Записки Следователя. Книга 2. Часть 79

79. Израиль (Гайнулин)
Командировка в Израиль была моей последней в ГВП служебной командировкой. Тоже очень результативной (как и все предыдущие) и такой же тяжёлой для меня по последствиям. Собственно, в Израиле я был дважды. Оба раза случайно, по прихоти судьбы: первая в августе 2000 года (с двадцать третьего по тридцатое), вторая – в ноябре 2001 г. (со второго по двенадцатое). Не то, что этих командировок не должно было быть. Просто я туда «не планировался».

Странно было думать, что руководители ФПК «Люкон» что-то будут создавать. Там всё было нацелено на то, чтобы где-то что-то «сцапать», конвертировать в валюту и перевести «за бугор». Наиболее ёмкой цистерной для хищений был государственный бюджет. Ох уж оттуда они потянули! Каждый из руководителей корпорации тащил деньги за границу по-своему. У Гайнуллина Э.Н. это была израильская фирма «Энига». Туда он и тащил деньги.
Странное дело, но в имевшихся в нашем распоряжении заявлениях на перевод туда денег стоят подписи Турецкого М.А. (договорились что ли?).

Через Российско-Казахстанский коммерческий банк в Банк Напоалим на счет «Эниги» 11.09.1994 года «Люкон» перевёл $ 956800, 16.09.1994 г. - $ 554300 и 26.09.1994 г. - $ 450000 как предоплату за ремонтные работы офиса корпорации по договору № 46/К от 06.09.1994 г.
Ещё ранее (15.08.1994 г.) туда же было перечислено $ 45000 в оплату джипа «Гранд Чероки».
Перечислялись деньги и позднее (16 ноября 1994 года – $ 820 000 в оплату какого-то контракта).
Всего же за август-ноябрь 1994 года ФПК «Люкон» перечислила в «Энигу» 3.431.100 долларов США.
Эти перечисления стали предметом нашего расследования.
30.05.1997 года Сагура А.Л. на имя директора правового департамента МИД России Ходакова А.Г. направил международное следственное поручение компетентным органам Израиля. Ставился вопрос о допросе руководства «Эниги» и выемке там документов, касающихся взаимоотношений с ФПК «Люкон».
Меня к этой работе Сагура не допускал. И уголовное дело потом возбудил сам.
    Угловой штамп                Директору правового
Следственного управления                департамента
Главной военной прокуратуры                Министерства иностранных
    30 мая 1997 г.                дел
№ 29/00/0017-96                Российской Федерации
103160,Москва,К-160,пер.Хользунова,14               
тел. 247-50-03, 247-57-83, Fax. 247-57-31                Ходакову А.Г.

               
                Уважаемый Александр Григорьевич!

Главной военной прокуратурой расследуется уголовное дело № 29/00/0017-96, возбужденное в отношении Главного военного инспектора Российской Федерации – заместителя Министра обороны РФ генерала армии Кобеца К.И., руководителей финансово-промышленной корпорации (ФПК) «Люкон» Турецкого М.И. и Киташина Ю.А., а также других должностных лиц центрального аппарата Министерства обороны и Главного штаба Военно-Воздушных Сил Российской Федерации.
В настоящее время в ходе следствия по делу возникла необходимость в проведении следственных действий в Чехии и Израиле.
На основании вышеизложенного прошу направить международные следственные поручения об оказании правовой помощи в указанные страны по каналам дипломатической связи.

                Приложение: два международных следственных поручения
                об оказании правовой помощи и их переводы,
                всего на 19 листах.

Заместитель начальника управления
полковник юстиции    (подпись)               А. Сагура

Само международное следственное поручение компетентным органам Израиля об оказании правовой помощи от 30.05.1997 г. было подписано Главным военным прокурором генерал-лейтенантом юстиции Ю.Г. Деминым, а завизировано А.Л. Сагурой, начальником следственного управления ГВП генерал-майором юстиции Шеиным В.С. и следователем по особо важным делам ГВП майором юстиции Рамишвили Н.Б.
Именно Рамишвили Н.Б. Сагура А.Л. «пообещал» эту поездку. Хотя формально возглавлял следственную бригаду я, и уголовное дело было в моём производстве, фактически всем распоряжался Сагура А.Л. Как я уже как-то упоминал, что довольно быстро понял: меня и брали в ГВП и «сажали» на это дело в качестве «зиц-директора», то есть человека, который, в конечном счёте, должен был отвечать за всё, что будет делаться «в деле».
Перевод этого международного следственного поручения на иврит завизировали Шеин В.С. и другой наш следователь по особо важным делам капитан юстиции Панкратов Д.Е. То есть ни к подготовке международного следственного поручения, ни к организации его перевода на иврит я никакого отношения не имел и не знал о них, о чём свидетельствует отсутствие моей подписи на документах.

    В поручении сообщалось, что
 «… в 1993-1996 годах должностные лица Минобороны России и Главного штаба ВВС РФ заключили с представителями ФПК «Люкон» (председатель Совета директоров корпорации – Турецкий М.А., президент корпорации – Киташин Ю.А.) ряд невыгодных для Вооружённых Сил экономических соглашений, на основании которых бюджетные денежные средства необоснованно перечислялись на счета ФПК «Люкон».
Впоследствии представители руководства ФПК «Люкон» данные денежные средства конвертировали и различными способами, в том числе и путём направления денежных средств на счета зарубежных коммерческих структур, расхищали. В результате этого государству причинён значительный материальный ущерб.

Расследованием дела установлено, что 8 августа 1994 года фирма «Энига» (Eniga Industry & Trading Incorporated, Three Cristina Centre, 201 N. Walnut STR, Wilmington, DE 19801, USA) и акционерное общество открытого типа «Мстерский завод керамических стеновых материалов» заключили договор № 05/94 на покупку заводом у фирмы джипа «Grand Charoke» стоимостью 45.000 долларов США.
Для оплаты указанного договора по поручению завода ФПК «Люкон» со своего валютного счёта в Российско-Казахском коммерческом банке (гор. Москва) 15 августа 1994 года перечислила на расчётный счёт указанной фирмы № 340850 в “Bank Hapoalim B.M.” (Kiryat Nordau Branch 771 Netanya, Israel)  45.000 долларов США.
6 сентября 1994 года ФПК «Люкон» заключила с фирмой «Энига» договор подряда на выполнение ремонтно-строительных работ № 46/К, в соответствии с которым фирма обязалась выполнить работы по капитальному ремонту. Стоимость работ была определена в 1.961.100 долларов США.
На основании договора ФПК «Люкон» перечислила на счета фирмы тремя платежами (переводы №№ 9,10 и 12) 11,16 и 26 сентября 1994 года 1.961.100 долларов США.
В соответствии с актом приёма-сдачи от 28 декабря 1994 года общая стоимость ремонтно-строительных работ составила 1.710.620 долларов США, в связи с чем разница между перечисленной суммой и фактически выполненным объёмом работ составила 205.480 долларов США.
По контракту № 1/11/94 (без даты) ФПК «Люкон» с той же американской фирмой на поставку ультразвукового сканера, стоматологической установки и набора эндоскопической аппаратуры, корпорацией фирме переведено 545.000 долларов США (перевод № 14 от 29 ноября 1994 года). Впоследствии данный контракт был расторгнут, в связи с чем данная сумма подлежала возврату на счёт ФПК «Люкон».
Таким образом, фирма “Eniga Industry and Trading Inc” по договору 46/К и по контракту № 1/11/94 получила от ФПК «Люкон» сверх выполненных ею обязательств 795.480 долларов США. По поручению ФПК «Люкон» фирма перечислила вышеуказанные средства трём организациям:
- 250.000 долларов США – в дочернюю фирму ФПК «Люкон» - ТОО «Люкон-Восток»,
- 754.436 DM (что эквивалентно 486.733 долларам США) – фирме “Harries” (Германия);
- 52.384 и 6.370 долларов США – фирме “Mob Trading Group Est”.
Кроме того, следствием по делу установлено, что 12 августа 1994 года ФПК «Люкон» на тот же расчётный счёт, принадлежащий фирме «Энига», перечислила под видом оплаты контракта № 9403 60.000 долларов США.
16 ноября 1994 года ФПК «Люкон» перечислила на расчётный счёт фирмы «Энига» под видом оплаты контракта №23/09/94 ещё 820.000 долларов США.
Контрактов № 9403 и № 23/09/94 в распоряжении следствия не имеется. Не обнаружено их и в ходе обыска в офисе ФПК «Люкон».
Всего за август-ноябрь 1994 года ФПК «Люкон» перечислила в указанную фирму 3.431.100 долларов США.
Из материалов дела также усматривается, что в период с ноября 1995 года по январь 1996 года Управление вооружения Вооруженных Сил РФ перечислило на счёт научно-технического центра «Люкон» («дочерняя» структура ФПК «Люкон») свыше 31 млрд. рублей (свыше 6 млн. долларов).
В январе 1996 года НТЦ «Люкон» на основании фиктивного договора с фирмой «АСП-Крафт» (гор. Москва) на, якобы, покупку тары для авиационных двигателей перечислил последнему свыше 8 млрд. рублей.
Впоследствии указанные денежные средства в «АСП-Крафт» конвертированы в доллары США (при этом такие же операции проведены с ещё 80 млн. рублей, поступившими на счёт «АСП-Крафт» ранее, а всего конвертировано свыше 18 млн. долларов США) и все денежные средства зачислены на валютный счёт московского представительства американской фирмы «Инфоэкспресс корпорейшн».
Следствием установлено, что числящиеся по документам работники фирм «АСП-Крафт» и «Инфоэкспресс корпорейшн» являются «подставными» лицами, никакого отношения к работе указанных фирм не имеют. Подписи от их имени в учредительных и платёжных документах подделаны.
Все валютные денежные средства со счёта фирмы «Инфоэкспресс корпорейшн» в коммерческом банке «Автобанк» в период с 24 октября 1995 года по 29 марта 1996 года валютными платёжными поручениями переведены на счета различных компаний, фирм и частных лиц в банках Европы, Азии и США.
Так, указанной фирмой на счёт № 690330 в “Bank Hapoalim” (Branch 690 Yerusalem, 16 kingc Georges, Israel), принадлежащий “Tungsten Trading LTD”, 26 октября 1994 года перечислено 65.000 долларов США. Основание платежа – “payment contract # 001”.
14 декабря 1995 года указанная фирма на том же основании перечислила с “Israel Discount Bank” (Nathanya Forex Branch) на счёт № 981-96873, принадлежащий “Leo Oumanski”, 10.000 долларов США.
26 декабря 1995 года «Инфоэкспресс корпорейшн» перечислило в “Bank Leumi” (Тель-Авив) на счёт № 800/286600/94, принадлежащий “Anisimov Nana” (основание платежа - “payment for Apartment 27 Building A-3”), 170.000 долларов США.
В связи с тем, что коммерческие фирмы «АСП-Крафт» и «Инфоэкспресс корпорейшн» оформлены на «подставных» лиц и на основании похищенных у них документов, удостоверяющих личность, а денежные средства перечислялись по фиктивным основаниям, у следствия есть основания полагать, что в данном случае имеет место завуалированная система хищения денежных средств.
Заявления на перевод валюты на расчётный счёт фирмы «Энига» подписывались Председателем Совета директоров ФПК «Люкон» Турецким М.А. и президентом корпорации Киташиным Ю.А. все договоры с фирмой «Энига» заключены от имени корпорации первым заместителем Председателя Совета директоров ФПК «Люкон» Гайнулиным Э.Н.

Кроме того, в ходе обыска на даче Турецкого М.А. обнаружена и изъята кредитная карточка (“Gold Master Card”) № 5326 1003 1198 4219, выданная ему “Bank Hapoalim”.
В материалах дела имеются данные, что аналогичные кредитные карточки данного банка имелись у Киташина Ю.А. и Гайнулина Э.Н.
В марте 1997 года вынесено постановление о привлечении Киташина Ю.А. в качестве обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 147 (завладение чужим имуществом путём обмана и злоупотребления доверием) УК РСФСР (в редакции Закона РСФСР от 25.07.62 г.). В отношении Киташина Ю.А. избрана мера пресечения в виде заключения под стражу и объявлен его федеральный розыск.
19 мая 1997 года Турецкому М.А. предъявлено обвинение в совершении преступления. Предусмотренного ч. 3 ст. 291 УК РФ (дача взятки должностному лицу за совершение им заведомо незаконных действий) и в отношении его избрана мера пресечения…»

Ну, а дальше содержалась просьба выполнить следственные действия на территории Израиля:
1. Установить и допросить руководителей фирмы «Энига» и других лиц, причастных к совместной деятельности с ФПК «Люкон», знакомы ли Турецким, Киташиным, Гайнулиным и др. работниками ФПК «Люкон», кто основал и кому принадлежит фирма «Энига»; в чём суть её сотрудничества с ФПК «Люкон» и как расходовались поступавшие оттуда денежные средства.
2. Проследить движение денежных средств, поступивших из ФПК «Люкон» и установить конечного их получателя.
3. Произвести выемки в самой фирме «Энига» и обслуживающем её банке документов по движению денежных средств и основаниям перечисления денег (договоры и переписка с ФПК «Люкон»)
4. Установить и допросить конечных получателей денежных средств, в связи с чем им перечислены деньги, и как они ими распорядились.
5. Изъять в банках и у этих лиц сопутствующие сделкам документы.
6. Провести оперативно-розыскные мероприятия по установлению перечисленных из ФПК «Люкон» денежных средств на счетах каких-либо юридических и физических лиц.
7. Проверить в ведущих банках Израиля наличие счетов и кредитных карточек, принадлежащих Турецкому М.А., Киташину Ю.А., Гайнулину Э.Н., Кобецу К.И. и его сыну, Кобецу Ю.К.
8. Допросить руководителей банка «Хапоалим» об обстоятельствах оформления и выдачи кредитных карт Турецкому и Киташину.
9. При обнаружении на указанных лиц счетов и кредитных карт, наложить арест на находящиеся на них денежные средства.

Кроме того, высказывалась просьба «разрешить присутствовать при выполнении следственных действий представителям следственного управления Главной военной прокуратуры».
Это подготавливалось основание под визит в Израиль майора юстиции Рамишвили Н.Б., а множественное число («представителям») говорит о том, что Сагура А.Л. не исключал возможности и своей поездки туда вместе с Рамишвили (как он ездил в Сирию с Ерофеевым Н.И.)

Как-то так получилось, что в августе 1997 года в Москве по каким-то своим делам был заместитель начальника управления по борьбе с тяжкими преступлениями полиции Израиля комадор Меир Гилбоа (57 Shtamper st. Petach Tikva 49100, tel. 972-3-9393505, fax. 972-3-9393479). В Москве он был очень непродолжительное время, пожелал встретиться с работниками ГВП, направившими в Израиль международное следственное поручение. Ни Шеина В.С., ни Сагуры в Москве не было, а кому-то надо было пойти на встречу с гостем. ФСБ-шники упросили сходить меня, я ведь официально был руководителем следственной бригады. Наша встреча произошла в здании ФСБ РФ на Лубянской площади и была недолгой. Гилбоа сообщил мне, что в Израиле суд заблокировал деньги в сумме 800 тыс. долларов США, перечисленные Гайнулиным Э.Н. на имя своей родственницы Радаевой Н.Н., что эти деньги могут быть связаны с расследуемым делом «о хищении из Российских вооруженных сил» и что для возврата этих денег в Россию необходимо направить по дипломатическим каналам международное следственное поручение с просьбой о возврате денег.
Я доложил Сагуре А.Л. об этой встрече и о необходимости представить в Израиль требуемые документы. Он мне заявил, что этим будут заниматься другие лица, а мне надо выполнять ту задачу, которую мне поставил он. Уж не помню, чем конкретно я в то время занимался. Короче, от Израиля меня опять решительно «отодвинули».
Как потом понял, рекомендации Гилбоа выполнены не были. Помню, Гилбоа звонил мне по телефону и спрашивал, направлены ли документы. Я сообщал о звонке Сагуре А.Л. и услышал опять, что «этим будут заниматься другие, не отвлекайтесь от своей работы».

22 августа 1997 года сам Сагура А.Л., как старший помощник Главного военного прокурора, возбудил уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч.3 ст. 147 УК РСФСР (мошенничество) в отношении Гайнулина Э.Н., соединил это дело с основным делом (№ 29/00/0017-96) и «оставил» дело в производстве у «старшего следователя по особо важным делам Главной военной прокуратуры полковника юстиции Завгороднего А.И.», хотя я об этом, как говорится, «ни слухом, ни духом» не знал. Со мной он этот вопрос не обсуждал. Я узнал об этом постфактум.
 
 Занимались делом Гайнулина Э.Н. по указанию Сагуры А.Л. другие члены следственной бригады, более, так сказать, управляемые.
Например, в этот же день (22.08.97 г.) следователь по особо важным делам СУ ГВП майор юстиции Ерофеев Н.И. вынес постановление о привлечении Гайнулина Э.Н. в качестве обвиняемого (подлинник постановления находится в деле № 29/00/0017-96, т. 25, л.д. 80-82). Основным эпизодом обвинения было направление германской фирме «Инго-Пет» (директор Густав Штрук) 4 млн. долларов США (получены в качестве кредитов в КБ «Монтажспецбанк» и инвестбанке «Восток-Запад» на жилищное строительство) для закупки мясных консервов, которые так и не поступили в корпорацию.
25 августа 1997 года Ерофеев Н.И. вынес постановления «о применении в отношении обвиняемого Гайнулина Э.Н. меры пресечения в виде заключение под стражу и этапировании», а также о «розыске обвиняемого» (подлинник находится в деле № 29/00/0017-96, т. 25, л.д. 85). Санкцию дал заместитель Главного военного прокурора генерал-лейтенант юстиции С.Э. Гавето. Без согласования вопроса со мной и без моей визы. Розыск поручался ГУ МВД гор. Москвы. При этом никто не обратили внимание на «подследственность» преступления. А в милиции обратили. Сообщили, что «розыскное дело заводится… по месту совершения преступления» и предложили майору юстиции Ерофееву 06.10.97 г. уточнить это обстоятельство (подлинник находится в деле № 29/00/0017-96, т. 25. л.д. 92).
1.10.1997 года следователь управления по борьбе с особо важными преступлениями полиции Израиля Перец Давид по факсимильной связи напомнил Сагуре, что Гайнулин Э.Н. 18.04.1996 года перевёл на счёт бабушки своей жены (Радаевой Нины Николаевны) в банке Хапоалим 800 тыс. долларов США.
02.10.1997 года майор юстиции Рамишвили Н.Б. вынес постановление о наложении ареста на этот денежный вклад. Что интересно, сам Сагура А.Л. завизировал это постановление лишь 23.10.1997 года (три недели спустя). Санкция заместителя Главного военного прокурора генерал-лейтенанта юстиции С.Э. Гавето поступила 24.10.1997 года, а председателя военного суда Московского военного округа генерал-майора юстиции А.С. Безнасюка – 29.10.1997 г. (подлинник находится в деле № 29/00/0017-96, т. 25. л.д. 157). Скорее всего, Рамишвили Н.Б. по распоряжению Сагуры А.Л. выносил постановление прошедшим временем, ибо Сагура А.Л. забыл о необходимости такого действия.
Меня. опять же, об этом в известность не ставили.

07.10.1997 года Ерофеев Н.И., выполняя прямые указания Сагуры, направил материалы для организации федерального розыска обвиняемого Гайнулина Э.Н. начальнику Люберецкого городского отдела милиции (подлинник находится в деле № 29/00/0017-96, т. 25. л.д. 93).

13.10.1997 г. Сагура А.Л. в качестве старшего помощника Главного военного прокурора направил начальнику национального центрального бюро «Интерпола» в Российской Федерации «генерал-майору милиции Овчинникову Владимиру Семёновичу» (на самом деле он «Овчинский») ходатайство об организации международного розыска «с целью ареста и экстрадиции скрывшегося от Главной военной прокуратуры обвиняемого Гайнулина Э.Н.».

