Анатомия современной войны

АНАТОМИЯ СОВРЕМЕННОЙ ВОЙНЫ
Геополитика, Резонанс и Будущее человечества

ВВЕДЕНИЕ
Когда мир становится полем резонанса войны
Мы живем в эпоху, где войны перестали быть исключением из правила. Они стали постоянным ритмом планетарного пульса — словно сама Земля содрогается от накопившихся противоречий человечества. Официальные объяснения звучат до примитивности просто: «агрессор напал, чтобы поработить», «жертва защищается, отстаивая свободу». Но эти формулы похожи на детские сказки — слишком прямолинейные, чтобы объяснить всю многослойность глобальной драмы.
Истинные причины войн скрыты значительно глубже. Они коренятся в логике империй, в борьбе за ресурсы и сферы влияния, в экзистенциальном страхе потерять власть и гегемонию. За фасадом идеологических лозунгов кроется жесткая механика геополитической борьбы, где каждый участник действует не из абстрактных принципов добра и зла, а из конкретных интересов выживания и доминирования.
Сегодня, в 2025 году, когда конфликт в Украине вступил в свою четвертую фазу, а риск ядерной эскалации достиг критической отметки, нам доступны голоса мыслителей, ученых и военных аналитиков — тех, кто видит дальше заголовков мейнстримных СМИ и способен анализировать происходящее без идеологических шор.
Профессор Джон Миршаймер из Чикагского университета, представитель школы политического реализма, утверждает: «Расширение НАТО на восток было роковой ошибкой. Россия воспринимала это как экзистенциальную угрозу, и война стала неизбежной». Его анализ холоден и беспристрастен — он не оправдывает и не обвиняет, а просто констатирует: в анархичной международной системе государства действуют из логики выживания.
Экономист Джеффри Сакс, советник трех генеральных секретарей ООН, добавляет гуманистическое измерение: «Европа стала заложником американской политики и утратила самостоятельность. Война в Украине была спровоцирована, но теперь нам нужно понять, как из этого выйти, пока не поздно». В феврале 2025 года, выступая в Европейском парламенте, Сакс призвал Европу вернуть себе внешнеполитическую автономию и начать прямые переговоры с Россией.
Бывший инспектор ООН по вооружениям Скотт Риттер предупреждает о самом страшном: «Мы живем в моменте, когда одна случайная ошибка может привести к ядерной войне. Использование Украиной американских ракет ATACMS против российской территории воспринимается Москвой как прямое участие США в конфликте».
Военный аналитик Андрей Мартьянов, эмигрировавший из СССР в США, утверждает нечто, что многим на Западе трудно принять: «Эпоха американской военной гегемонии завершена. Развитие гиперзвукового оружия и новых систем ПВО сделало прежнюю стратегию устаревшей. США больше не способны вести войну против равного соперника и победить».
Полковник в отставке Дуглас Макгрегор, ветеран войны в Персидском заливе, добавляет прагматичное измерение: «Большинство войн, в которые США ввязались после 1991 года, не имели смысла. Война в Украине приведет к стратегическому поражению Запада».
Эта книга — попытка услышать эти голоса не по отдельности, а как единый хор, где каждая партия добавляет новое измерение к пониманию происходящего. Мы не ставим целью доказать, кто прав, а кто виноват в абсолютном смысле. Наша задача — показать, что современный мир устроен как поле резонансов, где каждое действие одной державы вызывает ответное колебание другой, создавая волны, которые расходятся по всей планете.
Концепция резонансной архитектуры
Центральная метафора этой книги — «резонансная архитектура мира». Подобно тому, как в физике резонанс возникает при совпадении частот колебаний, в геополитике действия государств создают волны влияния, которые могут усиливать или гасить друг друга. Расширение НАТО создало волну, которая резонировала со страхами России. Ответная волна — специальная военная операция — породила новые колебания, охватившие весь мир.
Но резонанс может быть не только деструктивным. В теории стохастического резонанса слабый сигнал может быть усилен правильным уровнем «шума», превращая хаос в упорядоченную систему. Возможно, нынешний кризис — это именно такой момент, когда через хаос может родиться новый, более устойчивый мировой порядок.
Структура книги
Книга построена как путешествие от конкретного к абстрактному и обратно. Мы начинаем с исторических корней современных конфликтов, затем погружаемся в анализ взглядов ведущих экспертов, исследуем глубинные причины войн, и наконец, поднимаемся к философскому осмыслению происходящего через призму резонансной этики и стохастического резонанса.
Каждая глава — это новый слой понимания. Мы не предлагаем простых ответов, потому что их нет. Но мы предлагаем новый способ видения — через призму резонансов, полей влияния и системных взаимодействий.
И может быть, самое важное — понять не только почему происходят войны, но и возможен ли иной путь. Путь, где резонансы создают гармонию, а не разрушение. Где мягкое намерение оказывается сильнее жесткой силы. Где человечество находит способ жить в многополярном мире без постоянной угрозы взаимного уничтожения.

ГЛАВА 1
Исторические корни конфликтов: От Версаля до Донбасса
История не повторяется, но она рифмуется — эта мысль, приписываемая Марку Твену, как нельзя лучше описывает связь между войнами XX и XXI веков. Чтобы понять, почему в феврале 2022 года российские войска пересекли границу Украины, нужно вернуться на столетие назад, к моменту, когда рухнул старый мировой порядок.
Версальская система и её последствия
28 июня 1919 года в Зеркальном зале Версальского дворца был подписан договор, который должен был завершить «войну, которая положит конец всем войнам». Вместо этого он заложил основу для ещё более разрушительного конфликта. Версальский договор не просто наказал Германию — он унизил её, создав ощущение исторической несправедливости, которое через двадцать лет привело к власти Гитлера.
Параллель с распадом СССР поразительна. 1991 год стал для России тем же, чем 1919-й был для Германии — моментом национального унижения. Страна потеряла четверть территории, половину населения, значительную часть промышленного потенциала. Но самое главное — она потеряла статус сверхдержавы, превратившись в глазах Запада из равноправного партнера в проигравшего в холодной войне.
Джордж Кеннан, архитектор политики сдерживания СССР, предупреждал в 1997 году: «Расширение НАТО будет роковой ошибкой. Не существует никакой причины для этого. Никто никому не угрожает». Его слова оказались пророческими, но их проигнорировали.
Холодная война: создание биполярного мира
Период с 1945 по 1991 год создал уникальную в истории систему — биполярный мир, где две сверхдержавы удерживали планету в состоянии напряженного равновесия. Это был «баланс ужаса», но он работал. Карибский кризис 1962 года показал, насколько близко человечество подошло к пропасти, и одновременно продемонстрировал, что даже идеологические противники способны отступить от края, если цена ошибки — уничтожение цивилизации.
Важно понимать: холодная война создала не просто военно-политические блоки, но и ментальные структуры, которые продолжают определять мышление элит. Для американского истеблишмента Россия осталась «империей зла», даже после того, как отказалась от коммунистической идеологии. Для российских элит США остались силой, стремящейся к глобальной гегемонии любой ценой.
1991: момент упущенных возможностей
Падение Берлинской стены и распад СССР создали уникальное окно возможностей. Мир мог пойти по пути создания общеевропейской системы безопасности «от Лиссабона до Владивостока», о которой мечтал Горбачев. Вместо этого произошло то, что Джеффри Сакс называет «величайшим геополитическим просчетом современности» — одностороннее расширение НАТО на восток.
9 февраля 1990 года госсекретарь США Джеймс Бейкер заверил Михаила Горбачева: «НАТО не продвинется ни на дюйм на восток». Это обещание было дано в обмен на согласие СССР на объединение Германии. Но уже в 1994 году администрация Клинтона начала планировать расширение альянса, а в 1999 году в НАТО вступили Польша, Венгрия и Чехия.
Как отмечает Миршаймер, это было не просто нарушением устного обещания — это было стратегическим просчетом. США и их союзники исходили из предположения, что Россия слишком слаба, чтобы сопротивляться, и что её можно бесконечно игнорировать. Это предположение оказалось фатально ошибочным.
Югославские войны: репетиция будущего
Распад Югославии в 1990-х годах стал репетицией того, что произойдет в Украине двадцать лет спустя. НАТО впервые действовало за пределами зоны своей ответственности, бомбя Белград 78 дней подряд в 1999 году без мандата ООН. Для Запада это было гуманитарной интервенцией. Для России — демонстрацией того, что международное право больше не работает, и сила решает всё.
Косовский прецедент особенно важен. Признание независимости Косово вопреки воле Сербии создало юридический прецедент, на который позже ссылалась Россия при аннексии Крыма. Как заметил Путин в 2014 году: «Наши западные партнеры создали прецедент своими собственными руками. Если косовские албанцы могли отделиться от Сербии, почему крымские русские не могут воссоединиться с Россией?»
Цветные революции: геополитическое цунами
Серия «цветных революций» 2000-х годов — в Сербии (2000), Грузии (2003), Украине (2004), Киргизии (2005) — воспринималась на Западе как триумф демократии. В Москве их видели иначе: как спонсируемые США перевороты, направленные на окружение России враждебными режимами.
«Оранжевая революция» 2004 года в Украине стала поворотным моментом. Россия увидела, как страна, которую в Кремле считали частью «русского мира», резко развернулась на Запад. Это был не просто геополитический удар — это был удар по самой российской идентичности.
2008: Бухарестский саммит и грузинская война
Апрель 2008 года, Бухарест. Саммит НАТО принимает декларацию: «Украина и Грузия станут членами НАТО». Для России это был красный свет. Как вспоминает Ангела Меркель, выступавшая против этого решения: «Я была уверена, что Путин не позволит этому случиться. С его точки зрения, это было бы объявлением войны».
Четыре месяца спустя началась война в Грузии. Запад обвинил Россию в агрессии. Независимое расследование ЕС позже установило, что войну начала Грузия, атаковав Цхинвали. Но для наших целей важнее другое: это была первая демонстрация того, что Россия готова применить силу, чтобы остановить расширение НАТО.
Майдан и его последствия
Евромайдан 2013-2014 годов стал кульминацией долгого процесса. То, что для одних было народной революцией за европейское будущее, для других выглядело как спонсированный Западом переворот. Виктория Нуланд, помощник госсекретаря США, позже признала, что Вашингтон потратил 5 миллиардов долларов на «поддержку демократии» в Украине с 1991 года.
Свержение Януковича в феврале 2014 года произошло вопреки соглашению о мирном урегулировании, подписанному днем ранее при посредничестве министров иностранных дел Германии, Франции и Польши. Для России это стало последней каплей. Если письменные соглашения не соблюдаются, если конституционный порядок может быть свергнут силой при поддержке Запада, то остается только логика силы.
Крым и Донбасс: точка невозврата
Аннексия Крыма в марте 2014 года шокировала Запад, но для России это была превентивная мера. Севастополь — база Черноморского флота России с 1783 года. Представить его под флагом НАТО для Москвы было невозможно.
Восстание в Донбассе началось спонтанно, как реакция русскоязычного населения на националистическую риторику новой киевской власти. Но вскоре конфликт приобрел характер прокси-войны. Минские соглашения 2014-2015 годов могли остановить кровопролитие, предоставив Донбассу автономию в составе Украины. Но, как позже признали Меркель и Олланд, Запад видел в них лишь способ выиграть время для вооружения Украины.
2014-2022: восемь лет подготовки
Период между Майданом и началом СВО — это не затишье, а интенсивная подготовка к большой войне. НАТО обучило и вооружило украинскую армию, превратив её из деморализованной силы 2014 года в крупнейшую в Европе армию к 2022 году. Параллельно шло идеологическое переформатирование: из страны с множественной идентичностью Украина превращалась в анти-Россию.
В декабре 2021 года Россия предложила США и НАТО договоры о гарантиях безопасности. Ключевое требование — юридически обязывающие гарантии нерасширения НАТО на Украину. Запад отверг эти предложения. Дипломатический путь был исчерпан.
Исторический детерминизм или цепь ошибок?
Оглядываясь назад, возникает вопрос: была ли война неизбежной? Реалисты вроде Миршаймера скажут «да» — столкновение восходящей (или восстанавливающейся) державы с существующим гегемоном исторически неизбежно. Это «ловушка Фукидида», названная в честь древнегреческого историка, описавшего неизбежность войны между Афинами и Спартой.
Но другие, как Сакс, утверждают, что это была цепь предотвратимых ошибок. На каждом этапе были альтернативы: можно было не расширять НАТО, можно было создать новую архитектуру безопасности, можно было выполнить Минские соглашения, можно было принять российские предложения декабря 2021 года.
Уроки истории
История учит нас нескольким важным урокам:
Первый: униженные великие державы опасны. Версаль привел к Гитлеру. Унижение России 1990-х привело к Путину и реваншистским настроениям.
Второй: устные обещания в геополитике ничего не стоят. «Ни дюйма на восток» стало «от Балтики до Черного моря».
Третий: прецеденты имеют значение. Косово открыло ящик Пандоры сепаратизма по всему миру.
Четвертый: игнорирование интересов безопасности крупных держав ведет к войне. Это не оправдание агрессии, а признание реальности.
Пятый: идеология ослепляет. Вера в «конец истории» и окончательную победу либеральной демократии привела к катастрофическим просчетам.
Резонанс истории
Если использовать нашу метафору резонанса, то можно сказать, что исторические травмы создают волны, которые резонируют через поколения. Память о Великой Отечественной войне резонирует в российском сознании, делая продвижение НАТО к границам экзистенциальной угрозой. Память о Голодоморе резонирует в украинском сознании, делая любое подчинение Москве неприемлемым.
Эти резонансы накладываются друг на друга, создавая деструктивную интерференцию — волны, которые не гасят, а усиливают друг друга, ведя к катастрофе. Понимание этих исторических резонансов критически важно для поиска выхода из нынешнего кризиса.
История не предопределяет будущее, но она создает контекст, в котором принимаются решения. И этот контекст, сформированный столетием конфликтов, унижений и предательств, сделал войну если не неизбежной, то крайне вероятной. Вопрос теперь в том, сможет ли человечество разорвать этот порочный круг или обречено повторять его снова и снова, каждый раз с более разрушительными последствиями.

