Принцесса тусовки. Глава 24

Евгений Хвалей

ПРИНЦЕССА ТУСОВКИ
Перевод с белорусского
М. Прокоп

                ***

     Директор в самом деле была по специальности математиком. И когда на педсовете зашёл разговор, какой очередной специализированный класс открыть в школе — спортивный уже имелся, — слово Ангелины Николаевны было решающим. Новый специализированный класс — только математический. Аргументы и мотивировка директора были простыми: сегодня время техники, кибернетики, электроники. Про какой класс ещё говорить? Гуманитарный? Гуманитарными предметами и так можно отлично овладеть. Достаточно только много читать книг: художественных, по истории...

     На педсовете насчёт нового специализированного класса были и другие предложения, даже разгорелся спор. Филологи твердили, что необходимо открыть класс с углубленным изучением языка и литературы, историки стояли за свой предмет. Доводы преподавательницы белорусского языка и литературы Александрины Ивановны Воронович были едва ли не самыми вескими. Женщина начала свысока:

— Дорогие коллеги, прошу внимания... Если в вашей душе осталась хоть капля уважения к нации, если не забыли родной язык, то прошу вас поддержать моё предложение: создать специализированный класс белорусского языка и литературы. Это просто наша обязанность, пока ещё не поздно... Вы же сами видите, как нам сложно сегодня работать в школе. Всего три часа в неделю даётся на наш предмет. Белорусский язык не в почёте. Учить его школьники не хотят. А в специализированном классе можно будет по-новому выстроить свою работу, отработать методику. Всё будет зависеть от нас, учителей. И я думаю, ученики за нами последуют...

— Ну-ну, и как это вы сможете? — подала голос из угла директорского кабинета преподаватель математики Елена Кузьминична Тумеля.

— Как сможем? Мне кажется, следящим за движением возрождения белорусского языка, читающим прессу, слушающим радио и смотрящим телевидение понятно, что и как нужно делать.

— Может вы тоже хотите создать из класса такое же «сообщество», как известный в городе «Факел», который весь пропитан национализмом?

— Зачем же так, Елена Кузьминична? — спокойно сказала Воронович. — Я знаю, что и вы родились в деревне. Кажется, в Брестской области... И вы не забыли ещё своих истоков...

— Нет, белорусский язык я давно забыла и не хочу вспоминать о нем... — Тумеля вспылила. — Не тяните, прошу вас, его в нашу школу. А то я слышала, что некоторые хотят сначала перевести на белорусский язык все гуманитарные факультеты вузов, а также некоторые городские школы, а уже потом взяться за всех нас...

— Ну, что же здесь плохого? — пыталась переубедить Воронович учительницу математики. — Что мы становимся наконец настоящей нацией? Или вы хотите, чтобы мы и дальше забывали о достоинстве своём, стеснялись произнести на городских улицах родное слово? Может, вам зачитать цитаты классиков насчёт национальных языков? Как-то неловко напоминать вам, педагогу с двадцатипятилетним стажем...

— А вы не считайте мои годы, — распалялась Елена Кузьминична. — Вы мне в дочери годитесь. Нахватались на своем филфаке этой национальной заразы. Хотите и всех нас заразить. Не удастся... Вы бы лучше на образцах литературы воспитанием учеников занялись. Пускай и на русском языке отвечают белорусскую литературу, как это было еще совсем недавно, — какая разница. Лишь бы хорошими людьми выросли. А то столько в последнее время разных ЧП в школах...

     Антонина Фёдоровна сидела у стены и как ни старалась прижиматься спиной к ней — нервы были натянутыми, — всё же не выдержала, поднялась и высказалась:

— Я преподаватель математики, Елена Кузьминична. Вы знаете... И по вашей логике, я должна была бы думать так, как и вы. Но я с вами категорически не согласна. Я выросла в деревне. Окончила сельскую школу с белорусским языком обучения. Мы знали все предметы одинаково. Нам не было разницы — это урок белорусского языка или математики. Каждый урок мы отвечали на родном языке. Из нас выросли патриоты своего края. Кто сейчас наши ученики, особенно в городах? В их душе сегодня нет того ощущения гордости за принадлежность к великому народу, который имеет честь зваться белорусским. Они живут, словно в вакууме. Равнодушные к национальным потребностям. Из этого следует, уважаемая Елена Кузьминична, что корень проблемы — в школе: у них, накормленных, сытых, одетых, даже избалованных, одно в голове — выделиться любым иным способом, только не учебой. Часто — это путь преступления закона. И до... лампочки, — тут Антонина Фёдоровна едва не поперхнулась, должно быть, тяжело было произнести на педсовете это слово, — как говорят сейчас многие ученики, им те «образцы» и герои литературы. Они обитают в своей среде, как слизень в собственном домике. Чаще всего эта среда — рок-музыка. И тяжело, бывает, что-то изменить...

     Тумеля вертелась в кресле, пытаясь несколько раз перебить Антонину Фёдоровну, но учительницы-соседки сдерживали ту, да и Ангелина Николаевна, ведущая педсовет, давала возможность высказаться выступающему. Но тут и директор не выдержала, постучала карандашом по графину с водой и по-хозяйски произнесла:

— Давайте не будем разводить дебаты. Не та тема... Конечно, Антонина Фёдоровна красиво, даже артистично говорила, но... — Ангелина Николаевна запнулась, немного помолчала. — Нам нужен именно математический специализированный класс. У нас эти классы отлично оборудованы. К тому же шефы наши — из радиотехнического института и артиллерийского училища. Они много с чем помогут.

     Так было решено открыть в школе ещё один специализированный класс — математический.



Продолжение следует
http://proza.ru/2025/09/13/1576