На следующий же день (14.10.1997 года) начальник НЦБ Интерпола в России В.С. Овчинский на имя Сагуры А.Л. прислал по факсу сообщение, что в запросе об аресте и экстрадиции Гайнулина не поставлен вопрос о возврате денег, заблокированных на счёте Радаевой Н.Н. Он информировал, что если немедленно не поступит международное следственное поручение о возврате этих денежных средств, суд по иску Радаевой Н.Н. может отменить решение о замораживании счета.
Сагура А.Л. на документе исполнил резолюцию: «тов. Панкратов Д.Е., тов. Ерофеев Н.И. Прошу срочно исполнить!!!». Меня здесь нет: с документом меня не знакомит и никаких задач не ставит.

10.11.1997 года за подписью Главного военного прокурора генерал-лейтенанта юстиции Ю.Г. Демина на имя начальника Генерального штаба полиции Израиля направлено ходатайство «через суд Израиля наложить арест на 800.000 долларов США, находящихся на счету Радаевой Нины Николаевны № 265220 в отделении 689 банка «Аполим», как на денежные средства, принадлежащие обвиняемому Гайнулину Э.Н., и принять необходимые меры для возврата этих денежных средств в Российскую Федерацию» (подлинник находится в деле № 29/00/0017-96, т. 25. л.д. 156). Документ завизирован Сагурой А.Л. (23.10.07 г.), Гавето С.Э. (24.10.97 г.) и Шеиным В.С. (31.10.97 г.). Моей визы нет, да и документ этот я увидел много позднее.

11.11.1997 г. А.Л. Сагура, как заместитель начальника следственного управления ГВП, направил это письмо на имя Овчинского В.С. для направления адресату (начальнику Генерального штаба полиции Израиля) по оперативной связи (подлинник находится в деле № 29/00/0017-96, т. 25. л.д. 255). Исполнил это письмо Панкратов Д.Е, о чём свидетельствует его «виза» ниже подписи Сагуры А.Л. Меня опять нет.
Что в итоге: более двух месяцев пропало. Где контроль и надзор со стороны Сагуры А.Л., который фактически всем этим «рулил»?!

Но международного следственного поручения по дипломатическим каналам отправлено так и не было, а без него вопрос не решался.

20.03.1998 года из Нацбюро Интерпола России на имя Главного военного прокурора Дёмина Ю.Г. поступила информация из НЦБ Интерпола Израиля следующего содержания за № 6603/84:
«В августе 1997 года заместитель начальника управления по борьбе с тяжкими преступлениями полиции Израиля командор Гилбоа во время визита в Россию встретился с старшим следователем по особо важным делам при Главной военной прокуратуре полковником юстиции Завгородним А.И. и сообщил ему, что в рамках расследования по факту хищения из Российских Вооруженных сил израильский суд заморозил счета на сумму 800.000 долларов США.
Неоднократно следователю сообщалось, что для возврата данной суммы денег необходимо направить по дипломатическим каналам международное следственное поручение, в котором бы указывалась просьба о возврате денег.
На сегодняшний день, мы получили два запроса по каналам Интерпола (копии международных следственных поручений Главной военной прокуратуры 29/00/0017-96 от 30.05.1997 года и 10 ноября 1997 года) о наложении ареста на счета Гайнулина Э.Н. Однако в этих запросах не было ходатайства о выдаче денег. Кроме того, мы получили третий запрос об аресте и экстрадиции Гайнулина (копия международного следственного поручения ссылочный номер НЦБ Интерпола в РФ 30216/ЕС/15/97), однако и в нём нет запроса о возврате денег.
Мы информируем Вас о возможности того, что суд отменит решение о замораживании счетов, если немедленно не поступит международное следственное поручение о возврате денежных средств.
Если международное следственное поручение немедленно не поступит в наш адрес, возможно, что суд примет решение в пользу истца – Радаевой Нины Николаевны.
Просим немедленно сообщить, было ли направлено международное следственное поручение по дипломатическим каналам или будет направлено в ближайшее время».
С уважением В.С. Овчинский
(подлинник находится в деле № 29/00/0017-96, т. 25, л.д. 159-160).
Шеин В.С. тут же наложил резолюцию: «т. Сагуре А.Л. Прошу срочно подготовить ответ. 31.3.98 г.», а Сагура А.Л.: «тов. Рамишвили Н.Б. Прошу срочно подготовить проект ответа. 01.04.98». Обо мне ни тот, ни другой не вспомнили. И даже с документом не ознакомили.

13.04.1998 г. Овчинскому В.С. за подписью Шеина В.С. отправлено письмо. Суть его в том, что нами соответствующие следственные поручения подготовлены, но
«…До настоящего времени указанные следственные поручения в Израиль Министерством иностранных дел РФ по неустановленным причинам не отправлены.
По информации руководства правового департамента МИД РФ поручения будут отправлены в Израиль 15 апреля 1998 года.
Об изложенном прошу информировать НЦБ Интерпола Израиля.
Одновременно прошу Вас с целью скорейшего решения вопросов, изложенных в следственном поручении, решить вопрос через международно-правовой отдел НЦБ Интерпола Израиля об оформлении визового приглашения в Израиль следователю по особо важным делам Главной военной прокуратуры майору юстиции Рамишвили Николаю Будуевичу для присутствия последнего при производстве следственных действий» (подлинник находится в деле № 29/00/0017-96, т. 25. л.д. 161).

Очень интересный документ. Мы (российская сторона) «облажались». Израильтяне арестовали деньги по нашему делу и уговаривают нас: «Оформите, пожалуйста, необходимые документы», а мы всё не делаем и не делаем этого. И после очередного напоминания просим, а давайте мы «для скорейшего решения вопроса» направим к вам господина Рамишвили! Задержка-то не там, а здесь. Здесь надо что-то делать «для скорейшего решения вопроса» и выезжать в Израиль для этого вовсе не надо. Но… Сагура А.Л. видно сильно «задолжал» Рамишвили, и «расчёт» предполагался поездкой «…в Святую землю» за гос. счёт, как жаждал Рамишвили. А вот почему умный Шеин В.С. покорно подписывал составленные Сагурой или по его желанию документы, ответить затрудняюсь.

Что интересно, рвался за границу человек (это я о Рамишвили Н.Б.), который допрашивать-то не умел. Он плана расследования эпизода не мог составить самостоятельно. У меня сохранился «набитый» Рамишвили на компьютере план-не план конспект-не конспект под названием «Эпизод строительства загородного дома в пос. Горки-6 турецкой фирмой «ЭПЭ». Рамишвили перечисляет мероприятия, которые, по его мнению, необходимо выполнить. Предъявлял он этот документ Шеину и тот написал следующую резолюцию: «т. Завгороднему А.И. Прошу в срок до 14.4.98 – совместно с т. Рамишвили Н.Б. составить план окончания следствия по данному эпизоду. Доложить его Сагуре А.Л., а после получения его визы – мне. (подпись) Шеин) 11.4.98 г.»

Дальше происходит вообще невообразимое. Рамишвили, подготавливая себе выезды в Израиль и другие страны, завёл себе в НЦБ Интерпола России какие-то свои связи. На чём они зиждились?! Знаю точно, что он «стучал» о том, что делается в ГВП по делу Кобеца К.И., и был уже этим интересен. Поскольку он примелькался там и через него Сагура А.Л. передавал туда документы для Овчинского, Рамишвили отважился на изготовление от имени Сагуры А.Л. письма по «шкурному» делу в полицию Израиля через НЦБ Интерпола России. Это письмо от подписал своей подписью от имени Сагуры А.Л (впрочем, он сделал чёрточку, которая могла означать «за», но в серьёзных организациях эта «чёрточка» не принимается во внимание). Я не думаю, что Сагура был бы принципиально против, или что с ним этот документ не согласовывался. Правда в том, что подписал это письмо сам Рамишвили Н.К., которому это ни по каким резонам, в том числе по моральным соображения, не позволялось.
Вот этот документ полностью:

Угловой штамп ГВП            Представителю полиции Израиля
5 мая 1998 г.                в Российской Федерации
№ 29/00/0017-96                полковнику
                Миша Шаули


                Уважаемый господин Миша Шаули!

Следственным управлением Главной военной прокуратуры РФ расследуется уголовное дело № 29/00/0017-96 в отношении генерала армии Кобеца К.И. и других должностных лиц центрального аппарата Министерства обороны и Главного штаба Военно-воздушных сил Российской Федерации.
По уведомлению правового департамента МИД РФ 16 апреля 1998 года компетентным правоохранительным органам Израиля передано международное следственное поручение по вышеназванному уголовному делу. На территории государства Израиль необходимо выполнить значительный объём следственных действий.
В этой связи, в целях оперативности, всесторонности и объективности исследования всех доказательств, имеется целесообразность командировать в Израиль для работы совместно с местными сотрудниками правоохранительных органов следователя по особо важным делам следственного управления Главной военной прокуратуры майора юстиции Рамишвили Николая Будуевича.
На основании изложенного прошу Вас, как можно скорее, решить вопрос о визовой поддержке майора Рамишвили Н.Б. в Израиль для работы совместно с местными правоохранительными органами.
Одновременно направляю Вам ксерокопию международного следственного поручения, а также справку анкетных данных тов. Рамишвили Н.Б.

            Приложение: по тексту на 7 листах.

Заместитель начальника следственного управления
Главной военной прокуратуры
полковник юстиции             А.Сагура

       Итак, подпись Рамишвили, хотя ни по рангу, ни по смыслу он на это не имел права. По смыслу (но не по закону) мог бы я (как руководитель следственной бригады), руководствуясь, хотя бы, интересами расследования дела. Но меня Рамишвили в свои делишки не посвящал.
    Свои анкетные данные от имени Сагуры подписал, опять же, сам Рамишвили Н.Б. Там ничего примечательного нет: Рамишвили Николай Будуевич, 21 января 1963 года рождения, уроженец гор. Тбилиси, следователь по особо важным делам при Главном военном прокуроре, майор юстиции. Заграничный паспорт будет оформлен установленным порядком после дачи визовой поддержки от Израильской стороны.

Но я отвлёкся. Мне потом в руки попался план работы Рамишвили в командировке, и я узнал, что он сразу после Израиля планировал выехать в Турцию, чтобы и там «выполнять… следственные действия». Он даже не знал, что не вправе там выполнять какие-то следственные действия.
Что он планировал в Израиле?! Да выемки и допросы, чего он не умел и не решался делать даже в России.

Но его идея «выгорела». 01.07.1998 года на имя Главного военного прокурора факсимильной связью пришло письмо от исполняющего обязанности начальника отдела по раскрытию международных и особо опасных преступлений Генерального штаба полиции Израиля подполковника Сэлери П. от 30.06.1998 г.:
           «Уважаемый Господин военный прокурор!

В ответ на Вашу просьбу об оказании следственной правовой помощи по расследованию уголовного дела в отношении высокопоставленных чиновников МО РФ, а также Главного штаба ВВС РФ, и Гайнулина Эмиля, сообщаю следующее:
1. помощь в выполнении вышеуказанной просьбы будет оказана отделом по раскрытию международных и особо тяжких преступлений.
2. В данный момент получены судебные ордера на выемку необходимой банковской документации.
3. Вышеназванные ордера разосланы адресатам.
4. По нашему предположению мы будем готовы к приёму Вашего следователя или следственной группы начиная с 05.07.98 г.
5. Просим Вас сообщить нам точную дату прилёта Вашего/их сотрудника/ов и количество.
С уважением и надеждой на дальнейшее взаимоплодотворное сотрудничество».

Но, случились некоторые события, которые существенно изменили ситуацию с поездкой в Израиль. На какое-то время стало не до неё.
Во-1-х, 24.06.1998 г. на территории Чехии был задержан и помещён в следственный изолятор гор. Ческе Будуйовице Гайнулин Э.Н.
А во-2-х, Главный военный прокурор генерал-полковник Дёмин Ю.Г. распорядился завершить следствие по делу Кобеца К.И. к 3 августа 1998 года. Да не просто распорядился, а пообещал об этом с экрана телевизора всей стране.

Это был вообще случайный человек в прокуратуре. Сидел он в своём правовом департаменте ФСБ РФ, «щупал своих курочек» там (говорят, ни одной юбки не пропускал), ну и сидел бы дальше. Но новый генеральный прокурор России Скуратов решил окружить себя новыми людьми, и вытащил Дёмина Ю.Г. на «свет божий». Он не только Дёмина таким образом «вытащил», но и своего сменщика, предавшего его Юрия Чайку тоже «вытащил» (из Иркутска).
Ну и что?! Чайка предал его и, по существу, сделал возможной дискредитацию Скуратова с помощью возбуждения уголовного дела и соответствующих телевизионных передач. Пошёл на «сотрудничество» с властью.
А Демин Ю.Г. компрометировал Ю.Скуратова как своим непрофессионализмом, так и поведением.
Начну с последнего. Свою любовницу Оксану он сделал своим секретарём в ГВП, организовал ей присвоение офицерского звания (сначала лейтенанта, потом старшего лейтенанта) и обеспечил за счёт фонда ГВП квартирой на Рублёвке (кстати, в одном подъезде со мной, кажется, на третьем этаже) и частенько навещал её там. Однажды мы с ним столкнулись у лифта. Он меня не узнал, и даже попытался помочь мне занести в лифт какие-то вещи. Не злой был человек.
Теперь о непрофессионализме. Он и не думал осваивать «свалившуюся ему на голову» должность Главного военного прокурора. И его некомпетентность дорого стоила прокуратуре и в плане имиджа, и в плане стабильной работы.

Как я уже пояснил ранее, из-за интриг Рамишвили допросить Гайнулина в Чехии не удалось. Доставили его в Москву лишь через год, в сентябре 1999 года. Потом (от израильтян, а они от Рамишвили Н.Б.) узнал, что Гайнулин Э.Н. не хотел возвращаться в Россию и просил у чешских властей политического убежища. То же мне диссидент отыскался! Конечно, ему было отказано.
Но меня к рассмотрению каких-либо вопросов по Гайнулину Э.Н. больше «не пустили». Сагура А.Л. сказал, что из-за того, что «Вы в Праге старались освободить Гайнулина Э.Н. из-под стражи и, следовательно, были заинтересованы».
Странное дело. Ведь я выполнял его же и Шеина В.С. указания. А если брать выше, то Яковлева Ю.П. и Дёмина Ю.Г. Тогда ведь в расследование вмешалась политика! И санкцию на изменение меры пресечения давал генерал-лейтенант Носов Г.Н. Да и постановление об этом выносил не я!
Но я не спорил: не надо касаться Гайнулина Э.Н., значит не надо. Мне работы и без того хватало.
В материалах нашёл, не подписанное, правда, мною, постановление от моего имени от 16 апреля 1999 года об отмене розыска обвиняемого Гайнулина Э.Н. Я не помню, выносил ли такое, и подписывал ли его, если его изготовил кто-то другой. Но это ничего не меняет. Гайнулин Э.Н. был задержан, и отменить его розыск надо было ещё в июне 1998 года, сразу после его задержания. Поскольку я Гайнулиным занимался (должен был заниматься) лишь несколько дней в Праге, а до Праги и после Праги меня «к нему» не допускали, претензии за эти недоработки ко мне не относятся.

Совсем не странно, что выхолостил всё обвинение против Гайнулина Э.Н. «незаинтересованный в деле и объективный» Сагура А.Л. И это не удивительно. И вопрос Лермонтовский («Скажите, дядя, хоть недаром?») у меня даже не возник. Не сомневался, что «не даром»! Сагура «охулки на руку» не допускал! И ещё одна деталь, очень важная и много объясняющая. Дело в том, что 9 августа 1999 года я по указанию Шеина В.С. перед уходом в отпуск следствие по этому делу приостановил (Шеин В.С. обманул меня, что после возвращения из отпуска он позволит мне продолжить следствие по делу). 16.09.1999 г. Сагура А.Л. возобновил следствие по делу, 20 октября 1999 года меру пресечения в отношении Гайнулина изменил с заключения под стражу на подписку о невыезде, а 16.11.1999 года меру пресечения в отношении Гайнулина Э.Н. отменил вообще, «поскольку Гайнулин Э.Н. виновным себя в предъявленном ему обвинении не признал, а других доказательств преступного происхождения этих денег у следствия нет», и следствие по делу вновь приостановил. Доказательств нет, но следствие приостанавливается. Не прекращается, а приостанавливается!

16.09.1999 года Сагура А.Л. лично предъявил Гайнулину Э.Н. обвинение. Допросил его 16, 23 и 28 сентября и 28 октября 1999 года. 24.09.1999 года провёл ему очную ставку с Турецким М.А., а 28.10.1999 года – с Пискурским А.С. 11 ноября 1999 года допросил бабушку жены Гайнулина Э.Н., владелицу счёта, на котором в Израиле были заблокированы деньги, - Радаеву Нину Николаевну. Это при его-то лени заниматься столь неинтересной работой! Уверен, смысл был!
Что интересно и показательно, лишь на первом допросе, на котором Гайнулин Э.Н. давать показания отказался, присутствовал адвокат (даже два – Клигман А.В. и Калинина И.В.). Далее они (Сагура и Гайнулин) обходились без адвокатов. Так удобнее договариваться, да и свидетелей лишних нет.
Виновным, естественно, Гайнулин себя не признал, и всё валил на отсутствовавшего в России (находился в розыске) Киташина Ю.А. Но и «на Кобеца К.И.» он ничего не дал, как мы рассчитывали год назад. То есть Сагура «выпустил» Гайнулина Э.Н. «из обвинения», ничего не приобретя для дела (разве что для себя лично!).
По поводу перечисления им денег на счёт Радаевой Н.Н. Гайнулин Э.Н. вообще приплёл ахинею. Дескать, эти деньги Радаевой Н.Н. дала какая-то бабушка, но поскольку Радаевой Н.Н. негде было деньги хранить, она попросила его поместить деньги на свой (Гайнулина Э.Н.) счёт, а когда открыла свой (Радаевой Н.Н.) счёт, он (Гайнулин Э.Н.) перечислил её деньги на её счёт. Сагура А.Л. даже не пытался Гайнулина Э.Н. изобличить во лжи. Ни одного уточняющего вопроса не было задано! Ложь Гайнулина Э.Н. можно было сделать такой рельефной и показать её такою абсурдною! Но Сагура А.Л. этого не сделал. Он просто тупо записал в протоколе бред Гайнулина Э.Н.
То есть, Сагура А.Л. не просто «отпускал» Гайнулина Э.Н. «на волю» без обязательства дать уличающие Кобеца К.И. показания. Он его отпускал с арестованными в Израиле деньгами (оставлял деньги за ним).
Очные ставки Гайнулину Э.Н. проводились не с целью его изобличения, а для «состыковки» их с показаниями других фигурантов по делу, для «утрясения» имевшихся противоречий.
Бабушка жены Гайнулина Э.Н. - Радаева Н.Н., 05.10.1926 года рождения, уроженка гор. Петрпавловск-Камчатский, русская, проживающая в гор. Санкт-Петербург, Ленинский проспект, д. 78, кв. 845, вдова, со средним образованием и ранее не судимая, пояснила, что
 
