Красноград. Пир кикиморы

В болотном царстве кикимора Лукерья жила своей тихой жизнью: вязала паутину, варила похлёбки из тины и распугивала любопытных христиан. Но всё поменялось, когда к ней в гости явилась тётка — знатная болотная ведьма — и заявила: «Пора, племянница, тебе замуж выходить!»

Тётка устроила пир, чтобы Лукерья выбрала себе жениха. Собралась болотная нечисть, лесные духи и даже пара завидных упырей. Вот только Лукерья понятия не имела, как вести себя с женихами, и предпочла бы остаться с любимыми лягушками.

На этот пир по глупому стечению обстоятельств попали Доброслав Радомирович и его сын Радомир. Они сидели подвыпившие горькой бражки и оценивали женихов — список получился глупым и во многом комичным.

Водяной Володька: любит хвастаться о своих «подвигax» и врет как дышит. У него была странная особенность: каждый раз, как только он слышит слово «работа», он ныряет в воду. На нём было клеймо знатного пи..абола и ху..оса, поэтому при встречах он всегда придумывал новые истории, лишь усиливая в глазах слушающих мнение о себе.

Домовой Ефим: мелкий ворчун, который уверяет, что лучше него никто не знает, как вести хозяйство. Хотя своего хозяйства у него никогда не было — весь смысл его жизни — поселиться в чужом доме, войти в доверие, жрать пирожки и раздавать «экспертные» советы.

Леший Яким: забыл, зачем пришёл, потому что за пару часов успел на..ениться бражки до состояния овоща и постоянно терял шляпу. Ожиданий от него было немного — выглядел он так, будто вот-вот откинется, но, по крайней мере, в отличие от остальных был достаточно искренним; правда, этим искренним мог быть исключительно алкоголь.

Горный змей Гаврила: красавец с чешуёй, но слишком гордый и вечно требует комплиментов. Он выглядел странно и в общении был сложен — с первого взгляда мыслишь только одно: «этот штрих явно не из наших краёв».

Радомир спросил у отца:
— Пап, какого хрена мы тут вообще делаем?
Доброслав Радомирович задумался:
— Ну нас пригласили — вот мы и пришли.
— Тебе не кажется, что мы как-то не вписываемся в эту компанию?
— Ну как тебе сказать… они немного странные, но что мне, по-твоему, было сделать? Отклонить приглашение? Это было бы некрасиво.
— Ну да. Но почему пригласили именно нас вдвоём, а не всех остальных?
— Откуда я знаю. В любом случае тут бесплатно наливают и кормят, так что лови момент, а не ной.

Доброслав ушёл, и Радомир остался один. Он пытался завязать хоть с кем-то разговор, но ничего не выходило. Совсем отчаявшись, он присел в одиночестве и начал пить. В один момент к нему подошла та, ради кого всё это затевалось — кикимора Лукерья.

Она улыбнулась желтыми, как осенние листья, зубами.
— Ого, — сказала она, — какой мальчик один тут отдыхает?
Радомир хлебнул бражки:
— Ну как сказать… я, конечно, рад, что вы меня пригласили и всё такое.
Она положила на его колено холодную вонючую лапу:
— Знаешь, Радомир, ты мне нравишься, я давно на тебя глаз положила. У тебя есть девушка?
Радомир растерялся:
— Девушка?
Он пытался выкрутиться:
— Нет, у меня нет девушки, но есть друг, хороший друг — плохо, что ты его не позвала…
Кикимора улыбнулась:
— Что? Друг? Так ты из этих?
— Каких из этих? Нет, нет, не неси чушь.
— Так докажи.

Она наклонилась, чтобы поцеловать его. Радомир учуял запах потухшего болота и тут же её стошнило.
Лукерья заорала:
— Какого хрена?
— Извини, мне срочно нужно бежать, — пробормотал он и встал.

Он стал искать взглядом отца и увидел, как тот, пьяный в гавно, отталкивает тётку Лукерью и блюёт ей на платье.
— Ну е..ный в рот, Бать, ты хоть чего? — заорал Радомир.
Кикимора Лукерья кричала:
— Кто-нибудь! Кто-нибудь, выведите на..й отсюда этих мудаков!