ГЛАВА 2
Джон Миршаймер: Трагедия геополитического реализма
В аудитории Чикагского университета профессор Джон Миршаймер читает лекцию о причинах украинского кризиса. Его голос спокоен, почти монотонен. Никаких эмоций, никакой риторики — только холодная логика политического реализма. «Запад виноват в украинском кризисе», — говорит он, и аудитория замирает. В эпоху, когда такие заявления могут стоить карьеры, Миршаймер остается непреклонен в своем анализе.
Архитектор офенсивного реализма
Джон Миршаймер — не просто академик. Он один из самых влиятельных теоретиков международных отношений последних десятилетий. Его книга «Трагедия политики великих держав» (2001) стала классикой, предсказав неизбежность конфликта между США и поднимающимся Китаем за два десятилетия до того, как это стало мейнстримом.
Офенсивный реализм Миршаймера исходит из пяти базовых предпосылок:
Международная система анархична — нет мирового правительства
Великие державы обладают наступательными военными возможностями
Государства никогда не могут быть уверены в намерениях других государств
Выживание — главная цель любого государства
Государства — рациональные акторы
Из этих предпосылок следует неумолимый вывод: в условиях анархии и неопределенности государства вынуждены максимизировать свою власть. Не из жадности или злобы, а из логики выживания. Это не моральное суждение — это структурное принуждение системы.
Предсказание, которое сбылось
Еще в 1993 году, когда Запад праздновал «конец истории», Миршаймер предупреждал в журнале Foreign Affairs: Украина отдаст ядерное оружие и станет уязвимой для давления России. Он предсказал, что без ядерного сдерживания конфликт между Россией и Украиной практически неизбежен.
В 2014 году, сразу после аннексии Крыма, Миршаймер опубликовал статью «Почему виноват Запад», которая вызвала бурю. Основной тезис: расширение НАТО, поддержка «цветных революций» и продвижение демократии на постсоветском пространстве загнали Путина в угол. «Представьте гнев Вашингтона, если бы Китай построил военный альянс и попытался включить в него Канаду и Мексику», — писал он.
Роковая ошибка Бухареста
Миршаймер считает решение НАТО в Бухаресте 2008 года о том, что Украина и Грузия «станут членами альянса», поворотным моментом. «Это было равносильно объявлению войны России», — утверждает он. — «Русские ясно дали понять, что не потерпят Украину в НАТО. Мы проигнорировали их предупреждения».
Критики обвиняют Миршаймера в том, что он лишает Украину агентности, права выбирать свой путь. Его ответ жесток: «В международной политике нет места для моральных абстракций. Малые державы, расположенные рядом с великими, имеют ограниченный выбор. Это несправедливо, но это реальность».
Стамбульский момент истины
Одно из самых спорных утверждений Миршаймера касается переговоров в Стамбуле в марте-апреле 2022 года. По его данным, Россия и Украина были близки к соглашению: Украина обязывалась остаться нейтральной, Россия выводила войска. Но Запад, в лице Бориса Джонсона, торпедировал сделку.
«Это был момент, когда можно было закончить войну с минимальными потерями», — говорит Миршаймер. — «Вместо этого Запад решил использовать Украину для ослабления России. Результат — сотни тысяч погибших и разрушенная страна».
Темная дорога вперед
В 2024 году Миршаймер стал еще пессимистичнее. «Я предвижу темную дорогу вперед», — сказал он в интервью. — «Эта война закончится замороженным конфликтом в лучшем случае. В худшем — ядерной эскалацией».
Его логика проста и страшна: для России это экзистенциальная угроза. НАТО в Украине — это как советские ракеты на Кубе для США. Когда великая держава чувствует угрозу своему существованию, она готова на все, включая ядерное оружие.
«Люди говорят, что Путин блефует с ядерной угрозой. Это опасное заблуждение», — предупреждает Миршаймер. — «Мы играем в русскую рулетку, и в барабане есть пуля».
Критика и контраргументы
Противники Миршаймера обвиняют его в «понимании агрессора». Мол, его логика оправдывает любую агрессию великой державы против соседей. Европейские критики особенно возмущены: получается, малые страны обречены быть буферными зонами?
Миршаймер отвечает, что он не оправдывает, а объясняет. «Я не говорю, что это правильно. Я говорю, что это неизбежно в нынешней системе международных отношений. Если вам не нравится эта система — меняйте её. Но не притворяйтесь, что её не существует».
Самая острая критика касается агентности Украины. Разве украинцы не имеют права выбирать свою судьбу? Миршаймер циничен: «Право и сила — разные вещи. Украина имеет право хотеть в НАТО. Россия имеет силу это предотвратить. Угадайте, что победит?»
Рациональность безумия
Парадокс Миршаймера в том, что он считает все стороны конфликта рациональными. США рационально стремятся сохранить гегемонию. Россия рационально сопротивляется окружению. Украина рационально ищет защиты от России. Проблема в том, что эти рациональности несовместимы.
«Путин действовал рационально, начав превентивную войну», — утверждает Миршаймер. — «С точки зрения теории международных отношений, превентивная война против растущей угрозы — классический ход. США делали это в Ираке».
Это не значит, что война морально оправдана. Но в реализме мораль — это роскошь, которую могут позволить себе только сильные. Слабые и уязвимые играют по правилам силы, нравится им это или нет.
Американская трагедия
Для Миршаймера трагедия не только в украинских жертвах. Трагедия в том, что США, ослепленные hubris однополярного момента, совершили стратегическую ошибку исторического масштаба. Вместо того чтобы привлечь Россию как партнера против поднимающегося Китая, Вашингтон толкнул Москву в объятия Пекина.
«Мы создали кошмарный сценарий Макиндера — евразийский альянс против морских держав», — говорит Миршаймер, ссылаясь на классика геополитики. — «Теперь мы противостоим одновременно России и Китаю. Это стратегическое безумие».
Реализм против либерализма
В основе спора вокруг Миршаймера лежит фундаментальный конфликт между реалистическим и либеральным взглядами на международные отношения. Либералы верят в прогресс, международное право, универсальные ценности. Реалисты видят вечную борьбу за власть, где право без силы — пустой звук.
«Либеральный международный порядок — это иллюзия, поддерживаемая американской гегемонией», — утверждает Миршаймер. — «Как только гегемония ослабнет, порядок рухнет. Мы это сейчас и наблюдаем».
Для Миршаймера расширение НАТО и продвижение демократии — это не благородная миссия, а империализм под либеральной маской. США использует риторику прав человека и демократии для расширения своего влияния. Россия и Китай это понимают и сопротивляются.
Украина как поле битвы великих держав
В интерпретации Миршаймера Украина — не субъект, а объект геополитики. Это жестоко, но, по его мнению, честно. Украина стала полем битвы между Россией и Западом не по своему выбору, а в силу географии и истории.
«Украинцы хотят быть как Польша — в ЕС и НАТО, процветающие и защищенные. Понятное желание. Но Россия этого не допустит, и у неё есть средства помешать», — объясняет Миршаймер.
Самое спорное в его анализе — прогноз будущего Украины. Миршаймер считает, что страна будет разделена де-факто, если не де-юре. Восток и юг останутся под контролем России или пророссийских сил. Запад может сохранить ориентацию на Европу, но без членства в НАТО.
Ядерная тень
Миршаймер — один из немногих mainstream аналитиков, кто всерьез говорит о риске ядерной войны. Не как об абстрактной возможности, а как о реальном сценарии.
«Если Россия начнет проигрывать конвенциональную войну в Украине, она использует тактическое ядерное оружие», — предупреждает он. — «Это не безумие, это доктрина. Россия открыто заявляет: мы используем ядерное оружие, если существованию государства угрожает опасность».
По мнению Миршаймера, Запад опасно недооценивает решимость России. НАТО думает, что может управлять эскалацией, постепенно увеличивая помощь Украине. Но это иллюзия контроля. Война имеет свою логику, и она может выйти из-под контроля в любой момент.
Критика изнутри реализма
Интересно, что Миршаймера критикуют не только либералы, но и другие реалисты. Некоторые считают, что он переоценивает рациональность Путина и недооценивает идеологический и личностный факторы.
Стивен Уолт, коллега Миршаймера по реалистической школе, соглашается с анализом причин конфликта, но расходится в оценке действий России. «Даже если у Путина были легитимные опасения по поводу НАТО, вторжение было стратегической ошибкой», — считает Уолт.
Другие реалисты указывают, что Миршаймер игнорирует внутриполитические факторы. Возможно, Путин начал войну не только из-за НАТО, но и для укрепления режима внутри страны. Внешняя угроза — классический способ консолидации власти.
Пророк или провокатор?
Влияние Миршаймера выходит далеко за пределы академии. Его лекции на YouTube собрали миллионы просмотров. Его цитируют и в Кремле, и в Пекине как доказательство того, что даже американские эксперты признают вину Запада.
Критики обвиняют его в том, что он стал «полезным идиотом» для российской пропаганды. Миршаймер парирует: «Я говорю правду, как я её вижу. Если это неудобно для американского нарратива — это проблема нарратива, а не моя».
В 2024 году его предупреждения звучат все тревожнее. Война затягивается, потери растут, риск эскалации увеличивается. Миршаймер не видит выхода, кроме признания новых реалий: Украина не будет в НАТО, Крым не вернется, Донбасс потерян.
Резонанс жесткой правды
Если использовать метафору резонанса, то Миршаймер — это камертон, настроенный на частоту силовой политики. Его анализ резонирует с глубинными страхами и подозрениями, которые определяют поведение государств.
Проблема в том, что этот резонанс усиливает именно те паттерны поведения, которые ведут к конфликту. Если все думают в логике игры с нулевой суммой, то мир становится именно таким. Самосбывающееся пророчество реализма.
Но Миршаймер would argue, что он не создает эту реальность, а описывает её. Мир жесток не потому, что реалисты так говорят, а реалисты так говорят, потому что мир жесток.
Уроки Миршаймера
Что мы можем извлечь из анализа Миршаймера, даже если не согласны с его выводами?
Первое: география имеет значение. Близость к великой державе накладывает ограничения на свободу действий малых стран. Это несправедливо, но это факт.
Второе: намерения менее важны, чем возможности. Даже если НАТО не планировало угрожать России, само наличие военной инфраструктуры у границ воспринимается как угроза.
Третье: великие державы не отступают под давлением в вопросах, которые считают экзистенциальными. Санкции и изоляция могут причинить боль, но не заставят капитулировать.
Четвертое: моральная риторика в геополитике часто скрывает интересы. «Защита демократии» может быть искренней, но она также удобное оправдание для расширения влияния.
Пятое: игнорирование баланса сил ведет к катастрофе. Попытка изменить статус-кво без учета реакции других игроков — рецепт войны.
За пределами реализма
Главная проблема реализма Миршаймера — его фатализм. Если конфликт неизбежен, то зачем пытаться его предотвратить? Если сила решает все, то где место для дипломатии, компромисса, творческих решений?
Миршаймер бы ответил, что реализм не исключает дипломатию, но определяет её границы. Компромиссы возможны, но только на основе баланса сил. Творческие решения работают, только если учитывают жесткие реалии власти.
В конечном счете, Миршаймер — это зеркало, в котором мы видим неприглядную правду о мире, в котором живем. Мир, где сила превыше права, где география — это судьба, где великие державы играют в шахматы на доске из малых стран.
Это депрессивная картина. Но, как говорит сам Миршаймер, «лучше видеть мир таким, какой он есть, чем жить в иллюзиях. Иллюзии ведут к катастрофам».