«… примерно в 1978-1979 гг. в Израиль уехала моя давнишняя подруга – Мария Гринберг. Урождённая еврейка. Ранее она проживала в Ленинграде, а в конце 60-х гг. уехала на Украину. Детей у неё не было, никто из её родственников мне не известен.
Ещё до отъезда из СССР она перенесла ряд заболеваний и полагала, что в Израиле сможет поправить здоровье.
Через непродолжительное время после её приезда в Израиль она познакомилась с жителем Тель-Авива примерно её возраста и впоследствии вышла за него замуж. Проживали они в одном из пригородов Тель-Авива (Натания), в собственном доме.
От подруги, которая писала мне примерно раз в месяц, (я писала ей с такой же периодичностью) и довольно часто звонила, мне стало известно, что её муж очень активно занимался коммерцией и у них всегда в семье были значительные суммы денег. Насколько мне известно, её муж также был одинок и со своими родственниками подругу не знакомил. Писем Марии у меня не осталось, поскольку я их после прочтения не хранила.
Примерно в 1992-1993 гг. её муж умер. Перед смертью у него были какие-то проблемы со здоровьем. Мария осталась одна и неоднократно после этого стала приглашать меня к себе. Однако я не имела возможности выехать к ней, так как помогала своей дочери и внучке по домашнему хозяйству.
От Марии мне стало известно, что после смерти её мужа у неё начались проблемы со здоровьем, и она последнее время очень плохо себя чувствовала.
Когда же внучка предложила мне поехать с ними в Израиль, то я, конечно же, согласилась, так как хотела и внучке помочь, и свою подругу увидеть.
Приехала я к внучке в Тель-Авив в самом начале апреля 1996 года. Сразу же по приезду я нашла свою подругу по её домашнему адресу. Тогда ей уже было более 75-ти лет. Навестила я её в тот момент, когда она сильно болела и уже не вставала с кровати. С её слов мне стало известно, что продолжительное время её практически постоянно преследуют различные заболевания сердечно-сосудистой системы. Выглядела она очень плохо.
На протяжении нескольких дней я навещала её и помогала нанятой ею сиделке ухаживать за Марией. Примерно через неделю после моего приезда в Израиль Марии стало намного хуже, и она стала разговаривать со мной о приближающейся смерти. В одном из таких разговоров она сказала мне, что все свои сбережения, оставшиеся у неё после смерти мужа, она передаст мне, поскольку других родственников у неё нет. Как я поняла с её слов, большой дом, в котором она проживала, был завещан мужем какому-то благотворительному еврейскому фонду, в который он ранее вносил пожертвования. Она же сообщила мне, что у неё дома в сейфе хранится около 800 тыс. долларов США, оставшихся после смерти мужа.
Я, естественно, сразу же отказалась от предложения Марии и не хотела брать эти деньги, однако впоследствии она убедила меня в том, что ей всё равно передать их некому, поэтому-то и дом она оставляет какому-то фонду. Я для неё перед смертью оставалась единственным близким человеком, нас с ней связывали десятилетия дружбы, поэтому я решила принять от неё эти деньги. Когда я с предложением Марии согласилась, то она передала мне ключ от сейфа, который хранила при себе, а также объяснила местонахождения сейфа в одной из комнат дома.
12 или 13 апреля 1996 года Мария умерла и только после её похорон, которые в основном организовывала я и муж внучки, я забрала из сейфа принадлежащие ей деньги, которые она передала мне. Деньги были в банковской упаковке: по 10 тыс. долларов США в каждой, то есть всего 80 пачек.
Я не знала, как именно мне распорядиться такой суммой, случайно оказавшихся у меня денег. Своего счёта в банке у меня никогда не было, дома я опасалась хранить такую сумму. В связи с этим я попросила Гайнулина Эмиля положить деньги на свой счёт, который был у него открыт в израильском банке «Хапоалим». О наличии у него счёта в этом банке мне было известно от моей внучки.
Гайнулин Э.Н. согласился выручить меня, мы вместе с ним прошли в одно из отделений этого банка в гор. Тель-Авив, где он написал заявление. Я сейчас уже не могу вспомнить, но по какой-то причине открыть в этот же день счёт на моё имя в банке не могли и предложили сделать мне это только на следующий день. После этого все 800 тыс. долларов США были внесены на его счёт. Это было временным решением проблемы до тех пор, пока я не открою свой счёт.
На следующий день я с помощью Гайнулина Э.Н. в этом же отделении банка открыла счёт на своё имя. Тогда же Гайнулин Э.Н. дал банку распоряжение перечислить со своего счёта на мой принадлежащие мне 800 тыс. долларов США, что и было сделано 17-18 апреля 1996 года.
Я долго раздумывала над тем, как поступить с этими деньгами. Но мне ничего не шло в голову. Я не тратила их и на протяжении второй половины апреля, и в мае 1996 года деньги полностью так и находились на моём счёте. В первых числах июня 1996 года внучка, её муж и правнучка Сабина переехали в Чехию. Я ещё какое-то время оставалась в Израиле, пока они не устроились в Чехии, и думала, как мне распорядиться этой суммой. Потом я решила перевести эти деньги в Чехию, поскольку собиралась поехать туда вслед за внучкой.
В середине июня 1996 года я пошла в банк, чтобы там выяснить механизм перевода денег в Чехию. В банке сказали мне, что мои деньги перевести невозможно, поскольку мой счёт заблокирован полицией Израиля, и никакие операции по нему проводить нельзя.
До настоящего времени мой счёт заблокирован, и я не могу без каких-либо уважительных причин распоряжаться принадлежащими мне денежными средствами. Прошу принять необходимые меры и разблокировать мой счёт в Израиле, чтобы я смогла распоряжаться принадлежащими мне денежные средствами».

Подписан протокол чётким, даже красивым, почерком, грамотно, то есть Радаева Н.Н. не бомж и не божий одуванчик.
Но, получается, что … какая-то больная старая одинокая бедная еврейка выезжает в Израиль, чтобы там «поправить здоровье». Никакого спонсора или богатых родных нет, а Израилю она и на хрен такая не нужна. Там филантропов нет. Да она и выехать-то из СССР при таких обстоятельствах вряд ли могла.
Но вот как-то она всё же выехала (без денег и знания языков, без каких-либо знакомых) и там…, о счастье, встретила тоже пожилого, богатого, и, что очень важно, жутко больного и не имеющего родственников, человека. Этот человек (который раз, о счастье) женился на ней и вскоре умер, оставив наличными крупную сумму денег, причём, не в банке, а в сейфе. Они там и хранились в пачках по 10 тыс. долларов.
Подруга эти деньги не трогает тоже (лежит в постели больная) живёт с домработницей. Это при таких-то деньгах и возможности разместиться в пансионате для обеспеченных стариков.
Ну, а поскольку «ну некому отдать деньги!», вызывает к себе свою подругу, с которой рассталась чёрт знает когда. Радаева Н.Н. успевает приехать и получить ключ от сейфа с деньгами, прежде чем подруга уйдет в мир иной. А евреи, конечно, дураки. Они не отслеживают ситуацию и позволяют Радаевой Н.Н. забрать деньги из сейфа. Даже мытари не налагают свою руку на часть «наследства». И в банке легко принимают в наличных такую большую сумму денег. Видно на время они перестали бороться с терроризмом и отмыванием денег и т.п.
Потом, во время моего визита в Израиль, полицией Израиля с моим участием гражданка Гринберг Мария была установлена, как здравствующая, а не умершая. Она заявила, что никаких денег Радаевой Н.Н. не передавала. Не располагала и не располагает такой суммой.
Других граждан с фамилией и именем Гринберг Мария нет, в том числе и среди умерших, не было.
Короче, всё было шито не белыми даже, а светящимися нитками. Но у Сагуры А.Л. не появилось к Радаевой Н.Н. никаких вопросов. По крайней мере, ни один вопрос он не задал. Поверил человек, и всё! И из-под стражи Гайнулина Э.Н. освободил (прекращать, правда, дело не стал, не такой дурак!).

Итак, Радаева Н.Н. требует разблокировать «принадлежащие» ей денежные средства, но через два года я сам услышал, как Потоцкая О.Ф. назвала их своими. После судебного заседания её адвокат Ханаан Голд в восторге от моей речи на суде тут же стал звонить Потоцкой О.Ф.: «Следователь очень умный, надо встретиться с ним и прислушаться к его рекомендациям». На это она ответила короткой фразой: «Мне нужны мои деньги. Больше ничего меня не интересует».
Работая тогда там совместно с израильской полицией, я установил, что она наравне со своим мужем Гайнулиным Э.Н. распоряжалась денежными средствами на счёте фирмы «Энига», а её муж являлся уполномоченным с правом подписи по счёту (Сагуре А.Л. он заявлял, что это фирма Киташина Ю.А., он, Гайнулин Э.Н., её не знает). Гайнулин и его жена получили израильское гражданство преступным путём (за взятки и по подложным документам), необоснованно получили материальную помощь репатриантов. Перед тем, как покинуть Израиль в июне 1996 года они (Гайнулин Э.Н. и Потоцкая О.Ф., в Израиле ставшие Потоцкими Эмилем и Алиной) все деньги со всех своих счетов попытались перечислить на свои же счета в Будапеште и Праге. В Израиле Гайнулин Э.Н. «наследил» и должен был быть привлечён к ответственности. Вот и бежал оттуда ещё до возбуждения уголовного дела по «Люкону».

Новый толчок для работы с арестованными в Израиле деньгами дали сами израильтяне. Просто поражаешься их долготерпению! В ГВП об этом просто «забыли».
Как я узнал во время поездки в Израиль, следователь израильской полиции Роман Железко неоднократно звонил по этому поводу Рамишвили Н.Б. Тот ничего пояснить не мог.
В феврале 2000 года он позвонил мне. Я был «вне темы», то есть исключён Сагурой А.Л. из числа лиц, решающих проблему Гайнулина Э.Н. и арестованных денег, и ничего конкретного сказать не мог. Сообщил, что знал из «официальных» источников. На вопрос, является ли для российской стороны актуальной работа с арестованными деньгами и откомандирование для этого своих представителей в Израиль, ответил, что не знаю и вполне возможно такая необходимость и отпала (я думал тогда, что Сагура А.Л. окончательно «загробил» этот вопрос). Но, вполне возможно, темой «денег» захочет заняться Генеральная прокуратура РФ из-за жалоб Гайнулина Э.Н.

Израильского следователя такой ответ не удовлетворил. Через несколько дней по его просьбе в ГВП обратился советник Посольства России в Израиле от МВД РФ Шубов Александр Моисеевич. Его тоже не удостоили ответа.

Уже не помню, что послужило причиной того, что вспомнили обо мне. Нет, отношение Сагуры и Рамишвили ко мне не изменилось. Они всё так же горели желанием «убрать» меня из дела, да и из ГВП.

Как бы то ни было, но «заняться «израильской темой» Шеин В.С. в срочном порядке предложил мне. Но… следствие по делу так и не было возобновлено. Позднее это негативно сказалось на работе и по делу в целом, и по «израильском» теме.
Но пока и это был прогресс. О Рамишвили Н.Б. и его поездке в Израиль уже разговора не было. И сам он сидел тихо.
По указанию Шеина В.С. мной был подготовлен ответ на письмо Шубова А.М., о котором я упомянул ранее:

               «… Уважаемый Александр Моисеевич!
На Вам № 11/м от 08.02.2000 года сообщаю, что актуальность в исполнении международного следственного поручения по уголовному делу № 29/00/0017-96 не отпала. Более того, мы заинтересованы в ускорении его исполнения.
Для участия в работе по его исполнению мы готовы, в случае получения вызова, откомандировать в Израиль старшего следователя по особо важным делам следственного управления Главной военной прокуратуры полковника юстиции Завгороднего Анатолия Ивановича. Ему будет поручено на месте принять участие в решении вопроса о дальнейшей судьбе денежного вклада Радаевой Н.Н., арестованного по нашему ходатайству израильским судом, и выполнении связанных с этим следственных действий.
Прошу вас решить с компетентными органами Израиля, занятыми исполнением нашего международного следственного поручения, вопросы о направлении вызова полковнику юстиции Завгороднему А.И. в Израиль, а также о визовом обеспечении этой его поездки.
С уважением
начальник следственного управления
Главной военной прокуратуры
генерал-майор юстиции               В.С. Шеин

Вызов пришёл очень быстро, уже 05.07.2000 г.

На имя Министра обороны РФ мной было подготовлено ходатайство о моей поездке в Израиль за № Н-18395 от 15.07.2000 г., на котором он наложил резолюцию: «Ивашову Л.Г. Решить в установленном порядке» (генерал-полковник Ивашов Л.Г. возглавлял 10 Главное управление международного военного сотрудничества ГШ РФ, это управление «оплачивало» наши поездки за границу).

18.08.2000 г. Врио начальника следственного управления ГВП полковник юстиции Майоров А.А. сообщал Шубову А.М.:
              « Уважаемый Александр Моисеевич!
На Ваш № 97/м от 05.07.2000 г. сообщаю, что 23 августа 2000 года из города Москвы в город Телль-Авив рейсом № 612 (LY) для участия в решении вопроса о дальнейшей судьбе денежного вклада Радаевой Н.Н., арестованного по нашему ходатайству израильским судом, и выполнении других связанных с этим следственных действий вылетает старший следователь по особо важным делам следственного управления Главной военной прокуратуры полковник юстиции Завгородний Анатолий Иванович.
Возвращается Завгородний А.И. из Тель-Авива в Москву 30 августа 2000 года рейсом № 611(LY).
Прошу Вас организовать встречу Завгороднего А.И. в аэропорту города Телль-Авива, размещение в гостинице, обеспечить переводчиком и решить с компетентными органами Израиля, занятыми исполнением нашего международного следственного поручения, вопрос о плане совместной работы, а по завершении визита Завгороднего А.И. в Израиль проводить его в аэропорт Тель-Авива». 

О моём визите в Израиль Майоров А.А. уведомил также и заместителя начальника НЦБ Интерпола в России полковника милиции Абрамова А.П.:
«… Уважаемый Алексей Петрович!
23 августа 2000 года для участия в выполнении….(далее официоз)…
Время его визита согласовано советником посольства России в Израиле Шубовым Александром Моисеевичем с заместителем начальника национального управления по борьбе с международной преступностью господином Моше Левиным.
Согласно выданной Посольством Израиля в России визе, полковник юстиции Завгородний будет находиться в Израиле по 30 августа 2000 года.
Прошу проинформировать соответствующие органы Израиля о визите Завгороднего А.И. и ходатайствовать об оказании ему во время визита необходимой помощи…»

Аналогичное ходатайство было направлено и по дипломатическим каналам через отдел Израиля и Палестины департамента Ближнего Востока и Северной Африки МИД РФ.
Чехия многому меня научила. Теперь я готовил поездки за границу основательно.

23.08.2000 г. рейсом израильской компании «Эль-Аль» LY 0612 в 13.20 я вылетел из Москвы в Тель-Авив. В аэропорту «Бен Гурион» меня встретили представители российского Посольства. Разместили в отеле “Adiv” в самом центре Телль-Авива неподалеку от Российского Посольства.
В этот же день я нанёс визит в отдел по расследованию тяжких и международных преступлений, расположенный в городе-спутнике Тель-Авива - Петах-Тиква («Врата Надежды»), познакомился в его начальником полковником Леви, мне был выделен в помощь офицер отдела инспектор Хаим Пихман (наш, советский, репатриант из Молдавии). С ним мы договорились о совместных мероприятиях (истребовании документов, получении объяснений).

Вечером с военным атташе полковником Ковалёвым Сергеем и его женой мы гуляли по вечернему Яффо.
Конечно же, я не мог не окунуться в Средиземное море. Евреи в это время уже в воду не заходят, а если и заходят, то далеко не заплывают. Я же заплывал даже за скалы, которые как бы ограничивают пляж. Каждую одну-две минуты над морем шёл на снижение очередной самолёт, следовавший в аэропорт Бен-Гурион или поднимавшийся оттуда, направляясь в Европу или Америку. Незабываемое зрелище: ласковое море, вся в огнях и веселье набережная огромного и особого города и эти огни самолетов над морем…

Набережная Тель-Авива, как я увидел её в свой первый приезд в Израиль, с её обилием весёлых людей разных национальностей, танцующих и поющих чуть ли не всю ночь напролёт, до сих пор яркой картинкой сохраняется в памяти. Помню, как красиво танцевала какая-то чернокожая африканочка! Во второй мой приезд в Израиль такого уже не было.
Русская речь в Тель-Авиве звучит громко и часто. Правда, не всегда это «великий и могучий».

На следующий день (24.08.2000 г.) Ковалёв выделил мне офицера для сопровождения в Иерусалим. Сидим мы в автомобиле, чего-то ждём перед выездом. А посольство располагается прямо у моря, и людей вокруг – тоже море. Я разглядываю проходящих женщин и не удерживаюсь от восторга: «Какие израильтянки красивые!»
- Где Вы увидели красивую израильтянку? - Саркастически спрашивает мой спутник.
- Да вот, смотри, идёт.
- Это жена нашего консула!
- Ну, вон, посмотри, ещё.
- Это жена нашего советника.
- А та? – Не унимаюсь я.
- Это родственница нашего посла, приехала в гости.
Вот такой облом. И, действительно, симпатичных девчонок в Израиле встречал, а красавиц, под стать нашим, нет.

За время нахождения в командировке я не мог не познакомиться с Иерусалимом и начал её с русского подворья.
Территория нашего подворья с храмом Святой Троицы (когда-то тут лежал за городом дикий и пустынный холм) ранее была гораздо больше. Это энтузиасты-россияне ещё в царское время скупили у турок огромную территорию в центре нынешнего Иерусалима, примыкающую к стенам старого города. Эти люди понимали, что в дальнейшем эта земля будет востребована российскими паломниками, и что цена за неё многократно, если не в десятки раз возрастёт. Но Никита Хрущёв, который боролся «с религиозным мракобесием» посчитал, что земля в Иерусалиме не нужна и почти всю продал за несколько миллионов долларов. Причём, большую часть этой суммы СССР согласился принять мандаринами. Их не смогли довезти до Одессы. Они пропали и были выброшены в море. А земля ушла. Израиль на этой (купленной, по-существу, «за копейки») территории построил себе комплекс административных зданий.

Многие паломники едут сюда просто за тем, чтобы «подышать» воздухом «вечного города». В словах «Здесь каждый камень свят» нет и толики преувеличения. На улицах Старого города у меня возникло полное ощущение, что всё написанное в Библии, тут и происходило. Со стороны трудно понять, почему столько веков подряд то сарацины, то римляне, то рыцари бились за этот кусок выжженной земли. И только попав туда и на себе ощутив мощнейшую энергетику места, будто фонтаном бьющую прямо из-под земли, постигаешь причину вечного соперничества народов за право обладания им (этим источником энергии).

 
Я - в историческом центре Иерусалима. Вдали – Стена Плача. Слева – купол Аль-Аксы.

Израильтяне, с кем приходилось работать, видя, как я живо интересуюсь их страной, старались показать её мне, а я всё впитывал, как губка.
Мы находили что-то общее в наших народах. Например, что у русского и еврейского народа есть одна общая черта – их мессианство. Помните: «Москва – Третий Рим, а Четвёртому не бывать!», а евреи себя «кличут» избранным народом.

И ещё нашли что-то общее. Близкое, по крайней мере.
В советские времена у нас в стране была такая поговорка: «Еврейская жена – не роскошь, а средство передвижения» (по карьерной лестнице). Действительно, евреи всячески помогали друг другу, а женившись на еврейке, человек становился как бы «своим».

Всколыхнулось в памяти столько прочитанного ранее.
Вспомнилась картина о «местных реалиях» - картина Ивана Крамского «Христос в пустыне». Здесь я её как бы ощутил заново.



















Главная мысль И. Крамского тех лет, сильно занимавшая его, - это трагедия жизни тех высоких натур, которые добровольно отказались от всякого личного счастья. И самым лучшим, самым высшим и чистым образом, который художник мог найти для выражения своей идеи, был Иисус Христос. Философ, странствующий проповедник, ищущий истину, а не всемогущий властитель мира, все знающий и всем указывающий.
    «Христа в пустыне» Крамской обдумывает целое десятилетие.
За основу картины взят знаменитый евангельский сюжет о сорокадневном посте Иисуса Христа в пустыне и Его искушении дьяволом.
 «Отыди от мене, Сатано», - ответил Христос на все соблазны дьявола.   
 Художник изобразил Христа сидящим на холодных серых камнях, пустынная почва мертва так, что кажется, будто сюда не ступала еще нога ни одного человека.
 Человек среди камней кажется особенно одиноким и душевно, и социально. Пустыня на этой картине имеет несколько подтекстов: во-первых, это историческое место евангельских событий, во-вторых, это социальная и духовная пустыня не только времен событий Евангелия, но и того времени, в котором жил Иван Крамской. И, в третьих, пустыня несет религиозно-философский контекст: это место борьбы человека с собственной совестью, со своими страстями, место нравственного и духовного выбора. На картине запечатлён именно момент принятия решения.
В письме к Всеволоду Гаршину Крамской говорит: «Закончив картину, я назвал её дерзко. Итак, это не Христос. То есть, я не знаю, кто это. Это есть выражение моих личных мыслей».
 Это одна из любимых моих картин. Уж очень часто она была мне сродни по духу, когда на службе приходилось принимать непростые решения.

