Геленджик. 200. В жозни

Думаю, это было всегда, а не веяние времени.

Кто-то, кто хотел издать, говорил кому-то, кто хотел писать, как нужно писать. И у каждого пишущего вопрос — если вы говорите мне, как писать, то значит — вы хотите издать?

Нет?

Лучше бы — да. Ну, ладно. Тогда спасибо, это очень мило с вашей стороны, и я подумаю над вашими предложениями, как писать лучше. Буду признателен за ещё предложения.

Солнце ласкает лучами брусчатку набережной. Пока никого. На рассвете. Набережная заслужила ласки солнечных лучей, что ж…

Но значимость вопиёт. Изнутри наружу. А солнце ласкает.

Популярность критики растёт. И увлекает. Хочется критикнуть.  И вопрос «а тебя просили?» — приходит в голову значительно опосля.

Вслед популярности критики растёт желание защитить значимость.

И оба в проигрыше.

Рост значимости — популяризирует критику, вызывая желание значимость опрокинуть. Повысив тем самым собственную значимость.

Круг. Замкнулся

И оба в проигрыше.

Выход один: не защищаться в ответ на критику и не критиковать не спрашивающего.

Так и в жозни. Ой, в жизни. Хотя с непрошеной критикой и раздутой защищающейся значимостью — именно в «жозни». Ага.