ГЛАВА 3
Джеффри Сакс: Крестовый поход одинокого гуманиста
В феврале 2025 года в зале Европейского парламента стоит напряженная тишина. Джеффри Сакс, всемирно известный экономист, советник ООН, человек, который помогал странам Восточной Европы перейти к рыночной экономике, говорит то, что многие европейские политики не хотят слышать:
«Европа утратила свою автономию. Вы стали вассалами американской империи. Война в Украине — это не ваша война, но вы платите за неё экономическим крахом, энергетическим кризисом и риском ядерного уничтожения. Пора вернуть себе независимость и начать прямые переговоры с Россией».
От экономического вундеркинда до диссидента истеблишмента
Джеффри Сакс — человек удивительной траектории. В 28 лет он стал полным профессором Гарварда — одним из самых молодых в истории университета. В 1980-90-х он был архитектором «шоковой терапии» — радикальных экономических реформ в Боливии, Польше, России. Его называли экономическим гением, спасителем стран от гиперинфляции.
Но с годами Сакс изменился. Из технократа, верящего в силу рынка, он превратился в гуманиста, борца с бедностью, критика неолиберализма. А теперь — в одного из самых острых критиков американской внешней политики.
«Я видел, как США используют экономическую мощь как оружие», — говорит Сакс. — «Санкции, которые убивают детей. МВФ как инструмент контроля. Доллар как дубинку. Я больше не могу молчать».
Украинская трагедия: взгляд изнутри
В отличие от Миршаймера, который смотрит на конфликт через призму теории, Сакс был вовлечен практически. Он работал советником в постсоветских странах, включая Украину. Он знает ключевых игроков лично. Его анализ основан не только на геополитической логике, но и на понимании экономических и социальных процессов.
«Украина была обречена стать полем битвы с момента обретения независимости», — утверждает Сакс. — «Страна с расколотой идентичностью, слабой экономикой, коррумпированными элитами. Идеальная жертва для геополитических игр».
Сакс подробно описывает, как США систематически втягивали Украину в свою орбиту. Миллиарды долларов на «развитие демократии», которые на деле шли на создание прозападных НКО и медиа. Обещания экономического процветания в обмен на геополитическую ориентацию. Поддержка любых политиков, готовых конфронтировать с Россией.
Стамбульское предательство
Сакс — один из немногих западных экспертов, кто открыто говорит о сорванных переговорах в Стамбуле в марте-апреле 2022 года. По его данным, основанным на источниках в дипломатических кругах, соглашение было практически готово.
«Украина соглашалась на нейтралитет, Россия выводила войска. Это могло спасти сотни тысяч жизней», — говорит Сакс с болью в голосе. — «Но Борис Джонсон прилетел в Киев и сказал Зеленскому: никаких переговоров. Воюйте. Мы вас поддержим».
Для Сакса это не просто дипломатический провал — это преступление против человечности. Запад сознательно выбрал продолжение войны, используя Украину как инструмент для ослабления России. Цена — украинские жизни — была сочтена приемлемой.
Экономическое самоубийство Европы
Особенно резок Сакс в отношении Европы. Он видит, как континент, который мог бы быть мостом между Востоком и Западом, превратился в экономического камикадзе.
«Посмотрите на цифры!» — восклицает Сакс. — «Экспорт ЕС в Россию упал с 90 миллиардов евро до 30. Вы перешли с дешевого российского газа на американский СПГ, который в три раза дороже. Немецкая промышленность сокращается на 10%. И ради чего?»
По мнению Сакса, Европа совершает историческую ошибку. Разрыв с Россией означает не только экономические потери, но и геополитическую маргинализацию. Будущее — за Евразией, за связкой Европа-Россия-Китай. Отказываясь от этого, Европа обрекает себя на роль американского сателлита.
Северный поток: акт войны
Сакс — один из первых, кто открыто обвинил США в подрыве Северных потоков. Для него это не конспирология, а логический вывод из фактов.
«Байден публично обещал покончить с Северным потоком. Потом трубопроводы взрываются. И нам говорят, что это тайна?» — иронизирует Сакс. — «Это был акт экономической войны против Германии, замаскированный под удар по России».
Уничтожение Северных потоков Сакс считает поворотным моментом. Это показало, что США готовы пожертвовать экономическими интересами своих союзников ради геополитических целей. Для Европы это должен был быть тревожный звонок, но вместо этого европейские лидеры предпочли молчание.
Ядерная рулетка
В отличие от холодного анализа Миршаймера, Сакс говорит о ядерной угрозе с нескрываемым ужасом. Как человек, работавший с мировыми лидерами, он знает, насколько они могут быть иррациональными.
«Мы ближе к ядерной войне, чем во время Карибского кризиса», — предупреждает Сакс. — «Тогда у власти были Кеннеди и Хрущев — люди, пережившие мировую войну. Они знали цену ошибки. Сегодняшние лидеры выросли в эпоху американской гегемонии. Они думают, что могут управлять эскалацией. Это смертельная иллюзия».
Особенно опасным Сакс считает использование ATACMS и других западных ракет для ударов по России. «Это прямое участие НАТО в войне. Россия имеет полное право ответить ударом по странам НАТО. И тогда мы все погибнем».
Критика американского империализма
Сакс не стесняется в выражениях, говоря об американской внешней политике. Для него США — это империя в упадке, которая пытается удержать ускользающую гегемонию любой ценой.
«Посмотрите на послужной список: Вьетнам, Камбоджа, Лаос, Ирак, Афганистан, Ливия, Сирия. Миллионы погибших, триллионы потраченных долларов. И что? Ни одной успешной войны, ни одной стабильной демократии», — перечисляет Сакс.
Он видит паттерн: США дестабилизируют регионы, создают хаос, а потом представляют себя как единственную силу, способную навести порядок. Но порядок никогда не наступает, только больше хаоса.
Китай: упущенная возможность
Для Сакса конфронтация с Китаем — еще одна стратегическая ошибка США. Вместо того чтобы интегрировать поднимающуюся державу в мировую систему, Вашингтон выбрал путь сдерживания.
«Китай вытащил 800 миллионов людей из бедности. Это величайшее достижение в истории человечества», — говорит Сакс. — «И вместо того чтобы учиться у них, мы демонизируем их. Почему? Потому что они угрожают американской гегемонии».
Сакс регулярно бывает в Китае и видит другую сторону истории. Не агрессивную диктатуру, готовящуюся к войне, а страну, сосредоточенную на внутреннем развитии и стабильности. Да, у Китая есть проблемы с правами человека. Но, по мнению Сакса, это не повод для новой холодной войны.
План мира
В отличие от фаталиста Миршаймера, Сакс верит, что мир возможен. Более того, у него есть конкретный план.
Первое: немедленное прекращение огня по линии фронта.
Второе: признание нейтралитета Украины, закрепленное международными гарантиями.
Третье: автономия для русскоязычных регионов в рамках Украины (или их отделение, если компромисс невозможен).
Четвертое: снятие санкций в обмен на вывод российских войск.
Пятое: новая архитектура европейской безопасности с участием России.
«Это не идеальное решение», — признает Сакс. — «Но альтернатива — продолжение войны до полного уничтожения Украины или ядерная катастрофа».
Цена правды
За свою позицию Сакс платит высокую цену. Его перестали приглашать на CNN и в New York Times. Его обвиняют в том, что он «агент Кремля», «полезный идиот», «предатель».
«Я потерял много друзей», — признается Сакс. — «Люди, с которыми я работал десятилетиями, больше со мной не разговаривают. Но я не могу молчать, когда мир катится к пропасти».
В академических кругах его позиция тоже вызывает споры. 340 экономистов подписали открытое письмо, критикующее взгляды Сакса на войну. Но он не сдается, продолжая выступать, писать, убеждать.
Гуманизм против реальполитик
Главное отличие Сакса от Миршаймера — в мотивации. Если Миршаймер анализирует войну как ученый, холодно и отстраненно, то Сакс переживает её как человек. Каждая жертва для него — личная трагедия.
«Я был в Украине. Я знаю этих людей. Они не хотят умирать за геополитические игры», — говорит Сакс со слезами на глазах. — «Они хотят жить, растить детей, строить будущее. И мы, Запад, украли у них эту возможность».
Эта эмоциональность делает Сакса уязвимым для критики. Его обвиняют в наивности, в том, что он не понимает жестокой логики международной политики. Но для Сакса это не наивность, а принципиальная позиция: если мы теряем человечность, то ради чего мы боремся?
Резонанс совести
Если Миршаймер — камертон силовой политики, то Сакс — камертон совести. Его голос резонирует с глубинным человеческим стремлением к миру, справедливости, состраданию.
Проблема в том, что в мире, управляемом логикой силы, голос совести часто звучит как глас вопиющего в пустыне. Но Сакс продолжает говорить, потому что верит: даже один голос может изменить ход истории, если он резонирует с совестью достаточного числа людей.
Уроки Сакса
Что мы можем извлечь из позиции Сакса?
Первое: экономические связи важнее военных альянсов. Торговля создает взаимозависимость, которая делает войну невыгодной.
Второе: санкции — это оружие, которое убивает невинных. Они редко меняют политику, но всегда причиняют страдания народу.
Третье: малые страны становятся жертвами геополитических игр великих держав. Украина — последний, но не единственный пример.
Четвертое: Европа должна вернуть себе стратегическую автономию. Следование в фарватере США ведет к экономическому и политическому упадку.
Пятое: диалог возможен даже с противниками. Отказ от переговоров — это путь к катастрофе.
Между реализмом и идеализмом
Сакс занимает уникальную позицию между холодным реализмом Миршаймера и наивным идеализмом либералов. Он признает жестокие реалии силовой политики, но отказывается принимать их как неизбежность.
«Да, мир жесток. Но он создан людьми и может быть изменен людьми», — настаивает Сакс. — «Если мы принимаем войну как норму, мы уже проиграли как вид».
Эта позиция делает его одиноким голосом в хоре либо ястребов, либо фаталистов. Но именно такие голоса часто оказываются пророческими, когда пыль оседает и становится видна цена «реальной политики» в человеческих жизнях.
В конечном счете, Сакс напоминает нам простую истину: за всеми геополитическими абстракциями стоят реальные люди. Украинские солдаты в окопах. Российские матери, оплакивающие сыновей. Европейские рабочие, теряющие работу из-за энергетического кризиса. Американские налогоплательщики, чьи деньги идут на оружие вместо школ и больниц.
Это не сентиментальность. Это напоминание о том, что цель политики — благополучие людей, а не абстрактные победы на воображаемой шахматной доске. И пока мы это помним, есть надежда на мир.
ГЛАВА 4
Скотт Риттер: Последнее предупреждение перед ядерной полночью
Декабрь 2024 года. Скотт Риттер, бывший офицер разведки морской пехоты США и инспектор ООН по вооружениям, обращается к Конгрессу США с отчаянным призывом:
«Мы находимся ближе к ядерной войне, чем в любой момент истории, включая Карибский кризис. Использование Украиной американских ракет ATACMS по российской территории — это не помощь союзнику. Это прямое участие США в войне с ядерной державой. Одна ошибка, один просчет, одно недопонимание — и человеческая цивилизация закончится. У нас есть, возможно, недели, чтобы отступить от края пропасти».
От охотника за оружием к кассандре ядерной эпохи
Скотт Риттер — фигура сложная и противоречивая. В 1990-х он был одним из самых эффективных инспекторов ООН в Ираке, разыскивающих оружие массового поражения Саддама Хусейна. Его принципиальность и профессионализм снискали уважение даже у противников. Но когда он выступил против вторжения в Ирак в 2003 году, заявив, что ОМП там нет, его демонизировали.
История доказала его правоту — оружия в Ираке не было. Но цена правды оказалась высокой. Риттера преследовали, его репутацию пытались уничтожить. В 2011 году его осудили по сомнительному делу, которое многие считают политически мотивированным. Но он не сломался и продолжил говорить неудобную правду о войнах и военных угрозах.
«Я видел, как ложь приводит к войнам», — говорит Риттер. — «Ложь о ОМП в Ираке стоила миллиона жизней. Теперь ложь об Украине может стоить миллиардов».
Анатомия ядерной эскалации
Риттер, как бывший офицер, участвовавший в планировании ядерных операций, понимает логику эскалации лучше большинства. Он детально разбирает, как конфликт в Украине может привести к ядерному апокалипсису.
«Сценарий простой и страшный», — объясняет Риттер. — «НАТО продолжает усиливать поддержку Украины. Россия отвечает эскалацией. В какой-то момент Россия использует тактическое ядерное оружие в Украине, чтобы сломить сопротивление. НАТО отвечает конвенциональным ударом по российским силам. Россия наносит ядерный удар по базе НАТО в Польше или Румынии. И понеслось».
Особенно опасным Риттер считает то, что он называет «лестницей эскалации без перил». В холодную войну обе стороны понимали правила игры, были механизмы деэскалации, горячие линии, взаимное уважение к красным линиям противника. Сегодня всего этого нет.
ATACMS: переход красной черты
Решение Байдена разрешить Украине использовать ракеты ATACMS для ударов вглубь России Риттер считает точкой невозврата.
«Украинцы физически не способны самостоятельно использовать ATACMS», — утверждает Риттер. — «Нужна американская спутниковая разведка для целеуказания, американские специалисты для программирования, американские коды для запуска. Это американские ракеты, запускаемые американским персоналом. Россия это понимает».
По мнению Риттера, Путин уже принял решение о возможном ядерном ответе. Обновленная ядерная доктрина России, принятая в ноябре 2024 года, прямо говорит: нападение неядерного государства при поддержке ядерной державы рассматривается как совместная агрессия. Это дает России юридическое основание для ядерного удара по США.
Тайные операции и невидимая война
Риттер раскрывает масштабы скрытого участия НАТО в конфликте, о котором не говорят официальные СМИ.
«В Украине находятся тысячи военных специалистов НАТО под прикрытием», — утверждает он. — «Польские, британские, французские военные в украинской форме. Американские разведчики координируют операции. Частные военные компании выполняют самые грязные задачи».
Он приводит конкретные примеры: британские коммандос участвовали в атаках на Черноморский флот. Польские «добровольцы» целыми подразделениями воюют на стороне Украины. Американские спецслужбы планируют диверсии на российской территории.
«Мы ведем необъявленную войну против России», — заключает Риттер. — «И удивляемся, почему Россия отвечает».
Ядерная рулетка: математика конца света
Риттер проводит леденящий душу расчет вероятности ядерной войны. По его оценке, при продолжении нынешней траектории вероятность ядерного конфликта до конца 2025 года составляет 40-50%.
«Это не абстрактные цифры», — подчеркивает он. — «Представьте, что каждый раз садясь в машину, вы имеете 50% шанс разбиться насмерть. Вы бы сели за руль? Но именно это мы делаем с судьбой человечества».
Он детально описывает, что произойдет в случае ядерного обмена:
Первые 20 минут: запуск ракет, паника в командных центрах
30 минут: первые удары по городам, миллионы мгновенных смертей
1 час: ответные удары, разрушение крупнейших городов США, России, Европы
24 часа: 100-200 миллионов погибших
1 месяц: ядерная зима, коллапс цивилизации
1 год: смерть миллиардов от голода, холода, радиации
«Выживших будут завидовать мертвым», — мрачно заключает Риттер.
Критика военно-промышленного безумия
Риттер беспощаден в критике военно-промышленного комплекса США, который, по его мнению, толкает мир к катастрофе ради прибылей.
«Посмотрите на акции Lockheed Martin, Raytheon, General Dynamics. Война в Украине — это золотое дно. Сотни миллиардов долларов контрактов. И им плевать, что мир может сгореть», — возмущается он.
Он приводит конкретные цифры: с начала конфликта акции основных оборонных подрядчиков выросли на 30-50%. Лоббисты военных корпораций тратят миллионы на взятки конгрессменам. СМИ, спонсируемые оборонкой, создают военную истерию.
«Это не защита демократии. Это бизнес на крови», — резюмирует Риттер.
Россия: недооцененный противник
В отличие от многих западных аналитиков, Риттер с уважением относится к российским военным возможностям. Его опыт работы в СССР в конце 1980-х дал ему понимание российского менталитета и военной культуры.
«Запад совершает фатальную ошибку, недооценивая Россию», — предупреждает он. — «Это страна, которая потеряла 27 миллионов человек во Второй мировой и выстояла. Они готовы к жертвам, которые Запад не может себе представить».
Риттер детально анализирует российские военные возможности:
Гиперзвуковое оружие, против которого нет защиты
Системы ПВО, превосходящие западные аналоги
Ядерный арсенал, модернизированный и готовый к применению
Армия, закаленная в реальных боях, а не учениях
«НАТО никогда не воевало с равным противником», — напоминает Риттер. — «Все наши войны были против заведомо слабых противников. Россия — это другая лига».
Украина: заложник чужих амбиций
Риттер сочувствует Украине, но его анализ беспощаден. Для него Украина — жертва циничной геополитической игры, в которой ей отведена роль расходного материала.
«Украинцев используют как пушечное мясо в прокси-войне против России», — говорит он. — «Запад будет поддерживать Украину ровно до тех пор, пока это служит цели ослабления России. Когда цена станет слишком высокой, Украину бросят, как бросили Южный Вьетнам, Афганистан, курдов».
Он приводит шокирующие цифры потерь, которые скрывают официальные источники: по его оценкам, основанным на разведданных, Украина потеряла убитыми и тяжело ранеными более 500 тысяч человек. Демографическая катастрофа, от которой страна не оправится поколениями.
Информационная война и манипуляция сознанием
Риттер, чьи выступления блокируют в западных соцсетях, а канал на YouTube регулярно подвергается цензуре, хорошо знает, как работает информационная война.
«Мы живем в эпоху тотальной пропаганды», — утверждает он. — «Любая информация, противоречащая официальному нарративу, объявляется российской дезинформацией. Любой, кто призывает к миру — агент Кремля».
Он описывает механизмы манипуляции:
Демонизация противника (Путин — новый Гитлер)
Упрощение сложной реальности (добро против зла)
Цензура альтернативных мнений
Эмоциональная накачка вместо рационального анализа
Создание эхо-камер, где люди слышат только то, во что уже верят
«Геббельс позавидовал бы современным методам пропаганды», — горько замечает Риттер.
План спасения: срочные меры
В отличие от многих критиков, Риттер предлагает конкретный план действий для предотвращения ядерной катастрофы:
Немедленно:
Прекратить поставки ATACMS и других ракет большой дальности
Вывести весь западный военный персонал из Украины
Объявить мораторий на новые поставки оружия
В течение недели:
Начать прямые переговоры США-Россия на высшем уровне
Восстановить военные каналы связи для предотвращения инцидентов
Объявить о готовности обсуждать гарантии безопасности для России
В течение месяца:
Созвать международную конференцию по украинскому урегулированию
Начать переговоры о новом договоре по контролю над вооружениями
Разработать план восстановления Украины с участием всех сторон
«Это не капитуляция», — подчеркивает Риттер. — «Это признание реальности: война не может быть выиграна без риска уничтожения человечества».
Голос в пустыне
Риттер понимает, что его голос — один из немногих, призывающих остановиться. Политический истеблишмент, опьяненный русофобией и жаждой гегемонии, не хочет слушать.
«Меня называют предателем за то, что я не хочу ядерной войны», — говорит он с горечью. — «Это показывает, насколько безумным стал наш дискурс».
Но он продолжает говорить, писать, предупреждать. Потому что ставки слишком высоки. Потому что молчание означает соучастие в возможном конце цивилизации.
Личный крестовый поход
Для Риттера это не просто профессиональный анализ — это личная миссия. У него есть дети, внуки. Он хочет, чтобы у них было будущее.
«Я прошел войну. Я видел смерть. Но ядерная война — это не просто смерть, это конец всего», — говорит он. — «Конец истории, культуры, самой возможности жизни на Земле. Мы не имеем права играть в эти игры».
В своей книге «Covering Ukraine» Риттер пишет: «Каждое утро я просыпаюсь с мыслью: доживем ли мы до вечера? Это не паранойя. Это трезвая оценка ситуации, в которой мы оказались».
Уроки Риттера
Что мы должны извлечь из предупреждений Риттера?
Первое: ядерная война — это не абстракция, а реальная и непосредственная угроза.
Второе: эскалация имеет свою логику, которая может выйти из-под контроля.
Третье: тайные операции и скрытое участие создают риск непреднамеренной эскалации.
Четвертое: военно-промышленный комплекс заинтересован в продолжении конфликта.
Пятое: время для деэскалации стремительно истекает.
Резонанс тревоги
Если Миршаймер — камертон реализма, а Сакс — камертон совести, то Риттер — это набат, тревожный колокол, бьющий в последние минуты перед полночью.
Его голос резонирует с первобытным страхом уничтожения, который живет в каждом из нас. Но также и с инстинктом выживания, который заставляет отступить от края пропасти.
Проблема в том, что в шуме пропаганды, в грохоте военной риторики, в истерии русофобии этот набат почти не слышен. Но он продолжает звучать, потому что альтернатива — молчание перед лицом возможного конца света.
Последнее предупреждение
Риттер завершает свои выступления одной и той же фразой:
«У нас есть выбор: мир или уничтожение. Середины нет. Каждый день продолжения эскалации приближает нас к точке невозврата. Когда ракеты полетят, будет поздно. История, если она вообще продолжится, не простит нам этого безумия. Остановитесь, пока не поздно».
Это не просто слова. Это, возможно, последнее предупреждение человечеству от человека, который знает, о чем говорит. Вопрос только в том, услышим ли мы его вовремя.
ГЛАВА 5
Андрей Мартьянов: Реквием по американской военной гегемонии
В своем блоге "Reminiscence of the Future" Андрей Мартьянов пишет с едкой иронией, которая стала его фирменным знаком:
«Американские генералы все еще живут в 1991 году, когда их высокотехнологичная армия разгромила третьесортные иракские силы в пустыне. Они построили целую мифологию вокруг этой победы, забыв, что воевать против противника без авиации, современных ПВО и средств РЭБ — это как боксеру-тяжеловесу избивать ребенка. Теперь они столкнулись со взрослым противником и не понимают, почему их удары не работают».
От советского офицера до американского Кассандры
Андрей Мартьянов — фигура уникальная. Выпускник Каспийского высшего военно-морского училища, офицер советского флота, он эмигрировал в США в 1990-х и стал одним из самых проницательных критиков американской военной стратегии. Его книги — «Losing Military Supremacy», «The Real Revolution in Military Affairs», «Disintegration», «America's Final War» — это систематическое развенчание мифов об американском военном превосходстве.
«Я не анти-американец», — подчеркивает Мартьянов. — «Я живу здесь, мои дети — американцы. Но я вижу, как страна движется к катастрофе, ослепленная собственной пропагандой. Кто-то должен сказать правду».
Миф о технологическом превосходстве
Центральный тезис Мартьянова: США отстали в критических военных технологиях и не способны это признать.
«Американцы потратили триллион долларов на F-35 — самолет, который не может нормально летать, стрелять и выживать в современном бою», — пишет он. — «Тем временем Россия за копейки создала гиперзвуковое оружие, которое делает все американские авианосцы плавающими гробами».
Мартьянов детально разбирает технологические провалы США:
F-35: самый дорогой военный проект в истории ($1.7 триллиона) оказался катастрофой. Более 800 критических дефектов, низкая боеготовность (около 30%), уязвимость для современных ПВО.
Авианосцы: гордость американского флота стали анахронизмом. Одна российская ракета «Кинжал» стоимостью $2 миллиона может потопить авианосец стоимостью $13 миллиардов.
ПВО Patriot: разрекламированная система оказалась беспомощной против российских ракет в Украине. Из 32 батарей, поставленных Украине, большинство уничтожены или повреждены.
HIMARS: «чудо-оружие», которое должно было изменить ход войны, оказалось уязвимым для российских средств РЭБ и контрбатарейного огня.
Революция в военном деле, которую проспали
По мнению Мартьянова, настоящая революция в военном деле произошла не в США с их «сетецентричными войнами», а в России с созданием гиперзвукового оружия.
«Гиперзвуковая ракета летит в плазменном облаке со скоростью 10+ Махов, маневрируя на конечном участке. Её невозможно сбить существующими средствами ПВО. Это меняет всё», — объясняет он.
Ключевые российские системы, изменившие баланс сил:
«Кинжал» (Mach 10+): аэробаллистическая ракета с дальностью 2000 км. Может уничтожить любой корабль или наземную цель.
«Циркон» (Mach 9): морская гиперзвуковая ракета. Делает любой российский корабль смертельной угрозой для флота НАТО.
«Авангард» (Mach 20+): межконтинентальный гиперзвуковой планирующий блок. Абсолютно неуязвим для любой ПРО.
С-400/С-500: системы ПВО, способные уничтожать цели на дальности до 600 км, включая спутники на низких орбитах.
«США отстали на 10-15 лет в гиперзвуковых технологиях и не смогут догнать», — утверждает Мартьянов. — «Это не просто технологическое отставание — это конец эпохи американского военного доминирования».
Промышленная импотенция
Мартьянов беспощаден в анализе американской военной промышленности.
«США больше не имеют реальной промышленности. Они производят финансовые деривативы и приложения для смартфонов, но не могут произвести достаточно 155-мм снарядов для Украины», — пишет он.
Цифры подтверждают его слова:
США производят 30,000 снарядов в месяц, Россия — 250,000
Для производства одного танка Abrams требуется 2 года
США не имеют возможности быстро заменить потери в технике
Критическая зависимость от китайских компонентов и редкоземельных металлов
«В реальной войне против равного противника США исчерпают запасы высокоточного оружия за неделю. А потом что? Воевать айфонами?» — язвит Мартьянов.
Доктринальный тупик
По мнению Мартьянова, американская военная доктрина безнадежно устарела.
«США готовились к экспедиционным войнам против слабых противников. Подавляющее превосходство в воздухе, высокоточные удары, минимальные потери. Это работало против Ирака, Ливии, Сербии. Против России это самоубийство».
Он выделяет ключевые доктринальные ошибки:
Зависимость от авиации: В условиях современных ПВО американская авиация не сможет действовать безнаказанно.
Недооценка артиллерии: США сократили артиллерию, считая её устаревшей. Россия сделала её основой огневой мощи.
Игнорирование РЭБ: Американские системы связи и управления крайне уязвимы для российских средств радиоэлектронной борьбы.
Переоценка технологий: Вера в то, что технологическое превосходство компенсирует численность и огневую мощь.
Украина как кладбище НАТО
Война в Украине, по мнению Мартьянова, окончательно развеяла мифы о превосходстве НАТО.
«Украина стала полигоном, где российское оружие уничтожает лучшие образцы западной техники. Leopard, Challenger, Bradley, Patriot — всё горит одинаково».
Он приводит шокирующую статистику:
Уничтожено более 500 единиц западной бронетехники
Сбито более 400 украинских самолетов и вертолетов
Потери в живой силе превышают 500,000 человек
Расход боеприпасов превышает производственные возможности всего НАТО
«НАТО воюет чужими руками и всё равно проигрывает. Что будет, если придется воевать самим?» — риторически спрашивает Мартьянов.
Стратегическая слепота
Мартьянов видит корень проблемы в том, что он называет «стратегической слепотой» американских элит.
«Они верят в собственную пропаганду. Читают свои же аналитические центры, которые говорят им то, что они хотят слышать. Это эхо-камера, оторванная от реальности».
Примеры этой слепоты:
Вера в то, что санкции разрушат российскую экономику (ВВП России вырос)
Убеждение, что российская армия «вот-вот развалится» (идет третий год войны)
Иллюзия, что поставки западного оружия изменят ход войны (не изменили)
Фантазия о «стратегическом поражении России» (Россия контролирует 20% Украины)
Экономика видимости против экономики реальности
Мартьянов проводит фундаментальное различие между американской «экономикой видимости» и российской «экономикой реальности».
«ВВП США на 70% состоит из услуг. Финансовые спекуляции, консалтинг, развлечения. Это не реальная экономика. Россия производит сталь, алюминий, зерно, энергию, оружие. Что важнее в войне?»
Он приводит убийственное сравнение:
США: ВВП $25 триллионов, но не могут произвести достаточно снарядов
Россия: ВВП $2 триллиона, но производит больше оружия, чем весь НАТО
«Когда начинается настоящая война, выясняется, что деривативы не стреляют, а хедж-фонды не защищают от ракет», — резюмирует Мартьянов.
Конец однополярного мира
Для Мартьянова происходящее — это не просто военный конфликт, а конец целой эпохи.
«500 лет западного доминирования заканчиваются. Центр силы смещается в Евразию. США и Европа становятся периферией нового мира».
Он видит контуры нового порядка:
Россия и Китай формируют евразийское ядро
БРИКС становится альтернативой G7
Доллар теряет статус резервной валюты
Военное превосходство переходит к России и Китаю
Технологическое лидерство смещается в Азию
Предупреждение Америке
Несмотря на жесткую критику, Мартьянов не желает зла Америке. Его книги — это попытка отрезвить американские элиты.
«Признание реальности — первый шаг к выживанию. США должны принять многополярный мир, отказаться от гегемонистских амбиций и сосредоточиться на внутренних проблемах. Иначе их ждет судьба всех империй — коллапс».
Но он пессимистичен: «Американские элиты психологически неспособны принять потерю гегемонии. Они скорее развяжут ядерную войну, чем признают поражение».