По вечерам гостил дома у Ковалева. Я вообще в этой командировке был у Ковалева дома как у себя самого, запросто. И сам Сергей, и его жена, и дочь относились ко мне с большой симпатией. Ну, так мне казалось.
Его дочь Ольга Ковалёва подарила мне свой поэтический сборник «Летать – никто не запретит» с надписью: «Анатолию Ивановичу от автора сего сборника» (подпись).
Прочёл: всё мрачно - одиночество, смерть, ночь, свеча. Лишь одно стихотворение настоящее, тёплое, посвящено матери и называется «Маме», о том, как она скучает по матери.
Сергей говорил, что у дочери был какой-то нервный срыв, когда они жили в Северном Йемене (городе Сана), и у неё не было возможности нормально общаться со сверстниками. Может быть, в этом вся причина. Но стихи всё равно плохие.

С Сергеем и его женой мы выходили на берег моря. Они не купались, а сидели на берегу и ждали меня, пока я плавал. Хотя необходимости такой не было, и одежду можно было бросить прямо на берегу, никто бы её не взял.

Помню, он разработал план моего приезда с семьёй в Израиль на отдых:
- Ты поездом доедешь до Минска. Оттуда летишь в Израиль на самолёте минской авиакомпании (у них дешёвые билеты, я поговорю с представителями компании). Здесь я тебе дам на время квартиру, которую мы используем для конспиративных встреч. Недели две можешь спокойно жить там, готовить. А обратно в Россию будешь возвращаться тем же путём. Все затраты для тебя будут минимальны.
Но… моя с семьёй поездка не состоялась по самой прозаической причине. Дела у меня на службе пошатнулись, и уже даже на следующий визит в Израиль меня одного, отношение ко мне было куда как прохладнее, а о том, чтобы привезти семью, я даже спрашивать не стал.

С Хаимом Пихманом 27.08.2000 г мы поехали в Нетанию получить объяснение у Марии Гринберг, 1935 года рождения, проживающей по ул. Леви Эшколя, 7, кв. 17 – единственной женщины с такими фамилией и именем в Нетании, для проверки заявления бабушки жены Гайнулина Э.Н. (Радаевой Н.Н.) об источнике её средств на счёте в Израиле.
Эта женщина пояснила, что в 1998 году она репатриировалась в Израиль из города Черновцы. Ни Радуевой Н.Н., ни Эллины и Эмиля Потоцких, а также Ольги и Эмиля Гайнулиных она не знает. В Израиле ни за кого замуж не выходила. Никому никаких денег не передавала, а денег в сумме 800 тыс. долларов США никогда и не имела.
Нами были сделаны запросы на предмет выявления женщины с такими же фамилией и именем, которая репатриировалась в Израиль из бывшего СССР и умерла в апреле 1996 года в Нетании, но такого человека не оказалось. Конечно, соврала Радуева Н.Н.

Вечером этого же дня я получил у полковника Леви материалы исполненного нашего отдельного поручения.
Краткие итоги проделанной работы таковы:
Версия Радуевой Н.Н. об источнике получения ею денег опровергнута. Мария Гринберг жива, но Радуевой Н.Н. не знает, живёт в нищете и такой суммы никогда не имела и никому не передавала.
Счетов на имя Кобеца К.И., Кобеца Ю.К., Турецкого М.А. и Киташина Ю.А. в израильских банках не обнаружено.
Хотя установлено, что Турецкий М.А. многократно посещал Израиль.
Получил график въездов и выездов (в Израиль и из Израиля) Гайнулина Эмиля:
17.5.95 г. Эмиль Гайнулин выехал из Израиля,
21.11.95 г. Эмиль Потоцкий въехал в Израиль,
26.11.1995 г. Эмиль Потоцкий выехал из Израиля,
16.1.96 г. Эмиль Гайнулин въехал в Израиль,
24.1.96 г. – Эмиль Потоцкий выехал из Израиля,
17.3.96 – Эмиль Гайнулин въехал в Израиль,
1.4.96 г. – Эмиль Гайнулин выехал из Израиля.
7.5.96 г. - Эмиль Потоцкий выехал из Израиля,
21.5.96 г. – Эмиль Потоцкий въехал в Израиль,
5.6.96 – Эмиль Гайнулин выехал из Израиля.

Банковские счета Гайнулина Эмиля:
1) счёт № 524555 на имя его матери Гайнулиной Люльшад, уполномоченный Эмиль Гайнулин, в банке ха-Поалим, отделение 626.
2) счёт № 212096 на имя Эмиля и Эллины Потоцких в банке ха-Поалим, отделение 674.
3) счёт № 340850 на имя Eniga Industry trading Inc., уполномоченный Гайнулин Эмиль, в банке ха-Поалим, отделение 771.
4) счёт № 364862 на имя Гайнулиной Гюльшад, уполномоченный Эмиль Гайнулин, в банке ха-Поалим, отделение 600.
5) счёт № 340885 на имя Альфа, уполномоченный Эмиль Гайнулин, в банке ха-Поалим, отделение 771.
Денег на счетах было много. Перед тем, как они (Потоцкие) покинули Израиль все деньги были выведены, за исключением 40 тыс. долларов США, оставшихся на счету матери в отделении 600.
Счёт № 265220 на имя Радаевой Нины в отделении 689 открыт 17.4.96 госпожой Радаевой Ниной, от имени которой в качестве уполномоченной действовала Потоцкая Эллина. Под счётом был адрес: Радаева Нина, ул. Бен-Йехуда, 19 (этот адрес – адрес банка) и тут же написан адрес Потоцкой Элины (ул. Ротшильда, 102, Ришон ле-Цион). 18.4.96 г. Гайнулин Эмиль перевёл 800 тыс. долларов США со счёта компании «Альфа» № 340885 в банке ха-Поалим, отделение 771, на счёт № 265220 на имя Радаевой Нины в отделении 689. Этот перевод на счёт Радаевой был единственной операцией, совершавшейся с данным счётом. 5.6.96 г. в банке ха-Поалим был получен факс от госпожи Элины Потоцкой, в котором содержалась просьба перевести 800 тыс. долларов США со счёта № 265220 на имя Радаевой Нины в отделении 689 на зарубежный счёт в Будапеште на имя Гайнулина Эмиля. 17.6.96 г. был получен дополнительный факс, в котором госпожа Радаева Нина просила перевести всю сумму со счёта № 265220 на зарубежный счёт в Будапеште на имя Solano Trade. Нина Радаева покинула Израиль 30.5.96.

Короче, собрал я материалов очень много.
Гайнулин Э.Н. и его жена Потоцкая О.Ф. въехали в Израиль незаконно на основании приобретённых мошенническим путём поддельных паспортов на имя Эмиля и Элины Потоцких и стали фигурантами уголовного дела, получившем кодовое название «русский роман». 21.05.1996 г. они были задержаны и по прошествии нескольких дней выпущены под залог и сбежали из страны по паспортам на имя Гайнулиных, успев перевести почти все деньги, оказавшиеся на открытых на их имя счетах (за исключением денег на счёте Радаевой Н.Н.).
Ранее, 09.05.1994 года Гайнулин Э.Н. заключил при посредстве парагвайских властей брак с еврейкой Юлией Спивак, чтобы получить израильское гражданство. Но его прошение о предоставлении израильского гражданства было отклонено Израильским МИДом.
24.01.1996 года Эмиль и Ольга Потоцкие получили израильское гражданство по документам на имя Эмиля и Элины Потоцких за 3 тыс. новых шекелей в качестве вознаграждения при содействии работницы отделения МВД в городе Холон Дианы Березовской, привлечённой за это к уголовной ответственности. Группу преступников, которая организовывала получение израильского гражданства гражданами СНГ, не имеющих такого права, возглавлял работник отдела по связям с населением управления МВД в городе Холон Роман Бабаев. В неё, кроме Дианы Березовской, входили Марк Коган, Княжинский Александр и Аркадий Водоврозов. На имя Романа Бабаева и Аркадия Водовозова Гайнулин Э.Н. перевёл несколько десятков тысяч долларов США со своих счетов в Израиле.
21.11 1995 года супруги Потоцкие со своей дочерью Сабиной прибыли в Израиль и обратились в организацию Лишкат ха-Кешер в Тель-Авиве. Они сообщили о себе следующие сведения: Потоцкий Эмиль Яковлевич, родившийся 12.06.1967 г.; Потоцкая Эллина Михайловна, родившаяся 1.12.1972 г. и Потоцкая Сабина Эмильевна, родившаяся 12.7.1995 г.
Потоцкий заявил, что родился в Москве, по профессии строитель, девичье имя его матери – Радаева Ирина Александровна.
Его жена Эллина Потоцкая заявила, что родилась на Украине, домохозяйка, мать её еврейка, отец русский. Супруги заявили, что они женаты с 28.9.1991 г.
В декабре 1995 года супруги обратились в управление по регистрации населения в гор. Ришон ле-Цион с просьбой об изменении статуса с туристического на статус репатриантов (олим). Эта просьба была удовлетворена вопреки предложению секретариата первого отдела управления по регистрации провести дополнительную проверку.
24.1.1996 г. супруги Потоцкие получили израильские удостоверения личности. Служащая, которая занималась ими, отдана под суд за получение взятки от Романа Бабаева в размере 3 тыс. новых шекелей.
В мае 1996 года супруги представили прошение о выдаче им израильских загранпаспортов, которые планировали использовать в качестве подложных. Для Эмиля было подделано письмо, в котором декларировалось, что он врач, сопровождающий больных в рамках лечебного туризма. Его жена заявила, что её дочь больна лейкемией и нуждается в проведении трансплантации за границей, к чему приложила фальшивое врачебное свидетельство, приобретённое специально для этого случая. В его написании подозревается Ури Франк, в отношении которого также решается вопрос о привлечении к уголовной ответственности.
При проверке загранпаспортов Эмиля выяснилось, что он владелец пяти различных русских загранпаспортов.
21.5.96 г. Эмиль был арестован при въезде в Израиль. В ходе следствия молчал («все равно, как воды в рот набрал»). Супруга тоже отказалась сотрудничать. Обыск на их квартире показал, что им принадлежит несколько банковских счетов, на которых внесены значительные суммы денег. Частично счета их, частично они распоряжаются счетами как уполномоченные.
При проверке этих счетов и выяснилось, что Эмиль Потоцкий и Эмиль Гайнулин – одно и то же лицо. Но когда его пригласили на допрос, он с женой и дочерью покинул Израиль (5.6.96 рейсом 215 на Будапешт).

Гражданка Юлия Спивак сообщила, что она вышла замуж за Эмиля Гайнулина в мае 1994 года, но через три месяца пути их разошлись. По закону они до сих пор состоят в браке и раввинский суд в Нетании сейчас занимается делом о её разводе. Так что в настоящее время Эмиль состоит в браке с двумя женщинами – Юлией Спивак и Элиной Потоцкой.

В конце июня 1996 года полицией в массажном заведении «Тропикана» в Рамат-Гане была проверена женщина, заявившая о себе информацию, идентичную той, что сообщала о себе Эллина Потоцкая по въезде в Израиль.
20.8.96 г. в Хайфе в заведении «для одиноких» «Ханмаль» была задержана госпожа, пользовавшаяся удостоверением личности, совершенно тождественным удостоверению личности, выданному Эллине Потоцкой 24.01.96 г. При проверке выяснилось, что это Ирина Викторовна Шмелёва из Узбекистана, 1966 г.р., прибывшая в Израиль 7.5.96, а удостоверение на имя Элины Потоцкой она приобрела за 1 тыс. новых шекелей.

Прощаясь с Тель-Авивом (рано утром на следующий день я улетал), в одном из магазинов увидел красивую картину с женщиной-арабкой в накидке. Картина понравилась, но была большой по размеру. Я не знал, куда её помещу, поэтому так и уехал без неё. Какое же было моё удивление, когда на следующий год увидел её вновь. Но вновь, глупый, купил не её, а изготовленный с неё фотоснимок меньшей величины (он сейчас в кабинете). Но цвет на фото из синего превратился в какой-то коричневый и прелесть картины в значительной степени оказалась утраченной.

По возвращению из Израиля стал активно восполнять пробел знаний о Палестине, Израиле, евреях, иудаизме, христианстве и исламе. Стал читать Библию: положил на прикроватную тумбочку и перед сном прочитывал по нескольку листов, неторопливо обдумывая прочитанное.      
Жена забеспокоилась:
- Что это ты ударился в религию?!
А я просто погружался в многовековую мудрость.
Много читал различной литературы по теме. Делал выписки из книг. Они ниже. Вновь перечитал «Божественные истории» Феликса Кривина». Короче, у меня был духовный подъём.

Цивилизации сменяли одна другую, новые религии приходили на смену старым. Однако желание иногда забывать о повседневности, окунаться в призрачное счастье праздника оставалось стабильным и вечным – как говорится, всякая душа празднику рада.
Если взглянуть шире, то не только праздники, но и все религии мира – ни что иное как развитие основной идеи о Боге, который поможет человечеству найти путь к счастью.

Не только праздники и веры, но и материальные свидетельства новых религий – храмы, соборы, мечети – нередко возводились на местах прежних капищ, жертвенников или культовых построек. Считалось, что эти места уже очищены от злых сил, которые во всех религиях и верованиях преследуют схожие цели и поэтому не имеют религиозной окраски: зло внерелигиозно, вненационально и внерассово так же, как и добро, всё дело в разной трактовке того и другого, а не в сущности самих поступков, фактов, дел и помыслов.

Когда евангельская проповедь, подобно свежему ветру, ворвалась в дряхлеющий античный мир, она принесла надежду опустошённым и отчаявшимся. Вдохнула в них энергию и жизнь. Христианство соединило мудрость Афин и чаяния Востока с мечтой Рима о всеобщем «согласии». Оно осудило угнетателей, возвысило женщину, способствовало искоренению рабства.
Позднее в молодых варварских странах Запада оно стало опорой гуманности и просвещения, заставив грубую силу признать духовный и нравственный авторитет. Постепенно христианская «закваска» превратилась в Европе и Новом Свете в источник динамизма, которого не знают все 50 тыс. лет существования человека.
Христианство влекло к себе людей, казалось бы, абсолютно непохожих: от рабов Рима до Данте, от Достоевского до африканских пастухов. Оно укрепило мучеников Колизея и давало силу своим исповедникам в 20-м веке.
Так же как вера евреев позволила им выжить.
«А земля обетованная оказалась обычной землёй, да ещё вдобавок сухой и каменистой.
Соплеменники Моисея ковырялись в этой земле и с тоской вспоминали то время, когда они, голодные и босые, брели по безводной пустыне, и впереди у них была земля обетованная…»
(«Земля обетованная», Феликс Кривин)

В религии объединяются два полюса человеческого духа – его сила и слабость. Сильные ищут в вере средство помочь другим людям обрести душевное равновесие, а для себя – возможность путём самосовершенствования достичь новых высот духа. Ведь победа над другим человеком – всегда поражение, настоящая Виктория – это когда самого себя побеждаешь.
Слабые же стремятся к вере в надежде обрести в ней утешение и смысл жизни.
Религия не может отвести от человека беду, она способна только убедить его в том, что данная беда не такое уж большое несчастье. Она учит смирению, позволяя забыться и выжить в самых трагических обстоятельствах. Страдание – лучшая питательная среда для взращивания в человеческой душе Бога.
Она же говорит человеку, что большинство его несчастий – это испытания для души или заслуженные наказания за совершённые грехи. Словом, религия – одно из самых удобных объяснений для человека его несовершенства.

Самая большая загадка в соединении добра и зла, в их сосуществовании в жизни человека, в необходимости негатива, отрицательных эмоций так же, как в положительных. В судьбе, в семье, в театре – везде… Конечно, зло – это ужасно. Но без него понятия добра не существует, как дня без ночи. И поэтому зло неистребимо. И зло, и добро – в природе человека. Такая вот страшная диалектика.
Моисеевы заповеди («не убий», «не укради» и т.д.) не заложены в наш генотип, а значит, волосатая обезьяна, сидящая внутри нас, всегда будет склонна убивать, воровать, прелюбодействовать. Посудите сами: большинство заповедей либо никак не «обоснованы» системой инстинктов «хомо сапиенс», либо вообще противоречат основным инстинктам продолжения рода, поиска пищи и самосохранения. Так что обезьяна наша не приемлет их и принять не может по определению. Как кошка не способна усвоить простейшее правило – мыть руки (лапы) перед едой. «Это ещё зачем?» - спросит она и будет права, ибо инстинкт требует от неё мыть лапы после еды.

Бог – инженер программы. Он создал замечательно работающий механизм Вселенной. Дважды два четыре – сочинили люди, потому что им так нравится. Не может не удивлять идеально функционирующий порядок вокруг нас: слияние двух клеток и рождение новой личности, мозговая деятельность, телепатия, биополе? Когда мы по инструкции изучаем компьютер, мы не чужды его инженеру. Почему же не принимаем Инженера, создавшего эту Вселенную? 24 часа в сутки, 12 месяцев в году, времена года, идеальное функционирование звёздной и планетарной системы! Этот гигантский механизм мог создать только гениальный Инженер.

Английский писатель Гилберт Кийт Честертон высказал остроумное и убедительное предположение, что наука не способна постичь мир по той причине, что мир не чертёж, а рисунок художника. Мышление, основанное на элементарной логике, не позволяет ощутить реальной сложности и многоцветности мира. Источник настоящего научного творчества – в Боге.

Как остроумно заметил один священнослужитель: «Насчёт «без Бога» - дело вкуса. Мне, например, гораздо легче представить, что всё-таки мир имеет творца, чем поверить в счастливую цепочку случайностей. Что же касается несовершенства мира, то это ведь ещё не завершённое творение. Но даже сейчас, на этом этапе, кроме закона джунглей, мы видим и прекрасную картину мироздания, его красоту и верим в то, что в будущем эта красота наполнит всё сущее. Всё сущее имеет свой конец. Нет конца лишь вечному. А вечен – Бог. Потому и дорога к Нему – бесконечна.

Всё это больше, чем игра. Добрая или злая. Умная или глупая. Красивая или уродливая. Как сама жизнь, которую нельзя ни выиграть, ни проиграть, а можно только прожить – бездарно или талантливо. Поклониться в конце последнего акта и гордо уйти под гром аплодисментов, освободив место наступающим на пятки…

Мы так истово ищем Бога, но на самом деле находим не Его, а самих себя.

Когда падает крыша
Сожжённого нами крова,
Когда человек камнем
Бросает в другого,
И падает тот бездыханно
На землю в свой смертный час,
Тогда не мы с бога –
А бог не верует в нас.
Когда солнце нежно,
Улыбаясь, смотрит с небес,
А человек пашет поле
Или сажает лес,
И слеза прозрачная катится
Из его благодарных глаз, -
Тогда не мы в бога,
А бог верует в нас.
 Вагиф Самедоглы (перевод с азербайджанского Леонида Латынина)

Сразу после возвращения из Израиля я ушёл в отпуск, а по выходе из него меня ждал неприятный сюрприз. Мне предложено было в срочном порядке принять к производству длившееся уже несколько лет «мамаевское» дело о хищении авиатехнического имущества (это сто с лишним томов материалов). Более того, в течение двух месяцев принять решение по делу. Шеин В.С. сказал: «Возьмете несколько основных эпизодов. Если по ним есть судебная перспектива, направьте в суд. Если нет, прекращайте всё дело в целом». Моими руками хотели «загробить» это крайне заволокиченное дело, то есть сделать «козлом отпущения». Они, и в самом деле, сделают это потом, правда, не так успешно, ибо я сделал довольно много для того, чтобы дело пошло в суд. И, в первую очередь, нашёл в Польше ворованное имущество, а это никак не входило в планы Шеина В.С. и «иже с ними» (кто они, не знаю до конца, но верхушка ГВП «была» там). Перипетии этой истории я отразил в своей главе «Польша». Она будет далее.
Здесь лишь упомяну, что работа по «мамаевскому делу» (он его «мурыжил» несколько лет) не позволила мне добиться возобновления следствия по делу Гайнулина Э.Н. и др. и почти на год израильская тематика была отодвинула в сторону. Было лишь «латание дыр», то есть по запросам и напоминаниям того же Шубова, выполнялось то или другое мероприятие, опять же без возобновления следствия.
Да и сам Гайнулин Э.Н., его жена и Радаева Н.Н. исчезли, установить их местонахождение и допросить по привезённым мной из Израиля материалам не представлялось возможным. Сагура А.Л., может, и знал (наверняка знал!), но молчал.

