Карусель

(Привет Брэдбери, Гаррисону и Ко)


В центре парка, под старыми липами, играл оркестр, и Фрэд сел на скамейку, чтобы послушать.
Это был не какой-нибудь захудалый оркестришко, какие обычно играют на улицах, а настоящий оркестр из какого-то театра, которому по случаю городского фестиваля пришлось играть здесь. В точности как в тот день, в далёком детстве. Фрэд подумал, что, наверное, это был именно тот самый оркестр, и именно те мелодии, которые он играл тогда.

Музыка началась из тишины, и вдали, как будто за деревьями, позвала туманная волторна, её голос подхватили духовые и скрипки, создавая ощущение старого фильма. Потом вступили виолончели, и вдруг, неожиданно всё это перекрыла электрогитара, свежая, как апельсин. Она сыграла три ноты и полетела, а скрипки и виолончели отступили на второй план. Интересно, кто автор, кому в голову пришла идея смешать симфонический оркестр с рок-группой.

Было бы шикарно услышать эту музыку в последний момент перед смертью. Тогда бы он умер счастливым. И вот на этом месте трепетный "Хэммонд" сыграл бы свои лунные аккорды не для него, он бы уже их не услышал.

Фрэд оглядел площадь. Вокруг никого не было, только старый фонтан журчал тихими струями. Оркестр играл для него одного. Он поднялся и побрёл к краю площади, где в киоске продавали леденцы и сахарную вату. И даже продавщица выглядела как тогда, он хорошо помнил её: розовощёкая в белом чепчике с вышитым названием парка.

Он протянул монету:
 - Розовую, пожалуйста.
И это было в точности, как тогда, только не детские пальцы взяли вату на палочке, а пальцы старика.
 - И ещё жвачку, вот эту, клубничную.

- - -

Майк докрутил последний болт и вытер руки замасленной тряпкой. Ему показалось, что лошадка слишком покрыта пылью - не шутка пролежать в вагончике пятьдесят лет, и он стал протирать её.
 - Майк! Что ты там возишься, он уже идёт сюда, мы и так еле успели... Да что ты делаешь! Босс чётко просил не протирать их. Сказал, лошадки должны быть пыльные как пятьдесят лет назад.
 - Ну, неприлично как-то. Чёртов миллионер.
 - Вот будет у тебя столько денег как у него - тогда и будешь заказывать музыку.
 - Да, ему ещё повезло. Говорят, этот участок уже отдали под строительство нового дома, но он выкупил его обратно со всеми потрохами и ломаными каруселями. Да что уж говорить, и с ними вместе, теми, кто ещё остался из старых работников.
 - По местам, вон он идёт.
Майк грустно кивнул и поплёлся в будку.
Старик приблизился и протянул билет.


Он медленно пошёл вдоль карусели, вдыхая запах старого дерева. Мимо самолёта, кареты с бархатным сиденьем, двух верблюдов, которые по очереди вытягивали шеи, когда кружились... Вот и лошадка, та самая! В детстве он всегда бежал, чтобы занять её первым, а сейчас никто не покушался на его место - на карусели он был один. Хвост из мочалки немного драный, правое стремя на ремешке чуть длиннее левого.
И вскарабкаться в седло теперь не так просто, как в детстве. Тогда она казалась ему высокой, но зато он был полон сил.

Прозвенел звонок, и карусель незаметно тронулась, набирая скорость, заиграл старинный механический органчик, в котором не хватало некоторых нот, отчего музыка казалась странной, но такой милой. Фрэд посмотрел направо - площадь кружилась. На мгновение ему показалось, что она наполнена красочным народом и смеющимися детьми, но карусель сделала оборот, повернувшись к густым кустам, за которыми проносились автомобили. А потом она стала замедляться и остановилась.

Фрэд отпустил поводья, за которые держался и с замиранием сердца протянул руку. Осталось совсем маленькое дело.

За ухом у лошадки должна быть жвачка, которую он прилепил... как будто вчера, шестьдесят лет назад.
Если её там нет - ну что же, он неплохо прокатился напоследок, и пусть оркестр сыграет ту самую музыку...

Да! Она была на месте. Фрэд осторожно соскоблил её пальцем. Она была старая и совсем засохшая, просто удивительно, что она так легко отвалилась.

Зазвенел звонок, и Фрэд махнул рукой человеку в будке. У меня сегодня праздник, хочу второй раз!

- - -

Три дня назад Фрэд и его старый друг, доктор Джон Петерсон сидели перед экраном, на котором ползли длинные строчки в них без конца повторялись тройки букв. Некоторые куски текста были выделены другим цветом.
 - Док, и что, ничего нельзя сделать?
 - Ну понимаешь, у тебя не осталось ни одного здорового Т-лейкоцита. Ни одной клетки. Они все - потомки мутировавшей ткани. Если бы можно было найти хоть один. Если бы можно было изобрести машину времени и вернуть из прошлого...
 - А если я достану тебе образец моей слюны в десятилетнем возрасте?
 - Если бы это было возможно... в старой жвачке, например.


(* иллюстрация найдена на просторах интернета. Если вы автор и возражаете - попросите меня, и я сразу же её удалю)