ГЛАВА 6
Дуглас Макгрегор: Голос военного прагматизма
Полковник в отставке Дуглас Макгрегор сидит в студии и спокойным, размеренным голосом произносит слова, которые звучат как приговор:
«Война в Украине закончена. Украина проиграла. НАТО проиграло. Вопрос только в том, сколько еще людей должно умереть, прежде чем Вашингтон признает реальность. Мы отправляем украинцев на бойню ради геополитических фантазий, которые никогда не осуществятся. Это не стратегия — это преступление».
Герой забытой победы
Макгрегор — не кабинетный теоретик. Это боевой офицер, который командовал танковыми силами в битве 73 Easting во время войны в Заливе 1991 года — одном из крупнейших танковых сражений со времен Второй мировой. Его подразделение уничтожило целую иракскую бригаду, не потеряв ни одного танка. За это он был награжден бронзовой звездой за доблесть.
Но Макгрегор стал известен не только как воин, но и как военный мыслитель. Его книга «Breaking the Phalanx» (1997) предлагала радикальную реформу армии США, делая её более мобильной и адаптивной. Многие его идеи были реализованы, хотя и не в полной мере.
«Я знаю, что такое война. Я видел, как горят танки, как умирают солдаты. Поэтому я не могу молчать, когда политики, никогда не нюхавшие пороха, отправляют людей умирать за свои амбиции», — говорит Макгрегор.
Украина: заранее проигранная война
С самого начала российской специальной военной операции Макгрегор предсказывал её исход.
«Россия имеет подавляющее превосходство в артиллерии, авиации, ракетах. У неё короткие линии снабжения, мотивированная армия, неограниченные ресурсы. Украина не может победить. Это математически невозможно».
Его анализ безжалостен:
Соотношение в артиллерии: 10:1 в пользу России
Превосходство в воздухе: абсолютное
Людские ресурсы: Россия может мобилизовать миллионы, Украина исчерпала резервы
Промышленная база: Россия производит оружие, Украина полностью зависит от поставок
«Мы продлеваем агонию Украины, но не можем изменить результат», — заключает Макгрегор.
Критика стратегии НАТО
Макгрегор беспощаден в критике стратегии НАТО в украинском конфликте.
«У нас нет стратегии. Есть лозунги: "Поддержим Украину столько, сколько потребуется". Потребуется для чего? Для полного уничтожения украинского народа?»
Он выделяет ключевые стратегические ошибки:
Отсутствие ясных целей: Что считать победой? Возврат границ 1991 года? Это фантазия. Ослабление России? Россия становится сильнее.
Игнорирование эскалационных рисков: Каждая новая поставка оружия приближает ядерный конфликт.
Недооценка противника: НАТО готовилось воевать с Россией 1990-х. Это другая армия, другая страна.
Переоценка своих возможностей: НАТО не имеет ни войск, ни вооружений для войны с Россией.
Вашингтон: город иллюзий
Макгрегор, работавший советником в Пентагоне, знает вашингтонскую кухню изнутри.
«Вашингтон живет в пузыре. Там верят, что США всё ещё гегемон, что американская армия непобедима, что доллар вечен. Любой, кто говорит правду, становится изгоем».
Он описывает механизм принятия решений:
Think tanks, финансируемые оборонкой, производят нужные выводы
СМИ тиражируют пропаганду под видом анализа
Политики принимают решения на основе ложной информации
Военные, которые возражают, отправляются в отставку
Цикл самообмана продолжается
«Это не заговор. Это хуже — это группомыслие, где все убедили себя в собственной лжи», — объясняет Макгрегор.
Экономическая катастрофа
В отличие от многих военных аналитиков, Макгрегор уделяет большое внимание экономическим последствиям конфликта.
«Мы потратили $200 миллиардов на Украину. За эти деньги можно было решить проблему бездомности в Америке, починить всю инфраструктуру, обеспечить бесплатное образование. Вместо этого мы финансируем чужую войну».
Но дело не только в прямых расходах:
Санкции бумерангом ударили по Западу
Энергетический кризис разрушает европейскую промышленность
Инфляция съедает сбережения среднего класса
Долларовая система под угрозой из-за санкций
«Мы совершаем экономическое самоубийство ради геополитических химер», — резюмирует Макгрегор.
НАТО: бумажный тигр
Макгрегор, участвовавший в планировании операций НАТО, развенчивает мифы об альянсе.
«НАТО — это не военный альянс. Это политический клуб, прикрывающийся военной риторикой. У нас нет ни единого командования, ни совместимых систем вооружения, ни общей стратегии».
Реальные возможности НАТО:
Германия: 200 танков, из них боеспособны 50
Франция: армия может выставить одну дивизию
Британия: два боеспособных батальона
Польша: самая большая армия, но устаревшее вооружение
«Вся боеспособность НАТО держится на США. А США не готовы к войне с равным противником», — заключает Макгрегор.
Ядерный блеф или реальная угроза?
В отличие от многих, Макгрегор считает российские ядерные угрозы абсолютно серьезными.
«Путин — не Саддам или Каддафи. У него есть 6000 ядерных боеголовок и средства их доставки. Когда он говорит о красных линиях, он не блефует».
Макгрегор объясняет логику эскалации:
Россия использует тактическое ядерное оружие в Украине
НАТО отвечает конвенциональным ударом
Россия атакует базы НАТО тактическим ядерным оружием
Начинается обмен стратегическими ударами
Цивилизация заканчивается
«Те, кто думает, что смогут управлять эскалацией, играют в русскую рулетку с судьбой человечества», — предупреждает он.
Путь к миру
В отличие от многих критиков, Макгрегор предлагает реалистичный путь к миру.
«Мир возможен завтра. Признать новые границы, гарантировать нейтралитет Украины, снять санкции, начать восстановление. Все живут, все выигрывают. Кроме тех, кто наживается на войне».
Его план:
Немедленное прекращение огня
Признание российского контроля над новыми территориями
Демилитаризация и нейтралитет Украины
Международные гарантии безопасности
План восстановления с участием всех сторон
«Это не капитуляция. Это признание реальности. Альтернатива — продолжение бойни до полного уничтожения Украины».
Голос в пустыне
Макгрегор понимает, что его голос — один из немногих голосов разума в хоре военной истерии.
«Меня называют путинским агентом за то, что я говорю правду. Это показывает, насколько деградировал наш публичный дискурс. Несогласие приравнивается к предательству».
Но он продолжает говорить: «Я давал присягу защищать Конституцию от всех врагов, внешних и внутренних. Сегодня главная угроза Америке — это наши собственные заблуждения».