20.10.2000 года мной (по требованию израильской стороны) вынесено постановления «о признании денег, находящихся на счёте № 265220 в отделении 771 израильского банка ха-Поалим на имя Радаевой Нины Николаевны (основной взнос в сумме 800.000 долларов США и проценты по нему) вещественным доказательством», о чём я уведомил компетентные органы государства Израиль.
А 16.11.2000 г. на имя Министра юстиции Государства Израиль господина Йозефа Бейлина (50 улица Салак, Иерусалим) подготовлено и 01.12.2000 г. отправлено ходатайство об оказании правовой помощи - передать указанные денежные средства на счёт № 40503840938260200030 Главной военной прокуратуры России, ИНН-7704128867 в Киевском отделении Сбербанка РФ № 5278 (гор. Москва), БИК № 044525342, корреспондентский счёт № 30101810600000000342, транзитный счёт 40503840938260200030.
У меня сохранилось несколько экземпляров проектов этого обращения, которые рассматривал Сагура А.Л. Он цеплялся, где только можно и за что только можно. Не нравилась ему моя активность в этом вопросе.

04.12.2000 г. мной это ходатайство направлено на имя Директора Правового Департамента МИДа РФ Скотникова Л.А. для направления по дипломатическим каналам в Израиль.
Но какое-то противодействие или волокита в МИДе привела к тому, что документы наши вовремя так и не поступили. Об этом 29.12.2000 года Шубов А.М. сообщил мне в ГВП:
«… с сожалением информирую Вас, что ходатайство о взыскании в пользу Российской Федерации денежных средств, находящихся на счету гр-ки Радаевой, с последней дипломатической почтой в посольство РФ в Израиле не поступило.
Судебные инстанции Израиля назначили последним сроком представления соответствующих документов 1 января 2001 г.
Учитывая изложенное, прошу Вас срочно направить в мой адрес факсимильной связью копию упомянутого ходатайства в переводе на английский язык и решить вопрос о канале доставки в Израиль оригинала ходатайства с приложениями...»

04.01.2001 г. на имя директора правового департамента МИДа РФ Скотникова Л.А. за подписью Шеина В.С. как начальника следственного управления ГВП было направлено письмо следующего содержания:

«… уважаемый Леонид Алексеевич!
5.12.2000 г. за исходящим 29/00/0017-96 в Ваш адрес было представлено ходатайство по уголовному делу в отношении Гайнулина Э.Н. и других для направления по дипломатическим каналам МИД РФ компетентным органам Израиля.
Ходатайство представлено в Ваш адрес в связи с оговоркой Государства Израиль к ст. 15 европейской конвенции о взаимной правовой помощи по уголовным делам от 20 апреля 1959 года, в соответствии с которой все ходатайства и сообщения в порядке оказания правовой помощи направляются в Государство Израиль через Министерство иностранных дел.
В указанном ходатайстве имеет речь о взыскании в пользу Российской Федерации денежных средств (свыше 1 миллиона долларов США), похищенных у нашего государства представителями коммерческих структур.
По сообщению советника российского посольства в Израиле, судебные инстанции Израиля назначили последним сроком представления соответствующих документов 10 января 2001 года, а ходатайство до настоящего времени находится в МИД России.
Учитывая изложенное, прошу Вас принять срочнее меры к направлению ходатайства в Израиль (в порядке исключения – командирской почтой)».

Это письмо подготавливал для Шеина В.С. и отправлял в МИР РФ уже мой дознаватель Рыжов И.Б. Я в это время находился в кардиологическом отделении 3-го ЦВКГ, куда попал после удачной (триумфальной) поездки в Польшу и последовавшего за этим «прессинга» со стороны руководства следственного управления (Сагура А.Л. и др. при попустительстве Шеина В.С.). Об этом позднее.

До июля 2001 года я плотно занимаюсь делом Мамаева. Пока шло ознакомления обвиняемых и их адвокатов с материалами дела, я писал обвинительное заключение.

Новый всплеск работы и интереса к делу № 29/00/0017-96 произошёл в конце июня 2001 года, когда в газете «Московский комсомолец» появилась разгромная статья «Дембельский аккорд» о Сагуре А.Л. и его злоупотреблениях служебным положением. Сагура А.Л., по-существу, больше в ГВП уже не работал. В отношении него началась проверка, потом возбуждено уголовное дело, а потом он был уволен со службы.

20.07.2001 г. за вх. №оп7056ж на имя Кислицына М.К. поступает жалоба от Гайнулина. Датирована она 16.12.2001 г. (Как это понимать? – Конечно, ошибся. Но в чём?! – В годе, безусловно, но не только).
Гайнулин пишет: «…В производстве Главной военной прокуратуры находится уголовное дело № 29/00/0017, которое было возбуждено в 1996 г. в отношении бывшего заместителя Министра обороны Российской Федерации генерала армии Кобеца К.И. и руководителей финансово-промышленной корпорации «Люкон», в том числе и меня.
С 16 ноября 1999 года предварительное следствие по уголовному делу № 29/00/0017-96 приостановлено на основании п. 1 ч. 1 ст. 195 УПК РСФСР.
С 20 октября 1999 года в отношении меня мера пресечения (заключение под стражу) была изменена на подписку о невыезде, а с 16 ноября 1999 г. отменена полностью.
Никаких следственных действий в период с 16 ноября 1999 г. по настоящее время по данному делу не проводится, все возможности по сбору доказательств исчерпаны. Но обвинение с меня в совершении преступления не снято, что препятствует осуществлению мною своих гражданских прав.
В связи с тем, что моё участие в совершении преступления не доказано, прошу вашего решения по прекращению дела по основаниям, предусмотренным п. 2 ст. 208 УПК РСФСР.
В случае непринятия соответствующих мер ГВП, считаю возможным обращение в конституционный суд Российской Федерации за защитой своих гражданских прав…»

Из Израиля приходит сообщение, что судебное заседание по вопросу о взыскании в пользу Российской Федерации денежного вклада на имя Радаевой назначено на 11 сентября 2001 г.
Главный военный прокурор Кислицын М.К. поручает начальнику организационно-аналитического Управления ГВП генерал-майору Никитину А.П. «изучить материалы дела № 29/00/0017 в части, этого эпизода касающейся».
23.07.2001 г. Никитин А.П. в своей докладной на имя Кислицина М.К. предлагает «… до начала судебного заседания в Израиле… возобновить следствие по делу, приняв меры к розыску и допросам Гайнулина, его жены и Радаевой по вновь открывшимся обстоятельствам происхождения этих денег, а также средств с других счётов Гайнулина в израильском банке «хап-Поалим». После этого откомандировать знающего материалы дела нашего представителя в Израиль для участия в этом судебном заседании…»
Есть виза от 24.07.01 заместителя Главного военного прокурора Морина (друг Кислицына М.К.), и виза («согласен») от того же числа самого Кислицына М.К. Дальше чья-то виза от 25.7.01: «с/пр. передать В.С. Шеину», а 26.7.2001 г. свою визу наложил Шеин В.С.: «т. Яловицкому В.А. Прошу: а) совместно с прокурорами отдела надзора определиться с кандидатурой лица для участия в суд. засед. в Израиль. б) решить вопрос о возобновл. следствия по возвращ. Завгороднего А.И. из отпуска».
То есть моя кандидатура для поездки в Израиль не названа ни Никитиным А.П., ни Шеиным В.С. Надо полагать, лишь в отношения принятия мной дела к производству Шеин В.С. определился.
На жалобу Гайнулина Э.Н. Врио начальника следственного управления ГВП полковник юстиции Майоров А.А. 30.07.2001 г. направляет ответ:
«… По поручению заместителя Генерального прокурора РФ-Главного военного прокурора сообщаю, что Ваше ходатайство о прекращении уголовного дела в отношении Вас поступило в Главную военную прокуратуру и рассмотрено.
Доводы, изложенные в ходатайстве, будут оценены, а о результатах рассмотрения Вы будете уведомлены дополнительно…»

Ответ был направлен по адресу, указанному Гайнулиным Э.Н.: Моск. Область, г. Куровское, ул. Коммунистическая, д. 20, кв. 67. Однако 02.08.2001 г. это письмо возвращается в ГВП, поскольку, со слов соседей, по указанному адресу Гайнулин Э.Н. не проживает. Он боится обнаружить своё местонахождение, и стал просто «беспокоить» ГВП своими жалобами.
2 августа Майоров А.А. как Врио нач. следственного управления ГВП своим постановлением возобновляет предварительное следствие по делу «поскольку после получения из Израиля материалов проверки, Гайнулин и Радаева дополнительно по указанному вопросу не допрашивались… а Гайнулин в настоящее время проживает в г. Куровское Моск. области и для установления обстоятельств дела с ним необходимо проведение дополнительных следственных действий». Устанавливает срок доп. следствия по нему – один месяц и поручает производство следствия по делу следователю по особо важным делам 2 отдела следственного управления ГВП подполковнику юстиции Ерофееву Н.И.
13 августа 2001 года Ерофеев выносит постановления о принятии дела к своему производству и приступает к расследованию.
В конце августа 2001 г. прибываю из отпуска я и по поручению Шеина В.С. (поскольку никого на этот момент, чтобы направить в суд они не подготовили, то есть мне опять повезло, моя кандидатура осталась единственной) подготавливаю 27.08.2001 г. на имя Шубова от имени генерал-лейтенанта Яковлева Ю.П. ходатайство о переносе срока суда:
Руководством Главной военной прокуратуры с удовлетворением принято предложение израильского суда об участии представителя ГВП в рассмотрении нашего ходатайства о возвращении в Россию похищенных у Министерства обороны РФ денежных средств, находящихся на счёте Радаевой Н.Н. в израильском банке ха-Поалим.
Принято решение откомандировать в Израиль для участия в судебном заседании старшего следователя по особо важным делам полковника юстиции А.И. Завгороднего с материалами о перечислении денег Минобороны РФ.
Возобновлено предварительное следствие по уголовному делу № 29/00/0017-06 и приняты меры к установлению местонахождения Гайнулина Э.Н. и его дополнительному допросу по всем обстоятельствам движения денег, похищенных у Минобороны РФ.
Поскольку решение о финансировании командировки А.И. Завгороднего, а также паспортно-визовое оформление поездки требует времени, прошу Вас обратиться в судебные инстанции Израиля с ходатайством о переносе заседания суда с 11 сентября на начало октября 2001 г. С уважением…»

3 сентября 2001 г. сам Шеин В.С. как старший помощник Главного военного прокурора выносит постановление «в связи с выходом из отпуска старшего следователя по особо важным делам Главной военной прокуратуры полковника юстиции Завгороднего А.И., у которого находилось в производстве данное дело…», передать уголовное дело № 29/00/0017-96 от Ерофеева Н.И. мне. Тем же числом я выношу постановление о принятии дела к своему производству. А уже 5.09.2001 г. за подписью Врио Главного военного прокурора генерал-лейтенанта Яковлева Ю.П. на имя Министра обороны Российской Федерации Иванова С.Б. пошло ходатайство о моём откомандировании в Израиль:

Уважаемый Сергей Борисович!
В процессе расследования уголовного дела № 29/00/0017-96 нами наложен арест на денежные средства гражданки Радаевой Н.Н. в одном из израильских банков. Согласно материалам дела, эти деньги в сумме одного миллиона долларов США были похищены в Министерстве обороны РФ и затем переведены за границу. Перед компетентными органами Израиля возбуждено ходатайство о возвращении вышеназванных денежных средств в Российскую Федерацию.
Рассмотрение израильским судом нашего ходатайства назначено на первую половину октября сего года. Причем израильская сторона рекомендует направить на процесс представителя Главной военной прокуратуры, хорошо знающего уголовное дело.
В связи с этим принято решение об откомандировании в Израиль (гор. Тель-Авив и Иерусалим) старшего следователя по особо важным делам следственного управления Главной военной прокуратуры полковника юстиции Завгороднего Анатолия Ивановича, служебный заграничный паспорт которого находится в Главном управлении международного военного сотрудничества Минообороны РФ.
Прошу Вашего указания об оформлении Завгороднему А.И. въездных документов в Израиль.
Срок командировки – 10 суток. Выезд планируется в первых числах октября 2001 г.
Завгородний А.И. осведомлён в секретных сведениях (допуск № 2 013889/5091 от 20 декабря 1985 г.).
Согласие Управления военной контрразведки ФСБ РФ на его выезд за рубеж имеется (№ 3/ОРАФ/488874 от 14 марта 1997 г.).
Расходы, связанные с откомандированием Завгороднего А.И., прошу отнести на счёт средств централизованного валютного фонда Министерства обороны РФ…»

Министр обороны России С.Б. Иванов наложил резолюцию: «А.И. Мазуркевичу «Реализуйте в установленном порядке. 8 сентября 2001 г. вх. № Н-21269»/
Начальник Главного Управления международного военного сотрудничества Министерства обороны генерал-лейтенант А.И.Мазуркевич: «Е.В. Заваденко. Н.А. Середнякову Прошу оформить документы установленным порядком. 11 сентября 2001 г.»
Но я предварительно (ещё 5 сентября 2001 г.) уже собрал визы всех необходимых лиц: и того же Мазуркевича, Н.Середнякова, врио нач. штаба 8 управления ГШ ВС С.Бабина, врио начальника ГФЭУ Кузнецова, врио начальника 2 упр. ГУВБИФ полковника Батракова и др. Обстановка была крайне напряжена, надо было торопиться.

11.09.2001 г. А.М. Шубов на имя Врио Главного военного прокурора России генерал-лейтенанта юстиции Яковлева Ю.П. факсом за № 140/м сообщает, «… что в связи с Вашим решением об откомандировании в Израиль старшего следователя по особо важным делам полковника юстиции Завгороднего А.И. для участия в судебном заседании по вопросу о возвращении России похищенных средств и ходатайством о переносе этого судебного заседания на более поздний срок компетентным израильским судом назначена новая дата слушания дела – 6 ноября 2001 года.
Дата согласована с представителями полиции Израиля и защиты.
Посольству Израиля в России по линии израильской полиции будет сообщено о необходимости выдачи А.И. Завгороднему израильской визы».

Яковлев Ю.П. 12.09.2001 г. отписал это сообщение Шеину В.С., а тот 13.9.2001 г. начертал свою резолюцию мне: «т. Завгороднему А.И. Прошу подготовиться к участию в суд. засед. и в вып. следств. действий на террит. Израиля (при необх. подгот. доп. просьбу о правовой помощи)»
Я подготовил таковую (в дополнение к нашему международному следственному поручению об оказании правовой помощи от 30 мая 1997 года). В ней поднимался вопрос об установлении, когда, кем, при каких основаниях и на каком основании были открыты в банке ха-Поалим счета фирм «Энига» и «Альфа». Когда, кто и при каких обстоятельствах уполномочил распоряжаться находящимися там средствами Гайнулина Э.Н. Каково было движение денежных средств по счетам, каковы основания для зачисления и списания денежных средств по ним. О деятельности фирм, их создании и контактах с представителями ФПК «Люкон» допросить руководителей фирм и других лиц, причастных к деятельности этих фирм. Произвести в банке выемки юридических дел фирм и документов об их деятельности и перечислении денежных средств. Выражена просьба разрешить мне присутствовать при выполнении этих следственных действий.
25.09.2001 г. текст переведённого на иврит международного следственного поручения за подписью Шеина В.С. как старшего помощника Главного военного прокурора-начальника следственного управления ГВП направлены Начальнику Национального Центрального бюро Интерпола в Российской Федерации полковнику милиции Ваничкину Михаилу Георгиевичу с просьбой передать исполнителям по каналам связи Интерпола для ускорения исполнения.

12 сентября 2001 г. Первый заместитель Генерального прокурора РФ государственный советник юстиции 1-го класса Бирюков Ю.С. продлил мне срок предварительного следствия по делу до 40 месяцев. Как Яковлев был против этого продления! («Сожги это дело! Сколько можно?! Иди сам продлевай!») Боялся за свою шкуру, ибо успел Сагура А.Л. «повязать» его подношениями – ему был построен загородный дом по Рижскому шоссе.
Я сам пошёл в генеральную прокуратуру РФ и «продлил» срок следствия.

3 октября 2001 года с 10.00 до 12.00 я дополнительно допросил в качестве обвиняемого Гайнулина Э.Н. Допрос производился в присутствии адвоката Ибрагимова Рафика Эйваровича, представившего ордер № 48562 юридической консультации № 7 Московской областной коллегии адвокатов. Очень мерзкая личность. Понятия о чести и законе минимальны. Вообще нет. Активно мешал мне работать, напрашивался на конфликт. Говорили, что раньше он служил в ГВП и был «человеком Гавето С.Э.». Не удивительно. Станислав Георгиевич («Стасик») и ушёл из ГВП «за корысть».

