): «Я сейчас от вашего Грибоедова, с которым познакомился по приезде его сюда, и каждый день с ним вижусь. Мало людей мне по сердцу, как этот урод ума, чувств, познаний и дарования! Завтра я еду в деревню, и если о ком сожалею, так это о нем; истинно могу сказать, что еще не довольно насладился его беседою!» (А. С. Грибоедов. Соч. С. 27). Это писал человек незаурядный, немало повидавший на своем веку людей интересных. Почему «урод ума, познаний»?
Как отклонение от естественной нормы человеческих возможностей
Многие декабристы были друзьями Грибоедова (Александр Одоевский, Александр Бестужев, Вильгельм Кюхельбекер и другие). Он разделял их общественные воззрения, однако не принимал их тактики действия, не верил в успех военного заговора. Это ему принадлежит выражение: «Сто человек прапорщиков хотят изменить весь государственный быт России». Декабристы не считали народ силой, способной отстоять свободу.
12 сентября 1825 г. Грибоедов писал своему другу С. Н. Бегичеву о своих мучительных переживаниях: «Скажи мне что-нибудь в отраду, я с. некоторых пор мрачен до крайности. Пора умереть! Не знаю, отчего это так долго тянется. Тоска неизвестная! Воля твоя, если это долго меня промучит, я никак не намерен вооружиться терпением; пускай оно остается добродетелью тяглого скота ... Сделай одолжение, подай совет, чем мне избавить себя от сумасшествия или пистолета, а я чувствую, что то или другое у меня впереди» (А. С. Грибоедов. Соч. - М.,1986. С. 520-521). Чем обусловлено тягостное настроение писателя?
Он был в курсе дел, затеваемых друзьями. Быть вместе с ними не считал разумным и оправданным, остаться в стороне от действий друзей считал изменой дружеским отношениям. И главное - он предвидел трагические последствия выступления против властей. Об этом впоследствии писал Герцен: «Первые годы, последовавшие за 1825-м, были ужасны. Понадобилось не менее десятка лет, чтобы человек мог опомниться о своем горестном положении порабощенного и гонимого существа. Людьми овладело глубокое отчаяние и всеобщее уныние.
Высшее общество с подлым и низким рвением спешило отречься от всех человеческих чувств, от всех гуманных мыслей» (А.И. Герцен.Соч. Т. 3. - М., 1956. С. 460).
На следствии Грибоедов не отрицал, что принимал участие в смелых суждениях насчет правительства, осуждал, что казалось вредным, и желал лучшего (А.С. Грибоедов в воспоминаниях современников. - С. 280). Все же в июне 1826 г, он получил «очистительный аттестат». Дело не обошлось без заступничества влиятельных лиц, разумного поведения на следствии самого Грибоедова. И главное, многие декабристы берегли писателя, скрывали свое знакомство с ним.
Примечательно, что вскоре после освобождения по делу декабристов Грибоедов пишет статью «Загородная поездка» (июнь 1826 г.). Недалеко от Петербурга в Парголове он услышал пение крестьянок и хора юношей. «Прислонясь к дереву, я с голосистых певцов невольно свел глаза на самих слушателей-наблюдателей, тот поврежденный класс полуевропейцев, к которому и я принадлежу. Им казалось дико все, что слышали, что видели: их сердцам эти звуки невнятны, эти наряды для них странны. Каким черным волшебством сделались мы чужие между своими!.. Народ единокровный, наш народ разрознен с нами... Если бы каким-нибудь случаем сюда занесен был иностранец, который бы не знал русской истории за целое столетие, он, конечно бы, заключил из резкой противоположности нравов, что у нас господа и крестьяне происходят от двух различных племен, которые не успели еще перемешаться обычаями и нравами» (А.С. Грибоедов. Соч.C. 383-384).
Грибоедов с симпатией в «Горе от ума» изобразил Лизу, крепостную девушку. Она, а не София смогла оценить достоинства Чацкого, разобраться в Молчалине. Обратимся к тексту:
Лиза
... Но будь военный, будь он статский,
Кто так чувствителен, и весел, и остер,
Как Александр Андреич Чацкий!
Не для того, чтоб вас смутить;
Давно прошло, не воротить,
А помнится...
София
Что помнится? Он славно
Пересмеять умеет всех;
Болтает (здесь и далее выделение наше. - И.К.), шутит, мне забавно;
Делить со всяким можно смех.
Лиза парирует итоговую фразу Софии («Делить со всяким можно смех»):
И только? будто бы?..
Чацкому.
Ведь Лизе известно, что София в прошлом была неравнодушна к
Слова Лизы проникнуты сочувствием к Чацкому. Она не забыла
его опасений, когда он покидал дом Фамусова:
... - Слезами обливался.
Я помню, бедный он, как с вами расставался. -
Что, сударь, плачете? живите-ка смеясь...
А он в ответ: «Недаром, Лиза, плачу:
Кому известно, что найду я воротясь?
И сколько может быть, утрачу!»
Бедняжка будто знал, что года через три...
