Наровчатские зори

                XII
          
     На другой день Соня узнала и о старшем из братьев Осиных – Михаиле Федоровиче. Ей известно было только то, что ее родной дядя находился в трудармии, добывал торф в Шатурских болотах.
     Взбудораженный известием о племяннике Митьке, Иван Федорович с расстройства «причастился» стопочкой крепкой настойки, что обычно бывало только по праздникам и грустным дням, благо, Егоровну куда-то позвали, ушла. Соня сидела на лавке и вязала крючком кружева.
     А мужику душу надо успокоить: выпить и выговориться.
     – Эх, ну никак не везет мужикам в нашем сиротском роду! – сокрушался Иван Федорович. – Ну, Митька, Митька! Что теперь тебе будет? Вот оказия какая вышла! Наказанье господнее? Да он и так уж наказан: сирота! А старший брат мой, Михайла? Как забрали его в трудармию, Прасковья, жена его, осталась с дочкой Надей на руках, шибко переживала, бедная. Тяжело жить в деревне без мужика, да-а… Погоревала она и уехала с нами в Орск. Она с моей Егоровной родственница. Сколь лет сердешный брат мой Михайла в болотах надсажался, торф добывал! Охо-хо! В начале 30-х годов отпустили его домой. Приехал он в Орск худющий, в чем душа держится, больной, а Проска, Прасковья-то его, вот как рада была, уж не чаяла свидеться… Помогли мы им тогда домом обзавестись, а он все чах да чах, кашлял шибко, лихоманка его крепко держала, болезня жестокая, да-а… А Прасковья-то уже на сносях была, тяжелая. И вот оказия какая вышла: она родить собралась, а он умирать. Ох, горе-то какое! Так в избе в одночасье все и разрешилось: ихний ребенок голос подал, а отец последний вздох изделал… Господи, даже году не прожил в семье своей, родненький мой братец, несчастный страдалец!
     Иван Федорович всхлипнул и уронил голову в лежавшие на столе руки. Помолчав, приподнялся и снова заговорил уже более уверенным голосом:
     – А хороший пацан народился! В честь отца нарекли Михаилом. Вот каку замену Всевышний сотворил! На то воля Господня! Слава Богу, что Прасковье не дал вослед за своим мужиком пойтить! Вот такие-то, Сошка, дела! Все мы под Господом ходим…
     Он снова уронил голову на стол и со стоном посапывал. Крестный был богомольный, посещал церковь по святым праздникам, учил и свою Сошку молитвам. А Соня обдумывала, как бы осмелиться и попросить у него денег на дорогу, чтобы уехать в Азарапино. Сердце ее рвалось на родину, к Митьке, ей нестерпимо хотелось увидеть брата.
     Но судьба распорядилась по-своему.

(продолжение следует)