Атмосферу допроса в какой-то мере можно понять и из текста протокола:
«…Вопрос: Изменились ли Ваши социально-демографические данные с момента последнего допроса Вас в качестве обвиняемого в 1999 году?
Ответ: С того момента времени у меня произошли следующие изменения. Я разведён, а когда и в связи с чем, я не считаю нужным говорить. Нового брака я не заключил. Ребёнок у меня всё так же один. В данный момент я не работаю и не работал все два года с момента освобождения меня из-под стражи. Помогали мне всё это время существовать мои друзья, кто они, я не считаю нужным говорить. Всё это время я искал работу. В настоящее время я проживаю в пос. Куровское Московской области Орехово-Зуевского района, ул. Коммунистическая, дом 20, кв. 67. Телефон у меня есть только мобильный, но сообщать его я не считаю нужным.
Вопрос: Скажите, пожалуйста, какую фамилию теперь носит Ваша, бывшая теперь уже, жена, где в настоящее время проживает она, а также её бабушка Радаева Н.Н.?
Ответ: Я этого не знаю.
Вопрос: Названый Вами сейчас в качестве места Вашего жительства адрес указывался Вами и в Вашем обращении в Главную военную прокуратуру от 16 декабря 2001 года. Однако направленный нами по этому адресу ответ возвратился с пометкой, что Вы по этому адресу не проживаете. Как это понимать?
Ответ: Я не знаю, как всё это понимать. Я на самом деле проживаю там.
Вопрос: Поясните, пожалуйста, обстоятельства приобретения Вами израильского гражданства?
Ответ: На этот вопрос я отвечать не хочу.
Вопрос: Израильской стороной представлены сведения о том, что Вы с женой в Израиле пользовались подложными документами (паспортами №№ 21 1415471 и 21 1415472, выданные МИД 30 августа 1995 года на имя Потоцкого Эмиля Яковлевича, 12 июля 1976 года рождения, и Потоцкой Алины Яковлевны, 1 декабря 1972 года рождения; диплом ПВ-11-«№ 878765, выданный 25 июля 1991 года, регистрационный номер 21084, на имя Потоцкого Эмиля Яковлевича об окончании в 1991 году Московского института народного хозяйства им. Г.В. Плеханова, свидетельством о рождении за № 9467 на имя Потоцкого Эмиля Яковлевича, родившегося 12 июля 1967 года в гор. Москве, свидетельством о расторжении брака 1.АМ №397446 от 12 сентября 1089 года между Левчаковым Михаилом Павловичем и Гольдиной Леонорой Азриелевной, свидетельством о рождении за № 105 на имя Левчаковой Алины Михайловны, родившейся 1 декабря 1972 года в гор. Винница; свидетельством о рождении за № 1882 на имя Гольдиной Леоноры Азриелевны, родившейся 25 июля 1940 года). Поясните, пожалуйста, с какой целью Вы это делали, где и у кого Вы приобрели эти документы?
Ответ: Я не хочу отвечать на этот вопрос.
Вопрос: Использовали ли Вы вышеперечисленные документы (в частности, общегражданские заграничные паспорта на имя Потоцкого Э.Н. и Потоцкой А.М.) при пересечении государственной границы СССР и РФ?
Ответ: Я не буду отвечать на этот вопрос.
Вопрос: Расскажите, пожалуйста, о создании и деятельности фирм «Альфа» и «Энига». Кто, когда и для каких целей их создал, каково было Ваше место в деятельности этих фирм. Кто ещё работал в этих фирмах. Откуда на счета этих фирм поступали и куда со счетов этих фирм перечислялись деньги?
Ответ: В связи с тем, что прошло уже много времени, я ничего их тех обстоятельств, по поводу которых Вы мне задаёте вопрос, не помню.
Вопрос: Поясните, пожалуйста, при каких обстоятельствах Вами заключён договор № 28/к от 9 августа 1994 года между ФПК «Люкон» (в Вашем лице) и ТОО «Пирс» в лице генерального директора Пирогова С.В. на поставку ФПК «Люкон» запасных частей к автомобилю «Мерседес Бенц» на сумму 60 тысяч долларов США (ксерокопия договора представляется)?
Ответ: С ксерокопией вышеназванного договора я ознакомился, однако не могу сказать, мною ли в этом договоре исполнена подпись от моего имени. Не помню я и обстоятельств заключения вышеназванного договора.
Вопрос: Вам предъявляется ксерокопия контракта № 94/03 от 30 июля 1994 года между фирмой «Энига» и ТОО «Пирс» на поставку в Россию помидоров на сумму 300 тысяч долларов США. Участвовали ли Вы в составлении этого договора, кто такой А. Рубинштейн, подписавший контракт от имени «Энига», были ли поставки товара по этому контракту, а также перечислялись ли деньги по этому контакту в «Энигу»?
Ответ: Я не помню, принимал ли я участие в составлении контракта. Кто такой А. Рубинштейн, я не помню. Производилась ли поставка товара по контракту, не помню. Перечислялись ли деньги за товар по контракту в «Энигу», я также не помню.
Вопрос: Следствием установлено, что ТОО «Пирс» «подставная» фирма (то есть фирма, созданная для «перекачивания» денег за границу), открытая неустановленными по делу лицами по похищенным у граждан паспортам. С кем тогда заключались договоры ФПК «Люкон» (в частности Вами) и «Энигой»?
Ответ: Я ничего не знаю и не помню.
Вопрос: Уточните, пожалуйста, какова природа (происхождение) денег, перечисленных Вами со счёта «Альфы» на расчётный счёт гражданки Радаевой Н.Н. в Израиле?
Ответ: Я уже не помню этого, по этому вопросу я ранее уже давал показания.
Вопрос: Напоминаю Вам, что на допросе по этому поводу 28 сентября 1999 года Вы показали, что эти деньги Радаева Н.Н. получила от своей подруги, за которой ухаживала после её смерти. Однако израильской стороной эта версия опровергнута. Что Вы поясните в связи с этим?
Ответ: Я ничего по этому поводу пояснять не буду.

Нечего сказать, поговорили мило. Освобождённый из-под стражи и, видимо, обнадёженный кем-то, что ему ничего не грозит, Гайнулин Э.Н. и Ибрагимов вели себя агрессивно и нагло. Нового ареста Гайнулин не боялся.

Ибрагимов Р.Э. (естественно, в интересах Гайнулина Э.Н.) начинает донимать меня жалобами (естественно, на имя «Заместителя генерального прокурора Российской Федерации-Главного военного прокурора генерал-полковника юстиции Кислицына М.К.). И что-то уж больно чутко относились к этим жалобам, и отрывали у меня и так не достающее время для работы как по «Мамаевскому» делу, которое я вот-вот должен был направить в суд; по делу Кобеца К.И., а я вот-вот должен был выехать в командировку в Сирию для допроса Киташина Ю.А., так и по тому же Гайнулину Э.Н. – хоть разрывайся!!! А может, именно на это и рассчитывали «оборотни в погонах».
Итак, вот его жалоба от 08.10.2001 г. (вх. ГВП № оп/10973 ж от 08.10.2001 г.):
«…В производстве Главной военной прокуратуры уже 6-й год находится уголовное дело, возбужденное в отношении заместителя Министра обороны Российской Федерации генерала армии Кобеца К.И. и др. (№ 29/00/0017-96).
С августа 1997 г. в одном производстве с ним расследуется уголовное дело, возбужденное по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 147 УК РСФСР, в отношении руководителей Финансово-промышленной корпорации (ФПК) «Люкон» Киташина Ю.А., Гайнулина Э.Н. и др. Предварительное следствие по уголовному делу неоднократно приостанавливалось и возобновлялось.
Гайнулин Э.Н. в связи с данным уголовным делом 1,5 года содержался под стражей. 16 ноября 1999 года мера пресечения (заключение под стражу и подписка о невыезде) в отношении него полностью отменена.
Это решение, принятое два года тому назад, свидетельствует в том числе и о том, что предъявленное Гайнулину Э.Н. обвинение в результате проведённого расследования не нашло подтверждения.
В октябре 1999 года срок расследования по делу в очередной раз продлевался. Дальнейшее продление обосновывалось необходимостью проведения допросов ряда сотрудников ФПК «Люкон» (Багдасаряна, Волкова, Мусатовой), а также проверки следственным путём показаний Гайнулина Э.Н. о принадлежности 800,0 тыс. долларов США Радаевой. После чего планировалось «дать юридическую оценку действиям Гайнулина Э.Н. и принять по ним соответствующее решение» (постановление о возбуждении ходатайства о продлении срока предварительного следствия от 13.10.99 г.). Намеченные следственные действия выполнены в полном объёме.
И они только подтвердили непричастность Гайнулина Э.Н. к инкриминируемым ему деяниям (показания Турецкого, Пискурского, Мусатовой, Багдасаряна, Волкова, Соболева и др.). Более того, уже в 1998-1999 гг. следствие признавало установленной непричастность Гайнулина Э.Н. в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 147 УК РСФСР (обращение ГВП в следственные органы Чешской Республики – июль 1998 г., вышеуказанное постановление от 13.10.99 г.). Однако решение по данному обвинению, несмотря на истечение достаточно длительного времени (более двух лет) и указание об этом в вышеупоминавшемся постановлении, до сих пор не принято. Обвинение с Гайнулина Э.Н. в установленном порядке не снято. Данное положение нельзя признать законным и обоснованным, поскольку препятствует осуществлению Гайнулиным Э.Н. своих прав.
Безосновательным представляется утверждение ст. военного прокурора отдела надзора ГВП полковника Филипповича А.Б. о невозможности «принять окончательное решение… в отношении вас (Гайнулина Э.Н.) без выполнения следственных действий с участием Киташина Ю.А. (исх. № 29/00/0017-96 от 28.04.2001 г.). По делу проведён значительный объём следственных действий, в том числе и с рядом сотрудников ФПК «Люкон», показания которых дают достаточные основания для принятия такого решения. Кроме того, оно противоречит выводам, изложенным в постановлении от 13.10.99 г. и утверждённым одним из руководителей ГВП.
Исходя из изложенного, считаю, что участие Гайнулина Э.Н. в совершении данного преступления не доказано, все возможности для собирания дополнительных доказательств исчерпаны, и дело подлежит прекращению по п. 2 ст. 208 УПК РСФСР.
Хотелось бы привлечь Ваше внимание и к следующему обстоятельству.
Гайнулин Э.Н. обвиняется в мошенничестве, совершённом в 1993-1994 гг. с Киташиным Ю.А. Других фигурантов по этому обвинению и эпизоду не имеется.
Гайнулин Э.Н., равно как и Киташин Ю.А., не относятся к числу лиц, указанных в ст. 126 УПК РСФСР и ст. 32 Положения о военной прокуратуре, дела о которых подследственны следователям военной прокуратуры. В свете отмеченного не совсем ясно, почему расследование по данному обвинению проводится следователем ГВП.
Обращаясь к Вам, П Р О Ш У –
Дать указание:
- о принятии предусмотренных законом мер к прекращению уголовного преследования Гайнулина Э.Н.;
- разъяснить основания, в связи с которыми уголовное дело по обвинению Гайнулина Э.Н. и Киташина Ю.А. в совершении мошенничества расследуется следователем ГВП…»
 
Мой комментарий: Ибрагимов хорошо знает положение с расследованием. Не исключено, что кто-то его посвятил во все наши изъяны, он по ним и бьёт. Это продолжение коррупции, которая и привела к столь плачевному положение дела с предварительным следствием. Мне Сагура А.Л. не давал руководить группой, а Шеин В.С. будто бы не замечал этого и не реагировал на мои попытки освободиться от этой гибельной для дела «опеки» Сагуры. Тот, как свинья, рылся в деле, где только ему заблагорассудится, в поисках «вкусненького». Потом надо приложить огромные усилия, чтобы все его художества «рекультивировать, зарыть», т.е. отработать и принять решение. Дело растаскивалось неимоверно и неоправданно «вширь», ничего не дорабатывалось до конца. Всем было «по фиг». За конечный за результат отвечал только я, и меня как раз отстраняли от принятия решений и ведения следствия.
Наше дело – образец того, как можно развалить любое важное начинание, и виноватых вроде нет. Дело шесть лет расследуется и везде одни куски, ничего завершённого, и виновных нет (кроме меня, конечно). Тут «торпеда» и по нашим «политическим выкрутасам» в июле 1998 года. Не хрен примешивать политику к уголовщине. См. часть «Чехия».

В тот же день (08.10.2001 г.) Ибрагимов «родил» и вторую жалобу, теперь уже на меня:
«…В производстве ст. следователя по ОВД при ГВП полковника юстиции Завгороднего А.И. находится уголовное дело № 29/00/0017-96. Расследование по делу ведётся с обвинительным уклоном, следователь препятствует мне и Гайнулину Э.Н. в реализации его права на защиту. Об этом свидетельствует следующее.
Для того, чтобы полковник юстиции Завгородний А.И. и дознаватель майор Рыжов И.Б. согласились обсудить со мною дату и время вручения им ордера и моего письменного уведомления о вступлении в дело потребовалось вмешательство зам. начальника СУ ГВП полковника юстиции Майорова А.А.
26 сентября 2001 г. во время личной встречи, несмотря на предъявление мною ордера юридической консультации и письменного заявления Гайнулина Э.Н., полковник юстиции Завгородний А.И. подверг меня не предусмотренной уголовно-процессуальным законодательством и унизительной процедуре подтверждения Гайнулиным Э.Н. по телефону моих полномочий. Вёл себя некорректно. Позволил в мой адрес, хотя и якобы в пересказе, оскорбительные выражения «проходимец», «гнать прочь». Всячески оттягивал предоставление мне для ознакомления в порядке ст. 51 УПК РСФСР материалов уголовного дела, отказывался обсуждать дату и время, предлагая дополнительно позвонить ему на днях, а затем и вовсе отослал меня договариваться об этом с дознавателем.
Полковник юстиции Завгородний А.И. уклонился не только от участия, но и от организации этого процессуального мероприятия, перепоручив дознавателю майору Рыжову И.Б. Последний под различными предлогами и лишь в результате моей настойчивости (пришлось не раз звонить и вести переговоры) только во второй половине дня 1.10.2001 г. представил мне материалы дела (75-80 листов). При этом я вынужден был неоднократно прерываться и стоять в коридоре (перекур дознавателя (я не курю), встречи и сопровождение им посетителей, перемещение меня из одной комнаты в другую и т.д.).
03.10.2001 г. во время допроса Гайнулина Э.Н. полковник юстиции Завгородний А.И. лишь после моего вмешательства прекратил формулировать для занесения в протокол показания моего подзащитного. Препятствуя мне в оказании юридической помощи Гайнулину Э.Н., повышал на меня голос и угрожал мне причинением неприятностей. Оказывая на Гайнулина Э.Г. психологическое воздействие, допускал абсолютно неприемлемые с точки зрения следственной этики выражения: «Я с Вами честно играю» (??) 04.10.2001 г. Отказался удовлетворить мою просьбу о выдаче на руки не доставленного по почте ответа Главной военной прокуратуры на обращение Гайнулина Э.Н.
Вышеперечисленное даёт основание предполагать возможную некую заинтересованность полковника юстиции Завгороднего А.И. в этом деле. Считаю себя обязанным донести вышеизложенное до Вашего сведения…».

Комментарий: Ну, что на это сказать? Первое, что приходит на ум – «Свекровь - ****ь, и невестке не верит». Сам грязен, и в ком-то предполагает «возможную некую заинтересованность». Правда в том, что мне, на самом деле, Гайнулиным Э.Н. был назван другой адвокат, поэтому я Ибрагимова Р.Э. и воспринял с подозрительностью. И вёл он себя гадостно, поэтому и расположения к нему никакого не было.
Пришлось отписываться. И не только мне. У меня в архиве сохранился проект объяснения от 11.10.2001 г. на имя начальника отдела надзора СУ ГВП полковника юстиции Матюнина В.А. одного из моих дознавателей – лейтенанта Алексеенко М.М.:
«…Я, лейтенант Алексеенко Михаил Михайлович, в период с 7 сентября по 6 октября 2001 года был прикомандирован по приказу командира в/ч 59802 в следственное управление Главной военной прокуратуры в качестве дознавателя. В СУ ГВП я выполнял поручения старшего следователя по особо важным делам полковника юстиции Завгороднего А.И.
Во время работы в прокуратуре я несколько раз (два или три раза, точно не помню) отвечал на телефонные звонки мужчины, который, представившись адвокатом Ибрагимовым Р.Э., просил к телефону полковника юстиции Завгороднего А.И. На моменты звонков, Завгороднего А.И. в кабинете не было. Других вопросов он, Ибрагимов Р.Э., не задавал.
В период обращений Ибрагимова Р.Э. полковник юстиции Завгородний А.И. был очень занят выполнением следственных действий по уголовному делу. Почти ежедневно он, Завгородний А.И.. проводил допросы, изучал материалы дела и готовил поручения дознавателям (производство выемок документов, их осмотр и др.). Я и работающие по поручениям полковника юстиции Завгороднего А.И. другие дознаватели (майор Рыжов И.Б. и подполковник Репинский В.А.) то же были очень заняты.
3 октября 2001 г. я присутствовал в кабинете при допросе полковником юстиции Завгородним А.И. обвиняемого Гайнулина Э.Н. На допросе присутствовал адвокат Ибрагимов Р.Э. В ходе допроса Ибрагимов Р.Э. постоянно вмешивался в разговор и неоднократно пытался указывать Гайнулину Э.Н., какие давать ответы, на что ему делались замечания старшим следователем по особо важным делам полковником юстиции Завгородним А.И. Замечания делались в корректной форме без грубостей и оскорблений. Тем не менее, Ибрагимов Р.Э. реагировал на них болезненно, но продолжал что-то шептать Гайнулину Э.Н.…»

Да, перегружен я был сверх меры. Следователей в моей группе не было. Да и дознавателей надолго не давали, то есть только чуть-чуть человек войдёт в курс дела и чему- научится, его забирают и дают другого. Основную работу приходилось делать самому. А дело было не одно, и всё «горящее».

19 октября 2001 г. Шеин В.С. сообщил Шубову А.М., что  «…2 ноября 2001 г. в город Тель-Авив рейсом LY-616 вылетает старший следователь по особо важным делам следственного управления Главной военной прокуратуры полковник юстиции Завгородний Анатолий Иванович.
Возвращается Завгородний А.И. из Тель-Авива в Москву 12 ноября 2001 г. рейсом № 611 (LY). Прошу организовать встречу Завгороднего А.И. в аэропорту города Тель-Авива, размещение в гостинице, обеспечить переводчиком и решить с компетентными органами Израиля, занятыми исполнением нашего международного следственного поручения, вопрос о плане совместной работы, а по завершении визита Завгороднего А.И. в Израиль проводить его в аэропорт Тель-Авива…»

Прямо перед вылетом (01.11.2001 г.) я вынес постановление о возбуждении ходатайства о продлении срока следствия по делу на три месяца до 13 февраля 2002 г. Шеин В.П., верный своей политике «уплотнять» (куда уж больше!), урезал этот срок до 41 месяца 15 суток, то есть до 28 декабря 2001 года. Не удивительно, что в спешке дело просто «загробили». Спасал свою шкуру. Сагуру А.Л. привлекали к уголовной ответственности, следующим на очереди был сам Шеин В.С. Вот и старался запрятать концы в воду, а заодно и «прогнуться» перед кем-то «невидимым».

В Израиль мне за подписью Заместителя Генерального прокурора Российской Федерации-Главного военного прокурора генерал-полковника Кислицына М.К. была выдана 1 ноября 2001 года доверенность:
«В соответствии со статьями 434-446 ГПК РСФСР уполномочиваю старшего следователя по особо важным делам следственного управления Главной военной прокуратуры полковника юстиции Завгороднего Анатолия Ивановича (служебное удостоверение Прокуратуры Российской Федерации № 58317, выданное 3 ноября 1999 года заместителем Главного военного прокурора Смирновым В.А.) представлять  интересы Главной военной прокуратуры по гражданскому делу о взыскании денежных средств со счёта № 265220, открытого на имя Радаевой Н.Н. в 689 отделении израильского банка ха-Полалим, в мировом суде гор. Петах-Тиква и других судах Государства Израиль.
В соответствии со ст. 46 ГПК РСФСР Завгороднему А.И. предоставлено право на совершение от имени Главного военного прокурора всех процессуальных действий, в том числе изменения предмета иска, обжалования решения суда, получения присуждённого имущества или денег…»

В аэропорту им. Бен Гуриона 02.11.2001 г меня встретил представитель военного атташата. Приехал в Посольство усталый и невыспавшийся, но военный атташе полковник Ковалев предложил сразу же поехать в г.Иерусалим. Дескать, в связи с палестинской интифадой (восстанием), ситуация сложная, и город в любой момент может быть закрыт. Я согласился. До Иерусалима добрались без происшествий. Но уже там сопровождающему офицеру пришло указание в связи с угрозой теракта в Иерусалиме незамедлительно покинуть город. Мы вынуждены были возвратиться в Тель-Авив.
 
А это уже моя вторая командировка в Израиль. Раннее утро 02.11.2001 г. После бессонной ночи – я снова в Израиле, и сразу еду в Иерусалим. Итак, Тель-Авив, посольство России. С военным атташе России полковником Ковалёвым.
Надо отдать должное, израильтяне борются в тероризмом довольно жёстко. Формула правительства Израиля на переговорах с палестинцами: «Мы будем вести переговоры так, как будто бы нет террора, и будем бороться с террором так, как будто нет переговоров».