ГЛАВА 7
Другие голоса: Симфония диссонансов
Украинский кризис породил удивительную какофонию мнений — от ультраястребов до радикальных пацифистов, от неоконсерваторов до социалистов. В этой главе мы услышим другие важные голоса, которые добавляют новые измерения к пониманию конфликта.
Ноам Хомски: Последний крик совести империи
96-летний Ноам Хомски, патриарх американской левой мысли, смотрит на украинский кризис через призму полувекового анализа американского империализма.
«США имеют долгую историю провоцирования конфликтов, а затем представления себя как защитников свободы. Украина — последний эпизод этой кровавой саги», — пишет он.
Для Хомски расширение НАТО — это продолжение американской стратегии окружения и сдерживания любых потенциальных конкурентов. Но в отличие от холодной войны, теперь нет идеологического прикрытия.
«Россия — капиталистическая страна. Китай практикует государственный капитализм. Это не борьба идеологий — это голая борьба за власть».
Хомски особенно критичен к либеральным интеллектуалам, поддерживающим войну:
«Те же люди, которые протестовали против войны в Ираке, теперь требуют эскалации в Украине. Русофобия оказалась сильнее антивоенных принципов».
Его рецепт прост: «Дипломатия, компромисс, признание легитимных интересов безопасности всех сторон. Но империи не умеют идти на компромиссы, пока не становится слишком поздно».
Генри Киссинджер: Завещание реалиста
Перед смертью в 2023 году 100-летний Генри Киссинджер оставил предупреждение, которое звучит как завещание:
«Игнорировать Россию — значит толкать её в объятия Китая. Это худший кошмар для американской стратегии. Мы создаем евразийский блок, который положит конец американской гегемонии».
Киссинджер, архитектор разрядки и открытия Китая, понимал важность баланса сил:
«Украина должна быть мостом между Востоком и Западом, а не форпостом одной стороны против другой. Попытка включить её в НАТО была стратегической ошибкой исторического масштаба».
Его последнее предложение: создание нейтральной Украины по образцу Финляндии времен холодной войны. Но его не услышали.
Генерал Бен Ходжес: Голос ястребов
На противоположном полюсе — генерал-лейтенант в отставке Бен Ходжес, бывший командующий армией США в Европе.
«Россия должна потерпеть стратегическое поражение. Это единственный способ обеспечить безопасность Европы. Мы должны дать Украине всё необходимое для победы».
Ходжес представляет позицию военных ястребов:
Увеличить поставки оружия, включая дальнобойные ракеты и F-16
Усилить санкции до полной изоляции России
Подготовить НАТО к прямому вмешательству если необходимо
Не бояться ядерных угроз — это блеф
«Путин рациональный актор. Он не самоубийца. Он не использует ядерное оружие, потому что знает — это конец России», — утверждает Ходжес.
Критики называют его позицию безответственной игрой с огнем. Но Ходжес непреклонен: «Умиротворение агрессора ведет к большей войне. Мы должны были усвоить этот урок в 1938 году».
Такер Карлсон: Популистский бунт против войны
Такер Карлсон, самый популярный консервативный комментатор Америки, превратил критику войны в крестовый поход.
«Почему мы должны заботиться об Украине больше, чем о нашей собственной границе? Почему мы тратим миллиарды там, когда американские города разрушаются?»
Карлсон озвучивает то, что думают миллионы американцев:
Украина коррумпирована и недемократична
Это не наша война
Деньги должны тратиться дома
Риск ядерной войны неприемлем
Вашингтонский истеблишмент врет о войне
Его интервью с Путиным в феврале 2024 года вызвало бурю. Критики обвинили его в пропаганде Кремля. Карлсон ответил: «Я показал другую сторону истории. В демократии люди имеют право слышать все точки зрения».
Мария Захарова: Голос из Москвы
Официальный представитель МИД России Мария Захарова артикулирует российскую позицию с эмоциональной силой:
«Запад 30 лет игнорировал наши предупреждения. Мы говорили: не расширяйте НАТО. Нас не слушали. Мы предупреждали о красных линиях. Нас игнорировали. Теперь они удивляются последствиям».
Захарова мастерски использует западные противоречия:
Косово имеет право на самоопределение, Донбасс — нет?
Ирак можно бомбить без мандата ООН, а Россию осуждают?
США имеют доктрину Монро, а у России нет права на сферу влияния?
«Это не whataboutism. Это указание на двойные стандарты, которые разрушили международное право».
Петр Павел: Взгляд из Восточной Европы
Президент Чехии Петр Павел, бывший генерал НАТО, представляет позицию Восточной Европы:
«Для нас это не абстрактная геополитика. Это экзистенциальная угроза. Мы помним советскую оккупацию. Мы знаем, что значит жить под властью Москвы».
Восточноевропейская перспектива:
Россия всегда была и будет угрозой
Только НАТО гарантирует безопасность
Украина сражается за всю Европу
Любой компромисс — это предательство
Но даже Павел признает: «Мы должны быть реалистами. НАТО не готово к прямой войне с Россией. Мы должны избежать этого любой ценой, поддерживая Украину».
Эммануэль Тодд: Пророчество французского интеллектуала
Французский историк и демограф Эммануэль Тодд, предсказавший распад СССР, теперь предсказывает конец американской гегемонии.
«Война в Украине — это экзистенциальная битва для США. Если Россия выстоит, однополярный мир закончится. Поэтому Америка не может позволить себе проиграть, даже ценой ядерной войны».
Тодд видит глубинные процессы:
Демографический кризис Запада против демографической стабильности России
Деиндустриализация США/ЕС против реиндустриализации России
Моральный упадок Запада против традиционализма Востока
Финансовый капитализм против реальной экономики
«Запад ведет войну прошлого века современными средствами. Россия ведет войну будущего, понимая, что сила — в производстве, а не в деривативах».
Виктор Орбан: Одинокий голос реализма в ЕС
Премьер-министр Венгрии Виктор Орбан — единственный лидер ЕС, открыто призывающий к миру.
«Европа совершает самоубийство. Мы разрушаем свою экономику, рискуем ядерной войной, и всё ради чего? Украина никогда не победит. Это математически невозможно».
Орбан предлагает немедленное прекращение огня и переговоры. За это его демонизируют в Брюсселе, называют «троянским конем Путина». Но он не сдается:
«Я представляю интересы венгров, а не Вашингтона. Мир нужен Европе больше, чем кому-либо».
Корнел Уэст: Афроамериканская перспектива
Философ и активист Корнел Уэст привносит расовое и классовое измерение в дебаты:
«Миллиарды на войну в Украине, но нет денег на борьбу с бедностью в черных районах. Это показывает приоритеты империи — война важнее собственных граждан».
Уэст видит связь между внешним империализмом и внутренним угнетением:
«Те же силы, которые бомбят за рубежом, подавляют дома. Военно-промышленный комплекс и тюремно-промышленный комплекс — две стороны одной медали».
Голоса с Глобального Юга
Лула да Силва, президент Бразилии: «Зеленский так же ответственен за войну, как и Путин. Нужны переговоры, а не оружие».
Сирил Рамафоса, президент ЮАР: «Африка не будет выбирать стороны в конфликте, который не имеет к нам отношения. У нас свои проблемы».
Нарендра Моди, премьер-министр Индии: «Это не эра войны. Диалог и дипломатия — единственный путь».
Эти голоса представляют большинство человечества, которое не поддерживает ни одну сторону и хочет мира. Но их игнорируют в западных столицах.
Резонанс противоречий
Все эти голоса создают сложную полифонию, где каждая нота резонирует со своей аудиторией:
Хомски резонирует с левыми интеллектуалами
Киссинджер — с реалистами старой школы
Ходжес — с военными ястребами
Карлсон — с популистскими консерваторами
Захарова — с антизападной аудиторией
Павел — с восточноевропейскими страхами
Тодд — с европейскими интеллектуалами
Орбан — с европейскими реалистами
Уэст — с меньшинствами и бедными
Глобальный Юг — с большинством человечества
Проблема в том, что эти резонансы не складываются в гармонию. Вместо этого они создают какофонию, где каждая группа слышит только свою мелодию, игнорируя остальные.
Уроки многоголосия
Что мы можем извлечь из этого хора противоречивых мнений?
Первое: не существует единой правды о войне. Каждая сторона имеет свою правду, основанную на своем опыте и интересах.
Второе: война расколола не только Украину, но и весь мир. Старые альянсы рушатся, новые формируются.
Третье: Запад больше не говорит от имени «международного сообщества». Большинство мира не поддерживает ни одну сторону.
Четвертое: внутри самого Запада нет единства. Разногласия глубоки и принципиальны.
Пятое: голоса разума тонут в шуме пропаганды с обеих сторон.
В конечном счете, эта глава показывает, что украинский кризис — это не черно-белый конфликт добра со злом, а сложная, многомерная трагедия, где у каждого своя правда и своя боль. И пока мы не научимся слышать все голоса, мир останется недостижимым.