Последняя фраза звучит как упрек госпоже, изменившей прежним привязанностям. Не случайно София отзовется барской раздраженной репликой: «Послушай, вольности ты лишней не бери».
Впоследствии София резко отрицательно охарактеризует Чацкого:
«Не человек, змея!»; «Унизить рад, кольнуть, завистлив, горд и зол!»; «Свет ругает наповал, / Чтоб свет об нем хоть что-нибудь сказал; / Да эдакий ли ум семейство осчастливит?» Выходит, все обличения Чацкого - лишь способ обратить на себя внимание, заявить о себе. Для Софии ум Чацкого - чума. Героиня - сторонница мира Фам-сова и в неискренности с отцом, и в отрицательном отношении к Чацкому, и в оценке «достоинств» Молчалина, а в защите морали света прибегает и к клевете.
В комедии Грибоедов неоднократно обращается к тяготам жизни народа, но все ж не он герой пьесы. И вот Грибоедов задумал драму о народе - «1812 год». Сохранился план драмы. Участник Отечественной войны по ее завершении «отпускается восвояси с отеческими наставлениями к покорности и послушанию.
.. Прежние мерзости. М. возвращается под палку господина... Отчаяние... самоубийство. Что кроется за многоточием? Возможно, какое-то действие героя, за которым последует развязка.
Грибоедов не отрекся от своих друзей, попавших в беду. Чувство дружбы, желание сделать что-то доброе для человека были незыблемым правилом его поведения. 9 ноября 1826 г. он сообщает поручику, декабристу А. Добринскому: «Я говорил о вас с главнокомандующим (А. П. Ермоловым. - И.К.), и он принял ходатайство мое о вас самым удовлетворительным образом». Грибоедов также просил за Н. Шереметева, прапорщика, декабриста, о переводе его на Кавказ. Просьба была удовлетворена.
Грибоедов стремится ободрить Добринского, отвлечь его от мрачных мыслей: «Не позволяйте скоропреходящему несчастию сломить вас...
Читайте, размышляйте и разумным употреблением часов досуга приготовляйтесь хорошо послужить отечеству. Когда характер достойного человека проходит через горнило тяжелейших испытаний, он от этого только лучше становится - поверьте, так говорит вам человек, который знает это по собственному опыту. Прощайте, мысленно тысячу раз вас приветствую» (А. С. Грибоедов. Соч. С. 534-535). Сколько доброты и внимания к человеку в этих строках!
О заботе и внимании Грибоедова к сосланным вспоминал Петр Бестужев*: «Узнавши, что я приехал в Тифлис, он с видом братского участия старался сблизиться со мною. Слезы негодования и сожаления дрожали в глазах благородного; сердце его обливалось кровию при воспоминании о поражении и муках близких ему по душе, и, как патриот и отец, сострадал о положении нашем. Невзирая на опасность знакомства с гонимыми, он явно и тайно старался быть полез-ным. Благородство и возвышенность характера обнаружилась вполне когда он дерзнул говорить государю в пользу людей, при одном имени которых  бледнел оскорбленный властелин..» (Вероятно, в марте 1828 г. во время вручения  ему Туркманчайского договора. - А.К.) (А.С. Грибоедов в воспоминаниях современников. С. 168).
Грибоедов был разносторонне одаренным человеком, поэт и драматург, музыкант и композитор, полиглот и талантливый государственный деятель. Он всегда стремился применить свои знания в деле служения России. Все, что делал Грибоедов, было основательно продумано до мелочей.
 Н.Н. Муравьев-Карский* признал, что Грибоедов как дипломат заменил «единым своим лицом двадцатитысячную армию». Он много и ревностно трудился. В декабре 1828 г. своей хорошей знакомой В.С. Миклашевич * писал: «Друзей не имею никого и не хочу, должны прежде всего бояться России.., я уверяю вас, что в этом поступаю лучше, чем те, которые затеяли бы действовать мягко в втираться в персидскую будущую дружбу. Всем я грозен кажусь, и меня прозвали жестокое сердце. К нам перешло до 8 т. армянских семейств, и я теперь за оставшееся их имущество не имею ни днем, ни ночью покоя, однако охраняю их достояние и даже доходы; все кое-как делается по моему слову» (по инициативе Грибоедова в Туркманчайский договор была включена статья о возвращении из плена всех желающих, русских и армян).
* Бестужев (Марлинский) А. Л. (1797-1837) - писатель, издавал вместе с К. Рылеевым альманах «Полярная звезда».
* Полевой К. А. (1801-1867) брат журналиста, критика Н. А. Полевого,
* Бегичев С. Н. (1790-1859) входил и Союз Благоденствия
* «Апологи» - краткое нравоучительное произведение, близкое к басне.
* Одоевский В. Ф. (1803-1869) - писатель, критик.
* Ермолов А. П. (1777-1861) - командующий Отд. Кавказским корпусом (1816-1827)
*Бестужев П.А. (1803-1840)- брат А.А.Бестужева
* Муравьев-Карский Н.Н. (1794-1866)- военный деятель
*Миклашевич В. С. (1772-1846) - писательница, переводчица