В Тель-Авиве меня устроили в Hotel Metropoliten (№ 1412). Очень дорогой, шикарный, но в связи с интифадой отели стояли пустые, цены на них упали, и мои командировочные средства позволяли поселиться не в Avive у Посольства (как в прошлом году), а в более престижном, прямо на берегу моря на приморской «авениде» и всё также недалеко от посольства.
Съездили с Ковалёвым на конспиративную квартиру нашей контрразведки (уж не помню, зачем).
В этот же день я посетил генерала Леви (он за год вырос до генерала) в отдел по раскрытию международных экономических преступлений. У него была страсть к коллекционированию головных уборов армейских и других спецподразделений всех возможных государств. Отдел-то у него был «международный». Фуражки покрывали все стены его довольно большого кабинета. Ещё в прошлую свою поездку я «просёк», что головного убора российской армии у Леви нет, и собираясь в новую поездку в Израиль, взял в качестве подарка одну из своих фуражек. Как он был рад! А я тут же попросил оказать мне помощь в наведении справок о Киташине Ю.А. и к концу командировки получил всю необходимую мне информацию. Позднее эта информация позволила мне «отбить атаку» моих врагов и пресечь их потуги возбудить в отношении меня уголовное дело. Об этом позднее. А пока просто немного информации.
Напомню, что во время визита в Сирию я узнал, что за подписью Шеина В.С. (а подготовил документ Сагура А.Л.) на имя начальника ГРУ ГШ генерал-лейтенанта Корабельникова в 1997 году была отправлено официальное письмо, что в ходе следствия по делу было «установлено», что Киташин Ю.А. – израильский шпион (гражданин Израиля, неоднократно посещал Израиль и имеет там счета в банках) и с группой соратников выполняет в Сирии задания израильских спецслужб. Это «сообщение» ГВП, перенаправленное Министром обороны РФ Министру обороны Сирии чуть ли не стоило Киташину жизни.
В Израиле спецслужб много, и, к моему счастью, они не всегда в курсе дел «друг друга». А может, просто уже просто забыли, чем когда-то грозил Израилю «Люкон».
Генерал Леви представил мне два тома отработанных по моей просьбе материал, из которых следовало, что Киташин Ю.А. гражданином Израиля никогда не являлся и не является, границ Израиля не пересекал никогда и счетов в израильских банках не имел и не имеет.
Эту-то информацию я и приложил к своему письмо на имя Главного военного прокурора в 2002 году, как доказательство коррупции в нашем ведомстве, когда мне стало известно, что Сагура А.Л. и Шеин В.С. дали ложные объяснения о моей командировке в Чехию в 1998 году (якобы, я выехал туда чуть ли не самовольно, а для «ублажения» своих низменных побуждений, опять же вопреки прямому запрету Шеина В.С. и Сагуры А.Л., взял с собой Турецкого М.А.).
Представленные мною материалы сыграли роль бомбы и привели коррупционеров в замешательство. Моё сообщение, конечно, предметом расследования не стало, дело замяли. Но и в отношении меня дело не возбудили. Так что о генерале Леви я вспоминаю только с положительными эмоциями.

Ну и, конечно, в первый же день побывал в суде города Петах-Тиква, где должно было рассматриваться дело о судьбе арестованных нами денег Гайнулина Э.Н. и согласовал предстоящие мероприятия по нашему международному следственному поручению.

Таким образом, «маховик» работы по «нашей тематике» я раскрутил в первый же день, а дальше (до суда и получения материалов у генерала Леви) можно было заняться познанием Израиля. Ну, не водку же пить на мероприятиях в посольстве или в номере с бывшими соотечественниками!

04.11.2001 г. вечером на пляже в Тель-Авиве я познакомился с репатриантом из бывшего Союза– еврейским писателем из г.Харькова Михаилом Немовым (псевдоним, конечно).
Если в пошлом году у меня не было проблем с времяпрепровождением. Я дневал и ночевал дома у Ковалёва, участвовал в их вечеринках дома и на природе. Очень большие симпатии мне тогда оказывала жена резидента (начальника Ковалева). И в поездки мы не раз выезжали с Ковалевым и его женой. Ходили вместе на пляж. Они не купались, а ждали на берегу, пока я выйду из моря.
Сейчас домой меня не приглашали и на берегу моря ждать не хотели. Ковалёв вывез меня на берег, посоветовал вещи без присмотра не оставлять (интифада, палестинцы не работают, денег нет, могут стащить одежду для продажи).
- Ты выйди на берег, там обязательно кто-то будет сидеть отдыхать, и спроси по-русски: «Кто посмотрит за моей одеждой!» Кто-то обязательно откликнется.
Так я и поступил. На мои слова откликнулась пара евреев (мужчина и женщина), а когда я вышел из моря, стали расспрашивать, из какой я «алии».
Я сказал, что в командировке.
- Какой (евреи-то любопытные)
Сказал, что следователь. Интерес ещё более возрос. А когда я чуть-чуть рассказал о деле, которое расследую, и что до этого был в Сирии, интерес ко мне разгорелся до предела.
Пара меня пригласила в кафе на набережной, и мужчина стал «обрабатывать» меня, приглашая к совместному творчеству. Оказалось, что он – писатель, пишет детективы (кстати, неплохие; он мне подарил свою книгу, и я прочёл её). Предложил совместно писать: я ему по интернету пересылаю фактуру и документы, он художественно их обрабатывает. Издаём книгу, которой в Израиле обеспечен блестящий успех, деньги делим поровну.

05.11.2001 г. Были деловые встречи с представителями правительственных структур (молодыми толковыми ребятами). Мне было обещано содействие, и действительно, впервые в российско-израильских отношениях и вообще в израильской истории, израильская сторона в лице её суда согласилась рассмотреть вопрос о передаче арестованных в Израиле денег в Российскую Федерацию.
В этот же день в Посольстве была какая-то встреча бизнесменов и деятелей культуры. На ней присутствовал глава русской православной миссии. Ковалев познакомил нас, и мы даже сфотографировались в конференц–зале.

06.11.2011 г. состоялось заседание мирового суда Петах-Тикве по рассмотрению нашего (ГВП РФ) иска. Мне противостоял представитель «золотой тройки» адвокатов Израиля. Он уже «раззвонил» о своей победе, пригласил телевидение, но я процесс выиграл. Более того, адвокат был очарован мною, звонил при мне Потоцкой, предлагал ей пообщаться со мной и «найти компромисс». Не жалел эпитетов, расхваливая меня. Но та твердила: «Мне нужны деньги». Контакта не состоялось. Он мне вручил две свои визитки, написал на них свои домашний (8-10-972-3-6321460) и мобильный (8-10-972-54-525543) телефоны.
Двумя годами ранее я видел в Праге жену Гайнулина Э.Н., такую хорошенькую на паспорте и так подурневшую в связи с переживаемым моментом. Пожалел, и это, наверняка, тоже сказалось тогда на моих действиях. Но, как же я ошибался! Это была такая акула, и, будучи в Израиле, я это почувствовал. Век живи, век учись, а дураком останешься. И ведь знал истину, что внешность обманчива!

по материалам суда:
Они (материалы), конечно, несовершенны. На своеобразие выражений участников процесса и секретаря, накладывались ещё несовершенства двойного перевода речей (с русского на еврейский, а потом с еврейского на русский). И, тем не менее, что-то они покажут.
Итак, мировой суд Петах-Тиква проходил 06.11.2001 г. под председательством его чести судьи Йешайаху Шанлар по делу Рег. № 01/001392 по иску полиции Израиля против Радаевой Нины (ответчица).
Исца в суде представлял адвокат Финци, ответчицу – адвокат Ханаан Голд. Кроме того, в качестве заинтересованных лиц присутствовали я (ГВП России) и «представитель российской полиции, вице-комиссар полиции Росиии» советник Российского посольства Шубов.
Адвокат Финци обратил внимание мирового суда, что Радаева отсутствует на процессе вопреки решению суда по этому вопросу от 1997 года, так как «данное дело - уголовное по существу - слушается в порядке гражданского иска. В этом случае государство может само распорядиться судьбой арестованного вклада (даже без решения суда).
Адвокат Голд проинформировал, что ответчица не может прибыть в суд, так как «в её нынешнем состоянии она не может летать самолётом». Он её уполномочен представлять по любым вопросам.
Далее Голд углубился в тему о «доказанности» претензий «противной стороны», т.е. что ему не дали ознакомиться с материалами, которые бы доказывали претензии его оппонента. Тем самым препятствуют в осуществлении его неотъемлемого права, а он «по своей наивности считал», что будет «действовать в пределах правового поля».
Противная сторона, дескать, заявляет, что «что-то там с их точки зрения нечисто, однако бремя доказательства этого всецело лежит на них…». «…Согласно доступным мне крохам информации, владельцы этих средств не установлены, следствие в самой России далеко не завершено. Получается, что весь этот процесс, со всем его размахом и мучениями – уже не знаю, как правильнее, если верить словам моего коллеги, не имеет ко мне отношения: с точки зрения следствия у меня ничего нет, – и, значит, я не сторона в этом деле… Я прошу коллегу представить доказательства своих прав собственности. Таких доказательств нет. Есть только намерения предъявить свои права, которые сами нуждаются в выяснении. Язык же иска должен быть очень точным и конкретным»
Финци: «…У нас есть просьба об оказании судебной помоши – это по-существу является эквивалентом искового заявления – и к нему прилагается том доказательств…» И сослалась как на прецедентное решение на дело Солани.
После дебатов между адвокатами по этому делу, Финцы согласилась «вести тяжбу в рамках гражданского процесса» и предложила «эти нюансы разъяснить представителю России», то есть мне.
Завгородний: Российская Федерация в лице Главного военного прокурора-заместителя Генерального прокурора РФ Кислицина М.К. в декабре прошлого года направила Министру юстиции Израиля ходатайство об оказании правовой помощи по уголовному делу № 29/00/0017-96 в соответствии с Европейской конвенцией об оказании правовой помощи по уголовным делам, которая ратифицирована и Российской Федерацией, и государством Израиль. Ходатайство об оказании правовой помощи запрашивалось по уголовному делу в отношении Гайнулина Эмиля Ниловича. Мы просили дать соответсвующие полномочия для совершения действий по делу компетентным органам Израиля.
Гайнулин Э.Н. обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 147 УК РСФСР, состоящем в завладении собственностью граждан, повлёкшее за собой серьёзный ущерб. Санкцией статьи предусматривается ответственность в виде лишения свободы с конфискацией имущества.
В связи с этим в ходе следствия предпринимались шаги по установлению имущества обвиняемого, где бы оно ни находилось. На имущество накладывается арест, чтобы обеспечить суду возможность принять решение, как о судьбе обвиняемого, так и арестованного имущества. Может, его используют для компенсации нанесённого ущерба, может – конфискуют. Вот в связи с чем разыскивалось имущество Гайнулина Э.Н.
Поскольку у нас была информация, что он занимался торговлей и не один раз бывал в Израиле, мы в 1997 году обратились в Израиль за помощью в установлении местонахождения средств обвиняемого. Полиция Израиля проинформировала нас, что она установила местонахождение такого имущества.
Адвокат Голд: Я требую прекратить это выступление по причине того, что свидетель пытается подвести некую доказательственную базу под свой иск; доказательства, о которых он говорит, я никогда не видел (как, впрочем, и самого искового заявления). Иначе говоря, по существу он просит предоставить ему возможность дать показания в суде (в свою пользу), без того, чтобы мне была дана возможность ознакомиться с их содержанием. Это недопустимо, чтобы противной стороне не дали предварительно ознакомиться с аргументацией оппонента.

Посовещавшись на месте, суд решил «позволить представителю России озвучить только свои претензии, причём, вкратце»», чтобы «определить, как в дальнейшем вести процесс».

Председательствующий предложил мне продолжить выступление.

Завгородний: Что касается денег, я постараюсь объяснить суду действия прокуратуры.
Согласно информации, полученной от полиции Израиля, арестованные деньги принадлежат Гайнулину Э.Н., и он их передал ответчице. Об этом полиция Израиля известила нас в 1996 году. Есть уголовное дело, по которому ведётся следствие, есть обвиняемый Гайнулин Э.Н., есть деньги, которые он передал на расчётный счёт ответчицы. Полиция Израиля проверила её версию о происхождении этих денег и отвергла её.
Теперь я, имея доверенность ГВП РФ, прошу передать эти деньги России в качестве вещественного доказательства по уголовному делу, и судьбу этих денег решит суд.

Понимая, что симпатии суда склоняются на мою сторону, Голд, ранее требовавший снять арест с денег для полного распоряжения ими и пользования, «так как нет повода и для ареста и продолжения режима заморозки в отношении этих средств», теперь заявил «что он не возражает против того, чтобы заморозка счёта продолжалась ещё», без того, чтобы это обстоятельство толковалось против ответчицы, «пока суд не вынесет решения».

В решении суда было указано, в частности, следующее:
«Специально прибывший сегодня на слушания представитель Главной военной прокуратуры старший следователь по особо важным делам Завгородний Анатолий попросил разрешения высказаться, что суд ему и позволил сделать.
Из его слов стало ясно, что деньги, арестованные на счёте, на самом деле ответчице не принадлежат. Это деньги Гайнулина Э.Н., обвиняемого по делу о хищении. Они являются вещественным доказательством по делу и могут быть конфискованы по суду.
Если раньше считалось, что деньги принадлежат самому государству (и суд должен быть гражданским), то сейчас дело представляется иначе, и его необходимо вести, как связанного с уголовным делом. Понятно, что Радаевой Н.Н. необходимо решить, стоит ли прибегать к встречному иску.
Во избежание недоразумений было бы желательно, чтобы в дальнейшем на процессе присутствовал тот же представитель России, что был сегодня. Дело должно быть рассмотрено после получения уточняющих документов (искового заявления) в том же составе не позднее 10.12.2001 г.

Неофициально же мне было сказано, что необходимо высказать предложения, как именно деньги можно будет возвратить в Россию.

Короче, мне надо было в январе 2002 года прибыть снова в суд для «утрясения» деталей этой операции (это мог быть первый случай, когда Израиль «выдавал» деньги), но меня, скажу, забегая вперёд, за границу уже не пустили. Я находился в госпитале и был под сильнейшим «прессом». Деньги ушли преступнику.

Когда я после суда вернулся в отель, меня ждала записка Михаила Немова с предложением о встрече. Встреча так и не состоялась. Осталась подаренная им книга: Михаил Неменов «Грязь чистой воды» (роман), Киев «А.С.К.» 1997 г., 352 стр. с дарственной надписью:
«Анатолию Ивановичу Завгороднему с надеждой на сотрудничество» (подпись) 11.11.01»

Вечером бродил по городу и набережной. Это была далеко не та набережная, что годом раньше. Безграничного веселья (международного карнавала) уже не было: интифада - очередная террористическая война, получившей название «Интифада аль-Акса». Она началась в сентябре 2000 г. (я уехал в конце августа 2000 г., как раз незадолго до её начала). На одной из танцплощадок (дискотека «Дельфинариум»), неподалеку от въезда в Тель-Авив со стороны Яффо несколько месяцев назад палестинским террористом был совершён теракт, повлекший много жертв. Не хотелось верить, ведь не раз проезжали в прошлом году мимо, какое там было столпотворение, какое веселье!
На набережной теперь было мало иностранцев, мало кто теперь рисковал посещать Тель-Авив и гулять в людных местах. Исчезли приметы местного колорита – толпы голенастых, еле прикрытых набедренными повязками, красных от солнца девиц и парней.

Накануне отъезда (11.11.2001 г.) подводил итоги. Побывал в Петах-Тиква, получил материалы из суда, договорился о следующем визите (он так и не состоялся), для определения, как Израиль вернёт деньги в Россию.
Гуляя по улице Бен Иегуды в Тель-Авиве, увидел в маленьком магазинчике ту картину арабки, которая так понравилась в прошлый приезд сюда. Сфотографировался у неё, а вот купить не решился (как везти, куда поместить в квартире? – глупо, конечно). Купил небольшую фотокопию этой картины.
Утром 12.11.2001 г. рейсом LY0611 в 06.55 (07.35) вылетел в Москву. И далее были воспоминания и углубленное изучение всего, связанного с Израилем.

А на службе моему успеху не порадовались. Более того, он вызвал какое-то ожесточение. Материалы командировки и всё дело в целом затребовали для изучения, и надзирающий прокурор подполковник юстиции Филиппович А.Б. потребовал в отношении Гайнулина Э.Н. дело прекратить. Ни о какой новой командировке в Израиль речи не шло, и выигранные деньги, похоже, никому (для государственных целей) не были нужны. Ибрагимов Э.Р. победил.

Старшему следователю по особо важным делам
Следственного управления ГВП
полковнику юстиции Завгороднему А.И. 

Указания по уголовному делу № 29/00/0017-96
(в порядке ст. 211 УПК РСФСР)

16 сентября 1999 года Гайнулину Э.Н. предъявлено обвинение в том, что он, занимая должность заместителя председателя Совета директоров ФПК «Люкон», по предварительному сговору с президентом ФПК Киташиным Ю.А., в период с 1993 г. по май 1994 г. путём злоупотребления доверием и обмана вкладчиков, принимавших участие в строительстве дома в Северном Чертаново, завладел их денежными средствами на сумму 5.071.804.126 неденоминированных рублей, т.е. в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 147 УК РСФСР (в редакции Указа Президиума ВС РСФСР от 3.12.1982 г.).
Данное обвинение в ходе следствия по делу подтверждения не нашло.
Так, допрошенный по существу предъявленного обвинения Гайнулин свою вину в инкриминируемом деянии не признал и показал, что к строительству дома в Северном Чертаново отношении не имел, с Киташиным в сговор не вступал, никаких денег не похищал, с инвесторами, участвовавшими в финансировании строительства дома, не общался и никаких документов с ними не подписывал. Распорядителем финансов в корпорации не был, ничего об обстоятельствах хищения денежных средств Киташиным не знает.
Свидетель Пискурский А.С. – главный бухгалтер ФПК «Люкон», пояснил, что в сентябре 1994 г. по указанию Киташина Ю.А. ему были переданы 13 расходно-кассовых ордеров на выдачу более 5 млрд. руб. представителю МП «Связьстрой» Умарову Р.Х. Ордера уже были подписаны Киташиным. По его указанию он подписал их второй подписью, после чего, выполняя указания Киташина, передал их кассиру ФПК «Люкон» Сигачёвой Т.Б. для «проводки».
Однако, как ему известно, наличные денежные средства из кассы ФПК Умарову не выдавались. Считает, что указанная сумма могла быть выдана Умарову без своевременного документального оформления самим Киташиным, поскольку аналогичные случаи имели место ранее (материалы уголовного дела в отношении Пискурского прекращены 25 марта 1998 года на основании ст. 208 п. 2 УПК РСФСР).

Свидетель Сигачёва Т.Б. – бухгалтер-кассир ФПК «Люкон» пояснила, что в сентябре 1994 года Киташиным или Пискурским ей были переданы уже заполненные и подписанные ими 13 расходно-кассовых ордеров на общую сумму 5.071.804.126 рублей. В последующем, по указанию кого-то из указанных лиц, она «провела» эту сумму по отчётным бухгалтерским документам. Сделала она это, поскольку боялась быть уволенной.
В действительности наличные деньги на эту сумму она никогда и никому из кассы не выдавала. Кто такой Умаров, не знает.
Кроме того, она пояснила, что Гайнудин Э.Н. никогда не давал ей указаний о выдаче денежных средств Умарову Р.Х.

Свидетель Соболев А.В. – исполнительный директор ФПК «Люкон» - показал, что в 1993-1994 гг. по указанию Киташина занимался организационной работой по реализации жилья в строящемся доме в Северном Чертаново. Всего за этот период им было получено от инвесторов более 7 млрд. рублей наличными.
Как правило, полученные деньги в конце рабочего дня он привозил в офис и сдавал в кассу ФПК «Люкон». Вместе с тем неоднократно имели место случаи передачи наличных денег без документального оформления непосредственно Киташину. Происходило это по причине закрытия кассы до его возвращения в офис.
Всего им было передано Киташину более половины полученных от инвесторов наличных денежных средств.

Свидетели Мусатова О.П., Багдасарян М.Л., Волков Ю.М. и Турецкий М.А. также показали, что Гайнулин Э.Н. никакого отношения к строительству дома в Северном Чертаново и его финансированию не имел. Этими вопросами занимался непосредственно Киташин Ю.А.

По заключению криминалистической экспертизы № 37/97 от 6 октября 1997 года подписи на расходно-кассовых ордерах исполнены Киташиным Ю.А., главным бухгалтером Пискурским А.С. и кассиром Сигачёвой Т.Б.

16 ноября 1999 года, после выполнения необходимых следственных действий с участием Гайнулина, предварительное следствие по данному уголовному делу приостановлено на основании п.1 ст.195 УПК РСФСР. Такое решение было принято в связи с тем, что обвиняемые Киташин и Рубин скрылись от следствия, а без их показаний и других следственных действий с их участием не представлялось возможным принять законное решение по делу.