ГЛАВА 8
Настоящие причины войн: Под маской идеологии
За благородными лозунгами о защите демократии, свободы и международного права скрываются куда более прозаические мотивы. Войны ведутся не за идеи — они ведутся за ресурсы, власть и выживание элит. Украинский конфликт не исключение.
Битва за энергетическое доминирование
В основе конфликта лежит борьба за контроль над энергетическими потоками Европы. Это не конспирология — это геоэкономика.
Российская перспектива: Энергетический экспорт в Европу — это не только 40% бюджета России, но и главный рычаг влияния. Северный поток должен был сделать Германию энергетически зависимой от России, создав ось Берлин-Москва.
Американская стратегия: США стремились разорвать энергетическую связь Европа-Россия, чтобы:
Продавать свой дорогой СПГ (в 3-4 раза дороже российского газа)
Ослабить экономику ЕС как конкурента
Усилить зависимость Европы от США
Украинский транзит: Украина получала $3 млрд в год за транзит газа — критически важные для её бюджета деньги. Северный поток лишал её этих доходов и геополитического значения.
Подрыв Северных потоков в сентябре 2022 года стал кульминацией этой битвы. Кто бы ни стоял за этим актом, выиграли США: Европа навсегда отрезана от дешевого российского газа.
Сельскохозяйственная суперсила
Мало кто знает, что Украина обладает 25% мировых черноземов — самой плодородной почвы на планете. Это стратегический ресурс XXI века.
Корпоративный захват: С 2014 года западные агрогиганты (Monsanto, Cargill, DuPont) скупали украинские земли через подставные структуры. К 2022 году под их контролем оказалось 17 млн гектаров — 28% территории Украины.
Российские интересы: Контроль над украинским зерном даёт контроль над продовольственной безопасностью Ближнего Востока и Африки — регионов критически важных для российского влияния.
Китайский фактор: Китай арендовал 3 млн гектаров украинской земли для выращивания продовольствия. Война поставила под угрозу продовольственную безопасность КНР.
Война за землю — одна из самых древних причин конфликтов. В XXI веке она приобрела новое измерение.
Военно-промышленный пир
Война в Украине стала золотым дном для военно-промышленного комплекса.
Цифры говорят сами за себя:
Акции Lockheed Martin выросли на 37% с начала войны
Raytheon получил контракты на $50 млрд
General Dynamics увеличила прибыль на 40%
Rheinmetall (Германия) — рост акций на 200%
Утилизация старых запасов: НАТО отправляет в Украину устаревшее вооружение, освобождая склады для новых закупок. Это идеальная схема: старое оружие «утилизируется» в боях, новое закупается за бюджетные деньги.
Полигон для испытаний: Украина стала идеальным полигоном для тестирования новых систем в реальных боевых условиях против серьезного противника.
Как сказал один из лоббистов (пожелавший остаться анонимным): «Эта война — подарок судьбы для оборонки. Мы молимся, чтобы она продолжалась как можно дольше».
Долларовая гегемония под угрозой
Менее очевидная, но критически важная причина — борьба за сохранение долларовой системы.
Российско-китайский вызов: Россия и Китай создают альтернативную финансовую систему:
Торговля в национальных валютах (60% расчетов России уже не в долларах)
Цифровой юань как альтернатива SWIFT
Золотой стандарт для БРИКС-валюты
Санкции как бумеранг: Заморозка $300 млрд российских резервов показала всему миру: доллар — это оружие. Страны начали диверсифицировать резервы:
Китай сократил вложения в трежерис на $200 млрд
Саудовская Аравия продает нефть за юани
Индия расплачивается за российскую нефть рупиями
Война в Украине ускорила дедолларизацию — процесс, который может закончить американскую финансовую гегемонию.
Демографическая война
Скрытая, но важная причина — демографический кризис.
Украинская катастрофа:
8 млн беженцев, большинство не вернется
500,000+ погибших и раненых мужчин репродуктивного возраста
Рождаемость упала на 40%
Через поколение Украина потеряет 50% населения
Европейская выгода: Европа получила миллионы молодых, образованных украинцев — решение её демографического кризиса за чужой счет.
Российский расчет: Восточная Украина с русскоязычным населением решает демографические проблемы России. Новые территории — это 8 млн потенциальных граждан.
Война как внутриполитический инструмент
Внешняя война всегда укрепляет власть внутри страны.
Для Зеленского: Война превратила его из непопулярного комика с рейтингом 25% в национального лидера. Отмена выборов, запрет оппозиции, контроль над СМИ — всё оправдано войной.
Для Путина: СВО консолидировала общество, маргинализировала либеральную оппозицию, оправдала экономическую мобилизацию. Рейтинг вырос с 60% до 80%.
Для Байдена: Война отвлекла внимание от внутренних проблем — инфляции, миграционного кризиса, раскола общества. «Сплочение против внешнего врага» — классический прием.
Для европейских элит: Война оправдывает экономический кризис («это всё из-за Путина»), военные расходы, усиление контроля над обществом.
Идеологическая война цивилизаций
На глубинном уровне идет война мировоззрений.
Либеральный универсализм Запада:
Права человека выше суверенитета
Демократия — единственная легитимная форма правления
Западные ценности универсальны
История имеет конечную цель — либеральную демократию
Цивилизационный суверенитет России:
Каждая цивилизация имеет право на свой путь
Традиционные ценности против «прогрессивной» агенды
Многополярность против гегемонии
Суверенитет выше «международных норм»
Это не просто политические разногласия — это фундаментальный конфликт о том, каким должен быть мировой порядок.
Технологическая гонка
Война стала катализатором технологической гонки нового типа.
Гиперзвуковое оружие: Россия лидирует, США отстают на 5-10 лет. Контроль над Украиной даст доступ к советским наработкам в ракетостроении.
Искусственный интеллект в военном деле: Война стала полигоном для ИИ-систем целеуказания, анализа разведданных, планирования операций.
Дроны и роботизация: Украина стала крупнейшим полигоном для испытания боевых дронов. Опыт этой войны определит развитие военных технологий на десятилетия.
Кибервойна: Невидимый фронт, где идет постоянная битва за критическую инфраструктуру.
Территориальный передел
За гуманитарной риторикой скрывается классический территориальный передел.
Россия получает:
Крым с Севастополем — незамерзающий порт и контроль над Черным морем
Донбасс — промышленный центр и уголь
Сухопутный коридор в Крым
Буферную зону против НАТО
Польша неофициально готовится к аннексии Западной Украины — исторических польских земель.
Венгрия заявляет о правах на Закарпатье с венгерским населением.
Румыния имеет исторические претензии на Северную Буковину.
Украина рискует повторить судьбу Польши 1939 года — быть разделенной между соседями.
Экономическая перезагрузка
Война используется для радикальной перестройки мировой экономики.
Решоринг производства: Под предлогом «снижения зависимости» США возвращают производство из Китая. Война дала идеальный предлог.
Энергетический переход: Под лозунгом «независимости от российских энергоносителей» ЕС форсирует зеленый переход, выгодный определенным корпорациям.
Новые цепочки поставок: Исключение России и частично Китая создает новые возможности для других игроков.
Военное кейнсианство: Массированные военные расходы используются для стимулирования экономики, как в 1930-х.
Резонанс скрытых мотивов
Все эти причины создают сложное поле резонансов, где каждый актор преследует свои цели:
Официальная риторика резонирует с общественными чувствами
Экономические интересы резонируют с корпоративными лобби
Геополитические амбиции резонируют с имперскими традициями
Идеологические нарративы резонируют с культурными установками
Проблема в том, что эти резонансы создают самоусиливающуюся систему, где война становится выгодной слишком многим игрокам. И пока эта система выгод существует, мир остается недостижимым.

