Почему фашисты любят доносы

    Всё, в принципе, просто. Вот, представьте себе: существует общество, которое не собирается ни на кого нападать. Если враг нападёт, тогда давать отпор изо всех сил, а самим первым никогда. Легко ли критиковать такую позицию? Нет. Потому, что на любой вопрос у неё найдётся свой ответ.
    Например, если на них нападут, и они начнут бить в ответ, и когда их спросят, почему они это делают, они спросят, а почему они должны позволять бить себя? А если же им скажут, что нападают на них потому, что нападающим каким-то образом кажется правильным, и этого мол достаточно, то у них будет вопрос, почему тогда им нельзя тоже нападать на тех на основании того, что им тоже каким-то образом кажется, что это правильно? И т.д. – в рамках такой логики, на каждый вопрос будет симметричный (и риторический) вопрос, при необходимости ответ.
    Но вот представьте себе, что существует общество, которое собирается нападать на другое. Не потому, что без этого не выжить, а просто так, ради своих прихотей. Ради удовлетворения своей шовинисткой гордыни, амбиций империи зла, и просто выплеска той агрессивности, которая в ней накопилась. Появляются вопросы. Например, с чего они взяли, что имеют на это право? На это они ответят, что это с того, что мы сильнее, или с того, что просто нам так кажется. И тогда появятся вопросы, и что, если кто-то окажется сильнее вас, то значит, правильно он будет делать, если он в отношении вас будет вести себя аналогично? И на эти вопросы они толком ответить не смогут, и будут сводить разговор к тому, что в общем, надо как-то в обход них подгонять к выводу, что они правы, и на этом ставить точку.
    Так вот суть фашизма в том, что типичный резидент такой системы должен вообще толком не уметь (и не хотеть разбирать такие вопросы. Он должен пребывать в некоем состоянии, когда ему непонятно, зачем эти вопросы вообще нужны. У него есть установка, что его родина всегда права, и от этой установки он всегда пляшет (фашисты обычно не идут от разума, а от чувств – фанатичных чувств, идущих вопреки разуму). И в рамках этих чувств ему каким-то образом чувствуется, что он прав, и больше ему ничего не нужно.
    Проблема фашистской позиции в том, что от того, что фашисту что-то чувствуется, правоты у него неё прибавляется. И оснований, на которых можно что-то утверждать, тоже не появляется. Даже если фашист не понимает, и ему каким-то образом кажется, что у него всё есть. Ему нечем обосновать свои утверждения. Он может только повторять пропагандисткие штампы, и при помощи них пытаться ввести оппонента в состояние, когда тому этого окажется достаточно.
    Если же оппоненту этого окажется недостаточно, то получается, что фашист проиграл, потому, что он останется с доводами оппонента, на которые нечего ответить. А проигрывать он «не должен». На этот случай у фашистской идеологии предусмотрен план Б, заключающийся в том, что если ты говоришь вещи, которые опровергнуть не получается, то тебя нужно просто заткнуть (и выдавать дельнейшее твоё молчание за отсутствие возражений – для фашистского правосознания это вполне нормально). И тогда фашист, которому оказывается нечего ответить на приведённые доводы, просто идёт (или угрожает пойти) к тем, кто этим непосредственно займётся.
    Для общества, которое ни на кого нападать не собирается, это не нужно, потому, что у него нет вопросов, на которые ему нечего ответить. А вот для общества, которое собирается, это технически необходимо. Поэтому фашизм нуждается в соответствующей доле доносчиков там, где нормальное общество не нуждается. Ну и в соответствующей «нормализации» и героизации всеми способами культа стукачества в сознании общественности, которая должна этого делать не стесняться.
    Самое интересное, что в сознании фашиста такой донос выглядит наоборот, как некое проявление сознательности, неравнодушия, и решительности. Дело в том, что, когда фашисты нападают на другое общество, они это каким-то образом умудряются неправым делом не считать. Они наоборот, фанатично верят в то, что их дело правое, звучат лозунги «С ними Бог!», и всячески пропагандируется, что они делают какую-то великую миссию ради «так будет лучше». А если кто-то начинает это делать критиковать, значит, это враг, который не хочет, чтобы всему их «великому и праведному» обществу стало лучше. А когда кто-то мешает делать «правое», «великое» и «жизненно необходимое», стоять и смотреть нельзя. Нужно активно противодействовать. Значит, нужно «не лениться», и идти стучать, чтобы его заткнули (потому, что по-другому спорить такие и не умеют). И вот кто находит время и силы «ради общего блага» проявить «неравнодушие», тот сознательный и ответственный. А кто не идёт, тот «безответственный» и «недостойный».