В сентябре 2001 года Киташин допрошен по существу предъявленного обвинения на территории Посольства России в Сирии. Свою вину в инкриминируемом ему деянии, в том числе и в совершении хищения 5.071.804.12 рублей совместно с Гайнулиным, он не признал.
При этом Киташин заявил, что хищение указанной суммы денег мог совершить только Гайнулин Э.Н. совместно с Пискурским А.С. и Турецким М.А., однако каких-либо конкретных доказательств, подтверждающих виновность Гайнулина в совершении этого преступления, следствию не представил.
В оправдание своей вины в содеянном Киташин пояснил, что, несмотря на наличие в расходных кассовых ордерах, по которым Умарову выдавались деньги, его и Пискурского подписей, считает, что в некоторых ордерах имеются приписки в сторону увеличения сумм к оплате, что свидетельствует о хищении денег кем-то другим. Однако, когда и кем выдавались деньги Умарову, он не знает.
Ничего более конкретного по этому эпизоду Киташин не показал.

Таким образом, в настоящее время каких-либо доказательств совершения Гайнулиным преступления, в котором он обвиняется, в деле не имеется.
Кроме того, в деле расследуются эпизоды по «Росавиафонду» и «Авиаинвесту», которые никакого отношения к обвиняемым Гайнулину, Киташину и Рубину не имеют.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 211 п. 3 УПК РСФСР полагаю необходимым:
- уголовное дело в отношении обвиняемого Гайнулина Э.Н., в части обвинения в совершении мошенничества на сумму 5.071.804.126 рублей прекратить,
- после выполнения необходимых следственных действий по эпизодам «Росафиафонд» и «Авиаинвест» и принятия процессуального решения в отношении военнослужащих, направить дело по подследственности в территориальные органы прокуратуры.

Старший военный прокурор
отдела надзора ГВП
полковник юстиции                А. Филиппович

20 ноября 20021 г.

Постановление написано в спешке, содержит массу ошибок (синтаксических и по-существу). Киташина я допрашивал в Сирии не в сентябре, а в октябре. А чего стоит пассаж о том, что «Киташин каких-либо конкретных доказательств, подтверждающих виновность Гайнулина… следствию не представил»?! Ни слова о природе арестованных в Израиле денег, на судебное заседание по решению судьбы которых я был откомандирован чуть более двух недель назад.
Ну, а о том, что он «досрочно присвоил себе» очередное воинское звание «полковник юстиции» я вообще молчу. Понятное дело, «в спешке».

Полковник Иванов С.В. (видимо исполнял в это время обязанности начальника следственного управления) начертал свою резолюцию: «т. Завгороднему А.И. Пр. исполнить указания в продлённый срок следствия по делу. Т. Ермолину К.Э. Ваш контроль. При необходимости вместе предложите для обсуждения состояние следствия и перспективы его окончания на оперативном совещании у НСУ. Иванов 20.11.01г.»
И.О. начальника нашего отдела Ермолин К.Э. начертал тоже: «Т. Завгородний А.И. Сообщите до 26.11.01 Ваши предложения и срок исполнения указаний. К. Ермолин. 21.11.01 г.»

26 ноября 2001 г. я направил Ермолину К.Э. свой рапорт по поводу этих указаний:

Врио начальника 1-го отдела 4-го
(следственного) управления ГВП
подполковнику юстиции
Ермолину К.Э.

Согласно Вашему распоряжению докладываю:
Указания от 20 ноября 2001 года старшего военного прокурора отдела надзора ГВП подполковника юстиции Филипповича А.Б. по уголовному делу № 29/00/90017-96 не основаны на Законе (более того, противоречат ему) и не в полной мере отражают истинное положение дела и имеющиеся в деле доказательства.
п.3 ч. 1 ст. 211 УПК РСФСР, на который ссылается в своих указаниях Филиппович А.Б., не предоставляет ему права требовать от следователя прекращения уголовного дела. Если такое мнение у него сложилось, он вправе сам принять такое решение. Хотя в данном случае это решение будет противоречить требованиям ст. 20 УПК РСФСР о всестороннем, полном и объективном исследовании всех обстоятельств дела (указания Филипповича А.Б. как раз этой норме Закона и противоречат).
Он утверждает, что «предъявленное Гайнулину Э.Н. обвинение в ходе следствия по делу подтверждения не нашло». Но ведь следствие ещё не завершено, и не «все, предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела» (ст. 20 УПК РСФСР) выполнены.
Ссылки самого Гайнулина Э.Н., а также Пискурского А.С., Сигачёвой Т.Б., Соболева А.В. и др. на Киташина Ю.А., как на лицо, совершившее хищение и организовавшего подлог расходных кассовых ордеров на Умарова Р.Х., не соответствует действительности и противоречит имеющимся в уголовном деле доказательствам.
Сам Киташин Ю.А. пояснил, что никогда наличных денег от Соболева А.В. не принимал, ибо у него не было условий для их хранения. Если Соболев А.В. по какой-то причине задерживался, он предлагал оставаться до прихода Соболева А.В. кому-то из работников бухгалтерии.
Эти показания подтвердили руководитель охраны Киташина Ю.А. свидетель Мирошник А.А. (он пояснил, что чаще всего это был именно Пискурский А.С.) и секретарь Киташина Ю.А. свидетель Костикова Л.П., которая по окончании работы закрывала сейф Киташина Ю.А.
Киташин Ю.А. пояснил, что он подписывал расходные кассовые ордера на гораздо меньшие (на порядок или два) суммы, и что кто-то потом в ордерах учинил дописки. В нескольких ордерах его подпись вообще отсутствует.
Эти показания Киташина Ю.А. нашли объективное подтверждение. Согласно заключению эксперта-почерковеда, установлены дописки в ордерах на общую сумму более 2.000.000.000 рублей. Прокурор Филиппович А.Б. располагал этими доказательствами, но почему-то умалчивает о них.
В связи с проверкой информации, что сам Пискурский А.С. исполнил один из фиктивных расходных кассовых ордеров на имя Умарова Р.Х. на сумму более 300.000.000 рублей, назначена и проводится почерковедческая экспертиза.
Не учитывает Филиппович А.Б. то обстоятельство, что Киташин Ю.А. не мог отдавать Гайнулину Э.Н. распоряжений (как тот утверждает в своих показаниях), поскольку они были в одном ранге – первые заместители председателя Совета директоров, а также то, что контроль за работой бухгалтерии был возложен на Гайнулина Э.Н. Именно Гайнулин Э.Н. (по показаниям того же Пискурского А.С.) интересовался, осуществлена ли прошедшим временем проводка поступления денег от частных инвесторов (тех, которые получал Соболев А.В.) и расход их по ордерам на Умарова Р.Х.
Не прекращать дело на Гайнулина Э.Н., а предпринять дополнительные меры по установлению, кем конкретно фальсифицировались финансовые документы, следует в настоящее время. Это приведёт к истинному виновному. Очень вероятно, что как раз к тому же Гайнулину Э.Н.
Филиппович А.Б. «очень неосторожно» утверждает, что «Киташин в оправдание своей вины в содеянном пояснил…, однако не представил каких-либо конкретных доказательств, подтверждающих виновность Гайнулина Э.Н. в совершении этого преступления».
Во-1-х, вина Киташина Ю.А. не доказана, а решение о привлечении его к ответственности принималось, в основном, на основании показаний заинтересованных в деле лиц.
Во-2-х, Закон (та же ст. 20 УПК РСФСР) запрещает перелагать обязанность доказывания на обвиняемого.
Киташин Ю.А. дал показания по предъявленному ему обвинению (а не в оправдание своей вины в содеянном), и его доводы в значительной степени подтверждены в ходе дальнейшего расследования.

Однако это не всё, и Филиппович А.Б. почему-то в своих указаниях упускает более важное обстоятельство - необходимость предъявления Гайнулину Э.Н. нового (дополнении его) обвинения (в даче взятки Кобецу К.И.).
Согласно материалам дела, средства для оплаты строительно-монтажных работ на даче Кобеца К.И. были изысканы путём исключения неоправданно дорогих работ при ремонте офиса корпорации. Ремонт (согласно имеющимся документам) производился зарубежной фирмой «Энига», имеющей счёт в израильском банке «ха-Поалим». С этого счёта и были перечислены 300.000 долларов США турецкой фирме «ЭПЭ», возводившей загородный дом Кобеца К.И.
Согласно представленным полицией Израиля материалам, именно Гайнулин Э.Н. был распорядителем средств вышеназванной фирмы, и именно он от имени корпорации «заключал» соглашение о ремонте офиса корпорации с этой фирмой (как, собственно, и другие сомнительного характера сделки, материалы о которых имеются в деле). Во время производства ремонта офиса корпорации стоимость выполненных работ была многократно завышена (что доказано проведённой в ходе следствия строительной экспертизой), а весь пакет документов в связи с этим ремонтом от имени корпорации подписал именно Гайнулин Э.Н. (акт приёмки выполненных работ, смета, справка о выполненных работах, сам договор). В качестве косвенного подтверждения участия Гайнулина Э.Н. в хищениях являются те 800.000 долларов США, которые Гайнулин Э.Н. в Израиле перевёл на счёт своей родственницы Радаевой Н.Н. Выдвинутая им версия происхождения этих денег полицией Израиля и Главной военной прокуратурой опровергнута. Ничего нового по этому поводу Гайнулин Э.Н. не придумал и от дачи показаний по этому вопросу отказался.

Ну и, наконец, по поводу указания Филипповича А.Б. принять решение по авиационному блоку дела. В его присутствии на оперативном совещании его начальник полковник Матюнин В.А. по собственной инициативе взял на себя обязанность изучить все эти материалы и принять по ним решение. То ли Филиппович А.Б. об этом забыл, то ли посчитал, что я это сделаю лучше, чем Матюнин В.А.
Готов (если указания Филипповича А.Б. отозваны не будут) в соответствии с требованиями ч. 2 ст. 127 УПК РСФСР представить дело вышестоящему прокурору с письменным изложением своих возражений.

Старший следователь по особо важным делам
1-го отдела 4-го управления ГВП
полковник юстиции                А.И. Завгородний
26 ноября 2001 года

Но дело «клонилось к закату». Мне даже не дали возможность выделить материалы по «Авиаинвесту» и «Росавиафонду» для направления в территориальные органы для завершения расследования.
Дело по авиационному блоку мне предложено было передать Савицкому К.А. Он его тут же и прекратил.

21.12.2001 г. я прекратил дело в отношении Киташина Ю.А. и Рубина А.Б. по п. 2 ч. 1 ст. 208 УПК РСФСР (за недоказанностью его участия в совершении преступления). Гайнулин Э.Н. оставался обвиняемым и теперь его «шансы» выплыть существенно уменьшились. Тут же последовали и «оргмеры».
Начальник отдела надзора ГВП полковник юстиции Матюнин В.А. потребовал у меня ответа, почему я не выполнил указания надзирающего прокурора о прекращении дела в отношении Гайнулина Э.Н.
Пришлось повторяться:

Начальнику отдела надзора
Главной военной прокуратуры
полковнику юстиции Матюнину В.А.

возражения
на указания от 20 ноября 2001 года
старшего военного прокурора отдела надзора ГВП
подполковника юстиции Филипповича А.Б.
по уголовному делу № 29/00/0017-96

Вышеназванные указания не в полной мере отражают истинное положение дела и имеющиеся в деле доказательства.
В них утверждается, что «предъявленное Гайнулину Э.Н. обвинение в ходе следствия по делу подтверждения не нашло». Но ведь следствие ещё не завершено, и не «все, предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела» (ст. 20 УПК РСФСР) выполнены.
Ссылки самого Гайнулина Э.Н., а также Пискурского А.С., Сигачёвой Т.Б., Соболева А.В. и др. на Киташина Ю.А., как на лицо, совершившее хищение и организовавшего подлог расходных кассовых ордеров на Умарова Р.Х., не соответствует действительности и противоречит имеющимся в уголовном деле доказательствам.
Сам Киташин Ю.А. пояснил, что никогда наличных денег от Соболева А.В. не принимал, ибо у него не было условий для их хранения. Если Соболев А.В. по какой-то причине задерживался, он предлагал оставаться до прихода Соболева А.В. кому-то их работников бухгалтерии.
Эти показания подтвердили руководитель охраны Киташина Ю.А. свидетель Мирошник А.А. (он пояснил, что чаще всего это был именно Пискурский А.С.) и секретарь Киташина Ю.А. свидетель Костикова Л.П., которая по окончении работы закрывала сейф Киташина Ю.А.
Киташин Ю.А. пояснил, что он подписывал расходные кассовые ордера на гораздо меньшие (на порядок или два) суммы, и что кто-то потом в ордерах учинил дописки. В нескольких ордерах его подпись вообще отсутствует.
Эти показания Киташина Ю.А. нашли объективное подтверждение. Согласно заключению эксперта-почерковеда, установлены дописки в ордерах на общую сумму более 2.000.000.000 рублей. Установлено также, что вышеназванные расходные кассовые ордера исполнены кассиром Сигачёвой Т.Б. и финансовым директором Пискурским А.С.
Не учитывает Филиппович А.Б. то обстоятельство, что Киташин Ю.А. не мог отдавать Гайнулину Э.Н. распоряжений (как тот утверждает в своих показаниях), поскольку они были в одном ранге – первые заместители председателя Совета директоров, а также то, что контроль над работой бухгалтерии был возложен на Гайнулина Э.Н. Именно Гайнулин Э.Н. (по показаниям того же Пискурского А.С.) интересовался, осуществлена ли прошедшим временем проводка поступления денег от частных инвесторов (тех, которые получал Соболев А.В.) и расход их по ордерам на Умарова Р.Х.
Необходимо предпринять дополнительные меры по установлению, кем исполнены в ордерах записи от имени Умарова Р.Х. о получении денег. Это приведёт к истинному виновному. Очень вероятно, что как раз к тому же Гайнулину Э.Н.
Существует ещё одно важное обстоятельство. Необходимо оценить деяния Гайнулина Э.Н. при изыскании и перечислении денег на строительство загородного дома Кобеца К.И. в пос. Горки-6.
Согласно материалам дела, средства для оплаты строительно-монтажных работ были изысканы путём исключения неоправданно дорогих работ при ремонте офиса корпорации. Ремонт (согласно имеющимся документам) производился зарубежной фирмой «Энига», имеющей счёт в Израильском банке «ха-Поалим». С этого счёта и были перечислены 300.000 долларов США турецкой фирме «ЭПЭ», возводившей загородный дом Кобеца К.И.
Согласно представленным полицией Израиля материалам, именно Гайнулин Э.Н. был распорядителем средств вышеназванной фирмы и именно он от имени корпорации «заключал» соглашение о ремонте офиса корпорации с этой фирмой (как, собственно, и другие сомнительного характера сделки, материалы о которых имеются в деле). Во время производства ремонта офиса корпорации стоимость выполненных работ была многократно завышена (что доказано проведённой в ходе следствия строительной экспертизой), а весь пакет документов в связи с этим ремонтом от имени корпорации подписал именно Гайнулин Э.Н. (акт приёмки выполненных работ, смета, справка о выполненных работах, сам договор). В качестве косвенного подтверждения участия Гайнулина Э.Н. в хищениях являются те 800.000 долларов США, которые Гайнулин Э.Н. в Израиле перевёл на счёт своей родственницы Радаевой Н.Н. Выдвинутая им версия происхождения этих денег полицией Израиля и Главной военной прокуратурой опровергнута. Ничего нового по этому поводу Гайнулин Э.Н. не придумал и от дачи показаний по этому вопросу отказался.
В соответствии с требованиями ч. 2 ст. 127 УПК РСФСР докладываю на Ваше усмотрение.

Старший следователь по особо важным делам
1-го отдела 4-го управления ГВП
полковник юстиции           А.И. Завгородний

24 декабря 2001 года

28 декабря 2001 года уголовное дело в отношении Гайнулина Э.Н. прекратил сам Матюнин Владимир Александрович. За недоказанностью его участия в совершении преступления (по п. 2 ч. 1 ст. 208 УПК РСФСР). И возвратил ему арестованные в Израиле деньги.

Вот какое уведомление (его проект, исполненный кем-то из дознавателей) я потом нашёл в кабинете:

Начальнику Национального центрального
Бюро Интерпола при МВД России
Генерал-майору милиции Ваничкину М.Г.
Сообщаю что 28 декабря 2001 г. уголовное дело по обвинению бывшего первого заместителя председателя Совета директоров ФПК «Люкон» Гайнулина Эмиля Ниловича в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 147 УК РСФСР, прекращено по основанию, указанному ч. 2 ч. 1 ст. 208 УПК РСФСР, то есть за недоказанностью его участия в совершении преступления.
Одновременно с этим отменён арест на денежный вклад Радаевой Н.Н. в 689 отделении банка «Ха-Поалим» в г. Тель-Авиве, наложенный постановлением следователя от 2.10.1997 года, отменён.
С уважением

Старший помощник Главного военного прокурора
полковник юстиции                В.А. Матюнин

Прокурорская Мафия окончательно победила. Причём, я далёк от мысли думать плохо о самом Володе Матюнине.
Это честный человек, и с Сагурой А.Л. и другими коррупционерами он связан не был. Просто, ему приказали, и он не посчитал нужным противиться.
Вскоре после представления мной ему возращений на указания Филипповича А.Б. о прекращении уголовного дела, у нас с ним (Матюниным В.А.) состоялся неофициальный, с глазу на глаз (то есть не на совещании) разговор об этом.
Матюнин поинтересовался, почему я так упорно отказываюсь прекращать дело на Гайнулина Э.Н. Ведь решение по делу «там» (т.е. где-то вверху) уже принято. Дела № 17/96, всего дела, «уже нет»!
Я ответил, что, во-1-х, потому, что он виновен. А, во-2-х, я был в Израиле, работал там с полицией (в том числе и в суде), доказывая виновность Гайнулина Э.Н. в хищениях и необходимость возвратить ворованные деньги в Россию. И тут я буду делать совсем противоположное. Ну, что обо мне подумают израильские коллеги! Я просто не могу это сделать, не посчитав себя беспринципным и непорядочным человеком.
- И только то?! – Спросил он. – Так личной заинтересованности у тебя по отношению к нему нет?!
- Да, какая там личная заинтересованность?! Сто лет он мне нужен!
- Ну, тогда я прекращу дело сам. У меня твоих моральных ограничений нет.

С одним из моих знакомых по Израильской командировке мне пришлось общаться через несколько месяцев летом 2002 г. Это Сергей Ковалев. Я ещё не знал, что друзей у меня не осталось. Исчезли вместе со служебным положением. Об этом изменении служебного положения военный разведчик Ковалев, конечно же знал, но обратился. Я понял, как добрый знак, что он не принимает это обстоятельство во внимание. Его прохладное отношение ко мне во время второй моей командировки в Израиль меня ничему не научило. Всегда хочу в людях видеть лучшее. Если ошибаться, то в лучшую сторону.
Он попросил «прозондировать» возможность перевода какого-то своего родственника (уж не помню, кого конкретно) куда-то по службе и, если будет возможность, посодействовать в этом. Я рад был чем-то добрым ответить ему на его добро (хотя во второй мой визит в Израиль, он был менее «расположен» ко мне, чем в первый, соответственно изменению моего положения в ГВП). Был рад возможной встрече. С некоторыми из кадровиков (например, с Карловским Михаилом Петровичем) у меня были, как мне казалось, очень хорошие отношения. Ведь я никогда не отказывал в их просьбах. Короче, сделал, всё, что мог. Но… встречи с Ковалёвым не состоялось. Он даже не позвонил мне по итогам. Когда я сам ему позвонил и рассказал о своих действиях, он как-то так «небрежно» заметил: «Да, там другие помогали!» Хотелось спросить, а зачем тогда звонил мне и просил помочь, если были «другие», которые и помогли. Но не спросил, проявил деликатность. Понял, что и этот контакт «оборвался».