ГЛАВА 9
Стохастический резонанс мировой системы
В физике существует парадоксальное явление — стохастический резонанс. Добавление случайного шума в систему может улучшить передачу слабого сигнала. Хаос, вопреки интуиции, может породить порядок. Эта метафора удивительно точно описывает роль войн в эволюции мировой системы.
Война как системный шум
Войны — это не аномалии, а встроенный механизм перестройки мирового порядка. Они выполняют функцию «творческого разрушения» Шумпетера на геополитическом уровне.
Исторические примеры:
Тридцатилетняя война (1618-1648): Хаос религиозных войн привел к Вестфальской системе — рождению современного государства и принципа суверенитета.
Наполеоновские войны (1803-1815): Разрушение старого порядка привело к Венской системе — балансу сил, обеспечившему столетие относительного мира.
Первая мировая война: Крушение империй породило Версальскую систему и Лигу Наций — первую попытку глобального управления.
Вторая мировая война: Тотальное разрушение создало ООН, Бреттон-Вудскую систему, деколонизацию — основы современного мира.
Каждая война была катастрофой, но также катализатором эволюции международной системы.
Украинский кризис как бифуркационная точка
В теории хаоса бифуркация — это точка, где система может пойти по одному из нескольких путей. Малейшее воздействие определяет будущую траекторию. Украинский конфликт — именно такая точка для мировой системы.
Возможные траектории:
Сценарий 1: Новая биполярность
Мир разделяется на два блока: Запад против Евразии
Новая холодная война с четкими правилами
Стабильность через взаимное сдерживание
Вероятность: 35%
Сценарий 2: Многополярный концерт
4-5 центров силы (США, Китай, Россия, Индия, ЕС)
Система взаимных сдержек и противовесов
Региональные сферы влияния
Вероятность: 30%
Сценарий 3: Управляемый хаос
Отсутствие четкого порядка
Постоянные локальные конфликты
Война всех против всех
Вероятность: 25%
Сценарий 4: Глобальная катастрофа
Ядерная война или системный коллапс
Конец цивилизации в нынешнем виде
Вероятность: 10%
Мы находимся в точке максимальной неопределенности, где небольшие события могут иметь огромные последствия.
Резонансные частоты мировой системы
Подобно тому, как у каждого физического объекта есть резонансная частота, у мировой системы есть свои «частоты», на которых возникают конфликты.
Экономическая частота (60-80 лет): Циклы Кондратьева, связанные с технологическими укладами. Войны часто совпадают с переходом между укладами.
Гегемонистская частота (100-150 лет): Смена глобального лидера. Голландия ; Британия ; США ; ?
Идеологическая частота (200-300 лет): Смена доминирующих идей. Религия ; Национализм ; Либерализм ; ?
Цивилизационная частота (500-1000 лет): Подъем и падение цивилизаций.
Сейчас все эти циклы находятся в фазе перехода одновременно — отсюда масштаб и глубина кризиса.
Эмерджентность нового порядка
Эмерджентность — появление у системы свойств, не присущих её элементам. Война создает условия для эмерджентных изменений.
Технологическая эмерджентность: Война ускоряет инновации. Интернет, GPS, ядерная энергия — все родились из военных программ. Украинская война катализирует развитие дронов, ИИ, гиперзвука.
Институциональная эмерджентность: Кризис старых институтов (ООН, МВФ, ВТО) ведет к созданию новых. БРИКС, ШОС, ЕАЭС — эмбрионы новой институциональной архитектуры.
Ценностная эмерджентность: Крах либерального консенсуса открывает пространство для новых идей. Цивилизационный суверенитет, многополярность, постлиберализм — концепции, рожденные в противостоянии.
Квантовая неопределенность геополитики
Принцип неопределенности Гейзенберга гласит: невозможно одновременно точно измерить положение и импульс частицы. В геополитике действует похожий принцип.
Парадокс наблюдателя: Попытка предсказать исход конфликта меняет поведение участников. Пророчества становятся самоисполняющимися или саморазрушающимися.
Суперпозиция состояний: Пока конфликт не завершен, мировая система находится в суперпозиции возможных состояний. Каждое решение «коллапсирует» часть возможностей.
Запутанность: Действия одного актора мгновенно влияют на всех остальных. Решение Байдена о ATACMS меняет расчеты Путина, Си, Моди, всех игроков одновременно.
Диссипативные структуры и новый порядок
Условия возникновения:
Система далека от равновесия (; текущий мировой кризис)
Открытость системы (; глобализация)
Нелинейные взаимодействия (; сложные обратные связи)
Флуктуации (; непредсказуемые события)
Признаки формирования новой структуры:
Появление новых альянсов (БРИКС+, AUKUS)
Новые экономические системы (цифровые валюты, альтернативы SWIFT)
Новые идеологические конструкты (многополярность, суверенная демократия)
Новые технологические платформы (китайский интернет, российские процессоры)
Фрактальная природа конфликта
Фракталы — структуры, где часть подобна целому. Украинский конфликт имеет фрактальную природу.
Микроуровень: Конфликт между западной и восточной Украиной отражает глобальный конфликт Запад-Восток.
Мезоуровень: Противостояние Россия-НАТО воспроизводит паттерн противостояния континентальных и морских держав.
Макроуровень: Борьба однополярности и многополярности отражает вечный конфликт империи и множественности.
Каждый уровень содержит в себе структуру целого. Понимание одного уровня дает ключ к пониманию всех остальных.
Аттракторы будущего
В теории хаоса аттрактор — состояние, к которому стремится система. Для мировой системы существует несколько возможных аттракторов.
Аттрактор гегемонии: Один центр силы доминирует. История показывает, что это неустойчивое состояние, требующее постоянных затрат на поддержание.
Аттрактор баланса: Несколько центров силы уравновешивают друг друга. Более устойчиво, но требует постоянной калибровки.
Аттрактор хаоса: Отсутствие порядка, постоянные конфликты. Парадоксально устойчиво, так как никто не может накопить достаточно силы для доминирования.
Аттрактор синтеза: Новый тип организации, превосходящий текущие модели. Теоретически возможен, но требует качественного скачка в развитии.
Резонансная этика как путь выхода
Если мир — это поле резонансов, то выход из кризиса требует новой этики, основанной на понимании взаимосвязанности.
Принципы резонансной этики:
Взаимозависимость: Безопасность одного невозможна без безопасности всех.
Обратная связь: Агрессия возвращается к агрессору усиленной.
Гармонизация: Поиск резонансных частот, на которых возможно сотрудничество.
Амплитудная модуляция: Снижение амплитуды конфликтов через демпфирование экстремальных позиций.
Фазовая синхронизация: Координация действий для достижения общих целей.
Практические следствия
Понимание стохастического резонанса мировой системы ведет к практическим выводам:
Для политиков: Малые действия могут иметь огромные последствия. Осторожность и предвидение важнее решительности.
Для военных: Победа в одной битве может привести к поражению в войне. Системное мышление важнее тактических успехов.
Для общества: Мы живем в точке бифуркации. Наш выбор, даже кажущийся незначительным, может определить будущее.
Для человечества: Кризис — это не только опасность, но и возможность. Из хаоса может родиться более совершенный порядок.
Окно возможностей

Глава 13. Этика и духовный выбор
Каждая война в истории начиналась с оправдания. «Мы защищаем себя». «Мы несем цивилизацию». «Мы боремся с тиранией». Но за этими словами скрывалось главное: насилие, превращённое в норму.

Сегодня, когда оружие может уничтожить планету за часы, этическое измерение становится вопросом выживания. Мир не выдержит, если мы будем мыслить категориями прошлого: «мы» против «них», «победа» против «поражения».

Философия резонанса учит: любое намерение, окрашенное ненавистью, возвращается усиленным. Ненависть к врагу рождает ненависть внутри собственного общества. Милитаризм разрушает не только противника, но и того, кто его исповедует.

Джеффри Сакс говорит: «Без новой этики мир обречён повторять круги насилия». А Миршаймер добавляет: «Реализм жесток, но он не исключает морального выбора. Он лишь напоминает, что выбор всегда совершается в условиях страха».

Сегодня человечество стоит перед выбором: либо мы построим архитектуру безопасности, основанную на взаимном уважении, либо разрушим сами основы цивилизации.
Глава 14. Технологии и будущее войн
XX век был веком танков и ядерного оружия. XXI век становится веком дронов, искусственного интеллекта и кибервойн.

Дроны меняют поле боя: армиям больше не нужно рисковать людьми, чтобы наносить удары. Искусственный интеллект анализирует спутниковые снимки быстрее любого офицера. Кибератаки могут парализовать города без единого выстрела.

Но самая опасная технология — это информационное оружие. Войны XXI века ведутся не только на фронтах, но и в сознании. Ленты новостей, социальные сети, нейросети — всё это становится ареной битвы за восприятие.

Философски это означает: война перестала быть внешней. Она вошла в наши дома, в наши экраны, в наше мышление. Человек сам становится полем боя, где сталкиваются нарративы, страхи и образы врага.

И в этом контексте вопрос звучит особенно остро: можем ли мы использовать технологии не только для разрушения, но и для создания резонансного мира? Или искусственный интеллект станет лишь новым инструментом древней ненависти?
Глава 15. Человек в эпоху турбулентности
В центре всех войн — человек. Не абстрактное «государство», не сухие цифры бюджета, а человек с его страхом, болью, надеждой.

Сегодня мы живём в мире, где война стала фоном. Новости о бомбардировках соседствуют с рекламой, отчёты о жертвах — с развлекательными шоу. Человек привыкает к катастрофе, словно это естественный ритм.

Но у человека есть и другое измерение — способность к выбору. Мы не обязаны быть жертвами хаоса. Мы можем сохранять внутренний резонанс даже в мире, где всё дрожит.

Это требует новой культуры: культуры устойчивости, эмпатии, осознанности. Культуры, где личное намерение становится вкладом в общее поле.

«Если хочешь изменить мир, измени себя», — говорил Ганди. Сегодня эта фраза звучит не как моральная проповедь, а как стратегия выживания.
Заключение. Война и возможность нового мира
Мы начали с вопроса: почему войны? Ответ оказался сложнее, чем кажется. Войны рождаются из борьбы за ресурсы, из страха, из иллюзии гегемонии. Но в основе всегда — человеческое намерение.

История показывает: каждая война разрушала старый порядок и открывала дорогу новому. Но цена была чудовищной. Сегодня у нас нет права платить такую цену снова.

Человечество стоит перед бифуркацией: или мы создадим многополярный мир сотрудничества, или войдём в спираль тотального конфликта.

Выбор ещё возможен. Он начинается не с президентов и генералов, а с людей — с нас. Ведь каждый человек — это маленький резонатор, усиливающий либо ненависть, либо надежду.

И, возможно, именно в этом скрыта подлинная анатомия современной войны: она начинается в сердцах и умах людей. А значит, там же может начаться и её конец.

 2025г.